Annotation

Короткаитяжелажизньчеловека,инавсемеепротяженииобязаноннестиярмо,тяжкимтрудомзарабатываясебенакусокхлеба.Непосильныезаботыстарятегораньшевремени,палящиелучисолнцасжигаюткожу,атучинасекомыхизджунглейнеустаннососуткровь.Нобойсяубиватьих–неисключено,чтоводинпрекрасныйденьтыокажешьсянаихместе.Вовсяком случае, так вполне могут решить следящие за твоей кармой ееПовелители. Муха или собака, обезьяна или лягушка – любое тело тыможешьзаслужить,еслитвояжизньотклонитсяотканонов,заповеданныхбогами. И нет способа избежать неотвратимого наказания, кроме, бытьможет,одного–умеретьИстиннойСмертью.

Впрочем, не все так плохо. Если ты прожил все эти годызаконопослушно и богобоязненно, после смерти тебе предоставят новоетело – молодое и сильное, здоровое и красивое и, возможно, дажеприблизят к самим богам, призвав служить в райские сады – места ихпроживания. И там тебе обязательно выпадет счастливая возможностьувидеть, как принимают они свою истинную Форму и обретают свойАтрибут. Могучий Брахма, Повелитель богов, прекрасная Кали, богиняразрушения, грозныйЯма, бог смерти, сладкоголосыйВишну, повелительмузыкиипесен,–онивсетам,иводинпрекрасныйденьнатебянавернякаупадетихблагосклонныйвзгляд.

И только горстка отщепенцев недовольна этим миром. Во главе ихстоит неугомонный Сиддхарта, Махасаматман, мятежный Бич Демонов,предпочитающий имя Сэм еще с тех пор, как входил в экипажразбившегося на этой странной планете, забытой всеми богами мира,пассажирского лайнера. Сэм, один из Первых, гроза безжалостныхдемонов-ракшасов, пожирающих души и порабощающих тела,Сэм, чьимАтрибутом является способность обуздывать электромагнитные полялюбой природы. Впрочем, про корабль помнят разве что сами Первые –экипажипассажирыэтогокорабля,чудомвыжившиепослекатастрофыивпроцессе бесконечных возрождений обретших уникальные способности.Для всех прочих этотмир – лучшийи единственный, и упаси ихБрахмахотябынемногоусомнитьсявэтом.Апотомуиверятлюди,чтонебылоникакого Махасаматмана, и Будда – лишь воплощение великого Вишну,неправильно понятого излишне рьяными сторонниками, и вращаются замонеткумолитвенныемашины,возносякнебесамнеслышимыемолитвыи

засчитываяжертвователюдополнительныеочкинаВозрождение...

Перевод:В.ЛапицкийOCR:ИгорьМаксинВычитка:Maxxz

РоджерЖелязныIIIIIIIVVVIVII

РоджерЖелязныКнязьсвета

ДэнниПлахта–задружбу,мудрость,сому

IТак было однажды услышано мной. Спустя

пятьдесяттригодапослеосвобождениявернулсяонизЗолотого Облака, чтобы еще раз поднять перчатку,брошеннуюНебесами,пойтинаперекорПорядкужизнии богам, этот порядок установившим. Последователиего молились, чтобы он вернулся, хотя и грехом былимолитвы эти. Мольбам не потревожить покояушедшеговнирвану,прикакихбыобстоятельствахэтони произошло. Но молились облаченные в шафранныерясы,чтобыон,Меченосец,Манжушри, вновь сошелкним.И,какповедано,Бодхисатвауслышалих…

Он,подавившийжелания,независящийоткорней,пастбищемкоторомупустота-необусловленнаяисвободная,-путьегонеисповедим,какптицполетвподнебесье.

Дхаммапада(93).

ЕгопоследователизвалиегоМахасаматманиутверждали,чтоонбог.Он, однако, предпочитал опускать громкие Маха– и -атман и звал себяпросто–Сэм.Никогданепровозглашалонсебябогом.Сдругойстороны,ине отказывался от этого. В сложившихся условиях ни то, ни другое несулилоемуникакойвыгоды.Чегонескажешьомолчании…

Ивоттайнаслужилаемупокровом.Былсезондождей…Самыйвлажныйпериодгода…Дождь шел дни напролет, когда вознеслись к небу молитвы – и

вознесли их не пальцы, перебирающие заузленные гирлянды молельныхчеток,невращающиесямолитвенныеколеса,нет,грандиознаямолитвеннаямашинаизмонастыряРатри,богиниНочи.

Направлены были высокочастотные молитвы прямо вверх, сквозь

атмосферу,ещевыше,всамыйцентрзолотогооблака,чтозоветсяМостомБогов.Онокружаетвесьмир,предстаеткаждуюночьбронзовойрадугойикаждыйполденьокрашиваеткрасноесолнцеворанжевыетона.

Кое-кто из монахов сомневался, не ересью ли будет использованиеподобноймолитвеннойтехники,номашинупостроилиналадилсамЯма-Дхарма,отпавшийизНебесногоГрада;акакговорили,именноонпостроилвнезапамятныевременамогучуюгромовуюколесницуВеликогоШивы–тот экипаж, что проносится по небосклону, изрыгая на своем путиогненнуюхаркотину.

Даже находясь в немилости, он считался величайшим мастером изнатоком всех ремесел. Узнай Боги Небесного Града о его молитвенноймашине – они без сомнения обрекли бы его на подлинную смерть.Надо,правда,признать,чтоибезэтоймашиныобреклибыониегонаподлиннуюсмерть,попадионкнимвруки.КакимобразомулаживалонсвоиделасВластителямиКармы,касалосьтолькоего,хотяниктонесомневался–такли,иначели,нокогдапридетегочас,отыщетонтотилиинойспособ.

Лишь вдвое моложе был он самогоНебесного Града, а ведь едва линабралсябыдесятокбогов,помнившихоснованиеэтойобители.Всезнали,что мудрее даже, чем Бог Кубера, был он, когда дело касалось путейВсеприсущего Пламени. Но это были лишь меньшие из его Атрибутов.Другимонбылзнаменит,хотяиговорилиобэтомнемногие.Высокий,новмеру, широкоплечий, но не грузный, двигался он легко и плавно. Носилкрасное,былнемногословен.

Он и управлял молитвенной машиной; водруженный им на крышумонастыря гигантский металлический лотос неспешно вращался в своемгнезде.

На здание, на лотос, на джунгли у подножия горной цепи сплошнойпеленой падал мелкий дождь. Уже шесть дней, как десятками киловаттвозносил Яма молитвы, но состояние атмосферы не позволяло им бытьуслышанными в Горних. Сквозь зубы он помянул самых что ни на естьбанальных божеств плодородия, взывая в основном к их наиболеепрославленнымвнародеАтрибутам.

Раскатгромабылответом,ипомогавшаяемуобезьянахихикнула.– У твоих молитв и твоих проклятий итог один и тот же, о Яма, –

прокомментировалаона.–Тоестьникакого.– Чтобы это заметить, тебе потребовалось семнадцать

перерождений?–сказалЯма.–Тогдапонятно,почемутывсеещемаешьсяобезьяной.

–Данет,– сказалаобезьяна,которуюзвалиТак.–Хотямоепадение

было и не столь впечатляюще, как твое, но все-таки и я вызвал вполнеперсональноокрашеннуюзлобуу…

–Замолчи!–бросилЯма,отворачиваясьотнего.Так понял, что дотронулся до больного места. Пытаясь найти для

разговорадругуютему,онподобралсякокну,вспрыгнулнаподоконникиуставилсянаружу.

–Кзападуотсюдавоблакахпросвет,–сообщилон.Подошел Яма, посмотрел, куда показывала обезьяна, нахмурился и

кивнул.–Ага,–сказалон.–Оставайсятутикорректируй.Онподошелкпультууправления.Наверху, над их головами, лотос поспешно развернулся и уставился

прямовбрешь,замеченнуюТакомсредиплотныхоблаков.–Отлично,–буркнулЯма,–что-топодцепили.Он протянул руку к одной из контрольных панелей, пощелкал

кнопкамииклавишами,подстроилдваверньера.Под ними, в монастырских подвалах, выдолбленных в толще скалы,

зазвенел звонок, и тут же закипели приготовления, авральная командазаняласвоиместа.

–Облакасмыкаются!–воскликнулТак.–Этоуженеважно,–ответилЯма.–Нашурыбкумыподцепили.Из

нирваныдавлотос,онгрядет.Опять громыхнул гром, и дождь с шумом обрушился на лотос.

Голубыемолнии,словнозмеи,извивалисьнадвершинамигор.Ямавыключилглавныйрубильник.– Как ты думаешь, каково ему будет опять облечься во плоть? –

спросилТак.–Чисти-касвойбананвчетыреноги!Такпредпочелсчестьэто заразрешениепокинутькомнатуиоставил

Яму выключать аппаратуру в одиночестве. Путь его лежал вдоль покоридоруивнизпоширокимступеням.Налестничнойплощадкедонегодонеслись звуки голосов и шарканье сандалий, шум приближался состороныбоковойзалы.

Нераздумывая,онвскарабкалсяпостене,цепляясьзавырезанныенанейфигуркипантерислонов.Взобравшисьнабалку,оннырнулвгустуютеньизамертам.

Появилисьдвоемонахов,облаченныхвтемныерясы.–Оначто,немоглаочиститьимнебо?–сказалпервый.Второй,постарше,болеемассивный,пожалплечами.

–Я не мудрец, чтобы отвечать на подобные вопросы. Ясно, что онаозабочена,иначебыникогданепредоставилаонаимэтосвятилище,аЯме–подобнуювозможность.Нокомуведомыпределыночи?

– Или настроение женщины, – подхватил первый. – Я слышал, чтодажежрецынезналиоеепоявлении.

–Вполневозможно.Какбытамнибыло,этокажетсяхорошимзнаком.–Воистину.Они миновали площадку, и Так слушал, как удаляются и затихают

звукиихшагов.Онвсенепокидалсвоегонасеста.«Она»,окоторойупомянулипослушники,моглабытьтолькобогиней

Ратри, ей и поклонялись монахи, давшие в своем святилище приютпоследователям Махатмы Сэма, Просветленного. Нынче и Ратри тожечислиласьсредиотпавшихотНебесногоГрадаивлачащихсуществованиев шкуре смертных. У нее было сколько угодно причин, чтобы ворошитьпрошлое; иТак вдруг понял, на какой риск она пошла, предоставив своесвятилище–не говоряужеоличномсвоемприсутствии–дляподобногопредприятия.Еслислушокобэтомдостигнетнадлежащихушей,накартубудетпоставленасамавозможностьбудущегоеевосстановлениявправах.Так помнил ее – темноволосую красавицу с серебристо-серыми глазами,проносящуюся мимо в лунной колеснице из черного дерева и хрома,запряженнойчернымибелымжеребцами,свозницейвчерномибелом;да,проносящуюся по Небесной Перспективе, соперничая во славе с самоюСарасвати.Сердцечутьневыпрыгнулоизеговолосатойгруди.Ондолженснова увидеть ее. Однажды ночью, давным-давно, в благословенныевремена – и в лучшей форме – он танцевал с нею на балконе… подзвездами.Недологбылэтоттанец.Ноонпомнилего;идочегожетруднообезьянеобладатьподобнымивоспоминаниями…

Такслезсбалки.Северо-западную оконечность монастыря венчала высокая башня. И

была в той башне комната. По поверью, хранила она в себе постоянноеприсутствиебогини.Ежедневновнейприбирали,менялибелье,возжигалиблаговония и возлагали святые приношения. Двери ее обычно былизаперты.

Ноимелисьвней,конечно,иокна.Вопросотом,можетликто-нибудьпробратьсявнутрьчерезокно,оставалсяоткрытым.Покрайнеймередлялюдей.ИбодляобезьянонбылрешенТакомокончательно.

Взобравшисьнакрышумонастыря,Такначалкарабкатьсянабашню,цепляясь за скользкие кирпичи, за выступы и выбоины, а небеса, словно

псы, рычали у него над головой; наконец он прильнул к стене подвыступающимнаружуподоконником.Сверхукакзаведенныйбарабанилпокамнюдождь.

Таку почудилось, будто где-то рядом поют птицы. Он увидел краймокрогосинегошарфа,свисающегоизокна.

Ухватившисьзавыступ,Такподтянулсяизаглянулвнутрь.Он увидел ее со спины. Одетая в темно-синее сари, она сидела на

маленькойскамеечкевпротивоположномконцекомнаты.Таквзобралсянаподоконникикашлянул.Онарезкообернулась.Подвуальюневозможнобылоразобратьчерты

ее лица. Поглядев на него сквозь дымку ткани, она встала и подошла кокну.

Он смутился. Некогда гибкая ее фигура сильно раздалась в талии;всегда грациозная на ходу, как колеблемая ветвь, нынче она слегкакосолапила; слишком мрачной выглядела она, даже сквозь вуальпрочитывалисьрезкиелинииноса,жесткиеочертанияскул.

Онсклонилголову.–«Итыкнамподступила,имыствоимприходомочутилисьдома,–

пропелон,–каквгнездахптицынаветвях».Она застыла в неподвижности, словно собственная статуя в главном

залемонастыря.–«Храниженасотволкаиволчицы,храниотворанас,оНочь,идай

женампродлиться».Онамедленнопростерлавпередрукуивозложилаееемунаголову.– Мое благословение с тобой, малый мира сего, – сказала она,

помолчав.–Сожалею,номнебольшенечеготебедать.Янемогуобещатьтебе

покровительствоилидароватькрасоту–дляменя самойи то,идругое–недоступнаяроскошь.Кактебязвать?

–Так,–сказалон.Онаприкоснуласьколбу.–Когда-то я зналаодногоТака, –промолвилаона, – внезапамятные

времена,втуманномдалеке…–Этобыля,мадам.Она тоже уселась на подоконник. Чуть погодя он понял, что она

всхлипываетподпокровомвуали.– Не плачь, богиня. С тобой Так. Помнишь Така от Архивов?

Пресветлого Копейщика Така? Он по прежнему готов исполнить любоетвоеприказание.

–Так…–сказалаона.–Ох,Так!Итытоже?Аяинезнала!Яникогданеслышала…

– Очередной поворот колеса, мадам, и – кто знает? Все можетобернутьсядажелучше,чембылокогда-то.

Ееплечивздрагивали.Онпротянулруку,отдернулее.Онаповернуласьисхватилаее.Бесконечнымбыломолчание,потомоназаговорила:– Естественным путем дела в порядок не придут, нам не обрести

былого, Пресветлый Копейщик Так. Мы должны проложить нашсобственныйпуть.

–Очемтыговоришь?–спросилони,добавил:–Сэм?Онакивнула:– И никто иной. Он – наш оплот против Небес, дорогой Так. Если

удастсяпризватьего,унаспоявитсяшансещепожить.–Потому-тотыирискнула,потому-тоположилаголовувпастьтигра?– Почему же еще? Когда нет никакой реальной надежды, нужно

чеканитьсобственную.Дажеифальшиваямонетаможетсгодиться.–Фальшивая?Тыневеришь,чтоонбылБуддой?Онаусмехнулась.– Сэм был величайшим шарлатаном на людской – да и на

божественной–памяти.Однакоисамымдостойнымпротивником,скакимкогда-либо сталкивалсяТримурти.Почему тебя такшокируютмои слова,архивариус?Тыжезнаешь,чтоонпозаимствовалиструктуру,иматериюсвоего учения, путь и достижение, даже одеяние из запрещенныхдоисторическихисточников.Этобылопросто-напростооружие–иничегоболее.Главнойегосилойбылоеголицемерие.Еслибымымогливернутьего…

–Леди,святойли,шарлатанли,ноонвернулся.–Нешутисомной,Так.– Богиня и леди, я только что покинул Владыку Яму, когда он

отключалмолитвеннуюмашину,хмурыйотуспеха.– Эта авантюра направлена была против такой огромной силы…

Владыка Агни обмолвился однажды, что ничего подобного никогда неудастсясвершить.

Таквстал.– Богиня Ратри, – сказал он, – кто, будь то бог, человек или нечто

среднее,разбираетсявподобныхматерияхлучшеЯмы?–Янезнаю,Так,иботакогонеотыщешь.Нооткудатебеизвестно,что

онвыловилнамтусамуюрыбку?

–Ибоон–Яма.– Тогда возьми мою руку, Так. Веди Меня опять, как ты делал

однажды.ПосмотримнаспящегоБодхисатву.Ионповелеечерездвери,внизполестнице,внижниепокои.

Подземелье заливал свет, рожденный не факелами, а генераторамиЯмы. Водруженную на платформу кровать с трех сторон отгораживалиширмы. За ширмами и драпировками скрывалась и большая частьмеханизмов. Дежурившие в комнате монахи в шафрановых рясахбесшумнодвигалисьпообширнымпокоям.Яма,мастеризмастеров,стоялукровати.

Приихпоявлениикое-ктоизвышколенных,невозмутимыхмонаховнеудержался от восклицаний. Так обернулся к женщине рядом с ним иотступилнашаг,затаивдыхание.

Это была уже не раздобревшая матрона, с которой он только чторазговаривал. Вновь он стоял рядом с бессмертной Ночью, о которойнаписано было: «Богиня переполнила обширное пространство – и вглубину,иввышину.Сияниеееразвеяломрак».

Онвзглянулнанееитутжезакрылглаза.ОнавсеещенесланасебеотпечатоксвоегодалекогоОблика.

–Богиня…–началбылоон.–Кспящему,–прервалаона.–Оншевелится..Иониподошликложу.И тут перед ними открылась картина, которой суждено было в

будущем в виде фресок ожидать паломников в конце бесчисленныхкоридоров, рельефом застыть на стенах храмов, живописно заполнитьплафоны множества дворцов: пробудился тот, кто был известен какМахасаматман, Калкин, Манжушри, Сиддхартха, Татхагата,Победоносный,Майтрея,Просветленный,БуддаиСэм.Слеваотнегобылабогиня Ночи, справа стояла Смерть; Так, обезьяна, скорчился в изножьикровати вечным комментарием к сосуществованию божественного иживотного.

А был явившийся в обычном, смуглом теле средних размеров ивозраста; черты его лица были правильны и невыразительны; когда оноткрылглаза,оказалисьонитемными.

–Приветствуютебя,КнязьСвета,–такобратиласькнемуРатри.Глазамигнули.Имникакнеудавалосьсфокусироваться.Всевкомнате

замерли.

–Приветтебе,Махасаматман–Будда!–сказалЯма.Глазагляделипрямопередсобой–невидя.–Привет,Сэм,–сказалТак.Лоб чуть наморщился, глаза, покосившись, уставились на Така,

перебежалинаостальных.–Где..?–спросилоншепотом.– В моем монастыре, – ответила Ратри. Безучастно взирал он на ее

красоту.Затем он сомкнул веки и изо всех сил зажмурился, вокруг глаз

разбежалисьморщинки.Гримасастраданияпревратилаегоротвлук,зубы,крепкостиснутыезубы,встрелы.

–Вправдулитытот,чьеимямыпроизнесли?–спросилЯма.Оннеотвечал.–НетылидопоследнегосражалсясармиейнебеснаберегахВедры?Ротрасслабился.–НетылилюбилбогинюСмерти?Глазамигнули.Нагубахпромелькнуласлабаяусмешка.–Этоон,–сказалЯма;затем:–Ктоты,человечек?– Я? Я ничто, – ответил тот. – Может быть, листок, подхваченный

водоворотом.Перышконаветру.–Хуженекуда,–прокомментировалЯма,–ибовмирепредостаточно

листьев и перьев, и мне не стоило работать так долго лишь ради того,чтобы преумножить их число. Мне нужен был человек, способныйпродолжить войну, прерванную из-за его отсутствия, могучий человек,способныйпойтинаперекорволебогов.Мнеказалось,чтотытаков.

– Я, – и он опять покосился, – Сэм. Я – Сэм. Однажды – давным-давно…ясражался,нетакли?Инераз…

–ТыбылМахатмойСэмом,Буддой.Помнишь?–Можетибыл…Вглазахунегомедленноразгоралосьпламя.–Да, – подтвердил он. –Да, был.Смиреннейший из гордых, гордец

среди смиренных. И я сражался. Учил Пути… какое-то время. Опятьсражался, опять учил, прошел через политику, магию, яд…Дал великуюбитву,стольужасную,чтосолнцеотвратилоотбойнисвойлик–отмесивалюдей и богов, зверей и демонов, духов земли и воздуха, огня и воды,ящеровилошадей,мечейиколесниц…

–Итыпроиграл,–прервалегоЯма.–Да,проиграл.Нонекотороевпечатлениемывсе-такипроизвели,не

так ли?Ты, бог смерти, былмоим колесничим.Да, все это возвращается

сейчас ко мне. Нас взяли в плен, и Властители Кармы стали нашимисудьями.Тыускользнулотних–ПутемЧерногоКолеса.Яженемог.

– Так все и было. Твое прошлое явственно легло перед ними. Тебясудили.

Ямапогляделнамонахов (склонив головы,онисиделитеперьпрямона полу) и понизил голос: – Дать тебе умереть подлинной смертьюозначалопревратитьтебявмученика.Дозволитьтеберазгуливатьпомиру– в какой бы то ни было форме – значило оставить открытой дверь длятвоеговозвращения.Ивот также, каки тыпозаимствовалсвоеучениеуГаутамы из иного места и времени, так и они позаимствовали оттуда жерассказ о том, как окончил он свои дни среди людей. Тебя осудили ипризналидостойнымнирваны.Твойатманбылперенесенневдругоетело,а в огромноемагнитное поле, что окружает нашупланету.Минуло болееполувека. Ныне официально ты – аватара Вишну, чье учение былонеправильно истолковано некоторыми из наиболее рьяных твоихпоследователей. Лично же ты продолжал существовать лишь в формесамосохраняющейсясистемымагнитныхволнразнойдлины,которуюмнеиудалосьуловить.

Сэмзакрылглаза.–Итыпосмелвернутьменяназад?–Да,этотак.–Явсевремяосознавалсвоеположение.–Яподозревалобэтом.Глазаего,вспыхнув,широкооткрылись.–Итемнеменеетыпосмелотозватьменяоттуда?–Да.Сэмопустилголову.– По справедливости зовешься ты богом смерти, Яма-Дхарма. Ты

отобралуменязапредельныйопыт.Тыразбилочерныйкаменьсвоейволито,чтовнепонимания,вневеликолепия,доступныхсмертным.Почемутынемогоставитьменя,какябыл,вокеанебытия?

– Потому что мир нуждается в тебе, в твоем смирении, в твоемблагочестии,втвоемвеликомучении,втвоеммаккиавельскомхитроумии.

–Ястар,Яма,–промолвилтот.–Ятакжестар,какисамчеловеквэтом. мире. Ты же знаешь, я был одним из Первых: Одним из самыхпервых, явившихся сюда, чтобы строить, чтобы обустраивать. Всеостальные ныне мертвы или стали богами – dei exmachini…Этотшансвыпалимне,нояпрошелмимонего.Многораз.Яникогданехотелбытьбогом,Яма.На самомделе.Толькомногопозже, когда я увидел, что они

делают, начал я копить силы. Но было уже поздно. Они были слишкомсильны.Теперьжеяпростохочуспать,спатьвечнымсном,вновьпознатьВеликийПокой, нескончаемое блаженство, слушать песни, которые поютзвездынаберегувеликогоокеана.

Ратринагнуласьизаглянулаемувглаза.–Тынуженнам,Сэм,–сказалаона.– Я знаю, знаю, – отвечал он ей. – Опять все та же история. У вас

имеется норовистая лошадка, так что нужно ее отменно нахлестыватьочереднуюмилю.

Онулыбнулсяприэтихсловах,ионапоцеловалаеговлоб.Такподпрыгнулизаскакалпокровати.–Веселитсяродлюдской,–отметилБудда.Ямапротянулемуруку,а

Ратри–шлепанцы.

Чтобы прийти в себя после покоя, что превыше всякого разумения,требуется, конечно, время.Сэм спал.Ему снились сны, во сне он кричалилижепростостонал.Унегонебылоаппетита,ноЯмаподобралдлянеготело крепкое и отменно здоровое, вполне способное перенести всепсихосоматические изменения, порожденные отзывом его избожественности.

Но он так и сидел бы часами, не двигаясь, уставившись на какой-токамешек,илизернышко,илилистик.Иневозможноегобыловэтомслучаепробудить.

Ямевиделасьвэтомнекаяопасность,ионрешилобсудитьситуациюсРатрииТаком.

– Плохо, теперь этим способом уходит он от мира, – начал он. – Яговорилсним,ноэтопростобросатьслованаветер.Емуникакневернутьто,чтооноставилпозади.Исамаэтапопыткастоитемуегосилы.

–Бытьможет,тынеправильновоспринимаешьегоусилия,–заметилвдругТак.

–Чтотыимеешьввиду?–Погляди, как он уставился на семечко, которое самположилперед

собой.Посмотринаморщинкивуголкахегоглаз.–Нуичтожевэтомтакого?–Онкосится.Унегочто,изъянызрения?–Данет.–Тогдапочемуонкосится?–Чтобылучшезернышкоизучить.

– Изучить? Он учил совсем другому пути. И однако же он все-такиизучает. Он вовсе не медитирует, пытаясь обрести в глубине предметаосвобождениеотсубъекта.Отнюдь.

–Чемжеонтогдазанят?–Обратным.–Обратным?–Он изучает объект, наблюдая его пути, пытаясь связать тем самым

самогосебя.Внутрипредметовонищетоправданиесвоегосуществования.ЕщеразпытаетсяонзакутатьсявтканьМайи,мировойиллюзии.

–Яуверена,чтотыправ,–перебилаРатри.–Какженампомочьемувэтойпопытке?

–Янеуверен,миссис…Но Яма кивнул, и в солнечном луче, падавшем через узкий портик,

блеснулиеготемныеволосы.–Тысумелухватитькакразто,чегоянезаметил,–призналсяон.–Он

еще не вполне вернулся, хотя и облачен в тело, передвигается пешком иговориткакмы.Номыслиеговсеещевнепределовнашегоразумения.

–Чтожеделать?–повторилаРатри.– Берите его с собой в долгие сельские прогулки, – сказал Яма. –

Потчуйте деликатесами.Ублажайте его душу стихамиипением.Найдитеему что-нибудь покрепче для питья – здесь, в монастыре, нет ничегоподходящего.Разоденьтееговсветлыешелка.Добудьтеемукуртизанку,алучше – трех. Окуните его заново в жизнь. Только так можно будетосвободитьегоотоковБожественности.Какжеянезаметилэтогораньше.

–Ничегоудивительного,–сказалТак.ОгоньвспыхнулвглубинеглазЯмы,ичеренбылэтотогонь;потомонулыбнулся.

– Мне воздается сполна, малыш, – признался он, – за все текомментарии, которые я, может быть и неосознанно, отпустил в адрествоихволосатыхушей.Яприношутебе,ообезьяна,своиизвинения.Тыивсамомделечеловек–умныйинаблюдательный.

Такпоклонилсяему.Ратрихихикнула.– Скажи нам, умница Так, – быть может, мы слишком долго были

богамииутратилидолжныйуголзрения,–какнамлучшевзятьсязадело,чтобыпоскорееочеловечитьегоидобитьсянашихцелей.

Такпоклонилсяему,потомРатри.– Как ты и предложил, Яма, – подтвердил он. – Сегодня, миссис,

возьмиегонапрогулкукподножиюгор.ЗавтраВладыкаЯмаотведетегоксамойкромкелеса.Наследующийденьясвожуеготуда,гдецарятдеревьяитравы,цветыилианы.Атампоглядим.Поглядим.

–Бытьпосему,–сказалЯма,итаконоибыло.В следующие несколько недель отношение Сэма к этим прогулкам

менялось: сначала это было лишь едва заметное предвкушение, затем –сдерживаемыйэнтузиазми,наконец,горячеервение.Всепродолжительнееипродолжительнеестановилисьегоодинокиепрогулки,сначалаонуходилнанесколькочасовтолькоутром,затем–утромивечером.Потомонсталпропадатьгде-тоцелымиднями,подчас–сутками.

КконцутретьейнеделиЯмаиРатрибеседовалинатеррасевраннийутреннийчас.

–Мнеэтоненравится,–началЯма.–Мынеможемпринуждатьего,навязываяемунасильнонашукомпаниюсейчас,когдаонэтогонежелает.Но там, на воле, опасно, особенно для вновь рожденного, такого, как он.Хотелбыязнать,каконпроводиттамвремя.

–Чтобыонниделал,всепойдетемунапользу,–возразила,взмахнувполнойрукой,Ратрииположилавротпастилку.–Онуженепроизводитвпечатления не от мира сего. Он больше разговаривает и дажежестикулирует. Пьет вино, когда мы его угощаем. К нему возвращаетсяаппетит.

–Однако,еслиемуповстречаетсяагентТримурти,онможетнавсегдапогибнуть.

Ратризадумчивожевала.–Маловероятно, чтобы в эти дни по округе бродил кто-то из них, –

заявила она. –Животные видят в нем ребенка и не причинят ему вреда.Люди увидят святого отшельника. Демоны издавна боятся его и, сталобыть,уважают.

НоЯмапокачалголовой.– Все не так просто, леди. Хоть я и разобрал большую часть своих

механизмов и спрятал их в сотне лиг отсюда, такая концентрированнаяпереброска энергии, к которой мне пришлось прибегнуть, не можетостаться незамеченной. Рано или поздно сюда явятся посетители. Яиспользовал экранирующие ширмы и сбивающие устройства, но внекоторых проекциях вся эта область должна выглядеть так, словно покартепрошлосьВсеприсущееПламя.Скоронадобудетсниматьсясместа.Лучшебыподождать,поканашпитомецполностьюневыправится,но…

– А какие-нибудь естественные причины не могут вызвать те жеэнергетическиеэффекты,чтоитвоимашины?

–Могут,ипроизойтиэтоможеткакразпоблизости;именнопоэтомуяи выбрал это место в качестве нашей базы – будем надеяться, что этосойдет нам с рук.Но я всеже сомневаюсь в этом.Покамоишпионы не

заметили по соседству никакой необычной активности. Но в день еговозвращения кто-то видел, как промчалась на гребне бури громоваяколесница,выслеживаячто-тотоливнебесах,толиподними.Случилосьэтодалекоотсюда,нояневерю,чтонебылотутникакойсвязи.

–Итемнеменее,онаневернулась.–Мы,покрайнеймере,обэтомнезнаем.Ноябоюсь…– Тогда надо уходить немедленно. Я слишком уважаю твои

предчувствия. Ты могущественней любого из Павших. Мне, например,оченьтруднодажепростоудержатьприятныйвнешнийобликболее,чемнанесколькоминут…

– Силы, которыми я обладаю, – сказал Яма, подливая ей чая, –уцелели,посколькуониинойприроды,чемтвои.

Ионулыбнулся,обнаживровныйрядзубов.Улыбкапрошласьпоеголицу, отшрама на левойщеке до уголков глаз. Чтобы поставить на этомточку,онсморгнулипродолжал:

–Большаячастьмоейсилыимеетформузнания,идажеВластителямКармы не под силу отобрать его у меня. Почти у всех богов мощь ихпроявляется посредством специфической физиологии, которую они привоплощении в новое тело частично теряют. В процессе припоминанияразумпостепенноизменяетвтойилиинойстепенилюбоетело,порождаяновыйгомеостазиобеспечиваянеспешныйвозвратбылогомогущества.Нуамоясилавозвращаетсябыстро,ионапочтиполностьюсомной.Нодажеесли бы это было и не так, я все равно мог бы использовать в качествеоружиясвоизнания–этотожесила.

Ратриотхлебнулачая.–Мненетделадоееисточников,ноеслитвоясилавелитсниматьсяс

места,надоееслушаться.Когдаотправляемся?Яма вытащил кисет и свернул под разговоры сигарету. Его темные,

гибкие пальцы, как заметила Ратри, всегда двигались с грацией пальцевиграющегомузыканта.

– Я бы сказал, что не стоит задерживаться здесь больше, чем нанеделю, от силы дней на десять.А потом придется разлучить его с этимстольмилымегосердцузахолустьем.

Онакивнула–Икудатогда?–Может,вкакое-нибудьзаштатноеюжноекоролевство,гдемымогли

быстранствоватьбезбоязненно.Онзажегсигарету,затянулся.– У меня есть идея получше, – сказала она. – Ты не знаешь, но в

качественекойсмертнойя–хозяйкаДворцаКамывХайпуре.–Блудотория,мадам?Онанахмурилась.–Такегопрозвалипошляки,инесмейтутженазыватьменя«мадам»,

это отдает стариннойнасмешкой.Этоместо отдохновения, удовольствий,святости, а для меня и весьма доходное. И оно, я уверена, послужитпрекраснымукрытием;поканашподопечныйполностьюнеоправится,мысможемспокойноразрабатыватьтамнашипланы.

Ямахлопнулсебяпобедру.– Ай-ай-ай! И кому вздумается разыскивать Будду в лупанарии?

Отлично! Превосходно! Тогда – в Хайпур, дорогая богиня, в Хайпур, воДворецЛюбви!

Она гневновыпрямиласьипритопнуласандалиейокаменныеплитыпола.

–Янепозволютебевподобномтонеотзыватьсяомоемучреждении!Онпотупилглазаиструдомсогналсосвоеголицаулыбку.Затемвстал

ипоклонился.– Приношу свои извинения, милая Ратри, но меня осенило столь

внезапно…Он замолчал и посмотрел в сторону, через секунду на нее взглянула

ужесамауравновешенностьиблагопристойность.Онпродолжалкакнивчемнебывало:

–…чтоябылзахваченврасплохкажущейсянеуместностьюподобнойидеи. Теперь же я вижу всю ее мудрость. Это самое совершенноеприкрытие, и оно же снабдит вас обоих средствами и, что еще важнее,станет источником частной информации из кругов торговцев, воинов исвященнослужителей. Подобные учреждения составляют совершеннонеобходимую часть общества. Ну а тебе твое дает положение и голос вгражданскихделах.Бог–однаиздревнейшихпрофессийвмире.Ивполнеестественно, что мы, павшие, обретаем прибежище под сенью другой неменеепочтеннойтрадиции.Яприветствуютвоюидеюиблагодарютебязамудрость и предвидение. И уж конечно не буду порочить мероприятиеблагодетеля и сообщника. На самом деле я с нетерпением ожидаю этоговизита.

Онаулыбнуласьиуселасьобратно.– Я принимаю твои елейные извинения, сын змеи. Что бы ты ни

сделал, невозможно на тебя сердиться. Налей-ка мне еще чаю, будьлюбезен.

Они расслабились, Ратри смаковала чай, Яма курил. Вдали грозовой

фронт растянулся мрачным занавесом поперек всего окоема. Солнце,однако, еще сияло над ними; время от времени на террасу проникалхолодныйветерок.

– Ты видел кольцо, железное кольцо, которое он носит? – спросилаРатри,положиввротещеоднупастилку.

–Да.–Незнаешь,гдеонегораздобыл?–Нет.–Ия.Ночувствую,чтонадоэторазузнать.–А!–Какбыэтопроделать?–ЯподрядилТака,емувлесувольготнее,чемнам.Какразсейчасон

егоивыслеживает.Ратрикивнула.–Правильно,–сказалаона.– Я слышал, – сменил тему Яма, – что боги все еще по случаю

посещаютсамыеприметныедворцыКамы,обычноскрываясвойоблик,ноиногдаивовсеймощи.Правдалиэто?

–Да.ВсегогодтомуназадвХайпурявилсяБогИндра.Тригоданазаднанес визит поддельный Кришна. Изо всей Небесной братии именноКришнаНеутомимыйвызываетуобслуживающегоперсоналанаибольшийужас.Беспорядкирастянулисьнацелыймесяц,онсокрушилуймумебели,лекари трудились не покладая рук. А опустошение, которое он учинил ввинных погребах и кладовых! Но однажды ночью он заиграл на своейсвирели – а услышав ее, ну как не простишь старому Кришне все чтоугодно. Но той ночью мы не услышали истинной магии, ибо есть лишьодин истинный Кришна – темный и волосатый, с налитыми кровьюпылающими глазами.Этотже, все разгромив, танцевал на столах; что домузыки,тоонаоставлялажелатьлучшего.

–Заплатиллионзапричиненныйурончем-либо,кромепесен?Онарассмеялась.– Ладно-ладно, Яма. Не будем задавать друг другу риторические

вопросы.Онпыхнулдымом.–Сурья,солнце,ужепочтиокружен,–сказалаРатри,выглянувиз-под

навеса,–иИндраубиваетдракона.Вот-вотхлынетливень.Монастырь покрыла серая пелена. Ветер усиливался, и по стенам

заплясали капли дождя. Как расшитый бисером полог, дождь прикрылоткрытуюсторонутеррасы.

Ямаподлилчаю.Ратривзялаочереднуюпастилку.

Такпробиралсяполесу.Онперепрыгивалсдереванадерево,светкинаветку,нетеряяизвидупетлявшуювнизутропинку.Мехегонамок,иболистьяобрушивалинанегопоходуделамикроливеньросинок.Заспинойунего клубились тучи, но утреннее солнце еще сияло на востоке, и в егокрасно-золотистых лучах лес превращался в феерию красок. Вокруг, всплетении ветвей, лиан, листьев, травы, стеной поднимавшихся по обесторонытропинки,распевалиптицы,иихпениесливалосьвединыйхор.Листву пошевеливал ветерок. Тропинка внизу вдруг резко свернула всторонуи,вынырнувнаполяну,нанейпотерялась.Таксоскочилназемлюипродолжилсвойпутьпешком,покатропинкавновьнеюркнулавлесионнесмогопятьвернутьсянадеревья.Теперь,каконотметил, еговожатая,постепенноменяясвоенаправление,виласьболееилименеепараллельногорномухребту.Вдалеке заворчал гром,ичутьпогодяТакощутилновое,холодное дуновение ветра. Раскачавшись на ветке, как на трамплине, онперелетел на соседнее дерево – прямо сквозь усеянную сверкающимикаплямиросыпаутину, вспугнутыеимптицыотхлынуливопящейволнойярчайшего оперения. Тропинка попрежнему льнула к горам и обернуласьужевобратномнаправлении.Времяотвременионанатыкаласьнадругие,крепкоутоптанные,желтыетропинки,пересекалаих,расходилась,подчасразветвлялась, и Таку приходилось спускаться с деревьев на землю иизучать отметины на ее поверхности. Да, Сэм свернул здесь; Сэмостановился попить у этого родника – вот здесь, где оранжевые грибывымахаливышечеловеческогоростаиготовыбылиукрытьотдождяцелуюкомпанию; Сэм подобрал на дороге вон ту ветку; здесь он остановилсязастегнуть сандалию; здесь он прислонился к дереву, в котором явнообиталадриада…

Так прикинул, что отстает от своей добычи примерно на полчаса, –вполнедостаточновремени,чтобыдобратьсятуда,кудахочешь,изаняться,чем только душа ни пожелает. Отблески зарниц сверкнули надвздымавшимися теперь уже прямо у него над головой горами. Опятьзаворчалгром.Тропинкаприльнулаксамомуподножиюгор,леспоредел,иТакуприходилосьвприпрыжкускакатьсредивысокойтравы.Потомтропаначала упорно карабкаться в гору, с обеих сторон от нее появились всеболее и более величественные нагромождения голых камней и скал. НоСэмздесьпрошел,иТак,сталобыть,пройдеттоже.

ДалеконадголовойпереливающийсяцветочнойпыльцойМостБогов

исчезал под неуклонно накатывавшимся с востока валом туч. Сверкалимолнии,и,теперьуженисекундынераздумывая,занимигрохоталгром.Здесь, на открытом месте, ветер набрал силу, трава пригибалась под егонапором,резкопохолодало.

На Така упали первые капли дождя, и он юркнул под укрытиекаменногогребня,которыйследовалвдольтропыкакнеширокаяпреграда,чуть, наудачу, наклоненная против дождя. Так продолжил свой путь усамогоегооснования,ахлябинебесныеразверзлись,миробесцветился,снебаисчезпоследнийголубойлоскуток.

Море бушующего света разверзлось вдруг над головой и триждыпролилось потоками, которые безумным крещендо устремились вниз,чтобы разбрызнуться о каменный клык, криво чернеющий под ветром вчетвертимилидалее,вверхпосклону.

Когда Так опять начал различать предметы вокруг себя, он увиделнечто непонятное. Словно каждая из обрушившихся на склон молнийоставила какую-то свою часть стоять, покачиваясь в сером воздухе,подрагивая от пульсации пламени, которому, казалось, не было дела добеспрестанноутюжившейсклонвлаги.

ПотомТакуслышалсмех–илижеэтобыллишьотголосокпоследнегораскатагрома?

Нет,этобылсмешок–исполинский,сверхчеловеческий!Ачутьпозжеразнессяяростныйвопль.Потомноваявспышка,ещераз

загрохотало.Ещеоднаогненнаяворонкараскачиваласьпозадикаменногоклыка.МинутпятьТакотлеживался.Затемвсеповторилось–вопль, заним

триослепительныевспышкиигрохот.Теперьтамужебылосемьогненныхстолпов.Посмеет ли он приблизиться, подобраться к этим штуковинам,

скрываясьподругуюсторонуоткаменногоклыка?Аеслипосмеетисумеет,иесли,какончувствовал,тутбылзамешан

Сэм,чтоонсможетподелать,еслидажеисамомуПросветленномунеподсилуконтролироватьситуацию?

Ответа он не знал, но обнаружил, что движется вперед,распластавшисьвсыройтраве,забираявсевремявлево.

Когда он был уже на полпути, это случилось опять, и десять башенгромоздилось там теперь; красные, золотые, желтые, они отклонялись ивозвращались,отклонялисьивозвращались,словноихоснованияпустиливскалыкорни.

Онскорчилсятам,промокшийидрожащий,пытаясьпонять,достанет

лиемусмелости,иубедился,чтоееунегосовсемнемного.Итемнеменее,он пополз дальше, пока не сумел добраться до странного этого места изаползтизаклык.

Там можно было наконец выпрямиться, ибо вокруг высилось многобольшущихкаменных глыби валунов.Укрываясь занимиот возможноговзгляда снизу, он осторожно продвинулся вперед, не отрывая взгляда отклыка.

Там виднелось дупло. У самого его основания имелась сухая,неглубокая пещерка, а внутри нее были различимы двеколенопреклоненные фигуры. Отшельники, погруженные в молитву?Неужели?

Итутонослучилось.Самаяужаснаявспышка,какуюонтолькокогда-либовидывал,обрушиласьнаскалу–немгновенно,ненаодинтолькомиг.Словно огнеязыкий зверь лизал урча камень, вылизывал его быть можетцелыхполминуты.

КогдаТакоткрылглаза,оннасчиталдвадцатьпылающихбашен.Один из святых наклонился вперед и сделал какой-то жест. Другой

рассмеялся.Дорасщелины,гдележалТак,донеслисьзвукиислова:–Очизмеи!Теперья!–Сколькотеперь?–спросилвторой,иТакузналголосМахатмыСэма.– Вдвое – или ничего! – прорычал тот и наклонился вперед, затем

откинулсяназадисделалтотжежест,чтоиСэмчутьранее.– Нина изШринагина! – пропел он и наклонился, повторяя тот же

жест.–Святыесемь,–мягкопроизнесСэм.Второйвзвыл.Так зажмурился и заткнул уши, предчувствуя, что последует за этим

воплем.Ионнеошибся.Когда ослепительное пламя и оглушительный грохот миновали, он

осторожно глянул вниз на феерически освещенную сцену. Считать он нестал. Похоже, что штук сорок огневых единиц маячило теперь там,отбрасываявокругжуткиеотсветы;ихчислоудвоилось.

Ритуал возобновился. На левой руке Будды сверкало – своимсобственным,бледным,чутьзеленоватымсветом–железноекольцо.

И опять он услышал слова «Вдвое – или ничего» и опять в ответраздалось«Святыесемь».

На сей раз он решил, что скала расколется под ним. На сей раз онподумал,чтопламявыжжетемуретинусквозьплотносомкнутыевеки.Нооношибся.

Когда он открыл глаза, взгляду его предстала уже целая армияколеблющихся перунов. Их сияние врезалось ему прямо в мозг, и он,поспешноприкрывглазарукой,опустилвзгляд.

–Ну,Ралтарики?–спросилСэм,исветлыйизумрудныйлучигралнаеголевойруке.

–Ещераз,Сиддхартха.Вдвоеилиничего.Намигзавесадождяразорвалась,ивослепительномсиянииогненных

призраковТакувидел,чтоплечитого,когозвалиРалтарики,венчалаголовабуйвола,иуспелзаметитьунеговторуюпарурук.

Такпоежился.Зажмурился,заткнулуши,стиснулзубыисталждать,Ждатьпришлось

не долго. Кругом грохотало, сверкало, длилось и длилось, пока Так непотерял,наконец,сознание.

Когда он пришел в себя, все кругом было серо, между ним искалистымщитом оставался только присмиревший, спокойно моросящийдождь.Уподножияскалывиднеласьтолькооднафигура,иунеенебыловиднонирогов,нилишнихрук.

Такнедвигался.Онждал.

– Это, – сказал Яма, протягивая ему аэрозоль, – репеллент, онотпугиваетдемонов.Вбудущем, когда тынадумаешь забратьсяподальшеот монастыря, обязательно пользуйся им. Я считал, что в округе нетракшасов,анетоядалбыеготебераньше.

Таквзялсосудиположилегопередсобойнастол.Они сидели за легкой трапезой в покояхЯмы,Бог смерти откинулся

назадвсвоемкреслесостаканомвина–винадляБудды–влевойрукеиполупустымграфиномвправой.

–Значиттот,когозовутРалтарики,ивсамомделедемон?–спросилТак.

– И да, и нет, – отвечал Яма. – Если под «демоном» ты понимаешьзлобное, сверхъестественное существо, обладающее огромной силой,ограниченным сроком жизни и способностью временно приниматьпрактически любуюформу, тогда ответ будет «нет».Это – общепринятоеопределение,новодномпунктеонодействительностинесоответствует.

–Да?Ивкакомжеэто?–Этонесверхъестественноесущество.–Новсеостальное…–Справедливо.

–Тогдаяневижуникакойразницы,сверхъестественноеоноилинет,колионозлобно,обладаетогромнойсилойисрокомжизни,даиктомужеможетменятьпособственнойволесвойвнешнийвид.

–Данет,вэтом,видишьли,кроетсябольшаяразница.Разницамеждунепознанным и непознаваемым, между наукой и фантазией – это вопроссамой сути. Четыре полюса компаса – это логика, знание, мудрость инепознанное,оноженеведомое.Инекоторыесклоняютсявэтомпоследнемнаправлении. Другие же наступают на него. Склониться перед одним –потерять из виду три остальных. Я могу подчиниться непознанному, нонепознаваемому – никогда. Человек, склоняющийся в этом последнемнаправлении,–либосвятой,либодурак.Мнененуженнитот,нидругой.

Такпожалплечамииотхлебнулвина.–Нуадемоны?..– Познаваемы. Я много лет экспериментировал с ними, и, если ты

помнишь, я был одним из четверых, спустившихся в Адский Колодезь,когдаТаракаскрылсяотВладыкиАгнивПаламайдзу.РазветынеТакотАрхивов?

–Ябылим.–Ведьтыжечиталтогдазаписиопервыхконтактахсракшасами?–Ячиталодняхобуздания…–Тогдатызнаешь,чтоони–исконныеобитателиэтогомира,чтоони

былиздесьещедопоявлениячеловекасисчезнувшейСимлы.–Да.– Они – порождение скорее энергии, чем материи. Их собственные

легендыповествуют,чтокогда-тоунихбылителаижилионив городах.Однако в поисках личного бессмертия вступили они на другой путь,нежеличеловек.Имудалосьотыскатьспособыувековечиватьсебяввидестабильныхэнергетическихполей.Ипокинулионисвоитела,чтобывечножитьв виде силовыхвихрей.Ночистыминтеллектомпри этомне стали.Попрежнему влачат они на себе всю полноту собственных «я» и,рожденные материей, навсегда подвержены всепожирающей страсти кплоти. Хотя они и способны временно принимать плотское обличье, немогут они вернуть его себе без посторонней помощи. Веками бесцельноблуждали они по всему миру. Потом пришествие Человека нарушило ихпокой. Чтобы преследовать пришельца, облеклись они в формы егокошмаров. Вот почему нужно было их победить, обуздать и сковать вбезднах под Ратнагари. Мы не могли уничтожить их всех. Мы не моглидопустить, чтобы продолжали они свои попытки овладетьинкарнационными машинами и людскими телами. Вот почему были они

загнанывловушку,вотпочемузаключенывогромныемагнитныебутылки.– Ну а Сэм освободил многих, чтобы они исполняли его волю, –

перебилТак.–Ну да.Он заключил и поддерживал кошмарный пакт, по которому

кое-кто из них еще может обитать в этом мире. Среди всех людей ониуважают, может быть, лишь одного Сиддхартху. Но есть у них и одинобщийсовсемилюдьмипорок.

–Какойже?– Они страстно любят азартные игры… Они готовы играть на что

угодно, и игорные долги – единственный для них вопрос чести. Так идолжнобыть,иначеонинедоверялибыдругимигрокам–илишилисьбытем самым своего, быть может, единственного удовольствия. Посколькуогромна была их сила, даже принцы готовы были на игру с ними – внадеждевыигратьихуслуги.Такбылипотеряныцелыекоролевства.

–Еслитысчитаешь,–сказалТак,–чтоСэмигралсРалтарикиводнуиздревнихигр,какимижемоглибытьставки?

Ямадопилвино,налилеще.– Сэм глупец. Нет, не то… Он игрок. Это совсем другое. Ракшасы

контролируют множество низших энергетических существ. Сэмпосредством того кольца, что он нынче носит, управляет теперь целойармией огненных элементалей, выигранных им у Ралтарики. Этосмертельно опасные, неразумные создания – и в каждом сила разрядамолнии.

Такдопилсвоевино.–НокакуюставкумогсделатьвэтойигреСэм?Ямавздохнул.–Всемоитруды,всенашиусилияболеечемзаполвека.–Тыимеешьввиду–своетело?Ямакивнул.– Человеческое тело – высший стимул, самая заманчивая приманка,

какуютолькоможнопредложитьдемону.–ЗачемжеСэмутакрисковать?ЯмауставилсяневидящимвзглядомнаТака.–Вероятно,это–единственныйдлянегоспособпробудитьсвоюволю

кжизни,опятьвзвалитьнасебясвойдолг,–поставивсамогосебянакрайпропасти,рискуясамимсвоимсуществованиемприкаждомброскекости.

Такподлилсебевинаитутжевыпилего.–Дляменявотэтоиестьнепознаваемое,–сказалон.НоЯмапокачалголовой.

–Только непознанное, – поправил он. –Сэм отнюдь не святой и ужконечноженедурак.

– Хотя почти, – решил Яма и под вечер опрыскал демоническимрепеллентомвесьмонастырь.

Наследующийденьявилсяпоутрукмонастырюмаленькийчеловекиуселсяпередглавнымвходом,поставивчашудляподаянияусамыхсвоихног.Одетонбылпросто,впотертуюхламидуизгрубой,темнойматерии,доходившую ему до колен. Левый его глаз прикрывала черная повязка.Длиннымитемнымипрядямисвисалисчерепаостаткиволос.Острыйнос,маленькийподбородокивысокопоставленныеплоскиеушипридавалиеголицусходствослисьеймордой.Единственныйегозеленыйглаз,казалось,никогданеморгал,лицотугообтягивалаобветреннаякожа.

Просидел он так минут двадцать, пока его не заметил один изпослушниковСэмаинесообщилобэтомкому-тоизтемнорясыхмонаховорденаРатри.Монах,всвоюочередь,разыскалодногоизжрецовипередалинформацию ему. Жрец, желая произвести на богиню впечатлениедобродетелямиеепоследователей,немедленнопослалзанищим,накормилего,выдалемуновуюодеждуипредоставилкельюдляотдыха,чтобытотмогоставатьсявмонастыре,сколькопожелает.

Пищунищийпринялсдостоинствомбрамина,нонесталестьничего,кромехлебаифруктов.ОнпринялтакжеитемноеодеяниеорденаРатри,сбросив свою прокопченную блузу. Затем он осмотрел келью и новыйтюфяк,положенныйтамдлянего.

–Благодарютебя,достойныйжрец,–произнесонглубокимигулкимголосом,неведомокакумещавшимсявегохрупкомтеле.–Благодарютебяи молю, чтобы твоя богиня обратила на тебя свою улыбку за доброту илюбезность,явленныеотееимени.

Наэтоулыбнулсяисамжрец,всеещевнадежде,чтокакразсейчасРатрипройдетчереззалиоценитдобротуилюбезность,явленныеимотееимени.Ноонанепрошла.Насамомделемалокомуизееорденаудавалосьувидеть ее, даже по ночам, когда она преисполнялась силы и проходиласреди них: ведь только шафраннорясые ожидали пробуждения Сэма идоподлинно знали, кто он такой. Обычно она проходила по монастырю,пока ее послушники были погружены вмолитву, илиже уже после того,каконирасходилисьпосвоимкельям.Днемонаобычноспала;виделиониеевсегдасприкрытымлицомизакутаннойвпросторнуюрясу;пожеланиясвоииприказыонапередавалачерезГандхиджи,главуордена,емувэтомциклеужеисполнилосьдевяностотригода,ибылонпочтислеп.

Еемонахи,какимонахившафрановыхрясах,любопытствовалиоее

внешностиистремилисьдобитьсяотнееблагосклонности.Считалось,чтоблагословение богини обеспечит следующую инкарнацию в брамина. НестремилсякэтомуодинГандхиджи,ибопринялонпутьподлиннойсмерти.

Таккаконанепоявиласьвзале,жрецпродолжилбеседу.– Меня зовут Баларма, – заявил он. – Могу ли я узнать твое имя,

достопочтенныйгосподин,и,можетбыть,твоюцель?–МенязовутАрам,–сказалнищий,–ияпринялобетдесятилетней

нищетыисемилетнегомолчания.Ксчастью,семьлетужеминуло,иямогусейчас поблагодарить своих благодетелей и ответить на их расспросы. Янаправляюсьвгоры,чтобыразыскатьтамподходящуюпещеру,вкотороймогбыпредатьсямедитациямимолитве.Я,пожалуй,воспользовалсябынанесколько дней вашим гостеприимством, перед тем как возобновить своепутешествие.

– В самом деле, – сказал Баларма, – нам будет оказана честь, еслисвятой подвижник сочтет подобающим почтить наш монастырь своимприсутствием. Желанным гостем ты будешь для нас. Если тебепонадобитсячто-либодлятвоегодолгогопутиимыбудемспособнытебевэтомпомочь,прошу,скажинамобэтом.

Арам уставился на него своим немигающим зеленым глазом ипромолвил:

– Монах, который первым меня приметил, носил не темную рясувашегоордена,–иондотронулсядотемногоодеяния.–Мнепоказалось,чтомойнесчастныйглазуловилкакой-тодругойцвет.

–Да,–ответствовалБаларма,–ибопослушникиБуддыобрелиунасприют,недолгоотдыхаяздесь,внашеммонастыре.

– Это воистину интересно, – кивнул Арам, – ибо хотелось бы мнепоговоритьснимииузнатьприслучаепобольшеобихПути.

–Колитыостанешьсянавремяздесь,тебепредоставитсямноготакихвозможностей.

–Тогдаятакипоступлю.Адолголибудутониздесь?–Сиемненеведомо.Арамкивнул.–Когдасмогуяпоговоритьсними?–Сегодня вечером, в тот час, когда всемонахи собираются вместеи

беседуютналюбыетемы,–все,кромепринявшихобетбезмолвия.– Ну а до тех пор я посвящу свое время молитве, – сказал Арам. –

Благодарютебя.Каждыйслегкапоклонился,иАрамвошелвсвоюкелью.В тот вечер Арам был среди монахов в час общения. В это время

членыобоихорденоввстречалисьдругсдругомипускалисьвбогоугодныебеседы.Сэмтамнеприсутствовал,небылоиТака,нуаЯмаивовсездесьнепоявлялся.

Арам уселся за длинный стол в рефектории напротив несколькихбуддистских монахов. Некоторое время он поговорил с ними, обсуждаядоктринуипрактику,кастуивероучение,погодуитекущиедела.

–Кажетсястранным,–сказалончутьпогодя,–чтовашорденпрониктакдалеконаюгиназапад.

–Мы – странствующий орден, – откликнулся монах, к которому онобратился.

–Мыследуемветру.Мыследуемсвоемусердцу.– В земли, где проржавела почва, в сезон гроз?Может, где-то здесь

имело место какое-то откровение, которое могло бы расширить моипредставленияомире,узнайяонем?

– Все мироздание – сплошное откровение, – сказал монах. – Всеменяетсяивтожевремяостается.Деньследуетзаночью…каждыйдень–иной,новсеже–этодень.Почтивсевмире–иллюзия,однакоформыэтойиллюзии следуют образцам, составляющим часть божественнойреальности.

– Да-да, – вмешался Арам. – В путях иллюзии и реальности ямногоопытен,но спрашивал-то яо том,непоявлялосьливокругеновыхучителей,невозвращалсяликтоизстарыхили,бытьможет,имеламестобожественнаяманифестация,котораямоглабыпомочьпробуждениюмоейдуши.

Сэтимисловаминищийсмахнулсостолакрасного,размеромсноготьбольшого пальца жука, который ползал рядом с ним, и занес над нимсандалию,чтобыегораздавить.

–Молю,брат,непричиняйемувреда,–вмешалсямонах.–Ноихвсюдумножество,аВластелиныКармыутверждают,что,во-

первых, человек не может вернуться в мир насекомым, а во-вторых,убийствонасекомогонеотягчаетличнойкармы.

–Темнеменее,–объяснилмонах,–посколькувсяжизньедина,вэтоммонастыре принято следовать доктрине ахимсы и воздерживаться отпрерываниялюбогоеепроявления.

– Но ведь, – возразил Арам, – Патанджали утверждает, что правитнамерение,анедеяние.Следовательно,еслияубилскорееслюбовью,чемсненавистью,тоясловнобыинеубивал.Признаю,чтовданномслучаевсе не так и, без сомнения, налицо злой умысел; стало быть, груз виныпадетнаменя,убьюяилинет,–из-заналичиянамерения.Итак,ямогбы

раздавить его и не стать ничуть хуже – в соответствии с принципомахимсы.Нопосколькуяздесьгость,яконечножеуважуместныеобычаиинесовершуподобногопоступка.

И он отодвинул отжука свою ногу: тот не сдвинулся с места, лишьчутьпошевеливаякраснымисвоимиусиками.

–Воистину,вотнастоящийученый,–сказалмонахорденаРатри.Арамулыбнулся.– Благодарю тебя, но ты неправ, – заявил он. – Я лишь смиренный

искатель истины, и при случае мне, бывало, выпадала удачаприслушиватьсякумнымречам.Еслибымневезло такивдальнейшем!Если бы неподалеку оказался какой-нибудь замечательный учитель илиученый,пораскаленнымуглямпошелбыякнему,чтобысестьуегоногивыслушатьегословаилипоследоватьегопримеру.Если…

Ион вдруг прервался, ибо все вокруг уставились на дверь у него заспиной.Неоглядываясь, онмолниеноснораздавилжука, что замероколоего руки. Две крохотные проволочки проткнули сломанный хитин егоспинки,наружупроступилагранькрошечногокристаллика.

Тогда Арам обернулся, и его зеленый глаз, скользнув вдоль рядовсидевшихмеждунимидверьюмонахов,уставилсяпрямонаЯму;тотбылоблачен во все алое – галифе, сапоги, рубаха, кушак, плащ и перчатки;головувенчалкроваво-красныйтюрбан.

– «Если»? – сказал Яма. – Ты сказал «если»? Если бы какому-либомудрецуилижебожественнойаватареслучилосьоказатьсяпоблизости,тыбыхотелснимпознакомиться?Таклитысказал,чужак?

Нищийподнялсяиз-застолаипоклонился.–Я–Арам, – заявилон, – странники спутник– каждому, ктоищет

просветления.Яманепоклонилсявответ.–Зачемжетыперевернулсобственноеимя,ВладыкаИллюзий,когда

лучшелюбогогерольдаоповещаютотебетвоисловаидеяния?Нищийпожалплечами.–Янепонимаю,очемтыговоришь.Ногубыегоопятьискривилаусмешка.–Ятот,ктодомогаетсяПутииПрава,–добавилон.–Мнев это трудноповерить, ведьнамоейпамятитыпредаешьуже

тысячилет.–Тыговоришьоботпущенныхбогамсроках.–Увы,тыправ.Тыгрубоошибся,Мара.,–Вчемже?

–Тебекажется,чтодозволенобудеттебеуйтиотсюдаживым.–Нуконечно,япредвижу,чтотаконоибудет.– Не учитывая многочисленные несчастные случаи, которые могут

обрушитьсявэтомдикомкраюнаодинокогопутника.– Уже много лет путешествую я в одиночку. И несчастные случаи

всегдабылиуделомдругих.– Ты, наверное, считаешь, что даже если тело твое будет здесь

уничтожено,твойатманперенесетсяпрочь,вгде-тозаранеезаготовленноедругое тело. Уверен, кто-нибудь уже разобрался в моих заметках, и этотфокуссталдлявасвозможным.

Бровинищегочутьнахмурилисьисдвинулисьнадолюдюйматеснееиниже.

– Тебе невдомек, что сокрытые в этом здании силы делают такойпереносневозможным.

Нищийвышелнасерединукомнаты.–Яма,–воззвалон,–тыбезумец,колисобираешьсясравниватьсвои

ничтожныепослепадениясилысмощьюСновидца.–Может и так, ПовелительМара, – ответил Яма, – но слишком уж

долго я дожидался этой возможности, чтобы откладывать ее на потом.ПомнишьмоеобещаниевДезирате?Еслитыхочешьпродлитьцепьсвоихперерождений,утебянетдругоговыхода,тебепридетсяпройтичерезэту,единственную здесь дверь, которую я преграждаю. Ничто за пределамиэтойкомнатыневсилахтебенынепомочь.

ИтогдаМараподнялвверхруки,иродилосьпламя.Все пылало. Языки пламени жадно лизали каменные стены,

деревянныестолы,рясымонахов.Волныдымапробегалипокомнате.Ямастоялвцентрепожарищаинешевелился.

–Неужели ты не способен на большее? – спросил он. – Твое пламяповсюду,ноничтонесгорает.

Марахлопнулвладоши,ипламяисчезло.Вместо него возник гигантский коброид. Его голова раскачивалась

вдвоевышесамогорослогоизмонахов,серебристыйкапюшонраздувался;изогнувшисьввидеогромногоS,онготовилсяксмертельномувыпаду.

Яма не обратил на него никакого внимания, его сумрачный взгляд,зондируя, словножало ядовитого насекомого, буравил единственный глазМары.

Коброид поблек и рассеялся, так и не завершив своего броска. Ямашагнулвперед.

Мараотступилнашаг.

Онизамерлитак,исердцаихбились–раз,другой,третий,–преждечем Яма сделал еще два шага вперед, иМара опять отступил. На лбу уобоихсверкаликапелькипота.

Нищийявноподрос,волосыегостализаметногуще;телоокрепло,аплечираздалисьвширь.Движенияегообрелинекуюграцию,которойранееконечноженебылоивпомине.

Онотступилещенашаг.– Да,Мара, перед тобой бог смерти, – процедил Яма сквозь крепко

сжатыезубы.–Павшийяилинет,вглазахмоих–реальнаясмерть.Итебепридетсявстретитьмойвзгляд.Заспинойутебястена,идальшепятитьсябудетнекуда.Смотри,силыуженачинаютпокидатьтвоичлены.Холодеюттвоирукииноги.

Зарычав, Мара оскалился. Загривок его толщиной поспорил бы сбычьим. Бицепсы напоминали бедра взрослого мужчины. Грудь – какнаполненная силой бочка, ноги попирали пол, словно стволы платанов влесу.

– Холодеют? – переспросил он, вытягивая вперед руки. – Этимируками, Яма, я могу переломить пополам гиганта. Ты же всего-навсегоизношенный бог падали, не так ли? Твой сердитый взгляд исподлобьяспособен исторгнуть душу у старца или калеки. Ты можешь заморозитьглазами бессловесныхживотных или людишек низших каст. Я настолькожевышетебя,насколькозвездывнебевышеокеанскихбездн.

Руки Ямы в алых перчатках, словно две кобры, обрушились ему нашею.

–Такотведайжетойсилы,надкоторойтынасмехаешься,Сновидец.Свидутыпереполненсилой.Такиспользуйжеее!Победименянесловами!

РукиЯмыначалисжиматьсяунегонагорле,илицоМары,егощекиилоб зацвели алыми пятнами. Глаз, казалось, вот-вот выкатится из своейорбиты, его зеленый лучик судорожно обшаривал окоем в поискахспасения.

Мараупалнаколени.–Остановись,БогЯма!– с трудомвыдохнулон.–Неубьешьжеты

себя?Онменялся.Чертыеголица заколебалисьипотекли,будтоонлежал

подпокровомбегущихвод.Ямапосмотрелвнизнасвоесобственноелицоиувидел,какегоруки

вцепилисьемувзапястья.–Вместестем,какпокидаеттебяжизнь,Мара,растеттвоеотчаяние.

НенастолькоужЯмаребенок,чтобыпобоятьсяразбитьзеркало,которым

тыстал.Пробуй,чтоутебятамещеосталось,илиумрикакчеловек,всеравноименноэтоиждеттебявконце.

НоещераззаструиласьнадМаройвода,иещеразизменилсяон.ИнасейраззаколебалсяЯма,прервалсявдругегонапор.Поегоалымперчаткамразметалисьеебронзовыекудри.Бледно-серые

глазажалобномолилиего.Нашееунеевиселоожерельеизвыточенныхизслоновой кости черепов, своей мертвенной бледностью они почти неотличалисьотееплоти.Сариеебылоцветакрови.Рукипочтиласкалиегозапястья.

–Богиня!–шепнулон.–ТыженеубьешьКали..?Дургу..?–едвавыдавилаонавудушьи.–Опятьнето,Мара,–прошепталон.–Разветынезнал,чтокаждый

убивает то, что любил? – И руки его сомкнулись, и раздался хрустломаемыхкостей.

–Десятикратнобудешь тыосужден, – сказалЯма, зажмурив глаза. –Небудеттебевозрождения.

Ионразжалруки.Высокий,благородногосложениячеловекраспростерсянаполууего

ног,склонивголовунаправоеплечо.Глазегонавсегдасомкнулся.Ямаперевернулногойлежащеетело.– Возведите погребальный костер, – сказал он монахам, не

поворачиваясь к ним, – и сожгите тело.Не опускайтени одного ритуала.Сегодняумеродинизвеличайших.

Итогдаотвелонглазаотдеянияруксвоих,резкоповернулсяивышелизкомнаты.

Темвечероммолнииразбежалисьпонебосводуидождь,каккартечь,барабанилсНебес.

Вчетвером сидели они в комнате на самом верху башни, венчавшейсобоюсеверо-западнуюоконечностьмонастыря.

Ямарасхаживалвзадивперед,останавливаясьвсякийразуокна.Остальныесидели,смотрелинанегоислушали.–Ониподозревают,–говорилоним,–нонезнают.Онинепосмеют

опустошитьмонастырьбога,одногоизсвоих,чтобынеобнаружитьпередлюдьми раскол в своих рядах, – по крайней мере, пока не будут вполнеуверены. А уверены они не были, вот они и начали расследование. Этоозначает,чтоунасещеестьвремя.

Оникивнули.– Некоему брамину, отказавшемуся от мира в поисках своей души,

случилосьпроходитьмимо, и – увы, печальное событие, – он умер здесьподлиннойсмертью.Телоегобылосожжено,прахразвеяннадрекой,чтовпадает в океан. Вот как все было… Ну а странствующие монахиПросветленного как раз гостили здесь в это время.А вскоре отправилисьдальше.Ктознает,кудалежалихпуть?

Такпостаралсяпринятькакможноболеевертикальноеположение.– Божественный Яма, – сказал он, – это, конечно, сгодится – на

неделю,месяц,можетбыть, дажебольше, ноистория этапойдетпрахом,как только первый из присутствующих в монастыре попадет в ПалатыКармы,подвергнетсясудуееХозяев.Икакразвподобныхобстоятельствахкто-тоизнихможеточеньскоропопастьтуда.Чтотогда?

Ямааккуратноскручивалсигарету.–Нужновсеустроитьтак,чтобымояверсиясталареальностью.– Как это может быть? Когда человеческий мозг подвергается

кармическому проигрыванию, все записанное в нем, все события,свидетелем которых был он в своем последнем жизненном цикле,предстают читающему механизму его судьи столь же внятными, как изаписинасвитке.

– Да, это так, – признал Яма. – А ты, Так от Архивов, никогда неслышал о палимпсестах? О свитках, которые были использованы, потомподчищены,стерты–ииспользованызаново?

–Конечнослышал,новедьразум–этонесвиток.–Неужели?–усмехнулсяЯма.–Хорошо,ноэтуметафоруупотребил

ты,анея.Нуавсеже,чтотакоеистина?Истина–делотвоихрук.Онзакурил.– Эти монахи присутствовали при странном и страшном событии, –

продолжал он. –Они видели, как я принял свойОблик и обрелАтрибут.Онивидели,кактожесамоесделалиМара–здесь,вэтоммонастыре,гдемы вдохнули новую жизнь в принцип ахимсы. Они, конечно, знают, чтобогиспособнысовершатьподобныепоступки,неотягчаясвоейкармы,ношокбылтемнеменеесилен,авпечатлениеживо.Аведьещепредстоитиокончательноесожжение.Кмоментуэтогосожженияталегенда,которуюятолькочтовамизложил,должнастатьвихумахистиной.

–Как?–спросилаРатри.– Этой же ночью, сей же час, – сказал Яма, – пока образ события

пламенеет внутриих сознания, амыслиих в смятении, будет выкованаиводружена на место новая истина… Сэм, ты отдыхал достаточно долго.

Пора уже браться за дело и тебе. Ты должен прочесть им проповедь. Тыдолжен воззвать к тем благородным чувствам и тем высшим духовнымкачествам в них, которые превращают людей в благодарное поле длябожественноговмешательства.МысРатриобъединимнашиусилия,идлянихродитсяноваяистина.

Сэмизменилсявлицеипотупилглаза.–Незнаю,смогулияэтосделать.Всеэтобылотакдавно…– Однажды Будда – Будда навсегда, Стряхни пыль с каких-нибудь

старыхпритч.Утебяестьминутпятнадцать.Сэмпротянулруку.–Дай-камнетабакуилистокбумаги.Онпринялвсеэто,свернулсигарету.–Огонек?..–Спасибо.Глубокозатянулся,закашлялся.–Яусталимлгать,–промолвилоннаконец.–Аэто,какяпонимаю,и

естьнастоящаяложь.–Лгать?–переспросилЯма.–Ктопредлагаеттебелгать?Процитируй

имНагорнуюпроповедь,еслихочешь.Иличто-нибудьизПополь-Ву-ха…Из Илиады…Мне все равно, что ты там наговоришь. Просто немножковстряхниих,немножкоутешь.Большеяниочемнепрошу.

–Нуичтотогда?–Что?Тогдаяначнуспасатьих–инас!Сэммедленнокивнул.–Когдатывсеэтотакпреподносишь…чтокасаетсяподобныхтем,то

я еще не вполне в форме. Ладно, я подберу пару истин и подброшунемножконабожности–нодаймнеминутдвадцать.

– По рукам, двадцать минут. А потом сразу пакуемся. Завтра мыотправляемсявХайпур.

–Такскоро?–спросилТак.Ямакачнулголовой.–Такпоздно,–сказалон.Монахисиделирядаминаполурефектория.Столысдвинуликстене.

Насекомыекуда-топодевались.Снаружи,непереставая,моросилдождь.МахатмаСэм,Просветленный,вошелвзалуиуселсяпередними.Вошла, как всегда под вуалью, одетая буддистской послушницей

Ратри.ЯмаиРатриотошливглубькомнатыитожеуселисьнапол.Тактоже

былгде-торядом.Сэм несколько минут сидел, не открывая глаз, затем негромко

произнес:–Уменямногоимен,ноонисейчаснеимеютзначения.Ончутьприоткрылглаза,ноэтобылоединственноеегодвижение.Ни

накогоконкретнооннесмотрел.–Именаневажны,–сказалон.–Говорить–этоназыватьимена,ноне

в этомважность.Однаждыслучаетсянечто, чегодо тойпорыникогданеслучалось. Глядя на это, человек созерцает реальность. Он не можетповедатьдругим, чтожеон видел,Нодругиехотят этоузнать, и вотонивопрошаютего;ониговорят:«Начтоонопохоже–то,чтотывидел?»Ионпытаетсярассказатьим.Бытьможет,онвиделсамыйпервыйвмиреогонь.Онговоритим:«Онкрасен,какмак,нопляшутвнемииныецвета.Унегонет формы, как у воды; он текуч. Он теплый, как летнее солнце, дажетеплее.Онсуществуеткакое-товремянакускедерева–идеревоисчезает,будто съеденное, остается лишь что-то черное, сыпучее, как песок. И онисчезает вместе с деревом». И вот слушатели вынуждены думать, чтореальность эта схожа с маком, с водой, с солнцем, с тем, что ест ииспражняется.Они думают, что она, эта реальность, схожа со всем, чемуонаподобнапословампознавшегоее.

Новотогоньсноваисновапоявляетсявэтоммире.Всеновыеиновыелюди видят его. И спустя какое-то время огонь становится уже такпривычен,кактрава,облака,каквоздух,которымонидышат.Ионивидят,чтохотяипохожоннамак,этонемак,хотяипохожнаводу,невода,хотяпохож на солнце, но не солнце, хотя и похож на того, кто ест ииспражняется,всежеэтонетот,ктоестииспражняется,нонечтоотличноеоткаждогоизэтихпредметовилиотовсехихразом.Такчтосмотрятонинаэтуновуюсутьиизобретаютновоеслово,чтобыназватьее.Онизовутее«огонь».

– Если же случится им вдруг встретить человека, который еще невидел огня, и они скажут ему о нем, не поймет он, что же они имеют ввиду. И опять им, в свою очередь, придется говорить ему, на что похожогонь.Ноприэтомонизнаютпособственномуопыту,чтоговорятониемунеистину,атолькочастьистины.Онизнают,чточеловекэтотникогданепознаетсихсловреальность,хотяимогутонииспользоватьвсеслованасвете. Он должен взглянуть на огонь, ощутить его запах, согреть у негоруки, всмотреться в его сердце – или остаться навеки неведающим. Неважен,сталобыть,«огонь»,неважна«земля»,«воздух»,«вода»,неважно«я».Ничтоневажно.Нозабываетчеловекреальностьипомнитслова.Чембольшесловонпомнит, темумнеесчитаютегоокружающие.Онвзирает,каквмирепроисходятвеликиеизменения,новидитонихсовсемнетак,

каквиделисьони,когдачеловекпосмотрелнареальностьвпервые.Наязыккнемуприходятимена,ионулыбается,пробуяихнавкус,ондумает,чтоименуя,онпознает.Ноещепроисходитникогдадоселенебывавшее.Этовсе еще чудо. Великий пылающий цветок распускается, переливаясь, накромке мира, оставляя по себе пепел мира и не будучи ни в чем изперечисленногомною–ивтожевремяявляясьвсем;этоиестьреальность–Безымянное.

