331.власть и бизнес в индии стратегия политического...

Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное агентство по образованию

Ярославский государственный университет им. П.Г. Демидова Кафедра всеобщей истории

Лаборатория африканистики и востоковедения

Т.А. Федорова

Власть и бизнес в Индии: стратегия политического

взаимодействия в первой половине ХХ века

Учебное пособие

Рекомендовано Научно-методическим советом университета

для студентов, обучающихся по специальности История

Ярославль 2006

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

2

УДК 930:372.8 ББК Т3(5Ind)6–2

Ф 33

Рекомендовано Редакционно-издательским советом университета

в качестве учебного издания. План 2006 года

Рецензенты: доктор исторических наук, профессор А.С. Ходнев;

кафедра гуманитарных дисциплин МУБИНТ

Ф 33

Федорова, Т.А. Власть и бизнес в Индии: стратегия политиче-ского взаимодействия в первой половине ХХ века: учеб. пособие / Т.А. Федорова; Яросл. гос. ун-т. – Ярославль : ЯрГУ, 2006. – 108 с.

ISBN 5-8397-0505-5(978-5-8397-0505-0) Учебное пособие представляет собой исследование истории

Индии первой половины ХХ века с точки зрения эволюции по-литических интересов индийского национального предпринима-тельства. Работа позволяет охарактеризовать взаимоотношения колониальной власти и национальной буржуазии страны в пери-од борьбы за независимость. Пособие предназначено для углубленного изучения новейшей

истории Индии студентами в рамках дисциплины История биз-неса (часть вторая – Бизнес и политика в колониальной Индии), блок ГСЭ, специальность 020700 История, очной и очно-заочной форм обучения.

Пособие подготовлено и опубликовано при поддержке

Фонда Президента РФ. Грант МК-2215.2005.6 УДК 930:372.8

ББК Т3(5Ind)6–2

ISBN 5-8397-0505-5(978-5-8397-0505-0)

© Ярославский государственный университет им. П.Г. Демидова, 2006

©Т.А. Федорова, 2006


3

Введение

ервая половина ХХ века ознаменовалась подъемом освободительного движения в Индии, активным уча-стником которого стала буржуазия. В условиях анти-

колониальной борьбы национальное предпринимательство сло-жилось как класс, а рост экономического влияния индийских коммерсантов и промышленников сопровождался активизацией их политической деятельности, способствовал изменению их ста-туса и роли в борьбе за независимость. Изменились взгляды предпринимателей на такие ключевые проблемы, как колониа-лизм, освободительное движение, кастовая система, изменилась система их жизненных ценностей и приоритетов. В результате к середине 1940-х годов осознание собственных интересов вывело деловой мир Индии на новый уровень общественно-политиче-ской активности. В конце колониального периода национальная буржуазия представляла собой организованную оппозицию пра-вящему режиму. Она действовала на общеиндийском и регио-нальном уровнях, эффективно используя систему представитель-ских организаций бизнеса. Их руководство формировало концеп-цию экономического развития независимого государства, объективно отвечавшую интересам крупного промышленного капитала и соответствовавшую потребностям национального строительства в целом.

Настоящая работа предполагает комплексное исследование взаимоотношений британской колониальной администрации, стремившейся защитить интересы метрополии в Индии, и нацио-нальной буржуазии, укреплявшей свое экономическое и полити-ческое влияние по мере развития освободительного движения. В задачи исследования входит характеристика социально-экономи-ческих позиций, сфер интересов и общественного потенциала от-дельных групп индийского национального бизнеса на момент на-чала первой кампании гражданского неповиновения в 1920 году. Также анализируются основные методы и приемы экономическо-го и внеэкономического воздействия колониальных властей на

П


4

развитие индийского внутреннего рынка, определяются законо-мерности и особенности реагирования основных группировок национального бизнеса на действия и законопроекты метропо-лии, касающиеся интересов индийских предпринимателей. Рабо-та позволяет выявить степень лояльности отдельных торгово-промышленных «домов» к британскому правлению по мере из-менения политической и экономической конъюнктуры и обозна-чить роль политических партий и представительских организа-ций национальной буржуазии в развитии системы официальных контактов между властью и бизнесом. Важнейшей задачей иссле-дования является определение и характеристика основных этапов и особенностей политического диалога между колониальной ад-министрацией и национальным бизнесом вплоть до завоевания Индией независимости.

Проблемы взаимодействия колониальной власти и бизнеса в Индии не были предметом специального рассмотрения в отечест-венной литературе. В то же время многое было сделано для клас-совой характеристики индийской национальной буржуазии и ли-деров национально-освободительного движения. Следует особо выделить работы В.И. Павлова и А.И. Левковского, создавших мощную методологическую базу для изучения индийской нацио-нальной буржуазии как социально-исторического феномена. В.И. Павлов впервые поставил вопрос о национально-религиоз-ной основе формирования групп индийского предпринимательст-ва, а А.И. Левковский дал исчерпывающую социально-экономи-ческую характеристику индийской национальной буржуазии как формирующегося под воздействием колониализма класса. В.В. Черновская продолжила социально-историческое исследо-вание индийского предпринимательства, уделяя большое внима-ние независимому периоду его развития. Изучение проблем, свя-занных с историей предпринимательства в Индии, как в про-шлом, так и в настоящем невозможно без знакомства с их трудами, ставшими классикой отечественной индологии.

Спектр зарубежных исследований, так или иначе затраги-вающих проблемы власти и бизнеса в колониальной Индии, зна-чительно шире. Наиболее ценным представляется вклад таких ученых, как С. Кочанек, Т.А. Тимберг, А.Д.Д. Гордон, К. Марко-виц, исследовавших как общие, так и частные примеры взаимо-


5

действия индийского бизнеса и крупнейших политических сил Индии в первой половине ХХ века. Индийский исследователь Д. Трипатхи занимается изучением проблем бизнеса и политики в колониальной Индии на основе реконструкции предпринима-тельского этоса. При этом он принимает во внимание, прежде всего, особенности традиционной социальной среды как «места рождения» предпринимателя. В настоящее время в Индии издано большое количество работ, посвященных деятельности предста-вительских организаций бизнеса как регионального, так и обще-индийского масштаба. Хотя в большинстве своем они тенденци-озны и субъективны, но в целом позволяют создать целостную картину развития непартийных предпринимательских организа-ций в первой половине ХХ века, а также их взаимоотношений с колониальным правительством и национально-освободительным движением.

Предлагаемое пособие состоит из трех глав, каждая из кото-рых делится на параграфы. Первая глава посвящена анализу на-чального этапа взаимоотношений индийского национального предпринимательства и колониального государства. Здесь иссле-дуются такие проблемы, как формирование условий диалога ме-жду национальным деловым сообществом и властью, изменение политической позиции и экономического потенциала индийского бизнеса под влиянием движения свадеши и Первой мировой вой-ны. Глава вторая освещает основные аспекты политического и социально-экономического развития индийского предпринима-тельства в условиях подъема национально-освободительного движения в 1920-е годы. Третья глава показывает последователь-ное развитие стратегии индийского национального делового со-общества в отношении колониальной политики и освободитель-ного движения в период, предшествующий независимости.


6

Глава 1. Взаимодействие индийского бизнеса

и колониальной власти в XIX – начале ХХ века

1. Исторические условия деятельности делового сообщества Индии

и формирование диалога «власть – бизнес» в колониальный период

Индии торговля и связанные с нею прибыльные виды занятий с древности были разделены на сферы влия-ния отдельных каст и их подразделений, для которых

конкретный вид экономической деятельности служил главным источником обогащения. При этом многие купеческие и ростов-щические семейства достигли успеха на основе сотрудничества с представителями феодальной власти. После фактического распа-да империи Великих Моголов и превращения Индии в колонию Великобритании в 1858 году индийское предпринимательство продолжало строить свои отношения с новой властью на основе традиционных, средневековых правил социального поведения.

Деловое сообщество Индии всегда занимало осторожную по-зицию в отношении политического процесса, предпочитая, по возможности, не вмешиваться в него вообще и только следить за маневрами властных структур. От них во многом зависело благо-состояние и свободное функционирование агентов экономиче-ской жизни: налоги, льготы, пошлины, а в древности и средневе-ковье – и сама жизнь торговца или ростовщика. Такова была си-туация со времен правления индусских царей до мусульманских властителей империи Великих Моголов. Логика отношений биз-неса и власти тоже была одинакова, с незначительными отклоне-ниями в исторической действительности.

В


7

События разворачивались примерно по одной схеме. Когда династия или правитель вступали в свои права, они, как правило, были заинтересованы в экономическом процветании своей терри-тории. А главным залогом этого процветания в Индии во все времена были традиционные коммерческие структуры, фунда-ментом которых как внутри отдельного региона, так и в целом по стране выступала деятельность профессиональных торгово-ростовщических каст. Поэтому начиналось сближение между бизнесом и властью. Первый получал гарантию (на какое-то вре-мя) неприкосновенности личности и имущества, льгот, должно-сти, привилегий, наконец, возможность работать в стабильных условиях, что гарантировала военно-репрессивная машина ново-го государства или правителя. Правитель в свою очередь получал надежный источник пополнения казны, снабжения двора и рын-ков необходимыми товарами. Пока традиционная экономика функционировала успешно, представителям делового мира не о чем было беспокоиться. Но как только наблюдался сбой в отла-женной системе (а причины, его вызывавшие, были различны – от неурожая, принуждавшего ростовщика вгонять производите-лей в долги и тем самым сокращать поступления в казну, до ра-зорительных набегов врагов), гнев правителей обрушивался не только на крестьян, но и на представителей торгово-ростовщи-ческого сообщества. Тогда вставал вопрос не только о сохране-нии общественного положения и имущества, но и самой жизни.

Вариантов дальнейшего поведения, собственно, было два. Либо продолжать прежнюю деятельность, подстраиваясь под по-литическую конъюнктуру, но рискуя потерять все в результате каприза правителя или разбойничьего нападения, либо «уйти в подполье», надежно спрятав и тем самым сохранив для потомков богатство. В целом логика взаимодействия власти и предприни-мательства (в основном торгово-ростовщического) до начала ХХ века оставалась практически неизменной и заключалась в стремлении национального бизнеса приспособиться к менявшим-ся конкретным политическим и экономическим условиям.

С XIX века эксплуатация Индии шла методами промыш-ленного капитализма, менявшего отлаженную систему эко-номических процессов. С 1814 по 1835 годы экспорт индийских тканей в Великобританию уменьшился более чем в четыре раза, а


8

импорт английских тканей в Индию, наоборот, увеличился в ше-стьдесят три раза1. Такая политика англичан подрывала основы национального ремесла и торговли, но в то же время давала ин-дийцам возможность освоить новый, фабричный способ произ-водства товаров. Начиная с первой половины XIX века, целью купцов и предпринимателей Индии стала борьба за собственные экономические интересы. Одновременно, под воздействием на-ционально-освободительного движения, формировались полити-ческие взгляды индийской буржуазии.

Складывание политических взглядов индийских пред-принимателей с начала XIX века шло параллельно процессу становления капиталистического уклада в стране, под непо-средственным влиянием английского промышленного капи-тала. Его целью было превращение Индии в аграрно-сырьевой придаток Великобритании. Увеличивался вывоз индийского сы-рья из колонии и ввоз английских товаров промышленного про-изводства. В.И. Павлов справедливо отмечал, что английский ка-питализм формировал в колонии такие условия, которые макси-мально благоприятствовали выкачиванию дани, ускоряющей его развитие2. Образованные индийцы называли такую политику метрополии "теорией выкачки"("drain" theory)3. Но, с другой сто-роны, эти условия создавали почву для возникновения капитали-стического уклада в самой Индии. У индийских торговцев и предпринимателей появился пример для подражания – Велико-британия. А поскольку ее экономические интересы были связаны с развитием текстильной промышленности, то и индийцы вкла-дывали накопленные на компрадорской торговле и ростовщиче-стве капиталы в ту же отрасль. Отсюда и специфика возникнове-ния капиталистического уклада в колониальной Индии: он фор-мировался лишь в узкой сфере производства – текстильной промышленности.

Во второй половине ХIХ века она была представлена не-сколькими десятками фабрично-заводских предприятий, в основ-

1 Павлов В.И. Формирование индийской буржуазии. М., 1958. С. 89. 2 Там же. С. 138. 3 Dasgupta A. A History of Indian Economic Thought. London, 1993.

P. 74.


9

ном принадлежавших индийцам4 (англичане не сразу осознали необходимость строительства фабрик на территории колонии – промышленные товары в основном привозились из метрополии). Но в Индии не производилось необходимого оборудования для оснащения фабрик и заводов, которое закупалось в Англии, что связывало экономические интересы индийцев с политикой Вели-кобритании.

Иными словами, деятельность британских предпринима-телей в Индии не только обогащала метрополию, но и от-крывала новые возможности бизнеса для самих индийцев. Стабильность политической жизни, технологический трансферт, не требовавший лишних материальных затрат, демонстрацион-ный эффект, привели к зарождению национальной фабричной промышленности Индии уже во второй половине ХIХ века. Пио-нерами в данном направлении хозяйственной деятельности стали представители этноконфессиональной общины парсов. Затем в промышленность устремились и представители других религий и национальностей.

Парсы одними из первых получали западное образование и в целом были самой вестернизированной предпринимательской общиной Индии. Местом преобладания парсов в коммерции, а затем и в промышленности, стал Бомбей. Известно, что первую успешно функционировавшую прядильную фабрику в Бомбее от-крыл в 1854 году парс банкир Ковас Нанабхай Давар5.

Его успех послужил примером представителям других рели-гиозных общин, не только парсов, а также мусульман и индусов. Они преуспевали в освоении фабричного дела, в основном благо-даря системе внутриобщинного и внутрикастового кредитования, совместно формируя директораты новых предприятий. В 70-х го-дах XIX века наиболее влиятельным среди парсов-предприни-мателей, занятых в текстильной промышленности, было семейст-во Тата.

Первыми промышленными предпринимателями из числа ин-дусов стали не только вайшьи (торгово-ростовщическое сословие согласно классической системе Вед), но и брахманы, в чьи ис-

4 Павлов В.И. Указ.соч. С. 139. 5 Павлов В.И. Указ.соч. С. 155.


10

конные обязанности вошли священнослужение и государствен-ная служба. Система внутрикастового кредитования помогала им собрать необходимый для покупки фабрики капитал со всем не-обходимым оборудованием. Поэтому предприятия, построенные индийцами, были акционерными. Среди индусов, принадлежав-ших к торговому сословию и признававших систему каст, можно выделить не только ортодоксальных индуистов, но и джайнов6. Бания-джайны, наряду с их однокастниками-индуистами, стано-вились удачливыми коммерсантами. Шестое за 1860 год пред-приятие, построенное в Бомбее, управлялось членом подкасты копал-бания Натубхаем Мангалдасом7. В 1861 году Ранчходлал Чхоттолал, нагарский брахман по кастовой принадлежности, от-крыл первую текстильную фабрику в Ахмедабаде. При этом Чхоттолал получал финансовую поддержку от крупнейших ахме-дабадских банкиров, среди которых был Маганбхаи Карамчанд (Сарабхаи), джайн банкир, чья семья пользовалась репутацией пионеров промышленности в Гуджарате8.

Мусульмане также активно участвовали в промышленном предпринимательстве, начиная со второй половины XIX века. В силу специфики индийского общества, группы мусульман-коренных жителей страны жили по законам кастовой системы. Мусульмане, занятые в торговле и ростовщичестве, так же, как и индусы, делились на касты и подкасты. Наиболее крупных "ком-мерческих" каст было три: ходжа, бохра и меманы. Их деятель-ность развивалась наиболее успешно в Северном Гуджарате и Бомбее, куда из Гуджарата в конце XVIII – первой половине XIX века переселилось большое количество мусульман. Они за-рабатывали первоначальный капитал на посреднической торговле хлопком, опиумом, зерном, английскими товарами, на государст-венных контрактах и поставках для англо-индийской армии. В Северном Гуджарате и Бомбее существовало несколько десятков крупных мусульманских торговых фирм. Среди них можно на-звать ходжа Хабиббхоев, Дхарамси, Пунджабхоев (из этой семьи вышел М.А. Джинна, основатель государства Пакистан), Ибра-

6 Джайнизм – конфессия в Индии. 7 Павлов В.И. Указ. соч. С.160. 8 Там же.


11

гима Пабани, Лалджи, Алларакхия Сумара, М. Премджи; бохра Салехбхоя Тайябджи, Исаджи Тайябджи, Хебтулла Алибхоя, Хебтулла Шейх Адама, Мусаджи Лукманджи; меманов Нурани, Сетха. Они стали пионерами промышленного предприниматель-ства среди мусульман. В 1859 году в Бомбее была пущена первая текстильная фабрика, принадлежавшая мусульманину ходжа Дхарамси9. В 1860 году их было уже семь. В 1854 – 1900 годах индийцы в Бомбее открыли 87 текстильных фабрик, из них 36 принадлежали парсам, 9 – мусульманам и 21 – индусам10.

Таким образом, процесс формирования национального про-мышленного предпринимательства в Индии начался и активно развивался со второй половины XIX века при поддержке колони-альной власти. Однако превращение компрадоров в националь-ных предпринимателей происходило достаточно медленно и не-равномерно, так как владельцы первых текстильных фабрик при-надлежали не только к разным конфессиям (парсы, индуисты, джайны, мусульмане) и национальностям (гуджаратцы, бенгаль-цы, марварийцы и другие), но и социальным слоям (торговцы-ростовщики, интеллигенция, помещики). Все это мешало им объ-единиться в борьбе за свои экономические и политические инте-ресы, а потому они не могли занимать равные с англичанами по-зиции на рынках Индии.

Большинство "пионеров индийской промышленности" были выходцами из двух экономически наиболее развитых региона – Гуджарата и Бомбея. Гуджаратцы (кастовые группы мусульман, индуистов и джайнов, однородные в национально-этническом отношении) представляли вторую после парсов (рассматривае-мых как конфессия и национальность) по величине и экономиче-скому потенциалу группу текстильных фабрикантов. Центром их деятельности стали Ахмедабад (столица современного штата Гуджарат) и Бомбей. Наиболее значительными среди гуджарат-цев были касты бания – джайнов и бхаттиа. Бхаттиа оказались в числе первых промышленников Бомбея. Известно четыре наибо-лее влиятельных семейства: Морарджи Гокулдаса, Дамодара

9 Левин С.Ф. Формирование буржуазии Пакистана. М., 1976. С.26. 10 Там же.


12

Тхакерси, Мулраджа Кхатау и Виссанджи. Тхакерси и Кхатау были связаны с группой Таты и английским капиталом11.

Следует подчеркнуть, что в период становления промышлен-ного капитализма в Индии интересы индийской буржуазии, в ос-новном компрадорской, были тесно связаны с интересами Вели-кобритании. В частности, "пионеры индийской промышленно-сти" собрали свой первоначальный капитал в основном благодаря ввозу английских товаров в Индию и вывозу сырья из страны. Такой путь, например, прошла группа Тата. На протяжении почти полувека колониальной эпохи, начиная со второй половины ХIХ века, практически единственной отраслью, в которой индий-ские предприниматели связывали себя с производством, остава-лась текстильная промышленность. Поэтому позицию индийско-го бизнеса в целом по отношению к колониальному режиму фор-мировали текстильные фабриканты. При их поддержке (и на их деньги) был создан ряд религиозно-просветительских организа-ций. Так индийские предприниматели начали осознавать свое "особое положение" в общественной структуре12. Подобного рода организации возникали в Бенгалии (Ассоциация Британской Ин-дии), Бомбейском Президентстве (Бомбейская Ассоциация), Мадрасе (Мадрасская туземная ассоциация) и других провинци-ях. Они не носили антиколониальный характер и были явлением сугубо элитарным. Но в 70-х годах ситуация изменилась. На базе уже существовавших организаций были созданы общества ново-го типа, которые все более тяготели к национализму. Такие орга-низации, как "Пуна сарваджаник сабха" (Всенародное собрание Пуны, 1870) в Махараштре, Индийская ассоциация, созданная в 1874 году в Бенгалии, "Мадрас Махаджана сабха" (Мадрасское народное собрание, 1881), представляли собой по сути уже раз-личные направления национально-освободительного движения13.

11 Kochanek S. Business and politics in India. Berkely: University of Cali-

fornia Press, 1974. P. 19. 12 Комаров Э.Н. Элитарная модернизация как форма и результат об-

щественного развития Индии в колониальный период // Россия и окру-жающий мир: контуры развития. Вторые Павловские чтения. М., 1996. С. 188.

13 Там же.


13

Деятельность таких организаций можно охарактеризовать как либерально-националистическую. Наряду с многочисленны-ми стихийными крестьянскими войнами, она создала в Индии второй половины XIX века специфическую обстановку, угро-жавшую стабильности общественного порядка. Поэтому англи-чане были вынуждены согласиться с требованиями национально-буржуазных организаций Индии о необходимости создания об-щеиндийской национальной общественно-политической органи-зации. Таковым стал созданный в 1885 году из представителей буржуазии и либеральных помещиков Индийский национальный конгресс (ИНК).

На первых порах его действия характеризовались как поли-тика трех "П" – просьб, петиций, протестов. Целью были рефор-мы в области просвещения и экономики. Программу ИНК соста-вили теоретики национальной экономической школы – Дадабхай Наороджи, Махадев Говинд Ранаде, Гопал Кришна Гокхале и Ромеш Чандра Датт. Видные общественные деятели и публици-сты второй половины XIX века, осознававшие всю горечь поло-жения коренного населения Индии, не желали осуждать британ-ское правление в целом, и ИНК выступал не как антиправитель-ственная организация, а как "лояльная оппозиция Ее Величества"14.

Почти одновременно с созданием ИНК на волне националь-но-патриотического порыва начался процесс формирования на-циональных палат – региональных и общеиндийских коммерче-ских организаций. Наряду с либерально-просветительскими об-ществами, носившими большей частью религиозный характер, организации предпринимательства выражали прагматические ин-тересы деловой элиты общества. В рассматриваемый период об-разование таких палат носило единичный характер и охватывало, главным образом, район Бенгалии. Во второй половине XIX века, в результате экономического подъема в регионе, здесь начался процесс, именуемый Бенгальским ренессансом. Он нес с собой культурное возрождение и рост национального самосознания бенгальцев, что отразилось на росте их политической активности.

14 Beasant A. How India wrought for freedom. New Delhi, 1975. P. 59.


14

Иначе говоря, именно в Бенгалии, как нигде в Индии, был силен дух национализма.

Следует отметить, что в этих условиях в Бенгалии большин-ство промышленных предприятий находилось в руках англичан. Данный факт ставил под угрозу положение индийских капитали-стов, которые на волне подъема национализма с целью защиты своих экономических интересов объединились в 1887 году в Бен-гальскую национальную торгово-промышленную палату. Эта ор-ганизация также ставила своей целью сотрудничество с ИНК.

Таким образом, в конце XIX – начале XX века процесс формирования политической позиции индийской буржуазии по отношению к колониальной власти происходил одновре-менно с процессом ее трансформации из компрадорской в на-циональную. Следствием данного процесса стало создание в рамках предпринимательских кругов ряда организаций, тяготев-ших к национализму.

Крупнейшие региональные индийские деловые элиты – бом-бейская и гуджаратская – в целом сформировались к началу ХХ века, под непосредственным влиянием английского капитала. Подавляющее большинство промышленников-индийцев не строили, а покупали у Великобритании фабрики с готовым обо-рудованием, так как отсутствовали предприятия по его производ-ству в самой колонии. Следовательно, индийские предпринима-тели были заинтересованы в сотрудничестве с метрополией, так как она поставляла необходимое для их фабрик оборудование. В то же время англичане доминировали на индийском рынке тек-стиля благодаря ввозу дешевых изделий из метрополии. Индий-ские фабрики чаще всего удовлетворяли его остаточный спрос, а также экспортировали индийскую хлопковую ткань в страны Азии и Африки, не составляя конкуренции Манчестеру.

Существовала двойственность политической позиции на-циональной буржуазии. С одной стороны, по отношению к метрополии она проявляла лояльность, которая была следст-вием не только открывшихся перспектив промышленного развития, но и традиционного для индийского общества ува-жительного отношения к государству. С другой стороны, ин-дийские предприниматели стремились обеспечить собствен-ные экономические интересы за счет протекционистских мер


15

колониального правительства. Так происходило формирова-ние нового для индийской буржуазии, лояльного, качества политической активности. Оно выражалось в создании ее крупнейшими представителями религиозно-просветитель-ских либеральных обществ и патриотически-коммерческих организаций, ставивших своей целью борьбу за льготы и ус-тупки индийским деловым кругам со стороны правительст-ва. Такие организации стали форумом для выражения деловым сообществом своих экономических и политических интересов на региональном уровне. В масштабах всей страны эту роль был призван играть Индийский национальный конгресс. Кроме того, в начале ХХ века индийские предприниматели уже не могли игно-рировать национально-освободительное движение в колонии. Они были вынуждены определить свою позицию в отношении одной из его форм, которая приняла наиболее радикальный ха-рактер в начале ХХ века – свадеши.

2. Движение свадеши и политика британской колониальной администрации в отношении

индийского капитализма

Появление свадеши как формы протеста против экономиче-ской политики Великобритании в Индии индийские ученые отно-сят к 1849 году, когда Гопалрао Дешмукх в Пуне выступил на страницах местной газеты "Прабхакар" в защиту потребления индийских товаров вместо импортных15. В Бенгалии в 1867 году Набогопал Митра организовал "Хинду Мила" (Национальное со-брание). Одной из основных задач "Хинду Мила" было поощре-ние местных товаропроизводителей путем организации выставок национальной ремесленной продукции16.

