13–19 ИЮЛЯ 2020 № 29 (1170)

бизнес поставит

линейных ускорителейпо всей России

победить

Р А К100

Народные облигации для инфраструктуры. Кто заработает на платных дорогах? стр. 11Шпионы, убийцы, воры. Силовики вышли из карантина стр. 52Выборы по интернету: шаг в будущее без демократии стр. 46

Наароддныые обблиигацциии ддля инффраастрруктуры.. Ктоо зарааботаетт на платныхх дорогах? стр

ШШпиионы, уубиййцы, ворыы. Силовикии вышли из карантина стр

Выыборры ппо иинтеррнетуу: шаг в будуущее без деемократии стр

стр.24

Р УССК ИЙ БИЗНЕС З Д РА ВООХ РА НЕ НИЕ24

Компания «МедИнвестГрупп» рекордными темпами наращивает свое присутствие на рынке медицинских услуг в области онкологии. Вслед за созданием диагностических центров ядерной медицины «ПЭТ-Технолоджи» компания запускает новый проект по установке в различных регионах страны ста линейных ускорителей — аппаратов для проведения лучевой терапии

ЭК

СП

ЕРТ

№

29

1

3–

19

И

ЮЛ

Я

20

20

Лина Калянина

Миллиарды на спасительные лучи

Президент ГК «МедИнвестГрупп» Сергей Нотов

ОЛ

ЕГ С

ЕРД

ЕЧН

ИКО

В

нкология на рынке частных медицинских услуг долгое время была уделом энтузиастов. Лишь не-многие клиники, такие как ОАО «Медицина», Ев-ропейский медицинский центр, Медицинский ин-ститут имени Березина Сергея и некоторые другие, брали на себя риск инвестировать в высокотехно-

логичные мощности для лечения онкологических заболеваний (позитронно-эмиссионные томографы, оборудование для луче-вой терапии, центры протонной терапии и прочее). В первую очередь такие мощности создавались в Москве и Петербурге и окупались за счет привлечения средств ОМС — в условиях дефицита собственных ресурсов государство вынуждено на-правлять своих пациентов в частные клиники.

Тем временем за десять лет распространенность онкоза-болеваний выросла на 40%. Всего в 2019 году в России заре-гистрировали 640 391 случай заболевания раком, в среднем заболеваемость на 100 тыс. населения по стране составляет 436,3. По оценке Минздрава, сейчас в России живут 3,7 млн человек с онкологией.

Возможность частно-государственного партнерства, а так-же огромный дефицит современных мощностей для лечения онкологических заболеваний в стране привлекли к этому рын-ку внимание крупных частных инвесторов, которые сегодня считают здравоохранение одним из наиболее перспективных направлений для инвестиций.

Самой заметной инвестиционной историей на российском рынке за последние годы стали проекты компании «МедИнвест-Групп». Буквально за два года она стала лидером на российском рынке онкодиагностики — сеть ее центров ядерной медицины «ПЭТ-Технолоджи» присутствует в 27 регионах страны. А на днях компания объявила о запуске проекта «100 линейных ускорителей» стоимостью 37 млрд рублей, в рамках которого компания планирует установить в различных регионах страны 100 современных аппаратов для проведения лучевой терапии. На сегодняшний день это самый масштабный проект на рынке частных инвестиций в медицину.

«МедИнвестГрупп» далеко не новичок в российском здраво-охранении. Ее основной собственник — известный бизнесмен Виктор Харитонин, владеющий крупнейшими в стране ком-паниями по производству фармпрепаратов и медицинских изделий: «Фармстандарт», «Биокад», «Генериум». Помимо цен-тров ядерной медицины «ПЭТ-Технолоджи» «МедИнвестГрупп владеет многопрофильной клиникой «К+31», клиникой высоко-точной радиологии Gamma Clinic при МРНЦ имени А. Ф. Цыба в Обнинске, оснащенной установкой «гамма-нож», а в начале этого года компания приобрела 27,78% акций Европейского медицинского центра — одной из ведущих частных клиник в стране. В общей сложности «МедИнвестГрупп» планирует с 2019 по 2023 год вложить в различные медицинские направления 70 млрд рублей.