– И вот я требую от вас – забудьте имена, что вы носите, забудьтеслова, что я говорю, как только они произнесены. Взыскуйте лучшеБезымянноевнутрисамихсебя,Безымянное,котороеподнимается,когдаяобращаюсь к нему. Оно внимает не моим словам, а реальности внутрименя,частьюкоторойоноявляется.Этоатман,ислышитоннемоислова,номеня.Всеостальноенереально.Определить–этоутратить.Сущностьвсехвещей–Безымянное.Безымянноенепознаваемо,оновсесильнеедажеБрахмы. Вещи преходящи, сущность неизменна. И восседаете вы, сталобыть,средигрезы.

– Сущность грезит грезой формы. Формы проходят, но сущностьостается, грезя новой грезой. Человек именует эти грезы и думает, чтоухватил самую суть, сущность, не ведая, что взывает к нереальному.Этикамни,этистены,этитела,которые,каквывидите,сидятвокругвас,–этомаки, это вода, это солнце. Это – грезы Безымянного. Это, если угодно,огонь.

–Иногдаможетявитьсясновидец,которомуведомо,чтоонгрезит.Онможетобуздатьчто-либоизплотигрезы,подчинитьеесвоейволе–илижеможетпробудитьсякболееглубокомусамосознанию,Еслионвыберетпутьсамопознания, велика будет его слава и на все века просияет звезда его.Еслижевыберетонвместоэтогопутьтантры,незабываянисансары,нинирваны,охватываявесьмирипродолжаяжитьвнем,томогущественнымстанетонсредисновидцев.Обратитьсяегомогуществоможетикдобру,ико злу, какмыувидим,–хотя самиэтислова,ионитоже,бессмысленнывнеименованийсансары.

– Пребывать в ложе сансары, однако, означает подвергатьсявоздействию тех, кто могуществен среди сновидцев. Коли онимогущественны к добру, это золотое время. Коли ко злу – время мрака.Грезаможетобернутьсякошмаром.

–Писаниегласит,чтожизнь–этопретерпевание.Да,этотак,говорятмудрецы, ибо человек, чтобы достичь просветления, должен преизбытькруг своей Кармы. Поэтому-то, говорят мудрецы, какая выгода человекуборотьсявнутригрезыпротивтого,чтоестьегожребий,путь,которомуон

должен следовать, чтобы достичь освобождения? В свете вечныхценностей, говорят мудрецы, страдание – как бы ничто; в терминахсансары, говорят мудрецы, оно ведет к добру. Какие же оправдания естьтогдаучеловека,чтобыборотьсяпротивтех,ктомогущественкозлу?

Оннамгновениезамолк,приподнялголову.– Сегодня ночью среди вас прошел Владыка Иллюзий – Мара,

могущественныйсредисновидцев,могущественныйкозлу.Инатолкнулсяоннадругого,натого,ктоумеетработатьсплотьюсновнаинойлад.Онвстретил Дхарму, способного извергнуть сновидца из его сна. Ониборолись,иВеликогоМарыбольшенет.Почемуборолисьони,богсмертисиллюзионистом?Выскажете,неисповедимыпутиих,неисповедимыпутигосподни.Этонеответ.

–Ответ,оправдание–одноитожеидлялюдей,идлябогов.Доброили зло, говорят мудрецы, какая разница, ведь оба они принадлежатсансаре. Согласитесь, но учтите и то, о чем мудрецы не говорят.Оправданиеэто–«красота»,тоестьслово,–нозаглянитеподэтословоиузритеПутьБезымянного.АкаковпутьБезымянного?ЭтоПутьГрезы.АпочемуБезымянноегрезит?Неведомоэтоникому,ктопребываетвсансаре.Такчтолучшеспросите,очемжегрезитБезымянное?

– Безымянное, частью коего все мы являемся, грезит о форме,провидит форму. А каково же высшее свойство, коим форма способнаобладать, высший ее атрибут? Это красота. И Безымянное, стало быть,художник. И проблема тем самым не в добре или зле, но в эстетике.Бороться против тех, кто могущественны среди сновидцев имогущественны ко злу, то есть против уродства, – это не бороться за то,что, как учили нас мудрецы, лишено смысла на языке сансары илинирваны, это, скорее, бороться за симметрическое сновидение грезы наязыке ритма и пункта, равновесия и контраста, каковые наполняют еекрасотой.Обэтоммудрецыничегонеговорят.Истинаэтастольпроста,чтоони, должно быть, проглядели ее. Вот почему обязывает меня эстетикаданного момента обратить на это ваше внимание. Только волейБезымянного и порождается борьба против сновидцев, грезящих обуродливом,будьтобогиилилюди.Этаборьбатакжечреватастраданием,и, следовательно, бремя Кармы будет ею облегчено, так же, как ипретерпеваниемуродства,ноэтостраданиепродуктивноввысшемсмысле–всветевечныхценностей,окоторыхтакчастоговорятмудрецы.

– Истинно, говорю вам, эстетика того, чему были вы сегоднясвидетелями, самой высшей пробы. Вы можете, однако, спросить меня:«Как же мне узнать, что красиво, а что уродливо, чтобы действовать,

исходяизэтого?»Наэтотвопрос,говорюявам,ответитьсебедолжнывысами.Чтобысделатьэто,преждевсегозабудьтевсе,чтоясказал,ибоянесказалничего.ПокойтесьсмиромвБезымянном.

Онподнялправуюрукуисклонилголову.ВсталЯма,всталаРатри,наодномизстоловпоявилсяТак.Они все вместе вышли из залы, будучи уверены, что на сей раз

махинацииКармыразрушены.Они шли сквозь пьянящее утреннее сиянье, под Мостом Богов.

Высокие папоротники, все еще усыпанныежемчужинаминочного дождя,блестели с обеих сторон от тропы. Прозрачный пар, поднимавшийся отземли,слегкарябилконтурыдалекихгорныхвершиниверхушкидеревьев.Деньвыдалсябезоблачным.Свежийутреннийветерокещенавевалостаткиночной прохлады. Щелканье, жужжанье, щебет наполнявшей джунглижизни сопровождали неспешную поступь монахов. Покинутый имимонастырьедваможнобылоразличитьнадверхушкамидеревьев;высоковвоздухенаднимдымкурсивомрасписывалсянанебесах.

ПрислужникиРатринеслиееносилкипосредигруппымонахов,слугигорстки ее вооруженных телохранителей. Сэм и Яма шли в головнойгруппе. Над ними бесшумно и незаметно прокладывал свой путь средиветвейилистьевТак.

–Костервсеещепылает,–сказалЯма.–Да.– Они сжигают странника, которого, когда он остановился у них в

монастыре,сразилсердечныйприступ.–Таконоиесть.–Экспромтомтыпроизнесвесьмавпечатляющуюпроповедь.–Спасибо.–Тыивсамомделеверишьвто,чтопроповедовал?Сэмрассмеялся.–Яоченьлегковерен,когдаречьидетомоихсобственныхсловах.Я

верювсему,чтоговорю,хотяизнаю,чтоялжец.Ямафыркнул.–ЖезлТримуртивсеещепадаетнаспинылюдей.Нирритишевелится

всвоеммрачномлогове, тревожитюжныеморскиепути.Несобираешьсяли ты провести еще одну жизнь, предаваясь метафизике, – чтобы найтиновоеоправданиедляпротиводействиясвоимврагам?Твояречьпрошлойночью прозвучала так, будто ты опять принялся рассматривать «почему»вместо«как».

– Нет, – сказал Сэм. – Я просто хотел испробовать на них другие

доводы.Трудноподнятьнавосстаниетех,длякоговсенасвете–добро.Вмозгу у них нет места для зла, несмотря на то, что они постоянно егопретерпевают. Взгляды на жизнь у вздернутого на дыбу раба, которыйзнает, что родится опять, может быть, даже – если он страдаетдобровольно, – жирным торговцем, совсем не те, что у человека, передкоторымвсегооднажизнь.Онможетснестивсечтоугодно,ибознает,чточем больше настрадается здесь, тем больше будет будущее удовольствие.Если подобному человеку не выбрать веру в добро или зло, быть может,красоту и уродство можно заставить послужить ему вместо них. Нужноизменитьоднилишьимена.

–Иэто,значит,новая,официальнаялинияпартии?–спросилЯма.–Нуда,–сказалСэм.РукаЯмынырнулавневедомуюскладкуодеянияитутжевынырнула

обратноскинжалом,которыйонприветственнымжестомвскинулкверху.–Даздравствуеткрасота!–провозгласилон.–Дасгинетуродство!Наджунглинакатиласьволнатишины.Яма,быстроспрятавкинжал,взмахнулрукой.–Стой!–закричалон.Щурясьотсолнца,онгляделвверхикуда-тонаправо.–Прочьстропы!Вкусты!–скомандовалон.Всепришловдвижение.

Облаченныевшафранфигурыхлынулистропы.СредидеревьевочутилисьиносилкиРатри.СамаонастояларядомсЯмой.

–Чтотакое?–спросилаона.–Слушай!И тут-то оно и объявилось, низвергшись с небес на чудовищной

звуковой волне. Сверкнуло над пиками гор, наискось перечеркнуло небонадмонастырем,стеревдымслицанебес.Громовыераскатыпротрубилиегоприход,ивоздухдрожал,когдаонопрорезалосвойпутьсквозьветерисвет.

Был это составленных из двух перекрученных восьмерками петелькрестсвятогоАнтония,изанимтянулсяхвостпламени.

–Разрушительвышелнатропуохоты,–сказалЯма.–Громоваяколесница!–вскричалодинизвоинов,делаярукойкакой-

тознак.– Шива, – сказал монах с расширившимися от ужаса глазами. –

Разрушитель.– Если бы я вовремя сообразил, насколько здорово ее сработал, –

прошепталЯма,–ямогбысделатьтак,чтобыдниеебылисочтены.Времяотвременияначинаюраскаиватьсявсвоемгении.

Она пронеслась под мостом богов, развернулась над джунглями иумчаласькюгу.Грохотпостепеннозатих,опятьсталотихо.

Защебетала какая-то пичуга, ей ответила другая. И вновь леснаполнилсязвукамижизни,путникивернулисьнатропу.

–Онвернется,–сказалЯма,итаконоибыло.Ещедважды в этот день приходилось им сворачивать с тропы, когда

надголовамиунихпроносиласьгромоваяколесница.Впоследнийразонапокружила над монастырем, наблюдая, должно быть, как проходятпогребальныеобряды.Затемнырнулазагорыиисчезла.

Вэтуночьонизаночевалиподоткрытымнебом,итожеповторилосьднемпозже.

На третий день они вышли к реке Диве неподалеку от маленькогопортового городка Куны. Здесь появилась, наконец, возможностьвоспользоватьсянужнымимтранспортом;втотжевечеронипустилисьвпуть на барке, направляясь к югу, где Дива сливается с полноводнойВедрой,идалее,чтобыдобратьсянаконецдопристанейХайпура.

Сэмвслушивалсявречныезвуки.Онстоялнатемнойпалубе,ирукиего спокойно лежали на перилах. Он вглядывался в глубины вод, гдевставалиипадалисветлыенебеса,звездытянулисьдругкдругу.ВоттогданочьиобратиласькнемуголосомРатри:

–Тыпроходилэтимпутемраньше,Татхагата.–Многораз,–ответилон.–ЧуднаДивапритихойпогоде,когдярябитииграетонаподзвездами.–Воистину.–МынаправляемсявХайпур,водворецКамы.Чтотыбудешьделать,

когдамыдоберемся?–Некотороевремяяпотрачунамедитацию,богиня.–Очембудешьтымедитировать?–Освоихпрежнихжизняхиошибках,которыесодержалакаждаяиз

них. Я должен пересмотреть и свою собственную тактику, и тактикуврагов.

–Ямасчитает,чтоЗолотоеОблакотебяизменило.–Оченьможетбыть.–Онсчитает,чтооносмягчилотебяиослабило.Тывсегдаизображал

изсебямистика,нотеперьондумает,чтотыивсамомделеимстал–напогибельсебеинам.

Онтряхнулголовой,повернулся,нонеувиделее.Толистоялаонатамневидимой, то ли отступила прочь? Он заговорил негромко, ровнымголосом.

–Ясорвуснебесэтизвезды,–заявилон,–ишвырнуихвлицобогам,если это будет необходимо. Я буду богохульствовать по всей земле, вкаждомХраме.Ябудувылавливатьжизни,какрыбакловитрыбу,–дажесетью, – если это будет необходимо. Я опять взойду в Небесный Град,пусть даже каждая ступень станет пламенем или обнаженным мечом, апутьбудутстеречьтигры.ОнаждыбогиглянутсНебесиувидятменяналестнице,несущимдар, которогоонибольшевсегобоятся.Ив этотденьначнетсяноваяЮга.

–Носначалаядолженкакое-товремяпомедитировать,–закончилон.Онотвернулсяиопятьуставилсянакатящиесямимоводы.Падающая звезда прожигала себе путь по небосводу. Корабль

продолжалсвойпуть.Вокругдышаланочь.Сэмсмотрелвперед,вспоминая.

IIОднажды какой-то второстепенный раджа

какого-то заштатного княжества явился со своейсвитой в Махаратху, город, прозывавшийся ВратамиЮга и Рассветной Столицей, чтобы приобрести себеновоетело.Былоэтовтевремена,когданитьсудьбыможнобылоещеизвлечьизсточнойканавы,когдабогине придерживались столь строго всехформальностей,обузданы были демоны, а Небесный Град еще изредкадоступен человеку. Вот рассказ о том, как правительэтот столкнулся в Храме с обрядовым однорукимпандитом и навлек на себя своей самонадеянностьюнемилостьНебес…

Немногиевозрождаютсясновасредилюдей,большетех,кторождаютсясновагде-тоеще.

Ангуттара-никая(I,35)

День уже перевалил за середину, когда в рассветную столицу поширокойулицеСурьивъезжалкнязь.Свитаизсотнивсадниковтесниласьзаегобелойкобылой,полевуюрукуотнегоскакалсоветникСтрейк,сабляпокоиласьвножнах,наспинахвьючныхлошадейпокачивалисьтюкисегобогатствами.

Зной обрушивался на тюрбаны, стекал по телам воинов на землю ивновьотражалсяотнее.

Навстречуиммедленноползлаповозка,возницаеепокосилсянастяг,который нес старший в свите; куртизанка глядела на улицу, облокотясь орезную дверь своего павильона; свора дворняг захлебывалась от лая,стараясьнепопастьподкопыталошадей.

Князь был высок ростом. Его усы цветом напоминали дым. Темные,как кофе, руки бороздили набухшие вены. Но держался он еще оченьпрямо, а ясные, завораживающие глаза его походили на глаза древнейптицы.

Поглазеть, как проходит дружина, стеклось немало зевак. Лошадьми

пользовались только те, кто мог их приобрести, а немногим было посредствам позволить себе подобную роскошь. Обычным средствомпередвижения были ящеры – чешуйчатые твари со змеиной головой,снабженной многочисленными зубами; происхождение их было темно,жизнь – недолга, характер скверен; но лошади по каким-то причинампоколениезапоколениемстановилисьвсеболеебесплодными.

Икнязьвъезжалврассветнуюстолицу,иглазелнаэтовсяк,ктохотел.ОнисвернулисулицыСолнцавболееузкийпроулок.Онипроезжали

мимо низеньких лавчонок и роскошных палат процветающих торговцев,мимобанковиХрамов,таверниборделей.Ониехалимимо,покавпередине показались деловые кварталы, здесь, на их границе, размещалсягостиныйдворХауканы,ЛучшегоСредиХозяев.Уворотонипридержалилошадей,ибосамХауканавышелнавстречу–впростойодежде,дородныйпопоследнеймодеиулыбающийся,–готовыйличноввестибелуюкобылукнязязаоградусвоегозаведения.

– Добро пожаловать, Князь Сиддхартха! – возгласил он громкимголосом, так что из зевак лишь глухой мог не узнать, что за гостя онприветствует. – Милости прошу в сей соловьиный край, в благоуханныесады и мраморные залы скромного сего заведения! Добро пожаловать ивсадникам,чтосопровождаюттебявстользамечательномпутешествии,асейчас,вневсякогосомнения,неменеетвоегожаждутизысканногоотдыхаидостойногодосуга.Внутритынайдешьвсе, чего тольконипожелаешь,как ты, надеюсь, неоднократно имел возможность убедиться в прошлом,когда обитал в залах этих в компании других высокородных гостей изнатныхпосетителей,увы,слишкоммногочисленных,чтобыупомянутьихвсех,средикоих…

–Итебеденьдобрый,Хаукана!–воскликнулкнязь,ибоденьвыдалсяжарким, а речи хозяев постоялых дворов, совсем как реки, всегда грозяттечь бесконечно. – Поспешим же внутрь этих стен, где среди другихдостоинств,слишкоммногочисленных,чтобыупомянутьихвсе,наверняказначитсяипрохлада.

Хаукана кратко кивнул и, взяв кобылу под уздцы, повел ее черезворота во двор; там он придержал стремя, чтобы князь спешился, затемпрепоручил лошадей заботам своих конюших и послал мальчуганаподместиулицупередворотами.

Мужчин тут же проводили в мраморный банный зал, где кпревеликому их удовольствию слуги окатили им плечи прозрачной ипрохладной водой. Затем, чуть подразнив по обычаю касты воинов другдруга,наделилюдикнязясвежиеодеждыиотправилисьвобеденныйзал.

Трапеза длилась всю оставшуюся часть дня, пока воины наконец непотерялисчетсменамблюд.Поправуюрукуоткнязя,сидевшеговоглаведлинного, низкого стола, уставленного яствами, три танцовщицы ткализамысловатую пряжу танца, сопровождая свои движения щелчкамикастаньет и предписываемой каноном мимикой; скрытые за занавесомчетыремузыкантааккомпанировалиихдвижениямсоответствующейэтомучасумузыкой.Столбылустланбогато расшитым гобеленом, сверкавшимяркимицветами:синим,коричневым,желтым,красным,зеленым;вытканананембылачередабатальныхиохотничьих сцен: всадникина ящерахилошадях с копьями и луками нападали тут на златопанду, там наогнекочета, подбирались к зарослям изумрудных бобометов; зеленыеобезьяны сражались в кронах деревьев; Птица-Гаруда сжимала в когтяхнебесного демона, охаживая его клювом и крыльями; из морских глубинвыползала армия рогатых рыб, сжимавших между судорожно стиснутыхплавников острия розового коралла; преграждая им путь на берег,поджидалаихцепочкалюдейвшлемахиюбках,вооруженныхкопьямиифакелами…

Князьпочтинеприкасалсякпище.Попробовавочередноеблюдо,онслушалмузыку,изредкапосмеиваясьшуткамсвоихлюдей.

Онприхлебнулшербет, кольцана его руке громко звякнулио стеклососуда.

ПереднимвыросХаукана.–Вселивпорядке,Князь?–спросилон.–Да,добрыйХаукана,всевпорядке,–ответилтот.–Тынеешьнаравнесосвоимилюдьми.Тебененравитсяеда?– Дело не в продуктах, они великолепны, не в поварах, они

безукоризненны,достойныйХаукана.Простопоследнеевремямойаппетитненавысоте.

–А!–свидомзнатокапромолвилХаукана.–Уменяестькое-чтонаэтот случай, как раз то, что надо. Только такой как ты и способен по-настоящему оценить его. Долго хранилось оно на специальной полке уменя в погребе. Бог Кришна неведомо как сохранил его сквозь долгие,долгиегоды.Ондалегомнемноголетназад,ибопредоставленныйздесьприютпришелсяемувесьмаповкусу.Ясхожузанимдлятебя.

И он с поклоном покинул зал. Вернулся он с бутылкой. Еще непоглядевнанаклейку,князьузналформубутылки.

–Бургундское!–воскликнулон.–Точно,–сказалХаукана.–СдавноисчезнувшейСимлы.Он понюхал бутылку и улыбнулся. А потом налил немного вина в

грушевидныйкубокипоставилегопередсвоимгостем.Князь поднял его и долго вдыхал аромат вина. Затем, закрыв глаза,

пригубил.Всевзалеизуважениякегонаслаждениюумолкли.Потомонопустилбокал,иХауканаещеразплеснулдрагоценныйсок

пинонуар,которомуникогданерастивэтоммире.Князьнепритронулсяккубку.ВместоэтогоонповернулсякХауканеи

сказал:–Ктосамыйстарыймузыкантвтвоемзаведении?– Манкара, вот он, – ответил хозяин, указывая на седобородого

мужчину,примостившегося,чтобыотдохнуть,засервировочнымстоломвуглузала.

–Старыйнетелом,годами,–уточнилкнязь.–А, наверное, этоДил, – сказалХаукана,– если, правда, считать его

музыкантом.Онутверждает,чтобылкогда-тотаковым.–Дил?–Мальчикприконюшне.–А,нуда…Пошлизаним.Хаукана хлопнул в ладоши и приказал появившемуся слуге

отправитьсянаконюшню,привестимальчуганавмало-мальскиприличныйвидипоскорееприслатькпирующим.

– Прошу, не беспокойся о приличии, а просто пришли его сюда, –сказалкнязь.

Он откинулся назад и, закрыв глаза, погрузился в ожидание. Когдамальчик-конюшийпредсталпередним,онспросил:

–Скажи,Дил,какуюмузыкутыиграешь?–Ту,чтосовсемнепонравубраминам,–ответилмальчик.–Каковтвойинструмент?–Фортепиано,–сказалДил.– А ты можешь сыграть на каком-нибудь из этих? – он указал на

оставленныемузыкантамибезприсмотрананизенькойплатформеустеныинструменты.

Мальчикприсмотрелсякним.–Наверное,вслучаенеобходимостиямогбысыгратьнафлейте.–Тызнаешьвальсы?–Да.–Несыграешьлитымне«ГолубойДунай»?Угрюмое выражение на лице мальчика уступило место тревоге. Он

бросилбыстрыйвзгляднаХаукану,тоткивнул.

–Сиддхартха–князьсредилюдей,одинизпервых,–заявилхозяин.–«ГолубойДунай»наоднойизэтихфлейт?–Будьлюбезен.Мальчикпожалплечами.– Я попробую, – сказал он. – Это было так давно… Будь

снисходителен.Онподошелкинструментамиспросилочем-тоухозяинавыбранной

им флейты. Тот кивнул. Тогда он поднял ее к губам и издал несколькопробныхзвуков.Перевелдух,попробовалещераз,потомобернулся.

Онопятьподнескортуфлейту,имелодиявальсаволнамизаполнилазал.Князь,закрывглаза,потягивалвино.

Когдамузыкантостановился,чтобыпередохнуть,онжестомвелелемупродолжать; и тот играл запретные мелодии одну за другой, ипрофессиональные музыканты напустили на лица профессиональноепрезрение,ноподстоломногиихвмедленномтемпепостукиваливтактмузыке.

Наконец князь допил свое вино. Вечер спустился на Махаратху. Онбросил мальчугану кошель с монетами и даже не взглянул на слезы,которые стояли у того в глазах, когда он выходил из зала. Затем встал,потянулсяизевнул.

–Яудаляюсьвсвоипокои,–сказалонпирующимвоинам.–Смотритенепроиграйтевмоеотсутствиевсесвоенаследство.

И они засмеялись, и пожелали ему спокойной ночи, и заказалинапитков покрепче и соленых сухариков. Последнее, что он услышал напутивсвоипокои,былстуккостейпостолу.

Князь отправился на покой так рано, ибо на следующий деньсобирался встать до рассвета. Слуга получил инструкции весь день невпускать никого из возможных посетителей, утверждая, что князь не вдухе.

Ещепервыецветынеоткрылисьпервымутреннимнасекомым,когдапокинул он свои апартаменты, и видел его уходящим только старыйзеленый попутай. Не в шелках, расшитых жемчугом, уходил он, а влохмотьях, как всегда поступал он в подобных случаях. И не возвещалираковины и барабаны о его выступлении, но хранила его тишина, когдапробиралсяонпотемнымгородскимулицам.Пустынныбылиулицывэтотчас, разве что изредка попадется навстречу врач или проститутка,возвращающиеся после позднего вызова. Бездомная собака увязалась заним,когдаон,направляяськгавани,проходилчерезделовыекварталы.

Возле самого пирса он уселся на ящик. Заря потихоньку стирала

темнотусликаприроды,онсмотрел,какприливпокачиваеткорабли,всевпутанице такелажа, со спущенными парусами, с вырезанными на носуфигурами чудищ или девушек. Когда бы ни оказывался он в Махаратхе,всегда,хотьненадолго,заглядывалвгавань.

Розовыйзонтикзарираскрылсянадспутаннойшевелюройоблаков,подомам прошелся прохладный ветерок. Птицы-падалыцики с хриплымикриками пронеслись над испещренными точками бойниц башнями испикировалинаподернутуюрябьюгладьбухты.

Онсмотрел,каквыходитвмореодинизкораблей,каквырастаетнадего палубой шатер парусов, дотягивается до самых верхушек мачт и вотуже наполняется там, вверху, соленым морским ветром. Ожили и другиекорабли, надежно застывшие на своих якорях. Команды готовилисьсгружать или загружать грузы – благовония, кораллы, масла ивсевозможныеткани,металлидревесину,скот,специи.Онжадновбиралвсебязапахитоваров,вслушивалсявперебранкуматросов,онобожалитоидругое: от первого несло богатством, второе соединяло в себе обаостальныхегоувлечения–теологиюианатомию.

Немногопогодяонразговорилсяскапитаномзаморскогокорабля,тотприсматривал заразгрузкоймешковс зерномиукрылсяотдохнутьвтеньотштабеляящиков.

–Доброеутро, – обратился кнемукнязь. –Пустьне будетштормовиликрушенийнатвоемпути,идадаруюттебебогибезопаснуюгаваньиприбыльнуюторговлю.

Тот кивнул, уселся на ящик и принялся набивать коротенькуюглинянуютрубку.

–Спасиботебе,папаша,–сказалон.–ХотяяимолюсьбогамтольковтехХрамах,которыевыбираюсам,благословенияяпринимаюотлюбого.Благословениювсегданайдетсяприменение–особенноуморяка.

–Труднымвыдалосьутебяплаванье?– Менее трудным, чем могло бы быть, – ответил капитан. – Эта

тлеющая морская гора, Пушка Ниррити, опять разрядилась в небесагромамиимолниями.

–А,тыприплылсюго-запада!–Да,Шатисхан,изИспараПриморского.Сейчасмесяцблагоприятных

ветров, но из-за этого они и разнесли пепел пушки намного дальше, чемможнобылоожидать.Целыхшестьднейпадалнанасэтотчерныйснег,изапахподземногомирапреследовалнас, отравляяпищуиводу, заставлялглаза слезиться, обжигал гортани огнем. Мы устроили целый молебен,когдаоставилинаконецпозадивсюэтумерзость.Посмотри, каквымазан

веськорпусмоейпосудины.Апогляделбытынапаруса–оничерны,какволосыРатри!

Князьнаклонился,чтобылучшерассмотретьсудно.–Нослишкомбольшоговолнениянебыло?–спросилон.Морякпокачалголовой.–УСоляногоОстровамыповстречаликрейсериузнали,чтострашнее

всего Пушка разрядилась за шесть дней до того. Она выжгла облака иподнялаогромныевалы,потопившиедвакорабля–какдоподлиннозналинакрейсере–и,можетбыть,ещеитретий.

Морякуселсяпоудобнее,раскуриваясвоютрубочку.– Вот я и говорю, у моряка всегда найдется применение

благословению.–Яразыскиваюодногоморяка,–сказалкнязь.–Капитана.Егозовут

ЯнОльвегг,или,бытьможет,сейчасонизвестенкакОльвагга.Незнаешьлитыего?

–Знаваляего,–ответилсобеседник,–нодавноужеоннеплавает.–Да?Чтожеснимстало?Морякповернулсяивнимательновсмотрелсявнего.–Ктотытакойипочемуспрашиваешь?–поинтересовалсяоннаконец.–ЗовутменяСэм.Яноченьстарыймойдруг.–Чтозначит«оченьстарый»?–Много-многолетназад–ивдругомместе–зналяего,когдабылон

капитаномкорабля,которыйникогданебороздилэтихокеанов.Капитанвдругрезконагнулсяи,подобравпалку,запустилеювсобаку,

которая появилась с другой стороны пирса, обогнув наваленные кучейтовары. Она взвизгнула и стремглав бросилась под защиту пакгауза. Этобылатасамаясобака,котораябрелазакняземпочтиотсамогопостоялогодвораХауканы.

– Остерегайся этих чертовых церберов, – сказал капитан. – Бываютсобаки и такие, и сякие – и еще кое-какие. Три разных сорта, но в этомпортугониихвсехсглаздолой.

Ионещеразоценивающепосмотрелнасобеседника.–Твоируки,–произнесон,указываянанихтрубкой,–совсемнедавно

всебыливкольцах.Следыотнихещеостались.Сэмпогляделнасвоирукииусмехнулся.–От твоеговзгляданичегонеукроется,моряк,–произнесон.–Так

чтопризнаюочевидное.Да,яношукольца.–Изначит,ты,какисобаки,нетот,кемкажешься,–итыприходишь

расспрашиватьобОльвагге,да ещеиспользуешьего самоестароеимя.Атвоеимя,говоришь,Сэм.Ты,часом,неодинлиизПервых?

Сэм не сразу ответил, теперь уже он изучающе разглядывалсобеседника,словноожидая,чтоонещескажет.

Можетбытьдогадавшисьобэтом,капитанпродолжил:–Ольвагга,язнаю,числилсясредиПервых,хотясамобэтомникогда

неупоминал.ТолитытожеизПервых, толиизХозяев, влюбомслучаетебеобэтомведомо.Сталобыть,янепродаюего,говоряобэтом.Новсежеяхочузнать,скемговорю,сдругомилисврагом.

Сэмнахмурился.–Янникогданенаживалсебеврагов,–заметилон.–Тыжеговоришь

так,будтоихунегонемало–средитех,коготыназываешьХозяевами.Морякнесводилснеговзгляда.–ТынеХозяин,–заявилоннаконец,–ипришелтыиздалека.–Тыправ,–призналСэм,–носкажи,откудатыэтоузнал.– Во-первых, – начал капитан, – ты стар. Хозяин тоже мог бы

воспользоваться старымтелом–ноне сталбыоставатьсявнемнадолго,также,какнесталбызадерживатьсявтелесобаки.Егострахпередтем,чтоонвдругумретподлиннойсмертью,умреттак,какумираютстарики,был бы слишком велик. Таким образом, он не остался бы в старом теледостаточнодолго,чтобыприобреститакиеглубокиеотметиныотколецнапальцах. Богачи никогда не избавляются от своих тел. Если ониотказываются от перерождения, они доживают свою жизнь до самогоконца.Хозяевапобоялисьбы,чтопротивнихподнимуторужиесоратникиподобногочеловека,умриониначе,чемот естественныхпричин.Такимтело вроде твоего не добыть. Ну а на теле из жизненных резервуаровотметин на пальцах не было бы. Следовательно, я заключаю, что ты –важная персона, но не Хозяин. Если ты издавна знаком с Ольваггой, тытоже один из Первенцев, такой же, как и он. Из-за того, что ты хочешьузнать, я вывожу, что явился ты издалека. Будь ты изМахаратхи, ты бызналоХозяевах,азнаяоних,зналбыипочемуОльвагганеможетплавать.

–Ты,похоже,разбираешьсявместныхделахнамноголучшеменя,овновьприбывшийморяк.

– Я тоже прибыл издалека, – признал капитан, чуть заметноулыбнувшись, но за несколько месяцев я могу побывать в паре дюжинпортов.Яслышуновости–новости,слухиисплетни–отовсюду,изболеедвух десятков портов. Я слышу о дворцовых интригах и о политикеХрамов. Я слышу секреты, нашептываемые под сенью ночи на ушкозолотым девушкам под луком из сахарного тростника – луком Камы. Я

слышуопоходахкшатриевиоспекуляцияхкрупныхторговцев–зерномиспециями,драгоценностямиишелком.Подчасямогу,бытьможет,напастьна порт, где обосновались флибустьеры, и узнать там ожитье-бытье тех,когоонизахватилирадивыкупа.Такчтонетничегоудивительноговтом,чтоя,явившисьиздалека,лучшезнаюМахаратху,чемты,проведитыздесьещенеделю.Иногдамнеслучаетсядажеслышатьиодеянияхбогов.

– Тогда не расскажешь ли ты мне о Хозяевах, и почему их следуетдержатьзаврагов?–спросилСэм.

–Могутебеонихкое-чтопорассказать,–согласилсякапитан,–чтобты не был на сей счет в неведении. Торговцы телами стали нынчеХозяевамиКармы.Личныеихимена держатся в секрете, наподобие того,какэтоделаетсяубогов,ионикажутсястольжебезликими,какиВеликоеКолесо, которое, как провозглашено, они представляют. Теперь они непросто торговцы телами, они вступили в союз сХрамами. Каковые тожеизменились, чтобы твои сородичи из Первых, ставшие богами, моглиобщаться с ними сНебес.Если тыи в самомделе изПервых,Сэм, твойпутьнеминуемоприведеттебялибокобожествлению,либоквымиранию,когдатыпредстанешьпередлицомэтихновыхХозяевКармы.

–Какэто?–спросилСэм.–Деталиищигде-нибудьеще,–ответилегособеседник.–Янезнаю,

какимиметодамивсеэтодостигается.АЯннавега-парусинникаразыскивайнаулицеТкачей.

–Теперьонизвестенподэтимименем?Моряккивнул.–Ипоосторожнейссобаками,–добавилон,–даисовсемостальным

–живымиспособнымприютитьразум.–Кактвоеимя,капитан?–спросилСэм.–Вэтомпортууменялибовообщенетимени,либоестьложное,ая

невижуникакихоснованийлгатьтебе.Доброготебедня,Сэм.–Доброгодняитебе,капитан.Спасибозавсе.Сэм поднялся и пошел из гавани прочь, направляясь обратно, в

сторонуделовыхкварталовиторговыхулиц.

Красный диск солнца в небе собирался пересечьМост Богов. Князьшелпопроснувшемусягороду,пробираясьмеждуприлавкамистоварами,демонстрирующими мастерство и сноровку мелких ремесленников.Разносчикимазейипорошков,духовимаселсноваливокруг.Цветочницымахали прохожим венками и букетами; виноторговцы, не произнося ни

слова, заполнили со своими мехами ряды затемненных скамей, онидожидались, когда к ним по заведенному обычаю заглянут завсегдатаи.Утро пропахло готовящейся пищей, мускусом, испражнениями, маслами,благовониями,всеэтизапахисмешалисьвединоецелоеи,освободившись,плылинадулицейкакневидимоеоблако.

Поскольку сам князь был одет как нищий, ему показалось вполнеуместным остановиться и заговорить с горбуном, сидевшимперед чашейдлямилостыни.

–Поклонтебе,брат,–сказалон.–Язабрелдалекоотсвоегоквартала.Неможешьлитымнесказать,какдобратьсядоулицыТкачей?

Горбункивнуливыразительновстряхнулсвоючашу.Из мошны, спрятанной под рваной хламидой, князь извлек мелкую

монетуибросилвчашугорбуна;монетатутжеисчезла.–Воттуда,–горбункачнулголовойвнужномнаправлении.–Пойдешь

прямо,потретьейулицесвернешьналево.ПройдешьещедваперекресткаиокажешьсяуФонтанногоКольцапередХрамомВаруны.ВэтомКольцеулицаТкачейпомеченазнакомШила.

Онкивнулгорбуну,похлопалегопоуродливомунаростуиотправилсядальше.

Добравшись до Фонтанного Кольца, князь остановился. Несколькодесятков людей стояло в очереди перед Храмом Варуны, самогонеумолимого и величественного среди богов. Люди эти не собиралисьвступать в Храм, а ожидали своей очереди для участия в чем-то. Онуслышалзвонмонетиподошелпоближе.

Онистояливочередиксверкающейметалломмашине.Вот очередной страждущий опустил монету в рот стального тигра.

Машина замурлыкала. Человек нажал несколько кнопок, изображавшихсобой животных и демонов. По телам двух нагов, двух святых змеев,переплетавшихся над прозрачной панелью машины, пробежала вспышкасвета.

Князьпридвинулсявплотную.Человекнажалнарычаг,напоминавшийторчащийизбоковойстенки

машинырыбийхвост.Священный голубой свет заполнил всю внутренность машины; змеи

пульсировали красным, и тут, под зазвучавшую вдруг нежную мелодиюпоявилосьмолитвенноеколесоипринялосьбешеновращаться.

Налицеучеловекабылонаписаноблаженство.Черезнесколькоминутмашина отключилась. Он опустил еще одну монету и снова дернул зарычаг, чем заставил кое-кого из стоявших в конце очереди громко

заворчать, рассуждая, что это уже седьмая монета, что день выдалсядушным, что в очереди за молитвами он не один и почему бы, если тыхочешьсовершитьтакоещедроепожертвование,непойтипрямокжрецам?Кто-тобросил,чточеловекуэтомунадо,должнобыть,искупитьслишкоммногогрехов.Ивсесосмехомпринялисьобсуждатьвозможныйхарактерэтихгрехов.

Заметив,чтовочередибылиинищие,князьпристроилсявеехвост.Пока подходила его очередь, он обратил внимание, что если одни

проходили перед машиной, нажимая кнопки, другие просто опускалигладкийметаллическийдисквовторуютигринуюпасть,расположеннуюсобратной стороны корпуса. Когда машина останавливалась, диск падал вчашуихозяин забирал егообратно.Князьрешилрискнутьипуститься врасспросы.

Онобратилсякстоящемупереднимчеловеку–Почемуэто,–спросилон,–унекоторыхсвоисобственныежетоны?– Да потому, что они зарегистрировались, – ответил тот не

оборачиваясь.–ВХраме?–Да.–Можетбыть,былобылучше,–сказалон,–еслибытымолилсяпо-

старому и отдавал пожертвования прямо в руки жрецов. А то можешьзарегистрироватьсяиполучитьсвойсобственныйжетон.

– Понятно, – сказал князь. – Да, ты прав. Надо обдумать все это.Спасибо.

Он вышел из очереди, обогнул Фонтан и, обнаружив место, где настолбевиселзнакШила,отправилсяпоулицеТкачей.

Трижды спрашивал он о Янагге-парусиннике, в третий раз – унизенькой женщины с могучими руками и усиками над верхней губой.Женщинасидела,скрестивноги,иплелаковрикподнизкойстрехойтого,чтокогда-то,должнобыть,былоконюшней–идосихпорпродолжалоеюпахнуть.

Онапробурчалаему,кудаидти,окинуввзглядомсногдоголовыисголовыдоног,взглядомстраннопрекрасныхбархатисто-карихглаз.Князьпрошелизвилистойаллеей,спустилсяпонаружнойлестнице,лепившейсяк стене пятиэтажного строения, оказался у двери, через которуюпопал вкоридорнапервомэтаже.Внутрибылотемноисыро.

Онпостучалвтретьюслевадверь,ипочтисразуемуоткрыли.Открывшийдверьмужчинауставилсянанего.–Ну?

–Можновойти?Уменякое-чтоважное…Человекчутьпоколебался,резкокивнулиотступилвсторону.Князьвошелследом.Большоеполотнищехолстабылорасстеленона

полупередстулом,накоторыйвновьуселсяхозяин,указав своему гостюнадругойиздвухнаходившихсявкомнатестульев.

Этобылневысокий,нооченьширокоплечийчеловексбелоснежнымиволосами и начинающейся катарактой обеих глаз. Руки его быликоричневымиижесткими,сузловатымисуставамипальцев,

–Ну?–повторилон.–ЯнОльвегг,–послышалосьвответ.Глаза его слегка расширились, затем превратились в щелки. Он

взвешивалврукебольшущиеножницы.–«Опятьвкраюмоемцвететмедвяныйвереск»,–произнескнязь.Хозяинзастыл,потомвдругулыбнулся.– «А меда мы не пьем!» – сказал он, швыряя ножницы на свою

работу.–Сколькожелетминуло,Сэм?–Япотерялсчетгодам.–Ятоже.Нодолжнобытьпрошлолетсорок…сорокпять?–стехпор,

какятебявиделвпоследнийраз.Имед,иэль,бьюсьобзаклад,прорваликчертувсеплотины?

Сэмкивнул:–Дажеинезнаю,счегоначать,–сказалемустарик.–Начнистого,почемувдруг«Янагга»?–Апочемубыинет?Звучитчестно,идляработягивполнегодится.

Нуатысам?Всеещебалуешьсякняжением?–Явсеещея,–сказалСэм,–именявсеещезовутСиддхартхой,когда

спешатнамойзов.Егособеседникхихикнул.– И Победоносным, «Бичом Демонов», – нараспев продекламировал

он. – Ну хорошо. Раз ты оделся не по своему богатству, значит, пообыкновениюразнюхиваешь,чтокчему?

Сэмкивнул:–Инаткнулсянамногое,чегонепонимаю.–Ага, – вздохнулЯн. –Ага. С чего бы начать?И как?А вот как, я

расскажу тебе о себе… Слишком много дурной кармы накопил я, чтобыполучитьправонановомодныйперенос.

–Что?– Дурная карма, говорю. Старая религия – но только Религия, это –

показная, насаждаемая и до жути доказуемая религия. Но не очень-то

громко про то думай. Лет этак двенадцать тому назад Совет утвердилобязательноепсихозондированиетех,ктодомогаетсяобновления.Этобылокак раз после раскола между акселеристами и деикратами, когда СвятаяКоалиция выперла всех молодых технарей и присвоила себе правозажимать их и дальше. Простейшим решением оказалось, конечно,проблему просто изжить – со света. Храмовая орава стакнулась стелоторговцами, заказчику стали зондировать мозги и акселеристамотказыватьвобновленииили…ну…ладно.Теперьакселеристовнетакужмного.Ноэтобылотольконачало.Божественнаяпартиятутжесмекнула,что здесьжележитипутьквласти.Сканироватьмозг сталостандартнойпроцедурой,предшествующейпереносу.Торговцытеламипревратились вХозяевКармыисталичастьюхрамовойструктуры.Онивычитываюттвоюпрошлую жизнь, взвешивают карму и определяют ту жизнь, что тебепредстоит. Идеальный способ поддерживать кастовую систему и крепитьконтрольдеикратов.Междупрочим,большинствонашихстарыхзнакомцевпосамыйнимбвэтомпромысле.

–Мойбог!–воскликнулСэм.– Боги, – поправил Ян. – Их всегда считали богами – еще бы, с их

Обликами и Атрибутами; но они теперь сделали из этого нечто докрайностиофициальное.Илюбой,комуслучилосьбытьоднимизПервых,лучше бы, черт побери, заранее понял, к чему он стремится, к быстромуобожествлениюиликкостру,когдаонвэтиднивступаетвПалатыКармы.Акогдатебенаприем?–заключилон.

–Завтра,–ответилСэм,–послеполудня…Акакжетыбродишьтут,еслиутебянетнинимба,нипригоршниперунов?

– Потому что у меня нашлась пара друзей, и они навели меня намысль, что лучше пожить еще – тихо-мирно, – чем идти под зонд. Всемсердцем воспринял я ихмудрый совет, и вот, все еще способен починятьпарусаиподчас взбаламутить соседнююзабегаловку.Иначе, – онподнялмозолистую,искореженнуюрукуищелкнулпальцами,–еслинеподлиннаясмерть, то, может статься, тело, прошпигованное раком, илизахватывающаяжизньхолощеноговодяногобуйвола,или…

–Собаки?–перебилСэм.–Нуда,–подтвердилЯн.И он разлил спиртное, нарушив этим и тишину, и пустоту двух

стаканов.–Спасибо.–Впекло,–ионубралбутылку.–Даещенапустойжелудок…Тысамегоделаешь?

–Угу.Перегонныйкубвсоседнейкомнате.–Поздравь,ядогадался.Еслиуменяибылаплохаякарма,теперьона

всярастворилась.–Чего-чего,ачеткостииясностивтом,чтотакоеплохаякарма,наши

приятелибогинепереваривают.–Апочемутыдумаешь,чтоутебяонаесть?–Яхотелпоторговатьздесьмашинамисрединашихпотомков.Былза

это бит на Совете. Публично покаялся и тешил себя надеждой, что онизабудут.Ноакселеризмнынчетакдалек,никогдаемуневернуться,покаяне помер. Да, жалко. Хотелось бы вновь поднять паруса и – вперед, кчужомугоризонту.Илиподнятькорабль…

–Ачто,зонднастолькочувствителен,чтоможетуловитьнечтостольнеощутимое,каксклонностькакселеризму?

–Зонд,–ответилЯн,–достаточночувствителен,чтобысказать,чтотыел на завтрак одиннадцать лет и три дня тому назад и где ты порезался,когдабрилсясегодняутром,насвистываягимнАндорры.

– Они же были только на экспериментальной стадии, когда мыпокидали…дом,–сказалСэм.–Тедва,чтомызахватилиссобой,являлисьлишь основой для трансляции мозговых волн. Когда же произошелпрорыв?

– Послушай-ка, провинциальный родственничек, – начал Ян. – Неприпоминаешь ли ты такого сопляка, черт знает чье отродье, из третьегопоколения, по имени Яма? Молокосос, который все наращивал инаращивалмощностьгенераторов,покаводинпрекрасныйденьтамунегонешарахнуло;онтогдасхлопоталтакиеожоги,чтопришлосьемувлезатьвовтороесвое–пятидесятилетнее–тело,когдаемусамомуедвастукнулошестнадцать?Парнишка,которыйжитьнемогбезоружия?Тотсамый,чтоанестезировал по штучке всего, что шевелится, чтобы егопроанатомировать, так упиваясь при этом своимиизысканиями, чтомы вшуткутрепались,чтоонобожествляетсмерть?

–Да,яегопомню.Онещежив?– Если тебе угодно так это называть. Он теперь и в самом деле бог

смерти – и уже не по кличке, а по титулу, важная шишка. Онусовершенствовал зонд около сорока лет назад, но деикраты до поры довремени скрывали это. Я слышал, он выдумал и кое-какие другиесокровища, способные исполнить волю богов… ну, к примеру,механическую кобру, которая может зарегистрировать показанияэнцефалограммы с расстояния в милю, когда она приподнимется ираспустит веером свой капюшон. Ей ничего не стоит выискать в целой

толпеодного-единственногочеловека,какоебытелоонприэтомниносил.Инетникакихпротивоядийпротивееукуса.Четыресекунды,небольше…Или же огненосный жезл, который, как говорят, искорежил поверхностьвсехтрехлун,покаБогАгнистоялнаберегууморяиимразмахивал.Асейчас, как я понимаю, он проектирует что-то вроде реактивноголевиафана-колесницыдляВеликогоШивы…воттакиештучки-дрючки.

–Мда,–сказалСэм.–Пойдешьназондаж?–спросилЯн.–Боюсь,чтонет,–ответилСэм.–Послушай,сегодняутромявидел

машину,которую,помоему,лучшевсегоназватьмолитвоматом,–эточто,обычноеявление?

–Да,–подтвердилЯн.–Онипоявилисьдва годатомуназад–идея,осенившаяоднаждыночьююногоЛеонардозастаканчикомсомы.Нынче,когда в моде карма, эти штуковины гораздо удобнее сборщиков налогов.Когда господин горожанин является накануне своегошестидесятилетия вклинику бога выбранной им церкви, наряду с перечнем его греховучитывается,какговорят,иреестрнакопленныхмолитвиуженаосновеихбаланса решается, в какую касту он попадет, – а также возраст, пол,физическиекондицииновогоеготела.Изящно.Точно.

– Я не пройду зондирование, – заметил Сэм, – даже если накоплюогромныймолитвенныйсчет.Ониотловятменя,кактолькоделодойдетдогрехов.

–Какоготипа?– Грехов, которых я еще не совершил, но которые окажутся

записаннымивмоемразуме,ибояобдумываюихсейчас.–Тысобираешьсяпойтинаперекорбогам?–Да.–Как?– Еще не знаю. Начну, во всяком случае, с непосредственного

общения.Ктоунихглавный?–Одногоненазовешь.ПравитТримурти – то естьБрахма,Вишнуи

Шива. Кто же из трех главный на данный момент, сказать не могу.Некоторыеговорят

–Брахма…–Актоони–насамомделе?–спросилСэм.Янпокачалголовой:– Поди знай. У всех у них другие тела, чем поколение назад. И все

пользуютсяименамибогов.Сэмвстал.–Яещевернусьилижепришлюзатобой.

–Надеюсь…Глотнемеще?Сэмпокачалголовой.–Пойду,ещеразпревращусьвСиддхартху,разговеюсьпослепостана

постояломдвореХауканыиобъявлюосвоемнамерениипосетитьХрамы.Еслинашидрузьясталинынчебогами,онидолжнысообщатьсясосвоимижрецами.Сиддхартхаотправляетсямолиться.

– Заменя не надо, – сказалЯн, подливая себе самогона. –Не знаю,смогулияпережитьгневбожий.

Сэмулыбнулся:–Ониневсемогущи.–Смиреннонадеюсь,чтонет,–ответилтот,–нобоюсь,чтоденьэтого

уженедалек.–Счастливогоплавания,Ян.–Скаал.

По пути вХрам Брахмы князь Сиддхартха ненадолго задержался наулице Кузнецов. Спустя полчаса он вышел из лавки в сопровожденииСтрейка и трех своих вассалов. Улыбаясь, будто его посетило видениегрядущего, он пересек Махаратху и наконец приблизился к высокому ипросторномуХрамуСоздателя.

Не обращая внимания на взгляды толпящихся у молитвомата, онподнялся по длинной, пологой лестнице; при входе в Храм его встретилверховныйжрец,которогоонзаранееизвестилосвоемпосещении.

Сиддхартха и его люди вступили в Храм, оставили при входе своеоружие и отвесили подобающие поклоны в направлении центральногосвятилища,преждечемобратитьсякжрецу.

Стрейк и его спутники отступили на почтительное расстояние, когдакнязьвложилтяжелыйкошельвсложенныерукижрецаитихопромолвил:

–ЯхотелбыпоговоритьсБогом.Жрец,отвечая,внимательноизучалеголицо.–Храмоткрытдлявсех,КнязьСиддхартха,ивсякийможетобщаться

здесьсНебесамисколькопожелает.– Это не совсем то, что я имел в виду, – сказал Сиддхартха. – Я

подумалочем-тоболееличном,чемжертвоприношениеидолгиелитания.–Яневполнеосознаю…–Нотывполнеосозналвесэтогокошелька,нетакли?Оннаполнен

серебром.Второй,которыйявзялссобой,наполнензолотом–егоможнобудетполучитьпосле.Яхочувоспользоватьсяместнымтелефоном.

–Теле?..–Системойсвязи.Еслибыты,какия,былоднимизПервых,тыбы

понялнамек.–Яне…–Заверяютебя,мойзвонокнеотразитсянеблагоприятнымобразомна

твоем положении старосты этого Храма. Я разбираюсь в подобныхвопросах, а благоразумие мое всегда было притчей во языцех средиПервых. Вызови сам Опорную Базу и наведи справки, если это тебяуспокоит.Яподождуздесь,вовнешнихпокоях.Скажиим,чтоСэмхотелбыперемолвитьсясловечкомсТримурти.Онизахотятпереговорить.

–Янезнаю…Сэм вытащил второй кошелек и взвесил его на ладони. Жрец, не

отрываяотнеговзгляда,облизнулгубы.– Подожди здесь, – приказал он и, повернувшись кругом, вышел из

комнаты.

Или, пятая нота гаммы, сорвавшись со струны арфы, разнеслась поСадуПурпурногоЛотоса.

Брахма бездельничал на берегу искусственно подогреваемого пруда,где он купался вместе со своим гаремом. Прикрыв глаза, он возлежал,опираясьналоктиисвесивногивводу.

На самом же деле он поглядывал из-под своих длинных ресниц задюжиной резвящихся в пруду девушек, надеясь, что одна-другая бросятвосхищенный взгляд на его темный, с рельефной мускулатурой торс.Черные на коричневом, усы его поблескивали, влага лишила их четкихгеометрических очертаний; волосы черным крылом были отброшеныназад. Он улыбался ослепительной под упавшим солнечным лучомулыбкой.

Но ни одна из них, похоже, не замечала всего этого, улыбка егопотускнела и пропала. Все их внимание было поглощено игрой в водноеполо,которойонисамозабвеннопредавались.

Или,сигнальныйколокольчик,зазвонилопять,когдалегкоедуновениеискусственного ветерка донесло до него запах садового жасмина. Онвздохнул.Емутакхотелось,чтобыонибоготворилиего–егомогучеетело,еготщательновылепленныечертылица.Боготворилиегокакмужчину,некакбога.

Итемнеменее,хотяегоособое,усовершенствованноетелоиделаловозможными подвиги, которые не под силу повторить ни одному

смертномумужчине,всеравноончувствовалсебянеловковприсутствиитакой старойбоевойлошадки, какБогШива, который, несмотряна своюприверженностьнормальнымтелеснымматрицам, казалось, сохранялдляженщингораздобольшуюпривлекательность.Можнобылоподумать, чтопол превозмогает биологию; и как бы он ни старался подавитьвоспоминания и уничтожить этотфрагмент своего духа, Брахма, которыйродилсяженщиной, до сих пор каким-то образомженщиной и оставался.Ненавидя эту свою черту, он раз за разом выбирал для перерождениязамечательно мужественные мужские тела, но, поступая так, все равночувствовал свою недостаточность, словно клеймо его собственного полабыла выжжено у него на челе. От этого ему хотелось топнуть ногой исостроитьгримасу.

Он встал и направился к своему павильону – мимо низкорослыхдеревьев, чьи искореженные силуэты были полны какой-то гротесковойкрасоты,мимошпалер, сотканныхсутреннейславой,прудов с голубымикувшинками, нитей жемчуга, свешивающихся с колец, выделанных избелого золота, мимо светильников в форме девушек, треножников, накоторыхкурилисьпикантныеблаговония,мимовосьмирукойстатуисинейбогини,которая,еслиеедолжнымобразомпопросишь,играетнавине.

Брахмавошелвпавильонинаправилсяпрямокхрустальномуэкрану,вокруг которого обвился, зажав собственный хвост в зубах, бронзовыйнага.Онвключилмеханизмобратнойсвязи.

Помехи,словноснегопад,покрылибылоэкран,новотуженаэкранепоявился верховный жрец его Храма в Махаратхе. Упав на колени, онтриждыприкоснулсясвоейкастовойметойкполу.

– Среди четырех чинов божественных, среди восемнадцати воинствРая, могущественнейший – Брахма, – завел священник. – Всесоздатель,ВладыкаНебесвысокихивсего,чтоподними.Лотоспрорастаетизтвоегопупка,рукитвоипахтаютокеаны,тремяшагаминогитвоипокрываютвсемиры. Барабан твоей славы наполняет ужасом сердца врагов твоих. Вдеснице твоейколесо закона.Тывяжешькатастрофы, какпутами, змеею.Приветствую тебя! Соблаговоли услышать молитву твоего жреца.Благословиивыслушайменя,оБрахма!

–Встань…жрец,–сказалБрахма,несумеввспомнитьегоимя.–Чтозанеотложнаянадобностьпобудилатебясрочноменявызывать?

Жрецвыпрямился,бросилбыстрыйвзгляднамокрогоБрахмуиотвелглаза.

– Владыка, – сказал он, – я не собирался нарушать покой твоегокупания,ноздесьсейчаснаходитсяодинизтвоихсмиренныхпочитателей,

который хотел бы поговорить с тобой на темы, которые, как мнепоказалось,могутиметьнемалоезначение.

–Одинизпочитателей!Скажиему,чтовсеслышащийБрахмаслышитвсех, и пусть он идет молиться мне, как и все, в Храме, для этого,собственно,исозданном!

РукаБрахмыпотянуласьбылоквыключателю,новдругзамерла.–А как он узнал о линииХрам-Небо? – удивился он. –И о прямом

общениисвятыхибогов?– Он говорит, – отвечал жрец, – что он из Первых и мне нужно

передать,чтоСэмхотелбыпереговоритьсТримурти.–Сэм?–сказалБрахма.–Сэм?Даэтогонеможетбыть…самСэм?–ОнизвестенздеськакСиддхартха,БичДемонов.– Жди моего соизволения, – промолвил Брахма, – распевая покуда

подобающиестихиВед.–Слушаю,мойВластелин,–ответилжрецизапел.Брахма перешел в другую часть павильона и замер перед своим

гардеробом,решая,чтонадеть.Князь, услышав, что его зовут, отвлекся от созерцания внутренности

Храма.Жрец,чьеимяонпозабыл,манилегосдругогоконцакоридора.Онпошел на зов и очутился в кладовой. Жрец нащупал потайной рычаг итолкнулрядполок,который,словнодверь,открылсявовнутрь.

Шагнув через эту дверь, князь очутился в богато украшеннойусыпальнице. Сверкающий видеоэкран висел над алтарно-контрольнойпанелью,обрамленныйбронзовымнагой,сжимавшимвзубахсобственныйхвост.

Жрецтриждыпоклонился.– Привет тебе, правитель мироздания, могущественнейший среди

четырех божественных чинов и восемнадцати райских воинств. Из пупатвоегопроизрастаетлотос,рукитвоипахтаютокеаны,тремяшагами…

–Подтверждаюправотусказанноготобой,–перебилБрахма.–Слышуиблагословляю.Атеперьтыможешьоставитьнас.

–?–Да-да.Сэмнавернякаоплатилчастнуюбеседу,развенетак?–Владыка!–Все!Ступай!Жрецбыстропоклонилсяивышел.БрахмаизучалСэма;тотбылодетвтемныерейтузы,небесно-голубую

камизу,зелено-голубойтюрбанСимлы,кпоясуизпотемневшихжелезныхколецбылипривешеныпустыеножны.

В свою очередь, и Сэм разглядывал своего визави, чей силуэт четковырисовывался на черном фоне; одет он был в костюм из тончайшейкольчуги,накоторыйнакинулсверхущегольскийплащ,сколотыйнагрудиброшью с огненным опалом. Голову Брахмы венчала пурпурная корона,усеяннаяпульсирующимиаметистами,авправойрукеонсжималскипетр,украшенный девятью приносящими счастье самоцветами. Глаза – дватемных пятна на темном лице. Нежные звуки вины разносились вокругнего.

–Сэм?–сказалон.Сэмкивнул.–Пытаюсьдогадаться,ктотынасамомделе,ВеликийБрахма.Должен

сознаться,чтомнеэтонеудается.–Такидолжнобыть,– сказалБрахма,– есликому-тосужденобыть

богом,которыйбыл,естьибудетвсегда.– Красивое одеяние ты носишь, – заметил Сэм. – Просто

очаровательное.–Спасибо.Мнетрудноповерить,чтотывсеещежив.Посправкамты

ужелетпятьдесятнетребовалновоготела.Этовесьмарискованно.Сэмпожалплечами:–Жизньполнариска…– Согласен, – сказал Брахма. – Прошу, возьми стул и садись.

Устраивайсяпоудобнее.Сэм так и сделал, а когда он опять посмотрел на экран, Брахма

восседал на высоком троне, вырезанном из красного мрамора, над нимпламенелраскрытыйзонт.

–Выглядитнеслишком-тоудобным,–заметилСэм.–Сиденьеспоролоном,–улыбаясь,ответилбог–Еслихочешь,кури.– Спасибо, – Сэм вытащил из привешенного к поясу кисета трубку,

набилеетабаком,тщательноумялизакурил.–Чтожетыделалвсеэтовремя,–спросилбог,–соскочивснасеста

Небес?–Взращивалсвоисобственныесады,–сказалСэм.–Мымоглибыиспользовать тебя здесь, – сказалБрахма,– внашем

гидропонномдепартаменте.Чтокасаетсяэтого,можетбыть,ещемоглибы.Расскажимнеосвоемпребываниисредилюдей.

– Охота на тигров, пограничные споры с соседними царствами,поддержаниевысокогоморальногодухавгареме,немножкоботаническихштудий– все в такомроде,жизнь в ее банальности, – неспешноповедалСэм. – Теперь силы мои на исходе, и я опять взыскую своююность. Ночтобывновь статьмолодым, как японимаю,мнепридетсяподвергнуться

промывкемозгов?Так?–Внекоторомроде,–призналБрахма.–Могуяполюбопытствовать,скакойцелью?–Неправедныйослабнет,праведныйокрепнет,–изрек,улыбаясь,бог.– Предположим, я неправеден, – спросил Сэм, – каким образом я

ослабею?– Колесо сансары повернется для тебя вниз: тебе придется

отрабатыватьбремясвоейкармывнизшейформе.–Аутебяподрукойнетданных–процентатех,ктоидетвниз,итех,

ктоидетвверх?–Надеюсь,тынеподумаешь,чтояневсемогущ,–сказал,прикрывая

скипетромзевок,Брахма,–еслияпризнаюсь,чтоподзабылэтиданные.Сэмхмыкнул.–Тысказал,чтовамвНебесномГраденуженсадовник.–Да,–подтвердилБрахма.–Ужненамеренлитыобратитьсякнамза

работой?–Незнаю,–сказалСэм.–Можетбыть.–Чтоозначает–можетбытьинет,–уточнилегособеседник.– Да, может быть и нет, – согласился Сэм. – Что касается

человеческого разума, то в былые дни не было этого невразумительногоперетягивания каната. Если кто-то из Первых желал возродиться – онплатилзателоиегообслуживали.

–Мыживемуженевбылыедни.Сэм.Напорогеноваяэпоха.–Можно – почти что – подумать, что вы стремитесь устранить всех

Первых,которыеневыстроилисьувасзаспиной.– В пантеоне комнаты есть для многих, Сэм. Есть ниша и для тебя,

еслитырешишьзаявитьосвоихнанееправах.–Аеслинет?–ТогданаводисправкиосвоемтелевПалатеКармы.–Аеслиявыбираюбожественность?– Мозг твой зондировать не будут. Хозяевам посоветуют обслужить

тебя быстро и отменно. Будет послана летательная машина, чтобыдоставитьтебянаНебеса.

– Все это наводит на некоторые размышления, – сказал Сэм. – Ялюблю этот мир, хотя он и погряз в темноте средневековья. С другойстороны,любовьэтаничутьнепоможетмненасладитьсяобъектамимоегожелания, если мне будет предписано умереть подлинной смертью илипринятьобразобезьяныискитатьсявджунглях.Нонеочень-томнелюбоитоискусственноесовершенство,котороепроцветалонаНебесах,когдаяв

последний раз посетил их. Подожди, будь любезен, чуть-чуть, япоразмышляю.

–Вмоих глазах твоянерешительность являетсяпростонаглостью, –сказалБрахма.–Тебетолькочтосделалитакоепредложение…

– Да-да, и в моих, наверное, она выглядела бы так же, если бы мыпоменялисьместами.НоеслибыябылБогом,аты–мною,ей-богу,ябыпомолчалнемного,покачеловекпринимаетсамоеважноесвоерешениезаипросвоюжизнь.

– Сэм, ты чудовищный торгаш! Кто еще заставлял бы меня ждать,когда на чашу весов брошено его бессмертие?Уж не собираешься ли тыторговаться–сомной?

–Ну да, яже потомственный торговец ящерами – и я страшно хочукое-чего.

–Чтожеэтоможетбыть?– Ответы на несколько вопросов, которые преследуют меня вот уже

некотороевремя.–Кпримеру..?–Кактебеведомо,япересталпосещатьсобраниястарогоСоветаболее

сотни лет тому назад, ибо они превратились в длиннющие заседания,рассчитанные так, чтобы отсрочить принятие решений, и стали главнымобразомповодомдляПразднестваПервых.Нынчеянеимеюничегопротивпраздников.По правде говоря, века полтора я являлся на них только длятого,чтобыещеразокхлебнутьдобротногоземногозелья.Ноячувствовал,чтомыдолжнысделатьчто-то спассажирами, равнокаки с отпрыскаминаших многочисленных тел, а не бросать их на произвол судьбы в этомпорочноммире, где онинеминуемопревратятся в дикарей.Ячувствовал,что мы, команда, должны им помочь, обеспечить их преимуществамисохраненной нами технологии, а не выстраивать себе неприступный рай,используямирвкачествекомбинацииохотничьихугодийиборделя.Ивотядавнопытаюсьпонять,почемуэтонебылосделано.Этобылбы,кажется,честныйисправедливыйпутьуправлятьмиром.

–Яделаюотсюдавывод,чтотыакселерист.–Нет, – сказалСэм, – просто любопытствующий,Я любопытен, вот

единственнаяпричина.– Тогда, отвечая на твой вопрос, – заговорил Брахма, – скажу, что

причинойэтому–то,чтоонине готовы.Еслибымыначалидействоватьсразу – да, тогда это могло сработать. Но нам поначалу было все равно.Потом,когдавозникэтотвопрос,мыразделились.Слишкоммногопрошловремени.Они не готовы и не будут готовы еще много веков. Если их на

настоящем этапе снабдить развитой технологией, это приведет кнеминуемымвойнам,которыеуничтожатитеначинания,которыеониужепретвориливжизнь.Онизашлидалеко.Онидалитолчокцивилизациипообразу и подобию своих древних праотцов.Но они еще дети, и как детионибыигралиснашимидарамииобжигалисьбынаних.Онииестьнашидети,детинашихдавным-давномертвыхПервыхтел,ивторых,итретьих,и неизвестно скольких еще – и отсюда наша родительская за нихответственность.Мыдолжнынедопустить,чтобыонисталиакселератами,чтобы ускорение их развития привело к индустриальной революции иуничтожило тем самым первое стабильное общество на этой планете.Нашиотцовскиефункциилегчевсеговыполнять,руководяими,какмыэтоиделаем,черезХрамы.Богиибогини–исходнородительскиефигуры,ичто же может быть правильнее и справедливее, чем принятие нами этихролейипоследовательноеихиспользование?

– А зачем же тогда вы уничтожили их собственную зачаточнуютехнологию? Печатный станок изобретался на моей памяти трижды – ивсякийразизымался.

–Делалосьэтопотемжепричинам–ониещенеготовы.Ибылоэтона самом деле не открытие, а, скорее, воспоминание. Нечто из легенд,котороекому-тоудалосьвоспроизвести.Еслинечтодолжнопоявиться,онодолжно явиться результатом уже наличествующих в культурефакторов, ане должно быть вдруг вытащено за уши из прошлого, как кролик изцилиндрафокусника.

– Похоже, ты проводишь в этом пункте очень последовательнуюлинию.И,наверное,твоилазутчикиобшариваютвесьмир,уничтожаявсепризнакипрогресса,какиетолькоимудастсяобнаружить?

–Нет,этонетак,–сказалбог.–Тырассуждаешьтак,будтомыхотимнавсегданестибремябожественности,будтомыстремимсяподдерживатьсредневековуютемноту,чтобынавечнотерпетьскукунашейвынужденнойбожественности!

– Короче говоря, – заключил Сэм, – да. Ну а молитвомат, чтоустановленусамоговходавэтотХрам?Ончто,сточкизрениякультуры–параколеснице?

–Этосовсемдругое,–сказалБрахма.–Какбожественноепроявление,он вызывает у горожан трепет и никаких вопросов. По причинамрелигиозным.Этосовсемнето,чтодатьимпорох.

–Нуаеслидопустить,чтокакой-нибудьместныйатеистутащитегоирасковыряетначасти?ИесливдругэтобудетТомасЭдисон?Чтотогда?

– В них вмонтирована сложная система запоров. И если кто-нибудь,

кромежреца,откроетхотябыодинизних,устройствовзлетитнавоздух–вместесовзломщиком,разумеется.

–Какязаметил,вамнеудалосьнедопуститьизобретенияперегонногокуба, хотя вы и пытались.И вышлепнули в ответ алкогольным налогом,которыйнужноплатитьХрамам.

– Человечество всегда искало избавления в пьянстве, – сказалБрахма. – Обычно это так или иначе отражалось и в религиозныхцеремониях, чтобы ослабить чувство вины.Да, поначалумы попыталисьбылоподавитьалкоголь,нобыстроубедились,чтоэтонамнеподсилу.Ивот в обмен на выплаченный налог они получают благословение своейвыпивке.Слабеетчувствовины,слабеетпохмелье,меньшераспрей–тыжезнаешь,этопсихосоматическое,–аналогвесьманевысок.

–Забавновсеже,чтомногиепредпочитаютвполнемирскуювыпивку.– Ты пришел просить, а продолжаешь насмехаться, не к этому ли

сводятся твои речи, Сэм? Я согласился ответить на твои вопросы, а необсуждать с тобой деикратическую политику. Ну как, не пришел ли ты,наконец,ккакому-либорешениюотносительномоегопредложения?

– Да, Мадлен, – сказал Сэм, – а говорил ли тебе кто-нибудь когда-нибудь,кактысоблазнительна,когдасердишься?

Брахмаспрыгнулстрона.–Кактысмог?Кактыдогадался?–завопилон.–Я,насамомделе,инесмог,–сказалСэм.–Доэтогомомента.Это

была просто догадка – на основе некоего присущего тебе маньеризма вречахижестах,которыйвдругвсплылуменявпамяти.Итак,тыдобиласьсокровеннейшейцеливсейсвоейжизни,а?Готовбитьсяобзаклад,утебятеперь тоже есть гарем. И каково же чувствовать себя жеребцом, мадам,когданачиналдевицей?Бьюсьобзаклад,чтовседооднойЛизхенвмирепозавидовалибытебе,еслибыузнали.Моипоздравления.

Брахмавыпрямилсявовесьрост,егосвирепыйвзглядослеплял.Тронунегозаспинойобратилсявпламя.Бесстрастнобренчалавина.Онподнялскипетрипроизнес:

–Приготовься,Брахмапроклинаеттебя…–Зачто?–перебилСэм.–Зато,чтоядогадалсяотвоейтайне?Если

мнесужденобытьбогом,токакаявтомразница?Остальныежезнаютобэтом.Илижетысердишься,чтоединственнымспособомвыпытатьсекреттвоей истинной личности было тебя чуть-чуть подкусить? Я-то полагал,что ты меня оценишь выше, если я продемонстрирую свои достоинства,выставивтакимобразомнапоказсвоюпроницательность.Еслияслучайнозаделтебя,приношусвоиизвинения.

– Дело не в том, что ты догадался, – и даже не в том, как тыдогадался,–прокляттыбудешьзато,чтонасмехалсянадомной.

–Насмехалсянадтобой?–переспросилСэм.–Непонимаю.Янеимелв виду ни малейшего проявления неуважения. В былые времена я всегдабылстобойвхорошихотношениях.Тольковспомни–итысогласишься,чтоэтоправда.Таксчегобымнерисковатьсвоимположением,насмехаясьнадтобойтеперь?

– Просто ты сказал то, что думаешь, слишком быстро, не успевобдуматьпоследствия.

– Нет, мой Господин. Яшутил с тобой точно так же, какшутил былюбой мужчина, обсуждая эти темы с другим мужчиной. Сожалею, еслиэто было воспринято неправильно. Я уверен, что ты обладаешь гаремом,которому я бы позавидовал и в который, вне всякого сомнения, однаждыночью попытаюсь прокрасться. Если ты проклинаешь меня, так как былизумлен,снимипроклятие.

Онпыхнулсвоейтрубкойискрылусмешкузаклубамидыма.Наконец,Брахмахмыкнул.–Я чуть-чуть скор на расправу, это верно, – объяснил он, – и, быть

может, слишком чувствителен, когда речь заходит о моем прошлом.Конечно, мне часто приходилось шутить подобным образом с другимимужчинами.Тыпрощен.Яснимаюсвоеначинавшеесяпроклятие.

– А твое решение, как я понимаю, – принять мое предложение? –добавилон.

–Нуда,–сказалСэм.– Хорошо. Мне всегда была свойственна братская привязанность к

тебе.Ступайтеперьипришлимоегожреца,чтобыяпроинструктировалегоотвоейинкарнации.Доскорогосвидания.

–Несомненно,ВеликийБрахма,–кивнулСэмиподнялсвоютрубку.Потом он толкнул ряд полок и в поисках жреца прошел в зал. Многоразных мыслей теснилось у него в голове, но на этот раз он оставил ихневысказанными.

Вечеромкнязьдержалсоветстемиизсвоихвассалов,ктоужеуспелпосетить в Махаратхе родичей или приятелей, и с теми, кто собирал погороду новости и слухи. От них он узнал, что во всей Махаратхенасчитывалось только десять Хозяев Кармы и обитали они во дворце насклоне холма, возвышавшегося над юго-восточной частью города. Порасписанию посещали они клиники или читальные залы Храмов, куда

являлись за приговором горожане, обратившиеся за возрождением. СамаПалатаКармыпредставляласобоймассивноечерноесооружениеводворедворца,сюдавскорепослевынесенияприговорапоступалперерождаемый,чтобы перенестись в свое новое тело. Пока еще было светло, Стрейк сдвумя советниками успел сделать наброски дворцовых укреплений. ПаравельможизкняжескойсвитыбыланаправленачерезвесьгородпригласитьнапозднийужинипирушкуШанаИрабекского,престарелогоправителяиотдаленного соседа, с которым трижды вступал Сиддхартха вкровопролитные пограничные стычки и иногда охотился на тигров.Шанприбыл в Махаратху со своими родственниками дожидаться, когда егоназначат на прием к Хозяевам Кармы. Еще один человек послан был наулицу Кузнецов, там он сговорился с мастерами, чтобы они удвоиликняжескийзаказиподготовиливсеещедорассвета.Чтобызаручитьсяихсогласием,прихватилонссобойизрядноеколичестводенег.

Потом на двор к Хаукане прибыл в сопровождении шестерыхродственников Шан Ирабекский; хоть и принадлежали они к кастекузнецов,ноявилисьвооруженными,словновоины.Увидев,однако,скольтихой обителью был постоялый двор, и что никто из других гостей илипосетителей не вооружен, они отложили свое оружие и уселись во главестола,рядомскнязем.

Шанбылчеловекомвысокогороста,носильносутулился.Облаченонбылвкаштановогоцветаодеянияитемныйтюрбан,спускавшийсянаегобольшие,словномолочно-белыегусеницы,брови.Снежно-белойбылаегогустая борода, когда он смеялся, можно было заметить черные пенькизубов,анижниевекиегопокраснелиивспухли,словноусталиинаболелипосле многих лет, на протяжении которых удерживали они за собойвыпученные,налитыекровью глаза вихочевидныхпопытках вылезтиизорбит. Он флегматично смеялся и стучал по столу, уже в шестой разповторяя: «Слоны нонче вздорожали, а в грязи ни на черта не годны!»Фраза эта относилась к их беседе касательно лучшего времени года дляведениявойны.Толькополнейшийновичокбылбынастольконевоспитан,чтобы оскорбить посланца соседа в сезон дождей, решили они, иследовательноегоможнобудетстехпорназыватьнуворуа.

Медленно тянулся вечер, врач князя извинился и вышел, чтобыприсмотретьзаприготовлениемдесертаиподсыпатьнаркотиквпирожные,предназначенныеШану.Медленно тянулся вечер и после сладкого,Шанавсе чаще и сильнее тянуло закрыть глаза и уронить голову на грудь.«Хорошаявечеринка,–пробормоталон,похрапывая,и,наконец:–Слоныни на черта не годны…» и заснул так, что его было не разбудить. Его

родичи были не в настроении провожать его в такое время домой,посколькувсетотжеврачдобавилимввинохлоралгидративнастоящиймоментонивповалкухрапелинаполу.Наиболееобходительныйвассализкняжеской свиты договорился с Хауканой об их размещении, а самогоШана взяли в апартаменты князя, где вскорости его и посетил врач,которыйрасстегнулнанемодеждуизаговорилсниммягким,убеждающимголосом.

