журнал для родителей

Заниматься

наукой: зачем?страница

88888

Особо

агрессивныестраница

1212121212

Злоключения

русского языкастраница

1818181818

Рыба, и не толькостраница

3737373737

1.20107ясемья и школа

Фото Владимира Воронова

Журналдля родителейОснованв 1871 годуВозобновлёнв 1946 году

В номере:7ясемья и школа

ЗАО Редакция журнала«Семья и школа»

Генеральный директорВ. Ф. Смирнов

Главный редакторП. И. Гелазония

Редакция журнала:

Т. Я. Кедрина(досуг и быт),

Л. А. Комарова(художественныйредактор),

Н. С. Мавлевич(школа и общество),

Л. Ф. Осипова(культура),

В. А. Рыбаков(развитиеи воспитание ребенка)

Дизайн-проект журнала:В. Е. Валериус

Предпечатная подготовка:И. В. Аршанский,О. В. Шорохова

Книжная редакция:С. И. Сивоконь

Редактор интернет-сайта:О. Л. Журавлева

Распространение:Н. П. Солошек

Обеспечение выпуска:А. М. Бакланова,Е. В. Угрюмова

Учредитель и издатель:ЗАО Редакция журнала«Семья и школа»Свидетельствоо регистрации № 017036Госкомитета РФ по печати

Адрес редакции:129626 Москва,улица Павла Корчагина, 7,строение 1Телефон/факс: (495) 683-8614e-mail: mag7a@narod.ru

Отпечатано в ОАО «ЧПК»142300 город Чехов Московской областиСайт: www.chpk.rue-mail: marketing@chpk.ruФакс: 8 (49672) 625-36; 8 (499) 270-7300

№ 1 (январь) 2010Подписано в печать 25 декабря 2009 года.Формат 60 × 90/8. Печать офсетная.5 печ. л. Тираж 2000 экз. Заказ

В розничной продажецена свободная

© ЗАО Редакция журнала «Семья и школа», 2010

С анонсамисвежих номеровнашего журналавы можетепознакомитьсяна страницах сайтаmag7a.narod.ru

Подписные индексы:по Объединенномукаталогу «ПрессаРоссии» — 70909;по каталогу«Роспечати» — 70906;по каталогу«Почта России» —99351.Подпискачерез Интернет:presscafe.ru

Чтение

Лия Осипова

Коллекция гимназиста

15150 лет со дня рождения А. П. Чехова

Мариэтта Чудакова

Злоключения русского языкав ХХ веке

18Что делает нас единой нациейв гражданском смысле слова —русскими или российскими людьми,кому как нравится? Только единыйязык, на котором все мы —кто лучше, кто хуже — говорим

Лия Осипова

Цветение гения

20На выставке «Ладо Гудиашвили.Парижские годы»

Александр Мелихов

Тень отцаРассказ

23

Наталья Мавлевич

Стены падают

29Двадцать лет назад рухнулаБерлинская стена. Всего два десяткалет, а уже всё быльем поросло.Когда мир меняется так быстро,кажется, что куда важнее поспеватьза этими изменениями, чемоглядываться назад

Евгений Попов

Пригов — это наш Пригов,это наш Пригов…

32

Огден Нэш

Два стихотворения

36

Домашние занятия

Кухня: рыба, и не только

37

Советы и рекомендации

Наталья Кисина

Какой ужас!

7Юра знает: на взрослых и маленькихсердиться нельзя. А вот на ровесникаВаню — можно. Да и сам Ваняне прочь насолить мальчишке,который, как ему кажется, занял егоместо возле отца

Вячеслав Иванов

Почему надо заниматься наукой

8Когда начинается спад, в правильноустроенном обществе увеличиваетсяколичество изобретений и находятсялюди, способные эти изобретенияоценить и понять. И здесь возникаетсложная проблема смены поколений

Владимир Леви

Особо агрессивные дети —чего ожидать, как обращаться

12Безнаказанность обучает злу.На время, пока несмышленыш мал,пока дочеловеческая природаего еще не может получитьпротивовеса в недозрелом сознании,отваживание от агрессиинаказанием, насильственнаявыработка тормозов — из худшегоменее худшее

Повод к размышлению

Борис Бим-Бад

Понимают ли родителиучителей? Это одно из условийсогласия семьи и школы

2Семья, родители могут приблизитьжелательные перемены в школьномобразовании, обсуждая с учителемсвою воспитательную политикув духе согласия и мира. Семьяи школа выигрывают, когда поютв лад, в унисон

Вокруг развития и воспитания

4Новое о хорошо знакомоми еще не знакомом

На обложке:фото Владимира Воронова

2

Понимают ли родители учителей?Это одно из условий согласия семьи и школы

детей, учитывает их уровень развития и их инте-ресы. Он разрешает подчас весьма сложные психо-логические ситуации. Более того, ему приходитсяизмерять и оценивать степень психического раз-вития его подопечных.

Учитель — практический логик. Он обязанотслеживать формирование понятий у учащихся,контролировать качество складывающихся у нихмыслительных процессов: обобщений, выводов,абстрагирования, интерпретации, объяснения, при-менения правил к конкретным примерам, суждений.

Учитель — практический социолог. Для орга-низации обучения (даже для того чтобы правиль-но рассадить учащихся в классе) он должен знатьлидеров в данной группе, отверженных и обижае-мых, друзей и недругов.

Сложной и тактичной дифференциациишкольной работы требуют от учителя все видыприродного и социального неравенства. Это фи-зическая сила, красота, этническое и социальноепроисхождение, материальный достаток, ум и т. д.

Личность учителя играет определяющую роль в любом учебномпроцессе. Педагог воспитывает направленностьюинтересов, отношением к делу, всем своим духов-ным обликом. Воспитатель-учитель положительновлияет на подопечных, когда являет собой примерпрофессионализма, компетентности, доброжела-тельства, воли и справедливости.

Профессия учителя предполагает высокийуровень личностного развития, любовь к людям,получение удовлетворения от помощи им, истин-ную образованность, воспитанность, вкус, артис-тизм, ораторское искусство и владение стилем.

Хорошее преподавание требует интенсивнойработы на личностном уровне. Эффективные учи-теля вызывают интерес к своему предмету, поддер-живают его успехами детей в учении, терпеливоведут их к этим успехам. Они понимают природузатруднений детей, подбадривают их, проявляюттерпеливость, безропотно и стойко перенося непо-нятливость и непонимание детей. У лучших учите-лей учение идет с увлечением.

Отношение детей к учителю невольно переносится и на их от�ношение к учебному предмету. Спросите в любойшколе, какой предмет больше всех других нравит-ся детям. Если подавляющему большинству школь-ников более всего нравится, положим, физика,знайте: этот учитель физики — хороший.

Дети уважают и ценят учителя, у которого оничувствуют, что умнеют, лучше и лучше справляют-ся с заданиями.

Очень многое здесь зависит от того, какой вид,какой характер взаимоотношений между детьмипоощряется учителем. Главное — поощрять взаимо-помощь. Не соперничество, а сотрудничество, независть, а радость, не победы над другими, а победанад собой, не требовательность к другим и снисхо-дительность к себе (самооправдания, жалость к

Борис Бим�Бад

Объявив нынешний год Годом учителя, го-сударство собирается сделать все, чтобы учительстал уважаемой фигурой в обществе. Но при этомвозрастают и ожидания общества — от школы, отучителей и воспитателей.

Весьма сложны функции учителей в их отно-шениях с родителями или законными представи-телями детей. Иногда учителя оказывают сильноевлияние на домашний статус ребенка. Чтобы пра-вильно строить отношения со школьными препо-давателями, семейным воспитателям важно знать,что возможные новшества, которые планируетсявнести в деятельность учителей, не заменяют собойпрежние обязанности педагогов, а дополняют их.Поэтому полезно сделать краткий обзор функцийи роли школьного учителя, которые сохранятся ив новом году, а потом рассмотреть дополнительныеобязанности учителя.

Функции и роли учителя разноплановы, сложны и много�профильны. Он — организатор учебного процес-са. Человек, которому учащиеся поверяют своисекреты и тайны. Судья достижений и успехов де-тей. «Дирижер» внеклассных видов деятельности,акций и мероприятий. Он же — имеющий большуюотчетность администратор и еще член професси-ональной корпорации.

В школе учитель отчасти замещает родителей.Он несет ответственность за жизнь и здоровье де-тей, за нарушение прав и свобод обучающихся ивоспитанников. Учителю передаются отчасти вла-стные функции родителей — дисциплинирования,слежения за соблюдение детьми приличий и т. п.

Власть учителя над ребенком в некоторых от-ношениях далеко превосходит родительскую волю.Учитель властен удалить ребенка из класса, способ-ствовать его исключению из школы. От учителя, ане только от ученика, зависит, будет ли он переве-ден в следующий класс или оставлен на второй год.Вмешательство родителей в решение этого вопро-са дает, как правило, незначительный результат.

Выбор профессии, будущее детей зависит отстепени их успешности в классной комнате. Школь-ник, у которого серьезные трудности в учении и(или) поведении, ставит перед учителем задачу ог-ромной сложности. Нуждается ли он в специальномобучении, или в консультации психотерапевта, илив помощи домашних, — во всех случаях учителюприходится вести непростую работу с окружени-ем этого школьника.

От учителя требуется особый склад способностей, знаний иумений. Так, ему необходимо распределенноевнимание, чтобы одновременно следить за своейречью, реакцией и ответами учеников, за их пове-дением, за тем, как именно он сам или дети пишутна доске. При этом он должен постоянно поддер-живать интерес класса к изучаемому материалу.

Учитель — практический психолог. Он при-норавливает обучение к возрастным особенностям

Борис МихайловичБим-Бад, докторпедагогических наук,действительный членРоссийскойАкадемии образования

3

77777я семья и школа

Учитель обязан:— давать возможность помогать себе в работе, в объ-

яснении нового материала;— быть предельно честным, неизменно правдивым;— обладать чувством юмора, говорить без иронии,

без насмешек, гордиться каждым и никого не за-хваливать;

— быть всегда готовым отстаивать интересы ребен-ка, чтобы тот чувствовал свою защищенность иучился при этом самопомощи, самозащите;

Совершенно необходимо ныне обслуживаниенестандартных детей педагогами со специаль-ным образованием. В их услугах нуждаются дети сзадержками психического развития, с погранич-ной умственной отсталостью; эпилептики, шизо-френики и т. д.

Сейчас не принято собирать больных детей воднородные группы. Напротив, часто включениеотклоняющегося от нормы ребенка полезно вклю-чить в группу совершенно здоровых сверстниковили в разновозрастную группу. Но в таких случаяхважно участие в воспитательной работе наряду собычным учителем еще и специалиста. Иначе не-избежно наносится вред и обычным, и необычнымучащимся.

Учителей постоянно побуждают к творчест-ву, к применению передового опыта, к принятиюинновационной теории и практики и к участиюв новациях.

Современный учитель должен знать и уметьмногие вещи, которых никто не ждал и не требо-вал от прежних учителей. Он нередко применяеткомпьютерные программы в учебном процессе.Он использует сложные технические средства обу-чения. От учителя требуется умение пользоватьсястандартизированными тестами и составлять соб-ственные тесты успешности.

Очень важно, чтобы учителя и воспитателиоказались ныне не в положении «передаточногомеханизма» содержания обучения и воспитания, авсё более и более становились носителями содер-жания образования — когда они и учебно-воспита-тельный материал не могут быть отчуждены другот друга. Превращение педагогов-практиков в носи-телей содержания общеобразовательной культуры,в один из важнейших его источников невозможнобез появления совершенно новой их деятельности:поиска и фиксации культурного содержания, скла-дывающегося в реальном процессе их взаимодей-ствия с учащимися. Учитель и воспитатель должныстать разработчиками содержания образования всоюзе не только с ученым, но и с детьми. Только тог-да они перестанут играть роль механических ис-полнителей заданной им в готовом виде «пьесы»,или, как пишут некоторые теоретики, «сценария»учебно-воспитательного процесса.

Необходим отход от господства фронтальнойработы учителей с неизменным составом учебнойгруппы, делающей учение непосильным для однихи тормозящим развитие других. Наполняемостьгрупп должна становиться все более гибкой, чтосвязано с оптимизацией нагрузки учителей и класс-ных руководителей, с совершенно необходимымупорядочиванием оплаты их труда.

Все это, в свою очередь, зависит от социаль-ного статуса и престижа профессии учителя, повы-шение которых планируется правительством.

«Единый фронт». Вы скажете, что во всем объеме предполагаемыефункции и роли современного учителя в школепросто невыполнимы. И будете правы, поскольку всвоей полной системе они представляют собойскорее идеал, к которому важно стремиться, чемближайшую реальность нашего образования. Од-ного только предстоящего нам Года учителя вряд либудет достаточно для достижения провозглашае-мых целей.

Но семья, родители, опекуны школьников мо-гут приблизить желательные перемены, обсуждаясвою воспитательную политику с учителем в духесогласия и мира. Семья и школа выигрывают, когдапоют в лад, в унисон.

— радоваться общению, поддерживать бодрый тон;— уметь признаваться в своих ошибках, не быть

самолюбивым, не быть подозрительным, не бытьнесправедливым;

— не требовать от детей того, чего не требуешь отсебя;

— видеть себя со стороны, следить за свои взглядами,словами, жестами, мыслями, чувствами.

— интересоваться искусством, литературой, полити-кой, наукой, интересоваться живо и страстно. Учи-телю необходимы живые, постоянные культурныеинтересы. Это основа основ.

себе), а требовательность к себе и терпимость кдругим, не осуждение других, а стремление и уме-ние понять другого.

Дополнительные новейшие ожидания от учителя. Сейчас резкоповысилась нужда в предупреждении учителямиотклоняющегося поведения, правонарушений,становления и укрепления асоциальных и анти-социальных установок у школьников. Обществои государство заинтересованы в деятельностиучителей по предотвращению индифферентиз-ма школьной молодежи, преодолению ее инфан-тилизма.

В сегодняшнем мире плюралистических цен-ностей все время повышается роль нравственноговоспитания и морального развития личности,способной противостоять дурным влияниям сре-ды, атмосфере насилия и жестокости.

От школы требуется результативная работа поадекватной адаптации новых поколений к реали-ям жизни.

4

Вокруг развития и воспитанияНовое о хорошо знакомом

и ещё не знакомом

04_01

Ведение блогаулучшает навыки письма

Дети, которые пишут смс-сообще-ния и ведут блоги, а также поль-

зуются социальными сетями, пишутлучше, чем другие их сверстники,свидетельствуют данные исследова-ния, проведенного британским Наци-ональным фондом грамотности.

Опрос трех тысяч детей в возра-сте от 9 до 16 лет показал, что 61 про-цент блоггеров и 56 процентов поль-зователей социальных сетей оценилисвои навыки письма как хорошие илиочень хорошие. Лишь 47 процен-тов из тех, кто блогов не ведет и се-тями не пользуется, ответили так же.У 24 процентов опрошенных есть

рассказы, письма, тексты песен иливести дневники».

Дуглас считает преувеличенны-ми страхи, вызываемые тем, что детипользуются для общения в интернетеупрощенным языком, в котором мно-го сокращений и символов. «Вредитли это грамотности? Наши исследо-вания показывают, что чем большеформ общения используют дети, темлучше в конечном итоге их словесныенавыки», — считает Дуглас.

Однако не все преподавателисогласны с тем, что использованиеинтернета в рамках занятий идетна пользу детям. Многие учителя на-чальных школ сомневаются в том, чтодетям полезно проводить много вре-мени за компьютером — особенномладшим школьникам. Они считают,что отношения между учителем иребенком куда важнее.

Секстинг популярени опасен

По данным опроса, проведенного «АссошиэйтедПресс» совместно с MTV, многие молодые

американцы занимаются секстингом, то естьобменом фотографиями и видеокадрами сек-суального характера по мобильному телефонуили в интернете. По данным исследования (оноохватило около 1200 человек в возрасте от 14 до24 лет), секстингом занимаются не только околочетверти подростков, но и около трети взрослоймолодежи.

При этом многие подростки не осознают не-приятных последствий таких шалостей, отмечаетавтор статьи в «Тайм» Либби Куайд. В частности, онизачастую не понимают, что по американским зако-нам они могут быть привлечены за это к ответст-венности. Они не задумываются всерьез и о том, чтоих откровенные фотографии могут увидеть потен-циальные работодатели или члены приемных ко-миссий учебных заведений. Молодежь определен-но убеждена в своей безнаказанности, утверждаетКэтлин Богл, профессор социологии университе-та Ла-Саль в Филадельфии.

При этом около 14 процентов опрошенныхподозревают, что их фотографии были разосланыбез их разрешения, и, возможно, они правы: 17 про-центов получивших фотографии признались, чтопересылали их другим.

Были случаи, когда девушки сводили счеты сжизнью из-за того, что их фотографии, предназна-ченные для их молодых людей, распространялисьсреди других подростков.

Да, фотовесьмаэффектные!

собственный блог, а 82 процентапосылают текстовые сообщения покрайней мере раз в месяц. Кроме того,73 процента общаются с друзьями спомощью программ мгновенного об-мена сообщениями. При этом 77 про-центов пишут на бумаге в школе идома, готовя домашние задания.

«Наши данные свидетельствуют,что существует тесная связь междуиспользованием современных техно-логий и навыками чтения и письма, —говорит директор Национальногофонда грамотности Джонатан Дуг-лас. — Полученные в сети навыкипорождают стремление детей писать

Ведение блогаулучшает навыки письма

Секстинг популярени опасен

77777я семья и школа

5

С сердцем порядок —учиться легче

Группа ученых из Гетеборгского университетав Швеции впервые провела масштабное исследо-

вание, призванное сопоставить физические дан-ные людей, данные об их здоровье и их академиче-ские успехи. До сих пор подобные работы касалисьисключительно детей младшего возраста или лю-дей преклонных годов.

Ученые использовали базу данных о гражда-нах Швеции мужского пола, рожденных с 1950 по1976 год, которые в возрасте 18 лет предоставлялисвои данные службам учета вооруженных сил стра-ны. Всего в исследовании оказалось задействованотаким образом более 1,2 миллиона человек.

Обнаружилось, что в первую очередь с умст-венными способностями людей связано состояниесердечно-сосудистой системы, а не мышечная сила.Кроме того, состояние сердца и сосудов в возрасте18 лет оказалось надежным фактором, предопре-деляющем социальное и экономическое положе-ние человека в будущем. Ученые точно установили,что окружение, а не генетическая предрасположен-ность, играет ключевую роль в выявленных соот-ношениях между здоровьем и умственными спо-собностями.

Авторы исследования полагают, что их иссле-дование наглядно показывает, как развитие спортаи поощрение физического развития граждан мо-

Физкультура —дело нужное

04_02

жет в масштабах страны дать заметный положи-тельный эффект и в ряде других сфер, в том числе,и в уровне образованности людей.

Полученные данные служат подтверждениемтого, что повышение уровня физической подготов-ки в средней школе — один из способов противо-действовать все большему распространению сидя-чего образа жизни, который повышает риск болез-ней и с которым, вероятно, так или иначе связанынизкое интеллектуальное развитие и низкая акаде-мическая успеваемость.

Роботы помогаютбольным детям

Роботы собирают автомобили икомпьютеры, фасуют продукцию

на фабриках, осуществляют транс-портировку контейнеров с опаснымиматериалами, даже проводят хирур-гические операции. Но этим сфераприменения робототехники не огра-ничивается. Сейчас ученые работаютнад созданием «социально активных»роботов, способных оказывать по-мощь детям с ограниченными физи-ческими и умственными способнос-тями.

С виду Кевин — обычный шести-летний мальчишка: шустрый, энер-гичный, очень любит играть с компь-ютером. От сверстников Кевин отлича-ется тем, что не может говорить. Емуочень трудно двигать ртом и языком.

Как и многим другим детям с ре-чевыми отклонениями, Кевину помо-гает врач. Но метод лечения Кевина,сообщает «Голос Америки», отлича-ется тем, что часть времени мальчикзанимается с роботом. Это механи-ческая кукла полуметрового роста, не-обычного цвета и с двигающимисяруками и ногами. «Очень важно, что«Космобот» умеет увлечь детей», – го-ворит специалист по реабилитациинервной системы Кэрол Саманго-

Спраус, которая несколько десятиле-тий работает с детьми-инвалидами.Одна из причин высокой лечебнойэффективности «Космобота» в том,что дети воспринимают его как живоесущество. Через него они говорят, отнего же получают различные указа-ния и выполняют их.

Во время лечебных занятий ре-бенок сажает «Космобота» на колении его двигающейся рукой указываетна слова в таблице, которые проситнайти доктор. Самому указывать нанужные слова Кевину было бы не-интересно, но когда он это делает сроботом — картина меняется. Кевинговорит с помощью «Космобота», ноему также нравится управлять его дви-жениями. Нажимая на кнопки пульта,соединенного с компьютером, Кевинможет заставить пойти робота впе-ред, назад или ходить кругами.

«Космобот» помогает Кевинулучше планировать свои действия. Ондает Кевину чувство независимости,потому что мальчик может выбрать,чем именно хочет заняться с егопомощью. Мать Кевина говорит, что«Космобот» улучшил качество жизниее сына: «Сейчас, играя с друзьями, онстал мягче. Раньше он мог подойтик кому-нибудь и слегка ударить поруке, как бы здороваясь с человеком.Больше он этого не делает. Сейчас онскорее помашет рукой. Я вижу, что оннаучился у «Космобота» спокойствиюи сдержанности».

В ожирении виноватыгены

У ченые Великобритании обнару-жили генетические причины тяже-

лой формы ожирения, развивающей-ся в детском возрасте. Исследованиепроведено специалистами Кембридж-ского университета и британскогоИнститута Сенгера.

Исследование коснулось 300 де-тей с тяжелой степенью ожирения.Сравнив ДНК больных с генетиче-ским материалом более семи тысячздоровых людей, исследователи обна-ружили отсутствие у пациентов сожирением некоторых участков гено-ма, отвечающих за регуляцию весачеловека и уровня сахара в крови. Этимутации были обнаружены у пятибольных ожирением и лишь у двухчеловек из контрольной группы.

Открытие генетических причиножирения сыграет важную роль в ди-агностике заболевания, которое ра-нее ошибочно считалось связанным сперееданием. Некоторые пациенты,участвовавшие в исследовании, быливнесены социальными службами вгруппу риска в связи с подозрениямив сознательном перекармливании состороны родителей. На основанииновых данных эти дети были исклю-чены из группы риска.

Роботы помогаютбольным детям

В ожирении виноватыгены

С сердцем порядок —учиться легче

6

Н. П.(по мате�риаламИнтернета,иностраннойпечатии радио)

Ч еловек от природы эгоистичен инуждается в исправлении, увере-

ны многие родители. Однако в по-следнее время биологи начали скло-няться к более оптимистическомувзгляду. Их заключения основываютсяна наблюдениях за поведением детейи сравнении его с поведением ма-леньких шимпанзе.

Николас Уэйд («Нью-ЙоркТаймс», излагаем по «Новой Газете»)пишет, что биологи пришли к выво-ду: у детей есть врожденная склон-ность к социализации и помощи себеподобным. Автор появившейся недав-но книги «Почему мы сотрудничаем»Майкл Томаселло (психолог и специ-алист по детскому развитию, одиниз директоров Института эволюци-онной антропологии имени МаксаПланка в Лейпциге) свидетельствует:полуторагодовалый малыш пытаетсяпомочь постороннему взрослому че-ловеку, если видит, что тот пытаетсяоткрыть дверь или, скажем, подобратьупавшую прищепку для белья, а руки

его заняты. Можно предположить,что помогающее поведение являетсяврожденным — ведь оно появляетсяна очень ранней стадии развития, дотого, как родители начинают обучатьребенка правилам приличия. Малышиспособны как оказать практическуюпомощь, так и поделиться информа-цией. В 12 месяцев они показываютпальцем на объект, который родите-ли хотят найти. Шимпанзе друг другутак не помогают никогда.

Есть у доктора Томаселло и уте-шительные новости для родителей,которые думают, что их ребенок про-скочил в развитии фазу сотрудниче-ства: многие дети более склонны ксотрудничеству, когда находятся внедома. Вот почему родители бываютудивлены, когда слышат от учителяили тренера, что их ребенок прекрас-но себя ведет. «Внутри семьи чащепреобладает соперничество», — счи-тает доктор Томаселло.

По мере того как ребенок растет,он начинает оказывать помощь болееизбирательно. Примерно с трех летребенок уже скорее поделится чем-нибудь с тем, кто до этого проявилк нему доброе отношение.

В этом возрасте возникает ипредставление о социальных нормах.

«Большинство норм касается хороше-го отношения к другим, — продолжа-ет доктор Томаселло, — и дети быст-ро их усваивают, поскольку хотятбыть принятыми коллективом». Детипонимают, что должны не толькосами соблюдать правила, но и от дру-гих членов коллектива требовать тогоже. У них появляется то, что авторназывает «совместной интенциональ-ностью» — понятием об ожиданияхдругих, из которого возникает чув-ство общности. Совместная интен-циональность появилась на раннейстадии эволюции человека и ее назна-чением скорее всего была совместнаядобыча пищи. Отсюда пролегла тро-пинка к обязательному сотрудничест-ву (приматы по ней не пошли), кото-рая привела к обязательности соблю-дения социальных норм, альтруизмуи появлению языка.