О стратегии освоения рынка медицинских услуг в области онкологии «Эксперту» в своем первом публичном интервью рассказал президент ГК «МедИнвестГрупп» Сергей Нотов.

— На днях вы объявили о запуске своего очередного про-екта в области здравоохранения — «100 линейных ускори-телей», о создании в его рамках федеральной сети центров лучевой терапии. До этого ваша компания активно разви-вала собственную диагностическую сеть центров ядерной медицины «ПЭТ-Технолоджи». Очевидно, что речь идет о целенаправленном движении в онкологическом сегменте медицинской помощи. Какова ваша стратегия? Как, ког-да и почему было принято решение инвестировать в это направление?

— В 2017–2018 годах на одной из наших традиционных стра-тегических сессий внутри компании мы приняли решение раз-

виваться в направлении медицины. «МедИнвестГрупп» входит в периметр холдинга, большая часть бизнесов которого сосре-доточена в области здравоохранения и фармацевтики — это компании «Фармстандарт», «Биокад», «Генериум». Эти компа-нии — крупнейшие производители лекарственных средств, изделий медицинского назначения на территории Восточной Европы.

До этого, где-то в 2012–2013 годах, мы реализовали пилот-ный проект по строительству медицинского центра «К+31» на улице Лобачевского в Москве. На тот момент строитель-ство этого госпиталя на 96 коек с точки зрения экономики выглядело для нас достаточно слабо по сравнению с другими направлениями — проектами в области авиации, сельского хозяйства, недвижимости и так далее. Однако на горизонте пяти лет госпиталь вышел на достаточно высокую норму рен-табельности, которая стала для нас приемлемой с точки зрения развития новых проектов в области здравоохранения. Мы при-няли решение инвестировать в медицинский сектор и выбрали направление онкологии.

— Почему остановились на онкологии? — Работая в области здравоохранения, мы ставим для себя

стратегические цели на горизонте 15–30 лет, поэтому ориенти-руемся на демографические данные. По имеющимся прогнозам, если не будут предприняты значительные усилия, численность населения в нашей стране за следующие 15–20 лет заметно снизится. Для нас, как и для любого производителя фарма-цевтических и медицинских изделий, это крайне негативный процесс.

— И вы решили повлиять на продолжительность жизни людей?

— Скажем так: продление жизни людей совпадает со страте-гическими целями группы компаний «МедИнвестГрупп». Мы поняли, что прямо или косвенно начинаем влиять на возмож-ность людей жить дольше, комфортнее, получая необходимые лекарства для лечения своих заболеваний. А онкологические заболевания наравне с кардиологическими — это основные причины смертности и потери трудоспособности не только в нашей стране.

— На какие направления деятельности стали ориенти-роваться уже внутри онкологии?

— Мы проанализировали, какие диагностические и лечеб-ные направления в онкологии являются, во-первых, техноло-гичными, во-вторых, по каким из них в стране есть серьезный дефицит медицинской помощи, и в-третьих, в каких из них есть большой запрос на развитие со стороны медицинского

О25

ЭК

СП

ЕРТ

№

29

1

3–

19

И

ЮЛ

Я

20

20

З Д РА ВООХ РА НЕ НИЕ Р УССК ИЙ БИЗНЕС

ГК «МедИнвестГрупп» — российская инвестиционная компания, занимаю-щаяся развитием медицинских проектов.

Проекты и сделки: — управление федеральной сетью центров диагностики и лечения

«ПЭТТехнолоджи» и ее развитие;— управление федеральной сетью лабораторий персонифицирован-

ной медицины LabQuest и ее развитие; — управление сетью многопрофильных частных клиник «К+31» и ее

развитие; — развитие федеральной сети клинико-диагностических центров и

центров лекарственной терапии «МедТехнолоджи»;— управление клиникой высокоточной радиологии Gamma Clinic при

МРНЦ имени А. Ф. Цыба (гамма-нож), г. Обнинск; — развитие программного продукта по маршрутизации онкологиче-

ских пациентов ОНКОР; — в 2020 году ГК «МедИнвестГрупп» приобрела 27,78% акционерно-

го капитала Европейского медицинского центра (EMC).Суммарные инвестиции до 2023 года — 70 млрд рублей. На всех проектах группы работают 3500 сотрудников.