– Завтра после полудня, – говорил он, – ты будешь КняземСиддхартхой,аэтобудуттвоивассалы.ТыявишьсявПалатуКармывместеснимиипотребуешьтамтело,котороебезпредварительноговзвешиваниятвоей кармы обещал тебе Брахма. Ты останешься Сиддхартхой и послепереноса, а потом вернешься сюда со своими вассалами, чтобы я тебяобследовал.Тыпонял?

–Да,–прошепталШан.–Тогдаповтори,чтоятебесказал.–Завтрапослеполудня,–сказалШан,–ябудуСиддхартхойвоглаве

своихвассалов…

Ясной выдалась утренняя заря, и под ее сенью сводились разныесчеты. Половина людей князя покинула верхом город, направляясь насевер. Когда они достаточно удалились от Махаратхи, путь их началпотихонькусворачиватькюго-востоку,петляямеждухолмов;остановилисьонилишьраз,чтобыоблачитьсявбоевыедоспехи.

ПолдюжинылюдейотправилосьнаулицуКузнецов,откудавернулисьони с тяжелыми холщовыми мешками, содержимое которых поделилимежду собой три дюжины воинов, сразу после завтрака отправившихся вгород.

Князьдержалсоветсосвоимврачом,Нарадой.–Еслиянеправильнооценилмилосердиенебес,тоивсамомделея

проклят.Начтодокторулыбнулсяипромолвил:–Сомневаюсь,чтобытыошибся.Итакпотихонькуутросменилосьполднем,надгородомвсталзолотой

МостБогов.Когдаочнулисьихподопечные,импомоглиспохмельем.Шанудали

послегипнотических снадобий и с шестью вассалами СиддхартхиотправилиеговоДворецХозяев.Заверив,естественно,сородичей,чтоонвсеещеспитвкняжескихпокоях.

–Вданныймоментсамыйрискованныйпункт,–сказалНарада,–этоШан.Неузнаютлиего?Намнаруку,чтоон–заштатныймонархдалекогокоролевства.Он совсемнедавно в городе, причемвсе это времяпровел восновномсосвоимисородичамиидосихпорнеподавалзапросоновомтеле.Хозяева,должнобыть,ещенезнают,каквыглядишьтысам…

–ЕслитолькоменянеописалимБрахмаиегожрец,–перебилкнязь,–менянеудивит,есливсянашабеседабылазаписана,алентапереданаимсцельюустановлениямоейличности.

–Нопочемужеонидолжныбылитакпоступить?–возразилНарада.–Врядлиониожидаютподвохаиизощренныхпредосторожностейоттого,комуоказываютблагодеяние.Нет,яполагаю,мысумеемсэтимсправиться.Шану, конечно, не пройти зондирования, но он вполне сойдет дляповерхностногоосмотра,особенновкомпаниитвоих,вассалов.Вданныймоментонуверен,чтоониестьСиддхартха,ивэтомотношенииспособенпройти любой тест на детекторе лжи – серьезней же, как мне кажется,испытанийегонеждет.

Итак,ониждали.Тридюжинылюдейвернулисьспустымисумками,собралисвоипожитки,оседлаликонейиодинзадругимленивозатрусиличерез город,вродебывпоискахувеселений,нонасамомделеневедомаясиламедленносносилаихвюго-восточномнаправлении.

– До свидания, добрый Хаукана, – говорил князь, пока оставшиесявассалыпаковали свои пожитки и седлали лошадей. –Как всегда, толькодоброеуслышато тебеио твоемпристанищевсе,ктопопадетсянапутимоем в окрестных краях. Я сожалею, что вынужден столь внезапнопрерватьсвоепребывание здесь,ноядолженспешитьи,покинувПалатуКармы, сразу же отправлюсь усмирять восставшую провинцию. Ты жезнаешь,стоитправителюотвернуться,кактутжеразгораетсясмута.Итак,хотя я и хотел бы скоротать еще недельку под твоей гостеприимнойкрышей, но, боюсь, это удовольствие придется отложить до следующегораза.Есликто-тобудетспрашиватьобомне,говори,чтобыискалименявГадесе.

–Гадес,мойГосподин?– Самая южная провинция моего королевства, отличающаяся

исключительножаркимклиматом.Постарайсянезабытьиточнопередатьэто, особенно жрецам Брахмы, которые, возможно, в ближайшие днизаинтересуютсямоимместопребыванием.

–Будетисполнено,мойГосподин.–Ипозаботься,прошутебя,омальчикеДиле.Яхотелбыпослушать

егоигру,когдапосещутебявследующийраз.

Хаукананизкопоклонилсяиприготовилсяпроизнестиответнуюречь,поэтомукнязьпоспешилброситьемупоследнююмошну,полнуюмонет,и,добавив пару слов касательно вин Симлы, вскочил в седло и стольрешительно начал раздавать приказания своим воинам, что уХауканынебылоникакойвозможностивставитьхотьслово.

Онивыехаличерезворотаибылитаковы,оставивпозадилишьмедикада трех воинов, которых ему предстояло избавить за ближайший день отнедомогания, вызванного ни с того, ни с сего, вероятно, переменойклимата;онидолжныбылинагнатьостальныхвпути.

Отряд пересек весь город, избегая главных улиц, и постепеннооказался на дороге, ведущей к Дворцу Хозяев Кармы. Проезжая по ней,Сиддхартха обменивался тайными знаками с тремя дюжинами своихлюдей,лежавшихвзасадевразныхточкахподступавшегокдорогелеса.

На середине пути ко дворцу князь и восемь его спутников бросилиповодья, словно собираясь передохнуть, а остальные в это времяпоравнялисьсними,осторожнопробираясьмеждудеревьев.

Вскоре, однако, они увидели впереди какое-то движение.Показалисьсемеровсадников,икнязьдогадался,чтоэтошестьегокопейщиковиШан.Когда расстояние между двумя группами уменьшилось, князь со своимилюдьмидвинулсяимнавстречу.

– Кто вы такие? – воскликнул высокий всадник с острым взглядом,чуть осадив свою белую кобылу. – Кто вы такие, что заступаете дорогуКнязюСиддхартхе,БичуДемонов?

Князьприсмотрелсякнему–мускулистыйизагорелый,летдвадцатиснебольшим,сястребинымпрофилемивеличественнойосанкой–ивдругпочувствовал, что его подозрения были необоснованны и он подвел самсебяподозрительностьюинедоверчивостью.Погибкому,тренированномуэкземпляру, сидевшемуна его собственной белой кобыле, было ясно, чтоБрахма торговался честно, предоставляя ему в пользование прекрасное,сильноетело,которымсейчасобладалстарыйШан.

– Князь Сиддхартха, – сказал один из его людей, сопровождающихправителяИрабека,–похоже,чтовсебылопо-честному.Сним,помоему,всевпорядке.

– Сиддхартха! – вскричал Шан. – Кто это, к кому это ты смеешьобращатьсяпоименисвоегохозяина?Сиддхартха–я,я–Бич…

Оннедоговорил,головаегозапрокинуласьизвукизабулькаливгорле:егонастигприпадок.Онокоченел,зашаталсяивыпализседла.Сиддхартхабросился к нему. В уголках рта у Шана появилась пена, глаза егозакатились.

– Эпилепсия! – вскричал князь. – Они собирались подсунуть мнепорченыймозг.

ОстальныестолпилисьвокругипомогаликнязюдержатьШана,покаприступнепрошелирассудокненачалвозвращатьсявтело.

–Ч-чтослуч-чилось?–спросилон.– Предательство, – ответил Сиддхартха. – Предательство, о Шан

Ирабекский! Один из моих людей проводит теперь тебя к моемуперсональному врачу для обследования. После того как ты отдохнешь, япредлагаютебеподатьжалобувчитальныйзалБрахмы.Мойврачзайметсятобой у Хауканы, а потом ты будешь свободен. Я сожалею, что все такпроизошло.Вероятно,всеуладится.Нуаеслинет–вспоминайпоследнююосаду Капила и считай, что мы квиты – по всем статьям. День добрый,братецкнязь.

Он поклонился, а его люди помогли Шану взгромоздиться наХаукановугнедую,одолженнуюзаблаговременноСиддхартхой.

Из седла своей кобылыкнязь наблюдал, как удаляетсяШан, а затем,повернувшись к собравшимся вокруг него людям, заговорил достаточногромко,чтобыегоуслышалиивлесу:

– Внутрь войдут девятеро из нас. Дважды взовет рог – и следомпойдутостальные.Еслионибудутсопротивляться–заставьтеихпожалетьо своей неосторожности, ведь на тройной призыв рога явятся с холмовпятьдесят копейщиков, если будет в том надобность. Это – дворец дляотдохновения,анефорт,гдедолжныразворачиватьсябитвы.БеритеХозяеввплен.Непричиняйтевредаихмашинаминедавайтеделатьэтогодругим.Если они не будут сопротивляться – все распрекрасно. Если же этослучится, мы пройдем через Дворец и Палату Хозяев Кармы, какмаленький мальчик через большой и замечательно устроенныймуравейник.Удачи!Инедайбог,чтобыснамибылибоги!

И, повернув свою лошадь, он направился вверх по дороге, и восемькопейщиковнегромконапевалиунегозаспиной.

Князьпроехалчерезширокиедвойныеворота,распахнутыенастежь;ихниктонеохранял.Онневольнопризадумался:непросмотреллиСтрейккаких-тосекретныхсредствзащиты.

Дворбылвымощенлишькое-где,основнуюегочастьзанималазелень.Тут же работало несколько слуг, занятых подрезкой, стрижкой и всемиостальными садовыми процедурами. Князь прикинул, где бы разместитьоружие, но подходящего места не нашел. Слуги, не прерывая работы,поглядывалинавновьприбывших.

В дальнем конце двора возвышалась черная каменная Палата. Он

направилсятудавсопровождениисвоихвсадников,покаегонеокликнулисоступенейсамогодворца,которыйосталсяотнегопоправуюруку.

Князьнатянулповодьяиобернулсявэтусторону.Увиделончеловекавчерномодеяниисжелтымкругомнагруди,спосохомизчерногодеревавруках.Былонвысок,могуч,лицоего,кромеглаз,былоприкрыточерным.

Князьнаправилсвоюлошадькподножиюширокойлестницы.–ЯдолженпоговоритьсХозяевамиКармы,–заявилон.–Тебеназначилиприем?–спросилчеловек.–Нет,–ответилкнязь,–ноэтооченьважноедело.– Тогда сожалею, что ты проделал все это путешествие впустую, –

промолвилчерный.–Необходимоназначение.ТыможешьдоговоритьсяонемвлюбомХрамеМахаратхи.

Стукнувпосохомоступени,онповернулсяипошелпрочь.–Корчуйтесад,–велелкнязьсвоимлюдям,–вырубитевонтедеревья,

сложитеихвкучуиподпалите.Человек в черном замер, обернулся. Внизу лестницы его ждал один

князь.Остальныеужедвигалисьпонаправлениюкдеревьям.–Несмей,–сказалчеловек.Князьулыбнулся.Его люди спешились и, пройдя прямо по клумбам, начали вырубать

кусты.–Прикажиимостановиться!– С чего бы это? Я пришел поговорить с Хозяевами Кармы, и ты

заявляешь,чтоянемогуэтогосделать.Яговорю,чтомогу,–ипоговорю.Посмотрим,ктоизнасправ.

– Прикажи им остановиться, – повторил тот, – и я передам твоепосланиеХозяевам.

–Стой!–крикнулкнязь.–Нобудьтеготовыначатьснова.Человек в черном поднялся по лестнице и исчез во дворце. Князь

постукивалпальцамипорогу,которыйвиселнаперевязиунегонагруди.Вскореводворцепослышалоськакое-тодвижениеииздверейодинза

другимсталипоявлятьсявооруженныелюди.Князьподнялрогк губамидваждыпротрубилвнего.

Людибылиоблаченывкожаныедоспехи,кое-ктоещеприлаживалнаходу отдельные их детали, и кожаныеже колпаки. Вооружены они былималенькимиовальнымиметаллическимищитамисизображениемжелтогокруга на черном фоне. Мечи у них были длинные, изогнутые. Воинызаполниливсюлестницуизамерли,будтоожидаяприказа.

Опятьпоявилсячеловеквчерномиостановилсянаверхнейплощадкелестницы.

– Очень хорошо, – сказал он, – если ты хотел передать что-тоХозяевам,говори!

–Ты–Хозяин?–спросилкнязь.–Да.–Тогдаты,вероятно,последнийизних,колитебеприходитсяслужить

ещеипривратником.Яхочуговоритьсостаршим.–Твоейнаглостивоздастсясполнаивэтойжизни,ивследующей,–

заметилХозяин.Тут через ворота во двор въехали три дюжины копейщиков и,

подъехав,выстроилисьсобеихстороноткнязя.Тевосемь,чтоначалибылоосквернять сад, вскочили в седла и придвинулись к своим товарищам,обнаженныеклинкилежалиунихпоперекседел.

–Намчто,придетсявступитьввашдворецверхом?–поинтересовалсякнязь. – Или же ты призовешь других Хозяев, с которыми я хочу иметьразговор?

Лицомклицусвоинамикнязяналестницестоялооколовосьмидесятичеловек. Хозяин, казалось, взвешивал соотношение сил. Он решил ненарушатьсложившегосяположения.

– Не поступай опрометчиво, – процедил он сквозь зубы, – ибо моилюдибудутзащищатьсяособожестокимобразом.Жди,покаявернусь.Япозовуостальных.

Князьнабилсвоютрубкуи закурил.Еголюдизамерли,какстатуи, скопьями наперевес. Капельки пота заметнее всего были на лицах пешихсолдат,занимавшихнижниеступени.

Князь,чтобыскоротатьвремя,заметилсвоимкопейщикам:–Невздумайтехорохоритьсяихвастатьсясвоиммастерством,каквы

делалиприпоследнейосадеКапила.Цельтесьвгрудь,аневголову.– А еще, – продолжал он, – не вздумайте, как обычно, калечить

раненых и убитых – это же святое место, и его не должно осквернятьподобнымипоступками.

– С другой стороны, – добавил он, – я восприму как личноеоскорбление, если у нас не наберется десятка пленников дляжертвоприношенияНирритиЧерному,моемуперсональномупокровителю–конечноже, за пределами этих стен, где обрядЧерногоПразднестванебудетстольтяжелодавитьнанас…

Справа раздалсяшум, это пехотинец, изо всех сил таращившийся надлинноекопьеСтрейка,потерялвдругсознаниеиупалснижнейступени.

– Стоп! – прокричал человек в черном, появившийся в этот миг наверхней площадке вместе с шестью другими, одетыми так же. – Не

оскверняйте Дворец Кармы кровопролитием. Уже кровь этого павшеговоина…

–Котораяприлилабыкегощекам,–докончилкнязь,–еслибыонбылвсознании–ибооннеубит.

– Чего ты хочешь? – обратившийся к нему черный человек былсреднего роста, но чудовищен в обхвате. Он стоял, словно громадная,темнаябочка;егопосох–словноаспидныйперун.

– Я насчитал семь, – отвечал князь. – Насколько я понимаю, здесьпроживаетдесятьХозяев.Гдетроеостальных?

–ОнивданныймоментнаприемевтрехчитальныхзалахМахаратхи.Чтотебенужноотнас?

–Тыздесьзастаршего?–ТолькоВеликоеКолесоЗаконаздесьзастаршего.–НетылистаршийпредставительВеликогоКолесавнутриэтихстен?–Да,я.–Оченьхорошо.Яхочупоговоритьстобойсглазунаглаз–вонтам,–

сказалкнязь,указаврукойнаЧерныеПалаты.–Этоневозможно!Князьвыбилтрубкуокаблук,выскребостаткитабакакончикомсвоего

кинжалаиспряталееобратновкисет.Потомонвыпрямилсявсвоемседле,сжимаявлевойрукерог.ЕговзглядвстретилсясглазамиХозяина.

–Тыабсолютноуверенвэтом?–спросилон.Ротхозяина,крохотныйияркий,искривился,артикулируятакинепроизнесенныеслова.

–Какскажешь,–согласилсянаконецон.–Пропуститеменя!Онспустилсясквозьрядывоиновиостановилсяпередбелойкобылой.КнязьударамиколенразвернулеевнаправлениитемныхПалат.–Держатьпозицию!–приказалХозяин.– То же самое, – сказал князь своим людям. Вдвоем они пересекли

двор,икнязьспешилсяпередПалатами.–Тыдолженмнетело,–вкрадчивопромолвилон.–Очемэтоты?–сказалХозяин.–Я–КнязьСиддхартхаизКапила,БичДемонов.–Сиддхартхумыужеобслужили,–былответ.– Ты так считаешь, – сказал князь. –Обслужили, сделав по приказу

Брахмыэпилептиком.Однакоэтонетак.Человек,котороговыобработалисегодня,–всеголишьневольныйсамозванец.Я–настоящийСиддхартха,обезымянныйжрец,ияпришелпотребоватьсвоетело–сильное,безизъяну,безскрытогопорока.Итыпослужишьмневэтом.Послужишьвольноилиневольно–нопослужишь.

–Тытаксчитаешь?–Ятаксчитаю,–подтвердилкнязь.–Вперед!–закричалХозяинивзмахнулсвоимпосохом,целяськнязю

вголову.Князь увернулся от удара и отступил назад, обнажая свой клинок.

Дваждыонпарировалимударыпосоха.Нонатретийразтотпопал,ихотяпосохтолькоскользнулемупоплечу,этогохватило,чтобыпотрястикнязя.Он кружил вокруг белой кобылы, укрываясь за нею от Хозяина.Увертываясь,прячась занею,онподнескортурогипротрубилтрираза.Звуки рога на миг покрыли звон, лязг и крики ожесточенной схватки,разгоревшейся на дворцовой лестнице. С трудом переведя дух, князьобернулся и едва успел отразить удар, который, без сомнения, размозжилбыемучереп.

–Вписании сказано, – захлебываясь, выдавилиз себяХозяин, – чтотот,ктоотдаетприказания,необладаядолжнойсилой,чтобызаставитьихвыполнить,–глупец.

–Ещедесятьлетназад,–струдомвыдохнулкнязь,–тыбынизачтонедотронулсядоменясвоимпосохом.

Ионсожесточениемпринялсянаноситьудары,целявпосох,стремясьразрубить,расщепитьего,носоперниквсевремяухитрялсяотвестиостриеегоклинка,ихотявскоренапосохебылополнозарубок,аместамикнязьдажеснялснегостружку,вцеломоннепострадалипопрежнемуявлялврукахХозяинадостаточногрозноеоружие.

ВдругсредиэтойсечиХозяинпросто,какпалкой,огрелкнязяпосохомнаискосокполевомубоку,итотпочувствовал,какунеговнутритреснулиребра…Онповалилсяназемлю.

Нетхудабездобра:когдакнязьпадал,клиноквыпалунегоизрукииполоснулХозяина по ногам чуть пониже колен; тот, завопив, рухнул какподкошенный.

–Мыпочтинаравных,–выдохнулкнязь.–Мойвозрастпротивтвоегожира…

Ион с трудомвытащил, дажеинепытаясьподняться, свойкинжал;твердосжатьеговрукебылоемунеподсилу.

Он оперся локтем о землю. Хозяин со слезами на глазах попыталсябылоподняться,нотутжесноваупалнаколени.

Итутдонихдонессястукмножестваподков.–Яне глупец,– сказалкнязь.–Итеперьяобладаюдолжнойсилой,

чтобызаставитьвыполнитьмоиприказания.–Чтопроисходит?

–Прибылиостальныемоикопьеносцы.Еслибыясразувступилсюдасовсемисвоимисилами,выбыпопряталисьпощелям,какгекконывгрудевалежника; нам бы потребовались тогда, может быть, дни и дни, чтобыобшаритьвашдворецивыкуритьвасизукромныхуголков.Нуатеперьтылежишьсловноуменяналадони.

Хозяинподнялсвойпосох.Князьотвелназадрукускинжалом.–Опустиего, – сказалон,–илияметнукинжал.Не знаю,попадуя

или промахнусь, но вполне могу попасть. Ну так что, ты не побоишьсясыграть,когдаставкойбудетподлиннаясмерть,а?

Хозяинопустилсвойпосох.–Подлиннуюсмертьпознаешьты,–сказалХозяин,–когдаслужители

Кармыскормятпсамтелатвоихвсадников.Князьзакашлялсяибезовсякогоинтересапогляделнасвоюкровавую

слюну.–Нуапокаобсудимполитику?–предложилон.Когда стихли звуки битвы, первым к ним приблизился Стрейк –

высокий, пропыленный, в волосах у него запеклось почти столько жекрови,какиналезвиимеча,–егонедоверчивообнюхалабелаякобыла.Онотдалкнязючестьисказал:

–Готово.–Слышишь,ХозяинКармы?–спросилкнязь.–Твоислужители–вот

истиннаяпищадляпсов.Хозяиннеотвечал.– Обслужишь меня сейчас, и я сохраню тебе жизнь, – сказал князь.

Откажешься,иялишутебяее.–Обслужу,–сказалХозяин.– Стрейк, – распорядился князь, – пошли двоих обратно в город;

одного – за Нарадой, другого – на улицу Ткачей за Яннавегом-парусинником.ИзтрехкопейщиковуХауканыпустьостаетсятолькоодин– постережет до закатаШанаИрабекского, а потом свяжет его и оставиттам,асамдогоняетнас.

Стрейкулыбнулсяиотсалютовалкнязю.– А сейчас пришли людей, чтобы перенести меня внутрь палат и

приследитьзаХозяином.Свое старое тело он сжег вместе со всеми остальными. Служители

Кармы пали в бою все до одного. Из семи безымянныхХозяев в живыхостался только толстяк. Банк спермы и яйцеклеток, резервуары длявыращиванияикамерыдляготовыхтелувезтибылоневозможно,затосамо

оборудованиедляпереносабылодемонтированоипогруженоналошадей,лишившихся в битве своих всадников. Юный князь, восседая на белойкобыле,смотрел,какчелюстипламенисмыкалисьнателахпавших.Восемьпогребальныхкостровпылалонафонепредрассветногонеба.Тот,которыйбылпарусныхделмастером, посмотрелна ближайшийк воротам костер;егозажглипоследним,итолькосейчасязыкипламенидобралисьдоверха,где покоилась громадная туша, облаченная в черное одеяние с желтымкругом на груди. Когда пламя коснулось его и одежда начала дымиться,собака,забившаясясподжатымхвостомподкустывобезображенномсаду,поднялакнебумордуизавыла,ивойеебылоченьпохожнаплач.

–Сегоднясчеттвоихгреховперешелвсеграницы,–сказалпарусныймастер.

–Но,гм,естьещеисчетмолитв!–откликнулсякнязь.–Будууповатьна него. Хотя будущим теологам еще предстоит принять окончательноерешениеоправомерностиэтихжетоновиоднорукихпандитов.Атеперь–пустьНебесасоображают,чтостряслосьздесьсегодня.Пораотправляться,мойкапитан.Пока–вгоры,атам–врозь,такбудетбезопасней.Незнаю,какойдорогойяпоследую,единственнознаю,чтоведетонаквратамНебесичтоядолженидтипонейвовсеоружии.

–БичДемонов,–протянулегособеседник,икнязьулыбнулся.Приблизился предводитель копейщиков. Князь кивнул ему.

Прозвучаливыкрикиприказаний.Колонны всадников двинулись в путь, прошли через ворота Дворца

Кармы, свернули сдорогиинаправились вверхпо склонунаюго-восток,удаляясь от городаМахаратхи, а за спиной у них, словно утренняя заря,пылалителаихтоварищей.

IIIПоведано, что когда явился Учитель, приходили

послушать его учение люди всех каст – и дажеживотные,боги,забредалслучайныйсвятой;иуходилиони оттуда укрепившись духоми праведнее, чем были.Считалось, что он обрел просветление, хотя были итакие, кто называл его мошенником, грешником,преступникомилипройдохой.Невсеизэтихпоследнихчислилисьсредиеговрагов;но,сдругойстороны,невсеизтех,ктоокрепдухомисталправеднее,моглибытьпричислены к его друзьям и сторонникам.Последователи звали егоМахасаматман, и некоторыеиз них говорили, чтоон бог.И вот вскоре стало ясно,что принят он в качестве учителя, что смотрят нанего с уважением; приобрел он много богатыхсторонниковипрославилсядалекозапределамиокруги;стали называть его Татхагатой, что означает Тот,Кто Постиг. И отметить нужно, что хотя богиняВали(иногда–внаиболеебезобидныхеепроявлениях–известная как Дурга) никогда не высказывалаформального заключения касательно достижения имсостояния будды, оказала она ему честьисключительную, отрядив воздать ему свою дань непростогонаемногоубийцу,асвятогосвоегопалача…

НеисчезаетистиннаяДхамма,поканевозрастетвмиреДхаммаложная.КогдавозрастаетложнаяДхамма,вынуждаетонаистиннуюДхаммуисчезнуть.

Самьютта-никал(11,224)

ПоблизостиотгородаАлундилараскинуласьроскошнаяроща,деревьясголубойкоройвенчалатампурпурнаялиства,легкостьюподобнаяперу.Прославленабылаэтарощасвоейкрасотой,атакжеисвященнымпокоем,

чтоцарилподеесенью.ДоегообращенияпринадлежалаонакупцуВасу,который потом предоставил ее учителю, известному и под именемМахасаматман,иподпрозвищемТатхагата,икакПросветленный.В этойроще и обосновался учитель со своими последователями, и когдапроходили они среди дня по городу, никогда не оставались пустыми ихчашидляподаяния.

К роще всегда стекалось и множество пилигримов. Верующие,любопытные, хищные до чужого, – все они бесконечной чередойпроходили там, добираясь кто по воде, кто посуху, кто верхом, а ктопешком.

Алундил–довольнозаурядныйгородишко.Обычнымибыливнемикрытые соломой лачуги, и одноэтажные деревянные халупы; немощенойоставаласьглавнаяулица,всяисчерченнаяшрамамиотколесбесчисленныхповозок; имелось в нем два больших базара имножествомелких; вокругпротянулись обширные поля злаков, принадлежащие вайшьям иобрабатываемые шудрами, казалось, что город – это остров в зелено-голубом озере; из-за большого наплыва путешественников много было вчерте города постоялых дворов (но, конечно, ни один из них не могсравниться с легендарным гостиным двором Хауканы в далекойМахаратхе);былиздесьисвоисвятыеисвоисказители;иужконечнобылздесьисвойХрам.

Храмрасположилсянаневысокомхолмепочтивсамомцентрегорода,каждуюизчетырехегостенразрывалипосерединеогромныеворота.Они,как, собственно, и стены, были сплошь покрыты резьбой, теснящимися,смыкающимися друг с другом ярусами высеченных из камня фигур;красовались там музыканты и танцовщицы, воины и демоны, боги ибогини, звери и артисты, стражи и девы, любовники во всевозможныхсочетанияхибесчисленныегибридылюдейиживотных.Воротаэтивеливпервый, внешний двор, в котором опять же высились стены – уже сосвоими воротами, которые, в свою очередь, вели во второй, внутреннийдвор. В первом находился небольшой базар, где продавалось всенеобходимое для поклонения богам. Кроме того, размещалось таммножество маленьких святилищ, капищ, часовен, посвященныхвторостепенным божествам. Чего только не было в этом дворе:попрошайствующие нищие, смеющиеся дети, медитирующие святые,сплетничающие женщины, курящиеся благовония, распевающие птахи,побулькивающиесосудыдляочищения,басовито гудящиемолитвоматы–всеэтоможнобылообнаружитьздеськруглыйдень.

Нуавнутреннийдвор, с еговеличественнымисвятилищамиглавных

богов, являлся средоточием всей религиозной деятельности. Людираспевали или выкрикивали молитвы, бормотали стихи из вед, стояли –одни,вытянувшисьвструнку,другие–наколенях,лежали,простертыеницперед огромными каменными изваяниями, которые подчас так любовнобыли увиты гирляндами цветов, так густо натерты красной кункумовойпастойиокруженыгрудамиприношений,чтоневозможнобылодогадаться,какоежебожествопотонулоздесьвокеанеосязаемогопоклонения.Времяот времени трубили храмовые трубы, и тогда все на минуту смолкали,чтобыоценитьихэхо,затемгамвозобновлялсясновойсилой.

Иникомунепришлобывголовуспорить,чтокоролевойХрамабылаКали. Ее высокая, изваянная из белого камня статуя в гигантскомсвятилище господствовала над внутренним двором. Едва заметная ееулыбка, может быть, чуть презрительно снисходительная к остальнымбогам и их богомольцам, на свой лад приковывала взгляд не менее, чемухмылки гирлянды черепов, свешивавшихся с ее ожерелья. В руках онасжимала кинжалы, а тело ее, схваченное художником в середине шага,казалось, не решило, не стоит ли пуститься в танец и лишь потомповергнуть пришедших к ее святилищу. Полными были ее губы,широкооткрытымиглаза.Присветефакеловказалось,чтоонадвижется.

Поэтомунемудренобыло, что лицомк лицу с ее святилищем стоялосвятилище Ямы, бога смерти. Решено было – и достаточно логично –священнослужителямии архитекторами, чтоиз всех божествименно емупристало,нинаминутунеотрываясь, весьдень соизмерять свойполныйрешимости взгляд со втречным взглядом богини, вторя своей кривойусмешкойееполуулыбке.Дажесамыеблагочестивыепосетителистаралисьобычнообойтиэтидвасвятилищасторонойиужвсяконепроходитьмеждуними;акогданагородопускалисьсумерки,вэтойчастихрамавоцарялисьтишина и неподвижность, и не тревожил их никакой припозднившийсябогомолец.

Ссевера,когдадохнулнаокругувешнийветер,пришелсюданектопоимени Рилд. Невелик ростом, хрупкого сложения, с головой – хоть инебогатонбылпрожитымигодами–убеленной,должнобыть,сединой,–таковбылРилд;облаченонбылвобычноетемноеодеянияпилигрима,нокогданашлиеговканаве,гдебезпамятилежалонвприступелихорадки,намотан был на его предплечье малиновыйшнурок удушителя, знак его,Рилда,истиннойпрофессии.

ПришелРилдвесной,вовремяпразднества,вАлундилсредизелено-голубыхполей,вАлундиллачугподсоломеннойкровлейиодноэтажныхдеревянныххалуп,немощеныхулицимногочисленныхпостоялыхдворов,

базаров, святых подвижников и сказителей, великого религиозноговозрожденияиегоУчителя,молваокоторомразнесласьдалекозапределыокруги,–вАлундилХрама,царилавкоторомегопокровительница.

Времяпразднеств.Лет двадцать тому назад этот традиционный местный праздник не

касался даже ближайших соседей. Но теперь, когда стекались сюдабесчисленные путешественники, привлеченные присутствиемПросветленного,проповедующегоистинуВосьмеричногоПути,Фестивальв Алундиле привлекал такое количество пилигримов, что переполненыбыли все комнаты и углы, где только можно было обрести приют.Владельцы палаток сдавали их внаем втридорога. Даже в конюшняхютились люди, даже голые клочки земли сдавались как участки длявременныхлагерей.

Любил Алундил своего Будду. Много было городов, пытавшихсяпереманитьего,выманитьизпурпурнойрощи.Шенгоду,ЦветокГор,сулилемудворецсгаремом,лишьбыонпринессвоеучениенаегосклоны.НоПросветленныйнепошелкгоре.Каннака,портнаЗмеинойРеке,предлагалемуслоновикорабли,городскойдомизагороднуювиллу,лошадейислуг,только бы он пришел и проведовал на его пристанях. Но не пошелПросветленныйкреке.

Оставался Будда у себя в роще, и все живое стекалось к нему. Сгодами, как откормленный дракон, все разрастался праздник – и впространстве, и во времени, и, как чешуя оного – само мерцание, – всепышнее и многолюднее становился он. Местные брамины не одобрялиантиритуалистическое учение Будды, но благодаря его присутствиюпереполнялась казна их, и пришлось им научиться жить в тенивосседающегоучителя,непроизносясловатиртхика–еретик.

ИоставалсяБуддаусебявроще,ивсеживоестекалоськнему,втомчислеиРилд.

Времяпразднеств.Барабанызарокоталивечеромтретьегодня.Натретийденьзаговорили

громовыми раскатами огромные барабаны для танца катхакали.Стремительное, как пулеметные очереди, на многие мили разнеслосьстаккато барабанной дроби, через воля проникло оно в город, наполнилоего,наполнилособойпурпурнуюрощуиболотистыепустошипозадинее,Одетыевбелыемундусыбарабанщикибылиобнаженыдопояса,инаихтемныхторсахпоблескиваликапелькипота;работалионипосменно,столь

выматывающимбылподдерживаемыйимимогучийпульс;ининамигнепрерывался звуковой поток, даже когда очередная смена барабанщиковвыдвигалась, отдохнув, вплотную к туго натянутым на маханагарыкожаныммембранам.

Снаступлениемтемнотыпутешественникиигорожане,пустившиесявпуть, едва заслышав перебранку барабанов, начали прибывать напраздничноеполе,неменеепросторное,чемполядревнихсражений.Тамониподыскивалисебесвободноеместечкоиусаживалиськоротатьвремявожидании, когда сгустится темнота и начнется драма, потягивая сладкопахнущийчай,купленныйналоткахивпалатках,расставленныхповсюдуподдеревьями.

Вцентреполястоялогромный,высотойвростчеловекамедныйкотелс маслом, через края которого свешивались фитили. Их зажгли, и онипопыхиваливответмерцавшимупалатокактеровфакелам.

Вблизи грохот барабанов становился и вовсе оглушающим,гипнотическим,асложные,синкопированныеихритмы–коварными.

С приближением полуночи зазвучали славословящие боговпеснопения, нарастающие и спадающие, следуя ритму, задаваемомубарабанами;словнотенетамиоплеталионивсепятьчеловеческихчувств.

Вдруг все затихло, это в сопровождении своих монахов, чьижелтыеодеяния казались в факельных отсветах оранжевыми, прибылПросветленный. Но они отбросили на плечи капюшоны своих ряс иуселись,скрестивноги,прямоназемлю.Ичутьпогодяумысобравшихсявновьполностьюзаполнилипеснопенияиголосабарабанов.

Когда появились актеры, превращенные в гигантов грандиознымгримом,сопровождаемыепозвякивающимиприкаждомшагеналодыжкахбубенцами, встретили их не аплодисментами, а одним толькососредоточенным вниманием. С самого детства начинали знаменитыетанцорыкатхакалиучитьсяиакробатике,ивекамиустоявшимсяобразцамклассическоготанца;ведомыимбылиидевятьразличныхдвиженийшеииглаз, и сотни положений и жестов рук, необходимых для того, чтобывоссоздатьнасценедревниеэпическиепредания,повествующиеолюбвиибитвах, о стычкахбогови демонов, о героическихпоединкахи кровавыхпредательствах и изменах. Музыканты громко выкрикивали строки,повествующиеозахватывающихдухподвигахРамыилибратьевПандавов,а актеры, не произнося ни единого слова, изображали их на сцене.Раскрашенныевзеленоеикрасное,черноеибелоснежное,шествовалионипо полю, и вздымались их одежды, и сверкали, отбрасывая тысячизайчиков, в огнях светильника их огромные нимбы. Иногда светильник

вдругярковспыхивалилижешипелиплевалсяискрами,итогдаореолыуних над головами словно переливались то небесным, то непотребнымсветом, полностью стирая смысл происходящего и заставляя зрителей намгновениепочувствовать,чтосамионивсеголишьиллюзия,аединственнореальнывэтоммиреведущиециклопическийтанецкрупнотелыефигуры.

Танец должен был продолжаться до рассвета, чтобы завершиться свосходомсолнца.Ещедо зари,однако, явилсясостороныгородаодинизжелторясыхмонахови,проложивсебепутьсквозьтолпу,поведалчто-тонаухоПросветленному.

Будда приподнялся было, но, как показалось, чуть подумав, уселсяобратно.Онсказалчто-томонаху,тоткивнулиотправилсявосвояси.

Невозмутим был с виду Будда, вновь погрузившийся в созерцаниеспектакля. Сидевший по соседству монах заметил, как постукивает онпальцами по земле, и решил, что Просветленный отсчитывает ритм таламузыкантам, ибо всем было известно, что выше он таких вещей, какнетерпение.

НовоткончиласьдрамаиСурья-солнцеокрасилрозамикаемкуНебеснад восточной оконечностью окоема, и оказалось, что ушедшая ночьдержала толпу в плену напряженной, пугающей грезы, от которойосвободилисьнаконецзрители–лишьзатем,чтобывусталостискитатьсялунатикамивесьэтотдень.

Лишь Будда и его последователи сразу же отправились в сторонугорода. Нигде не останавливались они передохнуть и прошли через весьАлундилбыстрой,ноисполненнойдостоинствапоходкой.

Когда же вернулись они в пурпурную рощу, наказал Просветленныйсвоим монахам отдыхать, а сам направился к небольшому павильону,расположенномувлеснойчащобе.

Монах, оповестивший Будду во время представления, сидел внутрипавильона. Он пытался унять приступ лихорадки, терзавшей странника,подобранногоимнаболотах,гдеонимелобыкновениепрогуливаться,ибосреди болотных испарений особенно хорошо медитировалось онеизбежномразложениителапослесмерти.

Татхагатаразглядывалвытянувшегосяпереднимнаматрасечеловека.У него были тонкие и бледные губы, высокий лоб, выступающие скулы,седые брови, чуть заостренные уши; и Татхагата решил, что под векаминезнакомца скрываются либо серые, либо бледно-голубые, выцветшиеглаза. И все его тело, оставленное на время сознанием, было каким-то…

просвечивающим?.. хрупким, что ли, – может быть, отчасти из-заразъедающей его лихорадки, но нельзя было списать это его качествополностью на болезнь. Этот маленький человек отнюдь не производилвпечатления того, кому подобает носить предмет, который держал сейчасТатхагата в руках. На первый взгляд, вполне мог бы он показатьсяглубоким стариком. Но стоило приглядеться получше и осознать, что нибесцветные его волосы, ни хрупкое телосложение не свидетельствуют опреклонном возрасте, и поразило бы в его облике что-то совершеннодетское.По внешнему его виду решилТатхагата, что не обязательно емучастобриться.Бытьможет, где-тоууголковрта затерялись сейчасунегонепокорныеморщинки.Аможетбытьинет.

Татхагата поднял малиновыйшнурок для удушения, носить которыйпристалотолькосвятомупалачубогиниКали.Онпропустилшелковистоетельце шнурка между пальцев, и тот проскользнул сквозь его руку, какзмея, чуть-чуть ластясь к ней. Вне всяких сомнений, ласка этапредназначаласьдляегогорла.Почтинеосознавая,чтоделает,онбыстроскрестилрукиитутжеразвелих;да,именнотакэтоиделается.

Потомонподнялвзгляднамонаха,которыйнаблюдалзанимширокооткрытыми глазами, улыбнулся своейнепроницаемой улыбкойи отложилшнурок.Монахвлажнойтряпицейвытерпотсбледногочелабольного.

Покоившийсянаматрасевздрогнулотприкосновения,еговекивдругрезко распахнулись. Невидящие глаза его были наполнены безумиемлихорадки,ноТатхагатасодрогнулся,встретившисьснимвзглядом.

Темными,черными,почтикак антрацитбылиони,невозможнобылоразобрать, где кончается зрачок и начинается радужная оболочка. Былонечтопредельнопротивоестественноевсочетанииглазподобноймощисостольхилымиистощеннымтелом.

Татхагата дотронулся до руки больного, и это было все равно, чтокоснутьсястали,холоднойинеподатливой.Ссилойполоснулонногтемповнешней стороне правой кисти – и на ней не осталось ни следа, ницарапинки,ноготьпростососкользнул,словнопоповерхностистекла.Оннадавил изо всех сил на ноготь большого пальца, а когда отпустил его –ничегонепроизошло,тотнинайотунеизменилсвойцвет.Казалось,чторукиэтимертвы,какдеталимеханизма.

Он продолжил обследование больного. Замеченное явлениепрекращалось чуть выше запястий, чтобы опять проявиться в другихместах.Руки,грудь,живот,шеяиотдельныечастиспиныокуналиськогда-то в купель смерти, что и обеспечило их неуязвимость и несгибаемуюмощь.Смертельным,конечно,былобыполноепогружениевэтукупель;ну

а так, в обмен на частичную потерю осязания приобрел дерзнувший наподобныеводныепроцедурыневидимыйэквивалентдоспехов–нагрудных,спинных, рукавиц – из крепчайшей стали. И в самом деле, был он изотборнейшихубийцужаснойбогини.

–Ктоещезнаетобэтомчеловек?–спросилБудда.–ПослушникСимха,–отвечалмонах,–которыйпомогмнепринести

егосюда.–А он видел, – показал глазами Татхагата на малиновыйшнурок, –

это?Монахкивнул.– Тогда сходи за ним. Пусть не откладывая явится сюда. И никому

ничегонерассказывай,можешьтолькоупоминать,чтоодинизпилигримовзаболелимыегоздесьподлечиваем.Яберунасебяуходзанимисамбудуеголечить.

–Слушаю,Победоносный.И монах спешно покинул повильон. Татхагата уселся рядом с

матрасомипогрузилсявожидание.Прошло два дня, прежде чем на убыль пошла лихорадка и рассудок

вернулсявэтитемныеглаза.Нонапротяженииэтихдвухднейвсякий,чейпуть лежал мимо павильона, мог услышать голос Просветленного,монотонно бубнившего над своим спящим пациентом, словно быобращаясь к нему. Изредка и тот бормотал что-то бессвязное, громкоговорилвдругчто-то,каквсегдабываетвлихорадочномбреду.

Навторойденьбольнойвдруготкрылглазаиуставилсявверх.Затемоннахмурилсяиповернулголову.

–Доброеутро,Рилд,–сказалТатхагата.–Тыкто?–спросилтотнеожиданноглубокимбаритоном.–Тот,ктоучитпутиосвобождения,–былответ.–Будда?–Такменязвали.–Татхагата?–Иэтоимядавалимне.Больной попытался приподняться и повалился назад. Попрежнему

совершеннобезмятежнымбыловыражениеегоглаз.–Откудатызнаешьмоеимя?–спросилоннаконец.–Вбредутымногоразговаривал.–Да,ябылоченьболенибезсомнениябредил.Япростудилсявэтом

окаянномболоте.Татхагатаулыбнулся.

–Одинизнедостатковпутешествияводиночку:некомупомочьтебевбеде.

– Ты прав, – согласился Рилд, и веки его вновь сомкнулись; онзадышалглубокоировно.

Татхагатаосталсявпозелотоса,ожидая…КогдаРилдочнулсявследующийраз,былвечер.–Пить,–сказалон.Татхагатадалемуводы.–Тыголоден?–спросилон.–Нет,мне,моемужелудкупоканедоэтого.Онподнялсяналоктяхи

уставилсянасвоегоопечителя.Затемповалилсяобратнонаматрас.–Этокакразты,–заявилон.–Да,–откликнулсяТатхагата.–Чтотысобираешьсяделать?–Накормитьтебя,когдатыскажешь,чтоголоден.–Яимеюввидупослеэтого.–Присмотретьзатем,кактыспишь,дабытыопятьневпалвбред.–Янеотом.–Язнаю.–Послетого,какяпоем,отдохну,вновьобретусвоисилы–чтотогда?Татхагата улыбнулся и вытащил откуда-то из-под своей одежды

шелковыйшнурок.–Ничего,–промолвилон,–совсемничего,–ион,изящноперекинув

шнурокРилдучерезплечо,отвелруку.Тот тряхнул головой и откинулся назад. Поднял руку и пробежал

пальцамивдольшнурка.Обвилимпальцы,затемзапястье.Погладилего.–Онсвященен,–сказалончутьпозже.–Похоже…–Тызнаешь,длячегоонслужитикаковаегоцель?–Конечно.–Почемужетогдатынесобираешьсяничегоделать?–Мненетнадобностичто-тоделатьилидействовать.Всеприходитко

мне.Есличто-тодолжнобытьсделано,сделатьэтопредстоиттебе.–Непонимаю.–Язнаюиэто.Человекгляделвтеньусебянадголовой.–Ябыпопробовалпоесть,–заявилон.Татхагатадалемубульонаихлеб,ионсъелихаккуратно,чтобыегоне

вырвало, и его не вырвало. Тогда он выпил еще немного воды и, тяжелодыша,улегсяобратнонаматрас.

–ТыоскорбилНебеса,–заявилон.–Мнелиэтогонезнать.–И тыумалил славубогини, чье верховенствоникогдане ставилось

здесьподсомнение.–Язнаю.–Нояобязантебесвоейжизнью,яелтвойхлеб…Ответомемубыломолчание.– Из-за этого должен я нарушить самую святую клятву, – заключил

Рилд.–Янемогу,убитьтебя,Татхагата.– Выходит, я обязан своей жизнью тому факту, что ты обязан мне

своей.Давайсчитать,чтовсмыслежизненныхдолговмыквиты.Рилдхмыкнул.–Дабудеттак,–сказалон.– И что же ты будешь делать теперь, когда ты отказался от своего

призвания?– Не знаю. Слишком велик мой грех, чтобы мне было дозволено

вернуться.ТеперьужеияоскорбилНебеса,ибогиняотвернетсвойликотмоихмолитв.Яподвелее.

–Коливсетакслучилось,оставайсяздесь.Покрайнеймере,туттебебудетскемпоговоритькакпроклятомуспроклятым.

–Отлично,–согласилсяРилд.–Мненеостаетсяничегодругого.Онвновьзаснул,иБуддаулыбнулся.

В следующие дни, пока неспешно разворачивался праздник,Просветленный проповедовал перед толпой пришедших в пурпурнуюрощу. Он говорил о единстве всех вещей, великих и малых, о законахпричинности, о становлении и умирании, об иллюзии мира, об искоркеатмана, о пути спасения через самоотречение и единение с целым; онговорилореализацииипросветлении,обессмысленностибрахманическихритуалов, сравнивая их формы с сосудами, из которых вылито всесодержимое.Многие слушали, немногие слышали, а кое-кто оставался впурпурнойроще,чтобыпринятьшафраннуюрясуивстатьнапутьпоискаистины.

И всякий раз, когда он проповедовал, Рилд садился поблизости,облаченный в свое черное одеяние, перетянутое кожаными ремнями, несводястранныхтемныхглазсПросветленного.

Через две недели после своего выздоровления подошел Рилд кучителю, когда тот прогуливался по роще, погрузившись в глубокие

размышления.Онпристроилсянашагпозадинегоичерезнекотороевремязаговорил:

– Просветленный, я слушал твое учение, и слушал его с тщанием.Многоядумалнадтвоимисловами.

Учителькивнул.– Я всегда был верующим, – продолжал Рилд; – иначе я не был бы

избран на тот пост, который не так давно занимал. С тех пор, какневозможным стало для меня выполнить свое предназначение, япочувствовалогромнуюпустоту.Яподвелсвоюбогиню,ижизньпотеряладляменявсякийсмысл.

Учительмолчаслушал.–Но я услышал твои слова, – сказал Рилд, – и они наполнилименя

какой-торадостью.Онипоказалимнедругойпутькспасению,ион,какячувствую,превосходиттотпуть,которомуяследовалдоселе.

Буддавсматривалсявеголицо,слушаяэтислова.– Твой путь отречения – строгий путь. И он – правильный. Он

соответствует моим надобностям. И вот я прошу дозволения вступить втвоюобщинупослушниковиследоватьтвоемупути.

–Тыуверен,– спросилПросветленный,–чтоне стремишьсяпростонаказать самого себя за то, что отягчает твое сознание, приняв обличивнеудачиилигреха?

–Вэтомяуверен,–промолвилРилд.–Явобралвсебятвоисловаипочувствовал истину, в них содержащуюся. На службе у богини убил ябольше мужчин, чем пурпурных листьев вот на этом кусте. Я даже несчитаюженщинидетей.Именянелегкоубедитьсловами,ибослышаляихслишком много, произносимых на все голоса, слов упрашивающих,спорящих,проклинающих.Нотвоисловаглубокоменязатронули,идалекопревосходят они учение браминов. С великой радостью стал бы я твоимпалачом,отправляянатотсветтвоихвраговшафрановымшнурком–иликлинком,иликопьем,илиголымируками,ибосведущявовсякоморужии,трижизненныхсрокапосвятивизучениюбоевыхискусств,–ноязнаю,чтонетаковтвойпуть.Длятебяжизньисмерть–одно,инестремишьсятыуничтожитьсвоихпротивников.Ипоэтомудомогаюсьявступлениявтвойорден. Для меня его устав не так суров, как для многих. Они должныотказатьсяотдомаисемьи,происхожденияисобственности.Яжелишенвсегоэтого.Онидолжныотказатьсяотсвоейсобственнойволи,чтояужесделал.Все,чегомненехватает,этожелтаяряса.

–Онатвоя,–сказалТатхагата,–смоимблагословением.

Рилд обрядился в желтую рясу буддистского монаха и с усердиемпредалсяпостуимедитации.Черезнеделю,когдапразднестваблизилиськконцу, он, захватив с собой чашу для подаяний, отправился с другимимонахамивгород.Вместеснимион,однако,невернулся.Деньсменилсясумерками, сумерки – темнотой. По округе разнеслись последние нотыхрамового нагас-варама, и многие путешественники уже покинулипраздник.

Долго, долго бродил погруженный в размышления Будда по лесу.Затемпропалион.

Внизизрощи,оставивпозадиболота,кгородуАлундилу,надкоторымзатаились скалистые холмы, вокруг которого раскинулись зелено-голубыеполя, в город Алундил, все еще взбудораженный путешественниками,многиеизкоторыхнапропалуюбражничали,вверхпоулицамАлундила,кхолмусвенчающимегоХрамомшелПросветленный.

Онвошелвпервыйдвор,ибылотамтихо.Ушлиотсюдаисобаки,идети,инищие.Жрецыспали.Один-единственныйдремлющийслужительсиделзаприлавкомнабазаре.Многиеизсвятилищстоялисейчаспустыми,их статуи были перенесены на ночь внутрь. Перед другими на коленяхстоялизапоздалыебогомольцы.

Он вступил во внутренний двор. Перед статуей Ганеши намолитвенном коврике восседал погруженный в молитву аскет. Онмедитировал в полной неподвижности, и его самого тоже можно былопринять за изваяние.По углам двора неровнымпламенем горелифитиличетырех заправленных маслом светильников, их пляшущие огни лишьподчеркивали густоту теней, в которых утонуло большинство святилищ.Маленькие светлячки, огоньки, зажженные особенно благочестивымибогомольцами,бросалимимолетныеотсветынастатуиихпокровителей.

ТатхагатапересекдворизамерпередгорделивозанесшейсянадовсемостальнымфигуройКали.Уногеемерцалкрохотныйсветильник,ивегоневерном свете призрачная улыбка богини, когда она смотрела напредставшегопередней,казаласьподатливойипеременчивой.

Перекинутый через ее простертую руку, петлей охватывая остриекинжала,виселмалиновыйшнурок.

Татхагата улыбнулся богине в ответ, и она, показалось, чуть ли ненахмуриласьнаэто.

– Это – заявление об отставке, моя дорогая, – заявил он. – Тыпроигралаэтотраунд.

Онавродебыкивнулавзнаксогласия.

– Я весьма польщен, что за такой короткий срок добился стольвысокогопризнания,–продолжалон.–Нодажееслибытыипреуспела,старушка, это не принесло бы тебе особых плодов. Теперь уже слишкомпоздно. Я запустил нечто, чего тебе не остановить. Древние словауслышаныслишкоммногими.Тыдумала,ониутрачены,–иятоже.Номыоба ошибались. Да, религия, при помощи которой ты правишь,чрезвычайно стара, богиня, но почтенна и традиция моего протеста. Такчто зовименя протестантом – или диссидентом – и помни: я теперь ужебольше,нежеличемпросточеловек.Спокойнойночи.

ИонпокинулХрам,ушелизсвятилищаКали,гдеспинуемубуравилнеотвязныйвзглядЯмы.

Прошлоещемногомесяцев,преждечемпроизошлочудо,акогдаэтослучиось,точудомононепоказалось,ибомедленновызревалооновсеэтимесяцы.

Рилд, пришедший с севера, когда вешние ветры веяли надпросыпающейсяземлей,анарукеегобыласмерть,вглубинеглаз–черныйогонь; Рилд – с белесыми бровями и остренькими ушами – заговорилоднаждысредидня,когдавследзаушедшейвеснойпришлидолгиелетниедни и напоили все под Мостом Богов летним зноем. Он заговорилнеожиданно глубоким баритоном, отвечая на заданный ему каким-топутешественникомвопрос.

Закоторымпоследовалвторой,апотомитретий.И он продолжал говорить, и еще несколько монахов и какие-то

пилигримы собрались вокруг него. За вопросами, которые задавали емуужеонивсе, следовалиответы,иразрасталисьэтиответы,истановилисьвседлиннееидлиннее,ибопревращалисьвпритчи,примеры,аллегории.

Исиделиониуегоног,истраннымизатонаминочисталиеготемныеглаза, и голос его вещал словно с небес, ясный и мягкий, мелодичный иубедительный.

Выслушавего,путникиотправилисьдальше.Ноподорогевстречалиони других путешественников и переговаривались с ними; и вот еще некончилосьлето,когдасталипилигримы,стекающиесявпурпурнуюрощу,проситьо встрече с этимученикомБудды,о том, чтобыпослушатьи егослова.

Татхагата стал проповедовать с ним по очереди. Вместе учили ониВосьмеричномуПути,прославлялиблаженствонирваны,открывали глазанаиллюзорностьмираинатецепи,которыенакладываетонначеловека.

А потом пришла пора, когда раз за разом уже сам сладкоречивыйТатхагатавслушивалсявсловасвоегоученика,которыйвобралвсебявсе,

очемпроповедовалегоучитель,долгоиглубоконадэтиммедитировалинынесловнообнаружилдоступктаинственномуморю;погружалонсвоютвердую,каксталь,рукувисточниксокровенныхводистиныикрасоты,апотомкропилимислушателей.

Минуло лето. Теперь не оставалось никаких сомнений, чтопросветления достигли двое: Татхагата и егомаленький ученик, которогоонизвалиСугата.Говорилидаже,чтообладалСугатадаромцелителя,чтокогда глаза его странно светились, а ледяные руки касались вывихнутыхили скрюченных членов, те вправлялись или выпрямлялись сами собой.Говорили, что однажды во время проповедиСугаты к слепому вернулосьзрение.

В две вещи верил Сугата, и были это Путь Спасения и Татхагата,Будда.

–Победоносный,–сказалонемуоднажды,–пустабыламояжизнь,пока ты не наставил меня наПутьИстины. Твое просветление, когда тыещененачалучить,былолионокакяркоепламя,какгрохочущийводопад–итывсюду,итычастьвсего–облаковидеревьев,зверейвлесуивсехлюдей,снеганагорныхвершинахикостей,белеющихвполе?

–Да,–сказалТатхагата.–Ятожезнаюрадостьвсего,–сказалСугата.–Да,язнаю,–сказалТатхагата.–Явижу,теперь,почемутысказалоднажды,чтовсеприходитктебе.

Принестивмирподобноеучение–понятно,почемутебезавидовалибоги.Бедныебоги!Ихнадопожалеть.Нудатызнаешь.Тызнаешьвсе.

Татхагатанеответил.И вновь вернулось все на круги своя, минул год, как явился второй

Будда, опять повеяли вешние ветры… и донесся однажды с небесужасающийвопль.

ГорожанеАлундилавысыпалинаулицыиуставилисьвнебо.Шудрывполях бросили свою работу и задрали кверху головы. ВХраме на холменаступила вдруг мертвая тишина. В пурпурной роще за городом монахиобшариваливзглядамигоризонт.

Онмерилнебо,рожденныйвластвоватьветрами…Ссеверапришелон–зеленыйикрасный,желтыйикоричневый…Танцуя,парилонвоздушнойдорогой…

Затемраздалсяновыйвопльи биениемогучих крыл, этонабирал онвысоту,чтобывзмытьнадоблакамикрохотнойчернойточкой.

Апотомонринулсявниз,вспыхнувпламенем,пылаяисверкаявсемисвоимицветами,всеувеличиваясь.Немыслимобылоповерить,чтоможет

существовать живое существо подобных размеров, подобной стати,подобноговеликолепия…

Наполовинудух,наполовинуптица,легенда,чтозаститнебо…Подседельный,ваханаВишну,чейклювсминаетколесницы,будтоте

сделаныизбумаги.Великаяптица,самГарудакружилнадАлундилом.Покружил и скрылся за скалистыми холмами, что маячили у

горизонта.– Гаруда! – слово это пронеслось по городу, по полям, поХраму, по

роще.Если только он летел один: каждому было известно, что управлять

Гарудоймогтолькокто-либоизбогов.Инаступилатишина.Послеоглушающегоклекота,бури,поднятойего

крылами,голосасамисобойпонизилисьдошепота.Просветленныйстоялнадорогенеподалекуотсвоейрощи,игляделон

не на суетящихся вокруг него монахов, а на далекую цепь скалистыххолмов.

Сугатаподошеливсталрядомсним.–Всегопрошлойвесной…–промолвилон.Татхагатакивнул.– Рилд не справился, – сказал Сугата, – что же новое заготовили

Небеса?Буддапожалплечами.–Ябоюсьзатебя,учитель,–продолжалСугата.–Завсемоижизниты

былмоимединственнымдругом.Твоеучениедароваломнемирипокой.Почему они немогут оставить тебя в покое?Ты – самый безобидный излюдей, а твое учение – самое кроткое. Ну какое зло мог бы ты импричинить?

Егособеседникотвернулся.В этот миг, оглушительно хлопая могучими крыльями, Гаруда опять

показалсянадхолмами;изегораскрытогоклювавырвалсяпронзительныйкрик.Наэтотразоннекружилнадгородом,асразусталнабиратьвысотуиисчез на севере. Такова была его скорость, что уже через несколькомгновенийнанебосклонеотнегонеосталосьиследа.

–Седокспешилсяиосталсязахолмами,–прокомментировалСугата.Буддауглубилсявпурпурнуюрощу.

Пешкомявилсяониз-захолмов–неспешнымшагом.По камням спускался он к переправе, и бесшумно ступали по

вьющейсяпоскаламтропкеегокрасныекожаныесапоги.Впереди раздавалсяшум бегущей воды, там небольшая горная речка

перерезала его путь. Отбрасывая назад небрежным движением плечаразвевающийся кроваво-красный плащ, направлялся он к повороту, закоторымтропинкатеряласьизвиду;надмалиновымкушакомпоблескивалрубиновыйнабалдашникэфесаегосабли.

Обогнувкаменнуюгромаду,онзамер.Кто-тождалвпереди,стояуперекинутогочерезпотокбревна.Намигглазаегосузились,итутжеондвинулсядальше.Перед ним стоял щуплый, невысокий человек в темном одеянии

пилигрима, перетянутом кожаными ремнями, к которым был привешенкороткийкривойклинокизсветлойстали.Головачеловекабылавыбританаголо–вся,кромеодногомаленькоголоконабелыхволос.Белелиибровинадтемнымиегоглазами,бледнабылакожа,острымиказалисьуши.

Путникподнялруку,приветствуявстречного.– Добрый день, пилигрим, – сказал он. Тот не ответил, но, шагнув

вперед,загородилдорогу,вставпередбревном,чтолежалопоперекпотока.–Простименя,добрыйпилигрим,ноясобираюсьпереправитьсяздесь

надругойберег,атымнемешаешь,–промолвилпутник.–Тыошибаешься,ВеликийЯма,еслидумаешь,чтопройдешьздесь,–

возразилтот.Красныйширокоулыбнулся,обнаживровныйрядбелоснежныхзубов.–Всегдаприятно,когдатебяузнают,–призналон,–дажееслиэтои

сопровождаетсяошибкамикасательновсегоостального.–Янефехтуюсловами,–сказалчеловеквчерном.– Да? – и он поднял брови с преувеличенно вопросительным

выражением. – Ну а чем же вы фехтуете, сэр? Уж не этим ли погнутымкускомметалла,чтовынасебянацепили?

–Именноим.– В первый момент я принял его просто за какой-то варварский

молитвенный жезл. Я понимаю так, что весь этот район переполненстраннымикультамиипримитивнымисектами.Инамигяпринялтебязаадептаодногоизэтихсуеверий.Ноесли,кактыговоришь,этоивсамомделеоружие,тогдаты,должнобыть,умеешьимпользоваться?

–Донекоторойстепени,–ответилчеловеквчерном.–Ну, тогдахорошо,– сказалЯма, –ибомненехотелосьбыубивать

человека, не знающего что к чему. Однако я считаю себя обязаннымуказать, что когда ты предстанешь передВысшим в ожидании суда, тебебудетзасчитаносамоубийство.

Еговизавиедвазаметноулыбнулся.– Как только ты будешь готов, бог смерти, я облегчу освобождение

твоегодухаотплотскойегооболочки.– В таком случае, только один пункт, – сказал Яма, – и я тут же

прекращу нашу беседу. Скажи, какое имя передать жрецам, чтобы онизнали,покомупровестизаупокойныеобряды.

–Ясовсемнедавноотказалсяотсвоегопоследнегоимени,–ответилпилигрим. – По этой причине августейший супруг Кали должен принятьсвоюсмертьотбезымянного.

–Рилд,тыбезумец,–сказалЯмаиобнажилсвойклинок.Такжепоступиличеловеквчерном.–Инадлежит,чтобытыпошелнасмертьбезымянным,иботыпредал

своюбогиню.– Жизнь полна предательств, – ответил тот, не начиная боя. –

Противодействуя тебе – причем в такойформе, – я предаю учениемоегоновогогосподина.Ноядолженследоватьвеленияммоегосердца.Нимоестарое, ни мое новое имя не подходят, стало быть, мне, и онинезаслуженны,–такчтонезовименяпоимени!

И клинок его обратился в пламя, пляшущее повсюду, сверкающее игрохочущее.

Под неистовым натиском Яма отступил назад, пятясь шаг за шагом,успеваяпроделатьлишьминимальныедвижениякистью,чтобыпарироватьсыплющийсянанегоградударов.

Затем,отступивнадесятьшагов,оностановился,ионифехтовалинаместе. Парировал он чужие удары лишь с чуть большей силой, затоответныееговыпадысталиболеенеожиданнымииперемежалисьфинтамиивнезапнымиатаками.

По всем канонам воинского искусства, как на параде, взлетали ввоздухихклинки,пока,наконец,потсражающихсяливнемнепролилсянакамни; и тогда Яма перешел в атаку, неспеша, медленно вынуждаясоперника отступать. Шаг за шагом отвоевывал он потерянное вначалерасстояние.

Когда вновь очутились они на том самом месте, где нанесен былпервыйудар,Ямапризналсквозьлязгстали:

– Отменно выучил ты свои уроки, Рилд! Даже лучше, чем я думал!Поздравляю!

Пока он говорил, соперник его провел тщательно продуманнуюкомбинацию финтов и самым кончиком своего клинка рассек ему плечо;появившуюсякровьтруднобылозаметитьнакраснойодежде.

В ответ Яма прыгнул вперед, единственным ударом раскрыв защитупротивника,инанесемусбокутакойудар,которыйвполнемогбыпростоснестиголовусплеч.

Человек же в черном опять принял защитную позицию, потрясголовойи,парировавочереднуюатаку,сделалответныйвыпад,который,всвоюочередь,былпарирован.

– Итак, горлышко твое обмакнули в купель смерти, – сказал Яма. –Поищем тогда иных путей, – и его клинок пропел еще болеестремительнуюмелодию,когдаониспробовалвыпадснизувверх.

Всей ярости этого клинка, позади которого стояли века и мастерамногихэпох,далтогдавыходЯма.Однакосоперниквстречалегоатакиипарировалвсевозрастающеечислоударовивыпадов,отступая,правда,всебыстрее и быстрее, но не подпуская к себе хищную сталь и время отвременисовершаяответныевыпады.

Онотступал,поканеочутилсянаберегупотока.ТогдаЯмазамедлилсвоидвиженияипрокомментировал:

– Полвека назад, когда ты ненадолго стал моим учеником, я сказалсебе: «У него задатки мастера». Я не ошибся, Рилд. Ты, быть может,величайшийбоецнамечах,появившийсянамоейпамяти.Наблюдаятвоемастерство, я почти готов простить тебе отступничество. В самом деле,жаль…

И он сделал ложный выпад в незащищенную грудь, в последниймоментклинокегонырнулподпоставленныйблокиобрушилсвоелезвиеназапястьесоперника.

Вешено размахивая своим ятаганом и целя в голову Ямы, человек вчерномотпрыгнулназади оказался у самогобревна, что лежалопоперекрасселины,вкоторойбурлилпоток.

– И рука тоже! В самом деле, Рилд, богиня расщедрилась в своемпокровительстве.Попробуемэто!

Сталь взвизгнула, когда он поймал клинок соперника в железныйзахват,и,вырвавшисьнаволю,рассеклатомубицепс.

–Ага!Тутпробел,–вскричалон.–Попробуемеще!Клинкиих сцеплялись и расходились, увертывались, кололи, рубили,

парировали,отвечалиударомнаудар.Ямавответнаизощреннуюатакупротивникаушелвглухуюзащитуи

тутжеответил,егоболеедлинный,чемусоперника,клиноксноваиспилкровиизпредплечья.

Человеквчерномвступилнабревно,сразмахурубануввнаправленииголовыЯмы,нототлегкоотбилегоклиноквсторону.Ещеболееужесточив

своиатаки,Ямавынудилегоотступитьпобревнуитутжеударилногойпоеголежащейнаберегуоконечности.

Противник отпрыгнул назад и очутился на другом берегу. Едвакоснувшисьземли,онтожепнулногойбревно,итосдвинулосьсместа.

ПреждечемЯмамогвскочитьнанего,онопокатилось,соскользнулосберега и рухнуло в поток; вынырнув через миг на поверхность, онопоплылопотечениюназапад.

– Да тут всего семь или восемь футов, Яма! Прыгай! – закричалчеловеквчерном.

Богсмертиулыбнулся.–Отдышись-ка,покаможешь,–посоветовалон,–Извсехдаровбогов,

дыхание – наименее оцененный. Никто не слагает ему гимнов, никто невозносит молитв к доброму воздуху, дышат которым наравне принц инищий,хозяиниегопес.Но–божеупасиоказатьсябезнего!Цени,Рилд,каждыйсвойвздох,словнопоследний,ибонедалеконужеоттебя!

–Говорят,чтомудртыввопросахэтих,Яма,–сказалтот,когозваликогда-то Рилд и Сугата. – Как говорят, ты – бог, чье царство – смерть, изнаниетвоепростираетсязапределыпониманиясмертных.Поэтомухотелбыярасспроситьтебя,покудапраздностоиммыздесь.

НеулыбнулсянаэтоЯманасмешливойсвоейулыбкой,какотвечалонна все предыдущие слова противника. Для него в этом было нечторитуальное.

–Чтохочешьтыузнать?Обещаютебедарвопрошаниясмерти.И тогда древними словамиКатха упанишады запел тот, кого некогда

звалиРилдиСугата.– «Сомнения гложут, когда человекмертв.Одни говорят: он все еще

есть.Другие:егонет.Даузнаюяэто,обученныйтобою».ДревнимисловамиответствовалиЯма:–«Дажебогивсомненииздесь.Нелегкопонятьэто,иботонкаприрода

атмана.Задайдругойвопрос,необременяйменя,освободиотэтого».– «Прости мне, если превыше всего для меня это, о Антака, но не

найтимнедругогонаставникавэтом,равноготебе.Нетникакогодругогодара,коегобыжаждаляныне».

–«Держисвоюжизньиступайсвоимпутем.–ИсэтимисловамиЯмазаткнулсвойклинокзапояс.–Яизбавляютебяотсудьбытвоей.Выберисебе сыновей и внуков, выбери слонов, лошадей, бесчисленные стада излато. Выбери любой другой дар – пригожих красавиц, сладкозвучныеинструменты.Вседамя тебе,ипусть служатони тебе.Ноне спрашивайменяосмерти».

–«ОСмерть,–пропелвответоблаченныйвчерное,–преходящевсеэтоизавтраисчезнет.Пустьжеутебяостаютсякрасавицы,лошади,танцыипение.Непримуядругогодара,кромеизбранногомною,–поведайжемне, о Смерть, о том, что лежит за пределами жизни, о том, в чемсомневаютсяилюди,ибоги».

ЗамерЯмаинесталпродолжатьдревнийтекст.– Хорошо же, Рилд, – сказал он, и глаза его впились в глаза

собеседника, – но неподвластно царство сие словам. Я должен тебепоказать.

Итаконизамерлинамгновение;потомчеловеквчерномпошатнулся.Он судорожно поднес руку к лицу, прикрывая глаза, и из груди еговырвалосьединственноесдавленноевсхлипывание.

ИтогдаЯмасбросилсплечсвойплащиметнулегословносетьчерезпоток.

Тяжелыешвыпомоглиплащу,кактенетам,опутатьсвоюцель.Силясь высвободиться, услышал человек в черном звуки быстрых

шаговизатемударрядомссобой–этокрасныесапогиЯмыприземлилисьнаегосторонепотока.Сбросивнаконецссебяплащ,онуспелпарироватьновую атакуЯмы.Почва у него за спиной постепенно повышалась, и онотступалвседальшеидальше,покудасклоннесталкручеиголоваЯмынеоказалась на уровне его пояса. Тогда он обрушил сверху на соперникашквалатак.НоЯмамедленноинеуклоннопродолжалвзбиратьсявгору.

–Богсмерти,богсмерти,–пропелмаленькийвоитель,–простимнемойдерзкийвопросискажимне,чтотынесолгал.

–Скоро ты сам узнаешь об этом, – ответил тот, нанося удар ему поногам.

И еще один удар обрушил на него Яма, удар, который разрубил быиногонапополамирассекегосердце,нолишьскользнулклинокпогрудисоперника.

Добравшись до места, где склон был разворочен, маленький боецобрушилнасвоегопротивникапотокземлиигравия,сноваисновашвыряяи спихивая их вниз. Яма заслонил глаза левой рукой, но тут на негопосыпалисьужеикамни,иувесистыеобломкискал.Онискатывалисьпосклону, и когда какие-то из них подвернулись ему под ноги, он потерялравновесие, упал и начал сползать по склону вниз. К этому временичеловеку в черном удалось уже столкнуть несколько больших камней идажеодинвалун, онбросилсявниз следом занимис высоко занесенныммечом.

Ямапонял, что не успевает подняться и встретить атаку, поэтому он

перекатилсяисоскользнулксамомупотоку.Затормозитьемуудалосьуженасамомкраю,нотутонувидел,чтонанегокатитсявалун,ипопыталсяуклонитьсяотвстречисним.Вэтомон,оттолкнувшисьотземлиобеимируками,преуспел,носабля,которуюонвыронил,упалавводу.

Выхватив кинжал, он с трудом успел привстать на корточки и,пошатнувшись, отразил рубящий удар подоспевшего противника. Снизудонессявсплескотпадениявалуна.

Левая рука его метнулась вперед и сомкнулась на запястьи,направлявшемятаган.Онпопыталсяударитькинжалом,нотеперьужеегорукаоказаласьвтискахчужихпальцев.

Они так и замерли, меряясь силой мышц, пока Яма вдруг резко неприселинеперекатилсяпосклону,перебросивпротивникачерезсебя.

Оба, однако, не ослабили захвата и покатились по склону. Кромкарасселиныпридвинуласькним,надвинулась,исчезлаунихзаспиной.

Когда они вынырнули на поверхность, судорожно глотая воздухширокооткрытымиртами,вихстиснутыхрукахнеосталосьничего,кромеводы.

–Кончишькрещением,–сказалЯмаиудариллевой.Противник блокировал удар и нанес ответный. Течение сносило их

влево,покаонинеощутилинаконецподногамикаменистоеложереки,идалееонибились,бредявдольпотечению.

Рекапостепеннорасширялась,сталомельче,водатеперьбурлилагде-тоупояса.Местамиберегаподступаликводеуженетакотвесно.

Ямананосилударзаударом,икулаками,иребромладони;ностакимже успехом можно было колошматить статую, ибо тот, кто был когда-тосвятым палачом Кали, принимал все удары с полнейшим равнодушием,ничуть не меняясь в лице, и возвращал их назад с силой, способнойраздробить кости. Большинство ударов замедлялось противодействиемводы или блокировалось Ямой, но один пришелся прямо под ребра, адругой,скользнувполевомуплечу,угодилемуточнехоньковскулу.

Яма откинулся назад, словно стартовал в заплыве на спине, чтобывыбратьсянаболеемелкоеместо.Неотставая,ринулсязанимипротивник–итутженаткнулсянеуязвимымсвоимживотомнакрасныйсапогЯмы;одновременно схватил его бог смерти спереди за одежду и изо всех силрванулнасебя.ПерелетевпоинерциичерезголовуЯмы,онсразмахуупалспиной на выступающий из воды пласт твердой как камень ископаемойглины.

Ямапривсталнаколенииобернулся–какразвовремя,ибосоперникего уже поднялся на ноги и выхватил из-за пояса кинжал. Лицо его

попрежнемуоставалосьневозмутимым,когдазамеронвнизкойстойке.На миг глаза их встретились, но на сей раз человек в черном не

дрогнул.–Теперь,Яма,могу я встретить смертоносный твой взгляд, – сказал

он,–инеотшатнуться.Тыслишкоммногомунаучилменя!Но когда ринулся он вперед, руки Ямы соскользнули с пояса,

захлестнуввлажныйкушак,какхлыст,вокругбедерсоперника.Пошатнувшись,тотвыронилкинжал,иЯма,дотянувшись,обхватили

изо всех сил прижал его, пока оба они падали, к себе, отталкиваясь приэтомногами,чтобывыбратьсянаглубокоеместо.

– Никто не слагает гимнов дыханию, – пробормотал Яма, – но увытому,комуегонехватает!

Ионнырнулвглубь,иточностальныепетли,сжималисоперникаегоруки.

Позже, много позже, когда поднялась у самого потока промокшаянасквозьфигура,говорилонласково,нострудомпереводядыхание:

–Тыбыл–величайшим–ктовоссталпротивменя–завсевека,чтоямогуприпомнить…Дочегожежаль…

Затем,перейдяпоток,продолжилонсвойпутьчерезскалистыехолмы–неспешнымшагом.

В Алундиле путник остановился в первой попавшейся таверне. Онснялкомнатуизаказалванну.Покаонмылся,слугавычистилегоодежду.

Перед тем, как пообедать, он подошел к окну и выглянул на улицу.Воздух был пропитан запахом ящеров, снизу доносился нестройный гаммножестваголосов.

Люди покидали город. Во дворе у него за спиной готовился поутруотправиться в путь один из караванов. Сегодня кончался весеннийфестиваль. Внизу, на улице распродавали остатки своих товаровкоммерсанты, матери успокаивали уставших детишек, а местный князеквозвращался со своими людьми с охоты, к резвому ящеру былипритороченытрофеи:дваогнекочета.Онсмотрел,какусталаяпроституткаторгуетсяочем-тосещеболееусталымжрецом,кактоттрясетголовойивконце концов, не сговорившись, уходит прочь. Одна из лун стояла ужевысоковнебе–иказаласьсквозьМостБоговзолотой,–авторая,меньшая,толькопоявиласьнадгоризонтом.Ввечернемвоздухепотянулопрохладой,икнему сквозь все городские запахидонесся сложныйаромат весеннегопроизрастания: робких побегов и нежной травы, зелено-голубой озими,влажной почвы, мутных паводковых ручьев. Высунувшись из окна, емуудалосьразглядетьнавершинехолмаХрам.

