Балтийский регион как полюс экономической интеграции...

Межрегиональные исследования в общественных науках

Министерство образования и науки Российской Федерации ИНО-Центр (Информация. Наука. Образование)

Институт имени Кеннана Центра Вудро Вильсона (США)

Корпорация Карнеги в Нью-Йорке (США)

Фонд Джона Д. и Кэтрин Т. МакАртуров (США)

Данное издание осуществлено в рамках программы «Межрегиональные исследования в общественных науках», реализуемой совместно Министерством образования и науки РФ, «ИНО-Центром (Информация. Наука. Образование)» и Институтом имени Кеннана Центра Вудро Вильсона при поддержке Корпорации Карнеги в Нью-Йорке (США), Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. МакАртуров (США). Точка зрения, отраженная в данном издании, может не совпадать с точкой зрения доноров и организаторов Программы.

Балтийский регион как полюс экономической интеграции Северо-Запада Российской Федерации

и Европейского союза

КалининградИздательство РГУ им. И. Канта

2006

Российский государственный университет им. И. КантаБалтийский межрегиональный институт общественных наук

«Россия и Европа: прошлое, настоящее, будущее»

УДК 330.3 ББК 65.04 Б 207

Печатается по решению Совета научных кураторов программы «Межрегиональные исследования в общественных науках»

Б 207 Балтийский регион как полюс экономической интеграции Северо-Запада Российской Федерации и Европейского союза / Под ред. В.П. Гутника, А.П. Клемешева. — Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2006. — 392 с. ISBN 5-88874-724-6

Монография посвящена проблемам интеграционного взаимодейст-вия российских областей (Ленинградской, Новгородской, Псковской,Калининградской), входящих в Балтийский регион, со странами ЕС.Показано участие этих субъектов РФ в балтийской кооперации, значение международного сотрудничества для социально-экономического разви-тия четырех российских регионов, а также для России в целом. Проведенсопоставительный анализ регионов, выявлены их конкурентные преиму-щества и имеющиеся барьеры для участия в общеевропейской интегра-ции.

Издание адресовано экономистам, политологам, географам, экспер-там в области регионального управления, бизнесменам – широкому кругу специалистов, исследующих проблемы интеграции России и ЕС.

УДК 330.3ББК 65.04

Книга распространяется бесплатно.

ISBN 5-88874-724-6 © Коллектив авторов, 2006 © АНО «ИНО-Центр (Информация. Наука. Образование)», 2006

Рецензент А.Е. Шаститко, доктор экономических наук,

директор Бюро экономического анализа (Москва)

Научное издание

Балтийский регион как полюс экономической интеграции Северо-Запада Российской Федерации

и Европейского союза

Редакторы Н.Н. Мартынюк, Л.Г. Ванцева. Корректоры Н.Н. Генина, Л.Г. Владимирова Оригинал-макет подготовлен Л.В. Семеновой

Подписано в печать 25.05.2006 г. Бумага для множительных аппаратов. Формат 60×90 1/16.

Гарнитура «Таймс». Ризограф. Усл. печ. л. 24,0. Уч.-изд. л. 18,6. Тираж 500 экз. Заказ .

Издательство Российского государственного университета имени Иммануила Канта

236041, г. Калининград, ул. А. Невского, 14

3

СОДЕРЖАНИЕ

Введение (В.П. Гутник, А.П. Клемешев, Г.М. Федоров)..................... 5 Глава 1. Формирование общего экономического пространства Рос-сии и ЕС: возможности и риски для российских регионов (В.П. Гутник) ..................................................................................................... 10 1.1. Особенности современного этапа отношений между Россией и ЕС.................................................................................. 11 1.2. Общее европейское экономическое пространство строится через регионы ................................................................................ 17 1.3. Северо-западные регионы России: адаптация к меняющимся условиям или модернизация через интеграцию? ....................... 23 1.4. Калининградская область как испытательный полигон регионального сотрудничества .................................................... 26 Глава 2. Социально-экономическая дифференциация в Балтийском регионе и возможности интеграционных процессов (А.В. Авилова)....................................................................... 31 2.1. Различия в уровне развития и структуре экономики стран Балтийского региона........................................................... 31 2.2. Экономические разрывы и потенциал развития сотрудничества.... 36 2.3. Россия: возможности экономического партнерства в Балтийском регионе ............................................................................ 50 Глава 3. Трансграничная кооперация в Балтийском регионе (И.И. Драгилева, Ю.М. Зверев, В.С. Корнеевец, Г.М. Федоров) .................. 65 3.1. Международные организации и программы, влияющие на развитие сотрудничества в Балтийском регионе ................... 65 3.2. Трансграничные регионы ............................................................. 73 3.3. Трансграничная кооперация в Европе......................................... 77 3.4. Международное сотрудничество российских регионов ............ 100 3.5. Приграничное сотрудничество и трансграничная кооперация Калининградской области ............................................................ 105 Глава 4. Политические аспекты углубления европейских связей российского Северо-Запада и роль Калининградской 121

4

области в российско-европейской кооперации (К.В. Воронов) .......... 4.1. Европейский треугольник безопасности: ЕС — Балтия — Россия... 124 4.2. Российский эксклав внутри ЕС .................................................... 145 4.3. Балтийская политика России и фактор Калининграда............... 158 4.4. Национально-государственные и региональные интересы: Россия и Калининград................................................................... 168 Глава 5. Сравнительная характеристика экономического потенциала Ленинградской, Новгородской и Псковской областей (А.В. Кузнецов) ..... 193 5.1. Структурные различия трех региональных экономик ............... 193 5.2. Сопоставление региональной экономической политики трех областей.......................................................................................... 211 Глава 6. Современное состояние сотрудничества трех регионов с европейскими партнерами (А.В. Кузнецов)....................................... 228 6.1. Ленинградская область в качестве периферии Санкт-Петербурга и самостоятельного участника внешнеэкономических связей с ЕС.. 228 6.2. Модель «лидер — догоняющий»: сопоставление европейских контактов Новгородской и Псковской областей ........................ 252 6.3. Калининградская область: конкурент, партнер или посторонний регион? ............................................................. 269 Глава 7. Перспективы усиления роли Ленинградской, Новгородской и Псковской областей в европейских связях России (А.В. Кузнецов) ................................................................................................ 279 7.1. Воздействие диффузии европейски прямых инвестиций в России на уменьшение региональной дифференциации ........ 279 7.2. Значение экономической децентрализации для усиления внешнеэкономических контактов Новгородской и Псковской областей.......................................................................................... 301 7.3. Потенциал приграничного сотрудничества с Латвией, Эстонией и Финляндией в свете расширения ЕС....................... 312 Глава 8. Российский эксклав в балтийском экономическом пространстве (Т.Р. Гареев, А.П. Клемешев, Г.М. Федоров) ................ 329 8.1. Оценка ситуации в регионе различными исследовательскими группами ........................................................................................ 329 8.2. Эволюция экономики Калининградской области ...................... 330 8.3. Новый закон «Об Особой экономической зоне в Калининградской области» ....................................................... 350 8.4. Институционализация калининградской проблематики............ 359 Заключение (В.П. Гутник, А.П. Клемешев) .......................................... 362 Приложения ............................................................................................. 370

5

ВВЕДЕНИЕ

Интеграционные процессы в Европе, расширение ЕС на восток, потребность в новых институциональных формах российско-ев-ропейского сотрудничества обусловливают необходимость раз-работки концептуального подхода к развитию Балтийского ре-гиона как полюса интеграционного взаимодействия России и Ев-ропы, прежде всего, в экономической сфере. Одной из предпосы-лок и одновременно составляющей решения этой задачи является исследование современных тенденций, перспективных направле-ний и приоритетов развития Северо-Запада РФ как значимого субъекта международного сотрудничества в Балтийском регионе. Проблемы, связанные с интеграционным взаимодействием рос-сийских областей, входящих в Балтийский регион, со странами ЕС, и стали основным содержанием настоящей книги.

Территория, обозначаемая как «Балтийский регион», не имеет устоявшихся географических границ. Узкое его понимание бази-руется на практике приграничной кооперации. В таком смысле в Балтийский регион чаще всего включают Санкт-Петербург с Ле-нинградской областью, Калининградскую область, выходящие на Балтику административные единицы Дании, Швеции, Финлян-дии, Германии, страны Прибалтики, а также северные воеводства Польши. Многие города этих территорий входят в Союз балтий-ских городов. Иногда это ядро более широкого региона называют «Балтийским поясом».

Физико-географическое определение Балтийского региона относит к нему территорию дренажного бассейна рек, впадаю-щих в Балтийское море (рис. 1). Тогда в него входят Санкт-Пе-

6

тербург, полностью Ленинградская, Псковская, Новгородская, Ка-лининградская области, а также юг Карелии и небольшие участки Архангельской, Вологодской, Тверской и Смоленской областей. Из зарубежных государств целиком в Балтийский регион включаются Прибалтийские страны — Литва, Латвия и Эстония, практически вся Польша, основная часть Швеции и Финляндии, больше поло-вины территории Дании и почти половина Белоруссии, северо-вос-ток Германии, незначительные части Украины, Чехии и Словакии.

Рис. 1. Бассейн Балтийского моря

7

В целях территориального планирования международной программой VASAB-2010 к Балтийскому региону отнесены Да-ния, Швеция, Норвегия и Финляндия, страны Прибалтики, Польша, Белоруссия, федеральные земли Германии — Шлезвиг-Гольштейн, Мекленбург-Передняя Померания, Бранденбург, города Берлин и Гамбург. А из субъектов Российской Федерации — Санкт-Петербург, Ленинградская, Псковская и Новгородская области, Рес-публика Карелия, Мурманская и Калининградская области.

В самом широком геополитическом смысле Балтийский ре-гион включает в себя государства, имеющие выход к Балтике: Россию, Эстонию, Латвию, Литву, Польшу, Германию, Да-нию, Швецию и Финляндию; к числу стран региона иногда от-носят также находящиеся недалеко от Балтийского моря Норве-гию и Белоруссию (рис. 2). В данной работе Балтийский регион понимается в составе стран, имеющих непосредственный выход к Балтийскому морю.

С начала 1990-х годов расширяется кооперация государств Балтийского региона. Для ее координации сформирован ряд межправительственных и межгосударственных организаций и программ в различных сферах. Все более активным становится трансграничное сотрудничество регионов соседних стран.

Среди субъектов Российской Федерации в их экономическом развитии наиболее тесно связаны с Балтикой эксклавная Кали-нинградская область и выделяемый в социально-экономическом районировании страны Северо-Запад (Санкт-Петербург, Ленин-градская, Новгородская и Псковская области). Авторы ставят своей целью показать участие этих субъектов РФ, особенно Ле-нинградской, Новгородской, Псковской и Калининградской об-ластей, в балтийской кооперации, ее значение для социально-экономического развития четырех российских регионов, а также для России в целом. Санкт-Петербург отличается весьма значи-мой спецификой с точки зрения как производственного потен-циала, так и внешнеэкономических связей. Прямое сопоставление этого мощного экономического центра с четырьмя другими облас-тями Северо-Запада даже по столь ограниченной проблеме, как раз-витие сотрудничества со странами ЕС, представляется авторам не слишком плодотворной, хотя и трудоемкой работой; поэтому Санкт-Петербург в настоящем анализе практически отсутствует.

8

Рис. 2. Политическая карта Балтийского региона

Но и четыре рассматриваемых области довольно существенно

различаются между собой, хотя, как показывает анализ, соци-ально-экономическая дифференциация характерна и для зару-бежных балтийских регионов. Сопоставительный анализ россий-

9

ских регионов, выявление их конкурентных преимуществ и имеющихся барьеров в контексте развития Балтийского региона в условиях европейской интеграции и стали основным предметом исследования, результаты которого предлагаются читателю.

Важной предпосылкой анализа являлся тезис о преимущест-венно европейской ориентации России в своих внешнеэкономи-ческих (очевидно, и внешнеполитических) связях, о перспектив-ности продвинутого стратегического партнерства РФ — ЕС. При этом Калининградская область — а в несколько меньшей мере и остальные области российского Северо-Запада — может высту-пить в качестве региона, способного стать полигоном для отра-ботки новых форм сотрудничества России и Европы.

В отношении необходимости тесного взаимодействия России в целом и особенно ее северо-восточных регионов со странами ЕС авторы настоящей книги занимают единую позицию. Вместе с тем по некоторым вопросам в отдельных главах представлена авторская точка зрения, не всегда являющаяся консенсусной и отражающая дискуссионный характер предмета исследования. Тем не менее редакторы и авторский коллектив считает полез-ным вынести на широкое общественное обсуждение и ряд спор-ных моментов, относящихся как к российско-европейским отно-шениям, так и к перспективам развития Калининградской об-ласти.

10

Глава 1. Формирование общего экономического пространства России и ЕС: возможности и риски для российских регионов

В отношениях между Россией и ЕС наступает этап, на котором, видимо, при сохранении значимости политической составляю-щей, усилится экономический прагматизм. Это даст возможность развивать так называемые малые формы интеграционного взаи-модействия, которые создадут необходимый фундамент развития производственной кооперации и установления подлинного дове-рия между партнерами. Более того, в результате произойдут, на-конец, хотя бы минимально необходимые институциональные изменения, причем не только в сфере взаимодействия, но и в рос-сийском хозяйственном порядке в целом. Институциональная модернизация российской экономики может стать одним из важ-нейших результатов реализации концепции Общего европейского экономического пространства (ОЕЭП).

Российские регионы — прежде всего граничащие со стра-нами-членами ЕС — смогут не просто расширять экономические связи со странами ЕС, но и реализовывать новые формы интегра-ционного сотрудничества при условии их большей самостоятель-ности. Новое качество сотрудничества регионов с ЕС является важным фактором их социально-экономической модернизации, но одновременно обусловливает возрастание региональной диф-ференциации и возможную конкуренцию между регионами.

11

1.1. Особенности современного этапа отношений между Россией и ЕС Отношения между Россией и Европейским союзом после непро-должительного периода, характеризовавшегося рядом экспертов как «кризисный» (в связи в основном с расширением ЕС на Вос-ток) и действительно ставшего испытанием нашего сотрудниче-ства на прочность, переходит в стадию формирования прагмати-ческого и более эффективного взаимодействия. Широковеща-тельные заявления о создании четырех «общих пространств», сделанные на Петербургском саммите в мае 2003 г., долго не мог-ли выйти на траекторию практической реализации, но теперь по-лучают воплощение в виде «дорожных карт», утвержденных в мае 2005 г. на саммите Россия — ЕС. Они пока не наполнены конкретным содержанием, а представляют собой только повестку дня диалогов между представителями обеих сторон по конкрет-ным («отраслевым») направлениям. В рамках реализации догово-ренностей, зафиксированных в «дорожной карте» по Общему европейскому экономическому пространству, с конца 2005 г. на-блюдается активизация процесса формирования секторальных диалогов сотрудничества между Россией и ЕС. Однако многие российские эксперты (причем как противники, так и сторонники углубленного стратегического партнерства с ЕС) негативно отне-слись к «дорожным картам», расценивая их как пустые бюрокра-тические формы.

Более того, среди российских экспертов и политиков нарас-тает евроскептицизм, причем базирующийся не только и даже не столько на сомнениях в реализуемости общих пространств, сколько на растущих «озабоченностях» относительно навязыва-ния Европой своих правил, не соответствующих, по мнению рос-сийских евроскептиков, национальным интересам нашей страны.

Весьма модной становится формула необходимости «много-векторности сотрудничества», за которой, как правило, скрыва-ется идея постепенной переориентации российских экономиче-ских связей на Восток (т. е. на Китай, Индию, страны АТЭС). По-ка это лишь знаковые декларации, до реализации которых весьма

12

далеко (ведь подавляющая часть инфраструктуры, особенно тру-бопроводной, завязана на Европу), но если будет политическая воля, то такой сдвиг исключать нельзя. Собственно, многовек-торность торговых и иных экономических отношений можно только приветствовать, и нет ничего плохого, если наряду с Гер-манией и Италией мы в числе важнейших партнеров будем иметь также Китай и Индию (первая страна уже относится к таковым). Проблема, однако, в том, что переориентация на пре-имущественные связи с Востоком подразумевает в большей или меньшей степени отказ от европейской модели развития, от со-гласования российской институциональной системы с европей-ской (или с системами западноевропейских стран), наконец, от «европейских» ценностей, которые так ненавистны российским чиновникам, как и тот факт, что они не просто «навязываются», но и увязываются с развитием экономических связей. Требования ЕС по отношению к России уже несколько лет считаются не вполне соответствующими глобальным интересам нашей страны. А европейская модель подчеркнуто характеризуется как «отста-лая» (по сравнению с американской) и неподходящая для «воз-рождающую свою мощь» России. Поводом для пересмотра от-ношений стратегического партнерства с ЕС для некоторых рос-сийских экспертов становится и истекающий в 2007 г. срок дей-ствия Соглашения о партнерстве и сотрудничеству (СПС), кото-рое надо либо пролонгировать, либо модернизировать, либо за-менять принципиально новым документом. Если эксперты, на-строенные на углубление отношений с ЕС и построение под-линно стратегического партнерства, считают в нынешних усло-виях оптимальным существенную модернизацию СПС, обеспе-чивающую движение в этом направлении1, то другие — тоже «проевропейские», но критически-скептические — полагают дос-таточным вместо модернизированного (и тем более пролонги-рованного) СПС заключить самую общую (т. е., очевидно, ни к 1 См. разработанную под эгидой общественного комитета «Россия в объединенной Европе» (авторы: Н.К. Арбатова, Ю.А. Борко и др.) в конце 2005 г. «Концепцию модернизации Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС и заключения Соглашения о продвинутом партнерстве, учреждающем ассоциацию».

13

чему не обязывающую) «Декларацию», а реальное сотрудниче-ство строить на базе «секторальных соглашений»2. Звучат и го-лоса об отказе от иллюзий о возможности партнерских отноше-ний с европейцами.

Однако геополитические расчеты, базирующиеся на старых принципах «реальной политики» начала ХХ века, могут привести (и приводят) к неадекватному пониманию интересов в глобали-зирующемся мире. Новая парадигма интеграционного сотрудни-чества должна ставить в центр политики интересы индивида, ин-тересы хозяйствующих субъектов и регионов, единство которых и образует общий, национальный интерес.

Взаимодействие между отдельными хозяйствующими субъ-ектами, как и между регионами, неизбежно должно иметь коопе-рационный характер (в противном случае достаточно и межгосу-дарственных договоренностей). Дееспособная производственная кооперация возможна даже не столько между странами с близким уровнем развития (хотя это и облегчает ее реализацию), сколько между экономиками с однородной институциональной структу-рой. Последнее означает, что хозяйствующие субъекты (и госу-дарство) взаимодействуют друг с другом на основе одинаковых или не противоречащих друг другу норм и правил. Правила (как формальные в виде законов, так и неформальные, складываю-щиеся в процессе общения) должны быть ясными, понятными, с четким механизмом реализации и контроля. Когда предпринима-тели говорят, что они не понимают политику государства, то рас-считывать на их активность было бы наивно. И если российские предприниматели к такому неопределенному порядку как-то привыкли, то западных данное обстоятельство раздражает осо-бенно сильно, и оно сводит на нет все формально благоприятные условия, как, например, более низкие, чем в большинстве стран ЕС, налоги. Пусть лучше правила будут более жесткими, но од-нозначными и стабильными — таков рефрен высказываний большинства серьезных европейских предпринимателей, рабо-тающих на российском рынке. Но в эффективных правилах рос- 2 Обоснование подобного подхода сделали Т. Бордачев и Д. Суслов в ходе обсуждения вышеназванных предложений комитета «Россия в объединенной Европе».

14

сийская сторона пока, кажется, не заинтересована: чего ради ско-вывать себя жесткими рамками, да еще и приводящими к сниже-нию ренты?!

Нечеткая и неразвитая институциональная структура обу-словливает и слабость отношений доверия или даже отношения недоверия, неприемлемые для эффективного партнерства. Чи-новники ожидают от европейских инвесторов каких-то действий, направленных против российских или региональных интересов, а предприниматели, в свою очередь, ищут такие обходные пути, которые лишь позволяют им закрепиться на рынке, но вряд ли обеспечивать масштабный рост и развитие. Особенно уязвимыми становятся малые и средние фирмы, которые у нас часто всерьез и не воспринимаются, а в странах Евросоюза производят поло-вину ВВП. Возиться с ними, при том, что объемы возможных вложений каждой из них невелики, считается неоправданной тра-той сил, когда рядом бурлят мощные финансовые потоки. Но ведь их может быть тысячи и десятки тысяч, которые, несо-мненно, смогли бы и российский малый бизнес подтолкнуть. На-дежда здесь остается только на дальновидность региональных руководителей, которые будут проявлять инициативу в создании благоприятных условий именно для инвесторов из малого и среднего бизнеса, тем более что в Европе (особенно в Германии) в этой среде есть интерес к выходу на российский рынок, сдер-живаемый, однако, сильными опасениями относительно крими-нального и государственного рэкета.

От непоследовательности и противоречивости российских институциональных условий, да и принимаемых политических решений, страдают и крупные известные компании, причем фак-тор недоверия и здесь играет главную роль. Немецкие автомо-бильные концерны держались до последнего и остерегались (вместе с японцами) переносить свое сборочное производство в Россию, даже когда здесь уже развивали свое производство не только корейские автоконцерны, но и французские и американ-ские. Только благоприятные таможенные льготы подвигли «Фольксваген» к изменению позиции, а «ДаймлерКрайслеру» и их оказалось мало. При этом организовывать кооперационные связи с российскими поставщиками комплектующих немецкие компании, равно как и итальянские или французские, явно опа-

15

саются. Нет доверия к российским фирмам, которые не находятся под их контролем, причем нет не только доверия к их финансо-вой устойчивости и надежности, но и уверенности в должном качестве производимых комплектующих, а также в своевремен-ности поставок. Но без такого доверия настоящая международная кооперация невозможна, а значит, стабильность экономических связей всегда будет под угрозой. Вследствие этого вопрос о ре-альности формирования ОЕЭП как дееспособной и эффективной системы взаимосвязей и институциональных правил останется лишь предметом для теоретических рассуждений.

Нельзя не вспомнить и известный случай с попыткой компа-нии «Сименс» приобрести контрольный пакет акций (более 70 %, который уже с имевшимися у германского концерна составил бы 75 %) группы компаний «Силовые машины», блокированной Фе-деральной антимонопольной службой России на том основании, что сделка привела бы к ограничению конкуренции на рынках энергетического оборудования. Как будто без этой сделки на данном рынке в России есть конкуренция. Или как будто «Сило-вые машины» без «Сименса» (или даже против «Сименса») укре-пят свои позиции на международных рынках и станут достаточно конкурентоспособными. Ясно, что немецкая компания воспри-няла такое решение как недружественное, и даже обещанный контракт на 2,5 млрд евро на постройку для РЖД чуть ли не 40 скоростных поездов типа ICE (правда, неясно, где они будут кур-сировать?!) не сгладил негативного впечатления.

Но надо отдать должное руководству немецкой компании, ко-торое не пошло на свертывание деятельности в России и не стало раздувать скандал. Характерно, что сейчас «Сименс» акции «СМ» все же потихоньку приобретает (Федеральная антимоно-польная служба России разрешила покупку пакета акций разме-ром чуть больше 20 %), а проект с локомотивами подвергается корректировке. В связи с последним обстоятельством возникает смутное ощущение зыбкости и грандиозного «Североевропей-ского газопровода»: ведь случись резкое потепление в отноше-ниях между Россией и Украиной, так и этот дорогостоящий про-ект подвергнется «корректировкам» (хотя «СЕГ», наверное, не умрет, поскольку политическая подстраховка в данном случае весьма кстати, а кроме того, он очень многих может подкормить).

16

Но в случае с несостоявшейся весной прошлого года сделкой «Сименса» были и другие опасения, не лишенные оснований. Дело даже не в пресловутой оборонной составляющей «СМ», а в ожидаемой рационализации и модернизации немецкой компа-нией предприятий холдинга. Даже без специального анализа в качестве результатов такой рационализации вполне просматрива-ется сокращение персонала (причем существенное, реально ухудшающее ситуацию в Северо-Западном регионе), закрытие отдельных производств, а главное, — сужение и, возможно, пол-ная ликвидация отечественной научной школы энергетического машиностроения. В альтруизм компании «Сименс» никто не ве-рил, то, что она будет поддерживать производство менее совер-шенных российских турбин (для теплоэнергетики), представля-лось нереалистичным, а потому вывод был однозначным: немец-кая компания стремится захватить зарубежные заказы холдинга «СМ» (а его доля производства на экспорт составляет около 80 %) и стать эксклюзивным поставщиком российских электро-станций в близящийся период их модернизации. Но будет ли это оборудование (безусловно, более совершенное) производиться в России и насколько оно окажется дороже, чем традиционная про-дукция «СМ», сказать никто не мог. Такие опасения подкрепля-лись как опытом «деиидустриализации» Восточной Германии, успешно проведенной западногерманскими компаниями, так и тем, что «Сименс» предложил всего 250 млн евро инвестиций, при этом только с Индией «СМ» заключили два контракта на 250 млн долларов каждый. Нельзя избавиться от мысли, что «Си-менс» все свои карты не раскрывал и вел себя очень осторожно. Но это лишь усугубляло ситуацию.

Недоверие «Сименса» к российским госструктурам, прини-мавшим решение, недоверие последних к немецкой компании, подкрепляемое сомнениями экспертов и российских промышлен-ников, привело к не самому эффективному решению — продаже «СМ» тому же «Сименсу», но маленькими порциями. Что теперь будет с российским энергомашиностроением, сказать трудно, но еще большая осторожность «Сименса» явно замедлит процесс его модернизации.

Даже этот непростой (и явно неоднозначный) случай свиде-тельствует об одном: для успешного взаимодействия России со

17

странами Евросоюза (а точнее, с хозяйствующими субъектами стран-членов ЕС) необходимо выстраивать четкую систему пра-вил и неукоснительно их соблюдать. Упор следует делать не на минимизацию убытков, а на максимизацию выгод. Только так можно укрепить доверие, уйти от неестественных элементов конфронтации в сфере экономического сотрудничества, а заодно перестроить институциональную систему взаимодействия рос-сийского государства не только с зарубежными, но и с россий-скими инвесторами.

Таким образом, выстраивание новой модели экономических взаимоотношений с Евросоюзом в рамках Общего европейского экономического пространства является хорошей возможностью усилить интеграционное сотрудничество на микроуровне, в том числе и на уровне регионов, что послужит как выработке опти-мальных форм адаптации к европейским институтам и механиз-мам, так и развитию подлинного федерализма. Москва и Брюс-сель должны, однако, создать для этого благоприятные рамочные условия, но не брать на себя функции центров принятия всех ре-шений. 1.2. Общее европейское экономическое пространство строится через регионы

Отсутствие быстрого прогресса в реализации широкомасштабных договоренностях между Россией и ЕС, выдвижение последним все новых требований, содействующих сближению, но воспри-нимаемых нами чуть ли не как диктат, порождает все более рас-тущее убеждение о «кризисе» в российско-европейских отноше-ниях, отражающем принципиальное расхождение интересов. Во-прос ставится даже о конце европеизации России и нецелесооб-разности входить в интеграционные пространства, чреватые за-висимостью страны от брюссельской бюрократии, которая к тому же в известной стратегии «Широкая Европа — новые соседи» ставит нас на одну доску с Марокко или Ливаном.

18

Очевидно, что кризис налицо — но не в российско-европей-ских отношениях, а в понимании возможностей и ограничений нового стандарта взаимодействия. Это — кризис завышенных ожиданий, нетерпение и некоторый «административный зуд» при явном пренебрежении к выстраиванию интеграции снизу. Не бе-русь говорить об общих пространствах свободы, безопасности и правосудия, внешней безопасности, научных исследований и об-разования, включая аспекты культуры. Все они, безусловно, важ-ны, и было бы неверно расценивать их как инструменты ЕС по вмешательству в наши внутренние дела (и противодействию на-шим методам наведения конституционного порядка в отдельных регионах или налоговой дисциплины в отдельных корпорациях), использованию России в качестве защитного барьера против уг-роз с Юга, выкачивания перспективных научных и технических разработок.

В каждом из этих пространств возможно взаимовыгодное со-трудничество на качественно новом уровне, если видеть друг в друге партнера, а не объект, который можно использовать лишь в своих интересах (понятный элемент торга в данном случае пре-восходит все разумные границы). Однако такое партнерство, ос-нованное на кооперативном поведении, взаимном доверии и игре по одним признаваемым правилам, не может возникнуть в одно-часье, да еще по разным направлениям. Даже в близких по хозяй-ственному и политическому порядку странах Западной Европы единый рынок выстраивался в течение десятилетий, проходя оп-ределенные этапы и постепенно втягивая в себя все новые терри-тории. Да и сейчас еще нельзя говорить, что создание единого рынка в ЕС (даже в рамках старых стран-членов) окончательно завершено. Национальные экономики все еще обладают немалой спецификой, что создает неравенство хозяйственных условий при формальной свободе перемещения товаров, услуг, капиталов и людей. Но едва ли кто-нибудь станет утверждать, что формиро-вание единого экономического пространства в Западной Европе не удалось.

Интеграционные процессы в Европе во многом имеют поли-тический характер, точнее, опираются на политические решения, опережающие экономическую потребность. Так было начиная с образования Европейского объединения угля и стали (ЕОУС) и

19

до вступления в ЕС 10 новых стран в мае 2004 г. Но эти полити-ческие инициативы и соглашения были бы обречены на провал, если бы они не поддерживали экономические силы и прежде все-го интересы хозяйствующих субъектов. Экономика как бы «до-гоняла» политические решения, а последние, в свою очередь, корректировались в зависимости от успехов или неуспехов со-трудничества. Однако совершенно однозначно можно утвер-ждать, что европейская интеграция основывается прежде всего на интернационализации производства, интенсификации торговли и переплетении капиталов. Политики лишь создавали рамочные условия для того, чтобы эти процессы протекали в более благо-приятной среде, причем зачастую с некоторым опережением, сти-мулируя фирмы к еще большей интеграционной активности.

Но не менее важно и то, что Европейское экономическое со-общество изначально формировалось на относительно неболь-шом пространстве. Территориальная близость государств, безус-ловно, способствовала сближению их хозяйственных и хозяйст-венно-политических структур. Характерно, что чем дальше про-странственно от «ядра ЕС» расположены страны-члены, тем больше специфика их интеграционного взаимодействия. Следует также подчеркнуть, что немалую роль в сближении входящих в Сообщество государств играли их регионы, причем речь идет не только о приграничном сотрудничестве, в котором задействованы в основном малые хозяйственные формы, но и об особом инте-ресе отдельных регионов к углублению интеграции, особенно на первоначальном этапе (это хорошо прослеживалось, скажем, на примере функционирования ЕОУС). Кроме того, уже в 1958 г., т. е. через год после подписания Римского договора, появился первый еврорегион (на границе ФРГ и Нидерландов), и с тех пор их число выросло несколько десятков. Реализуя весьма узкие, локальные задачи, еврорегионы играют важную роль в вовлече-нии в интеграционный процесс малый и средний бизнес, местные органы власти, иными словами, они наименее бюрократизиро-ваны и наиболее приближены к людям3. 3 Подробнее см.: Кузнецов А.В. Российское участие в еврорегионах // Регион сотрудничества. Вып.4 (29): Новые пространственные формы развития экономики. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С. 5—19.

20

Эта логика развития важна и для формирования, казалось бы, совершенно иного по содержанию Общего европейского эконо-мического пространства между ЕС и Россией. Не соглашения, протоколы и декларации, а реальная производственная коопера-ция с вовлечением в нее большого количества фирм с обоих сто-рон обеспечит успех в этом деле. Для этого необязательно созда-вать всеобъемлющие конструкции сотрудничества Москве и Брюсселю. Важно лишь принятие ими политически однозначной декларации о содействии формированию ОЕЭП, с тем чтобы с помощью этого рамочного документа конкретные программы разрабатывались на двусторонней (или трех-, четырехсторонней) основе.

Нередко можно слышать утверждение, что сотрудничества между РФ и ЕС вообще нет, а 48—50 % нашего внешнеторгового оборота с Европой и более половины накопленных иностранных инвестиций, пришедших оттуда же, — это результат двусторон-них, межстрановых отношений. Но плохого в этом ничего нет: если двустороннее сотрудничество успешно, то нужно на него и делать ставку, не печалясь о том, что трудно договориться с Брюсселем. В конце концов, не ему (т. е. не структурам, вопло-щающим европейскую интеграцию), а странам-членам ЕС про-даем мы свои нефть и газ и не у него, а у тех же стран закупаем машины, продовольствие и медикаменты. А договоренности ме-жду Москвой и Брюсселем неизбежно будут достигнуты по мере дальнейшего укрепления и особенно диверсификации двусторон-них отношений, а также — и это особенно важно — выходом их на формат многостороннего сотрудничества.

Более того, вряд ли можно рассчитывать на то, что Россия как целое образует сразу (и даже в обозримой перспективе) хоть сколько-нибудь единое экономическое пространство с ЕС. Разу-меется, сотрудничество с европейскими фирмами есть не только у Карелии или Санкт-Петербурга, но и у Нижнего Новгорода, Томска, Краснодара, Красноярска, Ханты-Мансийска и т. д. Но это торговое и инвестиционное сотрудничество не обязательно приводит к столь тесному взаимодействию, которое позволяет говорить о едином пространстве. К тому же часть российских регионов (Приморье, например, или Якутия) вовсе не обязаны переориентировать свои внешнеэкономические связи на Европу,

21

если они более эффективны на других направлениях, с другими партнерами. Но для подавляющего числа регионов европейской части РФ активному сотрудничеству с европейскими странами, альтернативы, по существу, нет.

Это сотрудничество уже сейчас может и должно приобретать новое, интеграционное качество, что и будет формировать меха-низмы и институты ОЕЭП. Следует пояснить, что интеграцион-ное взаимодействие российских регионов с ЕС не означает их вхождения в эту группировку в каком бы то ни было виде (равно как и вступления России в ЕС), а лишь отражает тесное сотруд-ничество и кооперацию, которая близка к аналогичным формам в ЕЭС 60-х годов. Поэтому, когда мы формулируем в качестве ис-следовательской и практической проблемы выявление, скажем, потенциала Балтийского региона как полюса интеграции Северо-Запада Российской Федерации и Европейского союза, то при этом не подразумевается формальное обособление данной рос-сийской территории, ее выход из российского экономического пространства и включение в структуры ЕС. Однако применять термин «интеграция» (сознавая неоднозначное его восприятие и риск неверного понимания) мы считаем оправданным для того, чтобы подчеркнуть направленность сотрудничества и его харак-тер.

В данном случае речь идет, таким образом, о включении рос-сийских регионов в единый европейский производственный ком-плекс (в так называемые производственные цепочки) на условиях углубленного разделения труда и переплетения капитала. Это будет означать принципиально новый для наших хозяйствующих субъектов характер взаимодействия, если, разумеется, процесс окажется широким и не ограничится единичными проектами. В результате изменятся не только количественные показатели тор-говых потоков и потоков капитала, но и их качество, поскольку будет происходить диверсификация торгово-инвестиционных связей (ведь регионы европейской части России ни нефть, ни газ в основном не экспортируют). Иностранный и российский капи-тал будет вкладываться не в добычу полезных ископаемых или эксплуатацию природных ресурсов, которых, собственно, в гра-ничащих с ЕС регионах и нет (кроме лесных богатств Карелии), а в перерабатывающие отрасли (что в общем сейчас и наблюдается,

22

хотя и в недостаточных масштабах). Проблема только в том, что-бы этот капитал сюда пришел. Без инвестиций — прежде всего европейских — никакого интеграционного взаимодействия не получится, в лучшем случае ситуация сохранится на уровне про-стого товарообмена: нефть на оборудование.

Наконец, еще одно важное обстоятельство предопределяет характер (а во многом и успех) формирования ОЕЭП: в интегра-ционном процессе, организованном на уровне регионов, будут участвовать не только и не столько глобальные игроки мирового рынка — ТНК, а средние и даже малые предприятия, которые, может быть, и не принесут с собой большие по объему инвести-ции, но обеспечат реализацию большего числа проектов, «массо-вость», что очень важно для формирования предприниматель-ского климата и рыночных институтов на российском экономи-ческом пространстве. В масштабах всей страны это вряд ли осу-ществимо, тем более за относительно короткий промежуток вре-мени. Почему бы не перевести процесс таких изменений на уро-вень регионов? То, что в масштабе национальной экономики представляется мизерным, в Псковской или Калининградской областях может сыграть важную роль для улучшения экономиче-ской и социальной ситуации. Именно на региональном уровне, в рамках еврорегионов и приграничного сотрудничества можно активизировать малый и средний бизнес с обеих сторон. Недо-оценка этого фактора сказывается и на недостаточном внимании федеральной власти к стимулированию развития еврорегионов с участием российских областей.

Вместе с тем остаются сложные и неоднозначные вопросы: во-первых, способны ли регионы привлекать инвестиции и орга-низовывать другие формы интеграционного взаимодействия и, во-вторых, не приведет ли такое развитие к чрезмерной диффе-ренциации регионов и — несмотря на все декларации — к ослаб-лению их связей с другими частями российского экономического пространства (иными словами — к экономическому сепара-тизму)? Многое зависит от того, насколько федеральный центр осознает, что помимо вертикали власти необходима мощная фе-дералистская горизонталь управления, и сумеют ли регионы в рамках такой горизонтали выработать самостоятельную страте-гию интеграционного сотрудничества.

23

1.3. Северо-западные регионы России: адаптация к меняющимся условиям или модернизация через интеграцию? Расширение ЕС на восток в мае 2004 г. привело к тому, что об-щая граница с Евросоюзом у России существенно удлинилась, а наряду с Финляндией мы получили еще четырех соседей, являю-щихся членами ЕС. В целом это, безусловно, создает больше шансов на успешное экономическое сотрудничество с этими странами, чем является риском тех или иных потерь. И прежде всего выиграть могут как раз российские северо-западные ре-гионы, если рационально выстроят свою стратегию на принципах постоянно растущего сотрудничества как со вновь вступившими, так и со старыми членами ЕС.

Сейчас, правда, неизбежно возникает вопрос: а могут ли ре-гионы проводить какую-то собственную внешнеэкономическую политику в условиях «укрепления вертикалей» и определенной централизации хозяйственного управления? Действительно, по-следние политические новации чреваты уменьшением самостоя-тельности в проведении социальной и экономической политики региона, осуществлении им собственных инициатив — в том числе и в направлении интеграционного взаимодействия с дру-гими государствами. Но результат не обязательно будет таким, поскольку (пока) принцип назначения губернаторов не преду-сматривает обязательности выполнения им директив централь-ных ведомств, административно регламентирующих хозяйствен-ную активность.

В любом случае при едином национальном рамочном право-вом и хозяйственном порядке определенная самостоятельность как предпринимательских, так и региональных структур во внешнеэкономической сфере сохранится, если мы остаемся на принципах открытой экономики и продолжаем интегрироваться в мировое хозяйство. В этих условиях возможности более актив-ного интеграционного взаимодействия регионов Северо-Запада РФ с ЕС могут существенно расшириться. Но успех во многом

24

будет зависеть не только от договоренностей между Москвой и Брюсселем, но и от собственной политики региональных властей.

Областей Северо-Запада это касается прежде всего, по-скольку за исключением Санкт-Петербурга регион относится к менее развитой части российской экономики, уступая среднерос-сийским показателям на душу населения по производству про-дукции, денежным доходам, инвестициям в основной капитал и иностранным инвестициям. Отсутствие существенных запасов полезных ископаемых вынуждает ориентироваться на интенсив-ное создание преимуществ для обрабатывающей промышленно-сти, а также сферы услуг (например, туризма, потенциал кото-рого на Северо-Западе используется явно недостаточно).

Источниками развития могут быть только капиталовложения — как отечественные, так и зарубежные. Но существует и иная взаимозависимость — между размерами привлекаемых прямых иностранных инвестиций и интенсивностью модернизации. Борьба за привлечение иностранных инвестиций становится все-общей (в том числе и со стороны развитых стран) и во многом определяет динамику и качественные характеристики националь-ной и региональной экономики. Поэтому соседствующие с ЕС российские регионы должны вступать в активную (если не ска-зать жесткую) конкуренцию за привлечение капитала, и не ис-ключено, что это будет конкуренция не только с зарубежными, но и с другими территориями России. Выигрывает тот, кто не рассчитывает только на поддержку центра, но и сам создает бла-гоприятные институциональные условия, ибо в руках региональ-ных властей есть мощные рычаги институционального формо-творчества, а также формирования имиджа для инвесторов. Зако-нодательство (налоговое, инвестиционное) в основе своей единое для всей страны. Но вход на рынок зависит не только и не столь-ко от законов, сколько от административного управления. Облег-чение (ослабление) административных барьеров, коррупции, со-блюдение правил, недопущение дискриминации зарубежных ин-весторов даже из «патриотических соображений» и под давлени-ем местного бизнеса, видящего для себя угрозу в расширении иностранного присутствия в регионе, — все это составляющие инвестиционной политики региона.

25

Те, кто своевременно осознал необходимость такого регули-рования, как, например, Новгородская область, стал одним из лидеров по привлечению иностранного капитала, даже не имея каких-либо конкурентных преимуществ перед соседями, которым (например, Псковской области) приходится теперь усиленно до-гонять вырвавшихся вперед новгородцев и ленинградцев. Диф-ференциация регионов при этом неизбежна, но это не должно пугать и вынуждать центр проводить политику «выравнивания». В этой дифференциации, порожденной реальной институцио-нальной конкуренцией, заложены стимулы к политике, которая не просто адаптируется к новым условиям, но и нацелена на ре-гиональную модернизацию.

Вместе с тем конкуренция не исключает кооперацию регио-нов, в том числе при создании общих проектов, взаимодействие при привлечении иностранных (и отечественных) капиталов, со-гласованную стратегию модернизации. Особое значение имеет совместное участие областей российского Северо-Запада в евро-регионах, хотя пока здесь наблюдается разобщенность: каждая область участвует в «собственном» регионе, кооперируясь с за-рубежными партнерами, но не друг с другом. На наш взгляд, ус-пешное интеграционное взаимодействие с ЕС предполагает и развитие сотрудничества в регионе между областями. Это обес-печит и лучшую адаптацию к новым требованиям, возникшим в связи с расширением ЕС, и необходимую модернизацию для опе-режающего (по сравнению с другими российскими регионами) вхождения в ОЕЭП. Опасаться разрыва общего российского эко-номического пространства при этом не стоит, поскольку диффе-ренциация внешнеэкономических связей отдельных регионов вполне целесообразна, а единство хозяйственного пространства обеспечивается иными механизмами (и прежде всего — бюджет-ным федерализмом).

«Локомотивом» совместного вхождения регионов россий-ского Северо-Запада в европейское экономическое пространство могла бы стать Калининградская область. Но она пока стоит особняком, как некий «посторонний» регион, пытающийся адап-тироваться к новым условиям по специфическим рецептам.

26

1.4. Калининградская область как испытательный полигон регионального сотрудничества В последнее время проблема Калининграда превратилась чуть ли не в основную во взаимоотношениях России и ЕС, их лакмусовой бумажкой, если не сказать в карту в сложной геополитической игре. Это весьма удобный объект для выдвижения все новых тре-бований и ограничений с обеих сторон, для продуцирования «предкризисных» ситуаций, наконец, для тривиального торга. Вот только до выработки взаимовыгодной стратегии превраще-ния области в район интенсивного сотрудничества руки не дохо-дят. Приходится решать наиболее острые проблемы в пожарном порядке, вместо того, чтобы решиться на системную модерниза-цию региона.

Отсутствие институционального (международно-правового и законодательного в том числе) обеспечения жизнеспособности и устойчивого развития Калининградской области вынуждает ме-стные власти по-своему, точнее, в той мере, в какой у них хватает полномочий и ресурсов, использовать механизмы Особой эконо-мической зоны (ОЭЗ) для компенсации неудобств и издержек эксклавного положения. Удается обеспечить относительно нор-мальное функционирование регионального хозяйственного ком-плекса, хотя это и не всегда отражает официальная статистика, однако получившие распространение хозяйственные формы и связи далеки от оптимальных. И прежде всего потому, что дейст-вовавший до 2006 г. механизм ОЭЗ не вполне обеспечивал эф-фективную интеграцию с окружающим область пространством Евросоюза.

Проблема в том, что такая эффективная форма интеграцион-ного сотрудничества требует не только притока инвестиций для развития производственной кооперации, но и экспортной ориен-тации региональной экономики. Но это осуществимо лишь в слу-чае, если новые инвестиции расширят возможности местных производителей и повысят их конкурентоспособность. Однако вполне обоснованно опасение, что иностранные инвестиции, на-против, будут просто вытеснять и ликвидировать существующее

27

сейчас в области промышленное производство, которое пока от-нюдь не конкурентоспособно на европейском и мировом рынке, а успешно развивается лишь благодаря выполнению функции так называемого «импортозамещения» для России.

Область импортирует сырье, полуфабрикаты, машины и обо-рудование, используя существенные таможенные льготы, а затем основную часть продукции с большей или меньшей степенью обработки (требуется, чтобы она была не менее 30 %, а для слож-ной бытовой техники и радиоэлектроники — не менее 15 % по добавленной стоимости) беспошлинно вывозит в другие регионы России (импорт в 2003 г. составил 2135 млн долларов, а экспорт — только 556 млн4). При высоком качестве эта продукция за-метно дешевле не только импортной, но и производимой на ос-тальной территории России. Искусственно созданные преимуще-ства с лихвой компенсируют почти все издержки эксклавности, но после 1999 г. калининградская продукция становится тормо-зом развития аналогичного производства в других регионах по-сильнее прямого импорта. Ведь маленькая территория, на кото-рой проживает лишь 0,66 % российского населения, производит 35 % российского производства телевизоров и пылесосов, 34 % — рыбных и 16 % мясных консервов (подавляющая часть из им-портного мяса), 6 % — мебели, немало холодильников, ковров и напольных покрытий, велосипедов и др.5 Автомобилей произво-дится немного, но высокого качества, относительно дорогих и хорошо продаваемых. Вместе с тем в совокупности все промыш-ленное производство в области составляет лишь около 0,6 % об-щероссийского, так что говорить о «подрывной роли» калинин-градской модели импортозамещения можно лишь по отношению к шести—десяти товарам.

Характерно, что значительная часть товаров по данной схеме выпускается под иностранными брендами (от автомобилей «БМВ» и «КИА» до холодильников «Снайге», телевизоров «Ши-ваки» и пива «Гёссер»), но на предприятиях с преобладанием 4 См.: Клемешев А.П., Федоров Г.М. Развитие Калининградской об-ласти в условиях российско-европейского взаимодействия на Бал-тике. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С. 6. 5 См. там же. С. 8.

28

российского капитала. Инвестиции в основной капитал в области растут бурными темпами (быстрее, чем в других регионах Се-веро-Запада и по России в целом), но остаются ниже среднего уровня в расчете на душу населения. Еще показательнее то, что, имея сравнительно большое число предприятий с иностранным участием (202 в 2002 г. против, скажем, 64 в Новгородской об-ласти), Калининградская область уступает показателям по другим северо-западным регионам (кроме Псковской области) и средне-российским по доле иностранных инвестиций в общей их сумме и по притоку иностранных инвестиций на душу населения. Так, по данным Росстата, в 2002 г., превосходя Новгородскую область по общим инвестициям в основной капитал на 18 %, Калинин-градская область уступала ей по притоку иностранных инвести-ций на 29 %; прямых иностранных инвестиций на душу населе-ния в Калининградской области поступило 6 долларов, а в Нов-городской — 17 (в среднем по России — 28), а доля инвестиций в предприятия с иностранным участием составила соответственно 16,4 и 25 %. При этом подавляющая часть инвестиций в Кали-нинградскую область поступает из Польши и Литвы (а при всем уважении к этим странам отнести их компании к числу техноло-гических европейских лидеров никак нельзя, к тому же это, как правило, не прямые инвестиции), тогда как в Новгородскую об-ласть идут капиталы из Финляндии, Франции, Великобритании и Германии, а доля прямых инвестиций в последние годы здесь намного выше, чем в Калининградской области.

Очевидно, что инвестиционное сотрудничество в области да-леко от того уровня, которое позволяло бы говорить хотя бы о начале интеграционного взаимодействия со странами Европей-ского союза. Стратегия импортозамещения сейчас наиболее вы-годна региону, но выступать в качестве «пилотного проекта» бо-лее тесного сотрудничества России и ЕС явно не способна.

Однако такая стратегия, не будучи оптимальной и порождая, к сожалению, относительно большой «серый» сегмент регио-нальной экономики, является неизбежной в условиях отсутствия иной, более эффективной, стратегии развития и даже определе-ния места области в экономической системе России и в структуре российско-европейских отношений. До последнего времени при-ходилось использовать стратегию выживания и обеспечения ус-

29

тойчивого функционирования (ее радикальное изменение чревато слишком большими экономическими и социальными издерж-ками), а не стратегию модернизации и интеграционного взаимо-действия с соседями.

Тем не менее изменение стратегии неизбежно и даже не в столь отдаленной перспективе, поскольку вступление России в ВТО приведет к уменьшению импортных пошлин, а значит, к утрате Калининградом важнейшей преференции. Возрастает и конкурентоспособность промышленной продукции, производи-мой в других российских регионах (например, телевизоров, ме-бели), тогда как транспортные издержки для калининградских товаров скорее всего будут только расти, что снижает привлека-тельность «импортозамещения». Постепенный переход к экс-портной ориентации производства, а также структурные преобра-зования (прежде всего в направлении роста доли транспорта и сферы услуг, в том числе туризма и рекреационного бизнеса) не-избежны для дальнейшего устойчивого развития области, кото-рая будет для России не обузой, а локомотивом развития и из до-тационного региона вполне может превратиться в регион-донор.

Но это возможно только на путях тесного взаимодействия с соседями из ЕС и особенно при условии притока существенных объемов капитала в те сферы, которые обеспечат модернизацию региональной экономики. Аргументы, будто такая политика ве-дет к растущему обособлению области от российского экономи-ческого пространства, не имеют оснований (даже с учетом «не-простого» исторического прошлого региона), если мы действи-тельно, а не на словах намерены строить ОЕЭП. Опасения, что это создаст угрозу местному бизнесу, правда, не беспочвенны, но пострадает-то в основном его «серый» сектор. К тому же разум-ная экономическая политика региональных властей как раз и должна обеспечивать баланс интересов и общее повышение бла-госостояния в области, а не сосредоточиваться на протекцио-низме в угоду отдельным «важным» хозяйствующим субъектам или группам.

Калининград способен и должен стать образцом интеграци-онного сотрудничества с ЕС. Именно в этом регионе можно от-рабатывать его новые механизмы и формы, в том числе реализо-

30

вывать совместную целевую программу его развития, превратив ее в «согласованную стратегию партнерства ЕС и РФ на террито-рии Калининградской области»6 при безусловном сохранении политического статуса региона. Более интенсивная интеграция Калининградской области в экономическое (а частично — и пра-вовое) пространство ЕС, равно как и движение по этому пути других северо-западных российских регионов, соседствующих со странами-членами ЕС, станет мощным позитивным фактором для интеграционного сотрудничества с Евросоюзом всей России в целом.

6 Кортунов С.В. Международный аспект развития Калининградской области: стратегия сочетания интересов // Регион сотрудничества. Вып.1 (26): Устойчивое экономическое развитие особой территории России и международное сотрудничество. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С. 31.

31

Глава 2. Социально-экономическая дифференциация в Балтийском регионе и возможности интеграционных процессов

2.1. Различия в уровне развития и структуре экономики стран Балтийского региона

Совокупность стран, образующих Балтийский регион (БР), четко делится на две группы с различным уровнем социально-экономи-ческого развития. Первую образуют высокоразвитые экономики, относящиеся к числу технологических лидеров современного ми-ра: Швеция, Финляндия, ФРГ, Дания. Вторую — «переходные» эко-номики среднего уровня развития, только что присоединившиеся к ЕС: Польша, Литва, Латвия, Эстония. Россия, стоящая особняком, выходит на Балтику одним из своих наиболее продвинутых в эко-номическом и технологическом отношении регионов.

Различие уровней развития и отраслевой структуры экономик балтийских стран иллюстрирует таблица 1.

Как видно из этих данных, структура экономики стран первой группы может считаться постиндустриальной («экономика ус-луг»), в то время как в трех из четырех стран второй группы зна-чительная часть населения еще занята в первичном секторе. Чрезвычайно велик разрыв в показателях ВВП на душу населе-ния: в этом отношении вторая группа стран находится ниже среднего показателя для зоны евро. Из восьми стран, образующих регион, шесть являются малыми, с относительно сопоставимой численностью населения: три высокоразвитые экономики в пер-вой группе и три «догоняющие» — во второй.

32

Таблица 1 Население и валовой внутренний продукт

стран Балтийского региона в 2004 г.

Структура занятости, %

Страна Населе-ние, млн чел.

Сельское хозяй-ство

Промыш-ленность

и строитель-ство

Услуги

ВВП на душу на-селения, евро (по паритету покупа-тельной способ-ности националь-

ных валют) Швеция 9,0 2,5 22,3 75,1 25940 Финляндия 5,2 5,0 26,0 68,7 25590 ФРГ 82,7 2,4 31,3 66,4 24350 Дания 5,4 3,3 23,6 72,9 27120 Польша 38,5 17,6 29,0 53,4 10460 Латвия 2,3 13,3 27,2 59,5 9660 Литва 3,4 16,3 28,3 55,4 10690 Эстония 1,3 5,4 35,1 59,5 11150 Зона евро 310,7 4,3 28,4 67,2 23840 Россия 143,2 10,0 31,3 58,7 около 8200

(9809 дол. США) Источник: Statistisches Jahrbuch 2005 für das Ausland. Wiesbaden, 2005. S. 50, 178, 210, 242; Национальные счета России в 1997—2004 годах. М.: Росстат, 2005. Табл. 5.1.

За полтора десятилетия, минувшие после выхода трех стран Балтии из СССР и распада СЭВ, в структуре экономики стран второй группы произошли глубокие перемены. Принципиально изменилась производственная система, из которой исчезло боль-шинство элементов централизованного планирования, уступив-ших место рыночным институтам. В корне трансформировалась структура собственности — сократился государственный и резко увеличился частный сектор, занявший главное место в экономике каждой страны. Был полностью либерализован режим внешней торговли и валютного обмена. Перестроились финансовые сис-темы, бюджетная политика и другие сферы хозяйственного управления. Начинается гармонизация национальных систем на-логообложения (НДС, таможенных тарифов, косвенных налогов) с другими странами ЕС. Присоединение этих стран к Сообществу сопряжено с дальнейшей модернизацией их хозяйственного зако-нодательства.

33

Одним из проявлений перемен, происходящих в структуре экономики новых членов ЕС, являются высокие темпы развития частного предпринимательства, прежде всего малого и среднего бизнеса (МСБ). Для стран второй группы характерны опережаю-щие темпы развития МСБ даже по сравнению с остальными «пе-реходными» экономиками, среди которых они уступают в этом отношении только Словении и Венгрии. По доле продукции ма-лых и средних предприятий в ВВП Латвия стоит на первом месте среди 15 стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) (табл. 2).

Таблица 2

Уровень развития малого и среднего предпринимательства

в странах второй группы, 2001 г.

СтранаДоля частного сектора в эко-номике, %

Доля сек-тора МСП в ВВП, %

Доля занятых в секторе МСП в

общей занятости, %

Индекс раз-вития МСП

Эстония 75 52,0 55,5 759 Латвия 65 63,2 59,9 867 Литва* 70 32,0 31,6 217 Польша 70 49,4 65,4 929

* 2000 г. Источник: Small and medium-sized enterprises in countries in transition. N.Y.; Geneva, 2003.

Преобладающий тип предприятий сектора МСП в странах

второй группы — микрофирма с числом занятых до 10 человек. Такие предприятия составляют здесь от 60 до 80 % общего числа МСП. С большой долей вероятности можно предполагать, что основную их часть образуют предприятия слабо капитализиро-ванные и работающие на массовый спрос, о чем косвенно свиде-тельствует повышенный удельный вес предприятий торговли и услуг в общей численности МСП всех трех стран Балтии (табл. 3), а также наличие огромного числа индивидуальных предпринимателей в Польше (2,7 млн). Главное назначение этого сектора на нынешнем этапе заключается в обеспечении рабочими местами возможно большей части трудоспособного населения, поскольку уровень безработицы здесь весьма высок (до 18 % в Польше).

34

Таблица 3

Отраслевая структура малого и среднего предпринимательства, 2001 г. (% к числу предприятий)

Отрасль

Страна Торговля Обрабатывающая промышленность

Строитель-ство

Сфера услуг Прочие

Эстония 37,4 14,5 7,4 35,1 5,6 Латвия 42,6 13,6 6,4 34,5 2,9 Литва 39,1 15,4 4,3 23,2 13,4 Польша 35,8 22,6 11,6 25,6 4,4 Источник: Ibid.

Большое значение для создания и поддержания благоприят-

ного предпринимательского климата имеет политика властей, которые опираются в этом отношении на рекомендации и техни-ческую помощь ЕС. Во всех странах второй группы приняты среднесрочные программы поддержки МСП (за исключением Литвы) и на министерском уровне сформированы ведомства, за-нимающиеся проведением этой политики. Создана специализи-рованная инфраструктура: финансовые институты, региональные сети консультативно-информационных центров, научные парки, бизнес-инкубаторы и т. д. Информационные сети стран Балтии включены в систему Евроинфоцентров, специализирующихся на содействии деловым контактам и налаживанию партнерства ме-жду МСП в странах ЕС.

Политика поддержки МСП подчинена общим задачам модер-низации экономики стран второй группы и соответствующим образом выстраивает свои приоритеты. Так, в Национальной про-грамме Эстонии по поддержке МСБ на 2001—2006 гг. выделя-ются следующие первоочередные цели: развитие человеческих ресурсов; облегчение доступа к кредитованию и информации; развитие общей инфраструктуры поддержки предприниматель-ства; сокращение административных барьеров, мешающих пред-принимательству. В качестве способов и инструментов реализа-ции программы указываются: бизнес-консультирование и бизнес-образование; безвозмездная поддержка начинающих предприни-

35

мателей; предоставление кредитов и гарантий по лизингу обору-дования; организация необходимого переобучения и дальнейшего обучения персонала, занятого на МСП.

Таблица 4

Индикаторы «карты инновационного пространства 2005 года» стран первой группы

Показатель ФРГ Дания Фин-ляндия

Шве-ция ЕС-25

% выпускников научно-технических ву-зов среди молодежи в возрасте 20—29 лет 8,4 12,5 17,4 13,9 12,2 % населения с образованием выше сред-него в возрасте 25—64 года 24,9 32,9 34,2 28,2 21,9 % занятых в производственных отраслях средней и высокой наукоемкости 11,0 6,1 6,9 7,0 6,6 % занятых в высокотехнологичном сер-висе 3,3 4,5 4,7 4,9 3,2 % в ВВП затрат на некоммерческие госу-дарственные и университетские НИОКР 0,8 0,8 1,0 1,0 0,7 % в ВВП затрат частных компаний на НИОКР 1,8 1,8 2,5 2,9 1,3 Число заявок на получение патентов на изобретения в расчете на 1 млн жителей (среднее по числу заявок в ЕС и США) 219,1 149,3 234,8 249,5 102,5 % самостоятельных малых и средних инновационных предприятий в общей численности малых и средних фирм 43,4 25,9 23,8 35,2 … % малых и средних инновационных предприятий, действующих в кооперации с другими компаниями, в общей числен-ности малых и средних фирм 9,2 16,6 18,6 13,4 … ‰ венчурного капитала в сфере высоких технологий в ВВП 0,21 0,63 0,65 0,81 0,25 % оборота рынка инновационных техно-логий в ВВП 6,2 6,7 7,1 8,7 6,3

Источник: European Innovation Scoreboard 2005. P. 33—36. Качество экономической среды в странах первой группы су-

щественно иное. С точки зрения перспектив взаимодействия стран, образующих Балтийский регион, принципиально важен

36

тот факт, что партнерами «переходных» экономик выступают страны, достигшие статуса технологических лидеров современ-ного мира. Как видно из таблицы 4, по большинству позиций, характеризующих научно-технический и инновационный потенциал страны, первая группа стоит выше среднего уровня ЕС, а по отдель-ным показателям превышает его в несколько раз. Так, очень высок уровень общего и научно-технического образования в Финляндии, процент занятых в наукоемких отраслях промышленности ФРГ; бо-лее чем в два раза превышают уровень ЕС затраты частных компа-ний на НИОКР в Финляндии и Швеции. Во всех четырех странах намного выше среднего число заявок на получение патентов на изо-бретения в расчете на 1 млн жителей (в Финляндии и Швеции — превышение в 2,3—2,4 раза). Независимый малый и средний бизнес ФРГ и Швеции отличается явной инновационной направленностью, то же можно сказать о МСП, работающих в кооперации с другими предприятиями во всех четырех странах. Показатели доли венчур-ного капитала в ВВП в 2—3 раза превосходят средний уровень ЕС во всех странах первой группы (кроме ФРГ).

Очевидно, что неравенство уровней социально-экономического развития стран первой и второй группы носит типологический ха-рактер: «переходные» экономики решают задачу своей ускоренной модернизации в направлении сближения со странами-лидерами в условиях, созданных новым этапом европейской интеграции. Что же касается прибалтийской зоны России, то она стоит перед необходи-мостью выработки оптимального курса своего партнерства с фор-мирующимся здесь новым европейским субрегионом. 2.2. Экономические разрывы и потенциал развития сотрудничества Динамика интеграционного процесса Социально-экономическая дифференциация в БР создает особую динамику интеграционного процесса, в которой выделяются не-сколько основных тенденций.

37

Прежде всего можно отметить, что на фоне общемировой тен-денции к росту прямых иностранных инвестиций (ПИИ), ха-рактерной для последнего десятилетия, интенсивность ее в данном регионе повышена. У всех стран БР индекс привлеченных ПИИ7 был выше среднемирового, причем особенно высок он был у стран-лидеров. Для характеристики процессов, происходящих в регионе, существенным является то, что малые высокоразвитые экономики превратились в активных инвестиционных доноров. Швеция, Фин-ляндия и Дания обеспечили больше половины притока ПИИ в реги-он. Их присутствие особенно ощутимо в торговле, банковской сфе-ре, транспорте и логистике Латвии, всей экономике Эстонии.