Изначально социальная приро-да человека не означает, что людивсегда добры друг к другу. Поддер-жание социальной структуры требу-ет усилий, в том числе враждебногоотношения к чужакам. «Вот почемувозникают моральные дилеммы, —объясняет Майкл Томаселло. — Мыэгоистичны и в то же время альтру-истичны».

Насилие в семье. Жертвы — родители

Их унижают, причем не кто-нибудь,а собственные дети. Многие

родители живут в страхе, но не ре-шаются просить о помощи. К такимвыводам пришли британские специ-алисты. Что же происходит?

«Женщине угрожала ножом14-летняя девочка» — заголовок, ко-торый мог бы появиться в любой избританских газет. А что если это про-исходит в твоем собственном доме, иподросток с лезвием в руках — твоясобственная дочь?

Родителям постоянно угрожают,даже избивают, утверждают сотруд-ники одной из ведущих британскихблаготворительных организаций, за-нимающихся вопросами семьи. Не-редко доходит до того, что родителибоятся оставаться дома один на одинсо своими детьми.

На горячую телефонную линиюэтой организации поступает по тризвонка в день от родителей, перенес-ших оскорбления словом или дейст-вием со стороны собственных детей.У некоторых все это длится годами.

«Мы можем сидеть, смотреть те-левизор. И в следующую минуту моя14-летняя дочь подскакивает, выклю-чает телевизор и просто брызжет ос-корблениями. Называет меня коровой

и сукой. Она несколько раз громиладом, даже била меня и своих младшихбрата и сестру. Когда она спокойна,это любящий, прекрасный ребенок.Но я постоянно хожу по краю, я боюсьее, не знаю, что делать. Это как житьс безумным партнером, я просто незнаю, что случится через минуту».

Подобная агрессия (а она, в чис-ле прочего, может выражаться в видепинков, щипков, толчков, плевков,ударов кулаком о стену) куда болеераспространенное явление, чем при-нято считать. В основном насилие надродителями совершают дети в возра-сте от 13 до 15 лет. Но есть данные и отрехлетних детях, которые ведут себяподобным образом, и о почти совсемвзрослых — тех, кому за двадцать.

Матери — главная цель: девятьслучаев из десяти приходится на них.Это женщины всех возрастов, из самыхразных слоев общества. Но, возмож-но, самое поразительное открытиесостоит в том, что наиболее жестокопо отношению к ним ведут себя несыновья, а дочери.

Истинный размах феноменаоценить очень сложно, так как частотакие конфликты не выходят наружу,подчеркивает профессор Кевин Бра-ун из Бирмингемского университета,

изучавший эту проблему. А Сюзи Хэй-ман, автор книги «Научись быть роди-телем: твой подросток», добавляет:«Чувство стыда играет не последнююроль… Стыд — причина того, почемуситуация вышла из-под контроля.Стыд мешает рассказывать об этомдаже ближайшим родственникам, неговоря уж о других людях».

Кроме того, профессор Браунубежден: проблему не только замал-чивают, ее не изучают в той степени,в которой она заслуживает изучения.Общество не готово согласиться стем, что подобные отношения междуродителями и детьми существуют,объясняет ученый.

То, что девочки более склоннывести себя подобным образом, удив-ляет не всех. Установлено, что онииначе, нежели мальчики, справляют-ся с проблемами, которые встречаютна пути. «Мальчики и девочки испы-тывают одинаковые чувства, но дейст-вуют по-разному, когда расстроеныили разозлены, — объясняет СюзиХэйман. — Мальчики занимаютсясаморазрушением вне дома: пьют,катаются на машинах. Девочки дела-ют это более скрытно — к примеру,спорят с родителями».

Во многих случаях причинатакой агрессии очевидна. Родители,возможно, сами вели себя агрессивнопо отношению к ребенку или ребе-нок наблюдал сцены насилия дома.Фактором может быть и возраст: под-ростковая пора особенно болезненна.

Насилие в семье. Жертвы — родители

Эгоизм и альтруизмЭгоизм и альтруизм

7

77777я семья и школа

Развратные действия заключались в том, чтоон после физкультуры вбежал без штанов в девчо-ночью раздевалку. На другой день бабушка однойиз девочек сказала директору, что ее внучка полу-чила психическую травму и всю ночь не спала и чтобесстыдника Юру надо выгнать из школы. Заоднооткрылось, что Юра ругается матом. Директор обе-щала разобраться, опять призвали в школу Юринумать, и Оля тоже получила сокрушительную психи-ческую травму.

Вечером она позвонила мне, рыдающая:— Какой ужас! Что делать?Ну что делать? Конечно, звать семейного чудо-

психолога, столько раз выручавшего нас в самыхотчаянных ситуациях.

Консультацию пришлось устраивать тайную:Олин муж психологам категорически не доверяет.Зато ей самой стало легче, уже когда, начав изла-гать позорные подробности Юриного поведения,она увидела, что чудо-психолог улыбается:

— Да ничего страшного! Все вполне нормаль-но, и никакой особой терапии не требуется. Всепоступки Юры просто кричат: «Я зол! Обратите наменя внимание!». Конечно, он злится: и на вас, и наотчима, и на маленькую сестру, но знает: это чувст-ва запретные, на взрослых и маленьких сердитьсянельзя. А вот на ровесника Ваню — можно, тут ни-какого святотатства нет, драка — дело житейское.Да и сам Ваня всегда не прочь насолить мальчиш-ке, который, как ему кажется, занял его место возлеотца. Для вашего сына Ваня стал фокусом обиды иозлобления. И очень хорошо, что он рисует и рветего портрет — это способ выпустить пар, иначе онбы просто лопнул. Ну а в школе он дает себе волю.А что ругается и щеголяет голышом… Это, конечно,нехорошо, но тоже очень понятно. Такое поведе-ние — стопроцентная гарантия того, что он окажет-ся в центре самого жгучего внимания. Со знакомплюс или минус — не так важно. Обязательно надос ним поговорить.

Беседу с Юрой Оля отрабатывала на мнеи жаловалась, что у нее язык не поворачиваетсявыговаривать то, что посоветовал сказать психолог.И вот она старалась, а я слушала:

— Я понимаю, что ты сердишься на нас: на Ле-ночку, на меня и на других взрослых. Имеешь пра-во. Я тоже часто на тебя сержусь. И мне тоже обид-но, что мы теперь не каждый вечер читаем с тобойкнижки, потому что надо купать и кормить Леночку.Что, если перенести чтение на другое время?Например, я могу тебе читать, пока ты ужинаешь,а перед сном, если я не смогу, ты почитаешь сам.И я прошу тебя не ругаться… Ой, нет, не могу я! Чтож, объяснять ему, почему нельзя материться и сни-мать при девочках штаны?! А то он сам не знает!

— Не знаю! — подаю я реплику за Юру. —Скажи, мам, почему? Что такого страшного? Взрос-лые тоже матерятся, а голых людей на картинахрисуют.

Мы долго тренировались, придумывали раз-ные доводы, но логических объяснений не находи-ли. Просто не принято, грубо, оскорбительно…Впрочем, наши заготовки не понадобились.

Как только Оля сказала, что понимает Юрки-ну злость, он прижался к ней и залился слезами.Наверное, одного разговора мало, но можно наде-яться, что в ближайшее время у него не возникнетискушения шокировать девочек и бабушек. Тем бо-лее, что он теперь почти каждое воскресенье ездитк своему папе, а тот матом не ругается и всегда хо-дит при дамах в штанах.

Н.Кисина

Какой ужас!Соседский Юрка — страшный развратник. Так

говорит не кто-нибудь, а его родная мать.Юрик — ровесник нашего Коти. Его семья

переехала в наш дом весной. Очень скоро мы по-знакомились и подружились с новыми жильцами,хотя началась эта дружба довольно неожиданно.Котя с Юрой очутились в одном классе, и на тре-тий день Юриного пребывания в новой школе ончуть не задушил Котю. Оба мальчика рослые и плот-ные, так что щуплая учительница еле их растащилаи тут же записала обоим в дневники экстренныйвызов родителей. Мы с Ольгой — мамы добросове-стные. В условленное время сидели рядышком пе-ред Светланой Петровной и покорно выслушива-ли ее жалобы. До сих пор Светлана Петровна пола-гала, что самый крупный, самый горластый и самыйдрачливый мальчик в классе — это Константин,и вдруг появился Юрий — еще крупнее, еще горла-стее и еще драчливей. Я, в общем, была даже радауступить кому-нибудь лавры первенства в этойкатегории и почувствовала симпатию к Ольге. Наобратном пути оказалось, что мы живем на однойлестничной площадке. Что ж, решили мы, сейчас жеи призовем драчунов к ответу.

Примирение состоялось за чаем. Впрочем,Котя на Юру зла не держал, и оба отправились ин-спектировать Юрины легоконструкторы. Про эпи-зод с удушением мы все же поговорили.

— Сам не знаю, что на меня нашло, — сказалЮра. — Мне показалось, это не Костя, а Ваня.

Когда ребята ушли в детскую, Оля пояснила:— Ваня — сын моего мужа от первого брака.

Он приходит к нам на выходные. Муж хочет, чтобымальчишки как можно больше бывали вместе, во-дит их на хоккей или в парк. Они вроде бы и дру-жат, даже скучают, если долго не видятся, но ино-гда, кажется, один другого готов прикончить. Толь-ко Ваня действует исподтишка, так что хулиганятвдвоем, а достается Юре. Юрка же, бесхитростнаядуша, все делает в открытую: возмущается, лезетдраться. Мы это пресекаем, муж никаких жалоб непринимает: играйте вместе, и точка.

Потом я этого Ваню не раз видела, а иногданаши мальчишки играли втроем, и, надо сказать,сводные братья в компании с Котей ладили лучше,чем когда оставались один на один.

Летом у Оли родилась дочка. Оля со страхомждала, что Юра будет ревновать, капризничать —словом, начнутся проблемы, описанные в книжкахдля родителей. Но Юрка Леночкой даже гордился,без конца ее фотографировал и рисовал. Правда,один рисунок был какой-то подозрительный — ужочень пустышка во рту сестрички была похожа наздоровенный кляп. Ну да ведь Юрка не бог вестькакой художник.

Кстати, о художествах. Однажды расстроен-ная Оля рассказала, что застала сына за страннымзанятием: Юрка ожесточенно мял и рвал какой-торисунок. Но это были не муки творчества взыска-тельного художника, как подумала мама.

— Когда я очень злюсь, — объяснил Юра, — торисую Ваню и рву, рву, рву его на кусочки!

Осенью Котя и Юра пошли во второй класс. Итут выяснилось, что Юра не только большой и гор-ластый, но еще и страшный хулиган. Хуже того —испорченный мальчишка!

8

Лекцию, которую мы публикуем, Вячеслав ВсеволодовичИванов прочитал для молодежи во Всероссийской государствен-ной библиотеке иностранной литературы.

Во вступительном слове директор библиотеки ЕкатеринаГениева сказала, что завидует тем, кто впервые будет слушать это-го удивительного человека.

В. В. Иванов — ученый мировой величины, действительныйчлен Российской академии наук, член Американской академиинаук и искусств, Британской академии, Академии наук Латвии,профессор Калифорнийского университета, директор Институ-та мировой культуры МГУ… Широта его интересов и многообра-зие дарований необыкновенны. Он автор фундаментальных тру-дов в области лингвистики, антропологии, истории культуры,переводчик с восемнадцати языков мира, поэт. Среди тех, когоон лично знал и с кем дружил, великие поэты Пастернак (в со-ветское время Вячеслав Всеволодович подвергся гонениям заотказ участвовать в его травле) и Бродский, физики Харитони Ландау — словом, люди, которых с полным правом можно на-звать лучшими умами нашего времени. К числу таких людей, бес-спорно, относится и он сам.

крестьянской страной, больше 90 процентов населениязанимались крестьянским трудом, жили в деревнях, по-этому эсеры были воплощением надежд, стремлений,желаний большей части населения России. Кондрать-ев сам происходил из довольно бедной, малоимущей,как тогда говорили, крестьянской семьи, претерпелочень много трудностей. Детство его — это то, что Горь-кий, говоря о себе, назвал «в людях»; он проходил оченьжестокую школу, самым тяжелым трудом зарабатывалсебе на жизнь, овладевая разными ремеслами. Он хо-рошо знал не только обычный крестьянский труд, нои то, как можно прожить, занимаясь разными делами,скажем, работая мастером по изделиям из кожи и т. д.Очень рано он вступил в партию эсеров и стал зани-маться активной политической деятельностью. Ну, Рос-сия никогда не была особенно свободной страной, чтобы вам сейчас ни говорили о том, как хорошо жилосьдо революции; но все-таки в царской тюрьме Кондрать-ев как эсер провел восемь месяцев, а в тюрьме послебольшевистской революции семнадцатого года, когдабольшевики преследовали эсеров, своих ближайшихтоварищей по революционному движению, — в боль-шевистской тюрьме он провел восемь лет, и егобуквально замучили, его пытали там по специальномууказанию Сталина, который его ненавидел.

Почему Сталин так ненавидел Кондратьева? Ста-лин ненавидел русское крестьянство и, в сущности,пытался его уничтожить. Может быть, вам попадалосьв газетах упоминание о голодоморе — голоде, которыйбыл в начале тридцатых годов, в частности, на Украи-не. По существу, это была попытка Сталина расправить-ся с большой частью крестьянства, просто физическирасправиться. Я это с детства знаю, когда я был совсемеще маленьким, у меня была няня, и она мне рассказы-вала о судьбе своей семьи. Сама она рано попала в Моск-

Вячеслав Иванов:Почему надо заниматься наукой?

Портретработы

фото-художника

СветланыЛеонидовны

Ивановой

Я хочу рассказать вам о трех вещах. Все они связанытем, что, как мне кажется, дают ответ на вопрос, почемунадо, стоит, необходимо заниматься наукой.

Первое имеет отношение к большому кризису, ко-торый, как вы, наверно, знаете, переживают разные стра-ны, в том числе Россия. Так вот, я расскажу вам о том, какнаука учит, каким образом можно выйти из кризиса, ипокажу, как это связано с моим основным вопросом.

Второе тоже связано с основным вопросом и ка-сается того, в какой части мировой истории мы с вамиживем, куда мы с вами попали. Представьте себе, что мыбыли бы очень далеко от Земли, могли бы смотреть наЗемлю и знали бы, что там есть человечество, пережи-вающее длинную историю, — в какой же момент этойистории мы попали? Это более широкая тема, чем кри-зис, и тоже достаточно интересная — каждый человекдолжен знать, где он живет, в какой эпохе; вот я попы-таюсь вам про эту эпоху рассказать.

И третий вопрос, связанный и с основным, и осо-бенно с ответом на второй: я вам буду пытаться расска-зать, что я понимаю или знаю о красоте и каким обра-зом наука связана с тем, как мы понимаем красоту.

Это три вещи, которые дают ответ на один общийвопрос.

Итак, зачем нам нужна наука, почему мы должнызаниматься наукой, почему это наша обязанность, поче-му это необходимость для всех?

Рассказываю вам в основном идею больших миро-вых кризисов, как ее понял наш великий экономист,один из самых замечательных русских ученых минув-шего века Николай Дмитриевич Кондратьев. Он был од-ним из активных деятелей Февральской революции1917 года и последующих месяцев, крупной фигуройв партии эсеров — социалистов-революционеров. Этобыла партия русского крестьянства. Россия была

9

77777я семья и школа

ваем научно-технической революцией (сейчас поясню,почему так считал Кондратьев и мы сами так считаем).Так вот, в капиталистически развитых странах, таких какГолландия, Англия, Франция, Германия, Испания, Соеди-ненные Штаты, с XVII до начала ХХ века было подсчи-тано, как развивается производство, наука и техника икак возникают кризисы. Оказалось, что кризисы под-чиняются строгой математической закономерности, от-крытой Кондратьевым. То, что я вам рассказываю, оченьинтересно, и если бы наше образование совсем моло-дых людей было поставлено правильным образом, товам в школе должны были бы преподавать некую наукуо математических основах истории. Но, к сожалению,эту науку не прошли не только вы, но и руководители

разных стран, здесь я не хочу об-винять только нашу страну. Руко-водители разных стран, которыеиногда встречаются друг с дру-гом, отличаются таким блажен-ным неведением. Все это, как выувидите, не очень большая хит-рость. Вы могли бы довольно бы-стро этим овладеть, если бы этопреподавали в школе. Но в школеэтого не преподают, и руково-

дители разных капиталистических государств, включаяРоссию, этих азбучных истин, открытых Кондратьевым,пока не обязаны знать. Пока, потому что я надеюсь, по-степенно ход истории, возникновение новых и новыхкризисов заставит людей понять, что надо все-таки это-му научиться. Пока они еще только начинают понимать.

Посмотрим на то, что же открыл Кондратьев. С че-го начинается вообще современный капитализм? Пер-вой из капиталистических стран я назвал Голландию.Что там произошло? Была открыта возможность со-здать паровую машину. Это, конечно, результат опре-деленного уровня развития науки. Большое открытие,которое позволило создать определенный вид энергиии использовать его в техническом сооружении, в этойпаровой машине, таким образом, что существенно уве-личилась энергетическая мощь общества. Это привелок увеличению производства и, разумеется, к большомуувеличению того, что люди зарабатывают. А к тому жев это время становится очень популярной религиознаяидея, которую связывают обычно с именем Кальвина,одного из крупнейших представителей религиознойРеформации в Западной Европе. Кальвин создал такоеучение, особое направление внутри христианства, на-званное кальвинизмом по его имени. Согласно этомуучению, Богу угодно, когда мы становимся богатыми,это не противоречит благочестию. Между прочим, врусском языке, как вы сейчас заметили из того, что яговорил, слова «Бог» и «богатый» родственны, хотя у насв России, в нашей православной церкви возникали наэту тему разные мнения и споры. Но язык скорее гово-рит в пользу Кальвина. Так вот, Бог не противился тому,чтоб люди богатели, а техника с открытием паровоймашины этому помогала.

Как долго новое изобретение может помогать лю-дям зарабатывать деньги? Это очень важный вопрос,

ву и потому избежала участи своих родных, но они всебыли объявлены кулаками, поскольку семья была срав-нительно зажиточная, и их всех отправили в Сибирь,где многие из них погибли. Это была участь многихмиллионов крестьян при Сталине. Естественно, чтоКондратьев, политический лидер партии крестьянства,вызывал особую ненависть Сталина.

Задолго до тех пятилеток, о которых говорится вшкольных учебниках, Кондратьев придумал пятилеткуспасения и восстановления деревни, которая была раз-рушена Гражданской войной, и эта пятилетка была ус-пешно осуществлена в 1923–1928 годах, так что этодействительно человек, который сыграл большую рольв истории России. Если бы ему не удалось создать план,по которому восстановилосьрусское сельское хозяйство, то,наверное, после всех невзгод,которые на крестьян обрушилрежим Сталина, начавшаясявскоре большая война, я думаю,страна просто бы не уцелела.

Кондратьев сыграл боль-шую роль в спасении страны,поэтому мы должны считать,что он правильно поступил, ког-да отказался принять предложение своего друга ещепо школе, тоже выходца из крестьян, ставшего знаме-нитым во всем мире ученым-социологом, ПитиримаСорокина. Сорокин был выслан их России в 1922 году,был такой корабль, на котором отправили вон из Рос-сии самых крупных мыслителей: Бердяева, Булгакова,Шестова; с ними вместе уехал и Питирим Сорокин,а Кондратьева тогда собирались судить за его дея-тельность как эсера, поэтому его исключили из спискавысылаемых, а потом признали, что он нужен для ра-боты по восстановлению деревни, и он остался здесь.В 1924 году он смог поехать в Америку, и Сорокин,уже ставший там профессором, предлагал ему занятьместо на кафедре, но он отказался, потому что хотелработать в России, где ему удалось немало сделать.

Теперь я перехожу к кризисам — почему я вообще оКондратьеве заговорил. Ему удалось решить проблемукризисов: понять, отчего они возникают, как протекаюти каким образом выходить из кризиса. Сделал он этоследующим образом. Он начал работать над этой слож-ной и необходимой задачей сразу после революции,в 1919 году, и работал в течение нескольких лет. Ужев 1925 году он напечатал основные результаты своейработы, проделанной вместе небольшим коллективом,примерно в пятьдесят человек, специалистов в разныхобластях. Это были сотрудники созданного в 1921 годуКонъюнктурного института, директором которого онбыл семь лет, до 1928 года, когда началась его травля. Заэто время руководимая им группа математически точ-но подсчитала (а тогда не было компьютеров, это огром-ная ручная работа многих людей) основные статисти-ческие характеристики производства, самые разныефакторы, которые на него влияют: стоимости, цены ит. д., — для всех крупных капиталистических стран, начи-ная с XVII века. XVII век — это начало того, что мы назы-

Кризисы подчиняются строгойматематической закономерности.Если бы наше образование было

поставлено правильным образом,в школе должны были быпреподавать некую науку

о математических основах истории

10

дисциплинам, изданные в нашей стране, особенно не-которое время назад, очень любят повторять, что боль-ше всего открытий было сделано в России. Оказывает-ся, и радио у нас изобрели, и много разных вещей, накоторые претендуют изобретатели других стран. Мо-жет возникнуть вопрос: почему же, если в России такмного всего открыто и изобретено на протяжении мно-гих поколений, она до самого недавнего времени непринадлежала к числу процветающих стран? Про Со-единенные Штаты легко сказать, что это процветающаястрана, потому что она использовала многие новыеоткрытия. Эдисон, который жил в Америке, много все-го изобрел, и это сказалось на том, как бурно развива-лась американская техника, а потом американская про-мышленность. А у нас было немало не худших предста-вителей науки и техники — что же у нас происходило?У нас в России очень умеют не обратить внимания накрупное открытие. Более того, очень умеют преследо-вать человека, который сделал крупное изобретениеили открытие. Я недаром начал с рассказа о биографииКондратьева. Он великий человек и сделал открытие,которое, вообще говоря, позволило бы избавиться откризиса, можно было бы и не вступать в кризис, еслибы этому открытию следовать, а что у нас сделали? За-

крыли институт Кондратьева, аего самого замучили пытками ивсякими чудовищными него-дяйствами, а потом расстрелялипо списку, который подписалсам Сталин, главный тогда чело-век в государстве. Значит, у насглавные люди в государстве за-няты тем, что систематическиубивают тех, кто делает крупныеоткрытия. И в этом смысле Рос-

сия, к сожалению, страна с очень тяжелым прошлым.Мы должны это знать, то есть знать не только то, что вРоссии было сделано много открытий, но и то, чтосудьбы многих из тех, кто эти открытия делал и про-должает делать, очень тяжелы и что эта традиция про-должалась еще и в XX веке… я надеюсь, в XXI в такоймере этого не будет; поживем — увидим.

Итак, каков ход развития науки? Вряд ли многие извас уже точно знают, что такое квантовая физика и чемона отличается от предшествующей, скажем, от меха-ники Ньютона. Но все-таки в газетах, в журналах вывстречаете упоминания о квантовой физике как физи-ке ХХ и XXI века, поэтому вас может заинтересовать то,что я сейчас расскажу. Первым, кто ввел понятие кван-та, некоторой отдельной, ненепрерывной величины,послужившей основой многих наук ХХ века, первым,кто перешел к изучению прерывных, дискретных явле-ний, был Макс Планк. И однажды его спросили: «Ска-жите, как вам удалось объяснить вашим коллегам и дру-гим ученым, что надо принять понятие кванта? Они жепривыкли к непрерывным вещам, а вы ввели нечто но-вое». Его ответ был удивительным, он на это сказал: «А яникого не пробовал убеждать. Просто все те, кто былисо мной не согласны, умерли». Довольно страшно. Это,конечно, не значит, что Планк способствовал их смер-

важнейший для ответа на то, о чем я с самого началаспрашивал: зачем нужна наука. В грубой форме я бысказал так: наука нужна потому, что при таком типе ус-тройства общества, который принят в большинствестран и сейчас принят в России, то есть при капитализ-ме, нужно, чтобы люди зарабатывали всё больше и боль-ше, иначе наступает кризис, а чтобы достигнуть этого,надо непрерывно совершенствовать технику, потомучто старой техники, старых технических изобретенийхватает не очень надолго. Они как бы исчерпываются.Скажем, все, что можно извлечь из паровой машины,было извлечено, в течение примерно 25 лет.

Одна из основных идей Кондратьева состоит в том,что кризисы происходят в правильные промежуткивремени, а объясняет он это довольно просто. Людиделают какое-то хорошее изобретение или несколькоизобретений, внедряют их в производство, производ-ство приносит прибыль капиталистам, а те, если ониразумные капиталисты, делают так, что все, кто у нихработает, получают больше; все общество в целом чув-ствует, что жить становится как-то интересней; но этивозможности исчерпываются.