сообщества. Первое, с чего мы нача-ли, — диагностика: создание сети центров по стране для прове-дения ПЭТ-КТ. В 2018 году мы приобрели компанию «ПЭТ Технолоджи», которая име-ла уже сеть ПЭТ-центров, и стали дальше развивать этот проект.

— С диагностикой бы ло легче войти в рынок?

— Ес ли говорить в целом об алгорит-ме лечения, то он со-стоит из трех этапов. Первое — это диагности-ка, которая представлена, применительно к онкологии, лабораторными услугами и позитронно-эмиссионной томогра-фией. Второе — это лечение, кото-рое представлено четырьмя основ-ными направлениями: хирургия, лучевая терапия, лекарственная терапия и радионуклидная тера-пия. И третье — реабилитация. Если ставить задачу оказа-ния медицинской помо-щи, то нужно начинать с диагностики. Результаты диагностики дают понима-ние, как двигаться дальше в ле-чении, какие его виды могут быть востребованы в том или ином случае. П о м и м о сети ядерной медицины «ПЭТ-Технолоджи» «МедИнвестГрупп» в 2019 году приобрела долю в сети лабораторий LabQuest. Се-годня она насчитывает 65 собственных розничных точек по Москве и Московской области и 35 офисов по всей России на условиях франшизы. На старте, когда актив был куплен, было 17 медицинских офисов, работающих по франшизе.

— На каком этапе сегодня находится ваш проект «ПЭТ-Технолоджи»?

— Я считаю, что с инвестиционной точки зрения эта задача выполнена. Двадцать три ПЭТ-сканера у нас уже работают, еще 12 ПЭТ-центров построены, оснащены оборудованием и после получения разрешительной документации смогут принять первого пациента. Итого к началу следующего года у нас будет 35 ПЭТ-КТ-сканеров в 27 регионах страны.

— Как вы выбирали регионы своего присутствия по «ПЭТ-Технолоджи»?

— Мы проводили многофакторный анализ. Во-первых, мы исходили из декларации Министерства здравоохранения: один ПЭТ-КТ на миллион двести тысяч населения. Второе: чтобы томограф окупился в течение пяти-шести лет, нужно иметь возможность проводить на нем четыре тысячи исследований в год. Дальше мы анализируем региональные демографические данные и заболеваемость. Все субъекты разные. Например, берем Ярославскую область, рядом Костромская и Вологодская. Если ты в каждом из этих субъектов поставишь томограф, у тебя нет экономики ни в одном из этих ПЭТ-центров. Мы приняли решение поставить томограф в Ярославской области, с учетом того, чтобы транспортная доступность из соседних областей была от полутора до трех часов. Одна Ярославская область не обеспечит нужный поток. Таким образом проект получается экономически устойчивым.

— В какой организационной форме про-исходит ваше вхождение в регион? Раз-мещаетесь на площадях существующих онкоцентров?

— По-разному. Конечно, на первом этапе происходит дискуссия с региональными

органами власти, Минздравом, Минэко-номразвития и другими, в ходе

которой мы подтверждаем готовность за счет своих

средств инвестировать в центр ядерной медицины

с диагностикой ПЭТ-КТ, который в среднем об-ходится в 240–250 мил-

лионов рублей «под ключ», и на горизонте периода жиз-

ненного цикла оборудования предоставлять эти услуги. На

первом эта-пе мы просим

рассмотреть воз-можность найти

помещения вблизи о н к о - логических центров либо крупных медицинских учреждений, чтобы было удобно пациентам. Где это удается, мы берем помещения в аренду, ремонтируем, закупаем оборудование и лицензируем. Там, где не удается, мы просто в городе берем помещения в аренду. Возможна и покупка здания, как, например, произо-шло в Рязани, но там у нас не только ПЭТ-КТ, там планируется большой клинико-диагностический центр.

— То есть это не государственно-частное парт-нерство?