Одновременно с развитием свадеши формировалась кон-цепция "экономического национализма", теоретически обос-новывавшая требования промышленного бизнеса Индии о

15 Chandra B. The Rise and Growth of Economic Nationalism in India.

New Delhi, 1977. P. 123. 16 Chattopadhyay R. Indian Business and Economic Planning // Business

and Politics in India. A historical Perspective. New Delhi, 1991. P. 310.


16

государственной протекции и воплощавшая чаяния буржуа-зии о конституционной оппозиции правительству. Представи-тели свадеши в своей борьбе обращались к традиционным для Индии способам производства продукции (ручному ремеслу и ткачеству) как к источнику процветания общества. Акцент делал-ся на "славное прошлое" индийской сельской общины, следстви-ем чего стало обращение к индуизму и пропаганда ценностей ин-дусского общества. Такую позицию, в частности, занимали Дайа-нанда в Северной Индии, С. Вивекананда в Бенгалии и Б.Г. Тилак в Западной Индии. Р. Тагор в своем творчестве воспевал идеал сельского общества древней Индии. В экономическом преломле-нии их идеи воплощались в призывах поддерживать отечествен-ное производство и бойкотировать все иностранные товары (а также и европейский образ жизни). Свадешисты понимали, что экономическая политика Великобритании подрывает стабиль-ность традиционного индийского общества путем разорения ме-стных производителей17.

К началу ХХ века сложились два направления буржуаз-ной оппозиции колониальному правительству. Первое на-правление – умеренное – отражало позицию деловой элиты и было представлено облеченными в конституционную форму тре-бованиями о протекционизме и поддержке крупной националь-ной промышленности. Второе – свадеши – призывало вернуться к традиционным методам производства и бойкотировать импорт-ные товары. Оно опиралось на массовую поддержку населения и несло в себе опасность социального взрыва и дестабилизации, что противоречило интересам как колониального правительства, так и крупного бизнеса. Но было и общее, что сближало позиции этих двух направлений: их представители видели "корень зла" в политике Великобритании.

Таким образом, начиная со второй половины XIX века, пионе-ры индийской промышленности находились перед выбором: про-должать сотрудничество с правительством, подбирая крошки со стола английского капитала, или поддержать свадеши, что было чревато угрозой классовым интересам. Очевидно, что на первом этапе развития свадеши (вторая половина XIX века) крупный

17 Chattopadhyay R. Op. cit. P. 311.


17

бизнес его не поддерживал, хотя промышленники использова-ли в рекламных целях лозунг свадеши (например, в 1885 году Д. Тата назвал одну из своих хлопчатобумажных фабрик "Свадеши Миллс"). В начале ХХ века ситуация изменилась.

С одной стороны, колониальные власти не содействовали, а тормозили развитие предпринимательской деятельности индий-цев, которой требовалась защита от конкуренции товаров эконо-мически более развитых стран18. С другой – произошло усиление позиций свадешистов внутри ИНК, что вызвало его радикализа-цию и грозило социальным взрывом. Таким образом, раскол про-исходил как бы в двух плоскостях: на общеиндийском и конгрес-систском уровнях. При этом второе в концентрированном виде выражало первое, поскольку ИНК можно рассматривать не толь-ко как партийную организацию, но и как "своеобразный блок различных социальных сил, которые... объединила борьба против иностранных колонизаторов"19. Если учесть, что по социальной природе ИНК – это "партия различных слоев индийской буржуа-зии, буржуазно-помещичьей интеллигенции, капитализирующих-ся помещиков и большей части так называемых средних слоев"20, то можно констатировать факт противостояния двух тенденций внутри самой буржуазии – умеренной и радикальной. Отмечен-ное противостояние было также противоборством основных школ экономического национализма – умеренных (отражавших позиции "пионеров промышленного предпринимательства") и свадешистов (представлявших интересы мелкой буржуазии, ре-месленников и торговцев)21.

Таким образом, до начала ХХ века индийская промышленная буржуазия не решалась сделать окончательный выбор. Она зани-мала некое срединное положение между радикальными свадеши-стами и колониальным правительством. Необходим был стимул для дальнейшего развития политической активности.

Таким стимулом стал раздел Бенгалии в 1905 году. Данная ме-ра, предпринятая вице-королем лордом В. Керзоном, противоречи-

18 Левковский А.И. Особенности развития капитализма в Индии. М.,

1963. С. 320. 19 Девяткина Т.Ф. Индийский Национальный Конгресс. М., 1975. С. 4. 20 Там же. 21 Chattopadhyay R. Op. cit. P. 311.


18

ла интересам практически всех слоев индийского общества. Хотя интересы промышленной буржуазии не были прямо затронуты, ИНК поддержал национально-освободительное движение в стране. Л.Л. Рай, Б.Ч. Пал и Б.Г. Тилак, возглавлявшие радикальное крыло Конгресса, пользовались необычайной популярностью среди про-стого населения Индии и защищали позиции свадешистов. Их тре-бования к умеренному руководству организации заключались в поддержке бойкота иностранных товаров и участии в движении свадеши. Кроме того предприниматели увидели в свадеши способ поддержки промышленного развития. На страницах газет обсужда-лось, что в случае успеха движение будет прекрасной поддержкой индийской промышленности. Действительно, можно привести факты, подтверждающие справедливость такого мнения. С конца 1905 года было построено несколько свадешистских предприятий. Средства были собраны как среди простого населения путем про-дажи акций, так и среди крупных промышленников. "Таймс оф Индиа" приводит сведения об организации таких предприятий в различных частях страны. Например, в Сиалкоте была основана "Свадешистская компания" с капиталом в 50 тыс. рупий. Цена ак-ций (10 рупий) делала возможным их широкое распространение22. В Калькутте образовалось прядильно-ткацкое предприятие с капи-талом 400 тыс. рупий (акции по 500 рупий)23. Однако торгово-ростовщическая община марвари Калькутты не участвовала в дви-жении свадеши 1905 года, которое призывало бойкотировать одеж-ду, сшитую из импортных тканей. Наоборот, они находились в оп-позиции националистическому движению, считая, что оно угрожа-ет основам их образа жизни.

В Пуне свадешисты осуществляли сбор денег среди сочувст-вующих движению в специальные фонды, чтобы впоследствии покупать и расширять национальные промышленные предпри-ятия24. В Бомбее при поддержке крупной буржуазии по инициа-тиве ИНК в конце 1905 года состоялась промышленная и сель-скохозяйственная выставка. Позднее, в том же году, открылась Всеиндийская выставка в Бенаресе. На ней были широко пред-

22 Times of India. 18.11.1905. P. 1. 23 Ibid. 6.01.1906. P. 7. 24 Banerjea S. A Nation in Making. London. 1925. P. 209.


19

ставлены товары как ручного, так и фабричного производства. Инициатива ее открытия принадлежала ИНК. Его лидеры при-урочили это событие к своей 21-й сессии. На ней было озвучено одобрительное отношение умеренного большинства к движению свадеши и определены задачи организации. Они состояли в том, чтобы добиться управления Индией "в интересах самих индий-цев, и чтобы с течением времени в стране была создана система правления наподобие самоуправляющихся колоний Британской империи"25. Для достижения поставленной цели, по мнению од-ного из лидеров умеренных, теоретика экономического национа-лизма Г.К. Гокхале, необходимо было усиление влияния индий-цев в управлении страной.

Таким образом, на данном этапе крупная буржуазия и поддерживавшие ее умеренные политики ИНК были вынуж-дены четко сформулировать свою позицию в отношении на-ционально-освободительного движения и его специфической формы – свадеши, что было крайне важно по нескольким причи-нам. Во-первых, растущее недовольство мерами колониального правительства (вернее, отсутствием таковых) в области экономи-ческой политики Великобритании в Индии вызывало критику со стороны крупного индийского капитала. Его идеологи осуждали выкачку богатств из страны и отсутствие мер, направленных на повышение уровня жизни индийцев26. Во-вторых, давление край-них во главе с Б.Г. Тилаком подталкивало умеренное большинство к тому, чтобы озвучить позицию организации по отношению к свадеши. Крайние (экстремисты) пользовались огромной попу-лярностью среди широких масс населения Индии. Они вели на-ционалистическую пропаганду в городах и деревнях. Умеренные поспешили влиться в свадеши, чтобы держать крайних под своим контролем. В-третьих, деловая элита осознала выгоды движения свадеши. С одной стороны, мощная финансовая поддержка строи-тельства промышленных предприятий со стороны населения спо-собствовала быстрому развитию производственной сферы эконо-мики Индии. С другой стороны, участвуя в движении свадеши, индийская буржуазия на деле доказывала колониальному прави-

25 Gokhale G.K. Speeches of G.K. Gokhale. Madras. 1920. P. 698. 26 Gokhale G.K. Op. cit. P. 699.


20

тельству, что национальная промышленность страны жизнеспо-собна. Для того, чтобы ее функционирование было выгодно как метрополии, так и колонии, представители деловой элиты Индии считали необходимым добиваться от правительства в будущем более благоприятного инвестиционного климата.

В целом индийская промышленная буржуазия Индии при-знавала необходимым привлечение иностранного капитала в эко-номику страны, что расширило бы предпринимательскую дея-тельность индийцев. Но сотрудничать с иностранным капиталом было можно только путем образования акционерных компаний и предприятий27. Осторожное отношение к английскому предпри-нимательству было вполне оправдано результатами политики фритредерства, или экономического либерализма. В результате молодая и слабая индийская национальная буржуазия не получа-ла поддержки со стороны правительства в конкурентной борьбе не только с английскими фирмами, но и с другими иностранными компаниями, что, с точки зрения индийских предпринимателей, было неоправданно. В качестве аргумента они приводили пример других стран Востока, где государство заботилось о националь-ных предпринимателях. Так было в Японии, экономические ус-пехи которой впечатляли. Однако Япония являлась независимой страной, а Индия – колонией, что с горечью констатировали про-мышленные магнаты, которые выступали за сотрудничество с правительством28. Как отметил А.И. Левковский, "индийская на-циональная буржуазия осознавала враждебность своих интересов интересам английских монополий, деятельность которых стано-вилась им поперек дороги и непосредственно сокращала прибыли индийских предпринимателей"29.

В то же время индийским коммерсантам было необходимо сотрудничать с иностранными компаниями в силу определенных причин. Одной из них было отсутствие собственного машино-строения в Индии. Продолжение и распространение бойкота по всей стране ставило под вопрос иностранные поставки фабрично-го оборудования30. Индия не могла обеспечить себя промышлен-

27 Times of India. 5.01.1907. P. 8. 28 Ibid. 29 Левковский А.И. Указ. соч. С. 363. 30 Times of India. 21.10.1905. P. 2.


21

ной продукцией в полном объеме. Только текстильная промыш-ленность была развита в достаточной степени, чтобы удовлетво-рить спрос на товары, возникший в связи с бойкотом импорта. Поэтому главной темой выступлений индийских общественных деятелей, представлявших интересы крупной буржуазии, было требование протекции индийской промышленности со стороны колониального правительства.

Однако очевидно, что требуемую для развития промышлен-ности поддержку буржуазия получила от массового движения свадеши, которое использовала с наибольшей выгодой для себя. Благодаря свадеши существенно расширился внутренний рынок на изделия индийских хлопчатобумажных фабрик. Индийские промышленники увеличивали прибыль не только за счет увели-чения сбыта товаров, но и благодаря повышению цен на них 31. Еще одним важным для индийской буржуазии последствием сва-деши стало возникновение новых отраслей промышленности. В 1907 году началось строительство первого в Индии металлурги-ческого комбината Тата. Он был построен на деньги акционерной компании, собиравшей средства внутри страны. Но самым глав-ным последствием свадеши стало политическое и экономиче-ское размежевание в рядах индийской буржуазии (умеренные и свадешисты), отраженное в деятельности представлявшей ее интересы организации – Индийского национального кон-гресса.

В период движения свадеши выявилась близость политиче-ских позиций умеренного большинства ИНК и промышленных магнатов. В то же время усилилось отчуждение между формиро-вавшейся национальной буржуазией и английским режимом. В основе этого отчуждения лежали такие факторы, как расовая дис-криминация, практиковавшаяся со стороны жителей метрополии по отношению к коренному населению Индии, и нежелание вла-стей оказать поддержку индийскому предпринимательству (под-держку оно получило от движения свадеши).

Свадеши способствовало расширению круга национальных предпринимателей и развитию всех форм промышленного произ-водства, включая и мелкое. Отдельные группы индийской бур-

31 Левковский А.И. Указ. соч. С. 370.


22

жуазии консолидировались, осознавая себя полноправной частью общества. Число национальных торгово-коммерческих ассоциа-ций росло. Одной из крупнейших организации такого рода стала основанная в 1907 году в Бомбее Индийская торговая палата. Большинство в ней составляли представители крупного бизнеса. Согласно ее уставу в комитете организации из 31 человека только 8 были представителями мелких коммерческих ассоциаций32.

Движение свадеши не только способствовало качественному и количественному росту промышленного предпринимательства в Индии. Важным последствием событий 1905 – 1908 годов, свя-занных с национально-освободительной борьбой и выразившихся в свадеши, было дальнейшее развитие доктрины экономического национализма. Такие ее идеологи, как Г.К. Гокхале, Р.Ч. Датт, Д. Наороджи и другие, не только поддержали свадеши, неодно-кратно выступая на открытии промышленных конференций, но и дали политэкономическое обоснование принципов отечественно-го производства. Именно школа умеренного национализма, к ко-торой принадлежали эти ученые и общественные деятели, сыгра-ла существенную роль в развитии доктрины. На данном этапе сформировались основные принципы экономического на-ционализма, которые объективно вступали в противоречие с принципами экономической политики Великобритании.

3. Социально-экономическое и политическое развитие индийского

предпринимательства в 1913 – 1918 годах

В начале ХХ века промышленное развитие Индии продолжа-лось, но шло слишком медленными темпами. Причиной тому от-части была политика метрополии, покровительствовавшая ком-мерческим организациям европейской и компрадорской буржуа-зии. Поэтому представители национальной буржуазии почувст-вовали необходимость создать собственную, без участия евро-пейского капитала, организацию, целью которой была бы защита

32 Gordon A.D.D. Businessmen and politics: rising nationalism and a mod-

ernizing economy in Bombay. 1918 – 1933. New Delhi. 1978. P. 170.


23

интересов капитала национального. Базой для воплощения идеи стали ежегодно созываемые промышленные конференции, зани-мавшиеся пропагандой национального производства. На 9-й Промышленной конференции (1913) была принята резолю-ция, приветствовавшая дальнейшую координацию действий ор-ганизованного индийского бизнеса. Резолюция гласила, что кон-ференция призывает всех, кто заинтересован в развитии нацио-нальной промышленности, принять участие в деятельности уже существующих индийских коммерческих палат, торговых ассо-циаций, предпринимательских союзов и промышленных объеди-нений. В резолюции также содержался призыв создавать анало-гичные организации бизнеса там, где их еще не было33. Таким об-разом промышленная конференция озвучила потребность корпоративного национального бизнеса Индии в необходимости координации действий представительских коммерческих органи-заций. Консолидации деловых кругов способствовала экономиче-ская ситуация в стране накануне войны, вызванная кризисом в финансово-кредитной и промышленной сферах экономики. Осо-бенно пострадали местные акционерные банки. Кроме того со спадом движения свадеши индийская промышленность лишилась крупных инвестиций34. Таким образом, политика правительства в области промышленности и финансов не способствовала разви-тию национального сектора экономики.

Поскольку к тому времени именно европейский капитал был защищен корпоративно, т. е. имел свои палаты и ассоциации, ин-дийские предприниматели последовали примеру своих конкурен-тов. Одной из важных функций работы конференций было при-влечение общественного мнения на сторону национального предпринимательства. Они также осуществляли тесное сотруд-ничество с ИНК, а следовательно, так или иначе занимались и решением проблем политических. Многие предприниматели-националисты понимали: для того, чтобы требования бизнеса были услышаны, необходимо солидное представительство, а не разрозненные коммерческие ассоциации. Поэтому в 1913 году промышленники Бомбея стали инициаторами нового движения

33 Silver Jubilee Souvenir 1927-1951. FICCI. New Delhi. 1951. Page Eight. 34 Левковский А.И. Указ. соч. С. 96.


24

национального предпринимательства. Ф. Карримбхой, преуспе-вающий фабрикант и общественный деятель, предложил созвать Индийский коммерческий конгресс. Инициатива была направле-на на укрепление организационной основы индийской коммер-ции и получила поддержку национального бизнеса. В документах конференции 1913 года акцентировалось внимание на необходи-мости созыва такого конгресса. "Не было еще времени, когда бы возникла большая необходимость сильного и аргументированно-го выражения индийского мнения по экономическим вопросам. Налоговая политика усиливается, важные вопросы, связанные с использованием индийских денег на индийские нужды, подлежат обсуждению. В связи с этим мнение индийской стороны должно быть максимально ясным и четким"35. Однако осуществление инициативы по созыву Индийского коммерческого конгресса бы-ло отложено из-за начавшейся Первой мировой войны.

Военное время оказалось весьма результативным для разви-тия национальной промышленности. За четыре года монополия англичан в угольной промышленности ушла в прошлое. В хлоп-чатобумажном производстве также сложилась благоприятная си-туация для индийского капитала. К 1915 году индийцам принад-лежало 32 фирмы и 54 действующие фабрики в Бомбее, в то вре-мя как англичане владели 8 фирмами и 29 фабриками36. Таким образом, за время войны произошли изменения в промышленном секторе экономики колонии за счет увеличения количества ин-дийских предпринимателей.

В то же время последствия Первой мировой войны негативно сказались на развитии финансово-промышленной сферы. В годы войны из страны было вывезено огромное количество продоволь-ствия, сельскохозяйственного и промышленного сырья, продук-ции горнодобывающей и металлургической промышленности, что ограничивало возможности расширения внутреннего произ-водства и негативным образом сказывалось на развитии нацио-нального сектора экономики.

В 1915 году прошел намеченный еще два года назад съезд Индийского коммерческого конгресса (ИКК), который должен

35 Silver Jubilee Souvenir . Op. cit. Page Eight. 36 Павлов В.И. Указ. соч. С. 180.


25

был воплотить чаяния национальных капиталистов об объедине-нии разрозненных организаций делового мира в противовес ассо-циациям и палатам, где доминировали европейцы и компрадоры.

Первая сессия конгресса, на которой присутствовало не-сколько сотен делегатов со всей Индии, состоялась в городском зале Бомбея. Первое заседание открыл Д. Вача, занимавший пост президента Индийской торговой палаты Бомбея. Первым предсе-дателем новой организации был избран инициатор ее создания, Ф. Карримбхой37. В своей речи он подчеркнул, что создание "фе-деративной коммерческой палаты... особенно необходимо в со-временной политической и экономической обстановке в Индии", и выразил сомнение в том, что интересы индийского делового сообщества могли бы адекватно выражаться уже существовав-шими организациями бизнеса38.

На сессии были провозглашены цели Индийского коммерче-ского конгресса. Во-первых, предусматривалось совместное об-суждение вопросов коммерции, торговли и промышленности, а также выработка общей стратегии национального бизнеса. Во-вторых, ИКК призывал сообща добиваться тех преимуществ, ко-торых были лишены разрозненные организации. В-третьих, орга-низация приняла решение о расширении за счет открытия отде-лений в регионах39.

По итогам заседания создали специальный комитет по подго-товке к формированию принципиально новой представительской организации деловых кругов. В его состав вошли предпринима-тели и общественные деятели: Ф. Карримбхой, М. Рамджи, Л. Самалдас, Д. Вача, В.Д. Тхакерси, Л.Х. Лал, С. Чинтамани и П. Тхакурдас. Деловой мир страны сделал первый шаг на пути объединения на общеиндийском уровне. Потребность в нем была продиктована необходимостью защиты экономических интере-сов, а также солидарностью с национально-освободительным движением, возглавляемым ИНК.

В ответ Англия вынужденно пошла на некоторые уступки. С началом Первой мировой войны правительство объявило о пол-

37 The Indian Year Book and Who’s Who 1931. Bombay. 1931. P. 761. 38 Silver Jubilee Souvenir e. Op. cit. Page Nine. 39 The Indian Year Book and Who’s Who. Op. cit. P. 761


26

ном изменении колониальной политики. Теперь целью прави-тельства была официально объявлена индустриализации Индии и создание ответственного правительства. Первое объявление о но-вой политике сделал вице-король лорд Хардинг в 1915 году. В нем оговаривались причины таких перемен. Во-первых, нежела-ние того, чтобы Индия "стала объектом демпинга для промыш-ленности иностранных государств, чья конкурентная борьба за рынки будет обостряться по мере того, как станет ясно, что поли-тическое будущее больших государств зависит от их экономиче-ского положения". Тезис имел под собой реальные основания. Доля Англии на индийском рынке промышленных товаров за время войны действительно упала с 2/3 до немногим более 1/3 от общего объема проданной продукции. Японская, американская, а позднее и германская конкуренции усиливались, несмотря на вы-сокие тарифы и имперские преференции.

Во-вторых, причиной изменений в политике правительства вице-король назвал единодушную позицию индийской общест-венности по вопросу об индустриализации колонии. Под "обще-ственностью" подразумевалась промышленная элита Индии, ко-торая требовала льгот и уступок и проявляла сочувствие к нацио-нально-освободительному движению. Правящие круги метрополии понимали, что без сотрудничества с местной буржуа-зией Индия никогда не станет надежным тылом для Великобри-тании, ведущей войну на нескольких направлениях. В интересах сохранения стабильности внутри империи англичане предложили компромиссный выход из создавшейся ситуации – "реформы Монтегю – Челмсфорда", опубликованные в 1918 году. Они обеспечивали расширение круга индийских избирателей, что со-ответствовало настроениям национальной буржуазии. В то же время введение куриальной системы выборов вносило раскол в национально-освободительное движение. Привилегии закрепля-лись за мусульманским населением, численность которого не превышала 1/7 от общего числа коренных жителей. Согласно ку-риальной системе выборов, имущественный ценз для мусульма-нина составлял 3 тыс. рупий в год, тогда как для индуса – 300 тыс.

В период Первой мировой войны в экономике Индии ос-новной тенденцией снова стало нарастание противоречий


27

между интересами национальных деловых кругов и колони-альной политикой Великобритании. В то же время доктрина экономического национализма получила не только дальнейшее развитие, но и возможность практического воплощения с помо-щью общеиндийской организации предпринимательства. Соли-даризируясь с ИНК, деловой мир в 1913 году опубликовал реше-ние о консолидации под флагом защиты своих экономических интересов и создании представительской организации нацио-нального бизнеса в масштабах всей страны.

Еще одним итогом событий исследуемого периода стало уве-личение числа промышленных предпринимателей среди индий-цев, в частности за счет представителей предпринимательской общины марвари. Термин марвари, как и гуджаратцы, применя-ется по отношению к национальной группе выходцев из Рад-жастхана с общими элементами культа, но с разницей в ритуаль-ной практике, религиозных корнях и экономической деятельно-сти. В отличие от парсов и гуджаратцев, которые сосредоточили основное внимание на деятельности в районах Ахмедабада и Бомбея, марвари распространяли свое влияние и на другой эко-номически развитый район страны, в частности Западную Бенга-лию. Центром их активности стала Калькутта.

Марварийская миграция в Калькутту насчитывает три волны. Первая датируется 1564 годом: группа мигрантов из Раджастхана представлена подкастами Освалов и Аггарвалов. Освалы, сравни-тельно небольшая по численности группа, специализировались на банковских операциях. Членами ее были знаменитые Джагат Сет-хи, которые давали кредиты Ост-Индской компании. Однако большее значение в коммерческом отношении имели Аггарвалы40.

Вторая волна миграции марвари в Калькутту имела место в начале XIX века и была связана с утратой Ост-Индской компани-ей монополии на торговые операции в Индии. Наиболее значи-тельным семейством из второй волны переселенцев можно на-звать Махешавари. Их потомственной профессией была банков-ская деятельность. Из числа их потомков впоследствии вышли такие предприниматели и общественные деятели, как Г.Д. Бирла, Дж. Баджадж и другие.

40 Kochanek S. Op. cit. P. 21.


28

Третья, самая большая волна мигрантов-марвари пришлась на 90-е годы XIX века и была связана с расширением сети желез-ных дорог и превращением Калькутты в один из коммерческих центров Индии.

В целом уже к началу ХХ века предпринимательская община марвари заняла ведущие позиции в оптовой и розничной торговле Бенгалии. Отдельные представители общины впоследствии на-правили свою деятельность в иное, нетрадиционное русло пред-принимательской активности, а именно – в промышленность.

Следует отметить, что далеко не все марвари выбрали сферой своей деятельности индустрию, так как они в большинстве своем являлись ультраортодоксальными индуистами. Промышленная деятельность не была санкционирована их кастовыми обычаями, которые предусматривали лишь традиционные виды деятельно-сти – торговлю и ростовщичество. Существует мнение, что пред-ставители марварийской общины занялись промышленным биз-несом, так как он был и выражением, и причиной националисти-ческих и реформистских импульсов, распространившихся в среде торговцев и ростовщиков к концу войны. Представляется, что причиной этого явления стало также отсутствие национальной конкуренции на промышленном рынке Бенгалии.