Каким должно быть правильное устройство капита-листического общества? Нужно все время следить за тем,как развивается наука, помогатьи, когда делается перспективноенаучное изобретение, котороехорошо было бы приложить кпрактике, — внедрить, сделатьего массовым достоянием, по-строить много заводов на егооснове, дать многим людямзаработать на нем, — то нужноделать это быстро. То есть задачазаключается в том, чтобы ученыеразвивали науку, а те, кто занимается ее инженернымприложением, делали это разумным образом, так чтобэто дало возможность обществу двинуться вперед. А дляэтого нужно оценить это изобретение и вложить в негосоответствующие деньги.

Замечательное открытие Кондратьева заключалосьвот в чем: он обнаружил, что общества сами регулируютсебя таким образом, что в момент, когда начинаетсяэкономический спад, в правильно устроенном общест-ве увеличивается количество интересных изобретений,а также находятся люди, способные эти изобретенияоценить и понять. И здесь возникает удивительная исложная проблема смены поколений. Кондратьев ут-верждал, что, как правило, старшее поколение не оченьспособно оценить новое изобретение. Я думаю, что я какраз довольно нейтральный и незаинтересованныйлектор, чтобы на эту тему рассуждать. Мне только что ис-полнилось 80 лет, и, значит, теоретически я должен при-надлежать к тем поколениям, которые очень плохо раз-бираются в новых изобретениях. Тем не менее я настаи-ваю на том, что это очень глубокая и интересная мысль,которая, к сожалению, особенно важна для России.

Те из вас — я обращаюсь сейчас к младшей частислушателей, — кто внимательно читал учебники, мог-ли обратить внимание на то, что учебники по разным

Когда начинается спад,в правильно устроенном обществе

увеличивается количествоизобретений и находятся люди,

способные эти изобретенияоценить и понять. И здесь возникаетсложная проблема смены поколений

11

77777я семья и школа

будут предприняты попытки серьезного обновлениятехники. Я вам приведу, пожалуй, только один оченьпростой пример. Думаю, всем вам хорошо известно, чтоможно конструировать роботов, которые способны вы-полнять грубую физическую работу вместо человека.Основой для разработки роботов в большой степенипослужили труды нашего выдающегося физиологаНиколая Александровича Бернштейна, который ещев тридцатые годы, то есть семьдесят лет назад, создалобщую теорию движения человека. Роботы сегодня ис-пользуются в космических исследованиях, но вы пони-маете, что это также реальный способ замены тяжелогофизического труда, скажем, шахтеров, которых, безус-ловно, уже сейчас можно заменить подобными устрой-

ствами. Но в большинстве странмира они все-таки не исполь-зуются по разным причинам,в частности, социальным. Да,тяжелейший шахтерский трудприводит к мучительным болез-ням, силикозу и т. д.; я ездил пошахтам, в частности, был в тойшахте, где когда-то трудилисьдекабристы, и должен сказать,что оказаться в этих, как писал

Пушкин, «мрачных пропастях земли» — страшная вещь.Лучше бы действительно этим трудом занимались ро-боты. Но сколько людей зарабатывает им на жизнь, надообеспечить все эти семьи, платить пенсии и т д. Это ко-лоссальные затраты для общества, и оно предпочитаетпока не использовать вполне доступную технику. Заме-на все равно произойдет, в Японии уже есть большиепроекты использования роботов, там не хватает насе-ления, и нужно как-то это восполнять, есть такая необ-ходимость. Постепенно это произойдет во многихстранах, но пока что надо дожидаться.

Есть и более интересные примеры. Если кто-то извас заинтересуется, вы же, наверное, пользуетесь Ин-тернетом, посмотрите такое английское сокращениеmaglev, magnetic levity — это способы передвижения надземлей, полеты над землей, которые можно совершатьс помощью огромных магнитов. Я нарочно привожуэтот второй пример, имея в виду то, что основа для от-крытия сделана в России еще в 20-е годы тогда еще невыбранным в академики великим ученым, потом ужеполучившим за другие работы Нобелевскую премию,Петром Леонидовичем Капицей. Это он открыл неко-торые особенности больших магнитов, но вот сейчасизвестно, что с их помощью можно решать задачи пе-ремещения с огромной скоростью. В частности, этосделано сейчас в Шанхае, одном из крупнейших горо-дов мира, вот там люди буквально перелетают из одно-го места в другое. В России подобные проекты пока неполучили большого развития — это опять-таки отвеча-ет общей картине: в 1925 году Капица сделал открытие,а в начале XXI века мы еще раздумываем, надо ли егоприменять, когда оно уже применяется в Китае и егособираются применять в других странах.

На этом я закончу первую часть своего рассказа.

(Окончание в следующем номере)

ти, это обычный процесс смены поколений. Люди мо-гут не обязательно умирать, а просто переставать ра-ботать, выходить на пенсию и т. д., но так или иначе внауке, технике, производстве очень важно обеспечитьразумную смену поколений, потому что только новоепоколение сможет оценить новые открытия. Пример-ная длительность того, что Кондратьев называл повы-шательной волной, то есть периода, когда идет новоеоткрытие, и волны понижающей, когда исчерпывают-ся его возможности, — это 25 и 25 лет. То есть в сред-нем цикл длится 50 лет.

Ну, нас от последнего такого же мирового кризисаотделяет около 75 лет. Большой перерыв был после1929 года. По Кондратьеву можно было рассчитать воз-никновение разных кризисов.Если сравнить реальные колеба-ния цен в Соединенных Штатахи теоретические расчеты поКондратьеву, мы увидим, что, вобщем, кривые почти совпада-ют. Конечно, реальные показа-тели не точно повторяют схему,все эти отклонения можно объ-яснить, но я сейчас не буду вда-ваться в подробности. Заметьте,если бы, как я говорил, в школах проходили эту науку,то было бы азбучной истиной: раз волна цен идет вверх,ждите, что она оборвется, и можно даже предсказать,когда именно. Наличие циклов — безусловный факт,они вызывают кризисы, а вся хитрость заключаетсяв том, чтобы быть к этому готовыми и понимать, чтовыйти из кризиса можно только одним способом — ни-какого другого способа нет! Нужно развивать науку,оценивать, какие научные открытия могут оказатьсяприложимыми к разного рода практике и внедрять их,вложив в это деньги, которые еще притекают в первомпериоде цикла. Финансовые трудности у вас возникнутпотом, но вы должны уже успеть запустить тот меха-низм, который вас выведет из кризиса. Это ровно то, чтоне было сделано в большинстве стран мира, но когдавсе-таки удалось в недавнее время выбрать более мо-лодого, более образованного и как будто в некоторыхотношениях более разумного президента Соединен-ных Штатов Обаму, у него оказалось несколько помощ-ников, которые знают, что наука, опирающаяся на вол-ны Кондратьева, нужна. Правда, не в такой мере, чтобывнушить это представителям фирм, которые на самомделе занимают огромное место в правительстве, болеевлиятельны в конгрессе, лоббируют выгодные длялюдей законы и хотят сразу получить деньги, а не на-правлять их на будущее развитие. Тем не менее Обамавсе-таки пришел к власти и заявил, что будет способ-ствовать развитию науки. Так это на словах, но пропу-щено уже много времени… не буду, впрочем, говоритьо том, какие претензии можно предъявить к Соединен-ным Штатам, всегда легко критиковать других.

Так или иначе, что-то вроде того, о чем я вам рас-сказываю, постепенно все-таки просачивается в средутех, кто занят поисками выхода из кризиса . Это неабсолютная утопия, в некоторых странах, вероятно,

Выйти из кризиса можнотолько одним способом — оценивать,

какие научные открытия могутоказаться приложимыми к практике

и внедрять их, вложив в этоденьги, которые ещё притекают

в первом периоде цикла

12

Первого, еще пуще терроризироватьвсех остальных (и подлавливать миг ото�мстить Первому, скинуть его с престола);либо сольется с прочей трусливой мас�сой, станет серым середнячком; либо —нередкий исход — опущенный падетниже всех, станет первым с другого кон�ца — Омегой.

Всё то же — среди волчат, ягнят,обезьянышей... Доминантные особи(ДО) — генетические агрессоры — рож�даются в определенном проценте уочень многих видов животных, и мы,увы, в их числе. Генетическая программаДО нацелена на установление господст�ва на своей территории и наивысшегостатуса в сообществе себе подобных(стае, стаде, клане, семье). Агрессия ДОнаправлена преимущественно по гори�зонтали – против особей своей возраст�ной и весовой категории. Детенышнападает на детенышей, подросток — надругих подростков, может пробовать назубок и тех, кто повзрослее. Но тех, ктоявно старше, больше и сильнее, благо�разумно обходят. Не трогают, как прави�ло, и намного меньших, могут даже импокровительствовать, брать под защиту.

Все это соответствует природномупринципу родовой выживаемости.И можно понять, почему в каждом по�колении обязательно рождаются ДО,однако процент их мал. С одной стороны,у ДО преимущество: власть над соро�дичами дает им возможность оставитьнаиболее многочисленное потомство,переправить свою наследственность вследующие поколения. А с другой сторо�ны — безжалостное давление конкурен�ции: в жестоких боях за власть между ДОпоколения за поколениями выживалилишь единицы.

Тут пока что не столько психологияработает, сколько биология. Если по�наблюдаете за выводком цыплят, запометом щенят или стайкой мальков,то почти наверняка увидите, как одинэкземпляр из этой мелюзги то и дело на�брасывается на остальных, всех гоняет.И вскоре все его начинают бояться, поч�тительно обходят, уступают без боя едуи прочее — вступает в силу уже зоо�психология: статусные ожидания.

Важно знать: самые воинствен�ные особи, наполеончики и среди дете�нышей, и среди взрослых, — далеко невсегда физически самые сильные, но ихвсегда такими считают другие! Внушаю�щее воздействие наглости, напора, са�моуверенности. Цель зоологическогоагрессора не уничтожить свое окруже�ние, не повредить кому�то, а всего лишьпробудить у того инстинкт самосохране�ния — запугать. Никому из угнетаемыхне приходит в голову укротить нагле�ца — ни индивидуально, ни коллектив�но, всем скопом, — это было бы так лег�ко!.. В досознательных сообществахкаждый за себя, каждый одинок, и у мас�сы людей, слабых духом, — так же...

Если же находит коса на камень —драчуну попадается другой такой жедрачун, наполеончику — наполеончик,завязывается война, постоянные жесто�кие стычки, и тут уже возможен серьез�ный исход. Но чаще — скоро ли, долголи — кто�то уступает, сдается, и победи�тель становится Номером Первым —маленьким паханом. С большой вероят�ностью (но все же не стопроцентной)статус этот сохранится за ним и вовзрослости. Судьба уступившего пер�венство под вопросом: либо станет Но�мером Вторым и будет, боясь только

Получил письмо матери с расска�зом о ее трехлетнем сыне, спонтанноагрессивном. Сперва он кусался, по�том начал всех бить, драться, детям вдетском саду от него спасу нет. Приэтом здоров, развивается нормальноумственно и физически. Интеллигент�ные родители в растерянности, чувст�вуют себя виноватыми. Уже из двухдетсадов ребенка по требованию дру�гих родителей пришлось забрать. Надетских площадках, в песочницах —всё то же самое, сплошная проблема.Пытается иногда нападать даже настарших детей...

Вот что я отвечал матери в своейинтернет�рассылке…

Анна, винить Вам себя не в чем —такой жребий выпал, билет в лотерееприроды. Таких, как Ваш сын, из каждых50 детей — один�два. Дети с врожденнойспонтанной агрессивностью, драчуны,забияки. Как правило, это мальчики.(Если драчлива девочка, больше подо�зрений на какое�то отклонение, хотя издоровые девчонки тоже бывают злыеи приставучие. Повышенная агрессив�ность девочек, могущая в совсем раннемвозрасте проявиться той же кусачестью,вскоре избирает другие пути выраже�ния — активней рук становится язык.)

Не сомневаемся, что читатели будут рады сно-ва встретиться на страницах журнала с Владими-ром Львовичем Леви, одним из наших давних и вер-ных авторов. В «Семье и школе» были опубликованыдесятки его работ. В них читатели всегда находилии глубокий анализ сложных жизненных ситуаций,и убедительные, психологически обоснованные со-веты. Его трехтомник «Исповедь гипнотизера», из-данный редакцией в девяностые годы, собрал ти-раж (сейчас это трудно себе представить) в десят-ки тысяч экземпляров и до сих пор пользуется по-пулярностью. Конечно, сейчас его не купишь, нолегко отыскать его в Интернете. Впрочем, в Интер-нете у Владимира Львовича есть теперь свой сайт —levi.ru. Войдя на него, можно вступить в контакт савтором, познакомиться с разными сторонамитворчества замечательного писателя, врача, психо-лога, узнать о его новых книгах, получить ответына всевозможные вопросы.

С тем, что размещается на сайте, вы сможететеперь знакомиться и на страницах журнала.Здесь — один из материалов, которые возникаютиз переписки с читателями. И к автору обращатьсявы сможете теперь, посылая свои письма, если вамтак удобнее, на адрес журнала (электронныйили почтовый). Мы непременно передадим ихВладимиру Львовичу.

Владимир Леви:Особо агрессивныедети — чего ожидать,как обращаться

13

77777я семья и школа

ступил в военное училище, дальше незнаю. Еще один учитель�мучитель, кото�рого, после долгих его приставаний и из�девательств, мне довелось опустить вуличном поединке, годам к двадцати пятиспился и дни свои закончил в психушке.

Само собой разумеется, этих моихчастных заметок для каких�то серьезныхвыводов о судьбах детей�агрессоров не�достаточно. Недостаточно даже и после�дующих профессиональных наблюдений,исчисляемых сотнями случаев. Изучитьнадо во всех подробностях и со всех сто�рон — сотни и сотни тысяч, по всему миру.

Настоящего, капитального науч�ного исследования особо агрессивныхдетей, многолетнего прослеживания ихразвития и судеб, насколько известномне, до сих пор не проведено.

Я же могу пока сообщить, что, помоим ограниченным данным, маленькиеагрессоры, подобные Вашему, Анна, сы�ну, в большинстве случаев перерастаютсвою детскую ДО�программу и, понаби�вав энное число шишек другим и себе,более или менее успешно вписываютсяв обычную (точнее, российскую) жизнь.Уже к шести�семи годам может произой�ти существенная подвижка к адаптации,к двенадцати — еще вероятнее. Но при�дется Вам запастись терпением, реши�тельностью и изобретательностью...

Темпераменты и характеры у быв�ших забияк получаются разные — и ак�тивные, энергичные, волевые, холери�ческие — при том, конечно же, вспыль�чивые, взрывные — и уравновешенные,веселые и с ленцой, сангвинические илиближе к флегме, или даже меланхоличе�ские, но это гораздо реже. Некоторыепроявляют недюжинные способности, отспортивных до математических (реже —гуманитарные). Все вроде бы налажива�ется, но нужна осторожность. Агрессив�ность почти у всех бывших маленькихДО таится в подспуде и может — еслинажмется красная кнопка (например,ревность плюс алкоголь), подвергнутьопасности жизнь окружающих и их соб�ственную. Минное поле...

Бывают и случаи, когда ранняянеуемная агрессивность оказываетсяведущим признаком психопатическихи/или криминальных наклонностей.Случаи, когда над ранней генетическойДО�программой ничего путного не над�страивается... Некоторые имеют в осно�ве хромосомную аномалию (удвоениеигрек�хромосомы), некоторые — мозго�вую органику (эпилепсию в том числе,явную или скрытую), некоторые — непо�нятно что... Ваш мальчик, Вы пишете,здоров, и все же я пожелал бы Вам хо�рошо обследовать его психоневрологи�чески, эндокринологически и цитогене�тически. Не повредит...

Вот еще мои Вам пожелания на се�годня и на ближайшее будущее (год�два).

— Как бы ни было тяжело и вам,и другим, не лишайте сына обществадругих детей, делайте новые и новые

С одним из своих дворово�школь�ных мучителей неожиданно подружился,и на всю жизнь.

Сначала, еще до школы, он регу�лярно бил меня, пяти�шестилетнего, водворе. Бил не только меня, но меня по�чему�то с особым усердием. Потом мыоказались в одном классе, и там он своедело продолжил. Я наконец как�то разозверел и побил его — оказалось, что ясильнее. Он не успокоился: в одиночкууже не лез, но собирал оравы сорван�цов и натравливал на меня: по дорогеиз школы они окружали и били меняпортфелями по голове и ногами по но�гам, очень больно. Я опять потихонькуозверел, подловил однажды его одного,повалил на мостовую и с полминуты нанем посидел, но не бил, злобы уже небыло. Отпустил. Он поднялся и, мигая ивсхлипывая, протянул мне руку: «Давайдружить». — «Давай».

С того мига мы душевно не разлуча�лись и ни разу не ссорились: первый врагстал и первым другом. Дрались только вшутку: дома кидались подушками и бок�сировали. Потом, подростками уже, вмес�те пошли в секцию спортивного бокса.

Любопытно: вскоре после нашегопримирения Яшка мой резко вдруг при�смирел, настырная ненасытная агрес�сивность сменилась широким дружелю�бием и добродушием. Омегой не стал,отнюдь: и себя в обиду не давал, и заслабых заступался, обидчиков колотилкрепко, в ярости мог покалечить... Дале�ко потом, взрослый уже, растолстевшийи благодушный, по пьянке мог иногдавдруг проявить неадекватную злобностьк посторонним (к друзьям — никогда),затевал драки, приходилось утаскивать.Агрессивность — ДО программа ранне�го детства, стало быть, никуда не де�лась — но нечто надстроилось над нею:человеческая программа.

Как�то, в солидные уже годы, в дру�гую историческую эпоху, когда дети нашиуже вовсю подвергались тем же испы�таниям, и похуже, я спросил Яшу:

— Зачем ты меня бил? Можешьвспомнить? За что?

Прищурился, ухмыльнулся.— За то, что живешь. Чтобы жизнь

не казалась медом, как в армии. Трени�ровал на жизнь. На эту вот жизнь...

— А�а, спасибо, — ответил я и ки�нул в него подушку.

Судьбы и характеры других жизне�тренеров моего детства в подробностяхмне не известны.

Один в школе не доучился, раностал уголовником, получил срок и пропал.Другой класса с седьмого превратилсяв пай�мальчика, чуть было не вышел намедаль, потом сделал нехилую комсо�мольско�партийную карьеру, стал зам�министра, членом ЦК... Третий, низко�рослый, но сильный, атлетического сло�жения парень, очень прыщавый, тожепостепенно утихомирился, пересталдраться, но остался злым на язык, при�том ярко выраженным антисемитом. По�

Такой вот пережиток природы не�сет в себе человечество. И ваш ребенок,видимо, — из породы ДО.

Понимаю, от диагностики не легче,хочется знать, как приспособить приро�ду к цивилизации.

Положение — как шахматный цуг�цванг: и так нельзя, и эдак не можно. Не�допустимо, чтобы от вашего ребенкастрадали другие дети. Невозможно идержать его взаперти, в изоляции иливодить на цепочке. Жестоко наказы�вать, за битье других — бить?..

Метод старый как мир, в какой�тостепени действенный, но и более чем со�мнительный. При грозных взрослых в от�крытую, может быть, нападать на другихдетей перестанет, зато в отсутствие...

Вы, как я понял, своего ребенкапока не наказываете, стараетесь толь�ко сдерживать. Результаты видите сами.К тому дело идет, к сожалению, что накакое�то время без физического воз�действия в критические моменты необойтись — даже Януш Корчак иной разбил маленьких зверенышей по рукам.Делал это с горьким сознанием право�ты и мукой душевной...

Безнаказанность обучает злу. Навремя, пока несмышленыш мал, покадочеловеческая природа его еще неможет получить противовеса в недозре�лом сознании, отваживание от агрессиинаказанием, насильственная выработ�ка тормозов — из худшего менее худ�шее. Но на одних наказаниях далеко неуедешь или уедешь не в ту сторону...

Есть ли вообще шансы, что пробле�ма решится — вероятность, надежда,что усиленная агрессивность ребенкаесли не исчезнет совсем (так практи�чески не бывает), то уменьшится довыносимых пределов, или станет болееконтролируемой в проявлениях, болеесдерживаемой, управляемой?..

Да, вероятность есть, надежда ре�альная. Шансы дает время. Развитие —включение других генетических про�грамм, дозревание сознания и самоконт�роля. Воспитывающая среда и уроки жиз�ни — а они будут обязательно и могут бытьочень суровыми, раньше или позднее...

Изменения к лучшему могут про�изойти. Только не сразу. И не во всехслучаях. Мои наблюдения над агрессив�ными детьми из породы ДО и другимиподразделяются на профессиональныеи сугубо личные. Последние менее сис�тематизированы, зато более прочув�ствованы. Как и большинство моихсверстников, я страдал от агрессоров,водившихся среди нас, сам таковым небудучи. Я любил дружить, а не драться,и драчунов просто не понимал, они за�ставали меня врасплох, я терялся. Водворе и в классе нашем, где училисьодни мальчишки, было всего двое�троетаких бичей общества, еще парочка впараллельных классах, но их хватало навсех. Хватило и на мой детский невроз:одно время я думал, что я трус, не могс этим смириться...

14

попытки научить его общаться без драк.Не отступайтесь от этой цели и твердоверьте в успех. Не получается пока в дет�саду — водите на площадки, в компаниидрузей и т. д.

— Каждый раз, когда сын при васни с того ни с сего нападет на другого ре�бенка, ударит — моментально, без раз�говоров, бейте его по рукам так, чтобыон почувствовал боль. Если продолжитдраться — оттащите в сторону, возьмитеза шиворот, приподнимите, чуть подер�жите и хорошенько встряхните; потом,продолжая держать, опустите. Если будетвырываться, брыкаться — повторитевоздействие, встряхните сильней — этоархетипический сигнал зарвавшемусямладшему от Сильного Старшего.

— Даже всего лишь пятиминутноеспокойное общение с другими детьмибез драки считайте поначалу большимдостижением — и хвалите за него маль�чика, одобряйте, показывайте, что Вырадуетесь.

— Если драка затевается по ини�циативе другого ребенка — не вмеши�вайтесь. (Если, конечно, не происходитчего�то опасного.)

— Если сын отнимает у другогоребенка игрушку, но не дерется, наказы�вать его не надо, но твердо потребуйте,чтобы игрушку вернул. Если не отдает —отнимите и отдайте сами. Если начина�ется протест, сопротивление, драка —уведите, дайте немного остыть, а потомвозвращайтесь как ни в чем не бывало.Дальше по ситуации.

— Старайтесь показывать ребен�ку только самые мирные и спокойныефильмы и мультики, где персонажи недерутся, а дружат, играют и забавляют�ся («Смешарики», «Лунтик»).

— Читайте с ребенком как можнобольше хороших детских книжек, в ко�торых описываются милые и забавные

существа, с их забавными мирными при�ключениями («Винни Пух»).

— В доме как можно чаще должназвучать спокойная классическая и весе�лая музыка, ничего резкого, воинствен�ного, грубого, диссонансного.

— При возможности держите домаживотных, приучайте к любви к ним,любите их вместе.

— Как можно больше движения,спорта, разнообразных физических за�нятий — до утомления. Интенсивноедвижение снижает агрессивность, «сжи�гает» ее. Особенно хорошо — плавать.Как можно больше! Вода гасит огонь —и снаружи, и внутри.

— Танцуйте с ребенком, учите еготанцевать.

— Пусть как можно чаще рисует,лепит, занимается конструкторами, тво�рит... Но обязательно в чередовании синтенсивными физическими нагрузками.

— Устраивайте импровизирован�ные домашние спектакли, в которых уребенка были бы разнообразные роли,но преимущественно мирные, сози�дательные. Домашний детско�взрослыйтеатр — это целый мир и целая наука,займитесь этим с помощью интернета икниг, и Вы откроете для сына и для себякладезь психологических чудес!

— Как можно больше красоты.— Как можно больше юмора!— Каждый вечер, минут через

15–20 после того, как ребенок уснет,проводите с ним, спящим, родительскийгипноз, он же гипнопедия — внушениев естественном сне.

Да, именно в этот промежуток вре�мени, когда так называемый быстрый сонначинает сменяться медленным, болееглубоким, можно, минуя спящее созна�ние, обращаться непосредственно к под�сознанию: Ваше обращение будет слы�шаться и усваиваться без просыпания.

Тихонько подойдите к ребенку, на�клонитесь над ним. Дотроньтесь рукойдо плеча, осторожно погладьте по голо�вке... Руку можно не отнимать, оставитьв соприкосновении...

Ребенок может пошевелиться, за�ворочаться, что�то пробормотать, можети не среагировать, продолжать спатьспокойно — неважно, связь уже есть,ваше присутствие воспринято.

Можно начинать внушение.Тихо, размеренно и внятно, с теп�

лой и уверенной интонацией говоритеребенку то, чего вы ему желаете. Какимстать, каким быть. Как чувствовать себя.Как относиться к другим и себе...