Несмотря на быстрое наращивание ПИИ в странах второй группы, они по-прежнему заметно отстают от Швеции, Дании и Финляндии по величине накопленных капиталовложений на ду-шу населения (табл. 5). В то же время по отношению аккуму-лированных ПИИ к ВВП разрыв почти исчез, а Эстония по этому показателю вообще является лидером в данной группе.

Таблица 5 Объемы ПИИ в странах региона в 2004 г.

Накопленные ПИИ на конец года Годовой приток ПИИ Страна Млн дол. Тыс. дол. на

душу населения % ВВП Млн дол.Тыс. дол. на душу насе-ления

Швеция 162973 18,1 47,0 -371 -0,04 Дания 98172 18,2 40,5 -10722 -1,99 Финляндия 55946 10,8 30,1 4648 0,89 ФРГ 347957 4,2 12,9 -38557 -0,47 Эстония 9530 7,3 85,1 926 0,71 Латвия 4493 2,0 32,9 647 0,28 Литва 6389 1,9 28,8 773 0,23 Польша 61427 1,6 25,4 6159 0,16

Источник: World Investment Report 2005 / UNCTAD. N.Y.; Geneva, 2005. P. 303, 308, 313—314. 7 Индекс привлеченных ПИИ показывает отношение доли получен-ных страной ПИИ в общемировом объеме ПИИ к среднему показа-телю ее удельных весов в мировых ВВП, активном населении и экс-порте. Индекс больше единицы означает превышение среднемиро-вого уровня привлеченных ПИИ.

38

Поступление в БР современной технологии и менеджмента спо-собствует развитию внутрирегиональной торговли. Объем товаро-оборота в рамках региона за последнее десятилетие увеличился в несколько раз (табл. 6), причем особенно быстрый рост наблюдался у стран второй группы. Динамика товарных потоков в 1993—2004 гг. (табл. 7 и 8) позволяет говорить об интенсификации товаро-обмена между странами-лидерами и «переходными» экономиками.

Таблица 6

Рост внутрирегионального товарооборота за 1993—2004 гг. (в % к началу периода)

Страна Экспорт Импорт Швеция 264,1 259,3 Финляндия 286,7 373,9 ФРГ 294,4 254,1 Дания 210,9 240,8 Польша 1778,0 937,8 Литва 890,1 885,7 Латвия 435,8 725,3 Эстония 663,2 889,2 Россия 430,5 260,0

Подсчитано по: Direction of Trade Statistics, 1998, 2005.

Таблица 7 Товарные потоки в Балтийском регионе, 1993 г.

7.1. Экспорт (по вертикали — страны-экспортеры,

по горизонтали — доли остальных стран в их экспорте, %)

Страна

Шве

-ция

Фин

-ляндия

ФРГ

Дания

Поль-

ша

Литва

Латвия

Эсто

-ния

Россия

Швеция 4,6 14,4 4,2 0,8 0,0 0,0 0,4 0,7 Финляндия 11,2 13,2 3,3 1,5 0,2 0,2 1,4 4,5 ФРГ 2,1 0,8 1,7 1,6 0,1 0,1 0,0 1,9 Дания 10,0 1,9 23,8 1,3 0,1 0,1 0,1 0,8 Польша 2,2 1,4 36,4 3,0 0,3 0,2 0,0 4,6 Литва 4,1 1,0 15,3 3,6 7,1 7,9 2,3 4,2 Латвия 6,2 1,9 6,3 0,9 2,9 4,1 1,8 28,6 Эстония 9,4 20,7 7,9 2,4 1,0 8,6 3,7 22,6 Россия 1,8 3,1 11,5 0,4 3,0 0,7 0,4 0,2

39

7.2. Импорт (по вертикали — страны-импортеры,

по горизонтали — доли остальных стран в их импорте, %)

Страна

Швеция

Финляндия

ФРГ

Дания

Польш

а

Литва

Латвия

Эстония

Россия


Таблица 8

Товарные потоки в Балтийском регионе, 2004 г.

8.1. Экспорт (по вертикали — страны-экспортеры,

по горизонтали — доли остальных стран в их экспорте, %)

Страна

Швеция

Финляндия

ФРГ

Дания

Польш

а

Литва

Латвия

Эстония

Россия


40

8.2. Импорт

(по вертикали — страны-импортеры, по горизонтали — доли остальных стран в их импорте, %)

Страна

Швеция

Финляндия

ФРГ

Дания

Польш

а

Литва

Латвия

Эстония

Россия


Подсчитано по: Direction of Trade Statistics, 1998 и 2005. Как показывают приведенные данные, страны второй группы

заметно переориентировали свои торговые потоки в западном направлении. При этом Польша и по экспорту, и по импорту име-ет наивысшие среди всех стран БР показатели «привязки» к ФРГ, хотя в ее импорте еще сравнительно значительна доля России. Наиболее высокие показатели удельного веса России сохра-нились в экспорте Литвы и Финляндии, а также в импорте всех стран Балтии и Финляндии, что свидетельствует об относитель-ной прочности исторически сложившихся торговых взаимоотно-шений.

Совокупный удельный вес первой группы во внешней тор-говле каждой из входящих в нее стран (исключая ФРГ, в товаро-обороте которой доля остальных не превышает 5 %) в 2004 г. на-ходился в диапазоне 34,3—37,8 % по импорту и 24,2—34,3 % по экспорту, что является сравнительно высоким показателем ре-альной интегрированности высокоразвитых экономик региона друг с другом. Эта же группа преобладает и в товарообороте «пе-

41

реходных» экономик: ее совокупный удельный вес в их импорте составляет 27,0—46,7 %, а в экспорте — 21,0—50,3 % (при этом, однако, львиная доля приходится на ФРГ). Внутри же второй группы интенсивность товарооборота заметно ниже, взаимная значимость этих стран сравнительно невелика, варьируя в диапа-зоне 0,8—25,0 % по импорту (Польша — Латвия) и 2,6—21,0 % по экспорту (те же страны). Таким образом, «переходные» эко-номики в большей мере ориентируются на региональных лиде-ров, чем на товарообмен друг с другом.

В то же время совокупный удельный вес стран второй группы в региональном товарообороте увеличивается. Сопоставление данных таблиц 3 и 4 показывает, что малые открытые экономики Балтии приобретают все большую привлекательность как рынки сбыта продукции остальной части региона. В свою очередь, их собственная продукция находит все более широкий сбыт на рын-ках региональных партнеров, особенно Швеции и Финляндии. Опережающим образом растет их взаимный товарооборот.

В целом рассмотренная выше динамика внутрирегиональных торговых связей за 1993—2004 гг. свидетельствует об их замет-ной диверсификации. Несмотря на то, что «полюс роста» в БР явно и резко смещен к Западу, сложившаяся исторически раз-ность экономических потенциалов создает между региональными партнерами взаимное притяжение, обусловленное преимущест-вами товарного обмена и размещения инвестиционных ресурсов.

Что касается России, то ее доля остается весомой в товаро-обороте лишь некоторых стран (Финляндии и малых стран Бал-тии). В экспорте и импорте Финляндии эта доля за минувшее де-сятилетие заметно увеличилась. Вместе с тем необходимо под-черкнуть, что с принятием странами второй группы общего та-моженного тарифа ЕС степень защиты их экономик по отноше-нию к продукции из третьих стран, включая Россию, повысится, что может негативно сказаться на росте товарооборота между нашей страной и данным субрегионом.

Благодаря ускоренной модернизации «переходных» экономик в ходе интенсификации их внешнеэкономических связей в БР наблюдается сокращение разрыва между показателями, харак-теризующими уровень социально-экономического развития (табл. 9). За минувшее десятилетие этот разрыв сократился на

42

порядок. Сравнение с учетом покупательной способности валют дает еще более благоприятную картину (на 2004 г.): по отноше-нию к показателю ФРГ (27,6 тыс. дол. на душу населения) уро-вень Эстонии составил 48 %, Польши — 42 %, Литвы — 41 %, Латвии — 36 %.

Таблица 9

Величина ВВП в расчете на душу населения (дол. США)

Страна 1992 2004 Швеция 29 386 38 457 Дания 28 452 44 593 Финляндия 21 592 35 515 ФРГ 25 122 32 708 Польша 2 199 6 265 Литва 514 6 391 Латвия 519 5 876 Эстония 710 8 227 Россия 575 4 047 Источник: Statistical Yearbook 2000. — N.Y., 2003; UNCTAD Handbook of Statistics. 2005. — Geneva, 2005. P. 316, 320. Преимущества и уязвимые места партнерства

Главной целью и результатом присоединения стран второй груп-пы к ЕС, как ожидается, должна стать их конвергенция с ос-новной частью Сообщества по уровню социально-экономиче-ского развития и благосостояния населения. Согласно имею-щимся официальным оценкам, к 2015 г. величина ВВП на душу населения «переходных» стран повысится по отношению к сред-нему уровню ЕС: у Эстонии — до 56 %, Польши — до 54 %, Лат-вии и Литвы — до 40 %8.

В указанном направлении начинает действовать институцио-нальный режим, предусмотренный законодательством ЕС для 8 Notes... P. 36.

43

стимулирования развития экономик Восточной Европы. Уже в преддверии присоединения этой группы стран к Сообществу они пользовались тремя специальными программами: PHARE (под-держка проектов модернизации, вначале только в Польше и Венгрии, затем и в остальных восточноевропейских странах), ISPA (инвестиции в структурную политику на подготовительном этапе) и SAPARD (программа для аграрного сектора и развития сельских местностей). В качестве членов ЕС балтийские «пере-ходные» экономики получат право использовать средства струк-турных фондов Сообщества — в рамках программ регионального развития, реформы рынков труда и развития человеческих ресур-сов, развития промышленности по обработке сельскохозяйствен-ной продукции в аграрных районах и развития рыбного хозяй-ства. Насколько можно судить по опыту стран, вступивших в ЕС на более раннем этапе (Испания, Португалия, Греция, Ирландия), ассигнования из этих фондов вместе с жесткими требованиями в отношении структурных реформ, принятыми в Сообществе, спо-собны оказать реальную поддержку модернизации экономики новых членов.

В то же время, как предсказывают эксперты, реальной пер-спективой для новых членов Евросоюза будет появление струк-турных шоков, сопряженных с ускоренным наверстыванием сло-жившегося разрыва. Важнейшими из них могут стать: углубление региональных диспропорций в экономике каждой страны; отста-вание сельского хозяйства на общем фоне модернизации эконо-мики; экологическая проблема; сложности развития современной инфраструктуры связи; проблема перехода на евро.

Преимущества и уязвимые места партнерства с более разви-тыми странами ЕС хорошо иллюстрирует пример Польши9, кото-рая была в 90-е годы лидером среди «переходных» экономик по объему ПИИ, поступивших в страны Центральной и Восточной Европы (около 30 %, или 35,3 млрд дол.). Притоку этих инвести-ций в Польшу способствовали такие факторы, как устойчивый рост ее экономики и внутреннего спроса при значительной емко- 9 См.: Чеклина Т.Н. Прямые иностранные инвестиции и экономиче-ское развитие Польши // Внешнеэкономический бюллетень. 2003. № 7.

44

сти рынка, невысокая стоимость рабочей силы и наличие льгот для иностранных инвесторов в специальных экономических зо-нах, а также возросший уровень доверия к деловой ситуации в стране, включившейся в международные экономические и поли-тические структуры. Приватизация в ряде ключевых отраслей была проведена при активном участии иностранного капитала, в основном из стран ЕС, чему в свою очередь благоприятствовали снижение таможенных пошлин, либерализация валютного ре-жима и гармонизация национального хозяйственного законода-тельства с нормами ЕС. Польша имеет с ведущими промышлен-ными странами двусторонние соглашения о поддержке и взаим-ной защите капиталовложений.

В настоящее время в стране функционируют филиалы 24 ТНК из числа 100 ведущих нефинансовых компаний мира. Воз-ник сектор совместных предприятий (СП), на долю которого в 1999—2001 гг. приходилось около 20 % национальных валовых капиталовложений и не менее 4 % ВВП. Поступление ПИИ стало главным источником покрытия хронического дефицита платеж-ного баланса. Страна смогла расплатиться с долгами и нарастить свои валютные резервы. Иностранный капитал ускорил техноло-гическую перестройку экономики: инвестиции СП составили бо-лее 70 % совокупных капиталовложений в обрабатывающую промышленность, торговлю, транспорт, складское хозяйство и связь. Повысилась конкурентоспособность продукции ряда от-раслей польской промышленности — автомобильной, производ-ства телевизоров, мебели.

Иностранные инвестиции стали «локомотивом» развития польской внешней торговли. Объем экспорта за 1991—2001 гг. вырос в два, импорта — в четыре раза, в расчете на душу населе-ния товарооборот увеличился в 2,6 раза. Свыше 50 % националь-ного экспорта и свыше 60 % импорта приходилось на долю СП. Структура товарного экспорта улучшилась: доля машин, обору-дования и транспортных средств повысилась почти в 2,5 раза (с 16 до 38 %), появились новые виды экспортной продукции. Раз-витию экспорта благоприятствовало то, что польские филиалы ТНК были включены во внутрифирменный обмен и внутриотрас-левую производственную кооперацию. В структуре импорта вы-

45

росла доля машиностроительной продукции, в том числе высоко-технологичной.

В то же время массированный приток иностранного капитала имел и свою негативную сторону. Он резко увеличил пассив тор-гового баланса Польши, что создает опасность для макроэконо-мической стабильности экономики. При этом более 80 % внеш-неторгового дефицита страны формируется за счет сектора со-вместных предприятий. Стала актуальной проблема монополиза-ции отдельных отраслей и производств, тем более что ряд пред-приятий был перепрофилирован и теперь выпускает несложные компоненты или ведет сборку, используя дешевую рабочую силу. От быстрого роста СП несет ущерб часть местного производства, особенно малый бизнес; в Польше, как и в других странах этой группы, резко увеличилась безработица. Возросла зависимость польской экономики от мировой конъюнктуры, от банкротств, слияний и поглощений ТНК. Усилился перевод за границу при-былей вследствие применения расчетных внутрифирменных цен. Приток ПИИ, сконцентрированный в низко- и среднетехнологич-ном секторах производственной структуры (пищевкусовая, лег-кая, целлюлозно-бумажная, производство бытовой электротех-ники, химическая отрасли), пока не привел к широкой модерни-зации национальной промышленности: доля выпускаемой ею вы-сокотехнологичной продукции оставалась на уровне 9 % в те-чение всего последнего десятилетия. Филиалы ТНК применяют имеющиеся у материнских компаний технологии, мало вклады-вая в НИОКР непосредственно в Польше. В силу этого иностран-ный сектор экономики приобретает анклавные черты: ожидаемых масштабов передачи современных технологий в национальный сектор не наблюдается.

Однако и при этих отрицательных последствиях привлечение ПИИ считается необходимым прежде всего потому, что от него коренным образом зависят экономический рост и повышение конкурентоспособности польской продукции на внешних рынках. Польша соперничает с другими странами Центральной и Восточ-ной Европы за эти финансовые ресурсы. Принят пакет мер под названием «Прежде всего предприимчивость», в обеспечение

46

которого предполагается изменить около 50 законов с целью лик-видации многих бюрократических препон, мешающих развитию польского частного бизнеса.

Масштабы ПИИ в трех малых странах Балтии гораздо скром-нее, чем в Польше, но их экономический эффект весьма велик. Так, в Эстонии благодаря вложениям финского и шведского ка-питала («Нокиа», «Эрикссон») движущими отраслями экономики стали информатика и производство средств связи. В Латвии раз-виваются сети субпоставщиков в текстильной промышленности, информатике, производстве электронного оборудования10.

Для стран Балтии, однако, проблемным является такой аспект интеграции со странами первой группы, как взаимодействие фи-нансовых систем. Этот сектор их экономик в процессе либерали-зации «открылся» практически полностью, в результате чего ино-странный капитал занял в нем доминирующие позиции. Приток иностранного капитала был следствием осознанного выбора бал-тийских стран в пользу привлечения внешнего стратегического инвестора — после банковских кризисов, пережитых этими стра-нами в 90-х годах. Партнерство с иностранным капиталом позво-лило увеличить степень диверсификации банковских систем, со-кратить издержки финансирования, повысить его эффективность и уменьшить риски кредитных операций, ускорить интеграцию с международным финансовым рынком. Оно увеличило и объем средств, необходимых для рекапитализации имеющихся банков, повысив общую устойчивость этого сектора экономики.

В то же время преобладание иностранного капитала в столь стратегически важной сфере экономики малых стран Балтии со-пряжено для них с немалым риском. При неизмеримо больших финансовых возможностях, которыми располагают высокоразви-тые партнеры, оно создает барьеры для доступа в эту сферу на-ционального капитала, ресурсы роста которого невелики уже в силу ограниченности размеров национального рынка. Кроме то-го, возникает проблема уязвимости малых экономик Балтии в случае каких-либо серьезных пертурбаций в мировой экономиче-ской системе. Иностранные партнеры могут использовать мест-ную банковскую сеть в качестве буфера, ограждающего их собст- 10 MOCI. Paris, 2003. № 1617. P. 12, 15.

47

венные интересы, чтобы за счет более слабой стороны смягчать удары кризиса по своим национальным рынкам. Серьезные ос-ложнения для экономик Балтии могут возникнуть уже в силу ло-кальных трудностей в какой-либо из стран-партнеров первой группы. Такая ситуация, например, реальна для Эстонии, в кото-рой две шведских группы контролируют 80 % активов банков-ской системы.

Слабое место финансовых систем стран Балтии заключается в абсолютном преобладании их банковского сегмента в противопо-ложность фондовому рынку, который находится в зародышевом состоянии. При этом и сами банки невелики: так, в Эстонии бан-ковские активы эквивалентны лишь 80 % национального ВВП, в Латвии — 90 %, в Литве — 34 % (средний показатель для зоны евро — 265 %). По типу функционирования эти банки являются универсальными, то есть процесс диверсификации в данном сек-торе едва начался11. Что же касается фондового рынка, то на его развитие фактор преобладания иностранного капитала, по-види-мому, оказал прямое негативное влияние. Так, в Литве (где ис-пользовалась почти исключительно ваучерная форма приватиза-ции с целью сохранить как можно больше собственности в на-циональных руках) многие крупные предприятия ушли с биржи в результате последующего выкупа акций миноритарных собст-венников иностранными стратегическими инвесторами (случай Банка Вильнюса, перешедшего в собственность шведского банка SEB), а остальная часть «новых» компаний оказалась слишком финансово маломощной, чтобы участвовать в биржевых опера-циях. В 2003 г. из сотен тысяч первоначально внесенных в лис-тинг осталось всего 37 компаний с капитализацией, равной 7 % 11 Банковская система стран Балтии переживает этап концентрации капитала: так, в Эстонии численность кредитных институтов сокра-тилась с 42 до 7, причем три ведущих банка сосредоточили в своих руках контроль над 90 % активов; в Латвии число финансовых уч-реждений сократилось с 56 до 22, из которых пять ведущих владеют 65 % активов (а три из них — 52 %); в Литве аналогичный процесс привел к уменьшению количества сократил численность банков с 27 до 13, при этом ведущей пятерке принадлежит 88 % активов (веду-щей тройке — 77 %).

48

ВВП (при этом на пять ведущих компаний приходилось 60 % со-вокупной стоимости акций). То же произошло с инвестицион-ными фондами: из двухсот, возникших в ходе приватизации, вы-жили только одиннадцать.

Эстония и Латвия в ходе приватизации сделали больший упор на привлечение стратегического инвестора, но и здесь капитали-зация не достигла высокого уровня: в Эстонии она составляет 38 % ВВП, в Латвии — всего 10,8 % ВВП, что значительно ниже среднего показателя ЕС (около 80 %).

Слабость фондовой биржи и всей финансовой системы огра-ничивает возможности развития венчурного капитала. В настоя-щее время этот сегмент операций почти отсутствует, если не счи-тать деятельности немногих международных институтов (ЕБРР) и специализированных межправительственных фондов, попол-няемых из западных источников. ЕБРР, в частности, инициировал создание балтийской ассоциации венчурного капитала.

Некоторой компенсацией недостаточной развитости системы кредитования в странах Балтии является широкое использование финансового лизинга. Масштабы таких операций в Эстонии дос-тигли в 1993 г. 17,3 % ВВП и составляли около 1/3 общего объ-ема кредитования частного сектора; примерно четверть лизинго-вых сумм было использовано для покупки недвижимости, свя-занной с производственными проектами. В Латвии общий объем лизинговых операций почти утроился за 1999—2003 гг. и достиг 5 % ВВП, причем более 3/4 приходилось на финансовый лизинг. В Литве объем лизинговой деятельности составил 4,1 % ВВП, в том числе 94 % операций приходилось на финансовый лизинг. При ограниченности денежных ресурсов и напряженности сроков модернизации в рамках намечаемых проектов, что является ха-рактерной ситуацией в странах Балтии, лизинг представляет со-бой наиболее экономичную и эффективную форму привлечения внешних источников финансирования. Кроме того, он способст-вует диверсификации банковских систем, внутри которых появ-ляются специализированные подразделения и расширяется спектр управленческих функций.

Определенные надежды в плане пополнения финансовыми ресурсами возлагаются на пенсионные реформы западноевропей-

49

ского образца. В нынешние распределительные пенсионные сис-темы будут включены два новых компонента: частное социаль-ное страхование и добровольно-дополнительное, доступное части населения. Это даст начало новым финансовым инструментам, расширяющим сферу операций фондовой биржи.

Вступление в ЕС открывает новые перспективы для сотруд-ничества фондовых бирж стран Балтии между собой и с партне-рами по Сообществу. Еще на подготовительном этапе, с 2000 г., функционировал «Балтийский список» крупнейших компаний, котировавшихся на биржах Таллина, Риги и Вильнюса («голубые фишки», численностью не более семи от каждой страны). Актив-ным, а иногда мажоритарным участником биржевых торгов в Таллине и Риге стала финская группа «НЕХ». С 2004 г. межстра-новые барьеры доступа к национальным рынкам теоретически должны быть ликвидированы. Однако в ЕС имеется около 40 структур, регулирующих рынки ценных бумаг, и по крайней мере на первых порах это будет осложнять для банков стран Балтии условия внешних операций. В перспективе после создания еди-ного европейского рынка ценных бумаг эти трудности могут быть в значительной степени компенсированы, благодаря более широкому доступу к европейским кредитам, в частности для МСП, и облегчению условий размещения еврозаймов.

Экономика России, не будучи включена в процессы интегра-ционного развития, протекающие в ЕС, тем не менее остается значимым партнером для ряда стран региона. Из приведенных выше данных видны заметное наращивание товарооборота Рос-сии и определенная географическая диверсификация ее товаро-обмена в регионе на протяжении минувшего десятилетия. Суще-ственное значение имеет и присутствие в БР российского инве-стиционного капитала (например, деятельность «Газпрома» в Польше). Возможность прямого выхода на этот перспективный регион, где у России традиционно прочные связи, весьма важна в плане модернизации российской экономики и заставляет обра-тить особое внимание на имеющиеся здесь ресурсы взаимовы-годного партнерства.

50

2.3. Россия: возможности экономического партнерства в Балтийском регионе Оценка имеющегося у России на данный момент потенциала эко-номического партнерства в Балтийском регионе может быть про-изведена на основе сопоставления двух исходных блоков предпо-сылок: с одной стороны, тех объективных требований, которые современный рынок предъявляет странам и компаниям, стремя-щимся участвовать в международной конкуренции на глобальном и локальном уровне, с другой — накопленных Россией за по-следнее десятилетие достижений, опыта и навыков предпринима-тельства, которые могут быть использованы в качестве ресурса для развития такого партнерства.

Подход к вопросу

Анализ интересующего нас вопроса целесообразно начать с крат-кого резюме тех (ставших общепризнанными) теоретических по-ложений о значимости фактора размещения производства и об использовании заложенных в нем возможностей для разработки стратегии конкуренции на внешних рынках в условиях глобали-зации, детально сформулированных в работах М. Портера. В час-ти, относящейся к нашей теме, они сводятся к следующему12.

Процесс глобализации, развивающийся в мировой экономике, не снизил значимости географического фактора в стратегии хо-зяйствующих субъектов, оперирующих на международном рын-ке. Локальные рынки по-прежнему играют важнейшую роль для получения конкурентных преимуществ, поскольку: а) разме-щение материальных элементов производственных затрат крайне неравномерно; б) ведущие мировые конкуренты сосредоточены в небольшом числе стран; в) каждый из них при выработке гло-бальной стратегии концентрирует в каком-то одном месте крити-ческую массу своих наиболее важных видов деятельности. 12 См.: Портер М. Конкуренция. М., 2000.

51

В новой парадигме размещения производства центр тяжести, однако, переносится с более узкого критерия сравнительного преимущества (возникающего благодаря более низким фактор-ным издержкам или объемам производства) на более широкий критерий конкурентного преимущества (возникающего из наи-высшей производительности при использовании ресурсов). Ус-тойчивые преимущества конкретного местоположения связаны с выбором среды, в которой возможно постоянное совершенство-вание способов конкуренции и роста производительности. Осо-бенно большую роль играют инновации, причем в широком смысле этого слова (включая маркетинг, позиционирование про-дукции и оказание услуг).

Фактор местоположения может создавать конкурентное пре-имущество через воздействие на производительность предпри-ятия и особенно на темпы ее роста. Уровень экономического раз-вития региона определяется в первую очередь тем, насколько эф-фективно ведут рыночную конкуренцию расположенные в нем предприятия. При этом важно не то, каков набор отраслей, харак-теризующих экономику региона, а то, применяют ли эти пред-приятия «технологию высоких возможностей» — инструменты и методы, необходимые для непрерывного повышения производи-тельности. Продвижение в какой-либо из отраслей региональной экономики опосредованно передается и остальным отраслям.

Качество окружающей деловой среды обеспечивает потен-циал развития компании в рамках четырех взаимосвязанных и усиливающих друг друга параметров («правило ромба»): а) со-стояние факторов производства, б) условия для выработки стра-тегии и конкуренции, в) состояние спроса, г) наличие родствен-ных и поддерживающих отраслей. Политика государства, дейст-вия властей могут оказывать мощное благоприятное влияние на развитие местной бизнес-среды, но только в случае, если они срабатывают вместе с основными условиями, имеющимися в «ромбе».

Наличие в регионе кластера, то есть сети тесно взаимодейст-вующих между собой производств, резко снижает издержки предприятия по многим видам затрат, что создает преимущества вертикальной интеграции без ее существенных недостатков. Функционирование фирмы в рамках кластера стимулирует инно-

52

вационный процесс, поскольку обеспечивает постоянный доступ к источникам информации и новым технологиям и позволяет гибко реагировать на изменения рыночного спроса. В кластере ускоряется возникновение новых бизнесов (в частности, что осо-бенно ценно, венчурных малых предприятий), и это способствует его территориальному расширению и упрочению рыночных по-зиций. Кластер, ориентированный вовне, является источником долгосрочного экономического развития для всего региона. Тер-ритория кластера может перекрывать национальные границы, особенно если речь идет о крупном приграничном порте между-народного значения или о кластере, расположенном в малой от-крытой экономике, интенсивно взаимодействующей с внешним рынком.

Для отдельно взятого региона лучшим шансом привлечь ин-вестиции и стимулировать рост экспорта является использование существующего или содействие развитию нового кластера. «Кла-стерное мышление» должно приветствоваться как неотъемлемый элемент государственной политики на всех уровнях хозяйствен-ного управления. Следует использовать создание зон свободной торговли, промышленных парков и других видов специализиро-ванной инфраструктуры, стимулирующее законодательство, а в отдельных случаях — согласование действий граничащих друг с другом стран в тех секторах производства, которые представляют взаимный интерес (транспортные системы, сети энергопередач).

Для компании, разрабатывающей глобальную стратегию дей-ствий на внешнем рынке, главной задачей является соединение сравнительных и конкурентных преимуществ в систему крите-риев, определяющих выбор местоположения бизнеса. Глобальная стратегия должна избирательно использовать источники пре-имуществ, имеющихся в разных регионах. Ее рабочим инстру-ментом является «цепочка ценностей», каждое звено которой (производство и сбыт, внесение инноваций, принятие глобальных решений) работает на создание конкурентных преимуществ пу-тем нахождения наиболее эффективного варианта территориаль-ного размещения для каждого вида деятельности.

Компания должна глобализировать свою деятельность в тех сферах производства, где у нее имеется уникальное преимуще-ство. Для проникновения на значимый зарубежный рынок долж-

53

на использоваться своя долгосрочная стратегия. Координация конкурентной борьбы по каждому стратегически самостоя-тельному бизнесу должна вестись из центра, находящегося в ре-гионе с наиболее предпочтительным для этого бизнеса «ромбом».

Для компании, базирующейся в развивающейся стране, стра-тегия выхода на внешние рынки должна взять за основу перене-сение центра тяжести со сравнительного преимущества (обычно это дешевизна факторов производства) на конкурентное (произ-водительность). Первый шаг в этом направлении — расширение вовне своей цепочки ценностей (использование международных сбытовых сетей и т. п.). Вначале осваивается собственный регион и рынки стран со сходной экономикой. Затем решаются задачи формирования собственной, уникальной номенклатуры продук-ции и инновационного потенциала, который постепенно должен становиться достаточным для продвижения на все более развитые рынки.

Предварительная оценка

Исходя из приведенных выше идей, можно высказать несколько предварительных соображений относительно имеющегося у Рос-сии потенциала экономического сотрудничества со странами Балтийского региона, к которым примыкают ее северо-западные области.

Прежде всего с точки зрения перспектив этого сотрудниче-ства (как и с точки зрения национальных интересов в целом) чрезвычайно важен сам факт присутствия в этом регионе — одном из экономически наиболее значимых в Европе и мире. Оно открывает перед российской экономикой, находящейся на этапе «догоняющей модернизации», широкий спектр возможностей, вытекающих из концепций «кластерного мышления» и «глобаль-ной конкуренции» в современных мирохозяйственных условиях. Существенно также, что Россия уже располагает в этом регионе определенным числом территориально-производственных ком-плексов, пусть не вполне соответствующих типу современного кластера, но в принципе способных эволюционировать в этом направлении. В регионе могут и дальше множиться производст-

54

венные связи (цепочки), способствующие территориальному раз-растанию имеющихся производственных зон и закладке новых, привлекающих ресурсы из хинтерланда и более отдаленных час-тей страны. Их объединит заинтересованность в использовании главного стратегического ресурса прибалтийской зоны — транс-портного фактора, свободного выхода на внешние, прежде всего европейские, рынки. Для крупных предприятий, базирующихся здесь, вполне реальной перспективой является и выход на арену глобальной конкуренции с использованием накопленных пре-имуществ (среди которых имеются уникальные) и ресурсов, под-дающихся инновационному применению.

Особую ценность с точки зрения возможностей кластерного развития этого региона представляет его инновационный потен-циал. Российский Северо-Запад располагает одной из лучших в стране многоотраслевой научно-исследовательской базой и зна-чительными производственными мощностями, которые могут быть использованы для развития высоких технологий. Недоста-точность венчурного бизнеса в принципе восполнима, хотя это и потребует серьезных усилий не только предпринимательского сектора, но и государственной политики. Наличие в регионе большого числа крупных предприятий может дать начало про-цессу «отпочкования» растущего числа малых и средних произ-водственных единиц, наряду с самостоятельными предпри-ятиями, ориентированных на инновационную деятельность. По-тенциальная емкость этого регионального рынка уже сейчас в значительных размерах привлекает иностранный капитал, спо-собный активно участвовать в инновационном процессе. Для экономики России прибалтийская зона призвана играть роль од-ного из «полюсов роста»13, распространяющего импульсы разви-тия по цепочкам кооперации далеко за свои пределы. В свою 13 Эта важная функция российского Северо-Запада, чтобы реализо-ваться в полной мере, требует пересмотра ныне действующей регио-нальной политики, а именно — перенесения акцента с межрегио-нального выравнивания душевого дохода за счет бюджетных дота-ций на поддержку «регионов-локомотивов» и разработку системы стимулов развития как для лидеров, так и для аутсайдеров. См. об этом статью А. Хлопонина (Ведомости. 2004. 6 дек.).

55

очередь, как показывает мировой опыт, наличие в регионе мощ-ного производственного комплекса создает эффект притяжения ресурсов и инноваций, способствующий его дальнейшему росту.

С точки зрения перспектив выхода на внешние рынки важен факт уже имеющегося участия российского бизнеса в экономике прилегающих балтийских стран, которое может использоваться, в случае перехода на кластерный путь развития, еще полнее и эффективнее. В настоящее время главные сферы деятельности российского бизнеса в этих странах — энергетика и транспорт, причем обоюдная заинтересованность очень велика: страны Бал-тии стратегически зависят от поступления российских энергоре-сурсов, а Россия — от транзита своего энергосырья в Западную Европу через их территорию. В качестве иллюстрации сошлемся на статью П. Поспелова «Российский транзит в Эстонию: плюсов больше, чем минусов»14. Автор отмечает наличие «крупных инве-стиций флагманов российского бизнеса в экономику балтийских стран, и прежде всего в железнодорожные перевозки и портовое хозяйство»: так, из 25 млн т эстонского грузооборота 15 млн т приходится на товары компаний, связанных с российской «Се-версталь-групп», большая часть нефтепотоков, идущих через эту страну, контролируется российским капиталом. Страны Балтии после распада СССР сохранились в общем с Россией и странами СНГ транспортном пространстве; при этом, поскольку унаследо-ванная ими торгово-транспортная инфраструктура являлась ре-зультатом тщательных научных и проектных проработок, исхо-дивших из критерия экономической эффективности и минимиза-ции совокупных транспортных затрат, транзит наших товаров через эту территорию экономически выгоден для России15. Ре-конструкция прибалтийских портов еще более повысила эко-номичность их использования. Европейские инвесторы, со своей стороны, проявляют готовность участвовать в создании местной инфраструктуры транспортировки российской нефти, используя преимущества единого экономического и правового пространства 14 Независимая газета. 2004. 19 нояб. 15 В свою очередь, и эстонская экономика получает выгоду от роста российских товарных потоков: за счет транзита здесь формируется до 25 % ВВП (см. там же).

56

в рамках ЕС. Существенно и то, что приход российского капи-тала в Прибалтику может способствовать подъему экономики ряда районов этих стран: так, развитие порта Силламяэ может вывести из депрессии весь Северо-Восток Эстонии, населенный преимущественно русскими (о чем неоднократно говорили руко-водители этой страны). Приводя данные аргументы, автор выска-зывается за «более активную позицию по формированию и за-щите российской транспортной политики во всем Балтийском регионе» и заключает: «Справедливо и необходимо было бы со-вместными действиями бизнеса и политики вывести вопрос обес-печения транзита из двусторонних отношений с государствами Прибалтики на международный уровень ЕС — Россия».

Присутствие российского капитала ощутимо и в некоторых других стратегически важных секторах балтийских экономик — например, в банковской системе Латвии, где более половины де-позитов принадлежит нерезидентам из Украины и России.

Наконец, немалое значение имеет фактор взаимодействия культур. Непосредственный контакт со странами ЕС в Балтий-ском регионе создает, с одной стороны, возможность интенсив-ного освоения российским бизнесом европейской предпринима-тельской культуры, ускоренным образом проникающей в только что присоединившиеся к Сообществу страны, а с другой — рас-ширения диалога балтийских партнеров с российским бизнесом, уже присутствующим здесь и, очевидно, имеющим планы закре-питься. Культурные связи поверх границ, ныне разделяющих в Балтийском регионе Россию и ЕС, имеют многовековую исто-рию. По обе стороны сложились значительные диаспоры, сохра-няющие многосторонние контакты с исторической родиной16; как правило, эти контакты наполняются экономическим содержа-нием, например коммерческими связями на постоянной основе. Важным фактором является языковая близость между Россией и Польшей, а также унаследованная от советского периода распро-страненность русского языка среди местного населения всех че-тырех стран. Этот фактор может играть существенную роль в ка- 16 Этнические русские составляют почти треть населения Эстонии и Латвии, в том числе более половины населения обеих столиц — Таллина и Риги.

57

честве одного из элементов кластерной модели, например, для привлечения в регион владеющих русским языком иностранных специалистов и инвесторов. Использование общего языка активи-зирует главные преимущества делового климата кластера, а именно — скорость и адекватность повседневных контактов, ши-роту доступа к источникам информации и гибкость реакции на внешнюю среду. Институциональный аспект

Из приведенных выше теоретических положений вытекает, что главным условием и предпосылкой успешного развития класте-ров (как и экономического роста региона в целом) является бла-гоприятный деловой климат, стимулирующий предприниматель-скую активность в направлении постоянного повышения произ-водительности и инноваций. Особенно важное значение имеет качество среды для малого бизнеса, который в современных кла-стерах является главным носителем инновационности и адаптив-ности к требованиям рынка. Без массового развития МСБ функ-ционирование кластерной модели невозможно.

В этой связи необходимо подчеркнуть в качестве специфиче-ской особенности «переходной» российской хозяйственной сис-темы наличие институционального разрыва между нею и совре-менными экономиками Запада. Данное обстоятельство создает ощутимый барьер как на пути развития кластерной системы хо-зяйствования, так и в плане партнерства с западным бизнесом в Балтийском регионе.

Проблема институционального отставания России носит сис-темный характер, и ее решение требует комплексного подхода. Основные институциональные проблемы, осложняющие рыноч-ное функционирование российского бизнеса сегодня, лежат в следующих областях17: 17 Стратегия развития предпринимательства в реальном секторе экономики / Г.Б. Клейнер. М., 2002. С. 53—54. Далее в этом пара-графе используются многие положения этой книги.

58

• низкое качество хозяйственно-правовой среды (налогооб-ложение, лицензирование, инфраструктура и др.);

• взаимоотношения с органами власти, с чиновниками всех уровней (административный произвол, коррупция);

• взаимоотношения с финансово-кредитными учреждениями (отсутствие системы кредитования, предназначенной для под-держки предпринимателей);

• влияние криминального мира (рэкет, отсутствие должной юридической защиты бизнеса);

• взаимоотношения предпринимательских структур с круп-ными предприятиями (неравенство в партнерских отношениях);

• взаимоотношения предпринимателей друг с другом (разоб-щенность интересов и поведения, недобросовестное партнер-ство);

• внутренние проблемы предпринимательских структур (вы-сокая стоимость и низкое качество образовательных услуг, не-добросовестное поведение наемного персонала, неблагоприятная внутренняя среда на предприятиях);

• информационные проблемы («приватизация» чиновниками ресурсов государственных федеративных и местных информаци-онных систем, высокие цены на частном информационном рын-ке);

• взаимоотношения предпринимательского сектора и обще-ства в целом (сохраняющееся недоверие к предпринимателям, к продукции предприятий, с одной стороны, и низкий уровень со-циальной ответственности — с другой).

Институциональные проблемы развития российского пред-принимательства нашли широкое отражение в отечественной экономической литературе. В кругах предпринимателей и экс-пертов распространено понимание необходимости оздоровления и упорядочения ситуации в таких направлениях, как: четкая идентификация предпринимательских статусов — малого, сред-него, микробизнеса; создание и развитие инфраструктуры, под-держивающей МСБ; отработка процедур создания и ликвидации предприятий, лицензирования и сертификации их деятельности; регулирование деятельности контролирующих органов. Обще-

59

признанна необходимость реформировать систему налогообло-жения МСБ, обеспечить должное представительство интересов предпринимательства в органах власти и управления, гарантиро-вать защиту прав предпринимателей, провести модернизацию госаппарата в части стиля и методов работы с предприниматель-ским сектором. Много говорится о задаче создания специализи-рованных структур для финансирования венчурного бизнеса и о других формах поддержки этого направления предприниматель-ства. Особо важными признаются цели декриминализации пред-принимательства, прежде всего путем оздоровления налоговой системы и культивирования деловой этики как необходимой ос-новы цивилизованного бизнеса. Вполне осознана необходимость выработки эффективных форм симбиоза малых и крупных пред-приятий в рамках партнерских отношений, выявления и исполь-зования ресурсов внутрифирменного предпринимательства, а также консолидации предпринимательских структур как особого корпоративного сообщества, при опоре на вышеуказанные этиче-ские и законодательные нормы. Признается обязательной теку-щая работа по поддержке предпринимательства, охватывающая сферу деловой информации, подготовки кадров и долгосрочного сотрудничества предпринимателей со всеми слоями населения в рамках общей цели — создания в России институтов развитой рыночной экономики и современного общества.

В то же время очевидно, что эти широко распространенные умонастроения пока не могут переломить сложившуюся негатив-ную ситуацию, не будучи поддержаны активными мерами госу-дарственной политики на федеральном и региональном уровне. Преодоление институционального разрыва в современных рос-сийских условиях напрямую зависит от политической воли со-действовать формированию необходимых экономических, соци-альных, правовых предпосылок для развития цивилизованного предпринимательства в России.

Выращивание современной институциональной среды явля-ется не просто сложной, но долгосрочной задачей, лежащей не только в сфере экономики. С ней тесно связано проведение структурных реформ, которые расширили бы сферу действия рыночных и денежных отношений и способствовали бы изжива-

60

нию рудиментов прежней, централизованно-плановой эконо-мики18.

Важнейший аспект проблемы институционального отстава-ния связан с состоянием делового климата в реальном секторе экономики, прежде всего со сферой внутрифирменных отноше-ний и институтов. Российский менеджмент еще не полностью изжил привычки осторожного, «безубыточного» рыночного по-ведения: доминирует не креативный, а адаптивный стиль пред-принимательства. Институционально не упорядочены вопросы собственности, в том числе интеллектуальной; широко распро-странены информационная «закрытость» производства, а зачас-тую и опасение потерять контроль над предприятием в случае появления стратегического инвестора. Не сформировались со-временные рыночные институты инвестирования в реальное про-изводство, в том числе механизмы трансформации сберегаемых в стране ресурсов в основной капитал — система специализиро-ванных инвестиционных банков, гарантийных фондов, страхова-ния имущественных интересов инвесторов, страхования и пере-страхования инвестиционных рисков и т. д.

Особенно сильное давление неблагоприятной среды испыты-вает малый бизнес. Российское малое предпринимательство отно-сительно слабо представлено в промышленности (15—16 % об-щего числа МП с 22—23 % среднесписочного числа занятых и 21—23 % выпускаемой продукции) и лишь несколько больше — в строительстве (16—17 % предприятий, 24 % занятых и 23 % производимой продукции)19. В силу своей малочисленности (от-сутствия критической массы в национальном производстве) оно пока не оказывает заметного влияния на формирование кон-курентной среды. С другой стороны, недоразвитость самой ин-фраструктуры не позволяет ему в полной мере проявить свои преимущества перед крупным производством — гибкость, дина-мизм, адаптивность к рыночному спросу. Внешняя среда, в кото-рой приходится функционировать российскому малому бизнесу, 18 См.: Структурные изменения в российской промышленности / под ред. Е.Г. Ясина. М.: Изд-во ГУ ВШЭ, 2004. 19 Стратегия развития… С. 63—64.

61

чаще всего представляет собой нецивилизованный рынок с нали-чием разнообразных видов рэкета на всех уровнях, начиная от криминальных организованных групп и кончая чиновничьей кор-рупцией20.

Необходимо отметить, что российский Северо-Запад показы-вает самые высокие в стране темпы роста малого предпринима-тельства. Если в 1995 г. его удельный вес в общем числе МП со-

20 Некоторая часть МП образует так называемую «вторую», или «карманную», экономику: это самостоятельные легально действую-щие предприятия, созданные на базе крупных, для утаивания от на-логообложения части доходов с помощью особых финансово-право-вых схем. Их хозяйственная роль значительна, но далеко не соответ-ствует критериям рационального использования ресурсов и народ-нохозяйственной эффективности (а потому этот сегмент производ-ства вряд ли сможет служить строительным материалом для созда-ния современно функционирующего кластера).

Вместе с тем часть МП, как показывает опыт, может демонстри-ровать высокую эффективность. В 1994—1995 гг. средняя рента-бельность в размере 550—600 % была отмечена, например, в пиво-варении; в размере 130—170 % — в производстве швейных изделий и трикотажа; в размере 1120—1130 % — в производстве безобжиго-вого кирпича. Высокая рентабельность (более 500 %) была харак-терна также для МП в сфере международного туризма, малых част-ных банков, фирм по оказанию посреднических услуг; относительно высокие показатели (110—130 %) отмечались в сфере услуг, в том числе транспортных, медицинских, образовательных.

Характерно, что уровень развития малого бизнеса, по данным статистики, очень слабо коррелирует с величиной душевого дохода в регионах. Так, Ленинградская область стоит на 7-м месте в стране по развитию малого бизнеса и на 58-м — по душевому доходу; Новго-родская область — на 53-м месте по развитию малого бизнеса и на 13-м по душевому доходу; Псковская — на 59-м месте по развитию малого бизнеса и на 61-м по душевому доходу. Таким образом, ма-лое предпринимательство, с одной стороны, занимает не самые вы-годные отраслевые ниши, а с другой — очень слабо влияет на уро-вень благосостояния местного населения (см.: Стратегия развития… С. 168, 234). Следует, впрочем, отметить, что официальная отчет-ность по доходам малых предприятий далека от действительности.

62

ставлял 9,6 %, то в 2000 г. — 14,2 % (второе место после Цен-трального региона с Москвой, на долю которого приходилось 30,9 %). Новгородская и Псковская области входят в число лиде-ров по эффективности привлечения финансовых средств для реа-лизации региональных программ поддержки предприниматель-ства21.

Эффективная инновационная деятельность в настоящее вре-мя доступна лишь ограниченному кругу российских предпри-ятий, которые: 1) обладают крупным капиталом, позволяющим взять на себя венчурные риски; 2) занимают прочные позиции на определенном рынке (особенно при стабильном позиционирова-нии на внешнем рынке) и 3) устойчиво контролируют меняю-щуюся конъюнктуру рынка в области новых технологий. За 90-е годы удельный вес предприятий, занимавшихся инновациями, сократился на порядок. Главными причинами были сильная из-ношенность активной части основного капитала в реальном сек-торе экономики и фактически полный уход государства из инно-вационной сферы вследствие бюджетных трудностей предшест-вующих лет. Только в последние годы намечается, по-видимому, перелом этой негативной тенденции.

Среди малых инновационных предприятий лишь менее 20 % общего числа имели зарубежных партнеров и только около 30 % инвестировали значительные средства в научную и проектно-конструкторскую деятельность22.

Инновационная модель предпринимательского поведения требует, как правило, поддержки государства, в первую очередь в наукоемких отраслях. Минувший период развития российской экономики был особенно неблагоприятен в этом отношении, по-скольку наука и научно-техническая деятельность не только не занимали доминирующего положения в экономике, но и находи-лись в глубоком упадке. Государственная поддержка (субсидии, льготные кредиты, стимулирующая налоговая политика) и созда-ние рыночной инфраструктуры являются необходимыми усло-виями для расширения круга инновационных предприятий, что важно, в частности, и для решения задач регионального развития. 21 См.: Стратегия развития… С.135, 187. 22 См. там же. С. 36, 223.

63

Трудности, создаваемые институциональной средой, подтал-кивают малый бизнес к кооперации своей деятельности. Это но-вое явление в российской экономике, хотя в мировом опыте оно широко известно. Одно из эффективных направлений кооперации МСП — совместное приобретение редко используемой техники и оборудования. В последние годы стали появляться малые много-профильные корпорации. В такую корпорацию входит материн-ская компания-холдинг и ряд подразделений, различных по на-правлениям своей деятельности и ориентированных на локальные ресурсные и сбытовые рынки. Такая предпринимательская мо-дель имеет много преимуществ, главное из которых — миними-зация предпринимательского риска в сложных институциональ-ных условиях и ориентация на потребителя со средним уровнем дохода, то есть на секторы рынка с большой (причем растущей) емкостью и эластичным спросом.

Необходимо отметить, что в плане инновационной активно-сти «переходная» экономика России обладает своеобразием. По-скольку она унаследовала от прошлого техническую многоуклад-ность (наличие отраслей и подотраслей инноваций, находящихся на разных этапах жизненного цикла), то уже сегодня, несмотря на технологическую отсталость значительной части национального производства, применительно к ряду других секторов может осуществляться стратегия «передовых рубежей» (т. е. создания принципиально новых продуктов и технологий на основе послед-них достижений научно-технического прогресса с целью форми-рования нового спроса и завоевания новых рынков сбыта), со-вмещенная с моделью «пионерной модернизации» (ориентиро-ванной на технологический прорыв при опоре на передовые на-учно-технические разработки, их производственное освоение и последующую борьбу за мировые рынки сбыта)23. Это открывает определенные перспективы как перед крупными, так и перед свя-занными с ними малыми инновационными предприятиями бал-тийской зоны России.

Сказанное выше можно подытожить следующим образом. Установка на использование конкурентного потенциала рос-

сийского предпринимательства, и в частности малого бизнеса, в 23 См.: Стратегия развития… С. 18—19, 47, 219, 386, 394—396.

64

рамках кластерной модели развития должна стать стержнем го-сударственной экономической политики на региональном уровне. Между тем институциональное содержание этой политики фор-мируется замедленно и недостаточно эффективно.

Ситуация в российском бизнесе, рассматриваемая под углом зрения разработки кластерной стратегии развития балтийской зоны страны, должна оцениваться исходя не только из экономи-ческих предпосылок. В условиях переходного периода огромную роль играют социальные, политические, культурно-психологиче-ские аспекты этой ситуации, и прежде всего институциональный, представляющий собой их синтез.

Российский Северо-Запад опережает почти все районы стра-ны (кроме Москвы и Подмосковья) по темпам роста малого биз-неса. Здесь много примеров успешного предпринимательства, создающего своей деятельностью базовые элементы кластерной модели (см. главы 6 и 7). И потому особенно хорошо высвечива-ется масштаб проблемы: весомый потенциал, которым обладает данный регион, не может в достаточной мере реализоваться, сталкиваясь с существенными противодействующими факторами.

65

Глава 3. Трансграничная кооперация в Балтийском регионе

3.1. Международные организации и программы, влияющие на развитие сотрудничества в Балтийском регионе Усиливающаяся регионализация — одна из важнейших проявле-ний процесса глобализации. Страны Балтийского региона стали особенно активно налаживать взаимные связи в самых разных сферах в 1990-е годы. Для координации расширяющейся коопе-рация сформирован ряд межправительственных и межгосударст-венных организаций и разработал ряд программ. Важнейшей та-кой организацией является основанный в марте 1992 г. Совет го-сударств Балтийского моря (СГБМ), где на уровне министров иностранных дел представлены все девять государств, омывае-мых Балтийским морем, а также Норвегия и с 1995 г. Исландия. Кроме того, в работе Совета участвует Комиссия Европейского союза. В 1999 г. статус наблюдателей на министерских сессиях был предоставлен Великобритании, Италии, США, Франции и Украине. Секретариат СГБМ с октября 1998 г. постоянно функ-ционирует в Стокгольме. СГБМ раз в два года (до 2003 г. еже-годно) проводит сессию на уровне министров иностранных дел, которая созывается в государстве, являющемся на данный мо-мент председателем Совета. ХI юбилейная сессия, приуроченная

66

к десятилетию создания Совета, состоялась в Светлогорске (Ка-лининградская область) 5—6 марта 2002 г.

Цели Совета были определены в декларации, принятой на конференции министров иностранных дел в Копенгагене 6 марта 1992 г. Отмечено, что кооперация между государствами Балтий-ского моря — важный инструмент политической стабилизации в регионе и его экономического развития, а также один из элемен-тов будущей объединенной Европы. Роль Совета заключается в координации усилий, предпринимаемых в этой области. Под эги-дой СГБМ функционирует около 60 различных структур, из ко-торых особо можно выделить Комиссию по охране морской сре-ды Балтийского моря (ХЕЛКОМ), Конференцию по субрегио-нальному сотрудничеству, Союз балтийских городов, Ассоциа-цию торговых палат, Консультативный совет деловых кругов и др. Советом реализуется программа «Еврофакультет» (подго-товка специалистов в области экономики, управления и права), которая с сентября 2000 г. была распространена на Калининград-ский государственный университет (сейчас — Российский госу-дарственный университет имени Иммануила Канта).

К другим межгосударственным и межправительственным ор-ганизациям и программам в Балтийском регионе в различных сферах деятельности относятся:

Охрана окружающей среды • Международная комиссия по рыбным запасам Балтийского

моря, организованная в 1973 г. для сохранения и приумножения рыбных запасов, регулирования квот вылова рыбы — первая ме-ждународная организация, образованная в регионе Балтийского моря.

• Хельсинкская комиссия (ХЕЛКОМ), созданная в 1974 г. для защиты Балтийского моря от загрязнения.

• Балтийская морская конференция Роннебю (Ronneby) с уча-стием премьер-министров и министров по окружающей среде, проводимая с 1990 г. для подготовки совместных программ по восстановлению экологического баланса Балтийского моря.

• Организация «Балтика 21», созданная в 1996 г. для содейст-вия устойчивому развитию в регионе Балтийского моря и объе-диняющая 11 членов СГБМ и Европейскую комиссию.

67

Экономика • Северный европейский клуб, организованный в 1990 г. для

развития внутрирегионального сотрудничества в области эконо-мики, инфраструктуры, человеческих ресурсов и культуры.

• Экономический форум «Mare Balticum», основанный в 1991 г. для развития партнерских отношений и содействия ста-новлению рыночной экономики в постсоциалистических странах.

• Форум Балтийского моря, созданный в 1991 г. в целях со-действия кооперации компаний в области промышленного разви-тия.

• Балтийская ассоциация торговых палат, сформированная в 1992 г. для содействия торговле и другим формам кооперации между компаниями разных стран (объединяет более 50 торговых палат региона).

• Форум PRO Baltica, основанный в 1993 г. для содействия де-ловому сотрудничеству и поддержки Балтийских стран в их инте-грации в Европу.

Транспорт • Организация Балтийских портов (ВРО), созданная в 1991 г.

для содействия быстрому и рациональному развитию морского транспорта.

• Конференция министров транспорта Балтийского моря, про-водящаяся с 1992 г. для координации развития транспортной ин-фраструктуры региона.

Энергетика • Семинар по кооперации между Северными странами и Бал-

тийскими республиками в сфере энергетики, основанный в 1991 г.

• Конференция по энергетике, проводимая с 1991 г. для улуч-шения кооперации с государствами-членами IEA.

Наука и образование • Конференция ректоров Балтийских университетов (CBUR),

работающая с 1990 г. в целях содействия кооперации между уни-верситетами.

• COPERNICUS — программа для содействия кооперации между вузами, координации образования и исследований.

• Программа «Балтийский университет» — для проведения телевизионных образовательных курсов.

68

• Рабочая программа для государств Балтии и Восточной Ев-ропы, основанная в 1990 г. для технической помощи в области образования и переподготовки.

• Балтийский летний университет — для студентов по эконо-мике.

• Северная кооперация в области взрослого и основного обра-зования, работающая с 1991 г. как программа обмена учителями и студентами.

Социальная сфера • Конференция по неконтролируемой миграции в регионе

Балтийского моря, созданная для усиления контроля за нелегаль-ной миграцией.

• Балтийская конференция по борьбе с международной пре-ступностью.

• Программа по переподготовке офицеров в Северных и Бал-тийских государствах.

Культура • ARS Balticum — организация, основанная в 1990 г. для об-

мена в области культуры и искусства. • Конференция министров культуры Балтийских государств,

проводящаяся с 1993 г. для содействия в культурных обменах. • Балтийский центр культуры. • Балтийский фестиваль народного искусства. • Книжная ярмарка Балтийских стран. • Ассоциация замков и музеев в регионе Балтийского моря. Туризм и спорт • Балтийская кооперация по туризму (ВТС), основанная в

1984 г. • Игры Балтийского моря. • Средства массовой информации. • Общественные радиостанции в регионе Балтийского моря

(первая встреча проведена в 1992 г. для усиления кооперации между радиостанциями).

Прочие организации • Конференция по субрегиональной кооперации Балтийских

государств, проводящаяся с 1993 г. в целях содействия коопера-ции между Балтийскими субрегионами.

69

• Союз Балтийских городов (UBC), основанный в 1991 г. (для руководства кооперацией между городами), в который входит более 100 городов из 10 стран. Секретариат Союза находится в Гданьске.

Как видно из перечня, программы сотрудничества в Балтий-ском регионе многообразны. Участие в них помогает развитию практической кооперации, налаживанию контактов, рекламе тех или иных регионов и привлечению инвестиций. Активным уча-стником практически всех перечисленных организаций является Россия.

В рамках Конференции министров по пространственному развитию с 1992 г., в целях развития районной планировки в Бал-тийском регионе, осуществляется проект программы Interreg «Видение и стратегия развития государств Балтийского региона» (VASAB 2010). Он основывается на таких ценностях, как разви-тие, устойчивость окружающей среды, свобода и солидарность, и состоит из четырех пространственных элементов:

• города и городские сети; • энергетическая система и транспортные сети; • территории, поддерживающие динамизм и качество жизни:

пограничные территории как инструмент межнационального об-мена; туристические территории; береговые зоны, требующие специального внимания; природные и культурные ландшафты особой значимости;

• всестороннее пространственное планирование, вносящее вклад в развитие межграничных связей и содействующее коорди-нации отраслевого и регионального планирования.

Во второй половине 1990-х гг. в Балтийском регионе активи-зировалась деятельность ЕС в связи с вступлением в него в 1995 г. Швеции и Финляндии, а также подачей официальных зая-вок на вступление в эту организацию Польши и стран Балтии. В декабре 1997 г. на Европейском совете в Люксембурге впервые зашла речь о необходимости принятия специальной инициативы — так называемого Северного измерения во внешней и пригра-ничной политике ЕС. Предполагалось, что эта инициатива охва-тит регион Балтийского моря, Арктику и Северо-Запад России и будет нацелена на решение конкретных задач этих регионов, а также на укрепление сотрудничества между странами-членами

70

ЕС, странами-кандидатами на вступление в ЕС и Россией. Евро-пейский совет в Вене в декабре 1998 г. принял Сообщение Ко-миссии «Северное измерение для политики Союза». Шесть меся-цев спустя в Кельне Европейский совет принял Руководство по реализации Северного измерения. В ноябре 1999 г. Финляндия, как страна-председатель ЕС, провела Конференцию по Северно-му измерению на уровне министров иностранных дел, где был принят Перечень текущих действий в рамках Северного измере-ния. Европейский совет в Хельсинки в декабре того же года предложил Комиссии подготовить План действий. В июне 2000 г. Европейский совет в Санта-Мария да Фейра принял «План дейст-вий по Северному измерению во внешней и приграничной поли-тике Европейского союза» на 2000—2003 гг. В октябре 2003 г. в Брюсселе был одобрен новый план на 2004—2006 гг., который является сейчас основным руководством по Северному измере-нию.

Важный финансовый инструмент политики ЕС в регионе Бал-тийского моря — программа INTERREG. В 1997—1999 гг. в ре-гионе осуществлялась программа BSR INTERREG IIC. Всего бы-ло реализовано 45 проектов общей стоимостью почти 24 млн ев-ро.

В 2000 г. было начато осуществление программы BSR IN-TERREG IIIB СIP, направленной на достижение более высокого уровня пространственной интеграции и конкурентоспособности региона Балтийского моря за счет усиления регионального, эко-номического и социального взаимодействия. Программа полно-стью или частично охватывает территории 11 государств (члены ЕС Дания, Финляндия, Германия, Швеция, Эстония, Латвия, Лит-ва, Польша, а также Норвегия, Россия (действие программы рас-пространяется на регионы Северо-Запада24) и Белоруссия. При-оритетные направления данной программы сформулированы сле-дующим образом.

Приоритет 1. Формирование и развитие подходов к про-странственному развитию и мероприятий для отдельных тер-риторий и секторов. 24 Санкт-Петербург, Республика Карелия, Мурманская, Ленинградская, Новгородская, Псковская, Калининградская области.

71

Приоритет 2. Содействие развитию территориальных структур, поддерживающих устойчивое развитие региона Бал-тийского моря.

Приоритет 3. Содействие становлению институтов, спо-собствующих усилению транснационального пространственного развития.

Приоритет 4. Техническая помощь с целью поддержания транснационального сотрудничества.

В 2004 г. в связи с переименованием программы BSR IN-TERREG IIIB в программу Добрососедства BSR INTERREG IIIB NP (Neighborhood Programme) в нее добавились новые приори-теты и были изменены некоторые старые.

Приоритет 4. Специальная поддержка регионов, граничащих со странами-новыми членами ЕС.

Приоритет 5. Содействие приграничному сотрудничеству Эстония — Латвия — Роcсия.

Приоритет 6. Содействие приграничному сотрудничеству Латвия — Литва — Белоруссия.

Приоритет 7. Техническая помощь с целью поддержания транснационального и приграничного сотрудничества

Общее финансирование программы Европейским союзом — около 215 млн евро, из которых около 148 млн выделяется из Ев-ропейского фонда регионального развития. Вклад Норвегии со-ставляет около 13 млн евро. Еще более 4 млн евро предполага-ется привлечь из различных частных фондов.

В семи раундах подачи заявок в рамках программы BSR IN-TERREG IIIB ШB одобрено более 100 проектов. Примерно в 50 из них принимает участие Российская Федерация, например, в таких, как:

• South Baltic Arc (межрегиональное сотрудничество и регио-нальное развитие Юго-Восточной Балтики);

• Baltic Welcome Center (создание сети центров гостеприим-ства и информации в сфере туризма);

• The Baltic Palette II (развитие региона, охватывающего мет-рополитенские зоны вокруг Хельсинки, Санкт-Петербурга, Сток-гольма, Риги и Таллина);

• Eco Forum Baltica (развитие систем управления охраной ок-ружающей среды);

72

• BALTIC GATEWAY (устойчивое транспортное развитие в регионе Южной Балтики);

• Seagull — DevERB (разработка общей транснациональной программы развития еврорегиона «Балтика»);

• SEBTrans-Link (развитие транспортных коридоров в Юго-Восточной Балтике, прежде всего в направлении Север-Юг);

• COASTMAN (управление береговой зоной в регионе Бал-тийского моря);

• RECO (создание региональных центров по сбору и утилиза-ции отходов);

• Lagomar (научное, информационное, культурное, туристи-ческое и другое сотрудничество регионов, лежащих на берегах заливов (лагун) Балтийского моря);

• Seagull II (укрепление институциональных структур и воз-можностей по пространственному планированию в еврорегионе «Балтика»).