Он приказал слуге подать обед в комнату и сходить за местнымторговцем.

Из принесенных им образцов он в конце концов выбрал длинныйизогнутыйклинокикороткийпрямойкинжал;ито,идругоезасунулонзапояс.

Потом он вышел из харчевни и отправился вдоль по немощенойглавнойулице,наслаждаясь вечернейпрохладой.Вподворотняхидверяхобнимались влюбленные. Он миновал дом, где над умершим причиталиплакальщики.Какой-тонищийувязалсязаниминеотставалсполквартала,пока,наконец,оннеоглянулсяинепосмотрелемувглазасословами:«Тыне калека», и тот бросился прочь и затерялся в толпе прохожих. В небевспыхнули первые огни фейерверка, спадая до самой земли длинными,вишневого цвета лентами призрачного света. Из Храма доносилисьпронзительные звуки нагасварамов и комбу. Какой-то человек,споткнувшисьопорогдома,чутьзаделего,ионоднимдвижениемсломалему запястье, почувствовал его руку на своем кошельке. Человек грязновыругалсяипозвалнапомощь,ноонотшвырнулегов сточнуюканавуипошелдальше,одниммрачнымвзглядомотогнавещедвухсообщников.

НаконецпришелонкоХраму,мгновениепоколебалсяивошелвнутрь.Во внутренний двор он вступил следом за жрецом, переносившим

внутрьизнаружнойнишималенькуюстатую,почтистатуэтку.Оглядев двор, он стремительно направился прямо к статуе богини

Кали.Долгоизучалонее,вынувсвойклинокиположивегоуногбогини.Когдаженаконецподнялегоиповернулся,чтобыуйти,тоувидел,чтозанимнаблюдаетжрец.Онкивнулему,итотнемедленноподошелипожелалемудоброговечера.

–Добрыйвечер,жрец,–ответилЯма.–ДаосвятитКалитвойклинок,воин.

–Спасибо.Ужесделано.Жрецулыбнулся.–Тыговоришь,будтознаешьэтонаверняка.–Аэтосмоейсторонысамонадеянно,да?–Ну,этопроизводитнесамое,скажем,лучшеевпечатление.– И тем не менее, я чувствую, как сила богини снисходит на меня,

когдаясозерцаюеесвятилище.Жрецпожалплечами.– Несмотря на мою службу, – заявил он, – я могу обойтись без

подобногочувствасилы.–Тыбоишьсясилы?

– Признаем, – сказал жрец, – что несмотря на все его величие,святилищеКалипосещаетсямногореже,чемсвятилищаЛакшми,Шакти,Шиталы,Ратриидругихнестольужасныхбогинь.

–Ноонаженечетаимвсем.–Онаужаснееих.–Нуи?Несмотрянасвоюсилу,онажесправедливаябогиня.Жрецулыбнулся.– Неужто человек, проживший больше двух десятков лет, желает

справедливости?Чтокасаетсяменя,например,янахожубесконечноболеепривлекательныммилосердие.Ниднянепрожитьмнебезвсепрощающегобожества.

–Здоровосказано,–призналЯма,–ноя-то,кактысказал,воин.Моясобственнаяприродаблизкаеенатуре.Мыдумаемсхоже,богиняия.Мыобычно приходим к согласию по большинству вопросов. А когда нет – явспоминаю,чтоонактомужеиженщина.

– Хоть я живу здесь, – заметил жрец, – однако не говорю так по-свойскиосвоихподопечных,обогах.

– На публике, конечно, – откликнулся его собеседник. – Нерассказывай мне басен о жрецах. Я пивал с многими из вашей братии изнаю,чтовытакиежебогохульники,какивсеостальные.

– Всему найдется время и место, – пробормотал, косясь на статуюКали,жрец.

– Ну да, ну да. А теперь скажи мне, почему не чищен цокольсвятилищаЯмы?Онвесьвпыли.

– Его подметали только вчера, но с тех пор столько людей прошлопередним…ивотрезультат.

Ямаулыбнулся.–Апочемунетуегоногникакихприношений?– Никто не преподносит Смерти цветы, – сказал жрец. – Приходят

только посмотреть – и уходят назад. Мы, жрецы, живо ощущаем, какудачнорасположеныдвеэтистатуи.Жуткуюпаруонисоставляют,нетакли?Смертьимастерицаразрушения?

–Команда что надо, – был ответ. –Но не имеешь ли ты в виду, чтониктонесовершаетЯмежертвоприношений?Вообщеникто?

– Если не считать нас, жрецов, когда нас подталкивает церковныйкалендарь,даслучайныхгорожан,когдакто-тоизихлюбимыхнаходитсянасмертномодре,аемуотказаливпрямойинкарнации,–еслинесчитатьподобных случаев, нет, я никогда не видел совершаемого Ямежертвоприношения–совершаемогопросто,искренне,подобройволеили

изприязни.–Ондолженчувствоватьсебяобиженным.–Отнюдь,воин.Иборазвевсеживое–самопосебе–неестьжертва

Смерти?–Всамомделе,правдуговоришьты.Какаяемунадобностьвдоброй

волеилиприязни?Кчемудары,ежелионберет,чтозахочет?–КакиКали,–согласилсяжрец.–Ивказусеэтихдвухбожествчасто

нахожу я оправдание атеизму. К сожалению, слишком сильно проявляютсебяонивэтоммире,чтобыудалосьвсерьезотрицатьихсуществование.Жаль.

Воинрассмеялся.– Жрец, который верит наперекор желанию! Мне это по душе. Ты

рассмешил меня до упаду. Вот, купи себе бочонок сомы – на нуждыжертвоприношений.

–Спасибо,воин.Ятакипоступлю.Неприсоединишьсялитыкомневмаленькомвозлиянии–заХрам–прямосейчас?

–КлянусьКали,да!–воскликнултот.–Нотолькочуть-чуть.Он отправился следом за жрецом в центральное здание и там по

ступенькам в погреб, где тут же был вскрыт бочонок сомы, вынуты двакубка.

– За твое здоровьеи долгуюжизнь, – сказалЯма, поднимая одинизних.

–Затвоихжуткихпокровителей–ЯмуиКали,–сказалжрец.–Спасибо.Онипроглотиликрепкийнапиток,ижрецналилещепоодной.–Чтобытынезамерзпоночнойпрохладе.–Отлично.– Хорошо, что эти путешественники наконец разъезжаются, –

промолвилжрец.–ИхнабожностьобогащаетХрам,ноонитакутомляютвсюприслугу.

–Заотбытиепилигримов!–Заотбытиепилигримов!Иониопятьвыпили.–Ядумал,большинствоизнихприходитпоглазетьнаБудду,–сказал

Яма.–Таконоиесть,–ответилжрец,–носдругойстороны,онинехотят

перечить и богам. И вот перед тем как посетить пурпурную рощу, ониобычносовершаютжертвоприношенияилидарениявХраме.

–АчтотебеизвестноотакназываемомТатхагатеиегоучении?

Тототвелвзглядвсторону.–Яжрецбоговибрамин,воин.Янехочуговоритьобэтом.–Значит,ондосталитебя?– Хватит! Я же сказал тебе, что это не та тема, которую я буду

обсуждать.– Это не имеет значения – и вскоре будет иметь еще меньше.

Благодарютебязасому.Добрыйтебевечер,жрец.–Добрыйвечеритебе,воин.Пустьсулыбкойвзираютбогинатвой

путь.–Инатвойтоже.И поднявшись по ступенькам, покинул он Храм и продолжил свой

путьчерезгород–неспешнымшагом.

Когдапришелонвпурпурнуюрощу,внебесахстоялоужетрилуны,задеревьями колебалось пламя маленьких костров, в небе над городомсветилсябледныйцветокпризрачногоогня,влажныйветерокпошевеливаллиствуунегонадголовой.

Бесшумновступилонврощу.Когдавышелоннаосвещеннуюполяну,оказалось,чтолицомкнему

сидели там ряд за рядом одинаковые фигуры. Каждый облачен был вжелтую рясу с желтым капюшоном, скрывавшим лицо. Сотни их сиделитам,иниодиннеиздалнизвука.

Онподошелкближайшему.–ЯпришелповидатьТатхагату,Будду,–сказалон.Тот,казалось,егонеуслышал.–Гдеон?Никакогоответа.Оннагнулся и заглянул в полузакрытые глазамонаха.Онпопытался

былопронзитьеговзглядом,нопохожебыло,чтомонахспал,ибоемунеудалосьдажевстретиться сним глазами.Тогда возвысилон голос, чтобывсевпурпурнойрощемоглиегоуслышать.

–ЯпришелповидатьТатхагату,Будду,–сказалон.–Гдеон?Казалось,чтообращалсяонкполюкамней.– Вы что, думаете так спрятать его от меня? – воззвал он. – Вы

думаете,чтоколивасмногоиодетывывсеодинаково–иесливынебудетемнеотвечать,–яиз-заэтогонесмогуотыскатьегосредивас?

Лишь ветер вздохнул в ответ ему, пришел из-за рощи. Заколебалисьогни,зашевелилисьпурпурныелистья.Онрассмеялся.

–В этом выможет быть и правы, – признал он. –Но вамже когда-

нибудьпридетсяпошевелиться– есливынамереваетесьжить, – а ямогуподождать ничуть не хуже любого другого. И он тоже уселся на землю,прислонившись к голубому стволу высокого дерева, положив на колениобнаженныйклинок.

Исразуегоохватиласонливость.Онклевалносомитутжевздергивалголову – и так раз за разом. Затем, наконец, его подбородок устроилсяпоудобнеенагруди,ионзасопел.

Шел через зелено-голубую равнину, травы пригибались перед ним,прочерчиваятропинку.Вконцеэтойтропывысилосьогромное,кряжистоедерево,деревоневыросшеевэтоммире,аскореескрепившеееговоединосвоимикорнями,простиравшеелистьясвоимеждузвезд.

У подножия дерева, скрестив ноги, сидел человек, и на губах егоиграла едва уловимая улыбка. И знал он, что это Будда; он подошел иостановилсяпередним.

– Приветствую тебя, о смерть, – сказал сидящий, и, словно корона,яркосветилсявглубокойтенидереваподкрашенныйрозовымореолвокругегочела.

Яманеответил,авытащилсвойклинок.Буддапопрежнемуулыбался,Ямашагнулвперед,ивдругемупослышалсяотголосокдалекоймузыки.

Онзамериоглянулся,застылаврукеегозанесеннаясабля.Они пришли со всех четырех сторон света, локапалы, четыре

Хранителя мира, сошедшие с горы Сумеру: на желтых лошадяхприближались якши под водительством Владыки Севера, и на их щитахиграли золотые лучи; Голубой Всадник, Ангел Юга приближался всопровождении полчищ кумбхандов, неуклюже примостившихся попричинесвоихфизическихособенностейнаспинахсинихконейинесущихсапфировые щиты; с Востока пришел Хранитель, чьи всадники неслиперламутровые щиты и облачены были в серебро; на Западе показалсяВластитель,чьинагивосседалинакроваво-красныхлошадях,одетыбыливалое и прикрывалисьщитами из кораллов. Копыта лошадей не касались,казалось, травы, и единственным слышимым звуком была разлитая ввоздухемузыка,котораястановиласьвсегромчеигромче.

–ПочемусобираютсяХранителимира?–неожиданнодлясамогосебяспросилЯма.

–Ониявилисьзамоимиостанками,–попрежнемуулыбаясь,ответилБудда.

Хранителинатянулиповодья, придержали конейиполчищау них заспиной,иЯмаоказалсяодинпротиввсех.

– Вы явились забрать его останки, – сказал Яма, – но кто заберет

ваши?Хранителиспешились.–Недлятебяэтотчеловек,осмерть,–промолвилВладыкаСевера,–

ибопринадлежитонмиру,имыкакХранителимирабудемегозащищать.–Слушайтеменя,ХранителисгорыСумеру,–сказалЯма,принимая

свойОблик.–Вваширукипереданаучастьмира,вамданоегохранитьиподдерживать,нокогопожелаетикогдазахочетизымаетизмираСмерть.НедановамоспариватьмоиАтрибутыилипутиихприменения.

ХранителивсталимеждуЯмойиТатхагатой.– Что касается этого человека, мы будем оспаривать твой путь,

Великий Яма. Ибо в его руках судьба нашего мира. Коснуться его тысможешь,лишьпревзойдячетыресилы.

– Быть посему, – сказал Яма. – Кто первым из вас станет моимпротивником?

–Я,–сказалихглашатай,обнажаясвойклинок.Явив свой Облик, разрубил Яма мягкий, словно масло, металл и

плашмя ударил Хранителя саблей по голове; тот мешком повалился наземлю.

Возопилиордыякшей,идвоеиззолотыхвсадниковподобралисвоего,вождя.ПотомвсеониповернуликонейипоскакалиобратнонаСевер.

–Ктоследующий?КнемунаправилсяХранительВостока,врукахондержалсотканную

излунногосветасетьипрямойсеребряныймеч.–Я,–сказалониметнулсвоюсеть.Яма наступил на нее ногой, цепко схватил пальцами и дернул,

соперникегопотерялравновесие.Стоилоемупокачнутьсявперед,какЯма,перехвативзалезвиесвоюсаблю,нанесемуголовкойееэфесаударпрямовчелюсть.

Свирепо глянули на него серебряные воины, затем потупились иунеслисвоегогосподинанаВосток,сопровождаемыенестройноймузыкой.

–Следующий!–сказалЯма.Тогдавыступилвпередкряжистыйпредводительнагов,онотбросилв

сторонусвоеоружиеискинулнатравутунику.–Ябудуборотьсястобой,богсмерти,–заявилон.Ямаположилоружиерядомссобойисбросилплащ.ВсеэтовремяБуддапродолжал,улыбаясь,сидетьвтениисполинского

дерева,словновсеэтистычкинеимеликнемуникакогоотношения.Первым захват сделал глава нагов, он обхватил левой рукой Яму за

шеюипотянулегонасебяЯмаответилтемже,нотот,изогнувтуловище,

перекинул правую свою руку через левое плечо Ямы ему за затылок и,замкнувтамрукиикрепкозажавголовуЯмы,изовсехсилпотянулеевнизк своему бедру, разворачивая свое тело по мере того, как соперникподавалсяподегоусилием.

ЗаспинойувладыкинаговЯмавытянулкактолькомоглевуюрукуисумелдотянутьсяеюдоеголевогоплеча,тогдаонобхватилправойрукойсзадиколенипротивникаи, резкодернув, тутжеоторвалобе егоногиотземли,изовсехсилпотянуводновременнонасебяисхваченноеплечо.

Когдаон,наконец,намигзамер,оказалось,чтосоперниклежитунегона руках, как дитя в колыбели, – но тутже разжал он руки, иХранительтяжелорухнулназемлю.

ТутжеЯмавсемсвоимвесомпрыгнулнанегосверху,согнувногитак,чтобыударитьколенями.Исразувстал.Один.

Когда удалились и западные всадники, один лишь Ангел Юга,облаченныйвовсесинее,осталсястоятьпередБуддой.

–Нуаты?–спросилегобогсмерти,подбираясвоеоружие.–Янеподнимупротивтебяоружия,богсмерти,будьтоизстали,кожи

иликамня,янеребенок,чтобыигратьвэтиигрушки.Небудуяимеритьсястобойсилойтела,–сказалАнгел.–Язнаю,чтобудупревзойдентобоювовсемэтом,ибониктонеможетпоспоритьстобойоружием.

–Забирайсятогданасвоегоголубогожеребцаискачипрочь,–сказалЯма,–колитынежелаешьбиться.

Ангелнеответил, аподбросилввоздухсвойсинийщиттак,чтототзакружилсякаксапфировоеколесои,повиснувунихнадголовами,началрастиирастивразмерах.

Потомонупалназемлюиначалвжиматься,бесшумноввинчиватьсявнее, пока не исчез из виду, до последнего момента не переставаяувеличиватьсявразмерах,итрававновьсомкнуласьнадтемместом,гдеонутонулвземле.

–Ичтовсеэтоозначает?–спросилЯма.–Янесоперничаю.Япростозащищаю.Моясила–силапассивного

противостояния.Это силажизни, как твоя – смерти. Что бы я ни послалпротивтебя,–тыможешьэтоуничтожить,нотебенеуничтожитьвсего,оСмерть.Моясила–этосилащита,анемеча.Чтобызащититьтвоюжертву,ВладыкаЯма,тебебудетпротивостоятьжизнь.

ИСинийотвернулся,вскочилвседлосинегоконяипоскакалнаЮгвоглавесвоихкумбхандов.Номузыканеисчезлавместесним,попрежнемуразлитаонабылаввоздухетам,гдеонтолькочтостоял.

ВновьшагнулвпередЯма,сжимаяврукесаблю,

–Всеихусилиябылинапрасны,–сказалда.–Твойчаспробил.Онвзмахнулклинком.Удар, однако, не достиг цели, ибо ветка гигантского дерева упала

междунимиивыбиласаблюунегоизрук.Оннагнулся,чтобыееподнять,нотравыужеполеглиискрылиеепод

собой,сплетясьвплотную,непроницаемуюсеть.Чертыхнувшись,онвыхватилкинжалисноваударил.Огромнаяветвьсогнулась,колыхнуласьпередегомишенью,икинжал,

пробивнасквозьтолстуюкору,глубокоутонулвеедревесине.Тогдаветвьвновьвзмылакнебу,уносяссобойввысьсмертоносноеоружие.

Будда медитировал с закрытыми глазами, в сумерках вокруг негоразгоралсясияющийореол.

Яма шагнул вперед, поднял руки – и травы запутались в его ногах,сплелись,спеленалиеголодыжки,остановилиего,гдеонстоял.

Он попробовал было бороться, изо всех сил дергая траву, пытаясьвыдернуть ее неподатливые корни.Потомпрекратил тщетныепопыткии,закинувназадголову,возделкверхуруки;глазаегометалисмерть.

–Внемлитемне,Силы!–вскричалон.–Отнынеместоэтобудетнестина себе проклятие Ямы! Ничто живое не шевельнется больше на этойземле!Незащебечетптица,непроползетзмея!Будетпочваздесьбесплоднаимертва,лишькамнидазыбучиепески!Нитравинкинепробьетсябольшездесь к солнцу! Да исполнится мое проклятие и приговор защитникаммоеговрага!

Травы поблекли, пожухли, но еще не успели отпустить его на волю,как вдруг раздался оглушительный треск, хруст, и дерево, чьи корнискрепляли воедино весь мир и в чьих ветвях, словно рыбы в сетях,запутались звезды, покачнулось вперед, раскололось посередине, верхниеего побеги смяли, сорвали небосвод, корни его разверзли посреди землибездну,листьяпадали зелено-голубымдождем.Огромныйобрубокстволаначал опрокидываться прямо на него, отбрасывая перед собой тень,темную,какночнаямгла,ВдалекеонвсеещевиделБудду,тотпопрежнемусиделвмедитации,словнонеподозреваяобизвержениихаосавокругнего,Апотомбылаодналишьтьма–извук,схожийсраскатомгрома.

Ямавскинулголову,широкораскрылглаза.Онсиделвпурпурнойроще,прислонившиськголубомустволу,ина

коленяхунеголежалобнаженныйклинок.Свидувсебылопопрежнему.

Передним,словновмедитации,рядамисиделимонахи.Всетакимжепрохладным и влажным был ветерок, под его дуновением все так жеколебалисьогни.

Ямавстал,знаятеперьоткуда-то,гдеемунадоискатьсвоюцель.Поутоптаннойтропинкеонпрошелмимомонаховиуглубилсявлес.Тропинкапривелаегокпурпурномупавильону,нототбылпуст.Он пошел дальше, и лес понемногу превращался в дикие заросли.

Почва стала сырой, и вокруг него поднимался легкий туман. Но в свететрехлунпопрежнемуотчетливовырисовываласьпереднимтропка.

И вела она вниз, голубыеи пурпурные деревья казались здесь ниже,чем наверху, стволы их были искривлены, скрючены.По сторонам сталипопадатьсямаленькиеоконцаводы,словнопроказой,изъеденныеклочьямисеребристой пены. В ноздри ему ударил запах болота, а из зарослейневысокихкустарниковдонессяхрипкаких-тоневедомыхтварей.

Издалека,оттуда,откудаонпришел,донеслисьотголоскипеснопения,и он догадался, что оставленные им в роще монахи пробудились изасуетились в неведомой деятельности. Они преуспели, им удалось,объединив свои мысли, наслать на него видение, сон о неуязвимости ихучителя.Ипение–это,вероятно,сигналк…

Туда!Он сидел на скале в самой середине обширной прогалины, весь

омытыйлуннымсветом.Ямавытащилклинокинаправилсякнему.Когда осталось пройти шагов двадцать, сидящий повернул к нему

голову.–Приветствуютебя,оСмерть,–сказалон.–Приветтебе,Татхагата.–Скажимне,почемутыздесь.–Решенобыло,чтоБуддадолженумереть.–Этонеответнамойвопрос,темнеменее.Почемутыпришелсюда?–РазветынеБудда?–ЗвалименяиБуддой,иТатхагатой,иПросветленным,имногоеще

как.Но,отвечаянатвойвопрос,нет,янеБудда.Тыужепреуспелвтом,чтонамеревалсясовершить.СегоднятыубилнастоящегоБудду.

–Должнобыть,памятьмояслабеет,ибо,признаюсь,янепомнюниочемподобном.

–СугатазвалимынастоящегоБудду,–ответилТатхагата.–АдотогоизвестенонбылподименемРилд.

– Рилд! – хмыкнул Яма. – Ты пытаешься убедить меня, что он не

простопалач,котороготыотговорилотегоработы?–Многие–палачи,которыхотговорилиотихработы,–ответствовал

сидящий на скале. – По собственной воле отказался Рилд от своегопризвания и встал на Путь. Он – единственный известный мне во всевременачеловек,которыйвсамомделедостигпросветления,

–Развето,чтотынасаждаешь,этонеэтакаяпацифическаярелигия?–Да.Ямазапрокинулголовуназадирасхохотался.– Слава богу, что ты не практикуешь религии воинственной! Твой

лучший ученик, просветленный и так далее, сегодня днем чуть было неснесмнеголовусплеч.

ТеньусталостилегланабезмятежноелицоБудды.–Тыдумаешь,онвсамомделемогпобедитьтебя?Ямарезкосмолк.–Нет,–сказалон,чутьпомолчав.–Кактыдумаешь,онзналобэтом?–Можетбыть,–ответилон.– Разве вы не знали друг друга до сегодняшней встречи?Не видели

другдругавделе?–Да,–призналсяЯма.–Мыбылизнакомы.–Тогдаонзналотвоеммастерстве,предвиделитогвашейсхватки.Ямабезмолвствовал.–Ондобровольнопошелнамученичество,чегоятогданеведал.Мне

некажется,чтоонвсерьезнадеялсясразитьтебя.–Зачемтогда?–Что-тодоказать.–Чтожемогоннадеятьсядоказатьтакимобразом?– Я не знаю. Знаю только, что все, должно быть, было так, как я

говорю, ибо я знал его. Я слишком часто слушал его проповеди, егоутонченныепритчи,чтобыповерить,чтоонмогпойтинаэтобезцели.ТыубилистинногоБудду,богсмерти.Тыжезнаешь,ктоятакой.

–Сиддхартха,–сказалЯма,–язнаю,чтотымошенник.Язнаю,чтоты не Просветленный. И я отдаю себе отчет, что учение это мог быприпомнить любой из Первых. Ты решил воскресить его, прикинувшисьего автором. Ты решил распространить его, надеясь вызватьпротиводействие религии, при помощи которой правят истинные боги. Явосхищентвоейпопыткой.Всеэтобыломудроспланированоиисполнено.Но грубейшей твоей ошибкой было, как мне кажется, что ты выбралпассивноевероучение,чтобыборотьсяпротиввероученияактивного.Мне

любопытно, почему ты пошел на это, когда вокруг было сколько угодноподходящихрелигий–навыбор.

– Быть может, мне было просто любопытно посмотреть, какстолкнутсядвапротивоположнонаправленныхтечения,–вставилБудда.

–Нет,Сэм,делоневэтом,–заявилЯма.–Ячувствую,чтоэтотолькочастьболееобширногозамысла,которыйтыразработал,ичтовсеэтигоды–когдатыразыгрывализсебясвятогоичиталпроповеди,вкоторыесам-тоневерил,–тыстроилсовсемдругиепланы.Армия,какойбыогромнойонани была в пространстве, может оказывать противодействие лишь накоротком отрезке времени.Одинже человек, ничтожный в пространстве,можетраспространитьсвоепротивоборствонамногиеимногиегоды,еслиемуповезетионпреуспеетвпередачесвоегонаследия.Итыэтоосознал,итеперь, рассеяв семена этого украденного вероучения, планируешь тыперейти к следующей стадии противостояния. Ты пытаешься в одиночкубыть антитезой Небесам, годами идя наперекор воле богов, многимиспособами и под многими масками. Но все это кончится здесь и теперь,поддельныйБудда.

–Почему,Яма?–спросилон.–Всеэторассматривалосьсбольшимтщанием,–сообщилтот.–Нам

нехотелосьсоздаватьвокругтебяореолвеликомученика,способствуятемсамым дальнейшему распространению этого твоего учения. С другойстороны,еслитебянеостановить,этоможетзайтислишкомдалеко.Ивотрешенобыло, что тыдолженпасть, –но толькоот рукипосланцаНебес,дабытемсамымнагляднопоказать,чьярелигиясильнее.Итогда,пустьтыдаже и прослывешь мучеником, буддизму суждена будет участьвтороразряднойрелигии.Вотпочемудолжентысейчасумеретьподлиннойсмертью.

–Спрашивая«Почему?»,имеляввидусовсемдругое.Тыответилнена тот вопрос. Я подразумевал, почему именно ты пришел, чтобысотворить сие, Яма? Почему ты, чародей от оружия, корифей в науках,явился как лакей кучки пьяных теломенов, которым недостаетквалификации,чтобынаточитьтвойклинокилимытьзатобойпробирки?Почему ты, которому подобало бы стать самым свободным, самымраскрепощенным и возвышенным духом среди всех нас, почему тыунижаешьсебя,прислуживаятебянедостойным?

–Заэтухулуумрешьтынетакойужгладкойсмертью.– Почему? Я только задал вопрос, которому суждено прийти на ум

отнюдь не только мне. Я же не оскорбился, когда ты назвал меняподдельнымБуддой.Я-тознаю,ктоятакой.Актоты,богсмерти?

Ямазаткнулклинокзапоясивытащилтрубку,которуюонкупилднемвтаверне.Оннабилеетабаком,раскурил,затянулся.

– Нам, очевидно, нужно поговорить еще, хотя бы только ради того,чтобыочиститьнашиумыотизлишнихвопросов,–произнесон,–такчтояпозабочусьонекоторыхудобствах.

Онуселсянанебольшойвалун.– Во-первых, человек может быть в некоторых отношениях выше

своихтоварищейи,темнеменее,служитьим,есливсевместеслужатониобщему делу, которое выше каждого из них по отдельности.Я верю, чтослужуименнотакомуделу,иначебыявелсебяпо-другому.Яполагаю,чтоитыточнотакжеотносишьсяктому,чтоделаешь,иначетыбынемирилсяс тем жалким аскетизмом, которым обставлена твоя жизнь, – хотя язаметил,чтотынестольизможден,какверныетвоиученики.Нетакдавно,вМахаратхе тебе предлагали божественность, не так ли, а ты посмеялсянадБрахмой,совершилналетнаДворецКармыидоотваланапичкалвсемолитвенныемашинывгородесамодельнымижетонами…

Буддахмыкнул.УсмехнулсяиЯма.Затемпродолжил:–Крометебя,вовсеммиренеосталосьниединогоакселериста.Эта

карта бита, да никогда она и не была козырной. Я испытываю, однако,некотороеуважениектому,кактывелсебявсеэтигоды.Мнедажепришлов голову, что если бы удалось разъяснить тебе полную безнадежностьтеперешнего твоего положения, тебя можно было бы еще убедитьприсоединиться к сонму небожителей. Хотя я и пришел сейчас, чтобыубитьтебя,ноеслимнеудастсяубедитьтебя,тодостаточнобудетодноготвоего обещания прекратить бессмысленную борьбу, и я возьмусьходатайствовать, я поручусь за тебя. Я возьму тебя с собой в НебесныйГрад, и ты сможешь принять там то, от чего однажды отказался. Онипослушаютсяменя,посколькуяимнеобходим.

– Нет, – сказал Сэм, – ибо я не убежден в безвыходности своегоположенияинамеренвочтобытонисталопродолжитьпредставление.

Из пурпурной рощи донеслись обрывки песнопений. Одна из лунскрыласьзаверхушкамидеревьев.

– Почему твои приспешники не ломятся через кусты в попыткахспаститебя?

–Онипридут,стоитмнеихпозвать,нозватьянебуду.Мневэтомнетнужды.

–Зачемонинаслалинаменяэтотдурацкийсон?Буддапожалплечами.–Почемуониневосстали,почемунеубилименя,покаяспал?

–Ихпутьнетаков.–Ноты-товедьмогбы,а?Еслибымогспрятатьконцывводу?Если

быниктонеузнал,чтосделалБудда?–Неисключено,–отвечалтот.–Нотыжеведьзнаешь,чтосильные

илислабыесторонывождяотнюдьнесвидетельствуютодостоинствахилинедостаткахвозглавляемогоимдвижения.

Яма попыхивал трубкой. Дым клубился у него над головой,потихоньку растворяясь в тумане, который постепенно сгущался здесь, внизине.

–Язнаю,чтомыздесьодниитыбезоружен,–пробормоталЯма.–Мыздесьодни.Авсямояпоклажаприпрятанадальшеподороге.–Твояпоклажа?– Ты правильно догадался, здесь я все закончил. Я начал то, что

намеревалсяначать.Кактолькомызакончимнашубеседу,яотправлюсьвпуть.

Ямахмыкнул.– Оптимизм революционеров всегда вызывает чувство законного

изумления.Икактыпредполагаешьотправиться?Наковре-самолете?–Пойду,каквселюди.– Помоему, это ниже твоего достоинства. Ведь тебя же явятся

защищатьсилымира?Я,правда,невижунеединогоисполинскогодерева,готовогоприкрытьтебясвоимиветвями.Инетпохоже,умненькойтравки,чтобыоплестимненоги.Скажи,какжетебеудастсяуйти?

–Пустьэтобудетдлятебясюрпризом.–Акакнасчетсхватки?Терпетьнемогуубиватьбеззащитных.Еслиу

тебядействительногде-топоблизостиприпрятаныпожитки,сходизасвоимклинком.У тебяпоявится хотьипризрачный,но всежешанс.Я слышалдаже, что в свое время князь Сиддхартха был незауряднымфехтовальщиком.

–Спасибо,нестоит.Может,вдругойраз.Нотольконесейчас.Ямаещераззатянулся,потянулсяизевнул.– В таком случае, у меня больше нет к тебе вопросов. С тобой

совершеннобесполезноспорить.Мнебольшенечегосказать.Нехочешьлитыприсовокупитькакое-либовысказываниекнашейбеседе?

–Да,– сказалСэм.–Каковаона, эта сучкаКали?Все говорятонейразное,ияначинаюдумать,несвоялионадлякаждого…

Ямашвырнулвнегосвоютрубку,таудариласьвплечоиизвергларойискремунаруку.Другая,болееяркаявспышкаблеснуланадголовойбогасмерти,когдаонпрыгнулвперед:этоонвзмахнулсаблей.

Ностоилоемусделатьпарушаговпопесчанойполосе,протянувшейсяперед скалой, как что-то сковало его движения. Он чуть не упал, егоразвернулопоперекнаправлениядвижения,итаконизамер.Онпопыталсявырваться,нонесмогсдвинутьсясместа.

–Всезыбучиепескизыбки,–сказалСэм,–нонекоторыеизнихзыбчедругих. Радуйся, что эти-то не из них. Так что в твоем распоряженииосталось еще не так уж мало времени. Я бы с охотой продолжил нашубеседу, если бы считал, что уменя есть хоть какой-тошанс убедить тебяприсоединитьсякомне.Ноязнаю,чтошансатакогоуменянет–какутебяубедитьменяявитьсянанебеса.

– Я высвобожусь, – мягко проговорил Яма, оставив свои тщетныепопытки.

–Якак-нибудьвысвобожусь,ияотыщутебяснова.–Да,– сказалСэм.–Мнекажется, такибудет.Насамомделе,чуть

погодя я расскажу тебе как в этом преуспеть. Но в данный момент тынастолько заманчивая приманка для любого проповедника – полоненныйслушатель, представляющий оппозицию.Итак, у меня для тебя, ВладыкаЯма,естьнебольшаяпроповедь.

Ямавзвесилврукесвоюсаблю,прикинулрасстояниеи,отказавшисьотмыслиброситьеевБудду,засунулеезапояс:

–Давай,проповедуй,–сказалон,иемуудалосьпойматьвзглядСэма.Тотпокачнулсянасвоейскале,нозаговорилснова.– Все-таки поразительно, – сказал он, – что мутировавший мозг

порождает разум, способный переносить все свои способности ивозможности в любой другоймозг, какой только тебе ни придет в головузанять.Многолетпрошлостехпор,какявпоследнийразиспытывалтусвою способность, которой пользуюсь сейчас, – а действовала онапримерно так же. Никакой разницы, какое тело я занимаю, похоже, чтосилы мои переходят из тела в тело вместе со мною. И так же, как японимаю, обстоит дело с большинством из нас. Шитала, я слышал,способна на расстоянии насылать на людей температуру, А когда онапринимает новое тело, способность эта перетекает вместе с ней в новуюнервную систему, хотя и проявляется поначалу весьма слабо. Или Агни,ему, я знаю, достаточно посмотреть некоторое время на какой-либопредметипожелать,чтобыонзагорелся,–итаконоибудет.Нуавозьмемв качестве примера твой смертельный взгляд, который ты сейчас обратилнаменя.Непоразительноли,чтотывсегдаивездеудерживаешьприсебеэтот дар – на протяжении уже веков? Я часто задумывался офизиологическойподоплекеэтогоявления.Тынепробовалисследоватьэту

область?– Да, – сказал Яма, и глаза его пылали под насупленными черными

бровями.–Нуикакжетыэтообъяснишь?Кто-торождаетсяспаранормальным

мозгом, позже его душа переносится вмозг совершенно нормальный – иоднако аномальные его способности при переносе сохраняются. Как этоможетбыть?

–Простоимеетсялишьоднателеснаяматрица,какэлектрическая,такихимическаяпосвоейприроде,ионатутжепринимаетсязаперестройкунового физиологического окружения. Новое тело содержит многое такое,что она склонна трактовать как болезнь и стремится посему вылечить,чтобы вновь обрести старое доброе тело. Если бы, к примеру, твоенынешнеетелоудалосьсделатьфизическибессмертным,раноилипозднооносталобыподобиемтвоегоисходноготела.

–Какинтересно.–Вотпочемуперенесенныеспособноститакслабы,ностановятсятем

сильнее,чемдольшетызанимаешьданноетело.Вотпочемулучшевсегоразвивать Атрибут или, может быть, пользоваться к тому же и помощьюмеханизмов.

–Хорошо.Явсегдаэтиминтересовался.Спасибо.Нуапока–пробуйнамнедальшесвойсмертельныйвзгляд;он, знаешьли,весьмаболезнен.Такчтоэтовсе-такикое-что.Нуатеперьперейдемкпроповеди.Гордомуисамонадеянномучеловеку,примернотакому,какты,–свосхитительной,пообщему мнению, склонностью к поучениям – случилось проводитьисследования, связанные с некой болезнью, результатом которойстановятся физическая и моральная деградация больного. И однаждыоказалось,чтоонсамзаразилсяэтойболезнью.Таккакмерпоеелечениюон еще не разработал, лекарств не нашел, он отложил все в сторону,посмотрелнасебявзеркалоизаявил:«Номеня-тоонаничутьнепортит».Это, Яма, про тебя. Ты не будешь пытаться побороть сложившеесяположение, ты до некоторой степени даже гордишься им. В ярости тысорвался, такчтотеперьяуверенвсвоейправоте,когда говорю,чтоимятвоейболезни–Кали.Тыбынепередалсвоюсилуврукинедостойного,еслибыэтаженщинанепринудилатебякэтому.Язнаюееоченьдавно,ияуверен,чтоонаничутьнеизменилась.

Онанеможетлюбитьмужчину.Онапитаетинтерестолькоктем,ктоприносит ей дары хаоса.А если когда-нибудь ты перестанешь подходитьдля ее целей, она тут же отстранит тебя, бог смерти. Я говорю это непотому, чтомы враги, но, скорее, какмужчинамужчине.Я знаю.Поверь

мне, я знаю.Возможно,что тебенеповезло,Яма, что тыникогданебылмолодинеузналпервойсвоейлюбви,ввесеннююпору…Мораль,сталобыть, моей наскальной проповеди такова: даже зеркалу не под силупоказатьтебятебесамому,еслитынежелаешьсмотреть.Чтобыиспытатьправоту моих слов, поступи разок ей наперекор, пусть даже по какому-нибудь пустяковому поводу, и посмотри, как быстро она среагирует икаким образом. Как ты поступишь, если против тебя обращено твоесобственноеоружие,Смерть?

–Нучто,тыкончил?–спросилЯма.–Почти.Проповедь–этопредостережение,ияпредостерегтебя.– Какою бы ни была твоя способность, та сила, которой, Сэм, ты

сейчаспользуешься,вижуя,чтонаданныймоментнепроницаемымделаетонатебядлямоегосмертельноговзгляда.Считай,чтотебеповезло,ибояослаб.

– Я так и считаю, ведь голова моя едва не раскалывается от боли.Проклятыетвоиглаза!

– Когда-нибудь я снова испытаю твою силу, и даже если она опятьокажется для меня необоримой, ты падешь в тот день. Если не от моегоАтрибута,тоотмоегоклинка.

–Еслиэтовызов,тоя,пожалуй,повременюегопринимать.Ясоветую,чтобы до следующей попытки ты проверил мои слова, испробовал мойсовет.

КэтомувременибедраЯмыужедополовиныушливпесок.Сэмвздохнулислезсосвоегонасеста.–Кэтойскалеведеттолькооднабезопаснаядорога,иясейчасуйдупо

нейотсюда.Теперьяскажутебе,кактыможешьспастисвоюжизнь,еслиты не слишком горд. Я велел монахам прийти ко мне на подмогу, прямосюда, если они услышат крики о помощи. Я уже говорил тебе, что несобираюсь звать на помощь, и я не врал. Если, однако, ты позовешь наподмогусвоимзычнымголосом,онибудуттуткактут,тебязасосетзаэтовремяразвечтонаочереднойдюйм.Онивытянуттебянатвердуюземлюинепричинятникакоговреда,иботаковихпуть.Мнесимпатичнамысльотом,чтобогасмертиспасутмонахиБудды.Спокойнойночи,Яма,мнепорапокинутьтебя.

Ямаулыбнулся.– Придет и другой день, о Будда, – промолвил он. – Я могу его

подождать. Бегиже теперь так быстро и далеко, как ты только сможешь.Мирнедостаточнопросторен, чтобы тыукрылся в немотмоего гнева.Ябудуидтиследомзатобой,иянаучутебяпросветлению–чистымадским

пламенем.–Темвременем,–сказалСэм,–япосоветовалбытебелибоупросить

моих послушников помочь тебе, либо овладеть непростым искусствомгрязевогодыхания.

Под испепеляющим взглядом Ямы он осторожно пробирался черезполе.

Выйдянатропинку,онобернулся.–И если хочешь, – сказал он, – можешь сообщить наНебеса, что я

отлучился,чтоменявызвалиизгородаподелам.Яманеотвечал.– Я думаю, что мне пора позаботиться о каком-либо оружий, –

заключилСэм, – о весьма специфическом оружии.Так что, когда будешьискать меня, возьми с собой и свою приятельницу. Если ей придется повкусуто,чтоонаувидит,она,можетбыть,убедиттебяперейтинадругуюсторону.

Ионпошелпотропинке,ионуходилвночи,насвистывая,подлуноюбелойиподлунойзолотой.

IVПовествуетсяиотом,какКнязьСветаспустился

в Демонов Колодезь, чтобы заключить сделку сглаваремракшасов.Честновелонвседела,норакшасыостаютсяракшасами,тоесть злобнымисуществами,обладающими огромной силой, ограниченным срокомжизни и способностью временно приниматьпрактически любую форму. Уничтожить ракшасовпочти невозможно. Более всего тяготит ихотсутствиенастоящеготела;главнаяихдобродетель– честность в азартных играх и игорных долгах. Самфакт, что явился Князь Света к Адову Колодезю,служит, быть может, свидетельством того, что взаботахосостояниимирабылоннаграниотчаяния…

Когда боги и демоны, и те, и другие отпрыскиПраджапати, вступили в борьбу между собой,завладели боги принципом жизни, Удгитхой, подумав,чтосеепомощьюодолеютонидемонов.

Они сталипочитатьУдгитху как нос, но демоныпоразилиегозлом.Поэтомуимобоняютито,идругое–иблагоухание,изловоние,ведьонпоражензлом.

ОнисталипочитатьУдгитхукакязык,нодемоныпоразилиегозлом.Поэтомуимговорятито,идругоеиистину,иложь,ведьонпоражензлом.

ОнисталипочитатьУдгитхукакглаз,нодемоныпоразилиегозлом.Поэтомуимвидятито,идругоеисимпатичное,иуродливое,ведьонпоражензлом.

Они стали почитатьУдгитху как ухо, но демоныпоразилиегозлом.Поэтомуимслышатито,идругоеиблагозвучное,инепотребное,ведьонопораженозлом–тогда стали они почитать Удтитху как разум, нодемоны поразили его злом. Поэтому мыслят и оподобающем,истинномихорошем,ионеподобающем,ложномииспорченном,ведьонпоражензлом.

Чхандогияупанишада(1,2,1-6)

ЛежитАдовКолодезьнавершинемира,испускаетсяонксамымегокорням.Стольжеон,вероятно,стар,какисамэтотмир;аеслиинет,топовнешнемувидуобэтомнизачтонескажешь.

Начинаетсяонсовхода.УстановленатамПервымиогромнаядверьизполированного металла, тяжелая, как грех, высотою в три человеческихроста, шириною вдвое меньше. Толщиной она в локоть, над массивныммедным кольцом, в которое кое-кому, может, удастся просунуть голову,вделана в нее металлическая же пластинка каверзнейшего замка; какнажимать на нее, чтобы он открылся, там не написано, а написанопримерноследующее:«Уходи.Тебетутнеместо.Еслипопробуешьвойти–невыйдет,атыбудешьпроклят.Еслижеухитришьсяпройти–необессудь,тебя предупреждали, и не надоедай нам предсмертными мольбами». Иподписано:«Боги».

Место это расположено у самой вершины очень высокой горы,называемой Чанна, в самом центре очень высокой горной системы,называемойРатнагари.Вкраюэтомна землевсегдалежит снег, а радугивысыпают,какналетнаязыкебольного,надлинныхсосульках,пустившихросткинапромерзшихверхушкахутесов.Воздухостер,какмеч.Небоярчекошачьегоглаза.

Редко-редко ступала чья-то нога по тропинке, вьющейся к АдовуКолодезю. Приходили сюда по большей части просто поглазеть,посмотреть, вправду ли существует великая дверь; когда очевидцывозвращалисьдомойирассказывали,чтовиделиеевоочию,смеялисьнаднимиобычновсевокруг.

Лишь предательские царапины на пластине замка свидетельствуют,что кое-кто и в самом деле пытался войти внутрь.Орудия, необходимые,чтобывскрытьогромнуюдверь,доставитьсюдаидажепростоуместитьудвери невозможно. Последнюю сотню метров тропка, карабкающаяся посклону к Адову Колодезю, сужается дюймов до десяти; а наприлепившейся под дверью площадке – остатке когда-то обширногокозырька,–потеснившись,смогут,можетбыть,уместитьсячеловекшесть.

Сказывают, что Панналал Мудрый, закалив свой ум медитацией иразнообразными подвигами аскетизма, разгадал секрет замка и вступил вАдов Колодезь, провел во чреве горы день и ночь. Звали его с тех порПанналалБезумный.

Скрывающийвсебепресловутуюдверьпик,известныйподназваниемЧанна, лежит в пяти днях пути от крохотного городишка. А вся этаместность – часть далекого северного королевстваМальва. Ближайший к

Чаннегорныйгородишконазваниянеимеет,посколькунаселенсвирепыми независимым народом, который не испытывает ну никакого желания,чтобыгородокихпоявилсянакартахсборщиковподатейместногораджи.О коем достаточно будет упомянуть, что роста и возраста он среднего,практичен, слегка располнел, ни набожен, ни чрезмерно знаменит – исказочнобогат.Богатонпотому,чтоподданныхсвоихоблагаетвысокиминалогами. Когда подданные его начинают возмущаться и по странераспространяется молва о готовящемся восстании, он объявляет войнуодному из соседних королевств и удваивает налоги. Если войнаскладывается неудачно, он казнит нескольких генералов и отправляетсвоего министра по миру обсуждать условия мирного договора. Если жевдругвсескладываетсяособенноудачно,онвзыскиваетспротивникаданьза то оскорбление, которое якобы вызвало всю заваруху.Обычно, однако,делокончаетсяперемирием,иподданыеего,озлобленныеинавойну,инасоперника, и на отсутствие победы, примиряются с высоким уровнемналогов. Имя раджи – Видегха, и у него множество детей. Он любитграклов – священных майн, – не за их глянцевитое черное оперение сизысканнымижелтымипятнамивокругглаз,азато,чтоихможнообучитьраспевать непристойные песенки; любит змей, которым он при случаескармливаетоныхграклов,когдаонифальшивят;любитигрувкости.Оннеочень-толюбитдетейиЛьваТолстого.

Адов Колодезь начинается с грандиозного портала высоко в горахсеверной оконечности королевства Видегхи, северней которого уже неотыщешь страны, населенной людьми. И, начинаясь там, по спирали,штопором уходит он вниз через самое сердце горы Чанны, вонзаясь, какштопор, в просторные пещеры и туннели, в неведомые никому из людейподземные переходы, простирающиеся глубоко под горной цепьюРатнагари,итянутсяглубочайшиеизэтихпереходоввниз,ккорнямвсегомира.

Икэтойдверипришелстранник.Онбылпростоодет,путешествовалводиночкуи,казалось,вточности

представлял,кудаидетичтоделает.Прокладывая себе путь по мрачному склону, карабкался он по

тропинкевверхнаЧанну.Большую часть утра потратил он на то, чтобы добраться до своей

цели: до двери. Встав, наконец, перед нею, он чуть передохнул, глотнулводыизсвоейфляги,утеррукойгубыиулыбнулся.

Затем уселся он, прислонившись спиной к двери, и перекусил.Покончивсэтим,собраллистья,вкоторыебылазавернутаснедь,ибросил

ихвнизчерезкрайплощадки.Долгосмотрелон,какпланируютони,падаявниз,какотносятихтотуда,тосюдавоздушныепотоки,пока,наконец,неисчезлиониизвида.Тогдаондосталтрубкуизакурил.

Отдохнув,онвсталивновьповернулсялицомкдвери.Рука его легко легла на плату замка и медленно пустилась в

ритуальный танец. Когда он в последний раз нажал на пластину и отнялруку,изнутри,изсамойтолщидверидонессяодинокиймузыкальныйзвук.

Тогдаонсхватилсязакольцоиссилойпотянулегонасебя,мышцыунегонаплечахвздулисьинапряглись.Дверьподалась,сначаламедленно,потом быстрее. Он отступил в сторону с ее дороги, и она распахнуласьнастежь,уходязакрайплощадки.

Изнутри к двери было прикреплено второе кольцо, точная копияпервого.Онпоймалего,когдадверьпроходиламимо,ивсемсвоимвесомповиснаней,изовсехсилупираясьногамив землю,чтобынедатьуйтитяжеленнойстворкезапределыегодосягаемости.

Волнатеплоговоздуханакатиласьизотверстияунегозаспиной.Онпотянулдверьнаместои, запаливодинизсвязкипринесенныхс

собойфакелов,закрылеезасобою.Вперед,покоридоруотправилсяон,икоридорэтотпотихонькуначалрасширяться.

Полрезкопошелподуклон,ичерезсотнюшаговгде-тодалековверхуисчезизвидупотолок.

Ачерездвесотнишаговонужестоялнакраюколодца.Теперь со всех сторон его окружала безбрежная, непроглядная

чернота, разрываемая лишь огнем его факела. Стены исчезли, толькопозадиисправаотнегопроглядывалаещепоследняяизних.Внесколькихшагахпереднимисчезалипол.

За его кромкой лежало нечто, напоминающее бездонную дыру.Разглядетьееоннемог,нознал,чтоконтуреенеслишкомотличаетсяотокружностиичточемглубже,тембольшестановилсяеерадиус.

Онспускалсяпотропинке,чтовиласьспиралью,прижимаяськстенеколодца,ивсевремя.ощущалнапорподнимающегосяизглубинытеплоговоздуха.Искусственнойбылаэтатропа,эточувствовалось,несмотрянаеекрутизну. Была она узкой и опасной; во многих местах пересекали еетрещины,аместамизагромождаликаменныеобломки.Ноеенеизменный,поворачивающийнаправоуклонвыявлялпланицельвеесуществовании.

Осторожно спускался он по этой тропе. Слева от него была стена.Справа–ничего.

Прошло, как ему показалось, века полтора, и он увидел далеко подсобойкрошечныймерцающийогонек,висящийпрямоввоздухе.

Изгиб стены, однако, продолжал искривлять его путь, и вскоресветлячокэтотоказалсяужеподнимичуть-чутьправее.

Ещеодинповороттропы,ионзамигалпрямопоходу.Когда он проходил мимо ниши в стене, в которой таилось пламя, в

мозгуунеговскричалневедомыйголос:–Освободименя,хозяин,ияположуктвоимногамвесьмир!Но он даже не замедлился, даже не взглянул на подобие лица,

промелькнувшеевнутриниши.Вокеанемрака,раскинувшемсяуегоног,теперьбыливидныидругие

огоньки,скаждымшагомплавалоихвотьмевсебольшеибольше.Колодец продолжал расширяться. Он наполнился сверкающими,

мерцающими словно пламя огнями, но это не было пламя; наполнилсяформами, лицами, полузабытыми образами. И из каждого, когда онпроходилмимо,поднималсякрик:

–Освободименя!Освободименя!Нооннеостанавливался.Он спустился на дно колодца и пересек его пробираясь между

обломкамикамнейискал,перешагиваячереззмеящиесявкаменномполутрещины.Наконец,ондобралсядопротивоположнойстены,передкоторойплясалоогромноеоранжевоепламя.

При его приближении стало оно вишневым, а когда он остановилсяпередним,–синим,каксердцевинасапфира.

Вдвойне было оно выше, чем он; оно пульсировало, колебалось;иногда оттуда в его направлении вырывался язык пламени, но тут жевтягивалсяназад,словнонатыкаясьнаневидимыйбарьер.

Спускаясь, онминовалужебесчисленноемножествоогней,иоднакоонзнал,чтоещебольшетаитсяихвпещерахподдномколодца.

Каждый огонь, мимо которого проходил он по пути вниз, взывал кнему, пользуясь своими собственными средствами коммуникации, и вмозгу его назойливо бились одни и те же слова: запугивающие иумоляющие,обещающиевсенасвете.Ноизэтого,самогобольшогосинегопламени не донеслось ни слова. Никакая форма не изгибалась, невращалась,дразнялживымипосулами,вегоослепительнойсердцевине.

Онзажегновыйфакеливоткнулеговрасщелинумеждудвухскал.–Итак,Ненавистный,тывернулся!Словападалинанего,какударыплети.Взявсебявруки,онвзглянул

прямовсинеепламяиспросилвответ:–ТебязовутТарака?–Тому,ктозаточилменяздесь,следовалобызнать,какменязовут,–

пришливответслова.–Недумай,Сиддхартха,чтоколитыносишьдругоетело,томожешьостатьсянеузнанным.Ясмотрюпрямонапотокиэнергии,которыеисоставляюттвоесущество,аненаплоть,котораямаскируетих.

–Ясно,–ответилтот.–Тыпришелпосмеятьсянадомнойвмоемзаточении?–РазвесмеялсяянадтобойводниОбуздания?–Нет,тынесмеялся.–Ясделалто,чтодолжнобылобытьсделанодлябезопасностимоего

народа.Малобылолюдей,ислабыонибыли.Твояжерасанабросиласьнанихиихбыуничтожила.

– Ты украл у нас наш мир, Сиддхартха. Ты обуздал и приковал насздесь.Какомуновомуунижениюсобираешьсятыподвергнутьнас?

–Бытьможет,найдетсяспособкое-чтовозместить.–Чеготыхочешь?–Союзников.–Тыхочешь,чтобымывступилинатвоейстороневборьбу?–Именно.–Акогдавсезакончится,тывновьпопробуешьзаточитьнас?–Нет,еслидотогонамудастсяприйтикприемлемомусоглашению.–Назовисвоиусловия,–сказалопламя.–Вбылыеднитвойнародразгуливал–видимыйилиневидимый–по

улицамНебесногоГрада.–Да,таконоибыло.–Теперьонукреплензначительнолучше.–Вчемэтовыражается?–Вишну-ХранительиЯма-Дхарма,ПовелительСмерти,покрыливсе

Небеса–анетолькоГрад,какбыловстародавниевремена,–каким-то,какговорят,непроницаемымсводом.

–Непроницаемыхсводовнебывает.–Яповторяютолькото,чтослышал.–ВГрадведетмногопутей,КнязьСиддхартха.–Отыщимнеихвсе.–Этоибудетценоймоейсвободы?–Твоейличнойсвободы–да.–Адлядругихизнас?– В обмен на их свободу вы все должны согласиться помочь мне в

осадеГрада–ивзятьего.–Освободинас,иНебесападут!–Тыговоришьзавсех?

–ЯТарака.Яговорюзавсех.– А какую гарантию ты, Тарака, дашь, что этот договор будет

выполнен?–Моеслово?Ябылбысчастливпоклястьсячем-либо,тольконазови.– Готовность клясться чем угодно – не самое обнадеживающее

качество, когда идет торговля. К тому же, твоя сила в любой сделкестановитсяслабостью.Тынастолькосилен,чтонеможешьгарантироватьлюбойдругойсилеконтрольнад собой.Тыневеришьвбогов, которымимогбыпоклясться.Вчестиутебятолькоигорныедолги,ноунасздесьдляигрынетнимотивов,нивозможностей.

–Нотыжеобладаешьсилой,способнойконтролироватьнас.–Поотдельности–возможно.Ноневсехсразу.–Да, этоив самомделе сложнаяпроблема,– сказалТарака. –Ябы

отдалзасвободувсе,чтоимею,ноимеюятолькосилу–чистуюсилу,посамой своей сутинепередаваемую.Большая силамоглабыподчинить ее,но это не выход. Я и в самом деле не знаю, как дать тебе достаточныегарантии,чтоявыполнюсвоиобещания.Натвоемместеябынизачтонедоверилмне.

–Да,налицонекаядилемма.Ладно,яосвобожутебя–тебяодного,–чтобытыслеталнаПолюсиразведалвсе,чтокасаетсязащитыНебес.Яжев твое отсутствие еще поразмыслю над этой проблемой.Призадумайся иты, и, может быть, когда ты вернешься, мы сумеем заключитьвзаимовыгодноесоглашение.

–Согласен!Снимижесменяэтопроклятие!–Узнайжемоюмощь,Тарака, – сказалпришелец. –Коли я обуздал

тебя,такмогуиспустить–вот!Ипламявскипело,выплеснулосьотстенывперед.Оно скрутилось в огненный шар и принялось бешено кружить по

колодцу, напоминая собой комету; оно пылало, как крохотное солнце,разгоняя вековечный мрак; оно беспрерывно меняло свой цвет, и скалысверкалитожутко,тозаманчиво.

Затемононавислонадголовойтого,когозвалиСиддхартхой,обрушивнанегопульсирующиеслова:

– Ты не можешь себе представить, как приятно вновь ощущатьсвободу.Яхочуещеразиспытатьтвоюмощь.

Человеквнизупожалплечами.Огненныйшарначалсжиматься.Хотяонисветилсявсеярче,былоэто

не накопление сил, а, скорее, некое усыхание; он словно сморщился имедленноопустилсянадноколодца.

Подрагивая, он остался лежать там, будто опавший лепесток некоготитанического цветка; потом его начало медленно относить по полу всторону,ивконцеконцовонопятьочутилсявсвоейпрежнейнише.

–Тыдоволен?–спросилСиддхартха.–Да,–раздалсяпослепаузыответ.–Непотускнелатвоясила,оБич.

Освободименяещераз.– Я устал от этого спектакля, Тарака. Быть может, мне лучше уйти,

оставивтебя,кактыесть,ипоискатьпомощниковгде-либоеще?–Нет!Яжедалтебеобещание!Чтотыещехочешьполучитьотменя?–Ябыхотелзаручитьсятвоимотказомотраздоровмеждунами.Либо

ты будешь служить мне на таком условии, либо не будешь. Вот и все.Выбирайихраниверностьсвоемувыборуисвоемуслову.

– Хорошо. Отпусти меня, и я отправлюсь к ледяным горам, янаведаюсьввенчающийихНебесныйГрад,явыведаюслабыеместаНебес.

–Тогдаотправляйся!На этот раз пламя полыхнуло много медленнее. Оно раскачивалось

переднимиприобрелопочтичеловеческиеочертания.–Вчемтвоясила,Сиддхартха?Кактебеэтоудается?–спросилооно.– Назови эту способность ума электролокацией энергии, – ответил

тот.–Такаяформулировканичутьнехужелюбойдругой.Нокакбытыеениназвал,непытайсястолкнутьсясэтойсилойопять.Ямогуубитьтебяею,хотяниодноматериальноеоружиенеможетпричинитьтебеникакоговреда.Атеперь–ступай!

Таракаисчез,какголовешкавводахреки,иСиддхартхаосталсястоятьодин,освещенныйлишьогнемсвоегофакела.

Он отдыхал, и мозг его наполнил лепет множества голосов –обещающих,искушающих, умоляющих.Перед глазамипоплыливидения,исполненные роскоши и великолепия. Перед ним проходиливосхитительнейшие гаремы, у ног его были накрыты пиршественныестолы. Аромат мускуса, запах магнолии, голубоватый дымок курящихсяблаговоний проплывали, умасливая его душу, кружили вокруг него. Онпрогуливался среди неземной красоты цветов, и светлоглазые девушки сулыбкойнеслизанимкубкисвином;серебристымколокольчикомпелдлянегоодинокий голос, гандхарвыи апсары танцевалина зеркальной гладисоседнегоозера.

–Освободинас,освободинас,–пелиони.Ноонлишьулыбался,исмотрел,иничегонеделал.Постепенно превращались мольбы, жалобы и обещания в хор

проклятий и угроз. На него наступали вооруженные скелеты, на их

сверкающие мечи были наколоты младенцы. Повсюду вокруг негоразверзлисьдырыжерл,извергавшихомерзительновоняющийсеройогонь.Светкипередсамымеголицомсвесиласьзмея,сеежалападалинанегокаплияда.Нанегообрушилсяливеньпауковижаб.

–Освободи нас – или никогда не прекратятся твои муки! – кричалиголоса.

–Есливыбудетеупорствовать,–заявилон,–Сиддхартхарассердится,и вы потеряете единственный шанс обрести свободу, который у вас ещеостался.

Ивсезамерловокругнего,и,прогнаввсемысли,онзадремал.

Он еще дважды ел, потом еще раз спал; наконец, вернулся Тарака,принявшийформухищнойптицысогромнымиострымикогтями,иначалдокладывать.

– Мои сородичи могут проникнуть туда через вентиляционныеотверстия, – сказал он, – но людям это не под силу. Кроме того, внутригорыпроделаномногошахт для лифтов.Если воспользоваться большимииз них, множество народу может быть без труда доставлено наверх.Конечно, они охраняются. Но если перебить стражу и отключитьсигнализацию, все это вполне выполнимо. Ну и кроме того, иногда вразных местах раскрывается сам купол свода, чтобы пропустить внутрьилинаружулетательноесудно.

– Очень хорошо, – сказал Сиддхартха. – У меня под рукой – внесколькихнеделяхпутиотсюда–моекоролевство.Ужемноголетвместоменя правит там регент, но если я вернусь, то смогу собрать армию. Поземлесейчасшествуетноваярелигия.Людиуженетакбогобоязненны,каккогда-то.

–ТыхочешьразграбитьНебеса?–Да,яхочупредоставитьихсокровищамиру.–Мнеэтонравится.Победитьбудетнелегко,носармиейлюдейис

воинством моих сородичей способны мы будем на это. Освободи теперьмойнарод,чтобымымоглиначатьдействовать.

–Похоже, чтомнепридется довериться тебе, – сказалСиддхартха. –Ладно,давайначнем.

ИонпересекдноАдоваКолодцаивошелвпервыйуходящийглубоковнизтуннель.

Втотденьшестидесятипятиизнихдаровалонсвободу,инаполнилиони пещеры переливами цвета, движением, светом. Воздух звенел от

громкихкриковрадости,гуделотихполетов,когдаониносилисьпоАдовуКолодезю,постоянноменяяформуиликуяотощущениясвободы.

Вдруг один из них безо всякого предупреждения принял формупернатого змея и ринулся на него, выставив вперед острые, как сабли,когти.

Намигонсконцентрировалнанемвсесвоевнимание.Змейиздалкороткий,тутжеоборвавшийсявопльирухнулвсторону,

одевшисьдождембело-голубыхискр.Затемвсепоблекло,неосталосьникакихследовпроисшедшего.По пещерам разлилась тишина, огненные светляки пульсировали,

прижавшиськстенам.Сиддхартхасосредоточилсянасамомбольшомизних,Тараке.–Ончто,напалнаменя,чтобыиспытатьмоюсилу?–спросилон.–

Чтобыузнать,могулияивсамомделеубивать,какяпрототебесказал?Таракаприблизился,зависпередним.– Не по моему приказанию напал он на тебя, – заявил он. – Мне

кажется,чтооннаполовинусошелсумаотсвоегозаключения.Сиддхартхапожалплечами.– Ну а теперь на время располагай собой, как пожелаешь, – сказал

он.–Яотдохнупослесегодняшнейработы.Ионотправилсяобратно,надноколодца,гдеулегся,завернувшисьв

одеяло,изаснул.

Ипришелсон.Онбежал.Перед ним распростерлась его тень, и чем дальше он бежал, тем

большеонастановилась.Онаросладотехпор,покасталауженетенью,акаким-тогротескным

контуром.Вдруг он понял, что просто-напросто его тень оказалась целиком

покрыта тенью его преследователя; покрыта, поглощена, затенена,покорена.

И тут на какой-то миг его охватила чудовищная паника, там, набезликойравнине,покоторойонубегал.

Онзнал,чтотеперьэтобылаужеегособственнаятень.Проклятие, которое преследовало его, уже не скрывалось у него за

спиной.Онзнал,чтосамсталсвоимсобственнымпроклятием.

Иузнав,чтоему,наконец,удалосьдогнатьсебя,онгромкорассмеялся,хотяхотелосьемускореевзвыть.

Когдаонпроснулся,онкуда-тошел.Оншел по закрученной в спираль тропе, лепившейся к стенеАдова

Колодезя.Ипоходуделаоставлялонпозадиполоненныеогни.Исновакаждыйизнихкричалему,когдаонпроходилмимо:–Освободитенас!Имедленноначалиподтаиватьледяныеграниегорассудка.Освободите.Множественноечисло.Неединственное.Таконинеговорили.Ионпонял,чтоидетнеодин.Иниоднойизпляшущих,мерцающихформнебылорядомсним.Те,ктобыливзаточении,тамиоставались.Освобожденныеимкуда-

тоделись.Ионкарабкалсявверхповысокойстенеколодца,ифакелнеосвещал

емудорогу,и,однако,онвиделее.Он видел каждую деталь каменистой тропы, словно выбеленной

луннымсветом.Ионзнал,чтоглазаегонеспособнынаподобныйподвиг.Икнемуобращалисьвомножественномчисле.Ителоегодвигалось,хотяонемуэтогоиневелел.Онпопыталсяостановиться,замереть.Он попрежнему шел по тропе, и губы его зашевелились, складывая

звукивслова.–Ты,какяпогляжу,проснулся.Доброеутро.На вопрос, который тут же возник у него в мозгу, незамедлительно

ответилегособственныйрот.–Да;нуикактысебячувствуешь,когдаобуздалиужетебясамого–и

внутрисобственноготела?Каковоиспытатьнасебебичдемонов?Сиддхартхасформулировалещеоднумысль:–Янедумал,чтокто-нибудьизвашегоплемениспособенприобрести

контрольнадомнойпротивмоейволи–дажеявосне.– Честно признаться, – был ответ, – я тоже.Но с другой стороны, я

имелвсвоемраспоряженииобъединенныесилымногихизнас.Казалось,чтостоитпопробовать.

–Ачтосдругими?Гдеони?–Ушли.Постранствоватьпосвету,покаянепризовуих.

–Нуате,которыеосталисьобузданными?Еслитыподождешь,ямогбыосвободитьиих.

–Какоемнедонихдело?Я-тотеперьсвободенисновапрителе!Наостальноенаплевать!

–Значит,какяпонимаю,твоеобещаниепомощиничегонестоит?– Не совсем, – ответил демон. – Мы вернемся к этому, ну, скажем,

через если не белый, то желтый месяц. Мне твоя идея весьма по душе.Чувствую,что война сбогамиокажется замечательнымразвлечением.Носначала я хочу насладиться плотскими радостями. Неужели тыпоскупишься на небольшое развлечение для меня – после веков скуки втюрьме,вкоторуютыжеменяизасадил?

–Поскуплюсьянатакоеиспользованиемоейличности.–Какбытамнибыло,придетсятебенавремясэтимпримириться.К

томужеутебябудетвозможностьнасладитьсятем,чемнаслаждаюсья,такпочемубытебеспокойноневоспользоватьсяэтим?

–Тактыутверждаешь,чтонамерен-такивоеватьпротивбогов?–Да,всамомделе.Жалко,ясамнедодумалсядоэтоговстародавние

времена.Бытьможет,мыбытогдаизбежалиобуздания.Можетбыть,вэтоммиренебылобыбольшебоговилюдей.Мыженикогданесклонялиськсогласованным действиям. Независимость духа для нас естественныйспутник личной независимости. Каждый сражался сам за себя в общемстолкновениисчеловечеством.Явождь–да,этотак,нолишьпотому,чтоястарше,сильнееимудрееостальных.Ониприходяткомнезасоветом,онислужат мне, когда я им прикажу.Но я никогда не отдавал им приказов вбитве. Ну а теперь – позже – буду. Новшество очень хорошо поможетпротивзаунывноймонотонности.

–Советуютебенеждать,ибоникакого«позже»небудет,Тарака.–Почемуже?– Когда я шел к Адову Колодезю, гнев богов носился в воздухе,

клубился у меня за спиной. Теперь в мире затерялось шестьдесят шестьдемонов. Очень скоро почувствуют боги ваше присутствие. Они сразупоймут, кто это сделал, и предпримут против нас определенные шаги.Элементнеожиданностибудетпотерян.

–Билисьмысбогамивбылыедни…– Но это уже не былые дни, Тарака. Боги теперь сильнее, намного

сильнее.Долгобылтыобуздан,ивсеэтивекавозрасталаихмощь.Дажееслитывпервыевисторииповедешьвбитвунастоящуюармиюракшасов,а яподдержутебямогучей армиейлюдей, дажеи тогданебудетникакойуверенности в том, кто победит. И если ты сейчас промедлишь, то

упустишьсвоишансы.–Мнененравится,когдатыговоришьсомнойобэтом,Сиддхартха,

иботыбеспокоишьменя.–К этому я и стремлюсь.Пусть ты имогуч, но когда ты встретишь

Красного,онвыпьетизтебяглазамивсютвоюжизнь.Ионпридетсюда,кРатнагари, ибо он преследует меня. Появившиеся на свободе демоны –указка, подсказывающая ему, куда идти. И он может привести с собой идругих. Тогда может статься, что даже все вы не окажетесь для нихдостойнымсоперником.

Демон не отвечал. Они уже вылезли из колодца, и Тарака, отмеривпоследниедвесотнишагов,добралсянаконецдоогромнойдвери,котораятеперь была распахнута настежь. Он выбрался на наружную площадку,погляделснеевниз.

– Ты сомневаешься в могуществе ракшасов, Бич? – спросил он. –Смотриже!

Ионшагнулсплощадки.Онинеупали.Онипоплыли,кактелистья,чтоонбросилвниз–давноли?Вниз.Ониприземлилисьпрямонатропинку,преодолевповоздухуполпути

вниз,сгоры,называемойЧанна.–Янетолькоукротилтвоюнервнуюсистему,–объявилТарака,–нои

пропиталвсетвоетело,окуталегоэнергиейсамогосвоегобытия.Такчтоприсылай ко мне этого Красного, который выпивает жизнь глазами. Я судовольствиемвстречусьсним.

–Хотьтыиможешьразгуливатьповоздуху,–ответилСиддхартха,–говоришьтывещивесьмаопрометчивые.

– Недалеко отсюда, в Паламайдзу, находится двор Князя Видегхи, –сказалТарака, – яприсмотрелсякнемунаобратномпути сНебес.Как японял,онобожаетигру.Сталобыть,тудаидержимпуть-дорогу.

–АеслипоигратьявитсяиБогСмерти?– И пусть! – вскричал Тарака. – Ты перестал забавлять меня, Бич.

Спокойнойночи.Спидальше!И на него опустилась легкая, как вуаль, темнота и гнетущая, словно

свинцовая,тишина;перваяизнихсгущалась,втораярассеивалась.

Отследующихднейосталисьлишьяркиефрагменты.До него доходили обрывки разговоров или песен, красочные виды

галерей,комнат,садов.Аоднаждыонзаглянулвподземныйзастенок,гденадыбекорчилисьлюди,иуслышалсобственныйсмех.

Амеждуэтимивидениямиегопосещалисны,подчассмыкающиесясявью. Их освещало пламя, их омывали слезы и кровь. В полутемномбескрайнем соборе он бросал кости, и были это светила и планеты.Метеоры высекали пламя у него над головой, кометы вычерчивалипылающие дуги на черном стекле свода. К нему сквозь страх пробиласьвдруг вспышка радости, и он знал, что хотя эта радость в основномпринадлежаланеему,былавнейиегочастичка.Нуастрах,тотвесьбылего.

КогдаТаракавыпивалслишкоммноговинаиливалялся,запыхавшись,насвоемширокоминизкомложевгареме,егохватка,тиски,которымионсжимал украденное тело, слабела.Но слаб еще был иСиддхартха, разумего не оправился от ушиба, контузии, а тело было либо пьяным, либообессиленным;ионзнал,чтонепришлоещевремяоспоритьвладычествоповелителядемонов.

Иногдавиделонвсевокругнеглазамитоготела,котороебылокогда-то его собственностью, а зрением демона, направленным сразу во всестороны;сдиралонтогдасвоимвзглядомсовсех,скемвстречался,икожу,икости,прозреваяподнимиогоньистиннойихсущности,торасцвеченныйпереливамиитенямиихстрастей,томерцающийотжадности,похотиилизависти, то стремительно мечущийся между жаждой и жадностью, тотлеющийподспуднойненавистью,тоугасающийсострахомиболью.Адомему стало это многоцветие; лишь иногда смягчался он как-то либохолодным голубым сиянием интеллекта ученого, либо белым светомумирающего монаха, либо розовым ореолом хоронящейся от его взглядазнатной дамы, либо, наконец, пляшущими простенькими цветамииграющихдетишек.

Он прохаживался по залам с высокими потолками и по широкимгалереям королевского дворца в Паламайдзу, его законного выигрыша.КнязьВидегхабылброшенвцепяхвсвойсобственныйзастенок.Иниктоиз его подданных по всему королевству не подозревал, что на трон еговоссел ныне демон. Все, казалось, шло своим чередом. Сиддхартхепривиделось, каконпроезжаетна спинеу слонапоулицам города.Всемженщинам в городе велено было стоять у дверей своих жилищ, и онвыбиралсрединихтех,которыеприходилисьемуподуше,изабиралихвсвойгарем.

Содрогнувшись от неожиданности, поймал себя Сиддхартха на том,что участвует в этих смотринах, подчас оспаривая, подчас обсуждая с

Таракой достоинства и недостатки той или иной матроны, девушки илидамы.ДобралосьидонеговожделениеТаракиисталоегособственным.Сосознанием этого факта вступил он на новую ступень пробуждения, итеперьне всегда рукаименнодемонаподносила к губам его рог с виномилипоигрывалакнутомвзастенках.Вседольшеидольшеоставалсяонвсознаниииснекоторымужасомначиналпонимать,чтовнутринегосамого,какивнутрикаждогочеловека,сокрытдемон,способныйотозватьсяназовсвоихсобратьев.

И вот однажды восстал он наконец против силы, управлявшей еготелом и подчинившей его разум. Он уже вполне оправился и делил сТаракой все его труды и дни, постоянно был с ним – и как безмолвныйнаблюдатель,икакактивныйучастник.

Они стояли на балконе, выходящем в сад, и смотрели, как набираетсилудень.Тараказахотел–итутжевсецветывсадуизменилисвойцвет,теперь в саду царил черный цвет – ни пятнышка красного, синего илижелтого. Напоминающие ящериц твари закопошились, зашевелились впрудах и на деревьях, зашуршали и заквакали в черноте теней. Густые,приторные запахи благовоний насытили воздух, по земле, как змеи,извивалисьструйкичерногодымка.

На жизнь его покушались уже трижды. Последним попыткупредпринял капитан дворцовой гвардии.Но егомечпревратилсяпрямо унего в руке в рептилию, и та впилась ему в лицо, вырвала ему глаза,напоилаегожилыядом,откотороговесьонпочернелираспух;умеронвстрашныхмучениях,умоляяоглоткеводы.

Сиддхартхагляделнадеяниядемонаивдругударил.Медленно возвращалась к нему та сила, которой в последний раз

пользовалсяонвАдовомКолодезе.Страннымобразомоторваннаяотмозгаего тела, объяснение чему дал ему когда-то Яма, сила эта медленновращаласькакцевочноеколесовсамомцентрепространства,которымонбыл.

Теперь оно раскрутилось и вращалось стремительнее, он напрягся ишвырнулегопротивсилыдругого.

Крик вырвался у Тараки, и ответный удар чистой энергии, словнокопье,обрушилсянаСиддхартху.

Частичноемуудалосьподстроитьсяподудар,дажеприсвоить,вобратьв себя часть его энергии. Но главный стержень удара все же задел егосущество,ивсевнутринегообратилосьвбольихаос.

Ни на миг, однако, не отвлекаясь, он ударил снова, как копьеносецпогружаетсвоекопьевчернеющеежерлонорыстрашногозверя.