Бенгальцы Калькутты, наряду с парсами Бомбея, первыми получили английское образование и приобрели навыки, позво-лившие им служить брокерами, посредниками и переводчиками на английских предприятиях, рассеянных по территории север-ной Индии. Богатые бенгальцы, такие как Дварканатх Тагор, двинулись в промышленность еще во второй четверти XIX века. Но предприятия, принадлежавшие бенгальцам, были недолговеч-ны. К концу века бенгальцы оставили попытки стать промыш-ленными предпринимателями, что позволяло марварийцам занять их место в данной области, а также вытеснить их из офисов анг-лийских фирм.

Основным условием первоначального накопления капи-тала предпринимательской общиной марвари и ее процвета-ния стало взаимодействие с англичанами. Многие зажиточные марварийцы служили брокерами в британских управляющих агентствах. Англичане называли их бания, безотносительно кас-товой принадлежности последних. Такой брокер одновременно


29

обеспечивал и кредит, и страховку. Британцы хотели сбыть вве-зенный товар как можно скорее после прибытия, при этом вос-становить вложенный капитал, получить с него прибыль и не иметь дело с розничной торговлей. Бания решал подобные про-блемы. За это он получал 1 процент с прибыли. С другой сторо-ны, марвари контролировали торговлю Бенгалии, и поэтому име-ли доступ к капиталам и кредитам своих общин. Они идеально устраивали англичан в качестве брокеров и посредников41.

Промышленное предпринимательство до Первой мировой войны было прерогативой метрополии. В 1900 году, несмотря на то, что число построенных в Бомбее и Ахмедабаде текстильных фабрик возросло, индийская промышленность производила только 15% необходимых для нужд колонии тканей. Основное количество промышленной продукции привозилось из метрополии. Торговля находилась преимущественно в руках местных дельцов. Центром розничной торговли импортными тканями в Калькутте стал Бара Базар, где осуществлялось 80% торговых операций с тканями. Тек-стильный рынок в основном контролировался марвари.

Таким образом, до начала ХХ века марвари не вкладывали свои капиталы в промышленность42. Однако уже тогда прояви-лась их кастовая обособленность. В 1898 году в Калькутте была образована ассоциация марвари. В ее функции входила финансо-вая поддержка членов предпринимательской общины, а также за-бота об их социальном, моральном и культурном процветании43. Марвари, следовательно, были очень консолидированной нацио-нальной группой, что сыграло не последнюю роль в дальнейшем развитии их предпринимательской и общественной деятельности.

Итак, община марвари, не будучи исключением в ряду дру-гих, создавала первоначальный капитал на торгово-ростовщи-ческих и посреднических операциях, занимая в основном ком-прадорские позиции. Отчасти поэтому до 1914 года промышлен-ное развитие Индии шло медленно (прогресс намечался только в хлопчатобумажной и джутовой промышленности, меньше – в

41 Павлов В.И. Указ. соч. С. 235. 42 Там же. 43 Там же. С. 236.


30

сталелитейной). Производства машин не было, хотя работали ре-монтные мастерские, главным образом железнодорожные44.

Первая мировая война изменила экономические условия в стране. Период 1913 – 1915 годов в литературе получил название времени банковских крахов и символизировал кризис индийской экономики. Зато прекращение с началом войны импорта из Гер-мании и Австро-Венгрии создало необходимую для дальнейшего развития индийского капитализма нишу. За время войны число зарегистрированных в стране акционерных компаний возросло с 2 552 до 2 789, а их капиталы увеличились с 721 до 1 066,1 млн. рупий45.

Среди тех, кто нажил и значительно увеличил состояния пу-тем спекуляций в военное время, были марвари. К числу разбога-тевших в период войны семейств исследователи относят Бирла, Далмия, Поддар, Баджадж и некоторых других. Следует отме-тить, что Г.Д. Бирла и другие предприниматели, разбогатевшие во время войны, в основном имели два источника дохода. Пер-вый – работа в управляющих агентствах и конторах англичан в качестве бания. Второй источник – спекуляция на рынках и игра на бирже, что приносило гораздо больше дохода. Существует любопытное свидетельство о том, как младший брат Г.Д. Бирлы, Бриджмохан, накануне собственной свадьбы выиграл на бирже полторы сотни тысяч рупий. В целом за время войны семейство Бирла увеличило свои доходы в четыре раза46. Огромные прибы-ли позволили им реализовать свой капитал в промышленности, т. е. заняться нетрадиционным для их общин видом деятельности. Джутовая промышленность была первой отраслью, в которой марварийцы заменили европейцев. До того времени джут был прерогативой шотландцев47.

Промышленники ощутили выгоды, которые им сулило на-ционально-освободительное движение, в частности свадеши, и они установили контакт с его руководителями. Некоторые пред-приниматели стали членами ИНК. С.Н. Банерджи, умеренный

44 Датт П. Индия сегодня. М., 1948. С. 153. 45 Левковский А.И. Указ. соч. С. 98. 46 Jaju R.N. G.D. Birla. A Biography. New Delhi. 1985. P. 66. 47 Timberg T. The Marwaris: from traders to industrialists. New Delhi.

1979. P. 166.


31

политик и ставленник предпринимательских кругов, считал зада-чей националистического движения "окружить … промышлен-ность тарифной стеной". Он полагал, что, если у индийцев нет необходимой законодательной власти, нужно, с одной стороны, ее добиваться, а с другой – поощрять развитие местной промыш-ленности иным способом: протекционистскими общественно-политическими движениями свадеши и бойкотом английских то-варов, имевшими большой экономический эффект. Сам С.Н. Ба-нерджи, по собственному свидетельству, лично собирал средства для поддержки текстильной промышленности Бенгалии, высту-пал за необходимость создания национальных банков и специ-альных фондов для кредитования индийской промышленности48. Все поддерживаемые им и другими умеренными меры свидетель-ствовали о близких позициях умеренных политиков и финансово-промышленной верхушки национальной буржуазии. В свою оче-редь, сближение предпринимательских кругов с лидерами нацио-налистического движения могло обеспечить представителям биз-неса высокие посты в представительных органах власти. Отно-шение индийской буржуазии к колониальным властям стало более взвешенным. Промышленники почувствовали себя вправе требовать от метрополии помощи в деле становления националь-ной индустрии, в обмен на сохранение лояльности по отношению к правящему режиму. Индийская буржуазия окрепла экономиче-ски и даже оформилась институционально, образовав собствен-ные предпринимательские союзы.

В исследуемый период можно говорить о феномене индий-ского буржуазного национализма, представленного в рамках ИНК двумя основными течениями – крайних и умеренных. Умеренные, благодаря своему социальному составу представ-ляющие для настоящего исследования особенный интерес, со-стояли из представителей крупной буржуазии, интеллигенции и связанных с ними помещиков-либералов. Источником идеологии умеренных были концепции западноевропейского происхожде-ния. Особенную популярность, в силу колониального развития страны, имели труды английских мыслителей и общественных деятелей.

48 Banerjea S. A nation in making. London. 1925. P. 199.


32

Непосредственной причиной, побудившей промышленников принять участие в деятельности ИНК, были экономические инте-ресы. К косвенным причинам можно отнести расовую дискрими-нацию со стороны англичан. Кроме того, они сами принесли "плоды западного просвещения" в Индию и подготовили почву для развития национализма. Идеи демократии распространились среди образованных слоев индийского населения. Они открывали новые возможности диалога с правящими кругами метрополии. Иными словами, промышленные магнаты осознали необходи-мость сотрудничества с ИНК и Мусульманской лигой. Однако индийские предприниматели, принимая участие в национально-освободительном движении, опасались прежде всего радикализ-ма, присущего крайним во главе с Б.Г. Тилаком. Традиционные ценности ориентировали бизнесменов на предпринимательскую деятельность в мирных условиях, а призывы к насильственным методам борьбы противоречили их принципам. Кроме того клас-совое чутье советовало буржуазии опасаться массовых народных выступлений, так как недовольство могло быть направлено не только против англичан, но и вообще против тех, в чьих руках сосредоточено богатство.

Таким образом, к 1918 году индийские предприниматели ос-тавались достаточно лояльными по отношению к метрополии. Она по-прежнему представлялась им силой, способной обеспе-чить нормальное течение деловой жизни в стране, а уступок от властей, как показала практика, можно было добиться, апеллируя к национально-освободительному движению. В то же время на-циональная промышленная элита не хотела уступать англичанам преимуществ пользования возможностями современного рынка. Точно так же как ИНК, членами которого были и промышленни-ки, выступал за равенство в правах англичан и индийцев как субъектов одного государства. Однако предпринятых действий было недостаточно для защиты экономических интересов индий-ских предпринимателей. Национальная буржуазия приняла соб-ственные меры, выразившиеся в созыве Индийского коммерче-ского конгресса.

Образование ИНК свидетельствовало о росте экономической силы национального предпринимательства, его стремлении к консолидации, а также об эволюции политических взглядов ин-


33

дийской буржуазии. Эта организация наделялась такими функ-циями, которые позволяли ее руководству высказывать колони-альному правительству требования от лица большинства нацио-нальных предпринимателей Индии. Осознавая значимость про-исходивших в деловом мире структурных перемен и констатируя бурный рост промышленности колонии в период войны, прави-тельство было вынуждено пойти на уступки в законодательной сфере, что выразилось в реформах Монтегю – Челмсфорда. Та-ким образом, можно констатировать несомненный прогресс в процессе развития диалога «власть – бизнес». В начале ХХ века индийский национальный бизнес значительно укрепил свои позиции и с момента появления непартийных организаций предпринимательства ставил целью корпоративное объеди-нение в масштабах всей страны. Эти организации, провоз-глашая коммерческие приоритеты, были призваны выпол-нять функцию политического давления на правительство.

Контрольные вопросы

1. Охарактеризуйте основные принципы взаимоотношений традиционного делового сообщества Индии и феодальной власти. Что изменилось после завоевания Индии англичанами?

2. По какому принципу формировались предприниматель-ские общины в колониальной Индии? Какова специфика генезиса капитализма в Индии?

3. Когда начался процесс формирования политической пози-ции индийской буржуазии по отношению к колониальной вла-сти? В чем причина ее двойственности?

4. Какова роль движения свадеши в формировании политиче-ских взглядов индийских предпринимателей?

5. Как Первая мировая война повлияла на экономическую об-становку в Индии? Что изменилось в отношениях национального предпринимательства и метрополии?


34

Глава 2. Тактика деловых кругов в отношении национально-освободительного движения и колониальной политики

в 1918 – 1931 годах

1. Формирование политических интересов индийской национальной буржуазии

в 1920-е годы: пример Бомбея

ериод 1918 – 1920-х годов в Индии характеризовался экономическим кризисом, порожденным Первой ми-ровой войной и нарастанием борьбы за независи-

мость, проходившей в форме кампаний гражданского неповино-вения, или несотрудничества. В таких условиях происходило формирование политических интересов национального предпри-нимательства, которое еще не представляло консолидированной социальной общности. Особенно наглядно этот процесс можно представить на примере Бомбея, который являлся крупнейшим промышленным и торговым центром колониальной Индии.

В 1918 – 1922 годах в Бомбее действовали по крайней мере три разнонаправленные и политически значимые силы: крупные промышленники, колониальная администрация и партия Индийский национальный конгресс. Фактором, кор-ректировавшим политику как ИНК, так и крупного бизнеса, были взаимоотношения с массовым сектором предпринимательства – мелкими торговцами и ростовщиками, которые в зарубежной ли-тературе получили название рыночники, в противовес промыш-ленникам. Экономическое положение различных предпринима-тельских групп города было одним из стимулов их общественно-политической активности в данный период.

Пример Бомбея позволяет говорить о начале корреляции ин-тересов представителей деловых кругов с направлениями поли-

П


35

тического процесса на локальном уровне. Можно выделить три группы крупных бизнесменов Бомбея – землевладельцев, круп-ных торговцев и промышленников, представлявших порой взаи-моисключающие интересы. С целью защиты своих экономиче-ских интересов на городском уровне ведущие бизнесмены города создали ряд общественных организаций, в каждой из которых доминировали представители определенных группировок дело-вых кругов, что оказалось на руку прежде всего владельцам мо-дернизированного производства как наименее крупной и наибо-лее уязвимой части предпринимательства.

В рамках рассматриваемого периода в деловой жизни го-рода происходили два взаимосвязанных процесса. Один ха-рактеризовался размежеванием между промышленниками и представителями торговых (компрадорских) группировок местного бизнеса, другой демонстрировал постепенный пово-рот первых в сторону Индийского национального конгресса. Пример Бомбея показывает, что на данном этапе взаимозави-симость интересов регионального предпринимательства и ИНК обусловила сближение их позиций в противостоянии колониальной администрации накануне первой кампании гражданского неповиновения.

Метод несотрудничества с колониальными властями не оп-равдал надежд большинства бомбейских фабрикантов, что спо-собствовало ослаблению их интереса к ИНК. Причиной этого была законодательная политика англичан, которые еще в 1919 году предложили реформу финансовой системы колонии. Теперь все доходы и сборы оставались полностью в руках мест-ной исполнительной власти. Они же должны были платить пра-вительству Индии фиксированные денежные взносы. Сумма та-ких взносов устанавливалась на несколько лет вперед, а в даль-нейшем подвергалась изменению49. Предложенная схема финансовой отчетности устраивала бомбейских фабрикантов. Бо-лее того, они почувствовали возможность контролировать эконо-мическое развитие города, что можно было осуществить с помо-щью провинциальных законодательных собраний. Таким образом предприниматели намеревались усилить влияние на экономиче-

49 The Indian Year Book and Who’s Who. 1931. Bombay, 1931.


36

скую политику города. Так же, как и умеренные члены ИНК, они приветствовали реформу Монтегю – Челмсфорда, расширявшую избирательное право. В то же время радикально настроенные сторонники М.К. Ганди требовали предоставления Индии само-управления. Поэтому подавляющее большинство представителей крупной буржуазии сохранило свои симпатии на стороне уме-ренных, которые наиболее точно выражали специфику их отно-шений с правительством.

После опубликования реформы многие владельцы фабрик даже составили оппозицию политике несотрудничества М.К. Ган-ди. В октябре 1920 года, через два месяца после начала общеин-дийской кампании гражданского неповиновения, сторонники конституционных методов борьбы во главе с крупнейшими про-мышленными магнатами Бомбея официально заявили о своем не-согласии с политикой М.К. Ганди. Они создали комитет по анти-несотрудничеству, который в первые дни своего существования получил пожертвования от крупнейшего финансово-промышлен-ного дома Д.Р.Д. Таты, который считался одним из инициаторов его создания. Через месяц о поддержке организации заявили и некоторые представители Либеральной федерации Западной Ин-дии – бомбейской политической партии, состоявшей из части бывших конгрессистов-умеренных50.

Таким образом, представители бомбейской промышленной буржуазии на данном этапе придерживались прогосударственной линии поведения. В их числе были представители торгово-финансовой элиты с довоенной родословной: Тата, Тхакурдас и другие. В то же время предприниматели, в основном гуджаратцы и марвари, пожелавшие открыть собственный бизнес позднее, например семья Бирла, столкнулись с серьезными препятствиями как со стороны уже утвердивших свои позиции бизнесменов, так и со стороны колониального правительства. Первые вытесняли их с рынков, второе – наносило ущерб посредством налоговой и тарифной политики.

В данной ситуации поддержка политики М.К. Ганди пред-ставлялась этой категории предпринимателей единственным спо-собом заявить о себе как в финансово-экономической, так и в по-

50 Gordon A.D.D. Op. cit. P. 159.


37

литической сфере. Среди этой группы предпринимателей, со-ставлявшей значительную массу населения города, оказались как рыночники, так и промышленники. Поэтому представители ИНК были заинтересованы в их поддержке и пытались склонить на свою сторону, используя экономические и политические разно-гласия между ними и уже укоренившимися на бомбейском рынке крупными промышленниками. Сам М.К. Ганди, например, уделял особое внимание торговцам тканями. В 1921 году он обратился к ним со страниц «Бомбей Кроникл», призывая принять участие в бойкоте иностранных товаров. Он убеждал их в том, что бойкот импорта сбережет более 60 млн. рупий в год. При этом и более крупные торговые операции будут идти с участием индийской стороны, а значит, прекратится откачка капиталов из страны, появятся новые возможности бизнеса для рыночников51.

Таким образом, рыночники и промышленники из числа при-шлого населения играли заметную роль в политике ИНК, направ-ленной на бойкот импорта. На данном этапе их интересы были взаимосвязаны и взаимозависимы. Бомбейские предприниматели, напротив, противостояли националистически ориентированной политике Индийского национального конгресса вплоть до 1922 года, когда сложились благоприятные условия для сближе-ния с ИНК. В результате в период первой общеиндийской кампа-нии гражданского неповиновения (1920 – 1922) два основных фонда, финансировавших ИНК – «Джинна мемориал холл фанд» и «Тилак сварадж Фанд» – получали пожертвования почти ис-ключительно от торговцев и ростовщиков: 37 жертвователей бы-ли представителями купеческих фирм, 184 – членами купеческих ассоциаций разного уровня. В то же время происходило усиление экономических и политических позиций рыночников, что пока-зывала работа таких организаций бизнеса, как Индийская торго-вая палата (ИТП) и Бомбейская национальная ассоциации роз-ничных торговцев.

В первой организации традиционно доминировали предста-вители крупного капитала, промышленники, которые проводили решения, не всегда выгодные рыночникам. Например, решение об одобрении резолюции в поддержку реформы Монтегю – Челм-

51 Bombay Chronicle. 7.07.1921.


38

сфорда в 1919 году, в то время как рыночники, действуя совмест-но с гандистами, выступали за осуждение несправедливой для них финансовой политики Великобритании.

Такая же расстановка сил в ИТП наблюдалась и в 1921 году, когда обсуждался адрес принцу Уэльскому, собиравшемуся со-вершить визит в Индию. Традиционно лояльные представители крупной буржуазии призывали голосовать за принятие адреса, с чем были не согласны рыночники. В результате работа заседания была сорвана, ИТП оказалась под угрозой дезорганизации, и только на следующем собрании адрес все же был одобрен пре-имуществом в один голос, причем решающим оказался голос председателя собрания.

В 1921 году разгорелась фракционная борьба и внутри Бом-бейской национальной ассоциации розничных торговцев. Ассо-циация начала бойкот иностранных тканей, приурочив эту акцию к повышению курса рупии. Через 6 месяцев бомбейский про-мышленник М. Рамджи, являвшийся председателем ассоциации, после консультации с правительством в Дели попытался на оче-редном собрании аннулировать первоначальную резолюцию по бойкоту. Однако в этом ему помешали националистически на-строенные члены ассоциации Н. Дайял, В. Говинджи, Н. Пуршо-там и Н. Кешавлал. Они выпустили циркуляр, согласно которому М. Рамджи запрещалось выступать на собраниях или требовать их созыва. В циркуляре также оговаривалось, что бойкот не дол-жен быть прекращен ни при каких условиях, что данная акция –следствие не столько повышения курса рупии, сколько Нагпур-ской резолюции ИНК. На следующем собрании Н. Пуршотам подверг критике правительство за «кампанию клеветы» против индийских торговцев. После этого резолюция по бойкоту ино-странных тканей прошла.

Таким образом, очевидно, что рыночники поддерживали на-ционально-освободительное движение в его активной фазе – в период кампании несотрудничества. В это время промышленни-ки, решив воспользоваться теми благами, которые предлагала ко-лониальная администрация, дистанцировались от ИНК. Когда, вопреки ожиданиям М.К. Ганди, кампания перестала быть нена-сильственной, промышленники прекратили открыто взаимодей-ствовать с ИНК. Их пугал размах массового движения и неспо-


39

собность ИНК полностью контролировать вспышки локального экстремизма. В сложившихся условиях политика колониальной администрации представлялась им меньшим злом. Они приняли на вооружение тактику «равноудаленности», как от правительст-ва, так и от ИНК. Пример Г.Д. Бирлы подтверждает это. По его собственному свидетельству, он играл роль защитника М.К. Ган-ди от англичан и англичан от М.К. Ганди52.

В изучаемый период бомбейская бизнес-элита разделилась на несколько группировок, которые предлагали порой диаметрально противоположные решения тех или иных задач в области город-ского строительства и социальной политики, что было следстви-ем отсутствия синхронизации в развитии традиционного и мо-дернизированного секторов производства. В то же время раскол в рядах предпринимательства происходил и по отношению к наби-равшему силу Индийскому национальному конгрессу.

Пришлые бизнесмены, особенно марварийские, такие как Г.Д. Бирла, не скрывали своих симпатий к М.К. Ганди и открыто финансировали ИНК. Бомбейские промышленники Д.Р.Д. Тата, И. Рахимтула, К. Джехангир скептически относились к политике ИНК. Их интересы были более связаны с британскими, а их эконо-мическое положение – более прочным и не зависящим от конку-ренции с английскими производителями. Некоторые предпринима-тели одновременно сочувствовали и той, и другой стороне. Пример тому дает деятельность П. Тхакурдаса. В 1920 году он по пригла-шению Д.Р.Д. Таты принял участие в формировании комитета по антинесотрудничеству53. В то же время П. Тхакурдас явился одним из организаторов Индийского коммерческого конгресса, форума национального бизнеса, оказывавшего поддержку ИНК.

Таким образом, в период 1918 – 1922 годов национальный бизнес избрал достаточно гибкую и перспективную стратегию политического лавирования. Предприниматели старались дер-жаться в стороне от тех мероприятий Индийского национального конгресса, которые были связаны с открытой конфронтацией и агитацией. В то же время они не прекращали финансовую под-держку мероприятий ИНК, в частности конструктивных про-

52 Sunday. 26 June – 2 July 1983. 53 Bombay Chronicle. 7.07.1920.


40

грамм М.К. Ганди. Деловые круги посредством деятельности на региональном уровне распространяли свое влияние на формиро-вание политики партии. Кроме того бизнесмены действовали в унисон с националистически настроенными членами Законода-тельного совета, тем самым оказывая давление на колониальное правительство и добиваясь удовлетворения требований растущей национальной индустрии.

Политический фон, на котором происходило оттачивание тактики национального бизнеса, характеризовался незначитель-ными уступками колониального правительства в законодатель-ной области. Умеренное крыло Индийского национального кон-гресса, испытывавшее разочарование окончанием первой кампа-нии гражданского неповиновения, сделало ставку на парламент-ские методы борьбы, в результате чего в 1923 – 1926 годах в ИНК снова произошел раскол.

Группа конгрессистов, солидаризируясь с М.К. Ганди и вы-ступая за бойкот законодательных собраний, сосредоточила вни-мание на конструктивной, созидательной деятельности – ручном ткачестве, борьбе против неприкасаемости, улучшению отноше-ний между индусами и мусульманами. Группа получила название противники перемен. Сторонники перемен, или свараджисты, умеренные, возглавляемые М. Неру и Ч.Р. Дасом, выступали за участие в выборах, за конструктивную программу и ненасилие, но считали, что бойкот законодательных ассамблей помогал анг-личанам использовать эти органы в своих интересах. Таким обра-зом, они считали целесообразным перенести борьбу за сварадж на конституционный уровень и одержали победу. М.К. Ганди был вынужден пойти на серьезные уступки и отменить граждан-ское несотрудничество как основную форму деятельности ИНК. Соглашение, получившее название пакта Ганди – Даса, было подтверждено съездом в 1924 году. Принятие такого решения на-ходилось в русле интересов буржуазии. Свараджисты выражали озабоченность бесконтрольным поведением масс и считали, что более безопасным способом борьбы за самоуправление будет участие в работе легислатур. Такая ситуация сохранялась вплоть до конца 1920-х годов, когда работа конгрессистов в законода-тельных органах не принесла желаемых результатов, а к руково-


41

дству ИНК пришли радикально настроенные политики молодого поколения Дж. Неру и С.Ч. Бос.

Сближение интересов ИНК, крупных промышленников и розничных торговцев было обусловлено послевоенным упадком экономики. Огромное количество фабричных товаров оставалось нереализованными. С 1924 по 1927 годы объем непроданной тка-ни увеличился примерно в два раза54, что провоцировало пробле-му неплатежей в условиях капитализации индийской экономики. Кроме того индийские фабриканты располагали более высокооп-лачиваемой рабочей силой, чем, например, Япония. Импорт из этой страны в 1924 году по сравнению с 1914 годом возрос в 18 раз, хотя и составлял всего 6,35% от общего объема производ-ства Индии в 1923 – 1924 годах. Фабрики одного только Бомбея производили в 1920 – 1921 годах 50,3% индийской пряжи и 51,3% тканей. В 1924 – 1925 годах процент упал до 38,2 и 43% соответственно55.

Период 1923 – 1931 годов стал новым этапом формирова-ния тактики индийских деловых кругов по отношению к на-ционально-освободительному движению и его авангарду – ИНК. Промышленная элита демонстрировала стремление к консолидации в рамках всей страны с целью защиты своих экономических интересов на политическом уровне. Деятель-ности ИНК оказалось недостаточно, однако конституционные методы борьбы, которых придерживалось умеренное боль-шинство Индийского национального конгресса, становились и тактикой делового мира. Особенно ярко слияние интересов индийской промышленной элиты и свараджистов ИНК про-явилось во время второй кампании гражданского неповино-вения, которая под влиянием деловых кругов была разверну-та М.К. Ганди.