До 2004 г. программа BSR INTERREG IIIB тесно взаимодей-ствовала с программой PHARE, которая была основным финан-совым инструментом в подготовке стран Центральной и Восточ-ной Европы к вступлению в ЕС. А российские партнеры до 2004 г. могли получить финансирование своего компонента /подпроекта в основном проекте INTERREG только из средств программы TACIS. Однако приоритеты, сроки, условия и проце-дуры программ INTERREG и TACIS существенно различались. Поэтому очень часто российские партнеры не получали средств из программы TACIS и выбывали из проектов INTERREG. В 2005 г. с введением нового механизма ЕС — Программы добро-соседства (NP) — ситуация коренным образом изменилась. Те-перь все программы INTERREG с участием приграничных стран, включенных в программу TACIS, функционируют как Программ-мы добрососедства и получают фиксированные средства про-граммы TACIS.

В течение 2006 г. на смену программе BSR INTERREG IIIB будет подготовлена новая программа, рассчитанная на 2007—2013 гг.

Помимо программы BSR INTERREG IIIB в Балтийском ре-гионе также осуществляется несколько программ INTER-

73

REG IIIA, большинство из которых нацелены на поддержку со-трудничества регионов разных стран:

• Nord (Норвегия/Швеция/Финляндия/Россия). • Norway-Sweden (Норвегия/Швеция). • Kvarken-MittSkandia (Норвегия/Швеция/Финляндия). • Karelia (Финляндия/Россия). • Skärgården (Швеция/Финляндия). • Southern Finland Coastal Zone (Финляндия/Эстония). • South Eastern Finland Финляндия/Россия). • Öresund (Швеция/Дания). • Sönderjylland-Schleswig (Дания/Германия). • Fyn-K.E.R.N (Дания/Германия). • Storström-Ostholstein, Lübeck (Дания/Германия). • Pomerania (Германия/Польша). • Viadrina (Германия/Польша). • Spree-Neisse-Bober (Германия/Польша). • Калининградская область/Литва/Польша. • Эстония/Латвия/Россия. • Латвия/Литва/Белоруссия. К сожалению, потенциал России по участию в совместных

программах в регионе Балтийского моря используется далеко не полностью. Для более активного вовлечения России в интеграци-онные процессы на Балтике следует прежде всего активизировать участие российских ученых и специалистов в международных научных исследованиях. Для этого необходимо более активно использовать программы ЕС (в первую очередь INTERREG), на-правленные на усиление трансграничного сотрудничества. 3.2. Трансграничные регионы Ни в России, ни за рубежом пока не разработана в полной мере теория кооперации международных, трансграничных территорий. Между тем практические цели развивающегося международного сотрудничества (вплоть до образования объектов управления —

74

ассоциаций, «треугольников роста», еврорегионов и пр.) требуют создания соответствующей теории.

Приграничные российские регионы относятся к особому типу регионов. К ним по формальному признаку совпадения одной из границ с государственной можно отнести 48 субъектов Россий-ской Федерации. Более 70 % из приграничных субъектов РФ де-прессивные. Большинство из них существенно уступает другим российским регионам по базовым показателям социально-эконо-мического развития (региональному валовому продукту на душу населения, инвестициям в основной капитал на душу населения, удельному весу убыточных предприятий и т. д.). Кроме того, и для самих приграничных регионов свойственен «синдром при-граничья». Как правило, чем дальше тот или иной район от ре-гионального центра и ближе к границе, тем резче падает эконо-мическая активность, тем беднее население, пустыннее и без-люднее территория.

Для приграничных регионов, помимо внутренних социально-экономических и политических связей, характерны четыре типа внешних связей (рис. 3):

А) между приграничными и центральными регионами (как правило, наиболее интенсивные для приграничных регионов, но меньшие по интенсивности по сравнению со связями между цен-тральными регионами);

Б) между самими приграничными регионами (практически всегда довольно слабые);

В) транзитные — проходящие через приграничные регионы связи между центральными регионами разных стран;

Г) трансграничные связи самих приграничных регионов. Обычно меньшая интенсивность связей типов В и Г по срав-

нению с аналогичными связями между внутренними регионами страны и предопределяет частый депрессивный характер пригра-ничных регионов.

В то же время приграничные районы уже в силу своего гео-графического положения являются «зоной контакта» России с внешним миром. Использование этого контактного потенциала, развитие приграничного сотрудничества с регионами соседних стран может и должно стать базой для вывода приграничных ре-гионов России из нынешнего депрессивного состояния.

75

Рис. 3. Схема внешних связей трансграничных регионов Вместе с тем взаимодействие любых соседних регионов мож-

но оценить неоднозначно. С одной стороны, соседние регионы часто выступают взаимными конкурентами, поскольку сходные ресурсы и условия их развития обусловливают производство единообразных товаров и услуг на внешний рынок. Так, порты Прибалтики, Северо-Запада России и Калининградской области выступают конкурентами в обслуживании российских внешне-

А Страна

Связи центра и периферии

Связи центров двух стран

Связи приграничных регионов двух стран

Граница

Связи приграничных регионов данной страны

А Б

76

экономических связей. Польские Гданьск и Гдыня, российский Калининград и литовская Клайпеда конкурируют в обработке белорусских грузов. Характерна конкуренция туристических макро- и микрорегионов многих соседних стран (от давнего со-перничества французской и итальянской Ривьеры до возникно-вения нового туристического региона во французской Каталонии, который вскоре может стать опасным конкурентом для испан-ских побережий Коста-Браво и Коста-Дорадо). Такими же конку-рентами выступают польское, литовское и российское побережья Юго-Восточной Балтики. Однако трансграничные регионы обла-дают и значительным потенциалом сотрудничества, которое, с одной стороны, может включить в действие мультипликативный эффект концентрации туристических услуг на компактной терри-тории, а с другой — активно использовать имеющиеся различия природных, культурно-исторических и экономических условий для диверсификации производства услуг.

Особенно хорошие возможности для развития приграничного и межрегионального сотрудничества с зарубежными странами открываются для приграничных регионов, для которых характе-рен так называемый европейский тип сотрудничества25. Сопри-косновение с ЕС, пусть и с его периферийной частью, создает хорошие возможности для использования отработанных этой ин-теграционной группировкой принципов, подходов и механизмов приграничного сотрудничества. Речь, в частности, идет о таких новых пространственных формах международной экономиче-ской интеграции (НПФЭИ), как работающие сообщества, евроре-гионы, «большие регионы», «треугольники роста». В то же время развитие этих и других новых для нашей страны форм сотрудни-чества тормозится, как представляется, в том числе и в результате недостаточного теоретического осмысления интеграционных процессов, что, в свою очередь, осложняет создание благоприят-ной среды для их развертывания и управления ими как на феде-ральном, так и региональном уровне.

Особенно актуально приграничное сотрудничество и включе-ние в НПФЭИ со странами ЕС для Калининградской области РФ. 25 См.: Вардомский Л.Б. Внешнеэкономическая деятельность регионов России. М.: АРКТИ, 2002.

77

С 1991 г. она является эксклавом суверенной России, отделенной от нее территориями иностранных государств, а в 2004 г. стала своеобразным «российским островом» внутри расширившегося ЕС.

В связи с этим необходимо разрабатывать теорию простран-ственных форм международной экономической интеграции, на-целенную на совершенствование региональной политики и вне-дрение перспективных форм международной экономической ин-теграции в Балтийском регионе. Теория должна основываться на достижениях отечественной и зарубежной региональной науки, учитывать стратегии Российской Федерации и Европейского союза в отношении друг друга, принимать во внимание интегра-ционный потенциал Северо-Запада РФ, отвечать интересам Рос-сии, обеспечивая развитие экономически выгодной стране коопе-рации и интеграции в Балтийском регионе. Трансграничные ре-гионы как разновидность НПФЭИ могут стать полюсами роста экономики стран, участвующих в кооперации. 3.3.Трансграничная кооперация в Европе Приграничные регионы Приграничные регионы — это регионы, примыкающие к сухо-путным границам либо к пограничным или территориальным во-дам, по которым проходит линия разграничения пограничных государств. Следовательно, пограничность, нахождение на госу-дарственной границе, являющейся одновременно и барьерной и контактной зоной, — фундаментальная особенность регионов этого типа. Пограничность служит источником специфических пространственных, социально-экономических, социально-куль-турных, политических, законодательных и иных проблем. Дан-ные проблемы, наряду с собственно приграничным положением, и позволяют выделить эти регионы в особый тип.

Под приграничными регионами могут пониматься админист-ративные единицы государства, примыкающие к его внешним

78

границам (принцип использования административно-территори-ального деления). Более предпочтительным, однако, является иной подход, при котором приграничный регион рассматривается как пространство с сообществами и группами, которые уже во-влечены в трансграничное сотрудничество или могут стать дей-ствующими лицами (акторами) такого сотрудничества (функцио-нальный принцип).

С пространственной точки зрения приграничные регионы мо-гут рассматриваться как зоны, полюса или административные и политические образования.

В Западной Европе термин «приграничная зона» первона-чально использовался применительно к приграничным рабочим (рабочим-фронтальерам). Обычно считается, что приграничный рабочий — это лицо, которое проживает в приграничной зоне с определенным (в зависимости от государства) радиусом и перио-дически возвращается туда хотя бы раз в неделю, работая в со-седнем государстве в зоне с таким же радиусом.

Итак, радиус приграничной зоны, исчисляемой от таможен-ного пункта на границе, различен. Так, Западноевропейский союз в свое время установил этот радиус в 10 км. В ЕС до 1988 г. в ос-новном применялся радиус в 20 км, хотя неоднократно ставился на обсуждение вопрос об увеличении радиуса приграничной зоны до 50 км. Директива Совета Европы от июня 1972 г. определила приграничную зону как территорию, не превышающую в ширину 15 км с каждой стороны границы. В то же время каждое государ-ство-член Совета может включить в приграничную зону любое сообщество, территория которого хотя бы частично находится в данной зоне (неофициальная трактовка).

В двусторонних соглашениях также встречаются разные трактовки размеров приграничных зон. Так, во франко-бельгий-ском соглашении определено два вида зон: «предпочтительная» зона, объединяющая сообщества в радиусе 10 км от границы, и «обыкновенная» зона, объединяющая сообщества до 20 или 25 км от границы. Чаще всего в зависимости от государства и дейст-вующего законодательства радиус приграничных зон колеблется от 10 до 50 км. В силу этого вся территория Калининградской области находится на удалении менее 50 км от границы и может считаться приграничным регионом.

79

В настоящее время, однако, «зональный» подход испытывает серьезную конкуренцию со стороны уже упоминавшегося адми-нистративного подхода. При нем под пограничными регионами понимается территория местных субъектов, прилегающих к госу-дарственной границе. Иными словами, в отличие от пригранич-ных зон, которые можно рассматривать как приграничные ре-гионы в « узком» смысле, в этом случае речь идет о приграничных регионах в «широком» смысле.

Руководствуясь подобным подходом, и Совет Европы, и ЕС рассматривают приграничный регион как государственный тер-риториальный субъект, расположенный сразу ниже общегосудар-ственного уровня и имеющий общую территорию на границе с одним или несколькими подобными субъектами государства (го-сударств)-соседей26. Калининградская область в таком широком смысле также является приграничным регионом.

Что касается «поляризации» приграничных регионов, то сле-дует различать регионы, на территории которых имеются один или больше городских полюсов притяжения, и те, для которых характерна малозаселенность и отсутствие таких центров. Если полюс притягивает к себе не только свою территорию, но и части территории соседних стран это создает хорошие предпосылки для развития трансграничного сотрудничества и формирования в перспективе еврорегионов и иных форм пространственной инте-грации.

Это особенно актуально в связи с тем, что вторая половина XX и начало XXI века характеризуется в мире усилением внима-ния к проблемам регионального развития. Преобладающим ста-новится понимание, что региональное многообразие является важнейшим ресурсом любой страны, одним из важнейших ис-точников ее развития. Набирает силу движение регионов (регио-нализм), направленное на расширение их прав в области поли-тики, экономики и культуры. При этом за основу берется прин- 26 Департаменты во Франции, кантоны в Швейцарии, области в Италии, земли в Германии, воеводства в Польше, графства, метрополитенские графства, округа, районы и другие или герцогства в Великобритании, номы в Греции, автономные сообщества в Испании, округа в Португа-лии и т. д.

80

цип субсидиарности27, в соответствии с которым решения долж-ны приниматься на тех уровнях власти, на которых это может быть сделано наиболее эффективным образом (т. е. на наиболее низких и тем самым близких к населению уровнях управления). Возрастает региональная идентичность. Все больший размах приобретает межрегиональное сотрудничество как между регио-нами одного государства, так и между регионами разных стран. Особенно ярко эти процессы проявляются в Западной Европе, где, по мнению ряда экспертов, происходит переход от «голлист-ской» модели «Европа отечеств» к федералистской модели «Ев-ропа регионов». Концепция «Европа регионов» имеет три основ-ных варианта28.

• Радикальная интерпретация, предполагающая формирова-ние единой Европы двух уровней (наднационального и регио-нального) при постепенном отмирании национальных государств.

• Интенсификация межрегионального экономического со-трудничества, т. е. «срастание» Европы через развитие пригра-ничного сотрудничества (прежде всего создание еврорегионов).

• «Европа регионов» как трехступенчатая, или трехуровне-вая, Европа (Европейский союз, национальное государство, евро-пейские регионы).

Трансграничное и межрегиональное сотрудничество в Европе основано на двух главных документах:

• Европейская рамочная конвенция о приграничном сотруд-ничестве территориальных сообществ и властей (заключенная в Мадриде по инициативе Совета Европы 21 мая 1980 г. и всту-пившая в силу в июне того же года) и Дополнительный протокол к этой Конвенции (подписан в Страсбурге 9 ноября 1995 г.);

• Европейская хартия местного самоуправления от 15 октября 1985 г. 27 Введенный в договорную базу ЕС через Маастрихтский договор, под-писанный в 1992 г. 28 См.: Бусыгина И.М. Концептуальные основы Европейского региона-лизма. Западная Европа // Европа: вчера, сегодня, завтра / Ин-т Европы РАН; Отв. ред. Н.П. Шмелев. М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2002. С. 400.

81

В качестве приложения к Конвенции о приграничном сотруд-ничестве разработан ряд типовых межгосударственных соглаше-ний: о развитии приграничного сотрудничества, о региональных приграничных консультациях, о консультациях местных властей и другие. Важным документом регионального планирования яв-ляется «Торремолинская хартия», подписанная Комитетом ре-гионального территориального планирования Совета Европы29. В ст. 10 этого документа обращается внимание на сотрудничество пограничных территорий.

В 1985 г. была создана Ассамблея регионов Европы, продек-ларировавшая в качестве своей основной цели содействие про-цессам регионализации в Европе, межрегиональному сотрудни-честву и усилению роли регионов в процессах европейской инте-грации.

С 1988 г. в ЕС работает Совет региональных и местных со-обществ. С 1989 г. проводятся конференции «Европа регионов», куда приглашаются с выступлениями наиболее авторитетные по-литические деятели регионального уровня.

После подписания Маастрихтского договора в 1992 г. в ЕС был создан новый совещательный орган — Комитет регионов. В его составе 189 членов. Согласно договору, комитет обязан вы-сказывать мнение по таким вопросам, как образование, культура, здравоохранение, молодежная политика и т. п.

В 1994 г. для помощи государствам-членам Совета Европы в деле создания эффективной и жизнеспособной системы регио-нальных и местных органов власти, способных осуществлять межрегиональное и приграничное сотрудничество в целях укреп-ления мира, взаимопонимания и экономического роста, был соз-дан Конгресс местных и региональных властей Европы.

В декабре 1996 г. на заседании своей Генеральной Ассамб-леи в Базеле Ассамблея регионов Европы приняла Декларацию о регионализме в Европе. В ст. 1 Декларации было указано, что «регион является государственным территориальным обра-зованием, соответствующим уровню, непосредственно пред- 29 European Regional/Spatial planning Charter — «Torremolinos Charter» / adopted on 20 May 1983 at Torremolinos (Spain). Strasbourg, 1983.

82

шествующему уровню государства». Статьей 10 — «Регионы и международные отношения» — установлено, что «регионы могут заключать договоры, соглашения или протоколы о намерениях международного характера, при условии их одобрения цен-тральным правительством, если этого требует национальное за-конодательство».

Трансграничное сотрудничество европейских регионов ак-тивно финансируется Советом Европы, который уделяет при этом особое внимание экологическому аспекту (свыше 50 % всех ассигнований). Вторая по величине статья ассигнований СЕ в сфере трансграничного сотрудничества — подготовка кадров для экономического сотрудничества. В бюджете Совета Европы на трансграничное сотрудничество предусматривается ежегодно около 100 млн евро.

В рамках Европейского союза трансграничное сотрудниче-ство поддерживается с конца 1980-х гг., прежде всего, через про-граммы INTERREG I, II и III, PHARE CBC, TACIS CBС.

Полномочия европейских регионов по осуществлению меж-дународного сотрудничества неодинаковы в разных государст-вах. Так, в «исторических» европейских федерациях регионы об-ладают довольно широкими правами. Например, земли ФРГ и кантоны Швейцарии имеют право в пределах своих предметов ведения (как правило, это приграничное сотрудничество, куль-тура, образование) заключать договоры с иностранными государ-ствами, земли Австрии — с соседними государствами или их субъектами. На практике регионы чаще всего заключают согла-шения, а не договоры как акты более высокого уровня.

В рамках проводимых реформ по децентрализации права на подписание соглашений с зарубежными партнерами аналогич-ного уровня в пределах своих полномочий получили администра-тивно-территориальные образования Франции и автономии Ис-пании — регионы традиционно унитарных государств.

Наибольшими же правами в области внешних связей распо-лагают субъекты молодой бельгийской федерации (образована в 1993 г.). Три сообщества и три региона этой страны имеют право осуществления внешних сношений по всем вопросам, входящим

83

в предметы ведения, включая право заключения международных договоров. Для сообществ к таким вопросам относятся культура, образование и т. п., а для регионов — вопросы экономики, эколо-гии.

Соглашения между регионами европейских стран имеют раз-ные названия, например:

• соглашение о приграничном сотрудничестве территориаль-ных сообществ и органов местного самоуправления между ФРГ, Люксембургом и Швейцарией;

• соглашение о приграничном сотрудничестве между терри-ториальными сообществами и другими государственными орга-нами (между землями ФРГ Северный Рейн-Вестфалия и Рейн-ланд-Пфальц, регионом Валлония и Немецкоязычным сообщест-вом Бельгии);

• Целевой союз (еврорегион Рейн-Вааль); • еврорегион (Саар-Лор-Люкс-Рейн, включающий территории

Люксембурга, Франции, ФРГ и Бельгии); • рабочее сообщество муниципальных образований (регион

Эйфель-Арденны, охватывающий муниципальные образования ФРГ, Бельгии и Люксембурга);

• Совет Ломана (Женевское озеро и окружающие его админи-стративные единицы Швейцарии и Франции);

• рамочное соглашение о сотрудничестве (еврорегион «Ны-са», состоящий из пограничных территорий Чехии, ФРГ и Поль-ши);

• соглашение о создании трансграничного союза (еврорегион «Буг»);

• рамочное соглашение о создании чешско-польского евроре-гиона («Прадзяд»).

Можно выделить две основные концепции кооперации ре-гионов в зарубежной Европе:

Трансграничная кооперация (сross-border cooperation) — тес-ное сотрудничество через национальные границы между приле-гающими приграничными регионами, в которое вовлечены ре-гиональные и местные органы власти и другие организации в приграничной зоне.

84

Межрегиональная кооперация (inter-regional cooperation) — субъектно-ориентированное сотрудничество через национальные границы между региональными и местными органами власти и другими организациями, которые могут быть расположены в лю-бом месте государственной территории. Типология трансграничных регионов Трансграничная кооперация между европейскими регионами (прежде всего Скандинавскими, а также на границах ФРГ / Ни-дерландов и Франции/Германии/Швейцарии) стала развиваться с конца 1950-х гг. Она привела к формированию новых простран-ственных форм международной экономической интеграции.

НПФЭИ — это пространственные образования субнацио-нального уровня, включающие в себя регионы нескольких госу-дарств и отличающиеся активным приграничным и межрегио-нальным сотрудничеством и постоянно растущим уровнем соци-ально-экономической интеграции.

Существует несколько типологий европейских НПФЭИ. Наи-больший интерес представляет типология Маркуса Перкманна (Markus Perkmann) из Университета Ланкастер (Великобритания). Он полагает, что для классификации трансграничных регионов имеют значение три измерения.

• Географические рамки: следует отделять небольшие транс-граничные инициативы от работающих сообществ, в которые во-влечены пять и более регионов.

• Интенсивность кооперации: определяются стратегическими возможностями трансграничного органа и степенью его автоно-мии от центральной власти.

• Типы акторов: необходимо разделять местные (муници-пальные) власти и власти регионального (мезо) уровня.

Исходя из этих соображений Перкманн предложил следую-щую типологию трансграничных регионов (табл. 10). Ниже мы рассмотрим некоторые основные особенности различных типов трансграничных регионов или, по предложенной нами термино-логии, НПФЭИ.

85

Таблица 10

Типы трансграничных регионов (с примерами)

Географические рамки Интенсив-ность коопе-

рации Малые Большие

Высокая Интегрированные евроре-

гионы (EUREGIO)

Скандинавские группировки (Oeresund Coun-cil/Committee)

Низкая Зарождающиеся еврорегионы

(Transmanche Region)

Рабочие сообщества (Working Communities)

(Arge Alp)

Скандинавские группировки отличаются высокой степенью взаимодействия, но занимают более значительные территории, чем типичные еврорегионы.

Специфическую форму трансграничных регионов представ-ляют работающие сообщества. Их сущность заключается в том, что во многих случаях региональные или местные власти или другие организации сотрудничают, например, через подписание протокола о сотрудничестве или юридически необязывающего соглашения и создают некие структуры, обычно без правосубъ-ектности. Общее название для таких структур — Ассоциация. В качестве примеров можно назвать такие ассоциации, как Jura (Франция/Швейцария), Pyrenees (Испания/Франция) и Extre-madura/Alentejo (Испания/Португалия).

Другой тип работающих сообществ — Региональный совет (Regionalrat), в котором собираются вместе избранные на выбо-рах политики от участвующих региональных властей с каждой стороны границы (например, Австрия и Венгрия в 1993 г. создали Региональный совет с участием округов Дьер-Мошон-Шопрон и Ваш, городов Дьер, Шопрон, Сомбатхей (Венгрия) и земли Бур-генланд (Австрия)). При Региональных советах обычно созда-ются тематические рабочие группы.

Помимо указанных выше, для обозначения подобного типа сотрудничества используются и другие названия. Так, на границе Великобритании (Северная Ирландия) и Ирландии существует три трансграничных «кластера» (неформальных ассоциации) ме-

86

стных властей — EBRC (East Border Regions Committee), ICBAN (Irish Central Border Network) и NWRCBG (North West Region Cross Border Group).

Общие черты всех работающих сообществ: • они постоянны; • иногда имеют отдельную идентичность (например, ICBAN в

Ирландии/Северной Ирландии), но чаще всего сохраняют иден-тичность своих членов (например, g. Association of Galicia and Norte в Испании/Португалии);

• редко имеют отдельные от своих членов возможности, обычно основываясь на чередующемся председательстве и секре-тариате. Существуют также комитеты/рабочие группы, проводя-щие через какой-то период времени свои заседания. Однако у работающих сообществ нет собственных существенных фи-нансовых и кадровых ресурсов;

• редко принимают самостоятельные от участвующих сторон решения, основываясь на межорганизационной форме принятия решений (т. е. участники комитетов, рабочих групп и т. д. высту-пают здесь как представители своих властей).

Обычно работающие сообщества фокусируют свою деятель-ность на пространственном планировании и/или конкретных про-ектах. Еврорегионы Термин «еврорегион» (Euroregion), несмотря на свою широкую распространенность, не является официальным. Он не употребля-ется ни во внутренних законах, ни в официальных документах о приграничном обмене между государствами, ни в официальных документах ЕС, где официальными терминами являются «транс-граничные регионы» (Cross-Border Regions) и «трансграничное сотрудничество» (Cross-Border Cooperation — CBC). Тем не ме-нее термин «еврорегион» является общепринятым обозначением для подобного трансграничного сотрудничества. Помимо него для обозначения различных форм трансграничной кооперации используются также термины Euregio, Euregion, Europaregion, Grand Region, Regio, Council и др.

87

Считается, что первым еврорегионом стал EUREGIO, осно-ванный в 1958 г. на немецко-голландской границе в районе горо-дов Энсхеде (Нидерланды) и Гронау (ФРГ). Название Euregio, Euroregion с тех пор стало общим для всех форм трансграничного регионального сотрудничества в Европе.

К настоящему времени в Европе существует около 120 евро-регионов и подобных им НПФЭИ. Большинство еврорегионов основано на границах Германии с Нидерландами, Бельгией, Швейцарией, Австрией, Польшей, Чехией, Францией и Данией. К настоящему времени территориальные субъекты регионального, районного и коммунального звена ФРГ участвуют более чем в 25 трансграничных структурах сотрудничества, сеть которых охва-тывает весь периметр государственной границы страны. Имеются также еврорегионы на бельгийско-голландской (Euregio Schelde-mond), итальянско-австрийской (Euregio Tyrol), греческо-бол-гарской (Euroregion Nestos/Mesta), франко-испанской (Euroregion Midi-Pyrénées, Languedoc-Roussilion, Catalunya). В 1990-е гг. рас-тет число еврорегионов и аналогичных им структур также в Цен-тральной и Восточной Европе. Так, например, в 1991—2000 гг. 14 еврорегионов было создано по всему пограничному периметру Польши. В них участвуют 828 городов и муниципальных образо-ваний.

Типичный еврорегион имеет ширину от 50 до 100 км и насе-ление около двух миллионов человек. Его географическое про-странство обычно определяется пределами социально-экономи-ческой интеграции.

Похожие на еврорегионы структуры существуют и в Сканди-навии, где, по некоторым данным, их насчитывается восемь. Это в основном ассоциации местных органов власти, созданные в рамках Северного соглашения. Они отличаются от еврорегионов, подобных существующим на немецко-голландской границе, зна-чительно большими размерами.

Однозначного определения термина «еврорегион» не сущест-вует. В первоначальном значении им обозначалась договорен-ность о сотрудничестве смежных местных властей, принадлежа-щих к различным национальным государствам и расположенных рядом с государственной границей. Он относится как к террито-

88

риальной единице, формирующейся из нескольких территорий подведомственных органам власти разных стран, так и к органи-зационным структурам еврорегиона (территориальный и функ-циональный принципы).

Однако в настоящее время термин «еврорегион» вышел за пределы своего первоначального содержания. Так, например, сейчас в еврорегионах участвуют не только местные, но и регио-нальные власти. В некоторых случаях официальными членами еврорегионов являются такие организации, как агентства регио-нального развития, различные группы и ассоциации интересов и торгово-промышленные палаты. Организационное содержание также отличается от модели EUREGIO. Поэтому сейчас термин «еврорегион» используется для обозначения различных форм кооперации на субнациональном уровне между властями разных стран, расположенными близ государственной границы. Или, иначе, еврорегионы — это территории, на которых на основе до-говоренности органов территориального самоуправления разных стран (местных и региональных) осуществляется приграничное сотрудничество.

Концепция создания еврорегионов изначально предполагала придание «прозрачности» внутренним границам ЕС за счет со-вместного решения приграничными регионами общих или близ-ких проблем местного либо регионального характера (транспорт-ное сообщение, автомобильные и железные дороги, пригранич-ное хозяйство, охрана окружающей среды, последствия стихий-ных бедствий и др.). Отправной точкой такого сотрудничества зачастую были частные пионерные инициативы по реализации небольших проектов. Впоследствии эти проекты получали под-держку местных органов власти, бравших на себя их дальнейшее продвижение и реализацию. По прошествии времени пригранич-ное сотрудничество приобретало более четкую структуру, фор-мировались совместные органы.

Несмотря на широкое распространение в зарубежной Европе еврорегионов и подобных им структур, единого понимания их правовой сути пока еще не сложилось. Хотя в Базельской декла-рации говорится о возможности заключения между членами ев-

89

рорегиона международных соглашений, в уставных документах этих образований встречаются указания на то, что соглашения «не имеют статуса международных договоров» (еврорегион ФРГ, Люксембурга и Швейцарии) или что органы еврорегиона рабо-тают «в рамках законодательства своих стран» (еврорегионы «Ныса», «Буг», «Прадзяд»). В некоторых документах указыва-ется, что соглашения между членами еврорегиона могут заклю-чаться согласно публичному или частному праву (еврорегион земель Северный Рейн-Вестфалия и Рейнланд-Пфальц, Валлонии и Немецкоязычного сообщества Бельгии).

Таким образом, правовая природа еврорегионов весьма раз-нообразна и находится на этапе становления.

Среди основных целей создания еврорегионов чаще всего указываются следующие:

• облегчение и упрощение сотрудничества территориальных сообществ и органов местного самоуправления, государственных органов;

• организация взаимного обмена опытом и информацией о планировании и результатах совместных проектов с учетом спе-цифики приграничного сотрудничества;

• обмен информацией о планировании и результатах осуще-ствления региональных проектов;

• исследование, формулирование и представление пригранич-ных региональных проектов в соответствии с принципом субси-диарности;

• оказание своим членам консультационных услуг; содейст-вие обмену сотрудниками административного управления и по-вышение их квалификации в сфере приграничного сотрудниче-ства;

• организация работы, направленной на укрепление в созна-нии проживающего на приграничной территории населения, убеждения о необходимости приграничного сотрудничества и формирования европейского самосознания, укрепление солидар-ности европейских народов;

• культурный обмен, а также забота и сохранение общего культурного наследия.

90

Членами еврорегионов и подобных им региональных объеди-нений могут быть административные единицы стран-участниц (города и коммуны, сельскохозяйственные районы, их объедине-ния и т. п.), учреждения, имеющие статус юридических лиц, дру-гие региональные образования (землячества, общественные цен-тры социальной помощи и т. п.). Классической формой евроре-гиона является так называемая «двойная ассоциация» («twin asso-ciation»). При этом с каждой стороны границы муниципалитеты и округа формируют ассоциацию в той юридической форме, кото-рая разрешена их национальным законодательством. На следую-щем этапе ассоциации объединяются на основе трансграничного соглашения о создании еврорегиона.

Организационно еврорегионы состоят из совместных органов нескольких уровней: высшего органа — парламентской ассамб-леи (Совета), рабочей группы (главного комитета), рабочих «кружков» различной тематической направленности и «трансгра-ничного» секретариата. Их деятельность часто не регулируется какими-либо жесткими уставными рамками или соглашениями, а осуществляется на основе консенсусных решений, договоренно-стей или совместно выработанных рабочих программ сотрудни-чества.

Согласно своим уставным документам (соглашениям или декларациям) еврорегионы могут иметь (еврорегион ФРГ — Бельгия, еврорегион ФРГ, Люксембурга и Швейцарии) или не иметь (еврорегион «Ныса») публично-правовой статус. Они мо-гут заключать соглашения о сотрудничестве между собой.

Членство в еврорегионе является открытым и обычно приоб-ретается путем письменного или устного заявления, иногда со-провождаемого сообщением о согласии с целями еврорегиона. В некоторых еврорегионах (например, в еврорегионе «Буг») в зави-симости от времени вступления различают действительных чле-нов (членов-основателей) или обыкновенных членов (присоеди-нившихся позже).

Существует право на добровольный выход из еврорегиона через определенный срок после заявления об этом или путем за-явления о денонсации (Совет Лемана). Кроме того, членство в еврорегионе может быть прекращено решением его высшего ор-

91

гана за неуплату в течение определенного срока членских взно-сов, за нанесение ущерба целевым установкам и репутации и не-однократное нарушение устава (еврорегион Саар-Лор-Люкс-Рейн).

Соглашение о деятельности еврорегиона может быть заклю-чено на неопределенный срок (еврорегион ФРГ и Бельгии) или не быть ограниченным временными рамками (еврорегион Саар--Лор-Люкс-Рейн). Еврорегион может прекратить свое существо-вание на основании решения своего высшего органа (еврореги-он Рейн-Вааль), единогласно принятого его участниками реше-ния (еврорегион ФРГ, Люксембурга и Швейцарии) или заявле-ния одной из сторон о добровольном прекращении своего член-ства (еврорегион земель ФРГ, Валлонии, Немецкоязычного со-общества Бельгии).

Все еврорегионы, несмотря на различия юридического ста-туса или внутренней организации, обладают и некоторыми об-щими характеристиками. Они, в частности:

• являются постоянными территориальными образованиями; • имеют отдельную идентичность своих членов; • располагают своими собственными административными,

техническими и финансовыми ресурсами; • имеют свои внутренние механизмы принятия решений. Хотя нет и никогда не существовало некой единой концепции

создания и развития еврорегионов, можно выделить некоторые типичные условия, необходимые для его создания и успешного функционирования:

• наличие участка общей государственной границы; • добровольное стремление сторон к углублению средне- и

долгосрочной трансграничной кооперации через гармонизацию субрегиональных планов социально-экономического развития территорий;

• наличие согласованного списка готовых к совместному вы-полнению проектов, реализация которых принесет явно выра-женный трансграничный эффект (в качестве дополнительного условия).

Исчерпывающая оценка результатов трансграничного со-трудничества в Европе затруднительна, так как значительная

92

часть инициатив по созданию НПФЭИ все еще находится в ста-дии реализации. Тем не менее опыт приграничных ассоциаций в странах Бенилюкса и еврорегионов на голландско-немецкой, а также на немецко-польской границах дает возможность сделать несколько общих выводов30.

Сотрудничество между общественными агентствами, универ-ситетами и, в меньшей степени, неправительственными органи-зациями было успешным в прямых проектах в таких сферах, как охрана окружающей среды, транспортная инфраструктура, про-фессиональное образование, культурная деятельность и создание сетей общественных организаций.

Создание сетей частного сектора и инвестиций или эффек-тивная трансграничная координация планов природопользования и городского развития все еще остаются иллюзией. Инициативы сотрудничества между бизнесом и учреждение центров бизнес-информации оказались неэффективными даже в таких культурно гомогенных приграничных регионах, как Северная Бельгия и Южная Голландия.

Местный патриотизм оказал сопротивление большинству по-пыток «регионализировать» местное природопользование и по-литику управления, так как это напрямую влияет на жилищное строительство, индустриальное и коммерческое развитие. Однако все-таки строятся несколько голландско-немецких индустриаль-ных парков.

В регионе Балтийского моря создание еврорегиональных структур в форме так называемых «Скандинавских группировок» началось в 1960—1970-х гг. К настоящему времени здесь создано 25 еврорегионов, причем большинство из них возникло после 1990 г. (табл. 11 и рис. 4).

Российские регионы и их муниципальные образования участ-вуют в семи еврорегионах: Калининградская область — в пяти (см. подробнее 3.5), Республика Карелия — в одном и Псковская область — тоже в одном.

30 См.: Скотт Дж. Стимулирование кооперации: Могут ли еврорегионы стать мостами коммуникации? // http://www. indepsocres. spb. ru/scott_r. htm.

Таблица 11 Еврорегионы в регионе Балтийского моря

Год Название Страны-участницы Тип Уровень

1964 Комитет «Эресунн» (Öresundskomitén) Дания, Швеция Sk Региональный 1971 Комитет «Нордкаллоттен» (Nordkalottkommittén) Норвегия, Швеция, Финляндия Sk « 1972 Совет «Кваркен» (Kvarken Council) Швеция, Финляндия Sk « 1977 Комитет «Миттнорден» (Mittnorden Committee) Норвегия, Швеция Sk. « 1978 «Арко» (Arko Co-operation) Швеция, Норвегия Sk « 1978 «Архипелаг» (Skärgårdssamarbetet) Швеция, Финляндия Sk «

1980 Кооперация «Четырех углов» (Four Corners Co-op-eration) Дания, Швеция Sk Местный

1980 Комитет «Эстфолль-Бохус» (Gränskommitén Øst-fold/Bohuslän) Норвегия, Швеция Sk «

1990 Округ (амт) Сторстрем/Остгольштейн Интеррег (Storstrøms Amt/Ostholstein Interreg) Германия, Дания E2 «

1992 Еврорегион «Про Европа Виадрина» (Euroregion Pro Europa Viadrina) Германия, Польша E1 «

1993 Еврорегион «Шпрее-Нейсе-Бубр» (Euroregion Spree-Neiße-Bober) Германия, Польша E1 «

1994 Еврорегион «Померания» (Euroregion POMERANIA) Германия, Польша E1 «

1995 Финско-эстонская кооперация 3+3 (Finnish-Estonian cooperation 3+3) Финляндия, Эстония E2 «

1997 Сондерийланд-Шлезвиг (Sonderjylland-Slesvig) Германия, Дания E1 «

Окончание табл. 11

Год Название Страны-участницы Тип Уровень

1997 «Острова Балтийского моря Б7» (Baltic Sea Islands B7)

Эстония, Германия, Дания, Швеция, Финляндия E2 «

1997 Еврорегион «Неман» (Euroregion Nemunas-Niemen-Neman)

Польша, Литва, Белоруссия, Россия E2 Региональный

1998 Еврорегион «Балтика» (Euregion Baltic) Польша, Литва, Латвия, Шве-ция, Дания, Россия WC «

1999 Еврорегион «Страна озер» (Euroregion Country of Lakes) Литва, Латвия, Белоруссия E2 Местный

1999 Еврорегион «Сауле» (Euroregion Saule) Литва, Латвия, Белоруссия. Россия, Швеция E2 «

2000 Еврорегион «Бартува» (Euroregion Bartuva) Латвия, Литва E2 « 2000 Еврорегион «Карелия» (Euregio Karelia) Финляндия, Россия E2 Региональный

2003 Еврорегион «Хельсинки-Таллинн» (Helsinki-Tallinn Euregio) Финляндия, Эстония E2 Местный

2003 Еврорегион «Лына-Лава» Польша, Россия E2 «

2003 Еврорегион «Шешупе» (Euroregion Sesupe) Россия, Литва, Польша, Швеция E2 «

2004 Еврорегион «Псков-Ливония» (Euregio Pskov-Livonia) Россия. Эстония. Латвия E2 «

Примечание. E1 — интегрированный еврорегион, E2 — зарождающийся еврорегион, Sk — Скандинавская группировка, WC — рабочее сообщество (Working Community);

95

Рис. 4. Еврорегионы в регионе Балтийского моря

96

«Большие регионы» Более высокой ступенью развития приграничного сотрудничества в Европе считаются так называемые «большие регионы» (Grand Regions), состоящие из более крупных территориальных единиц, таких как «Верхний Рейн» (ФРГ — Швейцария — Франция) и «Саар-Лор-Люкс-Рейн» (ФРГ — Люксембург — Франция). По-следний «большой регион», в который входит весь Люксембург, приграничные районы французской Лотарингии и немецкой земли Рейнланд-Пфальц, целиком немецкая земля Саар, является, по мне-нию руководства ЕС, «самым образцовым европейским регионом». Об этом свидетельствует, среди прочего, объем ежедневно циркули-рующей через границы рабочей силы — более 80 тыс. чел. Ко мно-гим проектам подключена бельгийская Валония, которая участвует и в межрегиональном парламентском Совете.

Характерная особенность приграничного сотрудничества в рамках «больших регионов» это наличие:

• специальных межгосударственных соглашений между уча-ствующими странами;

• многосторонних межправительственных (общие вопросы) и межрегиональных комиссий (конкретные практические вопросы сотрудничества).

При этом «Верхний Рейн» имеет еще и частноправовые ор-ганы, зарегистрированные как «еврорегион». В «больших регио-нах» активно идет процесс институциализации структур сотруд-ничества. Так, в ноябре 1996 г. на очередной встрече глав прави-тельств регионов, входящих в «Саар-Лор-Люкс-Рейн», принято решение о создании «Межрегионального экономического и соци-ального комитета», задача которого — является обеспечение пре-емственности в развитии трансграничного сотрудничества.

Принципиально новым шагом в развитии приграничного со-трудничества стало подписанное в г. Карлсруэ в январе 1996 г. Соглашение между правительствами ФРГ, Франции, Люксем-бурга и Швейцарии «О трансграничном сотрудничестве между региональными субъектами и органами местного самоуправле-ния». Зона действия Соглашения охватывает Люксембург, фран-цузские регионы Лотарингию и Эльзас, германские федеральные земли Саарланд, Рейнланд-Пфальц и Баден-Вюртемберг, швей-царские кантоны Золотурн, Базель, Ааргау и Юра, т. е. под него

97

частично подпадают и «большие регионы» — «Верхний Рейн» и «Саар-Лор-Люкс-Рейн».

Наиболее важным в этом соглашении является то, что подпи-савшие его государства передают местным органам власти всю полноту ответственности и полномочия в принятии решений по приграничному сотрудничеству в вопросах, относящихся к сфере их компетенции по внутреннему праву (хотя имеют место не-большие изъятия, касающиеся деятельности полиции и некото-рых других специфических вопросов). Согласно Соглашению, региональные и местные власти могут самостоятельно заключать с приграничными партнерами юридически обязывающие согла-шения о кооперации. Таким образом, создается общая правовая основа, предоставляющая местным органам власти большие воз-можности для развития приграничного сотрудничества.

Правительство Германии рассматривает «Соглашение Карлс-руэ» как «модель сотрудничества в Европе XXI века» и стре-мится распространять этот опыт. В 1996 г. было заключено еще одно близкое по смыслу германо-бельгийское «Майнцское со-глашение». Аналогичным образом предполагается в перспективе строить приграничное сотрудничество и с центрально- и восточ-ноевропейскими соседями Германии. Так, например, Германия выступила с инициативой создания с Польшей и Чехией «евро-пейской экономической области» на Одере, которая в рамках «большого еврорегиона» связала бы три страны трансграничным сотрудничеством в сферах экономики, охраны окружающей сре-ды, территориального планирования и др.

Специфическими формами межрегионального сотрудниче-ства в регионе Балтийского моря являются так называемые «ду-ги» (arcs) — Южно-Балтийская дуга и Ботническая дуга.

Проект «Южно-Балтийская дуга» (South Baltic Arc) реализу-ется в рамках программы BSR INTERREG IIIB. Проектная терри-тория протягивается по южному побережью Балтийского моря от Германии через Польшу, Калининградскую область РФ и Литву до Латвии вдоль международной транспортной магистрали «Виа Ганзеатика». Всего в проекте участвуют власти 13 регионов. В рамках проекта реализуется две ключевые темы:

• Стимулирование развития Южно-Балтийской дуги через усиление международной кооперации;

98

• Развитие международного транспортного коридора «Виа Ганзеатика».

Проект «Ботническая дуга» (Bothnian Arc) стартовал в 1998 г. Он охватывает 12 муниципалитетов, расположенных на побережье Ботнического залива (семь — шведских и пять — финских). В них проживает более половины населения Северной Швеции и Север-ной Финляндии. Первоначально Ботническая дуга рассматривалась как «зонтичный» проект с общим видением, цели которого должны были быть достигнуты через реализацию трех подстратегий:

• Видение, стратегия и сети. • Коммуникационные системы. • Туризм и окружающая среда. В дальнейшем на основе теории кластеров М. Портера были

выделены четыре ключевых кластера, развитие которых предпо-лагается стимулировать в данном регионе. Это информационные и коммуникационные технологии, металлургия, лесное хозяй-ство, здравоохранение и социальное обеспечение. Важной часть сотрудничества является улучшение транспорта в так называе-мом «Ботническом коридоре». «Треугольники роста» «Треугольники роста» представляют собой транснациональные экономические зоны, распространенные на довольно большой, но четко определенной географической территории, в которой раз-личия в имеющихся факторах трех или более стран и/или субре-гионов используются с целью развития внешней торговли и при-влечения иностранных инвестиций. Считается, что функции «треугольника роста» в экономическом развитии значительно шире функций еврорегионов, так как они позволяют соединять в единое целое регионы (типы регионов), обладающие взаимодо-полняющими видами ресурсов. В идеале, три региона включают по одному из компонентов экономической системы: земля — труд — капитал; четвертый компонент — предпринимательские способности — есть результат взаимодействия всех трех регио-нов или типов регионов. Таким образом, создавая подобное стра-тегическое объединение, географически смежные субрегионы могут использовать принцип сравнительных преимуществ.

99

Концепция «треугольников роста» была впервые официально заявлена в 1989 г., когда руководящие политические органы Син-гапура, Малайзии и Индонезии официально предложили создать «Южный треугольник роста» (SIJORI). В него вошли Сингапур, Джохор (Малайзия) и остров Батам провинции Риау (Индонезия). В 1996 г. «треугольник» был расширен за счет включения в него новых районов Малайзии и Индонезии, после чего его площадь пре-высила полмиллиона квадратных километров, а население — 34 млн человек. В связи с этим расширением его название сменилось на «треугольник роста Индонезия — Малайзия — Сингапур».

Помимо официально созданного треугольника в Юго-Восточ-ной Азии без открытой координации на высоком политическом уровне возник «Южно-Китайский треугольник роста». Его образуют Гонконг, часть Тайваня и провинции Гуандун и Фуцзянь (КНР).

На стадии проектирования или формирования в Азии нахо-дятся еще пять треугольников роста, в одном из которых преду-сматривается российское участие: «Программа развития бассейна р. Ткманган» (Россия, КНДР и КНР).

Финский профессор У. Кивикари, изучив азиатский опыт, предложил сформировать Южно-Балтийский «треугольник рос-та» с включением в его состав:

• регионов развитых в экономическом отношении стран ЕС: Северной Германии и Польши, Южной Швеции;

• регионов стран с переходной экономикой, тогдашних кан-дидатов (а в настоящее время членов) в ЕС — Северной Польши, Литвы, Западной Латвии;

• регионов стран — «прямых соседей» расширяющегося ЕС — Северо-Западной Белоруссии и Калининградской области РФ31.

В дальнейшем он же предложил организовать «треугольник роста» в Финском заливе, куда могли бы войти Южная Финлян-дия, Эстония и регион Санкт-Петербурга32. 31 Kivikari U., Lindstrоm M., Lihuto K. The external economics relations of the Kaliningrad Region. Turku scool of economics and business administra-tion, Discussion C2/1998. 32 Kivikari Urpo. A Growth Triangle as an Application of the Northern Di-mension Policy in the Baltic Sea Region. Russian-Europe Centre for Eco-nomic Policy. Policy Paper. May 2001. http://www. etela-suomi. fi/english/pdf/kivikari. pdf

100

3.4. Международное сотрудничество российских регионов Нормативно-правовая база и механизмы международного сотрудничества российских регионов Международное сотрудничество российских регионов особенно активно стало развиваться после принятия Конституции РФ в 1993 г., которая установила совместную компетенцию Федерации и субъектов по вопросам координации международных и внеш-неэкономических связей регионов (ст. 72), сохранив за федераль-ным центром (ст. 71) исключительные полномочия в области ме-ждународных отношений и внешней политики. Используя пред-ставившиеся возможности, многие российские регионы стали активно развертывать международное сотрудничество. Но наряду с положительными результатами достаточно скоро проявился и ряд негативных моментов. Так, действия регионов далеко не все-гда координировались с федеральными структурами, поскольку соответствующая правовая база находились в процессе становле-ния. Ряд регионов, провозгласив себя субъектами международ-ного права, даже допустил действия, шедшие вразрез с внешне-политической линией России33.

Для того чтобы избежать подобных негативных последствий и повысить согласованность действий федеральных и региональ-ных властей на международной арене в МИД России был создан специальный Департамент по связям с субъектами Федерации, парламентом и общественно-политическими организациями. Был разработан ряд типовых соглашений о сотрудничестве регионов, 33 Так, например, в 1990-х гг. участие ряда субъектов РФ в проектах формирования еврорегионов осуществлялось явочным порядком, зачас-тую при нарушении принципов верховенства Конституции России и федеральных законов (см.: Реут О.Ч. Почему модель еврорегионов не-конструктивна? http://www. edc. spb. ru/conf2001/Reut. html)

101

рекомендаций по приему иностранных делегаций в регионах, за-ключению соглашений и т. д. В 1994 г. создан Консультативный совет субъектов Федерации по международным и внешнеэконо-мическим связям при МИД России.

Вступление в силу Положения о МИД России 1995 г. и Указа о координирующей роли МИД России в проведении единой внешнеполитической линии России 1996 г., закрепивших функ-ции МИД как координатора внешних связей субъектов Федера-ции, способствовало существенному упорядочиванию междуна-родных связей российских регионов.

Новый этап в процессе взаимодействия центра и регионов по вопросам их внешних связей наступил после принятия федераль-ного закона от 4 января 1999 г. № 4-ФЗ «О координации между-народных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации». Закон, существенно укрепивший правовую базу ко-ординации, фактически юридически оформил сложившуюся практику осуществления регионами внешних связей (вопросы открытия зарубежных представительств регионов, подписания соглашений и др.). В развитие этого закона в 1999—2000 гг. были приняты три Постановления Правительства России, которые оп-ределяли порядок осуществления регионами связей с органами государственной власти иностранных государств, а также регист-рации соглашений регионов об осуществлении международных и внешнеэкономических связей34.

Таким образом, в настоящее время правовая база внешних связей российских регионов включает в себя:

• положения Конституции Российской Федерации; 34 Постановление от 14 декабря 1999 г. № 1390 «О порядке регистрации соглашений об осуществлении международных и внешнеэкономических связей, заключенных органами государственной власти субъектов Рос-сийской Федерации»; Постановление от 1 февраля 2000 г. № 91 «О при-нятии Правительством Российской Федерации решений о согласии на осуществление субъектами Российской Федерации международных и внешнеэкономических связей с органами государственной власти ино-странных государств»; Постановление от 24 июля 2000 г. № 552 «Об ут-верждении Правил государственной регистрации соглашений об осу-ществлении международных и внешнеэкономических связей, заключенных органами государственной власти субъектов Российской Федерации».

102

• федеральные законы и нормативно-правовые акты; • уставы и Конституции, а также другие правовые акты ре-

гионов35; • ряд международных договоров и соглашений России. Последние можно разделить на рамочные (устанавливающие

общие принципы межрегионального или приграничного сотруд-ничества субъектов России и административно-территориальных образований зарубежных государств) и посвященные сотрудни-честву конкретных территорий. Примером рамочного может служить российско-казахстанское межправительственное «Со-глашение об основных принципах приграничного сотрудниче-ства» от 26 февраля 1999 г., а связанного с конкретными террито-риями — межправительственные договоры о сотрудничестве ме-жду Калининградской областью и ее соседями36.

В настоящее время координация внешних связей регионов осу-ществляется через деятельность МИД Российской Федерации, его загранучреждений, Представительств МИД России в субъектах Фе-дерации, Консультативного совета по международным и внешне-экономическим связям, рабочих групп по межрегиональному со-трудничеству в рамках межправительственных комиссий по двусто-роннему сотрудничеству, регулярный диалог руководства МИД России с региональными лидерами и другие составляющие.

Основные направления координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Федерации включают: 35 Например, в Калининградской области в 1999 г. приняты законы «О порядке заключения, утверждения, исполнения и прекращения догово-ров и соглашений, заключаемых органами государственной власти Ка-лининградской области» и «О представительствах Калининградской области при органах государственной власти Российской Федерации, в субъектах Российской Федерации и за рубежом». 36 Соглашение о сотрудничестве Калининградской области РФ и северо-восточных воеводств Республики Польши (22 мая 1992 г.), Договор о сотрудничестве между Калининградской областью и регионами Литвы (29 июня 1999 г.), Соглашение между правительством Российской Фе-дерации и правительством Республики Беларусь о долгосрочном со-трудничестве Калининградской области Российской Федерации с облас-тями, министерствами, органами государственного управления Респуб-лики Беларусь (20 октября 1999 г.).

103

• развитие федеральной нормативно-правовой базы; • экспертиза заключаемых регионами соглашений о сотруд-

ничестве; • заключение межгосударственных рамочных соглашений о

межрегиональном и приграничном сотрудничестве; • информирование регионов об основных направлениях внеш-

ней политики России; • подготовку региональных международников в Дипломати-

ческой академии МИД России; • содействие сотрудничеству субъектов Федерации с между-

народными организациями. Основными формами внешних связей субъектов РФ являются: • заключение и реализация соглашений; • осуществление визитов региональных лидеров; • создание и функционирование представительств регионов в

зарубежных странах; • взаимодействие с международными структурами; • участие в зарубежных поездках российских делегаций; • сопровождение президента России во время его государст-

венных визитов; • влияние на международные связи России через своих пред-

ставителей в Совете Федерации. Сотрудничество российских регионов осуществляется на не-

скольких уровнях: • двухстороннем (с зарубежными странами и их администра-

тивно-территориальными образованиями); • многостороннем (например, в рамках Совета государств

Балтийского моря — СГБМ, Совета Баренцева/Евроарктического региона — СБЕР и т. д.). Приграничное сотрудничество Особое значение во внешних связях приграничных регионов Рос-сии имеет сотрудничество с регионами соседних стран. «Евро-пейская рамочная конвенция о приграничном сотрудничестве территориальных сообществ и властей», подписанная Россией 4 ноября 1999 г., после ее ратификации стала, согласно части 4

104

статьи 15 Конституции Российской Федерации, составной частью правовой системы РФ, укрепив нормативную базу приграничного сотрудничества.

На национальном уровне правовую базу приграничного со-трудничества образуют, прежде всего, федеральные юридические акты, касающиеся основ правового режима международных свя-зей и внешнеэкономической деятельности Федерации и ее субъ-ектов. Важнейшими среди них являются федеральные законы «О государственной границе РФ» (1993), «О государственном регу-лировании внешнеторговой деятельности» (1995), «О междуна-родных договорах Российской Федерации» (1995), «О координа-ции международных и внешнеэкономических связей субъектов РФ» (1999), Таможенный кодекс Российской Федерации» (2003).

Второй правовой ярус формируют межгосударственные до-кументы и соглашения, которые определяют цели, механизмы и конкретные сферы сотрудничества России с международными организациями и отдельными странами. Среди них существен-ную роль играют международные соглашения с иностранными государствами о содействии межрегиональному сотрудничеству субъектов Федерации. Для приграничных территорий особое зна-чение имеет нормативно-правовая база, определяющая режим внешних связей России с соседними странами.

К третьему, нижнему, ярусу относятся юридические акты, за-ключаемые региональными и местными органами власти с соот-ветствующими структурами в соседних странах о партнерстве и сотрудничестве. При этом, поскольку субъекты РФ и единицы местного самоуправления не являются субъектами международ-ного права, такие соглашения заключаются в рамках имеющихся у них компетенций.

Существенное значение для развития нормативно-правовой базы приграничного сотрудничество имеет Концепция пригра-ничного сотрудничества Российской Федерации, утвержденная распоряжением Правительства России от 9 февраля 2001 г. № 196-р. Однако Концепция не является нормативно-правовым документом, обязательным для исполнения. Поэтому для интен-сификации приграничного сотрудничества необходимо завер-шить работу над федеральным законом «О статусе приграничных

105

территорий». Следует также начать работу над федеральным за-коном, который определил бы цели, основные направления, при-оритеты, организационные формы и механизмы приграничного сотрудничества. Необходимо решить вопрос о присоединении России к общеевропейским актам, касающимся международного трансграничного взаимодействия.

Наиболее активно участвуют в трансграничном сотрудниче-стве области России, граничащие со странами ЦВЕ и Северной Европы и уже в той или иной мере вовлеченные в процесс много-сторонних связей в рамках Совета государств Балтийского моря и Баренцева Евро-Арктического региона. Так, Мурманская область, Республика Карелия, Санкт-Петербург и Ленинградская область активно сотрудничают с прилегающими административно-терри-ториальными единицами Финляндии и Норвегии, Псковская об-ласть — с регионами Эстонии и Латвии, Калининградская об-ласть — с соседними районами Польши и Литвы. 3.5. Приграничное сотрудничество и трансграничная кооперация Калининградской области Правовые основы приграничного сотрудничества

Конкретные направления и особенности развития приграничного сотрудничества российских регионов особенно ярко проявляются на примере эксклавной Калининградской области, активно со-трудничающей с регионами Польши и Литвы.

Так, в соответствии с законом РФ «О Государственной границе РФ», в состав пограничной зоны России (имеющей ширину 5 км) включена значительная часть Калининградской области (рис. 5)37. 37О пограничной зоне, установленной на территории Калининградской области, и пограничном режиме в ней, в российской части вод погранич-ных рек, озер и иных водоемов, во внутренних морских водах и терри-ториальном море Российской Федерации: Постановление от 02.12.2002 года № 581 (с изм. от 04 июля 2003 года, от 14 октября 2003 года) / РФ, Администрация Калининградской области.

106

Однако Законом также предусмотрено, что, «исходя из харак-тера отношений России с сопредельным государством на отдель-ных участках государственной границы пограничная зона может не устанавливаться»38. Развитие трансграничного сотрудничества может послужить основанием для уменьшения размеров погра-ничной зоны на российско-польской и российско-литовской гра-ницах.

Для обеспечения транспортного сообщения области с зару-бежными странами организовано 20 пунктов пропуска (погра-ничных переходов) (рис. 6).

Правовую базу отношений Калининградской области с ре-гионами Республики Польша образуют российско-польский До-говор о дружественном и добрососедском сотрудничестве, а так-же Договор о пограничных переходах и Соглашение о сотруд-ничестве Калининградской области РФ и северо-восточных вое-водств Республики Польши (подписаны в Москве 22 мая 1992 г.). В соответствии с этими документами Правительство Российской Федерации назначило главу администрации Калининградской области уполномоченным по развитию отношений с северо-вос-точными воеводствами Польши. Аналогичная должность введена в Совете министров Республики Польши.

Для активизации сотрудничества 6 сентября 1992 г. в Кали-нинграде был организован межправительственный российско-польский круглый стол. В ходе работы второго российско-поль-ского круглого стола решено создать межправительственный Со-вет по сотрудничеству Калининградской области с северо-вос-точными воеводствами Польши. Первое заседание Совета со-стоялось в октябре 1994 г. в Светлогорске, второе — в июле 1995 г. в Голдапе (Польша), третье — в мае 1996 г. в Калинин-граде. Руководят Советом уполномоченные правительств двух стран — глава администрации (губернатор) Калининградской области и заместитель министра внутренних дел и администра-ции Республики Польши. В рамках Совета действовало от 12 специализированных комиссий. 38 О Государственной границе Российской Федерации: Закон Российской Федерации от 1 апреля 1993 года № 4730—1 // СПС «Гарант».

города, которые не входят в пограничную зону

Рис. 5. Пограничная зона РФ в Калининградской области

Рис. 6. Пункты пропуска (пограничные переходы)39:

1 — Железнодорожный — Скандава; 2 — Багратионовск — Безледы; 3 — Багратионовск — Бартошице; 4 — Мамоново — Гроново; 5 — Мамоново — Бранево; 6 — Гусев — Голдап; 7 — Порт Восточный;

8 — Морское — Нида; 9 — Аэропорт Храброво; 10 — Порт Светлый; 11 — Калининградский морской порт; 12 — Калининградский речной порт; 13 — Калининградский пассажирский порт; 14 — Пограничный — Рамо-

нишкяй; 15 — Чернышевское — Кибартай; 16 — Нестеров — Кибартай; 17 — Советск — Панемуне; 18 — Советск — Пагегяй; 19 — Советск — Юрбарскас (речной); 20 — Советск — Русне

39 Характеристику пунктов см. в приложении 2.

109

В ходе работы Совета было принято девять решений, касаю-щихся важных проблем приграничного сотрудничества:

решение № 1 о пограничных переходах (Гусев — Голдап, Мамоново — Гроново, Мамоново — Гжехотки, Багратионовск — Безледы, Железнодорожный — Скандава, Крылово — Перлы);

решение № 2 о железнодорожных, воздушных и автомобиль-ных перевозках и судоходстве в Вислинском заливе;

решение № 3, касающееся пограничных переходов (Мамо-ново — Гроново, Мамоново II — Гжехотки, Железнодорожный — Михальково, Крылово — Перлы);

решение № 4 о защите вод Вислинского залива; решение № 5 о сотрудничестве органов местного самоуправ-

ления, контактах между людьми и создании Еврорегиона; решение № 6 о сотрудничестве в сфере сельского хозяйства и

пищевой промышленности; решение № 7 о финансах, банковском деле и страховании; решение № 8 об энергетике и использовании топлива и энер-

гетических ресурсов; решение № 9 о пограничных переходах (Мамоново — Гро-

ново, Крылово — Перлы). Однако с мая 1996 по октябрь 1999 г. в работе Совета возник

длительный перерыв. В этот период изредка собирались лишь комиссии Совета по проблемам окружающей среды, по транс-порту, погранпереходам. По мнению калининградской стороны, основной причиной приостановки работы Совета была как внут-риполитическая ситуация в Польше40, так и нарастающая пере-ориентация нашего соседа в направлении ЕС и НАТО.

Тем не менее, несмотря на проблемы (в том числе связанные с ужесточением режима на российско-польской границе в рамках подготовки Польши к вступлению в ЕС), деятельность россий-ско-польского Совета удалось возобновить. Его четвертое засе-дание состоялось 28 октября 1999 г. в Гданьске, пятое — в июле 40 В Польше должность уполномоченного в Совете может занимать чи-новник в ранге заместителя министра. А это фигура политическая. При смене партийной коалиции, смене министра меняется и замминистра. За пять лет Польша сменила по этой причине пять уполномоченных. С февраля по ноябрь 1998 г. эта должность вообще оставалась вакантной.

110

2001 г. в Калининграде, шестое — 22—24 января 2003 г. в Го-жуве Великопольском, седьмое — в Светлогорске 21—22 марта 2005 г. Главными вопросами, обсуждавшимися на последнем к настоящему времени заседании Совета, были вопросы экономи-ческого сотрудничества и пограничные переходы.