Опятьуслышалон,каксгубегосрываетсякрик.Тогдавоздвигдемонпротивегосилычерныестены.Норушилисьониодназадругойподегонапором.И,сражаясь,ониразговаривали.–Человекомногихтелах,–говорилТарака,–почемускаредничаешь

ты,почемутебежалко,чтобыпровелявэтомтелевсегонесколькодней?Ты же сам не родился в нем, ты тоже всего лишь позаимствовал его навремя. Почему же тогда осквернением считаешь ты мое прикосновение?Раноилипоздносменишьтыэтотело,обретешьдругое,мноюнетронутое.Такпочтосмотришьтынамоеприсутствиекакнанедугилискверну?Непотомули,чтоестьвтебенечто,подобноемне?Непотомули,чтоведомотебе и наслаждение, которое обретаешь, смакуя на манер ракшасовпричиняемуютобойболь,налагаяпособственномувыборусвоюволюнавсе,чтотолькониподскажуттвоипричуды?Неиз-заэтоголи?Ведьпознали ты – и теперь желаешь – все это, но сгибаешься ты к тому же подбременемотягчающего род людскойпроклятия, называемого виной.Еслитак,ясмеюсьнадтвоейслабостью,Бич.Иопятьпокорюятебя.

– Таков уж я, демон, и ничего тут не попишешь, – сказал Сэм,вкладывая всю имеющуюся энергию в очередной свой удар. – Просто явзыскуюподчасчего-топомиморадостейчреваифаллоса.Янесвятой,какдумаютобомнебуддисты,иянелегендарныйгерой,Ячеловек,которыйпозналнемалострахаикоторыйчувствуетподчассвоювину.Новпервуюочередь, однако, я – человек, твердонамеревающийся кое-что совершить,нуатыстоишьуменянадороге.Иунаследуешьтыпосемубремямоегопроклятия; выиграю я или проиграю, ныне, Тарака, твоя судьба ужеизменилась.Вот проклятиеБудды: никогда больше не станешь ты таким,какбылкогда-то.

Ипростоялионивесьденьнабалконевпропитанныхпотомодеждах.Какстатуя,стоялионидотехпор,поканеспустилосьсолнцеснебаинеразделила напополам золотая дорожка темный котел ночи. Луна всплыланадсадовойоградой.Потомвторая.

–КаковопроклятиеБудды?–раззаразомвопрошалТарака.НоСиддхартханеотвечал.Рухнулаподегонапоромипоследняястена,ифехтовалионитеперь

потокамиэнергии,словноливнямиослепительныхстрел.Из отдаленного Храма доносилась бесконечно повторяющаяся фраза

барабана,всадуизредкавсквакивалакакая-тотварь,кричалаптица,иногдаопускалсянанихроймошкары,кормилсяиуносилсяпрочь.

И тогда, как звездный ливень, пришли они, оседлав ночной ветер…

Освобожденные из Адова Колодезя, остальные демоны, затерявшиеся вмире.

Они явились в ответ на призыв Тараки, явились поддержать своимисиламиегомощь.

И обернулся он водоворотом, воронкой, приливной волной, смерчеммолний.

Сиддхартха почувствовал, как его сметает титаническая лавина,раздавливает,плющит,хоронит.

Последнее,чтооносознал,былвырывающийсяунегоизгрудисмех.Оннезнал,сколькопрошловремени,преждечемначалонприходить

всебя.Насейразпроисходилоэтомедленно,иочнулсяонводворце,гдеемуприслуживалидемоны.

Когда спалипоследниепутыанестезирующейумственнойусталости,страннымипричудливымпредсталовсевокругнего.

Длились гротесковые пирушки. Вечеринки обычно проходили взастенках, где демоны одушевляли, оживляли тела и вселялись в них,чтобы преследовать свои жертвы. Повсюду творились темные чудеса,прямоизмраморныхплиттронногозала,например,выросларощакривых,искореженных деревьев, роща, в которой люди спали не просыпаясь,вскрикивая,когдаодинкошмарсменялсядругим.Нопоселиласьводворцеиинаястранность.

Случилосьчто-тосТаракой.– Каково проклятие Будды? – вновь вопросил он, как только

почувствовалприсутствиеСиддхартхи.НонеответилемунаэтоСиддхартха.Тотпродолжал:– Чувствую, что уже скоро верну я тебе твое тело. Я устал от всего

этого,отэтогодворца.Да,яустал,и,думаю,недалекуже,бытьможет,тотдень,когдамыпойдемвойнойнаНебеса.Чтотыскажешьнаэто,Бич?Я,какиобещал,сдержусвоеслово.

Сиддхартханеответилему.–Скаждымднемиссякает,сходитнанетмоеудовольствие!Незнаешь

литыпочему,Сиддхартха?Неможешьлитысказать,почемуприходиткомне странное чувство, и иссушает оно мою радость от самых сильныхощущений,притупляетнаслаждения,ослабляетменя,повергаетвуныние,когдадолженяликовать,когдадолженпереполнятьсярадостью?Неэтоли–проклятиеБудды?

–Да,–сказалСиддхартха.–Тогдаснимисменя,Бич,своепроклятие,ияуйдувтотжеденьи

вернутебеэтуплотскуюличину.Затосковаляпохолодным,чистымветрам

поднебесья!Освободижеменяпрямосейчас!–Слишкомпоздно,овладыкаракшасов.Тысамнавлеквсеэтонасебя.–Чтоэто?Чемобуздалтыменянаэтотраз?– Не припоминаешь ли ты, как, когда боролись мы на балконе,

насмехался ты надомною?Ты сказал, что я тоже нахожу удовольствие втом,каксеешьтыбольимуки.Тыбылправ,ибокаждыйчеловекнесетвсебе и темное, и светлое. Во многих отношениях разделен человек начасти, слит из крайностей; он не то чистое, ясное пламя, каким был тыкогда-то. Интеллект его часто воюет с эмоциями, воля – с желаниями…идеалыегоневладахсокружающейдействительностью;еслионследуетим, то в полноймере сужденопознать емуутрату старых грез, а еслинеследует–причинитемумукиотказотмечты–новойиблагородной.Чтобы он ни делал, все для него и находка, и утрата; и прибыль, и убыль.Всегда оплакивает он ушедшее и боится того, что таит в себе новое.Рассудокпротивитсятрадиции.Эмоциипротивятсяограничениям,которыенакладываютнанегоегособратья.Ивсегдаизвозникающеговнемтрениярождается хищное пламя, которое высмеивал ты под именем проклятияродалюдского,–вина!

–Такзнайже,чтокогдапребывалимыстобоюводномитомжетелеишел я невольно твоим путем, – а иногда и вольно, – не был путь этотдорогойсодностороннимдвижением.Кактысклонилмоюволюксвоимдеяниям, так, в свою очередь, и твою волю исказило, изменило моеотвращение к некоторым твоим поступкам. Ты выучился тому, чтоназывается виной, и отныне всегда она будет отбрасывать тень на твоиуслады. Вот почему надломилось твое наслаждение. Вот почемустремишься ты прочь. Но не принесет это тебе добра. Она последует затобойчерезвесьмир.Онавознесетсястобойвцарствочистых,холодныхветров.ОнабудетпреследоватьтебяповсюдуВотоно,проклятиеБудды.

Тараказакрыллицо,руками.–Таквотчтотакое–рыдать,–вымолвил,наконец,он.Сиддхартханеответил.– Будь ты проклят, Сиддхартха, – сказал Тарака. – Ты сковал меня

снова,итюрьмамоятеперьещеужаснееАдоваКолодезя.–Тысамсковалсебя.Тынарушилнашесоглашение.Нея.– Человеку на роду написано страдать от расторжения договоров с

демонами,–промолвилТарака,–ноникогдаещеракшаснепострадалотэтого.

Сиддхартханеответил.Наследующееутро,когдаонзавтракал,кто-тозабарабанилвдверьего

покоев.–Ктопосмел?–вскричалон,ивэтотмигдверь,выворотивпетлииз

стены,рухнулавнутрьпокоев,засовпереломился,каксухаятростинка.В комнату ввалился ракшас: увенчанная рогами тигриная голова на

плечахздоровеннойобезьяны,огромныекопытананогах,когтинаруках;он рухнул на пол, на миг стал прозрачным, извергнув при этом изо ртаструйкудыма,опятьобрелвидимуюматериальность,вновьпоблек,сновапоявился. С его когтей капала какая-то непохожая на кровь жидкость, апоперек груди красовался огромный ожог. Воздух наполнился запахомпаленойшерстииобуглившейсяплоти.

–Господин!–крикнулон.–Пришелчужакипроситвстречистобой?–Итынесумелегоубедить,чтомненедонего?–Владыка,нанегонабросиласьдюжиначеловек,твоястража,аон…

Он взмахнул на них рукой, и столь яркой была вспышка света, что дажеракшаснесумелбывзглянутьнанее.Одинтолькомиг–ивсеониисчезли,будтоихникогдаинебыло…Австенезанимиосталасьбольшаядыра…Никакихобломков,простоаккуратная,ровнаядыра.

–Итогдатынабросилсянанего?– Много ракшасов бросилось на него – но было что-то, что нас

оттолкнуло. Он опять взмахнул рукой, и уже трое наших исчезли вовспышке, посланной им… Я был лишь задет ею. И он послал меняпередатьтебепослание…Ябольшенемогудержаться.

Исэтимонисчез,анадтемместом,гдесекундуназадлежалотело,повисогненныйшар.Теперьсловаегораздавалисьпрямовмозгу.

– Он велит тебе без отлагательств выйти к нему. Иначе обещаетразрушитьвесьэтотдворец.

– А те трое, которых он сжег, они тоже вернулись в обычную своюформу?

–Нет,–ответилракшас.–Ихбольшенет…– Опиши чужака! – приказал Сиддхартха, выдавливая слова из

собственногорта.– Он очень высок ростом, – начал демон, – носит черные брюки и

сапоги.Авышеодеточеньстранно.Что-товродецельнойбелойперчатки–только на правой руке, – и идет она до самого плеча, дальше пересекаетгрудь,асзадиоблегаетшеюиобтягиваеттугоигладковсюголову.Алицавидна только нижняя частына глазах у него большие черные линзы, онивыдаютсявпередпочтиналадонь.Кпоясуприцепленыкороткиеножныизтогожебелогоматериала,чтоиперчатка,новнихвместокинжала,держитон небольшой жезл. Под тканью, там, где она обтягивает его плечи и

затылок,виднеетсякакой-тобугор,словноонноситкрохотныйранец.–БогАгни!–воскликнулСиддхартха.–Тыописалбогаогня!–А,можетбытьитак,–сказалракшас.–Ибокогдаязаглянулподего

плоть, чтобы увидеть цвета истинного его существа, я едва не ослеп отблеска,будтооказалсявсамомцентресолнца.Ежелисуществуетбогогня,тоэтодействительноон.

– Ну вот нам и пора бежать, – сказал Сиддхартха, – ибо здесьвскорости разгорится грандиозный пожар.Мынеможем бороться с ним,такчтодавайпоспешать!

–Янебоюсьбогов,–заявилТарака,–анаэтомяхочуиспытатьсвоисилы.

– Ты не можешь превзойти Владыку Пламени, – возразилСиддхартха.–Егоогненныйжезлнепобедим.Емудалегобогсмерти.

–Придетсяотнятьунегоэтотжезлиобратитьегопротивнегосамого.–Никтонеможетноситьегонеослепнувинепотерявприэтомруки!

Вотпочемуонтакстранноодет.Небудемжетерятьвремени!–Ядолженпосмотретьсам,–заявилТара-ка.–Должен.–Ужне заставляетлитебятвоявновьобретеннаявинафлиртоватьс

самоуничтожением?– Вина? – переспросил Тарака. – Эта тщедушная, гложущая мозг

крыса,которойтыменязаразил?Нет,этоневина,Бич.Простостехпор,как я был – не считая тебя – высшим, в мире возросли новые силы. Вбылыеднибогибылислабее,иеслиониивсамомделевыросливсиле,тосилуэтунадоиспробовать–мнесамому!Всамоймоейприроде,каковая–сила, заложено бороться с каждой иной, особенно новой, силой и либовосторжествоватьнадней,либоейподчиниться.ЯдолжениспытатьмощьБогаАгни,чтобыпобедитьего.

–Нонасжевэтомтеледвое!–Этоправда…Обещаютебе, что если это телобудетуничтожено, я

унесутебяссобойпрочь.Ияужеусилилогоньтвоейнатурыпообычаюсвоего племени. Если это тело умрет, ты будешь продолжать жить вкачестверакшаса.Нашнародтожеоблаченбылкогда-товтела,ияпомнюискусство освобождения внутреннего огня от тела. Я уже сделал это стобой,такчтонебойся.

–Инатомспасибо.–Нуатеперьзаглянемвлицоогню–ипотушимего!И покинув королевские покои, они спустились вниз. Далеко внизу,

заточенныйвсобственныйказемат,КнязьВидегхазастоналвосне.Они вошли через дверь, скрываемую драпировкой позади трона.

Раздвинувскладкиматерии,ониувидели,чтоеслинесчитатьспящихподсеньютемнойрощи,залбылпуст,тольковсамомегоцентре,скрестивнагруди руки, стоял человек; обтянутые белойматерией пальцы его правойрукисжималисеребряныйжезл.

–Видишь,каконстоит?–сказалСиддхартха.–Онвсецелополагаетсянасвоюсилу,ионправ.ЭтоАгни,одиниздокапал.Онможетразглядетьвсе,досамогокраягоризонта,чтотольконезаслоненоотнего;разглядетьтак же хорошо, как предметы на расстоянии вытянутой руки. И онспособендотянутьсядовсего,чтовидит.Говорят,чтооднаждыночьюонсобственноручно пометил своим жезлом луны. Стоит ему толькоприкоснуться рукояткой жезла к контакту, вмонтированному в егоперчатку, – и ринется наружу Всеприсущее Пламя, плеснет вперед сослепительнымблеском,уничтожаяматериюирассеиваяэнергию,которыхугораздитоказатьсянаегопути.Ещенепоздноотступить.

– Агни! – услышал он крик рта своего. – Ты домогался приема отздешнегоправителя?

Черные линзы обернулись к нему, губыАгни растянулись в улыбке,исчезнувшей,кактолькоонзаговорил.

– Я так и знал, что найду тебя здесь, – сказал он гнусавым ипронзительнымголосом. –Вся эта святостьдостала тебя,и тынемогнесорваться. Как тебя теперь называть – Сиддхартха, Татхагата илиМахасаматман–илижепростоСэм?

–Глупец, – было ему ответом. – Тот, кого знал ты под именемБичаДемонов–подвсемиикаждымизимен,тобоюперечисленных,–обузданныне сам. Тебе выпала честь обращаться к Тараке, вождю ракшасов,ВластителюАдоваКолодезя.

Раздалсящелчок,илинзысталикрасными.–Да, теперь я вижу, ты говоришь правду, – отвечалАгни. –Налицо

случайдемоническойодержимости.Интересноипоучительно.Ислегка,ктомуже,запутано.

Онпожалплечами.–Мне,впрочем,всеравно,чтоуничтожитьодного,чтодвоих.–Тытакдумаешь?–спросилТарака,поднимаяпередсобойруки.Вответ егожесту раздался грохот,мгновенно выросизпола черный

лес, поглотил стоящую фигуру, оплел ее корчащимися словно от боливетвямиисучьями.Грохотнеумолкал,иполунихподногамиподалсянанесколькодюймов.Сверхупослышалсяскрипитрескломающегосякамня,посыпалисьпыльипесок.

Но ослепительно полыхнула вспышка света, и исчезли все деревья,

оставивпосебелишьнизенькиепенькидачерныепятнагаринаполу.Затрещалисоглушительнымгрохотомрухнулпотолок.Отступая через ту же дверь позади трона, они увидели, как

попрежнемустоявшаявцентрезалафигураподняланадголовойсвойжезлиописалаимедвазаметныйкруг.

Вверх вознесся конус ослепительного сияния, и все, на что оннатыкался, тут же исчезало. На губах Агни попрежнему играла улыбка,когда вокруг него валились огромные камни – но не слишком к немублизко.

Грохотнесмолкал,трещалпол,покачнулисьстены.Они захлопнули за собой дверь, и уСэма закружилась голова, когда

окно, еще миг тому назад маячившее в самом конце коридора,промелькнуломимонего.

Они неслись вверх и прочь, сквозь поднебесье, и тело его былопереполнено,внемчто-топузырилось,что-тоегопокалывало,словновесьонсостоялизжидкости,сквозькоторуюпропустилиэлектрическийток.

Своим демоническим зрением он видел сразу все вокруг и, вчастности, Паламайдзу, уже столь далекий, что его вполне можно быловзятьврамкуиповеситьвкачествекартинынастену.Навысокомхолмевсамом центре города рушился дворец Видегхи, и огромные вспышки,словнозеркальноотраженныемолнии,билиизруинвнебо.

–Воттебеиответ,Тарака,–сказалон.–Невернутьсялинамназадииспытатьещеразегосилу?

–Ядолженбылразобраться,–ответилдемон.–Позвольмне предостеречь тебя еще раз.Я нешутил, когда сказал,

чтовидитонвседосамого горизонта.Еслионвысвободитсяиз-подвсехэтихобломковдостаточнобыстроиобратитсвойвзорвнашусторону,оннасзасечет.Янедумаю,чтотыможешьдвигатьсябыстреесвета,такчтодавай полетим пониже, используя неровности рельефа в качествеприкрытия.

–Ясделаюнасневидимыми,Сэм.– Глаза Агни видят далеко за пределами и красной, и фиолетовой

оконечностейдоступногочеловекуспектра.Итогдаонибыстроснизились.Сэмуспелещезаметить,чтовсе,что

осталосьотдворцаВидегхивдалекомужеПаламайдзу,–этоклубящеесянадсерымисклонамихолмаоблакопыли.

Как смерч, неслись они на север, дальше и дальше, пока нераскинулась наконец под ними цепь Ратнагари. Они подлетели к горе,именуемойЧанна,скользнулимимоеевершиныиприземлилисьнаровной

площадкеунастежьраспахнутыхдверейвАдовКолодезь.Онивошлитудаизахлопнулизасобойдверь.– Будет погоня, – заметил Сэм, – и даже Адов Колодезь не устоит

противнее.–Дочегоониуверенывсвоихсилах,–подивилсяТарака,–прислать

всегоодного!–Тебекажется,чтодовериенеоправданно?–Нет,–сказалТарака.–НуаэтотКрасный,окоторомтыговорил,тот,

чтовыпиваетглазамижизнь?Разветынесчитал,чтоонипошлютВеликогоЯму,анеАгни?

– Да, – согласился Сэм, пока они спускались к колодцу. – Я былуверен, что он последует за мной, да и сейчас еще думаю, что так он исделает.Когдаявиделсяснимвпоследнийраз,причиниляемукой-какоебеспокойство. Чувствую, что он повсюду меня выслеживает. Кто знает,может быть как раз сейчас он лежит в засаде на дне самого АдоваКолодезя.

Они дошли до колодца и ступили на тропу. – Внутри он тебя неподжидает,–заверилТарака.–Мнебысразужесообщилкто-нибудьизвсеещескованных,еслибыэтимпутемпрошелкто-топомиморакшасов.

–Придет еще, – ответилСэм, – и когда он,Красный, явится вАдовКолодезь,егобудетнеостановить.

–Нопопытаютсяэтосделатьмногие,–заявилТарака.–Ивотпервыйизних.

Сталивидныязыкипламени,пылающеговнишерядомстропой.Проходя мимо, Сэм освободил его, оно взлетело, как ярко

раскрашеннаяптица,ипоспиралиспустилосьвколодец.Шагзашагомспускалисьони,иизкаждойнишивырывалсянаволю

огоньиуплывалпрочь.ПоприказуТаракинекоторыеизнихподнималиськ горловине колодца и исчезали за мощной дверью, на внешней сторонекоторойбыливычеканенысловабогов.

Когдаонидобралисьдоднаколодца,Таракасказал:–Давайосвободимизапертыхвпещерах.Иониотправилисьвпуть

по глубинным переходам, освобождая пленников потайных каменныхмешков.

И шло время, и он потерял ему счет, как потерял счет иосвобожденнымдемонам,инаконецвсеониоказалисьнаволе.

Ракшасысобралисьнаднеколодцаи,выстроившисьоднойогромнойфалангой, слили свои крики в единую ровную, звенящую ноту, котораяперекатывалась и билась у него в голове, пока он, наконец, не понял,

вздрогнувотсвоеймысли,чтоонипоют.–Да,–сказалТарака,–ивпервыезацелыевекаделаютониэто.Сэм вслушивался в звучавшие внутри его черепа звуки, вылавливал

фрагменты смысла из-под вспышек и свиста, и наполнявшие их пениечувстваотливалисьвсловаистроки,значениекоторыхнаходилоотзвукивегособственномразумении.

МыпалиснебесВАдовКолодезьОтрукичеловека,Забудьегоимя!

МирэтотбылнашимДочеловека,СтанетоннашимВновьбезбогов.

Горыпадут,высохнетМоре,луныисчезнутМостБоговрухнет,Прерветсядыханье.

Номыбудемждать.Когдападутбоги,Когдападутлюди,Восстанеммыснова.

Сэм содрогнулся, послушав, как вновь и вновь повторяли они наразные лады этот напев, перечисляя свои канувшие в лету триумфы иподвиги, без остатка доверяя своей способности претерпеть, переждатьлюбые обстоятельства, встретить любую силу приемом космическогодзюдо – толкнув-потянув и выждав, чтобы понаблюдать, как их недругиобращаютсвоюсилунасамихсебяиисчезают.Вэтотмигонпочтиверил,что правдой обернется их песня, что когда-нибудь одни ракшасы будутпролетатьнадобезображеннымоспинамиландшафтоммертвогомира.

Затем он подумал о другом и сумел вытеснить из своего рассудка имелодию,ижутковатоенастроение.Новследующиедни,аиногдадажеи

годамипозже, возвращалось оно к нему, отравляя его усилия, насмехаясьнадрадостями,заставляясомневаться,признаватьсвоювину,печалиться–итемсамымпреисполнятьсясмирения.

Спустя некоторое время вернулся на дно колодца один из ракшасов,посланныхранеенаразведку.Онповисввоздухеиначалотчитыватьсяобувиденном. Пока он говорил, огонь его перетек в некое подобие Т-образногокреста.

–Этоформатойколесницы,–пояснилон,–котораяпросверкнулапонебуиупала,остановившисьвдолинепозадиюжногоострога.

–Бич,ведомолитебеэтосудно?–спросилТарака.– Я слышал ее описание, – ответил Сэм. – Это громовая колесница

ВеликогоШивы.–Опишиееседока,–велелдемонуТарака–Ихчетверо,Господин.–Четверо?–Да.Первыйизних–тот,коготыназывалАгни,БогомОгня.Рядомс

нимвоин,вороненыйшлемкотороговенчаютбычьирога;доспехиегоповиду напоминают старинную бронзу, но отнюдь не из бронзы они;сработаны они словно из множества змей и ничуть не отягчают егодвижений.Врукедержитонпоблескивающийтрезубец,инетунегощита.

–ЭтоШива,–вмешалсяСэм.– Дальше идет еще один, облаченный во все красное, и мрачен его

взгляд. Он не разговаривает, но время от времени взгляд его падает наженщину,чтоидетрядом,слеваотнего.Светлаонаилицом,иволосами;латы ее поспорят цветом с его одеждами. Глаза ее – как море, и частораздвигает улыбка ее губы, алые, как человеческая кровь. На грудь ейсвисаетожерельеизчерепов.Вооруженаоналукомикороткиммечом,авруке держит странный инструмент, что-то вроде черного скипетра,кончающегосясеребрянымчерепом,вставленнымвнутрьколеса.

–Эти двое –Яма иКали, – сказалСэм. –А теперь послушайменя,Тарака, могущественнейший среди ракшасов, и я расскажу тебе, ктовыступает против нас. Силу Агни ты уже вполне изведал, о Яме я тебеговорил раньше. Ну а та, кто идет рука об руку с ним, тоже способнавыпивать взглядом жизнь. Ее скипетр вопит под стать трубам,возвещающим конецЮги, и всякий, кто попадет под его вой, впадает вуныние и помрачается сознанием. Ее должно опасаться не менее ееспутника,атотведьибезжалостен,инепобедим.Нуаобладательтрезубца

–этосамБогРазрушения.Конечно,Яма–ЦарьМертвых,Агни–БогОгня,но силаШивы превыше, это сила самого хаоса. Она отщепляет атом отатома, рушитформулюбогопредмета, на которыйобращен его трезубец.ПротивэтойчетверкинемогутвыстоятьвсесилыАдоваКолодезя.Давайже скорее покинем это место, ведь они наверняка именно сюда инаправляются.

– Разве я не обещал тебе, Бич, – промолвил в ответ Тарака, – чтопомогутебевбитвесбогами?

–Да, но я-то говорил о внезапном нападении. Этиже приняли своиОблики и обрели Атрибуты. Если бы они так решили, им бы даже непришлось приземляться, они могли просто уничтожить с воздуха всюЧаннуцеликом–исейчасбынаееместе,здесь,всамомцентреРатнагари,зиялбездонныйкратер.Мыдолжныбежать,чтобысразитьсяснимипозже.

–ТыпомнишьпроклятиеБудды?–спросилТарака.–Помнишь,кактыобучилменявине,Сиддхартха?Я-топомню,иячувствую,что задолжал,что должен вернуть тебе сейчас победу. Я должен тебе за твои муки иотдамвкачествеплатыэтихбогов.

–Нет!Еслитыхочешьуслужитьмне,сделайэтокогда-нибудьпотом!Асейчасунесименяотсюда–побыстрееиподальше!

–Тычто,боишьсявстретитьсясними,КнязьСиддхартха?–Да,да,боюсь.Ибоэто–безрассуднаядерзость!«Мыподождем,мы

будем ждать, восстанем мы снова!» – так вы пели? Куда же подевалосьтерпениеракшасов?Выговорите,чтобудетеждать,покавысохнутморяисравняются горы, пока с небес не исчезнут луны, – и вы не можетеподождать,покаяненазовувремяиместорешающейбитвы!Язнаюих,этих богов, не в пример лучше вас, ибо однажды был одним из них. Негорячись сейчас. Если ты хочешь услужить мне, избавь меня от этойвстречи!

–Хорошо.Яуслышалтебя,Сиддхартха.Твоисловаподействовалинаменя. Но я бы хотел испытать их силу. И посему пошлю против нихнескольких ракшасов. Ну а мы с тобой отправимся далеко, в далекоепутешествие к самым корням этого мира. Там подождем мы победныхреляций.Еслижеракшасы,увы,проиграютэтусхватку,тогдаунесуятебядалеко-далекоотсюдаивозвращутебетвоетело.Апокаяпоношуегоещенесколькочасов,чтобыпосмаковатьтвоистрастивэтойбитве.

Сэмсклонилголову.– Аминь, – сказал он, и что-то в его теле пузырилось, что-то

покалывало, когда оно само собою поднялось над полом и понеслось попросторнымподземнымкоридорам,неведомымникомуизлюдей.

Ипокапроносилисьониизкомнатывкомнату,иззалывзалу,внизпотуннелям, провалам и колодцам, сквозь каменные лабиринты, гроты икоридоры, Сэм отдался потоку своих воспоминаний, и свободно потеклиони, все глубже и глубже погружаясь в прошлое. Вспоминал он о дняхсвоего свежеиспеченного пастырства, когда решился он привить черенокдревнего учения Гаутамы к стволу заправляющей миром религии.Вспоминалостранномученикесвоем,Сугате,рукакоторогонескупиласьни на смерть, ни на благословения. Будет течь время, ижизни их станутпотихоньку сплавляться воедино, перемешаются их деяния. Он прожилслишком долго, чтобы не знать, как перетасует время колоду легенд. Да,был в истории и реальный Будда, теперь он знал это. Выдвинутое имучение, пусть и незаконно присвоенное, захватило этого истинноверующего, и он сумел-таки достичь просветления, своей святостьюоставилвлюдскихумахслед,азатемпособственнойволепередалсебяврукисамойСмерти.ТатхагатаиСугатастанутчастямиединойлегенды,да,он зналоб этом,ибудетТатхагата сиять, отражаясвет своегоученика.Ввеках останется жить только одна дхамма. Затем его мысли вернулись кбитве у Палаты Кармы и к трофейным машинам, все еще сокрытым внадежномместе.Иподумалосьемуобесчисленныхперерождениях,черезкоторые прошел он, о сражениях, в которых участвовал, о женщинах,которыхлюбил,–сколькоихнакопилосьзавека:ондумал,какимбымогбытьэтотмирикакимонбылнасамомделе,каким–ипочему.Иопятьегоохватили гнев и ярость, когда подумал он о богах. Он вспомнил о днях,когдагорсткаихсражаласьсракшасамиинагами,гандхарвамииМорскимНародом,сдемонамиКатапутныиМатерямиНестерпимогоЗноя,сдакиниипретами,скандамиипишачами,ипобедилионивсех,освободилимиротхаоса и заложили для людей первый город. Он видел, как прошел этотгородчерезвсестадии,черезкоторыетолькоможетпройтигород,покаегообитателинесмоглиоднаждысплестивоединосвоиразумыипревратитьсамих себя в богов, принять на себя Облик, укрепивший их тела,закаливший волю, ожививший силой их желаний Атрибуты, которые сословномагическойсилойобрушивалисьналюбого,противкогоихтольконеобратишь.Ондумалогородеибогах,иведомыемубылиихкрасотаисправедливость, уродство и неправота. Он вспоминал их великолепие икрасочность,неимеющиеничегоподобногововсемостальноммире,ионвсхлипывалвсвоейярости,ибознал,чтоникогданесможетпочувствоватьсебянивполнеправым,нивполненеправым,импротивостоя.Вотпочему

ждалонтакдолго,ничегонепредпринимая.Атеперь,чтобыоннисделал,всепринесетсразуипобеду,ипоражение,успехинеудачу;кчемубынипривели его поступки – будет ли град грезой мимолетной или длящейсявечно,–емунестибремявины.

Ониждаливтемноте.Ждали долго, молча. Время влачилось, словно старик, плетущийся в

гору.Онистоялинапятачкеоколочерногопродалаколодцаиждали.–Амыуслышим?–Можетбыть.Аможетбытьинет.–Чтомыбудемделать?–Чтотыимеешьввиду?–Еслионивовсенепридут.Долголимыбудемждатьздесь?–Онипридутспесней.–Надеюсь.Но не пришло ни песни, ни движения. Время вокруг них застыло в

неподвижности,емуздесьбылонекудаидти.–Скольковременимыужеждем?–Незнаю.Долго.–Ячувствую,чтоневсевпорядке.– Ты, наверно, прав. Не подняться ли нам на несколько уровней и

разведатьобстановку–иливыпуститьтебянасвободу?–Давайподождемещенемного.–Хорошо.Иопятьтишина.Онимерилиеешагами.–Чтоэто?–Что?–Звук.–Яничегонеслышал,аведьунасодниитежеуши.–Ушаминетелесными–вотопять!–Яничегонеслышал,Тарака.–Инеперестает.Словновопль,тольконескончаемый.–Далеко?–Да,весьманеблизко.Послушайсомной.–Да!Думаю,этоскипетрКали.Битва,сталобыть,вразгаре.–Всееще?Значит,богисильнее,чемяполагал.–Нет,эторакшасысильнее,чемполагаля.

–Побеждаеммыилипроигрываем,Сиддхартха,влюбомслучаебогисейчасзаняты.Еслинамудастсяснимиразминуться,врядлимывстретимсторожауихкорабля.Тынехочешьего?

–Угнатьгромовуюколесницу?Этомысль…Онаимощноеоружие,изамечательныйтранспорт.Великилинашишансы?

–Яуверен,чторакшасысмогутзадержатьих,сколькопонадобится,–адологподъемизАдоваКолодезя.Мыобойдемсябезтропинки.Яустал,ноещемогупронестинасповоздуху.

–Давайподнимемсянанесколькоуровнейиразведаемобстановку.Онипокинулисвойпятачокучерногопровалаколодца,ивремявновь

началоотбиватьсвойсчет,покаониподнималисьвверх.Навстречу им двигался светящийся шар. Он обосновался на полу

пещерыивыросвдеревозеленогоогня.–Какскладываетсябитва?–спросилТарака.–Мы остановили их, – отвечал тот, – но не можем войти с ними в

контакт.–Почему?–Что-товнихнасотталкивает.Янезнаю,какназватьэто,номыне

можемзаставитьсебяподойтикнимслишкомблизко.–Какжетогдавысражаетесь?–Беспрерывныйшквалкамнейискалобрушиваеммынаних.Мечем

огонь,иводу,исмерчи.–Ичемониотвечают?–ТрезубецШивыпрокладываетдорогусквозьвсе.Носколькобыон

ниразрушал,мыобрушиваемнанеготолькобольшематерии.Ионстоиткак вкопанный, возвращая в небытие шторм, который мы можем длитьвечно. Иногда он отвлекается ради убийства, и тогда атаку отражает БогОгня. Скипетр богини замедляет того, кто оказывается перед ним, и,замедлившись,онвстречаетлиботрезубец,либорукуилиглазаСмерти.

–Ивамнеудалосьнанестиимкакой-либоурон?–Нет.–Гдеониостановились?– Спустившись, но не очень глубоко, по стене колодца. Они

спускаютсяоченьмедленно.–Нашипотери?–Восемнадцать.– Значит,мы сделали ошибку, прервав ради битвынаше выжидание.

Ценаслишкомвысока,амыничегоневыиграли…Сэм,каксколесницей?Будемпробовать?

–Радинеестоитрискнуть…Да,давайпопытаемся.– Тогда ступай, – велел он ракшасу, который качал перед ним

ветвями. – Ступай впереди нас. Мы будем подниматься попротивоположной стене. Вы же удвойте свой напор. Не давайте импередышки, пока мы их не минуем. И потом удерживайте их на месте,чтобымыуспелиувестиколесницуиздолины.Когдавсебудетсделано,явернуськвамвсвоейистиннойформе,имысможемположитьконецэтойсхватке.

–Слушаюсь,–ответилракшасиповалилсянапол,скользнулзеленойогненнойзмеейиисчезунихнадголовой.

Онибегомбросилисьвпередивверх,сберегаяподрастраченныесилыТаракидлярешающегоброскасквозьтяготение.

ДалекоониушлиподРатнагари,ибесконечнымказалсяимобратныйпуть.

Наконецонивыбралисьвсе-такинадноколодца;тамбылодостаточносветло,чтобыСэмсвоимиглазамимогвидетьпроисходящееввышине.Вколодце стоял оглушительный грохот, и если быони сТаракой общалисьприпомощиречи,тоздесьобщениюихпришелбыконец.

Словнонекаяфантастическаяорхидеянаэбеновомсуку,цвелопламяна стене колодца. По взмаху жезла Агни оно изменило свои очертания,скорчилось.Ввоздухе,каксветозарныенасекомые,плясалиракшасы.Реввоздушныхпотоков смешивался с грохотом каменных глыб.И на все этонакладывалось жуткое завывание серебряного черепа-колеса, которымКалиобмахивалась,словновеером;истрашнеевсегобыло,когдаегокриквыходил за рамки слышимых звуков, но не прекращался. Скалыраскалывались, плавились и испарялись прямо в воздухе, их добелараскаленныеосколкиразлеталисьвовсестороны,словноискрывкузнице.Они отскакивали от стен и пола, катились по склонам, теряя жар, рделикрасными огнями в черных тенях Адова Колодезя. Стены колодца былипокрыты оспинами, зарубками, бороздами там, где их коснулись пламя ихаос.

–Теперь,–сказалТарака,–вперед!Ониподнялись в воздухи, прижимаясь кпротивоположнойотбогов

стене, понеслись наверх. Ракшасы усилили натиск, и тем сильнее былотпор.Сэм заткнул ушируками, но это не помогалопротив раскаленныхигл,втыкавшихсягде-топозадиегоглаз,когдасеребряныйчерепгляделвегосторону.Чутьлевеенеговдругисчезцелыйпластскал.

–Онинезасеклинас,–сказалТарака.– Пока что, – ответил Сэм. – Этот проклятый бог огня способен

разглядеть движущуюся песчинку сквозь чернильное море. Если онповернетсявнашусторону,янадеюсь,тысможешьувернутьсяотего…

– Вот так? – перебил Тарака, когда они вдруг очутились на добрыйдесятокметроввышеилевее.

Теперьонивыжималиизсебявсювозможнуюскорость,онимчалисьпрямо вверх, а по пятам их преследовала по стене колодца полосаплавящегося камня.Нопогоня тутжепрервалась, это демонамудалось сдушераздирающимивоплямиотколотьотстеннесколькогигантскихглыбивпотокеураганноговетраиполотнищогняобрушитьихнабогов.

Они добрались до горловины колодца, перевалили за ее край ипоспешноотступиливсторону,стремясьвыйтиизопаснойзоны.

– Теперь надо обойти весь колодец, чтобы добраться до коридора,ведущегонаружу.

Изколодцавынырнулракшасиустремилсякним.– Они отступают! – закричал он. – Богиня упала, и Красный

поддерживаетее,такониибегутотнас!–Они не отступают, – сказал Тарака. –Они стремятся отрезать нас.

Преградитеимпуть!Разрушьтетропу!Скорее!Ракшасметеоромринулсяобратновколодец.– Бич, я устал. Я не знаю, смогу ли я перенести нас с площадки у

входакподножиюгоры.–Номожет,хотьчастьпути?–Да.–Первыеметровсто,гдетропинкаоченьузка?–Думаю,да.–Хорошо!Онипобежали.Когда они убегали по краю жерла Адова Колодезя, из глубины

вынырнулещеодинракшасипристроилсякним.– Докладываю! – закричал он. – Мы разрушали тропу дважды. Но

всякийразВладыкаОгняпрожигалновуютропу!–Значит,сэтимничегонеподелаешь!Оставайсяснами!Твояпомощь

понадобитсянамдлядругого.Ионпомчалсяпередними,краснымклиномосвещаяимпуть.Ониобогнуликолодецибросилиськтуннелю.Подбежаликвходной

двери, распахнули ее и выскочили на площадку. Сопровождавший ихракшасзахлопнулзанимидверьивымолвил:

–Гонятся!Сэм шагнул с площадки. Только он начал падать, как дверь вдруг

вспыхнула нестерпимым светом и тут же пролилась расплавленнымметалломнаплощадку.

Спомощьювторогоракшасаониблагополучноспустилисьдосамогоподножия Чанны и, не теряя ни секунды, бросились по огибающей еготропинке,чтобыотгородитьсяотпреследованиявсемтеломгоры.Итутжепламяхлестнулопокамню,накоторыйониприземлились.

Второйракшасвзлетелвысоковвоздух,сделалкругиисчез.Онибежалипотропевсторонудолины,гдестоялаколесница.Когда

онидобралисьдовходавнее,вернулсяракшас.–Кали,ЯмаиАгниспускаются,–доложилон.–Шиваосталсясзади,

он караулит коридор.Ведет погонюАгни.Красныйпомогает богине, онахромает.

Их взору открылась громовая колесница. Стройная, безо всякихукрашений, цвета бронзы, хотя и не из бронзы, стояла она посредиширокоголуга.Напоминалаонаположенныйнабокминарет,илиключотквартиры гиганта, или какую-то деталь небесного музыкальногоинструмента, выскользнувшую из ярко сияющего в ночи созвездия иупавшуюназемлю.Казалось,чтовчем-тоонанезавершена,хотяглазинемог придраться к элегантным ее очертаниям. Она обладала той особойкрасотой, свойственна которая только самому изощренному оружию идостижиматольковместесфункциональнойцелесообразностью.

Сэмподошелкней,отыскаллюкивлезвнутрь.– Ты можешь управлять ею, Бич? – спросил Тарака. – Сможешь

пронестисьпонебосводу,расплескиваяпоземлеразрушение?–Яуверен,чтоЯмапостаралсясделатьуправлениекакможноболее

простым. Рациональность – его конек, Я летал раньше на реактивникахНебесибьюсьобзаклад,чтоздесьуправлениеврядлисложнее.

Он нырнул в кабину, уселся в кресло пилота и уставился на панельпередсобой.

–Черт!–пробурчалон,протянуввпередрукуитутжеееотдернув.Внезапно вновь появился ракшас, он просочился сквозь

металлическуюобшивкуколесницыизависнадконсолью.–Оченьбыстроидутбоги,–выпалилон.–ОсобенноАгни.Сэм щелкнул несколькими переключателями и нажал на кнопку.

Зажглисьциферблатыииндикаторывсехприборовнаконтрольнойпанели,внутринеераздалосьприглушенноегудение.

–Далеколион?–спросилТарака.–Почтипосредисклона.Онрасширилтропусвоимпламенемитеперь

бежит по ней, будто по дороге. Он выжигает все препятствия. Он

прокладываетпрямойпуть.Сэм потянул за ручку управления и, ориентируясь по показателям

горевшихнапанелииндикаторов,началвращатьверньер,чтобыперевестистрелкуоднойизшкалвнужноеположение.Покораблюпробежаладрожь.

–Тыготов?–спросилТарака.–Янемогувзлететь,покаонанепрогрелась.Наэтонужновремя.Да

ещеиуправлениездесьмногомудренее,чемяожидал.–Погоняблизка.–Да.Издалека, перекрывая все нарастающий рык колесницы, донеслись

звукинесколькихвзрывов.Сэмпередвинулрукояткуещенаодноделениеиподстроилверньер.

– Я приторможу их, – сказал ракшас и исчез той же дорогой, как ипоявился.

Сэмпередвинул рукоятку сразу на два деления, где-то внутри что-тотреснуло,ивсезатихло.Корабльзамервбезмолвии.

Он вернул рукоятку в исходное положение, крутнул верньер и вновьнажалнакнопку.

И вновь дрожь пробежала по колеснице, где-то что-то заурчало.Сэмпередвинулрукояткунаодноделение,подкрутилверньер.

Он тут же повторил эту процедуру, и урчание превратилось всдержанноерычание.

–Все,–сказалТарака.–Мертв.–Что?Кто?–Тот,которыйпопыталсяостановитьПовелителяПламени.Емуэтоне

удалось.Опятьпослышалисьвзрывы.–ОниразрушаютАдовКолодезь,–сказалТарака.Сэмждал,неснимаярукисрукоятки,лобегобылусеянкапельками

пота.–Авотион–Агни!Сэмпогляделсквозьдлинный,наклонныйзащитныйщит.БогОгнявступилвдолину.–Пора,Сиддхартха.–Ещенет,–сказалСэм.Агнивзглянулнаколесницу,поднялсвойжезл.Ничегонеслучилось.Онстоял,направляянанихжезл,потомопустилеговниз,встряхнул.Поднялещераз.

Иопятьникакихследовпламени.Левойрукойонпокопалсяусебявранце,изжезлавыплеснулсяпоток

светаивыжегрядомснимвземлездоровеннуюдыру.Онопятьнацелилжезл.Ничего.Онбросилсябегомккораблю.–Электролокация?–спросилТарака.–Да.Сэм потянул рукоятку, вновь подстроил приборы. Вокруг все уже

ревело.Он нажал еще одну кнопку, и из хвоста корабля донесся какой-то

скрежет.Онповернул очередной верньер, и в этотмигАгнидобрался долюка.

Вспышкапламениилязгметалла.Онвсталсосвоегоместаивыскочилизкабинывкоридор.Агнибылвнутри,онцелилсясвоимжезлом.– Не шевелись, Сэм – или Демон! – закричал он, перекрывая рев

моторов, и линзы на его глазах сощелчком стали красными. – Демон, –повторилон.–Нешевелись,илижетыитвойхозяинсгоритевтотжемиг!

Сэмпрыгнулнанего.Агнидаженепыталсязащищаться,емуивголовунеприходило,что

такоевозможно,ионупалотпервогожеудара.– Короткое замыкание, а? – приговаривал Сэм, нанося ему удар

поперекгорла.–Илисолнечныепятна?–идвинулемупоскуле.Агниперевалилсянабок,иСэмнанесемуребромладонипоследний

ударпрямоподадамовояблоко.Он отбросилжезл и бросился задраивать люк, но тут же понял, что

опоздал.– А теперь, Тарака, уходи, – сказал он. – Теперь уже биться мне

одному.Тебеничегонесделать.–Яобещалпомочь.–Ноничемнеможешь.Уходи,покацел.–Какскажешь.Нопоследнее,чтоядолженсказатьтебе..–Потом!Вследующийраз,когдасвидимся–Бич,япрото,чемунаучилсяутебя,–такжаль.Я..Внутри его тела и разума возникло мучительнейшее, скручивающее

еговжгутчувство,этовзглядЯмыупалнанего,ударилглубжесамогоегосущества.

Кали тоже уставилась прямо ему в глаза, поднимая перед собойверещащийскипетр.

Казалось,чтоподнялсяодинзанавесиопустилсявторой.–Пока,Бич,–возниклиунеговмозгуслова.Ичерепвзвыл.Онпочувствовал,чтопадает.Что-топульсировало.Унеговголове.Ивообщеповсюду.От этой пульсации он и очнулся – и тут же почувствовал, что весь

опутанбольюибинтами.Авлодыжкахизапястьяхещеицепью.Он полусидел, привалившись спиной к переборке, в тесном отсеке.

Рядомсдверьюсиделикурилнектовкрасном.Ямакивнул,ноничегонепромолвил.–Почемуяжив?–спросилегоСэм.–Тыжив,чтобывыполнитьсоглашение,заключенноемноголеттому

назадвМахаратхе,–сказалЯма.–Брахма,тотособенножаждетповидатьтебяещераз.

–Мда,я-тонеособенножаждуповидатьБрахму.–Стечениемлетэтосталодовольно-такиочевидным.–Какяпогляжу,пескинискольконеповлиялинатвоимыслительные

способности.Тотулыбнулся.–Мерзкийтытип,–сказалон.–Знаю.Ипостоянноподдерживаюформу.–Какяпонимаю,сделкатвоялопнула?–Увы,тыправ.–Бытьможет,тысумеешьвозместитьсвоипотери.Мынаполпутина

Небеса.–Думаешь,уменяестьшанс?– Вполне может статься. Времена меняются. На этой неделе Брахма

можетоказатьсявесьмамилосерднымбожеством.– Мой трудотерапист советовал мне специализироваться в

проигранныхпроцессах.Ямапожалплечами.

–Ачтосдемоном?–спросилСэм.–Стем,чтобылсомной?–Ядосталего,–сказалЯма,–ипреизрядно.Незнаю,прикончилили

только отшвырнул. Но ты можешь об этом больше не беспокоиться. Я

окропилтебядемоническимрепеллентом.Еслиэтатварьвсеещежива,нескорооправитсяонаотвстречисомной.Можетбыть,никогда.Акакэтотебяугораздило?Ясчитал,чтоесликтоиневосприимчивкодержимостидемонами,такэтоименноты.

–Ясчиталточнотакже.Нуадемоническийрепеллент–эточто?– Я обнаружил химическое соединение, безобидное для нас, но

невыносимоедляэнергетическихсуществ.–Удобнаяштуковина.Былабыкакнельзякстативдниобуздания.–Да.МыиспользовалиеговКолодезе.–Какмнепоказалось,этобылонастоящеесражение.–Да,–сказалЯма.–Аначтопохоже,когдатыодержимдемоном?Как

себячувствуешь,когдатебяподчиниласебечужаяволя?– Очень странно, – объяснил Сэм. – Пугаешься, но в то же время

многомуиучишься.–Чемуже?– Этот мир принадлежал сначала им, – сказал Сэм. –Мы его у них

отняли. С какой стати должны они отказываться от того, что мы в нихненавидим?Дляних-товедьэтомы–демоны.

–Нуакаксебячувствуешьвподобномположении?–Когдатебяподчинилачужаяволя?Тыисамзнаешь.УлыбкасползласлицаЯмы,потомвернулась.–Тебехотелосьбы,чтобыятебяударил,нетакли,Будда?Тыбысмог

почувствоватьсвоепревосходство.Кнесчастью,ясадистиделатьэтогонебуду.

Сэмзасмеялся.–Туше,смерть,–сказалон.Некотороевремяонисиделимолча.–Неугостишьлисигареткой?Ямапротянулемусигарету,далзакурить.–АкактеперьвыглядитОпорнаяБаза?–О,тыбыедвалиузналее,–промолвилЯма.–Еслибывсенаней

вдругсейчасумерли,онаидеальнофункционировалабыближайшиедесятьтысяч лет.Цвели быцветы, играламузыка,фонтаныпереливались всемицветами радуги. Попрежнему накрывались бы столы в садовыхпавильонах.СамГраднынебессмертен.

–Подходящее обиталище, как я понимаю, для тех, кто провозгласилсебябогами.

– Провозгласил себя? – переспросил Яма. – Ты не прав, Сэм.Божественность не сводится к имени или ярлыку. Это некое состояниеличного бытия. Просто бессмертием его не достигнешь, ведь даже

последнийбатракнаполяхвполнеможетдобитьсянепрерывностисвоегосуществования.Можетбыть,тогдаделовпестованииОблика?Нет.Любойподнаторевший в гипнозе может играть во всевозможные игры со своимобразом.ИливобретенииАтрибута?Конечно,нет.Ямогуспроектироватьмашины намного более мощные и точные, чем любая способность,которуюможетвызватьиразвиватьвсебечеловек.Бытьбогом–этобытьспособнымбытьсамимсобой,причемдотакойстепени,чтостраститвоисоответствуютужесиламмироздания,ивидноэтолюбому,ктонатебянипосмотрит,инетнадобностиназыватьтвоеимя.Одиндревнийпоэтсказал,что весь мир наполнен отголосками и соответствиями. Другой сочинилдлиннуюпоэмуобаде, вкоторомкаждыйчеловекпретерпеваетмучения,вызываемые как раз теми силами, которые управляли его жизнью. Бытьбогом–этобытьспособнымраспознатьвсамомсебевсепоистиневажноеипотом взять тот единственный тон, которыйобеспечит ему созвучие совсем сущим. И тогда вне морали, логики или эстетики становишься тыветромилиогнем,морем,горнымкряжем,дождем,солнцемилизвездами,полетомстрелы,вечернимисумерками,любовнымобъятием.Становишьсяглавным,благодаряглавнойсвоейстрасти.Иговоряттогдавзирающиенабогов–дажеинезнаяихимен–«ЭтоОгонь.ЭтоТанец.ЭтоРазрушение.Это Любовь». Итак, возвращаясь к твоим словам, они не провозглашалисебябогами.Этоделаютвсеостальные,все,ктовидитих.

– Значит, вот так онии тренькаютна своихфашистскихбалалайках,да?

–Тывыбралнеудачноеприлагательное.–Тыужеизрасходовалвсеостальные.–Похоже,чтовэтомвопросенамникогданенайтиобщейточки.–Есливответнавопрос,почемувыугнетаетемир,тыразражаешься

нескончаемой поэтической белибердой, то, естественно, нет. Думаю, тутпростонеможетбытьобщихточек.

–Тогдадавайнайдемдругуютемудляразговора.–Хотядействительно,глядянатебя,яговорю:«ЭтоСмерть».Яманеответил.–Страннаяутебя–кактысказал?–главнаястрасть.Яслышал,чтоты

былстар,преждечемсталмолодым…–Тыжезнаешь,чтотаконоибыло.– Ты был механиком-вундеркиндом и мастером оружия. Ты потерял

отрочествововспышкепламениивтотжеденьсталстариком.Невэтотлимомент стала смерть твоей главной страстью? Или же это произошлораньше?Илипозже?

–Неиграетроли,–отрезалЯма.–Тыслужишьбогам,потомучтоверишьвовсе,очемговорилмне,–

илипотому,чтоненавидишьбольшуючастьчеловечества?–Янелгалтебе.–Оказывается,Смерть–идеалист.Забавно.–Ничегозабавного.–Или,можетбыть,ниодноизэтихпредположенийнесправедливо?

Можетбыть,главнаятвоястрасть…– Ты уже упоминал ее имя, – перебил Яма, – в той самой речи, в

которой сравнивал ее с болезнью. Ты был не прав тогда, и ты не прав исейчас. Я не намерен выслушивать твою проповедь еще раз, а так как вданныймоментвокругневиднозабучихпесков,тослушатьееяинебуду.

–Идунамировую,–сказалСэм.–Носкажимне,меняютсяликогда-нибудьглавныестрастибогов?

Ямаулыбнулся.– Богиня танца была когда-то богом войны. Так что похоже, что все

можетизмениться.–Толькоумеревподлиннойсмертью,–заявилСэм,–изменюсья.Но

досамоготогомоментаябудускаждымвздохомненавидетьНебеса.ЕслиБрахма обречет меня на сожжение, я плюну в пламя. Если он повелитудушить меня, я постараюсь укусить руку палача. Если он рассечет мнегрудь,кровьмоя,надеюсь,разъестклинокржавчиной.Нукак,этоглавнаястрасть?

–Ты–отличныйматериалдлябога,–кивнулЯма.–Обоже!–ироническипротянулСэм.–Дотого,какслучитсято,чтослучится,–сказалЯма,–тебе,какбыло

мнеобещано,разрешенопоприсутствоватьнасвадьбе.–Свадьбе?ТыиКали?Искоро?– В меньшее полнолуние, – ответил Яма. – Итак, что бы ни решил

Брахма, я, по крайней мере, смогу до тех пор поднести тебе хорошуювыпивку.

–Заэтоспасибо,богсмерти.Номневсегдаказалось,чтосвадьбыневершатсянаНебесах.

– Эта традиция доживает последние дни. Нет никаких священныхтрадиций.

–Тогдаудачи,–сказалСэм.Ямакивнул,зевнул,закурилочереднуюсигарету.– Между прочим, а какая сейчас на Небесах мода на казни? Я

спрашиваюизчистойлюбознательности.

– Казни не вершатся на Небесах, – сказал Яма, выдвигая ящик ивынимаяизнегошахматнуюдоску.

VИз Адова Колодезя вознесен он был на Небеса,

чтобы пообщаться там с богами. Много тайнскрывает в себе Небесный Град, можно отыскатьсреди них и ключи к его прошлому. Не все, чтослучилось, пока был он там, известно. Известно,однако, что выступил он перед богами ходатаем засудьбы мира, снискав тем самим симпатии одних ивраждебность других. Избери он изменитьчеловечеству и принять предложения богов – и, какговориткое-кто,могбыоннавсегдаостатьсявГрадеКнязем, а не встретить свою смерть в когтяхпризрачных кошек Канибуррхи. Злые языкиутверждают,правда,чтопринялонэтопредложение,но потом предали уже его самого, и только послеэтого, в последние дни свои опять был он целиком настороне страдающего человечества, но дней этихоставалосьслишкоммало…

Препоясанная молниями, носительницаштандарта,вооруженная мечом, копьем,луком,пожирающая, поддерживающая, Кали, ночьвремени в конце кальпы, скитающаяся помиру в ночи,сохранительница,обманщица,безмятежная,любимаяилюбезная, Брахмани, Мать Вед, обитательницатаинственных,безмолвныхмест,предвещающаядобро,нежная, всеведущая, быстрая, как мысль,носящаячерепа,одержимаясилой,сумеречная,трудноодолимаявоительница, сострадательная имилосердная,пролагающая путь заблудшему,дарительница благ, учитель, доблесть в обликеженщины, с переменчивым сердцем, предающаясясуровому аскетизму, чародейка, пария, бессмертная ивечная…

Арьятарабхаттариканамаштоттарасатакастотра(36-40)

Ивот, как стольчастобывалоивпрошлом, еебелоснежнуюшерстьпогладилветерок.

Она прогуливалась там, где колыхались лимонно-желтые травы, онакралась по тропинке, вившейся среди темных деревьев, усыпанныхтропическимицветами;справаотнеевысилисьяшмовыеутесы,тотут,тотамвыходилинаповерхностьжилымолочно-белойпороды,пронизаннойоранжевымикапиллярами.

Ивот, как стольчастобывалоранее, бесшумноступалипо тропинкеподушечки ее огромных кошачьих лап, ветер поглаживал белую, какмрамор, шерсть, тысячами оттенков колыхались вокруг нее ароматыджунглей – там, в сумеречном месте, которое существовало лишьнаполовину.

Она шла одна по извилистой тропе через джунгли, которые былиотчасти иллюзией. Белые тигры – одинокие охотники. Если ипрогуливались в округе другие, ни один из них не искал общества себеподобных.

И вот, как столь часто бывало ранее, глядела она на гладкую серуюскорлупу небосвода и на звезды, сверкавшие на ней, словно крохотныеосколкильда.Полумесяцыееглазрасширились,онаостановиласьи,глядявверх,уселась.

Закакойжедобычейрыщетона?Сдавленный, утробный звук вырвался у нее из пасти и прервался,

будто она подавилась кашлем.Неожиданно вспрыгнув на высокую скалу,уселась она там, вылизываяшерсть у себя на плечах.Показалась луна, ионауставиласьнанее–фигура,словнослепленнаяизнетающегоснега,–из-подбровейсверкалитопазыглаз.

Ивот,какираньше,немоглаонадоконцаразобраться,настоящиелиджунглиКанибуррхиееокружают.Оначувствовала,чтонаходитсявсеещеподсеньюнастоящеголеса,нонемогладоподлинноубедитьсявэтом.

Закакойжедобычейрыщетона?Расположены Небеса на плато, бывшем когда-то горным хребтом.

Горыэтибылисглаженыисплавленыдругсдругом,чтобыполучиласьизнихровнаяплощадка.Сзеленогоюгадоставилипотомплодороднуюпочву,дабынараститьмясонакостиполученноготакскелета.Ивсюэтуобласть,словноогромнаябанка,накрылкуполпрозрачногосвода,предохраняяееотполярнойстужиинедопускаявнутрьничегопостороннего.

ВышевсякихкрайностейвознеслисьНебеса,царствоумеренности,ибезмятежнонаслаждаютсяонидолгимисвоимисумеркамиинеспешными,

полнымипраздностиднями.Свежий,подогреваемый,покаонвсасывается,воздухциркулируетпоГрадуилесу.Прямовнутрикуполаможнособратьоблака, можно сгустить их в тучи, можно оросить дождем любое место,какое только пожелаешь. Можно сделать и так, чтобы выпал снег, хотяниктоникогдаэтогоинеделал.НаНебесахвсегдалето.

ИпосредилетнихНебесстоитНебесныйГрад.Выросонне так, какрастят обычнолюди свои города: вокругпорта

или среди плодородных равнин, пастбищ, охотничьих угодий, наскрещении торговых путей или поблизости от богатых залежей того илииного нужного людям ресурса. Небесный Град возник из эфемернойконцепции в мозгу первых его обитателей. И рос он не медленно инаполовину случайно, не так, как другие города: построим-ка здесь дом,проложим проспект прямо через этот массив, разрушим одно, чтобыпостроить другое, – после чего, естественно, все отдельные частисочетаются в неуклюжее и нелепое целое. Нет. Учтены были всесоображения,связанныесудобствомипользой,расчисленсточкизрениявеликолепия целого каждый дюйм – сначала проектировщиками, а затемреализующими проекты машинами. Планы эти были согласованы ипретворены в жизнь несравненным художником от архитектуры. Вишну-ХранительудерживалусебявмозгувесьНебесныйГрад–дотогосамогодня,когдаоблетелоннаПрекраснокрыломГарудевокругШпиляВысотоюВМилю,поглядываявниз,ивесьНебесныйГрадотразилсявкапелькепотаунегоналбу.

Итак, возниклиНебеса из разума одного бога, которыйучел, правда,пожеланиясвоихсотоварищей.Ирасположилисьони–скорееповыбору,чемпонеобходимости,–средидикогонагроможденияльдов,снегаискал,на извечномПолюсемира, где дом себемогли устроить только поистинемогущественные.

(За какой же добычей рыщет она?) А рядом с Небесным Градомраскинулся под куполом свода огромный лес Канибуррхи. В мудростисвоей узрел Вишну, что должно соблюсти равновесие между столицей идикойприродой.

Втовремякакприродавполнеможетобойтисьбезовсякихгородов,обитателям оных требуется все же нечто большее, чем симпатичныекультурныенасаждения.Еслибывесьмирбылгородом,рассуждалВишну,превратилибыгорожанечастьеговпустошь,ибовкаждомкроетсянечто,жаждущее,чтобыкончалсягде-топорядокиначиналсяхаос.Ивотвыросунеговмозгулес–стремящийсквозьсебяпотокиипронизанныйзапахамисвежести и гнили, наполненный криками неведомых городу тварей,

ютящихсяподегосенью,содрогающийсяподнапоромветраиблестящийподдождем,постояннопогибающийивзрастающийвновь.

ПодступалидебриксамойграницеГрада,нонепроникаливнего,ибобыл на это наложен запрет, – и точно так же и сам Град придерживалсясвоихграниц.

Но хищниками были некоторые из обитателей леса, и этим не былоположено предела в их свободе, могли они идти, куда захотят. А царилисрединих тигры-альбиносы.Ипредписано былобогами, чтобынемогливзглянутьпризрачныекошкинаНебесныйГрад;ивеленобылоглазамих–через посредство стоящей за ниминервной системы– свидетельствовать,что не было там никакого Града. Внутри их кошачьего мозга весь мирсводился к джунглям Канибуррхи. Они прохаживались по улицамНебес,крадясьпоследувджунглях.Когдапроходящиймимобогпоглаживалих,казалосьим,чтоэтоветертеребитшерсть.Поднималисьонипоступенямширокихлестниц–нет,взбиралисьпокаменистомусклону.Домабылидляних отвесными скалами, статуи – деревьями; невидимками были для нихпрохожие.

Нуаеслибыкто-нибудьизГрадазашелвнастоящийлес,тогдаужеибог, и кошки оказались бы на одном уровне существования – в лонеуравновешивающейприроды.

И опять она кашлянула, как столь часто делала и раньше, а еебелоснежную шерсть погладил ветерок. Призрачная кошка, которая ужетриднябродилавокругдаоколоподебрямКанибуррхи,убиваяитутжепожирая свежую алую плоть своей добычи, время от времени оглашаяокрестностипризывнымигортаннымивоплямигулящейкошки,вылизываяшерсть своимшироким нежно-розовым языком, ощущая спиной влажноеприкосновениедождевыхкапель,тороняемыхнанеелиствойвысоченныхдеревьев, то потоками низвергающихся из чудесным образомскапливающихсявсамомцентренебосводатуч;которую,снедаемуюогнемв чреслах, покрыл накануне ночью снежный обвал, лавина меха цветасмерти, исполосовавший когтями ее лопатки, и запах крови привел ихобоих в еще большее исступление; которая мурлычет, когда на нееопускаются прохладные сумерки, приносящие с собою луны, схожие спеременчивымиполумесяцами ее глаз, – золотую, серебрянуюимутную.Она сидела на скале, облизывая лапы, и пыталась понять, за какой жедобычейрыщет.

В садах локапал возлежала Лакшми с Куберой, четвертым изхранителеймира,надушистомложе,установленномрядомсбассейном,вкотором резвились апсары. Остальные трое из локапал отсутствовали в

этот вечер… Хихикая, апсары брызгались ароматизированной водой всторонуложа.НотуткакраздунулвсвоюсвирельВладыкаКришна.Итутже забыли девушки о Кубере-Толстом и Лакшми-Обворожительной,отвернувшисьотних,оперлисьонилоктямионизенькийбережокпрудаиуставились во все глаза на темного бога, растянувшегося под цветущимдеревом среди бурдюков с вином и из-под вина, среди объедковмногочисленныхтрапез.

Оннебрежнопробежалсяповосходящейинисходящейгаммамкакой-то непонятной раги и издал долгий заунывный звук, сменившийсяпереливами козлиного блеяния. Гаури-Белая, на раздевание которойпотратилонбитыйчас,апотомвродебызабылоеесуществовании,всталанего из-под бока, нырнула в пруд и исчезла в одном из многочисленныхподводных гротов. Он икнул, завел какую-то мелодию, резко оборвал ее,началдругую.

–Ачто,правдуговорятоКали?–спросилаЛакшми.–А что, собственно, о ней говорят? – проворчалКубера, протягивая

рукуккубкуссомой.Оназабралакубокунегоизрук,отпилаиотдалаобратно.Оносушил

его залпом и поставил обратно на поднос, служанка тут же вновь егонаполнила.

– Что она, чтобы отметить свою свадьбу, хочет человеческогожертвоприношения.

– Вполне вероятно, – сказал Кубера. – Очень даже в ее духе.Кровожадная сука, вот кто она такая. Всегда переселяется на праздник вкакое-либо злобное животное. Однажды превратилась в огнеквочку иисполосовалаШиталевселицо–закакие-тоееслова.

–Когдаэто?– Аватар десять-одиннадцать тому назад. Чертовски долго носила

потомШиталавуаль,пока,наконец,небылоготовоееновоетело.–Страннаяпара, – промолвилаЛакшмина ухоКубере, перестав для

этого его покусывать. – Только твой друг Яма и сможет, наверное, с нейжить. Предположим, она рассердится на своего любовника и бросит нанегосвойсмертельныйвзгляд.Ктокроменегоможетегоснести?

–Понятиянеимею,–сказалКубера.–ТакмыипотерялиКартикейю,БогаБитв.

–Да?–Да.Страннаяона.КакиЯма,носовсемпо-другому.Нуда,он–бог

смерти.Егостиль–быстрое,чистоеубийство.Калижепохожаскореенакошку.

–Говоритликогда-нибудьЯмаотом,чемжеэтоонаеготакпокорила?–Тыпришласюда,чтобысобиратьсплетнииличтобыпородитьих?–Идлятого,идлядругого,–отвечалабогиня.В этот момент принял Кришна свой Облик, обретая Атрибут

божественного опьянения. И полилась тогда из его свирели неотвязная,прилипчивая мелодия – горькая и темная, терпкая и сладостная…Опьянениевыплеснулосьизнегоизаполниловесьсадперемежающимисяволнамирадостиипечали.Онподнялсянаноги–гибкие,темныеноги–имедленно начал танец.Скучно и невыразительно было плоское лицо его;влажные темные волосы закручивались в тугие, точно проволочные,кольца,такойжепроволокойкурчавиласьиборода.Апсарыодназадругойвылезалиизводыиподстраивалиськтанцу.Свирельегоскиталасьсрединеведомых троп древних мелодий и постепенно обрела горячечнуюнеистовость; сам он двигался все быстрее и быстрее, пока, наконец, непустился в расалилу, Танец Вожделения; вслед за ним, все наращиваяскорость,закружилисьнаместе,сжимаяладонямисвоибедра,инебесныетанцовщицы.

Лакшмиощутила,кактеснеесталиобъятияКуберы.–АвотиАтрибут,–сообщилаона.

Рудра Угрюмый натянул свой лук и спустил тетиву. Стрелаотправилась в полет, чтобы через некоторое время упокоиться в самомцентредалекоймишени.

БогМуруганрядомснимхмыкнулиопустилсвойлук.–Опятьтывыиграл,–сказалон.–Мнетебянепревзойти.Они ослабили тетивы своих луков и отправились к мишени забрать

стрелы.–Тыещеневстречалсясним?–спросилМуруган.–Язналегодавным-давно,–сказалРудра.–Акселеристом?–Тогдаонимнебыл.Никемоннебыл–всмыслеполитики.Затобыл

однимизПервых,однимизтех,ктовиделСимлу.–Да?– Он выдвинулся в войнах против Морского Народа и Матерей

НестерпимогоЗноя.ПриэтихсловахРудраедванеперекрестился.– Позже, – продолжал он, – об этом вспомнили и поставили его во

главе северного похода во время войн с демонами. В те дни он был

известен как Калкин, и там-то его и прозвали Бичом. Он выработалАтрибут, который мог использовать против демонов. При его помощи онуничтожил большую часть якшей и обуздал и сковал ракшасов. Их онуспелвыпуститьнаволю,преждечемЯмаиКаливзялиеговпленуАдоваКолодезя, что в Мальве. Так что теперь ракшасы вновь разгуливают посвету.

–Почемуонсделалэто?–ЯмаиАгниутверждают, что он заключил сих главаремпакт.Они

подозревают,чтоонсдалтомунавремясвоетеловобменнаобещание,чтоордыдемоновбудутвоеватьпротивнас.

–Онимогутнанаснапасть?– Очень сомневаюсь. Демоны не идиоты. Если им не удалось

совладать с четверыми из нас в Адовом Колодезе, вряд ли они рискнутнапастьнанаснавсехздесь,вНебесах.Акрометого,какразсейчасЯманаходится в Безбрежном Чертоге Смерти, разрабатывая специальноеоружие.

–Агдеегопотенциальнаяневеста?–Ктознает?–пробурчалРудра.–Икогозаботит?Муруганулыбнулся.–Мнеоднаждыпоказалось,чтодлятебясамогоонабылабольше,чем

мимолетнымувлечением.–Слишкомхолодна,слишкомнасмешлива,–сказалРудра.–Онатебеотказала?Рудра повернул свое темное, никогда не улыбающееся лицо к

смазливомубогуюности.–Вы,божестваплодовитости,ещехужемарксистов,–заявилон.–Вы

думаете, чтомежду людьми только это и есть.Мыпросто-напросто одновремябылидрузьями,ноонаслишкомстрогаксвоимдрузьямивсегдаихтеряет.

–Таконатебенедала?–Должнобыть.– А когда она взяла в любовники Моргана, поэта, певца батальной

славы, который однажды поутру воплотился вороном и улетел прочь, тытак пристрастился к охоте на воронов, что буквально через месяцперестрелялсвоимистреламинаНебесахпрактическивсех.

–Ипопрежнемуохочусьнаворонов.–Почему?–Мненеподушеихголос.– Да, она слишком холодна, слишком насмешлива, – согласился

Муруган.–Янетерплюнасмешекоткогобытонибыло,бог-юноша.Обгонишь

литыстрелыРудры?Муругансноваулыбнулся.–Нет,–сказалон,–имоидрузьялокапалытоже–даиминебудет

нужды.– Когда принимаю я свой Облик, – заговорил Рудра, – и поднимаю

свой большой лук, дарованный мне самой Смертью, могу я послатьсамонаводящуюсяпотеплутеластрелу,сосвистомпокроеткотораямилиимиливдогонкузаубегающеймишеньюипоразитее,какудармолнии,–насмерть.

– Поговорим тогда о чем-нибудь другом, – сказал Муруган, вдругзаинтересовавшись мишенью. – Как я понял, наш гость посмеялсянесколькими годами ранее надБрахмой вМахаратхе и учинил насилие всвятых местах. С другой стороны, ведь это вроде бы именно он основалрелигиюмираипросветления.

–Онсамый.–Интересно.–Договаривай.–ЧтосделаетБрахма?Рудрапожалплечами.–ПутиБрахмынеисповедимы,–заключилон.

В месте, называемом Миросход, где за кромкой Небес нет ничего,кромедалекогомерцанияНебесногосводаи–далековнизу–голойземли,прикрытой белесыми клубами испарений, стоит открытый всем ветрамПавильонБезмолвия,накруглуюсеруюкрышукоторогоникогданепадаетдождь, по балюстрадам и балконам которого клубится поутру туман,разгуливает вечерами ветер, среди пустынных комнат которого можноподчас наткнуться то на восседающих на стылых, мрачных сиденьях, топрогуливающихся среди серых колонн задумчивых богов, сокрушенныхвоиновилиизнемогающихотранвлюбленных,пришедшихпоразмыслитьобо всем тщетном и пагубном сюда, под небо, что за пределами МостаБогов, в самое сердце каменистой местности, где цвета наперечет, аединственныйзвукдаруетветер,–тампочтисовременПервыхсиживалифилософиколдунья,мудрецимаг,самоубийцаиаскет,освободившийсяотжеланийиволиквозрождениюилиобновлению;там,всамомсредоточииотреченияиотказа,отстраненияиисходаимеетсяпятькомнат,названных

Память,Страх,Отчаяние,ПрахиБезысходность;ипостроенбылпавильонэтот Куберой Жирным, которому наплевать было на все эти чувства, ноисполнил который, как друг Князя Калкина, повеление Чанди Лютой,известнойтакжеикакДургаилиКали,ибоединственныйсредивсехбоговобладалонАтрибутом, сопрягающимодушевленноеинеодушевленное,имог тем самымокутать труды рук своих чувствами и страстями, которыесужденобылопережитьздесьпосетителямместасего.

Онисиделивкомнате,называемойОтчаяние,ипилисому,ноникакнемоглионинапиться.

Во всем Павильоне Безмолвия царил полумрак, и только неустаннокружившийпоНебесамветершевелилихволосы.

Вчерныхнакидкахсиделионинатемныхсиденьях,ирукаеголежалаповерх ее рук на разделявшем их столе, а по стене, что отгораживалаНебеса от небосвода, проплывали гороскопы былых их дней; и хранилионимолчание,перелистываястраницыминувшихстолетий,

–Сэм,–сказалаонанаконец,–развеплохобылоэто?–Нет,–откликнулсяон.–Автедавниедни,дотого,какпокинултыНебеса,чтобыжитьсреди

людей,–тылюбилменятогда?–Насамомделе,янепомню,–промолвилонвответ.–Этобылотак

давно.Мыобабылитогдадругимилюдьми–иумом,ителом.Вероятно,тедвое,ктобыонинибыли,любилидругдруга.Янемогувспомнить.

–Нуауменя,словноэтобыловчера,встаетвпамятивесенняяпораэтогомира–тедни,когдамыскакалибокобоквбитву,итеночи,когдамыстряхивализвездысосвеженамалеванногозадниканебесногоокоема!Миртогда был совсем юн, вовсе не тот, что сейчас, в каждом цветке,затаившись, ждала угроза, каждый рассвет был чреват взрывом. Вместепобедилимы– тыи я – весьмир, ибо на самомделе никто неждал насздесь,ивсепротивилисьнашемуприходу.Мыпрорубили,мывыжглисебепуть сквозь сушу и через море, мы сражались в морских глубинах и ввысотах поднебесья, пока, наконец, некому стало препятствовать нам.Тогдаотстроеныбылигорода,основаныкоролевства,ипосвоемувыборувозносилимы,когозаблагорассудится,квершинамвласти,апотом,когдапереставали они нас забавлять, вновь низвергали вниз. Что знают о тойпоре младшие боги? Как им понять ту власть, которая ведома была нам,Первым?

–Никак,–отозвалсяон.– Когда возвели мы для своего двора дворец на берегу моря и я

подарила тебе множество сыновей, когда корабли наши резвились в

морскомпросторе, завоевываяострова, развенепрекрасны,не счастливыбылитедни?Аночи,полныеогня,запахов,вина?..Разветынелюбилменятогда?

–Да,тедвоелюбилидругдруга.–Тедвое?Развемысовсемдругие?Нетакужмыизменились.Хотя

века и проносятся мимо, внутри каждого остается нечто неизменное, неспособноестатьдругим,сколькобытынинадевалнасебятел,сколькобынизаводиллюбовниковилюбовниц,свидетелемилиучастникомсколькихбыпрекрасныхилиотвратительныхсобытийтынистановился,сколькобыдумни передумал, сколько чувств ни перечувствовал. Твоя самость, твойатманстоитвцентревсегоэтогоинаблюдает.

–Разломиплод–итыобнаружишьвнутрикосточку.Неэтолицентр?Расколикосточку–ивнутритыненайдешьничего.Неэтолицентр?Мыужесовсемдругиеличности, авовсенетелегендарныеповелителибитв.Хорошо,чтомыпозналиих,нонынеэтовпрошлом.

–ТыотправилсяжитьвнеНебесиз-затого,чтоусталотменя?–Яхотелсменитьточкузрения.–Долгие,долгиегодыненавиделаятебязатвойуход.Затемпришло

время, когда сидела я в комнате, называемой Безысходность, и не могланабраться смелости ступить за Миросход. Потом настала пора, когда япростилатебяивзывалаксемерымриши,чтобыониявилимнетвойобраз,чтобы видела я, как проводишь ты свои дни, и словно опять вместеоказывалисьмытогда.Иногдажелалаятвоейсмерти,нотыобратилмоегопалачавсвоегодруга,какобратилгневмойвпрощение.Неужтотыхочешьсказать,чтоничегобольшекомненеиспытываешь?