54 Gordon A.D.D. Op. cit. P. 177. 55 Ibid. P. 120.


42

2. М.К. Ганди и роль деловых кругов в борьбе за независимость

М.К. Ганди пользовался поддержкой практически всех кате-горий населения, участвовавших в национально-освободитель-ном движении, начиная с неприкасаемых и заканчивая крупными промышленниками-капиталистами, которые оказывали ему мате-риальную помощь. Политическая позиция элиты делового сооб-щества формировалась под влиянием личности М.К. Ганди. В то же время промышленные магнаты использовали его авторитет и положение лидера национально-освободительного движения в своих интересах.

Обладая сильной харизмой, М.К. Ганди пользовался безгра-ничным доверием широких слоев населения Индии, что делало возможным привлечение их в национально-освободительное движение. Одновременно появлялась возможность направлять активность масс в нужное деловому сообществу русло, пользуясь авторитетом М.К. Ганди. С его приходом к руководству ИНК превратился в массовую партию, авторитетную и достаточно сильную для того, чтобы защищать корпоративные интересы бизнеса.

После спада революционного подъема и движения свадеши 1905 – 1908 годов в арсенале ИНК не было достаточно действен-ных средств, с помощью которых можно было бы добиться усту-пок от колониальных властей. М.К. Ганди предложил свой, опро-бованный во время его пребывания в Африке способ: ненасиль-ственное сопротивление. Его массовые кампании – сатьягра-хи56 – были организованным движением масс, но не имели ничего общего с революциями, вызывавшими антипатии буржуазии. По-этому промышленные магнаты, почувствовав недостаточность мер колониального правительства в области экономической по-литики, осознавали необходимость сотрудничества с Индийским национальным конгрессом. Кроме того М.К. Ганди принадлежал к ростовщической касте бания, традиционному деловому сооб-ществу. Многое в его учении было построено на традиционных религиозных установках, близких предпринимателям.

56 Сатьяграха – буквально: "упорство в истине".


43

Взаимоотношения М.К. Ганди с представителями деловой элиты Индии строились на принципе гуру-чела57. Некоторые предприниматели были усыновлены лидером национально-освободительного движения и обращались к нему, используя слово бапуджи58. Они участвовали в его конструктивных про-граммах, давали деньги на проведение политических акций ИНК.

В числе учеников и последователей Махатмы были марва-рийские бизнесмены Дж. Баджадж и Г.Д. Бирла. М.К. Ганди офи-циально усыновил их, что означало особую духовную близость между ними и признание промышленниками неоспоримого авто-ритета бапуджи в той части делового сообщества, для которой они сами были примером для подражания.

Для Г.Д. Бирлы и Дж. Баджаджа, как и для многих других, М.К. Ганди был учителем, отцом и духовным наставником, о чем свидетельствуют их письма и мемуары59. Их привлекало учение об ахимсе – ненасилии и сама личность в М.К. Ганди. Величие Махатмы, по мнению Г.Д. Бирлы, заключалось в том огромном влиянии, которое его деятельность оказывала на индийское на-ционально-освободительное движение60 М.К. Ганди, по мнению предпринимателя, принес огромную жертву: в своей деятельно-сти он сознательно отказался от использования достижений ци-вилизации61. Таким образом, для Г.Д. Бирлы, так же как и для других признававших авторитет М.К. Ганди индийцев, он был прежде всего Махатмой – великой душой, жертвовавшей собой на благо нации. Поэтому предприниматель, как и многие другие, охотно предоставлял ему средства, необходимые для нужд осво-бодительного движения. Представители делового сообщества ви-дели в Махатме человека, способного управлять национально-освободительным движением. Таким образом, лидер ИНК объ-ективно выполнял важную функцию – он осуществлял непо-

57 Учитель-ученик 58 Bapu – отец, ji – суффикс, означающий уважительное отношение к

человеку. 59 Birla G.D. In the Shadow of the Mahatma. Bombay, 1953; Bajaj J.,

M.K. Gandhi. To a Gandhian Capitalist. Correspondence between Mahatma Gandhi and Jamnalal Bajaj and members of his family. Bangalore, 1951.

60 Mehta V. Mahatma Gandhi and his apostles. Bombay. 1976. P. 62. 61 Ibid. P. 64


44

средственную связь между индийским бизнесом и Нацио-нальным Конгрессом, что способствовало, с одной стороны, укреплению национально-освободительного движения, а с другой – позволяло предпринимателям в определенной сте-пени контролировать деятельность ИНК, направляя ее в нужное русло. При этом авторитет Махатмы оставался неизмен-но велик.

Исследуя политическую деятельность этих предпринимате-лей, индийский исследователь А. Чакрабарти выдвинул тезис о существовании в общественной жизни Индии первой половины XX века феномена, который он называет одухотворенная поли-тика и политизированная духовность62. Термин предполагает раскрытие социокультурной специфики формирования политиче-ской позиции индийской буржуазии под влиянием учения и авто-ритета М.К. Ганди, харизматического лидера, который сумел по-ставить традиционные ценности индийского общества на службу национально-освободительному движению.

Иллюстрацией сказанного может быть деятельность Г.Д. Бирлы. Личное знакомство и духовная близость к М.К. Ган-ди предопределили его место в национально-освободительном движении. Они принадлежали к одной касте – бания. Их сближа-ли чувства гуманизма и патриотизма. Оба испытали воздействие дискриминационной политики. Влияние религии на их мировоз-зренческие установки было, как свидетельствовали современни-ки, бесспорным.

Роль Г.Д. Бирлы в национально-освободительном движении двойственна. Он выступал в роли финансового спонсора и поли-тического парламентера и действовал не от имени своего духов-ного учителя, а в качестве самостоятельного политика, пытаясь разъяснить колониальным властям основные положения фило-софии и программ вождя национально-освободительного движе-ния. Но Г.Д. Бирла был скорее практиком. В отличие от М.К. Ганди, который апеллировал к гуманистическим ценностям, настаивая на разрешении насущных проблем всей нации, Г.Д. Бирла взывал к ним, чтобы защитить интересы ее части – де-ловых кругов. Некоторые идеи М.К. Ганди, преимущественно их

62 Chakrabarti A. Gandhi and Birla. Calcutta. 1955. P. 8.


45

экономическая часть, не устраивали предпринимателя. У него не вызывали симпатии такие установки, как ориентация на развитие деревенских промыслов и мелкой промышленности как средство возрождения индийской экономики. Поэтому именно духовная близость к М.К. Ганди направляла политическую деятельность Г.Д. Бирлы, который, несмотря на некоторые разногласия с лиде-ром ИНК, поддерживал любые его начинания, в том числе и мас-совые кампании гражданского неповиновения – сатьяграхи.

Г.Д. Бирла финансировал и поддерживал национально-освободительное движение в течение тридцати двух лет. По мне-нию ряда индийских исследователей, своих средств он израсхо-довал больше, чем любой другой бизнесмен63. М.К. Ганди отчи-тывался перед ним до мелочей, хотя Г.Д. Бирла неоднократно го-ворил ему, что тот может расходовать деньги так, как сочтет нужным. В этом отношении в Гандиджи был силен дух его кас-ты – бания. Обыкновенно М.К. Ганди в письме или лично просил Г.Д. Бирлу выделить определенную сумму денег на четко обо-значенные мероприятия: на работу по пропаганде национальной домотканой одежды – кхади, на борьбу с неприкасаемостью, рас-пространение грамотности и т.д.64. Бизнесмен впоследствии делал расчеты и сообщал, какой суммой может располагать Махатма. В октябре 1927 года предприниматель писал М.К. Ганди, что на бу-дущий год сможет выделить от 50 до 100 тыс. рупий65. Г.Д. Бирла признавался, что носил кхади только для того, чтобы сделать приятное бапуджи и чтобы продемонстрировать свою веру в бо-га. В целом же Г.Д. Бирла придерживался собственного мнения относительно того, каким образом можно было популяризировать производство и ношение кхади. Он предлагал наложить дополни-тельный сбор на товары из Манчестера66. Такую же точку зрения отражала позиция основанной Г.Д. Бирлой организации нацио-нального предпринимательства – Федерации индийских торгово-промышленных палат.

Сохранилось письмо, которое свидетельствует о безусловном признании Г.Д. Бирлой авторитета Ганди как лидера националь-

63 Chakrabarti A. Gandhi and Birla. Op. cit. P. 9. 64 Bapu: a Unique Association. Bombay, 1977. P. 73. 65 Ibid. 66 Ibid.


46

но-освободительного движения. По словам его автора, Махатма обладал силой, которой у него самого не было67. С другой сторо-ны, Бирла признавал, что имел собственную точку зрения отно-сительно методов достижения независимости. Например, пред-приниматель высказывался по поводу проблемы коммунализма в Индии. По его мнению, единство индусов и мусульман могло быть достигнуто только с помощью религиозной свободы и тер-пимости68. В частности, он предлагал разрешить мусульманам отправлять обряды повсеместно, а индуистам – играть на музы-кальных инструментах перед мечетями в любое время суток69. Если бы обе стороны согласились, в законодательном собрании можно было бы провести закон о запрещении обращения в ту или иную веру девушек и юношей младше 18 лет70. Он придавал большое значение парламентским методам борьбы, веры в кото-рые к тому времени уже не было у М.К. Ганди71. И тем не менее предприниматель предлагал Махатме распоряжаться деньгами по собственному усмотрению, уверенный, что в конечном итоге они послужат их общей цели – достижению свараджа. Кроме того бизнесмен не испытывал ни малейшего сомнения в том, что вся работа, которую осуществлял М.К. Ганди, приносила только доб-ро, и не в его компетенции было оценивать деятельность учите-ля72. Поэтому Г.Д. Бирла просил вождя нации не медлить и обра-щаться за средствами в случае необходимости. Однако при этом предприниматель давал понять, что его кошелек отнюдь не без-донный. Он выражал надежду, что М.К. Ганди с пониманием от-несется к тому, что прислать более крупную сумму нет возмож-ности. Более того, Бирла уверенно определял собственную и, по его мнению, важную роль в национально-освободительной борь-бе: "Как и Вы, я следую определенным коммерческим схемам, успех которых считаю необходимым для блага нации"73.

67 Bapu: a Unique Association. Op. cit. P. 73. 68 Ibid. P. 74. 69 Ibid. 70 Ibid. 71 Ibid. 72 Ibid. 73 Ibid.


47

Любопытным для характеристики взаимоотношений М.К. Ганди и Г.Д. Бирлы является эпизод, связанный с пребыва-нием предпринимателя в ашраме74. Оно требовало подчинения внутренним правилам, которым обычно следовали все, кто нахо-дился в обители. Поэтому Гандиджи велел своему секретарю Ма-хадеву Десаи прибраться в шкафу Гханшьямдаса. Однако тот со-общил Гандиджи, что в ашраме, как и дома, в его шкафу будет прибираться его собственный слуга. А когда Ганди попробовал возразить, Г.Д. Бирла заявил, что в таком случае он не останется в ашраме, потому что было бы лицемерием с его стороны делать здесь то, чего он бы никогда не стал делать дома. Вероятно, М.К. Ганди пришлось уступить, поскольку предприниматель оставался в ашраме в обществе Махатмы в течение месяца75. Приведенный эпизод свидетельствует о том, что влияние лидера национально-освободительного движения на Г.Д. Бирлу не было всеобъемлю-щим. Более того, он имел четкую жизненную позицию, менять которую не желал даже под влиянием Махатмы Ганди.

Иногда Г.Д. Бирла позволял себе давать Махатме советы, ка-савшиеся национально-освободительного движения. М.К. Ганди их не воспринимал всерьез. Например, в письме от 20 июля 1924 года он писал: "Бог дал мне наставников, и я расцениваю тебя как одно-го из них. Все они хотят, чтобы я стал совершенным человеком"76. Таким образом Махатма мягко указывал Г.Д. Бирле на разницу в их положении и предлагал не вмешиваться в дела, которые ему не по силам. Пример характеризует взаимоотношения М.К. Ганди и предпринимателя как отношения между умудренным опытом, доб-рым отцом и неразумным сыном. Выполняя отцовские функции, Махатма в том же письме проявлял заботу о здоровье и рационе своего "дорогого Гханшьямдаса". "Пей молоко в течение пятнадца-ти дней... Ешь фрукты, но не хлеб. Возьми за правило пить молоко с маслом"77, – наставлял он усыновленного.

Несмотря на легкую пикировку, из писем следует, что отно-шения между ними были проникнуты глубокой симпатией и при-

74 Ашрам – религиозная обитель, приют, где люди под руководством

наставника занимаются медитацией и повседневным трудом. 75 Mehta V. Op. cit. P. 63. 76 Bapu: a Unique Association. Op. cit. P. 8. 77 Ibid.


48

вязанностью. А то, что Бирла видел в Махатме неоспоримого ли-дера борьбы за независимость, подтверждается тем, что в пред-дверии прибытия комиссии Саймона78 Г.Д. Бирла предлагал М.К. Ганди, к тому времени ушедшему с поста руководителя ИНК, "выйти и принять активное участие в политике". Он выска-зывал соображения относительно выражения протеста против деятельности комиссии и одобрительно отзывался о чувстве единства, которое царило в то время среди людей всех классов79. Существовавшее состояние общества предприниматель совето-вал М.К. Ганди использовать для того, чтобы вернуться к руко-водству национально-освободительным движением. По его мне-нию, тогда можно было бы решить проблему индусско-мусульманского противостояния80.

Г.Д. Бирла также давал Ганди советы по поводу проведения бойкота иностранных товаров. Он считал, что "без эффективной демонстрации простые негативные акции были бы бесполезны"81, и призывал по прибытии комиссии проводить харталы – прекра-щение деловой активности – повсеместно, наряду с массовыми выступлениями населения. Г.Д. Бирла с чувством удовлетворения констатировал, что "дух несотрудничества вновь обрел силу". Однако вместе с тем он выражал озабоченность тем, что в рядах руководства ИНК не было личности, способной возглавить и контролировать движение. М.К. Ганди оставался единственным, кто, по его мнению, подходил для этой роли.

Иными словами, Г.Д. Бирла принимал активное участие в ос-вободительном движении и пытался участвовать наряду с лиде-рами ИНК в формировании политического курса организации, хотя сам не был ее членом, в отличие от другого предпринимате-ля-националиста Дж. Баджаджа.

78 Комиссия, состоявшая из представителей Великобритании. Прибы-

ла в Индию 3 февраля 1928 г. для подготовки нового закона об управлении Индией. Была встречена массовым движением местного населения под ло-зунгом “Саймон, прочь из Индии”, так как в ее состав не включили пред-ставителей ИНК и других политических партий.

79 Bapu: a Unique Association. Op. cit. P. 8. 80 Ibid. 81 Ibid.


49

Дж. Баджадж, как и Г.Д. Бирла, был одним из "любимых де-тей Гандиджи", и в своей политической деятельности полностью руководствовался мнением М.К. Ганди. Лидер ИНК считал "че-стными" способы, при помощи которых Дж. Баджадж зарабаты-вал деньги. А "текстильный король" по первому требованию Ма-хатмы передавал ему астрономические по тем временам суммы, уверенный, что они будут истрачены на пользу стране. Когда М.К. Ганди потребовались деньги для того, чтобы неподалеку от Ахмедабада основать свою обитель, ашрам на реке Сабармати, Дж. Баджадж их немедленно предоставил.

Так Дж. Баджадж стал "капиталистом гандистского образца", т. е. предпринимателем, обладавшим духовностью, а значит, спо-собным победить в себе стремление к стяжательству. Подтвер-ждением служит такой эпизод: когда М.К. Ганди объявил бойкот английских товаров, Дж. Баджадж сжег все находившиеся в его доме ковры, мебель и одежду иностранного производства82.

Когда во время подготовки Нагпурской сессии ИНК (1920) встал вопрос о том, кто будет на ней председательствовать, Д. Мунджи, один из лидеров Индийского национального кон-гресса, посоветовал Дж. Баджаджу, выполнявшему функции пар-тийного казначея, занять пост председателя. Мунджи счел воз-можным, чтобы речь председателя была произнесена не на анг-лийском, как обычно, а на хинди. Кроме того он назвал еще одну причину, по которой кандидатура Дж. Баджаджа, с точки зрения Д. Мунджи, была наиболее подходящей на пост председателя. Предприниматели слишком "стеснялись" участвовать в политике. Они были готовы вносить любые суммы, "но не шли дальше"83. Если бы Дж. Баджадж согласился принять предлагаемый пост, это оказало бы огромное влияние на остальных бизнесменов, по-будило бы их оставить свои страхи и принять более активное участие в общественной жизни84. Однако бизнесмен, проявляя определенную скромность, в письме к М.К. Ганди приводил ар-гументы, согласно которым он, по его мнению, не мог претендо-вать на пост. Дж. Баджадж ссылался на ограниченность своего

82 Mehta V. Op. cit. P 62. 83 Bajaj J., Gandhi M.K. Op. cit. P. 46. 84 Ibid. P. 46-47.


50

образования, молодой возраст (31 год) и отсутствие опыта. Дж. Баджадж предлагал передать этот пост другому, не менее дос-тойному, человеку – Шри Шулкаджи, правда, не забыв отметить, что тот "не имеет веры в несотрудничество". Бизнесмен просит бапуджи принять все это во внимание и посоветовать, как посту-пать в дальнейшем. В ответной телеграмме от 27 сентября 1920 года М.К. Ганди рекомендовал Баджаджу занять пост в том случае, если Шулкаджи откажется. В письме, последовавшем за телеграммой, секретарь М.К. Ганди, М. Десаи пояснил, что глав-ной причиной, по которой Махатма принял решение передать пост Дж. Баджаджу, было нежелание видеть там "непригодного человека"85. М. Десаи пояснил, что молодой возраст и отсутствие образования – не аргументы для отказа. Единственной причиной, по которой Дж. Баджадж имел право отказаться от предлагаемого поста, Гандиджи назвал то, что атмосфера на сессии могла ока-заться "недостаточно чистой" для преданного борца за независи-мость86.

Духовная связь между М.К. Ганди и Дж. Баджаджем была очевидной87. В одном из писем к нему Махатма не употребил приставку "Чи"(Chi) перед именем Джамналала. Данная пристав-ка – сокращенный вариант обращения "Чиранджи" (Chiranji), оз-начавшего пожелание долгой жизни. Используя ее, старшие чле-ны одной семьи обращались к младшим. Поскольку Дж. Баджадж был усыновленным сыном М.К. Ганди, отсутствие приставки его очень опечалило. Он написал Бапуджи о своих сомнениях по по-воду того, достоин ли он быть сыном Махатмы88. В ответном письме М.К. Ганди успокоил приемного сына, пояснив, что при-ставка не была употреблена в письме, поскольку писал он из тюрьмы, и письмо могло попасть в чужие руки. А обращение "Чи" было, в его представлении, слишком интимным, чтобы кто-то другой мог его читать. Вместо этого Гандиджи употребил сло-во бхаи – брат. Чтобы Дж. Баджадж не сомневался в отцовских чувствах, М.К. Ганди сам рассуждал в письме по поводу того, достоин ли он быть принятым как отец. Он писал, что он также

85 Bajaj J., Gandhi M.K. Op. cit. P. 47. 86 Ibid. 87 Ibid. P. 55. 88 Ibid. P. 53.


51

несовершенен, как и все люди, и если Баджадж считал себя не-достойным быть его сыном, то и он сам был недостоин своего отцовства89.

Дж. Баджадж, следуя воле М.К. Ганди, занимался активной деятельностью не только внутри ИНК. В сентябре 1924 года он стал свидетелем индо-мусульманского столкновения в Нагпуре и безуспешно попытался утихомирить толпу, получив ранение в левую руку90. Гандиджи в письме из ашрама Сабармати выразил ему сочувствие и посоветовал разобраться в причинах конфликта спокойно, выяснить, были ли в рядах индусов и мусульман здра-во мыслящие люди, способные устранить причины конфликта. М.К. Ганди сообщил Дж. Баджаджу, что и внутри ИНК подобные противоречия достаточно сильны. На сессии 1924 года в Белгау-ме, проходившей под председательством Ганди, все его попытки организовать широкомасштабную сатьяграху оказались тщетны-ми. Он писал Баджаджу, что ничего из сказанного им не было понято правильно, "недоверие вокруг" предопределило пораже-ние сторонников сатьяграхи91.

В 1926 году Дж. Баджадж испытал серьезные неприятности, связанные с негативным отношением однокастников к его поли-тической деятельности. М.К. Ганди охарактеризовал ситуацию, в которой оказался предприниматель, бурей, которая одновременно являлась для Джамналала "тестом на веру"92. Вероятно, в ожида-нии решения панчаята93, Дж. Баджадж написал Гандиджи письмо. М.К. Ганди успокоил приемного сына, убедив его в том, что тот не нарушил предписаний касты и не мог подвергнуться остра-кизму со стороны однокастников. По мнению Гандиджи, ничего страшного не должно было случиться. Пострадать могло лишь влияние самого Дж. Баджаджа на деловое сообщество, что уменьшило бы взносы в казну ИНК94. М.К. Ганди советовал про-явить максимум вежливости и твердости в отношении к предпи-

89 Bajaj J., Gandhi M.K. Op. cit. P. 55. 90 Ibid. P. 56. 91 Ibid. P. 57. 92 Ibid. P. 63. 93 Совет касты, общины, выносящий вердикт о том или ином поступке

члена общины или касты. 94 Bajaj J., Gandhi M.K. Op. cit. P. 64.


52

саниям панчаята, что, по его мнению, смягчило бы однокастни-ков. М.К. Ганди считал, что каста несомненно должна подверг-нуться реформированию, и данное событие было шагом на этом пути95. Любопытно, что далее Гандиджи, как ни в чем не бывало обращается к Баджаджу по вопросам казны ИНК и даже просит напомнить Г.Д. Бирле, какую сумму тот должен прислать96.

Вышеизложенное свидетельствует, что Дж. Баджадж полно-стью находился под влиянием М.К. Ганди и его учения о сатья-грахе. Будучи общественным деятелем он следовал в русле кон-цепции духовного наставника, одновременно являясь членом ИНК и его бессменным казначеем.

Таким образом, и Г.Д. Бирла, и Дж. Баджадж были привер-женцами М.К. Ганди. Оба испытывали на себе его влияние и силу харизматического лидера. Авторитет Махатмы помогал им со-хранять веру в успех национально-освободительной борьбы. Оба безоговорочно доверяли ему как ее руководителю.

Деятельность Г.Д. Бирлы и Дж. Баджаджа дает уникаль-ный пример участия националистически настроенных пред-принимателей в борьбе за независимость под руководством М.К. Ганди. Его личность была для них прежде всего духовным, в том числе и религиозным авторитетом. Средства, которые, бла-годаря влиянию Махатмы, получило национально-освободитель-ное движение, исчислялись сотнями тысяч рупий. М.К. Ганди очень хорошо себе представлял, какую пользу национально-осво-бодительное движение могло извлечь из сотрудничества с бур-жуазией. Оно не только давало возможность сохранения соци-ального консенсуса в период борьбы, но и обеспечивало необхо-димую для проведения массовых кампаний финансовую базу.

Не все предприниматели устремились под знамена нацио-нально-освободительного движения под руководством М.К. Ган-ди. Многие из них занимали более осторожную позицию в таких радикальных вопросах, как проведение харталов, кампания "Прочь из Индии" и т. д. Значительное количество представите-лей крупной буржуазии, включая одного из наиболее влиятель-ных – П. Тхакурдаса, скептически относились к целям и методам

95 Bajaj J., Gandhi M.K. Op. cit. 96 Ibid.


53

борьбы, которые пропагандировал Махатма. Но в целом, благо-даря действиям М.К. Ганди и его ближайших сподвижников из числа промышленников, ИНК расширил свою социальную базу и завоевал поддержку и симпатию в среде индийских бизнесменов. Деловой мир, в свою очередь, получал гарантию того, что интересы корпоративного бизнеса будут учитывать-ся в национально-освободительной борьбе, руководимой Ган-диджи.

3. Образование Федерации индийских торгово-промышленных палат

и обострение противоречий между колониальной властью и национальным бизнесом в 1927 – 1931

годах

Деятельность представительских организаций национального капитала показывала стремление к консолидации на уровне стра-ны. Наиболее активными сторонниками этой идеи в 1920-е годы были марвари. Их не удовлетворяла пассивная деятельность еже-годно созываемых ИКК. Со стороны бизнесменов движение в поддержку организованной деятельности зародилось как резуль-тат определенной исторической потребности, а формы, которые оно приняло, были продиктованы конкретными условиями того времени. В целом же индийская национальная буржуазия нахо-дилась в ситуации нерешительности. С одной стороны, явные противоречия с интересами британского капитала и ухудшаю-щиеся условия функционирования национальных отраслей ком-мерции делали необходимыми и насущными меры по организа-ции собственных ассоциаций бизнеса. С другой – вызывали опа-сения кампании гражданского неповиновения под руководством ИНК и рост радикализма в рядах правящих кругов партии.

Среди тех, кто осознал необходимость преобразований в представительных структурах бизнеса, был Г.Д. Бирла. Он начал кампанию по образованию ассоциаций национального капитала в 1925 году, когда по его инициативе и непосредственном участии были образованы Индийские торговые палаты Калькутты. В со-


54

став Палат входили такие организации регионального предпри-нимательства, как Ассоциация рисовых купцов Калькутты, Джу-товая ассоциация Восточной Индии и ряд других. Они выполня-ли обычно функции арбитража в спорных вопросах, касавшихся торговли97. Индийские торговые палаты Калькутты посылали своих представителей в различные официальные, общественные и коммерческие организации с целью проконтролировать качест-во услуг и соблюдение договоров о сделках. Среди "охваченных" ее вниманием был "Рэйлвэй Рэйтс Эдвайзэри Комити", эксперт-ный орган, влиявший на формирование политики правительства в области железнодорожных перевозок и строительства.