С ноября 1991 по июнь 1992 г. администрация Калининград-ской области заключила пять двусторонних соглашений о со-трудничестве с Ольштынским, Щецинским, Эльблонгским, Су-валкским и Гданьским воеводствами. В 1997 г. были подписаны торгово-экономические соглашения с Эльблонгским и Сувалк-ским воеводствами. Однако с учетом прошедшего времени и из-менения в 1998 г. административно-территориального деления Польши договорная база с приграничными воеводствами нужда-лась в обновлении41.

В сентябре 2001 г. было подписано соглашение о сотрудниче-стве с Варминьско-Мазурским воеводством. В его рамках сто-роны собираются активно участвовать в торгово-выставочной деятельности, обмениваться опытом в жилищном строительстве, пространственном планировании, переработке сельхозпродукции, сотрудничать в сферах науки, культуры, спорта, образования и т. д. Предполагаются польские инвестиции в строительство и восстановление малых ГЭС на территории Калининградской об-ласти. Особое внимание в соглашении уделено развитию пригра-ничной инфраструктуры, прежде всего строительству и реконст-рукции погранпереходов.

В феврале 2002 г. в Гданьске было подписано соглашение с Поморским воеводством. Среди главных вопросов, которые ре-шаются в рамках этого соглашения — развитие автомагистрали Рига — Калининград — Эльблонг — Гданьск, совместное строи-тельство погранперехода Мамоново-2 — Гжехотки, беспереса-дочное железнодорожное сообщение Калининград — Берлин, раз-витие судоходства в Калининградском (Вислинском) заливе и др.

Калининградская область намерена также подписать согла-шение о сотрудничестве с Подлясским воеводством. Соответст- 41 Если раньше Калининградская область граничила с тремя польскими воеводствами (Эльблонгским, Ольштынским и Сувалкским), то сейчас на их месте существует одно новое — Варминьско-Мазурское.

111

вующий протокол подписан в апреле 2003 г. В нем намечены ос-новные направления развития партнерства. Одно из главных — сотрудничество в области туризма. Рассмотрены также возмож-ности организации транспортного коридора. Пока речь идет о налаживании автобусного сообщения, причем рассматриваются возможности организации маршрутов Калининград — Белосток и Калининград — Белосток — Гродно.

На субрегиональном уровне мэрией Калининграда заключены соглашения о сотрудничестве с Эльблонгом, Ольштыном, Бело-стоком, Лодзью, Гданьском, Гдыней. Действуют представитель-ства Калининграда в Ольштыне и Эльблонге.

Администрацией Балтийского городского округа налажены партнерские отношения с городами Эльблонг и Крыница Морска. Администрации Черняховского и Багратионовского районов за-ключили соглашения о сотрудничестве с польскими городами Венгожево и Бартошице соответственно. Прямые контакты с ор-ганами местного самоуправления Польши установили также Правдинский и Озерский районы области.

Правовую базу сотрудничества между Калининградской об-ластью РФ и Литвой создает Соглашение о долгосрочном со-трудничестве между Калининградской областью Российской Фе-дерации и регионами Литовской Республики, подписанное в Мо-скве 29 июня 1999 г. и вступившее в силу 26 января 2000 г. В со-ответствии с Соглашением был создан Совет по сотрудничеству Калининградской области с регионами Литвы, в рамках которого работает несколько комиссий — по окружающей среде; транс-порту и пограничным переходам; сельскому хозяйству; промыш-ленности, торговле и финансам; культуре, образованию, спорту и туризму; вопросам, связанным с взаиморасчетами, урегулирова-нием споров и требований финансового характера и др. Первое заседание Совета проходило 13—14 июня 2000 г. в Вильнюсе; второе — 19—20 марта 2001 г. в Калининграде; третье — 24—25 апреля 2002 г. в Вильнюсе; четвертое (и последнее к настоя-щему времени) — в Светлогорске 25—26 сентября 2003 г. Разви-вается сотрудничество с пятью литовскими уездами (Клайпед-ским, Паневежским, Каунасским, Марьямапольским и Таураг-ским), с которыми заключены соответствующие соглашения.

112

Еврорегионы с участием Калининградской области и ее муниципальных образований Одной из наиболее перспективных форм трансграничного со-трудничества, важных для международной кооперации в различ-ных сферах, являются еврорегионы. Создание еврорегионов с российским участием началось во второй половине 1990-х гг. Ус-ловия их формирования (как и формирования трансграничных регионов) применительно к России отличаются от условий, ха-рактерных для стран ЕС (рис. 7). Так, если для регионов ЕС ха-рактерны критерии гомогенности, то для российских регионов, участвующих в трансграничном сотрудничестве, большую роль играют критерии когерентности. Для европейских трансгранич-ных регионов формализация границы невысока, тогда как для российских — намного более существенна.

Сейчас субъекты Калининградской области входят в пять ев-рорегионов (см. приложение 1).

Соглашение о создании первого еврорегиона — «Балтика» — было подписано 22 февраля 1998 г. в Мальборке (Польша).

В настоящее время в его состав входят: от Российской Федерации — Ассоциация муниципальных

образований Калининградской области; от Республики Польша — Ассоциация гмин Республики

Польша, Варминьско-Мазурское и Поморское воеводства; от Швеции — лен Блекинге, Ассоциация местных властей и

совет лена Крунуберг, Региональный совет лена Кальмар; от Латвии — планировочный регион Курземе (муниципали-

теты городов Лиепая и Вентспилс, районы Лиепая, Вентспилс, Кулдига, Талсы и Салдус);

от Литвы — Клайпедский уезд; от Дании — амт Борнхольм. Площадь еврорегиона «Балтика» более 101 тыс. квадратных

километров. На его территории проживает почти 6 млн человек. Первоначальный Устав еврорегиона «Балтика» подписан

22 февраля 1998 г. Пересмотренные версии Устава подписаны в Лиепае 12 марта 2002 г. и в Эльблонге 4 мая 2004 г.

Рис. 7. Различия в формирование трансграничных регионов и еврорегионов в странах ЕС и не входящих в ЕС

Локализация по обе стороны границы

Локализация по обе стороны границы

Локализация по одну сторону границы

Локализация по одну сторону границы

Критерий гомогенности Внешние связи (экономические, социальные, культурные, поли-

тические контакты между приграничными территориями) Низкий уровень формализации государственной границы Крите-рий институционализации сотрудничества

Критерий когерентности Внешние связи (экономические, социальные, культурные контак-ты между приграничными территориями) Относительно высокий уровень формализации границы Критерий институционализации сотрудничества

Критерий когерентности (внутреннего единства, системности) Внешние связи (экономические, социальные, культурные контак-ты между приграничными территориями) Критерий институционализации сотрудничества (законодательное обеспечение - наличие договоров о сотрудниче-стве между регионами по обе стороны границы)

Критерий гомогенности Критерий когерентности

Критерий гомогенности Внешние связи (экономические, социальные, куль-турные, политические контакты между пригранич-

ными регионами) Низкий уровень формализации государственной

границы

РЕГИОН

Регион приграничный, пограничный

Регион трансграничный

Территория приграничная, пограничная

Территория трансграничная

Территория приграничная, пограничная

Территория трансграничная

ЕС Страны вне ЕС

ЕВРОРЕГИОН

114

Высшим органом управления и координации еврорегиона яв-ляется Совет, который, согласно Уставу, может насчитывать мак-симум 48 человек (максимум по восемь представителей от каж-дой страны). Сейчас в Совете 40 членов. Председательство в Со-вете ежегодно переходит от одной страны к другой. Совет изби-рает Президиум еврорегиона, в который входит по одному члену от каждой страны (всего шесть человек).

В июле 2004 г. в Эльблонге (Польша) был создан постоянный секретариат еврорегиона. Кроме того, в каждой стране сущест-вуют национальные секретариаты еврорегиона «Балтика». На-циональный секретариат российской стороны находится в Бал-тийске.

Созданы три постоянные рабочие группы (по пространствен-ному планированию и региональному развитию, по охране окру-жающей среды и по социальным вопросам).

Среди реализуемых и планируемых проектов можно упомя-нуть транспортный проект South East Baltic Transport Link (SEB-Trans-Link), предполагающий развитие транспортных коридоров Север-Юг в Балтийском регионе (в том числе через Калинин-градскую область), проекты развития туристической и курортной инфраструктуры, проект экологического образования «Green Cir-cle Schools», проект реконструкции старой части Балтийска и др. В рамках еврорегиона «Балтика» шведская судоходная компания «Stena Line» намерена запустить паромную линию между Карл-скруной и Балтийском.

Перспективы дальнейшего развития еврорегиона «Балтика» были определены в 2001 г. в рамках совместного проекта ERB (еврорегион «Балтика») 2002+. В 2005 г. завершена реализация проекта “Seagull-DevERB” (Стратегия развития еврорегиона «Балтика»), финансировавшегося ЕС из средств программы Inter-reg IIIB, PHARE и TACIS и правительствами Дании и Швеции. Общий бюджет проекта составлял около 3,3 млн евро. Он преду-сматривал разработку долгосрочной стратегии и общей трансна-циональной программы развития еврорегиона и включал в себя пять рабочих пакетов (Work Packages — WP):

• долгосрочная стратегия и общий план развития (WP1); • управление водными ресурсами (WP2); • инновационная среда (WP3);

115

• развитие сельских местностей (WP4); • информация и ее распространение (WP5). В рамках этого проекта в 2004—2005 гг. выполнялся проект

«Seagull RC» (российский компонент стратегии развития евроре-гиона «Балтика»).

В 2006 г., как уже указывалось выше, начинается реализация проекта «Seagull» ll, нацеленного на укрепление институциональ-ных структур и возможностей по пространственному планирова-нию в еврорегионе «Балтика».

В июле 1999 г. был образован еще один еврорегион с уча-стием Калининградской области — «Сауле» (от литовского слова «Солнце»). В него вошли г. Советск, Неманский и Славский рай-оны области, а также Шауляйский и Таурагский уезды Литвы, район Елгава и город Елгава Латвии и шведский лен Сконе.

Площадь еврорегиона «Сауле» — 25 тыс. квадратных кило-метров, население — 900 тыс. человек.

Высшим органом еврорегиона «Сауле» является Совет, в со-став которого входит до трех представителей от каждой страны. Совет избирает сроком на один год президента. Представители каждой страны из членов Совета занимают этот пост поочередно. Представитель страны, который на следующий год будет рабо-тать в должности президента, занимает должность вице-прези-дента. Из состава Совета избирается правление еврорегиона, в которое входят по одному представителю каждого государства. Для реализации совместных проектов правление формирует ра-бочие группы. Президент еврорегиона создает секретариат, ме-стонахождение которого меняется поочередно вместе со сменой президента.

Основные проекты в рамках еврорегиона «Сауле» (включая готовящиеся к реализации):

• разработка стратегии развития еврорегиона «Сауле»; • развитие Балтийской туристической сети вдоль транспорт-

ного коридора Виа Ганзеатика; • поощрение экологического и оберегающего предпринима-

тельства в сельских местностях в середине Балтийского региона (the Inner-Baltic zone);

• зона развития Южной Балтики (South Baltic Arc); • высокоскоростная железная дорога RAIL BALTICA;

116

• организация велосипедных маршрутов на территории евро-региона «Сауле»;

• создание сетевой структуры сотрудничества в еврорегионе; • разработка программ развития еврорегиона «Сауле». В апреле 2002 г. Черняховский, Гусевский, Озерский, Несте-

ровский и Краснознаменский районы Калининградской области вошли в состав основанного 6 июня 1997 г. еврорегиона «Не-ман». В его составе также Гродненская область Белоруссии, Под-лясское воеводство Польши, Алитусский, Мариампольский, Вильнюсский уезды Литвы.

Площадь еврорегиона «Неман» — более 89 тыс. квадратных километров, население — более 4,8 млн человек.

Высший орган еврорегиона — Совет, в который входят по шесть представителей от каждой страны. Совет формирует прези-диум, в который входят по три представителя от каждого госу-дарства. Каждая страна, регионы которой входят в еврорегион «Неман», создала координационное бюро еврорегиона. В Кали-нинградской области функции координационного бюро евроре-гиона «Неман» выполняет администрация Черняховского района. Из директоров этих бюро сформирован секретариат еврорегиона.

В рамках еврорегиона «Неман» создано шесть рабочих групп (по экономике, туризму, охране окружающей среды, социальным вопросам и здравоохранению, культуре и спорту, пространствен-ному планированию).

Ежегодно еврорегион «Неман» реализует несколько десятков совместных проектов. Наиболее крупные из них связаны с проек-том освоения территорий вдоль международного транспортного коридора Виа Балтика. Большинство проектов (до 80 %), однако, составляют двусторонние польско-литовские проекты. Участие России в деятельности еврорегиона «Неман» пока незначительно, что отчасти связано с относительно недавним вступлением в него муниципальных образований Калининградской области.

В марте 2003 г. в Бартошице (Польша) состоялось учреди-тельное собрание участников международного проекта еврореги-он «Лына — Лава». С российской стороны во встрече приняли участие главы Багратионовского, Правдинского, Озерского, Не-стеровского, Гурьевского районов, г. Мамоново, представители администрации Калининградской области. Польскую сторону

117

представляли старосты Бартошицкого, Эльблонгского, Гижицко-го, Голдапского, Кентшинского, Лидзбарского, Олецкого, Оль-штынского и Венгожевского повятов. Для поддержки и развития добрососедского сотрудничества приграничных территорий соз-дана ассоциация со штаб-квартирой в Бартошице (Польша). В рамках деятельности этого еврорегиона, в частности, поставлен вопрос о восстановлении незавершенного Германией и разру-шенного в годы Второй мировой войны Мазурского канала.

В апреле 2003 г. был учрежден еврорегион «Шешупе». В него вошли четыре муниципальных образования российской Калинин-градской области (Краснознаменский, Нестеровский, Гусевский и Озерский районы), шесть муниципалитетов Литвы (Шакяй, Вил-кавишкис, Казлу-Руда, Калвария, Мариямполе, Юрбарскас), две гмины Польши (Голдап, Ковале-Олецко) и шведский муниципа-литет (коммуна) Экше. Площадь еврорегиона «Шешупе» состав-ляет 12 тыс. квадратных километров, население — около 370 тыс. человек. Органы управления еврорегионом — Совет еврорегиона, Исполнительный Комитет и рабочие группы.

Наиболее значительные проекты: • велосипедный маршрут Краснознаменск — Голдап (Поль-

ша) — Илгува (Литва); • водоснабжение и канализация в небольших населенных

пунктах; • альтернативные источники энергии в еврорегионе «Ше-

шупе». Еврорегионы «Балтика», «Неман» и «Сауле» являются чле-

нами Европейской ассоциации приграничных регионов (AEBR), основанной в сентябре 1971 г. и объединяющей 90 приграничных и трансграничных регионов.

Поскольку еврорегионы с участием Калининградской области довольно молоды и находятся на ранней стадии создания и раз-вития, то и говорить о каких-то глобальных итогах, думается, преждевременно. Скорее надо сконцентрироваться на проблемах, тормозящих создание еврорегионов, причем не только в Кали-нинградской области, но и в других приграничных регионах России.

Во-первых, отсутствует нормативно-правовая база такого ро-да пространственных образований. Все еще не приняты феде-

118

ральные законы «О правовом статусе приграничных территорий» и «О приграничном сотрудничестве в Российской Федерации». Нет упоминания о еврорегионах в «Концепции приграничного сотрудничества в Российской Федерации», утвержденной распо-ряжением Правительства России от 9 февраля 2001 г. № 196-р, которая к тому же не является нормативным актом. Так и не при-нят Закон Калининградской области по вопросам жизнедеятель-ности приграничных территорий, хотя комиссия по разработке проекта этого закона была создана еще в 2001 г.

Во-вторых, субъекты Российской Федерации, участвующие в еврорегионах (или их приграничные территории), чаще всего от-стают в развитии от среднероссийских показателей. И непосред-ственно они граничат, как правило, тоже с далеко не самыми раз-витыми регионами стран-партнеров (например, граничащее с Ка-лининградской областью Варминьско-Мазурское воеводство яв-ляется одним из наиболее отстающих в социально-экономиче-ском отношении регионов Польши). Это объективно ограничи-вает возможности экономического взаимодействия, поскольку для создания еврорегионов нужен минимальный экономический потенциал участвующих в нем сторон. Отсутствуют и традиции приграничного взаимодействия, поскольку во времена СССР гра-ницы (даже с социалистическими странами) были скорее барье-рами, нежели контактными зонами. Так, например, отношения Калининградской области с Польшей до 1990 г. сводились в ос-новном к обмену делегациями с Польшей в рамках культурного обмена. В целом же область была регионом, закрытым для ино-странных граждан. К тому же в 1990-е гг. на российской границе появились новые независимые государства, отношения с кото-рыми (в том числе и в сфере приграничного сотрудничества) при-шлось строить фактически заново.

В-третьих, осложняет сотрудничество российских и зарубеж-ных регионов то, что сейчас Россия и зарубежная Европа дви-жутся в разном направлении. В Европе снижется роль нацио-нальных государств в пользу наднациональных органов ЕС и по-лучивших большую самостоятельность европейских регионов («Европа регионов»). В России же идет обратный процесс укреп-ления «вертикали власти», существенно снизивший самостоя-

119

тельность региональных и местных властей, в том числе и в сфе-ре внешних связей. Понятно, что еврорегионы должны быть впи-саны в контекст общегосударственной политики и не проти-воречить законодательству страны. Но для успешного развития приграничного сотрудничества невозможно по каждому мелкому вопросу консультироваться с Москвой.

В-четвертых, российские субъекты еврорегионов, как пра-вило, не располагают необходимыми финансовыми ресурсами для участия в совместных проектах. Возможности федерального финансирования также весьма ограничены. Несколько лучше об-стоит дело с доступом к европейскому финансированию, но и тут есть проблемы. Россия не является членом ЕС и, следовательно, в отличие от стран Центральной и Восточной Европы, вступивших в 2004 г. в эту организацию, не имеет доступа к финансовым ре-сурсам структурных фондов ЕС, которые могут быть использо-ваны для осуществления конкретных инфраструктурных проек-тов. Программа TACIS, в которой участвует Российская Федера-ция, — это программа технического содействия (т. е. преимуще-ственно консалтинговая). Фактически смысл работы экспертов TACIS (и других подобных программ) состоит в том, что они изучают ту или иную сферу деятельности в регионе и предостав-ляют выработанные на этой основе бесплатные рекомендации и советы по ее совершенствованию и развитию. Например, в Ка-лининградской области 90 % средств, полученных по междуна-родным проектам так называемого технического содействия, уш-ло на оплату труда западных экспертов, на обустройство их офи-сов, на покупку оргтехники и т. п. В итоге бенефициар (россий-ская сторона) получает фолиант документации, носящей реко-мендательный характер, и, может быть, один-два или даже три компьютера, остающиеся после завершения работы бюро TACIS. На практике уже сложился круг экспертов, которые могут год трудиться над экологическим проектом, затем переключиться на исследование состояния транспортной инфраструктуры, а еще через год заняться разработкой рекомендаций, к примеру, для аграрников или рыбаков42. Отсюда и часто невысокое качество 42 См.: Нам ТАСИС не надо, а ФАРЕ «не светит»? // Информационное агентство Росбалт, 07/11/2002 http://www.rosbalt.ru/2002/11/07/ 72872.html.

120

рекомендаций, которые далеко не всегда увязываются с целями и задачами развития Калининградской области. Тем более что ко-ординация между международными проектами, к сожалению, явно недостаточна.

Для того чтобы изменить сложившуюся ситуацию, необхо-димо создание эффективных механизмов планирования и коор-динации международных проектов и программ в российских при-граничных регионах с принятием соответствующих нормативных актов. Целесообразно также совместно с ЕС найти формы и воз-можности финансирования конкретных инфраструктурных про-ектов в российских регионах, граничащих со странами ЕС (в том числе и в еврорегионах с российским участием). Это может быть сделано, например, через программы в рамках новой европейской политики добрососедства или в ином формате.

В-пятых, российские участники еврорегионов (особенно на местном уровне) испытывают недостаток кадров, способных эф-фективно участвовать в совместной работе (взять хотя бы пре-словутую проблему языкового барьера), что объективно ограни-чивает возможности сотрудничества.

Тем не менее, несмотря на указанные проблемы, создание ев-рорегионов — перспективная форма приграничного сотрудниче-ства российских регионов с регионами других стран, прежде все-го, входящих в расширившийся Европейским союз. Особенно актуальным является активизация участия в еврорегионах экс-клавной Калининградской области, которая имеет определенные предпосылки для того, чтобы стать «регионом сотрудничества» или «полюсом интеграции» России и Европейского союза.

121

Глава 4. Политические аспекты углубления европейских связей российского Северо-Запада: Калининградская область — страны Балтии — Евросоюз — Россия

В Европе после 1 мая 2004 г. произошли изменения, которые за-крепили воссоединение континента, оформили вхождение госу-дарств ЦВЕ и Балтии в западные союзы — НАТО и ЕС. Эти пе-ремены были обусловлены демократической трансформацией и курсом новой России после 1991 г. Однако «двойное» расшире-ние НАТО и Евросоюза в 2004 г. в очередной раз непосредст-венно и жестко затронуло российские интересы, осложнило, в частности, эксклавное43 положение Калининградской области РФ.

Итоги и последствия расширения Европейского союза выхо-дили, по сути, далеко за рамки технических аспектов торговли и транспорта, они расширительно затрагивали вопросы определе-ния места России и Европы в мире, изменения инструментария международных отношений, философии суверенитета, идеи го-сударства и даже понятия европейской идентичности. Решение сложных проблем самого западного российского региона, будь то транзитный режим, экономическое развитие, политическая безо- 43 Особое положение Калининградская область получила еще в 1991 г. в результате Беловежских соглашений и ликвидации СССР. Эксклав — отдельная часть территории, географически изолированная от основной части своего государства, окруженная чужой территорией.

122

пасность или культурно-историческое наследие, невозможно, очевидно, без теснейшего сотрудничества между Калининградом и его соседями, между Россией и ЕС в целом. В духе именно та-кой перспективной кооперации необходимо взглянуть не только на положение Калининградской области по-новому и не только переосмыслить прошлое, но и оценить будущее значение ре-гиона, который может стать (или не стать) замечательным при-мером обоюдовыгодных партнерских отношений сопредельных государств. Калининградскую область по праву называют и воро-тами России в Европу, и воротами Европы в Россию. Это, пожа-луй, то место, где в первую очередь можно увидеть, в каком на-правлении развивается Россия. Такое сотрудничество может ус-корить структурные реформы в самой России, стать связующим звеном для ЕС с Россией и способствовать проекту создания Большой Европы в целом.

Хотя руководство Евросоюза предлагает по-своему расши-рять региональные механизмы интеграции через включение Рос-сии (в том числе и через Калининград) в новые «постбиполяр-ные» механизмы, многое все же остается неясным. Москва в об-щем разделяет этот подход на расширение сотрудничества, но как у центрального российского руководства, так и ее региональ-ных элит остается много вопросов относительно целей, хода и последствий возможного углубления европейских связей как для российского Северо-Запада, так и для страны в целом. Какую тактику изберет ЕС: постепенного отторжения российского экс-клава или учета специфики Калининградской области внутри ин-теграционной еврозоны? Процесс расширения ЕС сопровожда-ется в настоящее время процессом расширения НАТО. Какими будут эти союзы через 10—20 лет? Как отразиться это на поло-жении РФ, на новые вызовы европейской безопасности?

В последнее время в отечественной и зарубежной политоло-гии усилилась тяга к изменению привычной трактовки геополи-тического положения новой России на Балтике. Наряду с тради-ционно большим значением Калининградской области в оборо-нительной доктрине РФ, ее начинают рассматривать как регион, который, как надеются, может стать мостом в Европу. Крепнет ощущение, что географическое положение области создает уни-

123

кальную возможность для ее развития как одного из российских центров интеграции России в общеевропейское экономическое пространство.

Данная тема допускает различные подходы и имеет, безус-ловно, много уровней, проблем и аспектов исследования. Ны-нешний переходный период системы международных отношений (от постбиполярной к некоей новой глобальной конфигурации) и субрегионе, в частности, предполагает их анализ в треугольнике отношений — Россия, ЕС и Балтия. Расширение НАТО до границ Украины, вероятно, ставит постсоветские государства в новые рамки. Вместе с тем новые независимые государства (ННГ) Бал-тии из-за своих размеров и некоторых специфических черт (роли национальных меньшинств, в частности) не могут полностью «выйти из тени» России. Сохраняются ключевые вопросы отно-сительно того, как события в Балтии и Калининградской области воздействуют на безопасность и сотрудничество европейских соседей, отношения России с ЕС и НАТО. Необходимо исследо-вать, что можно сделать на уровне конкретных форм сотрудниче-ства, чтобы укрепить позиции России и избежать ее международ-ной изоляции.

За годы существования новой России калининградская про-блематика претерпела, как известно, непростую эволюцию. Для нынешней РФ она заключается, на наш взгляд, в обеспечении эффективного управления этой территорией, недопущении ее изоляции и создании благоприятных условий для социально-эко-номического развития с учетом ее удаленного положения44. Хотя для хозяйственного развития региона важна внешняя среда (на-пример, с точки зрения привлечения иностранных инвестиций), более актуальны его роль и место в рамках внутренней россий-ской экономики. В руководстве страны и области, в обществе в 44 Существуют, безусловно, и иные подходы. Так, например, Д.В. Кацы полагает, что «проблема Калининграда» …на самом деле…— вопрос о будущем Калининградской области». См.: Кацы Д.В. Калининградская проблема и интересы России // Россия и Европейский союз в Большой Европе: новые возможности и старые барьеры: Материалы междунар. конф., 20—21 сент. 2002 г. / Под ред. В.Е. Морозова. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2003. С. 82—83.

124

целом сейчас, несомненно, сложилось близкое к этому понима-ние региональных проблем.

Вместе с тем в какой-то мере ущербное и чувствительное расположение части российской территории внутри Евросоюза вынуждает Россию создать продуманную, разветвленную и глу-бокую систему обеспечения национальных интересов в этой час-ти Прибалтики. Политические аспекты углубления европейских связей российского Северо-Запада, в частности Калининградской области, предполагают рассмотрение четырех блоков проблем: 1) отношения ЕС — Балтия — Россия; 2) Калининградская об-ласть во взаимоотношениях РФ с ЕС; 3) взаимосвязи РФ с тремя странами Балтии — Эстонией, Латвией и особенно с Литвой; 4) развитие Калининграда как фактора внутренней политики России и ее курса в Балтийском регионе. 4.1. Европейский треугольник безопасности: ЕС — Балтия — Россия Исторически Балтийский регион всегда находился в зоне жиз-ненно важных интересов России. Здесь складывалась историче-ская общность русского этноса, его контакты с сопредельными народами, критически важной была роль БР с точки зрения безо-пасности российского государства, выход к морю обеспечивал важнейшие торгово-экономические коммуникации. После раз-вала Советского Союза в 1991 г. и крушения биполярной геопо-литической модели произошли коренные изменения и в Прибал-тике. Название города Калининграда стало ассоциироваться с целым комплексом проблем, с которыми наша страна столкну-лась как после распада СССР и внутренних трансформаций 1990-х гг., так и с предстоящими трудностями, связанными с вхождением России в интегрирующееся пространство Большой Европы. Необычность происходящего состояла в том, что часть территории суверенного государства постепенно изолируется от основной территории границами других стран вполне мирным

125

путем и связанный с ним спектр возникших и будущих тем, во-просов и проблем породили ощущения обоснованного беспокой-ства и тревоги у нас и за рубежом45.

С точки зрения традиционных геополитических подходов БР образован переходящими друг в друга перифериями цивилизаций Старого Света — романо-германской (Западная Европа) и вос-точно-христианской (Российская империя/СССР/Россия).46 Гео-графически и исторически БР является зоной соприкосновения двух разных цивилизаций — западно-христианской и восточно-христианской. Здесь разворачивались крупнейшие битвы: тев-тонская экспансия, Ливонская, Северная и Семилетняя войны, Первая и Вторая мировые войны.

В последние столетия политический ландшафт региона опре-деляли Россия и Германия. Остальные государства в той или иной степени были охвачены силовой протекцией одной из этих держав. Согласно воззрениям отечественного политолога В. Цымбурского, существует некий «лимитроф» — «сквозной пояс суверенных пространств, который протянулся через Евра-зийский континент от Польши и Прибалтики до Памира и Тянь-Шаня, охватывая Восточную Европу с Балканами, Кавказ и «но-вую», постсоветскую Центральную Азию»; именно здесь «будут разыграны важнейшие военно-стратегические и геоэкономиче-ские сценарии начала XXI века»47..

Ухудшение позиций новой России в БР после крушения СССР позволило отечественным и зарубежным геополитикам применить классические схемы XIX в. к новым реалиям XXI в. Так, К.В. Плешаков относит БР к категории перекрестных геопо-литических полей — пространству, на которое претендует не-сколько сопредельных государств48. Согласно этой концепции 45 См., например: Калининград, который мы теряем // Независимая га-зета. 2002. 6 авг. 46 См.: Нартов Н.А. Геополитика: Учебник для вузов / Под ред. проф. В.И. Староверова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Единство, 2002. С.244—248. 47 Цымбурский В. Геополитика для «евразийской Атлантиды» [Элек-тронный ресурс] http://www. archipelag. ru/ text/122.htm 48 Плешаков К.В. Геополитика в свете глобальных перемен // Междуна-родная жизнь. 1994. № 10. С.32—34.

126

участники, в первую очередь Россия (для которой Прибалтика — бывшее «эндемическое», местное геополитическое простран-ство), Германия, США и страны Европы, для которых БР — ос-ваиваемое «метаполе». «Атлантистские политики, прекрасно осознавая стратегическую опасность союза России с Европой (особенно с Германией), традиционно стремятся всячески поме-шать этому. А самым эффективным методом талассократии, как пишет известный российский геополитик А. Дугин, является «са-нитарный кордон», т. е. «полоса из нескольких пограничных го-сударств, враждебных как восточному, так и западному соседу и напрямую связанных с атлантистским полюсом».49 В том же духе им вторит З. Бжезинский, который в своей знаменитой работе «Великая шахматная доска (Господство Америки и его геострате-гические императивы)» убедительно пишет о «мировой дуге не-стабильности», которая опоясывает южные границы России и не исключено, что со временем захватит и западное направление».50

Расширение НАТО на Восток с включением в альянс трех Прибалтийских республик — Эстонии, Латвии и Литвы — вы-звало, как известно, негативную реакцию России, поскольку ухудшало для Москвы геополитическую ситуацию. Россия ли-шилась обширного выхода к Балтийскому морю (из 5 советских военно-морских баз у России осталась одна, из 16 пунктов рас-средоточенного базирования — только 2, и на территории стран Балтии осталось свыше 60 % судоремонтных мощностей). Новые границы, если оперировать классической геополитикой, приоб-рели старый смысл51.

Вступление стран Балтии в НАТО (Латвия, Эстония и Литва официально стали членами альянса 29 марта 2004 г.) носит пока скорее политико-демонстративный, чем сугубо военный харак-тер. По оценке командующего Балтийским флотом (БФ) РФ ад-мирала В. Валуева, присутствие сил НАТО в странах Балтии на- 49 Дугин А. Основы геополитики. М.: Арктогея, 1997 [Электронный ре-сурс] http://www. geopolitika. ru/ geopl2.htm 50 Бжезинский З. Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостра-тегические императивы) [Электронный ресурс] http://www. bgez_geo. html. 51 Аналитический доклад «Россия и Прибалтика» // Независимая газета 1997. 28 окт.

127

рушит ситуацию уникальной военно-политической стабильности, которая сложилась в субрегионе. «Следующим шагом может стать усиление в этом регионе и морского присутствия альянса. Вполне вероятно и размещение в этих странах на постоянной ос-нове воздушных, морских и сухопутных подразделений НАТО». В этом случае Россия будет вынуждена, по его мнению, принять адекватные меры52. Между расширением НАТО и ЕС на восток и грядущей передислокацией баз и войск США в Европе вроде бы нет прямой связи. Но три этих шага со стороны Запада являются следствием окончания раздела Европы, завершившегося в ходе холодной войны. Они — часть новой стратегической среды, не-знакомой российским политикам и военным, а потому пугающей их.

Хотя Москва болезненно восприняла переход бывших союз-ников в сферу влияния Запада, сегодня, за исключением некото-рых областей, отношения между Россией и тремя Прибалтий-скими республиками в основном урегулированы и вполне кор-ректные. В новых условиях страны Балтии, занимая транзитное положение между Востоком и Западом, способны оказывать как позитивное, так и негативное влияние на политические и торгово-экономические отношения между Россией и Западной Европой, стимулировать или тормозить (ограничивается доступ России к ресурсам Балтийского моря, в первую очередь транспортным и научно-техническим) процесс экономической региональной ин-теграции. В новых условиях проблема статуса этнических рус-ских (точнее, русскоязычных) в Латвии и Эстонии, где их насчи-тывается, по разным подсчетам, около 1,5 млн чел., продолжает оставаться замороженной и нерешаемой. Наконец, следует отме-тить новое качество геополитической проблемы Калининград-ского эксклава — части России, оказавшегося сейчас внутри НА-ТО и ЕС53. С точки зрения классической геополитики произо-шедшие перемены в БР аннулируют некий буфер между Россией и Западом, потенциально ставя под угрозу национальную безо-пасность (от Москвы до Риги, Вильнюса и Талина — всего 922, 52 http://www. rosbalt. ru, 31.03.2004. 53 Россия и Прибалтика 2 / Совет по внешней и оборонной политике (СВОП). Координаторы рабочей группы: И.Ю. Юргенс, С.А. Караганов. М., 1999. [Электронный ресурс] http://www. svop. ru/doklad8.htm.

128

944 и 964 км соответственно) и имеют нежелательные экономи-ческие последствия.

Некорректность метода, который базируется лишь на меха-ническом учете или вычете выгод и потерь сторон, оставляет за бортом качественные изменения международной среды — деи-деологизацию и демилитаризацию международных отношений, прочие объективные процессы мирового развития, достаточно очевидна. Если исходить из иной точки зрения, не рассматри-вающей международные сдвиги в качестве игры с нулевой сум-мой, то изменение субрегионального политического ландшафта вполне обнадеживающее. Рассматривая окончание холодной войны не как исключительно победу Запада, а как двусторонний выигрыш Запада и Востока, следует признать, что доминирую-щей реальностью международных отношений стал отказ от вза-имного устрашения и приобретение новых возможностей для широкого международного сотрудничества. Причем для новой широкой кооперации созданы объективная база и предпосылки — единый социально-экономический базис, приверженность об-ществ и государств рыночной экономике, демократическим цен-ностям и праву. Нынешние межгосударственные связи касаются как кооперации в экономической сфере, так и сотрудничества в области безопасности: переход от стратегии устрашения к оборо-нительной стратегии и режиму коллективной безопасности не на основе баланса сил, а коалиционной борьбе против транснацио-нальных вызовов и угроз XXI века, в особенности международ-ному терроризму. Хотя, конечно, динамика гонки вооружений (особенно в передовых и высокотехнологичных сферах), оста-точное стремление достичь военного превосходства в некоторых регионах и сильная взаимная подозрительность сторон все еще осложняют достижение целей подлинной коллективной безопас-ности в евро-атлантической зоне.

Переходный период международных отношений в Европе со-провождается действием разнонаправленных тенденций: созда-нием системы коллективной безопасности и сотрудничества и проявлениями своекорыстной политики великих держав, усиле-нием интеграционных процессов в Большой Европе и одновре-менно умножением форм и методов национально-государствен-ного сотрудничества, конкуренции и борьбы. К тому же сказы-

129

ваются расхождения интересов акторов международных отноше-ний, острые конфликты в ряде регионов мира. На смену биполяр-ной системе постепенно пришла борьба, сотрудничество и кон-куренция несколько силовых векторов. Хотя широко признается, что операция НАТО против СРЮ в 1999 г. стала «исключением из правил», чем примером использования Западом военной силы в Европе, однако возможность односторонних силовых действий Запада в регионе после вхождения Латвии, Литвы и Эстонии в НАТО, безусловно, расширяется. Само элиминирование военного вмешательства как в годы холодной войны, так и после нее дает возможность западным державам и их союзам более энергично действовать в невоенных сферах, прилагать усилия с целью «ли-берализации» восточноевропейских режимов путем «экспорта демократии», экономического давления, торговли, различных связей, гуманитарного обмена и культурных контактов. Правда, военный нажим на Россию и другие страны СНГ, их преднаме-ренная дестабилизация, как и постсоветского пространства в це-лом, противоречит интересам безопасности Запада и может спро-воцировать кризис с непрогнозируемыми последствиями. Тем не менее со стороны ведущих держав вполне возможны попытки улучшить свои позиции за счет другой стороны, получить допол-нительные преимущества или какие-то иные выгоды. Появление в субрегионе новых геополитических акторов — ННГ Балтии в начале 1990-х гг., а также усиливающаяся европейская роль объ-единенной Германии, значительно усложняют геополитическое поле БР и условия для России.

Свое виденье и осознание усложнения международно-поли-тической среды в БР нашло отражение в целом ряде документов российских властей. Как заявил, например, на парламентских слушаниях в 2002 г. заместитель председателя Госдумы А. Чили-нгаров, Калининградская область имеет для страны огромное геополитическое значение, а опасность потенциального отчужде-ния этой области от России возрастает. Фундаментом комплекс-ной программы мер по укреплению государственного суверени-тета России в Калининградской области должна стать, по его мнению, федеральная целевая программа развития на период до 2010 г. и федеральный закон «Об Особой экономической зоне в

130

Калининградской области»54. Как отмечалось на этих слушаниях Государственной думы Федерального собрания РФ, зна-чительные усилия со стороны Запада направлены на демилитари-зацию Калининградской области, что фактически равносильно вытеснению России с БР в военно-политическом отношении. Си-туация вокруг региона свидетельствует о том, что этот россий-ский анклав в Прибалтике является сегодня центром приложения геостратегических, военно-политических и экономических уст-ремлений целого ряда государств, общий вектор которых направ-лен на «несиловое» отторжение Калининградской области от России или значительного ограничения государственного суве-ренитета55.

Хотя некоторые наблюдатели на протяжении 90-х гг. не ви-дели особых различий во внешнеполитической стратегии Ва-шингтона и курсе Североатлантического альянса, по мере эрозии системы атлантизма стало наблюдаться все больше отличий в их подходах ко многим вопросам международной жизни. Тем не менее общей осевой линией их политики в БР была задача рас-ширения атлантической зоны, скорейшего вовлечения стран Бал-тии в сферу Запада и членства в НАТО. Официально это форму-лируется так: «...Америка проводит политику, в рамках которой создается новая организация европейского пространства, кото-рое, по существу, строится на идее оказания помощи... новым, относительно небольшим и слабым национальным государствам через их более или менее тесное сближение с НАТО, ЕС и т. д.». На саммите НАТО в Праге в ноябре 2002 г. было принято реше-ние о вхождении в блок семи стран Центральной и Восточной Европы. В США называли это «расширением НАТО способом большого взрыва»56. Реализация данного плана завершилась, как уже было отмечено, весной 2004 г.

54 Чилингаров А. Калининградская область имеет для России огромное геополитическое значение [Электронный ресурс] http://www.rbc.ru/ 30.09.2002. 55 См. там же. 56 Большой взрыв в НАТО [Электронный ресурс] http://www.vesti.ru /10.04.2002.

131

В НАТО существовало, по видимому, два подхода: первый, представленный США (поддерживаемый Испанией, Италией, Данией и Польшей), «принцип открытых дверей», и второй — «осторожный», сторонники которого (Великобритания, Франция и Германия) полагали, что ради приема балтийских государств не стоит идти на конфронтацию с Россией57. Верх взяла точка зре-ния единственной сверхдержавы — США, продемонстрировав, что Организация Североатлантического договора продолжает связывать государства Европы с Америкой, превращая тем са-мым США в главное действующее лицо в европейских делах58. Здесь, помимо прочего, сыграли роль, на наш взгляд, три основ-ных фактора, которые воздействовали на политику США. Во-первых, важное место стран ЦВЕ и Балтии в системе прошлого глобального противоборства двух сверхдержав, включая ее непо-средственное воздействие на безопасность и политическую ори-ентацию Западной Европы. Во-вторых, заметное влияние этниче-ских групп, представляющих эмигрантов и их потомков из госу-дарств ЦВЕ и Балтии в США. В-третьих, эта региональная поли-тика Вашингтона следовала в русле генеральных идеологических установок. Тем самым американская политика в отношении ЦВЕ и ННГ Балтии всегда строилась в контексте не только отношений США с СССР/Россией, но и трансатлантических связей, отноше-ний США и Западной Европы.

Подготовка к вступлению в НАТО ННГ Балтии фактически началась задолго до подписания ими программного документа НАТО «Партнерство ради мира», путем создания системы кон-сультаций по вопросам военного строительства, организации по-граничной службы, модернизации военной инфраструктуры и проведения серии совместных учений («Янтарная долина-96», «Baltic Trainer-1 и -2» и др.) и подобных мероприятий. Заранее осуществлялась подготовка к созданию здесь постоянного опера-тивного соединения ВМС, а также единой региональной системы ПРО НАТО. Безусловно, оформлению членства в НАТО предше-ствовали системные социально-экономические преобразования, 57 Большой взрыв в НАТО [Электронный ресурс] http://www.vesti.ru /10.04.2002. 58 Бжезинский З. Великая шахматная доска…

132

рыночная совместимость хозяйств и инвестиционные вливания в экономики стран Балтии. США через программу «Поддержка восточноевропейской демократии», в рамках которой происхо-дила «передача технического опыта на краткосрочной и долго-срочной основе, капиталовложения и поддержка кредитных воз-можностей частных предприятий» оказали помощь на сумму бо-лее 100 млн долларов59. Власти же Прибалтийских государств считали, что только пребывание в НАТО может защитить их не-зависимость и суверенитет от потенциальной угрозы с Востока, обеспечить интеграцию стран Балтии в западную экономику, включить их в евроатлантическую цивилизацию. Поэтому они демонстрировали Вашингтону и Брюсселю свою полную лояль-ность и готовность поддержать любые шаги и операции НАТО (как, например, в СРЮ, Афганистане и Ираке), намерения вно-сить свой вклад в военные усилия альянса. При реализации сво-его курса на Балтике США достаточно отчетливо опирались на стратегию минимизации германского влияния в регионе, исполь-зуя экзистенциональный страх государств Восточной Европы перед немецкой экспансией. В целом можно заключить, что Ва-шингтон в БР, как и в любом другом важном для себя регионе, руководствовался так называемой стратегией преобладания и теорией однополярной стабильности, согласно которой чем сильнее государство-гегемон, тем стабильнее международный порядок.

Россия возражала, как известно, против вступления ННГ Бал-тии в НАТО не в последнюю очередь из-за опасений усиления изоляции российского эксклава. Однако Москва в конце концов сняла свои возражения, убедившись в невозможности воспрепят-ствовать расширению Североатлантического альянса. К тому же Россия получила определенную компенсацию в виде Совета РФ — НАТО и более интенсивного сотрудничества с США. А после 11 сентября 2001 г. в условиях совместной борьбы против меж-дународного терроризма российское руководство уже больше не могло воспринимать НАТО и США как своих реальных военно-политических противников. 59 См.: Аналитический доклад «Россия и Прибалтика» // Независимая газета. 1997. 28 окт.

133

После этой даты, а также вследствие войны в Ираке, германо-российские отношения, которые концентрировались в основном в экономической сфере, получили дополнительное военно-полити-ческое измерение. Германия, Франция и Россия проявили свое сближение относительно нового мирового порядка при опреде-ленной свободе от влияния США. Тогдашний канцлер ФРГ Г. Шредер, видимо, надеялся теснее привязать Россию, после то-го как та наладила связи с НАТО, к будущей единой европейской политике безопасности и обороны (ЕПБО) Евросоюза. А Москва стала активнее предлагать свое сотрудничество Европе в качестве главного поставщика энергоносителей и партнера миротворче-ских миссий. В то время как Европейский союз со все большим недоверием относится к «авторитарной модернизации» и «управ-ляемой демократии» президента В. Путина и начинает серьезно соперничать с РФ в ряде областей, германо-российская «связка» превращается в новый двигатель стабилизационных процессов на востоке европейского континента. Германия выступает за про-должение членства России в «восьмерке», а РФ поддерживает желание ФРГ стать постоянным членом СБ ООН. Берлин и Мо-сква все больше сближаются, как представляется, в своем виде-нии концепции будущего мирового порядка.

Франции в рамках ЕС удается сдерживать рост влияния объе-диненной Германии в Европе. Будущее Германии — крупней-шего государства Европы — нельзя беззаботно отдавать, как счи-тают многие в ЕС, на ее собственное усмотрение. Хотя опасения по поводу возникновения «Четвертого рейха» — новой сверх-державы в центре Европы — не оправдались, страхи по поводу «сверхсильной» ФРГ не утихли. Этому способствовала и страте-гия Великобритании, делавшей ставку не на углубление связей внутри ЕС, а на его расширение. Влияние Берлина в рамках рас-ширенного Евросоюза останется достаточно ограниченным и по-сле преодоления экономической стагнации в этой стране и Евро-зоне.

Балтийская геополитика Германии представляется все же двойственной: с одной стороны, она как бы встроена в рамки Се-вероатлантического альянса и Евросоюза, а с другой — Берлин является потенциальным конкурентом Вашингтона в борьбе за геополитическое влияние в регионе и, как представляется многим

134

экспертам, обладает большей ресурсной оснащенностью60. Тен-денция превращения Германии в мощный «центр силы» связана прежде всего с ростом влияния ЕС и тем местом, которое она там занимает. К тому же БР, как и вся ЦВЕ, традиционно и историче-ски является зоной интересов Берлина. Объединение немецкого государства в 1990 г. породило, как считают некоторые эксперты, вместе с политикой евроцентризма и новую версию «Drang nach Osten», преимущественно в экономическом плане. Геополитики объясняют эту заинтересованность так: БР является северо-восточным продолжением Средней Европы, структурированной вокруг Германии, следовательно, балтийская геополитика не мо-жет иметь никакого иного развития, кроме стратегического объе-динения с Германией, основанного на этнической, культурной и географической общности61.

Подтверждение такой двойственности и прочие сомнения в искренности курса Берлина в БР находят свои основания в ряде настораживающих акций ФРГ на политико-дипломатическом уровне. Так, бундестаг ФРГ в мае 2002 г. высказался за «интегра-цию российской Калининградской области в процесс расширения ЕС на восток». В ходе дискуссии депутат от ХДС А. Шокенхоф выступил с требованием, чтобы Москва «предоставила свободу администрации Калининградской области», чтобы регион был «интегрирован в европейское экономическое пространство». Од-новременно депутат бундестага от СДПГ Г. Эрлер (уполномо-ченный правительства Германии по вопросам отношений с Рос-сией по линии гражданского общества) отметил «изменение сис-темы» в РФ, что «очень негативно» расценивается во внешнепо-литическом ведомстве62.

Достаточно острую реакцию в Калининградской области и России в целом вызвал, например, парламентский запрос группы из 71 депутата от блока ХДС/ХСС (инициаторы Ю. Климке, 60 См.: Денисенков А. Балтийский регион: новые геополитические пара-метры [Электронный ресурс] http://publica.ru/ 2000/02/geopolitics. html. 61 См.: НАТО на страже демократии и прав нацменьшинств Балтии [Электронный ресурс] http://www.rosbalt.ru/daily/37459.html; 26.02.2002. 62 См.: Эрлессер Ю. Обратно — в Кенигсберг («Junge Welt», 13.02.2004, на сайте www. inosmi. ru).

135

Э. Маршевски, Э. Штайнбах и др.) в бундестаге ФРГ относитель-но создания еврорегиона «Пруссия» на землях России, Литвы и Польши63. Этим шагом оппозиция хотела, как утверждали ее представители, «лишь подтолкнуть правительство (канцлера Г. Шредера. — Прим. авт.) к более активному участию в делах региона», хотя постановка некоторых вопросов носила некор-ректный, а подчас провокационный характер64. Данная акция гер-манских парламентариев, безусловно, проводившаяся в рамках внутриполитической борьбы, возможно, имела более дальней це-лью подорвать сближение Берлина с Москвой65.

Не случайно поэтому 15 октября 2004 г. МИД России подверг резкой критике этот парламентский запрос фракции ХДС/ХСС, отметив, что этот документ «граничит с вмешательством во внут-ренние дела России» и вызвал в Москве «недоумение и непри-ятие». Запрос, как подчеркнули на Смоленской площади, «резко диссонирует с усилиями по сближению и укреплению взаимо-действия России и Европейского союза». Инициатива немецких

63 См.: Петровская Ю. Григорьев Е. Немецкий рейхстаг готов вернуть «Кё-нигсбергскую область» // Независимая газета. 2004. 15—16 окт. С. 1—6. 64 Следует, впрочем, отметить, что требований и возврате «Кёнигсберга» Германии в запросе не содержалось ни в прямой, ни в косвенной форме. Депутаты лишь требовали в рамках будущего еврорегиона проведения Германией активного и целенаправленного финансирования, а также поддержки инвестиций, с тем чтобы ликвидировать сильное социально-экономическое отставание (особенно по показателям уровня жизни) этих территорий бывшей Восточной Пруссии от сопредельных террито-рий ЕС. Провокационным поэтому является не сам характер предложе-ний немецких депутатов, а то, что границы региона проводились именно по восточнопрусским границам, наименование ему давалось «Пруссия», а Калининград назывался Кёнигсбергом. Наверное, если бы депутаты действительно хотели бы помочь жителям этих территорий, то они бы подумали о том, чтобы и граница, и названия были другими. Впрочем, наименование «Кёнигсберг» активно эксплуатируется в коммерческих целях и в самом Калининграде (укажем хотя бы на пиво «Кёнигсберг»), но провокацией это никто не считает. — Прим. ред. 65 См.: Рябушев А. Путина и Шредера хотят поссорить // Независимая газета. 2004. 19 окт. С. 4.

136

парламентариев по поводу Калининградской области вызвала негативное отношение и в Госдуме. По мнению председателя ко-митета ГД по международным делам К. Косачева, авторы запроса в бундестаге, «видимо имеют несколько иное видение судьбы Калининградской области, именуемой в документе Кёнигсберг-ской, и оно расходится с зафиксированным в двухсторонних до-кументах РФ и ЕС»66. Правительство же ФРГ в своем ответе на запрос ХДС/ХСС четко заявило: «Калининградская область явля-ется частью Российской Федерации». Фактически федеральное правительство, отвергнув двусмысленные предложения оппози-ции, одновременно подтвердило практический курс на содейст-вие благополучию Калининградской области и ее населения в рамках стратегического партнерства с Россией, взаимодействия с ЕС, соседними странами Балтийского моря. Позиция кабинета Шредера в 2004 г. была однозначной: «российско-германские экономические отношения развиваются очень хорошо», в том числе и к выгоде Калининградской области67.

Польша, как крупное государство БР, стремится разыгрывать собственную геополитическую карту. Это проявляется в ее вос-точной политике — отношениях с Литвой, Белоруссией и Украи-ной. Стратегической целью, как об этом неоднократно заявлял ряд польских политиков, является завоевание роли регионального лидера в рамках интеграционных структур Запада, чему способ-ствует как транзитное положение между Западной и Восточной Европой, так и обширность территории, демографические пока-затели и экономический потенциал. На практике этот курс Вар-шавы отражался в посреднических услугах по вовлечению ННГ Балтии в евроатлантические структуры. В целом Варшава разви-вает свою модель безопасности и сотрудничества в БР, которая одновременно имеет черты и особой польской, и западной68. Ино- 66 ИТАР-ТАСС: Мир и мы. 2004. 1 нояб. 67 Григорьев Е. МИД РФ отстоял Калининград // Независимая газета. 2004. 16 нояб. 68 См.: Кемпе И. Непосредственное соседство: отношения между расши-ряющимся Европейским союзом и Россией, Украиной, Белоруссией и Молдавией [Электронный ресурс] http://www.academy-go.ru/Site/ Russi-aEC/ Publications/Kempel. shtml).

137

гда польская дипломатия предпринимает шаги в противовес Рос-сии, что проявляется в поддержке и проведении военной поли-тики НАТО, обсуждении вопроса об изменении статуса Калинин-градской области, попытках создания черноморско-балтийского транспортного коридора в обход России, культивирования идеи так называемого «Веймарского треугольника» — неформального объединения в ЕС в составе Франции, Германии и Польши. Реа-лизуя свои национальные интересы на востоке, Варшава вместе с тем стремится сбалансировать политику Германии, что связано со стремлением Варшавы упрочить двусторонние связи с Фран-цией и США.

Главный политический ресурс ННГ Балтии — удачное геопо-литическое расположение между Востоком и Западом, тогда как природные богатства Литвы, Латвии и Эстонии достаточно огра-ничены. Весьма малы и масштабы их экономик. Прибалтика слу-жит районом транзита (хозяйственного и культурного), и в этом ее ценность и для России, и для ЕС. Это обусловливает двойст-венность роли Балтии во взаимоотношениях между Россией и Западом. Самоидентификация балтийских народов с западной цивилизацией привела к закономерному дрейфу этих стран в НАТО и ЕС. В силу очевидной геополитической слабости и, учи-тывая значительную экономическую взаимозависимость ННГ Балтии от России (связи с РФ/СНГ формируют, по разным оцен-кам, от 1/3 до 1/2 их ВНП), прибалтийские элиты проводят осто-рожную по отношению к России политику, хотя доминирование прозападной ориентации очевидно. Стратегическая ценность стран Балтии для России продолжает сохраняться: они обеспечи-вают безопасность северо-западных границ РФ, транзит россий-ских грузов и судоходство на Балтике. По оценкам экспертов, российский товарообмен через страны Балтии составил в 2005 г. около 90 млн т, а новые российские порты (Приморск, Усть-Луга и Батарейная) пока еще не стали полновесной альтернативой прибалтийской транспортной инфраструктуре.

Ряд западных экспертов достаточно сдержанно оценивают возможности и значение ННГ Балтии как партнера Евросоюза.

138

Геополитические приобретения «нового передового рубежа» За-падом несут не только выгоды, а процесс интегрирования стран ЦВЕ и Балтии в евроатлантическое сообщество чреват многими болезненными явлениями для партнеров. В силу своего геополи-тического положения между эксклавом и основной частью терри-тории России, Литва испытывает максимальные неудобства. «В некотором смысле сегодняшнее положение Литвы (и, в меньшей степени, положение Латвии и Белоруссии) равнозначно положе-нию Польши накануне 1939 г., с тем различием, что роль Герма-нии играет Россия», как полагает немецкий исследователь К. Веллманн. По его словам, в случае политической необходимо-сти само существование российского эксклава дает любому рос-сийскому руководству прекрасный предлог для давления на тран-зитные государства во имя «защиты жизненно важного для на-циональных интересов контроля над линиями коммуникаций и неограниченного доступа к любой части территории государст-ва»69.

Военный транзит через Литву, в котором по-прежнему нуж-дается Россия, жестко контролируется Литвой. Но эта проблема становится все менее острой в результате того, что были сокра-щены Вооруженные силы РФ (об этом подробнее ниже).

С геополитической точки зрения у России, помимо прочего, имеется два ключевых ресурса при реализации своей политики, от эффективности использования которых будет зависеть буду-щее БР. В первую очередь, это воплощение в жизнь проекта со-юзного государства с Белоруссией, что позволит сохранить свои позиции не только в регионе, но и в глобальных масштабах. За-нимая промежуточное положение между Россией и Польшей, Белоруссия является важным стратегическим плацдармом, кли-ном, врезающимся в пространство ЦВЕ. В зависимости от ситуа-ции Москва может использовать Белоруссию и как «мост», и как «заградительную полосу» на пути эвентуального вторжения не- 69 Веллманн К. Калининградский эксклав России на перепутье: о взаимо-связи между экономическим развитием и политикой безопасности // Калининградская область — сегодня, завтра. М.: Московский центр Карнеги, 1995. С. 61.

139

приятеля в Центральный район России70. Весом и военный потен-циал Вооруженных сил Белоруссии71.

Второй важный ресурс балтийской геополитики Москвы — эффективное использование Калининградской области. Как и во времена Советского Союза, этот российский регион, продолжает оставаться районом, где дислоцируется группировка Балтфлота России и сосредоточен комплекс важнейших военных баз72. В 1994 г. в состав БФ вошли все дислоцирующиеся в регионе со-единения, был создан Калининградский особый оборонительный район (КООР). По оценке Международного института стратеги-ческих исследований в Лондоне, к началу 2002 г. численность всей группировки с учетом сухопутных войск, ВМС, ВВС, ПВО и погранвойск составляла около 25 тыс. человек. В 2002 г. коман-дование БФ объявило о сокращении 8,6 тыс. человек в течение года, т. е. сейчас численность группировки находится на уровне 16,5 тыс. человек. В составе БФ 6 надводных кораблей (2 эс-минца и 4 сторожевых), 2 подводные лодки, 5 десантных судов и 26 патрульных и судов береговой охраны. В морской авиации насчитывается 55 истребителей, 41 вертолет. Контингент мор-ской пехоты — 1,1 тыс. человек73.

Западные специалисты оценивают сегодняшнее военное зна-чение КООР как важный плацдарм для наблюдения, разведки и анализа потенциала угрозы в мирное время. Однако в случае кри- 70 Несмотря на то, что вероятность такого вторжения сейчас крайне ма-ла, чтобы служить главной причиной для Москвы идти на союз с РБ, поскольку это отдельный и самостоятельный сюжет, ограничимся лишь этим замечанием. 71 Согласно ДОВСЕ, подписанному на саммите ОБСЕ в Стамбуле в 1999 г., Белоруссия имеет право содержать на своем территориальном (национальном) уровне 1800 танков, 2 тыс. БМП, 1615 единиц артсис-тем. В совокупности с ВС РФ, дислоцированными в Ленинградском и Московском военных округах, а также в Калининградском особом рай-оне, эта группировка представляет собой важный инструмент в системе национальной безопасности России. 72 В 1997 г. в нем насчитывалось 240 кораблей, в 1999 г. — 144, в 2001 г. — 99, а до конца 2005 г. их должно было остаться только 50. Личный состав БФ сокращен до 20 тыс. чел. См.: ИТАР-ТАСС: Мир и мы. 2001. 5 июня. 73 International Institute of Strategic Studies: The Military Balance 2002—2003. L., 2003. P. 91.

140

зиса его значение резко уменьшится из-за усиления изоляции. В свете новых реальностей изменились задачи ВС РФ, принявшие преимущественно оборонительный характер. «Военное значение Калининграда, бывшего в советские времена военной базой, су-щественно уменьшилось, — подчеркивает И. Ольдберг из Агент-ства оборонных исследований Швеции, — после того, как Кали-нинград стал эксклавом и завершился вывод войск из Восточной и Центральной Европы и стран Балтии. Военная функция региона постепенно приобрела оборонительный характер и сблизилась с экономическими задачами. И это отражает общее направление развития в России»74.

Хотя военный потенциал КООР по сравнению с советскими временами значительно сократился, использование Калининград-ской области в качестве военно-стратегического опорного пункта в условиях расширения НАТО смягчает многие геополитические угрозы для России, играет важную роль в обеспечении обороно-способности страны, формировании факторов национальной и европейской безопасности. Балтийский флот в настоящее время относится к лучшим оперативным объединениям ВС РФ. Обо-ронное значение области заключается в возможности контроля за морским и воздушным пространством Балтийского моря и значи-тельной части Центральной и Восточной Европы.

Такая наша оценка российского эксклава осознается, но не всегда принимается нашими западными партнерами. Литва, Лат-вия и Эстония, получив независимость, отказались присоеди-ниться к Договору об обычных вооружениях и вооруженных си-лах в Европе (ДОВСЕ) в октябре 1991 г., что в конечном счете обязало Россию делить лимиты, установленные для восточной, так называемой «расширенной центральной зоны», лишь с Бело-руссией и Украиной, поскольку Калининградская область — единственная часть РФ, находящаяся в этой зоне. Таким образом, в соответствии с ДОВСЕ, Россия имеет право разместить в эксклаве до 3 тыс. основных боевых танков и почти 2 тыс. артсистем. Эти потолки превышают, по всей видимости, реальные арсеналы ВС РФ, 74 Ольдберг И. Калининград в политике военной безопасности // Буду-щее Калининграда. От конфликтов к сотрудничеству: Сб. статей. М.: Весь мир, 2003. С. 95.

141

размещенные в эксклаве, по меньшей мере, втрое. Если бы три Бал-тийских государства не воздержались от присоединения к Договору, предельные уровни были бы значительно ниже.

Руководство США и НАТО по-прежнему волнует возмож-ность размещения тактического ядерного оружия (ТЯО) ВС РФ в Калининградской области. Официально их присутствие там сей-час отрицается российской стороной. В свою очередь Пентагону напоминают, что в Западной Европе размещены 480 американ-ских ядерных авиабомб свободного падения (тип В-61). США же не отрицают ни их наличия, ни того, что этот арсенал «бесполе-зен с военной точки зрения» и предназначен только для полити-ческого сдерживания. В свете дальнейшего расширения НАТО на восток роль области в обеспечении национальных интересов Рос-сии еще более возрастает. Однако только этим фактом значение Калининградской области далеко не исчерпывается. Нужно по-стоянно учитывать огромную и разнообразную роль данного ре-гиона — начиная от выгодного географического положения и заканчивая богатым ресурсным потенциалом. К тому же после вступления Польши и ННГ Балтии в ЕС Калининградская об-ласть стала зоной прямого соприкосновения России с европей-ской интеграционной зоной. Совмещенный вариант развития ка-лининградского эксклава — транспортной и сельскохозяйствен-ной ориентации, модернизация портовой системы, железнодо-рожного узла позволят создать вблизи Польши и ННГ Балтии мощный хозяйственный район, что продемонстрирует эффектив-ное присутствие России на Балтике. И это будет иметь не только символический смысл, но даст реальный политический эффект.