–Яхочусказать,чтоябольшетебянелюблю.Замечательнобылобы,еслибывовсейвселеннойнашласьхотябыоднапостояннаяинеизменнаявещь.Еслииестьтакая, тосильнееона,чемлюбовь,имнеонейничегоневедомо.

–Янеизменилась,Сэм.–Подумай хорошенько, леди, обо всем, что ты сказала мне сегодня,

обо всем, что напомнила. Вспоминала ты на самом деле не человека.Вспоминала ты дни резни, прошли вы сквозь которые с ним бок о бок.Эпохауженета,мирнынчеукрощен.Тыжемечтаешьобылом,обогнеистали.Тыдумаешь,чторассудоктвойсмущаетчеловек,нонет,этосудьба,которуюразделиливыкогда-то–икотораяминовала,–атыназываешьеелюбовью.

–Какбыяниназывала ее, онанеизменилась!Идниеенепрошли.Она-тоипостояннавовселенной,иязовутебяразделитьеесомноюеще

раз!–АчтосдоблестнымЯмой?–Чтосним?Тыжеимелделостеми,ктомогбытьровнейему,–если

быпережилвстречустобой.–Такзначит,привлекаеттебялишьегоОблик?Подстатьсумеркамиветру,чтоокружалиих,былаееулыбка.–Конечно.– Леди, леди, леди, – забудь меня! Ступай жить и наслаждаться

любовьюсЯмой.Прошлинашидни,иянехочувновьворошитьих.Онибылипрекрасны,ноонивпрошлом.Всемусвоевремя,ивсемуприходитконец. Пришла пора закрепить победу человека над этим миром. Поранасаждатьзнания,анескрещиватьклинки.

–И ты готов сражаться сНебесами за это знание?ГотовпопытатьсясломитьНебесныйГрад,открытьмируегосводы?

–Тыжезнаешь,чтоэтотак.–Тогдаунасещеможетбытьобщеедело.–Нет,леди,необманывайсамасебя.ТыпреданаНебесам,анемиру.

Тысамаэтознаешь.Еслиязавоююсебесвободуитыпримкнешькомневмоейборьбе, ты,можетбыть, будешьдопорыдовременисчастлива.Но,выиграем мы или проиграем, боюсь, будешь ты в итоге несчастнее, чемсейчас.

– Послушай же меня, мягкосердечный святой из пурпурной рощи.Оченьлюбезноствоейстороны,чтотыпредвосхищаешьмоичувства,ноКали вольна распоряжаться своей преданностью, как пожелает, и никомуничемнеобязана.Онанаемнаябогиня,запомниэто!Можетбыть,все,чтоты говорил, – правда, и она лжет, когда говорит тебе, что все еще тебялюбит. Будучи, однако, беспощадной и преисполненной жажды битвы,ведома она запахом крови. Чувствую я, что она еще может статьакселеристкой.

–Следизасвоимисловами,богиня.Неровенчас,тебяуслышат.–Некомуменяслушать,–сказалаонавответ,–иборедкозвучатздесь

слова.–Теминтереснейбудет,когдаонипрозвучат.Онапомолчала.–Никтонеслушает,–сказалаонанаконец.–Тысталасильнее.–Да.Аты?–Примернокакраньше,мнекажется.–Тактыпримешьмоймеч,моиколесоилук–воимяакселеризма?

–Нет.–Почему?– Слишком легко раздаешь ты посулы. И нарушаешь их с той же

готовностью, что и даешь, посему никогда не смогу я тебе вполнедовериться. Кроме того, если мы будем сражаться и победим во имяакселеризма,этовполнеможетстатьпоследнейвеликойбитвойэтогомира.Ты же не можешь желать подобного исхода – и даже просто дать емусвершиться.

– Глупо говорить о последних великих битвах, Сэм, ибо последняявеликая битва – это битва, на которой еще не бывал. Не должна ли яявитьсявболееприятномобличий,чтобыубедитьтебя,чтоговорюправду?Должна ли обнять я тебя в теле, запечатанном печатью девственности?Заставитлиэтотебядоверятьмоимсловам?

– Сомнение, леди, это девственность ума, и я ношу на своем егопечать.

– Тогда знай, что привела я тебя сюда, только чтобы помучать. Тыправ,мненаплеватьнатвойакселеризм,иднитвоиужесочтены–мною.Мне хотелось заронить в тебя несбыточные надежды, чтобы тем горшебыло твое отрезвление.И спасли тебя от этого только твои вздорность ислабость.

–Прости,Кали…–Мнененужнытвоиизвинения!Хотелабыя, однако, твоейлюбви,

чтобымоглая ееиспользоватьпротивтебявпоследниедниисделатьихдлятебяещеневыносимее.Но,кактывыразился,мыизменилисьслишкомсильно – и ты больше не стоишь хлопот. Не думай, что я не смогла бызаставить тебяполюбитьменя снова – ласкамии улыбками, как когда-то.Ибоячувствуювтебежар,илегкораспалитьмнееговлюбоммужчине.Не заслуживаешь ты, однако, смерти, достойной могущественных, ибонизринут с высот страсти в пучину безысходности. И жаль мне тратитьвремядлятебя–начто-нибудь,кромепрезрения.

Звезды вращались над ними, пылкие и независимые, и ее рукавыскользнулаиз-под его руки, чтобыналитьим еще сомы– согретьих вночи.

–Кали?–Да?–Незнаю,принесетлиэтовконцеконцовкакое-либоудовлетворение,

ноявсеещепитаюктебеособоечувство.Либоздесьнезамешаналюбовь,либокаждыйразпонималяподэтимсловомнечтоиное.Эточувство,насамомделе,безимени–илучшееготакиоставить.Такчтопримиегои

уходи,забавляйсяим.Тыжезнаешь,чтостоитнампокоритьобщихврагов– и мы опять вцепимся друг другу в горло.Много было у нас чудесныхпримирений, но стоило ли хоть одно из них тех мук, что емупредшествовали? Знай, что ты победила и что ты – богиня, которой яПоклоняюсь,–ибонеявляютсялирелигиозноеблагоговениеипоклонениесмесьюлюбвииненависти,желанияистраха?

Они выпили свою сому в комнате, называемой Отчаяние, и чарыКуберылежалинаних.

Кализаговорила:–Нучто,припастьк тебе,ипоцеловатьтебя,исознаться,чтолгала,

когда говорила, что лгу, – чтобы тымог рассмеяться и заявить, что лгал,чтобыдобитьсяконечногоотмщения?Давайже,КнязьСиддхартха!ЛучшебыодинизнасумервАдовомКолодезе,ибонепомернагордостьПервых.Нестоилонамприходитьсюда,вэтоместо.

–Да.–Тогдауйдем?–Нет.–Туттыправ.Давайпосидимздесь,отдадимдругдругудолжное.Еерукалегланаегоруку,погладилаее.–Сэм.–Да?–Послушай,тынехотелбызанятьсясомноюлюбовью?–Подписываятемсамымсебеприговор?Нуконечно.– Пойдем тогда в комнату, именуемую Безысходность, где стихает

ветеригдеестьложе…ИонпошелзанеюотОтчаяниякБезысходности,икровьвсесильнее

биласьунеговжилах,икогдаонуложилеенагойналожеиощутилусебяпод ладонью бархатную податливость белого ее живота, понял он, чтовоистину могущественнейшим среди локапал был Кубера, ибо чувство,которомупосвященабылаэтакомната,переполнялоеговместесросшимвнем желанием, когда опустился он на нее, – и пришло расслабление,напряжение,вздох,ижгучиеслезы–слезы,послекоторыхуженичемунебыть,–пролилисьнаружу.

–Чтоугоднотебе,ГоспожаМайя?–Расскажимнеобакселеризме,ТакотАрхивов.Такрезковыпрямил

свое большое, худое тело и спинка его кресла должным образомотреагироваланаэто,слегкимщелчкомслегкаоткинувшисьназад.

Позадинегопокоилисьбанкиданных,многочисленныередкиезаписизаполняли разноцветными переплетами длинные и высокие книжныеполки,авоздух–своимзатхлымзапахом.

Онсмерилвзглядомстоявшуюпереднимледи,улыбнулсяипокачалголовой. Она казалась совсем юной, неопытной, от этого напряженной,нетерпеливоглядящейнанего;унеебылиослепительнорыжиеволосы,апикантныйносикикругленькиещечкиусеялироссыпибледныхвеснушек.Широкие бедра и плечи разделяла тонкая талия, явно строго-настроговымуштрованнаяпротивподобнойтенденции.

– Почему ты качаешь головой? Ведь все приходят за информациейименноктебе.

–Тытакюна,госпожа.Утебязаспиной,еслиянеошибаюсь,всеготри аватары.Я уверен, что на этом этапе своей карьеры тынаверняканезахочешь, чтобы имя твое красовалось в специальном спискеинтересующейсяэтимвопросоммолодежи.

–Список?–Список.–Зачемнуженсписокподобныхлюбопытствующих?Такпожалплечами.–Богисобираютпрестраннейшиевещи;вчастности,некоторыеизних

копятсписки.–Мневсегдаговорили,чтоакселеризм–этодохлыйномер.–Откудажетогданеожиданныйинтерескэтомупокойнику?Оназасмеялась,иеезеленыеглазавпилисьвегосерые.Архивывзорвалисьвокругнего,ионужестоялвбальнойзалегде-тов

средних этажах Шпиля Высотою В Милю. Ночь клонилась к рассвету.Вечеринка, без сомнения, длилась уже не один час, но толпа, частьюкоторой был и он сам, сгрудилась почему-то вдруг в углу просторнойкомнаты. Кое-кто из них стоял, прислонившись к стене, кое-кто сидел,откинувшись на удобные спинки, и все они слушали невысокого, крепкосбитого смуглого мужчину, стоявшего рядом с богиней Кали. Был этотолько что появившийся здесь со своей надзирательницейМахатма Сэм,Будда.Говорилонобуддизмеиакселеризме,одняхобуздания,обАдовомКолодезе, о богохульствах Князя Сиддхартхи в приморском городеМахаратхе.Говорилон,идлился,гипнотизируя,длилсяегоголос,иотнегоисходили сила, уверенность, тепло, его слова, гипнотизируя, длились,длились,длились,итолпамедленнотеряласознаниеипадалавокругнего.Женщины, как он заметил, подобрались там довольно-таки уродливые –все, кроме Майи, которая, хихикнув, хлопнула в ладоши, и тут же

вернулись назад Архивы, Так вновь очутился в своем кресле, и дажеулыбканеуспеласбежатьсегогуб.

–Откудажетогдатакойнеожиданныйинтерескэтомупокойнику?–повторилон.

–Онотнюдьнепокойник!–Разве?–протянулТак.–ГоспожаМайя,онпокойникстогосамого

момента,когдавступилвНебесныйГрад.Забудьего.Пустьвсебудеттак,будтоегоникогдаинесуществовало.Забудьегослова.Пустьутебявмозгуне останется от него и следа. Знай, что когда обратишься ты к ним заобновлением,будутобшариватьХозяеваКармытвойум,какивседругие,проходящие через их палаты, в поисках его следов. В глазах боговмерзопакостениБудда,иегоучение.

–Нопочему?– Он – анархист с бомбой, сиволапый революционер. Он стремится

низвергнуть самиНебеса. Если тебя интересует более серьезная, научнаяинформация, мне придется выйти на машину и затребовать данные. Неподпишешьлинаэтозаявку?

–Нет…–Тогдавыбросиегоизголовыизакройдверь.–Онивсамомделетакплох?–Онещехуже.–Почемужетытогдаулыбаешься,когдаговоришьобэтом?–Потомучтоядостаточносмешлив.Это,впрочем,невлияетнасмысл

мноюсказанного.Такчтопоосторожнеесэтим.–Ноты-то,кажется,знаешьобэтомвсе.Наархивариусов,чтоли,эти

спискинераспространяются?–Едва ли.По крайнеймере, мое имя в них на первомместе.Но не

потому,чтояархивариус.Он–мойотец.–Он?Твойотец?–Да.Тырассуждаешь, однако, совсемкакдитя.Сомневаюсь, что он

даже догадывается о своем отцовстве. Что такое отцовство для богов,населяющих собоючереду тел, порождаяпо ходудела уймуотпрысков сдругими,которыевсвоюочередьточнотакжеменяюттелапочетыре-пятьраз на век? Я – сын тела, в котором он когда-то обитал; рожден кем-тодругим,тожепрошедшимчерезмножествоинкарнаций;даисамживуужеотнюдь не в том теле, в котором родился. Родственные связи тем самымдостаточнонеосязаемыипредставляютинтерес главнымобразомс точкизрения спекулятивной метафизики. Кто истинный отец человеку?Обстоятельствали,соединившиедватела, егопородившие?Тотфакт,что

по какой-то причине возлюбили эти двое однажды друг друга превышевсего на свете? Если так, то почему все так сложилось? Или была этожажда плоти – или любопытство – или желание? Или что-то еще?Сострадание?Одиночество?Воляквласти?Какоечувствоиликакаямысльсталаотцомтоготела,вкоторомявпервыепоявилсянасвет?Язнаю,чточеловек, населявший именно это, отцовское тело именно в тот моментвремени,–сложнаяисильнаяличность.Насамом-тоделехромосомыдлянасничегонезначат.Внашейжизнимынепроносимнасебесквозьвекаэтиклейма.Насамомделе,мыненаследуемничего–развечтоприслучаевклады или наделы, движимость или недвижимость. На длиннойжизненной дистанции столь мало значат для нас тела, что несравненноинтереснеепоразмышлятьоментальныхпроцессах,исторгнувшихнасизхаоса. Я доволен, что именно он вызвал меня к жизни, и часто строюпредположения касательнопричин этого.Я вижу, госпожа, что лицо твоевдруг побледнело. Не было у меня намерения будоражить тебя своейболтовней – просто как-то удовлетворить твое любопытство и пояснитьтебе, как обо всем этом думаем мы, старые. Уверен, что однажды и тыувидишь все это в том же свете. Но мне жаль, что выглядишь ты такойрасстроенной. Пожалуйста, сядь. Прости мне мою болтовню. Ты жеГоспожаИллюзий.Развевещи,окоторыхговориля,несроднисамойтойматерии, с которой ты работаешь? Наверняка по тому, как я все этоизлагаю,тыспособнапонять,почемупервымстоитмоеимявтомсамомсписке.Ведьэто–классическийслучайпоклонениягерою,нетакли?Мойпрародитель столь знаменит… А теперь кажется, что ты покраснела.Может, ты хочешь глотнуть чего-нибудь прохладительного? Однусекундочку…Вот.Глотни.Нуачтокасаетсяакселеризма,такон–простонекая доктрина распределения. В соответствии с ней мы, Небесные,уделили бы обитающим внизу от щедрот наших – наши знания, силы,имущество.Этотактмилосердиянаправленбылбынато,чтобыподнятьусловия их существования на более высокий уровень, близкий к тому,который занимаем мы сами. Ну и тогда каждый стал бы, как бог. Врезультате естественно, в будущем уже не будет богов, останутся однилюди…людиостанутсяодни.Мыбыдалиимпознатьнаукииискусства,которыми обладаем сами, и тем самым разрушили бы их простодушнуюверу и лишили бы всякой опоры их упования на лучшее будущее – иболучшийспособуничтожитьверуилинадежду–этодатьимисполниться.Почемудолжнымыдозволитьлюдямстрадатьотбременибожественностиколлективно,кактогохотятакселеристы,когданаделемыдаруемимегоиндивидуально–когдаониегозаслужат?Нашестидесятомгодукаждыйиз

нихпроходитчерезПалатыКармы.Егосудят,иеслионвелсебяхорошо–соблюдал правила и запреты своей касты, должным образом почиталНебеса и прогрессировал интеллектуально иморально, – то человек этотвоплотитсяужеввысшейкастеитаксовременемсможетдобитьсядажеисамой божественности, перебраться нажительство сюда, в Град.В концеконцов,каждыйполучаетсвойдесерт–исключая,разумеется,несчастныеслучаи, – и тем самым каждый человек, а не скоропалительнообъединенное в единое целое общество, может наследоватьбожественность,которуюамбициозныеакселеристыжелалиразметать,какбисер,передкаждым,дажеипередтем,ктокэтомусовсемнеготов.Такчто теперь ты видишь, что позиция эта была отвратительно нечестной ипролетарски ориентированной. Чего они на самом деле хотели, так этопонизить требования к наделяемымбожественностью.Требования эти понеобходимостивесьмастроги.ВоттыдалабысилуШивы,ЯмыилиАгниврукиребенку?Нет,еслитынесошласума,тонедалабы.Нет,еслитынежелаешь, проснувшись однажды поутру, обнаружить, что мир более несуществует. Вот в чем крылась ошибка акселеристов, и вот почему былиони остановлены. Теперь ты знаешь об акселеризме все… Э, да тебе,кажется,отжарыневмоготу.Давайяразвешутвоюодежду,покаготовитсяочередное питье… Отлично… Ну вот, так на чем же мы остановились,Майя? А, да – жучки в пудинге… Итак, акселеристы объявили, что все,мноютолькочтосказанное,былобычистойправдой,еслибысистеманебыла коррумпирована. Они клеветали на неподкупность тех, ктосанкционировалинкарнации.Некоторыедерзалидажезаявить,чтоНебесаполны бессмертных аристократов, своевольных гедонистов, играющих смиром, как, с игрушкой. Другие посмели заявить, что лучшие из людейникогда не добиваются божественности, но встречают в конце концовистинную смерть или же оказываются инкарнированными в одну изнизшихформжизни.Кое-ктоизнихдажезаявилбы,пожалуй,чтотакие,как,например,тысама,быливыбраныдляобожествлениятолькопотому,чтоизначальныетвоистатьиобликвозбудилилюбознательностькакого-топохотливого божества, а не из-за остальных твоих очевидныхдобродетелей, милая моя… О, а ты вся в веснушках, а?.. Да, вот это ипроповедовали трижды проклятые акселеристы. И со стыдом должен япризнать,чтовсеэтиидеииобвиненияподдерживаетотецмоегодуха.Нучтоподелаешьстакимнаследием,нукакнеполюбопытствуешьонем?Онзнавал дни великих побед, а сейчас – последний великий раскольник,последняяугрозаединствубогов.Хотьон,очевидно,ипредставляетзло,ноон – могучий герой, этот отец моего духа, и я уважаю его, как издревле

уважали силы отцов своего тела… Теперь ты озябла? Ну-ка, дай-ка…Вот…Вот…ивот…Нуже,соткинамтеперьиллюзию,моякрасавица,вкоторой мир вокруг нас будет свободен от подобного безумия… Теперьсюда.Повернем,здесь…Атеперьдабудетздесь,вэтомубежище,новыйРай,моявлажногубаязеленоглазка…Чтожеэто?..Чтожепревышевсегово мне в этот миг?.. Правда, моя любовь – и искренность – и желаниеразделить…

Ганеша, поставщик богов, прогуливался с Шивой по лесамКанибуррхи.

– Владыка Разрушения, – сказал он. – Как я понимаю, ты вот-вотначнешь репрессии против тех в Граде, кто откликнулся на словаСиддхартхиболеечемухмылкой.

–Конечно,–промолвилШива.–Поступаятак,тыпонизишьегоКПД.–КПД?Объясни,чтотыимеешьввиду.–Убей-камневонтузеленуюптахунасамойверхнейветке.Шивавзмахнулсвоимтрезубцем,иптицаупаласдерева.–Атеперьубейегосупругу.–Яневижуее.–Тогдаубейлюбуюдругуюизихстаи.–Нояневижуниоднойизних.–Итеперь,когдаонлежитмертвым,инеувидишь.Нутаквот,ударь,

еслихочешь,попервомуже,ктовнимаетсловамСиддхартхи.–Японял,чтотыимеешьввиду,Ганеша.Онпогуляетнаволе.Пока

что.Ганеша-богодел разглядывал джунгли вокруг себя. Хоть он и

прогуливалсяпоцарствупризрачныхкошек,онничегонебоялся.ИбобокобокснимшелсамВладыкаХаоса,аТрезубецРазрушениявселялвнегоспокойствие.

Вишну Вишну Вишну смотрел на смотрел на смотрел на БрахмуБрахмуБрахму.ОнисиделивЗеркальномЗале.

БрахмаразглагольствовалоВосьмеричномпутиипрославлялнирвану.Выкуривподрядтрисигареты.Вишнупрочистилнаконецгорло.–Да,Владыка?–откликнулсяБрахма.–Могулияпоинтересоватья,кчемусейбуддистскийтрактат?

–Атыненаходишьеговпечатляющим?–Неособенно.–Тылицемеришь.–Чтотыимеешьввиду?– Учитель все-таки не может не выказывать хоть каплю

заинтересованностивсвоемсобственномучении,–Учитель?Учение?–Конечно,Татхагата.КчемубылобыиначебогуВишнувоплощаться

внашевремясредилюдей,кромекакрадиобученияихпутипросветления?–Я…?– Привет тебе, реформатор, искоренивший из людских умов страх

перед подлинной смертью. Те, кто не возрождаются среди людей,отправляютсяотныневнирвану.

Вишнуулыбнулся.–Лучшевместить,чемвборьбеистребить?–Почтиэпиграмма.Брахмавстал,погляделназеркала,погляделнаВишну.– Как только мы избавимся от Сэма, ты станешь настоящим

Татхагатой.–АкакмыизбавимсяотСэма?–Яещенерешил,ияготовприслушатьсякчужомумнению.–Могулияпредложить,чтобыонвоплотилсявороном?– Можешь. Но кто-нибудь другой может захотеть, чтобы ворон

перевоплотилсявчеловека.Ячувствую,чтоунегоестьсторонники.–Хорошо, у нас вполне достаточно времени, чтобы рассмотреть эту

проблему.Теперь,когдаоннапопеченииНебес,намнетнуждыспешить.Яизложутебесвоимыслипоэтомуповоду,кактолькоониуменяпоявятся.

–Нухорошо,тогданасегоднядостаточно.ОнионионивышливышливышлиизизЗала.

Вишну прошел через Сад радостей Брахмы, и, когда он выходил изнего, на смену ему ступила под сень деревьев Госпожа Смерти. Онаобратиласьквосьмирукойстатуесвиной,итатронуластруны.

Услышавмузыку,подошелБрахма.–Кали!Прекраснаяледи…–объявилон.–МогущественБрахма,–ответствовалаона.–Да,–призналБрахма,–стольмогуществен,скольпожелает.Атытак

редко навещаешь меня здесь, что я несказанно обрадован. Прогуляемсясредицветовипоговорим.Каккрасивотвоеодеяние.

–Благодарю.

Ионипошлиподорожкесредицветов.–Какидутприготовленийксвадьбе?–Нормально.–ВыпроведетемедовыймесяцнаНебесах?–Мыпланируемегоподальшеотсюда.–Можнолиузнатьгде?–Мыещенедоговорились.–Времяпроносится,какнакрыльяхворона,моядорогая.Еслихотите,

можете на какое-то время обосноваться с ВысокороднымЯмой у меня, вмоемСадурадостей.

–Благодарю,Создатель,ноэтослишкомроскошноеместо,чтобыдваразрушителя могли коротать здесь время и чувствовать себянепринужденно.Мыподыщемдлясебячто-нибудьподходящееснаружи.

–Какпожелаешь,–онпожалплечами.–Чтоещеотягчаеттвоидумы?–ЧтостакназывамымБуддой?–Сэмом?Твоимстарымлюбовником?Ачтосним,всамомделе?Что

бытыхотелапронегознать?–Какего…Чтобудетсним?–Яещенерешил.Шивапредложилнемногоподождать,преждечем

предпринять что-либо. Тем самым мы сумеем оценить степень еговоздействия на небесную общину. Я решил, что Вишну станет впредьБуддой, – в исторических и теологических целях. Что касается самогоСэма,яготоввыслушатьлюбыеразумныепредложения.

–Тынепредлагалемуещеразбожественность?–Предлагал.Он,однако,еенепринял.–Может,тыповторишьсвоепредложение?–Почему?–Нынешняяпроблеманевозниклабы,еслибыоннебылчрезвычайно

талантливойличностью.Благодарясвоимталантамонмогбыстатьвесьмаценнымдобавлениемкпантеону.

– Я уже думал об этом. Уж на этот-то раз согласится, что бы он нисобиралсяделать.Яуверен,чтоонхочетжить.

– Но ведь есть способы, которыми можно увериться в подобныхвопросах.

–Както?–Психопроба.–ИеслионапокажетегонесогласиесНебесами–чтотогда?–Анельзялизатронутьиизменитьсамегомозг–например.Владыка

Мара…

– Я никогда не подозревал, что ты подвластна сентиментальности,богиня. Складывается впечатление, что ты больше всех озабочена, чтобыонпродолжалжить,влюбойформе.

–Можетбыть,такиесть.–Тыжезнаешь,чтоонприэтомможет…гм,весьмаизмениться.Если

сним это сделать, он станетужедругим.Его«талант»можетполностьюисчезнуть.

– На протяжении веков все люди меняются естественным путем,меняютсяихмнения,верования,убеждения.Одничастиумамогутспать,другие пробуждаться. Талант, я уверена, уничтожить трудно – покапродолжаетсяжизнь.Лучшежить,чемумереть.

–Меняможноубедитьвэтом,богиня,–еслиутебяестьнаэтовремя,обворожительнейшая.

–Скольковремени?–Скажем,тридня.–Тогда–тридня.– Давай перенесем дальнейшее рассмотрение этого вопроса в мой

ПавильонНаслаждений.–Отлично.–АгденынчеГосподинЯма?–Работаетусебявмастерской.–Долгосрочный,полагаю,проект.–Неменеетрехдней.– Хорошо. Да, для Сэма могут остаться кое-какие надежды. Мне

придетсявсеэтополучшеобдумать,нояужемогуоценитьэтуидею.Да,вполнемогу.

Восьмирукаястатуясинейбогинииграланавине,иподзвукимузыкипрошлионичерезсадтемлетом.

Хельба обитала на самом краю Небес, там, где начинались дикиедебри. Столь близко от леса расположилась ее резиденция, именуемаяГрабеж,чтозверипрокрадывалисьпрямозапрозрачнойстеной,задеваяеена ходу, а из комнаты, называемой Насилие, можно было разглядыватьзатененныелесныетропы.

В этой-то комнате, стены которой были увешаны украденными впрошлыхжизняхсокровищами,ипринималаХельбагостяпоимениСэм.

Хельбабыл/былабогом/богинейворов.Никто не знал подлинного пола Хельбы, ибо была у него/ у нее

привычкаменятьегоприкаждойинкарнации.Сэмпогляделнагибкуютемнокожуюженщину,одетуювжелтоесари

с желтым покрывалом. Как корица были ее сандалии и ногти, золотоюдиадемавчерныхкаксмольволосах.

– Я симпатизирую тебе, – сказала Хельба нежным, словномурлыкающим голосом. – Но только в те сезоны своей жизни, когда явоплощаюсьмужчиной,Сэм,обретаюясвойАтрибутиидунанастоящийграбеж.

–Ты,наверно,исейчасможешьпринятьсвойОблик.–Конечно.–АовладетьАтрибутом?–Вероятно.–Нотыэтогонесделаешь?–Нет,покудаявженскойформе.Мужчинойявзялсябыукрастьчто

угодно откуда угодно… Посмотри-ка туда, на дальнюю стену, там висятнекоторыеизмоихтрофеев.ОгромныйплащизсинихперьевпринадлежалШриту,главарюдемоновКатапутны.Ястащилегопрямоунегоизпещеры,когда заснули усыпленные мною его неусыпные церберы. Меняющийформу самоцвет я выкрал не откуда-нибудь, а из самого КуполаНестерпимого Зноя; я карабкался по его своду, цепляясь присосками,которые приделал себе к запястьям, коленям, к обуви, а подо мноюМатери…

– Хватит! – сказал Сэм. – Я знаю все эти истории, ты жерассказываешьихвсевремя.Прошлоужетакмноговремени,стехпоркакты совершил по-настоящему дерзкую – как когда-то – кражу, что тебеприходитсявсечащеповторятьрассказыобэтом.Иначедажестаршиеизбоговзабудуттвоюбылуюушлость.Ноявижу,чтообратилсянепоадресу,ипопытаюудачугде-либоеще.

Онвстал,словнособираясьидти.–Подожди,–заволновавшись,сказалаона.Сэмзамер.–Да?– По крайней мере, скажи мне о замышляемом тобою ограблении.

Может,япомогутебесоветом…– Чем может помочь мне даже лучший твой совет, Владыка Воров?

Мнененужныслова,мненужныдействия.–Можетбыть,даже…рассказывай!–Хорошо,–сказалСэм,–хотяяисомневаюсь,чтотебязаинтересует

стольсложнаязадача…

–Тыможешь пропустить все эти детские психологические уловки исказатьмне,чтожетыхочешьукрасть.

– В Небесном Музее, каковой, как известно, являет собой надежнопостроенноеипостоянноохраняемоеПомещение…

–Ивсегдаоткрытое.Продолжай.–Вэтомздании,ввитрине,подключеннойккомпьютернойохране…–Придостаточномуменииееможновскрыть.– В этой витрине на манекене висят серые чешуйчатые доспехи. А

вокругразложеноиразвешеномножествооружия.–Чьевсеэто?–Этодревнееодеяниетого,ктобилсянасевере–вднивойнпротив

демонов.–Развеэтобылнеты?Сэмзаговорщицкиулыбнулсяипродолжал:–Мало кто знает, что просто как часть экспозиции находится там и

предмет,которыйкогда-тобылизвестенподименемТалисманОбуздателя.Неисключено,чтоонпотерялстехпорвсесвоидостоинства,но,сдругойстороны, не исключено и обратное. Он служил фокусом для особогоАтрибутаБича,ивотонвновьемупонадобился.

–Таккакойжепредметнужнотебеукрасть?–Широкийпоясизраковин,застегнутыйнаталиикостюма.Раковины

нежнейшегожелто-розовогооттенка;онизаполненысложнейшимицепямимикросхем,которые,вероятно,внашидниуженевоспроизвести.

–Не такая уж это и замечательная кража.Она мне по плечу даже вэтойформе…

–Мнеоннуженсрочно–илиненуженвовсе.–Насколькосрочно?–Боюсь,вближайшиешестьдней.–Атыпожелалбымнезаплатить,чтобызаполучитьеговсвоируки?–Яотдалбывсечтоугодно,еслибыуменябылохотьчто-то.–О!ТыприбылнаНебесаналегке?–Да.–Легкомысленно.–Еслимнеудастсяускользнуть,тысможешьназватьсвоюцену.–Аеслинет,янеполучуничего.–Похоже,чтотак.– Дай подумать. Меня может позабавить, что ты станешь моим

должником.–Прошу,думай,нонеслишкомдолго.

– Сядь, Бич Демонов, рядом со мной и расскажи о славных дняхобуздания,когдаскакалтыпомирубокобоксбессмертнойбогинейисеялповсюдусеменахаоса.

–Этобылотакдавно,–сказалСэм.–Могутлиэтиднивернуться,еслитывырвешьсянасвободу?–Могут.–Приятнознатьэто.Да…–Тысделаешьэто?–Салют,Сиддхартха!Освободитель!Сбросьузду!–Салют?–Игромимолния.Пустьонигрянутснова!–Дабудеттак.–Теперьрасскажимнеодняхсвоейславы,аяопятьповедаютебео

своей.–Хорошо.

Подпоясанный широким кожаным ремнем, птицей носился по лесуВладыкаКришнавпогонезаЛедиРатри,которая,обманувегоожидания,отказалась сойтись с ним после репетиционного, как он думал, обеда.Безоблачныйденьисточалвокругнихсвоиароматы,нодалекобылоемудоблагоухания, исходившего от темного, как полночь, синего сари, котороесжималонвлевойруке.Междеревьямипередниммелькалеесилуэт;оннасекундупотерялегоизвиду,когдасвернулавдругбогинянанезаметнуютропу,тутжевынырнувшуюнаобширнуюпрогалину.

Когда,выскочивизчащи,онвновьувиделее,онастоялананевысокомхолме, воздев над головой сведенные вместе обнаженные руки. Онаполузакрыла глаза, а единственное одеяние – длинное черное покрываловолнамиобтекалоеемерцающеебелоснежноетело.

Ионпонял,чтоонаприняласвойОбликивот-вотобрететАтрибут.Жаднохватая воздухширокораскрытымртом,бросилсяонкнейпо

склонухолма;иона,опускаяруки,открылаглазаиулыбнулась,глянувнанегосверхувниз.

Онбылужесовсемрядом,когдаонавзмахнуласвоимпокрывалом,ионозахлестнулосьвокругегоголовы;ипослышалсяеесмех–где-тосредибескрайнейночи,накрывшейего.

Былатаночьчерной,беззвездной,безлунной,безединогопроблеска,без намека намерцание, без искорки или свечения на небосводе.Сродниполнойслепотебылаобрушившаясянанеготемень.

Онзасопел,ионатутжевыхватиласариунегоизруки.Вздрогнув,онпошатнулсяиуслышал,какгде-торядомзазвенелсмех.

–Тыслишкоммногосебепозволил,ГосподинКришна,–сказалаонаему, – ты покусился на святость Ночи. За что я и накажу тебя, окутавНебесанавремятемнотой.

–Янебоюсьтемноты,–сосмешкомответилон.–Значитивправдумозгиутебявмошонке,Господин,какчастенько

про тебя злословят; затеряться ослепленным внутри Канибуррхи иполагатьсянато,чтоненаткнешьсянаееобитателей–илионинатебяненаткнутся, – это просто безрассудная храбрость.Пока, Темный Бог. Еслиповезет–тебе,–свидимсянасвадьбе.

–Постой,прекраснаяледи!Надеюсь,тыпримешьмоиизвинения?–Нуконечно,ведьязаслужилаих.–Тогдаподымизавесутьмы,чтотынанасопустила.–Попозже,Кришна,–когдаябудуготова.–Нуакакмнебытьдотехпор?– Говорят, сэр, что играя на своей свирели, можешь ты зачаровать

самыхсвирепыхзверей.Иябытебепредложила,если,конечно,этоправда,прямо сейчас достать свирель свою и завести самую что ни на естьуспокоительную мелодию, пока я не сочту нужным вернуть на Небесадневнойсвет.

–Леди,тыжестока,–сказалКришна.–Селяви,БогсоСвирелью,–сказалаона,уходя.Ионначалиграть,ивголовеунегоклубилисьтемныемысли.

Ониприходили.Снебосклона,оседлавполярныеветры,черезморяиземли, сквозь пылающий снег – и под ним, и над ним – отовсюдуприходили они. Способных менять свою форму сметало ветром череззастланные белой скатертью поля, небесные странники осыпались снебосвода, словно осенние листья; над пустошами горланили трубы, сгрохотом проносились мимо снежные колесницы, лучи света, как копья,разлеталисьвовсестороны,отражаясьотихполированныхбоков;пылалимеховые плащи, густые плюмажимолочно-белого пара тянулись над и заними, златорукими и солнцеглазыми; лязгая и буксуя, мчась и кренясь,проносились и приходили они – блестящие перевязи, волчьи маски,огненныешарфы,дьяволовыноги,инеистыепоножи,горделивыешлемы…–приходилиони;иповсемумиру,чтооставалсяунихзаспиной,радостьцарила в Храмах, и полнились они песнопениями, процессиями и

молебнами, приношениямижертв и раздачамимилостыни, красочными ипышными церемониями. Ведь сеявшая повсюду страх богиня собираласьсочетатьсябракомсоСмертью,иэтосулило,какнадеялись,смягчениеихнравовипослаблениевихтребованияхкмиру.ИНебесатожеоказалисьзараженыпраздничнымдухом,ипокасобиралисьвместебогииполубоги,герои и знать, первосвященники, преуспевающие раджи ивысокопоставленные брамины, набрал дух этот силу и одним махомзакрутился вдруг многоцветным смерчем, ударив в голову и Первым, ипоследним.

Иприходилиони,истекалисьонивНебесныйГрад,гарцуянаспинахпернатых родичей Гаруды, по спирали спускаясь в покачивающихсянебесных гондолах, поднимаясь все выше и выше по горным артериям,сверкая то тут, то там среди заснеженных, обледенелых просторов;приходили, чтобы звенел Шпиль Высотою в Милю от их песен, чтобыслышался в темноте их смех, когда спустилась вдруг и – ненадолго, ксчастью,–покрылаГраднеобъяснимаятемень;ивтеднииночипоходилсбор их, как сказал один велеречивый поэт, сразу на шесть совершенноразных вещей (прославлен он был своей расточительностью; когда делокасалосьуподоблений):наперелетптиц,светлыхптиц,череззастывшийвштиль молочный океан; последовательность нот в мозгу чутьсвихнувшегося композитора; на косяк глубоководных рыб, чьи тела неболее чем завитки и струйки света, кружащий вокруг какого-тосветящегося растения в холодной и глубокой морской впадине; наспиралевиднуюгалактику,рушащуюсянеожиданнонасвойцентр;нагрозу,каждая дождинка которой становится то перышком, то певчей птахой, тодрагоценным самоцветом; и, наконец (и, может быть, в наибольшейстепени),наХрам,заполненныйбогатоубраннымистатуями,неожиданноожившими,запевшими,неожиданноринувшимисяподразвевающимисянаветру штандартами в мир, сотрясая дворцы, опрокидывая башни, чтобывоссоединиться в самом центре, чтобы разжечь неимоверное пламя иплясать вокруг него, ни на секунду не лишая ни огонь, ни танецвозможностиполностьювыйтииз-подконтроля.

Ониприходили.

Услышав разнесшийся по Архивам сигнал тревоги, Так выхватил извисевшего на стене футляра Пресветлое Копье. В течение сутоксигнализацияоповещаларазныхстражей.Предчувствуяистиннуюпричинутревоги,Таквозблагодарилсудьбу,чтонебылаонаподнятавдругойчас.

Поднявшись в лифте на уровень Града, он помчался к высившемуся нахолмеМузею.

Нобылоужепоздно.Открытаявитрина,смотрительбезсознанияинидушивМузее–по

причине,вероятно,царившеговГрадепраздника.Музейный комплекс располагался столь близко от Архивов, что Так

успелзаметитьдвоих,спускавшихсяпопротивоположномусклонухолма.ОнвзмахнулПресветлымКопьем,нопобоялсяпуститьеговход.–Стой!–закричалон.Ониобернулись.– Тебе-таки не удалось перехитрить сигнализацию! – воскликнул в

сердцаходинизних.Онпоспешнозастегивалнаталиисвойширокийпояс.–Уходи,уходиотсюда!–сказалон.–Яберуегонасебя!– Этого не может быть! Сигнализация отключена! – закричал его

спутник.–Я…–Прочьотсюда!Ионобернулся,поджидаяТака.Спутникегобросилсядальшевнизс

холма,иТакзаметил,чтоэтобылаженщина.–Положинаместо,–выдавилизсебязапыхавшийсяТак.–Чтобыты

тамнивзял,положиэтонаместо–ия,можетбыть,смогускрыть…–Нет,–сказалСэм.–Слишкомпоздно.Теперьяравенздесьлюбому,

иэтомойединственныйшансускользнуть.Язнаютебя,ТакотАрхивов,инехочупричинятьтебевред.Уходи–ипобыстрее!

–Вот-вотздесьбудетЯма!И…–ЯнебоюсьЯму.Нападайилиоставьменя–нуже!–Янемогунатебянапасть.–Тогдадосвидания,–исэтимисловамиСэм,каквоздушныйшарик,

поднялсяввоздух.Но только оторвался он от поверхности земли, как на склоне холма

появился Яма, и в руках у него было оружие: хлипкая поблескивающаятрубка с крохотным прикладом, но весьма внушительным спусковымустройством.

Онподнялееиприцелился.–Последнеепредупреждение!–закричалон,ноСэмпродолжалсвое

вознесение.Тогда Яма выстрелил, и в ответ ему где-то в вышине над головой

оглушительнотреснулкуполсвода.– Он принял свой Облик и обрел Атрибут, – объяснил Так. – Он

обуздалэнергиютвоегооружия.–Почемутынеостановилего?–спросилЯма.–Немог,Господин.ЯподпалподегоАтрибут.–Неимеетзначения,–сказалЯма.–Третийстражегоосилит.Обуздавгравитациюпосвоейволе,онвозносился.Ивполетеощутил,чтоегопреследуеткакая-тотень.Онапряталасьвзасадегде-тонасамойперифериизрения.Каконни

крутилголовой,онавсевремяускользалаотеговзгляда.Ноонавсевремябылатам–ионаросла.

А впереди, прямо у него над головой возвышались врата, ведущиенаружу. Талисман мог бы отомкнуть их запор, мог согреть Сэма срединаружногохлада,могунестиего,кудаемузаблагорассудится…

Итутпришелзвукбьющихповоздухукрыльев.–Беги!–загрохоталунеговмозгуголос.–Поднажми,Бич!Быстрее!

Ещебыстрее!Этобылоодноизсамыхстранныхощущений,какиеонтолькокогда-

либоиспытывал.Ончувствовал,какдвижетсявперед,мчитсякцели.Но ничего не менялось. Врата не приближались. Несмотря на

ощущениечудовищнойскорости,оннедвигался.– Быстрее, Бич! Пошевеливайся! – кричал дикий, ревущий голос. –

Постарайсяобставитьиветер,имолнию!Онпопыталсяпревозмочьощущениедвижения.И сразу же на него обрушились ветры, могучие ветры, бесконечно

кружащиепоНебесам.Он справился с ними, но теперь голос звучал совсем рядом, хотя

ничего,крометени,разглядетьемутакинеудавалось.–«Чувства–этокони,апредметы–дорогиих,–промолвилголос.–

Еслиразумтвойнесосредоточен,тотеряетонсвоюпроницательность».ИСэмузналвэтихревущихунегозаспиноюсловахмогущественные

строки Катха упанишады. – «И тогда, – продолжал голос, – не знаютчувстваузды,словнодикие,дурныекониуслабогоколесничего».

Имолниираскололинаднимнебо,иобъялаегомгла.Онпопыталсяобуздатьобрушившуюсянанегоэнергию,ноненашел

ничего.–Всеэтонереально!–крикнулон.–Чтореально,ачтонет?–вопросомответилголос.–Нуатеперькони

сбежалиоттебя.Ипоследовалмигжутчайшейчерноты,словнодвигалсяонввакууме

чувств.Потом–боль.Потомничего.

Труднобытьстарейшимдействующимбогомюности.Он пришел в Палату Кармы, потребовал свидания с каким-нибудь

наместником Колеса, предстал перед Владыкой, которому двумя днямиранеескрепясердцепришлосьотказатьсяотегозондирования.

–Ну?–поинтересовалсяон.– Прошу прощения за отсрочку, Господин Муруган. Наш персонал

задействованвприготовленияхкбрачнойцеремонии.–Онибражничаютнастороневместотого,чтобыготовитьмоеновое

тело?– Тебе не следует говорить, Владыка, так, будто это тело и в самом

деле твое. Это тело, ссуженное тебе Великим Колесом в ответ на твоинынешниекармическиенужды…

–Иононеготово,потомучтотвоякомандапируетгде-то?–Ононеготово,потомучтоВеликоеКолесовращаетсятак…– Я хочу его не позднее завтрашнего вечера. Если оно не готово,

смотри, как бы Великое. Колесо не раздавило своих прислужников. Тыменяпонял,ВладыкаКармы?

–Яуслышалнеподобающиевподобномсвятилищеречии…– Брахма посоветовал мне воплотиться в новое тело, чтобы иметь

удовольствиевидетьменявнемвовремясвадебныхцеремонийвШпилеВысотоювМилю.Мнечто, сообщить ему,чтоВеликоеКолесонеможетудовлетворитьегожеланиеиз-замедлительностисвоеговращения?

–Нет,Господин.Телобудетготововсрок.–Отлично.Онповернулсяиушел.У него за спиной Владыка Кармы сделал согнутой в локте рукой

старинныймистическийжест.

–Брахма.–Да,богиня?–Омоемпредложении…–Будетсделаноповашемутребованию,мадам.–Ябыхотелаиначе.–Иначе?–Да,Господин.Мнебыхотелосьчеловеческогожертвоприношения.

–Нет…–Да.–Тыивсамомделесентиментальнее,чемяполагал.–Будетэтосделаноилинет?–Честноговоря–всветепоследнихсобытий,ябыпредпочелименно

такойвыход.–Тогдарешено?– Будет, как ты хочешь. В нем больше силы, чем я думал. Если бы

стражемнебылВладыкаИллюзий…Да,яинедогадывался,чтотот,ктотакдолгосиделтихо,можетбытьстольталантлив,еслииспользоватьтвоевыражение.

–Передаешьлитымневсеполномочиявэтомвопросе,Создатель?–Охотно.–НуиподкинемназакускуЦаряВоров?–Дабудеттак.–Благодарютебя,Великий.–Незачто.–Будетзачто.Доброготебевечера.–Итебе.

Поведано,чтов этотдень, в этотвеликийдень,БогВайюостановилподнебесные ветры, и неподвижность опустилась на улицы НебесногоГрада, на леса Канибуррхи. Читрагупта, слуга Господина Ямы, возвел уМиросхода величественный погребальный костер, сложив пирамидойполенья сандала и другой ароматической древесины, добавивразнообразных смол, благовоний, масел, набросав сверху роскошныходежд; а на самую верхушку костра водрузил он Талисман Бича иогромный синеперый плащ, принадлежавший некогда Шриту, вожакудемонов Катапутны; положил он туда и изменяющий форму самоцветМатерейизКуполаНевыносимогоЗнояишафрановуюрясуизпурпурнойрощи в окрестностях Алундила, которая, как говорили, принадлежалараньше Татхагате, Будде. Мертвая тишина разлилась повсюду посленочногопразднестваПервых.НичтонешелохнулосьнаНебесах.Говорят,что невидимыми порхали демоны в верхних слоях атмосферы, боясьприблизиться к месту средоточения огромной силы. Говорят, что имелиместомногочисленныезнакиизнамения,предвещавшиепадениеодногоизвеликих.Атеологии святыеисторикиповедали, чтоотрексяпрозванныйСэмомотсвоейересииположилсянамилосердиеТримурти.Говорятеще,

чтобогиняПарвати,котораябылакогда-тоемутолиженой,толиматерью,сестрой или дочерью, а может – всеми ими сразу, покинула Небеса и втрауреудалиласьнавосточныйконтинент,ктамошнимколдуньям,которыхона считала своей родней. На рассвете великая птица по имени Гаруда,вахана Вишну, чей клюв сминает колесницы, заволновался, вдругпроснувшись, и испустил единственный хриплый вопль, разнесшийся изегоклеткиповсемНебесам,–вдребезгиразбиваястекла,эхомотдаваясьпоподнебесным странам, заставляя в испуге вскочить даже спавшихмертвецким сном. Среди неподвижного небесного лета начинался деньлюбвиисмерти.

Пустынны были улицы Небес. На время скрылись боги в ожиданиивнутрисвоихжилищ.ЗапертыбыливседверинаНебесах.

На волю были выпущены вор и тот, кого приспешники называлиМахасаматманом,думая,чтоонбог.Всоответствииспредзнаменованиемстранностылымказалсявоздух.

Высоко-высоко над Небесным Градом, на небольшой площадке,венчающей собою верхушку Шпиля Высотою в Милю, стоял ВладыкаИллюзий,Мара-Сновидец.Одетонбылвплащвсехцветов–инетолькорадуги. Воздел он над головой руки, и, сливаясь воедино с собственнойсилой,хлынулачерезеготеломощьвсехостальныхбогов.

Вумеегообреталаформугреза.Иизлилонеенаружу,какразливаетсяпопляжунакатившаясянаберегвысокаяволна.

Век за веком, с тех пор как спланировал их Великий Вишну,сосуществовалибокобокГрадиглушь,примыкаядругкдругуи,однако,несоприкасаясь,доступные,норазделенныеогромнымрасстоянием–невпространстве, а внутри разума. С умыслом устроил все так Вишну-Хранитель.Итеперьнеочень-тоодобрялонснятиебарьерамеждуними–дажечастичноеивременное.Нехотелосьемувидеть,какпроникаетчто-тодикое в Град, выпестованный его умом как чистый триумф формы надхаосом.

Иоднако,дарованобылосилойсновидцапризрачнымкошкамузретьразоквсеНебесацеликом.

Безусталибродилионипотемнымизвечнымтропинкамвджунглях,быликоторыеотчастииллюзией.Ивотвместетом,существовавшемлишьнаполовину, обрели глаза их новое зрение, а вместе с ним обуяла кошекнеукротимостьижажданемедленнойдобычи.

Среди мореходов, этих всемирных сплетников и переносчиковроссказней, которым, кажется, ведомо все на свете, прошел слух, что некошками были на самом деле некоторые из охотившихся в тот день

призрачных кошек. По их словам, болтали потом не раз боги, когдаслучалосьимбыватьвмире,чтокое-ктосНебеспереселилсянаэтотденьвтелабелыхтигровКанибуррхи,дабыпройтисьпоаллеямГрадаипринятьучастиевохотенавора-неудачникаитого,когоназываликогда-тоБуддой.

Говорят,чтокогдабрелонпоулицамГрада,древнийворонпрокружилтриждынаднимиуселсяСэмунаплечо.

– Разве ты неМайтрея, Князь Света, – заговорил ворон, – которогозаждался мир, увы, уже столько лет, – тот, приход кого я предсказал встихотворениимноголетназад?

–Нет,моеимяСэм,–отвечалтот,–иявот-вотпокинуэтотмир,анепридувнего.Актоты?

– Я – птица, бывшая однажды поэтом. Все утро летал я, стоилопровозгласитьновыйдень воплюГаруды.Яоблетел всенебесныепути впоискахРудры, надеясь замарать его своимпометом, и тут почувствовал,каклеглоназемлюбремязаклятия.Далеколеталяимногоевидел,КнязьСвета.

–Ичтожевиделты,ворон,бывшийпоэтом?–Видел я незажженный погребальный костер, возведенный на краю

мира, туман клубился вокруг него. Я видел богов, что пришли слишкомпоздно, они мчались сквозь снега, они пикировали из-под облаков, оникружили вокруг купола. Я видел актеров, репетирующих в маскахпредставление театра жестокости для брачной церемонии Смерти иРазрушения.Явидел,какподнялрукуВладыкаВайюиостановилветры,безостановочно кружащие в Небесах. Я видел переливающегося всемицветамиМару на верхушке самой башни, и я почувствовал, как ложитсябремя его заклинанияна призрачных кошек, и видел я, какнемогли онинайти в лесу места и устремились сюда. Я видел слезы мужчины иженщины. Я слышал смех богини. Я видел поднятое в лучах рассветасветлоекопьеислышалклятву.Инаконец,увиделяКнязяСвета,окоторомдавным-давнонапророчил:

Умираетвсегда,никогданеумрет,Наисходевсегда,никогданевконце.Ненавидитонтьму,Облаченныйвосвет;ОнпридетвэтуЮгу,Словноночьюрассвет.ЯчеркнулэтистрокиСвоимвольнымпером;

ВсамыйденьсвоейсмертиЯувижуего.

Иптицавзъерошиласвоиперьяизамерлаунегонаплече.–Ярад,птица,чтотебеудалосьмногоеповидать,–сказалСэм,–ичто

в рамках вымысла своей метафоры удалось тебе достичь некоторогоудовлетворения.Ксожалению,поэтическиеистиныразительноотличаютсяотистинповседневных.

–Приветтебе,КнязьСвета!–провозгласилворониподнялсяввоздух.Итутжеегонасквозьпронзиластрела,выпущеннаяизблизлежащего

окнаоднимворононенавистником.Сэмпоспешилпрочь.Говорят, что настигшая его – а позже и Хельбу – призрачная кошка

быланасамомделебогомилибогиней;нучтож,этовполневероятно.Аещеговорят,чтокошкаэтабыланепервойиневторойизтех,кто

выследилискомуюжертву.МноготигровпогиблоподПресветлымКопьем,которое, проткнув их насквозь, само собой выдергивалось из тела,очищалось вибрацией от крови и возвращалось затем в руку, егометнувшую. Но и сам Пресветлый Копейщик Так пал, сраженныйзапущеннымему в голову стулом; этоГанешабесшумно вошелунего заспинойвкомнату.Кое-ктоговорит,чтоПресветлоеКопьеуничтожилпотомВеликийАгни,другиежеутверждают,чтосбросилаегосМиросходаЛедиМайя.

Не по душе было все это Вишну-Хранителю, и часто повторялисьпотомнаразныеладыегослова,чтонельзябылоосквернятьГрадкровьюичтоеслиоднаждыполучилтудадоступхаос,тонепременнонайдетонсебедорогуи вновь.Номладшиебогиподняли егона смех, ведь он считалсяпоследним в Тримурти, а идеи его, как все доподлинно знали, весьмаустарели,посколькубылоноднимизПервых.Попричинеэтойотрексяонотвсякогоучастиявпроисходящемиудалилсянавремявсвоюбашню.ИВладыка Варуна Справедливый отвернул лицо свое от небесных дел ипосетилПавильонМолчанияуМиросхода,гдепросиделнекотороевремявкомнате,называемойСтрах.

Удачным оказалось представление ТеатраМасок, текст для которогонаписал велеречивый поэт, прославившийся элегантностью стиля ипринадлежностью к антиморгановской школе. Сопровождалосьпредставлениеиубедительнымииллюзиями,навеяннымипоэтомуслучаюСновидцем. Говорят, что и Сэм провел тот самый день погруженным в

иллюзии;чтолеглонанегозаклятиеибродилонпоГрадувотьме,средижуткихзапахов,встречаемыйстенаниямиивоплями;чтопредсталипереднимзанововсеужасы,которыепозналонвсвоейжизни,–сверкающиеитемные, безмолвные и ревущие, – извлечены они были из его памяти ипропитанысопровождавшимиихвсвоевремяэмоциями.Апотомвсеэтооборвалось.

Останки его были доставлены процессией к Миросходу, водруженыповерх погребального костра и сожжены под песнопения. Владыка Агниподнял свои темные очки, уставился на несколько секунд в костер, иохватилиполеньяязыкипламени.ВладыкаВайюподнялруку,ивзъярилисьветры, раздувая огонь. Когда костер догорел, Великий Шива взмахомсвоеготрезубцаисторгпепелзапределыэтогомира.

По большому счету, основательными и впечатляющими получилисьэтипохороны.

Давно невиданное на Небесах бракосочетание прошло в полномсоответствии с традицией. Шпиль Высотою В Милю ослепительносверкал, словно гигантский ледяной сталагмит. Снято было заклятие, ибродили призрачные кошки по улицам Града, опять ослепнув к егокрасотам,исловнобыпоглаживалихшерстьветерок;поднималисьонипоступенямширокихлестниц–нет,взбиралисьпокаменистомусклону;домабыли для них отвесными скалами, статуи – деревьями. Кружащие безусталиподсводомНебесветрыподхватилипениеиразносилипоземлеегообрывки. Священное пламя загорелось в Квадрате, вписанном вцентральныйКругГрада.СпециальнозавезенныепотакомуслучаювГраддевственницы поддерживали огонь, подкладывая чистые, сухие поленьяароматической древесины, которые потрескивали и сгорали почти бездыма, лишь изредка вырывалось вдруг наружу его белоснежное облачко.Сурья, солнце, светил с таким блеском, что, казалось, дневной светвибрировал в прозрачном воздухе. Жениха в сопровождениимногочисленной свиты друзей и слуг в красном облачении препроводиличерез весь Град к Павильону Кали, где их встретили слуги богини ипровелив огромнуюпиршественную залу.Вкачествехозяина гостей тамвстречал Владыка Богатств Кубера; он рассадил алую свиту – числом втриста человек – по чередующимся черным и красным стульям,расставленнымвокругдлинныхстоловчерногодерева,инкрустированныхкостью.Итам,вэтойзале,всемимдалииспитьмадхупарки,смесимедастворогом и наркотическим порошком; а пили они ее в компанииоблаченнойвсинеесвитыневесты,вступившейвзалу,несяподвечаши.Трисотничеловекбылоивэтойсвите,икогдавсе ,расселисьивыпили

мадхупарки, произнес Кубера небольшую речь, перемежая еенепристойными шутками и вставляя различные практические советы ицитатыиздревнихписаний.Послечегоотбылисвитыженихаиневестывпавильон, воздвигнутый в Квадрате, но шли они разными путями иподошли к нему с противоположных сторон. Яма и Кали вошли внутрьпорознь и сели по разные стороны от небольшого занавеса. Кругомраздавались старинные песнопения, и вот развернул наконец Куберазанавес,имолодоженывпервыезаэтотденьувиделидругдруга.ЗаговорилтогдаКубераипередалКалинапопечениеЯмывобменнаобещание,чтообеспечит тот невесте добро, богатство и удовольствие. Пожал тогдаГосподинЯмаейруку,аКалибросилавогонь,ккоторомуподвелеежених,приношение–горстьзерна;вэтовремяодинизееслугсвязалвоединоиходежды.ПослеэтогонаступилаКалинажерновипрошлионивдвоемсемьшагов,причемКаликаждымшагомдавиламаленькуюкучкуриса.Потомна несколько мгновений окропил их слегка дождик, чтобы осветитьпроисходящее водой. Объединившись в единую процессию, потянулисьгости и слуги через весь город к темному павильону Ямы, где накрытыбылистолыдлявеселогопиршестваигдедавалсвоепредставлениеТеатрКровавыхМасок.

КогдаповстречалСэмпоследнего своего тигра,медленнокивнул тотголовой, признавая свою добычу.Некуда было бежать Сэму, и он простостоялиждал.Неспешилаикошка.ВэтотмигпопыталасьспуститьсянаГрад орда демонов, но отбросила их назад сила заговора. Не прошлонезамеченным, что всхлипнула богиня Ратри, и имя ее было внесено всписок.ТакотАрхивовзаточенбылдопорыдовременивказематглубокоподНебесами.Многиеслышали,какпромолвилВладыкаЯма:«Жизньневосстала»,словноонпочтиожидалотнеетакогопоступка.

С учетом всего, основательной и впечатляющей получилась этасмерть.

Семьднейдлилисьсвадебныегуляния,ивсеэтиднигрезузагрезойнасылал на пирующих Владыка Мара. Словно на волшебном ковре-самолете переносил он их из одной страны-иллюзии в другую, нафундаменте из воды и огня возводил дворцы из многоцветного дыма,уводилскамьи,накоторыхсиделиони,вбездонныеущельязвезднойпыли,коралломимирройувлекалихчувствазапределысамихсебя,навлекалнанихнавсехихОблики,заставляябеспрестаннокружитьвокругархетипов,на которых утвердили некогда боги свою мощь, – и танцевал Шива накладбищеТанецРазрушенияиТанецВремени,празднуялегендарныйсвойподвиг, разрушение трехлетающихгородов асуров, знаменитойТрипуры;

Кришна Темный одно за другим выделывал все коленца Танца Борца впамятьпобедысвоейнадчернымдемономБаной,покаЛакшмиисполнялаТанецИзваяния;идажеВеликийВишнуподвигсявновьпрославитьсвоишагиТанцемАмфоры, аМуруган во вновь обретенном теле смеялся надоблаченным в океаны миром, танцуя по водам их словно по священнойполяне свой безумный танец, который отплясывал он когда-то послеубийстваШуры, пытавшегося скрыться в пучине моря. И по мановениюруки Мары возникали магия и цвет, музыка и вино. И приходил чередпоэзиииигр,песенисмеха.Неразвспыхивалиисоревнования,состязанияв силе и искусности. Короче, поистине божественной выносливостьюнужнообладать,чтобывыдержатьцелыхсемьднейудовольствий.

Учитываяэто,основательнойивпечатляющейполучиласьэтасвадьба.По ее окончаниижених и невеста покинулиНебеса постранствовать

немного по свету, насладиться его разнообразием. Без слуг и свитыотправились они, чтобы попутешествовать на свободе.Не сочли нужнымони оповестить и о своем маршруте, и о длительности своего медовогомесяца – чего вполне можно было ожидать, учитывая склонность ихнебесныхприятелейкшуточкамирозыгрышам.

Веселье по их отбытии улеглось не сразу. Господин Рудра, поглотивнеимоверноеколичество сомы, вскочилвдругна столиразразилсяречьюкасательно невесты – речью, по поводу которой возникли бы у негобольшиеразногласиясЯмой,присутствуйпоследнийприней.НуавегоотсутствиеударилВладыкаАгниРудруполицуинемедленнобылвызваннадуэль–вОбликах,вовсемНебесномпросторе.

Агнивзлетелнавершинугоры,возвышавшейсяпозадиКанибуррхи,аРудра занял позицию поблизости от Миросхода. По данному сигналувыпустил Рудра в соперника свою наводящуюся по теплу стрелу, и сосвистом покрывала она милю за милей, пока не засек ее в пятнадцатимиляхотсебяВладыкаАгниинесжегвполетевспышкойВсеприсущегоПламени.И,словноигласвета,пронзилтотзарядвсепространствомеждунимиидотронулсядоГосподинаРудры,обративеговпригоршнюпраха,азатемпролетелдальше,пробивдырувНебесномсводеунего за спиной.Так не посрамилАгни честь локапал; ну а из средыполубогов выдвинутбылновыйРудра–занятьместопавшегостарого.

Новые погребальные костры были возведены, чтобы упокоитьпосиневшие останки весьма живописно отравленных двух верховныхжрецов и одного раджи. Владыка Кришна, приняв свой Облик, сыгралтакую музыку, после которой другой быть уже не может, и Гаури Белаясмягчилась, потеплело ее сердце, и еще раз пришла она к нему, когда

кончил он играть. Сарасвати с блеском исполнила Танец Наслаждения,после чего воссоздалМара бегствоХельбыиБуддычерезГрад.Многих,правда, взволновала последняя эта греза, и новые имена внесены были всписок. А затем демон с телом юноши и головой тигра осмелилсяпоявиться среди них и с дикой яростью напал на Господина Агни.Отогнали его, объединив свои силы, Ратри и Вишну, но удалось емуускользнутьвбестелесностьпрежде,чемсмогАгниподнятьнанегосвойжезл.

МногоеизменилосьнаНебесахвпоследующиедни.Пресветлый Копейщик Так от Архивов осужден был Властителями

Кармы возродиться в теле обезьяны; и заложено было в мозг егопредупреждение, дабы всякий раз, когда захочет он сменить тело, опятьрождался он обезьяной, чтобы в этой форме и странствовал он по свету,пока,наконец,несоблаговолятНебесапроявитьсвоемилосердиеиснятьснегопроклятие.Послечегоотправили егоизбыватьбремя своейкармывюжныеджунгли.

ВарунаСправедливый покинул, собрав своих слуг,Небесный Град иобосновалсягде-товпределахмира.СвязалинекоторыеклеветникиисходегосбегствомНирритиЧерного,богатемнотыипорчи,которыйпокинулвсвое времяНебеса, напитав их своей злой волей и миазмами чернейшихпроклятий.Немногочисленными,правда,былихулителиэти,ибозналивсе,что заслужил Варуна титул Справедливого, и, осуждая его, легко былоброситьтеньнасвоюсобственнуюрепутацию;посемуужечерезнесколькоднейстихливсепересудыонем.

Многопозжеизгнаныбыливмиридругиебоги,случилосьэтоужевовременаНебесныхЧисток.Началосьвсеэто,однако,какразвтедни,когдавновьпроникнаНебесаакселеризм.

Брахма, могущественнейший среди четырех чинов божественных,средивосемнадцативоинствРая,Всесоздатель,ВладыкаНебесвысокихивсего,чтоподними,изчьегопупапроизрастаетлотос,рукичьипахтаютокеаны,аногитремяшагамипокрываютвсемиры,барабанславыкоторогоужасом наполняет сердца врагов, сжимающий в деснице колесо закона,вяжущийкакпутами,змееюкатастрофы,–врезультатепоспешноданногоХозяйкеСмертиобещаниячувствовалсебяБрахмавпоследствиивсеболееи более неуютно. Хотя с другой стороны, очень даже вероятно, чтопоступилбыонточнотакжеибезпредставленныхеюдоводов.Иглавнымрезультатом ее действий стало, вероятно, то, что появился на некотороевремяунего–известногокакБрахмаНепогрешимый–козелотпущения,накоторогомогонсчистойсовестьюсвалитьвсесвоипроблемы.

По окончании празднования в нескольких местах пришлось чинитькуполнебосвода.

ВпомещенииНебесногомузеянесотнынекруглосуточноедежурствовооруженныйохранник.

Запланировали несколько охотничьих экспедиций на демонов, но ниоднаизнихнепродвинуласьдальшестадииразработки.

Назначили нового архивариуса, который ничего не знал о своихпредках.

По всей земле даровано было призрачным кошкам КанибуррхисимволическиприсутствоватьвХрамах.

В последнюю ночь празднеств вступил в Павильон Молчания уМиросхода одинокий бог, и долго оставался он в комнате, называемойПамять. Потом засмеялся он, и долго смеялся, прежде чем вернуться вНебесныйГрад;ибылсмехегополонюности,красоты,силыичистоты;иветры, что кружили без устали по Небесам, подхватили смех этот иразнесли его по земле, где подивились слышавшие его странной,вибрирующейноткеторжества,внемзвучавшей.

Учитываявсеэто,весьмавпечатляющимвыдалосьэтовремя–времяЛюбвииСмерти,НенавистииЖизни,–иБезумия.

VIПосле смерти Брахмы вступили Небеса в период

смуты. Некоторых богов пришлось даже оттудавыслать. В то время почти каждый боялся, что егосочтутакселеристом,итакужслучилось,чтовтотилииноймоментпочтикаждыйтаковыми считался.ХотямертвбылМахатмаСэм,ноговаривали,чтодухего продолжает, посмеиваясь, жить. И вот в дниволненийиинтриг,приведшихкВеликойБитве,прошелслух,чтожив,может,нетолькоегодух…

Когдасолнцестраданьязаходит,нисходитпокой,Владыкаспокойныхзвезд,покойсозиданья,гдекружасьсереетмандала.Молвитглупецпросебя,Чтомыслиего–толькомысли…

Сараха(98-99)

Стояло раннее утро. Около пруда с пурпурными лотосами, в СадуНаслаждений, у подножия статуи играющей на вине синей богиниобнаружилиБрахму.

Девушка, которая на него наткнулась, поначалу решила, что онотдыхает,ибоглазаегобылиоткрыты.Нопочтисразузаметилаона,чтооннедышит,алицоегоискажено,нонеменяетвыражения.

Задрожав, сталаждатьонаконца света.Ну, естественно, ведьбогжеумер. Чуть попозже решила она, однако, что внутренняя сцепленностьсобытийипредметовможетподдержатьмирещечасок-другой, ав такомслучае, подумалось ей, целесообразно привлечь к делам завершающейсяюгивниманиекого-либоспособногоснимисовладать.

И она рассказала об этом Первой Наложнице Великого Брахмы; таубедиласьвовсемвоочиюи,согласившись,чтоееГосподинивсамомделемертв, первымделом обратилась к статуе синей богини, которая немедля

заиграланавине,апотомпослалазаВишнуиШивой.Итетутжеявились,захвативссобойГанешу.Осмотрев останки, они сошлись во взглядах на них и заперли обеих

женщиндовынесениявердиктавихкомнатах.Потомонисталидержатьсовет.– Нам спешно нужен новый создатель, – сказал Вишну. – Слово

предоставляетсядлявыдвижениякандидатур.–ЯпредлагаюГанешу,–сказалШива.–Берусамоотвод,–сказалГанеша.–Почему?– Я не люблю быть на авансцене. Предпочитаю оставаться за

кулисами.–Нуакакиеунасещеальтернативы?Ипоживее…– Быть может, – спросил Вишну, – разумнее сначала выяснить

причиныслучившегося?–Нет, – отрезал Ганеша. –Первым делом – выбор преемника.Даже

вскрытиеподождет.НебесаникогданедолжныоставатьсябезБрахмы.–Можетбыть,кто-нибудьизлокапал?–Возможно.–Яма?–Нет.Он слишком серьезен, слишком добросовестен. Специалист, а

не администратор. К тому же сдается мне, что он эмоциональнонеустойчив.

–Кубера?–Слишкомушл.Куберыяопасаюсь.–Индра?–Слишкомсвоеволениупрям.–ТогдаАгни?–Можетбыть.Аможетинет.–НуаКришна?–Слишкомлегкомысленен,емунехватаетрассудительности.–Когожепредлагаешьты?–Каковаважнейшаяизстоящихсейчаспереднамипроблем?– На мой взгляд, никаких важных проблем перед нами сейчас не

стоит,–заметилВишну.– Коли нет важных, самое разумное – заняться важнейшей, – изрек

Ганеша.– Ну а важнейшая из наших проблем – это, как мне кажется,

акселеризм.Сэм,появившисьвновь,сильнозамутилводу.

–Да,–поддержалШива.–Акселеризм?Зачемпинатьдохлогопса?–Э,онотнюдьнетакойдохлый,кактебекажется,ивполнеспособен

кусаться.Покрайнеймере,средилюдей.Ктомужеборьбаснимпоможетотвлечь внимание от проблем преемственности внутри Тримурти ивосстановит хотя бы поверхностную сплоченность здесь, в Граде. Если,конечно, вы не намерены развернуть кампанию против Ниррити и егозомби.

–Тольконеэто…–Несейчас.–Мм…да,тогдаакселеризмнанастоящиймомент–важнейшаянаша

проблема.–Нухорошо.Акселеризм–нашаважнейшаяпроблема.–Иктоненавидитегобольшевсех?–Тысам?–Абсурд.Кромеменя.–Скажиже,Ганеша.–Кали.–АкакжеЯма?–АчтоЯма?ОставьтеЯмунаменя.–Судовольствием.–Ятоже.–Оченьхорошо.Прочешитетогдавесьмир–вгромовойколееницеи

наспинеГаруды.ОтыщитеЯмуиКали.ВернитеихнаНебеса.ЯподождувашеговозвращенияиобдумаюпоследствиясмертиБрахмы.

–Бытьпосему.–Идет.–Доброговамутра.

–Погоди,достопочтенныйВама,яхотелбыпоговоритьстобой!–Да,Кабада.Чтотебеугодно?– Мне трудно подобрать подобающие слова… Это касается некого

дельца, досточтимый купец, которое породило заметные, гм, чувства состоронымногихтвоихближайшихсоседей.

–Да?Такговориже.–Касательноатмосферы…–Атмосферы?–Ветрови,гм,дуновений,чтоли…

–Ветров?Дуновений?–Итого,чтоониразносят.–Разносят?Чтожеониразносят?–Запахи,добрыйВама.–Запахи?Какиезапахи?–Запахи…гм…гм…запахи,вобщем,фекальныхмасс.–Чего?..А!Да.Нуда.Нуконечно.Вполнеможетстаться,Яобэтом

позабыл,книмпопривыкнув.–Могулияспроситьобихисточнике?–Онивызваныпродуктамидефекации,Кабада.– Это я понимаю. Меня, скорее, интересует, почему они тут, эти

запахи,анекакиоткудавзялись.– Потому, что в задней комнате у меня стоят ведра, наполненные

вышеозначеннымвеществом.–Да?–Да,Ясохраняютамвсе,чтопроизводитмоясемья,–вотужевосемь

дней.–Длячего,достойнейшийВама?– Не слышал ли ты о такой штуковине – поистине чудесной

штуковине,вкоторуюоныемассыиспускаются–вводу,–азатемдергаешьзарычаг,исгромкимревомвсеэтоуноситсяподземлейдалекопрочь?

–Яслыхалкакие-тороссказни…– Это все правда, чистая правда. Такая штуковина и в самом деле

существует. Изобрел ее совсем недавно один человек, имени которогоупоминатьянестану;состоитонаизбольшущихтрубисиденьябездна–или,скажем,безкрышки.Этосамоеудивительноеоткрытиенашейэпохи–ичерезпару-другуюмесяцевонобудетуменя!

–Утебя?Подобнаявещь?– Да. Она будет установлена в крохотной комнатенке, которую я

пристроил сзади к своему дому. Я, пожалуй, устрою в ее честь обед иприглашувэтотденьвсехсоседейеювоспользоваться.

–Воистинуудивительновсеэто–тытаклюбезен…–Таковужя…–Нуа…запахи?..– Исходят от ведер, в которых я держу эти массы до установки

новшества.–Нопочему?–Ябыпредпочел,чтобымоикармическиезаписигласили,чтояначал

пользоватьсяеювосемьднейтомуназад,анечерезнесколькомесяцев.Это

будетсвидетельствоватьостремительностимоегопрогрессавжизни.– А! Теперь я вижу всю мудрость твоих поступков, Вама. Я бы не

хотел,чтобысложилосьвпечатление,будтомыстоимнадорогеучеловека,стремящегосяпродвинутьсявперед.Прости,еслитакпоказалось.

–Прощаю.–Твоисоседипо-настоящемулюбяттебя–сзапахамиивсемпрочим.

Когдадостигнешьболеевысокогоположения,вспомнионас.–Естественно.–Такойпрогресс,должнобыть,дорогостоит.–Весьма.– Достопочтенный Вама, мы станем находить в атмосфере этой

удовольствие,совсемиеепикантнымипредзнаменованиями.– Я живу лишь вторично добрый Кабада, но уже чувствую на себе

перстсудьбы.– Да, я тоже его чувствую. Поистине, меняются ветры времени, и

несутоничеловечествумногочудесного.Дахраняттебябоги.–Тебятоже.НонезабудьиблагословенияПросветленного,которого

приютилмойтроюродныйбратВасувсвоейпурпурнойроще.–Какмогуя?Махасаматмантожебылбогом.Какговорят,Вишну.–Лгут.ОнбылБуддой.–Добавьтогдаиегоблагословение.–Хорошо.Всеготебедоброго,Кабада.–Итебе,достойнейший.

ЯмаиКаливернулисьизсвадебногопутешествиянаНебеса.ПрибыввместесВишнунаспинептицыпоимениГаруда,нетеряяниминуты,всевтроем проследовали они сразу же в Павильон Брахмы. В СадуНаслажденийвстречалиихШиваиГанеша.

– Послушайте, Смерть и Разрушение, – обратился к ним Ганеша, –Брахмамертв,иникто,кроменаспятерых,обэтомнезнает.

–Какэтопроизошло?–спросилЯма.–Вродебыегоотравили.–Ачто,вскрытиянебыло?–Нет.–Тогдаязаймусьэтим.–Хорошо.Носейчаснамноговажнеедругое.–Чтоже?–Имяегопреемника.

–Да.НебесанемогутоставатьсябезБрахмы.–Вот-вот…Кали,скажимне,кактыотносишьсяктому,чтобыстать

Брахмой–златоседлымисреброшпорым?–Янеготова…– Тогда начинай об этом думать, да поживее. Ты кажешься самым

подходящимкандидатом.–АвладыкаАгни?– Его рейтинг заметно ниже. Он, похоже, не такой ярый

антиакселерист,какмадамКали.–Японимаю.–Ия…–Ну,вобщем,онзамечательныйбог,нонеизвеликих.–Да.АктомогубитьБрахму?–Уменянетнималейшейидеи.Аутебя?–Поканет.–Нотыжеотыщешьего,ВладыкаЯма?–Нуда,принявсвойОблик.–Вы,наверное,хотитепосовещаться.–Хотим.– Тогда мы сейчас оставим вас наедине. А через час мы все вместе

обедаемвэтомсамомПавильоне.–Хорошо.–Хорошо.–Пока.–Пока.–Пока.–Леди?–Да?–Сосменойтелаавтоматическисвершаетсяиразвод,еслитольконе

былоподписанопродлениебрачногоконтрактанановыйсрок.–Да.–Брахмадолженбытьмужчиной.–Да.–Откажисьотэтого.–МойГосподин…–Тыколеблешься?–Всеэтотакнеожиданно,Яма…– И ты хоть на секунду задумываешься, не принять ли это

предложение?