— На 90 процентов — нет. ГЧП у нас только в Подмосковье — в Балашихе и Подольске. Там построенные нами объекты пере-дали в государственную собственность, которая затем была передана нам в пользование на период концессии с гарантией пациентопотока. Ежегодно минздрав Московской области на-правляет к нам более десяти тысяч пациентов на позитронно-эмиссионную томографию. При этом потребность Московской области в подобного рода услуге оценивается в 25–27 тысяч пациентов.

— А сколько всего вы делаете исследований в Московской области, включая коммерческих пациентов?

— Тринадцать тысяч шестьсот исследований за 2019 год.— Если сравнивать аренду и концессии…— Концессия — это крайне тяжело. Представляете, мини-

стерство финансов региона должно на горизонте 12 лет принять решение, что оно будет платить за направления пациентов. У них бюджет формируется на три года, и, безусловно, без по-литической воли губернатора Андрея Юрьевича Воробьева принять такое решение сроком на 12 лет было бы невозможно. Больше концессий у нас пока нигде нет.

— Если в Московской области дефицит таких услуг со-ставляет 50 процентов, то что в других областях?

26

ЭК

СП

ЕРТ

№

29

1

3–

19

И

ЮЛ

Я

20

20

Р УССК ИЙ БИЗНЕС

о мы нача-ние сети прове-у мы

ПЭТ ме-ов,ть

и-ена, огии,

гами и й томогра-ние, кото-мя основ-

хирургия,ственнаяная тера-тация.

аза--

ыма-е в ле-гут быть

ином случае. П о м и м о

— В какой организационной форме про-исходит ваше вхождение в регион? Раз-мещаетесь на площадях существующихонкоцентров?

— По-разному. Конечно, на первом этапепроисходит дискуссия с региональными

органами власти, Минздравом, Минэко-номразвития и другими, в ходе

которой мы подтверждаемготовность за счет своих

средств инвестировать вцентр ядерной медицины

с диагностикой ПЭТ-КТ,который в среднем об-ходится в 240–250 мил-

лионов рублей «под ключ»,и на горизонте периода жиз-

ненного цикла оборудованияпредоставлять эти услуги. На

первом эта-пе мы просим

рассмотреть воз-можность найти

помещения вблизио н к о - логических центров либо

З Д РА ВООХ РА НЕ НИЕ

я

Н

с

ПРЕ

ДО

СТАВ

ЛЕН

О К

ОМ

ПАН

ИЕЙ

«М

ЕДИ

НВ

ЕСТГ

РУП

П»

27

ЭК

СП

ЕРТ

№

29

1

3–

19

И

ЮЛ

Я

20

20

З Д РА ВООХ РА НЕ НИЕ Р УССК ИЙ БИЗНЕС

— Если взять любую область из тех, где мы сейчас откры-ваемся, то там просто до нас ничего не было. Вот можно взять ближайшие открытия. Пермский край — не было ничего. Крас-нодар — 5,7 миллиона населения — ничего нет. Киров — то же самое.

— Сколько в общей сложности вы провели ПЭТ-КТ по стра-не в 2019 году?

— В центрах ядерной медицины «ПЭТ-Технолоджи» было проведено более 70 тысяч исследований.

Зрелый подход— Если продолжать тему инвестиционной стратегии, ка-кой следующий этап вашего развития в отрасли?

— Наличие центров «ПЭТ-Технолоджи» дало нам возмож-ность получить картину онкологических заболеваний и, со-ответственно, востребованность тех или иных методик лече-ния — хирургии, лекарственной терапии, лучевой терапии и радионуклидной терапии. Что касается хирургии, то наша медицина имеет военное происхождение, поэтому с хирур-гией у нас в стране все прекрасно — и с инфраструктурой, и с лучшими в мире, вне всякого сомнения, хирургами. Этот вопрос в России решен, прежде всего силами крупных научно-исследовательских и медицинских центров.

Если рассматривать химиотерапию, то с ней тоже вопрос решен скорее позитивно. В последние годы государство на это выделило огромные средства, и на сегодняшний день от-расль лекарственной терапии онкологических заболеваний сложилась, в стране налажено производство значительной части необходимых препаратов. Лучевая терапия, как и ПЭТ-диагностика, — один из высокотехнологичных видов меди-цинской помощи. Согласно нацпроекту, государство планирует выделение существенных денежных средств на приобретение линейных ускорителей, установку их в каньоны — специали-зированные помещения с трехметровыми бетонными стенами, особыми степенями защиты от излучений.