Все утверждения должны бытькраткими, простыми, понятными. Ивсе — только положительными, безупотребления “не”. Утверждаться долж�но с опережением то, чего пока еще нет,что только еще должно быть — и что, какВы твердо должны сами верить — ужесовершается, уже начинается, уже про�исходит. В этой опережающей вере —вся тайна действенности, вся сутьвнушения.

«Ты хорошо играешь с ребятами,мирно, дружно, ты молодец. Тебе нра�вится играть с ребятами и дружить. Тыхороший, ты добрый. Ты дружишь с ре�бятами. Тебе весело играть с ними. Тылюбишь играть спокойно, любишь дру�жить. Тебе нравятся ребята. Ты всемнравишься, все тебя любят. И я люблютебя... Спи, мой хороший...»

Не перегружайте, не говоритеслишком много за один раз, не старай�тесь сказать сразу все желаемое. Луч�ше понемножку и только самое главное.Каждый вечер, изо дня в день.

В сущности это молитва. Душа ре�бенка — ваш храм. Если истинно веруе�те и полностью сосредоточены, молитвадойдет: «По вере вашей да будет».

15

77777я семья и школа

150 лет со дня рождения Антона Павловича Чехова

Коллекция гимназиста

которые получал от разных адресатов. Это была на-следственная черта: так же поступал и отец ПавелЕгорович. Но в гимназические годы Антон отбиралписьма; на полях некоторых следы проколов: зна-чит, он подшивал их, они и образовали его кол-лекцию. По какому принципу отбирал? Он сам от-ветил на этот вопрос: «разнородные». Этот эпитетдопускает, что интерес к письмам был литератур-ный. Если так, то появляется возможность каких-тооткрытий, пусть самых скромных, — ведь о началетворчества Чехова мы знаем крайне мало. Боль-шинство писем Антона Павловича этого временииз собрания чеховской семьи таинственным обра-зом исчезли. Весьма туманно наше представлениеоб истоках, влияниях, стимулах, ауре самого нача-ла. Да и когда было это начало?..

В первом томе полного собрания сочиненийи писем А. П. Чехова в тридцати томах (серия «Пись-ма», издательство «Наука», 1974) под номером 13опубликована приписка Антона к письму теткиФедосьи Яковлевны Долженко (от 20 июня 1878 го-да), адресованное в Москву Павлу Егоровичу и Ев-гении Яковлевне Чеховым:

«Дозволено цензурой, с тем, чтобы по отпе-чатании в цензурный комитет было доставленоузаконенное число экземпляров.

Цензоры: Папа Лев XIII. Бисмарк. Осман Паша.Архимандрит Феофилакт с братиею. Иван Чехов;Грек злое мое произволение-с. Шах Наср-Эдин;Барон фон Горой-его-положь. Музиль. Наутилус.Абдул-Гамид».

ховы не сразу соглашаются на ее приезд: живут онивпроголодь, ютятся в одной комнате впятером, спятна полу. Но решиться на отказ не смогли. О пред-стоящем переезде и пишет Федосья Яковлевна.

Пишет она старательно, крупно, как все мало-грамотные люди, слова и предлоги сливаются, зна-ками препинания она пренебрегает. После длин-ных приветствий всем членам семьи обращается кПавлу Егоровичу: «Вы меня очень порадовали чтохозяин наш (имеется в виду купец Гаврилов — Л. О.)такой милостивый и добрый и что Алеша всех слу-шается всегда прошу царицу небесную чтобы Але-ша понимал свое дело и умел бы угождать всем иваспрошу братец родненькой учите его будте отцомему и Михала Михалыча прошу не оставьте Богаради моего Алешу.

Поздравляю вас братец с предверием вашегоангела... Я очень вас благодарю что вымне написа-ли так что я не буду вам в тягость когда приеду квам...Антоша мне сказал чтобы я ехала квам в первыхчислах июля. Я его упрашиваю чтобы ион ехал такговорит что ему нельзя петя будет экзамен сдавать...евочка напиши мне чего вам привесть хоть поне-множку маслины и алвы привезу напиши чего по-немножку...»

Письмо Федосьи Яковлевны сохраняет естест-венную интонацию живой речи. Ее безграмотностьоборачивается своего рода достоинством: она пи-шет, как говорит, исключения составляют тольконекоторые обязательные формальные обороты. Го-ворит она на одной ноте, быстро, как это принято

Лия Осипова

Театр абсурдаВ биографии Антона Павловича

есть одна подробность, на которуюобыкновенно не обращают внимания:еще в гимназические годы он кол-лекционировал письма. В одном изпервых дошедших до нас писем (оноадресовано в Москву двоюродномубрату Михаилу Михайловичу Чеховуи датировано 7 декабря 1876 года) Ан-тон просит передать другому двою-родному брату и двоюродной сестреЕлизавете просьбу начать с ним пере-писку: «Скажите, что на юге у них естьбрат, который собирает коллекциюразнородных писем». Об этой коллек-ции знал старший брат Александр, онподозревал, что некоторые из его пи-сем для передачи Марии Францевне,его таганрогской возлюбленной (самон уже несколько лет учится в москов-ском университете), могут попасть вэту коллекцию, и не без ехидства наэто намекает: «Прими от души полнуюблагодарность за передачу письмаМ. Ф. (если оно только не попало втвою коллекцию)».

Как известно, Антон Павловичотличался большой аккуратностью ив течение всей жизни хранил письма,

яснить смысл приписки, пришлосьнайти в архиве Российской государ-ственной библиотеки оригинал пись-ма тетки Антона.

Но сначала немного об обстоя-тельствах жизни чеховской семьи в товремя.

За исключением Антона и Фе-досьи Яковлевны все перебрались вМоскву. Обанкротившийся Павел Его-рович тайно покинул Таганрог еще в1876-м, поселился со старшими сы-новьями, учившимися в Москве. Вскорек нему присоединилась жена ЕвгенияЯковлевна с детьми Мишей и Машей,еще через год приехал Иван, не поже-лавший закончить гимназическийкурс. На Федосью Яковлевну и Антонабыл оставлен дом, вскоре купленныйчиновником Селивановым. Антон былрепетитором племянника Селивано-ва Пети Кравцова, а тетку Селивановпопросил выселиться. Она снимаетжалкий угол за рубль, подрабатываямелочной торговлей на рынке. Ноторговля не идет. Сына ее Алексея Ан-тон отправил в Москву, попросив двою-родного брата устроить его в амбаркупца Гаврилова. Начинает собирать-ся в Москву и Федосья Яковлевна. Че-

Приписка загадочная. В комментариях ска-зано, что «злое мое произволение» и «горой егоположь» — выражения матери, Евгении Яковлевны,когда она была недовольна Павлом Егоровичем.На этом комментарии исчерпываются. Чтобы про-

16

пожалеешь ни мать, ни отца...». Впрочем, тетка едвали поняла смысл приписки. Да и родители решили,что Антон опять «чудит». Предназначалась при-писка для старших братьев, которые были участ-никами и зрителями семейного театра.

Немного о самой приписке. Стоит присмот-реться к членам цензурного комитета, придуман-ного Антоном. Кто они? Большинство имен нам нио чем не говорит, они кажутся наспех сочиненны-ми, неожиданно оказавшимися в одной компании.Между тем именами этих людей пестрят газетныестраницы того времени (по словам Михаила Пав-ловича, «безобедный» Антон выписывал в Таганро-ге газету «Сын отечества»). Это высокого ранга по-литические деятели. Совсем недавно — в том же1878 году — избран на папство Лев III; об Абдул-Гамиде, получившим прозвище «кровавого султана»,сообщают, что он начал жестоко расправляться сосвоими бывшими сподвижниками; Осман Паша на-значен военным министром (это он командовал ту-рецкими войсками во время осады Плевны, сдал ее,отбив три атаки русских войск); железный канцлерБисмарк издает «исключительные законы»… И вдругсреди имен этих политиков появляется фантасма-горический Грек Злоемоепроизволение-с и Баронфон Горойегоположь (в оригинале написание слит-ное); здесь же безграмотный малолетний Иван Че-хав (именно так и написана фамилия); комическийактер Музиль и Наутилус — приятель старших бра-тьев, получивший странное прозвище...

Какое немыслимое сочетание, фантастика,абсурд!.. А если отнестись к этому цензурному ко-митету как к замыслу маленького театра абсурда?Неосуществленному замыслу, некоему эскизу...Возразят: это шутка, всего лишь шутка гимназиста...Но уж очень лихо она придумана! В подлиннике

можно заметить, что каждая фамилия написана насвой манер — будто разные актеры расписались засвоего героя, за свою маску... Разумеется, это шутка,а может быть, и не шутка, как всегда у Чехова... Воттут-то нас могут поймать на слове: Чехов еще несостоялся, только через год Антон кончит гимна-зический курс.

Но уже существует толстая рукопись, которую,по всей видимости, повезет в Москву со своим жал-ким скарбом Федосья Яковлевна. Посылается она нарецензию старшему брату. Тот долго медлит с от-ветом, потом в октябре 1878 года решается сказатьгорькую правду: «В ”Безотцовщине» две сцены об-работаны гениально, если хочешь, но в целом онанепростительна, хотя и невинная ложь. Невиннаяпотому, что истекает из незамутненной глубинывнутреннего миросозерцания...» Речь тут о драме,которая под разными названиями («Платонов»,«Пьеса без названия») через полвека с лишним пой-дет на сценах российских и европейских театров вредакции известнейших режиссеров. Мог ли пред-ставить себе это Александр? Этого никто не могсебе представить. Длинная, многословная драмас зачастую трафаретно обрисованными персо-нажами, ломая все театральные законы, впервыеотменяла фабулу, столкновение характеров какоснову коллизии; вместо действия — «течениежизни». В этой драме ищут разгадку чеховского фе-номена, разгадку тех новых форм, которые открылчеховский театр...

Гимназист с самого начала был дерзок, с са-мого начала был Чеховым, но его не поняли, и путьк себе оказался мучительным; нужно было многопретерпеть, превозмочь...

Литератураили игра в литературу?Евгения Яковлевна пишет Антону: «Мы от тебя

получили 2 письма наполнены шутками, а у нас вто время только было 4 коп. и на хлеб и на светло.Ждали мы от тебя, не пришлешь ли денег...»

Когда не было денег, Антон отделывался шут-ками. Иногда юмор его был черным. Так, он удивилродителей посылкой, которую нужно было раз-гадать как загадку: положил железную петлю,бублик, крючок для вязания и портрет ФиларетаМилостивого.

Переписка с Александром выдержана в друже-ски-шутливом тоне, который возможен толькомежду близкими людьми. Оба были неистощимы навыдумки прозвищ, остроты, анекдоты, подсмотрен-ные в жизни. Изощрялись, сочиняя их.

Вот обращения Александра к Антону: «О пре-словутый отче Антоние!», «Велемудрый Антоние!»,«Толстобрюхий отче Антоние, да возвеличитГосподь твое чрево до величины осьмиведерногобоченка и да даст тебе велий живот и добрый»,«Бесселезеночный брат мой!», «Тридцать тримоментально»...

Антон отвечал: «Маленькая польза!», «Раз-бойник пера и мошенник печати!», «Беззаконноживущий и беззаконно погибающий брат мой»,«Инфузория», «Бедный, но благородный родствен-ник»... (Это из писем московского периода.)

Антон был в восторге от писем брата, он го-ворил, что они художественны, что его эпистоляр-ный дар намного выше литературного. Он ценилего как стилиста: ведь Александр мог сочинять пись-ма за любого из родственников, он писал и в стиле

в южных губерниях, почти без пауз, сливаются ислова и мысли, нет ни начала, ни конца. Вот уж про-стилась, поставила подпись и число. И снова: «Ива-на Иванович сказал мне, что послал пачпорт нака-когото морозова напишите получилили вы недайБог как затеряют и незнаю выдадут ли другой...»

Ее сетования, оборвавшиеся на какой-то вы-сокой ноте, как бы припечатываются припискойАнтона. Сама по себе приписка — образчик речиказенной, некий утвержденный штамп. Врываясь вживую речь, исполненную трепетной благодарно-сти и смирения, эти тяжелые казен-ные слова образуют контраст, кото-рый нам что-то напоминает. Конечно,это обычная чеховская манера кон-чать серьезный разговор шуткой,иронией. И в переписке мы встреча-емся с этой манерой, и в сочинениях.Можно представить, что перед наминекое неизвестное литературное про-изведение. Возразят, что это игра во-ображения. Но ведь сам Антон Павло-вич уверяет нас, что письмо тетки —это не письмо, а некое сочинение вформе письма, дозволенное цензуройи отсылаемое в печать. В сущности,весь смысл приписки именно в этом —представить письмо тетки образчи-ком творчества, принятого к печати.Для шутника тетка — комическийперсонаж, в ней все узнаваемо: ее ха-рактер, манера писать, ее интонации...

Согласимся, со стороны гимна-зиста довольно безжалостно такимобразом выставлять родную тетку. Чтоназывается, «ради красного словца не

Здесь и на соседней странице

сцены из спектакля«Платонов, III акт»...

17

77777я семья и школа

потом театр, представление пародии, а затем ужесоздание рассказа для журнала. Если посмотреть ог-лавление первого тома собрания сочинений Анто-на Павловича, бросается в глаза, что пародии здесьзанимают не последнее место. А рассказы написаныв форме сценок. За исключением длинных повес-тей или романов, вроде «Ненужной победы», напи-санных на спор, стилизованных под популярнуюпрозу Мавра Иокая или Георга Борна (для зара-ботка, конечно). Момент игры — литературной илитеатральной — был подпиткой его творчества. Этосообщало тексту свежесть, легкость и веселость.Перечитайте «Письмо к ученому соседу», вы будетесмеяться.

В защиту той версии, что «умствования» имен-но Павла Егоровича послужили материалом для«Письма к ученому соседу», приведем отрывок изего подлинного письма к Антону: «Миша остался навторой год. Не знаю отчего в Москве ученье мед-ленно двигается, или оттого что климат холодный.В теплом ученье скорее созревает и дает плоды при-ятные...» Сравним с рассуждением героя рассказаВасилия Семи-Булатова: «Зимою день оттого корот-кий, что подобно всем прочим предметам видимыми невидимым от холода сжимается и оттого, чтосолнце рано заходит, а ночь от возжения светиль-ников и фонарей расширяется, ибо согревается».Кто возьмется отрицать сходство этих «научныхоткрытий»?.. Но произошло преображение — «ум-ствующий» Павел Егорович предстает в образе дон-ского помещика, пламенного любителя науки. Насемейных вечерах это был псевдолектор. Не будемзадаваться вопросом о причине преображения —ответа не найти. Заметим только, что персонажи се-мейного театра в ранней прозе Чехова не появля-ются. Не писал он рассказов из купеческого быта.

Правда, в середине 90-х годов выпустил повесть«Три года», герой которой — сын богатого мос-ковского купца, но и здесь узнаваемого семейно-го театра мы не найдем.

Семейные письмаСреди всех писем есть особенные, их можно

назвать семейными, потому что это письма с при-писками, писались они всей семьей. Вот письмо,начатое Павлом Егоровичем 26 августа 1876 года,когда Евгения Яковлевна только приехала в Моск-ву: «…Я своей голове никакого толка не дам, посо-ветуйте, что мне делать, мысли мои растроены, ясам не свой. Быт наш от этого не улучшился, чтомамаша приехала в Москву, только прожили теденьги, что она привезла, и теперь их нет а негдевзять. Критическое положение... Скорее присылай-те нам денег...»

Дальше рукой Евгении Яковлевны : «...теперьсобирают нас обратно в Таганрог... а все через Ванюя еду, его суда некуда взять, а он деньги дома про-живает... Я здесь каждый день плачу, распекают менясо всех сторон...если бы ни маша скрылась бы куда-нибудь навеки чтобы меня никто не видал, никомуне наскучала бы. Никому не говори. ето секрет.Порви письмо».

Рукой Александра: «В то время, когда я пишутебе, мама плачет по новопреставленному NN.А Николай рисует картину во вкусе Айвазовского,а она у него выходит во вкусе Боголюбова. Он ищетуединения и лезет туда, где народу гибель. Сейчасв театр едем. Я везу на собственные деньги...»

Рукой Евгении Яковлевны: «...в погребе естьсала кусок, поберегите его, я забыла взять а нам егохочется берегите все хозяйство”.

Таких писем несколько, каждое из них вос-принимается как сценка из жизни, мы слышимголоса, кажется, видим лица. Это театр. Причем,театр знакомый, чеховский. Строй произведенияопределяется невозможностью людей понять, со-ответствовать друг другу. Вспомните, как тоскую-щий Андрей Прозоров исповедуется перед самимсобой: «Мне быть членом здешней земской управы,мне, которому снится каждую ночь, что я профес-сор московского университета, знаменитый уче-ный, которым гордится страна!..» Рядом стоящийглуховатый Ферапонт, принесший бумаги на под-пись, подает свою реплику: «А в Москве в управе да-веча рассказывал подрядчик, как какие-то купцыели блины; один, который съел сорок блинов, буд-то бы помер. Не то сорок, не то пятьдесят, не упом-ню...» Вершинин и Тузенбах спорят о том, будут лисчастливы люди через двести-триста лет или будуттак же вздыхать: «Ах, тяжко жить!» Оба говорят ободном и том же, но им кажется, что о разном. Спорзатихает и следует реплика Чебутыкина, читающегогазету: «Бальзак венчался в Бердичеве. Даже запишусебе это в книжку». Ирина, раскладывая пасьянс,повторяет: «Бальзак венчался в Бердичеве...»

Существует мнение, что Чехов был предшест-венником театра абсурда. Да, его пьесы — о распадесвязей между людьми. Вместе с тем он был класси-ком реалистической школы, подчас стремившим-ся к иллюзорному правдоподобию. Он очень ранобыл пронзен абсурдом жизни, наблюдая ее каждо-дневно. Родственники ему в этом помогали. Позд-нее пришло понимание, что абсурдность внутрен-не присуща российской действительности, и какэто ни грустно, — определяет характер и сущностьрусского интеллигента.

простолюдинов XVII века. Его письма, написанныеза Павла Егоровича, невозможно отличить от под-линных. Когда Антон и Николай в 1880 году поеха-ли на несколько дней в Таганрог и остановилисьв номерах, вслед им полетело послание: «Коля! По-мни, что роскошь есть мать всех пороков и к томукак ни маша, ни мамаша с мишей еще не приезжа-ли из Воскресенска, загостились у нашего учителя.Ведите себя лучше, крепче запирайте номер, когдауходите, часто молитесь Богу, а мы за вас частовспоминаем. Коля не раздражай Антошу, а тыАнтоша, слушайся Колю что доброи красно есть во еже како...»

Желание превзойти брата в егостилистических играх, возможно, по-могло рождению рассказа, которымАнтон Павлович открывал собраниесвоих сочинений: «Письмо к ученомусоседу». Правда, Михаил Павлович всвоих воспоминаниях выдвигает дру-гую версию: он полагал, что формойдля этого рассказа послужило письмодеда Егора Михайловича к Павлу Его-ровичу. Оно для передачи было отда-но Антону, и он снял с него копию длясвоей коллекции. У этой версии естьвариант (в изложении того же Миха-ила Павловича): пародию на письмодеда или отца (возможны совпа-дения) в форме монолога некоеголектора Антон разыгрывал вечерамиперед собравшимися гостями, кото-рые смеялись до упаду.

Интересная трансформация.Сначала литературная игра (предпо-ложительно — сочинение пародии),

...поставленного в Российском

академическом молодежном театре

(режиссер А. Доронин)

18

Злоключения русского языкав ХХ веке

Опыт словаря советизмов

Мариэтта Чудакова

Сегодня немало охотниковискать пресловутую национальнуюидею. Их равнодушный взгляд сколь-зит, не замедляясь, по тому, что явля-ется единственной не сочиненной, несконструированной искусственно, аизначально, буквально с колыбелинам данной реальной скрепой нации.

Что делает нас единой нацией вгражданском смысле слова — русски-ми или российскими людьми, комукак нравится? Только единый язык, накотором все мы — кто лучше, ктохуже, — говорим. Сошел на любом по-лустанке, заговорил по-русски — всяктебя поймет... (Правда, само слово «по-лустанок», похоже, уже устарело.)

Мы получаем родной язык в об-ладание, во-первых, даром — от мате-ри (не зря во всем мире родной языкназывают материнским). Во-вторых,в возрасте еще бессознательном — впервый год жизни. Слушая с первыхдней родные ласковые речи, вдругв один воистину прекрасный день на-чинаем говорить. Код языка матери вгод и два-три месяца вдруг чудеснымобразом оказывается усвоен.

Это действительно чудесноесвойство, которым мы наделены толь-ко в первый год жизни. (Как тут невспомнить замечательную «Мэри Поп-пинс»! Легко поверить, что в единст-венный год самого интенсивноговпитывания и переработки информа-ции мы понимаем и язык птиц…) Ну,еще, может, несколько лет. Взросло-му-то, как известно, на изучение како-го-либо языка нужны годы и годы —и то не заговорим как на родном.

Что значит — «код»? А то, что че-ловечек в год с небольшим звуки про-износит еще кое-как, а склонение испряжение — уже в порядке! Едва начавговорить, мы глагол употребляем не винфинитиве, скажем, а в нужной фор-ме, и падежи более или менее на мес-те — то есть уже спрягаем и склоняем,сами того не ведая! Не говорим же: «Мо-локо хотеть», а сразу — «Хочу молока!».

…А что дальше? После того, каккончается нежный возраст? Особен-но — после школы?

Как известно, в мире господству-ет энтропия. Все решительно требуетнашего внимания и заботы. То, чтооказывается лишенным внимания, за-брошенным, — неминуемо приходитв упадок.

Разумеется, язык живет своейжизнью, развивается по внутреннимзаконам. Никто не объяснит, почемунаши прапрадеды говорили и «домы»и «дома», а потом все русские сталиговорить только «дома». Мы давно го-ворим «учителя» (сохранив, правда,

форму «учители» для особых случаев),«трактора» — хотя пока еще можносказать и «тракторы», но уже – только«поезда», «озера», «окна»... И в концеконцов закрепится, наверно, форма«инженера» и «офицера». Но за намиоставлена возможность сопротив-ляться до последнего патрона...

Дело общества — то есть всех икаждого — быть, во-первых, внима-тельным к родной речи, а во-вторых,поддерживать ее эталоны, принятыена сегодня нормы. Языковая норманепременно должна быть консерва-тивной. Почему? Да потому, что иначемы быстро перестали бы пониматьдруг друга.

Понадобилось много десятиле-тий упрямого употребления десяткамимиллионов русских людей «кофе» всреднем роде, чтобы нормализаторысказали устало, как произошло в этомгоду: «Ну, бог с вами! Употребляйте всреднем роде…» Подчеркну — никто немешает нам с вами продолжать «кофе»употреблять в мужском роде. Простовокруг него сломлена наконец оборо-на — победили те, кто за истекшиедесятилетия не могли преодолетьпривычной для родного языка связиокончания «е» — и среднего рода.

Думаю, мало кто заметил, что2007 год был в России торжественнообъявлен Годом русского языка. Пото-му что ни малейших телодвижений всторону русского языка, кроме сугубобюрократических, сделано не было.Я, правда, раскопала в Интернете ни-кому, думаю, кроме узкого круга заин-тересованных лиц, неведомый Центрразвития русского языка (региональ-ный общественный фонд). Процити-рую то, что он объявлял в тот год наглавной странице своего сайта каксобственную «миссию» (!): «задейст-вовать (!) ресурсы русского языка дляосуществления результативныхпреобразований (?) в социально-куль-турной сфере России и формирова-ния ее позитивного образа в мире».

Трудно — не правда ли? — пред-ставить себе, чтобы такой язык помогсоздать наш позитивный образ вмире. Провозвещалось также «макси-мальное использование потенциаларусского языка как инструментамежкультурного взаимодействия,как средства познания и преобразо-вания русскоязычного мира и челове-ка в нем». Преобразование челове-ка — не более не менее! Такой замахкомментировать не приходится. Во-обще, там, где собираются «задейство-вать ресурсы» родного языка, — там«великим и могучим» уже не пахнет,веет совсем другим.

К языку сегодня разные близкиек власти (лучше, пожалуй, сказать — квластям) структуры России относят-ся как к дышлу — поворачивают туда,куда сами в данный момент политиче-ски нацелены. Одна из задач Центра

Мариэтта Чудакова готовит сейчас к печати «Сло-варь советизмов». Перед вами — первая из цикла ста-тей, написанных автором для журнала на основеэтой работы. Автор предполагает прямое участиечитателей в обсуждении публикуемых материалов.

Заметим, что сохранится в журнале и рубрикаМариэтты Чудаковой «Успеть прочесть», к которойпривыкли наши читатели и публикации которойсоставили уже два выпуска («две полки») книг авто-ра «Не для взрослых. Время читать!».