–Ядолжна.–Кали,тымучишьменя.–Янехотела.–Ятребую,чтобытыотказаласьотэтогопредложения.–Яполноправнаябогиня,анетолькотвояжена,ГосподинЯма.–Чтоэтозначит?–Ясамарешаю,чтомнеделать.–Еслитысогласишься,Кали,томеждунамивсекончится.–Повсейвидимости…–Почему,воимяРиши,онитакополчилисьнаакселеризм?Онжене

болеечембурявстаканеводы.–Должнобыть,ониощущаютпотребностьбытьпротивчего-либо.–Апочемутысобираешьсявстатьвоглавеэтого?–Незнаю.– Может быть, моя дорогая, у тебя есть особые причины быть

антиакселеристкой?–Янезнаю.–Побожественныммеркамямолод,номногоразслышалотом,что

герой,скоторымпрошлатыпоэтомумирувегоранниедни,–Калкин–былнектоиной,каквсетотжеСэм.ЕслиутебябылипричиныненавидетьсвоегодавнишнегоГосподина,аимвзаправдубылСэм,тогдаяпонимаю,почемуонивербуюттебяпротивдвижения,имначатого.Правдалиэто?

–Можетстаться.–Тогда,еслитылюбишьменя,–атымнеижена,ивозлюбленная,–

пустьдругойбудетБрахмой.–Яма…–Онидалинарешениечас.–Яуспеюпринятьего.–Какоеже?–Мнеоченьжаль,Яма…

Не дожидаясь обеда, покинулЯмаСадНаслаждений.Хотя подобноеповедениеи казалось злостнымнарушением этикета.Яма считался средивсехбоговсамымнедисциплинированнымипрекраснообэтомзнал,какиопричинахтерпимостивсехостальныхвэтомвопросе.ТакчтоушелонизСадаиотправилсятуда,гдекончаютсяНебеса.

ВесьэтотденьиследующуюночьпровелонуМиросхода,иниктонедокучалемутам.ОнпобывалвовсехпятикомнатахПавильонаМолчания.

Ни с кем не делился он своими мыслями, не будем гадать о них и мы.УтромонвернулсявНебесныйГрад.

ИузналосмертиШивы.Трезубец оного прожег очередную дыру в небосводе, но голова его

хозяинабылапроломленакаким-тотупымпредметом,обнаружитькоторыйпоканеудалось.

ЯмаотправилсяксвоемудругуКубере.– Ганеша, Вишну и новый Брахма уже обратились к Агни с

предложениемзанятьместоРазрушителя,–сказалемуКубера.–Думаю,онсогласится.

–ДляАгни–превосходно,–сказалЯма.–АктоубилБога?–Ямногодумалобэтом,–отвечалКубера,–ипришелквыводу,чтов

случаесБрахмойэтодолженбытькто-тодостаточнокнемублизкий,ведьБрахма принял от него отравленное питье или закуску; ну а в случае сШивой–кто-тодостаточнознакомый,чтобызастатьеговрасплох.Дальшеэтогоявсвоихрассужденияхнепродвинулся.

–Одинитотже?–Готовпобитьсяобзаклад.–Можетлиэтобытьчастьюзаговораакселеристов?– В это трудно поверить. Симпатизирующие акселеризму не

организованы. Ведь он совсем недавно вернулся на Небеса. Заговор?Может быть. Но более вероятно, что все это дело рук одиночки,действующегонасвойстрахириск.

–Акакиемогутбытьещепричины?–Месть. Или одно из младших божеств ищет пути наверх. Почему

вообщекто-токого-тоубивает?–Тынеподозреваешьникогоконкретно?– Сложнее будет отбросить подозрения, чем их найти. А

расследованиепередаливтвоируки?–Явэтомболеенеуверен.Думаю,чтода.Ноянайду,ктоэтосделал,

кембыоннибыл,иубьюего.–Почему?–Мненужночто-нибудьсделать,кого-нибудь…–Убить?–Да.–Жалко,мойдруг.–Мнетоже.Темнеменее,этомояпривилегия–имоенамерение.–Ябыхотел,чтобытысомнойнаэтитемынеразговаривал.Всеэто

совершенноконфиденциально.

–Яникомуничегонескажу,еслитытожесохранишьмолчание.–Даюслово,чтонескажу.–И знаешь, я присмотрю за кармическимпрослеживанием – против

психозондирования.–Из-занегояобэтомиупомянул.Пустьтакибудет.–Всегохорошего,мойдруг.–Всегодоброго,Яма.ЯмапокинулПавильонлокапал.ВскоретудазаглянулабогиняРатри.–Здравствуй,Кубера.–Здравствуй,Ратри.–Почемутыздесьсидишьодин-одинешенек?–Потомучтонекомуразвеятьмоеодиночество.Азачемпришласюда

ты–водиночку?–Потомучтомнесейчаснескемпоговорить.–Тыищешьсоветаилибеседы?–Итого,идругого.–Садись.–Спасибо.Ябоюсь.–Может,тыголодна?–Нет.–Возьмитогдачто-нибудьизфруктовичашечкусомы.–Хорошо.–Чегожетыбоишься,икакмнетебепомочь?–Явидела,какотсюдауходилВладыкаЯма…–Да.–Икогдаяпосмотреланаеголицо,явдругосознала,чтоонивсамом

деле бог Смерти и что есть на свете сила, которой могут бояться дажебоги…

–Ямасилен,ионмойдруг.МогущественнаСмерть,иникомуонанедруг.Однакоонисосуществуют–иэтостранно.Агнитожесилен.Ион–Огонь.Ионмнедруг.Кришнамогбыбытьсильным,еслибыпожелал.Ноонэтогоникогданехочет.Онизнашиваеттеласнеимовернойскоростью.Онпьет сому и занимается толькомузыкой иженщинами.Он ненавидитпрошлоеибудущее.Онтожемойдруг.Я–последнийизлокапал,иянесилен.Любое тело, в которое я вселяюсь, оплываетжирком.Троиммоимдрузьям я скорее отец, чем брат. Я могу оценить их пьянство, музыку,влюбчивость и огонь, ибо все это проявления жизни, и посему под силумне любить своих друзей как людей или богов. Но третий, Яма, пугаетменя не меньше, чем тебя, Ратри. Когда он принимает свой Облик, то

становится вакуумом, заставляющим меня, ничтожного толстяка,содрогнуться. И тогда он никому не друг. Так что не смущайся, еслибоишьсямоегодруга.Тыжезнаешь–когдабогвзатруднении,егоОбликспешитемунапомощь,богиняНочи,как,например,сейчасвоцарилисьвэтойбеседкесумерки,хотяденьдалекещеотсвоегозавершения.Знайже,чтовстретилатывстревоженногоЯму.

–Онвернулсятакнеожиданно.–Да.–Можноузнатьпочему?–Боюсь,чтоэтодостаточноконфиденциальнаятема.–КасаетсялиэтоБрахмы?–Почемутыспрашиваешь?– Я думаю, что Брахма мертв. Я боюсь, что Яме поручили найти

убийцу.Ябоюсь,чтоонотыщетменя,дажееслиянакличунаНебесаночьдлиноюввек.Онразыщетменя,аянемогувзглянутьвлицовакууму.

–Ачтотызнаешьопредполагаемомубийстве?–Думаю,чтоябылапоследней,ктовиделБрахмуживым,илипервой,

увидевшей его мертвым, в зависимости от того, что означали егоконвульсии,

–Какэтослучилось?–ЯпришлакнемувПавильонвчерараннимутром–замолвитьперед

ним слово за леди Парвати, убедить его сменить гнев на милость иразрешить ей вернуться. Мне посоветовали поискать его в СадуНаслаждений,ияпошлатуда…

–Посоветовали?Кто?–Однаизегоженщин.Янезнаюееимени.–Продолжай.Чтопроизошлопотом?–Янашлаегоуподножиясинейстатуи,играющейнавине.Онбилсяв

конвульсиях.Дыханиеотсутствовало,потомстихлиисудороги,онзамер.Яне смогла нащупать его пульс, не услышала сердцебиений. Тогда япризвалаксебечастичкутьмыи,завернувшисьвеетень,покинулаСад.

– Почему ты не позвала на помощь? Может быть, было еще непоздно…

–Потому,конечно,чтояхотелаегосмерти.Яненавиделаегозато,чтоон сделал сСэмом, за то, что он удалилПарвати иВаруну, за то, что онсделалсархивариусом,Таком,зато…

–Постой,такможнопродолжатьвесьдень.ТысразуушлаизСадаиливернуласьобратновПавильон?

– Я прошла через Павильон и опять увидела ту же девушку, Я

сделалась видимой для нее. и сказала, что не смогла найти Брахму ивернусь попозже… Он ведь и в самом деле мертв, не так ли? Что мнетеперьделать?

–Взятьчто-нибудьизфруктовиглотнутьещесомы.Да,онмертв.–ЯвитсялизамнойЯма?–Нуконечно.Онвозьметсязакаждого,коговиделинеподалеку.Это

был, без сомнения, весьма быстродействующий яд, а ты была тампрактически в самыймомент смерти.Так что он, естественно, выйдетнатебя–иподвергнеттебяпсихозондированию,какивсехпрочих.Откудаивыяснится,чтотыэтогонеделала.Поэтомуяпростопредлагаютебеждать,покудатебяневызовут.Ибольшеникомуничегонерассказывай.

–АэтомнесказатьЯме?– Если он доберется до тебя раньше, чем я доберусь до него, скажи

ему все, включая и тот факт, что ты мне все рассказала, – потому чтопредполагается, что я не знаю ничего о происшедшем.Смерть одного изТримурти всегда сохраняется в тайне как можно дольше, даже ценойжизней.

– Но Владыки Кармы прочтут это у тебя в памяти, когда тыпредстанешьпередихсудом.

–Нудаонинепрочтутэтогосегоднявтвоейпамяти.Информацияосмерти Брахмы станет достоянием как можно меньшей группы богов илюдей. Поскольку Яме, должно быть, поручат или уже поручили вестиофициальное расследование, да к тому же он сам и спроектировалпсихозонд, я думаю, вряд ли кто-либо из людей желтого колеса получитдоступ к работе машин. Тем не менее, я должен согласовать подобныйподходсЯмой–илиегоемупредложить–немедленно.

–Преждечемтыуйдешь…–Да?–Ты сказал, что лишь немногиемогут об этом знать, даже если это

зависитотчьей-тожизни.Неозначаетлиэто,чтоя?..–Нет.Тыбудешьжить,посколькуяогражутебя.–Нопочему?–Потомучтомыдрузья.

Яма управлял зондирующей умы машиной. Он прозондировал ужетридцать семь душ; все они могли посетить Брахму в его Саду напротяжении предшествовавшего убийству дня. Одиннадцать из них былибогами,исрединих

–Ратри,Сарасвати,Вайю,Мара,Лакшми,Муруган,АгнииКришна.И среди всех тридцати семи богов и людей ни один не оказался

виновным.КуберастоялрядомсЯмойиразглядывалраспечаткипсихопроб.–Чтотеперь,Яма?–Незнаю.–Можетбыть,убийцабылневидимкой?–Может.–Нотытакнедумаешь?–Недумаю.–АесликаждоговГрадеподвергнутьзондированию?–Ежедневномножество людей посещает Град, прибывает и убывает

черезмногочисленныевходыивыходы…–Атынеподумал,чтоздесьможетбытьзамешанодинизракшасов?

Они же опять скитаются по миру, как ты хорошо знаешь, – и они насненавидят.

– Ракшасы не отравляют своихжертв. А кроме того, я не верю, чтоодин из них мог бы пробраться в Сад вопреки действию отпугивающихдемоновблаговоний.

–Нуачтотеперь?–Вернуськсебевлабораториюиобдумаювсеещераз.–МогуяпроводитьтебявБезбрежныеЧертогиСмерти?–Еслижелаешь.Кубера пошел с Ямой, и пока тот размышлял, толстый бог изучал

каталог психолент, заведенный богом Смерти во времена первых егоэкспериментовсзондированием.Лентыэтиникуданегодились,здесьбылитолько какие-то обрывки; одни лишь Властители Кармы обладалидоведенными до настоящего времени записями жизни всех и каждого вНебесномГраде.Кубераконечножезналобэтом.

Новое открытие печатного станка имеломесто в городеДезирате наберегу рекиВедры.Тамжепроводились и очень смелые эксперименты сватерклозетами. А еще появилось двое замечательных храмовыххудожников,аодинстарыйстекольщиксделалпарубифокальныхочковипринялся за следующую. Иными словами, налицо были признакиначинающегосяводномизгородов-государствренессанса.

Брахмарешил,чтопришлапоравыступитьпротивакселеризма.НаНебесахначалоформироватьсяополчение.ПоХрамамсоседнихс

Дезиратом городов разослан был призыв к правоверным готовиться ксвященнойвойне.

Разрушитель Шива носил лишь символический трезубец, ибо по-настоящему он полагался на огненосный жезл, с которым никогда нерасставался.

Златоседлый и среброшпорый Брахма вооружился мечом, колесом илуком.

Новый Рудра приспособился к луку и колчану своегопредшественника,НуаВладыкаМараносилпереливчатыйплащ,которыйбеспрерывноменялцвета,иниктонемогсказать,каконбылвооружениликакойколесницейуправлял.Стоилопосмотретьнанегочутьподольше,ивсеплыловголовеусмотрящего,предметывокругСновидцаменялисвоиформы,лишькониегооставалисьнеизменны,исгубихпостояннокапалакровь,икаплиеедымились,упавназемлю.

Затем отобрали полсотни полубогов, и они безуспешно училисьобуздывать неловкие свои Атрибуты, мечтая усилить свой Облик ивыслужитьсявбитве.

Кришна уклонился от предстоящего сражения и ушел играть насвиреливКанибуррху.

ОнотыскалеговаляющимсянатравянистомсклонехолманедалекоотГрада,уставившимсяпрямовнаполненноезвездаминебо.

–Добрыйвечер.Онотвелвзглядотнебаикивнул.–Кактвоидела,добрыйКубера?–Даничего,ВладыкаКалкин.Нуатвои?– Неплохо. Не найдется ли у тебя при всей твоей импозантности

сигаретки?–Никогдасниминерасстаюсь.–Спасибо.–Огоньку?–Да.– Не ворон ли кружил над Буддой, перед тем как мадам Кали

выпустилаемукишки?–Давайпоговоримочем-либоболееприятном.–ТыубилслабогоБрахму,анасменуемупришелБрахмасильный.–Как может человек убить то, что неживет и не умирает на самом

деле,носуществуетлишькакотражениеАбсолюта?–Ты,однако,прекрасносовсемэтимсправился,дажееслиэто,какты

утверждаешь,всеголишьперестановка.

–Спасибо.–Почемутызаэтопринялся?..Иябыпредпочелтрактатукакой-либо

ответпопроще.–Янамеревалсястеретьслицаземливсюнебеснуюиерархию.Хотя

теперь начинает казаться, что этому намерению уготована участь всехблагихпобуждений.

–Скажи,почемутысделалэто.–Еслитырасскажешьмне,кактыменяразыскал…–Порукам.Нутакпочему?– Я решил, что человечеству будет лучше жить без богов. Если я

избавлюсь от них, люди опять начнут открывать консервные банкиконсервным ножом, не боясь гнева Небес. Мы уже и так достаточнозадавилиэтихбедолаг.Яхотелдатьимшанснасвободу,шанспостроитьто,чтоонихотят.

–Ноониживут,иживут,иживут.–Иногдада,иногданет.Также,какибоги.– Ты был чуть ли не последним акселеристом во всем мире, Сэм.

Никтобынеподумал,чтоктомужеисамымсмертоносным.–Кактыменянашел?–Мне подумалось, что не будьСэммертв, он бы без сомнения стал

подозреваемымномеродин.–Япопростотедушевнойполагал,чтосмерть–достаточноеалиби.– И я спросил себя, мог ли Сэм каким-то образом ускользнуть от

смерти. Кроме смены тела, я ничего не сумел придумать. Кто, спросил ятогда себя, принял новое тело в день смертиСэма?Только БогМуруган.Логика, конечно, хромала, ибо сделал он это после смертиСэма, а не донее.Иявременноотложилвсе этов сторону.Ты–Муруган–былсредитридцати семи подозреваемых и доказал при зондировании своюневиновность.Казалось,чтояналожномпути,покаянеподумалобоченьпростом способе проверить эту идею. Сам Яма может обойтизондирование, почему же это не под силу и кому-нибудь еще? Тут явспомнил,чтоАтрибутКалкинанасамомделевключалвсебяиконтрольнад молниями и прочими электромагнитными явлениями. Он мог бызаблокироватьиобманутьмашинусвоиммозгомтак,чтоонанезаметилабызла.Значит,чтобыпроверитьмоюидею,нужнобылопосмотретьнечтомашина прочла, а как она это сделала. Как и отпечатки пальцев, общиесхемыструктуррассудканесовпадаютудвухразныхлюдей.Нопереходяиз тела в тело, каждый переносит за собой подобнуюмозговуюматрицу,хотяизапечатленнуювразличныхмозгах.Независимоотсодержащихсяв

умемыслей,общаямыслительнаяструктураукаждойличностиприлюбойзаписипостоянна.ЯсравнилтвоюзаписьсзаписьюМуругана,найденнойвлабораторииЯмы.Ониразные.Янезнаю,кактебеудалосьсменитьтело,нояузнал,ктотытакойнасамомделе.

–Оченьумно,Кубера.Кто-нибудьещеознакомленсостольстраннымирассуждениями?

–Ещеникто.Однакоябоюсь,чтоЯмадогадаетсядовольноскоро.Онвсегдаразрешаетпроблемы.

–Почемутырискуешьжизнью,явившиськомнесовсемэтим?– Обычно человек не достигает твоего – или моего – возраста, не

обладая некоторой долей рассудительности. Я знал, что ты, по крайнеймере,выслушаешьменя,преждечемнанестиудар.Акрометого,я знаю,что поскольку я собираюсь сказать хорошее, ничего плохого со мной неслучится.

–Чтотыпредлагаешь?– Мне достаточно симпатичны твои поступки, чтобы помочь тебе

ускользнутьсНебес.–Спасибо,нет.–Тыбыведьхотелпобедитьвэтомсоперничестве,развенет?–Да,иядобьюсьэтогосвоимсобственнымпутем.–Как?–Я вернусь сейчас вГрад и уничтожу столько богов, сколько смогу,

пока они меня не остановят. Если погибнут многие из важнейших,остальныенесмогутудержатьсвоютвердынюотпадения.

–Ну а если ты проиграешь, если падешь ты сам?Что будет тогда смироми идеями, за которые ты борешься?Сможешь ли ты восстать ещераз,чтобызащититьих?

–Незнаю.–Кактебеудалосьвернутьсяназад?– Когда-то мною обладал демон. Он, похоже, преисполнился ко мне

некоторой симпатии и, когда мы попали в переделку, сказал мне, что«усилилмоепламя»,чтобыямогсуществоватьнезависимоотсвоеготела.Я забыл об этом и не вспоминал до самого того момента, когда увиделлежащееподомноюнаулицеГрадасвоесобственноеискалеченноетело.Язнал только об одном месте, где можно было раздобыть себе новое, – оПавильоне Властителей Кармы. Там оказался Муруган, требовавший,чтобы его обслужили. Как ты заметил, моя сила кроется в управленииэлектромагнитнымиявлениями.Нуикак тамвыяснилось, работаетонаибезподдержкимозга,–когдацепибылимгновеннопереключеныиявошел

вновоетело,нуаМуруганпошелковсемчертям.– То, что ты мне все это рассказываешь, означает, по-видимому, что

менятынамеренотправитьпоегостопам.– Мне бы не хотелось, добрый Кубера, ибо я люблю тебя. Если ты

дашьмнеслово,чтозабудешьвсе,очемузнал,иподождешь,покаэтонеоткроеткто-нибудьдругой,яотпущутебяживым.

–Тырискнешь?–Язнаю,чтотыникогданенарушалсвоегослова,аведьтыровесник

небесныххолмов.–Когоизбоговтыубьешьпервым?–Яму,конечно,ибоонидетпомоимследам.–Тогда,Сэм,тебепридетсяубитьименя,ведьонмойбрат-локапалаи

добрыйдруг.–Яуверен,чтомыобабудемсожалеть,еслимнепридетсяубитьтебя.– А может, твое знакомство накоротке с ракшасами привило и тебе

некийвкусказартнымиграм?–Какогосорта?–Выигрываешьты–иядаюсловониочемнеговорить.Выигрываюя

–итыулетаешьотсюдасомноюнаспинеуГаруды.–Ачтозасостязаниетыпредлагаешь?–Ирландскийванька-встанька.– С тобой, толстый Кубера?.. Ты предлагаешь это мне, в моем

великолепномновомтеле?–Да.–Тогдапервыйудар–твой.

На темном холме, на дальней окраине Небес Сэм и Кубера застылидругнапротивдруга.

Кубера отвел назад правый кулак и затем послал его точно Сэму вчелюсть.

Сэмупал,чуть-чутьполежал,медленноподнялсянаноги.Потираячелюсть,онзанялпервоначальнуюпозицию.–Тысильнее,чемкажешься,Кубера,–сказалониударил.Куберарастянулсяназемле,сосвистомвтягиваявоздух.Он попытался встать, обдумал, как лучше за это приняться, издал

отрывистыйстониструдомподнялсянаноги.–Недумал,чтотывстанешь,–сказалСэм.Куберанаправилсякнему,

темная,влажнаялинияспускаласьунегопоподбородку.

Когдаонзанялсвоюпозицию.Сэмдрогнул.Кубераждал,глубоковтягиваявсебявоздух.Бегиподпокровомсеройстеписумерек.Спасайся!Заскалу.Прячься!

Яростьобращаетпотрохатвоивводу.–Бей!–сказалСэм.Кубераулыбнулсяиударилего.Онлежал,иегобиламелкаядрожь,итутслилисьвоединовсеголоса

ночи: шепот насекомых, дуновение ветра, вздохи трав, – и стали емувнятны.

Дрожи,какзабитыйнаветкеосеннийлист.Вгрудиутебяглыбальда.Вмозгутвоемнеосталосьслов,толькоцветамечутсятамвпанике…

Сэмзатрясголовойипривсталнаколени.Падай обратно, свернись в клубок и плачь. Ибо так начинается

человек,итакжеоникончается.Вселенная–этокатящийсячерныйшар.Он раздавит все, к чему только ни прикоснется. Он катится на тебя.Спасайся! Ты можешь немного выиграть, быть может, час, пока он ненастигтебя…

Он поднес руки к лицу, опустил их, свирепо уставился на Куберу,встал.

–Тыпостроилкомнату,называемуюСтрах,–сказалон,–вПавильонеМолчания.Явспомнилтвоюсилу,старыйбог.Ноеенехватит.

Невидимыйконьмчитсквозьугодьятвоегоразума.Тыузнаешьегопоотпечаткамподков,каждыйизкоторых–рана…

Сэмзанялсвоеместо,сжалкулак.Небо трещит у тебя над головой. Земля вот-вот разверзнется под

ногами.Ачтозавысокаятеньвсталаутебязаспиной?КулакСэмадрогнул,нотутжеустремилсявперед.Кубера отшатнулся назад, голова его мотнулась в сторону, но он

осталсянаногах.Сэм стоял там, и его била дрожь, когда Кубера отвел назад свою

правуюрукудлязавершающегоудара.–Старыйбог,тыжульничаешь,–сказалон.Кубераулыбнулсясквозь

кровь,иегокулакустремилсявперед,словночерныйшар.Яма беседовал с Ратри, когда ночную тишину разорвал крик

проснувшегосяГаруды.–Раньшетакогоникогданебывало,–пробормоталон.Небесамедленноначалираскрываться.–Бытьможет,этовыезжаетВеликийВишну…– Он никогда не делал этого ночью. Когда я недавно с ним

разговаривал,онобэтомисловомнеобмолвился.

–Значит,кто-тодругойизбоговрискнулиспользоватьеготранспорт.–Нет!Скорейкзагонам,леди!Мнеможетпонадобитьсятвояпомощь.ИонпотащилеезасобойкстальномугнездуПтицы.

Гарудабылужеразбужениотвязан,но головуеговсеещепокрывалколпак.

Кубера, принеся сюдаСэма, привязал его, все еще не пришедшего всознание,кседельномусиденью.Спустившисьвниз,онсделалпоследниеприготовления. Верхняя часть клетки откатилась в сторону, Затем,прихватив длинный металлический подкрыльный багор, он направился кверевочной лестнице. От птичьего запаха его мутило, кружилась голова.Гаруда пребывал в беспокойстве, не находя себе места, топорщил перья,каждоеизкоторыхвдвоепревышалочеловеческийрост.

МедленноначалкарабкатьсянаверхКубера.Когда он пристегивался к седлу, рядом с клеткой появились Яма и

Ратри.–Кубера!Тычто,сошелсума?–закричалЯма.–Тыжевсегдаизбегал

высоты!– Неотложное дело, Яма, – отвечал тот, – а на то, чтобы снарядить

громовуюколесницу,уйдетнеменьшедня.–Какоетакоедело,Кубера?Ипочемутебеневзятьгондолу?–Гарудабыстрее.Аоделеярасскажутебе,когдавернусь.–Я,можетбыть,могутебепомочь.–Нет.Спасибо.–НуаГосподинМуруганможет?–Вэтомслучае–да.–Выжевсегдабылиневладах.–Даисейчас.Номненужнаегопомощь.–Эй,Муруган!..Почемуоннеотвечает?–Онспит,Яма.–Утебя,брат,налицекровь.–Да,тутсомнойприключилсяодинпустяк.–ДаисМуруганом,похоже,плохообошлись.–Всетотжеслучай.–Что-тоздесьнетак.Подожди,ясейчасзайдувклетку.–Неходи,Яма!–Локапалынеотдаютдругдругуприказов.Мыравны.–Неходи,Яма!ЯснимаюсголовыГарудыколпак!

–Неделайэтого!ГлазаЯмывдругвспыхнули,ивнутрисвоихалыходеждонвродебы

сталвышеростом.Куберанаклонилсявпереди,вытянувбагор,сдернулколпаксголовы

птицы.Гарудазакинулназадголовуииспустилновыйкрик.–Ратри,–сказалЯма,–покройтеньюглазаГаруды,чтобыоннемог

видеть.И Яма направился к входу в клетку. Темнота, словно клубящаяся

грозоваятуча,окуталаптичьюголову.–Ратри!–крикнулКубера.–СнимитемнотуиопустиеенаЯму–или

всепропало!ЛишьмигколебаласьРатри,преждечемсделать,каконсказал.– Скорей ко мне, – прокричал он. – Забирайся на Гаруду, полетим

вместе.Тынамоченьнужна!Онавошлавклеткуипропалаизвиду,иботемнотавсеприбывалаи

прибывала;Ямаощупьюпыталсянайтидорогувчернильномпруду.Лестницараскачиваласьидергалась,покаРатривзбираласьнаптицу.А затемГаруда вдруг завопилиподпрыгнул, ибоЯмана своемпути

размахивалвслепуюклинкомнаправоиналево.Нанихнахлынуланочь,ичерезмигНебесаосталисьдалековнизу.Когдаонинабраливысоту,небесныйкуполначалзакрываться.СновымвоплемустремилсяГарудаквратам.Ониуспеливнихпроскочить,иКуберапришпорилПтицу.–Кудамынаправляемся?–спросилаРатри.–ВДезиратнарекеВедре,–отвечалтот.–АэтоСэм.Онжив.–Чтослучилось?–Он–тот,когоразыскиваетЯма.–АнеявитсялионзанимвДезират?– Без сомнения, леди. Без всякого сомнения. Но до того, как он его

отыщет,мыуспеемкэтомуподготовиться.В предшествовавшие Великой Битве дни стекались в Дезират

защитники. Кубера, Сэм и Ратри явились в город с предупреждением. ВДезирате уже знали о мобилизации в соседних городах, но известие онебесныхкарателяхявилосьздесьновостью.

Сэм проводил учения с войсками, которым предстояло сражатьсяпротивбогов,аКуберавзялнасебятех,чьимипротивникамидолжныбылистатьлюди.

ЧерныедоспехивыкованыбылидлябогиниНочи,окоторойсказанобыло:«Храниженасотволкаиволчицы,храниотворанас,оНочь».

А на третий день перед палаткой Сэма на равнине у города возникстолбпламени.

–ЭтоПовелительАдоваКолодезяявилсявыполнитьсвоеобещание,оСиддхартха!–зазвенелвголовеуСэмаголос.

–Тарака!Кактынашел–иузналменя?–Ясмотрюнапламя,котороеиестьтвояистиннаясущность,анена

плоть,еемаскирующую.Тыжезнаешьобэтом.–Ядумал,тымертв.–Ябылнаграни.Тедвоеивсамомделепьютглазамижизнь!Даже

жизньтаких,какя.–Яжетебеговорил.Привеллитыссобойсвоиполчища?–Да,привел.–Хорошо.Скоропротивэтогогородавыступятбоги.– Знаю. Много раз посещал я Град на вершине ледяной горы, а

лазутчики мои и сейчас находятся там. Поэтому мне известно, чтоготовятсяонинапастьнавасипобуждаютлюдейпринятьучастиевбитве.Хотяониинесчитаютнеобходимойпомощьлюдей,кажетсяимполезнымобъединитьсяснимиприразрушенииДезирата.

–Да,такуюпозициюнетруднопонять,–кивнулСэм,изучаямогучийвихрьжелтогопламени.–Какиеещеутебяновости?

–Тот,чтовКрасном,грядет.–Яегождал.–Напогибель.Ядолженсразитьего.–Учти,чтонанембудетдемоническийрепеллент.–Значит,янайдуспособудалитьего,илижемнепридетсяубитьего

нарасстоянии.Онбудетздесьещезасветло.–Акакондоберется?–В летающеймашине – не такой большой, как громовая колесница,

которуюмытогдапыталисьугнать,–нооченьбыстрой.Янемогунапастьнанеевполете.

–Онодин?–Да–еслинесчитатьмашин.–Машин?– Множества механизмов. Его летательный аппарат просто набит

страннымоборудованием.–Этоможетсулитьбольшиенеприятности.Крутящеесяпламясталооранжевым.–Нонаподходеидругие.–Тыжесказал,чтоонлетитводиночку.

–Нуда.–Такчтожетыимеешьввиду?–ОстальныеидутнесНебес.–Откудажетогда?– С тех пор, как тебя забрали на Небеса, я много путешествовал, я

буквально обшарил весь этот мир снизу доверху в поисках союзниковсреди тех, кто ненавидит Богов и Град. Кстати, в твоей последнейинкарнацииянасамомделепыталсяспаститебяоткошекКанибуррхи.

–Язнаю.–Богидействительносильны–сильнее,чемкогда-либораньше.–Носкажиже,ктоидетнамнапомощь.– Повелитель Ниррити Черный, который ненавидит всех и все, но

более всего ненавидит Богов из Небесного Града. Оншлет сражаться наравнинеуВедрысвоюнежить–тысячунедуш,ноштук.Онобъявил,чтопосле битвымы, ракшасы, вольны выбирать себе любые уцелевшие телавыращенныхимбезмозглыхмертвяков.

– Не по нраву мне помощь Черного, но выбирать не приходится. Икогдаониприбудут?

– Ночью. А раньше появится Далисса. Я уже чувствую ееприближение.

–Далисса?Ктоэто?..– Последняя из Матерей Нестерпимого Зноя. Только она одна

ускользнулавглубины,когдаДургаиЛордКалкинобрушилисьнаморскойкупол.Ейраздавиливсеяйца,ионабольшенеможетничегоотложить,новнутрисвоеготелавсеещенесетонавсесжигающуюмощьморскогозноя.

–Итычто,полагаешь,чтоонапоможетмне?–Онанепоможетникому.Онапоследняяизсвоегорода.Онапримет

участиенаравных.–Тогдазнай,чтота,которуюзваликогда-тоДургой,облаченанынев

телоБрахмы,вождянашихврагов.–Ага,этоделаетвасобоихмужчинами.Далиссамоглабыпринятьее

сторону, останься Калиженщиной.Но она уже выбрала, на чью сторонувстать.Онавыбралатебя.

–Этопозволитнемногоподравнятьшансы.– На сей раз ракшасы пригонят сюда слонов, ящеров и огромных

кошек,чтобынатравитьихнанашихврагов.–Хорошо.–Ионипризвалиогненныеэлементали.–Отлично.

– Далисса уже неподалеку. Она будет ждать на дне реки, чтобыподняться,когдапотребуется.

– Передай ей от меня привет, – сказал Сэм, поворачиваясь, чтобывернутьсяксебевпалатку.

–Передам.Ионопустилзасобойполог.

Когда Бог Смерти спустился на равнину, тянущуюся вдоль Ведры,набросилсянанеговобликеогромнойкошкиизКанибуррхипредводительракшасовТарака.

И тут же отскочил назад. Ибо пользовался Яма демоническимрепеллентом,инемогиз-заэтогоТаракаснимсблизиться.

Взорваласькошка,чтобыстатькруговертьюсеребряныхпылинок.–БогСмерти! – взорвались слова в голове уЯмы. –ПомнишьАдов

Колодезь?Итутжевсосалвсебясмерчкамни,щебень,обломкискалишвырнул

всеэтоиздаливЯму,которыйзавернулсявсвойплащ,загородилегополоюглазаибольшенепошевельнулся.

Черезминуту-другуюяростныйнапориссяк.Яманепошевелился.Всяземлявокругбылаусеянамусором–кроме

небольшогокруга,вкоторомстоялон,нонебылониодногокамня.Ямаопустилплащиуставилсянакрутящийсявихрь.– Что за колдовство? – послышались слова. – Как ты ухитрился

устоять?ЯманесводилсТаракивзгляда.–Кактыухитряешьсякрутиться?–спросилонвответ.–Я–величайшийизракшасов.Наменяужепадалтвойсмертельный

взгляд.–А я – величайший из богов.Я выстоял вАдовомКолодезе против

всейвашейорды.–ТылакейТримурти.–Ошибаешься.Яявилсясюда,чтобысражатьсяздесьсНебесамиво

имяакселеризма.Великамояненависть,ипринесяссобойоружие,чтобыподнятьегопротивТримурти.

– Тогда придется мне, похоже, отложить до лучших временудовольствиеотпродолжениянашейсхватки…

–Чтопредставляетсявесьмаблагоразумным.–Иты,безсомнения,хочешь,чтобытебяпроводиликнашемувождю?

–Яисаммогунайтидорогу.–Тогда–доследующейвстречи,ВладыкаЯма…–Досвидания,ракшас.ИТарака,пылающейстрелойвонзившисьвнебо,исчезизвиду.Одниговорят,чтораспуталЯмазагадку,покастоялвогромнойклетке

среди темноты и птичьего помета. Другие утверждают, что повторил онрассуждения Куберы чуть позже и проверил их с помощью лент,хранящихсявБезбрежныхЧертогахСмерти.Какбытамнибыло,вступиввнутрь палатки, разбитой на равнине неподалеку от полноводной Ведры,обратилсяонкнаходившемусятамчеловекупоимениСэм.Положиврукунасвойклинок,встретилтотеговзгляд.

–Смерть,тыопережаешьбитву,–сказалон.–Кое-чтоизменилось,–ответилЯма.–Чтоже?–Мояпозиция.Япришелсюда,чтобывыступитьпротивволиНебес.–Какимобразом?–Сталью.Огнем.Кровью.–Вчемпричинаэтойперемены?–НаНебесахвзаконвошлиразводы.Ипредательства.Посрамление.

Ледизашласлишкомдалеко,итеперьязнаюпричину,КнязьКалкин.Янипринимаювашакселеризм,ниотвергаюего.Дляменяважнолишь,чтоонпредставляет ту силу, которая способна сопротивляться Небесам. Как ктаковойяиприсоединяюськвам,еслитыпримешьмойклинок.

–Япринимаютвойклинок,ГосподинЯма.– И я подниму его против любого из небесного воинства – кроме

толькосамогоБрахмы,скоторымотвстречиуклонюсь.–Хорошо.–Тогдадозвольмнестатьтвоимколесничим.–Янепротив,ноуменянетбоевойколесницы.– Одну, весьма необычную, я захватил с собой. Разрабатывал я ее

оченьдолго,ионавсеещенезавершена.Нохватитиэтого.Нужнособратьеесегодняженочью,ибозавтрасрассветомразгоритсябитва.

– Я предчувствую это. Ракшасы к тому же предупредили, чтонеподалекупередвигаютсявойска.

–Да,пролетаянадними,яэтозаметил.Главноенаправлениеудара–ссеверо-востока,состороныравнины.Позжевступятибоги.Нуаотдельныеотрядыбудут,безсомнения,нападатьисдругихнаправлений,втомчислеисреки.

– Реку мы контролируем. Зной Далиссы дожидается на дне. Когда

придетеечас,онасможетподнятьмогучиеволны,вскипятитьихизалитьимиберега.

–Ядумал,чтоЗнойстертслицаземли!–Кроменее.Онапоследняя.–Какяпонимаю,снамибудутиракшасы?–Да,инетолько…–Актоеще?– Я принял помощь – полчище, отряд безмозглых тварей – от

ВластелинаНиррити.ГлазаЯмысузились,ноздрираздулись.– Это нехорошо. Рано или поздно, но его все равно надо будет

уничтожить,инестоилозалезатькнемувдолги.–Знаю,Яма,ноположениеуменяотчаянное.Ониприбываютсегодня

ночью…– Если мы победим, Сиддхартха, низвергнем Небесный Град,

подорвем старую религию, освободим человека для индустриальногопрогресса–всеравноостанутсяунаспротивники.ИтогдауженадобудетборотьсяинизвергатьНиррити,векамидожидавшегося,покабогиуйдутсосцены.Аеслинет,такопятьвсетожесамое–аБогиГрадаобладали,покрайнеймере,некоторойтоликойтактавсвоихнеправедныхдеяниях.

–Думаю,онпришелбыкнамнапомощьвлюбомслучае,просилибымыегообэтомилинет.

–Да, но позвав его – или приняв его предложение, – ты теперь емукое-чемобязан.

–Яначнуразбиратьсясэтим,когданатобудетнужда.–Нуда,этополитика.Номнеэтонепонраву.СэмналилтемногоисладкоговинаДезирата.–Думаю,чтоКуберабудетрадтебяувидеть,–сказалон,подносяЯме

кубок.–Ачемонзанят?–спросилтот,принимаясосуд,итутжеегозалпом

осушил.– Обучает войска и ведет курс лекций по двигателям внутреннего

сгорания для всех местных ученых, – ответил Сэм. – Даже если мыпроиграем,кто-томожетуцелетьивсплытьгде-тоеще.

–Если этодействительнобудеткогда-тоиспользовано,им следовалобызнатьнетолькоустройстводвигателей…

– Он уже охрип, он говорит целыми днями, а писцы трудятся,записывая все, что он сказал, – по геологии, горному делу, металлургии,нефтехимии…

–Будь у нас больше времени, я быпомог в этом.Ну а сейчас, дажеесли уцелеет всего процентов десять, этого может быть достаточно. Незавтраилипослезавтра,но…

Сэмдопилсвоевиноивновьнаполнилкубки.–Заденьгрядущий,колесничий!–Закровь,Бич,закровьизапогибель!–Кровьможетбытьинашей,БогСмерти.Ноколимыприхватимза

собойдостаточноврагов…–Янемогуумереть,Сиддхартха,кромекакпособственномувыбору.–Какэтоможетбыть,ГосподинЯма?– Пусть у Смерти останутся свои маленькие секреты. Да я могу и

отказатьсяотправавыборавэтойбитве.–Какпожелаешь,Господин.–Затвоездоровьеидолгуюжизнь.–Затвои.

Рассвет в день битвы выдался розовым, как свежеотшлепанноедевичьебедро.

Среки тянулся легкий туман.На востоке золотом горелМостБогов,погружаясь другим своим, темнеющим концом в отступающую ночнуюмглу,словнопылающимэкваторомделилпополамнебеса.

На равнине уВедрыждали своего часа воиныДезирата.Пять тысяччеловек, вооруженныхмечами и луками, пиками и пращами, дожидалисьбитвы. Стояла в первых рядах и тысяча зомби, ведомых живымисержантами Черного, которые управляли всеми их движениямипосредствомбарабанногобоя;легкийутреннийветерокперебиралшарфычерногошелка,которые,словнозмейкидыма,вилисьнадихшлемами.

Сзади расположились пятьсот копейщиков. В воздухе серебрянымивихрямивиселиракшасы.

Временамиоткуда-тоизещенерассеившихсясгустковтенидоносилсярыккакого-тодикогообитателяджунглей.Огненныеэлементалирделинаконцахветок,нанаконечникахкопий,нафлагштокахивымпелах.

Ниоднооблачконеомрачалонебеснуюлазурь.Траваещесохранилаутреннюю влагу и сверкала россыпью росинок. В рассветной прохладепочвахраниланочнуюмягкостьиготовабылаоставитьнасебеотпечаткипопирающих ее ног. Под небесами глаза переполняли серые, зеленые,желтыетона;Ведравскипаламежбереговводоворотами,собираялистьясобступившихеегурьбойдеревьев.Говорят,чтоповторяетвкратцекаждый

день историю всего мира, медленно проступает из темноты и хлада,пробуждаемый чуть брезжущим светом и нарождающимся теплом,расцветаетутро–ищуритсяужепробудившеесясознаниесквозьсумятицуалогичных мыслей и ералаш не связанных друг с другом эмоций, кполудню все дружно устремляется к строгости порядка, чтобы потоммедленно, горестно течь под уклон, сквозь скорбный упадок сумерек,мистические видения вечернего полумрака, – к энтропийному концу,каковымсноваоказываетсяночь.

Наступилдень.На дальнем краю поля виднелась черная линия. Острый звук трубы

прорезалвоздух,илинияэтадвинуласьвперед.Сэм стоял на боевой колеснице во главе своих войск, блестели его

вороненые доспехи, смерть таило в себе длинное серое копье.ПослышалисьсловаоблаченнойвалоеСмерти,егоколесничего:

–Перваяволна–этоящернаякавалерия.Прищурясь,Сэмвсматривалсявдалекуюлинию.–Вотони,–сказалвозница.–Отлично.Он взмахнул копьем, и, словно белопенный прибой, устремились

впередбелыеогниракшасов.Шагнуливпередзомби.Когдасошлисьдругсдругомбелаяволнаитемнаялиния,разнессяпо

всему полю гвалт смешавшихся воедино голосов, шипение и бряцаниеоружия.

Остановилась темная линия, поднялись над нею огромные сгусткипыли.

Азатемвсепокрылизвукипробуждающихсяджунглей,этовофлангпротивникупущеныбылисобранныеполесамхищники.

Подмедленный,размеренныйритмбарабановмаршировали зомби, апереднимитекливпередогненныеэлементали,иблеклаивыцветалатраванаихпути.

Сэм кивнул Смерти, и их колесница медленно двинулась с места,мягко покачиваясь на своей воздушной подушке. У него за спинойзашевелилось воинство Дезирата. Владыка Кубера спал в это времямертвым сном, наглотавшись снотворных, в сокровенном укрытии подгородом, Госпожа Ратри на черной кобыле следовала за рядамикопейщиков.

–Ихатакаотбита,–сказалаСмерть.–Да.–Вся их кавалерия расстроена, и звери все еще свирепствуют среди

нее.Онидосихпорнеперестроилисвоипорядки.Ракшасыобрушилисьнанихснебес,какливень.Атеперьихнастигогненныйпоток.

–Да.– Мы уничтожим их. Как раз сейчас видят они, как безмозглые

выпестышиНирритинаступаютнаних,вышагиваявсекакодин,вногуибезстраха,подравномерныйижуткийбарабанныйбой,–иничегонетуних в глазах, ничего. А над головами зомби видят они нас, словноокруженных грозовой тучей, и видят они, что Смерть правит твоейколесницей. И чаще бьются их сердца, и холод сковывает их члены.Видишь,какрыщутсрединихдикиезвери?

–Да.–Пустьнетрубитниктовнашихрядахпобеду,Сиддхартха.Ибоэто

небитва,абойня.–Да.Зомбиубиваливсех,ктопопадалсяимнапути,акогдападалкто-тоиз

них самих, не раздавалось ни слова, ни звука, ибо им было все равно, асловадлянежитиничегонезначат.

Они прошлись по всему полю, и все новые волны воиновобрушивалисьнаних.Нокавалериябыларазбита,пехотинцыженемоглиустоятьпротивкопейщиковиракшасов,зомбиипехотыДезирата.

Острыми как бритва лезвиями прорезала колесница ряды врагов,словнопламя,пролетаяпополю,управляемаяСмертью.Посылаемыевнееснаряды и копья сворачивали в полете на полпути под прямым углом ипадали далеко от боевоймашины и ее экипажа. Темное пламя плясало вглазах Смерти, а сам колесничий, казалось, слился с двумя кольцами-близнецами, при помощи которых управлял он своим детищем. Снова иснова безжалостно направлял он его на врагов, и копье Сэма жалило,словножалозмеи,когдаонипроносилисьсквозьихряды.

Откуда-топрозвучалсигналкотступлению.Нопочтинекомубылокнемуприслушаться.

– Утри слезы, Сиддхартха, – сказала Смерть, – и перестрой войска.Пришло время усилить натиск. Меченосец Манжушри должен отдатьприказонаступлении.

–Да,Смерть,язнаю.–Полеосталосьзанами,ноещеневечер.Богинаблюдают,оценивая

нашисилы.Сэм подал поднятым копьем сигнал, и его войска всколыхнулись.

Затемонивновьзамерлинаместе.Вдругвсестихло,ниветерка,низвука,повсюду разлилась неподвижность. Синело небо. Утоптанное тысячами

ног, серо-зеленым ковром расстилалось поле. Вдали, словно призрачнаяограда,виселапыль.

Сэмогляделрядысвоеговоинстваивзмахнулкопьем.Вэтотмигударилгром.–Наполевыходятбоги,–сказалаСмерть,глядявверх.Наднимипронеслась громоваяколесница.Ноливеньразрушенияне

хлынулимнаголовы.–Почемумыещеживы?–спросилСэм,–Ядумаю,онихотят,чтобынашепоражениебылокакможноболее

позорным.Ктомужеони,наверное,боятсяобратитьгромовуюколесницупротивеесоздателя–иправильноделают.

– В таком случае… – сказал Сэм и подал своим войскам сигнал кнаступлению.

Колесницавынеслаеговперед.

ЗанимдвинулосьвоинствоДезирата.Они порубили отставших. Они прорвались сквозь гвардию, которая

пыталасьихзадержать.Подтучейстрелперебилионилучников.Илицомклицусошлисьсосновноймассойсвятыхвоителей,давшихобетстеретьслицаземлигородДезират.

Итутпротрубилинебесныетрубы.Расступилисьрядывоителей-людей.Выехалопятьдесятполубогов.Сэмподнялкопье.– Сиддхартха, – сказала Смерть. – никогда не был Князь Калкин

побежденвбитве.–Знаю.–СомнойТалисманБича.НакостреуМиросходасгорелаподделка.Я

подменил его, чтобы изучить на досуге. Досуга у меня, правда, не было.Постойминуту,янаденуегонатебя.

Сэмподнялруки,иСмертьзастегнулаунегонаталиипоясизраковин.Онподалсвоимвойскамзнакостановиться.Смертьмчалаеговодиночкунавстречуполубогам.Над головами некоторых из них переливались нимбы зачаточных

Обликов. Другие несли странное оружие, чтобы сфокусировать на немстранные свои Атрибуты. Языки пламени лизнули колесницу. Ветрыналетелинанее.Обрушилсягрохот.Сэмвзмахнулкопьемипервыетроеизегопротивниковзашаталисьирухнулисоспинсвоихящеров.

Смертьустремилананихсвоюколесницу.Как бритва остры были косы, которые приладила Смерть к своей

колеснице;ибылаонавтроебыстреелошадиивдвое–ящера.Туман окутал Сэма, туман, подкрашенный кровью. Навстречу ему

неслисьтяжелыеснаряды–иисчезалитосодной,тосдругойстороныотколесницы.Сверхзвуковойвойзаполнялегоуши,ночто-тоослаблялоегодотерпимыхпределов.

Неменяясьв,лице,возделСэмсвоекопьевысоконадголовой.И вдруг вспышка неожиданной ярости исказила его лицо, и с

наконечникакопьяудариливответмолнии.Опалило,обуглилоящеровиихвсадников.НоздриСэмараздулисьотзапахагорелойплоти.Онзасмеялся,иСмертьразвернулаколесницудляновойатаки.–Смотрителивынаменя?–прокричалСэмвнебо.–Смотрите–и

остерегайтесь!Ибовыошиблись!– Не надо! – вмешалась Смерть. – Слишком рано! Никогда не

насмехайсянадбогом,покаснимнепокончено!Иещеразпромчаласьколесницасквозьрядыполубогов,иниодному

неудалоськоснутьсяее.Разнессяпризывтрубы,исвященноеополчениеринулосьнапомощь.НавстречуимдвинулисьвоиныДезирата.Сэм стоял на своей колеснице, и вокруг него с грохотом падали

тяжелыеснаряды,нониодинизнихнедостигцели.Смертьраззаразомустремлялаколесницусквозьрядыврагов,тословновбиваявнихклин,тобудто пронзая рапирой. Сэм пел. И копье его было словно жало змеи,иногдаснаконечникаслеталияркиеискры,аТалисмансветилсябледнымогнем.

–Мыихосилим!–обратилсяонкколесничему.–Сейчаснаполетолькополубогиилюди,–отвечалаСмерть.–Они

все еще испытывают нашу мощь. Почти не осталось тех, кто помнитистиннуюсилуКалкина.

–ИстиннуюсилуКалкина?–переспросилСэм.–Ниразунебылаонапроявлена, оСмерть. За все века этогомира…Пустьжевыступят теперьони против меня, и оплачет небо их тела, и обагрятся воды Ведры ихкровью… Вы слышите меня? Вы слышите меня, боги? Где же вы? Явызываю вас, здесь, на этом поле! Выходите против меня со всей вашейсилой,явитесьсюда!

– Нет! – перебила Смерть. – Еще рано! Над ними опять показаласьгромоваяколесница.

Сэм поднял копье, и вокруг пролетающей машины разверзсяпиротехническийад.

–Тебенеследуетвыдаватьсебя!Пустьонипоканедогадываются,начтотыспособен!

Сквозь грохот боя и пение внутри собственного мозга до негодонеслисьсловаТараки:

– Они поднимаются по реке, Бич! А другой отряд осаждает воротагорода!

–ПередайДалиссе,чтобыонабраласьзадело.ПустьвскипятитсвоимЗноем воды Ведры. А ты со соими ракшасами отправляйся к воротамДезиратаиуничтожьзахватчиков!

–Слушаюсь,Бич!–иТаракаисчез.Луч ослипительного света пронизал, вырвавшись из из громовой

колесницы,рядызащитников.–Пора,–сказалаСмертьивзмахнулаплащом.В задних рядах леди Ратри привстала в стремянах своей вороной

кобылы.Онаоткинулачернуювуаль,покрывавшуюеедоспехи.Изакричалиотстрахаобавоинства,ибоприкрылосолнцеликсвой,и

тьма снизошла на ратное поле. Зачах росток света, пробивавшийся изгромовойколесницы,неподсилуемубольшебылообжечького-нибудь,азатемивовсеизчез.

Лишь слабое, непонятно откуда исходившее свечение окружало их,когда ринулся на поле ВладыкаМара – в своей переливчатой колесницеизменчевыхцветовиочертаний,влекомыйлошадьми,изрыгающимирекидымящейсякрови.

Навстречу ему устремиля Сэм, но помешали ему толпы воинов, ипреждечемпрорубилсяонсквозьних,умчалсяМарапрочь,убиваявсехнасвоемпути.

ПоднялтогдакопьеСэминахмурился,ноцельегоколебалась,менялаочертания,ивсеегоперуныпадалитопосторонамотнее,топозади.

Вдалеке, в водах реки начал разгораться приглушенный свет. Онмедленно пульсировал, и в какой-то момент над водой показалось нечто,напоминающеещупальце.

Со стороны города доносились звуки битвы. Воздух был наполнендемонами.Почва,казалось,шевелиласьподногамиратников.

ОпятьвозделСэмсвоекопье,иломанаялиниясветаударилаизнеговнебосвод, заставляя его разразится на головы сражающихся десятком-другиммолний.

Дикиезверирычали,выли,ревели,опустошаябезразборарядыитого,

идругоговоинства.Подгоняемые сержантами, ведомые бесперебойным пульсом

барабанов, продолжали убивать всех и каждого зомби; огненныеэлементалиильнуликгрудипавших,будтопитаясьплотью.

–Полубогиразбиты,–проговорилСэм.–ПерейдемкВладыкеМаре.В поисках его они пересекли поле – среди тех, кто скоро станет

трупамиисредитех,ктоимиужестал.Завидев радужные цвета колесницы сновидца, пустились они в

погоню.Наконец он развернул свою колесницу и встретил их в коридоре

темноты, куда с трудом, будто издалека, долетал шум боя. Смерть тоженатянула поводья, и они пожирали друг друга сквозь ночную тьмупылающимиглазами.

–Может,тывсе-такиостановишьсяипримешьбой?–закричалСэм.–илинампридетсяприкочитьтебяпоходя,каксобаку?

–Неговоримнеосвоемотродье,кобелеисуке,оБич!–отвечалтот.–Этоведьты,нетакли,Калкин?Этотвойпояс.Этотвойстильбоя,когдавызванныетобоймолниипоражаютбезразборудрузейиврагов.Значит,тыкак-товсе-такивыжил?

–Да,этоя,–сказалСэм,взвешиваяврукекопье.–Ибогпадалиправиттвоейкалымагой!Смертьподняласвоюлевуюрукуладоньювперед.– Обещаю тебе, Мара, смерть, – сказала она. – Если не от руки

Калкина,тоотмоейсобственной.Еслинесегодня,топозже.Слевапульсацияврекевсеучащалась.Смертьнаклониласьвперед,иколесницаустремиласькМаре.Кони сновидца заржали и, выпустив из ноздрей струи пламени,

прянуливперед.СтрелыРудрыотыскалиихвтемноте,ноионипронеслись,незадев

Смерть и ее колесницу, и взорвались поблизости, на мгновение чутьсильнееосветивокрестность.

Издалека доносился тяжелый топот и пронзительный визг слонов,которыхгналипоравнинеракшасы.

Раздалсяоглушительныйрев.Маравыросвгиганта,гороюсталаегоколесница.Вечностьложилась

под копыта его коней.Молния сорвалась с копья Сэма, словно брызги сфонтана. Вокруг него закружила вьюга, и сам холод межзвездных безднвыстудилвдругвсеунеговнутри.

В последний момент отвернул Мара свою колесницу в сторону и

соскочилснее.Ониврезалисьейпрямовборт,снизудонессяскрежет,ионимедленно

опустилисьназемлю.Ктомувремениони,казалось,простооглохлиотрева;пульсирующий

светсрекиразлилсянаднеюровнымзаревом.ВолнасмешаннойспаромводывыплеснуласьизВедрынаберег,покатиласьпополю.

Раздалисьновыевопли,незатихаягромыхалоилязгалооружие.Где-то в темноте едва различимо продолжали бубнить барабаны Ниррити, асверхудонесся странный звук, словно громоваяколесницапикировалананих.

–Кудаонделся?–прокричалСэм.–Спрятался,–отвечалаСмерть.–Нооннеможетспрятатьсянавсегда.–Проклятие!Чтоэто,победаилипоражение?–Отличныйвопрос.Ноувы,янезнаю,каковнанегоответ.Волныпенилисьвокругстоявшейназемлеколесницы.–Тыможешьопятьзапуститьее?–Тольконевтемноте,когдавсезаливаетвода.–Чтожетогданамделать?–Запастисьтерпениемиперекуритьэтодело.Оноткинулсяназади зажег огонек.Чутьпогодя в воздухенадними

зависодинизракшасов.–Бич!–обратилсяонкСэму.–Новыеотрядынападающихнагород

пропитанытоймерзостью,приблизитьсяккоторойнамнедано!Сэмподнялкопье,исегоостриясорваласьмолния.Накакое-томгновениевсеполеосветилосьослепительнойвспышкой.Повсюдувалялисьубитые.Местамиониобразовалинебольшиекучи.

Некоторыеивсмертибылисплетеныссоперниками.Тамисямвиднелисьтрупыживотных.Кое-гдеещекралисьвпоискахпоживыогромныекошки.Огненные элементали отступали перед водой, которая занесла илом игрязью павших и насквозь промочила тех, кто еще мог стоять. Холмамивозвышались над равниной сломанные колесницы и павшие ящеры. Исквозь все это брели, продолжая подчиняться приказу, зомби, убивая всеживое, что двигалось ишевелилось перед ними, и пусты были их глаза.Вдалеке, иногда запинаясь, продолжал рокотать один из барабанов. Состороныгородадоносилсяшумнепрекращающейсясхватки.

–Найдиледивчерном,– сказалСэмракшасу, –и скажи,чтобыонаубраламглу.

–Хорошо,–сказалдемониумчалсяобратнокгороду.Опятьзасверкалосолнце,иСэмприкрылглазаотеголучей.

Ещеужаснееоказаласьрезняподголубымнебомизолотыммостом.Поперекполявысиласьнадземлейгромоваяколесница.Зомби убили последних уцелевших людей.Потом оглянулись, чтобы

поискать очередную добычу, и в этот момент барабан стих и сами ониупалиназемлю.

СэмиСмертьстояливсвоейколесницеиоглядывалиполевпоискахпризнаковжизни.

–Ничтонедвижется,–сказалСэм.–Гдежебоги?–Бытьможет,вгромовойколеснице.Опятьпоявилсяракшас.–Защитникиневсостоянииудержатьгород,–доложилон.–Участвуютливштурмебоги?–ТамРудра,иегострелынаделалимногобед.ТамжеГосподинМара.

И Брахма, я думаю, тоже – и ещемного других. Там все смешалось, а яторопился.

–АгделедиРатри?–ОнавступилавДезиратиждеттамвсвоемХраме.–Агдеостальныебоги?–Незнаю.–Яидувгород,–заявилСэм,–егозащищать.– Ну а я отправлюсь к громовой колеснице, – сказала Смерть, –

попробую использовать ее против врагов, если ее еще можно как-тоиспользовать.Нуанет–такостанетсяещеГаруда.

– Хорошо, – сказал Сэм и поднялся в воздух. Смерть спрыгнула сколесницы.

–Удачитебе!–Итебе.Иони,каждыйпо-своему,покинулиместогекатомбы.

Дорога шла чуть в гору, и его красные кожаные сапоги бесшумноступалиповлажномудерну.

Закинувалыйплащзаправоеплечо,онкритическиогляделгромовуюколесницу.

–Онапострадалаотмолний.–Да,–кивнулон.Ипосмотрелнаговорившего:тотстоялусамогохвостовогооперения.Доспехи его сверкали, как бронза, хоть и не из бронзы были они

сделаны.

Казалось,чтосостоятониизмножествазмей.Еговороненыйшлемукрашалибычьирога,авлевойрукедержалон

сверкающийтрезубец.–Блестящаякарьера,братАгни.–ЯбольшенеАгни,ятеперьШива,ВладыкаРазрушения.–Тыносишьнановомтелеегодоспехиивооруженеготрезубцем.Но

никому не под силу так быстро научиться пользоваться этим трезубцем.Вотпочемунаправойтвоейрукебелеетперчатка,вототкудаочкиутебяналбу.

Шиваподнялрукуиопустилочкинаглаза.–Да,таконоиесть.Бросьтрезубец,Агни.Отдаймнесвоюперчатку,

жезл,поясиочки.Тотпокачалголовой.–Яуважаютвоюсилу,богСмерти,твоюскоростьимощь.Нотыушел

слишкомдалекоотихисточников,ионитебебольшенепомогут.Тебедоменя не добраться, я сожгу тебя издалека, пока ты не приблизился. Ты,Смерть,умрешь.

Ионпотянулсякпоясузасвоимжезлом,–ТысобираешьсяобратитьдарСмертипротивнеесамой?Иврукеунегопоявиласькроваво-краснаясабля.–Пока,Дхарма.Днитвоиподошликконцу.Онподнялжезл.–Во имя когда-то существовавшеймежду нами дружбы, – произнес

облаченныйвалое,–ясохранютебежизнь,еслитысдашьсямне.Жезлкачнулся.–ТыубилРудру,защищаяимямоейжены.–Язащищалчестьлокапал,однимизкоторыхбылясам.Нуатеперья

–БогРазрушения,яодносТримурти!Он нацелил огневой жезл, и Смерть взмахнула перед собой алым

плащом.Столь ослепительна былапоследовавшая вспышка, что в двухмилях

от громовой колесницы защитники Дезирата замерли на миг на стенахгорода,удивляясьееисточнику.

Захватчики вступали в Дезират. Их окружал огонь, стоны, ударыметаллаодерево,скрежетметаллаометалл.

Ракшасы обрушивали на врагов, с которыми не могли сойтись всхватке, целые здания. Немногочисленны были вступившие в город,немногочисленныбылииегозащитники.Большаячастьобеихармийпаланаравнинеуреки.

Сэм стоял наверху самой высокой башниХрамаи смотрел вниз, какрушитсягород.

–Янесмогспаститебя,Дезират,–мрачнопромолвилон.–Япытался,ноэтогонехватило.

Далековнизу,наулице,Рудранатянулсвойлук.Увидевэто,Сэмподнялкопье.ИудариливРудрумолнии,взорвалисьегострелы.Когда дым рассеялся, на месте Рудры виднелся лишь небольшой

кратервсерединевыжженнойплощадкиземли.Вдалеке, на одной из крыш появился Господин Вайю, он посылал

ветра раздувать пожары. Опять поднял было Сэм свое копье, но ужедюжинаВайюстояланадюжинекрыш.

–Мара!–воззвалСэм.–Покажись,сновидец!Еслиосмелишься!Сразуотовсюдудонессядонегосмех.–Когдаябудуготов,Калкин,–донессядонегоголосизпропитанного

дымомвоздуха,–яосмелюсь.Новыбиратьбудуя…Аутебянекружитсяголова?Чтопроизойдет,еслитыбросишьсявниз?Явитсяиподхватиттебяракшас?Спасутлитебятвоидемоны?

Итутударилимолниисразувовседома,стоявшиевокругХрама,нопокрылгрохотразрушенийсмехМары.Ирастаялвдалиподтрескновыхкостров.

Уселся Сэм и продолжал смотреть, как горит город. Затихли звукисражения.Осталосьоднопламя.

Остраябольпронзилаегомозг,отступила.Затемвновьпришлаиболееуженеуходила.Затемохватилавсееготело,ионзакричал.

Внизу,наулицестоялиБрахма,Вайю,Мараичетыреполубога.Он попытался поднять копье, но рука его дрожала, он не удержал

древковруке,копьесостукомупалонакаменьиоткатилосьвсторону.Скипетр,состоявшийизколесаичерепа,уставилсвоиглазницыпрямо

нанего.– Спускайся, Сэм! – крикнул, слегка пошевелив им, Брахма, и боль

огненной волной перекатилась по телу. – Кроме тебя и Ратри, в живыхникогонеосталось!Тыпоследний!Сдавайся!

Онборолся,чтобыподнятьсянаноги,емуудалосьположитьрукинапояс,насвойсветящийсяпояс.

Покачнувшись,онпробормоталсквозькрепкосжатыезубы:–Хорошо!Яспущусь…средивасупадетбомба!Нотутнебопотемнело,посветлело,вновьпотемнело.Оглушительныйкрикпокрылревненасытногопламени.

–ЭтоГаруда!–воскликнулМара.–ЧтоздесьделатьВишну–теперь-то?–Гарудужеукрали!Тычто,забыл?Огромная птица пикировала на охваченный пожаром город, словно

стремящийсяксвоемупылающемугнездуисполинскийфеникс.Сэм с трудом взглянул вверх и увидел, как вдруг на глаза Гаруде

опустился колпак. Птица взмахнула крыльями и, словно свинцовая,продолжалападатьтуда,гдепередХрамомстоялибоги.

–Красный!–вскричалМара.–Седок!Онвкрасном!Брахмаповернулсяиобеимирукаминаправилсвойвопящийскипетр

наголовупикирующейптицы.Маравзмахнулрукой,икрыльяГаруды,казалось,вспыхнули.Вайюподнялвверхоберуки,иураганныйветеробрушилсянавахану

Вишну,чейклювсминаетколесницы.ЕщеразвскричалГаруда,расправивкрылья,чтобызамедлитьпадение.

Вокруг его головы суетились ракшасы, тычками и подзатыльникамиподталкиваявниз.

Падениеегозамедлялось,замедлялось,нопревратитьсянемогло.Богибросилисьврассыпную.Гарударухнулназемлю,иземлясодрогнулась.СредиперьевнаегоспинепоявилсяЯмасклинкомвруке,онсделал

три шага и повалился на мостовую. Из развалин возникМара и дваждыударилегосзадипозатылкуребромладони.

ЕщедовторогоудараСэмпрыгнулвперед,нонеуспелдостичьземливовремя.Вновьзавопилскипетр,ивсезакружилосьвокругнего.Изовсехсилборолсяон,чтобыостановитьпадение,носмогеголишьзамедлить.

Землябылаподнимвпятнадцатиметрах…вдесяти…впяти…Сначала она была подернута мутно-кровавой пеленой, потом стала

просточерной…–Наконец-тоКнязьКалкинсраженвбитве,–мягкосказалкто-то.

Брахма,Мара,дадваполубога,БораиТикан,вотивсе,большенекомубыло конвоировать Сэма и Яму из умирающего города Дезирата на рекеВедре.АпереднимибрелаледиРатрисверевочнойпетлейнашее.

Они забралиСэмаиЯмув громовуюколесницу, котораябылав ещеболее плачевном состоянии, чем сразу после падения: в правом борту еезиялаогромнаядыра,ачастьхвостовогооперенияисчезланеизвестнокуда.Онисковалипленниковцепями,снявснихпредварительноТалисманБича

ималиновыйплащСмерти.Они связались сНебесами, и вскоре за нимиприбылагондола.

–Мыпобедили,–сказалБрахма.–Дезиратабольшенет.–Дорогаяпобеда,намойвзгляд,–сказалМара.–Номыпобедили!–АЧерныйопятьшевелится.–Онхотеллишьиспытатьнашусилу.–Ичтоондолженонейрешить?Чтомыпотеряливсюармию?Идаже

несколькихбогов?–Мыбились соСмертью, ракшасами,Калкиным,НочьюиМатерью

Зноя. После такой победы Ниррити не осмелится вновь поднять на насруку.

–МогучБрахма,–сказалМараиотвернулся.

ВластителиКармывызываныбыли,чтобысудитьпленных.ЛедиРатриизгнанабылаизГрадаиосужденанапребываниевмире

простой смертной, воплощенной всегда в располневшие немолодые тела,которыенемоглипринятьнасебяееОбликилиАтрибуты.Такмилостивообошлись с ней, поскольку решено было, что стала она заговорщицейслучайно,неосторожнодоверившисьКубере.

Когдапослали заВладыкойЯмой, дабыпредстал онперед судом, тообнаружили в камере лишь его мертвое тело. Оказалось, что у него втюрбане спрятана была маленькая металлическая коробочка. И онавзорвалась.

ПослевскрытияВластителиКармыдалисвоиразъяснения.–Почемуоннеприняляд, еслихотелумереть?– спросилБрахма.–

Легческрытьпилюлю,чеммину.–Теоретическивозможно,–сказалодинизВластителей,–чтогде-тов

миреонзаготовилдругоетело,вкотороенамеревалсясебяпереслатьприпомощисамовзрывающегосяпозавершенииработыустройства.

–Такоевозможно?– Нет, конечно. Аппаратура для передачи громоздка и сложна. Яма,

правда, хвастался, что онможет все.Однажды он пыталсяменя убедить,чтоподобныйприборможнопостроить.Но контактмеждудвумя теламидолжен быть непосредственным и осуществляться при помощи многихпроводов и кабелей. И никакое миниатюрное устройство не способноразвитьнужнуюмощность.

–Ктопостроилвампсихозонд?–спросилБрахма.

–ГосподинЯма.–АШиве громовуюколесницу?ААгниогневойжезл?Грозныйлук

Рудре?Трезубец?ПресветлоеКопье?–Яма.–Ябыхотелсообщитьвам,чтопримерновтожевремя,когда,должно

быть, работала эта крошечная коробочка, сам собою включился главныйгенератор вБезбрежныхЧертогахСмерти.Онпроработалнеполныхпятьминутисамжеотключился.

–Былапередача?Брахмапожалплечами.–ПоранаказатьСэма.Чтоибылосделано.Ипосколькуодинразонужеумиралиэтонедало

желаемогоэффекта,насейразрешенобылонеограничиватьсясмертнымприговором.

Ионбылперенесен.Ноневдругоетело.Возвели радиобашню,Сэма, накачав наркотиками, должным образом

подготовили к переносу, облепив проводами и датчиками. Но связаны тебылинесдругимтелом,асособымпреобразователем.

Иизлученбылегоатманчерезоткрывшийсякуполпрямовогромноемагнитное облако, окружавшее всю планету и прозывавшееся МостомБогов.

И даровано ему было затем уникальное отличие: единственным наНебесахдваждыпрошелончерезпогребальныеобряды.НуадляЯмыэтобылипервыепохороны,и, глядя, какподнимается ввысьдымоткостров,гадалБрахма,гдеонсейчаснасамомделе.

– Будда погрузился в нирвану, – возвестил Брахма. – Молитесь поХрамам! Пойте на улицах! Во славе ушел он! Преобразовал он старуюрелигию,илучшемытеперь, чембыликогда-либо!Пустьвсякий, ктонесогласен,вспоминаетДезират!

Таконоибыло.НотакиненашлиониВладыкуКуберу.Демоныразгуливалинасвободе.НаращивалсилыНиррити.То тут, то там находился кто-то, кто помнил бифокальные очки или

бурлениеватерклозета,нефтехимиюилидвигателивнутреннегосгорания–идень,когдаотвратилосолнцеликсвойотправосудияНебес.

АВишнуговаривал,чтонаконец-тоявилосьнаНебесазапустение.

VIIЕще одним именем, которым его называли, было

Майтрея, что означает Князь Света. Вернувшись изЗолотого Облака, отправился он во Дворец Камы вХайпуре,чтобысобратьсяссиламииприготовитьсякпоследнему дню Юги. Обмолвился однажды одинмудрец, что никому не дано встретить этот день,лишь потом узнаешь, что же произошло. Ибо неотличить его рассвет от любого другого рассвета, итечетон,каквсе,переиначиваяисториюмира.

Иногда звали его Майтрея, что значит КнязьСвета…

Мир – это жертвенный огонь, солнце – еготопливо,солнечныелучи–дым,день–пламя,сторонысвета – угли и искры. На этом огне вершат богиподношение веры. Из подношения этого рождаетсяЦарьЛуна.

Дождь, о Гаутама, это огонь, год – еготопливо,облака – дым, молния – пламя, угли, искры. На этомогне вершат боги подношение Царя Луны. Изподношенияэтогорождаетсядождь.

Мир, о Гаутама, это огонь, земля – его топливо,огонь–дым,ночь–пламя,луна–угли,звезды–искры.На этом огне вершат боги подношение дождя. Изподношенияэтоговозникаетпища.

Мужчина, о Гаутама, это огонь, его открытыйрот–этотопливо,дыхание–дым,речь–пламя,глаз–угли, ухо – искры. На этом огне вершат богиподношение пищи. Из подношения этого возникаетдетороднаясила.

Женщина, о Гаутама, это огонь, тело ее – еготопливо, волосы – дым, лоно – пламя, наслаждения –угли и искры. На этом огне вершат боги подношениедетородной силы. Из подношения этого рождаетсячеловек. Он живет столько, сколько суждено емупрожить.

Когдачеловекумирает,уносятего,чтобыпредатьогню. Огонь становится его огнем, топливо – еготопливом, дым – дымом, пламя – пламенем, угли –углями, искры – искрами. На этом огне вершат богиподношение человека. Из подношения этого выходитчеловеквсияющемвеличии.

Брихадараньякаупанишада(VI,2,9-14).

В высоком синем дворце, увенчанном стройными шпилями иукрашенном филигранью резных дверей, где воздух пропитан терпкойморскойсольюипронизанкрикаминаселяющихприбрежьетварей,отчегобыстрее бьется сердце и сильнее жаждешь жизни и ее удовольствий,ГосподинНирритиЧерныйдопрашивалприведенногокнемучеловека.

–Кактебязовут,мореход?–спросилон.– Ольвагга, Господин, – отвечал капитан. – Почему перебил ты всю

моюкоманду,аменяоставилвживых?–Потомучтояжелаюдопроситьтебя,КапитанОльвагга.–Очемже?–Омногом.Отом,чтостарыйморскойволкможетвызнатьв своих

скитаниях.Хорошолияконтролируююжныеморскиелинии?–Лучше,чемядумал,иначеменяздесьнебылобы.–Многиебоятсярисковать,да?–Да.Нирритиподошелкокнуи,повернувшиськпленникуспиной,долго

смотрелнаморе.Потомсновазаговорил:–Яслышал,чтонемалыхуспеховдобиласьнасеверенаукасовремен,

гм,битвыприДезирате.– Я тоже слыхивал об этом. И знаю, что так оно и есть. Сам видел

паровуюмашину,Печатныестанкивошливобиход.Ногимертвыхящеровдергаются от знакомства с гальванизмом. Повысилось качество стали.Вновьизобрелимикроскопителескоп.

Нирритиобернулсякнему,инекотороевремяониизучалидругдруга.Нирритибылмаленькимчеловечкомсогонькомвглазах,мимолетной

улыбкой, темными волосами, забранными серебряным обручем,вздернутым носом и глазами под цвет его дворца. Одет он был во всечерное,акожаего,похоже,давноневстречаласолнечныхлучей.

–АпочемуБогиизГраданесмоглиэтопредотвратить?

–Мнекажется,чтоонипростоослабели,вчемты,наверное,ихочешьубедиться, Господин. После холокоста на Ведре они вроде бы боятсяискоренять прогресс машинерии силой.А еще говорят, что внутри Градасейчассвоираспримеждуполубогамииуцелевшимиизстарших.Кэтомудобавляется проблема новой религии. Люди нынче не боятся Небес, какраньше. Они способны постоять за себя; и теперь, когда они лучшеподготовлены,богиуженеспешатвступатьснимивоткрытыеконфликты.