Однако существует и противоположное мнение, согласно ко-торому перспективы Калининградской области для обеспечения военной безопасности России достаточно ограничены. С этой точки зрения инструментом геополитического влияния России на Балтике должен становиться исключительно экономический фактор с уче-том, среди прочего, высокой зависимости прибалтийских портов от экспорта российских энергоресурсов, которая в связи с повыша-тельной тенденцией роста цен на нефть возрастет еще больше. Не-смотря на переориентацию внешнеторгового товарооборота ННГ Балтии на связи с другими странами Евросоюза (произошедшая, кстати, еще до их вступления в ЕС), роль российского рынка для

142

них все же достаточно весома. После отказа Москвы от угроз эко-номических санкций в отношении стран Балтии нужно, очевидно, переходить к стимулированию обоюдовыгодных экономических -связей. Продолжение усилий по диверсификации транспортных пу-тей российского экспорта в Европу (строительство портов и нефтя-ных терминалов в Ленинградской области) будет способствовать большей гибкости политики РФ на Балтике. Этот курс необходимо сочетать с отпором проявлениям атлантизма. Нормальные, добросо-седские отношения между Россией и государствами Прибалтики полностью соответствуют интересам обеих сторон.

Относительно важного политического вопроса, который часть российских авторов связывают с приписываемым Западу намерением «заставить Россию отказаться от прав на Калинин-градскую область», следует отметить, что на официальном уров-не подобных высказываний нет. Правда, в США и странах ЕС есть определенные круги, которые не прочь своекорыстно ис-пользовать трудности партнеров, чтобы если и не оторвать Ка-лининградскую область от России, то, по крайней мере, ограни-чить там для Москвы свободу рук. Этим целям служили, видимо, пропагандистские залпы западных СМИ в январе 2001 г. — утеч-ка в «Вашингтон таймс» о якобы размещении тактического ядер-ного оружия в эксклаве и сообщения английской «Дейли те-леграф» о будто бы ведущихся переговорах между Берлином и Москвой по поводу уступки российского эксклава «под крыло» ФРГ в счет погашения российского госдолга. Безусловно, беспо-койство российских официальных органов вызывал ряд прежних недружественных действий и деклараций наших соседей — стран Балтии, в частности резолюция Балтийского совета от 13 ноября 1994 г. «О демилитаризации» и статусе Калининградской области и ряд других подобных акций75.

Если в 1990-х гг. страны Балтии выдвигали претензии России в виде прямых территориальных требований (в Эстонии в отно-шении ряда территорий Ленинградской и Псковской областей общей площадью около 2,3 тыс. кв. километров, в Латвии в от-ношении Пыталовского и Палкинского районов Псковской об- 75 См.: Воронов К. Бессмысленные мечтания // Независимая газета. 2001. 30 июня. С. 8.

143

ласти — 1,6 тыс. кв. километров76, в Литве в отношении Кали-нинградской области — Малой Литвы и Каралявичюса77), то сей-час в рамках ЕС они трансформировались в требования эко-номического возмещения (вдохновленные, видимо, примером выплат ФРГ за преступления фашистского режима) за годы «со-ветской оккупации». Государственная дума Федерального собра-ния РФ в ноябре 2004 г. приняла заявление «О 60-летии освобож-дения Прибалтики», которое поддержали единогласно 363 пар-ламентария. В этом документе дается критическая оценка политики государств Прибалтики, основанной на предвзятой интерпретации фактов истории и предъявлении России претензий за период «совет-ской оккупации». Депутаты обращаются к политикам Латвии, Лит-вы и Эстонии с призывом «отдать долг памяти павшим в боях за освобождение Балтии от немецко-фашистских захватчиков»78.

Новой ситуацией решили воспользоваться некие силы в Фин-ляндии, где звучат голоса, требующие возврата Выборга и Пе-ченги, воссоединения с «братским карельским народом» вплоть до Белого моря79. К самым активным фигурам, добивающимся передачи Карелии Финляндии, принадлежит сотрудник МИДа, советник государственного руководства Финляндии по делам России И. Сусилуото, который полагает, что у Финляндии поя-вился новый шанс получить Карелию обратно, когда Польша и Литва вступят в ЕС, а Калининград окажется одиноким остров-ком внутри Евросоюза. Сусилуото говорит, что для Брюсселя та-кое положение дел будет невыгодным и возникнет вопрос о пе-редаче Калининграда обратно Германии80. Оспаривание россий-ского суверенитета в отношении Калининградской области, в ча-стности, ослабляет позиции тех на Западе, кто хотел бы сблизить Россию с Европой, а также подрывает усилия российских рефор-маторов, движущихся в этом же направлении. 76 См. подробнее: Воронов К. Балтийская политика России: через ста-бильность к добрососедству // МЭ и МО. 2003. № 9. С. 67—78. 77 См. напр.: Литва претендует на Калининград. Самый западный регион РФ в Вильнюсе считают оккупированным // Независимая газета. 2001. 11 дек. 78 http://www. rosbalt. ru/2004/11/23/186276.html. 79 Нерсесов Ю. Мечта имперского чухонца // Спецназ России. 2003. № 03 (78) [Электронный ресурс] http://www Specnaz. ru/-03—2003.doc. 80 Бекман Й. Финляндия без маски [Электронный ресурс] http://whiteworld. ruweb. info/rubriki/000108/006/ 02051703.htm.

144

Хотя на официальном уровне наши европейские партнеры признают нынешний международно-правовой статус Калинин-градской области и безусловный суверенитет России над этой территорией, не прекращаются попытки поставить будущее об-ласти в центр международно-политической дискуссии. Следует признать, что в БР и за его пределами есть силы, которые готовы вести дело к ревизии Потсдамских соглашений и изменению по-литического статус-кво Калининградской области. Однако взве-шенная линия Москвы — сочетание диалога и отпора — произ-водят на власти и политические круги наших соседей должный эффект. В странах Балтии крайние националисты и радикалы ут-ратили, как свидетельствуют результаты выборов, прежнюю по-пулярность. Официальные лица, кстати, дезавуируют некоррект-ные высказывания политиков и парламентариев в отношении России. Германия, перестраховываясь, даже вышла из руково-дства всех программ ЕС, связанных с Калининградом, чтобы не возбуждать подозрений российской стороны.

Таким образом, анализ показывает, что военно-стратегичес-кое значение Калининградской области в рамках оборонительной военной политики России только усилилось после расширения НАТО, и оно (по крайней мере на данном этапе) весомее ее чисто экономического значения81. Вместе с тем Калининградская об-ласть, которая в начале 90-х гг. была одним из самых милитари-зованных регионов СССР, представлявшего угрозу для Запада, превратилась в открытый российский эксклав со значительно со-кращенными ВС РФ, которые имеют явный оборонительный ха-рактер. Сохраняя выход к морю в эксклаве, Россия тем самым снижает свое геополитическое давление на другие государства БР. Осознание общих базовых ценностей создает необходимый базис для продуктивного взаимодействия сторон, однако неяс-ность перспектив развития Евросоюза и трансформации НАТО, расхождение взглядов на Россию у «новой Европы» и «старой» существенно осложняют определение окончательной модели от-ношений между ЕС и РФ, а в этом контексте также и отношений между ННГ Балтии и Россией. 81 Впрочем, следует учитывать, весьма высокую проблематичность за-щиты области в условиях неядерного конфликта. — Прим. авт.

145

4.2. Российский эксклав внутри ЕС Москва ощущала обоснованное беспокойство накануне пятого расширения Евросоюза. Резкое охлаждение отношений между РФ и ЕС в период обсуждения транзитной проблематики пока-зало, что Москва явно оказалась неподготовленной к расшире-нию ЕС на восток, к введению виз в странах ЦВЕ, к распростра-нению Соглашения о партнерстве и сотрудничестве с ЕС на ее новых членов.

Помимо общей проблематики, затрагивающей отношения РФ — ЕС, последствия расширения Евросоюза непосредственно вы-ходили на конкретные проблемы российского Северо-Запада, в особенности Калининградской области, которая оказалась в си-туации «стихийного всасывания» в интеграционное поле Евро-союза. Во-первых, возросла угроза возможной (пусть и гипотети-ческой) утраты Калининградской области из-за ограничения дос-тупа в регион и ослабления управления им из центра. Во-вторых, последствием первого фактора могла бы стать опасность потери Калининградской области как оборонительного форпоста ВМС РФ с последующим полным геополитическим вытеснением Рос-сии из БР. В-третьих, предполагалось углубление негативных экономических и социальных проблем региона из-за ухудшения условий российского транзита в регион и неэффективности прежней системы поддержки. В-четвертых, считалось возмож-ным обострение гуманитарных проблем, связанных с трудностью для жителей Калининградской области полноценно общаться с «материком» и падением их жизненного уровня. «Геополитиче-ский выбор России будет зависеть от того, как решится калинин-градская проблема», — заявил осенью 2003 г. специальный пред-ставитель президента РФ по калининградской проблеме Д. Рого-зин. «Европейский выбор России не означает предпочтительно-сти Европейского сообщества для самоопределяющейся России, — твердил политолог Г. Павловский. — У России больше неуре-гулированных проблем с Европой, чем с США. Среди них — про-блема Калининграда, обостряющаяся в основном по вине ЕС»82. 82 Новая биполярная асимметрия — новое мировое место России [Элек-тронный ресурс] http://www. strana. ru/ print/135872/21/05/02/html.

146

Разумеется, можно по-разному относиться к высказываниям этих лиц, но они, по крайней мере, сигнализировали в тот период об определенной эволюции позиции Москвы по этой проблеме.

Российское руководство в сентябре 2000 г. направило в Брюс-сель доклад со своими соображениями по этому вопросу, но нужно учитывать, что важным знаком внимания Москвы к Кали-нинградской области был еще закон 1996 г. о создании «Особой экономической зоны». По проблеме Калининграда в марте 2001 г. состоялось специальное заседание правительства, в июле того же года — Совета безопасности, в начале сентября — заседание пра-вительства РФ в самом Калининграде. Была создана межпарла-ментская рабочая группа, в нее были делегированы 12 представи-телей, 6 — от Европейского союза, 6 — от России83. В переговор-ный процесс, инициированный Москвой, на рабочем уровне включились МИД РФ и структуры ЕС (Европейской комиссии)84. 83 От Совета Федерации в группу вошли председатель комитета по меж-дународным делам М. Маргелов, калининградский сенатор Н. Тулаев и председатель Калининградской областной думы В. Никитин. Го-сударственную думу представляли В. Лукин, Д. Рогозин и Л. Слуцкий. Она должна была выработать свои предложения Европарламенту и Ев-росоюзу по решению проблематики Калининградской области к ноябрь-скому саммиту Россия — Евросоюз 2002 г. 84 Осознавая уникальное положение Калининградской области, а также особые вызовы, связанные с предстоящим расширением Евросоюза, КЕС в январе 2001 г. опубликовала Доклад «ЕС и Калининградская об-ласть», в котором обрисовала различные элементы и варианты сотруд-ничества с Россией и сопредельными государствами по вопросам регио-нального развития Калининграда. В этом документе было зафиксиро-вано, что, хотя основная ответственность за развитие Калининграда, безусловно, остается за Россией, ЕС готов оказать содействие экономи-ческому и социальному развитию области в рамках укрепления отноше-ний с РФ. Второй документ, содержащий анализ основных проблем и конкретные предложения, «Сотрудничество между Россией и ЕС по Калининграду: 2002 год и далее» был передан российскому руководству в мае 2002 г. Позднее КЕС представила дополнительное исследование решения проблемы транзита в Калининградскую область в соответствии с правилами ЕС и по согласованию со странами-кандидатами на рас-смотрение Евросовета на уровне глав государств и правительств в Брюсселе 24—25 октября 2002 г.

147

Впервые участвовавший во встрече с главами государств и пра-вительств Европейского союза (23—24 марта 2001 г.) Президент РФ Владимир Путин, обсуждая перспективы экономического со-трудничества с ЕС, счел необходимым также затронуть и про-блему Калининграда85.

На прошедшем в мае 2001 г саммите Россия — ЕС в Москве стороны запустили механизм по усовершенствованию процедур пересечения границ для граждан и товарных потоков, выравни-ванию тарифов и решению транспортных вопросов, кооперации в энергетическом и некоторых других секторах. Этот вопрос нахо-дился также в центре внимания органов субрегионального со-трудничества. Так, на сессии министров иностранных дел Совета Баренцева/Евроарктического региона 14—15 марта 2001 г. в Мурманске Калининградская область рассматривалась как часть «Северного измерения»86. Более того, эта проблематика обсужда-лась в рамках двусторонних дипломатических связей с нашими соседями — Польшей, странами Северной Европы, Литвой. На переговорах В. Путина и Ж. Ширака в Сочи в августе 2002 г. пре-зидент Франции Ж. Ширак эмоционально высказался по техниче-ской стороне «калининградской проблемы»: визы не должны унижать достоинство российских граждан.

В ходе острой дискуссии российское общество раскололось, условно говоря, на три «партии». Первая — проевропейская (В. Потанин, С. Иваненко из «Яблока»), которая утверждала, что в условиях расширяющей Европы надо ставить вопрос о свобод-ном получении всеми россиянами шенгенских виз и начинать 85 Европарламент на сессии в Страсбурге 15 мая 2002 г. утвердил отчет по ситуации вокруг Калининградской области, подготовленный специ-альной комиссией под руководством депутата Бундестага от СДПГ М. Хоф, где высоко оценивались шансы особого урегулирования транзит-ной проблемы и «пилотной модели» для региона, предложенной Прези-дентом РФ В. Путиным. Этот отчет Европарламента по Калининграду обсуждался в германском Бундестаге с принятием соответствующей резолюции, которая имела беспрецедентный характер, поскольку до того времени так напрямую не рассматривались вопросы территорий, входивших когда-то в рамки Германского рейха. 86 Об ограниченности этой программы ЕС см. подробнее: Воронов К. «Север-ное измерение»: затянувшийся дебют // МЭ и МО. 2003. № 2. С. 76—86.

148

реальный процесс по вступлению страны в ЕС87. Вторая, самая многочисленная и шумная, — левопатриотическая, которая в связи с вступлением Литвы в Евросоюз подчеркивала не только административный и экономический ущерб, но и, главное, ос-корбление и унижение национального достоинства. Третья, до-минирующая и официальная, — либерального патриотизма, опи-ралась на требования к ЕС уйти от двойных стандартов, войти в состояние правового государства. Озвучивая эту позицию, Г. Павловский, например, заявлял: «Брюссельская бюрократия превратила техническую проблему … в проблему предкризисную. Любое решение проблемы Калининграда не может быть основано на ограничении де-факто суверенитета России в пользу ЕС»88.

В Евросоюзе стремились ограничить «эмоциональные пере-хлесты российских переговорщиков в сторону прав человека, за которые так долго боролась Европа, а теперь сама же собирается нарушать (право на свободное передвижение)»89 и свести весь вопрос исключительно к техническому90. С российской стороны также были различные предложения. Так, калининградский сена-тор В. Устюгов считал, что проблема свободного перемещения калининградцев за пределы их «малой родины» может быть снята за счет наглухо закрытых границ области для жителей остальной России и стран СНГ. Губернатор области В. Егоров предлагал мягкое разрешение визовой проблемы — американо-мексикан-ский вариант пересечения границы с помощью специальной кар- 87 Было создано общественное движение «Блокадный Калининград» во главе с президентом «Балтонэксимбанка» Ю. Рыдником и Героем Рос-сии А. Шевелевым. Движение ставило своей целью подкрепить общест-венным мнением позицию Президента и Правительства РФ в вопросе отстаивания законных прав граждан Калининградской области. В г. Санкт-Петербурге было собрано свыше 25 тыс. подписей в поддержку калинин-градцев. Подписные листы были доставлены в штаб-квартиру ЕС и пред-ставлены участникам ноябрьского 2002 г. саммита Россия — ЕС. 88 Новая биполярная асимметрия — новое мировое место России [Элек-тронный ресурс] http://www. strana. ru/ print/135872.html. 89 Калининград: враг у ворот [Электронный ресурс] http://www. politcom. ru/print. php?fname/29/05/2002. 90 В качестве чисто технического решения вопроса транзитного сообще-ния с Калининградской областью были опубликованы предложения-фантазии о прорытии тоннеля под Литвой и пр.

149

точки-пропуска91. Тогдашний специальный представитель Прези-дента России по проблемам Калининградской области Д.О. Рого-зин жестко заявлял, что «позиция России в “калининградском вопросе” по-прежнему непреклонна — виз не должно быть». Ка-лининград, по его мнению, — это испытание принципов ЕС и РФ, а «принципами мы не торгуем»92.

Россия в начале переговоров считала, что калининградский транзит — особый случай, поскольку речь шла о проезде из од-ной части ее территории в другую, пыталась сделать так, чтобы проблемы калининградского транзита рассматривались вне норм, принятых в ЕС, чтобы правила калининградского транзита под-падали под внутреннее российское законодательство. Этот под-ход был отвергнут как руководством Евросоюза, так и Литвы93. В 91 http://www. rosbalt. ru/2002/05/28/52085.html. 92 Независимая газета. 2002. 23 июля. (Очевидно, российские власти с самого начала понимали, что в условиях прозрачности южных россий-ских границ и нарастающего терроризма движение к безвизовому ре-жиму должно быть постепенным. Но позиция жесткого Рогозина ис-пользовалась для «запугивания» Европы поворотом России в сторону конфронтации. К счастью, не Рогозин определял дальнейшее содержа-ние соглашений, да и пребывание его на этом посту оказалось коротким. — Прим. авт.) 93 Нынешнее положение калининградцев по иронии истории напоминает аналогичную ситуацию кенигсбержцев в 1920-х гг. Согласно Версаль-скому договору 1919 г., Германский рейх должен был уступить возрож-денной Польше Познань и Западную Пруссию. Восточная Пруссия ока-залась изолированной от остальной части страны. Жители Восточной Пруссии были вынуждены на протяжении двух десятилетий (до 1939 г.) пересекать в случае поездки в Берлин так называемый «польский кори-дор». Железнодорожное сообщение между Кёнигсбергом и Берлином было резко сокращено. Для поездки на курсировавших поездах необхо-димо было получить польскую транзитную визу. Позже Польше и Гер-мании в результате жестких переговоров в 1922 г. удалось заключить соглашение о безвизовом транзите. Поездки через «коридор» не стали легче: время поездки по маршруту Берлин — Кёнигсберг занимало 11 часов, оно возросло на 3 часа, для транзитных поездов существовали особые правила. Безвизовое сообщение из Берлина в Кенигсберг огра-ничивалось поездками только на нескольких скорых поездах, которые на время проезда по польской территории на участке Шнадемюль —

150

качестве обоснования представители РФ заявляли, что визовый режим неприемлем, как если бы Канада ввела визовый режим для жителей Аляски, желающих попасть на континентальную часть США. Были заявления о том, что ЕС строит новую Берлинскую стену, что Европа отворачивается от России и т. д. А представи-тели Евросоюза равным образом не соглашались на предложение России относительно «опечатанных поездов» через литовский «транзитный коридор», ссылаясь на печальный опыт такой поли-тики в той же Германии94. Так, президент Польши А. Квасьнев-ский резко заявил: «Это возвращает нас к временам до Второй мировой войны, которая началась с требования гитлеровской Германии предоставить ей свободный доступ к Гданьску через Польшу. Я считаю, что говорить о каких-либо пломбированных поездах — это просто ужасно, в нынешние времена это просто вызывает дрожь в теле»95. Проблема организации сообщения Ка-лининградской области с Россией посредством скоростных без-остановочных поездов все еще является предметом диплома-тических переговоров Москвы с Брюсселем.

Конфликт между заинтересованностью России в сохранении беспрепятственного транзита через Литву, с одной стороны, и стремлением расширяющегося ЕС на восток обеспечить безопас-ность своих границ — с другой, удалось в принципе решить лишь на саммите РФ — ЕС 11 ноября 2002 г. Достигнутый компромисс позволил свести к минимуму последствия расширения ЕС для калининградского транзита, а Евросоюз добился от Москвы по-нимания важности для него вопросов реадмиссии. Такое разре-шение конфликта стало возможным, прежде всего, благодаря го-товности к компромиссу обеих сторон. В Брюсселе возобладало,

Прейсиш-Элау пломбировались. Чтобы не допустить неразрешенный выход из вагонов, запрещалось открывать двери, окна разрешалось от-крывать только со стороны коридора, во время остановок на польских станциях все окна должны были быть закрытыми. В вагонах воспреща-лось перевозить огнестрельное оружие, боеприпасы и взрывчатые веще-ства. 94 См.: Глассер С. Стычка из-за Калининграда (The Washington Post, 10.11.2002, на сайте www. inosmi. ru). 95 http://www. interfax. ru/news/policy/index. shtml?2002/06/06/.

151

видимо, осознание значимости и перспектив сотрудничества с Россией, с одной стороны, и локальный масштаб проблемы рос-сийского транзита в эксклав — с другой. Тем самым этот вопрос стал очередной и успешной проверкой качества отношений ме-жду Россией и ЕС. К тому же авторитет Президента В. Путина в Европе помог решить проблему — «Калининград внутри Евро-союза». Хотя достигнутое решение не является идеальным во всех элементах, российские власти в целом удовлетворены ре-зультатами. Москве удалось реализовать важный принцип: рос-сийские граждане должны иметь возможность передвигаться по территории государства из одного региона в другой без оформле-ния виз ЕС. А Евросоюзу удалось найти решение, которое соот-ветствовало как условиям транзитного сообщения по территории ЕС, так и соблюдению суверенитета Литвы и учитывало особое положение России96. Соглашение по калининградскому транзиту не имеет конечной даты, и оно может претерпеть по согласова-нию сторон изменения в сторону еще большего упрощения.

Разногласия из-за Калининграда, которые омрачали отноше-ния России с Евросоюзом на протяжении двух лет, удалось уре-гулировать в конечном итоге 21 мая 2004 г. на саммите Россия — ЕС в Москве. Было подписано соглашение, согласно которому россияне могут путешествовать в эксклав и обратно при наличии «упрощенных проездных документов» (УПД — некой разновид-ности визовых документов), выдаваемых правительством Литвы россиянам бесплатно при возмещении ему расходов ЕС. К тому же ЕС высказал свою готовность помочь с финансированием вы-дачи загранпаспортов всем жителям Калининградской области. А соседние страны — члены Евросоюза (ФРГ, Швеция, Литва и Польша) расширили консульское присутствие в Калининграде, что поможет в предоставлении необходимых виз.

Политическая атмосфера все же накалилась к весне 2004 г. Тяжелый и завершившийся вроде бы благополучно торг по визо-вой проблеме не привел к реальному улучшению отношений Мо-сквы с Евросоюзом, стороны фактически признали наличие серь- 96 Фактически компромисс в том, что виза все-таки есть, хотя и упро-щенная (это уступка европейцам), но называется она не визой (а это — уступка России).

152

езных затруднений по вопросам воздействия на Россию расшире-ния Евросоюза, грузового и военного транзита в Калининград, понимания демократии и свободы слова в России, войны в Чечне и межстрановых экономических связей97. Чтобы хоть как-то сгла-дить ситуацию и ради достижения соглашения по транзиту, а также распространения протокола Соглашения о партнерстве и сотрудничестве СПС на новых членов Евросоюза, Брюссель от-казался поднимать непосредственно касающиеся его вопросы по Чечне, в том числе затруднения в работе в этой республике не-правительственных благотворительных европейских организа-ций, ограничения в распределении гуманитарной помощи для перемещенных лиц98.

После урегулирования пассажирского транзита сохраняется проблема определения условий прохождения российских воен-ных грузов и грузов гражданского назначения по территории Литвы. Ряд новых и дополнительных транзитных процедур при перемещении грузов из Калининграда в Россию через Литву, в связи с распространением на ее территорию правил и регламен-таций ЕС, также еще требует проработки. Российская сторона настаивала на том, чтобы прежний режим сохранялся, и ее грузы не досматривались. Однако в ЕС сейчас пока не готовы идти на уступки по такой важной для России проблеме обеспечения ка-лининградского транзита, как строительстве скоростной магист-рали и прохождения без досмотра военных грузов через террито-рию Литвы. Любая реальная дипломатическая победа России приведет, как считают западные эксперты, к усилению влияния Москвы в регионе, особенно в Литве. В Брюсселе ссылаются на негативный опыт единственного исторического прецедента, ко-гда на территории Восточной Германии де-факто был создан экс-территориальный транзитный коридор в Западный Берлин99.

Москва, как известно, представила Брюсселю так называемый «список озабоченностей», связанных с вхождением в ЕС госу-дарств Восточной Европы и стран Балтии, состоящий из 14 пунк- 97 См.: Независимая газета. 2004. 30 марта. 98 См.: Демпси Д. Россия и Европейский союз договорились по проблеме Калининграда (The Financial Times, 12.11.2002, на www. inosmi. ru). 99 http://www. rbcdaily. ru/news/policy/index. shtml?2004/04/15/53769.

153

тов, и предложила начать консультации по вопросам, представ-ляющим взаимный интерес. В подготовленном документе речь шла также об условиях распространения Соглашения о партнер-стве и сотрудничестве между Москвой и Брюсселем на новых членов ЕС. По оценкам экспертов Минэкономразвития России в начале 2004 г., присоединение ННГ Балтии и государств ЦВЕ привело бы к тому, что ежегодно Россия теряла бы от 150 до 300 млн евро. Новые члены Евросоюза будут вынуждены ввести общеевропейские пошлины на импорт стали и хлеба (эти товары ранее не облагались налогами), диверсифицировать источники поставок энергоносителей за счет снижения поставок из России и т. д. Параллельно, в соответствии с СПС, должны быть снижены российские пошлины на ввозимые восточноевропейские товары. В качестве «компенсации» за ущерб своим экономическим инте-ресам Россия потребовала таможенных льгот и повышения им-портных квот для российских товаров. Ответ Евросоюза на рос-сийское предложение был первоначально довольно жестким. В начале февраля 2004 г. европейские чиновники категорически отвергли российские предложения и выступили со встречными претензиями. Брюссель потребовал, чтобы Россия без всяких предварительных условий подписала дополнительный протокол к Соглашению о партнерстве и сотрудничестве от 1994 г., распро-странив его положения на восточноевропейские страны, и вдоба-вок выдвинул целый список политических требований. Однако «лобовая атака» не принесла европейцам успеха, и обе стороны все же начали взаимные консультации. В ходе визита 15 апреля 2004 г. министра иностранных дел РФ С.В. Лаврова в Дублин были в целом согласованы текст протокола о распространении СПС на новых членов ЕС и заявление о готовности Евросоюза урегулировать «озабоченности России» в установленные сроки, а окончательно протокол подписан в конце апреля100 и ратифици-рован сторонами в октябре 2004 г. 100 За день до его подписания глава Минэкономразвития Г. Греф уже ут-верждал, что в результате его действия ежегодные потери для России составят менее одного доллара. На наш взгляд, это свидетельствует о том, что все предшествовавшие расчеты экспертов были простым инст-рументом торга, а не отражением реальной ситуации (скажем, для рас-

154

Российская сторона рассчитывала не только минимизировать свои потери от расширения Евросоюза, но использовать этот по-вод для того, чтобы выторговать для себя, например, лучшие ус-ловия по режиму взаимной торговли для вступления в ВТО. К тому же общеевропейские правила СПС распространены на стра-ны ЦВЕ с отсрочкой по времени. Подготовка к расширению ЕС и его переговоры с Россией относительно смягчения последствий расширения по ее экономическим интересам добавил к на-пряженности, накопившейся за последние годы в отношениях между Брюсселем и Москвой по таким непростым вопросам, как проблема виз или вступление России в ВТО. То, что европейцы воспринимают как отступление России от демократического пути (положение гражданского населения в условиях военной опера-ции в Чечне, контроль над СМИ, условия проведения парламент-ской и президентской избирательных компаний), заметно ухуд-шило атмосферу взаимоотношений ЕС и России. Впрочем, руко-водство Евросоюза использует эти вопросы для оправдания своей сдержанности в ответ на демонстрацию Россией намерений ре-шительного сближения с ЕС. Существует контраст между поли-тической риторикой и самой сутью партнерства, которое обе сто-роны оценивают как стратегическое. Разногласия подпитываются взаимным незнанием друг друга, которое объясняется недавним характером их взаимоотношений в различных областях, хотя оно постепенно сглаживается полновесным сотрудничеством. Глубо-кие изменения, переживаемые в отношениях ЕС с Россией с мо-мента окончания холодной войны, все же несут отпечаток недос-таточной взаимной прозрачности, что удерживает обоих игроков в выжидательной позиции, порождающей большую инертность во взаимных оценках и, следовательно, в развитии партнерства. Наконец, сотрудничество осложняется системными различиями: с одной стороны, имеется содружество государств, согласных жертвовать своим национальным суверенитетом, с другой — полноценное федеративное государство, ревностно относящееся к своему статусу и суверенитету. Совокупность этих факторов, четов потерь от введения пошлин на сталь в число новых стран-членов включалась Турция, экспорт российской стали в которую особенно зна-чителен).

155

как признают некоторые наблюдатели, действует сейчас в диа-логе между Россией и Евросоюзом101.

Россия предпочитала вести переговоры на основе «пакет-ного» решения, а ЕС выступала за пошаговые договоренности. Россия представила, как отмечалось выше, 14 пунктов — от чис-то коммерческих вопросов до визовой политики и проблем стату-са русскоязычных меньшинств в странах Балтии. Однако идти на размен уступок руководство Евросоюза не захотело. Основные «уступки» Брюсселя, сделанные России, были, скорее всего, не-осязаемы: будь то большая поддержка России в ее стремлении вступить в ВТО или отсрочивание на более далекую перспективу вопроса о низких ценах на энергоносители на российском внут-реннем рынке. Москва и Брюссель, как обычно, в самый послед-ний момент урегулировали проблемы, связанные с распростране-нием Соглашения о партнерстве и сотрудничестве на «новобран-цев» из ЦВЕ и Балтии. Каждая из сторон пыталась добиться наи-более выгодных условий сделки в более напряженной атмосфере переговоров. Привычный недостаток двусторонних отношений РФ — ЕС — отсутствие проницательности и стратегии в отноше-нии друг друга. «На протяжении длительного времени Россия воспринимала Европейский союз как непонятное приложение к отдельным национальным правительствам государств — членов ЕС, — отмечает Д. Тюбурн, аналитик Центра исследований ми-ровых рынков в Лондоне. — Тем временем Евросоюз считал Рос-сию бедным и нестабильным отдаленным соседом, от которого необходимо было скорее защищаться, чем делать с ним совмест-ный бизнес»102.

2004 г. — год президентских выборов в России и расширения Евросоюза, мог стать годом неблагоприятной задержки в россий-ско-европейских взаимоотношениях, поскольку была высока ве-роятность переноса решения транзитной проблемы. Но, назначая на пост главы правительства М. Фрадкова, бывшего представи-теля Москвы при Евросоюзе и президентского эмиссара, отве-чавшего за развитие отношений с ЕС, Президент В. Путин послал 101 Le Figaro. 16.03.2004. 102 Тюбурн Д. От «головной боли» к полноценному партнерству // Неза-висимая газета. 2004. 5 апр.

156

сигнал Европе о том, что он во время второго срока хочет более решительно защищать свой европейский проект. Хотя желание В. Путина придать отношениям с Евросоюзом первостепенный ха-рактер не нашло однозначного одобрения у российской полити-ческой элиты (после 11 сентября 2001 г. она скорее ориентирова-лась на образование альянса между Москвой и Вашингтоном для борьбы с международным терроризмом), дипломатические ус-пехи Кремля показывают возможности построения «новых стра-тегических отношений» с объединенной Европой.

С 2000 г. Евросоюз старался держать Москву на расстоянии. Конкретные предложения руководства РФ по созданию энерге-тического альянса, экономического и оборонного пространств, перехода в двусторонней торговле с долларов США на евро — все это откладывалось с целью более тщательной проработки. Руководству ЕС было, видимо, не до России, истеблишмент стран-членов и евробюрократия были заняты внутренней рефор-мой Евросоюза и вопросами расширения. Для Брюсселя главной задачей стала стабилизация своего нового зарубежья. В ином све-те здесь стали смотреть на известные внутренние трансформации в России. Политические оптимисты в Европе считают, что ссоры между Брюсселем и Москвой удастся избежать, поскольку Рос-сия сама ориентируется на Запад, в частности, из-за геополи-тического давления на востоке со стороны Китая и радикально настроенного исламского мира на своих южных рубежах. Однако другая часть, пессимисты, видят в укреплении и централизации российской государственной власти отступление от демократии, усиливающее влияние националистических сил, попытки реинте-грации постсоветского пространства, признаки худшего сценария — приостановку Россией своей ориентации на Запад. Россия, по всей видимости, не будет играть по правилам Запада. Она хочет идти в объединенную Европу своим путем.

Со стороны ЕС во взаимоотношениях с РФ просматривается своего рода двойственность. В Брюсселе осознают, с одной сто-роны, что в последние годы российская экономика стабилизиро-валась, проводятся — пусть и медленнее — социально-экономи-ческие реформы, Кремль стал более предсказуемым, открытым и конструктивным собеседником. Но с другой стороны, европейцы сожалеют о существующем расхождении между общим курсом

157

на модернизацию, которая отвечает потребностям «стратегиче-ского партнерства» ЕС — РФ, и регрессом внутриполитических процессов в нашей стране. Политика Евросоюза по отношению к России тем самым рискует оказаться выжидательной из-за не-одобрения в Европе усилий Президента В. Путина по укрепле-нию и централизации власти в стране. К тому же Евросоюз, как и Россия, направляет свои основные усилия на проекты внутренних преобразований. Эти приоритеты несколько сокращают взаимные возможности обеих сторон сгладить структурные разногласия, препятствующие развитию доверительного партнерства.

Россия недовольна предлагаемым Евросоюзом форматом «непосредственного соседства», ставящим ее на один уровень со странами Северной Африки и Балкан. Не устраивают ее также требования ЕС подстраиваться под европейское законодательство без всякого участия в принятии решений по этому законодатель-ству, постоянное выжимание экономических и прочих уступок от России. Особенно беспокоит расширение антироссийского лобби государств-новичков и растущее вмешательство Брюсселя во внутренние дела стран-членов СНГ. Хотя в Москве европейского партнера рассматривают в качестве сторонника своих усилий по модернизации страны и ее внутренней консолидации, безальтер-нативность курса РФ в отношении ЕС (если она не хочет остаться фактически изолированной от европейских дел) создает такую ситуацию, при которой у Евросоюза больше рычагов и возмож-ностей, используемых им в полной мере в диалоге с Россией.

В ЕС не хотят быть для России только партнером по модер-низации, а стремятся способствовать истинной демократизации по европейским стандартам. Руководство Евросоюза хотело бы, чтобы россияне руководствовались европейским видением по-строения гражданского общества как непреложным образцом. Но Россия надеется с помощью ЕС добиться более прагматических целей: сохранение общности видения будущей архитектуры Ев-ропы, налаживание торговли, расширение энергетического парт-нерства, сотрудничество в области высоких технологий (в том числе в авиационной промышленности и космосе), смягчение визового режима между ЕС и Россией, обоюдное признание уни-верситетских дипломов и т. п.

158

Решение конкретной транзитной проблемы показало ее слож-ную взаимосвязь с прочими последствиями расширения ЕС для России, со всем комплексом вопросов взаимодействия РФ — ЕС в целом. Все эти вопросы не только тесно переплелись и были соединены, но и коррелировались, воздействуя в той или иной степени друг на друга. Хотя руководство Евросоюза и России на ноябрьском саммите 2002 г. высказало совместную идею относи-тельно превращения калининградского эксклава в «пилотный» регион — своего рода лабораторию для выработки и освоения новых форм сотрудничества и интеграции РФ с ЕС, — она не по-лучила реальной проработки и выработки механизма ее реализа-ции. Перспективный проект должен выстраиваться, видимо, не как Калининград в противовес Москве, а как общая совместная программа РФ — ЕС. Как ее осуществить, не меняя статуса Ка-лининградской области, не нарушая договоров, не покушаясь на суверенитет России? Как интегрировать часть суверенного госу-дарства в хозяйственную, культурную, политическую жизнь дру-гого политико-экономического образования — Евросоюза? Если в принципе это возможно, учитывая, что и сама Россия не имеет других вариантов для модернизационного выбора, то почему бы части России не получить больше возможностей для торгово-экономических отношений с европейским окружением? 4.3. Балтийская политика России и фактор Калининграда Вступление стран Балтии в Европейский союз подвело своего рода черту под прошлым. Тем самым складываются необходимые предпосылки для того, чтобы перевернуть прежнюю страницу отношений России с Балтией и начать новую главу. Балтийские элиты, выполнив историческую задачу «возвращения в Европу» и добившись членства в НАТО, могут теперь не опасаться попасть в орбиту влияния России. У них более прочные позиции для диа-лога с восточным соседом. При всех упованиях на менеджерскую помощь Брюсселя и поддержку экономических фондов ЕС, на-

159

циональные хозяйства стран Балтии по-прежнему находятся в тесной связке с Россией.

Без доходов от транзита российских энергоносителей и по-тока туристов, особенно гарантированного сбыта сельхозпродук-ции на просторы СНГ, Латвия, Литва и Эстония вряд ли смогут обойтись. Надежды на то, что Германия и Скандинавские страны помогут балтийским государствам освободиться от «экономиче-ских объятий восточного соседа», развеялись. К тому же в бал-тийской политике произошла смена элитных поколений. Как свидетельствуют, например, очередные парламентские выборы в Литве (10 октября 2004 г.), на авансцену вышли молодые и амби-циозные прагматики, для которых антирусские комплексы и ан-тироссийские фобии уже отнюдь не пропуск во власть. Кроме того, три балтийских государства вовлечены в конкурентную субрегиональную борьбу за транзитные грузопотоки, внимание зарубежных инвесторов и участие экономических партнеров.

Смена стратегических курсов соседей была, как известно, бо-лезненно воспринята в России, хотя балтийские страны в глазах российского руководства не относятся к сфере первоочередных интересов. В Москве решили дать поработать времени. В духе канцлера Горчакова: в действие вступили более веские аргу-менты и весомые доводы. Построив Балтийскую трубопроводную систему и порты в восточной части Финского залива (Приморск, Усть-Луга, Батарейная), Москва добилась большей диверсифика-ции транспортных потоков из России. Планируется сооружение Североевропейского газопровода в Европу. Борьба России против недружественной монополии на региональный транзит россий-ской нефти вызвала со стороны Латвии, как известно, беспреце-дентные попытки политического давления на Россию, апелляции к президенту США, руководству Евросоюза, угрозы воспрепятст-вовать вступлению России в ВТО. Экономическую проблему за-грузки своего порта Вентспилс Латвия стремилась превратить в международную и политическую. К тому же влияние россий-ского капитала в странах субрегиона стало достаточно заметным. Этот капитал контролирует здесь некоторые ключевые предпри-ятия. После закрытия Игналинской АЭС (с 1 января 2005 г. за-крыт первый энергоблок) в Литве энергетическая зависимость от Востока может возрасти, поскольку альтернативные энергоис-

160

точники, например финские, на 40 % имеют российское проис-хождение.

Функционирование новой системы проезда российских граж-дан через территорию Литвы в Калининград на основе УПД уже позволяет подвести некоторые итоги. Так, на встрече министра иностранных дел РФ С. Лаврова с руководителем МИД Литвы А. Валенисом в Нью-Йорке 23 сентября 2004 г. им было подчерк-нуто, что транзит физических лиц через Литву в Калининград осуществляется «лучше, чем многие надеялись», а грузовой тран-зит в прошлом году даже вырос на 10 %. Поэтому, по мнению А. Валениса, нельзя говорить о каких-либо преградах на пути транзита в Калининград. Транзит больше всего ограничивают инфраструктурные возможности, которые нужно развивать, осо-бенно с российской стороны103. Европейский союз, по мнению помощника президента РФ и спецпредставителя президента по вопросам отношений с ЕС С. Ястржембского, не выполняет неко-торых принятых на брюссельском саммите Россия — ЕС обяза-тельств по транзиту российских грузов через Литву. Поскольку на саммите была достигнута договоренность, что после расшире-ния Евросоюза удорожания грузового транзита на калининград-ском направлении не произойдет, однако уже в сентябре 2004 г. Литва повысила тарифы на ряд доставляемых в регион экспорт-ных грузов. «Хотя на объемах перевозок это пока не сказалось — грузопоток растет, однако его номенклатура качественно измени-лась не в лучшую сторону»,— сказал помощник президента104.

Кроме того, в протоколе и декларации о расширении дейст-вия соглашения ЕС — РФ, подписанных 27 апреля 2004 г. в Люк-сембурге, признается, что проблема русскоязычных Латвии и Эс-тонии стала теперь проблемой Евросоюза. В протоколе гово-рится, что Россия и ЕС «приветствуют членство в ЕС как твер-дую гарантию прав человека и лиц, относящихся к меньшинст-вам», а также «подчеркивают свое обязательство» защищать пра-ва человека и меньшинств, хотя страны Прибалтики в этом заяв-лении прямо и не упоминаются. На говорящих по-русски сегодня в Балтии уже не смотрят как на оккупантов, а скорее как на при- 103 www. regnum. ru/27.09.20004/ Литва за неделю. 104http://www. rosbalt. ru/2004/10/25/182670.html.

161

влекательный платежеспособный контингент. Минимум по-литических требований российского общества к Латвии — ее пе-реход на европейские стандарты в отношениях с меньшинст-вами105. Для России в равной степени приемлем любой свобод-ный выбор русскоязычных жителей Латвии: Россия обязана ока-зать необходимую политическую и экономическую поддержку своим гражданам, постоянно живущим в Латвии, и необходимую культурную и гуманитарную помощь русскоязычным гражданам Латвии. Вместе с тем в Балтии проистекают процессы, которые со временем могут оказать большое влияние на Россию. Происхо-дят, как отмечают отечественные эксперты, очень интенсивные изменения в сознании балтийских русских, в массе своей «при-нявших» порядки балтийских обществ106.

Состояние отношений России и стран Балтии свидетельст-вует, что за прошедший период сторонам удалось в целом изба-виться: одной — от мании величия, а другой — от мании пресле-дования. В балтийских странах осознают, что на поддержании статуса «прифронтовых государств» вряд ли можно получить у держав Запада необходимые политические дивиденды и эконо-мические бонусы, особенно если Москва не втягивается в контр-силовые игры. Евросоюз в своей стратегии отношений с РФ пре-дусматривает все новые инициативы, будь то зона свободной торговли, энергетический диалог, общее экономическое про-странство или «четыре общих пространства», в рамках общей интеграционной модели единой Европы.

Хотя национальные интересы России в Балтийском регионе основываются на устойчивых приоритетах России на Северо-За- 105 Показательно, что Латвия все еще не присоединилась в полном объ-еме к Европейской рамочной конвенции о национальных меньшинствах, Европейской конвенции о гражданстве, Европейской хартии о языках национальных меньшинств. Несмотря на риторику, власти Латвии не привели национальное законодательство и свою правоприменительную практику в соответствие с названными актами. Сегодня наиболее актуа-лен, как оказалось, вопрос о несовместимом с нормами ЕС перевода с 2004 г. преподавания в русских школах в Латвии на латышский язык. 106 См.: Страны Балтии и Россия: общества и государства / Отв. ред.-сост. Д.Е. Фурман, Э.Г. Задорожнюк. М.: Референдум, 2002. С. 543.

162

паде — 1) стратегическом контроле над своим морским побе-режьем Балтийского моря, поддержании статуса ведущей балтий-ской державы и безусловного обеспечения суверенитета России над Калининградской областью; 2) оптимизации транспортных потоков в и из России, исключающих их недружескую монополи-зацию на любом направлении; 3) защиты прав российской диас-поры, русскоговорящих и нацменьшинств, всех, кто ориентиру-ется на Россию, — застойный характер нынешних двусторонних связей не устраивает и Россию. В российских деловых и некото-рых политических кругах недовольны отсутствием инициатив-ных шагов МИД РФ по активизации нашего взаимодействия с балтийскими странами. Москве не удается конвертировать там свое экономическое влияние в политический ресурс, отчасти из-за нежелания олигархов, оперирующих в субрегионе, делать со-ответствующие политические вложения. Российская дипломатия по-прежнему не может опереться на соотечественников в Балтии при решении своих задач. Чтобы вывести из тупика российско-балтийские отношения, нужны, как видится, смелые дипломати-ческие шаги навстречу друг другу и политическая воля высшего руководства. Потом уже может быть открытое обсуждение как всего комплекса накопившихся проблем (Эстонии и Латвии про-двинуть договоры о границе с Россией, выровнять железнодо-рожные тарифы и прочие темы), так и перспектив наших связей.

Основное политическое препятствие для установления взаи-мопонимания между странами Балтии и Россией значительно со-кратилось, хотя и не привело к стратегическому прорыву в отно-шениях Москвы с Ригой, Таллином и Вильнюсом. Пакет важ-нейших межгосударственных, например эстонско-российских, соглашений продолжает лежать под сукном. Вряд ли кто-либо в Москве ожидает от прибалтов больших и громких инициатив, самостоятельности в вопросах использования НАТО их инфра-структуры, присоединения к ДОВСЕ. Эти вопросы в сфере боль-шой политики и будут результатом договоренностей на высшем уровне, в частности в формате НАТО — РФ. Сейчас, когда поя-вился удобный момент улучшить отношения с Россией, властям в Риге, Таллине и Вильнюсе можно ограничиться лишь «малыми шагами». Главное — не нужно дразнить Москву. В Латвии на высоком политическом уровне реабилитируются «ветераны СС»

163

и одновременно идут процессы над советскими ветеранами, в том числе над ветеранами антигитлеровской коалиции. Президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга призвала местных юристов и ис-ториков «обобщить сведения об ущербе, нанесенном Латвии коммунистическим террором», чтобы «обратиться в какой-ни-будь международный суд и добиться компенсации от России». Премьер-министр Латвии И. Эмсис не исключил, что Рига вместе с Эстонией и Литвой попросит международное сообщество дать оценку «последствиям оккупации». Вопрос о требовании ком-пенсации балтийским республикам обсуждался в конце августа 2004 г. на совещании министров иностранных дел стран Бал-тии107. Продолжается политическая поддержка чеченских сепара-тистов и террористов: улица Космонавтов в Риге в 1996 г. пере-именована в улицу Джохара Дудаева — так она называется даже теперь, после «Норд-оста» и Беслана. Власти в Риге до сих пор требуют от России «извинений» и «раскаяния» за «оккупацию»: глава МИД Латвии С. Калниете публично заявляет о «желатель-ности раскаяния» Москвы. Массовой дискриминации по этниче-скому и языковому признакам подвергаются русские и русскоя-зычные; ущемляются их интересы в сфере употребления русского языка. Школьная реформа, по которой старшие классы русских школ будут по всем предметам переведены на латышский язык обучения, вступила в силу108.

В то время как Россия подвергается жесткой критике, Брюс-сель, Лондон, Париж и Берлин сохраняют молчание по поводу недемократических аспектов ситуации в странах Балтии. Новые члены ЕС отказывают на практике своим русским национальным меньшинствам в равноправии как гражданам. В начале сентября 2004 г. в столице Латвии Риге на демонстрацию вышли не-сколько тысяч школьников с протестами против решения мест-ных властей об обучении в школах почти исключительно на ла-тышском языке. Прекращение демонстративных акций преследо-вания советских ветеранов-антифашистов и чествования легио- 107 См.: Официальное мнение // КоммерсантЪ. 2004. 15 окт. 108 Шестого сентября 2004 г. МИД РФ официально потребовал от Лат-вии объяснений по поводу выдворения А. Казакова — активиста Штаба защиты русских школ, посчитав, что Латвийская Республика, депорти-руя гражданина России, допустила юридические нарушения.

164

неров Waffen SS, свертывание различных пропагандистских кам-паний (по «возмещению причиненного оккупацией СССР ущер-ба», который, например, оценен в «Белой книге» Эстонии в 49 млрд дол. США, или о «черном юбилее» пакта Молотова — Риббентропа) — все это будет, без сомнения, позитивно воспри-нято российским руководством и обществом в целом. Если в Бал-тии политики объяснят своим избирателям, что Россия больше не исконный враг, а прагматичный партнер, то тогда сформируется необходимый фон для двустороннего сотрудничества.

Эти подходы находят поддержку у ответственных политиков стран Балтии. Так, Литва и Россия должны стремиться к тому, чтобы отношения между ними были солидными и паритетными, — заявил премьер-министр Литвы А. Бразаускас, прежде всего, в интересах Калининградской области»109. Калининградский фак-тор помог, очевидно, в период подготовки к вступлению Литвы в ЕС, Вильнюсу удалось решить старые проблемы и улучшить добрососедские отношения с Россией в целом. Давно подписан-ный договор о границе А. Бразаускасом и Б.Н. Ельциным в 1997 г. был ратифицирован Сеймом в 1999 г., тогда как Государ-ственная дума РФ ратифицировала его только в 2003 г. Литва — единственная из стран Балтии — имеет действующий договор о границе с Россией. Договор уже вступил в силу, министр ино-странных дел Литвы и российский посол обменялись ратифика-ционными грамотами. Более того, в рекордные сроки был заклю-чен двусторонний договор о реадмиссии — возвращении нежела-тельных беженцев, мигрантов и лиц без гражданства в ту страну, из которой они прибыли. Интерес Москвы не иметь в этом ре-гионе конфликта из-за Калининграда заставил Россию на удивле-ние оперативно выработать концепцию, разработать договор, подписать его и ратифицировать. Хотя у руководства Литвы в отношении Калининградской области есть, видимо, более специ-фические задачи. Так, в своей инаугурационной речи президент Литвы В. Адамкус отметил: «Наша цель — помочь Калининград-ской области открыться Европе, вместе с тем поощряя и откры-тость всей России евроатлантическому сотрудничеству»110. Тем 109 http://www. interfax/article/325843 05/10/2004. 110 http://www. regnum. ru/26.07.04.

165

самым упор сделан не на развитие прямых политических литов-ско-российских отношений, а сближение с Россией через евроат-лантические структуры, опираясь на которые Литва сможет гово-рить со своим восточным соседом на равных, которые могут стать рычагом воздействия на Москву. При конфликте интересов Литва сможет воздействовать на Россию посредством более мощных, западных структур, полноправным членом которых она является.

Отношения Литвы с Россией развиваются весьма интенсивно и успешно, служа своеобразным примером для двух других стран Балтии. В Вильнюсе в 1998 г. была выдвинута такая формули-ровка: обособленный от остальной России Калининград — это не проблема, а возможность. В 2001 г. правительство Литвы высту-пило с «Нидской инициативой», где было подписано соглашение с властями РФ о сотрудничестве с Калининградской областью в сфере экономики, экологии, транспорта, которое сейчас весьма успешно реализуется на практике. Именно Вильнюс предложили многие подходы, которые осуществляет ЕС. Развивается про-грамма ЕС «Расширенная Европа». Она будет распространена на Молдавию, Украину и Белоруссию. Литва и Польша весьма заин-тересованы в том, чтобы эта программа была распространена и на Калининградскую область, а также на северо-западные области РФ. Власти этих стран поддержали намерение ЕС выделить кон-кретные средства для того, чтобы способствовать экономиче-ским, социальным и другим программам в этом регионе России. «Литва, став членом ЕС, — заявил, например, вице-министр ино-странных дел Ю. Палецкис,- будет наиболее рьяным лоббистом Калининградской области в Брюсселе»111. Сейм Литвы наладил плодотворное сотрудничество с депутатами Думы Калининград-ской области. Литовские предприниматели весьма активны в ос-воении ОЭЗ, их привлекает то, что расположенные в Калинин-градской области совместные предприятия могут экспортировать товары в РФ без таможенных барьеров. Так, например, в 2004 г. в Калининграде открылся завод по производству литовских быто-вых холодильников «Снайге», продукция которого предназна-чена прежде всего для российского рынка. 111 Независимая газета. 2004. 9 февр.

166

Вместе с тем ввиду «усиления авторитаризма» в России ли-товские правые решили выступить с концепцией «сдерживания России», которую озвучил председатель «Союза Отчизны» А. Ку-билюс112. По его мнению, у Литвы должны быть две параллель-ных линии отношений с РФ. Одна — «хороших соседских отно-шений», другая — «превентивная, сдерживания России». В соот-ветствии с этой доктриной, Литва должна активно работать на международной арене, используя свое полноправное членство в ЕС и НАТО, чтобы добиться уменьшения «наивности» взглядов стран Запада на изменения, происходящие в РФ. Литва должна также группировать вокруг себя противовес России из ближай-ших стран-соседей: Украины, Молдовы и даже Белоруссии. Та-ким образом, по мнению лидера литовских правых, будут уменьшены возможности «авторитарной России» расширять «свою империю», а Литва окажется отделенной от опасной зо-ны.113 В отношении России ЕС следовало бы больше исходить из единой политики, чтобы сказать «нет», вторит ему эстонский премьер-министр Юхан Партс. «Европейскому союзу следует проявлять в отношении России единство, заявил Ю. Партс, — если мы преследуем общие интересы»114.

Сейчас некие правые и ультранационалистические круги Бал-тии призывают свои правительства обратиться к так называемой «Политике двух Россий», предусматривающей замораживание отношений с Кремлем и развитие связей с отдельными российски-ми областями. Так, например, по мнению эстонского журналиста, сына бывшего премьер-министра Эстонии Андреса Таранда — Каарела Таранда, в ближайшие десятилетия у России закончится нефть, после чего эта страна распадется. «Логичным продолже-нием этого станет провозглашение независимости регионов, при-чем самыми сильными из них будут те, которые не зависят от 112 По итогам очередных парламентских выборов 10—24 октября 2004 г. «Союз Отчизны» едва набрал необходимые 5 % голосов избирателей на пути в Сейм (парламент) Литвы. 113 http://www. regnum. ru/27.09.20004/ Литва за неделю. 114 Министр юстиции Эстонии поддерживает Басаева? // Эстония за не-делю [Электронный ресурс] http://www. regnum. ru/27.09.2004.

167

нефти и газа. Вот они-то и могли бы в момент крушения импе-рии, — считает К. Таранд, — быть нашими друзьями»115.

Таким образом, несмотря на характер и масштаб разногласий в отношениях России с Прибалтийскими странами, стороны из-бежали новой напряженности в результате расширения НАТО и ЕС. Российскому руководству к тому же удалось парировать со стороны некоторых стран ЦВЕ и Балтии попытки формирования курса «жесткой любви» объединенной Европы к новой России. Благодаря двусторонней дипломатии Москвы с ведущим держа-вами Евросоюза — Великобританией, Францией, ФРГ и Италией — удалось снять остроту проблемы транзита в Калининградскую область в условиях цейтнота и бюрократической замедленности работы штаб-квартиры ЕС в Брюсселе, хотя по многим парамет-рам сложности и проблемы региональных связей сохраняются. В целом фаза расширения ЕС за счет 10 новых стран вносит в евро-пейский и балтийский курс России новые существенные элемен-ты.

«Жесткая линия» Москвы в российско-балтийском диалоге в этот период позволяла, на наш взгляд, решать одновременно триединую задачу. Во-первых, она была своеобразным, хотя не всегда эффективным, предупреждением и требованием к Западу и его евроатлантическим союзам об учете государственно-политических и прочих интересов России в БР. Во-вторых, апел-лируя к властям государств Балтии, российское руководство, стремясь обеспечить нужное международно-политическое про-странство для маневра, тем самым предупреждало их не заходить слишком далеко в своем «походе в Европу» и помнить о вечных реалиях и геополитических константах. В-третьих, во внутрирос-сийском контексте выполнением требований левопатриотических и националистических кругов по защите русских и русскоязыч-ных в БР обеспечивался необходимый консенсус. А региональ-ным элитам, особенно в калининградском эксклаве, посылался сигнал — статус-кво будет сохранен.

115 http://www. rosbalt. ru/2004/07/20/170868.html.

168

4.4. Национально-государственные и региональные интересы: Россия и Калининград

Некоторые считают, что после того как снята острота транзитной проблемы, все снова забудут о Калининградской области, а поли-тическую напряженность, по-видимому, все еще можно сохра-нять на нынешнем уровне, пока Москва будет решать судьбу ре-гиона. Другие полагают, что к Калининграду «…необходимо от-носиться как к депрессивной и экстремальной территории, по поводу которой основной вопрос один: какова должна быть стра-тегия по восстановлению и реабилитации, как “поднимать” ре-гион? …Стратегия, собственно, одна: прорывного и решительно-го развития региона на принципиально новых основаниях миро-вого форпоста России»116. Борьба этих двух подходов наблюдает-ся до сих пор.

Проблемы региона уходят своими корнями в период форми-рования новой России, когда регион считался особенно при-влекательным местом, где благодаря удобному расположению рыночная модель экономики будет создана быстрее, чем в других местах117. В 1991 г. здесь создается свободная экономическая зо-на «Янтарь», которая действовала до 1996 г., но не смогла обес-печить не только процветания, но и устойчивого экономического развития118 Экономический спад 90-х годов оказался еще более тяжелым, чем в остальной России. Сокращение ВС СССР/РФ 116 http://www. pereplet. ru/text/krupnov16aug02.html. 117 Об особом внимании центра к региону говорит тот факт, что по об-ласти за 1991—1995 гг. было принято три Указа Президента и три По-становления Правительства РФ, т. е. больше, чем по любому другому субъекту РФ. 118 В тот период появились сторонники создания «Гонконга на Балтике», которые упускали из виду, что экономический фундамент для процвета-ния бывшей британской колонии в Китае, как известно, создали героин и контрабанда. России, безусловно, незачем повторять подобный опыт, а необходимо развивать специализацию Калининградской области как центра промышленной переработки транзитных товаропотоков и рек-реационно-туристского комплекса для всей Европы. См.: Независимая газета. 2001. 30 июня.

169

привело к тому, что в эксклаве остались тысячи бывших военно-служащих, часть из которых пополнила ряды безработных. Кали-нинград стал центром «челночного бизнеса», а на долю «тене-вой» экономики приходилось, по оценкам, свыше 40 % общего объема регионального ВНП. Открытость границ и снятие преж-них запретов привело к распространению наркотиков, ВИЧ-инфекции и гепатита. Заинтересованные круги стремились пред-ставить регион как нежизнеспособное экономическое образова-ние, где властвуют криминал и коррупция119. Руководители ЕС и стран-членов в связи с его расширением выражали опасения и свою озабоченность возможностью образования «черной дыры» в середине Европы. Хотя Калининградская область по своим соци-ально-экономическим показателям — «среднестатистический» регион РФ, бытующее подчас мнение о его «нищете» не имеет под собой оснований: значения валового регионального продукта на душу населения, денежных доходов жителей близки к средне-российским показателям. Если местным товаропроизводителям компенсировать дополнительные издержки, связанные с удален-ностью и отрывом от «материка», то территория сможет приоб-рести, как отмечали эксперты, необходимую хозяйственную ди-намику120.

Для выхода из сложившегося положения была создана сво-бодная экономическая зона (СЭЗ), 12 января 1996 г. между РФ и ее субъектом был заключен «Договор о разграничении полномо-чий и ответственности между органами государственной власти Российской Федерации и Калининградской области». В договоре за этим субъектом РФ закреплялись особые права. Преду-сматривалась поддержка центра по регулированию пассажир-ского и грузового транзита, структурных преобразований в эко-номике и развитию транспортного узла, а также в торгово-финан- 119 «…Анализ показывает, — отмечал губернатор Калининградской об-ласти В. Егоров, — что количество наркоманов в Калининграде не больше, чем в Париже или Лондоне. Сравним также и уровень преступ-ности в области с показателями в соседних странах: Польше и Литве» (Не бойтесь Калининграда // Sueddeutsche Zeitung, 22.10.2002, на сайте www. inismi. ru). 120 См. подробнее: Воронов К. Бессмысленные мечтания // Независимая газета. 2001. 30 июня.

170

совой сфере. На основе данного договора Государственная дума РФ приняла закон «Об Особой экономической зоне в Калинин-градской области» от 22 января 1996 г. Для реализации закона об ОЭЗ, который входил в противоречие с Таможенным и Налого-вым кодексами, пришлось изменять и принимать более 20 норма-тивных актов. Основной задачей ОЭЗ было, естественно, сохра-нение региона в едином экономическом пространстве России, а не отпуск его в «вольное плаванье», как полагали некоторые.

Осуществление закона об ОЭЗ не удалась в полной мере по многим причинам, среди основных — общая нестабильность рос-сийской экономики и протекционистская хозяйственная практика местных властей. К тому же сказались существенные потери для федерального бюджета в виде недополученных импортных по-шлин и налогов на добавленную стоимость; недоработка ее об-щей концепции, позволявшей реализовать «серые» импортно-экспортные схемы в условиях теневой экономики; непрозрач-ность рыночных отношений и неэффективное руководство. «Иностранным гражданам часто абсолютно невозможно, — пес-симистически отмечает С. Штайн, руководитель представи-тельства торговой палаты Гамбурга в Санкт-Петербурге и Кали-нинграде и немецкой экономической делегации в РФ, — доко-паться до истинной подоплеки совершаемых сделок. За экономи-ческое господство в области ведут между собой борьбу заинтере-сованные московские, питерские и местные силы. Всецело по-глощенные внутренними междоусобицами, они нисколько не за-ботятся о том, чтобы сделать регион привлекательным для запад-ных бизнесменов»121. Иной точки зрения придерживался, напри-мер, бывший губернатор области Ю. Маточкин, который утвер-ждал, что, несмотря на имеющиеся возможности, и ОЭЗ по вине Москвы не действует. «Или нам дадут больше свободы, или через несколько лет мы будем упражняться, — заявил Ю. Маточкин, — по Курильскому варианту — поддержание жизни только за счет постоянно снижающихся дотаций из Москвы»122. 121 Штайн С. Подъем, падение и новое и новое начало // Будущее Кали-нинграда. От конфликтов к сотрудничеству: Сб. статей. — М.:Весь мир, 2003. С. 204. 122 ИТАР-ТАСС: Мир и мы. 2001. 5 июня.

171

Проведя исследование результатов и последствий функцио-нирования СЭЗ/ОЭЗ, коллектив экспертов из Института эконо-мики переходного периода в специальном докладе пришел к вы-воду: «Таким образом, при позитивном краткосрочном эффекте долгосрочный эффект от введения на территории Калининград-ской области режима свободной, а затем особой экономической зоны оказался незначительным. Хотя невозможно сказать одно-значно, как развивалась бы Калининградская область, если бы режим свободной таможенной зоны в регионе вообще не дейст-вовал. …Вместе с тем очевидно, что существенных успехов эко-номики области свободная таможенная зона не принесла»123.

