etsi ketsi

4

– Он что – миллионер? – спросил я.– Денег несчитано, – улыбнулась мама, – как гальки

на пляже.И папа кивнул:– О, дед крутой! Будто скала морская. Давно, кстати,

приглашал в гости…– Петя, вот закончишь этот год без всяких

глупостей и четверок, отправим тебя, пожалуй, на каникулы в Грецию, – серьезно пообещала мама.– Верно, верно, – согласился папа. – Пора, Петя,

становиться самостоятельней – поглядеть на иную жизнь и другие страны…Я всегда знал, что родители мои созданы с

помощью самых чудесных волшебных сил. В них перемешано все лучшее, что есть на этом свете.

5

Например, папа может сварить самые вкусные в мире макароны, а мама до того умна – знает все на три месяца вперед. Если сказала, что закончу четверть без четверок, так оно и будет. Любимой моей книгой стал географический атлас.

Я обшарил всю Грецию и каждый уголок Эгейского моря. Только остров Геронтия, место обитания двоюродного деда, а также коз и котов, никак не мог найти – наверное, не очень-то крупный.Зато ясно представлял, как в греческом аэропорту

меня встречает длиннющий лимузин. Потом на белоснежной яхте мы плывем к острову, и виден издалека на берегу огромный дом с множеством колонн, вроде древнегреческого храма.

IIКогда чего-то очень ждешь – но не просто так,

а прилагаешь усилия, чтобы сбылось, – то ожидаемое тут как тут. Точно конек-горбунок.И глазом не успел моргнуть – наступили летние

каникулы. Папа с мамой собрали меня в дорогу, и вот уже самолет приземлился на окраине города Афины в аэропорту Элефтериос Венезелос, где должен был я встретиться с двоюродным дедом по имени Паппус.Я сразу же увидел большой плакат с именем «Петя». Но держал его в руках очень странный тип.

66

Мало похожий на обычного деда. И уж никак не миллионер с виду... Рыжебородый, длинные волосы забраны в косичку. На

белой майке портрет такого же волосато-бородатого мужика, штаны обшарпанные, а на ногах – чуть ли не домашние тапочки. Вылитый бродяга без определенного места жительства. Но самое неприятное, что глядел он прямо на меня.

Белозубо скалился и подмигивал.Тошновато мне стало, как при болтанке в самолете.И о чем думали родители, так легкомысленно отправляя

единственного ребенка в чужую страну? Вот сейчас похитит меня неизвестный дядька и продаст в вечное рабство. Я даже попятился, озираясь, кого бы позвать на помощь.Да было поздно. Рыжебородый приблизился скорым

шагом и положил мне на плечо тяжелую руку.

7

– Петя, экий ты застенчивый цыпленок! – присел на корточки. – Я в твоем возрасте Черное море переплыл на резиновой лодке. А тебя, вижу, и в самолете укачало, такой бледный. Ну, обними дедушку Паппуса, сразу полегчает…То ли знакомое имя успокоило, то ли сам голос,

напомнивший папин, но я решился и осторожно приобнял. От него пахло солнцем, морем и еще непонятно чем, но явно чисто греческим. Может, именно так пахнут здешние мифы и легенды. В конце-то концов, подумал я, разные бывают миллионеры.

Некоторые с первого взгляда больше похожи на бродяг…

10

Паппус длинным пальцем указал в какую-то точку за иллюминатором.– В этих местах жила красавица Ио. Ее тоже, увы,

заколдовали, превратив в корову. Тебе интересно, Эци Кеци? Или – так себе? – заглянул мне в глаза. – Интересно, – зевнул я. – Правда, по привычке

в сон клонит, когда сказки рассказывают.Дед призадумался, почесывая рыжую бороду.– Вообще-то, друг мой, это не сказки, а мифы –

предания, призраки ушедшего времени. Но в древности они объясняли людям происхождение мира. Точно

так же, как сейчас это делает современная наука. И кто знает, не назовут ли через тысячи лет нашу науку мифом?Эта мысль мне очень понравилась. Вот летим мы

сейчас на самолете, а через много-много столетий скажут, что такого и быть не могло – мифы первобытных народов! Какие такие самолеты, когда любому школьнику известно, как легко перемещаться с помощью воображения. Задумался, мигнул и очутился где пожелал.Открыв глаза, я увидел, что уже идем на посадку.

Вокруг было прозрачное море, а под нами остров Скиафос, знакомый еще по географическому атласу.

20

Другое меня огорчало. Не похоже, что в таких диких краях проживают настоящие миллионеры… И все же я еще надеялся увидеть огромную виллу,

вроде дворца, со всеми удобствами. Мы уже высоко забрались, примерно на тридцатый

этаж без лифта. Обошли гигантский пробковый дуб, под которым паслась небольшая – кофейная, с молочными пятнами – корова.– Вот мы и дома! – объявил дед Паппус. И тут я увидел жалкий полукруглый домишко в два

окна, прилепленный прямо к скале. Руки мои ослабли, разжались сами собой. Железная

болванка звонко цокнула по камню, подпрыгнула,

21

прокатилась меж кустов и засвистела вниз с обрыва, булькнув под конец.– Эх, Эци Кеци, дюже ловок! – крякнул дед,

открывая дверь. – Заходи, устраивайся, а я спущусь за остальным грузом да поищу на дне шестеренку для электромотора…Внутри было прохладно и сумеречно. Разглядев

скромное жилище, я удивился, насколько оно велико. Единственная комнатка через арочный проход соединялась с громадной пещерой, стены которой терялись во мраке.Да, все это меня здорово подкосило.