–Значит,Сэмпобедил.Черезгодыонразбилих.–Да,Ренфрю.Думаю,тыправ.Ниррити бросил быстрый взгляд на двух стражников, стоявших по

бокамОльвагги.–Ступайте, – приказал он и затем, когда они вышли, добавил: – Ты

знаешьменя?–Угу,капеллаша.ЯведьЯнОльвегг,капитан«ЗвездыИндии».–Ольвегг.Этокажетсяневозможным.–Иоднако,таконоиесть.Этонынестароетелояполучилвтотдень,

когдаСэмразгромилВластителейКармывМаратхе.Ябылтам.–ОдинизПервыхи–да!–христианин!–Послучаю,когдауменяистощаютсяиндийскиеругательства.Нирритиположилрукуемунаплечо.– Значит само твое существо изнемогает, должно быть, от боли,

внимаянасаждаемомуимибогохульству!–Неочень-тояихжалую,даионименятоже.–Ещебы.НовотСэм–онжеделалтожесамое–преумножаячисло

ересей,ещеглубжепогребаяистинноеСлово…– Оружие, Ренфрю, – сказал Ольвегг. – Оружие и ничего более. Я

уверен,чтоонхотелстатьбогомнебольше,чемтыилия.–Может быть.Но лучше бы он подыскал другое оружие.Хоть он и

побеждает,душиихвсеравнопотеряны.Ольвеггпожалплечами.–Я,вотличиеоттебя,небогослов…–Нотыпоможешьмне?Векамиянакапливалсилы,наращивалсвою

мощь.Уменяестьлюдииестьмашины.Тысказал,чтоврагослаблен.Моянежить–отродьянемужчиныиженщины–неведаютстраха.Уменяестьнебесные гондолы–множество гондол.Ямогу добраться доихГраданаполюсе. Я могу разрушить их Храмы по всему миру. Полагаю, пришлапора очистить мир от этой скверны. Вновь должна воцариться истиннаявера!Скоро!Уженедолгождать!

–Какясказал,янебогослов.Номнетожехочетсяувидеть,какпадет

Град,–сказалОльвегг.–Япомогутебевсем,чемсмогу.–Тогдамызахватимдляначаланесколькоихгородовиосквернимих

Храмы,чтобыпосмотреть,чтоонипредпримутвответ.Ольвеггкивнул.–Тыбудешьмоимсоветником.Окажешьмнеморальнуюподдержку,–

сказалНирритииопустилголову.–Молисьсомною,–велелон.

ДолгостоялстарикпередДворцомКамывХайпуре,разглядываяегомраморные колонны. Наконец одна из девушек сжалилась над ним ивынеслаемухлебаимолока.Онсъелхлеб.

– Выпей и молоко, дедушка. Оно полезно для всех и укрепит твоюплоть.

–Кчерту!–сказалвответстарик.–Кчертумолоко!Имоютреклятуюплоть!Впрочем,еслиужнатопошло,такидух.

Девушкаотпрянуланазад.–Так-тотыотвечаешьнапроявленноемилосердие!–Яругаюнетвоемилосердие,детка,атвойвкусвтом,чтокасается

напитков. Ты что, не могла нацедить мне на кухне глоток-другой самогодрянного винца?.. Того, которое не придет в голову заказывать дажезабулдыгам, а повар не осмелится брызнуть на самый дешевый кебаб. Яжаждувыжатогоизгроздьев,анеизкоровы!

–Можетбыть,тебеподатьменю?Уходиотсюда,покудаянепозваласлуг!

Онпосмотрелейвглаза.– Не обижайся, леди, прошу тебя. Попрошайничество, видишь ли,

даетсямнеструдом.Онавзглянулавегочерныекаксмольглаза,затерявшиесявлабиринте

испещривших задубевшую от загара кожу морщинок. В бороде у негопроглядываличерныепряди,неуловимаяулыбкаигралавуголкахрта.

–Хорошо…ступайзамной,мыпройдемчерезчерныйходнакухню,может,тамнайдетсячто-нибудьдлятебя.Хотя,поправдеговоря,янезнаю,почемуэтоделаю.

Пальцы его дернулись, когда она от него отвернулась, а на губахзаиграла улыбка, он направился за ней следом, присматриваясь к еепоходке.

–Потомучтоятакзахотел,–сказалон.

Не по себе было вожаку ракшасов Тараке. Расположившись напроплывавшихвполуденнойлазуриоблаках,размышлялонопутяхсилы.Случилось ему когда-то быть могущественнейшим. Во дни,предшествовавшиеобузданию,некомубыловстатьпоперекегопути.Итутявился Бич, Сиддхартха. И когда узнал о нем Тарака – о Калкине,наделенномнемалойсилой,–понялон,чтораноилипоздносужденобудетим сойтись, чтобы смог он испытать силу того Атрибута, которым, какговорили, обзавелсяКалкин.Икогданаконецпересеклисьихпути? в тотвеликий, давно ушедший день, когда вспыхивали факелами от ихнеистовства вершины гор, – победил тогда Бич.И когда встретились онивторично, уже через века, так или иначе, но опять сломил он ракшаса, ибылоэтопоражениеещетяжелеепервого.Нотолькоемуиудалосьтакое,асейчас ушел он из мира. Более же никому было не под силу превозмочьВладыку,АдоваКолодезя.Нотутоспоритьегосилуявилисьбоги.Когда-тосмеялся он над их ничтожеством, над их неуклюжими попыткамиподчинить себе свои принесенные мутациями способности, используянаркотики, гипноз, медитацию, нейрохирургию, – выковать из нихАтрибуты, – но выросли за века их силы. Четверо, всего четверо из нихявились в Адов Колодезь – и все его легионы не в силах оказались ихотразить.Силенбылтот,когозвалиШивой,ноБичпозднееубилего.Такидолжно было быть, ибо признавалТарака Бича себе равным.Женщину врасчет он не принимал, ведь была она всего-навсего женщиной, ипонадобилась ейпомощьЯмы.Но вотБогАгни, душакоторого сверкалаярким,нестерпимымпламенем,–егоТаракапочтибоялся.Опятьвспомнилвладыка ракшасов тот день, когда в Паламайдзу явился в одиночку водворецкнемуАгниибросилвызов.Неподсилуоказалосьракшасутогдаостановитьпришельца,каконнипытался,и самдворецегопалжертвойпламени.ПовторилосьтожеивАдовомКолодезе,опятьничегонемоглоостановитьпламенногобога.ИдалтогдаТаракасебеобещание,чтопридетдень,ииспытаетонегосилу,какбылотоужесСиддхартхой,чтобылибопобедить,либоподчиниться.Нотакемуэтоинеудалось.БогОгнясампалперед Красным – четвертым в Адовом Колодезе, – который повернулневедомым образом пламя его на свой же источник в день великогопобоищауДезиратанарекеВедре.Иозначалоэто,чтоон,Красный,иестьвеличайший. Разве сам Бич не предостерегал его от Ямы-Дхармы, богаСмерти? Да, из всех живущих ныне на белом свете выпивающий жизньглазами был могущественнейшим. Однажды Тарака чуть не пал жертвойегосилы,былоэтовгромовойколеснице.Ещеразпопыталсяониспытатьегосилу,новынужденбылтутжеостановиться,ибооказалисьонив тот

разнавремясоюзниками.Потомрассказывали,чтоумерЯмавНебесномГраде.Позднееже говорили, чторазгуливаетонвсе ещепо свету.Чтонеможетон,будучиВладыкойСмерти,умеретьбезсобственнойнатоволи.ИповерилвэтоТарака,принялвсепоследствия,отсюдапроистекающие.Изначило это, что вернется он, Тарака, на далекийюжный остров с синимдворцом, где дожидается его ответаПовелитель Зла,НирритиЧерный.Ипримет он его предложение. И, отправившись из Махаратхи от моря насевер, присоединят ракшасы свою мощь к силам темного Властелина,разрушатвместеснимодинзадругимХрамышестикрупнейшихгородовюго-запада, зальют улицы их кровью горожан, смешанной с кровьюлишенных проблеска души легионеров Черного, – пока не выступят назащиту их боги и не встретят свою судьбу. Если же боги не выступят,явится это признанием полной их немощи. Тогда пойдут ракшасы наприступ Небесного Града, и разрушит Ниррити его и сравняет с землей;падетШпильВысотоюВМилю,расколетсясводНебес,увидятогромныебелыекошкиКанибуррхивокругразвалины,ипокроетнаконецпавильоныбоговиполубоговтолстаяпеленаполярногоснега.Ивсеэто,насамом-тоделе, с одной всего целью – если оставить в стороне, что развеет этоотчасти скуку и приблизит наступление последних дней богов и людей вмире ракшасов. Где бы ни разгорелось большое сражение и вершилисьвеликиедеянияогнемимечом,–всюду,зналТарака,явитсяон,Красный,иботамегоцарствоитянетеготудаегоОбраз.И зналТарака,чтобудетискать,ждать,делатьчтоугодно,какбыдолгоэтонипродлилось,поканенаступит наконец тот день, когда взглянет он опять в черное пламя,бушующеевглубинеглазСмерти…

Брахма бросил взгляд на карту, а затем вновь обернулся кхрустальному экрану, вокруг которого, зажав в зубах собственный хвост,обвилсябронзовыйнага.

–Пожар,жрец?–Пожар,Брахма…вогневсесклады!–Прикажилюдямпотушитьогонь.–Ониужеборютсясним.–Тогдазачемжетыменябеспокоишь?–Здесьцаритстрах,Великий.–Страх?Передчем?–ПередЧерным,чьеимяянемогупроизнестивтвоемприсутствии,–

силыкоторогоежечаснорастутнаюгеиперерезаливсеторговыепути.

– Почему это ты должен бояться произнести имя Ниррити в моемпристутствии?МневедомооЧерном.Тыполагаешь,чтопожар– это егорукдело?

– Да, Великий, – или скорее какого-то нанятого им негодяя. Ходятупорныеслухи,чтооннамеренотрезатьнасотостальногомира,подорватьнашеблагосостояние,уничтожитьнашизапасы,посеятьвдушахсомнения,ибоонпланирует...

–Захватитьвас,конечно.–Твоислова,Всемогущий.–Бытьможет,таконоиесть,жрец.Скажимне,выневерите,чтобоги

вступятсязавас,еслиПовелительЗлаосмелитсянапасть?–Вэтомникогданебылоитенисомнения,Могущественнейший.Мы

просто хотим напомнить тебе о подобной возможности и освежить нашипостоянныемольбыопрощенииибожественномпокровительстве.

–Тыуслышан,жрец.Небойтесь.Брахмавыключилсвязь.–Оннападет.–Конечно.–Насколькоонсилен,вотчтоменяинтересует.Никтонезнает,каковы

вдействительностиегосилы.Нетакли,Ганеша?–Тыспрашиваешьменя,Владыка?Твоегосмиренногополитического

советника?–Большеяникогоздесьневижу,смиренныйбогодел.Незнаешьлиты

оком-нибудь,ктомогбыэтознать?–Нет,Владыка,незнаю.Всеизбегаютнечистого,будтооннастоящая

смерть. В общем-то, так оно и есть. Тыже знаешь, что ни один из трехпосланныхмноюнаюгполубоговтакиневернулся.

–Ноонижебылисильны,какбыихтамнизвали,нетакли?Идавноэтобыло?

–Последний–годтомуназад.ТогдамыпослалиновогоАгни.– Да, он, правда, был не очень-то хорош – все еще пользовался

гранатамиивзрывчаткой…носилен.–Морально,можетбыть.Когдабоговстановитсяменьше,приходится

обходитьсяполубогами.–Вбылыеднияпростовзялбыгромовуюколесницу…–Вбылыеднинебылогромовойколесницы.Яма…– Замолчи! Теперь-то у нас есть громовая колесница. Я думаю, что

высокийгрибдымаизогнетсявскоренаддворцомНиррити.– Брахма, мне кажется, Ниррити может остановить громовую

колесницу.–Счеготывзял?– Судя по некоторым полученным из первых рук сообщениям, он,

кажется, использует против наших боевых судов, посылаемых бороться сегобандитами,самонаводящиесяракеты.

–Почемутынесказалмнеобэтомраньше?– Это совсем новые донесения. Мне еще не представлялось

возможноститебеонихсообщить.–Тогдатысчитаешь,чтонападатьнамнестоит?–Не стоит. Подождем. Пусть первый ход сделает он сам, чтобы мы

смоглиоценитьегосилу.–ТемсамымнампридетсяпринестивжертвуМахаратху?–Ну и что? Ты что, никогда не видел падения города?…Какой ему

будеттолкотвременноговладенияМахаратхой?Аежелимынеотберемееобратно–нутакпустьэтотсамыйгрибсосвоейбелойшляпкойвырастеттам,вМахаратхе.

–Тыправ.Играстоитсвеч,мыоценимегосилыиотчастиистощимих.Нуапоканамнадоподготовиться.

–Да.Каковыбудуттвоиприказания?– Привести в состояние готовности все силы в Граде. Отозвать

ВладыкуИндрусвосточногоконтинента–немедленно!–Будетсделано.– И оповестить остальные пять горадов на реке – Лананду, Хайпур,

Килбар…–Тотчасже.–Тогдаступай!–Ужеушел.

Время как океан, пространство как его воды, в серединеже –Сэм –покоясь,решая…

–БогСмерти,–позвалон,–перечислинашисилы.Яма потянулся и зевнул, потом поднялся с алого ложа, на котором

подремывал, почти невидимый на его фоне. Он перееек комнату ипосмотрелСэмувглаза.

–ОставляявсторонеОблик,вотмойАтрибут.Сэмвстретилеговзглядивыдержалего.–Эточто,ответнамойвопрос?– Отчасти, – ответил Яма, – но в основном это испытание твоей

собственной силы. Она вроде бы возвращается. Ты выдерживал мойсмертельныйвзгляддольше,чемэтоподсилулюбомусмертному.

–Язнаю,чтомоямощьвозвращается.Ячувствуюэто.Инеонаодна,многое возвращается сейчас ко мне. Все эти дни, проведенные здесь, водворце Ратри, продолжал я размышлять о прошлых своих жизнях. И тызнаешь, бог смерти, сегодня я пришел к выводу, что не были они однойсплошнойнеудачей.ХотяраззаразомипобеждалименяНебеса,многогостоилаимкаждаяочереднаяпобеда.

– Да, вполне может статься, что ты – орудие в руках судьбы. Онисейчасивсамомделеслабее,чемвтевремена,когдатыпошелнаперекорих воле в Махаратхе. К тому же слабее они и относительно, посколькулюди стали с тех пор сильнее. Боги уничтожили Дезират, но не смоглиуничтожить акселеризм. Потом попытались они похоронить буддизм внедрахсвоегособственногоучения,нонесмогли.Вдействительности,янемогу сказать, принесла ли твоя религия акселеризму пользу своими – тоесть твоими – россказнями, поддержала ли она акселерацию хоть каким-нибудьобразом,но тогда-тоусомнитьсяв этомнемоглоприйтив головуникомуизбогов.Нуатумануонанапустиламастерски:отвлеклавниманиебоговоттоговреда,которыйонисамисебенанесли,ведьпослетого,какихугораздилоее«принять»вкачествеучения,всенаправленныепротивнееусилия возбуждали одновременно и антидеикратические настроения. Небудьтыстольпрактичен,тымогбыпоказатьсяозаренным.

–Благодарю.Хочешь,ятебяблагословлю?–Нет,может,ятебя?–Очень может быть, Смерть, но попозже.Но ты не ответил на мой

вопрос.Пожалуйста,расскажимне,какимисиламимырасполагаем.–Хорошо.ВскореприбудетВластительКубера…–Кубера?Агдеон?– Целые годы провел он в укрытии, впрыскивая в мир научные

познания.– Так много лет? Дряхлым, должно быть, стало его тело! Как он

справляется?–ТынезабылНараду?–МоегостароговрачаизКапила?–Егосамого.Когдатыраспустилсвоихкопейщиковпослесраженияв

Махаратхе,онудалилсяспомощьютвоихвассаловвзахолустье,прихвативс собойвсе оборудование, которое вы забралиизПалатыКармы.Я засекегомноголетназад.ПослепаденияДезиратая,ускользнувсНебеспутемЧерного Колеса, вывел Куберу из его бункера под павшим городом. А

потомонужесамвступилвсоюзсНарадой,которыйзаправляетнынчевгорах подпольной лавкой тел. Они работают на пару. Мы открылиподобныепунктыивнесколькихдругихместах.

–ИКуберабудетздесь?Отлично!–АСиддхартхавсеещеКнязьКапила.Ипризывквойскамкняжества

будет,вневсякогосомнения,услышан.Мыужепризвалиих.–Горсточка,вероятно.Новсеравноприятнообэтомузнать,да…–ЕщеГосподинКришна.–Кришна?Чтоемуделатьнанашейстороне?Гдеон?–Онбылздесь.Янаткнулсянанеговпервыйжеденьпоприбытии.

Онкакраззаходилсоднойиздевиц.Весьмапатетично.–Патетично?Почему?–Онстар.Достойныйжалостислабыйстарик,новсеещепьяницаи

развратник.ИоднакоОбликвсеещеслужитему,времяотвременинаделяяего долей былой харизмы и частью его колоссальной витальности. Егоизгнали с Небес после Дезирата – всего лишь за то, что он не пожелалсражаться против Куберы и меня, как сделал, например, Агни. Болееполувека скитался он по свету, пьянствуя, занимаясь любовью, играя насвоейсвирели,–истарея.МысКуберойнесколькоразпыталисьотыскатьего,нооннигденезадерживалсяподолгу,игдееготольконеносило!Чегоещеждатьототставногобожестваплодородия.

–Акакаянамотнегопольза?–ВтотжеденьяпослалегокНарадезановымтелом.Ониприбудут

вместесКуберой.Онтожевсегдабыстровосстанавливаетсвоисилыпослеперерождения.

–Нонам-токакаяотнегопольза?– Не забывай, что ведь именно он уничтожил черного демона Бану,

повстречатькоторогобоялсядажеИндра.Когдаонтрезв,труднонайтинасвете бойца опаснее. Яма, Кубера, Кришна и – если ты пожелаешь –Калкин!Мыстанемновымилокапалами,мыбудемзаодно.

–Согласен.– Так тому и быть. Пусть шлют они против нас команды богов-

практикантов! Я спроектировал новое оружие. Досадно, что приходитсяиметь дело с таким количеством его совершенно разных, чаще всегоэкзотическихтипов.Яраспыляюсвойгений,доводякаждыйэкземплярдосостояния произведения искусства, вместо того чтобы разработатьмассовое производство нескольких конкретных средств нападения. Нодиктуется это многообразием паранормального. Всегда отыщется кто-нибудь, чейАтрибут окажется противоядиемпротив данного конкретного

оружия.Нудаладно,пустьсвернетсяунихвжилахкровьотмоегоружья«Геена», пусть скрестят они клинки с электромечом, пусть предстанутпередфонтанирующимструйкамицианидаидиметилсульфаксидащитом–ипоймут,чтопротивостоятимлокапалы.

–Теперь я вижу,Смерть, почему любой бог – дажеБрахма –можетисчезнуть,иегозаменитдругой;любой,нонеты.

–Спасибо.Естьлиутебякакой-либоплан?– Пока нет. Мне понадобится больше информации о имеющихся у

Градасилах.ДемонстрировалилиНебесасвоюмощьзапоследниегоды?–Нет.– Если бы нашелся какой-нибудь способ испытать их, не выдавая

себя…Можетбыть,ракшасы…–Нет,Сэм.Яимнедоверяю.–Ятоже.Ноподчасснимиможноиметьдело.–Какты–вАдовомКолодезеиПаламайдзу?–Хорошийответ.Может, тыиправ.Я ещеподумаюоб этом.Аеще

меняинтересуетНиррити.КакидутделауЧерного?–Впоследниегодыондобилсягосподстванаморе.Слухигласят,что

растутеголегионыичтозанятонпостройкойвоенныхмашин.Яжекогда-то уже говорил тебе о моих опасениях в его отношении. Давай-кадержатьсяотНирритикакможнодальше.Унегоснамитолькооднообщее–желаниенизвергнутьНебеса.Онне акселеристинедеикрат, стоит емуприйтиквласти,ионнасадитповсюдутакоетемноесредневековье,какоеине снилось тому строю, с которым мы боремся. Быть может, лучшейлиниейповедениядлянасбылобыспровоцироватьконфликт,битвумеждуНиррити и Богами из Небесного Града, а самим выждать, чтобы потомнапастьнапобедителя.

–Вполнеможетбыть,чтотыправ,Яма.Нокакэтосделать?– Но это вполне может случиться само собой – и скоро. Махаратха

затаилась,сжаласьвкомок,косясьсопаскойнаомывающееееморе.Тыжестратег,Сэм,ая–всего-навсеготактик.Мыотозвалитебякакраздлятого,чтобытысказалнам,чтоделать.Прошу,обдумайвсехорошенько,ведьтытеперьсновасталсамимсобой.

–Тывсевремяподчеркиваешьэтипоследниеслова.– Угу, проповедник. Ты же еще не испытан в бою после своего

возвращения из блаженства нирваны… Скажи, а по-буддистски-то тысможешьсражаться?

– Вероятно, но мне пришлось бы стать личностью, котораяпредставляетсямненынеотвратительной.

–Хорошо…аможет,нет.Нонезабывайобэтом,колимыокажемсявзатруднении. Или, по крайней мере, чтобы быть в безопасности,тренируйсякаждуюночьпередзеркалом,читайлекциипоэстетикевродетой,чтотыпрочелвмонастыреРатри.

–Нехотелосьбы.–Знаю,нонадо.– Лучше я попрактикуюсь с клинком. Добудь его мне, и я дам тебе

парууроков.– Ого! Ну ладно! Если урок будет хорош, ты добудешь себе

новообращенного.–Нутакпошливодвор,ияпросветлютебя.

КогдаподнялвсвоемсинемдворцерукиНиррити,сревомсорвалисьспалубегокораблейракетыидугойперечеркнулинебонадМахаратхой.

Когда закрепил он на груди черный свой доспех, упали ракеты нагород,извергаяизсебяпламя.

Когданатянулсапоги,вошелегофлотвгавань.Когдазапахнулончерныйплащи,застегнувегонагруди,надвинулна

лоб шлем из вороненой стали, завели под палубами свой негромкийперестукегосержанты.

Когда застегнул он свой пояс с ножнами, зашевелились в трюмахзомби.

Когда натянул кожаные со стальными пластинами перчатки,приблизился флот его, подгоняемый поднятым ракшасами ветром, кпричалу.

Когда дал он знак юному своему адъютанту, Ольвагге, следовать засобою во двор, бессловесные воины поднялись на палубы кораблей иуставилисьнапылающуюгавань.

Когда зарокотали моторы темной небесной гондолы и дверь ееоткрыласьпередними,первыйизегокораблейбросилякорь.

Когда вошли они в гондолу, первый отряд его войск вступил вМахаратху.

КогдаприбылионивМахаратху,городпал..В зеленом сплетении веток высоко над землей пели в саду птицы.

Рыбы,словностарыемонеты,лежалинадневголубомпруду.Пунцовые,смясистыми лепестками цветы изливали в воздух благоухание, рядом с еенефритовойскамьейпроглядывалкое-гдеижелтыйльвиныйзев.Упершисьлевойрукойобелуюковануюспинкускамьи,онасмотрела,как,шаркаяпо

каменнымплитамдорожки,кнейнеспешаприближаютсяегосапоги.–Сэр,эточастныйсад,–заявилаона.Он остановился перед скамьей и взглянул на нее сверху вниз.

Мускулистый,загорелый,темноглазыйитемнобородый,онсмотрелнанеебезо всяких эмоций, потом улыбнулся. Из синей ткани и кожи были егоодежды.

–Длягостей,–продолжалаона,–предназначенсадсдругойстороныздания.Пройдешьподаркуи…

–Усебявсадуявсегдабылрадтебявидеть,Ратри,–сказалон.–Себя?..–Кубера.–Боже,Кубера!Тыне…– Нет, не толстый. Я знаю. Ничего удивительного: новое тело и ни

минутыпокоя.МастеритьэтодьявольскоеоружиеЯмы,перевозитьего…–Когдатыприбыл?– Сию минуту. Прихватив с собой Кришну и партию взрывчатки,

гранатипротивопехотныхмин…–Боги!Какдавнобыловсе…– Да. Очень. Но я все равно должен принести тебе свои извинения.

Меняэтоугнеталовсеэтидолгиегоды.Якорюсебя,Ратри,чтотогда,тойночьювтянултебявовсеэтимеждуусобицы.МненуженбылтвойАтрибут,иявпуталвэтоделотебя.Терпетьнемогупользоватьсякембытонибылоподобнымобразом.

–ЯбывсеравнопокинулавскореНебеса,Кубера.Такчтонеочень-топереживай и не вини себя. Вот разве что тело хотелось быпосимпатичнее…Нудаэтонеглавное.

–Ядамтебеновоетело,леди.– Попозже, Кубера. Прошу, садись. Вот сюда, ты голоден? Хочешь

пить?–Даиещеразда.–Вотфрукты,сома.Илитыпредпочитаешьаи?–Нет,спасибо,лучшесома.–Ямаговорит,чтоСэмоправилсяотсвоейсвятости.–Этохорошо,оннамвсенужнее.Нукак, он ещенеразработалдля

наспландействий?–Ямамненеговорил.Новозможно,чтоСэмнеговорилЯме.На соседнем дереве вдруг заколыхались ветви, и на землю спрыгнул

Так,приземлившисьпрямоначетвереньки.Пробежавпоплитам,онзамерускамьи.

–Вашипересуды разбудилименя, – проворчал он. –Что это за тип,Ратри?

–ГосподинКубера,Так.–Ежелитаконоиесть,тодочегожеонизменился!–сказалТак.–Тожеможносказатьипротебя,ТакотАрхивов.Почемутывсееще

обезьянничаешь?Ямаможетвернутьтебявчеловеческоетело.–Обезьянойяполезней,–ответилТак.–Я–замечательнаяищейкаи

шпион,дажелучшесобаки,асдругойстороны,ясильнеечеловека.Актосможетотличитьоднуобезьянуотдругой?Такчтояостанусьвэтомтеле,поканепройдетнуждавовсехэтихдостоинствах.

–Похвально, похвально.Ну а об активностиНирритиничегоновогонеслышно?

–Егосудаподбираютсявсеближеиближекбольшимпортам,–сказалТак. – И их, похоже, становится все больше. А в остальном – ничегонового.Судяповсему,богиегопобаиваются,колинерассеиваютониегосилы.

–Нуда,–заметилКубера,–онжетеперь–величинанеизвестная.Ясклоняюськтому,чтоон–ошибкаГанеши.ВедьименноГанешадозволилемуубратьсясНебес,даещеиприхватитьссобойвсесвоеоборудование.Ядумаю,Ганешехотелосьиметьподрукойкакого-нибудьврагабогов,есливдругвнемвозникнетэкстреннаянадобность.Ондажеипредставитьсебенемог, что гуманитарийсумеет такраспорядиться этимоборудованиеминакопитьподобныесилы.

–Логично,–согласиласьРатри.–Дажеяслышала,чтоименнотакимисоображениями Ганеша зачастую и руководствуется. Ну и что он будетделатьтеперь?

– Отдаст Ниррити первый город, на который тот нападет, чтобыприсмотретьсякегоатакующимвозможностямиоценитьегосилы,–если,конечно, ему удастся удержать Брахму от активных действий.А потом –ударит по Ниррити. Махаратха должна пасть, а нам следует держатьсяпоблизости.Интереснобудетдажепростопонаблюдать.

– Но ты думаешь, что одним наблюдением дело для нас неокончится?–спросилТак.

– Ну да. Сэм отлично понимает, что мы должны быть готовыпроизвести нужное количество нового оружия – и кое-что из него иупотребить.Мыдолжныбудемсразу среагироватьнаихдействия, а они,Так,скореевсегонезаставятсебяждать.

–Наконец-то,–ответилтот.–ЯвсегдахотелсражатьсявбитвебокобоксБичом.

– В ближайшие недели, уверен, что многие желания исполнятся, амногиепотерпяткрах.

–Ещесомы?Фруктов?–Спасибо,Ратри.–Атебе,Так?–Развечтобанан.

Подсеньюлеса,увершинывысокогохолмавосседалБрахма,словнохимера,водруженнаянаводостокготическогохрама,инеотрываясьгляделвниз,наМахаратху.

–ОниоскверняютХрам.–Да,–отвечалГанеша.–ЧувстваЧерногосгодаминеменяются.–Соднойстороны,жалко.Сдругой–страшновато.Унихвинтовкии

пистолеты.–Да.Онисильны.Вернемсявгондолу.–Чутьпозже.– Я боюсь, Владыка… они, быть может, слишком сильны – здесь и

сейчас.–Чтотыпредлагаешь?–Онинемогутподнятьсянакорабляхвверхпореке.Еслионизахотят

атаковатьЛананду,импридетсяпередвигатьсяпосуше.–Конечно.Еслитолькоунегонехватиткораблейвоздушных.–АеслионизахотятнапастьнаХайпур,онидолжныбудутуглубиться

ещедальше.–Ну!АеслионизахотятнапастьнаКилбар,тоещедальше!Нетяни!

Начтотынамекаешь?Кчемуведешь?– Чем дальше они зайдут, тем больше перед ними встанет проблем,

темуязвимееонибудутдляпартизанскихатакнавсемпротяжении…– Ты что, предлагаешь, чтобы я ограничился легкими нападками,

наскокаминаеговойска?Чтобыяпозволилимпромаршироватьпостране,занимая город за городом? Они окопаются в ожидании подкреплений,чтобы удержать завоеванное, и только потом двинутся дальше. Толькоидиотпоступилбыиначе.Еслимыбудемждать…

–Посмотри-кавниз!–Что?Чтоэто?–Ониготовятсяквыступлению.–Невероятно!– Брахма, ты забываешь, что Ниррити – фанатик, безумец. Ему не

нужна Махаратха – точно так же, как Лананда или Хайпур. Он хочетуничтожитьнашиХрамыинассамих.Помимоэтого,волнуютеговэтихгородах души, а не тела. Он пройдет по стране, уничтожая всякийпопадающийся ему на пути символ нашей религии, пока мы не решимсразиться с ним. Если же мы этого не сделаем, он, вероятно, разошлетмиссионеров.

–Номыдолжныжечто-тосделать!– Для начала дать ему ослабеть от его же похода. Когда он будет

достаточно слаб, ударить! Отдай ему Лананду. И Хайпур, еслипонадобится.ДажеКилбар иХамсу.Когда он ослабнет, сотри его с лицаземли.Мыможемобойтисьбезэтихгородов.Сколькотаммыразрушилисами?Тебе,наверное,даженеприпомнить!

– Тридцать шесть, – промолвил Брахма. – Вернемся на Небеса, и яобдумаю все это. Если я последую твоему совету, а он отступит раньше,чеммысочтемегодостаточнослабым,великибудутнашипотери.

–Готовпобитьсяобзаклад,чтооннеотступит.–Жребийкидатьнетебе,Ганеша,амне.Взгляни,снимэтипроклятые

ракшасы!Быстроуходим,покаонинаснезасекли.–Да,быстрее!Ионипустилисвоихящеровобратновлес.Кришнаотложилсвоюсвирель,когдакнемупришелпосланник.–Да?–спросилон.–Махаратхапала…Кришнавстал.–АНирритиготовитсявыступитьнаЛананду.–Ачтопредпринимаютбогидляеезащиты?–Ничего.Абсолютноничего.–Пойдемсомной.Локапаламнадопосовещаться.НастолеоставилКришнасвоюсвирель.

ВэтуночьстоялСэмнасамомверхнембалконедворцаРатри.Струидождя, словно ледяные гвозди, протыкали насквозь ветер и рушилисьсверху на него. А на левой его руке светилось изумрудным сияниемжелезноекольцо.

Падали,падалиипадалиснебесмолнии–иоставались.Он поднял руку, и загрохотал гром, загрохотал предсмертным ревом

всехдраконов,чтообитали,бытьможет,где-то,когда-то…Ночьотступила,ибостоялипередДворцомКамывтуночьогненные

элементали.ПоднялСэмоберуки,икакодинподнялисьониввоздухизакачались

высоковночномнебе.Онсделалзнак,ипронеслисьонинадХайпуромсодногоконцагорода

надругой.Изакружилипокругу.Затемразлетелисьвовсестороныизаплясалисредигрозы.Онопустилруки.Онивернулисьивновьвытянулисьпередним.Оннешевелился.Онждал.Сотнюразударилосердце,иизтемнотыпришелкнемуголос:–Ктоты,дерзнувшийкомандоватьрабамиракшасов?–ПозовикомнеТараку,–сказалвответСэм.–Янеподчиняюсьприказамсмертных.– Тогда взгляни на пламя истинного моего существа, пока я не

приковалтебяквонтомуфлагштоку–доскончанияеговека.–Бич!Тыжив!–ПозовикомнеТараку,–повторилон.–Да,Сиддхартха.Будетисполнено.Сэм хлопнул в ладоши, и элементали взмыли в небо, и снова темна

быланочьнадним.

Приняв человеческое обличье, Владыка Адова Колодезя вошел вкомнату,гдеводиночествесиделСэм.

–Впоследнийразя,виделтебявденьВеликойБитвы,–заявилон.–Потомуслышал,чтоонинашлиспособтебяуничтожить.

–Каквидишь,ненашли.–Кактывернулсявмир?–ГосподинЯмаотозвалменяназад–тызнаешь,Красный.–Великадействительноегосила.–Ее,покрайнеймере,хватило.Нуакакнынчеделауракшасов?–Хорошо.Мыпродолжаемтвоюборьбу.–Всамомделе?Акакимобразом?– Мы помогаем твоему былому союзнику – Черному, Владыке

Ниррити–веговойнепротивбогов.–Ятакиподозревал.Поэтому-тояирешилстобойвстретиться.–Тыхочешьсоединитьсясним?–Явсеэтотщательнопродумали,вопрекипротестамивозражениям

моихтоварищей,яивсамомделехочуснимобъединиться–приусловии,что он заключит с нами соглашение. Я хочу, чтобы ты отнес ему моепослание.

–Чтозапослание,Сиддхартха?– Гласящее, что локапалы – сиречь Яма, Кришна, Кубера и я –

выступят вместе с ним на борьбу с богами, выступят во всеоружии, совсеми своими силами, машинами и помощниками, если откажется, он отпреследованияисповедующихбуддизмииндуизм–вэтойформе,вкакойсложилисьонивмире,сцельюобращенияихвсвоюсекту;икрометого,если не будет он подавлять в отличие от богов акселеризм, коли будетпобеда на нашей стороне. Погляди на пламя его существа, когда даст онсвойответ,исообщимне,правдулионсказал.

–Тыдумаешь,онсогласитсянаэто,Сэм?– Да. Он знает, что как только боги сойдут со сцены и перестанут

насаждатьиндуизм,занимпоследуютновообращенные,онмогубедитьсяв этом на моем буддистском примере – и это при ожесточенномпротиводействии богов. Ну а свой путь, свое учение считает онединственно верным, судьбоносным, и верит, что оно победит любоедругое.Вотпочемуядумаю,чтоонсогласитсяначестноесоперничество.Передайемумоепосланиеипринесимнеегоответ.Хорошо?

Тараказаколебался.Лицоилеваярукаегочастичноиспарились.–Сэм…–Что?–Какойжепуть–истинный?–Гм?Вотчтотыуменяспрашиваешь?Откудамнезнать?–СмертныезовуттебяБуддой,–Толькопотому,чтоониобремененыязыкоминеведением.– Нет. Я смотрел на твое пламя и зову тебя Князем Света. Ты

обуздываешь их, как обуздывал нас, ты выпускаешь их на волю, каквыпустил нас. Тебе дана была власть дать им веру. Ты – тот, кем себяпровозглашал.

–Ялгал.Самяникогдавэтоневерил–даисейчасневерю.Ямогбыточно так же выбрать другой путь, Например религию Ниррити, толькораспятиеболезненно.Ямогвыбратьто,чтоназываетсяисламом,ноязнал,как ловко смешивается он с индуизмом. Мой выбор основывался навыкладках,аненавдохновении,ия–ничто.

–Ты–КнязьСвета.– Отправляйся же с моим посланием. На темы религии мы сможем

поспоритьпозднее.

–Локапалы,ты–говоришь,этоЯма,Кришна,Кубераитысам?–Да.–Значит,онивсамомдележив.Скажимне,Сэм,дотого,какяуйду…

можешьлитыпобедитьвбоюГосподинаЯму?–Незнаю.Хотя–врядли.Недумаю,чтобыкто-нибудьмог.–Нуаонможетпобедитьтебя?– Вероятно – в честном поединке. Когда бы мы ни встречались в

прошлом как враги, мне либо везло, либо удавалось его провести. Впоследнеевремяяфехтовалсним,итутемунетравных.Ужслишкомонушлвовсем,чтокасаетсяразрушенияиуничтожения.

–Ясно,–сказалТарака,иегоправаярука,прихвативссобойдобруюполовину грудной клетки, уплыла прочь. – Ну хорошо, спокойной тебе,Сиддхартха,ночи.Яухожуствоимпосланием.

–Благодарюи–спокойнойночиитебе.Клубдыма,струйка–иТаракарастворилсявгрозе.

Высоконадмиромсмерч;этоТарака.Пустьгрозабушуетвокругнего,нетемуделадоееслепойярости.Грохотал гром, разверзлись хляби небесные, утонул во мраке Мост

Богов.Новсеэтоегонебеспокоило.Ибоон–Тарака,вожакракшасов,ВладыкаАдоваКолодезя…И он был могущественнейшим существом на свете, если не считать

Бича.АтеперьБичобъявилему,чтоионнесамыймогущественный…ичто

опятьонибудутбитьсязаодно.КаквысокомернодержалсяонсосвоеюСилойивсвоемКрасном!В

тотдень…болееполувеканазад.УВедры.Уничтожить Яму-Дхарму, победить Смерть… это бы доказало

превосходствоТаракинадвсеми…Адоказатьэтоважнее,чемпобедитьбогов,которыевсеравнокогда-

нибудьуйдутизмира,ибоонинеракшасы.Стало быть, послание Бича Ниррити – на которое, как сказал Сэм,

Черный согласится, – поведано будет только грозе, а Тарака, глядя на ееогонь, увидит, что она не лжет. Ибо гроза никогда не лжет… и всегдаговоритНет!

Черный сержант провел его в лагерь. Он был великолепен в своихдоспехах с блестящими украшениями, и он не был пленником: простоподошелкдозорномуисказал,чтоунегопосланиекНиррити,поэтомуирешилсержантсразуегонеубивать.Онотобралунегооружиеиповелвставку, расположившуюсявлесунеподалекуотЛананды; тамоноставилегонапопечениекараульных,асампошелдоложитьсвоемуГосподину.

НирритииОльвеггсиделивнутричерногошатра.РядомснимибыларасстеленакартаЛананды.

Когда по его приказу внутрь ввели пленника,Ниррити посмотрел нанегоиотпустилсержанта.

–Ктотытакой?–спросилон.–ГанешаизГрада.Тотсамый,ктопомогтебебежатьсНебес.Нирритивродебыобдумалэто.–Припоминаюстаринногодружка,–сказалон.–Почемутыпришел

комне?– Потому что настал подходящий момент. Ты, наконец, предпринял

крестовыйпоход.–Да.–Яхотелбыобсудитьегостобойчастным-образом.–Тогдаговори.–Аэтотприятель?– Говорить при Яне Ольвегге – все равно, что говорить при мне.

Говоривсе,чтоутебянауме.–Ольвегг?–Да.–Ну ладно.Я пришел сказать тебе, что слабыБогиГрада.Слишком

слабы,ячувствую,чтобыпобедитьтебя.–Сдаетсямне,чтотыправ.– Но не настолько слабы, чтобы не причинить тебе огромный урон,

когда сделают они свой ход. А если приложат они все свои силы вподходящиймомент,такивовсеможетнаступитьравновесие.

–Яидувбой,незабываяобэтом.–Лучше,чтобытвояпобеданесталаслишкомуждорогостоящей.Ты

знаешь,яжесимпатизируюхристианам.–Такчтожеутебянауме?–Явызвалсяразвернутьздесьнекуюпартизанскуювойнупротивтебя,

только чтобы сообщить, что Лананда – твоя. Они не будут ее защищать.Еслиидальшетыбудешьпродолжатьнаступлениевтомжедухе–тоестьнезакрепляясьв завоеванныхпунктах,–идвинешьсянаХайпур,Брахма

сдаст без боя и его. Ну а когда доберешься ты до Килбара, а силы твоинесколькопоредеютиослабнутотбитвзатрипервыхгородаиотрейдовмоих людей на протяжении всего пути, вот тут-то Брахма и обрушит натебя всю мощь Небес, и нет никаких гарантий, что не потерпишь тыпоражениеподстенамиКилбара.НаготовевсесилыНебесногоГрада.Ониждуттебяувратчетвертогонаэтойрекегорода.

–Ясно.Полезнознатьобэтом.Сталобыть,онибоятсятого,чтоянесуим.

–Конечно.ДонесешьлитыэтодоКилбара?–Да.Имоеюбудетпобедапод его стенами.До того, какнапастьна

город,япошлюзасамыммощнымсвоиморужием.Япридерживалегодляосады самого Небесного Града, но теперь я обрушу мощь его на своихврагов,когдаявятсяониназащитуобреченногоКилбара.

–Ноионивоспользуютсямогучиморужием.–Значит,когдавстретимсямысними,исходбитвыбудетнеунихине

унасвруках.Всевоистинувруцебожией.–Номожноиперевеситьоднучашувесов,Ренфрю.–Да?Чтоещетызадумал?–Многиеполубогинеудовлетворенынынеситуацией,сложившейсяв

Граде. Они хотели продолжить кампанию против акселеризма ипоследователей Татхагаты. Их разочаровало, что после Дезирата этапрограмма не получила должного развития. А с восточного континентаотозванВеликийИндра,которыйвелтамвойнусведьмами.Индравполнев состоянии посочувствовать полубогам, а его приспешники разгоряченыпредыдущимибаталиями.

Ганешаоправилсвойплащ.–Продолжай,–сказалемуНиррити.–КогдаониявятсякКилбару,–проговорилГанеша,–вполнеможет

статься,чтонестанутонисражатьсявегозащиту.–Ясно.Ачтовыигрываешьнавсемэтомты,Ганеша?–Удовлетворение.–Иничегоболее?–Янадеюсь,тыкогда-нибудьвспомнишь,чтоянанесэтотвизит.–Быть посему.Я не забуду, и тыполучишь вознаграждение отменя

после…Стражник!Откинув полог шатра, внутрь вступил приведший сюда Ганешу

сержант.–Отведи этого человека туда, куда он захочет, и смотри не причини

емуникакоговреда,–приказалНиррити.

–Итыемудоверишься?–спросилОльвегг,когдаониудалились.–Да,–ответилНиррити,–носвоисребреникионполучитпосле.

Локапалы собрались на совет в комнате Сэма во Дворце Камы,украшающемсобоюславныйХайпур.ПрисутствовалитакжеТакиРатри.

–Таракаговорит,чтоНирритинепринялнашихусловий,–началСэм.–Нуихорошо,–сказалЯма.–Япочтибоялся,чтоонсогласится.– А утром они атакуют Лананду. Тарака убежден, что они возьмут

город.Это будет посложнее, чем сМахаратхой, но он абсолютно уверен,чтогородпадет.Ятоже.

–Ия.–Ия.– Тогда он отправится к следующему городу, к Хайпуру. Далее –

Килбар,Хамса, Гаятри.И он знает, что где-то на этоммаршруте на негонападутбоги.

–Конечно.–Итак,мывсамойсерединке,иунасестьнекоторыйвыбор.Мыне

смоглидоговоритьсясНиррити.Недумаетеливы,чтонамудастсясделатьэтосНебесами?

–Нет!–воскликнул,ударивкулакомпостолу,Яма.–Начьейсторонетысам,Сэм?

– Акселеризма, – был ответ. – И если я смогу преуспеть путемпереговоров,безникомуненужногокровопролития,тобудуэтомутолькорад.

–УжлучшеякшатьсясНиррити,чемсНебесами!–Тогдадавайтезаэтопроголосуем–точнотакже,какголосовализа

переговорысНиррити.– И тебе нужно согласие лишь одного из нас, чтобы склонить чашу

весоввсвоюсторону.–Натакихусловияхсогласилсяявойтивлокапалы.Выпросилименя

вас возглавить, и я в ответ потребовал полномочий трактовать ничью всвоюпользу.Нудалучшедайтемнеизложитьсвоисоображения,преждечемпереходитькголосованию.

–Нухорошо–говори!– Как я понимаю, в последние годы Небеса выработали более

терпимую линию поведения в отношении акселеризма. Никакихофициальных перемен в доктрине не было, но и никаких новых шаговпротивакселеризманепредпринималось–скореевсегоиз-затойвзбучки,

которуюониполучилиподДезиратом.Яправ?–Посути–да,–кивнулКубера.– Кажется, что пришли они к выводу, что слишком расточительно

будет реагировать подобным образом всякий раз, когда поднимает своюуродливуюголовуНаука.Втойбитвепротивних,противНебес,сражалисьлюди, человеческие существа. А люди, в отличие от нас, имеют семьи,имеют связи, которые их ослабляют, и они связаны по рукам и ногамнеобходимостью иметь чистые кармические анкеты – если хотятвозродиться. И тем не менее, они сражались. И это, похоже, несколькосмягчилопозициюНебесвпоследующиегоды.Посколькутакаяситуацияобъективносложилась,онимогут,ничегонетеряя,этопризнать.Насамомделе, они могут даже обратить ее себе на пользу, представив это какмилостивыйжестбожественногомилосердия.Ядумаю,чтоонисогласятсяпойтинауступки,накоторыеНирритинепошелбы.

–Яхочуувидеть,какНебесападут,–сказалЯма.–Конечно.Иятоже.Нопоразмыслихорошенько.Совсемтем,чтоты

даллюдямзапоследниеполвека,–долголисмогутНебесаудерживатьвесьэтот мир в вассальной зависимости?Небеса пали в тот день у Дезирата.Еще одно, может быть, два поколения – и их власть над смертнымиулетучится.ВбитвесНиррити,дажеипобедив,понесутониновыепотери.Дайтеимещенескольколетдекадентскойславы.Скаждымгодомонивсебессильнееибессильнее.Ихрасцветужепозади.Идетувядание.

Ямазажегсигарету.–Тыхочешь,чтобыкто-нибудьубилдлятебяБрахму?–спросилСэм.Ямапомолчал,затянулсясигаретой,выпустилдым.–Можетбыть,–сказалон.–Можетбытьитак.Незнаю,Инехочуоб

этомдумать.Хотя,вероятно,таконоиесть.–Нехочешьлитымоихгарантий,чтоБрахмаумрет?–Нет!Толькопопробуй,ияубьютебя!– Вот видишь, на самом деле ты даже и не знаешь, чего Брахме

желаешь – жизни или смерти. Быть может, все дело в том, что ты илюбишь, и ненавидишь одновременно. Ты был стар, прежде чем сталмолодым,Яма,аонабылаединственной,коготыкогда-либолюбил.Яведьправ?

–Да.–Тогданетуменядлятебясовета,нетпанацеиоттвоихнапастей,сам

должентыразграничитьсвоичувстваиодолевающиенасзаботы.– Хорошо, Сиддхартха. Я за то, чтобы остановить Ниррити здесь, в

Хайпуре,еслиНебесаподдержатнас.

–Естьлиукого-нибудьвозражения?Молчание.–ТогданамнадовХрам,реквизироватьегосредствасвязи.Ямапотушилсигарету.–НоразговариватьсБрахмойянебуду,–сказалон.–Переговорыяберунасебя,–откликнулсяСэм.

Или,пятаянотагаммы,сорвавшисьсоструныарфы,зазвенелавСадуПурпурногоЛотоса.

Когда Брахма включил связь в своем павильоне, на экране возниккакой-точеловеквзелено-голубомтюрбанеСимлы.

–Агдежрец?–спросилБрахма.–Связанснаружи.Можно, еслитыжелаешьвыслушатьпару-другую

молитв,притащитьегосюда…–Ктотытакой,чтоносишьтюрбанПервыхивступаешьвХрампри

оружии?– У меня такое странное ощущение, будто все это со мной уже

однаждыбыло,–промолвилвответчеловек.–Отвечайнамоивопросы!– Хочешь ли ты, чтобыНиррити был остановлен, Леди? Или же ты

намеренаотдатьемувсеэтигорода,отМахаратхидосамыхверховий?–ТыиспытываешьтерпениеНебес,смертный!ТынеуйдешьизХрама

живым.–Твоисмертельныеугрозыничегонезначатдляглавногоизлокапал,

Кали.–Локапалбольшенет,и,сталобыть,нетсрединихиглавного.–Тывидишьегопередсобой,Дурга.–Яма?Этоты?–Нет,хотяонздесь,сомной,–также,какКришнаиКубера.–Агнимертв.НовыеАгниумираютодинзадругим,стехпоркак…– С Дезирата. Я знаю, Чанди. Я не выходил на поле в стартовом

составе. Рилд не убил меня. Призрачная кошка, которая так и останетсябезымянной, поработала на славу, но и этого оказалось мало.А теперь явновь пересек Мост Богов. И локапалы выбрали меня старшим. МынамереныоборонятьХайпуриразбитьНиррити,еслиНебесанампомогут.

–Сэм…ты…неможетбыть!– Тогда зови меня иначе: Калкин или Сиддхартха, Татхагата или

Махасаматман,Бич,БуддаилиМайтрея.Всеравно это я,Сэм.Япришел

поклонитьсятебеизаключитьсделку.–Какуюжеэто?–ЛюдисмоглиужитьсясНебесами,ноНиррити–другоедело.Ямаи

Кубера буквально напичкали город своим оружием.Мы можем укрепитьегоипротивостоятьдажемассированныматакам.ЕслиНебесаобъединятсвоисилыснашими,Нирритинайдетздесь,уХайпура,свойконец.Имыпойдем на это, если Небеса санкционируют акселеризм и религиознуюверотерпимостьиположатконецгосподствуХозяевКармы.

–Немноголи,Сэм…– Первые два пункта касаются того, что уже и так существует; это

просто даст имправо спокойно существовать и в дальнейшем.Третьежевсеравнопроизойдет,нравитсятебеэтоилинет,такчтоядаютебешансвыступитьвролиблагодетеля.

–Яподумаю…–Минуту-другую.Яподожду.Нуаеслитыскажешьнет,мыуйдемиз

городаипозволимРенфрюегозахватить,осквернитьХрам.Послетого,какон возьмет еще несколько городов, тебе все равно придется с нимстолкнуться.Нас,однако,уженебудетрядом.Мыподождем,чемвсеэтокончится.Еслипослевсейэтойпередрягитыещеостанешьсяувласти,нетебеужебудетрешатьотехпринципах,окоторыхяупомянул.Нуанет–такмы сможем тогда осилитьЧерного и остановить его зомби.В любомслучаемыдобьемсясвоихцелей.Нопуть,которыйятебепредлагаю,длятебяявноприемлемей.

–Хорошо!Янемедленноразворачиваюсвоисилы.Бокобокпойдеммы в последнюю битву, Калкин. Ниррити умрет у Хайпура! Пусть кто-нибудьостанетсяздесьнасвязи,чтобымынетеряликонтакта.

–Яразмещуздесьсвоюставку.– А теперь развяжи жреца и приведи его сюда. Он сподобится

получить несколько божественных повелений и, чуть погодя, лицезретьтеофанию.

–Да,Брахма.–Погоди,Сэм!После битвы, еслимы останемсяживы, я хотела бы

поговоритьстобой–овзаимномпоклонении.–Тыхочешьстатьбуддистом?–Нет,сноваженщиной…–Каждомусобытиюнужноподобающееместоивремя,асейчасунас

нетнитого,нидругого.–Когдапридетвремяинайдетсяместо,тогдатамяибуду.–Сейчаспришлютвоегожреца.Неотключайся.

Теперь, после паденияЛананды,Ниррити совершал службу среди ееруин,моляопобеденадостальнымигородами.Егосержантыперешлинамедленный,монотонныйритм,изомбикакодинпалинаколени.Нирритимолился,покакапелькипотанепокрылиеголицо,словномаскаизстеклаисвета,иненачалстекатьпотподегодоспехи-протезы,дарующиеемусилумногих. Тогда поднял он лицо свое к небу, взглянул на Мост Богов ипроизнес:

–Аминь.После чего резко повернулся и зашагал к Хайпуру, и вся его армия

двинуласьзанимпопятам.

КогдаподошелНирритикХайпуру,еготаможидалибоги.ОполченцыизКилбараждалиегорядомсвойскамиХайпура.Дожидалисьегоиполубоги,герои,знать.И ждали брамины высокого ранга, ждали многие последователи

Махасаматмана.ПоследниеприбылисюдавоимяБожественнойЭстетики.Посмотрел Ниррити через заминированные поля, раскинувшиеся

вокруг города, и увидел четырех всадников, ожидавших у ворот, четырехлокапал,заспинамикоторыхразвевалисьштандартыНебес.

ОнопустилзабралоиповернулсякОльвеггу.–Тыбылправ.Интересно,тамлиГанеша?–Скороузнаем.ИНирритипродолжилсвойпуть.

ВэтотденьосталосьполебитвызаКняземСвета.ТакиневступилиполчищаНирритивХайпур.ГанешапалотклинкаОльвегга,когдапыталсянанестипредательскийударвспинуБрахме,которыйсошелсявпоединкесНиррити на склоне холма. Пал тогда и Ольвегг, зажимая руками рану вживоте,иначалмедленноотползатьквалуну.

БрахмаиЧерныйзамерлилицомклицу,иголоваГанешипрокатиласьмеждунимиизаскакалавнизпосклону.

–ЭтоонрассказалмнеоКилбаре,–сказалНиррити.–Онхотел,чтобытамвсеирешилось,–сказалБрахма,–исклонял

менякэтому.Теперьясно,почему.Ионисошлисьвсхватке,ибилисьдоспехиНирритизанегоссилою

многих.Яма пришпорил своего коня, торопясь к холму, как вдруг на него

налетел вихрь пыли и песка. Он заслонил глаза полою своего плаща, ивокругнегозазвенелсмех.

–Гдежетвойсмертельныйвзгляд,а,Яма-Дхарма?–Ракшас!–прорычалтот.–Да.Этоя,Тарака!И вдруг на Яму обратился поток воды, под напором которой

споткнулсяиупалнаспинуегоконь.ВтотжемигбылужеЯмананогахи сжималврукесвойклинок, а

пылающийсмерчуплотнилсяпереднимвчеловекообразнуюфигуру.– Я отмыл тебя от этой непереносимой гадости, бог смерти. Теперь

ничтонеспасеттебяотмоейруки!Яма,поднявклинок,ринулсявперед.Он рубанул своего серого противника, и клинок наискось прошел

через все его туловище от плеча к бедру, но ни крови, ни каких-либопризнаковранынепоявилосьнателеракшаса.

– Ты не можешь ранить меня, как ранил бы человека, о Смерть!Нопогляди,чтомогусделатьстобойя!

ИТарака вспрыгнулна него, накрепкоприжав ему руки к туловищу,пригнулкземле.Взвилсяфонтанискр.

ВдалекеуперсяБрахмаколеномвхребетНирритиипотянулизовсехсилназадегоголову,пытаясьпревозмочьсилучерныхдоспехов.Тогда-тоиспрыгнулБогИндрасоспинысвоегоящераиподнялнаБрахмусвоймеч,Громоваджру.Иуслышал,какхрустнулашеяНиррити.

– Тебя спасает только твой плащ! – вскричал Тарака, продолжаяборотьсясЯмой,ивэтотмигвзглянулонвглазаСмерти…

СтремительнослабелТарака,нонесталждатьЯмаисразу,кактолькосмог,отбросилеговсторону.

ОнвскочилибросилсякБрахме,даженеуспевподобратьсвоймеч.Там,нахолме,раз заразомотбивалБрахмаударыГромоваджры,икровьключом била из обрубка его левой руки, ручейками стекала из ран наголовеигруди.Нирритистальнойхваткойвпилсяемувлодыжку.

ГромкозакричалЯма,выхватываянабегусвойкинжал.Индраотступилназад,туда,гдеегонемогдостатьклинокБрахмы,и

оглянулсянанего.–КинжалпротивГромоваджры,да,Красный?–спросилон.–Да,–выдохнулЯмаинанесударправойрукой,перебросивкинжалв

левуюдлянастоящегоудара.

ЛезвиевошлоИндревпредплечье.Индра выронилГромоваджруи ударилЯмув челюсть.Ямаупал, но

падая, успел дернуть соперника за ногуи повалить его рядом с собойназемлю.

ИтутполностьюовладелимегоОблик,иподвзглядомегопобелеликак-топожухГромовержец, как траваосенью.Когдаобрушилсяна спинуСмертиТарака,Индрабылужемертв.ПопыталсябылоЯмаосвободитьсяотхваткиракшаса,нословноледянаягорапригвоздилаегоплечикземле.

ЛежащийрядомсНирритиБрахмаоторвалклокотсвоейпропитаннойдемоническимрепеллентомодеждыибросил егоправойрукой; стараясь,чтобыупалонпоближекЯме.

ОтшатнулсяТарака,и,оглянувшись,уставилсянанегоЯма.Вэтотмигподскочил в воздух лежавший на земле меч Индры и устремился прямоЯмевгрудь.

Обеими руками схватил бог смерти лезвие Громоваджры, когдаоставались тому до его сердца лишь считанные дюймы. Но продолжалосмертоносное оружие надвигаться, и потекла на землю кровь изразрезаемыхимладонейЯмы.

Обратил Брахма на Владыку Адова Колодезя свой смертный взгляд,взгляд,которыйчерпалтеперьжизньиизнегосамого.

ОстриекоснулосьЯмы.Он,поворачиваясьбоком,ринулсявсторону,ивспоролооноемукожу

отключицыдоплеча.Копьямисталитогдаглазаего,ипотерялракшасчеловеческийоблик,

обратившисьвдым.ГоловаБрахмыупалаемунагрудь.И сумел возопить еще Тарака, завидев, что скачет к нему на белом

конеСиддхартха,авоздухвокругнегопотрескиваетипахнетозоном:–Нет,Бич!Умерьсвоюсилу!МоясмертьпринадлежитЯме…–Глупыйдемон!–отклинулсяСэм.–Ненадобыло…НоТаракиуженебыло.Яма,упаврядомсБрахмойнаколени,затягивалжгутвокруг,того,что

осталосьупавшегобогаотлевойруки.–Кали!–звалон.–Неумирай!Ответьмне,Кали!Брахмасудрожновтянулвоздух,глазаегонамигприоткрылись,нотут

жезакрылисьвновь.– Слишком поздно, – пробормотал Ниррити. Он повернул голову и

посмотрелнаЯму.–Или,скорее,какразвовремя.ВедьтыжеАзраил,нетакли?Ангел

Смерти…

Ямаударилеголадоньюполицу,иполосакровиизегорукиосталасьналицеуЧерного.

– «Блаженны нищие духом, ибо их естьЦарствоНебесное, – сказалНиррити.–Блаженныплачущие,ибоониутешатся.Блаженныкроткие,ибоонинаследуютземлю».

Ямаещеразударилего.– «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистыесердцем,ибоониБогаузрят…»

–«Иблаженнымиротворцы,–перебилЯма,–ибоонибудутнареченысынамиБожьими».Гдетынайдешьздесьместодлясебя,Черный?Чейсынты,чтосотворилвсеэто?

Нирритиулыбнулсяисказал:–«Блаженныизгнанныезаправду,ибоихестьЦарствоНебесное».–Тыбезумец,–сказалЯма,–ипоэтомуянебудулишатьтебяжизни.

Подыхайсам,когдапридеттвоевремя.Егоуженедолгождать.И, подняв с земли Брахму, он направился с ним на руках в сторону

города.–«Блаженны;вы,когдабудутпоноситьвас,–продолжалНиррити,–и

гнатьивсяческинеправеднозлословитьзаМеня…»– Воды? – спросил Сэм, доставая флягу и приподнимая голову

Ниррити.Ниррити взглянул на него, облизнул губы и слабо кивнул. Сэм влил

емувротнемноговоды.–Ктоты?–спросилумирающий.–Сэм.–Ты?Тывновьвосстал?–Этоневсчет,–промолвилСэм.–Ятут,вобщем-то,нипричем.СлезынаполнилиглазаЧерного.– Значит, победа будет за тобой, – выдавил он из себя. – Не могу

понять,какОндопустилтакое…– Это лишь один из миров, Ренфрю. Кто знает, что происходит на

других? И к тому же это отнюдь не та борьба, в которой я хотел быпобедить, ты же знаешь. Мне жаль тебя и жаль, как все сложилось. Ясогласенсовсем,чтотысказалЯме,согласнысэтимивсепоследователитого,когоониназывалиБуддой.Яужеинеприпомню,быллиимясам,или же это был кто-то иной. Но теперь я ухожу от него. Я опять станучеловеком, и пусть люди сохраняют того Будду, который есть у них всердце. Каким бы ни был источник, послание было чистым, верь мне.

Толькопоэтомуонообрелокорнииразрослось.Ренфрюсделалещеодинглоток.–«Таквсякоедереводоброеприноситиплодыдобрые»,–сказалон.–

Воляпревышемоейположила,чтобыумерянарукахуБудды,положиламиру сему такой путь… Даруй мне свое благословение, Гаутама, ибо яумираю…

Сэмопустилголову.– Ветер мчит на юг и вновь возвращается на север. Весь мир –

круговращение,иследуетветерегокруговороту.Всерекитекутвморе,иоднако,моренепереполняется.Кистокуреквозвращаютсявновьихводы.То, что было, это то, что будет; то, что свершено, будет свершено. Нетвоспоминанийобывшем,инебудетвоспоминанийотом,чтобудетстеми,ктопридетпозже…

ИоннакрылЧерногосвоимбелымплащом,ибототбылмертв…

ЯнаОльвеггапринеслив городнаносилках.Сэмсразужепослал заКуберой и Нарадой, чтобы они встречали его в Палате Кармы, ибо яснобыло,чтовнынешнемсвоемтелеОльвеггудолгонепротянуть.

Когда они вошли в Палату, Кубера споткнулся о мертвое тело,лежавшеечутьли,ненапороге.

–Ктоэто?–спросилон.–ОдинизХозяев.Тела еще троих служителей желтого колеса лежали в коридоре,

ведущемкцентральнымпередатчикам.Всетроебыливооружены.Еще одного обнаружили уже у самых машин. Выпад неведомого

клинкапришелся точновцентржелтогокругаунегона груди,отчегоонсталпохожнаиспользованнуюмишень.Изоткрытогорта такине успелвырватьсяпредсмертныйвопль.

–Ужнегорожанлирукэтодело?–спросилНарада.–СкаждымгодомкХозяевамотносилисьвсехужеихуже.Должнобытьвгорячкебитвы…

– Нет, – возразил Кубера, приподняв покрытую пятнами кровипростыню, прикрывавшую лежавшее на операционном столе тело.Поглядевнанего,онвновьрасправилполотнище.

–Нет,этонегорожане.–Ктожетогда?Онвновьпосмотрелнастол.–ЭтоБрахма,–объяснилон.–О!

–Кто-то,вероятно,заявилЯме,чтонедастемуиспользоватьмашиныдляпереноса.

–НуагдетогдаЯма?– Понятия не имею. Но мы должны поспешать, если собираемся

обслужитьОльвегга.–Да.Вперед!

ВысокийюношаявилсявоДворецКамыиспросилГосподинаКуберу.На плече у него ослепительно сверкало копье, когда он нетерпеливымишагамимерилвожиданиикомнату.

Кубера вошел, смерил взглядом копье, юношу и сказал всего однокороткоеслово.

–Да,этоТак,–ответилкопейщик.–Новоекопье,новыйТак.Большенетнадобностивобезьяне,иявновьсталчеловеком.Яскороуйду…ияпришелпопрощаться–стобойиРатри…

–Кудатынаправляешься,Так?– Я хочу повидать остальной мир, Кубера, пока тебе не удалось

замеханизироватьвсюегомагию.–Этотденьвсегдамаячитгде-тозагоризонтом,Так.Оставайсяздесь

подольше…– Нет, Кубера. Благодарю тебя, но капитан Ольвегг подгоняет со

сборами.Мыотправляемсявместе.–Акудавысобираетесьнаправиться?– На восток, на запад… кто знает? Куда глаза глядят… Скажи-ка,

Кубера,акомутеперьпринадлежитгромоваяколесница?–Исходно она, конечно, принадлежалаШиве.НоШивыбольшенет.

Какое-товремяеюпользовалсяБрахма…–НонетбольшеиБрахмы.ВпервыеобходятсябезнегоНебеса–где

правит,сохраняя,Вишну.Итак…–ЕепостроилЯма.Еслионапринадлежиткому-то,то,наверно,ему…– А ему она не нужна, – подытожил Так. – Так что я думаю, мы с

Ольвеггомможемвоспользоватьсяеюдлянашегопутешествия.–Апочемутыдумаешь,чтоонаемуненужна?Ведьниктоневидел

Ямузавсетридня,прошедшиепослебитвы…–Привет,Ратри,–перебилТак, завидявошедшуювкомнатубогиню

Ночи.–«Храниженасотволкаиволчицы,храниотворанас,оНочь,идай

женампродлиться».

Онпоклонился,ионакоснуласьрукойегочела.И он взглянул ей в лицо, и на один ослепительный миг богиня

переполнилаобширноепространство–ивглубину,иввышину.Сияниеееразвеяломрак…

– Мне пора идти, – сказал он. – Спасибо, спасибо тебе – заблагословение.

Онбыстроповернулсяивышелизкомнаты.–Подожди!–крикнулКубера.–ТыговорилоЯме.Гдеон?–Ищи его в тавернеТрехголовойОгнеквочки, – бросил через плечо

Так,–еслитебеэтонужно.Может,былобылучшеподождать,покаонсамнестанеттебяискать.

ИТакушел.

ПодходякДворцуКамы,Сэмувидел,какполестницеоттудасбегаетТак.

– Доброго тебе утра, Так! – окликнул онюношу, но тот не отвечал,пока чуть ли не наткнулся прямо наСэма. Тогда он резко остановился иприкрылрукойглаза,будтоотсолнечногосвета.

–Сэр!Доброеутро.–Кудатытакспешишь?Невтерпежиспробоватьсвоеновоетело?Такхмыкнул.–Да,КнязьСиддхартха.Уменярандевусприключением.–Слышалобэтом.ВчеравечеромябеседовалсОльвеггом…Желаю

тебевпутешествииудачи.–Яхотелсказать тебе,–промолвилТак,–чтоябылуверенв твоей

победе.Язнал,чтотыотыщешьрешение.–Этонебыло,кактыговоришь,Решение,нет,просторешеньице,так

себе, ничего особенного, Так. И небольшое сражение. Все можно былопровернутьибезменя,

–Яимеюввиду,–уточнилТак,–всесразу.Тыучаствовалбуквальнововсем,чтокэтомупривело.Тыдолженбылбытьтам.

–Полагаю,чтотак…да,яивсамомделетаксчитаю…Всегдачто-топритягиваломеняктомудереву,вкотороеготовиласьударитьмолния.

–Судьба,сэр.– Боюсь, что скорее случайно прорезавшаяся социальная совесть и

счастливыйдарошибаться.–Чтотысобираешьсяделатьтеперь,Князь?–Незнаю,Так.Яещенерешил.

–Может, составишь компанию мне и Ольвеггу? Постранствуешь посветувместеснами?Поищешьприключений?

– Спасибо, нет. Я устал. Быть может, я испрошу себе старую твоюработуистануСэмомотАрхивов.

Такхмыкнулещераз.–Сомневаюсь.Яещеувижутебя,Князь.Такчто–досвидания.–Досвидания…Что-то…–Что?– Ничего. На какой-то миг ты напомнил мне об одном человеке,

которогоякогда-тознал.Пустое.Удачи!Онхлопнулегопоплечуипошелдальше.Такпоспешилпрочь.ХозяинсказалКубере,чтоивправдуунегоостановилсяподходящий

подописаниепостоялец,онснялзаднююкомнатунавторомэтаже,новрядлизахочетонкого-либовидеть.

Кубераподнялсянавторойэтаж.Настуквдверьниктонеответил,иКуберапопыталсяееоткрыть.Изнутридверьбылазапертаназасов,ионначалвнееколотить.НаэтонаконецраздалсяголосЯмы:–Ктотам?–Кубера.–Уходи.–Нет.Открой,янеуйдуотсюда,покатынеоткроешь.–Нухорошо,погодиминуту.И Яма отодвинул засов; дверь приоткрылась внутрь на несколько

дюймов.–Алкоголемоттебянепахнет,наверно,тыподцепилдевку,–заявил

Кубера.–Нет,–сказалЯма,глядянанего.–Чтотебенужно?–Выяснить,чтотутневпорядке.Помочь,еслисмогу.–Неможешь,Кубера.–Почемтызнаешь?Ятоже,какиты,недурнойремесленник,–иного

типа,конечно.Ямапоразмыслили,отступиввсторону,распахнулдверь.–Заходи,–сказалон.На полу перед грудой всякой всячины сидела совсемюная девушка.

Еще почти ребенок, она крепко прижимала к себе коричневого с белымипятнами щенка и смотрела на Куберу широко раскрытыми испуганнымиглазами,покаоннеулыбнулсяинесделалуспокаивающийжест.

–Кубера,–сказалЯма.–Кубра,–сказаладевушка.–Этомоядочь,–сказалЯма.–ЕезовутМурга.–Яникогданезнал,чтоутебяестьдочь.–Онаотстаетвразвитии.Мозговаятравма…–Врожденнаяиливрезультатепереноса?–спросилКубера.–Результатпереноса.–Ясно.–Онамоядочь,–повторилЯма.–Мурга.–Да,–сказалКубера.Ямавсталнаколенирядомснейиподнялсполакубик.–Кубик,–сказалон.–Кубик,–сказаладевушка.Онвзялложку.–Ложка,–сказалон.–Ложка,–сказаладевушка.Онподнялмячипоказалегоей.–Мяч,–сказалон.–Мяч,–сказалаона.Онопятьвзялкубикипоказалегоей.–Мяч,–повторилаона.Ямавыронилкубик.–Помогимне,Кубера,–сказалон.–Помогу,Яма.Еслиестькакой-тоспособ,мыотыщемего.Онуселсярядомснимииподнялрукивверх.Ложка тут же ожила, одушевленная ложкавостью, мяч исполнился

мячности, кубик – кубиковости, и девочка рассмеялась. Даже щенок,казалось,внимательноизучалпредметы.

–Локапалынепобедимы,–сказалКубера,адевочкаподнялакубикидолго-долгоразглядывалаего,преждечемназвать.

Как известно, Владыка Варуна вернулся после Хайпура в НебесныйГрад. Примерно тогда же начала отмирать система небесногочинопродвижения. Властителей Кармы сменили Смотрители Переноса, афункцииих отделеныбылиотХрамов. Зановоизобретен был велосипед.Возведено семь буддистских святынь. Во дворце Ниррити разместилисьхудожественная галерея и Павильон Камы. Продолжал ежегоднопраздноватьсяФестивальвАлундиле,инебылоравныхеготанцорам.Неисчезлаипурпурнаяроща,окоторойслюбовьюзаботилисьправоверные.

Кубера остался с Ратри в Хайпуре, Так с Ольвеггом отправились вгромовой колеснице странствовать в поисках неведомой судьбы по свету.

НаНебесахправилВишну.Те, кто молился семерым риши, возносили им благодарности за

велосипед и за своевременную аватару Будды, заМайтрею, что означаетКнязьСвета;звалиеготактолизато,чтомогонразбрасыватьмолнии,толи за то, что старался он этого не делать. Другие продолжали звать егоМахасаматман и утверждали, что он бог. Он, однако, попрежнемупредпочитал опускать громкие Маха– и -атман и продолжал звать себяпростоСэмом.Никогданепровозглашалонсебябогом,Сдругойстороны,и не отказывался, конечно, от этого. В сложившихся условиях ни то, нидругоенесулилоемуникакойвыгоды.Ктомужеинеоставалсяонсредилюдей достаточно долго, чтобы дать пищу сложным теологическимхитросплетениям. О днях же его ухода рассказывают несколькопротиворечивыхисторий.

Однадетальприсутствуетвовсехэтихлегендах:однаждывсумерках,когда скакал он на лошади вдоль реки, слетела к нему невесть откудабольшаякраснаяптица,ибылхвостеевтроедлиннееостальноготела.

ИещедорассветапокинулонХайпур,ибольшеегониктоникогданевидел.

И вот утверждают одни, что чистым совпадением было появлениептицыиегоотбытиеиничемонинесвязаны.Иушелонвпоискахпокоя,даруемогошафраннойрясой,ибоисполнилужевсе,радичеговозвращалсявмир,иуспелустатьотшумаимолвы,сопутствовавшихегопобеде.Вытьможет, птица просто напомнила ему о преходящести всего яркого иблестящего.Аможетинет,еслионужепринялтогдасвоерешение.

Другиеговорят,чтоненаделонболеерясы,аптицабылапосланникомСилПревышеЖизни,призвавшимеговернутьсяназадкпокою,нирваны,вновьпознатьВеликийПокой,нескончаемоеблаженство,услышатьпесни,которыепоютзвездынаберегувеликогоокеана.Ониговорят,чтоперешелончерезМостБогов.Ониговорят,чтоонневернется.

Другиеговорят,чтосталонновойличностьюидосихпорстранствуетсреди рода людского, оберегая и помогая ему в дни смуты, оберегаяпростойлюдотугнетенияпришедшихквласти.

Некоторыеутверждают,чтоивправдубылаптицапосланцем,нонеиздругого мира, а все из этого же, и что послание несла она не ему, аобладателюГромоваджры,БогуИндре,который,какизвестно,посмотрелвглазаСмерти.Никтоникогданевидывалдотехпорподобныхптиц,хотя,каксталотеперьизвестно,обитаютихсородичинавосточномконтиненте,там,гдевелИндравойнысведьмами.Еслибылавпламенеющейголовкептицыискоркаразума,моглаонапринестииздалекойстраныпосланиео

помощи.Анадовспомнить,чтоЛедиПарвати,котораябылакогда-тоСэмуто лиженой, то лиматерью, сестрой или дочерью, аможет – всеми имисразу,ускользнулатудасНебес,когдавзглянулинанихпризрачныекошкиКанибуррхи,чтобыжитьсредитамошнихколдуний, считалаонакоторыхсвоей родней. Если принесла птица такую весть, то не сомневаютсясказителиэтойистории,чтотутжеотправилсяоннавосточныйконтинент,чтобыоберечьееотлюбойгрозящейейнапасти.

Таковы четыре версии истории о Сэме и Красной Птице, КотораяВозвестила Его Уход, – как рассказывают ее моралисты, мистики,социальные реформаторы и романтики. Каждый может, осмелюсь ядобавить, выбратьизнихподходящуюсебе версию.Единственное, о чемдействительно он должен помнить, – это достоверный факт, что назападном континенте подобные птицы не обнаружены, хотя они, по-видимому,достаточномногочисленнынавосточном.

Примерно через полгода покинул Хайпур и Яма-Дхарма. Ничегоособенного не известно о его уходе, и большинство считает это вполнедостаточной информацией. Свою дочь Мургу он оставил на попечениеРатри и Кубере, и она выросла в женщину поразительной красоты.Возможно,онотправилсянавостокиможетбытьдажепереправилсячерезморе.Ибобытуетгде-товчужихкраяхлегендаотом,каквыступилНектовКрасномпротивобъединенноймощиСемиКнязейКомлатавкраюведьм.Нодостовернознаеммыобэтомнебольше,чемобистинномконцеКнязяСвета.

Новзглянивокругсебя…Всегда,вездеивсюду–СмертьиСвет,онирастутиубывают,спешати

ждут; они внутри и снаружи Грезы Безымянного, каковая – мир; ивыжигают они в сансаре слова, чтобы создать, быть может, нечто дивнопрекрасное.

А пока облаченные в шафранные рясы монахи продолжаютмедитироватьопутисвета;икаждыйденьходитдевушкапоимениМургав Храм, чтобы положить перед темным силуэтом внутри святилища тоединственноеподношение,котороеонсогласенпринять,–цветы.