Хотя федеральный закон об ОЭЗ не сработал должным обра-зом, однако это не значит, что надо отказываться от этой идеи: эксклав в силу своего уникального положения идеально подходит для ее реализации. Именно ОЭЗ как благоприятный фактор для привлечения зарубежных инвестиций и должна стать основой стратегии развития области. К тому же здесь сложился отдель-ный узел противоречий: для центра особый режим хозяйственной деятельности региона был возможным и легким способом решить его проблемы, а для региональной элиты СЭЗ/ОЭЗ являлись при-знанием положения «заморской», заграничной территории — специального статуса Калининградской области124. Вот эта ди-лемма — режим или статус — продолжает оставаться, к счастью, достаточно скрытым конфликтным полем внутри российской по-литической сцены.

Еще в годы поздней перестройки и парада суверенитетов в 1991—1993 гг. прежняя Облдума пыталась провести закон о но- 123 Жданов В., Кузнецова О., Мау В. и др. Проблема экономического раз-вития Калининградской области как эксклавного региона России. М., 2002. 1. Особенности социально-экономического развития Калинин-градской области в современной России. С. 26 (http://www. iet. ru). 124 Такая постановка вопроса, по мнению некоторых экспертов, значи-тельно политизирует проблему Калининградской области, поскольку, например, из позитивного опыта Британского содружества наций (вклю-чающих 50 государств) видна эффективность вхождения в него 15 (о. Св. Елены, Гибралтар, Фолклендские о-ва и др.) зависимых террито-рий.

172

вом статусе Калининградской области, который разрабатывался параллельно с СЭЗ. Эту заявку не удалось реализовать ни в про-екте Федеративного договора от 31 марта 1992 г. и в ныне дейст-вующей Конституции РФ 1993 г. Именно в то время прозвучали предложения о продаже или обмене эксклава Россией ФРГ (пра-возащитника С. Ковалева и экс-чемпиона мира по шахматам Г. Каспарова за благожелательное отношение Запада, Д. Тукма-кова за 150 млрд дол. США), создать на его территории четвер-тую в регионе (или 22 в составе РФ) Балтийскую республику (ру-ководителя движения «Реформы — новый курс» В. Шумейко), объявить международный тендер на право управления ОЭЗ (де-путата ГД и лидера СПС Б. Немцова). В тот же период контрар-гументом прозвучали предложения о переходе к созданию губер-ний (депутат ГД и лидер ЛДПР В. Жириновский) и укрупнения северо-западных федеральных административных единиц (С. Шахрай). Хотя в условиях нарастания глобализации в мире и усиления интеграционных процессов в Европе «вопрос о госу-дарственной принадлежности региона, — как считают сторонни-ки идеи калининградского суверенитета, — уже стал практически второстепенным», они, подчиняясь вдруг иной логике, предпочи-тают ее реализовывать через некую новую форму государствен-ности, которая приведет Калининградскую область непосредст-венно в Евросоюз125. Но ведь такой путь для субрегиона иного государства противоречит нормам и правилам ЕС, абсолютно неприемлем для нынешнего этапа развития Евросоюза, который строится на принципах межгосударственного сотрудничества. В России нет ни одного влиятельного политического течения, со-гласившегося бы на продолжение расползания Федерации по швам, к тому же единство РФ покоится на прочных и законных основаниях с точки зрения международного права.

Парадоксально, что идеологически программа закрепления особого или специального статуса области получила выражение в работах калининградских юристов, госслужащих, в частности Калининградского филиала Северо-Западной академии государ- 125 XXI век: Интеграция Калининградского субъекта Российской Федера-ции в Европейский союз: Монография / А.А. Городилов, М, С. Дударев, С.Г. Каргаполов и др. Калининград, 2003. С. 447—448.

173

ственной службы при Президенте Российской Федерации и Ка-лининградского юридического института МВД России. Оспари-вая ни много ни мало принцип правопреемственности России на Калининградскую область, нужно, как считают они, «добиваться статуса субъекта международного права», поскольку «решить многие проблемы Калининградского субъекта Федерации можно только при приобретении им республиканского статуса (государ-ственности) в составе Российской Федерации»126. Несмотря на сделанную оговорку, все последующие построения и заявления по сути ее девальвирует: «Вопрос о статусе Калининградского субъекта Федерации, несмотря на все преграды, должен быть до-веден до логического завершения»127. В их следующей и более обширной работе, помимо выдвижения конкретных социально-экономических претензий к центру и общему курсу модерниза-ции страны (их больше устраивает некая модель «социалистиче-ского капитализма», которая не расшифровывается), эксплуати-руется сомнительная идея о том, что нынешнее политическое и экономическое положение Калининградской области в РФ явля-ется фатальным и непреодолимым тормозом для развития ре-гиона. «…Необходимые сейчас возможности самой калининград-ской области по решению своих социально-политических про-блем выходят за рамки существующих объективных возможно-стей России, и поэтому эти проблемы не могут быть решены Рос-сией, что нами доказывалось на протяжении последних десяти лет»128. Хотя из той же книги видна экономическая динамика ре-гиона, в частности, с 1992 по 1997 г. внешнеторговый оборот вы-рос в 11,5 раза и «сформировался круг предприятий, стабильно выпускающий продукцию на внешний рынок»129.

Главное, что не устраивает эту группу региональных юри-стов, так это то, что отставание в уровне жизни (в 2000 г. из рас-чета среднедушевой величины ВВП — 4,6 тыс. дол. США об- 126 XXI век: Свободная зона и особый статус: Монография / А.А. Городи-лов, А.П. Гомин, С.Г. Каргополов и др. Калининград, 2001. С. 119, 123. 127 Там же. С. 138—139. 128 XXI век: Интеграция Калининградского субъекта Российской Федера-ции в Европейский союз. С. 79. 129 Там же. С. 157.

174

ласть отставала в 1,5 раза от общероссийского уровня, в 2 раза от среднего уровня стран Балтии, в 3 раза от Польши, в 5 раз от Финляндии, ФРГ и Швеции и в 6 раз — от Норвегии и Дании) даже при благоприятном развитии и 5,5 % росте экономики «к 2010 г. благосостояние области в расчете на одного жителя все равно не превысит нынешних соотношений (хотя расчеты убеди-тельно говорят об ином!), составив, по нашей оценке, 75 % от ожидаемого к тому времени среднероссийского уровня, 65 % от среднебалтийского и польского уровней и только 30 % от соот-ветствующих показателей Германии и Финляндии»130. Помимо некорректности прямых экстраполяций следует отметить, что при таком подходе как-то умаляется фактор субрегиональных хозяй-ственных связей и не принимается в расчет значимость собствен-ных экономических усилий, частности бизнеса и властей региона. К тому же, как известно, разница в уровне экономического разви-тия и прочие региональные диспропорции в одной стране при-сущи почти всем государствам Европы. Но авторский вывод та-ков: «Если Россия не справляется со своими обязательствами по отношению к жителям Калининградской области по созданию уровня жизни, сопоставимого с европейским, то найдутся другие государства и союзы государств, которые готовы выполнить за-дачи лучше и эффективнее»131. Хотя вряд ли возможна в нашем мире какая-то благотворительность и спонсорство в таких мас-штабах. Подтягивание восточных земель бывшей ГДР, как из-вестно, оказалось тяжким бременем на долгие десятилетия даже для благополучной ФРГ.

Впрочем, есть другие подходы и авторитетные подсчеты. Так, администрация В.Г. Егорова намеревалась повысить уровень жизни населения региона к 2010 г. до сопоставимого с соседними Польшей и Литвой. По мнению тогдашнего начальника Главного управления экономического развития и торговли обладминистра-ции В. Жданова, «Стратегия социально-экономического развития Калининградской области как региона сотрудничества на период до 2010 г.», которая была принята в апреле 2003 г. является сво- 130 XXI век: Интеграция Калининградского субъекта Российской Федера-ции в Европейский союз. С. 78—79. 131 Там же. С. 418.

175

его рода договором общественного согласия между администра-цией области, Думы области, БФ, Ассоциацией муниципальных образований, профсоюзами и объединений предпринимателей. Она должна «четко определить не только специализацию области в российском и международном разделении труда, но и гармони-зировать федеральные, региональные интересы, а также окру-жающих ее стран Евросоюза», чтобы безусловно обеспечить главный ее приоритет — повышение благосостояния калинин-градцев в новых геополитических условиях132. А нынешний гу-бернатор Калининградской области Г.В. Боос ставит еще более амбициозную цель: за десять лет сделать уровень жизни в рос-сийском эксклаве сопоставимым с уровнем жизни в Западной Европе133.

Отвергая общность исторических судеб народов России и жителей Калининградской области так сказать по сугубо эконо-мическим соображениям, вышеназванные авторы-юристы для своих целей занялись обоснованием крайне сомнительного поло-жения о «формировании нового российского этнического образо-вания в Калининградской области» — субэтноса калининград-цев134. Отталкиваясь от тезиса о необходимости «формировании государственно-правового статуса Калининградского субъекта России», местные юристы предполагают использовать его для того, чтобы на Калининградскую область частично распростра-нялась юрисдикция Евросоюза. По-другому просто не может быть (а в рамках нынешней Конституции РФ? — Прим. авт.). «….В этом случае Калининградская область будет вынуждена подчиняться двойной юрисдикции: России и Европейского сою- 132 Международная конференция «Стратегия развития Калининградской области: приоритеты реализации и задачи обновления» [Электронный ресурс] http://www. rosbalt. ru/2004/09/17/ 178111.html. 133 Боос: закон о СЭЗ повысит инвестиционную привлекательность об-ласти [Электронный ресурс] http://www.rian.ru/politics/regions/20060131 /43267972.html 134 И это при том, что национальный состав жителей области (78 % — русские, 7,6 % — белорусы, 7,5 % — украинцы, 1,9 % — литовцы, 0,8 % — армяне, 0,6 % — немцы, по 0,5 % — поляки и татары) достаточно однородный. См. подробнее: XXI век: Интеграция Калининградского субъекта Российской Федерации в Европейский союз. С. 91.

176

за. Другого выхода нет. Калининградская область будет «двух маток сосать». Кто из них впоследствии станет для нее на-стоящей матерью или мачехой, покажет дальнейшее развитие событий».135 В данном ключе продолжаются неверные фактиче-ски, опасные политически и порой откровенно антиконституци-онные рассуждения: «Калининградская область была и есть спорной территорией и такой останется, пока не будет получено решительное мнение ее жителей о собственной государственной принадлежности»136. Робкое предъявление претензий к России, как было показано выше, наблюдается лишь со стороны марги-нальных политических сил за рубежом. Причем они иницииру-ются, как правило, политическими провалами и ослаблением во-ли Москвы. А свой выбор граждане России и калининградцы в частности, можно напомнить, делают регулярно при своем воле-изъявлении на выборах разного уровня: президентских, парла-ментских, местных.

Свой наукообразный трактат эта группа юристов постаралось построить так, чтобы их не обвинили в антиконституционных призывах к разрушению российской государственности и сло-жившейся системы власти, но простое перечисление юридиче-ских вариантов и прочих коллизий у них звучит порой, как завуа-лированная угроза: «…статус государственного образования по типу субъекта федерации не приобретается по воле кого-то свы-ше… а достигается в результате национально-освободительного движения народа….». «Способов отторжения региона от России, изменения его положения и статуса достаточно много. Все зави-сит от возникшей необходимости, субъектов, заинтересованных в этом, условий и способов такого изменения». «Ее спасение (Ка-лининградской области. — Прим. авт.) возможно через новое го-сударственное устройство — республику, что позволит ей занять достойное место в объединенной Европе». «Поэтому Калинин-градский субъект Российской Федерации еще ожидает множество потрясений на его пути к республиканскому статусу»137. Как 135 XXI век: Интеграция Калининградского субъекта Российской Феде-рации в Европейский союз. С. 206. 136 Там же. С. 213. 137 Там же. С. 214—215, 221, 229.

177

представляется авторам, «…наиболее целесообразным может быть решение проблемы Калининградской области по «крым-скому варианту», то есть проведение в следующей последова-тельности: референдума по республиканскому статусу региона, а затем, учитывая новое качество области, трехсторонних перего-воров между Россией, Германией и Калининградской областью и референдума в Калининградской области по их итогам. Но могут быть иные варианты»138. Если госслужащие позволяют себе такое публично, то что можно ожидать от прочих не обремененных обязательствами сограждан. После чтения таких текстов больше убеждаешься в целесообразности президентских инициатив по реформированию избирательной системы и формирования так называемой «вертикали власти», изложенных В. Путиным 13 сен-тября 2004 г., поскольку в таких условиях вопрос стоит не о степени демократичности режима, а сохранении единого государства.

Для роста подобных настроений, безусловно, есть определен-ные основания. Так, не оправдались большие надежды в регионе на реализацию правительственной Федеральной целевой про-граммы развития Калининградской области на 2002—2010 гг., подготовленной комиссией под председательством главы МЭРТа Г. Грефом. Предварительные результаты этой Программы доста-точно скептически оцениваются в регионе, а местные власти по-лагают, что она уже нуждается в корректировке, существует про-ект нового варианта закона139. Участие Москвы в планах эконо-мического развития Калининградской области достаточно скром-но. В разработанной на ближайшие 10 лет программе из 147 про-ектов общей стоимостью 3,1 млрд долларов США центр готов оплатить всего 9 % расходов, еще 3 % поступят от региональных фондов, а все остальное должны будут вложить местные пред-приниматели.

Расширение Евросоюза и его последствия вновь поставили проблему социально-экономического положения в Калининград- 138 XXI век: Интеграция Калининградского субъекта Российской Феде-рации в Европейский союз. С. 376. 139 Калининградская область России и расширение Европейского союза. Проблемы общеевропейской интеграции: Аналитический доклад. Кали-нинград: Изд-во КГУ, 2003.

178

ской области на повестку дня. Спор РФ с ЕС из-за транзитных виз затушевывал действительную проблему Калининграда, с ко-торой сталкивается Евросоюз: пока Москва сохраняет жесткий контроль над политической и экономической жизнью, область останется недоступной для Запада.

Новым источником для социально-экономического развития области может стать, видимо, промышленная эксплуатация ме-сторождения «Кравцовское» (Д-6), расположенного на континен-тальном шельфе Балтийского моря в 23 км от Куршской косы и в 5 км от морской государственной границы с Литвой. Его разра-ботка началась только с 20 июля 2004 г. «ЛУКОЙЛ-Калинин-градморнефть»140. Освоение и эксплуатация этого нового место-рождения принесет реальные выгоды для региона, а экспорт неф-ти позволит увеличить суммарный экспорт Калининградской об-ласти и улучшить внешнеторговый баланс региона141. После вво-да в эксплуатацию Калининградской ТЭЦ-2 (первая очередь вве-дена в строй в ноябре 2005 г.) улучшается не только энергобаланс и энергетическая безопасность региона, но область получает крупнейшее предприятие, которое будет давать значительную прибавку налогов в муниципальный и областной бюджеты. А после строительства второй очереди она «подхватит» выпадаю-щие мощности выводимого в 2005 г. первого блока Игналинской АЭС и сможет поставлять электроэнергию и на экспорт в Польшу и Литву142.

Однако главным инструментом федеральной политики в от-ношении Калининградской области остается, пожалуй, политика трансформации режима ОЭЗ. Ее прежние формы, как показала практика, не могут обеспечить полноценное развитие региона, поскольку из всего режима ОЭЗ реально действовали лишь неко-торые льготы таможенного характера. Несмотря на ограничен-ный характер действующих льгот, их влияние на развитие ре- 140 http://www. regnum. ru/23.07.2004. 141 По данным геологоразведки, под дном Балтийского моря находится линза, содержащая 25 млн тонн нефти. Планируется, что с 2006 г. еже-годная добыча нефти достигнет 600—650 тыс. тонн — почти столько, сколько сейчас добывается во всей области. 142 www. rosbalt. ru,05/10/2004.

179

гиона весьма существенно. Поэтому вокруг этого вопроса в пе-риод обсуждения проекта закона разворачивалась острая борьба. В конце концов был принят компромиссный вариант: наряду с вновь вводимыми налоговыми льготами для крупных инвесторов, для юридических лиц в течение 10 лет сохраняется возможность пользоваться прежними таможенными льготами (но одновремен-ное использование таможенных и налоговых льгот не допуска-ется).

Многое могут сделать местные власти самостоятельно. В ча-стности, желательно, как звучит повсеместно, выровнять эконо-мические условия для всех экономических субъектов, ограничить региональных протекционистов, ослабить административный контроль властей за хозяйственной деятельностью.

Предложение калининградского предпринимателя А.П. Хло-пецкого «в качестве движущей силы… организовать региональ-ную инвестиционно-финансовую корпорацию с участием Прави-тельства РФ, администрации Калининградской области, Комис-сии ЕС, Внешторгбанка, Сбербанка России, ЕИБ, ЕБРР, крупных корпораций РФ и ЕС, калининградских банков и фирм: в после-дующем — с привлечением средств граждан»143, не смогло быть реализованным в тот период, вероятно, из-за различных причин.

Когда «горячее досье» по транзиту в область закрыто, сохра-няется ощущение, что Калининград остается одной из системных проблем в отношениях России с Евросоюзом. Ее не заслонили ни болезненные вопросы антидемпинга во взаимной торговле, ни сложная проблематика вступления России в ВТО, ни введение невиданного прежде режима реадмиссии на границе РФ, ни ост-рая полемика по поводу тягостной войны в Чечне и противодей-ствию международному терроризму. Хотя на майском саммите Россия — ЕС в Москве в 2002 г. и было зафиксировано, что ЕС обязуется содействовать социально-экономическому прогрессу в Калининградской области, однако все вопросы «четырех свобод» — свободного перемещения товаров, капиталов, людей и идей — по-прежнему достаточно жестко регулируются евробюрократией из Брюсселя. 143 Хлопецкий А.П. Регион сотрудничества. М.: Гнозис, 2001. С. 285.

180

Суть рассматриваемой проблемы, на наш взгляд, во многом заключается в том, что ее политическая составляющая чрезмерна. В основе и при ее решении наблюдается, помимо противополож-ных намерений, конфликтных интересов и разных устремлений сторон, целый «политический Монблан» — комплекс различных иллюзий, заблуждений, ошибок, политических игр и маневров всех участников политического процесса144. Главные стороны диалога — ЕС и Россия — с большим трудом и подчас на ощупь искали и вырабатывали свой подход к калининградской пробле-матике. Сложность в выработке коммунитарного курса Евро-союза по актуальным международным вопросам, как известно, связана не только с широким кругом участников (увеличившимся с 15 до нынешних 25), но и их разновекторным характером. Эта ситуация не смогла облегчить для российской дипломатии задачу выработки взаимоприемлемого решения с ЕС. Москве все труд-ней использовать расхождения интересов между Берлином, Па-рижем, Лондоном и Римом, выдвигая их в качестве своего рода противовеса линии бюрократии в Брюсселе и курсу так называе-мой «новой Европы» — новых стран-членов Евросоюза.

Не соответствует действительности, очевидно, и получившие в последнее время распространения суждения о том, что все ре-зервы в отношениях РФ — ЕС сейчас практически исчерпаны. Оказались несостоятельными, как выяснилось, заблуждения у российской элиты в том, что геополитические намерения и соб-ственные расчеты стран-участниц ЕС будто бы полностью ка-нули в лету. Если в середине 1990-х гг. среди некоторых россий-ских (особенно военных и части левопатриотического спектра) кругов были подозрения о якобы существующих в ФРГ намере-ниях относительно «мирного аншлюса» калининградского экс-клава в рамках расширенного ЕС, то сейчас при решении про-блем расширения Берлин вел себя абсолютно корректно и даже лояльно по отношению к Москве. Хотя Германии подобный ход, исходя из геополитической логики, был бы на руку. 144 В качестве такого примера может служить статья Н. Платонова «Бес-призорная Клайпеда», в которой автор пытался поднять «клайпедский вопрос» для обеспечения бесперебойного транзита в Калининградскую область. Полемику с ним см.: Воронов К. Придуманная проблема // Не-зависимая газета. 2002. 4 сент.

181

Общепризнанно, что растущая глобализация и интернациона-лизация хозяйственной жизни стирают проблему границ, но до тех пор, пока существуют государства, границы будут оставаться их реальными воплощениями. Не случайно, видимо, что некие силы ФРГ (Союзы изгнанных, ультраправые и националистиче-ские партии и объединения, некоторые конфессиональные и гу-манитарно-просветительные организации) стали наводить вполне легально мосты со своими идейными сторонниками в регионе, стремясь действовать подчас опосредованно, через соседей об-ласти.

Продолжаются ошибки и просчеты Кремля в двусторонних отношениях со странами Балтии, допущенные на начальном эта-пе обретения ими национальной государственности145. Некото-рые круги, особенно при первом президенте России, подавали сигналы Западу о возможно широких «вариантах» особого стату-са Калининградской области как допустимом способе пере-ложить заботы по российскому эксклаву на ЕС. Помимо того, что подобный зондаж рождал некие неоправданные ожидания у на-ших западных партнеров, он способствовал росту подозрений у части российской общественности относительно намерений вы-членить область из состава РФ. В этих непростых условиях рос-сийским властям необходимо постоянно политически подтвер-ждать, чтобы ни у кого не было сомнений в том, что настоящее и будущее региона — в составе России. Историческая ответствен-ность за судьбу Калининградской области целиком и полностью лежит на федеральном центре.

Если попытаться заглянуть в будущее, то традиционно фор-мулируют три возможных варианта. Так, в работе калининград- 145 Ведь можно было безболезненно для России решить с ними про-блемы обеспечения российского транзита, защиты прав этнороссиян и других нацменьшинств и даже сохранения некоторых военных баз на их территории. Власти ННГ Балтии были в тот период достаточно уступ-чивы, да и державы Запада не особенно возражали. Но в Москве в вер-хах господствовали «романтические настроения» относительно буду-щего мироустройства. См., например: Воронов К. Балтийская политика России: поиск стратегии // Внешняя политика и безопасность современ-ной России 1991—2002: В 4 т. М.: РОССПЭН, 2002. Т. 3. С. 170—188.

182

ских авторов они выглядят следующим образом: 1) так называе-мое «окно в Европу»; 2) «маркитанский обоз при обреченном гарнизоне» и 3) промежуточный. «Первый невозможен из-за уг-розы сепаратизма и отрыва от России, второй — малореален при внешнеполитическом курсе Президента В. Путина. Ответ для ав-торов очевиден, развитие области связано с тем путем, каким пойдет развитие России»146. Исходя из анализа истории возник-новения и массового заселения Калининградской области в со-ветский период, ее развития в новой России, говорится о спе-цифике местного «калининградского сознания» и политических предпочтениях, о «местной политике» и борьбе державников и сепаратистов. «Вне России будущего Калининградской области я не вижу, — заявляет спикер Областной думы третьего созыва В. Никитин, — и никто из региональных политиков тему само-стоятельности самого западного края России не обсуждает». В области обязательно будет, по его мнению, экономический ре-жим, отличный от остальной части России. «Режим предопреде-лен географическим положением Калининградской области, а качество и уровень жизни калининградцев постепенно будет приближаться к европейскому, опережая российские показа-тели»147.

Особых расхождений во взаимоотношениях ветвей власти в Калининградской области, судя по всему, не наблюдается. Вла-сти стремятся наладить диалог с общественными, неправительст-венными организациями в целях предотвращения конфликтов интересов и информационных войн. Площадкой для сотрудниче-ства администрации области, областной Думы и неправительст-венных организаций стало создание Общественной палаты (15 секций), куда вошли представители политических, общест-венных организаций, бизнеса региона. Вместе с тем какая-та часть калининградцев видит в федеральном правительстве пре-пятствие, которое не хочет позволить им «воссоединиться» с ос-тальной Европой. «Балтийская республиканская партия» во главе с С. Пасько предлагает самый радикальный подход. Эта партия 146 Страны Балтии и Россия: общества и государства // Там же. С. 545—546. 147 http://www. regnum. ru/10/05/04.

183

агитирует за право Калининграда заключать с ЕС торговые сделки и регулировать торговлю. «Мы станем ограниченно независимым го-сударством в составе Российской Федерации, — заявляет г-н Пась-ко. — Но мы также надеемся войти в состав ЕС»148.

Сложившуюся ситуацию вокруг области предлагают по-сво-ему использовать другие калининградские авторы: «Одним из предложений в этом направлении с российской стороны может быть введение для этих стран (Балтии и ЕС. — Прим. авт.) ре-жима доверия в приграничной полосе, безвизовых поездок жите-лей этих территорий на приграничные российские территории, отказ от военной деятельности (в том числе полная демилитари-зация Калининградской области и значительное ослабление и упрощение ее таможенного и пограничного режимов, прибли-женное к общеевропейскому), налаживание совместного парт-нерского контроля за воздушным и водным пространством При-балтики»149. Такая активная политика «протянутой руки», оче-видно, предполагает предварительные и существенные односто-ронние уступки со стороны России — полную демилитаризацию Калининградской области, отказ от суверенных прав и выполне-ния государственных функций в пользу иностранных держав или их союзов. Причем ответные шаги Евросоюза будут ни чем не связаны. Вряд ли эту позицию одностороннего разоружения и ликвидации пограничного режима можно назвать реалистической и с точки зрения борьбы с терроризмом.

Данный подход, очевидно, не позволил этим же авторам най-ти оптимистическую модель политического будущего рос-сийского эксклава вместе с Россией. Первая модель («Регион на-ходится в составе Российской Федерации и является субъектом этой Федерации. Он остается военно-морской базой России со значительным влиянием военных и их интересов в отношении регионального развития») не устраивает авторов из-за «квазико-лониального варианта»150. Хотя история дает, казалось бы, убеди- 148 Саводник П. Российский анклав хочет более тесных связей с Европей-ским Союзом // The Wall Street Journal, 27.02.2003 [Электронный ресурс] www. inosmi. ru. 149 Городилов А.А., Козлов С.Д. Геополитика: Учеб. пособие для вузов. Калининград: Янтар. сказ, 2003. С. 60. 150 Там же. С. 64.

184

тельные примеры обратного. Ведь Гибралтар, например, не поте-рял своего политического и военного значения для Великобрита-нии, а его жители (в массе своей испанцы!) на двух референдумах проголосовали за сохранения его статуса и никак не хотят соеди-няться с Испанией.

Остальные пять моделей — 1) особая федеральная террито-рия; 2) фактически самостоятельная со «статусом национальной республики»; 3) демилитаризованная территория, использующая в качестве одной из резиденций штаб-квартиры Евросоюза; 4) самостоятельное суверенное государство; 5) как предмет про-дажи и предмет купли другого государства — Германии151 — лишь подчеркивают необходимость, по их мнению, корректи-ровки нынешнего положения области и закрепления ее особого статуса «в случае совершенствования законодательства, отра-жающего особое положение и особенности развития Калинин-градской области, с использованием опыта развития заграничных территорий в других странах»152.

Выводы некоторых представителей Калининградской области по поводу нового геополитического положения региона звучат сейчас примерно так же, как в 20—30-х гг. в Кенигсберге: больше льгот, снижение налогов, субсидируемые государством тарифы на перевозки для компенсации последствий «коридора». Однако если во времена Веймарской Республики помощь Восточной Пруссии воспринималась в партиях всего политического спектра как дело национальной чести, то российское правительство опа-сается, что предоставление эксклаву особых прав подогреет еще больше сепаратистские настроения в других российских регио-нах. К тому же в некоторых московских СМИ сочувствие к судь-бе российских соотечественников из-за «литовского барьера» было заметить трудно. Если немецкие газеты призывали, напри-мер, своих читателей в межвоенный период совершить своего рода паломничество в отрезанную от страны провинцию, то рос-сиянам свои собственные газеты и телеканалы представляют Ка-лининградскую область как рассадник преступности и болезней, чье отделение в случае необходимости можно перенести. «Что мы 151 Городилов А.А., Козлов С.Д. Указ. соч. С. 65—68. 152 Там же. С. 64—65.

185

можем потерять?» — с иронией писала «Комсомольская правда» об особенностях области, причислив к ним 30 санаториев, 140 кило-метров побережья, а также «почти 4 тыс. больных СПИДом»153.

Конфликты интересов между центром и регионом, которые обычно бывают в других субъектах РФ, в Калининградской об-ласти приобретают подчас иной характер из-за политизированной атмосферы. Элитные расхождения стремятся порой трактовать как расхождения интересов России и Калининградской области. Некоторые калининградцы считают, что всякое сопротивление или несогласие с политикой федерального центра со стороны ре-гиональных элит в Москве рассматривается как диссидентство и сепаратизм. Всякий раз, когда региональные власти жаловались на ограничения своих экономических полномочий и прессинг центра, из Москвы раздавались вполне резонные отповеди на эти упреки: научитесь работать самостоятельно. За годы существова-ния СЭЗ/ОЭЗ накопилось более чем достаточно примеров неэф-фективности местных администраций: упомянем лишь скандал в связи с августовским аукционом 2004 г. по продаже квот на льготную «растаможку» автомобилей, ввозимых из-за рубежа на территорию ОЭЗ, которые были аннулированы из-за коррупци-онных обвинений замгубернатора С. Леонова, возглавлявшего аукционную комиссию154. Калининградская дирекция Особой экономической зоны превратилась, по сообщениям местной прессы, в своего рода олигархию, растаскивающую государст-венное имущество.

Говоря о месте Калининградской области в рамках закона об ОЭЗ, Г. Греф в интервью «Российской газете» подчеркнул, что «в Калининграде не сумели воспользоваться тем законом, который работает уже несколько лет». «Не законы поднимают производ-ство, а люди. Если будет толковое управление регионом, то в ре-гион придут инвестиции»,— резюмировал министр. Не в пользу губернатора В. Егорова принял решение о взыскании с админи-страции Калининградской области основного долга по кредиту «Дрезднер банка» Лондонский международный третейский суд. Замполпреда Президента РФ по Калининградской области в 153 Хоппе Б. Боязнь коридора // Berliner Zeitung. 2002. 10 нояб. 154 http://www. rosbalt. ru/2004/09/09/177023.html.

186

СЗФО А. Степанов критиковал опрометчивое решение губерна-тора не возвращать этот долг155. Нынешний губернатор Г.В. Боос, кстати, тоже не собирается его возвращать.

Проблема транзита была решена (пусть даже и не оконча-тельно), на наш взгляд, именно потому, что ей уделялось очень пристальное внимание со стороны центральных властей РФ. Же-лательно, чтобы столь же неослабный интерес Москва проявляла в отношении экономического и социального развития области, проблем ее инфраструктуры, транспорта и экологии.

В эксклаве по-разному оценивали достигнутые в 2004 г. дого-воренности России с ЕС. Так, например, депутат Областной думы С.И. Гинзбург считал, что «по данному вопросу никакого про-рыва не произошло. Комплексный подход отсутствует, в центре внимания частности. …До сих пор не удается достичь единого понимания роли и места области на пути интеграции РФ в единое экономическое европространство, согласовать международные, федеральные и региональные интересы. … У Москвы нет ясного взгляда на наш регион ни в стратегическом, ни в военно-полити-ческом, ни в экономическом измерении». Общей его установкой стало утверждение о том, что «интеграция западного края России в евроэкономику — не предвыборный лозунг, а обязательное ус-ловие роста уровня жизни калининградцев, устойчивого развития региона и российского суверенитета над ним. Ответственность за это должны нести и Калининград, и Москва, и Брюссель». Пред-ложив рассматривать расширение ЕС как повод для внутренних преобразований России по самым фундаментальным составляю-щим (эффективной власти, конкурентной экономики и демокра-тических свобод), он предлагает в качестве конкретных мер раз-вития Калининградской области: «…настаивать на создании ме-ждународного фонда социально-экономического развития ре-гиона, учредителями которого выступили бы на паритетных на-чалах РФ и ЕС»156.

Известный российский политолог С.В. Кортунов также счи-тает, что «…руководство России стоит перед политическим вы-бором, который сводится к весьма ограниченному количеству 155 http://www. rosbalt. ru/2004/10/11/180907.html. 156 Гинзбург С. Стратегия Калининграда // Независимая газета. 2004. 13 апр.

187

сценариев: политика «ползучего размена» территории области на тех или иных условиях; оптимизация существующей ситуации; наконец, радикальный стратегический маневр прорывного харак-тера»157. Его выбор, конечно, за третьим: «проекта «смотровой площадки» регионов России внутри ЕС и зоны контактов для граждан России и стран-членов Евросоюза. …Одним из вариан-тов такой модели и соответственно ключевых элементов страте-гического решения проблемы Калининградской области могло бы стать строительство там крупного многопрофильного выста-вочно-делового комплекса «Евро-ЭКСПО»158.

Несколько иначе формулировал три сценария применительно к Калининградской области председатель межрегионального об-щественного движения «Партия России» Ю.В. Крупнов: «1. Калининградский тупик. 2. Упущенные возможности. 3. Но-вая Европа — проектная инициатива»159. Третий сценарий, по его мнению, предпочтительный. «Россия имеет шанс предложить Европе совместный цивилизационный проект по созданию на территории Калининградской области ноополиса — города-ре-гиона, жизнь в котором устроена по уму и ориентирована на про-изводство высокого качества жизни, на создание места, в котором хочется жить. Особая роль могла бы принадлежать образованию и науке, оптоэлектронике и биотехнологиям. Именно эти сферы, задающие научно-образовательно-промышленную матрицу раз-вития, могли бы стать ноополисообразующими. … Новая Кали-нинградская область именно в качестве ноополиса вполне может стать ключом к Новой Европе и Новой России»160. Видимо, это самый яркий проект для Калининградской области, который представлен отечественными экспертами. Правда, как всегда, за скобками остаются источники финансирования и механизмы реа-лизации подобных проектов, но тиражирование Кампанеллов- 157 Кортунов С. Мегапроект для Большой Европы // Независимая газета. 2003. 22 дек. 158 Там же. Позже эта идея расширена в работе: Кортунов С.В. Калинин-град как ворота в Большую Европу // Россия в глобальной политике. 2004. № 6. 159 http://www.smd.kroupnov. ru. 160 http://www. pereplet. ru/text/krupnov16aug02.html.

188

ского «города-солнца» всегда привлекает — очевидно, своей об-щегуманистической направленностью.

Некоторые эксперты говорят о том, что центральные власти находятся, видимо, на перепутье: пойти по пути частного, осо-бого решения или же «вписать» его в общий контекст выстраива-ния властной вертикали и укрепления федерального устройства. Во-первых, в арсенале у Кремля, как явствует из доклада СВОП, существовал ранее дополнительный вариант обеспечения ста-бильности региона — придание Калининградской области специ-ального статуса «федеральной земли» / особого федерального округа с прямым подчинением центру161. Эксперты говорили, например, о возможном сценарии введения прямого президент-ского правления в 1998 г. и в начале 2002 г., когда в регионе обо-стрялась социально-экономическая ситуация. Но если такой «ра-дикальный» вариант не применили к воюющей Чечне, то для мирной и достаточно благополучной Калининградской области он тем более вряд ли подходит.

Существует проект «15 округов», согласно которому предла-гается ликвидировать нынешние федеральные округа и создать 15 федеральных округов Российской Федерации, с одновремен-ным расширением полномочий руководителей новых федераль-ных округов. В СЗФО, состоящем из 8 образований, Калинин-градская область не значится отдельным территориально-адми-нистративным образованием, а входит в Ленинградскую область с центром в г. Санкт-Петербурге. «Совершенно антинаучным и антигосударственным подходом» назвал проект этого объедине-ния Калининградской области с Ленинградской депутат Кали-нинградской областной думы С. Гинзбург, поскольку, по его мнению, «укрупнение области» ничего, кроме вреда, не прине-сет162. Есть и третий подобный административный вариант, кото-рый в 2003 г. обсуждался на встрече тогдашнего полномочного представителя Президента РФ в СЗФО В. Матвиенко с губерна-тором Калининградской области В. Егоровым. Тогда впервые на таком уровне был поставлен вопрос о необходимости подготовки 161 Дипкурьер «НГ». 2001. 22 марта. 162 http://www. regnum. ru/12/05/04/244080.html.

189

отдельного соглашения между Евросоюзом и Россией по Кали-нинградской области163.

Сторонники подобного соглашения Россия — ЕС первона-чально полагали, что в предполагаемом документе можно зафик-сировать особый статус региона, создать специальную структуру, например федерального министра по делам области (для упроче-ния контроля центра за ситуацией в регионе)164. После введения нового порядка избрания глав исполнительной власти регионов и упрочения «вертикали власти» эти предложения сняты165.

В отношении заключения подобного договора существуют и более принципиальные сомнения: не приведет ли он к интерна-ционализации российских региональных проблем, ослаблению внутренних связей внутри РФ, перекладыванию (видимо, в новой редакции) забот о регионе на Евросоюз? Очень многое зависит, как известно, от уровня доверия партнеров. При более позитив-ном и комплексном характере отношений РФ — ЕС постановка вопроса о заключении специального соглашения Россия — ЕС по Калининградской области, видимо, вполне возможна. Впрочем, и российские власти постепенно начали освобождаться от своего нежелания решать острые проблемы региона. В прошлом многие инициативы Калининграда Москва постоянно блокировала. Но теперь оставлять развитие области действию спонтанных сил и тенденций центр явно не намерен.

Десятого января 2006 г. Президентом РФ подписан закон «Об Особой экономической зоне в Калининградской области», кото-рый готовился в острых дискуссиях и может привести к опреде-ленным изменениям в характере развития области. Федеральный центр (кроме заботы о свободном передвижении, условиях тор-говли и социально-экономического развития в целом), очевидно, все еще беспокоят потенциальные сепаратистские настроения, которые могут оживиться вместе с новым статусом эксклава, и особенно их влияние на общероссийскую ситуацию. 163 http://www. regnum. ru /25.03.2003. 164 Калининградская область России и расширение Европейского союза. Проблемы общеевропейской интеграции. С. 10—11. 165 См.: Клемешев А.П. Российский эксклав в условиях глобализации. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С. 233.

190

* * *

Достигнутые и реализованные соглашения РФ — ЕС, прежде всего по транзиту в российский эксклав, предотвратили угрозу хозяйственной и политической изоляции Калининградской об-ласти от основной части России. При этих благоприятных крат-косрочных политических последствиях сохраняются генеральные системные вопросы: о перспективах отношений ЕС — РФ и тем-пах, формах их сближения. Тем самым глобальные и региональ-ные экономические проблемы, текущие хозяйственные вопросы региона самым тесным образом переплелись с политической по-весткой «большой политики», интеграционными процессами в ЕС, перспективами федерального устройства РФ и всем комплек-сом внутрироссийских тем. Сотрудничество по Калининграду составляет один из элементов более широкого партнерства между Россией и ЕС, которое сформировалось за прошедшие годы и которое станет еще более важным как для Евросоюза, так и для РФ после его расширения.

Сможет ли регион послужить материализации идеи сближе-ния России с Европой? Этот вопрос по-прежнему остается на по-вестке дня РФ и ЕС. Сохраняется много неясностей: 1) что будет представлять собой ЕС через 5—10 лет? 2) какой будет Россия в 2015—2020? Да и вопрос, останутся ли РФ и ЕС стратегическими партнерами в долгосрочной перспективе, также остается откры-тым. Вектор российских изменений в период второго мандата президента В. Путина, укрепляющий Россию как страну с более сильной и централизованной системой власти, позволяет предпо-ложить, что она станет более сложным партнером для Запада в целом и Евросоюза в частности. Стихийному процессу втягива-ния Калининградской области в экономическую орбиту европей-ской интеграционной зоны будет, видимо, противопоставлен не-кий комплекс мер федерального центра и региональных властей (насколько это будет удачно — другой вопрос) по созданию пол-ноценного и эффективного регионального хозяйственного ком-плекса, открытого для широкого международного сотрудниче-ства, прежде всего с ближайшими соседями — ФРГ, Польшей и Литвой. Но многие сегодняшние «озабоченности» были бы сня-

191

ты, если бы удалось сформировать четыре общих пространства между РФ и ЕС, проработка возможностей продвижения к кото-рым уже ведется (в частности, в виде диалогов по «дорожным картам»), прежде всего — Общее европейское экономическое пространство.

Урегулирование вопросов транзита в российский эксклав в рамках международных соглашений РФ — ЕС позволило Москве не допустить нарастания политического и социального недоволь-ства в регионе, хотя окончательно не снята с политической пове-стки проблема перспектив развития Калининградской области, что создает почву для «пораженческих» настроений у региональ-ной элиты и локального сепаратизма некоторых слоев населения. Ложную постановку этой долгосрочной и стратегической про-блемы в рамках дилеммы — или «военная база», или «центр раз-вития» — федеральному центру, после серии сокращений и реор-ганизаций БФ РФ, вроде бы удается перевести в духе сложив-шихся международных реалий в прагматичную плоскость и то и другое. Социально-экономические проблемы Калининградской области — это общие проблемы России. Специфические про-блемы региона в связи с расширением Евросоюза на восток мож-но решать, как показал опыт, путем рутинной дипломатической работы в ходе переговорного процесса РФ — ЕС, отложив эффект-ные прорывные решения до создания более подходящей обстановки.

Проблема будущего Калининградской области состоит, оче-видно, в том, что региону для того, чтобы стать экономически эффективным и дееспособным, нужно становиться более евро-пейским, но слишком интенсивная и успешная европеизация при стагнации реформ в России в целом порождает у ряда политиков опасения, что это усилит дрейф области из России, стимулирует центробежные тенденции, рост региональной автономизации и сепаратизма. Иными словами, существует страх превращения стагнирующего региона в процветающий и нежелающий дейст-вовать по указке федерального центра. Однако если социально-экономическая ситуация не будет улучшаться, то в проигрыше останутся и Калининградская область, и федеральный центр, ко-торому придется принимать экстренные меры по нормальному обеспечению области за счет ресурсов РФ.

192

В целом борьба за интересы жителей эксклава может вестись исключительно как защита совокупности их долговременных жизненных интересов, а не только за облегчение гражданского транзита, приграничной торговли и частных поездок жителей об-ласти в страны ЕС. У элиты и всех жителей Калининградской области не должно быть сомнений в том, что политическая пер-спектива области — в составе России, постольку ее политический капитал — представление интересов России в Прибалтике. А ис-пользовать в полной мере собственные экономические ресурсы Калининградской области лучше в рамках единого хозяйствен-ного комплекса страны. Этому должны быть подчинены любые «особые экономические условия», которые могут быть предос-тавлены региону.

193

Глава 5. Сравнительная характеристика экономического потенциала Ленинградской, Новгородской и Псковской областей

5.1. Структурные различия трех региональных экономик Для изучения современного значения различных субъектов Фе-дерации в европейских связях России и оценки перспектив изме-нения их роли следует сопоставить, с одной стороны, сформиро-вавшиеся географические, экономические и социальные характе-ристики регионов, а с другой стороны, оценить специфику про-водимой в них региональной экономической политики. Рассмот-рению каждой из двух групп факторов посвящен отдельный па-раграф данной главы.

Конечно, разделение факторов развития внешнеэкономиче-ских связей на исторически сложившиеся («объективные») и обу-словленные текущей политикой властей («субъективные») явля-ется довольно условным, особенно в долгосрочном плане. Дейст-вительно, грамотные мероприятия региональных властей в эко-номической и социальной сфере могут компенсировать недос-таточный ресурсный потенциал области и стимулировать разви-тие новых свойств территории, которые со временем кардиналь-ным образом преобразят «объективные» факторы. В то же время текущая политика региональных властей во многом обусловлена не только волевыми решениями отдельных руководителей, но и

194

складывающейся в субъекте Федерации и в стране в целом обще-ственно-политической ситуацией. Кроме того, одни и те же меры экономической политики в регионах с неодинаковыми «старто-выми» условиями могут приводить к разным результатам (или, по крайней мере, обладать разной степенью эффективности). Тем не менее для целей данного исследования в силу рассмотрения ограниченного временного промежутка (ретроспективный анализ затрагивает лишь период трансформационного перехода к рынку с начала 90-х гг., а прогноз развития не идет дальше 10—15 лет) разделение всех факторов развития внешнеэкономических связей на две большие группы, на наш взгляд, методологически оправданно.

Специфика исторически сложившихся («объективных») фак-торов развития экономических связей с европейскими странами проявляется в структурных различиях рассматриваемых нами хозяйств трех регионов российского Северо-Запада — Ленин-градской, Новгородской и Псковской областей. Сопоставление трех регионов целесообразно проводить по следующим основным направлениям:

— ресурсный потенциал (в широком смысле этого термина, который подразумевает оценку природного богатства региона, уровня развития человеческого капитала, инфраструктуры и т. п.);

— экономико-географическое положение (так как невыгодно расположенные богатые ресурсы могут быть проигнорированы основными экономическими игроками);

— сложившаяся отраслевая структура регионального хозяй-ства (анализ которой особенно важен для периода кардинальных социально-экономических реформ, в ходе которых одни отрасли специализации экономики показывают свою нежизнеспособ-ность, а другие иллюстрируют прекрасную динамику).

Ресурсный потенциал

Ни один из трех регионов не обладает уникальными запасами каких-либо полезных ископаемых, однако нельзя сказать, что рассматриваемые нами территории совершенно обделены при-родными ресурсами. При этом больших различий между Ленин-

195

градской, Новгородской и Псковской областями нет. В лучшую сторону выделяется Ленинградская область, где есть сравни-тельно крупные месторождения бокситов, горючих сланцев и фосфоритов. Кроме того, во всех трех регионах основная часть минеральных ресурсов представлена сырьем для промышленно-сти строительных материалов. В то же время все три региона ис-пытывают дефицит энергетических ресурсов (как нефтегазовых, так и гидроэнергетических, что, однако, не помешало создать в Ленинградской области первую в стране ГЭС — на Волхове, для обслуживания алюминиевого завода). Тем не менее благодаря поставляемому из других регионов нефтегазовому сырью в Ле-нинградской области производится такое количество электро-энергии, что имеется даже возможность ее экспортировать.

Намного большую ценность во всех трех областях представ-ляют лесные ресурсы. По запасам древесины регионы не входят в число российских лидеров, однако их величина достаточна для развития собственного лесопромышленного комплекса. Общая площадь лесного фонда в начале 1993 г. составляла в Ленинград-ской области 3387 тыс. га, в Новгородской — 1817 тыс. га, в Псковской — 1023 тыс. га. При этом запас древесины на корню равнялся, соответственно, 583, 289 и 156 млн м3. Учитывая раз-меры территории регионов и численность их населения, можно сказать, что Псковская область была обеспечена лесными ресур-сами несколько хуже, чем два других региона. Через 5 лет (а именно с таким интервалом проводится государственный учет лесного фонда) лесопокрытая площадь выросла во всех трех ре-гионах, причем запас древесины на корню увеличился к 1998 г. в Ленинградской области на 10 %, в Новгородской — на 34 %, а в Псковской — на 16 %. Поскольку в целом по стране показатель вырос менее чем на 2 %, каждый из рассматриваемых нами ре-гионов улучшил свои позиции. После 1998 г. масштабы лесовос-становления во всех трех областях стабильно возрастают (по стране в целом — сокращаются)166.

К сожалению, данные Росстата за 2003 г. оказались несопос-тавимыми с информацией десятилетней давности, поскольку те- 166 Регионы России. Социально-экономические показатели. 2004: Стат. сб. М.: Росстат, 2004. С. 344, 383.

196

перь стали учитываться также леса, не входящие в лесной фонд (в Ленинградской области на них приходится около 26 % общего запаса древесины на корню, в Новгородской — 33 %, в Псков-ской — 47 %). Таким образом, в начале 2003 г. лесопокрытая площадь в трех регионах составила, соответственно, 4667, 3507 и 2122 тыс. га, а запас древесины — 825, 614 и 342 млн м3. За 1998—2002 гг. показатель сократился лишь в Ленинградской об-ласти167 (по-видимому, за счет вырубки лесов, не входящих в лес-ной фонд, для расчистки территории под масштабное строитель-ство в регионе).

Сравнительно неблагоприятные природно-климатические ус-ловия ограничивают возможности сельскохозяйственной спе-циализации регионов. Климат в Ленинградской области — пере-ходный от морского к континентальному, однако регион распо-ложен в зоне средней и южной тайги с ее малоплодородными подзолистыми и болотными почвами. Климат в Псковской и Нов-городской областях — умеренно континентальный, а находятся регионы в зонах южной тайги и смешанных лесов (причем здесь так же, как и в Ленинградской области, почвы преимущественно подзолистые и болотные).

Тем не менее природные условия для жизни в регионах оце-ниваются как весьма благоприятные в Новгородской и Псковской областях и как благоприятные в Ленинградской области168. К то-му же большая часть территории регионов характеризуется не-плохой экологической ситуацией. Именно этот аспект природных ресурсов в современных реалиях намного важнее для развития региональной экономики, нежели агроклиматические условия — внешние инвесторы не очень охотно идут в «проблемные» ре-гионы, да и квалифицированные специалисты хотят жить в ком-фортной обстановке.

В то же время трудовые ресурсы трех рассматриваемых ре-гионов также не отличаются особенными характеристиками. 167 Регионы России. Социально-экономические показатели. 2004. С. 383; Регионы России. Социально-экономические показатели. 2003: Стат. сб. М.: Росстат, С. 351. 168 География России: Энциклопедия. М.: Большая Российская Энцикло-педия, 1998. С. 326, 403, 475.

197

Средний уровень образования занятого населения в каждой из областей ниже общероссийского показателя. Большие возможно-сти для обучения жителей Ленинградской области в вузах сосед-него Санкт-Петербурга не оказывают позитивного влияния на экономику региона, так как значительная часть квалифицирован-ных работников ездит на работу в Петербург (либо вообще пере-езжает в этот город). В результате в 2004 г. только 21,5 % заня-тых в экономике Ленинградской области имели высшее образо-вание (хотя рост показателя все же наблюдается: в 2002 г. было лишь 17,9 %), тогда как в целом по стране — 25,6 % (в 2002 г. — 22,7 %). Для сравнения: в Санкт-Петербурге в 2004 г. было 39,2 % занятых с высшим образованием (в 2002 г. —.36,9 %). Новгородская область по этому показателю близка к уровню Ле-нинградской области, хотя немного отстает (в 2004 г. — 19,8 %, в 2002 г. — 18,3 %). При этом положение в Новгородской области осложняется тем, что специальности многих людей с высшим образованием оказываются невостребованными в современных экономических условиях. Так, в 2003 г. в регионе более 13 % без-работных (в 2002 г. — 14 %) имели высшее образование (в целом по стране показатель не достигал в 2003 г. 11 %, а в 2002 г. — 10 %). Похожая картина складывается и в Псковской области, хотя в целом ситуация в регионе все-таки улучшается. Благодаря заметному сокращению в 2003 г. безработицы среди лиц с выс-шим образованием увеличилась доля квалифицированных кадров в структуре занятости (в 2004 г. — 22,3 % всех работников об-ласти имели высшее образование)169. Все это накладывает огра-ничения на развитие современных отраслей сферы услуг и про-мышленности в рассматриваемых регионах.

Еще хуже ситуация с научными кадрами — только Ленин-градская область имеет некоторый потенциал для развития нау-коемких отраслей. В 2003 г. на предприятиях и в организациях области в сфере НИОКР было занято более 600 исследователей с 169 Инвестиции в России 2005. М.: Росстат, 2005. С. 30; Регионы России. Социально-экономические показатели. 2004. С. 108, 115; Регионы Рос-сии. Социально-экономические показатели. 2003. С. 104, 111. Следует, правда, отметить низкую точность представленных данных, которые базируются на выборочных обследованиях Росстата.

198

учеными степенями (регион занимал в России 19-е место). В Псковской области таких исследователей было всего 72 человека, а в Новгородской области — лишь 27. Ниже показатель был только в Костромской области, Республике Ингушетия, Еврей-ской АО, Чукотском, Таймырском и Ненецком АО. Конечно, нужно понимать, что многие кандидаты и доктора наук с появле-нием благодаря рыночным реформам новых экономических пер-спектив ушли работать в другие сферы. Однако масштабы явле-ния не следует переоценивать, учитывая повышение интереса к научной деятельности в последние годы в связи с некоторой ста-билизацией в сфере НИОКР и сокращением социальных перспек-тив роста в бизнесе. Так, в Москве число исследователей с науч-ными степенями снизилось по сравнению с 1993 г. только на 21 %, а в Санкт-Петербурге — на 32 %. За это же десятилетие в Ленинградской области показатель вырос на 26 % (правда, ис-ключительно за счет 1994—1995 гг.), а в Псковской области — в 2,3 раза, что было примером высокой динамики для страны в целом. При этом в Новгородской области наблюдалась стабилизация пока-зателя (в сумме за 10 лет сокращение составило менее 4 %)170.

Одновременно рассматриваемые области выделяются высо-ким удельным весом занятых, имеющих среднее профессиональ-ное образование. Это свидетельствует о значительных квалифи-цированных кадрах производственных рабочих, что может соз-дать благоприятные предпосылки развития традиционных отрас-лей промышленности во всех трех регионах.

Самой мощной инфраструктурой отличается Ленинград-ская область, однако в соседних Псковской и Новгородской об-ластях также достигнут ее сравнительно высокий (хотя и не максимальный в стране) уровень развития. Наиболее наглядным примером служит транспортная инфраструктура. Густота сети железных дорог и автомобильных дорог с твердым покрытием в рассматриваемых трех регионах выше средних показателей по Европейской части России, но меньше, чем во многих регионах Центральной России. Однако это компенсируется наличием в каждом из регионов крупных магистралей. Через все три области проходят и магистральные трубопроводы. 170 Регионы России. Социально-экономические показатели. 2004. С. 778.

199

Экономико-географическое положение

По-видимому, ни Ленинградская, ни Новгородская, ни Псковская области не могли бы успешно реализовать свой заметный, но не самый выдающийся ресурсный потенциал, если бы они не выде-лялись среди других субъектов Российской Федерации крайне вы-годным экономико-географическим положением. Оно определя-ется главным образом двумя составляющими — близостью к Санкт-Петербургу и небольшой удаленностью от Москвы с их емкими рынками сбыта и огромным производственным и финан-совым потенциалами, а также транзитным положением на пути товаропотоков из многих регионов России в страны Балтии и Финляндию, а через них — в Западную Европу.

Наиболее выгодным экономико-географическим положением обладает Ленинградская область — регион, имеющий выход к морю, где возможно создание большого числа экспортных тер-миналов для вывоза различных грузов в страны Северной и За-падной Европы. Кроме того, Ленинградская область непосредст-венно окружает Санкт-Петербург, причем некоторые районы об-ласти являются неотъемлемой частью Петербургской городской агломерации (прежде всего Всеволожский и Ломоносовский, а также значительные части Гатчинского, Кировского и Тоснен-ского). Нельзя забывать и о позитивном влиянии соседства ре-гиона с высокоразвитой Финляндией.

Определенные преимущества экономико-географического положения имеет и Новгородская область, лежащая на пути из Санкт-Петербурга (до которого от областного центра всего 180 км) в Москву. При этом оценивать положение Новгородской области по отношению к Ленинградской можно двояко. С одной стороны, Ленинградская область расположена непосредственно вокруг Санкт-Петербурга. С другой стороны, Новгородская об-ласть не завязана только на этот город. Даже если после учебы в «северной столице» жители Ленинградской области возвраща-ются в свои родные города и поселки, они могут ездить (из-за высокой заработной платы) на работу в Санкт-Петербург, совер-шая регулярные маятниковые миграции (что лишает Ленинград-

200

скую область значительной части квалифицированных трудовых ресурсов). Для Новгородской области отток кадров возможен лишь на более или менее постоянной основе. В Ленинградскую скорее, чем в соседнюю Новгородскую придут инвесторы из Санкт-Петербурга (в том числе иностранные дочерние фирмы со штаб-квартирами в этом городе). Однако инвесторы из Москвы, которая в финансовом отношении заметно опережает «северную столицу», с большей вероятностью предпочтут размещать свои капиталовложения в Новгородской области, а не в Ленинград-ской области (причем не столько из-за ее удаленности, сколько из-за нежелания обострять конкуренцию с петербургскими ком-паниями). Наконец, предприятия Новгородской области нахо-дятся в более благоприятных условиях с точки зрения работы сразу на два крупных рынка сбыта — Северо-Западной и Цен-тральной России.

Стоит, однако, заметить, что прохождение через половину го-родов Новгородской области железнодорожной и автомобиль-ной магистралей, связывающих два крупнейших хозяйственных центра России, не дает каких-то уникальных выгод, как это пы-таются представить некоторые исследователи «новгородского экономического успеха». Достаточно вспомнить, что положение соседа Новгородской области — Тверской области — еще более выгодное, так как регион также лежит между Москвой и Санкт-Петербургом, но ближе к более развитой и богатой столице.

Нет непосредственных преимуществ в экономико-географи-ческом положении Новгородской области и по отношению к рас-сматриваемой нами Псковской области. Например, Псков лежит на полпути между Санкт-Петербургом и Ригой — столицей од-ного из государств-членов ЕС, и с каждым из этих городов (уда-ленных на 280 км) Псков связывают автомобильные и железно-дорожные магистрали. Второй по величине город Псковской об-ласти — Великие Луки — находится на трассе, связывающей Москву (и всю Центральную Россию) с Ригой и другими портами Латвии, через которые идет значительная часть российского экс-порта. При этом Великие Луки удалены от Москвы на меньшее расстояние, нежели Великий Новгород.

201

Нельзя забывать и о непосредственной границе Псковской области с двумя новыми членами Евросоюза — Эстонией и Лат-вией, а также Белоруссией. Более того, Псков и Великие Луки — два из трех крупных российских городов, удаленных (по авто-трассам) сразу от четырех европейских столиц менее чем на 600 км — от Минска, Вильнюса, Риги и Таллина (Калининград — от Варшавы). Следовательно, выехав из Пскова или Великих Лук утром, уже к вечеру можно доехать на машине до любой из четы-рех названных столиц. Таким образом, пример Псковской об-ласти показывает исторический характер оценки выгодности эко-номико-географического положения. По сравнению с Новгород-ской областью у Псковской экономико-географической потен-циал больше, но реализовать его можно только при условии ус-пешного развития интеграции России с ЕС.

Сложившаяся отраслевая структура регионального хозяйства

Лишь на первый взгляд анализ вклада разных отраслей в создание валового регионального продукта (ВРП) Ленинградской, Новго-родской и Псковской областей показывает большие различия в структуре трех региональных хозяйств (табл. 11). Так, в 2003 г. почти 2/3 ВРП Ленинградской области сформировалось за счет отраслей, производящих товары, тогда как в Псковской области их вклад не достиг и 2/5 ВРП. Структура ВРП Новгородской об-ласти представляет собой некий промежуточный вариант. Эти различия трех регионов нельзя объяснить какой-то текущей спе-цификой, так как выявленные контрасты существуют по крайней мере все последнее десятилетие, хотя может и не в столь ярко выраженной форме. Например, в 1996 г. вклад отраслей, произ-водящих товары, составлял в Ленинградской области 65,8 %, Новгородской — 61,2 %, а Псковской — только 52,3 %171. 171 Национальные счета России в 1996—2003 годах: Стат. сб. М.: Рос-стат, 2004. Табл. 3.5.

202

Таблица 11 Структура ВРП Ленинградской, Новгородской

и Псковской областей в 2003 г., %

Отрасли, производящие товары

Отрасли, производящие услуги

Область

Всего

Промы

шлен-

ность

Сельское хозяй-

ство

Строительство

Всего

Транспорт

Торговля

и ком

-мерческая дея-

тельность по

реализации

то-

варов и услуг

ЖКХ

Ленинградская 64,1 36,6 9,0 17,3 35,9 7,8 8,7 3,5 Новгородская 56,6 38,1 9,1 8,2 43,4 6,6 12,2 5,7 Псковская 37,9 19,1 10,6 7,1 62,1 14,5 20,2 3,4 Составлено на основе: Национальные счета России в 1997—2004 годах: Стат. сб. М.: Росстат, 2005. Табл. 3.7.

На самом деле различия в отраслевой структуре трех регио-нальных хозяйств не столь глубоки. Каждая из областей пред-ставляет собой среднеразвитый промышленный регион, находя-щийся на самых начальных стадиях перехода к постиндустриаль-ному обществу. Сельское хозяйство в каждом из регионов также играет определенную роль — его вклад в ВРП во всех трех об-ластях выше среднего по России значения (которое в 2003 г. со-ставляло 6 %). Аграрный сектор развит в Ленинградской области, а в значительной мере и в соседних Псковской и Новгородской областях благодаря специализации на пригородном животновод-стве и растениеводстве. Например, Ленинградская область начи-ная с 2001 г. неизменно занимает 1-е место в стране по производ-ству яиц, а в урожайные годы также выделяется показателями валового сбора картофеля, овощей, плодов и ягод. Помимо про-чего, это означает наличие местной сырьевой базы для развития во всех трех областях пищевой промышленности. В то же время выращивание льна в Новгородской и Псковской областях вряд ли может оказать заметное влияние на успешное развитие текстиль-ной промышленности в этих регионах.

203

Лишь Псковская область выделяется повышенным значением транспорта, что показывает то высокое значение, которое имеет в региональном хозяйстве обслуживание транзитных товаропото-ков. При этом большее значение сферы услуг в Псковской об-ласти в основном вызвано даже не повышенной ролью индустри-альных услуг, а меньшим значением самой промышленности. На-пример, в 2003 г. размер добавленной стоимости, созданной в промышленности, в расчете на душу населения составил в Псков-ской области лишь 7,7 тыс. руб., тогда как в Новгородской области — 21,7 тыс. руб., а в Ленинградской — вообще 29,1 тыс. руб.