1.Свободно ли мы пользуемся

родным языком? То есть — хорошо липонимаем значение русских слов? Ну,скажем, различие между «посветить»и «посвятить»? И задевают ли наш слухнередкие сегодня выражения: «болееудачнее», «самый оптимальный»?..«Значительно меньше уделяем внима-ния на духовную сферу…», «Об этомбыло подчеркнуто на совещании…»?По моим многолетним наблюдениям,именно депутаты (еще горбачевскоговремени), косноязычно заговорив стелеэкрана, приучили всю страну го-ворить «самый оптимальный». Врачиуже так говорят! А они, между прочим,латынь изучали в институте и знаютпрекрасно, что «optimus» — это и есть«самый лучший»…

Добро пожаловать на сайтwww.solnet.ee!

Ежедневный развлекательно�познавательныйинтернет�портал «СОЛНЫШКО»

приглашает на страницы своего сайтадетей и любящих их взрослых!

Новое в феврале 2010 года:

— новые викторины с призами;

— развивающие стенгазетыи праздничные плакаты для скачивания;

— февральские фотоконкурсы детского обаяния;

— бесплатные консультациидетского психолога и логопеда;

— ежедневный астрологический прогнозна февраль

и многое-многое другое.

19

77777я семья и школа

русского языка так и была сформули-рована – «координация усилий заин-тересованных лиц и организаций вповышении статуса русского языкакак инструмента культурной и об-разовательной политики России».Язык, как видим, — «инструмент поли-тики». Но дело-то в том, что язык тако-го чисто конкретно инструменталь-ного обращения с собой не любит.

Вот и все, что сконструированосегодня властью «по линии», выража-ясь советским слогом, русского язы-ка. Исчерпывается, в сущности, кап-ризным возгласом: «Почему это нашязык нынче за рубежами нашимимало изучают?»

2.Итак, хорошо говорить по-рус-

ски — это правильно, грамотно стро-ить фразу. Еще — уметь выбрать нуж-ный вариант из многих синонимов,хранящихся в нашей языковой па-мяти. Знать точное значение слов,которые мы слышим вокруг, которыевстречаем в речи наших собеседни-ков и сами употребляем, порою, увы,не догадываясь, что понимаем-то ихне совсем верно… Прислушайтесь дляначала к широко (недопустимо широ-ко) распространившемуся выраже-нию «Я в шоке!».

…И еще — правильно произно-сить слова. Ну, хотя бы — с правиль-ными ударениями. Нам же труднее,чем французам, у которых ударе-ние — всегда на последнем слоге.У нас, как известно, оно может объя-виться где угодно — недаром сегоднявведена новая норма произношениянекоторых слов. Но она, не будем за-бывать, факультативна — точно также, как издавна равноправны оба уда-рения в слове «творог». Сегодня никтои ничто не мешает вам произносить«йогурт» с более привычным для васударением. И «договор» я, например,буду по-прежнему произносить с уда-рением на последнем слоге.

Когда-то норма поддерживаласьречью дикторов по всесоюзному ра-дио. Было известно, что у них, у дикто-ров, — правильные падежные формы,правильные звуки и ударения. Ходилислухи, что за ошибки в речи их лиша-ют премий и даже вычитают из зар-платы. Правда, эта забота о падежах иударениях шла на фоне огромногооскудения публичной речи, произ-веденного на протяжении советскихдесятилетий искусственным путем.

И сегодня я начинаю свое пове-ствование именно об этом.

Говоря словами поэта, «печаленбудет мой рассказ».

3.Давным-давно, когда мне, моло-

дому филологу, уяснилась в какой-тостепени картина разрушения моегородного языка — того, который назван

Селищев пишет о «быстротеи интенсивности распространенияразличных языковых черт, исходя-щих от авторитетных коммунистиче-ских деятелей». Вроде бы безоценоч-ная, но убийственная характеристикановых явлений жизни языка — ведь вдобольшевистской России нельзябыло вообразить, чтобы вся странакинулась воспроизводить особенно-сти речи нескольких людей …

Ученый с очевидным трудомподбирал «проходную» для цензурыформу в описании того, как больше-визм вульгаризировал публичнуюречь, ввел самые резкие формы поле-мики (пионером здесь был Ленин,после своей победы ставший главнымобразцом для подражания): «Рос-сийские революционеры, как в своевремя и французские, не стесняютсяупотреблять в своей речи слова и вы-ражения, считавшиеся фамильярны-ми и грубыми. В устной и письменнойречи последних лет в изобилии встре-чаются такие особенности… Три вра-га у русских коммунистов: активныепредставители других социалистиче-ских и демократических партий —«соглашатели», русская эмиграция идипломатия других стран. По их адре-су направлены самые «крепкие» сло-вечки коммунистических деятелей<…>. Напр., если речь заходит об эми-грации, то она называется обычно бе-логвардейская сволочь; если говорято социалистах-меньшевиках, то этоговорят о социал-изменниках, социал-предателях; противокоммунистиче-ские мероприятия того или иногоправительства это — махровая реак-ция империалистической клики».И далее — целые грозди ленинскихпоношений своего политическогопротивника: «Фантазия сладенькогодурачка Каутского», «Каутский с уче-ностью ученейшего кабинетного дура-ка…», «Перлы ренегатства у подлогоренегата Каутского», «Выжившая изума социал-демократическая пифияКаутский». Автор добавляет: «Гад, пара-зит, а в малограмотной среде — эле-мент — применяются к неугодным,противоречащим партии лицам».

4.Книга Селищева послужила силь-

нейшим научным импульсом. В этовремя я как раз писала — в стол — своюпервую книгу, назвав ее «Поэтика Зо-щенко». И проза Зощенко наглядно де-монстрировала мне, что именно слу-чилось с языком: как миллионы, де-сятки миллионов сограждан, едва обу-чившихся грамоте, вынуждены былиупотреблять слова, значения которыхони не понимают, — говорить про«шибко пленарное» заседание и про«индустрию из пустого в порожнее».

…Обо всем этом и пойдет далееречь — на конкретных примерах«Словаря советизмов».

был русскими писателями «великим имогучим», — я стала записывать на кар-точки сугубо советские слова и выра-жения. В этом помогал мне на первыхпорах мой муж и однокурсник Алек-сандр Павлович Чудаков. Огромнуюроль в моем размышлении о совет-ском языке сыграло одно его приобре-тение. Именно он занимался попол-нением нашей домашней библио-теки — в букинистических магазинах(мы со студенческих времен покупалине переиздававшуюся филологиче-скую литературу 1920-х годов — в са-мом буквальном смысле слова за счетеды) и с рук — у «черных» букинистов.И однажды, сияя и торжествуя, вручилмне книгу замечательного лингвистаА. Селищева «Язык революционнойэпохи. Из наблюдений над русскимязыком последних лет (1917–1926)».

Изданная в 1928 году, книга этауже через несколько лет была изъятаиз употребления — главным образомиз-за цитат из статей Троцкого; потомсюда присоединились цитаты из ста-тей расстрелянных недавних партий-ных вождей — Бухарина, Каменева идр. А потом и сам автор был аресто-ван и отправлен в ссылку. Лишь после1956 года появилась легальная воз-можность ее читать — но только вБиблиотеке имени Ленина, в читаль-ном зале так называемого спецхрана.В букинистических магазинах ее непринимали — и, соответственно, непродавали. Потому эта покупка «с рук»была исключительной удачей.

В кратком — на треть страни-цы — и явно очень обдуманном ввидуподцензурности вступлении авторпояснял: «…Цель работы — осветитьразличные стороны языковых пере-живаний последних лет. Кроме обще-лингвистического значения, пред-ставляемые результаты моих изучениймогут иметь значение и практиче-ское: они указывают на различныеотклонения от норм общерусскоголитературного языка и на условия,обстоятельства и последствия этихотклонений. Для целесообразного иумелого пользования этим языкомнеобходимо принять во вниманиеуказанные отклонения, в особеннос-ти те, которые не являются необхо-димыми или важными ни для однойязыковой функции: ни для общения,ни для выражения эмоциональности,ни для называния». То есть — отклоне-ния, навязанные новой властью.

В эвфемистически обозначен-ных «обстоятельствах» указанногоСелищевым «периода» нельзя былосказать яснее об уже совершившейсяк 1927 году огромной деформации«общерусского» языка «в связи с собы-тиями и обстоятельствами» и о том,что вряд ли ныне живущим его носи-телям удастся продолжать «целесооб-разно и умело» пользоваться далеесвоим родным языком....

20

Выставка

Цветение гения

В Государственной Третьяковской галерее(в Лаврушинском) прошла выставка «ЛадоГудиашвили. Парижские годы». Представле-

но более 60 графических и живописных работ, в ос-новном парижского периода. Сотрудники галереиработали вместе с московскими коллекционерамиИветой и Томазом Манашеровыми, страстноувлеченными искусством грузинского мастера.Большинство работ было показано впервые.

Живопись Гудиашвили я впервые увидела вЕреване, в доме Мартироса Сарьяна, в начале 60-х го-дов. Со стены в гостиной снимали какое-то полотнои вешали другое. Сарьян объяснил, что сегодня к немув гости придет грузинский художник Ладо Гудиашви-ли, и ему будет приятно увидеть на стене свою кар-тину, когда-то подаренную Сарьяну. «Хорошая вещь,хороший художник». И добавил, что многие дарятему свои полотна, он их хранит, но вешает толькосвои. А потом появился седовласый, элегантный кра-савец, и было странно видеть Сарьяна в его москво-швеевском пиджаке (обычно он ходил в рабочей блу-зе) рядом с тбилиссцем, похожим на парижанина.

На нынешней выставке и в великолепноизданном к ней каталоге много фотографий моло-

дого Гудиашвили. Ему поставили памятник в Тби-лиси перед церковью Святого Георгия, которую онрасписывал, изобразив таким, каким он вернулся изФранции в 1925 году, — представителем парижскойбогемы, неотразимым в своем обаянии. Это обая-ние он сохранил до старости. И все, кто его знал,соединял чисто внешнее впечатление от его обли-ка с впечатлением от его искусства, от изысканнойпластики его живописи и графики. Он был эстетом,но совершенно особого склада: его творчество опи-ралось на национальные традиции. Еще до отъездав Париж двадцатипятилетним юношей он участву-ет в экспедиции по изучению памятников древнейГрузии, копирует росписи церквей, увлекается ре-ставрацией. Известна его роль в открытии прими-тивов Пиросмани. Он знакомится с уже больнымхудожником, пытается ему помочь, но тот предпо-чел умирать в одиночестве. Пиросмани предложилЛадо написать его портрет, но тот из скромностиотказался, о чем жалел всю жизнь.

В 1919 году после путешествия по Турции иИталии Гудиашвили приезжает в Париж. Приезжа-ет учиться, совершенствовать свое художественноеобразование. Он учится в Академии художеств и

Весна.(Зелёнаяженщина).1920

Двебелые лани.1917

21

77777я семья и школа

«Ротонда» постоянно собирались Модильяни, Леже,Дерен, Пикассо. Здесь звучали стихи; шли жаркиеспоры о символизме, кубизме, абстракционизме.Оказавшись за одним столиком с Модильяни, Ладорисует его, а тот дарит ему несколько своих рисун-ков — за чашку кофе. В тот вечер они были нераз-лучны. Но итальянец уже был смертельно болен.Некоторое время Гудиашвили находился под егосильным влиянием: у героев Ладо пустые глазницыи как маска застывшие лица. Но большей частью егоработы парижского цикла отличает «соцветие и со-звездие» красочных сочетаний, молодой темпера-мент и сильное чувственное начало: его красавицыс томными жестами и миндалевидными глазами,стройные лани, пирующие уличные торговцы, зав-сегдатаи духанов радуют и увлекают в какой-то ска-зочный мир. Плавность и изысканность его линийотсылают нас к персидской миниатюре, к старин-ным грузинским фрескам. А сказочный мир — этоисчезающий и уже исчезнувший, превратившийсяв сказку мир старого Тифлиса.

Неожиданно приходит огромный успех. Всеего картины, выставленные в парижском ОсеннемСалоне, были проданы; Ладо помогают устроить

Академии Ронсара, участвует в выставках, а их уст-раивают и на бульварах, и в парках; однажды кар-тины Ладо оказались рядом с полотнами Пикассо.Вскоре он понял, что настоящее образование онможет получить в общении с художниками. В кафе

Кутёжпод деревом.(Кутёжс женщиной).1923

Танцующиеженщины.1921

Кахетия.ПровинцияГрузии.1928

22

персональную выставку, на которую он представилболее полусотни работ, и большинство из них тожебыли проданы. К нему в мастерскую приходит из-вестный испанский художник Игнасио Сулоага,просит продать ему несколько полотен, говоря, чтоони достойны музея Прадо. Выходит монографияМориса Рейналя, посвященная Гудиашвили. Онработает вместе с русскими художниками, ока-завшимися в Париже, — Судейкиным, Бакстом,Ларионовым, Гончаровой. Ближе всех ему Бакст,он чувствует в нем родственное начало. Перед нимоткрываются возможности, о которых нельзя былои мечтать. А он между тем затосковал и решил вер-нуться на родину. Его отговаривали все, кто его знал,но он был непреклонен. В своих воспоминаниях

он не говорит, что сожалел об этом решении, он немог поступить иначе. Но до конца своих дней (Ладоумер в 1980 году) он существовал под сильным дав-лением: его живопись не устраивала тех, кто руко-водил художественной жизнью большой страны.Однажды он решил сжечь все свои работы. Успелсжечь пятнадцать полотен, шестнадцатое выхвати-ла из огня жена и спасла остальные. Его росписьцеркви святого Георгия, начатая в 1946 году, небыла закончена. Удивительно, что не уничтожилисделанное.

…Парижский период — это цветение егогения. Возможность увидеть хотя бы часть того, чтобыло создано в эти годы, — большая радость.

Л. Осипова

Юношас ланью.1924

Юношас пятнистойланью.1924

Тень отца

Рассказ

Тень отца

Александр Мелихов

Не помню ни ларька, ни крупы, ни очере-ди, помню только, как гордо я прохаживаюсьвокруг этих едва брезжащих пустот. А потомрастерянно хлопаю глазами, когда громкаятетя Зоя изумленно допытывается у меня прокакую-то ерунду: «Ты за кем? Ты за кем?» И про-должает разводить руками до самого дома пе-ред каждым встречным-поперечным: «Однубабу спрашиваю — говорит: я его не видела.Другая баба тоже: я его не видела…»

Естественное дело, если и я их не видел.Я видел только канавы, рытвины, железяки, че-рез которые надо перелететь. Я изнемогал отконфуза, но так никогда и не сумел избавитьсяот глубинной уверенности, что главное — кра-сиво добежать, а что там делать, уже неважно.

Вот я наконец и добежал до того места, гдеделать больше нечего.

Двухэтажный вытянутый дом без призна-ков, что и есть главный признак райцентра,укрывшегося под мышкой культурной столи-цы. Скромный ад советской канцелярии — каки положено, слишком тесный коридор, как иположено, лампочки слишком скудны, да и изтех половина перегорела, как и положено, укаждой двери переминаются тайно ненавидя-щие друг друга просители — чем их больше,тем менее тайно, а больше их там, где просятбольше. Коридор уходил в бесконечность, гдесвет был все скуднее, а двери все ниже, где про-сили все больше, а получали все меньше: в пер-вую дверь можно было войти, лишь слегканаклонив голову, в следующей нужно былосделать полупоклон, дальше требовалоськланяться в пояс, а в бесконечной перспекти-ве, где сгущалась едва проницаемая взороммгла, уже приходилось опускаться на четве-реньки, протискиваться на брюхе…

Я ждал терпеливо и бесчувственно — сут-ки так сутки, год так год: я понимал, что малей-шее движение гордости меня погубит. Поэто-му я и склонился еще ниже, чем требовалось,и замер в почтительном отдалении, ожидая,покуда меня пригласят.

Однако повелительница оказалась вполнечеловечной, напоминающей сонную свинку:опершись голым летним локтем на свой раз-делочный стол, она вела игривую беседу: а ончто? а ты что? да ну! что, прямо так и сказала?!

Я старался изобразить полное смирение,даже умильность, но когда, тщательно вложивалую трубку в ее ложе, хозяйка кабинета подня-ла на меня блеклые глазки с еще не погасшей вних игривостью, во мне сработала автоматика

Имя петербургского писателяАлександра Мелиховахорошо известно нашим читателям —его произведения не разпечатались в журнале.

Среди раскаленных каменных комодов Старо-Невского я еще держался — держался за свои вообра-жаемые двадцать девять внутри и еще более вообража-емые сорок пять снаружи. Но когда наконец пришлосьсвернуть под арку к заждавшейся меня свалке чело-веческих отходов, глаза уже не удалось удержать закры-тыми. И ноздри тоже. В них ударило серебристой по-лынью и желтой пылью зунтов — барханами отходовобогатительной фабрики. Да еще гарью остывающегошлака с банных задворок, покуда еще не ощущавшейсяпороховой, тошнотворной…

И я лечу сквозь них, мимо них, на миг зависая в ба-летном шпагате над канавами и рытвинами, — большой,бесстрашный, через год в школу, вооруженный ответ-ственным поручением: беги займи очередь, в ларькекрупу выбросили…

24 Александр Мелехов

Тень отца

красавца-мужчины. Я навел на нее синеокий взор споволокой — уж такие-то полудурнушки с носиком-бульбочкой и короткой жирной шейкой, уходящейв поперченное розовыми родинками непропеченноедекольте, таяли от моего взгляда с неукоснительностьювоска перед лицом огня, — и у меня самого потеплелона душе, когда на ее незапоминающейся мордашке про-ступил интерес. Слегка развернувшись в полупрофиль,дабы подчеркнуть античность моего носа, а заодноскрыть рубцы бурной юности, я добавил тумана и зна-чительности и уже готовился великодушно принять ка-питуляцию, когда ее интерес разом смыло негодующимбезразличием.

— У меня проветривание! — это прозвучало как«Да что вы о себе вообразили?..»

Но сорокалетняя инерция любимца дам уже влекламеня в балетном шпагате над всеми канавами и рытви-нами, и в глубине моей забывшейся души уже рождалсяиз пены пробудившегося самодовольства куртуазней-ший комплимент типа «Зачем проветривать комнату,где благоухает такая роза?» — и все-таки меня не пона-добилось приводить в чувство ведром ледяных помо-ев, ей достаточно было сдвинуть бесцветные бровки:

— Что вы встали? Вам же сказано: проветривание!И я понял, что все действительно кончено: я старик.Но как же и впрямь неуловимо пролетела жизнь!

А вот мой отец прожил минимум девять жизней! Сна-чала какой-то невообразимый хедер, талмуд, цимес смеламедом; потом — гражданская война, банды, чужиезашкафья, сожженный родительский дом; потом — ли-тейный сарай, спилка с рабочим классом; потом рабфак,долой, долой раввинов, монахов и попов, даешь Варша-ву, даешь Берлин (рифмуется с «Рим»); потом универси-тет, архивы, лекции, троцкизм-сталинизм; потом арест,тюрьма, допросы; потом Воркута, лесоповал, погрузки,дружба с кулаками и беляками; потом ссылка, Степно-горск, Казахстанский мелкосопочник, рудник, школа,всеобщее обожание Учителя с большой буквы; потомпединститут, звание первого интеллигента Каратаус-ских степей, донесенное выпускниками до последнегоаула; годы мудрости, беседы с учениками, прогулки ичтение вслух с любимой женой, письма почтительныхсыновей, чьими успехами можно гордиться; смерть по-други жизни, примиренность с земным, умудренноеугасание в кругу любящего почтительного потомства —и незаметный уход в иной мир, где нет ни плача, ни воз-дыхания, где тишина и покой, и уходит конвой, какбыло нацарапано на дверях лагерного морга…

Каким таким чудом после всех разорений, войн илагерей он до конца дней пребывал в такой гармониис миром?.. Включая собственную внешность? То бритый

под Котовского вечно бодрый Яков Абрамо-вич с самой оптимистической в Степногорскепоходкой, то серебрящийся висками главныйинтеллигент стольного града Кара-Тау, тоиудейский мудрец, отрешенный от всегоземного, обрезающий под полубокс своипророческие седины…

Никогда не нуждающийся ни в чьихподбадриваниях. А вот я бы хоть сейчас отдална отсечение ненужную лакею руку, чтобытолько уткнуться в мамины колени! Но этоже смешно — плачущий пенсионер… Ну, невчера, конечно, но лет, ну, самое большее, во-семь-десять назад, шагаем мы с папой черезкаменно-слоеную сопку с базара, — один егошаг на мои три, но такие же вдохновенные, —и папа близко к тексту декламирует мне «Та-раса Бульбу»: «И упал он духом и воскликнулв душевной немощи: батько, где ты, слышишьли ты?..» И кобчики взлетали из верблюжьейколючки на папин зычный отклик самомусебе: чую, сынку, чую!..

Хоть бы мне с горчичную пылинкумладенческой веры, что единственные душиво вселенной, любившие меня ни за что, слы-шат меня в каком-то ином мире!

Нарастающая тоска пока еще держаласьв пределах переносимого, но я хорошо знал,что вонзившееся жало уже не рассосется, бу-дет нарывать, покуда не прорвется по-насто-ящему невыносимым отчаянием — на сменукоему на какое-то время явится блаженноебезразличие. То есть счастье. Нужно толькопоторопить события, поскорее отмучиться,как тошноту обрывают искусственной рвотой.И я лихорадочно нашаривал, какие бы двапальца сунуть себе в горло, чтобы отчаяниераздавило меня разом, а не нарастало в часпо жалкой тонне.

И тут меня озарило: мои милые папочкаи мамочка!.. Их могила меня добьет.

Город мертвых еще недавно начиналсяс нулевого цикла — с бескрайнего болота, ножизнь берет свое. И чужое: где некогда всебыло пусто, голо, теперь не такая уж и младаяроща разрослась, заслонив от глаз путешест-вующих зрелище нагой регулярной смерти.

Главное было не опередить события —донести завершающий рвотный спазм до уни-таза, финальный взрыв отчаяния до норки.Моя жена, в просветлении возвращаясь с

Тень отца

25 Александр Мелехов

обрело прежнее выражение беззаветной пре-данности. И тогда я пал на колени и, неловкодотянувшись через цветник, прижался к теп-лой эмали половиной потного лба и заплакалсладкими детскими слезами, со всхлипыва-ниями, шмыганьем и всеми прочими делами.Я плакал так долго, что наконец сделалось со-вестно столь беспардонно нарушать покоймертвых. Я встал и, не глядя на маму, долгосморкался и отряхивал коленки, попутно об-наружив, что щиколотка совершенно прошла.

Наконец решился взглянуть. Она смотре-ла на меня с нежностью и легким юморком: нучто, мол, глупыш, наревелся? Пора и за уроки.

На прощанье я смущенно взглянул наотца, но он, как обычно, ничего не заметил,витая в каких-то собственных эмпиреях.Ну что, батько, слышишь ли ты, с ласковойусмешкой спросил я его на прощанье, но онуже не ответил мне своим фирменным «Чую,сынку, чую!”.

На временной деревянной платформевеяло вечерней прохладой, и я надеялся, чтов сгущающихся сумерках мои наверняка по-красневшие глаза будут незаметны. Но все-таки я постарался сесть лицом к той частивагона, где было поменьше публики.

Это были бюджетники, к своим годам ужеуспевшие набраться мудрости, то есть терпе-ния. Они безропотно предъявляли билетыклассическому железнодорожнику в при-лизанных стальных сединах и полузабытомкителе из какого-то фильма времен культа. На-каляющаяся заря набрасывала на лица легкийадский отблеск.

Чтобы не заставлять пожилого человекаждать (сам-то ведь я вечно молод), я принялсязаранее шарить по карманам и после третьегошмона убедился, что билет пропал. Но я былмудр и спокоен, готов и далее переносить иди-отизм земной жизни, и, когда контролер доб-рался до меня, я сразу протянул ему тысячнуюкупюру.

— Потерял билет, — я изобразил изви-няющуюся улыбку.

— Сейчас выпишу квитанцию, — присло-нившись бедром к спинке сиденья, контролерполез в свою полузабытую полевую сумку. —Квитанции кончились, — он обратил ко мнеподернутый легким адским пламенем обликчестного служаки.

кладбища, всегда делится, как там стало красиво, это жетакая красота — поглощение человеческой жизнибезмозглой органикой…

Сколько человеку земли нужно? Моим любимымдушам хватило серого бетонного квадрата полтора наполтора — небось не простынут, если ноги окажутсяснаружи. Зато цветник был загляденье, на все цвета ра-дуги — жена не хвастала, утверждая, что у нас лучшаяклумба на всем кладбище, и я стараюсь скрыть неволь-ную кривую ухмылку: то-то мертвые наслаждаются эти-ми роскошествами…

Мне не нужно красоты, красота — первый шаг кзабвению. Они такими сейчас и смотрели на меня, ка-кими я их помню. Мама в темном платье с отложнымбелым воротничком — представления умненькой про-винциальной школьницы о красоте и приличиях.И взгляд ужасно комсомольский. Папа же в белом свите-ре с расстегнутой молнией, вшитой мамиными рукамив воротник, распадающийся на две маленькие волны,напоминающие рудиментарные крылышки. И выраже-ние лица такое же — окрыленное.