Позиция марварийского капитала, возглавляемого группой Г.Д. Бирлы и его союзников, была достаточно активной и устой-чивой в отношении экономической экспансии национального бизнеса на внутреннем рынке. Можно предположить, что такая политика предпринимателей шла несколько дальше ответной ре-акции на действия британских бизнесменов и предполагала дос-тижение политических целей, что соответствовало и устремлени-ям свараджистов Индийского национального конгресса.

До 1926 года Индийский коммерческий конгресс не был попу-лярной массовой организацией делового мира Индии. Требовалось изменение принципов его работы. Требовалось скорейшее разре-шение обострившихся в конце 1920-х годов англо-индийских про-тиворечий в вопросах, связанных с неблагоприятной для индий-ской рупии валютной политикой колониального правительства. В 1927 году в Мадрасе под председательством И. Рахимтулы прошел последний съезд ИКК. Его заседание завершилось созданием новой общеиндийской организации – Федерации индийских торговых па-лат (ФИТП). В число ее руководителей вошли Г.Д. Бирла, Д.М. Пе-тит, П. Тхакурдас, Л. Шри Рам, Б.Ф. Мадон, К. Лалбхаи и ряд дру-гих крупнейших предпринимателей98.

Первый съезд организации, произошедший несколько дней спустя, символизировал акт объединения национального пред-принимательства перед лицом угрозы корпоративным интересам. В ходе его работы был назначен исполнительный комитет ФИТП.

97 The Indian Year Book and Who is Who. 1931. Op. cit. P. 763. 98 Ibid.


55

В его функции входило решение организационных вопросов до созыва второго съезда. На первом съезде также был принят устав федерации, в котором отражались цели создания ФИТП. Они ви-делись более радикальными по сравнению с требованиями бизне-са в предшествующие годы. Так, организация получала право от-стаивать интересы национального бизнеса в вопросах внутренней и зарубежной торговли, транспорта, промышленности, финансов и других сферах экономики. Кроме того предприниматели деле-гировали ФИТП право вступать в любые соглашения с местным или центральным правительствами с целью получения прав, кон-цессий и привилегий, которые будут признаны желательными общим собранием членов ФИТП99.

Устав палат предусматривал членские взносы. Для крупных торговых организаций взнос составлял 300 рупий, для небольших ассоциаций бизнеса – в два раза меньше100. В целом на первом го-ду своего существования ФИТП объединила 24 национальных коммерческих организации. Однако с каждым годом число же-лающих вступить в этот крупнейший торгово-промышленный форум увеличивалось.

Второй съезд, который состоялся 28 – 29 декабря 1928 года в Калькутте, более четко сформулировал принципы работы ФИТП (с 1929 года – Федерация индийских торгово-промышленных па-лат, ФИТПП). Председателем, или президентом организации, был избран П. Тхакурдас. Он пользовался большим влиянием в пред-принимательской среде колониальной Индии. Список участников и гостей второго форума ФИТП101 свидетельствует о повышен-ном внимании со стороны предпринимательства к деятельности организации. Среди единомышленников и помощников П. Тха-курдаса были Г.Д. Бирла, представлявший Индийские торговые палаты Калькутты, Д. Петит, председатель Индийской купече-ской палаты Бомбея, М. Четтиар, делегированный на форум Тор-говыми палатами Южной Индии, В. Хирачанд, прибывший на съезд от имени Торговых палат Махараштры102. Все они пред-

99 The Indian Year Book and Who is Who. 1931. Op. cit. P. 762. 100 Ibid. 101 Ibid. 102 Reports of the Executive committee of the FICC for 1928. Bombay.

1929. P.1.


56

ставляли интересы крупнейших национальных торговых и про-мышленных организаций Индии. В качестве залога лояльности ФИТП по отношению к колониальному правительству и для де-монстрации готовности национального бизнеса к взаимовыгод-ному сотрудничеству на открытие съезда был приглашен вице-король лорд Ирвин. О том, что именно второй съезд стал пово-ротным моментом в работе организации, свидетельствовали сло-ва П. Тхакурдаса о том, что хотя это уже вторая сессия ФИТП, "...в первый раз мы имеем честь видеть среди нас такого высоко-го гостя, как Его Превосходительство вице-король, и это ... от-крывает новую эру в анналах этой Федерации"103.

В то же время в своей речи председатель ФИТП подчеркнул, что организация продолжает сложившуюся традицию сотрудни-чества деловых кругов с Индийским национальным конгрессом, так как "невозможно отделить экономику от политики при всем желании, так же, как невозможно остановить Солнце и Луну"104. Развивая свою мысль, П. Тхакурдас пояснил, что, по мнению участников съезда, индийская коммерция и промышленность, лишенные вдохновения национализма, могут быть сведены к элементарной эксплуатации105.

Фактически в речи председателя ФИТП содержались основ-ные положения политической платформы национальной индий-ской буржуазии. В частности, в ней формулировались принципы взаимоотношений с колониальным правительством. П. Тхакурдас отмечал, что представители деловых кругов не поддерживали и оставляют за собой право не поддерживать некоторые меры пра-вительства, так как в представлении бизнесменов "желаемая ими безопасность не могла быть осуществлена силами правительст-ва"106. О том, что предприниматели были заинтересованы в кон-ституционном сотрудничестве с правительством, свидетельству-ют слова П. Тхакурдаса о том, что деловой мир чувствовал не-достаточное влияние законодательной власти на исполнитель-

103 Federation of Indian Chambers of Commerce and Industry. Proceedings

of the Second Annual Meeting held at Calcutta on 28th and 29th December 1928. Calcutta. 1929. P. 2.

104 Ibid. P. 3. 105 Ibid. P. 4. 106 Ibid.


57

ную. Высказывание одновременно было предложением дальней-шего расширения представительства индийской коммерции в провинциальных ассамблеях.

В целом председатель ФИТП дал понять, что "индийская на-циональная буржуазия является частью индийского национализ-ма", и поддерживает борьбу за самоуправление107. Он заверил, что британские коммерческие интересы останутся неприкосно-венны, что, с точки зрения автора настоящего исследования, не могло соответствовать действительности при безоговорочной поддержке национально-освободительного движения деловыми кругами Индии. В то же время не вызывает сомнения скептиче-ское отношение индийских предпринимателей к английскому те-зису о том, что благосостояние Индии измеряется английскими капиталовложениями. П. Тхакурдас заметил, что вложения ин-дийского капитала в Индию в тысячу раз больше, чем английско-го108. Подчеркивая готовность не акцентировать внимание на кри-тике колониальной политики, председатель ФИТП призвал "не измерять отношения между двумя странами в рупиях и аннах"109.

Резолюции, принятые на съезде, свидетельствовали о твер-дом намерении деловых кругов отстаивать свои экономические интересы на уровне правительственных комиссий и комитетов. Так, одной из первых была принята резолюция, которая предла-гала правительству пересмотреть таможенную политику и учре-дить совет экспертов при колониальной администрации, вклю-чающий представителей делового мира110. Другая резолюция съезда показывала заинтересованность националистически на-строенных предпринимателей в работе международных форумов. В ней, в частности, говорилось: "Правительство должно снабжать Исполнительный комитет ФИТП полной информацией о заседа-ниях всех международных конференций и комитетов под эгидой Лиги Наций ..., на которых затрагиваются экономические и фи-нансовые вопросы "111. Далее резолюция содержала более ради-кальные требования, касающиеся участия индийского представи-

107 Federation of Indian Chambers of Commerce and Industry. Op. cit. P. 5. 108 Ibid. 109 Ibid. 110 Ibid. 111 Ibid. P. 70.


58

тельства в международных мероприятиях. Предприниматели тре-бовали, чтобы правительство "консультировалось с Комитетом ФИТП" перед тем, как сформировать делегацию участников на такие конференции. Более того, полноценная делегация, по их мнению, должна состоять только из индийцев112.

Очевидно, что данная резолюция демонстрировала достаточ-но радикальный в отношении политики метрополии характер ор-ганизации деловых кругов. Не меньшим радикализмом отлича-лись и дискуссии по принятым резолюциям. Например, выступ-ление Д.П. Хаитана, представлявшего Торговые палаты Каль-кутты, можно охарактеризовать как агрессивное. Он заявил: "Что касается отправки полностью индийской делегации, то могут быть возражения, что даже доминионы не имеют полной квоты. Мне безразлично, что имеют доминионы. Мы хотим принимать полноценное и активное участие в делах, которые обсуждаются на международных конференциях. Мы хотим использовать это право, и я не вижу причин, почему правительство Индии должно нам в этом отказывать"113. В дальнейшем из отчетов о работе ис-полнительного комитета ФИТП следует, что Д.П. Хаитан полу-чил такую возможность и в том же году в составе индийской де-легации принимал участие в Международной конференции по труду114.

Работа исполнительного комитета ФИТП в 1928 году показа-ла отношение национального предпринимательства к таким до-кументам, как Постановление правительства Индии о финансах и Меморандум Объединенных торгово-промышленных палат Ин-дии, приветствовавший английскую правительственную комис-сию Саймона, которая должна была выработать новую конститу-цию для Индии. По поводу первого комитет однозначно призна-вал постановление "неудовлетворительным и разочаровываю-щим", так как оно не предполагало снижение налогов. Что каса-ется Меморандума ОТПИ, то ФИТП отказалась принять в нем участие. Считая, что в данной комиссии должны принимать уча-стие и индийцы, комитет подчеркнул незначительность интере-

112 Federation of Indian Chambers of Commerce and Industry. Op. cit.

Р. 70. 113 Ibid. P. 71. 114 Reports of the Executive committee of the FICC for 1928. Op. cit. P. 7.


59

сов, представленных ОТПИ в Индии, по сравнению с огромной суммой собственно индийских капиталовложений115.

Деятельность ФИТП подтверждала тезис о неразрывно-сти бизнеса и политики для националистически настроенных предпринимателей, что демонстрировали заявления исполни-тельного комитета по вопросу о письме Объединенных торговых палат Индии и Цейлона. Письмо было разослано 27 июля 1929 года и адресовано английскому парламенту и коммерческим структурам Великобритании, в котором ОТПИ от имени индий-ских деловых кругов высказывались против предоставления Ин-дии самоуправления и за его замену расширением представитель-ства в уже существовавших законодательных органах. Комитет признал письмо провоцирующим "дискриминационное законода-тельство" и резко отмежевался от него, в очередной раз подчерк-нув, что ОТПИ не являются организацией, уполномоченной го-ворить от имени индийского бизнеса на том основании, что там представлены интересы прежде всего европейцев.

С момента своего образования ФИТП привлекала внимание не только индийских деловых кругов. Она стала членом сразу двух организаций за рубежом: Международной торговой палаты и Ме-ждународной организации промышленных предпринимателей116.

Таким образом, индийский национальный капитал принимал активное участие в организации и работе ФИТПП. На ее заседа-ниях обсуждались в основном экономические вопросы. В 1929 году разразился мировой экономический кризис, который сопровождался усилением социальной нестабильности в общест-ве. Для промышленников негативными последствиями кризиса был не только спад производства, но и активизация рабочего и стачечного движения, которое поддерживал ИНК. В декабре 1929 года Лахорский съезд ИНК принял решение о начале новой кампании гражданского несотрудничества, или неповиновения. Оно было намечено на 26 января 1930 года. День провозглашался Днем независимости.

Представители различных предпринимательских кругов по-разному представляли себе выгоду и последствия своего участия

115 Reports of the Executive committee of the FICC for 1928. Op. cit. Р. 7. 116 Ibid. P. 6.


60

или неучастия в кампании. Существовала группа бизнесменов, традиционно поддерживавшая близкие отношения с М.К. Ганди. Она в основном была представлена промышленниками Калькут-ты и Ахмедабада. Что касается бомбейских фабрикантов, то им более близки были воззрения и тактика свараджистов.

Кампания гражданского неповиновения 1930 года, развер-нувшаяся под руководством ИНК, в целом негативно оценива-лась бомбейскими промышленниками. П. Тхакурдас считал, что движение не могло быть конституционным и оставалось опасным оружием в руках населения, большинство которого было безгра-мотным. Он считал движение оружием, подходящим на данном этапе. Но, по его мнению, оно могло дать людям опасный урок, способный доставить большие неудобства даже свараджистскому правительству117.

Ф.И. Диншоу, один из крупнейших финансовых магнатов Бом-бея, считал, что город уже истощил все свои ресурсы. Проведение кампании сулило голод и нищету населению, что в свою очередь грозило упадком торговли. Ф.И. Диншоу давал понять, что в таких условиях он отказывается поддерживать действия ИНК.

В целом влияние кампании гражданского неповиновения де-ловой мир Бомбея оценивал следующим образом. Во-первых, массовая безработица все же вносила элемент насилия в движе-ние, несмотря на заверения его лидеров. Во-вторых, бойкот ино-странных товаров имел следствием отсутствие инвестиций, что влекло за собой углубление экономической депрессии.118

Было бы преувеличением говорить, что все предприниматели придерживались единого мнения по поводу кампании граждан-ского неповиновения. Напротив, каждая группировка искала в нем выгоды с точки зрения своих корпоративных интересов. Так, рыночники и мелкие предприниматели шли в одной упряжке с ИНК, что означало, что они придерживались единого мнения по поводу причин ухудшения экономического положения города. Виновным в данном случае выступало колониальное правитель-ство. Однако рыночники не исключали и других методов борьбы, а действия ИНК в данном случае играли им на руку.

117 Gordon A.D.D. Op. cit. P. 200. 118 Ibid. P. 201.


61

Крупные промышленники, как и колониальное правительство, винили ИНК и движение гражданского неповиновения в спаде промышленности и торговли. Ситуация складывалась таким обра-зом, что промышленники сочли положение критическим, это побу-дило их выступить в роли посредников между колониальным пра-вительством и ИНК. Предприниматели решали двойную задачу: склонить правительство к изменению фискальной политики и из-бежать развития деструктивных элементов в кампании гражданско-го неповиновения, которое сулило стать еще более угрожающим в связи с надвигавшейся экономической депрессией.

В целом промышленники разделились по критерию отноше-ния к предстоявшей кампании ИНК. Г.Д. Бирла, Л. Наранджи, А. Сарабхаи, желали ее продолжения. Причем Л. Наранджи сде-лал заявление, в котором говорилось, что политика и экономика переплетены между собой так тесно, что невозможно обрести экономическую независимость без завоевания политической119. П. Тхакурдас, М.А. Джинна, М.Р. Джайакар, Ч. Сеталвад подпи-сали манифест в поддержку предложения лорда Ирвина об уре-гулировании вопроса о статусе Индии путем переговоров. Таким образом эта часть предпринимателей и политиков была готова сотрудничать с правительством. Поэтому в 1930 году, перед на-чалом кампании гражданского неповиновения, ее сторонники в среде промышленников оставались в меньшинстве. А события, связанные с экономической депрессией, заставили даже их отка-заться от поддержки движения.

Одним из таких событий стал Чрезвычайный бюджет, пред-ложенный колониальной администрацией. Его опубликование вызвало бурный протест как индийских, так и английских пред-принимателей. Меры, предлагаемые данным документом, по их мнению, "покалечили" бы торговлю и промышленность120. Бойкот иностранных товаров также вызывал ряд вопросов, на которые было трудно найти четкий ответ. Например, никак не удавалось выработать четкий критерий: какой процент капитала и управле-ния позволяет считать предприятие иностранным. Также отсутст-вовало единое мнение по поводу того, кого следует считать ино-

119 Gordon A.D.D. Op. cit. P. 202. 120 Thomas P.J. Federal finance. Calcutta. 1948. P. 362.


62

странцем; было не ясно, возможно ли импортировать отдельные компоненты при производстве того или иного продукта, и, нако-нец, могли ли индийские фирмы вывозить капитал.

Конгресс не давал четких ответов на подобные вопросы, что оставляло возможность обвинить его в том, что такая форма про-текции отечественному бизнесу всего лишь создавала высокие цены и лишала бизнесменов и рабочих их заработка. В результа-те, хотя для города в целом бойкот иностранных товаров и дви-жение свадеши могли принести пользу, на имидже ИНК в глазах промышленников подготовка этих акций сказалась отрицательно.

ИНК, в свою очередь, предпринимал меры для того, чтобы выработать четкий механизм действия во время бойкота. В част-ности, в 1927 году был назначен подкомитет по бойкоту. Однако за два года работы он не смог представить списка тех фирм, ко-торые следовало считать иностранными. Только в 1930 году спи-сок был представлен при участии таких конгрессистов и пред-принимателей, как Дж. Даулатрам и Дж. Баджадж, был также предложен механизм бойкотирования предприятий. В списке бы-ло 56 фабрик, 24 из которых находились в Бомбее. Для того, что-бы называться "фабриками свадеши", предприятия должны были выполнить ряд условий. Одним из них было запрещение исполь-зования на фабриках иностранной пряжи или сырья. Допустимая доля иностранного управления или капитала не должна была превышать 25%. Страховка оформлялась только в индийских компаниях. Кроме того производительность предприятий не должна была ставить под угрозу ручной труд мелких производи-телей и создавать им конкуренцию121.

Однако бойкотирование 56 предприятий оставляло без рабо-ты 51 тыс. рабочих, т. е. более 1/3 всей фабричной рабочей силы, а ущерб совокупным инвестициям индийцев составил 18 035,5 тыс. рупий, что вызвало беспокойство среди акционеров обозначенных иностранными фабрик. Поэтому в дальнейшем ИНК был вынужден сократить список бойкотируемых фирм до 15, что составляло 15 тыс. рабочих, из которых всего 22 были не индийцами. Кроме того бойкотируемые предприятия выплачива-

121 Gordon A.D.D. Op. cit. P. 209.


63

ли дивиденды 16 876 индийским держателям акций и производи-ли 25% совокупного продукта Бомбея122.

В марте 1931 года произошла встреча Дж. Неру, видного сва-раджиста и предпринимателя С. Банкера, М.К. Ганди и владель-цев бойкотируемых фабрик. В результате было решено создать синдикат индийских фабрикантов под руководством Н. Вадиа, одного из крупнейших промышленников Бомбея. Синдикат ску-пал иностранные ткани внутри города и отправлял их на экспорт, в результате чего появлялись деньги на закупку тканей индийско-го производства. Данное мероприятие касалось лишь тех фабри-кантов, которые в дальнейшем были согласны сократить исполь-зование иностранных тканей в производстве.

Несмотря на то, что фабриканты в целом одобрили бойкот иностранных товаров, кампания гражданского неповиновения приносила им ущерб. Так, во время харталов и пикетов закрыва-лись целые рынки, причем не проводилось различия между лав-ками и фирмами свадеши и несвадеши.

"Индийский текстильный журнал" являлся отражением ме-няющейся позиции крупного промышленного предприниматель-ства к движению свадеши. В начале 1930 года на его страницах с восторгом обсуждались преимущества движения. Говорилось о том, что оно могло быть возможным решением проблем бомбей-ской промышленности123. В августе того же года журнал уже спо-рил, что нездоровый эффект бойкота превышал выгоду от сваде-ши124. В сентябре 1930 года Ассоциация бомбейских фабрикантов выпустила заявление, которое не оставляло сомнений в отноше-нии промышленников к акции ИНК по бойкоту фабрик. Она при-знавалась разрушительной, как для служащих и держателей ак-ций, так и для города в целом125. Многие обвиняли ИНК в неспо-собности вести четкую политику в отношении бойкота.

Таким образом, депрессия, харталы, бойкот и неспособность ИНК контролировать нарастание социальной напряженности убе-ждали промышленников в том, что их интерес состоит в скорей-шем свертывании кампании гражданского неповиновения и при-

122 Gordon A.D.D. Op. cit. Р. 209 123 Indian Textile Journal. 1930. April. P. 306. 124 Ibid. August. P. 490. 125 Bombay Chronicle. 2.09.1930.


64

мирении ИНК и правительства. Поскольку подобное примирение могло произойти только после переговоров с лидерами Индийско-го национального конгресса на высшем уровне, Ассоциация бом-бейских фабрикантов выпустила заявление: пришло время для то-го, чтобы правительство однозначно провозгласило конференцию "круглого стола" призванной дать Индии независимость в статусе доминиона126. С данной точкой зрения соглашались такие предан-ные сторонники М.К. Ганди из числа предпринимателей, как А. Сарабхаи и Г.Д. Бирла. Они также считали, что кампанию гра-жданского неповиновения пора прекратить. Колониальная адми-нистрация, в свою очередь, выразила готовность идти на перего-воры и обвинила ИНК во всех экономических трудностях.

В подотчетной промышленникам прессе развернулась аги-тация за прекращение движения. В середине 1930 года была об-разована Ассоциация индийской промышленности. Ассоциация печатала памфлеты о том, что виновниками безработицы явля-ются бойкоты. Организация под названием Ассоциация безра-ботных рабочих заявляла, что политика ИНК по бойкоту фабрик может вполне привести к отчуждению рабочих от национали-стических идей127.

Промышленники продолжали выполнять функцию посред-ников между ИНК и правительством. Ведущую роль играл П. Тхакурдас, который находился в контакте с В. Пателем и М.К. Ганди. Правительству промышленники грозили углублени-ем депрессии и требовали изменения финансовой политики. ИНК предлагалось выступить инициатором всепартийной конферен-ции с целью согласования позиций по вопросам дальнейшей по-литической деятельности. П. Тхакурдас вел переговоры и с коло-ниальным правительством, и с ИНК, в чем ему помогали члены Либеральной федерации М.Р. Джайакар и Т.Б. Сапру. Промыш-ленники дали понять представителям ИНК, что дальнейшая про-паганда движения гражданского неповиновения приведет к эко-номическому и политическому хаосу и что лучше проконсульти-роваться с умеренными и отозвать движение128, тем более что

126 Gordon A.D.D. Op. cit. P. 221. 127 Bombay Chronicle. 27.09.1930. 128 Gordon A.D.D. Op. cit. P. 228.


65

результаты кампании гражданского неповиновения были далеко неоднозначными. Она породила проблемы безработицы, а ры-ночная структура оказалась неспособной обслуживать промыш-ленность, от которой зависело благосостояние города. Фоном служила продолжавшаяся экономическая депрессия.

Таким образом, в период 20-х годов ХХ века тактика де-ловых кругов в отношении национально-освободительного движения характеризуется большим, чем в предшествующее время, радикализмом. Была создана Федерация индийских торгово-промышленных палат – первая общенациональная представительская организация бизнеса Индии. Она претен-довала на активную роль в формировании направлений эко-номической политики правительства и в то же время солида-ризировалась с ИНК. Серьезным испытанием прочности свя-зей между ИНК и деловой элитой стала вторая кампания гражданского неповиновения. Если на начальном этапе большинство промышленников ее поддерживали, то вскоре они воочию убедились в том, что это действенное, но опасное оружие в борьбе с колониализмом. Поэтому интересы нацио-нальной деловой элиты страны, самоорганизовавшейся в собственные ассоциации и палаты разного уровня, вновь совпали с интересами умеренных конгрессистов. И те, и дру-гие были готовы к конституционным методам противостояния британским интересам в колонии, что проявилось на конферен-ции "круглого стола" в Лондоне.


66


1. Опишите процесс формирования политических взглядов индийских предпринимателей под влиянием первой кампании несотрудничества. Учитывайте неоднородность делового сооб-щества (компрадоры, национальные промышленные предприни-матели, рыночники, крупные торговцы и землевладельцы).

2. Оцените степень влияния лидера национально-освободительного движения М.К. Ганди на формирование поли-тических взглядов индийских предпринимателей. Чем она объяс-няется?

3. В чем отличие между Г.Д. Бирлой и Дж. Баджаджем как последователями М.К. Ганди?

4. Какова была цель создания ФИТПП? Какую роль эта орга-низация сыграла в национально-освободительном движении в 1930-е годы?


67

Глава 3. Формирование стратегии политического влияния национальной

буржуазии в 1930 – 1940-е годы

1. Столкновение интересов власти и бизнеса на конференции «круглого

стола» в Лондоне

роцесс поэтапного движения Индии к самоуправле-нию происходил в обстановке массовой национально-освободительной борьбы. Конгресс провозгласил

день 26 января 1930 года. Днем независимости, празднование ко-торого по всей стране символизировало готовность к новой кам-пании гражданского неповиновения. В марте М.К. Ганди опубли-ковал свои требования к колониальному правительству, полу-чившие название "11 пунктов". Их выполнение было способно предотвратить кампанию, но правительство отказалось рассмат-ривать требования М.К. Ганди, и в апреле 1930 года он объявил о начале новой кампании гражданского неповиновения.

Колониальные власти ответили репрессиями. Был издан ряд чрезвычайных указов, запрещающих митинги и демонстрации. Согласно этим указам власти получали право без суда и следст-вия арестовывать и высылать из страны любое лицо, подозревае-мое в нарушении закона. Всякий, кто сопротивлялся уплате нало-гов, подвергался длительному тюремному заключению. За невы-полнение законов устанавливалась коллективная ответственность жителей того или иного района. За уклонение от ответственности грозила тюрьма, так же как и за агитацию против вербовки в ар-мию и полицию129. М.К. Ганди и ряд других видных конгресси-стов оказались в тюрьме.