В России в свое время было построено порядка 460–470 ка-ньонов, в которые установили гамма-терапевтическое обору-

дование «Рокус» и «Агат» — устаревший на сегодняшний день вид лучевого оборудования на основе кобальтовых источников излучения. Ряд злокачественных неоперабельных опухолей с помощью этого оборудования лечили. В 60–80-х годах прошлого века это оборудование было настоящим прорывом. Сегодня им на замену пришли современные линейные ускорители, исполь-зующие энергию электронов либо протонов, они отличаются от гамма-излучателей по своим качественным характеристикам в десять раз. Уровень ошибки современного линейного уско-рителя (ошибка — это поражение пучком соседних с опухолью тканей) составляет три процента, а в гамма-излучателях — 30 процентов. С точки зрения качества лечения лучевая терапия — конкурирующий с хирургией способ лечения. Если оценивать американскую и европейскую статистику, то 70 процентов пациентов там идут не на хирургическое лечение, а на луче-вую терапию. Мы решили остановиться именно на этом виде медицинской помощи — на создании в стране сети клиник для проведения лучевой терапии. Эти центры также будут на-зываться «ПЭТ-Технолоджи».

— Какова потребность в линейных ускорителях в нашей стране?

— Общая потребность в линейных ускорителях в стране на сегодняшний день, по официальной статистике, оценивается в 268 аппаратов. В рамках нацпроекта предусмотрена закуп-ка государством от 80 до 90 линейных ускорителей. «МедИн-вестГрупп» планирует поставить 100 современных линейных ускорителей американской фирмы Varian. При расчете количе-ства аппаратов мы ориентируемся на приказ Минздрава: один ускоритель на 300 тысяч населения. Итого даже с учетом этого объема страна будет иметь примерно 200 линейных ускорите-лей, то есть все равно останется дефицит.

— В организационном плане реализация проекта «100 линейных ускорителей» будет такой же, что и с ПЭТ-КТ?

— Мы идем по пути, который предполагает партнерство с регионами, и точно так же находимся на этапе обсуждения вопросов подбора помещений и выбора форм взаимодействия. Это либо государственно-частное партнерство, концессия, либо другая форма, которая обеспечила бы учет взаимных интере-сов. В отличие от ПЭТ-томографов стоимость оборудования здесь выше: «под ключ» один аппарат будет стоить около 350 миллионов рублей.

— Не получится так, что вы с государством будете пересекаться в тех или иных регионах и вам не хватит по-тока пациентов, загрузки оборудования для окупаемости инвестиций?

— Вы правы, пересечение в регионах может быть. Но мы всег-да исходим из потребности. В случае если данное оборудование уже используется в региональной системе здравоохранения, потребность в новом пока все равно существует практически везде.

— Мне кажется несколько странным, что частная ком-пания планирует поставить больше оборудования, чем целое государство по нацпроекту.

— Почему? В данном случае мы оказываем помощь госу-дарству. До 90 линейных ускорителей — это немного в коли-чественном значении, но если оценить масштаб инвестиций, то сумма значительная для бюджета, особенно для бюджета региона. Мы демонстрируем сегодня эффективность проекта в позитронно-эмиссионной томографии, готовы повторить масштабы в направлении линейных ускорителей. Большое от малого отличается только управлением. С точки зрения управления это вопрос зрелости бизнеса. Мы способны управ-лять проектами в разных отраслях, в том числе в федеральном масштабе. Представляете, что такое ПЭТы по всей стране? Пре-жде всего это вопрос доставки радиофармпрепарата, период полураспада которого — 109 минут. Спустя это время препарат

В 2019 году в РФ впервые в жизни вы-

явлены злокачественные новообразования

более чем у 640 тыс. человек,

что на 2,5% больше, чем в 2018-м.