Во всех трех областях не развиты многие современные от-расли сферы услуг. Причем речь идет не только о банковском или страховом бизнесе, который традиционно концентрируется в ве-дущих экономических центрах (на Северо-Западе России это прежде всего Санкт-Петербург), но и о современной связи (на-пример, обеспеченность населения мобильными телефонами здесь ниже среднероссийского показателя172), даже в туристиче-ском бизнесе. До сих пор Новгородская, Ленинградская и Псков-ская области не могут реализовать мощный потенциал для разви-тия познавательного туризма, заметно уступая Санкт-Петербургу и дворцово-парковым ансамблям его ближних пригородов. Во многом это связано с нехваткой серьезных маркетинговых уси-лий, а также элементарным отсутствием достаточного числа комфортабельных гостиниц среднего класса, хороших ресторанов и прочих предприятий сектора питания в Великом Новгороде, Пскове, Выборге, Шлиссельбурге и других историко-культурных центрах рассматриваемых регионов. По-видимому, одной из глу-бинных причин этого является подлинно индустриальный харак-тер экономики областей, когда ставка на хозяйственное развитие через повышение роли сферы услуг даже не делается.

Пониженная доля сферы услуг в Ленинградской области объ-ясняется административной самостоятельностью ее центра — Санкт-Петербурга. Именно Петербург является для всей Ленин-градской области основным «центральным местом», обслужи- 172 Хотя точные данные по Ленинградской области определить нельзя, поскольку многие ее жители становятся абонентами петербургских под-разделений компаний сотовой телефонной связи.

204

вающим потребности ее жителей в значительной части самых разнообразных услуг (и коммуникационных, и социальных, и финансовых). Наиболее ярко выполнение Петербургом функций центра оказания услуг для окружающей его Ленинградской об-ласти проявляется в сфере здравоохранения — по обеспеченно-сти населения врачами Санкт-Петербург перехватил у Москвы лидерство, а Ленинградская область занимает в стране 3-е место с конца. При этом признанный индикатор качества медицинского обслуживания — уровень младенческой смертности — показы-вает сравнительно благополучную ситуацию в обоих регионах. У Санкт-Петербурга было 1-е место в стране в 2002 г., 3-е — в 2003 г. и 2-е — в 2004 г., а у Ленинградской области 19-е место в 2002 г. и 8-е — в 2003—2004 гг.173

Не менее наглядны и показатели по торговле, вносящей ос-новной вклад в создание добавленной стоимости в сфере услуг. Так, в 2005 г. оборот розничной торговли на душу населения в Ленинградской области был меньше, чем в Санкт-Петербурге, в 1,7 раза, тогда как оборот на душу населения оптовой торговли организаций оптовой торговли — в 6,1 раза174. Помимо того что часть жителей Ленинградской области предпочитает делать по-купки в Санкт-Петербурге, значительная часть предприятий оп-товой торговли, снабжающих торговые фирмы в небольших го-родах и сельских районах, находится в областном центре.

Индустриальный характер экономики всех трех рассматри-ваемых областей требует более детального анализа структуры промышленного производства. Для этого необходимо ответить прежде всего на два вопроса — насколько высока степень отрас-левой концентрации промышленного производства в регионах, и на каких производствах специализируется индустриальный сек-тор в каждой из областей.

Уровень отраслевой концентрации промышленного производ-ства позволяет оценить расчет коэффициента Херфиндаля — 173 См.: Демографический ежегодник России. 2005: Стат. сб. М.: Росстат, 2005. С. 278—290; Регионы России. Социально-экономические показа-тели. 2004. С. 64, 294. 174 См.: Социально-экономическое положение России. Декабрь 2005: Стат. сб. М.: Росстат, 2006. С. 375, 379.

205

Хиршмана. Обычно он используется для математической харак-теристики концентрации товарного экспорта (или импорта) стра-ны, но его можно применить и при изучении промышленного производства, заменив данные об экспорте по товарным группам информацией о промышленном производстве по отдельным от-раслям. Коэффициент может изменяться от 0 (все отрасли пред-ставлены в равной мере) до 1 (все промышленное производство в городе обеспечивается одной отраслью).

Исходя из имеющихся статистических данных, расчет целе-сообразно проводить по 13 отраслям: 1) электроэнергетика, 2) топливная промышленность, 3) черная металлургия, 4) цветная металлургия, 5) химическая и нефтехимическая промышленность (включая химико-фармацевтическую отрасль), 6) машинострое-ние и металлообработка (включая производство медицинской техники), 7) лесная, деревообрабатывающая и целлюлозно-бу-мажная промышленность, 8) промышленность строительных ма-териалов, 9) стекольная и фарфорофаянсовая промышленность (включая производство медицинских изделий из стекла, фарфора и пластмасс), 10) легкая промышленность, 11) пищевая промыш-ленность, 12) мукомольно-крупяная и комбикормовая промыш-ленность, 13) полиграфическая и другие отрасли промышленности.

Очевидно, что удельный вес разных отраслей не может быть равным в силу изначально разного масштаба спроса на их про-дукцию. Например, стекольная и фарфорофаянсовая промыш-ленность никогда не входит в тройку важнейших отраслей — да-же во Владимирской области со знаменитым центром Гусь-Хрустальный. Поэтому коэффициент Херфиндаля — Хиршмана никогда не бывает близок к нулю. Однако, как показывает опыт расчета показателя для экспорта (а отдельные товарные группы также имеют разный удельный вес), качественные различия ко-эффициент передает очень хорошо. В нашем случае коэффициент исчисляется по формуле: )13/11/()13/1)/((

13

1

213

1−−= ∑ ∑

= =i iii xxH , где xi — объ-

ем произведенной в i-й отрасли продукции, а 13 — число от-раслей.

Расчет отраслевой концентрации промышленного производ-ства показал, что его уровень в рассматриваемых областях, как

206

правило, ниже по сравнению с соседними регионами (а также Ка-лининградской областью), причем в Ленинградской области он стабильно минимальный (табл. 12). Большая диверсификация промышленности показывает ее устойчивость, что свидетель-ствует о хороших перспективах долгосрочного развития эконо-мики региона. В то же время узкая специализация на одной от-расли на каком-то этапе может придать региональному хозяйству большой динамизм (примером служит Вологодская область, спе-циализирующаяся на черной металлургии благодаря череповец-кой компании «Северсталь»).

Таблица 12

Коэффициент отраслевой концентрации промышленного производства

Регион 1995 1999 2003

Ленинградская область 0,16 0,16 0,16 Новгородская область 0,21 0,25 0,18 Псковская область 0,26 0,26 0,26 Санкт-Петербург 0,24 0,36 0,30 Республика Карелия 0,37 0,42 0,33 Вологодская область 0,42 0,55 0,51 Тверская область 0,18 0,18 0,25 Смоленская область 0,16 0,22 0,20 Калининградская область 0,22 0,23 0,27

Составлено по расчетам автора на основе: География России: Энцикло-педия. С. 700—703; Регионы России. Социально-экономические показа-тели. 2004. С. 452—453; Регионы России. 2000. М.: Госкомстат России, 2000. Т. 2. С. 372—375.

Основу промышленности Ленинградской области состав-ляют три отрасли — пищевая промышленность, лесная, дерево-обрабатывающая и целлюлозно-бумажная промышленность и топливная промышленность, причем за годы реформ доля первой из них заметно выросла, а последней — сократилась. Как отмеча-лось выше, местные топливные ресурсы Ленинградской области ограничиваются горючими сланцами, а также торфом. В то же время отсутствие нефтегазовых месторождений компенсируется магистральными трубопроводами, проходящими через террито-

207

рию региона. Именно их наличием (впрочем, как и необходимо-стью обеспечивать топливом емкий рынок Петербургской город-ской агломерации) обусловлено размещение в городе Кириши крупного предприятия по производству мазута, бензина, дизель-ного топлива и других продуктов переработки углеводородов («Киришинефтеоргсинтез»). Для пищевой отрасли и лесопро-мышленного комплекса в Ленинградской области также имеются хорошая сырьевая база и близко расположенные привлекатель-ные рынки сбыта. В результате в регионе действует несколько мощных предприятий (например, Светогорский ЦБК).

В то же время в промышленности Ленинградской области выделяется еще целый спектр отраслей. В частности, следует от-метить электроэнергетику — это и ГЭС, и тепловые станции, и Ленинградская АЭС около Соснового Бора. В области развито также машиностроение самых разных направлений. Цветная ме-таллургия представлена в регионе полным циклом алюминиевой подотрасли — от добычи бокситов в Бокситогорском и Тихвин-ском районах до выплавки металла на Волховском алюминиевом заводе (хотя глинозем производится из местных бокситов только в Бокситогорске, тогда как производство в Волхове и Пикалеве завязано на поставки нефелинов с Кольского полуострова). Кро-ме того, заметную роль играют производство строительных мате-риалов и химическая промышленность («Фосфорит», специали-зирующийся на выпуске минеральных удобрений и серной ки-слоты).

Несмотря на сравнительно низкий коэффициент отраслевой концентрации промышленного производства, в Новгородской области нет такого разнообразия в индустриальном секторе, как в Ленинградской области. Ключевой отраслью Новгородской области является химическая и нефтехимическая промышлен-ность, представленная главным образом компанией «Акрон» — производителем минеральных удобрений, а также метанола, син-тетического аммиака и пластмасс, причем область является од-ним из ведущих в России производителей удобрений. Размеще-ние этого предприятия также привязано не к сырьевым месторо-ждениям, а к магистральным трубопроводам.

Второй по значению (которое постоянно возрастает в ре-гионе) является пищевая промышленность. Изначально она бази-

208

ровалась преимущественно на местном сырье (мясомолочная и консервная подотрасли), однако благодаря привлеченным евро-пейским инвестициям специализация пищевых производств стала более разносторонней. На солидной сырьевой базе основывается и развитие лесопромышленного комплекса региона. Машино-строение Новгородской области заметно трансформировалось в годы реформ, но не потеряло своего значения. В последние годы стали возрождаться некоторые производства, например выпуск цветных телевизоров. В целом промышленная структура Новго-родской области довольно подвижная, что объясняется прихо-дом в последние годы в регион большого числа новых инвесторов.

В Псковской области две ведущие отрасли промышленности — машиностроение (преимущественно электротехническое) и пищевая промышленность. Легкая промышленность региона пе-реживает в последнее десятилетие не лучшие времена. Проблемы развития характерны и для текстильной (льняной) промышленно-сти, и для швейной, обувной и даже трикотажной промышленно-сти (хотя еще недавно Псковская область входила в пятерку ве-дущих производителей трикотажных изделий в России). Кроме того, в области развиты производство стройматериалов и еще ряд отраслей. Потенциал для наращивания выпуска продукции лесо-промышленного комплекса, однако, почти не задействован, при-чем Псковскую область отличает низкая степень переработки сырья.

Основная проблема отраслевой структуры промышленности Псковской области заключается в высоком удельном весе произ-водств, которые в стране в целом не смогли безболезненно при-способиться к рыночным условиям. Это относится и ко всем под-отраслям легкой промышленности, и к значительной части пред-приятий машиностроительного комплекса региона. Если срав-нить сокращение выпуска отдельных товаров промышленной специализации Псковской области со средними по стране показа-телями, то картина будет выглядеть действительно неоднозначно — у региона есть и относительные «успехи» (например, в 2005 г. выпуск обуви составил 27 % от уровня 1990 г. против 11 % по стране в целом), и явные неудачи. Более того, в последние годы ситуация в некоторых подотраслях даже усугубилась. Наглядной

209

иллюстрацией проблемы служат физические объемы выпуска некоторых важнейших видов продукции легкой промышленно-сти. Так, в 2005 г. производство чулочно-носочных изделий в Псковской области составило меньше 8 % от уровня 1990 г. (по стране в целом — 32 %) и лишь 29 % от уровня 2000 г. (по Рос-сии в среднем — 97 %). Объемы производства трикотажных из-делий в Псковской области за 15 лет упали до 6 % (в стране в це-лом — до 14 %), причем показатель 2005 г. даже от уровня 2000 г. составил лишь 19 % (в России в среднем — более 80 %)175.

В то же время следует подчеркнуть, что в Псковской области не было и нет большого числа безнадежных производств. Показа-телен пример ряда российских регионов, где действуют успеш-ные производители тех товаров, в выпуске которых в Псковской области сложилась удручающая ситуация. Например, в Калинин-градской области, лидирующей по масштабам выпуска чулочно-носочных изделий, в 2005 г. объемы производства превысили уровень 1990 г. в 3,1 раза. В Смоленской области, которая еще в советские времена была одним из ведущих производителей дан-ной продукции, объемы выпуска составили 88 % от уровня 1990 г. (и 113 % от уровня 2000 г.). Хотя в целом в трикотажной промышленности России ситуация не столь радужная, в регио-нах-лидерах (несмотря на разную динамику до и после кризиса 1998 г.) она намного лучше, чем в Псковской области. В Чувашии и Приморском крае в 2005 г. объемы выпуска составили, соответ-ственно, 60 и 105 % от уровня 1990 г. и 103 и 58 % от уровня 2000 г.176 Для успешной адаптации предприятиям часто требо-вались лишь незначительное изменение ассортимента выпускае-мой продукции и улучшение ее качества. Однако в Псковскую об-ласть необходимые для этого инвестиции не пришли.

Таким образом, сопоставление структурных различий трех региональных экономик (включая их ресурсный потенциал) по- 175 См.: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2004. С. 502—505; Социально-экономическое положение России. Декабрь 2005. С. 311—346. 176 См.: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2004. С. 502—505; Социально-экономическое положение России. Декабрь 2005. С. 317, 323, 332, 345.

210

зволяет сделать несколько кратких выводов в отношении разви-тия экономических связей Ленинградской, Новгородской и Псков-ской областей с европейскими партнерами.

1. Во всех областях отсутствуют выдающиеся природные ре-сурсы, способные создать основу внешнеторговых отношений с ЕС или привлечь крупных европейских инвесторов.

2. Имеющиеся природные, трудовые и инфраструктурные ре-сурсы в сочетании с крайне выгодным экономико-географичес-ким положением тем не менее создают хорошие перспективы для развития внешнеэкономических связей с европейскими партне-рами и для Ленинградской, и для Новгородской, и для Псковской областей.

3. Анализ отраслевой структуры трех региональных хозяйств показывает, что главной отраслью их специализации является промышленность, которая и привлекает основное внимание зару-бежных компаний.

4. Все три области имеют диверсифицированную структуру промышленности (причем коэффициент отраслевой концентра-ции промышленного производства наименьший у Ленинградской области), что означает возможность устойчивого развития эко-номики и широкий выбор сфер хозяйственного взаимодействия с партнерами из Евросоюза.

5. Каждый из рассматриваемых регионов, безусловно, имеет индивидуальные конкурентные преимущества на фоне своих со-седей, однако различия не столь велики, чтобы объяснить суще-ствование большого разрыва в интенсивности внешнеэкономиче-ских связей областей с европейскими партнерами.

6. В то же время многие ресурсные и структурные характери-стики рассматриваемых трех регионов в полной мере могут про-явиться лишь в определенных исторических условиях, причем Псковская область показывает, как возможности могут быть упущены (нехватка инвестиций не позволила модернизировать легкую промышленность и электротехническое машиностроение, вялое развитие интеграции с ЕС превратило выгодное пригра-ничное положение области вблизи четырех европейских столиц в недостаток), тогда как Новгородская область иллюстрирует удач-ный пример использования даже незначительных преимуществ.

211

5.2. Сопоставление региональной экономической политики трех областей

Использование даже незначительных преимуществ или, напро-тив, неумение эксплуатировать большой потенциал лишь в не-значительной мере связаны с волей случая или внешними воздей-ствиями (например, изменениями в федеральном законодатель-стве). В гораздо большей мере такие различия между регионами определяются эффективностью экономической политики регио-нальных властей. Ее сравнение в Ленинградской, Новгородской и Псковской областях целесообразно начать с общей оценки. От того, насколько эффективно проводится экономическая политика во всех сферах, зависит создание в регионе благоприятной пред-принимательской среды и комфортного социального фона. Далее следует уделить особое внимание специфике инвестиционной политики в каждой из областей, так как именно ее успех оказы-вает решающее воздействие на развитие внешнеэкономических связей с европейскими партнерами.

Основные черты экономической политики в трех областях

В основе различий в экономической политике, проводимой регио-нальными властями Ленинградской, Новгородской и Псковской областей, лежат политические факторы. Позиции реформатор-ских сил и стабильность власти определяют и темпы социально-экономических преобразований, и общее направление структур-ных сдвигов в хозяйстве регионов.

Новгородская область с самого начала 90-х гг. относится к реформаторским территориям и при этом характеризуется стабильностью системы региональной власти. Губернатором здесь с 1991 г. бессменно является М. Прусак, причем как раз ад-министрация области в значительной мере определяет экономи-ческую политику региона. В то же время здесь нет серьезных разногласий между исполнительной и законодательной ветвями власти (Областная дума также считается реформаторской, при-чем в основном состоящей из людей, поддерживаемых губерна-

212

тором). Нет особых противоречий, не говоря уже о сложных кон-фликтах, между региональной властью и руководством муници-палитетов.

В результате в Новгородской области удалось осуществить значительные преобразования, направленные на стимулирование рыночных отношений. В частности, в регионе быстро были про-ведены масштабная приватизация и либерализация земельного рынка, создана необходимая институциональная среда для эф-фективной предпринимательской деятельности. Если точнее, в данном субъекте Федерации сложилась система региональных структур по поддержке предприятий всех видов: областная тор-гово-промышленная палата, бизнес-парк, лизинговая компания, учебно-деловой центр предпринимательства и малого бизнеса, межрегиональный маркетинговый центр, банки, аудиторские фирмы, страховые компании и т. п. Это позволило Новгородской области использовать пионерные преимущества в сфере привле-чения капиталовложений, направленных на дальнейшую модер-низацию регионального хозяйства.

В Псковской области, напротив, у власти постоянно нахо-дятся консервативно настроенные силы, причем за годы реформ областное руководство менялось трижды. Это влекло за собой возникновение различных конфликтных ситуаций между испол-нительной и законодательной властями, между чиновниками ре-гионального и муниципального уровней. Отстраненного весной 1992 г. от должности руководителя области А. Добрякова сменил вице-мэр Пскова В. Туманов. На посту губернатора он придер-живался имиджа «крепкого хозяйственника» и пропрезидентски настроенного центриста, что выражалось в отсутствии явно вы-раженного наступления на интересы каких-либо групп экономи-ческого влияния (в то же время коррумпированность региональ-ной власти не была особенно высокой) и почти полном бездейст-вии администрации в проведении социально-экономических ре-форм. Как и соседняя Новгородская область, Псковская не имела объективных факторов для динамичного развития, поэтому в от-сутствии кардинальных преобразований регион начал испыты-вать все большие хозяйственные трудности. Это стало одной из причин поражения В. Туманова на выборах 1996 г., когда губер-натором был избран кандидат от ЛДПР Е. Михайлов, вступивший

213

во временную коалицию с КПРФ (коммунисты по-прежнему сильны в отдельных районах Псковской области).

Губернаторство Е. Михайлова ознаменовалось постоянными политическими конфликтами (в том числе внутри команды гу-бернатора) и переделом собственности в регионе (в основном через деприватизацию предприятий и их повторное акциониро-вание). Популистская экономическая политика не дала ощутимых результатов и привела к резкому падению доверия губернатору. Переизбрание Е. Михайлова в 2000 г. (ради чего он даже покинул ЛДПР и вступил в «Единство», хотя позднее на время был ис-ключен из «Единой России») стало возможным лишь благодаря экстренному изменению областного законодательства, отменив-шего второй тур выборов. В результате победа Е. Михайлова бы-ла обеспечена 28 % голосов (следующие три кандидата в сумме набрали 45 %). Второй срок ознаменовался некоторыми конкрет-ными шагами по улучшению экономической ситуации в регионе, однако в целом в Псковской области так и не была сформирована благоприятная среда для предпринимательской деятельности и не достигнута социальная стабильность (табл. 13).

Таблица 13

Сравнение результатов экономической политики

в Ленинградской, Новгородской и Псковской областях Ленинград-ская об-ласть

Новгород-ская об-ласть

Псковская область Показатель

1997 2003 1997 2003 1997 2003 Валовой региональный продукт на душу населения, % от среднерос-сийского уровня 74,0 98,6 65,5 70,4 50,9 49,9 Уровень безработицы, % 12,8 8,7 13,5 5,0 14,2 8,1 Баланс консолидированного регионального бюджета, % - 13,4 - 4,6 - 4,7 - 6,4 - 3,9 - 6,9 Удельный вес убыточных организаций, % 47,6 41,8 58,3 45,2 60,6 49,3 Инвестиции в основной капитал на душу населения, % от среднерос-сийского уровня 101,9 175,0 56,5 87,8 40,4 33,9

214

Окончание табл. 13 Ленинград-ская об-ласть



1997 2003 1997 2003 1997 2003 Средневзвешенный индекс инве-стиционного риска (1 — средний по России уровень) 0,952 0,977 0,819 0,861 1,045 1,127 Место региона по уровню законода-тельного риска 6 17 1 1 52 46 Составлено на основе: Инвестиционный рейтинг российских регионов. 1997—1998 годы // Эксперт. 1998. № 39. С. 18—37; Национальные счета России в 1997—2004 годах. Табл. 3.4.; Регионы России. Социально-эко-номические показатели. 2004. С. 119, 853, 856, 880, 902; Рейтинг инве-стиционной привлекательности российских регионов: 2003—2004 годы // Эксперт. 2004. № 45. Табл. 3.

В декабре 2004 г. на очередных губернаторских выборах Ми-

хайлов проиграл во втором туре М. Кузнецову — известному бизнесмену и бывшему депутату Госдумы от фракции ЛДПР. В течение года новая областная администрация так и не смогла предложить эффективной политики по экономическому оздоров-лению региона.

Ленинградская область в политическом спектре занимает промежуточное положение между Новгородской и Псковской областями. В Ленинградской области губернатор менялся два-жды. В 1996 г. А. Беляков проиграл выборы В. Густову, который в 1998 г. ушел в отставку в связи с назначением его вице-премье-ром федерального правительства. Исполнять обязанности губер-натора стал вице-губернатор В. Сердюков, который впоследствии был избран, а в 2003 г. переизбран на этот пост (победив своего предшественника). В то же время смена власти в регионе не от-ражалась негативно на эффективности экономической политики. Она никогда не была в регионе особо либеральной и реформатор-ской, однако не противоречила и общероссийскому курсу. На-пример, В. Густов считался сторонником левых политических взглядов, однако его целью было создание все-таки рыночного

215

хозяйства (хотя и с социальной ориентацией в весьма специфич-ном понимании). В результате меры значительной финансовой поддержки малоэффективного агропромышленного комплекса и хронический дефицит регионального бюджета, покрывавшийся чрезмерными заимствованиями, сочетались с принятием прогрес-сивного инвестиционного законодательства (по образцу Новго-родской области) и стратегией развития новых портовых ком-плексов.

Политика нынешнего губернатора В. Сердюкова также на-правлена на развитие предпринимательской деятельности в ре-гионе, не вступает в особые противоречия с действиями феде-ральных властей, хотя и имеет множество недостатков. Тем не менее область часто выигрывала на фоне соседнего Санкт-Пе-тербурга (особенно периода губернаторства В. Яковлева). В ко-нечном счете хозяйственные успехи Ленинградской области объ-ясняются больше наличием у нее объективных преимуществ, од-нако региональная экономическая политика не стала тормозом развития, что, учитывая опыт Псковской области, уже представ-ляет собой позитивный фактор.

Различия в эффективности региональной политики в трех рассматриваемых областях весьма наглядно проявляются в ди-намике основных экономических показателей (табл. 13). Измене-ние ВРП на душу населения в 1998—2003 гг. показывает, что Ле-нинградская область развивалась наиболее успешно. Относи-тельно среднероссийского показателя улучшилось положение и Новгородской области, что привело к еще большему разрыву ме-жду этими двумя регионами и Псковской областью. Предвари-тельные данные о ВРП на душу населения в 2004 г. показывают, что разрыв между Новгородской и Псковской областями опять увеличился (с 1,4 до 1,5 раза)177.

Во всех трех областях сократился уровень реальной безрабо-тицы (рассчитанной по критериям Международной организации труда), но именно в Новгородской области трудовые ресурсы за-действуются в наибольшей мере, по сравнению с ее соседями. 177 См. материалы официальных сайтов администраций Новгородской и Псковской областей [Электронный ресурс] http://www. niac. natm. ru; http://www. pskov. ru).

216

Так, за последние 5 лет уровень безработицы в регионе стабильно не превышал 6,5 % (составив, например, в 2005 г. 5,9 %). Это лишь стимулирует дальнейший экономический рост в Новгород-ской области.

До последнего времени наблюдалось заметное отставание Псковской области от своих соседей и по удельному весу убы-точных предприятий, что свидетельствовало о менее благоприят-ных условиях для предпринимательской деятельности. Однако разрыв постепенно исчезает, и в 2004 г. в Псковской области убыточными были лишь 40 % крупных и средних предприятий, тогда как в Ленинградской области — 38,4 %, а в Новгородской — вообще 42,2 %178.

Что касается сбалансированности региональных бюджетов, то она во многом зависит от величины безвозмездных перечислений в бюджет. Например, в 2002 г. в Ленинградской и Псковской об-ластях наблюдался профицит, но доля безвозмездных перечисле-ний составляла, соответственно, 11,5 и 50 %. В 2003 г. показатели сократились, соответственно, до 7,7 и 40,8 % (доля безвозмезд-ных перечислений в Новгородской области в 2003 г. равнялась 23 %, а в 2002 г. — 23,5 %).

Противоположная динамика размера инвестиций в основной капитал на душу населения относительно среднероссийского уровня в Ленинградской и Новгородской областях и в Псковской области иллюстрирует не только различия в инвестиционном климате. Она также показывает, что отставание Псковской об-ласти по экономическому развитию от соседей может быть за-консервировано на долгосрочную перспективу. Более того, в 2004 г. ситуация еще усугубилась. Несмотря на заметный рост инвестиций в основной капитал в Псковской области (показатель на душу населения достиг 40,8 % от среднероссийского), разрыв с Ленинградской областью только увеличился, поскольку регион вырвался в число лидеров. При инвестициях на душу населения на уровне 213,2 % от среднего по России Ленинградская область 178 См.: Социально-экономическое положение России. Февраль 2005. С. 341.

217

уступила только нескольким автономным округам и Сахалинской области (увеличился отрыв и от Новгородской области, где в 2004 г. размер инвестиций сократился — до 61,7 % от среднего по стране)179.

В некоторой степени интегральным показателем эффективно-сти региональной экономической политики может служить вели-чина «инвестиционного риска», рассчитываемая журналом «Экс-перт». Достаточно сравнить данные за 2003—2004 и 1997—1998 гг. (когда методика расчета рисков была приведена в целом к современному состоянию). Положительная динамика в Псков-ской области не должна вводить в заблуждение — в то время как Ленинградская и Новгородская области стабильно удерживаются в числе регионов с наиболее благоприятными инвестиционными условиями, Псковская область из разряда явных аутсайдеров пе-реместилась лишь в группу «середняков». В этом отношении по-казательны изменения в рейтинге 2004—2005 гг.: у всех трех ре-гионов средневзвешенный индекс инвестиционного риска улуч-шился (до 0,855 у Новгородской, 0,973 у Ленинградской и 1,041 у Псковской областей), но благополучные Новгородская и Ленин-градская области спустились вниз (соответственно на 3-е и 21-е места), а Псковская область поднялась наверх (до 32-го места)180.

Специфика инвестиционной политики в Новгородской области

Новгородская область стала одним из первых российских регио-нов, начавших проводить политику специального стимулирова-ния инвестиционной деятельности, которая сочеталась с на-званными выше мероприятиями по ускорению перехода к рыноч-ным отношениям в регионе в целом. В результате область смогла привлечь существенные объемы капиталовложений, особенно 179 См.: Инвестиции в России. 2005. С. 60. 180 См.: Рейтинг инвестиционной привлекательности российских регио-нов: 2004—2005 годы // Эксперт. 2005. № 44. Табл. 3.

218

европейских. С самого начала пристальное внимание было обра-щено на создание регионального законодательства, регулирую-щего порядок осуществления капиталовложений, получения раз-ного рода налоговых льгот и т. д. Система льгот складывалась постепенно. С конца 1994 г. в области действует закон «О нало-говых льготах предприятиям и организациям, расположенным на территории Новгородской области», который был дополнен множеством других законодательных документов, заметно улуч-шающих инвестиционный климат в регионе в целом и в отсталых районах области (табл. 14). Предприятия-инвесторы освобожда-ются от налогов на весь срок фактической окупаемости, не пре-вышающий расчеты по бизнес-плану (т. е. поощряются и средне-срочные, и долгосрочные проекты, за исключением показываю-щих меньшую эффективность, чем планировалось). В 1998 г. был принят закон «Об инвестиционной деятельности в Новгородской области», который упорядочивал «правила игры» для инвесторов.

Приняты и другие законодательные документы, нацеленные на упрощение запуска инвестиционных проектов и гарантирова-ние сохранения благоприятной предпринимательской среды для компаний, осуществивших капиталовложения в Новгородской области181.

С середины 90-х гг. очень важное место в инвестиционной политике Новгородской области занимают мероприятия по соз-данию благоприятного имиджа региона. Рекламная по своей су-ти кампания по освещению экономических успехов Новгород-ской области была развернута в ведущих российских и зарубеж-ных СМИ. Был создан подробный и легкий в использовании сайт в сети Интернет, причем его версии представлялись на несколь-ких европейских языках. Информационные материалы о регионе рассылались в посольства и консульства иностранных госу-дарств, представительства крупных зарубежных компаний. В са-мом регионе введено бесплатное информационное обеспечение потенциальных инвесторов.

181 Подробнее см.: Комплексный подход к созданию благоприятных ус-ловий для инвесторов: опыт Новгородской области // Консорциум по вопросам прикладных экономических исследований. М., 2002.

Таблица 14

Налоговые льготы в Новгородской области в 2005 г. на основании областных законов и других нормативных актов

Получатель льготы Вид льготы Примечания

Любые не имеющие налоговых недоимок (свыше 6 месяцев) инве-сторы, чьи проекты одобрены ад-министрацией области и финанси-руются не на безвозмездной ос-нове через бюджет (до 2005 г. льгота не распространялась на предприятия торговли и обще-пита, материально-технического снабжения и сбыта).

На срок фактической окупаемости проекта (но не более расчетной, которая должна превышать 1 год):

— освобождение от уплаты в областной бюджет налога на имущество организаций (до 2005 г. также и земельного налога),

— снижение на 4 процентных пункта ставки на-лога на прибыль (в части, зачисляемой в областной бюджет),

— уплата транспортного налога по ставке, уменьшенной вдвое.

Инвесторы, действующие в зо-нах экономического благоприят-ствования (Батецкий, Волотов-ский, Маревский, Поддорский районы)

Те же льготы, распространенные и на поступле-ния в местные бюджеты; кроме того, возмещаются из областного бюджета:

— налог на прибыль предприятий, зачисляемый в бюджеты всех уровней,

— платежи за пользование лесным фондом (ис-численные по минимальным ставкам за древесину на корню) в части, остающейся в распоряжении местных бюджетов,

— земельный налог

Причины потери льгот:

1) образование нало-говых недоимок свыше 6 месяцев,

2) объем осуществ-ленных инвестиций по окончании реализации проекта не достигает 70 % от заявленного,

3) непредставление оформленного отчета о сроке окончания фак-тической окупаемости


Получатель льготы Вид льготы Примечания Организации, у которых не ме-

нее 50 % выполняемых работ на-целены на поддержку и развитие малого бизнеса

Освобождение от уплаты в областной бюджет налога на имущество организаций,

— снижение на 4 процентных пункта ставки на-лога на прибыль (в части, зачисляемой в областной бюджет)

—

Банки, кредитные и лизинговые организации, не менее 10 % дея-тельности которых связано с об-служиванием одобренных инве-стиционных проектов

Снижение на 4 процентных пункта ставки налога на прибыль (в части, зачисляемой в областной бюд-жет) —

Лизинговые фирмы, обслужи-вающие перечисленные категории поддерживаемых компаний

Освобождение от уплаты налога на имущества организаций —

Составлено на основе информации официального сайта администрации Новгородской области

(http://www. niac. natm. ru).

221

В представлении наиболее выгодных сторон инвестицион-ного климата области участвуют первые лица областного руко-водства, что особенно важно для создания позитивного имиджа региона за рубежом. Выступления губернатора и других высоких региональных чиновников на зарубежных экономических и инве-стиционных форумах, подкрепленные фактическими данными о развитии рыночных отношений и создании необходимых условий для осуществления капиталовложений в регионе, заметно активи-зируют интерес к нему европейских компаний. В структуре ре-гиональной администрации создан отдел иностранных инвести-ций, основной задачей которого является разработка и реализа-ция мер по привлечению зарубежных капиталовложений в об-ласть. Немаловажную роль сыграла и активная политика админи-страции области и отдельных городов (прежде всего Великого Новгорода) по развитию гуманитарных контактов с зарубежными провинциями и городами. Установление побратимских и парт-нерских отношений не только привело к развитию связей в об-ласти культуры и образования, но и стимулировало налаживание экономического сотрудничества с торгово-промышленными па-латами соответствующих провинций и городов.

Наряду с деятельностью по формированию позитивного об-раза в глазах инвестиционного сообщества администрацией об-ласти осуществляется деятельность по непосредственному при-влечению инвестиций (участие в биржах инвестиционных проек-тов, организация визитов инвестиционных миссий в регион, соз-дание баз данных по инвестиционным предложениями предпри-ятий региона и имеющимся свободным промышленным площад-кам).

Следует, однако, отметить, что меры по созданию благо-приятного инвестиционного климата в Новгородской области нацелены в основном на привлечение капиталовложений крупных и средних инвесторов (хотя в области существуют стимулы и для развития малого бизнеса). Губернатор и другие руководители области и ее центра Великого Новгорода с готовностью идут на контакт с потенциальными инвесторами и стремятся оказать им помощь при решении возникающих бюрократических проблем. Основная часть претензий инвесторов связана с экономическими и социальными проблемами, существующими в масштабах всей

222

страны. В то же время для небольших предприятий, осуществ-ляющих незначительные капиталовложения, мониторинг со сто-роны руководства региона отсутствует и им нередко приходится сталкиваться с административными барьерами на низовом уров-не.

Особое место занимает сложившаяся в регионе практика соз-дания государственными службами собственных «консультаци-онных фирм». По сути, они стали средством упорядочения кор-рупции при сохранении ее на высоком (как и во всей России) уровне. Крупные зарубежные корпорации (не говоря уже о рос-сийских компаниях) приветствуют такой подход. Им приходится сталкиваться с чиновниками-взяточниками почти во всех странах мира, однако спецификой России является непредсказуемый раз-мер подношения в каждом конкретном случае. Это затрудняет списание средств, выделенных компанией на дачу взяток, на рек-ламу, маркетинговые исследования или представительские рас-ходы. Более того, во многих регионах получение чиновником взятки еще не означает положительного решения вопроса (даже если с точки зрения закона нет никаких препятствий для этого). Внедрение в Новгородской области по сути принципа «одного окна», к тому же с фиксированными ставками за «консультаци-онные» услуги по подготовке всего пакета документов стимули-рует приток инвестиций из других российских регионов и стран ЕС в область. При этом немаловажным фактом стало заметное ускорение сроков выдачи разрешений и прохождения всякого рода согласований компаниями, запускающими в Новгородской области инвестиционные проекты. Практически исчезли случаи немотивированных отказов фирмам со стороны региональных и местных властей.

Тем не менее зарубежные эксперты отмечают необходимость совершенствования противоречивого федерального и региональ-ного законодательства, с тем чтобы в будущем консультацион-ные фирмы оказывали исключительно информационное содейст-вие (надо признать, что в Новгородской области реальная по-мощь этих фирм действительно возрастает и повышается ее каче-ство), а не занимались легальным сбором платежей для дальней-шего распределения взяток. Для небольших инвесторов, конечно, оказывается предпочтительнее простое законодательство и низ-

223

кая коррумпированность чиновников в принципе. Пока же, по данным социологического опроса предпринимателей, проведен-ного по методике Всемирного банка в 2000—2001 гг. Консульта-тивной службой по иностранным инвестициям (КСИИ), Новго-родская область предстает в довольно невыгодном свете в плане «фаворитизма» (иначе говоря, кумовства). Это часто ставит но-вых инвесторов в неравные условия по сравнению с уже дейст-вующими в регионе компаниями, хотя крупные зарубежные кор-порации быстро входят в число «избранных»182. И все же следует осознавать, что такая сложная проблема, как высокий уровень коррупции, может быть решена только за довольно длительный промежуток времени. При этом необходимыми предпосылками становятся экономическое процветание и формирование граж-данского общества, чего крайне сложно достичь в коррумпиро-ванной социально-экономической системе. Следовательно, упоря-дочение коррупции уже является большим шагом вперед в деле ее снижения до приемлемого уровня, поэтому опыт Новгородской об-ласти по созданию «консультационных фирм» при государствен-ных органах необходимо оценивать скорее в позитивном смысле.

Таким образом, Новгородская область достигла наибольших успехов в деле совершенствования инвестиционной политики, поэтому изучение специфики Псковской и Ленинградской облас-тей целесообразно проводить в постоянном сопоставлении с результатами, достигнутыми у ее более успешного соседа.

Специфика инвестиционной политики в Псковской области

Новгородская и Псковская области стали образцом для сравнения при иллюстрации роли государственной инвестиционной поли-тики в развитии регионов183. В Псковской области поддержка 182 См.: Исследование административных барьеров на пути инвестиций в субъектах Российской Федерации. Основные выводы — Новгородская область [Электронный ресурс] // Проект Консультативной службы по иностранным инвестициям (http://www. worldbank. org. ru). 183 См., например: Кузнецова О. Новгородская и Псковская области: эко-номическое положение и факторы развития // Вопросы экономики. 1998. № 10. С. 143—154.

224

притока капиталовложений стала осуществляться лишь в послед-ние несколько лет. Во многом несовершенный региональный За-кон об инвестициях от 1996 г. был изменен в 1998 г., а в 2001 г. принят новый областной закон (сейчас действует очередная ре-дакция — от 2005 г.) «О налоговых льготах и государственной поддержке инвестиционной деятельности в Псковской области». Однако в основном этот псковский Закон лишь повторяет поло-жения соответствующего новгородского, причем иногда размер льгот даже меньше, тогда как особых преимуществ потенциаль-ным инвесторам законодательство Псковской области не предла-гает (одно из немногих исключений — уменьшение ставки транспортного налога в 5 раз). Помимо этого принимаются обла-стные целевые программы по улучшению инвестиционного кли-мата в регионе, но об их эффективности говорить пока рано.

Начата в Псковской области и информационная поддержка инвесторов. В частности, был открыт специальный сайт в Интер-нете (хотя и менее удачный по структуре по сравнению с новго-родским). Публикуются материалы для инвесторов в СМИ, вы-пускаются буклеты и компакт-диски, проводятся семинары и конференции за рубежом. В Псковской области создана и спе-циализированная организация по сопровождению проектов зару-бежных фирм (Агентство регионального развития Псковской об-ласти). Тем не менее власти этого региона не могут до сих пор создать его благоприятный инвестиционный имидж. Конечно, это сложно сделать при отсутствии заметных достижений в сфере привлечения капиталовложений, однако постоянные выпады псковских региональных чиновников в сторону Новгородской области выглядят в этой связи по меньшей мере странными. Вме-сто того чтобы бороться с экономическими проблемами собст-венного региона, они объясняют причины успеха Новгородской области или выискивают показатели, по которым Псковская об-ласть ее обгоняет (например, у Псковской области наблюдается опережение по удельному весу прямых инвестиций в общем объ-еме капиталовложений, однако при огромном отставании по аб-солютным размерам прямых инвестиций)184. 184 См.: Инвестиции на практике [Электронный ресурс] // Официальный сайт Отдела инвестиционной политики администрации Псковской об-ласти (http://invest. pskov. ru).

225

Специфика инвестиционной политики в Ленинградской области

Большинство предпринимателей отмечает позитивные

сдвиги в инвестиционной политике Ленинградской области начи-ная с середины 1990-х гг. Еще в 1994 г. был принят областной закон «О льготном налогообложении предприятий и организа-ций, расположенных на территории Ленинградской области», который в 1997 г. дополнил закон «Об инвестиционной деятель-ности в Ленинградской области». В его современной редакции (от 2001 г.) он по степени поощрения притока капиталовложений сопоставим с Законом Новгородской области, а Закон Псковской области значительно превосходит по ряду положений. В частно-сти, на период фактической окупаемости (с учетом льгот), не превышающий расчетный срок по бизнес-плану, для предпри-ятий, подпадающих под действие льготного режима налогообло-жения (так называемый режим наибольшего благоприятствова-ния в Ленинградской области), ставка налога на имущество со-ставляет 0 % в Ленинградской области и 0,01 % в Псковской. При этом в Ленинградской области льгота действует еще в течение двух лет после завершения периода окупаемости проекта. Налог на прибыль (в части, зачисляемой в областной бюджет) также сначала отсутствовал для подобных предприятий на срок оку-паемости в Ленинградской области, а потом был снижен на 4 процентных пункта (как в Новгородской области) в соответствии с федеральным законодательством. В Псковской области ставка налога (в части, зачисляемой в региональный бюджет) достигала сначала 12 %, а теперь вообще 13,5 % (хотя в качестве «компен-сации» есть льготы по земельному и транспортному налогу). При этом в Ленинградской области еще два года после окончания срока окупаемости предприятия, подпадающие под режим наи-большего благоприятствования, до приведения областного За-кона в соответствие с федеральными нормами могли платить на-лог на прибыль в региональный бюджет по сниженным ставкам. Уровень льгот зависел от размера капиталовложений (от 1 до 10 млн дол. — уменьшение на 30 %, от 10 до 50 млн дол. — на 50 %, свыше 50 млн дол. — не платится вовсе). Предоставляемые в Ле-

226

нинградской области налоговые льготы заметно стимулируют инвестиционную деятельность. Процедура получения льгот до-вольно прозрачная, хотя для уже действующих компаний в ре-гионе существует трудная проблема объективного расчета срока окупаемости, когда капиталовложения направляются на модерни-зацию или расширение производства.

В Ленинградской области сформировался сравнительно бла-гоприятный инвестиционный климат, который позволил при-влечь значительные зарубежные капиталовложения. В то же вре-мя в регионе сохраняются громоздкие процедуры получения раз-решений и проведения согласований при реализации инвести-ционного проекта, что отличает регион от соседней Новгород-ской области в худшую сторону. Пока в Ленинградской области число иностранных компаний невелико, индивидуальный подход к инвесторам в чем-то даже играет положительную роль (хотя негласно требуется обращение фирм в правительство области, даже если им не требуется выделение земельного участка под строительство или получение налоговых льгот). Однако при уве-личении числа инвесторов сложная система запуска производст-венных проектов может снизить привлекательность региона для иностранных компаний, которые всегда имеют альтернативу раз-мещения предприятия в соседнем Санкт-Петербурге. Возможно, эта проблема будет со временем решена, так как региональные власти Ленинградской области постоянно совершенствуют инве-стиционную политику, уделяя в последнее время большое вни-мание также созданию благоприятного инвестиционного имиджа области в России и за рубежом.

Проведенное сравнение экономической политики в трех об-ластях позволяет сделать несколько выводов.

1. Новгородская область с начала 90-х гг. характеризуется стабильностью региональной власти, проводящей реформы, на-целенные на стимулирование экономического развития. Осо-бенно ярко это проявляется в сфере инвестиционной политики, где регион стал пионером и признанным образцом в России. При этом, пожалуй, ни один субъект Федерации не смог превзойти Новгородскую область в деле создания благоприятного инвести-ционного имиджа и эффективного информирования потенциаль-

227

ных инвесторов об открывающихся в регионе возможностях для капиталовложений, предоставляемых льготах и т. п.

2. Ленинградская область также отличается в целом благо-приятным инвестиционным климатом. Экономическая политика региональных властей не была столь эффективна как в Новгород-ской области, однако это компенсировалось лучшими старто-выми возможностями Ленинградской области. Главным оказа-лось то, что региональные власти своими действиями не созда-вали значительных препятствий для экономического развития Ленинградской области, а в сфере инвестиционной политики ре-гион даже оказался среди передовых.

3. Псковская область, имея далеко не лучший потенциал эко-номического развития, оказалась в 90-е гг. заложником бездейст-вия и популизма региональной власти, представители которой к тому же периодически вступали в конфликт друг с другом. Лишь в последние годы в области предпринимаются отдельные кон-кретные меры по выводу региона из экономической депрессии, однако действия властей в основном представляют собой не все-гда успешное подражание удачливым соседям, тогда как страте-гия подлинного прорыва в Псковской области отсутствует.

228

Глава 6. Современное состояние сотрудничества Ленинградской, Новгородской и Псковской областей с европейскими партнерами 6.1. Ленинградская область в качестве периферии Санкт-Петербурга и самостоятельного участника внешнеэкономических связей с ЕС В большинстве стран ведущими получателями иностранных ин-вестиций становятся главные экономические центры с хоро-шими международными транспортными связями. Зарубежные капиталовложения привлекают емкие рынки сбыта, современная инфраструктура, потенциальные объекты инвестирования в про-мышленности и наличие развитого финансового сектора, да и просто известность крупных городов. По этим же причинам такие центры замыкают на себя и значительную часть внешнеторговых контактов, хотя конкуренцию им составляют мощные портовые комплексы. В стране может быть один лидирующий во внешне-экономических контактах центр (например, Лондон, Париж, Стокгольм), причем не обязательно столица (Нью-Йорк, Милан), но нередко по интенсивности торгово-инвестиционных связей с зарубежными партнерами выделяются два-три города: Мельбурн и Сидней в Австралии, Мадрид и Барселона в Испании, Франк-фурт-на-Майне, Гамбург и Дюссельдорф в Германии, наконец, Москва и Санкт-Петербург в России.

229

Очень быстро зарубежные компании осваивают периферию ведущих городских агломераций — при почти том же уровне раз-вития инфраструктуры, доступности качественных услуг и нали-чия квалифицированных работников на окраинах больших горо-дов и в их пригородах ниже арендная плата, больше свободных площадок для строительства и т. д. Таким образом, периферия крупных экономических центров также получает значительные объемы иностранных капиталовложений и участвует в других видах внешнеэкономических контактов. Не стала исключением и Ленинградская область, окружающая Санкт-Петербург.

Нет ничего уникального и в том, что Ленинградская область образует самостоятельный субъект Федерации, способный неза-висимо от Санкт-Петербурга стимулировать развитие собствен-ных внешнеэкономических связей. В Австрии Вену, имеющую статус федеральной земли, окружает земля Нижняя Австрия. В Германии многие иностранные предприятия, которых привлекает размещение производства или сбыта в Гамбурге, инвестируют средства не в этом городе-земле, а в его пригородах, расположен-ных в соседних федеральных землях, да и важнейший центр внешнеэкономических связей Восточной Германии — Берлин — окружен землей Бранденбург. В самой России есть пример Мо-сквы и Московской области. Во всех названных случаях окру-жающий крупный экономический центр самостоятельный регион имеет возможность строить собственную стратегию стимулиро-вания внешнеэкономических связей, однако на практике основ-ные закономерности развития зарубежного инвестирования и внешнеторговых контактов в нем подчиняются логике процессов, происходящих в этом центре.

Важной особенностью Ленинградской области является то, что она — пограничный регион, причем ее соседом является Финляндия — страна, отличающаяся значительно более высоким уровнем экономического развития. Кроме того, нельзя забывать, что Финляндия, а с 2004 г. и другой сосед Ленинградской об-ласти — Эстония, входят в состав Европейского союза. Это также определяет особые перспективы для развития внешнеэкономиче-ских связей региона. Наконец, Ленинградская область имеет вы-ход к морю, действующие порты и бухты, пригодные для созда-

230

ния новых морских терминалов. Как показано в предыдущей гла-ве, есть в регионе и интересные для зарубежных партнеров при-родные ресурсы (прежде всего лесные).

В нашу задачу входит выяснить, позволяют ли названные факторы развивать Ленинградской области свои внешнеэконо-мические контакты в качестве самостоятельного участника внешнеэкономических связей с ЕС или даже описанная специфика играет второстепенную роль по сравнению с воздействием пе-риферийного характера региона по отношению к находящемуся в его центре Санкт-Петербургу. Для этого следует ответить на несколько ключевых вопросов:

— какую роль во внешней торговле Ленинградской области играют транзит через границу и морские порты, насколько велик собственный экспортный потенциал региона и в какой степени импортные товарные поставки в города и на предприятия области связаны с Санкт-Петербургом;

— насколько ощутимо инвестиционное сотрудничество, обу-словленное соседством Ленинградской области с Финляндией и Эстонией и ее культурно-историческими связями со смежными территориями стран-членов Евросоюза;

— хотят ли европейские фирмы инвестировать средства в промышленные предприятия региона, в основном для завоевания рынков других частей России и даже зарубежных стран, а не для преимущественного удовлетворения спроса со стороны предпри-ятий и населения Петербургской городской агломерации;

— привлекают ли зарубежных партнеров природные ресурсы Ленинградской области для налаживания их экспорта в ЕС (в том числе в переработанном виде)?

Внешняя торговля Ленинградской области

Необходимо отметить, что основу экспорта Ленинградской

области составляет транзитная торговля через границу и мор-ские порты, причем в основном топливно-энергетическими то-варами. Сама Ленинградская область испытывает дефицит топ-ливно-энергетических ресурсов (см. предыдущую главу). Так, в 2003 г. ввоз в Ленинградскую область из других субъектов Феде-

231

рации топочного мазута составил 1779 тыс. т (вывоз из области в другие регионы — 1,8 тыс. т), угля — 594 тыс. т (вывоза не бы-ло), автомобильного бензина — 902 тыс. т (вывоз — 11,4 тыс. т), дизельного топлива — 1098 тыс. т (вывоз — 12,2 тыс. т)185.

При этом через регион вывозится продукция предприятий многих российских регионов. Развитие морских портов лишь усилит эту тенденцию (например, планируется вывоз кузбасского угля в Германию через порт Усть-Луги и наращивание транзит-ного экспорта нефтепродуктов через порты Приморского ком-плекса). Таким образом, экспорт из Ленинградской области в не-значительной степени связан с влиянием Санкт-Петербурга, од-нако он мало определяется и собственным региональным произ-водством.

В области среди крупных экспортеров, принадлежащих рос-сийским владельцам, сравнительно диверсифицированную гео-графию поставок за рубеж имеют лишь уже упоминавшиеся Вол-ховский алюминиевый завод и «Киришинефтеоргсинтез» (в со-ставе холдингов). В меньшей степени это относится к предпри-ятиям лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности, поставляющим за рубеж преимущественно сырье (особенно в Финляндию) и продукцию низкой степени пе-реработки.

В начале десятилетия больше половины экспорта региона приходилось на Швецию. Важную роль играли также непосред-ственные соседи Ленинградской области — Финляндия и Эсто-ния, экспорт в которые был в наибольшей степени диверсифици-рован (табл. 15). Эти три страны пока являются основными поку-пателями топливно-энергетического сырья (причем в отличие от большинства стран ЕС, которые импортируют из России только нефть и природный газ, Финляндия закупает в Ленинградской области также электроэнергию, а на одну из электростанций Эс-тонии поставляются добываемые в регионе горючие сланцы). В то же время переориентация на новые морские порты Ленин-градской области российских экспортных потоков, шедших ра-нее транзитом через Латвию или через Белоруссию и Польшу, 185 См.: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2004. С. 723—724, 735—738.

232

означает повышение в экспорте области удельного веса стран Западной Европы, прежде всего Германии.

Следует также отметить почти полное отсутствие поставок продукции агропромышленного комплекса Ленинградской об-ласти в страны Евросоюза, что объясняется главным образом протекционистской политикой ЕС. В результате более 80 % экс-порта продовольствия из региона направляется на Украину.

Таблица 15

География и структура экспорта Ленинградской области в 2001 г.

Доля промышленного комплекса,%

Страна

Экс-порт, млн дол.

Топливно-энергети-ческий

Лес-ной

Неф-те-

хими-чес-кий

Маши-ностро-итель-ный

Ме-тал-лур-гиче-ский

Агро-про-мы-шлен-ный

Дру-гие

Всего 2104,3 74,5 11,0 5,9 2,8 2,5 1,2 2,1 Швеция 1385,2 96,8 2,5 — 0,2 0,1 — 0,4 Финляндия 279,1 43,2 25,8 15,9 5,9 5,6 — 3,6 Эстония 103,4 51,6 13,7 25,4 — — 2,6 6,7 Нидерланды 40,8 32,8 1,2 — 1,7 61,8 — 2,5 Латвия 38,3 59,8 10,2 25,3 — — — 4,7 Бельгия 38,0 — 68,4 — 30,5 — — 1,1 Германия 36,3 — 41,3 27,5 12,4 — — 18,8 Другие 183,2 8,7 35,7 19,0 12,4 6,3 12,8 5,1 Составлено на основе: Экспортный потенциал Ленинградской области [Электронный ресурс ] // Экономика и инвестиции — официальный сайт правительства Ленинградской области (http://www. lenobl. ru).

Импорт потребительских товаров идет в основном не на-

прямую в небольшие города Ленинградской области, а через пе-тербургские базы. Это вполне закономерный процесс, легко объ-яснимый с помощью теории «центральных мест». Размеры то-

233

варных партий уменьшаются, а число поставщиков и потребите-лей увеличивается в значительной мере при переходе с одного иерархического уровня на другой — от внешней торговли к внутренней оптовой, а затем к розничной. При этом большая часть импортных товаропотоков будет завязана на крупнейший центр региона, а он у Ленинградской области, несомненно, один — административно независимый Санкт-Петербург. Что каса-ется закупок современного оборудования, то их рассмотрение целесообразно увязать с анализом зарубежных капиталовложе-ний (собственно говоря, машины и оборудование поэтому и отно-сят к «инвестиционным» товарам). Техническая модернизация предприятий Ленинградской области все чаще связана с деятель-ностью компаний с иностранным участием. Сырье же на пред-приятия региона из-за рубежа почти не поставляется.

В связи с этим основной интерес для рассмотрения внешне-экономических связей Ленинградской области с точки зрения оценки влияния Санкт-Петербурга представляют прямые зару-бежные инвестиции европейских фирм в регион, накопленная сумма этих инвестиций несколько лет назад превысила 1 млрд дол. Доля региона в общероссийских объемах накопленных пря-мых иностранных капиталовложений составляет 4—5 % при удельном весе, например, в населении, равном 1,1 %.

Инвестиционное сотрудничество, обусловленное соседством

Наибольший потенциал для развития тесного экономического сотрудничества с Финляндией имеют Выборгский и Приозерский районы Ленинградской области и их административные центры, находящиеся в областном подчинении. Это пограничные с Фин-ляндией территории, причем, в отличие от Республики Карелия, они соседствуют не с отсталой периферией, а со среднеразви-тыми финляндскими регионами Куменлааксо и Южная Карелия, лежащими на пути в Хельсинки. Кроме того, территории Вы-боргского и Приозерского районов до 1940 г. входили в состав Финляндии (сначала Великого княжества, затем независимой

234

республики), а Выборг и Приозерск были финскими городами Виипури и Кексгольм (хотя изначально это шведская и русская крепости соответственно).

Устойчивые хозяйственные связи в советский период были установлены между Кингисеппским и Сланцевским районами Ленинградской области и смежными районами Эстонии. Кроме того, приграничные районы России и Эстонии характеризуются однородным этническим составом — Нарва и Кохтла-Ярве явля-ются центрами русского национального меньшинства. Теорети-чески это должно было ликвидировать культурные барьеры для уг-лубления экономической интеграции приграничных территорий.

Проявление эффекта соседства обычно обусловливается сразу несколькими факторами. Во-первых, снижаются транс-портные издержки при поставках оборудования, сырья или ком-плектующих — пилотные проекты иностранных компаний в Рос-сии нередко представляют собой «отверточные» производства или предприятия, где только часть компонентов выпускается на месте или поставляется российскими смежниками. Во-вторых, близость зарубежного предприятия к головной компании, нахож-дение ее на территории со схожим культурным фоном облегчает управление дочерней фирмой. Причем дело не только в команди-ровках руководства или технических специалистов (в конце кон-цов это опять-таки в значительной степени сводится к транспорт-ным расходам, которые могут быть легко компенсированы эко-номией на трудовых издержках производства и т. д.). Действие в совершенно незнакомой культурной среде со сложными социаль-ными проблемами (нетипичными для Евросоюза) может поднять на поверхность неожиданные проблемы, которые заметно снизят эффективность производства. При этом, на наш взгляд, не стоит переоценивать культурную однородность России и драматизиро-вать разрыв с западноевропейскими странами. Наверное, не надо особо долго объяснять, почему финляндский инвестор скорее разместит даже самое примитивное производство в Ленинград-ской области или в Карелии, а не на Северном Кавказе или в Рес-публике Тыва. В-третьих, развитие коммерческих контактов сти-мулируют политико-экономические инициативы, часто стартую-щие на смежных территориях соседних государств.

235

На территории Ленинградской области реализуется сразу несколько проектов региональной интеграции с участием парт-неров из ЕС (как единичных мероприятий по совершенствованию инфраструктуры, так и комплексных программ). Кроме того, в рамках развития партнерских отношений России и Евросоюза различные фонды и кредитные организации Германии, Велико-британии и других стран поддерживают проекты муниципаль-ного развития в Ленинградской области. Однако ни один из про-ектов с участием Евросоюза пока не принес значительных ре-зультатов, сопоставимых хотя бы с тем, что наблюдается в со-седней Республике Карелия, которая совместно с тремя регио-нальными союзами Финляндии развивает еврорегион «Карелия».

Еще с 1992 г. на территории Ленинградской области дейст-вует договор о приграничном сотрудничестве «Двойной город Светогорск — Иматра», который со временем может стать базой для развития полноценного еврорегиона. Российский и финлянд-ский города расположены на расстоянии всего 7 км. Основу коо-перации составило развитие пограничного перехода и некоторые локальные инициативы, а в ближайших планах — создание биз-нес-парка186.

Прообраз еврорегиона в смежных районах Финляндии, Эсто-нии и России — проект «Эструфин» — реализовывался в течение 1,5 лет. В нем приняли участие две пары приграничных городов — находящиеся в одной городской агломерации, разделенной государственной границей, эстонская Нарва и российский Иван-город (Кингисеппский район Ленинградской области), а также центр финляндской Южной Карелии Лаппеэнранта и российский Выборг. Цель проекта состояла в сближении местных властей и предпринимателей этих городов для работы над общими пробле-мами местного экономического значения. Основное финансиро-вание поступало в рамках программ ЕС ФАРЕ и TACIS, однако часть средств выделили и местные муниципалитеты. Ключевая роль была отведена повышению квалификации сотрудников го-родских органов власти и нескольких десятков местных пред-принимателей (малых и средних компаний деревообрабатываю- 186 См. также: Светогорск — Иматра: «двойной город» [Электронный ресурс] http://www. lenobl. ru/gov/municipal/ svetogorsk/double.

236

щей промышленности и металлообработки, полиграфических и туристических фирм)187.

После завершения проекта в конце 2000 г. новых инициатив по развитию приграничного сотрудничества в похожем формате долго не было. Лишь в январе 2004 г. (сроком на 3 года) был за-пущен проект «Города-близнецы Нарва и Ивангород» в рамках большой европейской программы с участием Иматры/Светогор-ска, Франкфурта-на-Одере/Слубице и некоторых других парных городов. Общественностью обсуждается также создание полно-ценного российско-эстонского еврорегиона, но сомнительно, что эстонские власти пойдут на это из опасений обострения борьбы за политические права лишенных гражданства жителей Нарвы и других приграничных с Ленинградской областью территорий и активизации обсуждения в ЕС дискриминации национальных меньшинств. Это редкий пример, когда развитие еврорегиональ-ного сотрудничества тормозится не опасениями российской сто-роны, а целенаправленной политикой ее потенциальных партне-ров188.

Не менее перспективный «на бумаге» проект «Евророссия» стартовал, как и «Эструфин», в 1999 г. Его целью было названо увеличение степени интеграции фирм России и ЕС через разви-тие бизнес-сетей предприятий. Соответственно со стороны Евро-союза основную роль играли частные компании — шведские и финляндские («Электролюкс», «Элкотек», «Стура-Энсо», «Скан-ска» и др.). Предполагалось, что «Евророссия» со временем ста-нет пилотным проектом крупномасштабной производственной кооперации, наполнив реальным экономическим содержанием сотрудничество в рамках «Северного измерения». Начальный 187 См.: Экономика и время. 1999. № 26. 188 Например, в Нарве около 95 % местного населения считают родным языком русский (хотя лишь 30 % жителей — граждане России). По эс-тонским законам это позволяет использовать русский язык в делопроиз-водстве, однако в 2004 г. центральные власти в очередной раз запретили городскому собранию применять русский язык. Очевидно, нетерпимое отношение властей страны к языку своих соседей и собственного нац-меньшинства является серьезным препятствием для приграничного со-трудничества.

237

этап реализации проекта было решено привязать к Ленинград-ской области и Санкт-Петербургу. Однако Ленинградская об-ласть отказалась предоставлять ожидавшиеся западными инве-сторами таможенные и налоговые льготы, посчитав их излишним стимулом (по мнению региональных властей, фирмы других стран и российские компании успешно реализуют свои проекты и с тем на-бором льгот, которые предусмотрены законом «Об инвестиционной деятельности в Ленинградской области» от 1997 г.)189.

В итоге лишь финская дочерняя структура компании «Элек-тролюкс» (и то через 5 лет) решилась на создание производства. При этом завод по выпуску стиральных машин был размещен не в восточной части Ленинградской области (около Волхова), как предполагалось сначала, и даже не в прилегающих к Петербургу Гатчинском или Ломоносовском районах, как планировалось в 2001 г., а в самом Санкт-Петербурге. В 2004—2005 гг. в расши-рение этого завода вложено 10 млн евро190. При этом неясно, бу-дут ли реализованы намерения инвестировать 60 млн евро в еще один завод191.