Очки, вдохновенные седины (фотограф поймалперед стрижкой) — идеальный кинотипаж академика.Но он и то не лаптем щи хлебал: в полнейшем одиноче-стве дорасти до главного интеллигента Каратаусскойобласти — это тоже не кот начихал. Вот она, красиваястарость, недоступная нашему тщетно молодящемусямиру. И лично мне, Льву Янкелевичу Каценеленбогену.Они спокойны и уверены в правильности избранногопути — я скомкан и отброшен от всего, что могло быхоть как-то укрепить мой дух. Тлен, тлен…

Мне кажется, я ничего не произносил вслух, номамино лицо приближалось, приближалось и сквозькомсомольское выражение беззаветной преданностивсе более явственно проступала мука. Внезапно япохолодел: по маминой щеке сползала слезинка. Я оце-пенело следил за ней и лишь через несколько секундзаметил, что у меня отпала челюсть.

Захлопнув рот, я одичало вперился в выпуклоефото — да, это несомненно была капля. Трясущейсярукой я стер ее и лизнул — она была соленая. Рука вспо-тела, метнулось в голове: а это дождь, сейчас закапает.

Однако в небе не было ни тучки, одна бледная на-волочь. И я почувствовал, как мое лицо охватывает жарстыда: надо же, довел мать до слез!.. Прости, мамочка,прости, милая, лихорадочно забормотал я, не обращайвнимания, ты же знаешь, мы любим поныть, что поде-лаешь, не получили вашей закалки, зажрались, а так-товсе у нас лучше некуда, все сыты, здоровы…

Я захлебывался от нежности и жалости, и маминолицо понемногу вновь вернулось на фотографию и

26 Александр Мелехов

Тень отца

— Да ладно, давайте без квитанции, — я был мудри терпелив.

— Не положено. Пройдемте к бригадиру.Придерживаясь за спинки, мы побрели в направ-

лении первого вагона под сдержанными взглядамибюджетников. Однако в тамбуре мой конвоир остано-вился и оборотился ко мне. Не без облегчения, хотя и слегким разочарованием я подумал, что он хочет взятьв лапу без свидетелей, и уже сунул руку в карман, когдачто-то заставило меня еще раз взглянуть ему в лицо,залитое адским пламенем «лайт».

Это был мой отец. В том самом окрыленномсвитере и строгих очках главного интеллигента Кара-таусской равнины. Только выражение лица у него былоникогда не виданное — сдержанно-скорбное и отстра-ненное. Или отстраняющее.

Я понимал, что мне надо ужаснуться или возли-ковать, но я оставался все таким же мудрым, то естьневозмутимым.

— Ты спросил меня, слышу ли я тебя, — суховатосказал он. — Да, слышу.

Открытая дверь на тормозную площадку напол-няла тамбур громом и лязгом, однако я различал егослова без малейшего усилия.

— Тебе, конечно, известна эта утешительная пош-лость: человек живет до тех пор, пока его помнят. Такзнай: как всякая пошлость, она оказалась правдой. Носегодня умерла моя последняя рабфаковская подруж-ка, которая меня еще помнила, и теперь я должен окон-чательно исчезнуть. Потому что все остальные менядавно забыли.

Что ты говоришь, забормотал я, уже угадываякакую-то сквернейшую правду, тебя помнят все твоиученики, о нас уж и не говорю, мы все тебя вспоминаемпо десять раз на дню… Я бы еще долго кудахтал, чтобне дать ему ответить, но он прервал меня с легкойдосадой как слишком уж откровенно завравшегосябрехуна:

— Вы все вспоминаете не меня, а тот фальшивыйобраз, который я создал, а вы приняли, потому что с нимвам было приятнее, чем с тем, кем я был на самом деле.Вам было приятно думать, что я скромный, всем доволь-ный, мечтаю только, как бы послужить ближнему, та-кому же убогому, как я сам… А я мечтал быть великимчеловеком, участвовать в великих делах, которые быпомнили через двести лет. Но я старался скрыть это отсебя, чтобы не чувствовать себя проигравшим, и вытоже не хотели этого знать, вам было слишком больнопонять, что человек, которого вы так любите, потерпелжизненное поражение. И вы предпочли верить в со-чиненную мною детскую сказку о гармонии с миром,

верить, что я не нуждаюсь ни в чинах, ни вденьгах, ни в славе, ни в бессмертии… А ведьбессмертие может прийти только через славу.Бессмертие человека в его делах — эта пош-лость тоже оказалась правдой. Чтобы себя ус-покоить, вы твердили друг другу, что я скром-ный, скромный, скромный, хотя в глубинедуши прекрасно знали, что скромных людейне бывает — бывают только сломленные. Богне создал человека скромным, он создал егопо своему образу и подобию. Но вы старалисьзаглушить голос правды, вы предпочитали ве-рить моим маскировочным делам и собствен-ным лживым словам. Я не виню вас, так посту-пают все: когда человек страдает, его близкиепрежде всего зажимают уши, чтобы не слы-шать его стонов. Вы тоже сумели не расслы-шать те стоны, которые я и сам подавлял изовсех сил, и теперь я должен умереть оконча-тельно. Я провел все эти годы в аду, но сейчасменя изгоняют даже из ада.

— Как из ада?.. Ты же мухи не обидел, вер-

нее, только мух и… Ты же всем помогал?..— Да, был маленьким человеком, удобным

для других маленьких людей. За что и былнаказан.

Прежде это было немыслимо, чтобы отецназвал кого-то маленьким, а сейчас он гово-рил о них даже без пренебрежения — с легкойскукой.

— А в аду что?.. Там действительно угли,сковородки?..

— Нет, эта пошлость не подтвердилась.Впрочем, наивность не бывает пошлой. Нет,никакой театральщины там нет — ни в одномиз трех кругов. В них ужас нарастает по степе-ни откровенности, с которой люди себя ведут.Третий круг самый страшный — в нем людиделают решительно все, что хотят. Второйкруг уже гораздо мягче — там люди только го-ворят друг другу все, что думают. А первыйкруг, где обретаюсь я, — всего лишь скромныйад советской канцелярии. Сидишь и вспоми-наешь свою жизнь. И все, что ты от себя пря-тал, на что закрывал глаза, — все предстаеттебе в полной ясности. Это и есть страшныйсуд, можно сказать — самосуд. Вся утешитель-ная ложь опадает, и начинаешь пониматьс предельной ясностью, где ты струсил и из-менил своей мечте, своему бессмертию. И непросто изменил по бессилию, но еще и оп-равдал свою измену. Только это и нельзя себе

Тень отца

27 Александр Мелехов

простить — возведение слабости в добродетель. Я всеоттуда разглядел, а теперь должен исчезнуть. Умерла по-следняя, кто помнил меня настоящим. Ты ее не знаешь,мы расстались в тридцать втором году.

У меня голова шла кругом не только от его слов, ноедва ли не еще больше от его тона: отец всегда разгова-ривал, как бы извиняясь, всегда стараясь что-то замять,загладить — все, мол, хорошо, не сердитесь, не расстра-ивайтесь, дело того не стоит, — а сейчас он говорил нето чтобы жестоко, но с какой-то легкой досадой, какбудто зачитывал чей-то чужой надоевший текст. Поездостанавливался, бюджетники входили и выходили, про-ходя сквозь отца, и мне хотелось как-то оградить его,но я видел, что это ему нисколько не мешает, а изобра-жать заботу не нужно, ибо он тоже видит меня насквозь.

— Но ты же всегда говорил, что был счастливымчеловеком, — в отчаянии воззвал я, — что тебя все лю-бят, уважают, что у тебя чудесная жена, прекрасныедети!.. А Сталина, наоборот, все боялись, и дети у негоникчемные…

— А что мне оставалось, как не твердить себе, чтовиноград зелен, зелен, зелен? Да, меня любили — как нелюбить того, для кого ты всякий хорош. И жена у меня —да, была чудесная. Ничего не требовала, любила меняпросто за то, что я живу. А дети — дети тоже нашебессмертие, но какое бессмертие могли подарить вы —посмотри, ты и горбишься как официант: чего, мол, из-волите-с? Один хотел покорять космос, а превратилсяв лакея, другой мечтал быть великим путешественни-ком, а стал забулдыгой с романтическими потугами… Вытакой же тлен, как и я сам. Впрочем, в сравнении с тво-ими отпрысками вы еще ничего. Хоть потрепыхалисьсвоими рудиментарными крылышками. А твой сын по-шел в лакеи прямо со студенческой скамьи, дочь посвя-тила жизнь собственной истеричности…

Он выговаривал эти ужасные вещи без малейшегоожесточения, а словно бы в двадцатый раз зачитывалвсем известный протокол. В разбитое окно врывалсяветер, но в его серебряных сединах не шевелился ниединый волосок.

— Ну да что теперь об этом, уже ничего не испра-вить, а времени мало. У меня к тебе просьба — перваяи последняя, ты же помнишь, что я тебя никогда ни очем не просил, о чем может просить тот, кто всегда всемдоволен. Так вот, сейчас я прошу тебя: отомсти моемуубийце.

— Как убийце, ты же умер в своей постели?..— В постели умерло мое тело. А дух мой умер

намного раньше. Когда меня арестовали, я понял, чтоя никто и ничто. Правды нет. Нигде нет. Мы букашкина проезжей части. Все, что мы можем, — забиться в

какую-нибудь выбоинку, чтобы колесо перееха-ло не сегодня, а завтра. И я нашел эту выбоинкуи пересидел не без приятности. За это и рас-плачиваюсь. И на прощание прошу тебя: отом-сти моему убийце, его фамилия Волчек. Найдиего потомков и сотри память о нем. Расскажи имкакую-нибудь ложь — лучше даже хвалебную.Ей легче поверят, люди хотят иметь красивуюродословную. Они поверят, и он исчезнет.

— Но ты же всегда говорил, что всем всепростил, что ни на кого не держишь зла?..

— А что мне еще оставалось? Ты же самговорил, в чем суть христианства: ляг, преждечем повалят, полюби, прежде чем изнасилу-ют, — и будешь отдаваться только по любви.Как еще избавиться от мук неутоленной жаж-ды мести?.. В аду я это хорошо прочувствовал.

— Я понял, я сделаю, что смогу. Но чистоабстрактно: ведь твой Волчек и сам был букаш-кой — уж если мстить, то букашке побольше?Товарищу Сталину, я хочу сказать.

Отец лишь устало вздохнул — я его явнораздражал своей наивностью.

— Сталину отомстить невозможно. Па-мять о нем стереть нельзя. Он не притворял-ся скромным, что считал нужным, то и делал.Конечно, как всякое чудовище, его будут ста-раться приукрасить — кому хочется жить вмире, где торжествуют чудовища! Но его деластанут говорить за себя сами. Поэтому Сталинбессмертен.

— Но тогда и Герострат бессмертен?— И Герострат бессмертен. А народной

памяти страдания без подвига не нужны. Бытьраздавленным — это в России не заслуга. Тебяза троцкизм посадили без вины, а меня за кра-жу посадили без вины. Наша трагедия за-ключалась в том, что у нас отняли шанс на бес-смертие. Но я не решился признаться в этомпрежде всего самому себе. Мне было так страш-но признать свой жизненный крах, что япостоянно старался показать: я остался не-сломленным, остался бодрым и счастливым.Хотя это и была сломленность — согласиедовольствоваться малым. Согласие быть счаст-ливым в качестве скромной букашки.

Нет, отец не мог говорить такими че-канными фразами! Но отца уже и не было.Пожилой железнодорожник в устаревшеммундире наставительно погрозил мне паль-цем: «В следующий раз обязательно оштра-фую!» — и растворился в вокзальной сутолоке.

28

Ну да, по цене не всем всё, конечно, доступно…Но ведь так и нигде не бывает, чтобы всем было до�ступно всё. Такое нам обещали лишь в коммунисти�ческой утопии. В 1991�м обычному человеку, у кото�рого не было блата в магазине или на базе, ни по ка�кой цене ничего нельзя было достать.

К сожалению, противники Гайдара и его реформсумели убедить многих, что из�за Гайдара они потеря�ли свои сбережения, стали хуже жить. На самом делеони потеряли бумажные фантики, которые под видомрублей в изобилии печатали и раздавали последниекоммунистические правительства, чтобы заслужитьнародное одобрение. Что касается ухудшения жизни,ну да, оно было неизбежно. Оно было неизбежно, во�первых, вследствие того, что Советский Союз просто�напросто обанкротился. Обанкротился, как обычноепредприятие, обычная фирма: в казне практически неосталось денег. И Гайдар взял на себя тяжелую и не�благодарную роль кризисного управляющего. Во�вто�рых, ухудшение жизни было неизбежно из�за корен�ной ломки всего и вся — превращению той самой ко�мандно�административной, распределительной эко�номики в рыночную. Но ухудшение, утяжеление жиз�ни, без сомнения, было бы менее глубоким и продол�жительным, если бы не повсеместное сопротивлениечиновников и политических противников Ельцина иГайдара, тотальный саботаж реформ, проводивший�ся под лозунгом «Чем хуже — тем лучше!». «Лучше» —для этих самых чиновников и реакционных политиков.Они прекрасно знали: всё ведь свалят не на них —они спрячутся, останутся в стороне, — всё свалят насамих реформаторов. Так оно и случилось. Свалили.До сих пор сваливают — кликушествуют про кошмар�ные, провальные реформы девяностых годов. Где бывы были без этих реформ!

Чаще всего Гайдара обвиняли в том, что, прово�дя те или иные реформы, участвуя в них, он не жалеетлюдей, руководствуется лишь некими холодными эко�номическими расчетами. Но вот характерная для Гай�дара позиция. Во время последней нашей встречи мыс ним говорили о том, как в декабре 1991 года гото�вились и подписывались Беловежские соглашения(как известно, Егор Тимурович принимал в этом ак�тивное участие). Многие ругают и эти соглашения: они,дескать, развалили великий Советский Союз. На са�мом деле они лишь оформили уже случившийся к томувремени распад страны, позволили это сделать пре�дельно мягко (насколько это было возможно). Я спро�сил Гайдара, гордится ли он тем, что ему довелось статьучастником тех исторических событий.

«Понимаете, — ответил Егор Тимурович, — тер�риториальное деление — это всегда трагедия. Поэто�му сказать, что ты гордишься… Ну, это просто траге�дия жизненная. Потому что масса семей оказывает�ся разделенными. Живут в разных государствах. У нихвозникают проблемы с элементарными контактами.Масса людей оказывается живущими в странах, ко�торые теперь считаются чужими. Так что сказать, чтоэтим можно гордиться, нельзя. Я горжусь тем, что тог�да удалось избежать масштабной гражданской вой�ны по югославскому сценарию, да к тому же в ядер�ной стране. Вот этим я действительно горжусь. И счи�таю, что это было сделано правильно, что это спаслонашу страну от возможных гибельных потрясений».

Олег Мороз, публицист

В одной из своих замечательных книг, «Гибельимперии», Егор Тимурович приводит письмо советско�го мальчика, школьника, относящееся к февралю тогосамого 1991 года:

«На прошлой неделе я стоял в ужасной очередиза мясом. Вы знаете, сколько я там стоял? Мне страш�но Вам сказать, но я стоял там 5,5 часа. У нас былиочереди (как Вы знаете), но они не были такими боль�шими и мы не стояли в них за всем. Но теперь у насочереди за всем, начиная от мыла и ботинок и кончаяспичками и солью. Мы стоим за рисом, за сахаром,за маслом… И это бесконечный перечень… Раньше яникогда не плакал — у меня сильный характер, но сей�час я плачу часто. Мы стали похожи на животных. Еслибы Вы видели наших диких, сумасшедших и голодныхлюдей в ужасных, диких очередях, Вы были бы вшоке… Мне стыдно за мою страну».

Помимо этого письма в книге приводится мас�са официальных документов, дотоле неизвестных ши�рокому читателю, панически�истерических писем раз�нообразных чиновников со всей страны, адресован�ных высшему союзному руководству. Помогите! Спа�сите! Хлеба, муки, сахара, масла осталось на пятнад�цать, десять, на пять дней! Если не поможете — мыпогибли! Замминистра обороны умоляет выделить дляармии «комплекты суточных рационов военнослужа�щих бундесвера (сухих пайков), поступающих из Гер�мании в качестве гуманитарной помощи». (Гуманитар�ная помощь в «страну победившего социализма» шлатогда со всех концов света, словно в какую�то пост�радавшую от жестокой засухи богом забытую афри�канскую республику.)

Такая вот паника и истерика. Вот в какой ката�строфической ситуации была страна накануне того мо�мента, когда в правительство в ноябре 1991�го при�шли Гайдар и его команда: стерильно пустые полкимагазинов, километровые очереди буквально завсем — за хлебом, за молоком, за штанами, за пуго�вицами, за солью, за спичками…

И уже через короткое время благодаря рефор�мам, которые начало правительство Гайдара (фор�мально — правительство Ельцина: Гайдар там зани�мал пост вице�премьера по экономике) прилавки ка�ким�то чудесным образом стали наполняться, рубль,который ничего не стоил, стал превращаться в насто�ящие деньги, командно�административная экономи�ка, в основе которой лежал принцип распределениявсего и вся, начала обретать черты рыночной эконо�мики. Сегодня ничто уже не напоминает тот страшный,наполненный ожиданиями неминуемой катастрофы1991 год: полки магазинов ломятся от продуктов иразнообразных товаров.

Памяти великого человека

Молодежь почти ничего о нем незнает. Ну, был такой экономист…Директор института… Книги пи�сал… Иногда мелькал по телеви�зору, хотя и редко в последнеевремя… Между тем это был вели�кий человек, великий реформа�тор, в корне изменивший нашужизнь. Если бы каким�то фантас�тическим образом перенестись вСоветский Союз 1991 года, а за�тем вернуться в нынешнюю Рос�сию, вполне можно было бы поду�мать, что это две разные страны.

16 декабря 2009 года умер Егор Тимурович Гайдар

29

77777я семья и школа

Двадцать лет назад рухнула Бер-линская стена. В памяти тех,кому сейчас сорок и больше, ее

падение осталось грандиозным собы-тием. Те же, кому лет тридцать, вряд лимогут передать своим детям (которые,возможно, уже ходят в школу) какие-то личные впечатления; а уж для ны-нешних подростков это и вовсе частьчужого, далекого опыта, эпизод изаморфного прошлого, где сливаютсяв смутный фон все войны, даты и ис-торические деятели, нашествие Батыяс нашествием Наполеона, Перваямировая со Второй. Всего два десяткалет, а уже все быльем поросло. Когдамир меняется так быстро, как сейчас,кажется, куда важнее идти вперед,поспевать за этими изменениями, чемоглядываться назад. А что бездумнаягонка часто оказывается бегом по кру-гу, понимает не каждый и не сразу.И кому же, как не родителям и пе-дагогам, позаботиться о том, чтобывчерашний опыт не забылся слишкомскоро, и снабдить быстроногих,любящих бежать налегке детей, ис-торическим багажом. Пригодится набудущее.

Вот только хорошо бы этот ба-гаж был компактным и не вонял наф-талином, как прадедушкино габарди-новое пальто или как когдатошниевстречи с ветеранами, участниками и«знавшими Ленина». То-то у тогдатош-них детей сводило скулы от скуки!

К знаменательной дате и в Гер-мании, и здесь у нас выпущено не-сколько интересных книг. В подготов-ке одной из них принимали участиенесколько совсем молодых перевод-чиков, еще студентов, которые вза-хлеб рассказывали коллегам о том, каким приходилось отыскивать значе-

решил рассказать им свою собствен-ную историю. А поскольку Сис —один из лучших в мире художников-иллюстраторов, то он не только на-писал, но и нарисовал эту историю.Получилась книга «Стена: как я росза железным занавесом», котораяза два года (она вышла в Америке в2007 году) получила двадцать пятьмеждународных премий и была при-знана лучшим произведением нон-фикшн для детей.

Известный английский драма-тург и режиссер, тоже уроженец Че-хии, Том Стоппард отозвался о нейтак: «Это необыкновенная книга обэпохе, которую не стоит забывать».

А вот слова бывшего президен-та новой Чехии, в прошлом лидераантисоветской оппозиции, ВацлаваГавела: «Эта книга прежде всего о по-требности прожить жизнь в свободеи должна быть обязательным чтени-ем для всех, кто воспринимает свобо-ду как данность».

Хорошие слова, правильныеи понятные для взрослых. А все, что

Стены падают

ние давно утраченных реалий. Расска-зы о жизни в ГДР они переводилипочти как новеллы Возрождения, струдом веря в реальность многого изтого, что описывали авторы (для тогои описывали, чтобы не стерлась па-мять). Один из переводчиков не могповерить, что были магазины, куда непускали восточных немцев и где длязападных туристов исключительно навалюту продавали «дефицит»! Другойс округлившимися глазами рассказы-вал о самострелах, нацеленных на тех,кто пытался проникнуть за Стену.

Когда выросшие в Америке детидвух выходцев из Восточной Европы,чеха и венгерки, стали задумыватьсяо своих корнях и спрашивать родите-лей, почему те уехали из стран, в ко-торых родились, их отец, Петр Сис,

Пражскаявесна

1968 года!

30

вал, что хотел, в школе — что велели.Потом подрос, «стал играть в рок-группе и рисовать музыку».

Рисунки, подписи, изредка вы-держки из дневника героя — словмало, рассуждений никаких. Как гово-рится, голые факты. Вот перечисление

того, что обязательно: сбор металло-лома, уроки политвоспитания, уборкахмеля, спартакиады, первомайские де-монстрации. Словом, «время промы-вания мозгов». Дядя мальчика в тюрь-ме — он член волейбольной сборной,которая хотела остаться на Западе; де-тей ведут смотреть на тело чешскогокоммунистического лидера Готвальдав мавзолей; газеты восхваляют патрио-тическую хитрость полковника ЯнаПиксы, который обманывал желаю-щих бежать из страны: заманивал ихна фальшивую границу и передавалспецслужбам; полиция разогнала ду-бинками молодежь, собравшуюся наконцерт американской рок-группы…

Все рисунки в книжке выдержа-ны в мышино-серых тонах с вкрапле-ниями красных звезд, флагов, галсту-ков и других атрибутов социализма.И только два разворота взрываютсямногоцветьем.

1968 год — Пражская весна.«Дубчек! Джинсы! Длинные волосы!»Девятнадцатилетний ди-джей и начи-нающий художник получает разре-шение поехать в Англию. Но не ус-певает… 21 августа в Прагу входятсоветские танки.

Все же Петр заканчивает худо-жественный институт, делает первыемультфильмы, за один из которых по-лучает в 1980 году крупную премиюна фестивале в Западном Берлине. Го-раздо труднее оказалось получитьразрешение на выезд в капиталисти-ческую страну. Наконец, чиновница,от которой это зависело, назначилаплату за свою услугу: молодой человекдолжен был привезти ей с Запада нож-ницы для стрижки любимого пуделя.

Вскоре Сиса приглашают рабо-тать в Америку, где он и остается.

Второй всплеск цветов — па-дение Стены. И хоть рухнула она вБерлине, но 9 ноября 1989 года сталовехой в истории всей Европы: нетбольше Стены, нет железного занавеса.

«Одна стена рухнула, но появля-ются другие во всем мире, символиче-ские, идеологические и реальные, —завершает свой рассказ Петр Сис. —Стены страха, несвободы и недоверия.Стены, без которых наша жизнь моглабы быть свободнее и счастливее».

Из книги, как из песни, слова невыкинешь и нового не вставишь, а какхотелось бы увидеть еще одну стра-ничку: кучка храбрецов вышла 25 ав-густа 1968 года на Красную площадь,протестуя против оккупации Чехо-словакии и всемером спасая честьвсей страны.

Об этом подвиге стоило бысказать на открытом уроке истории,который проходил 5 декабря надетской площадке московской книж-ной ярмарки «Нон-фикшн». УчительДмитрий Ярмольцев и сотрудница Са-харовского музея Александра Полива-нова разговаривали с подростками,

нарисовано и написано в книге, по-нятно для детей. Вот в 1949 году в по-лузадушенной братскими объятиямиСоветского Союза Чехословакии ро-дился мальчик, который очень любилрисовать. Сначала он рисовал каляки-маляки, потом человечков, дома рисо-

Рисоватьхочет

каждый.тайнымимечтами

можноразрисовать

всю стену.

первыми читателями книги ПетраСиса, изданной по-русски (издатель-ский дом «Самокат», перевод КсенииТименчик).

Любопытно, что ни один из нихне счел себя задетым тем, что ПетрСис без симпатии говорит о Совет-ском Союзе. Оно и понятно: ведь ониживут в другой стране! Взрослые женередко обиженно поджимали губы.Даже среди учителей, получившихприглашение прийти и привестидетей на этот урок, нашлось немалотаких, кто счел его антипатриотиче-ским актом. Ребят тоже спросили опатриотизме: как они относятся к рас-сказу Сиса о своей родине и к тому,что он остался на Западе?