На конец 2019 года число пациентов, со-

стоящих под диспансерным наблюдением,

составило почти 4 млн человек

на 50 процентов теряет свою активность, а это значит, что при доставке мы должны рассчитать необходимое количество пре-парата, чтобы в конечную точку довезти столько, сколько нужно для исследований. Логистика для радиофармпрепаратов — это авиадоставка, автодоставка. Непростая задача. Сегодня мы научились управлять этим на всей территории Российской Федерации. Так же и с лучевыми ускорителями: масштаб — это организационные и управленческие возможности компаний.

— Каковы источники денежных средств, которые вы инвестируете?

— Собственные и кредитные средства. — А как банки относятся к подобного рода проектам?— Для банка нужно ответить на вопросы, способен ли ты эти

деньги вернуть, за какое время и с какой гарантией. По каждому из элементов мы проходим согласования и получаем кредит-ные лимиты. Один из важных вопросов для банка — наличие команды, которая способна реализовать проект.

— Правильно ли я понимаю, что окупить эти вложения можно только за счет государственного бюджета, пациен-тов, приходящих по ОМС?

— Без ОМС нельзя окупить. Очень высока стоимость лече-ния. Например, коммерческая стоимость прохождения ПЭТ-КТ всего тела с контрастированием с 18F-фтордезоксиглюкозой в среднем составляет 53 100 рублей, это много для жителя регио-нов. По лучевой терапии крайне сложно назвать цену, лечение назначает врач, и не очень корректно говорить о средней цене лечения. Для примера: курс лучевой терапии для молочной железы в режиме умеренного гипофракционного облучения до суммарной очаговой дозы в 42–45 Грэй за 16 сеансов со-ставляет в онкорадиологических центрах «ПЭТ Технолоджи» в Подмосковье 170 тысяч рублей. Стоимость немалая, конечно, она не всем доступна.

— За сколько лет вы планируете окупить вложения в ли-нейные ускорители с учетом существующего тарифа ОМС?

— Срок жизни любого линейного ускорителя, согласно тех-нической документации, составляет около семи лет. На се-годняшний день, исходя из того тарифа, который существует, получается, что мы окупаем инвестиции на горизонте пяти с половиной — шести лет.

— Ваши коллеги, которые также инвестируют в онко-логию, жаловались на неадекватную структуру тарифа ОМС, по которому средства, получаемые от государства за лечение, нельзя отнести на возврат инвестиций, на реинве-стирование, только непосредственно на оказание услуги.

— Это чисто юридические аспекты. Да, пункт 7 статьи 35 За-кона «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» определяет структурный состав тарифа. В рамках этой структуры и состава тарифа не предусмотрены расходы,

связанные с амортизацией, с возвратностью и с формирова-нием прибыли. Более того, если ты получил эту прибыль, то ты ее можешь потратить на оплату труда, на покупку мебели, на расходы, связанные с лекарствами и другими расходными материалами и так далее, но на другие вещи ты потратить не можешь. Вернуть денежные средства в лоб практически невоз-можно. Мы берем оборудование в лизинг. Лизинг входит в по-нятие финансовой аренды, которая включена в тариф. Кстати, за нарушение структуры и состава тарифов возникает ответ-ственность, которая предполагает возврат денежных средств в бюджет, плюс десять процентов штрафа.

— Да, отличный инвестиционный климат. Какой-то диалог на тему структуры тарифа идет?

— Много лет. И мы видим положительный отклик по это-му вопросу, дискуссия идет и в Государственной думе, и в Минздраве.

— В регионах, где вы договариваетесь об открытии он-коцентров, вам государство дает гарантии обеспечения потоком пациентов?

— Никаких гарантий никто не дает. Мы начинаем работать, основываясь на медицинской статистике и математических расчетах потребностей. Те, кто поставил в Москве первые ли-нейные ускорители, — молодцы, успели окупить свои затраты, заработать. Так же будет происходить и в других регионах. На се-годняшний день в большинстве регионов просто ничего нет.

Вопрос взаимодействия— Что будет дальше, после создания сети центров с луче-выми ускорителями? Вы говорили о радионуклидном на-правлении. Оно интересно для вас?