129Civil and military gazette. L. 20.02. 1931.

П


68

В обстановке революционного подъема и репрессий завер-шила работу комиссия Саймона, доклад которой был опублико-ван в июне 1930 года. В нем подтверждалось, что каждый закон об управлении Индией является шагом на пути предоставления ей самоуправления. Однако готовившийся новый закон не преду-сматривал для Индии прав доминиона. Предполагалось некото-рое расширение избирательных прав населения при сохранении куриальной системы выборов. Рекомендовалось образование от-дельной провинции Синд и превращение Северо-Западной погра-ничной провинции из непосредственно управляемой губернато-ром в имеющую свое законодательное собрание. Предполагалось отделение от Индии Бирмы. Особое внимание в отчете уделялось "противоречиям между отдельными религиозными общинами и кастами Индии"130.

Как следовало из доклада, ни требования ИНК, ни интересы национальной буржуазии не были учтены комиссией Саймона. Однако кампания гражданского неповиновения продолжалась, и остановить ее мог только М.К. Ганди.

В письме, посланном руководителями ИНК М. Неру, М.К. Ганди, С. Найду, В. Пателем, Д. Дулатрамом, С. Махмудом и Дж. Неру из тюрьмы в Иераваде лидерам лояльной к прави-тельству Либеральной федерации Т.Б. Сапру и М.Р. Джайакару в августе 1930 года, конгрессисты снова предлагали англичанам выполнить несколько условий прекращения кампании. Главными условиями назывались предоставление Индии права выхода из состава Британской империи, создание полностью национального правительства, а также выполнение всех 11 пунктов, предложен-ных ранее М.К. Ганди131. Кроме того в письме оговаривалась реа-билитация всех пострадавших участников кампании гражданско-го неповиновения.

Письмо представляло собой ответ на предыдущую инициати-ву Т.Б. Сапру и М.Р. Джайакара в деле урегулирования разногла-сий между Индийским национальным конгрессом и правительст-вом. Однако позиция лидеров ИНК оставалась прежней132.

130 См. подробнее: Report of the Indian Statutory Commission (Simon

Report). Vol. 1-2. London. 1930. 131 Неру Дж. Автобиография. М., 1958. С. 646. 132 Там же. С. 252.


69

Т.Б. Сапру и М.Р. Джайакар впоследствии вошли в число пред-ставителей Индии от Либеральной федерации на первой конфе-ренции "круглого стола". Они проявляли лояльность по отноше-нию к правительству Индии и считали, что "движение граждан-ского неповиновения причинило вред стране" и что оно "несвое-"несвоевременно и неконституционно"133. Однако они не имели влияния в руководстве национально-освободительным движени-ем и поэтому не могли способствовать его прекращению.

Конференция "круглого стола" проводилась в течение трех сессий в 1930, 1931 и 1932 годах в Лондоне по инициативе анг-личан. Формально ее цель состояла в том, чтобы собрать за сто-лом переговоров представителей различных политических пар-тий Индии и сформулировать предложения по новому конститу-ционному устройству страны. На деле конференция была призвана одобрить тот проект законодательства, основой которо-го служил отчет комиссии Саймона.

Позиция крупного национального бизнеса, представленного прежде всего ФИТПП, по отношению к конференциям "круглого стола" в целом мало отличалась от позиции ИНК, в котором по-прежнему доминировал М.К. Ганди. В период подготовки и про-ведения конференций тактика промышленников заключалась в тесном сотрудничестве с ИНК при условии применения им мето-дов конституционной борьбы.

Первая сессия конференции "круглого стола" проходила в Лондоне в ноябре 1930 года, когда в Индии продолжалась кампа-ния гражданского неповиновения. Представители Индийского национального конгресса, находившиеся в заключении, не при-нимали участия в ее работе. Г.Д. Бирла советовал М.К. Ганди по-ехать в Лондон. Однако тот отказался наотрез, заявив, что бри-танцы потеряли доверие индийской нации. Махатма был уверен, что и в Законодательной ассамблее деятельность конгрессистов не будет плодотворной. По мнению М.К. Ганди, все парламент-ские методы достижения свараджа были ИНК исчерпаны134. Сва-раджистское крыло Индийского национального конгресса его поддержало, покинув заседание ассамблеи в полном составе.

133 Неру Дж. Указ. соч. С. 645. 134 Birla G.D. In the Shadow of the Mahatma. Op. cit. P. 44.


70

Г.Д. Бирла не был уверен в мудрости такого шага, поскольку, по его мнению, в результате индийцы лишались возможности при-обретения опыта парламентской борьбы135. Однако ФИТПП, так-же как и ИНК, отказалась участвовать в работе этой конферен-ции – ее члены не получили от правительства четких разъяснений о том, каковы "функции и возможности" данного форума, а также "уверений в предоставлении стране статуса доминиона с введе-нием необходимых гарантий на время переходного периода"136.

В результате на первой конференции Индию представляли князья, Мусульманская лига, Хинду Маха Сабха, Либеральная федерация и Федерация неприкасаемых, возглавляемая Амбедка-ром. Представители Либеральной федерации, придерживались в основном программы, известной как Конституция Неру137 и пре-дусматривавшей для Индии статус доминиона. Другие делегации выдвигали на первый план религиозно-общинные требования. "Хинду Махасабха" добивалась отказа от предоставления гаран-тий мусульманской общине. Амбедкар, председатель Федерации неприкасаемых, выступал за образование специальной курии и увеличение представительства в законодательных органах неза-висимо от того, будет Индии предоставлено самоуправление или нет. М.А. Джинна выдвинул 14 пунктов. В них также не ставился вопрос ни о ликвидации колониального статуса, ни о будущем государственном устройстве страны. Его требования включали сохранение куриальной системы выборов. Мусульманам, по его мнению, должно быть предоставлено 1/3 всех мест в централь-ных и провинциальных органах власти. Кроме того М.А. Джинна предполагал утверждение законов и резолюций при условии, ес-ли за них проголосовали 3/4 членов каждой из религиозных об-щин.

Таким образом, присутствовавшие на конференции деле-гации представляли разнонаправленные и порой взаимоис-ключающие интересы. Их объединяла лишь лояльность к колониальному правительству и неприязнь к движению гра-

135 Birla G.D. In the Shadow of the Mahatma. Op. cit. Р. 44. 136 FICCI. Proceedings of the Fourth annual session. Calcutta, 1931. P. 4. 137 Ее автором был Мотилал Неру, отец Дж.Неру, разработавший од-

новременно с комиссией Саймона свой вариант рекомендаций к индий-скому законодательству.


71

жданского неповиновения, которое было невозможно остано-вить без участия представителей ИНК. Поэтому колониальная администрация, возглавлявшаяся лордом Ирвином, была вынуж-дена начать переговоры с находившимся в тюрьме М.К. Ганди. В результате в январе 1931 года Махатму освободили, и кампания гражданского неповиновения была прекращена. Согласно доку-менту, известному как Пакт Ганди – Ирвина, английская сторона обязывалась прекратить репрессии и освободить арестованных, которых не обвиняли в насильственных действиях. М.К. Ганди от имени ИНК соглашался принять участие во второй конференции "круглого стола". Рабочий комитет ИНК в январе 1931 года при-нял "непримиримую резолюцию", в которой настаивал на пре-доставлении Индии независимости138. М.К. Ганди взял на себя ответственность добиваться этого на предстоявшей конференции.

Националистически настроенные деловые круги с энтузиаз-мом восприняли предложение участвовать в ней. Они одобри-тельно отнеслись к тому, что ИНК будет представлен в лице М.К. Ганди, о чем свидетельствует приглашение его на открытие 4-го ежегодного съезда ФИТПП, состоявшегося в марте 1931 года. Во вступительной речи президент федерации Л. Шри Рам выразил надежду, что, поскольку представители Индийского национального конгресса будут участвовать в работе конферен-ции "круглого стола", то все увидят в недалеком будущем "плоды совместных усилий народных представителей и Британского правительства, заключенные в конституции, которая удовлетво-рит законные устремления индийцев и предотвратит возобновле-ние борьбы, благородно остановленной соглашением Ганди – Ирвина"139. Шри Рам также от имени собравшихся делегатов, об-ращаясь к присутствовавшим представителям колониального правительства, определили политическую позицию организации: "Мы не хотим ничего большего, чем доминион, но ничто мень-шее нас не удовлетворит"140. Выступивший за ним М.К. Ганди поблагодарил собравшихся бизнесменов за финансовую помощь, оказанную ИНК и национально-освободительному движению в

138 Неру Дж. Указ. соч. С. 265 139 FICCI. Proceedings of the Fourth annual session. Op. cit. P. 4. 140 Ibid. P. 12.


72

целом. Он призывал их активнее участвовать в движении и даже возглавить его. Правда, для этого бизнесменам необходимо было стать "опекунами и слугами бедных", от имени которых выступал ИНК141. Первым шагом на пути служения бедным, по мнению М.К. Ганди, могло стать не только материальное, но и интеллек-туальное участие деловых кругов в борьбе за сварадж.

Еще одним значительным событием на съезде стало назначе-ние Г.Д. Бирлы, П. Тхакурдаса и Д.М. Сахиба в качестве делега-тов от ФИТПП на вторую конференцию "круглого стола".

Таким образом, представители деловых кругов надеялись, что правительство в новом Акте об управлении подарит им если не финансовую независимость, то, по крайней мере, значитель-ные уступки в данном направлении – например, снижение курса рупии и контроль над тарифной политикой внутри страны. Ины-ми словами, промышленники надеялись, что кампания граждан-ского неповиновения уже сыграла свою роль дубинки для коло-ниального правительства.

Состав участников открывшейся осенью 1931 года второй сессии конференции практически ничем не отличался от преды-дущего. Дж. Неру отмечал, что большинство делегатов представ-ляли лишь самих себя. Он назвал их "реакционерами до мозга костей" и объяснил наличие такого состава участников тем, что "участники конференции "круглого стола" были назначены анг-лийским правительством". Очевидно, имея в виду позицию Фе-дерации неприкасаемых по отстаиванию собственных интересов, Дж. Неру с горечью констатировал, "как низко может пасть угне-тенный народ и как его можно сделать пешкой в империалисти-ческой игре"142.

Среди лояльных правительству делегатов вновь были М.Р. Джайакар и Т.Б. Сапру. Г.Д. Бирла писал М.Р. Джайакару, что Т.Б. Сапру по вопросу об имперских преференциях был на стороне правительства и что, к сожалению, даже в тех вопросах, которые можно обсуждать на законных основаниях, они не име-ют их поддержки143. Г.Д. Бирла неоднократно, в ходе обсуждения

141 FICCI. Proceedings of the Fourth annual session. Op. cit. P. 16. 142 Неру Дж. Указ. соч. С. 313. 143 Birla G.D. In the Shadow of the Mahatma. Op. cit. P. 46-47.


73

экономических вопросов, наталкивался на полное непонимание со стороны Т.Б. Сапру и М.Р. Джайакара. Его попытки с помо-щью личных встреч и письменных объяснений прийти к согла-шению не увенчались успехом.

К. Джехангир, бомбейский фабрикант и представитель Либе-ральной федерации, резко осудил политику ИНК. Он заявил, что всегда будет бороться против независимости и отметил, что уме-ренные, к каковым он себя причислял, всегда выступали за кон-ституционные методы политического урегулирования. Однако это не означало, что они "готовы благодарно принимать все, что диктуется из Уайт Холла". К. Джехангир язвительно добавил, что в Индии нет таких людей вообще, а если бы и были, то пре-мьер-министр обязательно организовал бы их представительство на конференции144. Он напомнил присутствовавшим англичанам, что такие люди, как он сам, всегда были на страже интересов Ве-ликобритании и выступали за неразрывность ее связей с Индией. К. Джехангир обещал не выступать на стороне несотрудничества и умолял правительство не дать "народу поверить, что несотруд-ничество – единственный способ добиться самоуправления для Индии"145. В противном случае, предупреждал он, Великобрита-ния не только не будет иметь ни одного друга в Индии, но и по-теряет тех друзей, которые стоят за неразрывную связь между Индией и Англией всю свою жизнь146.

Таким образом, на конференции "круглого стола" либералы выступали в союзе с метрополией, осуждая тактику ИНК и под-держивая конституционные преобразования правительства. Точ-ка зрения К. Джехангира отличалась от точки зрения представи-телей ФИТПП, что объяснимо в контексте противостояния груп-пировок внутри делового мира Индии. К. Джехангир принадле-жал к бомбейской группе. Промышленники Бомбея на протя-жении 20-х годов ХХ века показывали негативное отношение к националистическим кампаниям ИНК. Они демонстрировали ло-яльность по отношению к правительству, одновременно рассчи-тывая на некоторые уступки в области налоговой и тарифной по-

144 Indian Round Table Conference. Second Session. September 7. Decem-

ber 1. 1931. Proceedings. London, 1931. P. 141. 145 Indian Round Table Conference. Op. cit. P. 146. 146 Ibid.


74

литики. Такой же точки зрения придерживались Т.Б. Сапру и М.Р. Джайакар.

Представители ФИТПП более тяготели к ИНК, придержива-ясь линии М.К. Ганди во время обсуждения вопроса о курсе ру-пии по отношению к фунту стерлингов, проблемы коммерческой дискриминации и финансовых гарантий англичан в Индии. Наи-более ярким на заседании конференции «круглого стола» в 1931 году было выступление Г.Д. Бирлы, который убедительно доказывал несправедливость политики англичан в области фи-нансов и промышленности. Он начал речь с напоминания о том, что представляет собой индийский бизнес. ФИТПП, по его сло-вам, состояла из 45 коммерческих организаций. Вся угольная торговля уже находилась в руках индийцев, и ФИТПП имела не-посредственные связи с ней по всей стране. Страховой бизнес, по словам Г.Д. Бирлы, принадлежал индийцам. То же самое он от-метил по чайной и хлопковой торговле и некоторым другим отраслям коммерции. Г.Д. Бирла полагал, что право говорить от лица всего делового сообщества ему дает еще и то, что он был избран, а не назначен делегатом на конференцию. Он также под-черкнул, что только ФИТПП и ИНК определили своих предста-вителей таким образом147. Г.Д. Бирла отметил, что результаты предыдущей конференции были "совсем неудовлетворительны". Однако пакт Ганди – Ирвина убедил предпринимателей в том, что английское правительство готово проявить добрую волю и что все прерогативы и льготы будут закреплены за национальным сектором экономики Индии. В течение девяти недель консульта-ций Г.Д. Бирла пришел к выводу, что ничего не изменилось. Ре-зультаты совещаний и работы в комитетах снова оказались не-удовлетворительными. Накануне окончания этой сессии конфе-ренции Г.Д. Бирла констатировал, что не может разделить оптимистической точки зрения некоторых коллег о том, что кон-ференция прошла успешно. Такой точки зрения придерживались, в частности, представитель Мусульманской лиги Ага Хан и Т.Б. Сапру148. Дж. Неру иронически заметил, что Ага Хан "на этой конференции "круглого стола" ... мог бы быть неплохим

147 Indian Round Table Conference. Op. cit. P. 361. 148 Ibid.


75

представителем империалистической Англии. Вся ирония заклю-чалась в том, что считалось, будто он представляет Индию"149.

Г.Д. Бирла высказал мнение, что за первые шесть недель конференции не было проведено настоящей дискуссии. То, что он назвал "нерешительной дискуссией", показало, что практиче-ски никаких изменений, по сравнению с рекомендациями комис-сии Саймона не было внесено. По-прежнему значительные пре-имущества в области коммерции сохранялись у англичан150. Г.Д. Бирла дал краткий анализ документов конференции, касав-шихся финансового законодательства. Он отметил, что будущее индийское правительство по-прежнему не получит контроль над финансами Индии. В качестве примера он привел ситуацию с компанией "Индиан рэйлвэй". Ее бюджет в чистом состоянии оценивался в 400 млн. рупий, а валовой – в 1 млрд. рупий. Из текста резолюции не было ясно, кто будет контролировать эту крупнейшую коммерческую структуру. Конференция рекомендо-вала создать специальный уставной совет, который занимался бы вопросами управления компанией. Однако ничего не было сказа-но о том, будет ли он состоять из членов Центральной законода-тельной ассамблеи или представлять какие-либо другие органы власти. По мнению Г.Д. Бирлы и П. Тхакурдаса, вопрос об "Ин-диан рэйлвэй" был весьма важным, а расплывчатые формулиров-ки принятого постановления не свидетельствовали о выполнении англичанами обязательств передать основную часть финансового управления в руки индийцев151.

Г.Д. Бирла обратил внимание собравшихся на один из пунк-тов постановления, в котором оговаривалась возможность внесе-ния изменений в Закон об индийской валюте. В этом пункте со-держалось указание на то, что для внесения любых поправок в данный закон необходима санкция генерал-губернатора152. Таким образом, по мнению Г.Д. Бирлы, и вопросы валютной политики не были переданы под контроль выборной власти, несмотря на

149 Неру Дж. Указ. соч. С. 314. 150 Indian Round Table Conference. Op. cit. P. 362. 151 Ibid. P. 363. 152 Ibid.


76

предложение создать специальный Резервный банк для контроля повседневных финансовых операций внутри страны153.

Г.Д. Бирла детально изложил свои соображения по поводу общего бюджета. Из 900 млн. рупий метрополия оставляла за со-бой право распоряжаться 720 млн., включая такие статьи, как содержание армии, выплаты по государственному долгу и соци-альному обеспечению. В подобных условиях, пояснил Г.Д. Бир-ла, страна даже при максимальных гарантиях, не может полно-стью контролировать свои финансы154. Однако предприниматель предложил выход из создавшейся ситуации. В частности, он про-анализировал причины роста военного бюджета и пришел к вы-воду, что нет никаких оснований тратить на нужды армии 470 млн. рупий. Вполне достаточно, по его мнению, вернуться к уровню 1913 года, когда они составляли 330 млн. рупий. Г.Д. Бирла согласился с выводами комиссии Саймона по поводу того, что несправедливо взваливать бремя военных расходов Англии только на плечи индийских налогоплательщиков. Пред-приниматель отметил, что, в отличие от других владений метро-полии, рост военных расходов в Индии составил около 100%. В доминионах он не превышал 33%, а в самой Великобритании – 48%155. Г.Д. Бирла заметил, что в интересах колонии, как и в ин-тересах метрополии, была бы выработка конструктивного реше-ния по поводу способа экономии средств на этом направлении.

В вопросе, связанном с долговыми обязательствами Индии перед Англией, представитель национальной индийской буржуа-зии выразил сомнение в справедливости приписывания некото-рых расходов Индии. В частности, он ссылался на отчет ИНК, в котором отрицалась заинтересованность Индии в колониальных войнах Англии в Египте, Судане и Абиссинии. Следовательно, заключал Г.Д. Бирла, эти траты следовало записать в расход Ве-ликобритании, а не Индии.

Таким образом, по мнению предпринимателя, путем умень-шения военного бюджета и списания части индийского долга можно было бы снизить процент закладной собственности Индии

153 Indian Round Table Conference. Op. cit. Р. 363. 154 Ibid. Р. 364. 155 Ibid.


77

с 80% до 50% и даже больше. Тогда правительство не препятст-вовало бы смягчению финансовых гарантий156. Г.Д. Бирла пред-положил, что ситуация, в которой окажется будущий министр финансов правительства Индии, будет сложной. Ему пришлось бы изыскивать средства экономии бюджета лишь из тех 20%, ко-торые ему оставляло предлагаемое законодательство. Он был бы вынужден навязать стране новые виды налогообложения. Г.Д. Бирла отметил, что такой способ финансового контроля не устраивал индийских бизнесменов. Существовавшую ситуацию он образно сравнил с владением казной, в которой ничего не ос-талось157.

Рассуждая по вопросу о финансовых гарантиях, которые со-гласно постановлению предоставлялись Индией Англии, Г.Д. Бирла предупредил представителей британской делегации, что в их интересах не потерять доверие индийских инвесторов. Они, по мнению предпринимателя, видели в таких гарантиях за-щиту интересов Сити, а не своих собственных.

Г.Д. Бирла отметил, что в целом положение на второй сессии конференции было еще хуже, чем на предыдущей. Он не видел действительного желания англичан прийти к приемлемому со-глашению по финансовому контролю и обвинил британскую сто-рону в затягивании работы конференции и попытке перевести дискуссию в русло конфессиональных проблем и вопросов о по-ложении меньшинств. Г.Д. Бирла напомнил присутствовавшим, что даже в самой Великобритании не все подобные разногласия урегулированы. Он обвинил англичан в стремлении преувели-чить проблемы отсутствия единства в Индии, а также воспользо-ваться этим в своих интересах158. Г.Д. Бирла объяснил, что он, как и любой индийский предприниматель, не заинтересован в массо-вых акциях гражданского неповиновения. Однако, по его мне-нию, политика доводов и убеждений, пропагандируемая прави-тельством, не дала положительных результатов. Он предлагал воздержаться от очередного вызова Индийскому национальному конгрессу. Возобновление кампании гражданского неповинове-

156 Indian Round Table Conference. Op. cit. P. 366. 157 Ibid. 158 Ibid. P. 369.


78

ния вызвало бы резкое сокращение доходов бюджета. Пополнить его не удалось бы ни при помощи новых налогов, ни при помощи займов, так как ни один здравомыслящий инвестор, будь он ин-диец или англичанин, не стал бы вкладывать деньги в акции го-сударства, находящегося в такой ситуации. Поэтому, предполо-жил Г.Д. Бирла, Великобритании пришлось бы тратить свой ка-питал на нужды своей администрации в Индии, что, на его взгляд, было не в интересах метрополии159.

Заканчивая свое выступление, предприниматель призвал британскую сторону не делать величайшей ошибки и найти воз-можность "дружеского урегулирования". В противном случае, по его мнению, через несколько лет англичанам уже не придется иметь дело с таким человеком, как М.К. Ганди, который "во мно-гом показал себя как больший консерватор, чем многие из вас"160. Кроме того на их стороне уже не было бы князей и лояльных ка-питалистов, как он сам. В конце своей речи Г.Д. Бирла предупре-дил британскую делегацию, что через несколько лет им придется иметь дело с новыми людьми, новыми условиями и новыми ам-бициями. Он посоветовал остерегаться этого161.

Таким образом Г.Д. Бирла, выступая в роли представите-ля национальных промышленных предпринимателей, под-верг резкой критике резолюции конференции по финансовым вопросам. Формально он сохранял лояльность и вежливое отношение к английским коллегам, однако по содержанию его речь была радикальной. Фактически он поддержал тре-бования ИНК и М.К. Ганди и одновременно дал понять пра-вительству, что индийская буржуазия не более заинтересова-на в разжигании кампаний гражданского неповиновения, чем английская сторона. В случае принятия неудовлетворительного для национального бизнеса Индии решения по вопросу о финан-сах он грозил возобновлением кампании под руководством М.К. Ганди.

Следует отметить, что Г.Д. Бирла сохранял роль посредника между ИНК и колониальной администрацией. Он пытался убе-

159 Indian Round Table Conference. Op. cit. P. 370. 160 Ibid. 161 Ibid.


79

дить правительство в необходимости пойти на уступки хотя бы в вопросах экономики. Предприниматель разъяснял англичанам, что несправедливое по отношению к индийской буржуазии ре-шение толкнет ее на сотрудничество с национально-освобо-дительным движением.

Вторым представителем ФИТПП на конференции "круглого стола" был П. Тхакурдас. Судя по его выступлению, он интересо-вался только экономическими аспектами обсуждавшихся вопро-сов. Он припомнил, что еще в 1922 году имел честь быть в соста-ве делегации предпринимателей, обратившихся к лорду Ридингу. По его словам, тогда индийские предприниматели понимали, что нельзя увеличивать налоговое бремя страны. Однако его порази-ло, что незадолго до 2-й сессии конференции правительство предложило увеличить сумму сборов. П. Тхакурдас пришел к вы-воду, что английская налоговая политика несправедлива по от-ношению к Индии. То же самое он отмечал и в области валютной политики Великобритании, в частности обменного курса рупии, назвав курс в 1 шиллинг 6 пенсов "актом несправедливости, ко-торый неприемлем и должен быть исправлен"162. П. Тхакурдас за-тронул проблему внешнего долга Индии перед Великобританией. Он отметил, что в период с 1924 по 1931 годы долг увеличился на 64 млн. фунтов. К моменту конференции он составлял 388 млн. фунтов. П. Тхакурдас не выразил желания обсуждать причины такой задолженности, но впредь просил Англию не давать в долг Индии. Он не хотел, чтобы стране отказали в самоуправлении или независимости под предлогом задолженности. На момент конференции он мог с уверенностью говорить о том, что одна из названных англичанами причин отказа Индии в предоставлении независимости заключалась именно в огромном долге и, следова-тельно, в неспособности этот долг оплатить. Поэтому П. Тхакур-дас и призывал метрополию не увеличивать этот долг. Здесь он выступил в качестве защитника интересов земледельцев, на кото-рых приходилось основное бремя налогов. Предприниматель в несколько патетической манере призывал английское правитель-ство не усугублять положение земледельцев. П. Тхакурдас пред-ложил считать "подделкой" всю конференцию в случае, если она

162 Indian Round Table Conference. Op. cit. P. 377.


80

не будет способствовать улучшению положения сельского насе-ления163. Он заверил, что Индия выплатит долги, однако не пре-минул заметить, что в кризисной экономической ситуации Индия оказалась не по вине индийцев, а по вине англичан. Он пояснил, что решение взять на себя долговые обязательства принимало правительство Ее Величества, тогда как выбранные законода-тельные органы, состоявшие из англо-индийцев, выражали про-тест. П. Тхакурдас поэтому предлагал, чтобы в дальнейшем не было произведено никаких заимствований без одобрения индий-ских законодательных собраний164. Предприниматель выразил озабоченность, что в дальнейшем у индийской администрации могут возникнуть проблемы с управлением страной, если не ре-шится вопрос с налогами и внешним долгом.