— Любовь к родине, к месту, гдеты живешь, и любовь к режиму — неодно и то же, — ответила девочка сдредами. — А если бы Сис не любилсвою родину, он бы и не стал делатьэту книжку.

— В Америке он остался потому,что там можно самому добиться, чегохочешь, — рассудил басистый под-росток. — Это же естественно: когдачеловек вырвется из клетки, ему нехочется обратно!

Между прочим, наивным вос-торгом перед всем американским,как и огульным антиамериканизмом,наши дети, похоже, не страдают:

— Мы сейчас видим без иллюзийвсе хорошее и все плохое там и здесь.А когда все штамповалось: «У насхорошо, у них плохо», — конечно,казалось, что все наоборот.

Вполне грамотно дети разо-брались, почему советские властипослали танки в Чехословакию:

— Они решили: пусть никто неуходит из этого Варшавского догово-ра, пусть железный занавес остаетсянерушимым. В то время из Восточно-го Берлина в Западный отдельныелюди уже перебегали, а тут, если быцелый народ убежал из восточногоблока в западный, им бы это о-оченьне понравилось, это был бы ужасныйудар по их имиджу!

— А что изменилось теперь? —спрашивает учитель.

Если сложить отдельные репли-ки, ответ получится примерно такой:

— Теперь есть свобода: смотретьлюбое кино, слушать любую музыку,носить любую одежду, свободныйкультурный обмен и свободный выезд.Это самое главное: если тебе здесь ненравится, можно свободно свалить!

На «взрослом» обсуждении вы-хода в свет книги о Стене и Занавесепредставитель чешского посольствазаметила: «Петру Сису и во сне немогло присниться, чтобы его книгапоявилась в России!» Что ж, она по-явилась: как-никак, стены больше нет.

Наталья Мавлевич

32

вой и сыном Андреем — в Беляево, я и моя жена Свет-лана Васильева — в Теплом Стане. Пешее расстояниемежду нами по лесу составляло минут сорок, и Д. А.,любитель свежего воздуха, частенько навещал нас, подороге развешивая на осинках и березках свои знаме-нитые объявления, за которые его однажды засадилина ночь в дурдом, откуда на следующий день выпихну-ли, потому что год уже был 1986-й, а не 1980-й, 1949-йили, упаси бог, 1937-й. Так что, когда я читаю сейчас внекоторых статьях, что он «подвергался психиатриче-ским преследованиям», то воспринимаю это как неком-петентную неряшливость. Кто тогда жил, тот меня по-нимает. А кто не жил, пусть почувствует разницу, может,пригодится: одно дело, когда диссидента годами «кара-тельная медицина» гнобит, другое — мелкий эпизоджизни крупного поэта. Которому в психушке, по егословам, «даже понравилось», потому что он встретилтам «сына Павлика Морозова», о чем и сообщил нам,когда мы с Виктором Ерофеевым его оттуда вытащилис помощью Беллы Ахмадулиной и режиссера Владими-ра Аленикова, популярно объяснившего главврачу это-го скорбного заведения, что времена уже не те, что гэ-бэшники врача подставили и отвечать за содеянный«базар» будет в конечном итоге именно он, а не дяди сЛубянки. Не думаю, что Д. А. испытывал бы сходные эмо-ции, если бы застрял там «всерьез и надолго».

Кстати, о моей жене Светлане Васильевой. В 1981 го-ду мы с ней решили оформить наши отношения путемзаписи в книге Записей Актов Гражданского СостоянияЧеремушкинского района г. Москвы (с 1982 года —Брежневский район, с 1989 – снова Черемушкинский).Дело было 13 февраля, в пятницу, Россия в это времяеще покрыта обычно снеговым покровом, и Пригов, ко-торый жил рядом с ЗАГСом, явился на бракосочетаниев своей знаменитой шапке с подвязанными на затылкеушами, сапожках, в которые были заправлены черныештаны, и самиздатским сборничком стихов, где былиследующие строки:

Женись, Попов! А мы посмотримПрисмотримся со стороныЖенися, коли предусмотренЗаконодательством страныТакой порядок оформленьяЛюбви материи живойВ нем дышит принцип мировой:Что не оформлено — то тленье.

Цитирую с сохранением приговской орфографиипо изданию: Евгений Попов. Душа патриота, или Раз-личные послания к Ферфичкину. М., «Текст», 1994. Гдеописано, как мы с Д. А. в день смерти упомянутого Бреж-нева гуляем по Москве, пытаясь пробраться к его гробу,дабы лично убедиться, что он действительно умер. Уни-

Пригов —это наш Пригов,

это наш Пригов…вынужден признаться, что я уже в третий раз пишузаново этот «материал». Примерно месяц назад остро-умно, на мой взгляд, сочинял всю ночь, сохранил файлпод названием «Пригов.doc», а на следующий день всесочиненное у меня из компьютера исчезло бесследно.Неделей позже стали появляться в новом уже текстекакие-то квадратики и полоски. Я с ними боролся-бо-ролся, как с сорняками, да и стер всё случайно до осно-вания, пошел купил хлебного вина.

Чистосердечно признаюсь, что тогда я хотел быловступить в скрытую полемику с теми высоколобымигражданами и строгими гражданками, которые Приго-ва нынче вовсю изучают, авторитетно рассуждая, ктоон все-таки такой, Дмитрий Александрович — ДантеАлигьери периода упадка советской империи, антропо-лог культуры, когнитивный этнолингвист, релевантноимплицирующий реальность, или просто «наше всё», тоесть Пушкин. Кто-то залепил, что он вообще, может,даже и какой-нибудь там пришелец, посланный с иныхпланет и миров на нашу скудную Землю.

Вот и думаю теперь: а мне это надо было — скем-то полемизировать, когда я отродясь этого не де-лал? Уж не сам ли Дмитрий Александрович меня отту-да предостерег тайными компьютерными знаками,чтобы я не впадал в суету? Поэтому я теперь буду лишьфакты-факты излагать, писать «сущностью, сухой стру-ею, прямым путем», как некогда учил всех нас АндрейПлатонов.

Я когда с Приговым познакомился в 1980 году, тосовершенно не знал, кто он такой. Ибо был он тогдаполностью сформировавшимся продуктом андеграун-да, где считалось хорошим тоном сказать: «Стихи твои,товарищ, такое говно, что их можно даже и в журнале«Юность» напечатать». Я же только-только в андегра-унд был низвергнут после кратчайшего (7 мес. 13 дней)пребывания в Союзе советских писателей и только-только осваивал это новое для меня пространство.

Филипп Берман, Николай Климонтович, ЕвгенийКозловский, Владимир Кормер, Евгений Харитонов,Дмитрий Александрович и примкнувший к ним я созда-ли некий «Клуб беллетристов», выпустили в американ-ском «Ардисе» альманах собственных сочинений подназванием «Каталог», испытали конгениальные альма-наху и клубу приключения с «компетентными органа-ми», а дальше померли подряд Брежнев, Андропов, Чер-ненко и началась так называемая «перестройка», кото-рая закончилась тем, что вы видите в телевизоре, вокошке или выйдя на улицу.

Мы с Д. А. тогда крепко подружились не только напочве взаимных симпатий к литературе и сопутст-вующей ей прекрасности жизни, но и потому, что жилипо московским меркам рядом. Он с женой Надей Буро-

Евгений Попов

33

77777я семья и школа

меры такового его глумления, ему угрюмо ответили:«Сами всё понимаете». Хорошая была свадьба! Нанялибаяниста и принялись плясать под мелодию РаймондаПаулса на слова Андрея Вознесенского: «Барабань, ба-рабань, даже если сердце пополам». Пригов, чтоб вызнали, не только хорошо пел, но еще лучше танцевал.

Тогда Дмитрий Александрович еще не был знакомс Андреем Андреевичем. Теперь, когда каждый из них всвоей страте равнозначен другому, я должен поведатьвам о первом знакомстве этих двух несомненно вели-ких людей.

Было это на выставке Бориса Мессерера, которуюему впервые разрешили после скандала с «Метрополем»году эдак в 1983-м, на улице Вавилова, по-моему, там,где раньше были всякие художественные мастерские,около Черемушкинского рынка, а что сейчас — не знаю.Наверное, какие-нибудь офисы. Московская богема ра-довалась, что ее Король (таково было прозвище Мессе-рера в этих кругах), кажется, выскользает из-под пар-тийного пресса, раз выставка. Появился как всегдастильно и ярко одетый Вознесенский в синем вельве-товом пиджаке, и Ахмадулина сказала:

— Знакомься, Андрюша. Вот Дмитрий Александро-вич Пригов. Тоже, между прочим, поэт.

Не помню, обменялись ли поэты рукопожатиями,и спросить теперь уже некого. Помню, что особой ра-дости у Андрея Андреевича новое знакомство не вызва-ло, это уж потом жизнь сблизила. Она ведь или сближа-ет, или разводит, а третьего, как всегда, не дано.

А вот в 1984 году я в первый и, очевидно, в послед-ний раз в жизни оказался в Тбилиси. Там было многозамечательных историй. Встреча в вестибюле гостини-цы «Иверия» с Евгением Рейном, который решил при-нять участие в моей судьбе и повел меня к какому-тогрузинскому главному издательскому редактору, чтобытот дал мне переводческую работу, объяснив это тем,что я — выдающийся русский писатель, и у меня женакрасивая, и по этим причинам мне нужно много денег.Грузин работу не дал, но в качестве компенсации сооб-щил мне и Рейну, что тут вот только что умер «один хо-роший человек», и мы можем поехать на поминки, «тампокушаете и попьете, ребята». Или как Белла Ахатовнана горе Мтацминда славно оттянула приставалу офи-цера, который громко, желая привлечь внимание окру-жающей публики, проинформировал саму Ахмадули-ну, что если кто попьет из здешнего источника, тот бу-дет жить двести лет. «Интересно, в каком чине вы буде-те через двести лет?» — заинтересовалась Белла. Или какбольной Параджанов, гостеприимно лежа в несвежейпостели, возопил, когда мы уходили (там еще присут-ствовал в его комнате молодой священник): «Заберитес собой попа! А то у меня с ним будет роман, и меня сно-ва посадят!». Или как Зураб Церетели показал нам в сво-ей тбилисской мастерской, размерами напоминающейДворец культуры маленького промышленного городка,сотовый спутниковый телефон, который все мы тогдаувидели впервые.

Но я об этом когда-нибудь позже или никогда. Ясейчас о Дмитрии Александровиче Пригове. Я — о серь-езном, истинном, главном. Потому что именно тогда он

кальное, между прочими, было издание «на троих», состихами Пригова и рисунками гениального графикаСлавы Сысоева, который в свое время получил два годаза свои карикатуры, а теперь находится примерно тамже, где и Брежнев, где и Дмитрий Александрович, где ивсе мы будем.

Свидетелями на церемонии были Белла АхатовнаАхмадулина и Инна Натановна Соловьева. Борис Аса-фович Мессерер расстелил прямо на уличном снегусинюю скатёрку, подарок Сергея Иосифовича Параджа-нова, застреляло шампанское, дамы все поголовно по-чему-то были в черном и рыдали. «Сектанты женят-ся», — говорили прохожие.

Свадьба была в «стекляшке» на станции Переделки-но, половина гостей имела «прокурорские предупреж-дения» о том, что гражданин такой-то находится «напути совершения преступления»: создание, распростра-нение клеветнических, идейно ущербных сочинений ит. д. Пригову, например, вручили бумагу, где было напи-сано нечто вроде «глумится над советским обществен-но-политическим строем». Когда он вежливо спросил,что именно имеется в виду и попросил привести при-

34

Так что — нежный, нежный поэт и человек былДмитрий Александрович, а отнюдь не суровый воительискусства, разящий своим мечом всех неверных какой-либо очередной «генеральной линии». Он ни на чем ненастаивал. Он просто жил и писал. Пел. Танцевал. Ри-совал. Выступал. Иногда на выступлениях кричал «ки-киморой». Но вряд ли это страшный грех для православ-ного.

Этим он выгодно отличался от многих своих кол-лег и в какой-то степени единомышленников. Я былкрайне поражен, когда один из них в ответ на мои крот-кие краткие слова о Пригове прислал всё в ту же «Лите-ратурку» разоблачение на десяти страницах, где ут-верждал, что основателем «московского концептуализ-ма» на самом деле является он, а я незаслуженно, ско-рей всего «по блату», приписал эту высокую честь свое-му дружку. Я был крайне поражен, что и здесь, в анде-граунде, такое бывает, полагая, что подобные взаимо-отношения — прерогатива официального Союза писа-телей, которому тогда и жить-то оставалось уже всегоничего, до первого коммунистического путча 1991 года.

Дальнейшее известно всем не меньше самого поэтаДмитрия Александровича Пригова, который теперь из-вестен всем, всей стране. Что и называется славой. Заслу-женной, обеспеченной славой, как на той самой совет-ской картине художника Лактионова «Обеспеченнаястарость», где престарелые актеры пьют чай и кушаютсушки в креслах элитного Дома призрения мастеровсцены. Думаю, что если, например, спросить дажеАллу Борисовну Пугачеву, которая недавно получила к60-летию высокий орден из рук президента Медведева,знает ли она, кто такой Пригов, примадонна ответит ут-вердительно. Я почему про Аллу Борисовну? Потому чтоменя с ней однажды, теперь уж много лет назад, случай-но познакомили в полуночный час в ресторане Домакино, и я ей сказал правду: что есть-де в Москве такойзамечательный поэт Пригов Дмитрий Александрович,который мечтает с нею познакомиться. «Так поехали жек нему немедленно!» — воскликнула певица. Но по независящим ни от кого обстоятельствам эта поездка несостоялась, вместо этого мы исполнили с ней дуэтомпесню «На тебе сошелся клином белый свет».

Так что искусство Пригова теперь принадлежитнароду.

И какой уж там Пушкин, какой Данте Алигьери,другие выдающиеся персоны мировой литературы.Ведь в литературе каждый занимает свое место или незанимает его вообще. А то, что Пригов и сам неодно-кратно объявлял себя новым Пушкиным и говорил «какзвезда с звездою» с Толстым, Достоевским, Сталиным,Гитлером, Шолоховым, Горьким, Маяковским, Цезарем,Чапаевым, Катуллом и Хокусаем, — изящная провока-ция, на которую купились ученые лохи, относящиеся ккультуре со «звериной серьезностью» (термин В. П. Ак-сенова). Пригов — это наш Пригов, это наш Пригов, этонаш Пригов… И так — до бесконечности. И так будеттеперь всегда. Так теперь будет вечно. Спи спокойно, то-варищ и крестник, на Донском кладбище столицы. Твоямиссия выполнена. Хорошее, между прочим, кладбище,правда, Дмитрий Александрович?

крестился в православную веру, и я стал его крестнымотцом в прямом смысле этого слова. Подробностей это-го очень важного для души Дмитрия Александровичадейства, произошедшего в храме Светицховели, что вМцхете, я приводить почему-то не хочу, но факт этот,свидетелями которого являются Белла Ахмадулина, еедочка Лиза, Борис Мессерер, Светлана Васильева, Ча-буа Амирэджиби и два его юных друга с забытыми мноюименами, я вас прошу зафиксировать в своем сознании,если вы хотите Пригова еще больше понять и полюбить.Свидетельствую также, что Пригову я в крестные не на-вязывался, он сам меня об этом попросил и вообще былкрайне серьезен и даже торжественен, отнесся к кре-щению безо всякого там постмодернизма или, упасибог, концептуализма, мир обоим этим литературно-художественным начинаниями; интересные начина-ния были, между прочим, как мог бы выразиться пер-сонаж Фазиля Искандера. Я-то лично считаю, что Ху-дожник он и есть Художник, как роза есть роза, баба естьбаба, а эвенок есть эвенок. В какую бы команду Худож-ника ни определяли окружающие, да и он сам. Думаю,Пригов бы со мной согласился, хотя никаких теорети-ческих споров мы с ним обычно не вели. Однажды,правда, находясь в состоянии алкогольного опьяненияна квартирном чтении Дмитрия Александровича, я спрямотою подвыпившего мужика задал ему вопрос:

— Дмитрий Александрович, до какой степени мож-но разрушать искусство?

— Искусство разрушить невозможно, Евгений Ана-тольевич, — с достоинством ответил он мне.

И я признал его правоту тогда, признаю и сейчас.И вот когда что-то там уже стало можно, и я вновь

стал как бы официалом, то в «Литературной газете» со-стоялась первая в СССР публикация стихов Д. А. Приго-ва, предваряемая моим кратким предисловием, гдебыли слова о том, что Пригов, которого считают родо-начальником московского концептуализма, в моих гла-зах — всего лишь крупный русский лирический поэттипа Надсона, отличающийся от последнего большимпроцентом шедевральности сотворенных стихотворе-ний. А поскольку Пригов к тому времени уже написалбольше стихов, чем Надсон, то он, значит, и крупнееНадсона, если, конечно, поэты стали бы меряться раз-мерами своих талантов, как дети мужского пола меря-ются известно чем.

Взгляд, возможно, что и варварский, но я до сих поруверен, что верный. Потому что недавно обнаружилстихи Пригова, написанные им в начале 60-х, задолгодо «милицанера», «образа Рейгана в советской литера-туре», инсталляций, теоретических статей и романов,в одном из которых я, как мне сообщил Д. А., выведен ввиде буддистского монаха по имени Вопоп Йингве.

Небо с утра позадернуто тучами,День по-особенному неуютн.Так вот живу я, как будто бы мучают,Будто бы жить на земле не дают.Кто не дает? Все дают понемножечку,Этот дает и вот этот дает.Так проясняется все понемножечку,Время проходит, а жизнь не идет.

35

77777я семья и школа

это история одного моего человеческого па-дения сорокалетней давности, а заодно — беглая зари-совка нравов той поры. Я бы не стал каяться напоказ —убивать двух зайцев разом: и грех признанием обнулять,и собственную совестливость, потупя взор, демонстри-ровать, но весь фокус в том, что это мое падение былосовершено не ради дурных целей, а лишь из желаниявырасти в глазах очень хороших и дорогих мне лю-дей — отца и матери.

А теперь я себя тогдашнего для пущего контрастанемного похвалю — начну, так сказать, за здравие. Мнеуже случалось вкратце описывать обычаи московскогодвора конца 50-х — начала 60-х годов. Ничего особен-ного, дворовое детство как дворовое детство: у нас наМожайке играли в казаки-разбойники и в штандер, ве-шали кошек, гоняли до одури на велосипедах, травилислабых и странных, мерялись женилками и грязно фан-тазировали о женщинах, играли «в ножички», дрались,мирились и т. п. В этих детских джунглях я не был «бе-лым и пушистым», но и не подличал из трусости, хотябациллу сосущего желудочного страха подцепил — и всёникак не выведу. Но мне все-таки однажды хватило реши-мости построить соседских гавриков «свиньей», чтобысообща избить наконец-то великовозрастного живоде-ра Сидора. (Бросившись вперед с призывным воплем иналетев на гада, я обернулся и увидел мое войско стоя-щим, где стояло.) И раз, и два, случалось, прикладываламне мама «холод» к носу, разбитому в результате заступ-ничества за меньшого Когана, «жида и жиртреса», илиза старика-безумца Светика, кротко бряцающегоиконостасом орденов из фольги под шквальным огнемснежков. Это я всё к тому, что кем-кем, а приспособлен-цем тише воды, ниже травы я не был: сказывалось влия-ние достойной семьи и, конечно, — чтение. Воображатьо себе бог весть что за каким-нибудь Стивенсоном, а часспустя безропотно сносить зуботычины в подворотнекак-то не получалось, приходилось напрягаться, худо-бедно приводя грезы и явь в соответствие.

Потом я стал отроком, надумал заделаться писате-лем и перевелся, вопреки родительской воле, из мате-матического класса в гуманитарный, где литературупреподавала Вера Романовна Вайнберг, выпускницаИФЛИ, женщина умная, благородная, красивая и оди-нокая, видимо потому, что все ее кавалеры полегли навойне. Она баловала и захваливала меня сверх всякоймеры. Наверное, благодаря ей на совершенно пустомместе я робко поверил в свою звезду. Почти ежедневномы засиживались с ней допоздна в учительской запрекрасными разговорами. Внезапно она смотрелана часы, спохватывалась, я ловил для нее такси, а сам

отправлялся восвояси — рассеянно готовить уроки имысленно продолжать недавний прекрасный разговор.

Долго ли, коротко ли, мне стукнуло шестнадцать —настало время обзаводиться паспортом. И как-то послевоскресного обеда отец отозвал меня на пару слов сглазу на глаз. Не буквально, но вполне достоверно я могувоспроизвести давнишний отцовский монолог.

— Ты, конечно, понимаешь, что национальность —полная фикция, дичь, варварский предрассудок. Ника-кого подлога в том, чтобы записаться русским, для тебянет: ты родился и живешь в России, и мать твоя — сто-процентная русская. Кстати, у евреев, да будет тебеизвестно, национальность передается по матери. На-деюсь, что ты уже взрослый и ради мальчишескойфронды не наломаешь дров.

Так мой заботливый папа взял меня «на слабо»в довольно болезненном для всякого юнца пункте —в желании казаться старше… А тогда быть взрослымозначало, среди прочего, довести до автоматизма на-вык — думать одно, а говорить другое, в лучшем случаедержать язык за зубами. Ведь звучал же многократнопосле застолий родительского дружеского круга обра-щенный ко мне рефрен: «Надеюсь, ты уже взрослыйи понимаешь, что далеко не все из того, что говоритсяв домашних стенах, следует повторять во дворе илив школе…»

И отцовская уловка подействовала, тем более, чтоменя не могло не огорчать, когда на мои тирады отециз раза в раз досадливо морщился: «Ох уж этот мнеюношеский максимализм». Словом, я решил, как поро-сенок из английского стишка, сказать свое возмужалое«хрю-хрю» вместо мальчикового «и-и» — и сделалсяобладателем безупречного паспорта.

Мой поступок и самому мне показался удачным,даже в чем-то эффектным, с горчинкой взрослой иску-шенности, что ли… Иначе для чего бы я завел разговорна эту тему с Верой Романовной?

— Вы далеко пойдете, — сказала она после страш-ной паузы. — Мало того, что общество держит вашегоотца на особом счету, от него еще родной сын шара-хается.

Мое счастье, что я не видел себя в этот момент состороны. Но мне и изнутри хватило. Разумеется, отецбыл по-отцовски прав, и силлогизм его касательно сы-новней национальной принадлежности был заманчив,как всякая казуистика, к которой прибегает любовь. Номне-то, что мне после всех стивенсонов и дворовогоопыта позволило клюнуть на эту жертвенную демаго-гию? Почему я не дал отцу повода втайне гордитьсямной?

ИнициацияСергей Гандлевский

Моё падение было совершено лишь из желания

вырасти в глазах отца и матери

36

Огден Нэш

Если заглянуть в любую энциклопедию, лю-бую публикацию, посвященную Огдену Нэшу, онв ней будет назван непревзойденным мастеромлегкой поэзии — «поэзии-лайт». (Слово «лайт» ны-не хорошо знакомо нам и без перевода по над-писям на бутылках с прохладительными напитка-ми и пачках сигарет, что уже могло бы стать темойдля стихотворения Нэша.) Хотя представляетсягораздо более уместным, преодолев «трудностиперевода», назвать Огдена Нэша мастером светлойпоэзии.

Огден Нэш родился в 1902 году, свою деятель-ность начал в издательстве Дабблдей, где он и«дабблдействовал», по его же словам, пока как-то ненабросал стихотворение «В Мюррей-хилл пришлавесна», которое поначалу выбросил в корзину длябумаг, но потом разыскал его и отправил в журнал«Нью-Йоркер», где оно и было опубликовано в1930 году. Так началась его славная литературнаякарьера. Он написал множество книг для детейи взрослых, хотя сказать с определенностью, какиеиз них для детей, а какие для взрослых, — весьма

затруднительно. Его стихи неизменно смешны,виртуозны, язык экстравагантен, но если внима-тельно приглядеться к его стихам — а иначе и нель-зя — окажется, что в них заключен весь мир со всемтрагикомизмом его бытия.

Поэтическим поводом для Нэша может слу-жить все, что угодно, все, что окружает нас в повсед-невной жизни, и Нэш умеет этим распорядиться.Его поэтический стиль разнообразен: от чрезвы-чайно коротких стихов буквально из двух-трех слов(именно ему принадлежит самое короткое стихо-творение на английском языке) до стихов, написан-ных длинными, почти безразмерными строкамис яркой парадоксальной рифмой, которые позво-ляют вычленить поэтические вкрапления из окру-жающей нас повседневности, из прозы жизни. А ис-кажения на рифме только подчеркивают, что всегопара букв, звуков отделяют прозу от поэзии, они какбы говорят: чуть-чуть подправь орфографию, ипроза станет поэзией.

Один из американских журналов назвал Нэша«божественным даром Америке».

Возьмите на заметку:старость прекрасна

Люди и ныне и присно живут в Джексонвилле,Санкт-Петербурге, Тампа или Толедо,

Но вам вовсе не обязательно жить присно, чтобы обрестистатус деда.