— Да, нам это интересно, но это требует особой проработ-ки в каждом конкретном случае с каждым субъектом. Радио-нуклидная терапия — это лечение с использованием радио-фармпрепаратов, которые после введения их в кровь пациента имеют свойства накапливаться в опухоли и воздействовать на нее. В ряде случаев это может быть наиболее эффективным способом лечения. Эти технологии есть в нашей стране — в Обнинске, в Омске, в Челябинске, в небольших количествах этот метод используется.

— Вы не п ланируете производить эти радио-фармпрепараты?

— Планируем, но это очень сложное производство, мы смо-жем выйти на рынок через пять-шесть лет. Большее количество времени занимает регистрация этих препаратов. Поэтому тут нужно решать две параллельные задачи. Первое — создавать инфраструктуру, обучать врачей. Второе — искать партнеров, возможно в лице «Росатома», которые будут готовы реализо-вывать высокозатратные инвестиционные проекты по про-изводству этих фармпрепаратов в нужном объеме. Сегодня часть изотопов производит «Росатом», отправляет их в Европу на переработку, и они обратно к нам же возвращаются в виде готовой продукции.

Для нас проект по созданию мощностей радионуклидной терапии — непростой, в том смысле, что мы не единственный участник этого процесса. Если на предыдущих этапах мы сами все делали и сами оказывали услугу, то здесь есть по меньшей мере несколько участников процесса. Препарат нужно произ-вести, наладить дистрибуцию, доставить.

— Рискну предположить, что при наличии атомной промышленности какой-то задел у нас для этого все-таки есть.

— Более того, у России здесь даже крайне выгодные позиции. В целом для создания этого направления в онкологии нужно начать с того, чтобы эти вопросы начал решать «Росатом» — до-ступ к реакторному времени у нас в стране только у этой орга-низации. Ни один частник никогда в жизни ни в одной стране

28

ЭК

СП

ЕРТ

№

29

1

3–

19

И

ЮЛ

Я

20

20

Р УССК ИЙ БИЗНЕС З Д РА ВООХ РА НЕ НИЕ

В

ку

ус

е

мира не построит ни один реактор. И получается, у тебя с одной стороны «Росатом», с другой стороны — фабрика по переработке изотопа в радиофармпрепарат, с третьей стороны — логистика, и в конце — так называемые горячие койки (особые медицин-ские помещения с индивидуальными инженерными системами обеспечения, где пациент, получивший радиофармпрепарат, находится на время его воздействия, так как в этот момент он излучает радиацию и опасен для окружающих. — «Эксперт»), которые ты должен построить. У нас есть соглашение с «Росато-мом», но все крайне тяжело решается, так как стандарт «Роса-тома» по допуску к реакторному времени частных организаций в проекте пока не заложен. Хотя один из изотопов сейчас они в Европу продают. Если научимся взаимодействовать внутри России между собой, то все запустим, а не научимся…

Интересы пациентов и экономика — Во всей этой вашей медицинской истории какие вы видите основные риски для компании?

— Если говорить в целом о рисках, то у нас ключевой покупа-тель в конечном счете — это бюджет Российской Федерации. Со-ответственно, если по каким-то причинам, несмотря на огром-ную потребность, денежные средства будут перераспределены на другие приоритетные проекты, то, конечно, мы не способны будем выполнить те задачи, которые для себя ставим.

— А внутренние риски какие-то есть? Например, подго-товка персонала. Где вы будете брать персонал для работы в новых клиниках?

— Обучение персонала — это отдельная и тяжелая исто-рия. В Российской Федерации всего работают примерно 700 врачей-радиотерапевтов, дефицит как минимум 300 врачей. И поэтому параллельно с созданием стен и закупкой оборудо-вания мы должны создавать новую врачебную специальность, новых экспертов в области медицинской физики, радиотера-певтов, которые используют это сложнейшее оборудование. Так же у нас было и с ПЭТами, мы за свой счет переобучили специалистов, которые используют сегодня это сложнейшее оборудование.