Таким образом, из выступлений Г.Д. Бирлы и П. Тхакур-даса можно заключить, что оба они стояли на позициях пре-доставления Индии экономической самостоятельности. Пред-ставители делового мира готовы были поступиться незави-симостью политической, однако настаивали на том, чтобы финансовые вопросы решало национальное, а не колониаль-ное правительство. Оба понимали, что английская сторона не готова идти на уступки. Сравнивая результаты работы второй и первой сессий конференции, Г.Д. Бирла и П. Тхакурдас отмечали регресс, что свидетельствовало о нежелании метрополии идти на компромисс с деловыми кругами Индии. Из их выступлений ста-новилось ясно, что они осознавали кризисную ситуацию в миро-вой экономике, но не видели причин для того, чтобы Индия рас-плачивалась за метрополию.

В то время как представители делового мира Индии не смог-ли найти общий язык с английской стороной в вопросах урегули-рования финансовых взаимоотношений, М.К. Ганди оказался не в состоянии убедить собравшихся в важности предлагаемых им политических преобразований. Из писем М. Десаи Дж. Баджаджу из Лондона становится ясно, что М.К. Ганди был одинок в своем противостоянии общей тенденции. Например, по вопросу о курсе рупии представители индийской стороны не решились поддер-

163 Indian Round Table Conference. Op. cit. Р. 377. 164 Ibid. P. 380.


81

жать Махатму из-за давления С. Хора165, председательствовавше-го на сессии члена английского кабинета. Во время их личной встречи выяснилось, что последний даже помыслить себе не мог о том, чтобы предоставить Индии провинциальную автономию. Это для него звучало практически так же, как и полная независи-мость166.

Таким образом, вторая сессия конференции "круглого стола" в Лондоне не принесла положительных результатов ни нацио-нально-освободительному движению, ни деловым кругам Индии. М.К. Ганди отбыл на родину, где возобновил кампанию несо-трудничества. Предприниматели, хотя и чувствовали разочарова-ние от результатов конференции, тем не менее вернулись к ком-мерческой деятельности.

Как представители ФИТПП, Г.Д. Бирла и П. Тхакурдас при-держивались линии М.К. Ганди, не афишируя свои убеждения публично. Но во время заседания палаты некоторые бизнесмены, прочитав отчет делегации, критиковали своих представителей за то, что они "привязали свою совесть к тесемкам фартука Кон-гресса". Однако было признано, что иностранные интересы не-возможно победить без веса ИНК167.

Для самого движения за независимость конференция бы-ла значима. Прежде всего ее результаты оправдывали возоб-новление кампании гражданского неповиновения. Что каса-ется позиций левого крыла ИНК, то они резко усилились. Та-кие лидеры, как Дж. Неру, еще раз получили подтверждение тому, что единственной дорогой к свараджу являются массо-вые выступления народа и классовая борьба. Колониальное правительство, в свою очередь, получило возможность обви-нить ИНК в том, что соглашение не было достигнуто и в этот раз.

Таким образом, работа второй сессии конференции никого не удовлетворила, что понимали не только участники национально-освободительного движения, но и англичане. Именно поэтому Г.Д. Бирла получил от С. Хора приглашение принять участие в

165 Bajaj J., Gandhi M.K. Op. cit. P. 68. 166 Ibid. P. 69. 167 Venkatasubbiah H. Enterprise and Economic Change. 50 years of

FICCI. New Delhi. 1977. P. 17.


82

работе специально учрежденного консультативного комитета. Данный комитет должен был еще раз обсудить вопросы, связан-ные с финансовыми гарантиями, которые вызвали особое возму-щение представителей индийского национального бизнеса во время конференции. Однако Г.Д. Бирла отказался принять уча-стие в работе комитета. Он объяснил свой отказ с позиций поли-тики руководства ФИТПП, организации, в руководстве которой он состоял, хотя уже не являлся ее председателем. Согласно ре-золюции, принятой на заседании ФИТПП по окончании конфе-ренции, организация отказывалась поддерживать принятые в Лондоне решения. Но, несмотря на отказ, Г.Д. Бирла заверял С. Хора, что сделает все возможное для того, чтобы вернуть чле-нов ФИТПП на путь сотрудничества168. Таким образом, Г.Д. Бир-ла, как и П. Тхакурдас, сохраняя внешнюю лояльность по отно-шению к колониальному режиму, придерживался линии ИНК и национального предпринимательства в вопросах экономической и политической стратегии. Следует отметить, что на данном эта-пе действительно прослеживалось "единство среди людей всех классов", поскольку направление политики ИНК и организован-ной части национального бизнеса совпадало. Однако, по мнению Г.Д. Бирлы, парламентские методы борьбы еще не исчерпали се-бя полностью. Так, С. Хор предложил предпринимателю обеспе-чить участие индийской стороны в работе Оттавской конферен-ции, которая касалась вопросов об имперских преференциях и должна была состояться летом 1932 года. Кроме того С. Хор про-сил Г.Д. Бирлу предоставить ему возможность ознакомиться с ре-золюцией комитета ФИТПП по поводу решений конференции "круглого стола". Копия такой резолюции действительно была выслана С. Хору. В ней говорилось, что организованный нацио-нальный бизнес Индии будет готов к сотрудничеству с прави-тельством при условии выполнения им ряда требований. Одно из таких требований – прекращение политики репрессий в стране. Другое требование касалось выполнения условий предыдущей резолюции ФИТПП. Согласно ее положениям, англичанам пред-лагалось создать специальный комитет, состоящий из представи-телей индийского бизнеса, не участвовавших в работе конферен-

168 Birla G.D. Op. cit. P. 53.


83

ции "круглого стола". Данный комитет должен был еще раз рас-смотреть вопросы о финансовых гарантиях. Однако англичане в свое время отказались созвать комитет на таких условиях. В ре-золюции ФИТПП, копию которой Г.Д. Бирла представил С. Хо-ру, говорилось, что организация пойдет на сотрудничество с пра-вительством в случае, если требования промышленников по со-ставу комитета будут удовлетворены169. Промышленники готовы пойти дальше и принять участие в работе консультативного ко-митета по подготовке Акта об управлении Индией. В письме С. Хору Г.Д. Бирла пытался убедить его в том, что было бы не-плодотворным приглашать к участию в обсуждении вопросов о финансовых гарантиях тех, кто "не понимает предмета"170. В дан-ном случае предприниматель имел в виду Т.Б. Сапру и М.Р. Джайакара. В качестве альтернативы он предлагал посадить за стол переговоров опытных предпринимателей, что позволило бы быстрее и правильнее решить проблему финансовых гаран-тий171.

Г.Д. Бирла предлагал англичанам подумать о серьезности си-туации в Индии. ИНК, по его мнению, был слишком радикальной организацией, чтобы правительство могло ориентироваться на его требования. Он убеждал С. Хора, что, если Англия "даст... конституцию, удовлетворяющую требованиям прогрессивных людей, она даже может получить благословение Гандиджи"172. Г.Д. Бирла доверительно сообщал Хору о том, что лично он все-гда проводил различие между ИНК и М.К. Ганди. Можно пред-положить, что он всегда верил в способность вождя нации кон-тролировать работу ИНК. В то же время он как бы намекал С. Хору, что М.К. Ганди все же был готов к компромиссу. Так, под прогрессивной общественностью Г.Д. Бирла почти наверняка имел в виду людей своего круга и взглядов. Он как бы предупре-ждал, что если англичане удовлетворят требования бизнеса, то М.К. Ганди поддержит конституцию.

Таким образом, в конце 20 – начале 30-х годов ХХ века тактика национального бизнеса заключалась в тесном со-

169 Birla G.D. Op. cit. P. 54. 170 Ibid. P. 55. 171 Ibid. 172 Ibid. P. 56.


84

трудничестве с ИНК, так как их интересы значительно сбли-зились благодаря непродуманной колониальной политике Великобритании. Вопросы внешнего долга, имперских пре-ференций, финансовых гарантий, таможенных протекций и ряд других вызывали справедливое возмущение националь-ных промышленных кругов Индии, что толкало их на даль-нейшее сближение с ИНК. Хотя в большинстве своем предпри-нимателям были чужды такие методы Индийского национально-го конгресса, как кампании гражданского неповиновения, они принимали их как неотъемлемую часть борьбы за сварадж. При этом по-прежнему важным фактором, связующей цепью между партией независимости и деловыми кругами Индии выступал М.К. Ганди, что продемонстрировала работа второй конференции "круглого стола". В целом она была признана неудовлетвори-тельной как деловыми кругами, так и ИНК, который осенью 1932 года в знак протеста против третьей сессии конференции «круглого стола» возобновил кампанию гражданского неповино-вения, продолжавшуюся до мая 1933 года.

2. Путь к единству и корпоративному влиянию

индийского бизнеса

Экономический кризис начала 30-х годов ХХ века сопровож-дался всплеском национально-освободительного движения, кото-рое в 1934 году было подавлено правительством с помощью ре-прессий. Внутри ИНК усилилось левое крыло, возглавляемое Дж. Неру и С.Ч. Босом. Такая тенденция заставляла деловое со-общество искать новые варианты отстаивания собственных инте-ресов на политическом уровне, включая давление на руководство ИНК с помощью умеренного большинства.

В середине 30-х годов ХХ века внутри ИНК продолжало углубляться размежевание по линии "умеренные – радика-лы". Индийские деловые круги, солидаризируясь с первыми и оказывая политическую и материальную поддержку ИНК, полу-чили возможность воздействовать на политику организации. Це-лью была нейтрализация леворадикального крыла ИНК, позиции


85

которого усилились в связи с выходом из тюрьмы и возвращению к политической деятельности Дж. Неру. В 1936 году он занял пост председателя ИНК и, в силу своей симпатии к социализму, занимал достаточно жесткую по отношению к капитализму пози-цию. Однако основная масса конгрессистов – умеренные – не поддерживала председателя в этом вопросе. Вместе с представи-телями торгово-промышленных кругов они вынудили Дж. Неру отказаться от радикальных заявлений, сделанных от имени орга-низации. Одной из причин было их желание участвовать в выбо-рах в провинциальные законодательные собрания в 1937 году.

На выборах 1934 года ИНК получил более половины мест в Центральном законодательном собрании, что свидетельствовало о его популярности и поддержке со стороны зажиточной части населения. На заседаниях вновь избранного законодательного ор-гана был обсужден и принят новый проект Конституции, состав-ленный на основе рекомендаций комиссии Саймона и конферен-ций "круглого стола".

В новом законе содержался ряд пунктов, предусматривавших расширение избирательных прав населения: снижался имущест-венный ценз, в результате чего корпус избирателей расширялся до 12% взрослого населения; законодательные собрания получа-ли больше прав, чем раньше (провинциальные кабинеты минист-ров ставились под контроль местных легислатур).

Однако принцип диархии сохранялся. Практически вся пол-нота власти по-прежнему находилась в руках колониальной ад-министрации. Куриальная система выборов закрепляла привиле-гии мусульманского меньшинства и индийских князей. Индусы, включая неприкасаемых, имели 70% голосов и лишь 55% мест. Представители князей составляли 1/3 депутатов Центрального законодательного собрания.

Опубликование новой Конституции вызвало всеобщие про-тесты в стране. Дж. Неру писал: "О том, какую свободу сулит Индии этот предполагаемый дар Англии, можно судить по тому, что даже наиболее умеренные и политически отсталые группы в Индии осудили эту конституцию как реакционную. Традицион-ные и последовательные сторонники правительства вынуждены


86

были сочетать свои обычные расшаркивания с критическими за-мечаниями. Другие же высказывались гораздо резче"173.

В 1935 году решался вопрос об участии или неучастии ИНК в парламентских выборах, проводимых на основе, как было приня-то тогда говорить, "рабской конституции Саймона". Положитель-ное решение вопроса давало умеренному большинству ИНК фи-нансовую поддержку ведущих предпринимателей Индии. В то же время различные группировки бизнеса вели целенаправленную атаку на денежную и тарифную политику Великобритании, поль-зуясь поддержкой фракции ИНК на заседаниях Законодательной ассамблеи. Весной 1936 года, с избранием Дж. Неру на пост председателя партии, позиции радикального крыла Индийского национального конгресса, противостоявшего идее участия в пар-ламентских выборах, резко усилились, что вызвало негативную реакцию со стороны представителей крупной буржуазии и спро-воцировало кризис внутри самого ИНК. Противостояние умерен-ного большинства и радикального меньшинства показало, что индийская буржуазия укрепила свои позиции внутри ИНК и спо-собна влиять на развитие национально-освободительного движе-ния, исходя из собственных интересов. Однако в дальнейшем участие ИНК в выборах на основе новой Конституции показало, что без радикализации движения борьба за независимость обре-чена на провал или медленное течение, что не способствовало решению экономических задач национальных предпринимателей.

Представители деловой элиты Индии разделились по крите-рию отношения к политике национально-освободительного дви-жения вообще, и ИНК, в частности. С одной стороны, прогрес-сивно настроенные предприниматели признавали общность це-лей с ИНК в лице М. Неру и его сторонников. С другой – их пугала возможность принятия этими лидерами методов борьбы, пропагандируемых Дж. Неру. Предпринимателей больше устраи-вали парламентские методы, предлагаемые, в частности, Т.Б. Сапру. Им предприниматели отдавали предпочтение не по-тому, что поддерживали правительство. По признанию П. Тха-курдаса, "честность правительства Индии или Великобритании

173 Неру Дж. Указ. соч. С. 605.


87

ушла в небытие"174. Яблоком раздора в то время стали кампании гражданского неповиновения. В 1930-х годах предприниматели по-прежнему не одобряли использование массовых движений для достижения поставленных целей. Они противопоставляли им создание более широкого и, следовательно, более демократично-го спектра общественно-политических движений. Однако в их рядах не было того единства, которое они демонстрировали во время работы комитета по антинесотрудничеству в 1920-е годы.

Одна фракция, состоявшая преимущественно из фабрикантов Бомбея, выступала за образование собственной партии, которая бы вписалась в партийно-политическую систему, предлагаемую новой Конституцией. Инициатором такого проекта был Х.П. Мо-ди, представлявший интересы концерна Д.Р.Д. Тата. Эта группа предпринимателей считала, что ИНК следует исключить из сфе-ры политической деятельности. При этом промышленники пола-гали, что умеренная часть конгрессистов могла бы составить кос-тяк новой организации, которая бы представляла интересы биз-неса в грядущей партийно-политической структуре.

В 1935 году решался вопрос об участии или неучастии ИНК в парламентских выборах, проводимых на основе "рабской консти-туции Саймона". Положительное решение вопроса давало уме-ренному большинству ИНК финансовую поддержку ведущих предпринимателей Индии. В то же время различные группировки бизнеса вели целенаправленную атаку на денежную и тарифную политику Великобритании, пользуясь поддержкой фракции ИНК на заседаниях Законодательной ассамблеи. Весной 1936 года с избранием Дж. Неру на пост председателя партии позиции ради-кального крыла ИНК, противостоявшего идее участия в парла-ментских выборах, резко усилились, что вызвало негативную ре-акцию со стороны представителей крупной буржуазии и спрово-цировало кризис внутри самого Индийского национального конгресса.

В августе 1935 года Х.П. Моди опубликовал план создания партии, которая должна быть основана на интересах промышлен-ного бизнеса и коммерческих групп. Необходимость создания предпринимательской партии он объяснял тремя соображениями.

174Неру Дж. Указ. соч.


88

Во-первых, промышленники опасались усиления влияния ради-кального крыла внутри ИНК. Х.П. Моди даже предупреждал биз-несменов, которые готовы были поддержать Конгресс, об опас-ности "политического хаоса", который он в себе несет. В своей речи, опубликованной в "Таймс оф Индиа", он обвинил руково-дство ИНК в отсутствии конструктивной политики и в желании только разрушить порядок, установленный существующей Кон-ституцией. Предприниматель также предупреждал, что нет га-рантии соблюдения ИНК интересов бизнеса после завоевания большинства мест в законодательных органах. Однако в случае, если умеренные возьмут верх над радикалами, промышленный бизнес был готов сотрудничать с ИНК175. Вторым мотивом обра-зования новой партии было недовольство политикой либералов, которые, по мнению Х.П. Моди, были слишком близки с ИНК, что говорило об их слабости и неспособности отстаивать интере-сы бизнеса. Третье соображение, которое вынудило предприни-мателей объявить о создании своей партии, касалось усиления аграрной направленности политики ИНК что в свою очередь гро-зило ослаблением в нем позиций промышленного бизнеса.

Заявление, сделанное Х.П. Моди, имело двойной смысл. Во-первых, оно было сигналом для умеренной части ИНК, напоми-навшим о необходимости объединения. Во-вторых, оно предла-гало промышленникам прекратить поддержку ИНК в преддверии выборов. В данном случае Х.П. Моди делал ставку на тех пред-принимателей, которые, хотя и симпатизировали ИНК, но тради-ционно враждебно относились к социализму. Таким человеком, в частности, был П. Тхакурдас. В ситуации, когда ему предложили выбор между давлением на руководство ИНК с целью ослабле-ния радикалов и присоединением к новой партии, он твердо вы-сказался против второго варианта176. Он справедливо полагал, что спектр политических партий после достижения свараджа будет неуклонно расширяться, и поэтому на данный момент П. Тхакур-дас не видел смысла в образовании еще одной организации. На-оборот, его стремлением было объединение всех националисти-

175 Times of India. 14. 08.1935. 176 Times of India. 28.08.1935.


89

ческих сил страны177. Еще одним предположением относительно причин его отказа поддержать инициативу Х.П. Моди могло служить то, что он окончательно сделал ставку на умеренное большинство ИНК. В любом случае поддержка П. Тхакурдасом ИНК говорила о дальнейшем сближении позиций националисти-чески настроенного промышленного предпринимательства и умеренных конгрессистов.

Другая группа предпринимателей, находившаяся в непосред-ственном контакте с руководством ИНК, в частности с М.К. Ган-ди и Дж. Неру, пыталась убедить радикально настроенных поли-тиков в необходимости участия в выборах. В то же время они не оставляли попыток давления на колониальное правительство с целью получения уступок и льгот в области экономической поли-тики. Г.Д. Бирла летом 1935 года посетил Великобританию. Он настаивал на освобождении заключенных, попавших в тюрьму за участие в движении гражданского неповиновения.

В августе 1935 года представители радикального крыла ИНК развернули кампанию против участия в выборах, встретившую сопротивление со стороны умеренных. В результате в конце года один из их лидеров Р. Прасад фактически начал предвыборную кампанию ИНК, объявив, что провинциальным комитетам Ин-дийского национального конгресса следует начать сбор подписей для участия в выборах, что не осталось незамеченным Х.П. Моди и группой его сторонников. Они признали, что единственным ре-альным шансом буржуазии оставалось взаимодействие с ИНК. Х.П. Моди фактически отказался от своих слов о целесообразно-сти создания новой партии и тем самым оказывал поддержку на-чавшейся фракционной войне внутри ИНК.

Необходимость поддержки ИНК, пользовавшегося популяр-ностью среди основной массы населения, диктовалась еще и по-литикой метрополии. Бюджет Григга, принятый в начале 1936 года, накладывал решительные ограничения на деятель-ность национального финансового и промышленного капитала. В ответ организации крупного бизнеса одновременно с промыш-ленниками в Законодательной ассамблее развернули критику в адрес экономической политики правительства. М. Субердар на

177 Times of India. 28.08.1935.


90

ежегодном собрании ИТП высказал требование к колониальным властям более четко сформулировать основные положения про-мышленной политики. Он также предложил избранным членам легислатуры более решительно защищать интересы бизнеса на заседаниях ассамблеи. Призыв М. Субердара поддержал крупный предприниматель В. Хирачанд, выступивший с критикой денеж-ной и тарифной политики правительства178.

В целом рассматриваемые события демонстрируют тенден-цию к объединению крупного промышленного бизнеса на основе противостояния ограничительным финансовым мерам колони-альной администрации. Предприниматели оказались в ситуации, когда сотрудничество с правительством уже не являлось для них гарантией защиты интересов национального бизнеса. Между тем взаимодействие с умеренным крылом ИНК, наоборот, демонст-рировало возможность союза в борьбе за экономические гаран-тии. В Законодательной ассамблее промышленники и конгресси-сты неоднократно голосовали одинаково. Наиболее ярким прояв-лением тенденции к их союзу стало обсуждение бюджета Григга. Сам Григг скептически назвал такое единство "священным сою-зом" крупного бизнеса и ИНК179. Реальность такого союза демон-стрировали итоги голосования за денонсацию Оттавских согла-шений. Резолюция была принята на заседании Законодательной ассамблеи при поддержке конгрессистов. Таким образом, голосо-вание по Оттавским соглашениям свидетельствовало о том, что ИНК действовал в русле интересов промышленных кругов Ин-дии. В свою очередь промышленники приветствовали результаты голосования по денонсации. Большинство предпринимательских организаций приняли резолюции, в которых поздравили ассамб-лею с принятием справедливого решения.

Однако одно обстоятельство мешало окончательному объе-динению промышленников и Индийского национального кон-гресса – усиление позиций левого крыла ИНК во главе с Дж. Не-ру. Его авторитет и популярность как среди конгрессистов, так и среди широких масс населения обеспечивали устойчивые пози-ции радикалов в руководстве национально-освободительным

178 Bombay Chronicle. 2.03.1936. 179 Markovits C. Op. cit. P. 107.


91

движением. Таким образом, несмотря на численное превосходст-во, умеренные были вынуждены считаться с мнением левого меньшинства.

Дальнейшие события разворачивались таким образом, что именно вмешательство Дж. Неру послужило стимулом для дальнейшего и более прочного сближения умеренных и про-мышленников. Некоторые из них высказывали опасения ради-кализации ИНК в связи с тем, что Дж. Неру активно занимался пропагандой идей социализма, особенно после выхода из тюрьмы в начале 1936 года. Опасения не были беспочвенными. Так, на речи во время сессии ИНК в Лакхнау Дж. Неру заявил, что в Ин-дии необходимо отменить частную собственность. В такой си-туации даже те предприниматели, которые традиционно симпа-тизировали национально-освободительному движению, были вы-нуждены выразить свое негативное отношение к методам политической борьбы, предлагаемым Дж. Неру. В частности, Г.Д. Бирла на страницах "Хиндустан таймс" предупредил лидера радикалов об опасности раскола национально-освободительного движения. Избегая прямых нападок, он дал понять, что страна нуждается в длительном периоде "выздоровления" после двух кампаний гражданского неповиновения. По его мнению, на дан-ном этапе нужно было максимально использовать все имевшиеся легальные средства политической борьбы. Это касалось прежде всего участия в предстоящих выборах в законодательные органы страны. Г.Д. Бирла считал парламентскую деятельность неизбеж-ным этапом национально-освободительной борьбы и тактично давал понять, что Дж. Неру достаточно реалистичный политик, чтобы принять все эти аргументы в расчет180.

Дж. Неру проигнорировал предупреждение Г.Д. Бирлы и продолжал агитацию против выборов на основе новой Конститу-ции. Он не скрывал своей приверженности идеалам социализма. Благодаря его активной деятельности радикальное крыло ИНК обретало былой авторитет, утерянный за предшествующие меся-цы. Действия левых явно грозили расколом ИНК, но М.К. Ганди настоял на том, чтобы Дж. Неру был избран на пост его предсе-

180 Hindustan Times. 24.03.1936.


92

дателя. Вероятнее всего, он считал, что такой ответственный пост обеспечивал более взвешенное отношение к политике.

Дж. Неру тем не менее не изменил свою тактику, что спрово-цировало критические выпады в его адрес со стороны ряда пред-принимательских организаций. В частности, А.Д. Шрофф, вице-президент ИТП, крупный финансист, в ответ на речь Дж. Неру на сессии ИНК в Лакнау, дал понять, что подобные заявления из уст руководителя крупнейшей политической организации страны мо-гут только повредить ее интересам. Он призывал представителей делового мира указать ИНК, что подобные высказывания для них неприемлемы181.

Заявление А.Д. Шроффа послужило началом открытой кам-пании против Дж. Неру. Во время его визита в Бомбей группа предпринимателей противопоставила социалистическим идеям Дж. Неру Бомбейский манифест182. Документ содержал резкую критику заявлений президента ИНК о необходимости революци-онных перемен в политической и экономической жизни страны. Деловая элита, включая Н. Саклатвалу, П. Тхакурдаса, Ч. Сетал-вада, П. Сетхну, К. Джехангира и других, подписалась под мани-фестом, основные положения которого свидетельствовали об очередной попытке крупной индийской буржуазии поставить под контроль деятельность ИНК.

Промышленники высказывали резкий протест против той политики, которую пропагандировал Дж. Неру. В частности, в своем обращении к ИНК на сессии в Лакнау он говорил о необ-ходимости борьбы с бедностью путем упразднения частной соб-ственности и замены современной структуры производства "вы-соким идеалом" кооперации183. Предприниматели считали, что ошибочная позиция руководства ИНК дает народу иллюзию дос-тижения желаемого уровня благосостояния только путем разру-шения уже сложившейся структуры производства. Внедрение ус-тановок такого рода в сознание "недумающих масс", по их мне-нию, способно было разрушить на только институт частной собственности, но и поколебать такие принципы, как веротерпи-

181 Times of India. 29.04.1936. 182 A Bombay Manifesto of twenty-one businessmen // Times of India.

20.05.1936. 183 Ibid.