Требования к обретению этого статуса весьма умеренныи известны каждому практически с пеленок:

Вы просто должны подождать, пока собственного ребенкане заведет ваш ребенок.

С этого момента вы становитесь сами на себя не похожи,Поскольку иногда вы чувствуете себя на тридцать лет

старше, а порой — лет на тридцать моложе.Именно теперь вы начинаете понимать, до какой степени

идиотизма дошел тот идиот,Который смел утверждать, что на долю бабушкам и дедушкам

достаются одни забавы и не достаетсяникакой ответственности и никаких забот.

Вот она, самая соблазнительная паутина лжи, которая былакем-либо соткана; как эти «кем-либо» были не правы!

Ибо, ясное дело, каждый желал бы завести младенца, которыйне доставляет окружающим хлопот,а приносит им одни забавы.

Тем не менее, обойди мы хоть полмира, вряд ли кого,кроме разве что какого-нибудь простофили, встретим,

Кто доверил бы воспитание младенца собственным детям.Так что именно вы должны вырастить вашего внука

от подгузников до брюк и от соски до навыковобращения с чашкой или стаканом,

Поскольку вы точно знаете, что у вашего собственного ребенкане достанет здравого смысла справитьсяхотя бы с ураганом.

Вам, конечно, вовсе не обязательно жить присно, чтобыобрести статус деда, но, если хоть как-тожить вы все-таки хотите,

Мой вам совет: не шутите.Если вы желаете достичь конца своего пути, не будучи

зарезанным в собственной кровати,Не вздумайте как-нибудь сказать: мол (цитата), нет ничего

плохого в положении дедушки, кроме того, что онженат на бабушке — конец цитате.

Странный случайс мистером Ормантьюдом

Жил как-то жених по имени мистер Ормантьюд,чьи благородные намерения от мнения окружающихне могли пострадать нимало,

Поскольку все в нем к счастливому браку располагало.Поэтому стоит ли удивляться тому, что, взявши на себя

брачный обет,Он пребывал в семейном счастье на протяжении

долгих пятидесяти лет.Чтобы дни и ночи его жены были безмятежны,

он в течение всех сутокПроявлял внимание к каждой ее слабости

и был исключительно чуток.Он научился бормотать ее любимые церковные гимны

не хуже каких-нибудь аббатисИ взял за правило предупреждать любую ее прихоть

или любой ее каприз.А сколько замерло на его устах острот,Только чтобы не затмить рассказываемый ею анекдот.Он предпочитал промолчать, если жена его была не права,И не вступал в полемику, если не был уверен

в своей неправоте настолько, чтобы она не моглане насладиться минутами торжества.

Всегда, будучи рядом с женой, он старался сделатьчто-нибудь ей в угоду,

Неизменно делая скидку на ее принадлежностьк женскому роду.

Смягчать ее раздражительность он считал своимпредназначением высшим,

Ибо необходимость относиться с пониманием к своей супругеон сделал своего рода фетисшем.

Так что любой счел бы золотой юбилей их свадьбыкак с большой вероятностью ожидаемый,

Но в самый его канун мистер Ормантьюд был со знанием делаотравлен собственной супругой, которая усталабыть постоянно понимаемой.

Перевод М. Матвеева

37

77777я семья и школа

Кухня

Начнем новый годна нашей кухне с закусок.С рыбных закусок —давно мы о рыбе не говорили…

С маринованными грибами150 г маринованных грибов, 150 г рыбы, 150 г картофеля, 100 г сладкогостручкового перца, 50 г репчатого лука, 2 столовые ложки растительногомасла, лимонный сок, черный молотый перец, соль.

К маринованным грибам и красному стручко-вому перцу, нарезанному полосками, добавить мел-ко нарезанный отваренный картофель, измельчен-ный лук и сваренную, очищенную от костей и мел-ко нарезанную рыбу. Смесь посолить, поперчить,полить маслом и лимонным соком по вкусу, разме-шать. Готовый салат украсить мелко нарезаннымрепчатым луком и маленькими маринованнымигрибами, разрезанными пополам.

Филе и молоки сельди с грибами500 г помидоров, 60 г шампиньонов, 250 г белых грибов, 2 луковицы, филе4 сельдей, молоки 1 сельди, 200 г майонеза, 2 столовые ложки творога,2 столовые ложки растительного масла.

Нарезать кубиками предварительно вымочен-ное в молоке филе сельдей, отваренные и тушен-ные в масле белые грибы, консервированные шам-пиньоны, лук и свежие помидоры; всё перемешать.Залить салатной заправкой, перемешать и охла-дить. Заправка готовится так: с растительным мас-лом и творогом растереть молоки (можно икру)сельди, смешать с майонезом по вкусу.

Зубатка с брынзой6 филе (по 500 г) отварной зубатки, 1 яблоко, 1 лимон, 200 г брынзы, 1 луко-вица, 1 соленый огурец, 100 г сметаны, пучок петрушки, перец, соль по вкусу.

Нарезать филе кусочками и выложить на блю-до. Яблоко, лук, огурец нарезать кубиками, переме-шать, добавить сок, выжатый из лимона, соль, перец,затем сметану. Этой смесью залить рыбу. Посыпатьее натертой брынзой, украсить зеленью петрушки.

Копчёная рыба с укропом300 г листового салата (латука), 50 г репчатого фиолетового луке,100 г укропа, 200 г любой копченой рыбы.

Салат и укроп промыть в холодной воде, об-сушить чистым полотенцем. Порвать салат на мел-кие кусочки (резать ножом не стоит — зелень те-ряет много сока). Укроп порубить, лук нарезать тон-кими кольцами. Рыбу освободить от костей и наре-зать мелкими кусочками. Всё смешать, заправитьрастительным маслом.

Копчёная рыба с макаронами125 г макарон (спиральки), 200 г рыбы горячего копчения, 2 небольшихяблока, 1 луковица, 200 г майонеза, соль, красный перец.

Макароны отварить в подсоленной воде, от-кинуть на дуршлаг. Яблоки, очистив и удалив серд-цевину, нарезать мелкими кубиками. Из рыбы уда-лить кости. Нарезать кубиками. Всё перемешать.Майонез смешать с тертым луком и этой смесьюзаправить салат. Добавить соль и красный перец.

Тунец с сельдереем300 г тунца консервированного в масле, 150 г корня сельдерея, 4 яйца,сваренных вкрутую), 1 огурец, майонез, соль — по вкусу.

Смешать нарезанные кусочки тунца, корнясельдерея, огурца, четвертинки яиц. Заправить май-онезом, солью, выложить в салатницу. Украситьлистьями салата или зеленью, маслинами.

Тунец с ананасами5 яиц, 5 картофелин, 1 банка тунца в собственном соку, 1 яблоко, половинабанки консервированных ананасов, 5 зубчиков чеснока, майонез.

Сварить и порезать яйца. Сварить картофельв мундире, остудить и натереть на крупной терке.Тунца размять вилкой, ананасы мелко нарезать, яб-локо очистить от кожуры и натереть на крупнойтерке, чеснок мелко порезать (давить нежелатель-но). Смешать всё, добавив майонез по вкусу.

Осетрина с хурмой300 г осетрового филе, 2 хурмы, 100 г сметаны, 3 чайные ложки паприки,половина лимона, соль.

Осетровое филе промыть холодной проточ-ной водой и отварить, добавив по вкусу соль. Осту-дить и нарезать небольшими кусочками. Хурму вы-мыть, удалить косточки и нарезать маленькими ку-биками. Лимон очистить от цедры, удалить косточ-ки и мелко нарезать. Смешать в салатнице измель-ченное филе и хурму, заправить свежей сметанойи паприкой. Поверх готового салата выложить мел-ко нарезанный лимон. Перед подачей на стол по-ставить на 15 минут в холодильник.

Угорь с яблоками и огурцом300 г угря, 2 яблока, 1 огурец, зелень петрушки и укропа, 100 г майонеза.

Угря отварить и охладить, нарезать небольши-ми ломтиками. Такими же ломтиками нарезать яб-локи и огурец. Перемешать с зеленью петрушки иукропа, посолить, заправить майонезом.

Коктейль из морепродуктов300 г креветок (очищенных), 300 г мидий (подкопченных), 4 огурца,4 манго, 100 г сухариков из белого хлеба, 5 яиц (сваренных вкрутую),оливковый майонез, 10-процентные сливки, соль.

Огурцы очистить от кожуры и нарезать тон-кими ломтиками. Яйца мелко нашинковать. Мангоочистить от кожуры и косточек, нарезать ломтика-ми. В широкие бокалы ингредиенты разложить сле-дующим образом: сухарики, огурцы, мидии, яйца,креветки, манго. Залить коктейль заправкой, при-готовив ее из майонеза и сливок в пропорции 2:1(при желании подсолить).

Рыба,и не только

панорама

38

Д

антропологии. Ученому было 100 лет.Леви-Стросс считается создателемшколы структурализма в этнологии,он автор множества научных и фило-софских работ.

Как сегодня общественность,научная и интеллектуальная элитаФранции реагирует на смерть челове-ка-легенды? Парижский обозревательРадио Свобода Семен Мирский:

— Все согласны в одном: смертьчеловека, дожившего до ста лет, — это,разумеется, не трагедия. Но кольскоро покойного звали Клод Леви-Стросс, множество людей, причем нетолько антропологи и этнологи, чув-ствуют себя сегодня осиротевшими.Таков лейтмотив, с которым Францияи весь мир прощаются с тем, когочаще всего называют последним ги-гантом, последним великим ученым,жившим среди нас.

Что же сделал на своем веку КлодЛеви-Стросс, создатель современнойантропологии, человек, знавший всеоб исторических истоках застольныхритуалов, об архаическом мышлении,о природе мифов, создавший типоло-гии так называемых холодных и горя-чих культур, давший мощные импуль-сы современной лингвистике? Его на-писанная совместно с Романом Якоб-соном статья о стихотворении Бодле-ра «Кошки» остается, как говорятфранцузы, моделью жанра. Ибо в этой

жизнь людей, племен, обществ и на-родов — вещь увлекательная и волну-ющая, достойная самого пристально-го внимания и изучения. Одним сло-вом это называется — гуманизм.

С

епартамент министерства обо-роны Великобритании, занимавший-ся расследованием сообщений о на-блюдении НЛО, закрыт после 60 летработы. Руководство министерствапришло к выводу, что нет необходи-мости в дальнейшей работе подразде-ления, на которую из бюджета трати-лось 50 тысяч фунтов стерлингов еже-годно: расходование средств, выделя-емых на оборону, нецелесообразно.

По словам представителя ведом-ства, реагирование на каждое сообще-ние о наблюдении НЛО «препятству-ет использованию средств, выделяе-мых министерству обороны для за-дач, действительно важных для обо-роны». Представитель военных такжедобавил, что за последние 50 с лиш-ним лет «было установлено, что ниодно сообщение об НЛО не говорилооб угрозе для безопасности Соеди-ненного Королевства». «Министерст-во обороны более не будет отвечатьна сообщения об НЛО и не будет рас-следовать их», — подчеркнул он.

Британские уфологии, разуме-ется, уже выразили свое возмущениерешением властей.

небольшой работе два гения показа-ли, что уходящая от всяких определе-ний категория красоты имеет своюсобственную структуру и собствен-ную логику.

кончался французский фило-соф и антрополог Клод Леви-Стросс,прозванный отцом современной

Оставил он нам и книгу «Печаль-ные тропики» — его самое заметноепроизведение, которое не забудет че-ловек, хоть раз взявший эту книгу вруки. «Печальные тропики» — это нетолько исследование жизни архаиче-ских, так называемых примитивныхплемен, но и прекрасный образец ли-тературного текста, написанный сразмахом и юмором. Чего стоит однопризнание автора: «Я терпеть не могупутешествий».

Среди бесчисленных откликовпамяти Клода Леви-Стросса, включаяотклики всех представителей поли-тической и научной элиты Фран-ции, особенно надо отметить то, чтосказала его преемница на кафедре ан-тропологии Колледж де Франс про-фессор Франсуаза Эритье, бывшаяв 50-е годы его студенткой. Ее словаоб учителе неожиданны и поэтомуособо врезаются в память: «Когдаон смотрел на вас, казалось, что навас смотрит слон. Взглядом внима-тельным, всезнающим и видящим васнасквозь».

Итак, как говорится в таких слу-чаях, прощай, учитель! Человек, напримере своей жизни продолжитель-ностью в сто лет показавший, что

39

77777я семья и школа

панорамаПосле растянувшейся более чемна шесть лет реставрации знаменитаяскульптура Веры Мухиной «Рабочий и

В 1937 году Мухина, — котораябыла родом из богатой купеческойсемьи, училась в Париже у скульпто-ра Бурделя, — выиграла конкурс насоздание скульптуры для советского

Она упорно не желала его лепить ине лепила никогда, хотя ее оченьнастойчиво об этом просили. Онаотговаривалась тем, что без натурыне работает…

колхозница» вернулась на свое преж-нее место. В массовом сознании этаскульптура — такой же символ ста-линской эпохи, как и «Марш энтузиа-стов», картины Исаака Бродского илифильм «Кубанские казаки». Но...

— В этой работе нет ничего иде-ологического, она антиидеологич-на, — утверждает внучка Веры Мухи-ной, художник и искусствовед МарфаЗамкова. — Эта статуя — символ еди-нения, ее прообразом была греческаяскульптура «Тираноборцы» V века донашей эры. Бабушка в своей компози-ции отталкивалась от этого монумен-та. Она воспевала труд, подвиг — веч-ные ценности, не имеющие отноше-ния к какому бы то ни было полити-ческому строю.

павильона на Всемирной выставке вПариже. Идея замысла принадлежалаархитектору Борису Иофану. Огром-ная скульптура из нержавеющей хро-мированной стали высотой 25 метровопиралась на 33-метровый поста-мент-павильон и полностью домини-ровала на выставке.

Ошеломительный успех в Пари-же заставил власти серьезнее взгля-нуть на сделанную исключительнодля павильона и предполагавшуюсязатем к уничтожению работу, и в1939 году она была установлена у вхо-да на ВДНХ. Постамент, правда, вышелкуда более скромным — всего 10 мет-ров, но скульптура, в особенности по-сле того как она была позаимствова-на для мосфильмовских титров, пре-вратились в символ, в бренд. Мало ктоуже воспринимает эту скульптуру какпроизведение искусства — настольковсе свыклись с ее идеологическими,политическими наслоениями.

Казалось бы, автор столь эпо-хального произведения должен былполучить от властей все возможныепочести и заодно полную свободу вреализации своих замыслов. С однойстороны, Вера Мухина была действи-тельно обласкана властью. С другой,для многих она осталась в памяти ав-тором одной работы.

— Ее талант не был востребо-ван, не нужен советской власти — втом аспекте, в котором Вера Игнать-евна могла его предложить, — го-ворит Марфа Замкова. — У нас домабыл даже такой термин — «мечты наполках». Все ее замыслы были оченьметафоричны, а в то время былив моде памятники вождю народов.

После реставрации скульптурастала на пьедестал высотой 30 метров,что куда ближе оригинальному за-мыслу Мухиной.

понские гостиницы, распо-ложенные возле железнодорожныхстанций, пытаются привлечь клиен-тов номерами с видом на проходящиепоезда.

Большинство клиентов посчи-тают близость к железной дороге не-достатком, но некоторые владельцыгостиниц уверяют, что вид на рель-сы — достоинство, которое можнопродать не хуже, чем вид на море илиозеро.

Прежде всего, они рассчитыва-ют на японских фанатов железныхдорог — трейнспоттеров, число ко-торых оценивается в 20 тысяч чело-век. На свое хобби — наблюдение запоездами — трейнспоттеры тратятежегодно более 40 миллионов дол-ларов.

Токийский отель «Метс Акабане»гарантирует желающим комнату напятом этаже с прекрасным видом нажелезнодорожные рельсы, и, как за-явил корреспонденту «Би-би-си» ееуправляющий, клиенты возвращают-ся сюда снова и снова.

Гостиница «Одакуи» расположе-на рядом со станцией «Синдзюку»,одной из крупнейших в мире. Клиен-там, кроме вида на проходящие соста-вы, предлагаются канцелярский при-бор, сделанный из рельса, и расписа-ние движения поездов.

Я

40

Кустодиев

Картинная галерея

Кустодиев1878, 7 марта. В Астрахани, в доме преподавателя семинарии,

родился сын Борис. Мальчику было только полто-ра года, когда неожиданно отец умер. Мать броси-лась в ноги к родственникам; они были небогаты,но как могли помогали.

1884. На казенный счет поступает в духовное училище,а потом в семинарию. Учеба его тяготила. Онбыл непоседливым, любил бродить по улицам, емунравились базары, ярмарочное веселье. В воспо-минаниях Кустодиев напишет потом, что сюжетыдля своей живописи он черпал из детских воспо-минаний.

1887. Посещает выставку передвижников, привезеннуюв Астрахань. Впервые видит картины, написанныемасляными красками. Они поражают его вообра-жение; он решает стать художником.

1893–1896. Поступает в художественную школу, созданнуюв Астрахани Павлом Алексеевичем Власовым. Доконца жизни Кустодиев вспоминал своего учителяс благодарностью.

1896–1903. Приезжает в Петербург, благополучно сдает экза-мены в Академию художеств. Через год попадает вмастерскую Репина, где работает вместе с Маляви-ным, Сомовым, Грабарем, Билибиным. Но именноему Илья Ефимович предлагает совместную рабо-ту над громадным полотном «Торжественное засе-дание Государственного совета 7 мая 1901 года».Кустодиев не только пишет подготовительные этю-ды, но самостоятельно исполняет правую частьполотна. Похвалы Репина и коллег рождают и во-одушевление, и уверенность в себе, в которой он такнуждался. В манере, близкой скорее Серову, чемРепину, пишет портреты художника Билибина, пи-сателя Мордовцева, отправляет их на выставку вМюнхен и получает за них Вторую Золотую медаль.Он чувствует, что может преуспеть и в жанре. По-являются «Кулачный бой на Москве-реке», «У кру-жала стрельцы гуляют». Критики хвалят, но нахо-дят заметное влияние Рябушкина.Оканчивая Академию, в качестве конкурсной кар-тины Кустодиев представил «Базар в деревне». Длятого чтобы написать ее, едет в Костромскую губер-нию, пишет этюды с бабами и мужиками, изучаетнатуру, крестьянскую утварь. Он нашел свою темуи будет возвращаться к ней не раз. Потом он нач-нет писать без дотошности передвижников, станетбольше доверять своему воображению, стремясьв первую очередь создать атмосферу праздника,когда гуляют все. Но сейчас он пишет так, как егоучили. Академическому начальству его манеранравится. Он получает Большую золотую медаль ивозможность годовой поездки за рубеж и по Рос-сии. В это время он уже женат на Юлии Пороши-ной, у них рождается сын.

1903. Вместе с женой и годовалым сыном отправляетсяв Париж. Некоторое время занимается в частнойстудии Рене Менара. Затем едет в Испанию — по-смотреть любимого Веласкеса. Через пять месяцеввозвращается в Россию, поселяется в одной из де-ревень Костромской губернии.Он принадлежал к тем художникам, которые, пони-мая великие достижения европейского искусства,искали возможность создания произведений, про-

должающих русскую национальную живописнуютрадицию. Живя в деревне, он видел всю тяжестькрестьянского быта, но тем не менее соглашалсяс Блоком: «Да, и такой, моя Россия, ты всех краевдороже мне». Он ищет те дороги, которые при-ведут его в страну «Кустодиевка». Конечно, он былромантиком. Таким он предстает в картине «Мас-леница», находящейся в Русском музее (репродук�ция, фрагмент). Поэтизация русской зимы, празд-ничного гуляния... Сколько вариантов «Маслени-цы» он потом напишет! И все они заражают радос-тью, молодым задором, стихией разудалости, несо-крушимого здоровья.

1905–1906. Сотрудничает в сатирических журналах «Искры»,«Жупел», «Адская почта», возникших на волне пер-вой русской революции. Рисует карикатуры, пишетставшую известной картину «Манифестация». Какромантик он поверил в возможность революцион-ных сдвигов. И в то же время страна «Кустодиевка»стала отодвигаться в прошлое, становясь все нере-альней. Зато с такой отчетливостью возникала онатеперь в его воображении!..

1906–1911. Пишет «Ярмарку», два варианта «Праздника в дерев-не». Его избирают членом Академии художеств,предлагают заменить в классах Серова, демонстра-тивно вышедшего из Академии после событий 9 ян-варя. Кустодиев отказывается. Он член возобновив-шегося «Мира искусства». Пишет этюды к неокон-ченному групповому портрету мирискусников. Егобудущее представляется блестящим. Но тяжелаяболезнь позвоночника дает о себе знать. Вскоре онаприкует его к креслу инвалида, и с этим креслом онне расстанется до конца своих дней. Но на жизне-радостности его полотен болезнь не отражается.

1912–1915. Пишет «Девушку на Волге», «Купчиху», «Красавицу».Обобщенный образ русской красавицы, по-празд-ничному разряженной, бело-розовой, сдобной,пышнотелой, стал определяющим, знаковым дляКустодиева. Потом он стал писать русских Венер, внеге возлежащих на перинах или на банных пол-ках. Появился термин «кустодиевская женщина».Ему стали приписывать личное пристрастие имен-но к такому типу женщин. Но все приемы обоб-щения говорят о родстве этих красавиц с теми,что изображены на росписи прялок, лубков, выве-сок. Кустодиев тяготеет к фольклору, к примитиву,к народному вкусу.

1918–1920. Пишет полотно «Большевик», наблюдая револю-цию в окно своей квартиры. Создает эскизы оформ-ления улиц и площадей к празднованию годовщинреволюции. Его приглашают работать для театра;он пишет эскизы декораций для «Царской невесты»,«Снегурочки», «Блохи» по Замятину.

1924. Работает над большой серией иллюстраций к био-графии Ленина. Он был очень осторожен в своихвысказываниях, но, по-видимому, его романтиче-ские иллюзии постепенно угасают. Просится длялечения за рубеж, но ему отказывают.

1927, 26 мая. Умирает в Ленинграде.

Кустодиев представляется художником, который существовалсам по себе. Он входил в различные объединения, пытался уча-ствовать в политической жизни страны, хотел вписаться в совре-менную действительность, но настоящую радость испытывал,когда уходил в воспоминания. Писал не картинки прошлого, нопытался воссоздать страну, где «Русью пахнет». Его бесконечные«Ярмарки», «Масленицы», «Купчихи» с «глазастыми ситцами» иварварской «дракой красок» (А. Бенуа), с волжскими просторамии ранними зимними закатами, с разудалой и широкой русскойстихией, были страной, с которой он не хотел и не мог расстаться.

Л. Осипова

ОКТЯБРЬ НОЯБРЬ ДЕКАБРЬ

ИЮЛЬ

АВГУСТ

СЕНТЯБРЬ

ЯНВАРЬ ФЕВРАЛЬ МАРТ

АПРЕЛЬ МАЙ ИЮНЬ

пн вт ср чт пт сб вс

0 1 02 0304 05 06 07 08 09 1011 12 13 14 15 16 1718 19 20 21 22 23 2425 26 27 28 29 30 31

пн вт ср чт пт сб вс

01 02 03 04 05 06 0708 09 10 11 12 13 1415 16 17 18 19 20 2122 23 24 25 26 27 28

пн вт ср чт пт сб вс

01 02 03 04 05 06 0708 09 10 11 12 13 1415 16 17 18 19 20 2122 23 24 25 26 27 2829 30 31

пн вт ср чт пт сб вс

0 1 02 03 0405 06 07 08 09 10 1112 13 14 15 16 17 1819 20 21 22 23 24 2526 27 28 29 30

пн вт ср чт пт сб вс

03 04 05 06 071/8

2/910 11 12 13 14 15 1617 18 19 20 21 22 2324 25 26 27 28 29 3031

пн вт ср чт пт сб вс

0 1 02 03 04 05 0607 08 09 10 11 12 1314 15 16 17 18 19 2021 22 23 24 25 26 2728 29 30

пн вт ср чт пт сб вс

0 01 02 03 0405 06 07 08 09 10 1112 13 14 15 16 17 1819 20 21 22 23 24 2526 27 28 29 30 31

пн вт ср чт пт сб вс

02 03 04 05 06 07 1/8

09 10 11 12 13 14 1516 17 18 19 20 21 2223 24 25 26 27 28 2930 31

пн вт ср чт пт сб вс

0 01 02 03 04 0506 07 08 09 10 11 1213 14 15 16 17 18 1920 21 22 23 24 25 2627 28 29 30

пн вт ср чт пт сб вс

0 01 02 0304 05 06 07 08 09 1011 12 13 14 15 16 1718 19 20 21 22 23 2425 26 27 28 29 30 31

пн вт ср чт пт сб вс

01 02 03 04 05 06 0708 09 10 11 12 13 1415 16 17 18 19 20 2122 23 24 25 26 27 2829 30

пн вт ср чт пт сб вс

0 01 02 03 04 0506 07 08 09 10 11 1213 14 15 16 17 18 1920 21 22 23 24 25 2627 28 29 30 31

2010