Наш проект по созданию сети центров лучевой терапии в стране включает в себя создание образовательного центра, где мы устанавливаем 15 станций, на которых будем обучать специалистов. Запуск образовательного центра планируется уже осенью этого года. Мы и наши партнеры — производители оборудования предполагаем, что этот центр будет одним из крупнейших на постсоветском пространстве — для России, Казахстана, Узбекистана, Белоруссии и других стран. Помимо предоставления образовательных услуг этот центр также будет центром выработки единых стандартов для всей нашей сети

и получения второго мнения. Обучившиеся у нас врачи из ре-гионов всегда смогут обратиться с вопросами, получить второе мнение, оценку в каких-то сложных случаях.

— Насколько практика сотрудничества государства и частного бизнеса может в дальнейшем развиваться? Сейчас все-таки эти два сектора больше существуют в параллель-ной реальности.

— На мой взгляд, государство на основе медицинской ста-тистики, реальных данных может оценивать потребность на-селения в тех или иных услугах и финансовые источники для того, чтобы эти услуги создать, привлекая для реализации задач в том числе и частный бизнес. Какая разница для твоего населе-ния, где оно получает медицинскую помощь — в государствен-ной или частной системе? На наш взгляд, правильно исходить из интересов пациентов и экономической целесообразности. Допустим, если по каким-то причинам у государства в дальней-шем будет недостаточно средств для реализации проекта по ли-нейным ускорителям и оно не сможет поставить там свои 80–90 аппаратов, мы совершенно спокойно можем их поддержать. Еще во время карантина мы столкнулись с позитивными примерами сотрудничества с региональными властями. В перечне оборудо-вания, которое предполагается проектом создания линейных ускорителей, есть КТ. Регионы столкнулись с тем, что им во время эпидемии катастрофически не хватало компьютерных томографов. И они стали менять целевое назначение средств, перераспределять денежные средства, запланированные на приобретение линейных ускорителей, в пользу приобретения КТ, а мы им поставим линейные ускорители. В результате в регионе есть линейный ускоритель, но они еще и КТ купили, который имеет двойное назначение — и для онкологии, и для других заболеваний, в том числе для COVID.

— Насколько привлекательно медицинское направление сегодня для инвесторов в целом? Есть ли интерес к этой отрасли?

— Я абсолютно убежден, что есть. За нами стоят десятки ком-паний, которым интересно здравоохранение. Банки активно интересуются этим направлением. Сбербанк готов давать под это серьезные денежные средства, ВЭБ, Газпромбанк. Напри-мер, Газпромбанк дал нам два с половиной миллиарда рублей финансирования на строительство центров в Подмосковье по концессии. Строительство многопрофильной клиники «К+31» Сбербанк профинансировал в размере полутора миллиардов рублей. Сегодня Сбербанк активно инициирует вопросы раз-вития отрасли. Для нас еще важно то, что ты не только зараба-тываешь, но и развиваешь другие ценности: жизнь и здоровье нации, качество и уровень медицинской помощи, формирова-ние научных исследований. Сегодня вся научная база строится на данных шести линейных ускорителей в Институте имени Блохина. Создав новые мощности, мы получим совершенно другой объем данных для исследований, которые все смогут использовать.

— А вы лично как давно зани маетесь эти м направлением?

— Два года.— Интересно вам? — Когда вы с настоящими докторами разговариваете, вы

видите их вовлеченность. А все потому, что они получают об-ратную связь, отклик от людей. Доктора, которые спасали паци-ентов, оказавшихся между жизнью и смертью, говорят, что они потом по два-три дня в себя приходят. Ты полностью изможден, но у тебя появляется другое какое-то чувство удовлетворения, и оно ценнее, чем все остальные потребности. Если ты кому-то помог, это совсем другое чувство, чем просто бизнес-удача. Не-часто у бизнесменов бывает возможность участвовать в таких проектах. Если Бог доверил эту возможность, будем пробовать. Все, что сможем, сделаем. ■

29

ЭК

СП

ЕРТ

№

29

1

3–

19

И

ЮЛ

Я

20

20

З Д РА ВООХ РА НЕ НИЕ Р УССК ИЙ БИЗНЕС

Общая потребность в линейных

ускорителях в стране на сегодняшний

день оценивается в 268 аппаратов.

В рамках нацпроекта предусмотрена за-

купка государством от 80 до 90 линейных

ускорителей. «МедИнвестГрупп» планиру-

ет поставить 100 современных аппаратов