93

мость и безопасность личности184. Промышленники решительно высказывались за мирный путь достижения самоуправления для Индии, который в конце концов объединил бы все патриотиче-ские силы страны185.

Манифест свидетельствовал о том, что предприниматели рассчитывали создать антисоциалистический альянс186. Они сде-лали попытку объединить все имущие классы, включая лендлор-дов и заминдаров. Угроза частной собственности, содержавшаяся в речи Дж. Неру, была хорошим аргументом в пользу такого объ-единения. С другой стороны, промышленники предупреждали о возможном нарушении свободы вероисповедания в случае при-нятия радикальных мер, предложенных президентом ИНК. Это могло отпугнуть мелких собственников в городе и деревне. Сами авторы манифеста избегали четкого определения направленности своей политики. Они говорили о необходимости самоуправления для Индии, но не поясняли, будет ли это полная независимость или статус доминиона.

Следует отметить, что внутри группы предпринимателей, подписавших манифест существовало несколько фракций. Они представляли интересы различных коммерческих структур. Н.Б. Саклатвала, А.Р. Далал, Х.П. Моди и К. Джехангир были де-легированы от имени концерна Таты. Фракция П. Тхакурдаса кроме него самого включала Х. Мадхавдаса, Ч.Б. Мехту и М. Виссанджи. Ключевой фигурой являлся А.Д. Шрофф, который формально представлял интересы ИТП. Одновременно он был одним из директоров предприятий, входящих в состав "дома" Та-ты, концерна, который инициировал создание манифеста187. В це-лом предприниматели, подписавшиеся под документом, пред-ставляли высший эшелон бомбейской торговли и промышленно-сти. Впоследствии Дж. Неру обвинил их в том, что они не могут претендовать на адекватное выражение интересов всего делового мира, но они тем не менее составляли значительную его часть.

184 A Bombay Manifesto of twenty-one businessmen // Times of India.

20.05.1936. 185 Ibid. 186 Markovits C. Op. cit. P. 110. 187 Ibid. P. 111.


94

Бомбейский манифест был очередной попыткой поставить под контроль деятельность ИНК и первой попыткой прямого вмешательства бизнеса в политику на общенациональном уровне. Кроме того предприниматели различных фракций и группировок показали способность объединиться в случае угрозы их классо-вым интересам, хотя это не исключало наличия у них разных це-лей. Так, если А.Д. Шрофф был последовательным критиком по-литики Дж. Неру и его оппонентом, то П. Тхакурдас хотел лишь "подкорректировать" действия молодого политика и помочь ему впредь не допускать подобных ошибок.

Таким образом, в середине 1930-х годов внутри ИНК обо-стрилось противостояние умеренной и радикальной группи-ровок, что сокращало возможность влияния на политику ор-ганизации со стороны предпринимательства. В то же время сам крупный торгово-промышленный бизнес Индии нахо-дился в ситуации экономического соперничества, которое проецировалось на уровень политического противостояния и продолжалось вплоть до начала 1940-х годов. Именно тогда был практически решен вопрос о будущем Индии – она должна была получить статус доминиона и стать независимой. Одновре-менно стало очевидным, что ИНК возглавит суверенное прави-тельство. Вставал вопрос о том, как строить взаимоотношения с новой властью. «Капитанам индустрии» было понятно, что воз-можность маневра сократится в связи с исчезновение такой зна-чительной политической силы, как колониальное правительство. Поэтому индийское предпринимательство перед лицом перемен приняло решение об объединении экономических и политиче-ских интересов.

В условиях радикализации политики ИНК и нарастания на-ционально-освободительной борьбы под его руководством в кон-це 1930 – первой половине 1940-х годов, представители крупной индийской буржуазии сделали ставку на самостоятельное фор-мирование экономической политики страны. Они приняли актив-ное участие в создании проектов планирования экономического развития, в работе комитетов ИНК и советов правительства в ка-честве консультантов. Они предлагали собственные варианты планирования, оказывавшие значительное влияние на официаль-ную политику. Накануне предоставления Индии независимости


95

промышленники давали понять ИНК и колониальной админист-рации, что интересы национального корпоративного бизнеса дос-таточно значительны для того, чтобы с ними считались все поли-тические силы.

Результатом такого решения в 1944 году стал документ, из-вестный под названием Бомбейский план188. В нем лидеры дело-вого сообщества предлагали рекомендации к выработке гене-ральных линий экономического развития страны в независимых условиях189. Главной целью плана было ускоренное развитие ключевых отраслей промышленности в рамках частного пред-принимательства.

В данном документе предприниматели обозначили свое ви-дение политической перспективы Индии. Они признавали, что после войны в стране будет создано национальное правительство, которое получит свободу действий в области экономики. Все протекающие в ней процессы должны подчиняться единой схеме, что являлось необходимым условием эффективного планирова-ния. Наилучшей системой управления страной, таким образом, признавалось центральное федеральное правительство, в юрис-дикции которого находились бы вопросы, связанные с экономи-кой всей страны. Безусловно, "капитаны индустрии" не исключа-ли предоставления автономии провинциям при условии, что она "не помешает экономическому единству Индии". В целом про-мышленники рассчитывали на создание правительства на основе "центральной директивной власти, которая пользуется сущест-венной поддержкой населения" и обладает достаточной силой и юрисдикцией190. Целью плана провозглашалось удвоение нацио-нального дохода в течение 15 лет. Для того, чтобы это стало ре-альностью, предполагалось в 2 раза увеличить производство сельскохозяйственной и в 5 раз промышленной продукции как крупных, так и средних, и мелких отраслей.

На начальной стадии претворения плана в жизнь, поясняли авторы, внимание должно быть сосредоточено главным образом

188Thakurdas P. Tata J.R.D. et al. A brief Memorandum Outlining A Plan

of Economic Development For India. Bombay: Commercial Printing Press. 1944.

189 Thakurdas P. Tata J.R.D. et al. Op. cit. P. 1. 190 Ibid. P. 2.


96

на создании предприятий энергетики и производстве необходи-мого оборудования, что позволит сократить зависимость от ино-странного оборудования, равно как и от финансирования. Произ-водство товаров народного потребления ложилось на мелкую и кустарную промышленность, деятельность которой сокращала затраты по производству оборудования191.

Так как основным вопросом в стране по-прежнему оставался вопрос о бедности, авторы Бомбейского плана также не могли обойти его вниманием. В частности они подсчитали, какова должна быть стоимость "сбалансированной диеты" взрослого ин-дийца. Согласно плану, в день он должен был потреблять 16 ун-ций круп, 2 унции сахара, 6 – овощей, 2 – фруктов, 1-5 – жиров, а также 8 унций цельного молока или 2-3 унции мяса, рыбы или яиц192. Одна унция составляет 28,35 грамма, так что прогнозиро-вался по-прежнему весьма низкий уровень потребления. Не вда-ваясь в подробности, следует отметить, что предприниматели сделали расчеты касательно всех сторон жизнедеятельности че-ловека, включая медицинское обслуживание, образование, стои-мость и стандарты жилья и примерный уровень дохода населе-ния. Однако главной целью проекта следовало считать индустри-альное развитие страны, о чем свидетельствует таблица расходов, предложенная авторами Бомбейского плана.

Срок в 15 лет был разбит на три пятилетних плана. Первый план предполагал затраты в 14 млрд. рупий, из которых 7,9 млрд. отводились промышленности, в том числе 4,8 – основным ее от-раслям, т. е. крупной промышленности. На долю сельского хо-зяйства приходилось 2 млрд., а образования и медицины – по 0,4 млрд. рупий. Второй план требовал большего финансирова-ния – 29 млрд., третий – 57 млрд. При этом пропорция сохраня-лась: на нужды промышленности отводилась примерно половина общих затрат193.

В целом Бомбейский план свидетельствовал о силе корпора-тивного бизнеса, его желании и способности участвовать в про-цессе экономического развития страны. В 1945 году были опуб-

191 Thakurdas P. Tata J.R.D. et al. Op. cit. P. 7. 192 Ibid. P. 8. 193 Ibid. P. 53.


97

ликованы результаты работы совета при вице-короле, заключен-ные в документе под названием Заявления о промышленной по-литике Правительства Индии194. Содержание документа конста-тировало большое влияние корпоративного бизнеса на формиро-вание стратегии экономического развития. В официальных кругах признавалось, что правительственная политика сформу-лирована в том же ключе, что и Бомбейский план195. Тем не ме-нее, представители делового сообщества выступали с критикой в адрес данного заявления. В частности, Г.Д. Бирла в своей речи на 19-й сессии ФИТПП в марте 1946 года выступил с речью, осуж-давшей правительственную политику в области планирования196.

Основным ее содержанием было осуждение правительства за бездействие и неспособность управлять экономикой Индии. Г.Д. Бирла утверждал, что представленный правительством план экономического развития, "более или менее копирующий Бом-бейский план"197, не мог быть осуществлен колониальным прави-тельством, чему препятствовали такие положения официального документа, как сохранявшиеся финансовые гарантии британским предпринимателям. Деятельность одного из авторов Бомбейского плана, А. Далала, приглашенного в состав правительства для осуществления экономической политики государства, не принес-ла облегчения промышленности Индии. Г.Д. Бирла критиковал ограничения деловых связей с "нестерлинговыми" государства-ми, которые касались как покупки технологий, так и приглаше-ния специалистов. Для того, чтобы пригласить американского специалиста для консультации в Индию, например, надо было сначала объяснить, почему такой консультации нельзя получить в Англии198. Иными словами, предложенное государственное планирование фактически не улучшало ситуацию в экономике страны. Бирла называл это "планированием для ограничения"199 развития индийского производства. Он утверждал, что если су-

194 Statement of Government’s Industrial Policy. Planning and Develop-

ment Department. April. 1945. 195 Chattopadhyay R. Op. cit. P. 335. 196 Birla G.D. A Critique of Government Planning. New Delhi. 1946. 197 Ibid. P. 1. 198 Ibid. P. 8. 199 Ibid. P. 9.


98

дить об эффективности этого плана с точки зрения увеличения производства, то следовало констатировать полный провал. "Бы-ли только траты денег, времени и энергии и никаких достиже-ний", зато увеличился дефицит товаров200. Заканчивая критику правительства, Г.Д. Бирла сделал дружеский жест в отношении "партии всей страны", которая готовилась принять бразды прав-ления от англичан. От имени делового сообщества он провозгла-сил, что настоящее правительство, неспособное проводить в жизнь политику планирования, должно передать власть в руки национального правительства – единственного, способного спра-виться с поставленной задачей.

Таким образом, если в 1930-х годах именно предпринима-тели выступали в защиту планируемого развития Индии и считали разработку таких планов своей прерогативой, то с 1940-х годов возникла иная ситуация. Механизмы влияния и контроля над экономикой после войны неизбежно должны были перейти к новому, независимому правительству. Такое правительство мог возглавить только Индийский нацио-нальный конгресс, который под руководством Дж. Неру не стремился строить свою экономическую политику в русле интересов только частного предпринимательства. Поэтому деловой мир использовал возможность еще раз заявить о себе как о силе, с которой все же придется считаться будущему правительству.

Подводя итоги, заметим, что взаимоотношения колониальной власти и национального бизнеса Индии в первой половине ХХ века во многом характеризуют политическое противостояние, которое привело страну к независимости. Индийский бизнес прошел сложный путь, изменивший его отношения не только с колониальной, но впоследствии и с суверенной властью. Изна-чально находившееся в зависимости, индийское предприни-мательство, как традиционное, так и современное, постепен-но формировало навыки отстаивания собственной позиции перед властью. Важным инструментом выработки таких на-выков стали апелляции к национально-освободительному движению, активно развернувшемуся с 1920-х годов. Не ме-

200Birla G.D. A Critique of Government Planning. Op.cit. P.13.


99

нее важным шагом на пути защиты собственных интересов стало образование представительских организаций нацио-нального бизнеса, объединившихся в Федерацию индийских торгово-промышленных палат. Эта структура отражала по-зицию всего национального капитала по отношению к фак-там экономической и политической жизни Индии и приобре-тала решающее воздействие на ситуацию в стране. Важным шагом на пути объединения всего индийского бизнеса в лице ФИТПП и ОТППИ, представлявших крупный компрадор-ский капитал, стала их совместная деятельность по разра-ботке и опубликованию в 1944 году собственного проекта программы экономического развития Индии на 15 лет – Бом-бейского плана. Документ не просто демонстрировал единст-во интересов индийского предпринимательства перед коло-ниальной властью, но и был первой попыткой корпоратив-ного влияния на формирование экономического и политического курса в недалеком будущем суверенной стра-ны. На этом историческом этапе лидеры организованного бизне-са уже формулировали условия будущего сотрудничества с госу-дарством201.


1. Охарактеризуйте цель и задачи конференции «круглого стола». Какова позиция национального индийского бизнеса на второй сессии конференции? Насколько она совпадала с мнением метрополии, ИНК?

2. Какие требования национального бизнеса были озвучены в Лондоне в 1931 году?

3. Раскройте стратегию корпоративного влияния индийского бизнеса на политику правительства. Когда и в каких условиях была сформирована эта стратегия?

201 Черновская В.В. Внепартийные организации капиталистов в поли-

тической жизни Индии и Нигерии // Буржуазные партии и политическая борьба в странах Востока. М. 1987. С.71.


100

Заключение

началу ХХ века в Индии сложилась и постоянно раз-вивалась универсальная система политических взаимодействий, основанная на господствующем по-

ложении англичан в государстве и обществе. Ключевым элемен-том системы являлись два агента политической и социально-экономической деятельности: колониальное правительство и ин-дийский бизнес. Их взаимодействие развивалось во времени и подвергалось влиянию остальных элементов системы. Можно структурировать эти элементы, объединив их в следующие груп-пы: политические организации; представительские организации бизнеса; либерально-националистические организации. Политические организации были представлены партиями,

крупнейшей из которых, безусловно, являлся Индийский нацио-нальный конгресс. Действия Мусульманской лиги, политической партии мусульман, и Всеиндийской Либеральной федерации то-же влияли на расстановку сил. Представляется, что в этой группе три данные элемента играли ключевые роли.

Представительские организации бизнеса демонстрировали постепенную тенденцию к укрупнению и объединению в обще-индийских рамках. В первую очередь следует назвать Индийский коммерческий конгресс, не столько как организацию (он по сути таковой не являлся), а как конференцию предпринимательских союзов и ассоциаций. В 1921 году была создана организация Объединенные торговые палаты, представлявшая интересы евро-пейского и компрадорского капитала. В 1927 году – Федерация Индийских торговых палат, защищавшая интересы капитала на-ционального.

Либерально-националистические организации имели мень-шее значение, однако их создание стало попыткой влияния наи-более консервативной части зажиточных кругов на политические процессы внутри страны.

К


101

Средства взаимодействия элементов системы условно можно подразделить на легитимные и нелегитимные. Легитимные средства были как формальными (законодательные акты, указы, выступления на заседаниях, съездах, конференциях, консульта-ции, официальные визиты, просьбы, петиции, протесты), так и неформальными (личные беседы, встречи в кругу семьи, личная переписка, забастовки, митинги протеста).

Факты и события национально-освободительного движения, такие как кампании гражданского неповиновения – сатьяграхи, с точки зрения функционировавшей системы были нелегитимны-ми. Так же, как нелегитимным считается подкуп избирателей и депутатов, шантаж, угрозы, средства силового давления, не пре-дусмотренные законодательством.

Система подвергалась воздействию ряда связанных между собой факторов, с разной степенью значимости влияющих на взаимоотношения власти и национального бизнеса. Первый фактор представляет собой объективное качественное развитие индийской национальной буржуазии, в результате которого част-ный сектор экономики страны совершил переход от традицион-ных к современным (капиталистическим) методам производства и общественной деятельности. Второй фактор касается развития национально-освободительной борьбы в стране, катализировав-шей и частично осуществлявшей процесс политического взаимо-действия между колониальным государством и корпоративным индийским бизнесом. Третий фактор связан с развитием миро-вой экономической и политической ситуации, побуждавшей ко-лониальное правительство менять свою политику в отношении растущего корпоративного сектора индийского предпринима-тельства. Сочетание этих факторов обеспечивало национальному бизнесу относительную свободу маневра и возможность выбора наиболее приемлемой стратегии политического диалога с коло-ниальной властью.

Индийский торгово-ростовщический, а затем и промышлен-ный бизнес занимал в данной системе подчиненное положение. Об этом можно судить по количеству и результативности средств, используемых деловым сообществом для достижения желаемого результата – расширения электоральных списков и го-сударственной помощи в создании национальной индустрии.


102

Прежде всего использовались в основном легитимные средства. Нелегитимные были попросту невозможны, поскольку деловой мир всегда оставался в интересах самосохранения лояльным официальной власти. Именно поэтому требования предпринима-тельства озвучивал Индийский национальный конгресс.

В 1915 году, после созыва первого Индийского коммерческо-го конгресса, ставившего целью выработку общей стратегии на-ционального бизнеса, англичане впервые объявили о намерении осуществить чаяния индийской торгово-промышленной буржуа-зии и провозгласили индустриализацию Индии целью государст-ва в области экономики. В 1927 – 1928 годах власть приветство-вала создание Федерации индийских торгово-промышленных па-лат, целью которой была не только защита интересов национального предпринимательства, но и озвучивание его поли-тической позиции (после 1928 года она практически совпадала с линией Индийского национального конгресса, крупнейшей оппо-зиционной организации). В 1931 году представителей ФИТПП пригласили на конференцию «круглого стола» в Лондон, где об-суждался вопрос о политическом будущем Индии. В 1942 году члены ФИТПП приняли участие в работе комитета послевоенной реконструкции при вице-короле в качестве неофициальных со-ветников. Таким образом диалог между властью и национальным бизнесом успешно проходил и без посредничества политических партий, в большинстве которых, тем не менее, были представле-ны интересы индийской буржуазии.

Со временем отношение индийской буржуазии к колониаль-ным властям становилось более взвешенным. Промышленники почувствовали себя вправе требовать от метрополии помощи в деле становления национальной индустрии в обмен на сохране-ние лояльности по отношению к правящему режиму. Арсенал средств взаимодействия расширился – стали чаще практиковать-ся бойкоты и харталы.

Таким образом, начиная с 1913 года, когда была образована первая общеиндийская представительская организация нацио-нального бизнеса – Индийский коммерческий конгресс, происхо-дило постепенное усиление влияния национального бизнеса в рамках диалога с властью. Несмотря на то, что в целом ИКК не имел реального влияния в деловом мире и в политике, сам факт


103

его образования говорит о тенденции к непартийному объедине-нию национальной буржуазии, с одной стороны, и об официаль-ном признании этой тенденции колониальным правительством, с другой. Так начинался диалог между властью и непосредственно бизнесом как социальной общностью, развивавшийся без участия политических партий. Для зарождающейся национальной бур-жуазии это был диалог-тест на возможность самостоятельного включения в спектр политического взаимодействия. С позиций колониальной администрации он может быть охарактеризован как "диалог-разрешение".

Ситуация изменилась к 1944 году, когда деловое сообщество Индии опубликовало свой вариант плана экономического разви-тия страны, впервые ставший результатом коллективных усилий «капитанов национальной индустрии». Этот документ демонст-рировал классовую зрелость индийской буржуазии, ее готовность самостоятельно управлять экономическими процессами в мас-штабах всей страны и наличие независимой политической пози-ции по отношению к колониальному правительству. Взаимодей-ствие между колониальной властью и бизнесом на данном исто-рическом этапе может быть охарактеризовано как диалог-ультиматум с позиций национальной буржуазии и как диалог-компромисс с точки зрения колониальной администрации. Такая эволюция свидетельствует, во-первых, о необычайно возросшей степени влияния национальной буржуазии на развитие социаль-но-экономических процессов в стране, а во-вторых, о политиче-ском обособлении делового сообщества, которому не нужна была политическая партия для того, чтобы заявить о своих планах на будущее в рамках независимого государства. Данное утвержде-ние не означает, что буржуазия не принимала участия в деятель-ности политических партий вообще, однако их существование больше не было основным условием выживания класса.

Такой степени социально-экономического и политического могущества индийский национальный бизнес достиг в результате ряда взаимосвязанных процессов, происходивших в стране в пер-вой половине ХХ века. Во-первых, укрепляются позиции нацио-нальной буржуазии на индийском внутреннем рынке, постепенно вытесняется английский капитал. Параллельно происходит про-цесс классового становления индийского предпринимательства, о


104

чем свидетельствует образование в 1910 – 1930-е годы ряда пред-ставительских организаций национального капитала, в том числе общеиндийских. В результате политическим авангардом зажи-точных слоев местного населения становится национальная тор-гово-промышленная буржуазия. Во-вторых, под влиянием эко-номической и политической конъюнктуры британская колони-альная администрация поэтапно делает ряд уступок в деле расширения политических прав местного населения, в частности имущих классов. В результате существенно увеличивается роль национального бизнеса в процессе диалога с колониальными вла-стями. В-третьих, по мере того, как администрация исчерпывает прежние методы воздействия на внутренний рынок колонии в своих интересах, национальное предпринимательство, наоборот, приобретает собственный опыт такого воздействия. Как следст-вие, к концу колониального периода политические интересы на-ционального бизнеса представлены не столько партией Индий-ский национальный конгресс, сколько представительскими орга-низациями делового мира. В-четвертых, корпоративно объеди-ненная национальная буржуазия еще до предоставления Индии независимости являлась не маневрирующей между ИНК и бри-танской колониальной администрацией частью общества, а зна-чительной политической силой, способной влиять на принятие государством важнейших социально-экономических решений. Таким образом, структурно-исторические условия формиро-вания диалога «власть – бизнес», изначально строившиеся на основе традиционных, средневековых норм социального по-ведения, в течение колониального периода претерпели суще-ственные изменения. Деловое сообщество укрепило свой по-литический статус и стало оказывать влияние на принятие властных решений.


105

Вопросы к зачету

1. Функции касты в деловом сообществе. 2. Рынок и государственная политика в системе ценностей

традиционного предпринимателя. 3. Пионеры индийской промышленности: путь от купца к

фабриканту. 4. "Лояльная оппозиция Ее Величества" (цели и задачи ИНК

как партии либеральной буржуазии). 5. Деловое сообщество и движение свадеши. 6. Деловое сообщество накануне и во время Первой мировой

войны 7. М.К. Ганди и индийская промышленная элита. 8. Индийский бизнес и национально-освободительное движе-

ние в 1918 – 1922 годах. 9. Деятельность национальных организаций индийского ка-

питала в 1923 – 1930 годах. 10. Представители Федерации индийских торгово-промыш-

ленных палат на конференции «круглого стола» в 1931 году. 11. Внутрипартийная борьба в ИНК и политика промышлен-

ного капитала 12. Индийский бизнес и политика экономического планиро-

вания в середине 30-х – 40-е годы ХХ века.


106

Содержание

Введение ............................................................................................. 3

Глава 1. Взаимодействие индийского бизнеса и колониальной власти в XIX – начале ХХ века ......... 6

1. Исторические условия деятельности делового сообщества Индии и формирование диалога «власть-бизнес» в колониальный период .......................... 6

2. Движение свадеши и политика британской колониальной администрации отношении индийского капитализма .............................. 15

3. Социально-экономическое и политическое развитие индийского предпринимательства в 1913 – 1918 годах ............................................................ 22

Контрольные вопросы ........................................................... 33

Глава 2. Тактика деловых кругов в отношении национально-освободительного движения и колониальной политики в 1918 – 1931 годах ........... 34

1. Формирование политических интересов индийской национальной буржуазии в 1920-е годы: пример Бомбея .......................................... 34

2. М.К. Ганди и роль деловых кругов в борьбе за независимость ................................................ 42

3. Образование Федерации индийских торгово-промышленных палат и обострение противоречий между колониальной властью и национальным бизнесом в 1927 – 1931 годах .............. 53



107

Глава 3. Формирование стратегии политического влияния национальной буржуазии в 1930 – 1940-е годы ......... 67

1. Столкновение интересов власти и бизнеса на конференции «круглого стола» в Лондоне................. 67

2. Путь к единству и корпоративному влиянию индийского бизнеса ........................................... 84


Заключение .................................................................................... 100

Вопросы к зачету .......................................................................... 105


108

Учебное издание

Федорова Татьяна Александровна

Власть и бизнес в Индии: стратегия политического

взаимодействия в первой половине ХХ века

Учебное пособие

Редактор, корректор О.Н. Скибинская Компьютерная верстка И.Н. Ивановой

Подписано в печать 05.12.2006 г. Формат 60х84/16. Бумага тип. Усл. печ. л. 6,28. Уч.-изд. л. 5,17.

Тираж 100 экз. Заказ

Оригинал-макет подготовлен в редакционно-издательском отделе ЯрГУ. Ярославский государственный университет.

150000 Ярославль, ул. Советская, 14.

Отпечатано ООО «Ремдер» ЛР ИД № 06151 от 26.10.2001.

г. Ярославль, пр. Октября, 94, оф. 37 тел. (4852) 73-35-03, 58-03-48, факс 58-03-49.


331.власть и бизнес в индии стратегия политического...

Documents