22

Еще утром был в Москве с родителями в благоустроенной квартире. И вот – нате вам! – какая-то циклопская берлога посреди моря. Ни компьютера, ни телевизора, ни холодильника… Хорошо, есть лампочка под потолком. Я тут же

пощелкал выключателем, но без толку…Ну и каникулы мне устроили! Хуже любого злодейского

похищения! Там хоть можно надеяться, что быстренько выкупят. А в моем случае – полная безнадега. Сиди до конца лета впотьмах среди черно-белых коз…Теперь я отлично понимал, что испытывал

Робинзон Крузо, очутившись за тридевять земель от родины на необитаемом острове.

23

VIIТакие горькие мысли одолели меня. Даже не

заметил, как вернулся мокрый дед Паппус со своими глупыми ящиками.– Увы и ах! Сколько ни нырял, а шестеренку для

электромотора не отыскал. Наверное, рак-отшельник уволок или бесстыдница-каракатица, – вздохнул он, вроде бы извиняясь. – Придется, любезный, посидеть пару дней без света…Зорко на меня глянув, покачал головой:– Неужто, Эци Кеци, все здесь так скверно?

32

Да, эта маленькая девочка вела себя как большая, очень по-хозяйски.

XНикакого фонарика, конечно, не нашлось, зато

факелов было множество – и во дворе, и на стенах дома. Один я поджег, а другой сунул под мышку. Пламя горело ровно, успокоительно. До тех пор,

пока не вошел в пещеру, где оно сразу заволновалось, то угасая, то подпрыгивая. Выхватывало из тьмы ослепительно-белые и черно-коричневые сталактиты, спускавшиеся с невидимого свода. А из стен, казалось, выступали гигантские желтоватые скелеты мифических существ. Я уже сбился со счета шагов. Даже не мог

сообразить, где у меня левая рука, а где правая. Так и подмывало повернуть назад. Но как бы я объяснил Ио отсутствие лаврового листа? Все же оглянулся, чтобы оценить пройденное, и еле различил вдали мерцающий, будто маяк, очаг. Похоже, слишком далеко протопал.– Ты прямо у цели, мальчик…Передо мной стоял дядька, очень похожий на деда

Паппуса – такой же рыжий и бородатый. Ничего ужасного в нем не было. Но от неожиданности я выронил оба факела.

– Не беспокойся, дорогой, – прозвучало из кромешной тьмы. – Для меня что свет, что мрак – все едино. Сейчас наберу лаврушки, и поскачем ужинать. Давай-ка подсажу…Меня ухватили под мышки, подняли и куда-то

усадили. В общем-то, удобно расположился, точно на пони

в зоопарке. Вероятно, у дядьки за спиной было какое-то специальное устройство, вроде дивана на роликах.

36

– Дайте еды слепому! – взревел пришелец. – Хоть раз в году, по случаю праздника!Ио всплеснула руками:– Эх, Эци Кеци, предупреждала ведь – не

оглядываться! Сейчас этот троглодит весь наш ужин разом проглотит…– Да что ты, госпожа! Малый кусочек баранины –

все, что нужно бедному Полифему, – он униженно сгорбился и опустился на пол, свернувшись у порога, подобно битому псу. Хирон задумчиво поглядел на жалкого великана:

– Тебе, как понимаю, все равно – жареное или сырое?– Что подадите, то и хорошо будет, – ответил

Полифем голосом заправского нищего. Он слепо принюхивался, навострял на каждый звук уши и ощупывал волосатыми лапами пространство вокруг себя.Ио, проверив еще раз дедовские запасы, достала

вяленую баранью ногу.Жутко было смотреть, как жадно вгрызался в нее

циклоп! Ни косточки не осталось.37

38

Закусив, ободрился и попросил стаканчик вина.– Ну, это уж – дудки! – подал я голос, припомнив

историю с Одиссеем. – Он, как выпьет, начинает людей пожирать…Полифем медленно повернул ко мне

изуродованную морду:– Эх, молодой человек, – горестно вздохнул, –

чистой воды враки. Меньше бы читали всякую дребедень!С этими словами приподнялся на корточки,

протянул руку и ловко ухватил стоявшую неподалеку амфору, тут же опрокинув ее, как малую рюмку, в свою пасть.

39

Все произошло настолько стремительно, что никто и с места не успел сдвинуться. А циклоп уже стоял в дверном проеме. Наглухо

загораживал выход из дома и шарил по сторонам лапами, будто играл в жмурки.– Значит, их здесь всего-то трое, – рассуждал

зловещим шепотом. – Ничего-ничего. Хватит и этого. Похоже, что праздник удастся на славу…Хирон приложил палец ко рту, показывая, что надо

сидеть тихо. Однако Ио молчать не могла – так ее возмутило

варварски-беззаконное, просто свинское поведение Полифема.