Таким образом, проект «Евророссия» пока привел лишь к по-явлению в Санкт-Петербурге очередного крупного проекта по производству товаров для населения. А таких примеров много — достаточно вспомнить шведские инвестиции в пивоваренный за-вод «Балтика» или испанские капиталовложения (через австрий-скую дочернюю фирму) в производство карамели «чупа-чупс», которые, закрепившись на петербургском рынке, затем наладили сбыт по всей стране. 189 Подробнее о специфике проекта «Евророссия» см.: Пискулов Ю. Есть ли шанс для промышленного прогресса? // Экономика и жизнь. 2004. 30 янв. 190 Иностранные инвестиции осуществляются в разных валютах. Для компаний из стран зоны евро капиталовложения пересчитаны нами в евро (в том числе для периода до 1999 г.), а для фирм из других госу-дарств — в доллары США. 191 См.: Компания Electrolux — Интернет-биржа инвестиционных проек-тов (http://www. spbinvest. ru); Информационное агентство «Россия. Ре-гионы» (http://scripts. online. ru); Невское время. 2000. 14 апр.; Финансо-вые известия. 2005. 7 февр.

238

Не получили особого распространения и самостоятельные инициативы финляндских и эстонских компаний в приграничных районах. Например, на Карельском перешейке ни одна из фин-ляндских фирм не вернулась на свои целлюлозно-бумажные или деревообрабатывающие предприятия, потерянные в 1940 г.

Единственной крупной фирмой, восстановившей в Выборге деятельность, прерванную советско-финской войной, оказался лидер финляндского рынка вторичной переработки металлосо-держащих материалов, включая утилизацию автомобилей, «Куу-сакоски». Эта семейная фирма, входящая в настоящее время в число 100 крупнейших компаний Финляндии, была основана в Выборге в 1914 г. Торговые отношения с приграничными рай-онами России были восстановлены еще в 70-х гг. В начале 90-х гг. компания стала развивать в России и производство. В Выборге был создан завод по выплавке вторичного алюминия. В 2004 г. этот производитель различных алюминиевых сплавов стал самым динамично развивающимся промышленным предприяти-ем в Выборгском районе. Сырье для него (алюминиевый лом) собирают дочерние фирмы концерна в крупнейших городах со-седних регионов — Петрозаводске, Мурманске и Архангельске, а дальше оно подготавливается к переплавке петербургской дочер-ней компанией «Петромакс». Недавно в Москве организована еще одна дочерняя компания «Куусакоски»192.

Размещение головного предприятия «Куусакоски» в Выборге, судя по всему, действительно объясняется прежде всего историей компании. Это косвенно подтверждает размещение другого крупного предприятия по переработке металлического лома с иностранным участием. В 2001 г. фирмой «Хетек» (учредитель — эстонское паевое товарищество) непосредственно на границе Санкт-Петербурга в поселке Горелове была открыта первая линия завода по переработке лома стоимостью 4,5 млн дол. В течение следующих лет завод несколько раз расширялся и модернизиро-вался, так что инвестиции превысили 7 млн дол. В настоящее время завод может перерабатывать самый широкий спектр быто-вого и промышленного тонкостенного лома, включая утилизацию 192 См. официальный сайт группы предприятий АО «Куусакоски» [Элек-тронный ресурс] http://www. kuusakoski. ru.

239

автомобилей (таких заводов в стране пока только два). Выбор места размещения объяснялся не только экономией на транс-портных издержках по доставке сырья (близость к Петербургу и наличие железнодорожной ветки), но и стремлением быть рядом с потенциальными его поставщиками, чтобы легче было преодо-леть психологическую неготовность россиян к утилизации отхо-дов193.

Наиболее крупный эстонский проект в приграничной зоне — льноджутовое производство совместной фирмы «Росэттара» в Ивангороде. Он позволил обеспечить рабочими местами больше сотни человек, что стало заметным явлением для 12-тысячного города, но не оказало значительного влияния на экономику об-ласти в целом.

Это, однако, не означает, что компании Финляндии и Эсто-нии не проявляют интерес к инвестированию в Ленинградской области. В регионе действует свыше полусотни российско-эс-тонских совместных предприятий и более десятка проектов под стопроцентным контролем эстонских партнеров. Число компаний с финляндским капиталом достигает нескольких сотен. При этом в качестве основных мест размещения предприятий выбираются обычно окрестности Санкт-Петербурга в расчете на обслужи-вание емкого рынка «северной столицы». Таким образом, даже в случае с непосредственными соседями Ленинградской области ярко проявляется центр-периферийная модель развития внешне-экономических связей.

Инвестиции как основа увеличения сбыта зарубежными компаниями В настоящее время стремление расширить зарубежный сбыт ста-новится основным мотивом осуществления заграничных инве-стиций во всем мире. При этом капиталовложения наращиваются и при создании торговых сетей за рубежом для непосредствен-ного стимулирования экспорта, и при организации зарубежных 193 См.: ООО «Хетек» — Интернет-биржа инвестиционных проектов [Электронный ресурс] http://www. spbinvest. ru.

240

промышленных предприятий для постепенной замены трансгра-ничных поставок местным производством. В основном это спра-ведливо для компаний, специализирующихся на выпуске массо-вой продукции. Фирмы, производящие единичные товары или мелкосерийные партии и ориентированные на снабжение про-мышленных гигантов, действуют по другим схемам. Однако для России этот тип зарубежных партнеров является пока второсте-пенным, так как он означает наличие тесной производственной и научно-технической кооперации с западноевропейскими партне-рами (случаи которой единичны).

С одной стороны, экспорт через независимых отечественных посредников или иностранных дилеров (так называемый «кос-венный» экспорт) не требует от компании значительных измене-ний в ее производственно-сбытовых цепочках. Безусловно, с фи-нансовой точки зрения косвенный экспорт менее рискован, не-жели прямой (через собственные торговые филиалы в других странах) или зарубежное производство (хотя определенные риски снижаются — например, связанные с колебаниями валютных курсов или изменением тарифного регулирования и таможенных правил). С другой стороны, желание самостоятельно определять стратегию завоевания зарубежных рынков и стремление снизить общие издержки по сбыту побуждают фирму к прямому экс-порту.

Переход к инвестиционной деятельности, как правило, осу-ществляется постепенно. Например, розничная торговля или га-рантийное обслуживание продукции длительное время могут осуществляться местными компаниями по соглашению с зару-бежным поставщиком. Однако опыт многих транснациональных корпораций показывает, что рано или поздно их руководство осознает необходимость создания зарубежных производств в странах, концентрирующих значительную часть сбыта данных компаний. При этом стратегии выбираются самые разные. На-пример, сначала организуются филиалы по предпродажной под-готовке и послепродажному сервису, потом возникает предпри-ятие по доработке продукции в соответствии с местными требо-ваниями, затем по монтажу готовой продукции из комплектую-щих, поставляемых с головной фирмы, и т. д. Другой путь — че-

241

рез развитие производственной кооперации и создание совместных предприятий. Однако результат всегда один — со временем иност-ранная фирма организует в данной стране автономное производство.

Изложенные теоретические положения можно проиллюст-рировать примерами инвестиционной деятельности как фирм из соседних с Ленинградской областью стран, так и западноевро-пейских компаний. О стремлении финляндской стороны не столько гарантировать свой сырьевой импорт из России (хотя такой мотив тоже присутствует и ниже данная проблема будет рассмотрена от-дельно), сколько обеспечить основу для расширения своего экспор-та в Ленинградской области и Санкт-Петербурге свидетельствует даже специфика ее участия в развитии новых российских портов на Балтике. Среди всех зарубежных инвесторов финны проявляют наи-больший интерес к созданию новых российских портов. Однако их привлекает не Карельский перешеек, где в районе Приморска и Вы-соцка строятся многочисленные порты российскими компаниями и даже реализован один проект с западноевропейскими инвестиция-ми194, а пригороды Санкт-Петербурга.

Так, энергетический концерн «Фортум» (третья по величине компания Финляндии), владеющий в Ленинградской области и Санкт-Петербурге сетью автозаправочных станций «Несте» (бо-лее 15 % рынка), планирует создать собственный нефтеналивной причал в поселке Бронка в Ломоносовском районе в 30 км к за-паду от Петербурга. Там сейчас находится топливная база дочер-ней компании концерна в России «Несте Санкт-Петербург» (ор-ганизована в начале 90-х гг. как совместное предприятие). Бензин на нее поступает непосредственно с российских НПЗ, и дальше им снабжаются все АЗС концерна. Это позволяет поддерживать конкурентные преимущества перед другими компаниями, так как финляндский концерн предпочитает устанавливать более высо-кие цены, но не разбавлять топливо (а Санкт-Петербург как раз «славится» плохим бензином). Запланировано также расширение 194 В Ермиловской бухте около Приморска бельгийская компания «Трак-тебель» участвовала в строительстве морского терминала (стоимостью 50 млн евро) по перегрузке сжиженного газа с железнодорожных цис-терн на морские суда-газовозы — см.: Деловая Бельгия — 2002. [Элек-тронный ресурс] http://www.belgia.polpred.ru.

242

этой базы (с инвестициями в 5 млн евро) до размеров крупней-шей в регионе. Кроме того, намечается дальнейшее расширение сети АЗС «Несте» с вводом в эксплуатацию по 3—5 станций в год, что означает новые поступления значительных капитало-вложений (по 4—12 млн евро). Как и сейчас, в основном они бу-дут размещаться в пределах Петербургской агломерации (напри-мер, на кольцевой автодороге) или на федеральных трассах не дальше 60 км от «северной столицы». Из 36 АЗС фирмы, дейст-вовавших в начале 2006 г., в Выборге располагались лишь две, а в Ивангороде одна, да и та с ноября 2005 г.195

Другая финляндская компания — «Контейнершип» — рас-ширяет контейнерный порт Кронштадта, подчиненного город-ской администрации Санкт-Петербурга, планируя увеличить к 2007 г. его мощность в 6,5 раза. По предварительным данным, инвестиции составят около 60 млн евро196.

Крупнейшая эстонская компания по производству и сбыту же-лезобетонных конструкций «Э-Бетоонэлемент» и петербургский концерн «М-Индустрия» в 2003 г. создали совместное предприятие на базе крупнейшего в Ленинградской области завода по выпуску железобетонных изделий «Стройдеталь» в Тосно. Новые для России технологии и оборудование на сумму в несколько миллионов дол-ларов предоставит эстонская сторона. Основной продукцией новой фирмы будут особо прочные длинномерные железобетонные изде-лия для паркингов, гипер- и супермаркетов, число которых в Санкт-Петербурге и его ближайших пригородах стремительно растет, а также промышленных предприятий и спортивных сооружений. В дальнейшем планируется наладить производство трехслойных сэн-двич-панелей и конструкций для элитных домов, возводимых фир-мой «М-Индустрия» по скандинавским технологиям197.

В еще большей мере Санкт-Петербург определяет в на-стоящее время зарубежную деятельность в Ленинградской об- 195 См.: Информационное агентство «Росбалт». 2004 05 февр.; Лента новостей «Аи92». 2005. 18 нояб.; 2006. 16 янв. http://www. au92.ru. 196 См.: Российско-финляндские торгово-экономические связи. 2004. № 6. [Электронный ресурс] // Сайт Торгового представительства Рос-сийской Федерации в Финляндии. http://www.rusfintrade.ru. 197 См.: Новости недвижимости Петербурга [Электронный ресурс]. http://www. estate. spb. ru.

243

ласти компаний других европейских стран. В последние не-сколько лет в регионе заметно повысилась инвестиционная ак-тивность компаний из ЕС, и они потеснили фирмы США — бес-спорных лидеров в области в конце 90-х гг. Лежащий на границе Ломоносовского района и Санкт-Петербурга поселок Горелово представляет собой наилучший пример инвестиций, осуществ-ленных в предприятия на территории области, деятельность ко-торых ориентирована на Петербург. Пожалуй, лишь кофейное производство американской компании «Крафт фудс» имеет ши-рокую географию сбыта. Что касается европейских фирм, то их деятельность замыкается прежде всего на Петербургскую агло-мерацию. Помимо рассмотренного выше комплекса по перера-ботке металлолома эстонской фирмы «Хетек» можно упомянуть бельгийско-люксембургский логистический центр компании «Астрос Логистик Центр» (размер инвестиций — около 30 млн евро). Выделяются и другие поселки вдоль строящейся кольцевой автодороги. Например, в Кудрове на границе Всеволожского района и Санкт-Петербурга в декабре 2003 г. открыт первый в «северной столице» гипермаркет шведской компании «ИКЕА» (инвестиции — около 40 млн дол.).

Еще более яркий пример — развитие в регионе мобильной связи, которая находится под преимущественным контролем ев-ропейских инвесторов. Сеть ретрансляторов совершенствовалась прежде всего в Санкт-Петербурге, а также в пригородах и вдоль магистралей, наиболее часто посещаемых петербуржцами.

Тем не менее стоит вспомнить, что до середины 90-х гг. круп-нейшие инвестиционные проекты были германскими и швед-скими, причем европейские фирмы интересовал потенциал Ле-нинградской области безотносительно к Санкт-Петербургу. Однако в ноябре 1998 г. сразу после завершения реконструкции Светогорского ЦБК (с рекордными для того времени инвести-циями в 127 млн дол.) шведская фирма «Тетра Ловаль» продала 80—85 % его акций за приблизительно 200—300 млн дол. амери-канскому инвестору198. По-видимому, перепродажа была вызвана 198 См.: Воробьев Д., Болотова А. Экологическая модернизация российской лесной промышленности на примере Светогорского ЦБК [Электронный ресурс] // Семейство сайтов Forest. ru: 2001 (http://www.forest.ru).

244

желанием использовать выгодную конъюнктуру, сложившуюся после кризиса и девальвации рубля.

Безусловно, далеко за пределы рынка Санкт-Петербурга про-стирались интересы германской химической компании «Хен-кель», когда вслед за организацией осенью 1990 г. производства в Саратовской области она приобрела в середине 90-х гг. завод моющих средств «Эра» в Тосно. До сих пор на этом предприятии периодически проводятся очередные мероприятия по модерниза-ции и расширению, направленные на окончательное замещение импорта, — только за 2003—2004 гг. инвестиции превысили 10 млн евро199. Завод нацелен на удовлетворение спроса на терри-тории почти всей европейской части России.

Если судить по запланированным инвестициям, то удельный вес проектов, связанных с развитием собственно Ленинградской области, будет вновь расти. Прежде всего это касается проек-тов, использующих выгодное географическое положение региона на пути транзита сырьевых грузов из России в Европу. Примером служит запланированное с середины 2005 г. строительство неф-тяного порта в Лужской губе (за пределами сложившегося порто-вого комплекса Усть-Луги) российско-британской компанией «ТНК — Бритиш Петролеум» (возможно, совместно с герман-ским владельцем сети нефтяных терминалов «Ойлтэнкинг»). Предполагаемые инвестиции составят 175 млн дол.

Постепенное наращивание доли участия уже упоминавшегося концерна «Фортум» в региональной энергетической компании «Ленэнерго» связано не столько со стремлением захватить рынок Санкт-Петербурга, сколько с желанием обеспечить стабильные поставки электроэнергии в соседнюю Финляндию, укрепив свои позиции на всем российском Северо-Западе, а при возможности — и в РАО «ЕЭС России». Еще в конце 90-х гг. «Фортум» при-обрел 6 % акций «Ленэнерго». Через несколько лет доля компа-нии увеличилась до 15,9 % и она смогла ввести своего представи-теля в совет директоров этой дочерней фирмы РАО «ЕЭС Рос-сии». В 2004 г. «Фортум» продолжил увеличивать свою долю — в феврале до 21 %, а летом — до блокирующего пакета в 30 % 199 См.: ОАО «Хенкель-Эра» — Интернет-биржа инвестиционных проек-тов [Электронный ресурс]. http://www. spbinvest. ru.

245

акций200. Суммарные капиталовложения составили несколько десятков миллионов евро. Кроме того, в будущем «Фортум» го-тов участвовать совместно с российскими компаниями в строи-тельстве крупных нефте- и газопроводов из России в Финляндию.

На нужды всего Северо-Запада России будет ориентироваться сбыт предприятия датской фирмы «Роквул» в Выборге по произ-водству минеральной ваты и других теплоизоляционных мате-риалов (построен в 2004—2005 гг., инвестиции составили — око-ло 60 млн дол.). Фирма уже имеет завод в Подмосковье, однако на Северо-Западе она пока проигрывает в конкурентной борьбе финляндскому производителю «Парок» и предприятию, создан-ному германской фирмой «Флайдерер» (позднее проданному ис-панской компании) в Новгородской области201.

Капиталовложения ради доступа к природным ресурсам Интересуют иностранных инвесторов и значительные природ-ные ресурсы Ленинградской области. Например, один из фин-ляндских лидеров лесопромышленного комплекса «Мется-лийтто» планирует к 2010 г. ввести в эксплуатацию в Ленинград-ской области новый целлюлозно-бумажный комбинат, осущест-вив инвестиции в размере 900 млн евро. А уже в 2005 г. дочерняя фирма «Метсялийтто» и другого финляндского гиганта «УПМ-Кюммене» — «Мется-Ботниа» — вела строительство на северо-восточной периферии области (в Подпорожском районе) дерево-обрабатывающего комбината (размер капиталовложений — 60 млн евро). Капиталовложения получают и лесозаготовители. Существует у концерна «Метсялийтто» и третий этап плана на долгосрочную перспективу — создание в Ленинградской области машиностроительного предприятия по выпуску оборудования для лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности (инвестиции могут составить 500 млн евро)202. 200 См.: Материалы официального сайта Торгового представительства Российской Федерации в Финляндии. http://www. rusfintrade. ru. 201 См.: Деловой Петербург. 2004. 5 июня. 202 См.: СеверИнформ. 2003. 19 сент.; Финская Metsaliito — Интернет-биржа инвестиционных проектов [Электронный ресурс] http://www.spbinvest.ru.

246

Лесные массивы восточной части Ленинградской области уже привлекли шведскую фирму «ИКЕА». Этот концерн с начала 90-х гг. размещает производственные заказы на многих россий-ских предприятиях, но первый собственный деревообрабаты-вающий завод его дочерняя фирма «Сведвуд» открыла в Тихвине лишь летом 2002 г. Первоначальные инвестиции составили 15 млн дол. В Тихвинском районе и его окрестностях ведутся и лесозаготовки для предприятия203. С 2004 г. компания «ИКЕА» запустила в Тихвине реализацию второго этапа инвестиционного проекта, целью которого является создание полного цикла ме-бельного производства.

В то же время не стоит переоценивать возможности раз-вития данного направления инвестиционной деятельности евро-пейских компаний в Ленинградской области. Проведенный в пре-дыдущей главе анализ показал, что ресурсный потенциал данного региона интересен для зарубежных инвесторов преимущественно не сам по себе, а в сочетании с другими характеристиками Ле-нинградской области (ее выгодным экономико-географическим положением, существующими предприятиями целого спектра отраслей промышленности и т. д.). Кроме того, удельный вес ка-питаловложений в природные ресурсы (пожалуй, за исключением нефтегазовых) имеет тенденцию к снижению во всем мире на протяжении уже нескольких десятилетий.

Перспективы и проблемы инвестиций фирм ЕС в Ленинградской области Таким образом, возрастание подчиненного нуждам Санкт-Пе-тербурга характера инвестиционных связей Ленинградской об-ласти с европейскими партнерами в конце 90-х — начале 2000-х гг. объясняется, скорее всего, влиянием августовского кризиса 1998 г. До кризиса немногочисленные инвестиционные проекты европейских фирм в регионе часто были связаны с же-ланием получить контроль над потенциально конкурентоспособ- 203 Первые шаги в России [Электронный ресурс] // Вестник ЛПК (портал лесопромышленника — http://www. drevesina. com).

247

ными предприятиями, многие из которых обслуживали рынки всей страны, а не только Санкт-Петербурга. После кризиса ос-новным стимулом резко возросших капиталовложений зарубеж-ных компаний стало замещение продукцией собственных дочер-них фирм в России своих же трансграничных поставок. При этом пик ежегодных поступлений прямых иностранных инвестиций в Ленинградскую область пришелся как раз на 1999—2001 гг., ко-гда уровень 1997 г. был превышен в несколько раз. Многие пред-приятия создавались с нуля, а определяющим фактором станови-лось завоевание самых емких рынков сбыта (а значит, ориента-ция инвестиционной деятельности в Ленинградской области на Санкт-Петербург). Многие осуществленные в 2002—2005 гг. и запланированные на 2006—2007 гг. капиталовложения зарубеж-ных компаний связываются с дальнейшим освоением рынков России, а также использованием имеющихся в стране конкурент-ных преимуществ для налаживания экспорта на Запад. В резуль-тате роль обслуживания рынка Санкт-Петербурга отходит на второй план (хотя в абсолютных показателях соответствующие инвестиции могут даже расти).

Особое место занимает восточный пригород Санкт-Петер-бурга Всеволожск. Первым и самым крупным инвестиционным проектом стал автосборочный завод американского концерна «Форд мотор», однако впоследствии в городе обосновалось большое число европейских компаний. Они сочли инвестицион-ный климат в Ленинградской области более благоприятным по сравнению с условиями осуществления капиталовложений в са-мом Санкт-Петербурге. Среди них мало предприятий, ориенти-рованных исключительно на рынок Санкт-Петербурга. Основная часть компаний рассматривает Всеволожск как город с благопри-ятным инвестиционным климатом и развитой инфраструктурой для создания производства, ориентированного на замещение им-порта в масштабах если не всей страны, то Северо-Западной и Центральной России. Однако выбор Всеволожска из огромного числа городов европейской части России определяется как раз непосредственной близостью Санкт-Петербурга.

Из уже действующих во Всеволожске предприятий можно на-звать запущенное в 2003 г. производство промышленных и быто-вых водонагревателей итальянской фирмой «Мерлони Термоса-

248

нитари Русь» (объем капиталовложений — 26 млн евро) и завод по производству гофрированного картона шведской компании «Асси Домен Пекеджинг» (размер инвестиций — более 25 млн долларов). В 2005 г. начал работать завод по производству авто-мобильных шин финляндской компании «Нокиан Ренкаат». Ка-питаловложения в первую очередь завода «Нокиан Тайерс» со-ставили 52 млн евро, уже строится вторая очередь (предполагае-мые дополнительные инвестиции — около 90 млн евро), имеются и более амбициозные планы (до 2015 г.) по дальнейшему расши-рению предприятия. Скоро будет запущена фабрика по выпуску сигаретных фильтров «Фильтрона» британской компании «Банзл» (инвестиции — 20 млн долларов)204.

Пример Всеволожска выбран нами для подробного рассмот-рения намеренно. Он иллюстрирует образец успешной экономи-ческой децентрализации — опыт и сфера использования которого выходит далеко за пределы Ленинградской области и даже всего Северо-Запада России. Значение хозяйственной децентрализации для развития внешнеэкономических контактов будет проанали-зировано в следующей главе. Здесь же заметим только, что само по себе наличие промышленных пригородов не служит главной предпосылкой для размещения значительной части инвестиций не в областном центре, а в других городах региона. Экономиче-скую децентрализацию необходимо стимулировать — и на уров-не федеральных и региональных органов власти, и на уровне ча-стнопредпринимательской инициативы.

Рассматривая инвестиционную деятельность в Ленинград-ской области, нельзя обойти вниманием и крупные неудачи евро-пейских инвесторов. Наиболее яркими примерами служат один из трех крупнейших целлюлозно-бумажных комбинатов Ленинград-ской области — бывший Выборгский ЦБК в поселке Советский (Выборгский район) и Выборгский судостроительный завод — главный работодатель в Выборге. В обоих случаях зарубежные инвесторы не только не смогли обеспечить устойчивое развитие важных предприятий, но и довели их почти до полной остановки, 204 См.: Деловой Петербург. 2005. 5 авг.; Интерфакс. 2004. 13 июля; Нев-ское время. 1998. 29 янв.; Прайм-ТАСС. 2003. 16 июня; Экономика и время. 2004. 29 сент.

249

и лишь приход российского частного бизнеса позволил реаними-ровать производство и сделать его конкурентоспособным.

Построенный еще финнами в 1926 г. Выборгский ЦБК в ходе приватизации заинтересовал сразу нескольких инвесторов, но в результате его новым владельцем оказалась американская фирма «Альянс Целлюлоз», которая довела его в 1996 г. до банкротства. В 1997 г. ее сменила британская компания «Нимонор Инвест-ментс», зарегистрированная на Кипре. Однако новый инвестор не был допущен на предприятие трудовым коллективом, самопро-возгласившим на заводе «народное предприятие». Два года завод фактически простаивал, нелегально выпуская обои и водку. При этом продолжалась жесткая борьба за собственность с привлече-нием судов и чиновников. Лишь в 2000 г. на базе завода возобно-вилось производство в рамках ОАО «Выборгская целлюлоза» под контролем российских частных предпринимателей205.

В результате приватизации 80 % акций Выборгского судо-строительного завода оказались под контролем известного нор-вежско-британского концерна «Квернер». Однако зарубежный инвестор не стал развивать производство, а напротив, реализуя по всему миру программу реструктуризации своего бизнеса, принял решение закрыть судоверфь и уволить всех работников. Регио-нальные власти, опасаясь ликвидации уникального производства и всплеска безработицы, убедили «Квернер» перепродать пред-приятие. В результате 75,5 % акций созданной на его базе фирмы «Квернер Выборг Верфь» купила петербургская компания «АКО-Барсс». Согласно условиям сделки новый владелец получил в управление производственные корпуса Выборгских верфей, обо-рудование, а также обязательства по краткосрочным кредитам. Уже в 2000 г. предприятие начало восстанавливать объемы про-изводства, приступив к выпуску буровых платформ для россий-ского нефтяного гиганта «ЛУКОЙЛ», а к 2004 г. завод, вернув-ший себе советское название, достиг почти стопроцентной за-грузки мощностей. Среди клиентов Выборгского судостроитель-ного завода — не только компании России и стран СНГ, но даже 205 См.: Невское время. 1997. 12 нояб.; официальный сайт ОАО «Вы-боргская целлюлоза» (http://www. vybcell. ru).

250

норвежские рыболовецкие компании. Завод планирует строи-тельство в Приморске своего филиала206.

Такого рода примеры вынуждают власти Ленинградской об-ласти настороженно относиться к иностранным инвесторам, предпочитая им, где это возможно, российских конкурентов207. Среди последних примеров — проигранный крупной польской фирмой «Кэн Пэк» тендер на строительство завода во Всеволож-ске по производству алюминиевых банок для пива. Польского инвестора привлекли даже не столько сырьевые ресурсы области (как уже отмечалось, в регионе представлен полный цикл алюми-ниевой промышленности), сколько возможность сбыта продук-ции расположенному рядом пивоваренному заводу «Балтика». Он уже закупал до последнего времени ежегодно около 1 млрд банок в Польше. После повышения в 2,3 раза импортных пошлин «Бал-тика» вынуждена была переключиться на продукцию российских производителей, хотя банки фирмы «Ростар» не устраивали пи-воваров по качеству. Запуск проекта польской фирмы в Ленин-градской области уже был готов и получил предварительную поддержку губернатора региона. Тем не менее именно компания «Ростар», входящая в группу «Русский алюминий», получив кре-дит от Сбербанка России, который покроет свыше 80 % необхо-димых капиталовложений, выиграла тендер на строительную площадку во Всеволожске. По-видимому, «Балтика» будет вы-нуждена закупать в дальнейшем продукцию «Ростар» либо его 206 См.: Биржа труда. 1999. № 19; Информационное агентство «Финмаркет». 2000. 7 апр.; Морские вести. 2004. 4 февр. (http://www. morvesti. ru). 207 Следует отличать рассмотренные примеры от случаев, когда ино-странный инвестор продает российским компаниям вполне успешный проект, сосредотачивая развитие своей деятельности в России на других направлениях. Так, известный производитель строительных материалов германская фирма «Кнауф» решила продать завод по производству строительной керамики в Колпине российской группе «ЛСР», которая станет фактическим монополистом на Северо-Западе России. В то же время компания «Кнауф» имеет по всей России более десятка заводов, которые постоянно расширяются — см.: Российская строительная сеть. 2004. 28 мая. http://stroynet.w3.comset. net.

251

российского конкурента «Рексам», расширяющего производство в Подмосковье208.

Рассмотрение внешнеэкономических (прежде всего инвести-ционных) связей Ленинградской области с европейскими партне-рами позволяет сделать краткие выводы о модели участия ре-гиона в интеграции на Балтике.

1. Общая граница с Евросоюзом и наличие выхода к морю, где возможно развитие мощных портовых комплексов, опреде-ляет доминирование в экспорте Ленинградской области транзит-ных грузов со всей России. Что касается внешней торговли с ЕС, обусловленной нуждами самого региона, то она в значительной степени завязана на Санкт-Петербург.

2. В еще большей степени влияние Петербурга сказывается на инвестиционной деятельности европейских компаний в Ленин-градской области. Наиболее ярко это проявляется в случаях за-мещения импортных товаров продукцией дочерних предприятий зарубежных фирм в России.

3. Тем не менее Ленинградская область имеет и собственный потенциал для инвестиционного сотрудничества с партнерами в Евросоюзе. Такого рода капиталовложения в наибольшей сте-пени привлекают Выборгский район в силу его приграничного положения, а также восточные районы области, богатые лесными ресурсами.

4. Особое положение занимает Всеволожск и некоторые дру-гие пригороды Санкт-Петербурга. Их выбор европейскими ком-паниями, безусловно, связан не только с благоприятным инве-стиционным климатом, созданным в Ленинградской области, но и с близостью Петербурга — всемирно известного города, круп-ного экономического центра с емкими рынками сбыта и хоро-шими международными транспортными связями.

208 См.: Ведомости. 2002. 18 апр.; Сбербанк РФ предоставил холдингу «Русский алюминий» 70 млн долларов // Финансовая и инвестиционная деятельность в регионах России. 2003. № 1.

252

6.2. Модель «лидер — догоняющий»: сопоставление европейских контактов Новгородской и Псковской областей В начале рыночной трансформации в России Новгородская и Псковская области обладали приблизительно равными старто-выми условиями. Как показано в главе 5, многие основные при-родные, экономические и социальные характеристики двух ре-гионов близки. У них даже одинаковая площадь, а по численно-сти населения расхождение между этими областями составляет около 10 %; они имеют также сходные показатели половозраст-ной структуры населения. Оба региона бедны природными ре-сурсами, что исключает опору на развитие добывающих отраслей промышленности. В то же время в каждом из регионов представ-лен большой набор отраслей обрабатывающей промышленности. Даже экономико-географическое положение Новгородской об-ласти, хотя и отличается от положения Псковской области, нель-зя признать намного более благоприятным.

Поэтому вполне закономерно, что к началу 90-х гг. Новго-родская и Псковская области были близки по многим показате-лям экономического развития. Например, абсолютные размеры промышленного производства в двух регионах и темпы их роста во второй половине 80-х гг. почти не различались. Однако в 90-е гг. в экономическом развитии двух регионов возник ощути-мый разрыв. Ко второй половине 90-х гг. ярче всего различия между Новгородской и Псковской областями стали проявляться в сфере внешнеэкономических связей (табл. 16). Совокупные дан-ные по всем зарубежным партнерам Новгородской и Псковской областей приблизительно характеризуют и динамику внешнеэко-номических контактов с европейскими странами, так как роль США и других неевропейских стран невелика.

253

Таблица 16

Внешнеэкономическая деятельность Новгородской и Псковской областей (в млн дол.)

Экспорт за пределы СНГ

Импорт из стран, не входящих в СНГ

Приток прямых иностранных инвестиций Год

Новгород-ская обл.

Псковская обл.





1996 — — — — 5,92 8,46 1997 308,7 50,1 112,1 97,9 11,27 1,01 1998 315,1 53,0 90,3 68,7 7,58 1,87 1999 249,6 68,7 100,4 55,4 32,70 1,54 2000 259,7 103,5 56,7 71,4 19,70 0,51 2001 287,8 108,7 106,6 162,4 23,84 4,86 2002 348,4 117,5 130,2 171,5 12,09 2,10 2003 397,6 138,2 219,8 203,9 101,09 5,00 2004 499,3 262,5 191,4 277,4 71,15 10,81 Составлено на основе: Регионы России. Социально-экономические пока-затели. 2003. С. 860—861, 890; Регионы России. 2001. Т. 2. С. 784, 814; Регионы России. 1999. Т. 2. С. 846; Социально-экономическое положе-ние России. Март 2005. С. 331; Январь 2005. С. 387; Апрель 2004. С. 337; Январь 2004. С. 369.

Только ли рассмотренная нами в предыдущей главе регио-

нальная политика властей стала основной причиной лидерства Новгородской области и вечного «отставания» Псковской об-ласти? Конечно же, постоянные сравнения Новгородской и Псковской областей, причем не в пользу последней, не могли не побудить псковские региональные власти вслед за новгород-скими начать политику стимулирования развития внешнеэконо-мических связей. Особый приоритет отдается отношениям со странами-членами Евросоюза. Однако пока еще не ясно, на-сколько устойчивой окажется модель «лидер — догоняющий»

254

при сопоставлении европейских контактов Новгородской и Псковской областей.

Есть по крайней мере три важных причины, которые объяс-няют постоянный отрыв Новгородской области от ее соседа:

— несмотря на большую схожесть двух региональных эконо-мик, экспортная база Новгородской и Псковской областей за-метно различается;

— Новгородская область оказалась среди пионеров развития внешнеэкономических связей с европейскими партнерами, и те-перь этот фактор позволяет по наработанным и отлаженным схе-мам закреплять успех даже небольшими усилиями, которые не дадут нужного эффекта в Псковской области, только начинаю-щей стимулировать приток зарубежных капиталовложений;

— Псковская область сделала неверный выбор приоритетных стран-партнеров (Эстония и Латвия), хотя ставка во внешнеэко-номических связях была логично обусловлена фактом соседства (при игнорировании небольшого научно-технического и инве-стиционного потенциала данных государств).

Различия во внешней торговле Следует признать не вполне обоснованным для товарной тор-говли утверждение о том, что две области имели практически «равные» стартовые условия. У Новгородской области — ста-бильно высокое положительное сальдо внешней торговли со странами вне СНГ (табл. 16). Псковская область, напротив, ха-рактеризуется высоким отрицательным сальдо внешней торговли с государствами, не входящими в СНГ (кроме послекризисных 1999—2000 гг.).

Действительно, несмотря на различную динамику псковского и новгородского экспорта в 2000—2004 гг., Псковская область по-прежнему в несколько раз отстает от своего соседа по разме-рам поставок за пределы СНГ. Однако показатели новгородского экспорта в значительной степени определяются одним предпри-ятием. На расположенного в областном центре производителя азотных и комплексных минеральных удобрений «Акрон» при-

255

ходится около половины экспорта региона. Минеральные удоб-рения, как и продукция нефтепереработки, пользуются повышен-ным спросом на мировых рынках. Более 80 % всей продукции новгородского предприятия «Акрон» экспортируется более чем в 20 стран (главным образом в Китай, но также в Центрально-Вос-точную Европу, Латинскую Америку и др.)209.

Тем не менее постоянно растут поставки за рубеж новго-родской древесины и изделий из нее (в 2004 г. удельный вес этой продукции по стоимости составил 30 % экспорта). Это свиде-тельствует об успешной диверсификации новгородской промыш-ленности с помощью инвестиций (например, в 2005 г. масштабы производства клееной фанеры в области более чем втрое превос-ходили уровень 1990 г.). Причем если необработанная древесина поступает прежде всего в Финляндию и Эстонию, то фанера по-ставляется также в США, Швецию, Канаду и еще полтора десятка других стран. В результате своеобразной становится география экспорта Новгородской области в целом. В 2004 г. на Финляндию пришлось 23,5 % стоимости экспорта товаров из региона, на Ки-тай — 21,1 %, Эстонию — 8,2 %, Мексику и Белоруссию — по 4,7 %, Латвию — 3,3 %, США и Литву — по 3,1 %, Казахстан — 2,4 %, Бразилию — 2,1 %, Австрию и Польшу — по 1,9 %. Им-порт поступает в основном из стран ЕС. В 2004 г. доля Фин-ляндии составила 17,7 %, Германии — 12,2 %, Франции — 8,0 %, Швеции — 5,7 %, хотя на первом месте все же была Белоруссия, удельный вес которой в новгородском импорте достиг 18,4 %210.

Псковский экспорт в значительно большей мере определя-ется приграничной и транзитной торговлей. В отличие от не имеющей зарубежных соседей Новгородской области Псковская граничит с двумя странами, не входящими в СНГ, — Латвией и Эстонией. Например, в 2001 г. доля Латвии в псковском экспорте за пределы СНГ составила 30,4 %, а доля Эстонии — 24,2 %. Удельный вес этих стран Балтии в псковском импорте из стран вне СНГ также значителен, хотя и несколько меньше — в 2001 г. 209 См.: Официальный сайт ОАО «Акрон» (http://www. acron. ru). 210 См.: Внешнеэкономическая деятельность [Электронный ресурс] // Материалы Экономического комитета администрации Новгородской области. http://www. niac. natm. ru.

256

11,8 % для Эстонии и 4,8 % для Латвии211. К 2005 г. роль сосед-них стран даже увеличилась (например, за первые 9 месяцев удельный вес Эстонии во внешнеторговом товарообороте Псков-ской области достиг почти 39 %, а Латвии — 11 %). И все же им-порт Псковской области, который в последние годы стреми-тельно возрастает, увеличивается во многом за счет поставок из дальнего зарубежья. При этом по сравнению с Новгородской об-ластью в Псковскую до последнего времени ввозилось из-за ру-бежа больше машин и оборудования (впрочем, как и продоволь-ственных товаров и сырья)212. Означает ли это начало более мас-штабной модернизации псковской промышленности, сказать сложно. В некоторой степени на этот вопрос позволяет ответить изучение капиталовложений европейских партнеров, приход ко-торых в регион обычно сопровождается техническим переосна-щением предприятий (в частности, именно это стало происходить в Новгородской области, где импорт машиностроительной про-дукции вырос, например, в 2003 г. по сравнению с предыдущим годом сразу в 2,9 раза).

Влияние пионерных преимуществ в инвестиционной сфере Как и в случае с Ленинградской областью, основное внимание целесообразно уделить рассмотрению не внешнеторговой, а за-рубежной инвестиционной деятельности в регионах. Именно в сфере прямого инвестирования сохраняется и даже увеличива-ется отрыв Новгородской области от Псковской, хотя старто-вые условия у них были схожими. При этом иностранные капита-ловложения кардинальным образом меняют сложившуюся струк-туру экономики регионов, а значит, отражаются на динамике все-го их развития. Кумулятивный эффект отставания Псковской об- 211 См. официальный сайт Отдела инвестиционной политики админист-рации Псковской области (http://www. invest. pskov. ru). 212 См.: Экономика [Электронный ресурс] // Материалы официального сайта Псковской области (http://www. pskov. ru); Регионы России. Соци-ально-экономические показатели. 2002. С. 852—855; Регионы России. Социально-экономические показатели. 2003. С. 890—893; С. 956—959.

257

ласти хорошо виден из таблицы 16. С точки зрения внешнеэко-номических связей с ЕС разрыв окажется еще больше, если учесть, что в Новгородской области почти все инвесторы — ев-ропейские компании, а в Псковской области велика доля капита-ловложений из США (например, в 2003 г. — свыше четверти, а в 2002 г. доля была еще больше)213.

Проблема устойчивости модели «лидер — догоняющий» за-ключается в том, что принятие отстающим регионом необхо-димых мер стимулирования иностранных инвестиций оказывает положительные результаты, но не столь впечатляющие, как в пионерном регионе. Например, опираясь на опыт Новгородской области (а возможно, и Ярославской, Владимирской и некоторых других областей Центральной России), региональные власти Псковской области стали проводить широкую информационно-рекламную кампанию по освещению возможностей для инвести-рования в регионе (см. предыдущую главу). Однако это мало по-могает догнать Новгородскую область по объемам иностранных инвестиций, прежде всего из «старых» членов ЕС. Несмотря на свой небольшой размер (удельный вес региона в населении Рос-сии составляет лишь 0,5 %), Новгородская область накопила уже несколько сотен миллионов долларов прямых иностранных инве-стиций, в основном из Финляндии, Франции, Великобритании и Германии (таким образом, ее удельный вес по капиталовложе-ниям оказался намного выше доли в населении, ВРП и т. д.), а Псковская — менее 100 млн долларов. За один 2004 г. приток прямых капиталовложений в Новгородскую область превзошел показатель соседнего региона в 6,6 раза (табл. 16). Различается и средний размер европейских инвестиционных проектов в двух регионах. При этом в 2004 г. компании с иностранными капита-ловложениями (в основном европейскими) обеспечивали 8 % ра-бочих мест в Новгородской области и только 1,9 % рабочих мест в Псковской области (в среднем по стране — 3,5 %)214. 213 См.: Информационное агентство «Финмаркет». 2003. 7 мая; Псков-ское агентство информации. 2004. 10 апр. 214 См.: Россия в цифрах. 2005. С. 28; Социально-экономическое положе-ние России. Февраль 2005. С. 331.

258

Прежде всего, следует отметить, что многие из мер стимули-рования инвестиций, которые только внедряются в Псковской области, давно действуют в Новгородской, причем механизм со-действия капиталовложениям здесь уже хорошо отлажен. Кроме того, региональные власти Новгородской области не останавли-ваются на достигнутом и идут на шаг впереди своих соседей. Еще важнее то, что успех Новгородской области закрепляется и бла-годаря тому, что, оценивая позитивные результаты первых проектов европейских компаний в сфере пищевой и лесной, дере-вообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности, в регион приходят все новые иностранные инвесторы. Расширяют существующие предприятия или создают дополнительные про-изводственные площадки компании, проработавшие в Новгород-ской области несколько лет. При этом расширяется география мест размещения европейских инвестиций — продолжая вклады-вать капиталы в Великом Новгороде и транспортном узле Чу-дове, компании стран ЕС постепенно осваивают и периферию региона. Появляются европейские инвестиции во все новых и новых отраслях.

Наличие сырья или других уникальных ресурсов иностран-ным компаниями уже не требуется — на всем Северо-Западе Рос-сии есть достаточное количество квалифицированных работни-ков и необходимая инфраструктура для старта проектов, а сло-жившийся имидж Новгородской области позволяет европейским партнерам надеяться, что осуществленные ими капиталовложе-ния позволят ликвидировать те проблемы, которые все же име-ются.

Наиболее ярким примером является, конечно, лесопромыш-ленный комплекс Новгородской области и главный центр ино-странных инвестиций в эту отрасль — Чудово. Еще в 1989 г. в городе Чудове при участии финляндских компаний «Рауте» и «Шоман Вуд» была открыта фабрика по производству фанеры «Чудово-РВС» со специализацией на новом для европейских рынков продукте — большеформатной березовой фанере. Доля древесины, заготавливаемой для производства в Новгородской области, составляет лишь 15 % — сырье из экологических сооб-ражений поставляется из нескольких российских регионов. Для поддержания конкурентоспособности «Чудово-РВС» постоянно

259

вкладывает капитал в модернизацию завода. В 2002 г. наступил черед «второй волны» инвестиционных проектов. По соседству с заводом «Чудово-РВС» компания «Шоман Вуд» начала строи-тельство завода по выпуску тонкого березового шпона (до того в мире действовало лишь одно аналогичное предприятие в Фин-ляндии). Стоимость проекта — около 16 млн евро215.

Уже через 2 года после создания «Чудово-РВС» — в 1991 г. — в Чудове на стекольном заводе «Восстание» в рамках совмест-ного предприятия была запущена первая линия по производству тепло- и звукоизоляционных изделий германского концерна «Пфляйдерер» (в русском варианте — «Флайдерер»). Впоследст-вии производство неоднократно расширялось и модернизирова-лось, а инвестиции превысили 10 млн евро. Наиболее известным продуктом фирмы стала стекловата «Урса» (сейчас в рамках ре-структуризации концерна предприятие продано испанской груп-пе «Уралита»). Здесь также спустя десятилетие стартовала «вто-рая волна» инвестиционных проектов. Крупная программа реали-зуется германской компанией «Флайдерер» (вернее, ее польской дочерней фирмой) с 2002 г. — в 2004 г. в Новгородском районе построена первая очередь завода по выпуску древесно-стружечных плит, а к 2007 г. будет запущено производство окон-ных рам, дверей, строительных блоков из ДСП. При этом особую ценность с точки зрения экологии проект представляет тем, что в переработку пойдут низкосортные породы древесины. Суммар-ные инвестиции составят 60—75 млн евро. В дальнейшем плани-руется построить по соседству мебельные фабрики (предпола-гаемые капиталовложения — около 500 млн евро)216.

В последнее время число европейских инвесторов в лесопро-мышленном комплексе Новгородской области заметно возросло и ими начато освоение периферийных территорий региона. На-пример, еще в конце 90-х гг. в городе Малая Вишера австрийская фирма «Хольциндустри Прединг» инвестировала около 2 млн евро в реконструкцию деревообрабатывающего предприятия «Мадок». В 2004 г. начато производство пиломатериалов извест- 215 См.: Информационное агентство «Росбалт». 2002. 26 февр. 216 См.: АБН (Агентство бизнес-новостей). 26.04.2004; РБК. 2004. 22 марта.

260

ной финско-шведской компанией «Стура-Энсо» на востоке об-ласти в Любытинском районе (сумма первоначальных инвести-ций — 9 млн евро, запланированные капиталовложения — еще более 30 млн евро). Также на восточной периферии региона — в Пестовском районе — в конце 2004 г. состоялся запуск совмест-ного лесопильного производства с участием крупной финлянд-ской компании «УПМ-Кюммене» (объем инвестиций — более 30 млн евро)217.

Похожая ситуация происходит и в другой ведущей отрасли инвестирования, куда вкладывают средства европейские инве-сторы, — пищевой промышленности. В 1997 г. в Чудове была построена крупная кондитерская фабрика британской компанией «Кэдбери-Швепс». Организация шоколадного производства обошлась инвестору в 120 млн долларов218. В том же году в Нов-городе началось строительство завода по производству жева-тельной резинки датской фирмой «Дирол». Капиталовложения составили более 130 млн долларов. В 1999 г. предприятие начало работу, а в 2002 г. за 286 млн долларов было куплено британской фирмой «Кэдбери»219. В 2003 г. образовавшееся предприятие «Дирол-Кэдбери» преобрело небольшую фабрику по производ-ству жевательной резинки в том же Великом Новгороде. Она бы-ла открыта в 2000 г. испанской фирмой «Джойко» (объем ин-вестиций составил 8 млн евро, и срок окупаемости истек в 2005 г.). С весны 2004 г. на оборудовании, перевезенном на пред-приятие «Дирол-Кэдбери» (куда перешла и часть сотрудников «Джойко»), возобновлено производство220.

По-видимому, в 90-е гг. можно было ожидать (учитывая опыт других постсоциалистических стран и Китая), что в Новго-родской области будет и третья ключевая отрасль с европей-скими инвестициями — автомобилестроение. Партнеры были 217 Информационное агентство «Росбалт». 26.03.2004; сайты компаний «УПМ-Кюммене» (http://w3.upm-kymmene. com) и «Стура-Энсо» (http://www. storaenso. com). 218 См.: Деловой Петербург. 2002. 18 июня. 219 См.: Известия. ру. 2003. 6 июля. 220 Деловой Петербург. 2003. 23 дек.; Информационное агентство «Вели-кий Новгород. ру». 2003. 18 дек.

261

найдены в городе-побратиме Новгорода — германском Биле-фельде. В 1992 г. фирма «Зоммер» открыла дочернее предпри-ятие «Новтрак» по выпуску полуприцепов для седельных тягачей (инвестиции составили 2 млн немецких марок, т. е. около 1 млн евро). Одним из клиентов «Новтрака» стало основанное в том же году с сопоставимым объемом капиталовложений совместное российско-германское предприятие «НБИ Транспорт Сервис» (50 % акций у фирмы «Вильгельм Фасмель» из Билефельда), пре-вратившееся со временем в крупного автоперевозчика. На терри-тории предприятия «Новтрак» в 2003 г. «Даймлер-Крайслер» от-крыл свой первый в России официальный центр продажи подер-жанных грузовиков, которые охотно закупают клиенты фирмы «Новтрак».

Основные надежды в отрасли возлагались на германскую фирму «Бентелер», которая пришла в город в августе 1998 г. Предполагалось, что она построит большой завод по выпуску комплектующих для крупных автосборочных производств — «Форд» и «Рено». Однако очень быстро стало ясно, что зарубеж-ные автогиганты могут реализовать лишь скромные проекты, по-этому «Бентелер» ограничился созданием в Великом Новгороде проектно-конструкторского бюро (кстати, первого автономного бюро в истории концерна) и переориентировался на заказы зару-бежных фирм и российского гиганта «АвтоВАЗ»221.

В последние годы заметно расширилась отраслевая струк-тура европейских инвестиций в Новгородской области. Доста-точно привести наиболее известные примеры, причем стоит от-метить разную национальную принадлежность инвесторов и на-растание год от года величины осуществленных капиталовложе-ний:

— в 2000 г. начата реализация первого французского инве-стиционного проекта в области — в Великом Новгороде на базе депрессивного радиоэлектронного научно-производственного объединения «Старт» совместно с европейским отраслевым ли-дером «Ольдам» стартовало производство промышленных акку-муляторов (инвестиции составили пока 0,5 млн евро, но планиру- 221 См.: Генерозов И. Второе пришествие немцев // Эксперт. Северо-За-пад. 2001. № 12.

262

ется их наращивание в ходе финансирования программы поэтап-ной замены французских комплектующих российскими);

— в 2001 г. итальянская фирма «Чиза-Эльбор» запустила в городе Боровичи завод по производству замков повышенной сек-ретности, который в 2004 г. вышел на полную мощность (инве-стиции составили 1,3 млн евро);

— в 2002 г. австрийская фирма «Вельц» вложила почти 2 млн евро в логистический терминал в Великом Новгороде;

— в 2004 г. итальянская компания «Голден леди» также в об-ластном центре запустила производство чулочных изделий и женского белья (объем инвестиций — более 10 млн евро);

— бельгийский концерн «Сибелко» проводит геологическое изучение кварцевых песков в Любытинском районе с целью строительства крупного обогатительного комбината в самое бли-жайшее время.

В Псковской области также есть примеры развития инве-стиционной деятельности европейских компаний-соотечествен-ниц или даже образования целых промышленных групп (хотя и небольших по размеру). При этом осуществление капиталовложе-ний сопровождается закупкой передового оборудования в Запад-ной Европе. Однако таких инвестиционных проектов в области очень мало, и они начали появляться лишь в последние годы. Наиболее яркий пример — итальянские капиталовложения во втором по величине городе области — Великих Луках.

Фирма «Курвет груп» стала первым итальянским инвестором в Псковской области. В 1997 г. ее капиталовложения были на-правлены в организацию совместного предприятия «Италформа» по производству гнутого стекла (инвестиции в строительство и последующие расширения составили несколько миллионов евро). Современное оборудование и уникальные технологии предоста-вила европейская сторона. В настоящее время проект стал на 100 % итальянским. В 2000 г. эта же итальянская компания орга-низовала другое совместное предприятие — «Италкабина» — по выпуску кабин для душа (в последнее время расширен ассорти-мент продукции и начато освоение московского строительного рынка). Весной 2003 г. организовано третье предприятие группы — «Италтэмп», которое в 2004 г. начало производство безопас-

263

ного закаленного стекла. Инвестиции только в последний проект превысили 1,5 млн евро222. В середине 2004 г. фирма «Итал-форма» впервые в России организовала производство стеклянной мебели (до этого предприятие выпускало лишь отдельные детали и комплектующие для крупных российских мебельных компаний, но возможность производства на собственных мощностях была обеспечена в ходе реализации предыдущих инвестиционных про-ектов). Все предприятия размещаются в Великих Луках.

Весной 2001 г. в том же городе создана сбытовая дочерняя фирма «МЕП-Луки» — ведущего итальянского производителя торгового оборудования (включая элитную торговую мебель), который планирует в ближайшее время построить в городе ме-бельный завод. В 2003 г. тоже в Великих Луках запущено другое совместное российско-итальянское предприятие (при участии российского производителя торгового оборудования «Компания Протек» и нескольких итальянских фирм) — «Италхолод». Оно начало производство агрегатов охлаждения для холодильной техники и морозильных ларей для торговли, причем в холодиль-ных витринах используется гнутое стекло фирмы «Италформа», а производственное оборудование по лизинговой схеме получено из Европы (хотя часть комплектующих до сих пор поставляется из Дании). Инвестиции превысили 2 млн евро223. В 2004 г. реше-ние создать собственное предприятие в этом же городе выразила итальянская фирма «Мондиаль Элите» — один из ведущих итальянских производителей оборудования для охлаждения и заморозки пищевых продуктов.

Самой большой промышленной стройкой в области стало российско-итальянское предприятие «Фабер-Луки» по производ-ству кухонных воздухоочистителей (вытяжек) в городе Великие Луки. За период строительства в 2001—2002 гг. размер инвести-ций превысил 4 млн евро. (Кстати, главным поставщиком про-дукции на строительство объекта стал местный завод ЖБИ-2, ко- 222 См.: Инвестиции на практике [Электронный ресурс] // Официальный сайт администрации Псковской области. http://www. pskov. ru; Новости // Там же. 223 См. официальный сайт Сообщества профессионалов розничной тор-говли. http://www. retailer. ru.

264

торый теперь часть заработанных средств тратит на закупку со-временного оборудования за рубежом.) К сожалению, в деятель-ности самого совместного предприятия между итальянским инве-стором (55 % акций) и его российским партнером («Техноли-зинг») возник конфликт, который осложняет работу предприятия, так как итальянская фирма не полностью выполняет взятые на себя обязательства224.

Лишь в 2002 г. итальянские инвесторы обратили внимание и на другие районы Псковской области. Недалеко от Пскова в по-селке Новый Изборск Печорского района начала работать совме-стная российско-итальянская фирма «Леонардо Керамиче» (вы-пуск напольной керамической плитки из местного сырья, капита-ловложения в модернизацию производства — свыше 1,5 млн ев-ро). Ее местный соучредитель «Еврокерамика» также закупила современное оборудование в Италии.

Выбор приоритетных партнеров среди стран Как было показано выше, в Псковской области региональными властями предпринимаются различные меры по привлечению ев-ропейских капиталовложений. Похоже, однако, что основная ставка делается на новых членов ЕС — Эстонию и Латвию. В 2001 г. в регионе уже было зарегистрировано 165 предприятий с латвийским капиталом и более 90 — с эстонским225. В 2002—2003 гг. по суммарным поступлениям иностранных инвестиций Латвия и Эстония уступили только США. По накопленным пря-мым иностранным инвестициям в Псковской области Латвия за-нимает 1-е место, а Эстония уступает лишь Великобритании (опережая Швецию и Италию, чьи компании также входят в чис- 224 См.: Анализ инвестиционной деятельности администрации области [Электронный ресурс] // Официальный сайт администрации Псковской области. http://www.pskov.ru; Псковское агентство информации. 2004. 13 июля. 225 См. официальный сайт Отдела инвестиционной политики админист-рации Псковской области. http://www.invest.pskov.ru.

265

ло заметных инвесторов в регионе)226. При этом значительный эстонский капитал вложен в крупные проекты — рыбоперераба-тывающий консервный комбинат «Гдов», лесоперерабатывающее предприятие «Фактотум» и машиностроительную фирму «Транс-дизель» (в Пскове). Среди латвийских инвесторов доминируют малые фирмы (в основном торгово-посреднические, но есть ка-питаловложения и в деревообрабатывающую промышленность, гостиничный бизнес), хотя совместно с норвежскими инвесто-рами организовано крупное производство маргарина «Нордекс Фуд», а недавно изъявила желание перенести часть мощностей по переработке рыбы в Гдовский район компания «Кайя». Запущен также проект по организации выпуска электротехнических изде-лий фирмой «Яуда».

Дополнительным стимулом развития псковско-эстонских и псковско-латвийских экономических связей должно стать разви-тие в приграничных районах еврорегионов. Их функционирова-ние способно заметно повысить информированность партнеров друг о друге и создать атмосферу взаимной заинтересованности и доверия. Даже инвестиционный сайт Псковской области переве-ден наряду с английским языком только на эстонский, латвий-ский, финский и шведский. Почему, например, не на итальянский или польский (инвестиции итальянских фирм в регионе больше инвестиций шведских компаний, а польские капиталовложения больше финляндских)? Для сравнения: в Новгородской области инвестиционный сайт доступен на английском, немецком и французском языках. Наверное, при схожих затратах на перевод в Новгородской области информация предоставляется на основных европейских языках, в то время как в Псковской — на языках малых стран, бизнесмены которых свободно владеют англий-ским, а нередко и русским языками.

Нет сомнений, что развитие экономических отношений с при-граничными государствами является крайне важным. Однако возникает вопрос: следует ли псковским властям концентриро-ваться только на этой проблеме? Укрепление связей с Эстонией и 226 См.: Информационное агентство «Финмаркет». 2003. 07 мая; Псков-ское агентство информации. 2004. 10 февр.; SlavNews. 2004. 7 мая.

266

Латвией не может оказать того позитивного влияния на эко-номику Псковской области, какое оказывает западноевропейский капитал на региональное хозяйство Новгородской области.

Необходимо отметить, что уровень развития Эстонии и Лат-вии (прежде всего их обеспеченность современными техноло-гиями), хотя и выше, чем в Псковской области, но заметно ни-же, чем в Германии, Финляндии, Великобритании и других «ста-рых» членах ЕС, фирмы которых осуществляют масштабные капиталовложения в Новгородской области. Еще 15 лет назад Латвия, Эстония и Псковская область были частью одной страны. После распада СССР в Латвии и Эстонии удельный вес расходов на НИОКР в их ВВП сократился даже в большей степени, чем в России (в среднем в 2000—2002 гг. до 0,4 % ВВП в Латвии, 0,7 % ВВП в Эстонии и 1,1 % в России). В то же время Финляндия, Германия и Великобритания относятся к числу стран, экономика которых ориентирована на инновации (например, доля расходов на НИОКР в ВВП этих стран составляет, соответственно, 3,4, 2,5 и 1,9 %)227.

Кроме того, следует учитывать огромный разрыв в масшта-бах и степени интернационализации экономики, с одной сто-роны, Эстонии и Латвии, а с другой — Финляндии, Германии и Великобритании. Наиболее наглядной иллюстрацией служат размеры накопленных прямых иностранных инвестиций фир-мами каждой из стран по всему миру. Для Эстонии показатель составил к концу 2003 г. 1,0 млрд долларов, для Латвии — во-обще только 0,1 млрд долларов, тогда как для Финляндии — 68,7 млрд, Германии — 622,5 млрд, Великобритании — 1128,6 млрд долларов!228 Даже если Новгородская область будет третьесте-пенным местом размещения финляндских, германских или бри-танских предприятий, а в Псковскую область будет направляться значительная часть эстонского и латвийского капитала, разрыв между двумя соседними регионами может оказаться не в пользу Псковской области. 227 См.: World Investment Report 2004 // UNCTAD. NY, Geneva, 2004. P. 285—288. 228 См. ibid. P. 382, 385.

267

Конечно, и в Новгородской области инвестиционный процесс нельзя назвать беспроблемным. Достаточно вспомнить экологи-ческие скандалы с участием крупных западноевропейских инве-сторов. Хотя такие случаи единичны, они вполне могут объяс-няться именно влиятельностью транснациональных корпораций ведущих экономических держав (а не небольших стран, недавно получивших независимость).

Так, например, в ходе плановой проверки построенного по личному разрешению губернатора завода по выпуску жеватель-ной резинки «Дирол-Кэдбери» представителями Минприроды России в первом полугодии 2003 г. был выявлен ряд нарушений. Наиболее существенные из них — несоответствие некоторых компонентов используемого при производстве жевательной ре-зинки сырья утвержденному проекту. В частности, этиловый спирт был самовольно заменен на вещества, для которых ПДК во много десятков раз больше или вовсе не разработаны, в резуль-тате чего выбросы в атмосферу превышали норматив в 3—4 раза. При этом с марта 2002 г. по июль 2003 г. находящееся под кон-тролем британского капитала предприятие не приняло никаких шагов в части узаконивания использования в производстве новых компонентов. В этой связи департамент государственного кон-троля и перспективного развития в сфере природопользования и охраны окружающей среды Минприроды России по СЗФО на основе проведенной проверки принял решение о приостановле-нии с 7 июля 2003 г. деятельности ООО «Дирол-Кэдбери». Руко-водство завода проигнорировало это решение и даже обратилось в арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Судебные тяжбы с проведением нескольких экологических экс-пертиз с переменным успехом тянулись до весны 2004 г., когда европейский инвестор по непонятным причинам отозвал свой иск229.

Экологический скандал был и с другим ведущим инвестици-онным проектом в Великом Новгороде. В 2004 г. германско-авст-ралийская фирма «Амкор Ренч Новгород», вложившая в произ-водство уже более 15 млн евро, начала строить четвертую линию 229 См.: РБК. 2003 10 июля; Служба новостей радио «Славия». 2004. 9 марта.

268

по производству сигаретных упаковок (с инвестициями в 10—12 млн евро) без заключения экологической экспертизы, что яв-ляется серьезным нарушением федерального законодательства. Новгородский арбитражный суд принял сторону инвестора под предлогом защиты «имущественных прав», однако государствен-ные экологи, естественно, продолжают судебные разбирательства в следующих инстанциях. Как и в случае с британским инвесто-ром, представители «Амкор Ренч» отказываются давать коммен-тарии СМИ230.

Сравнение моделей внешнеэкономических связей Новгород-ской и Псковской областей с европейскими партнерами позво-ляет сделать ряд выводов.

1. Экспорт Новгородской области определяется в значитель-ной мере крупным производителем минеральных удобрений «Акрон», тогда как экспорт Псковской области во многом связан с транзитной и приграничной торговлей. Поэтому говорить о схо-жих стартовых условиях для двух регионов в сфере внешней тор-говли и дальнейшем формировании модели «лидер — дого-няющий» не приходится.

2. Что касается поступлений европейских прямых инвести-ций, то лидерство Новгородской области и вечное отставание Псковской действительно существует. Два региона идут почти по одному пути, но их разделяет несколько лет, причем эти годы означают нахождение на разных этапах:

— первый этап инвестиционной деятельности в Новгород-ской области — стартовые проекты — пришелся на 1990—1993 гг., а в Псковской области имеет смысл говорить о существова-нии такого периода до 1998 г.;

— второй этап инвестиционной деятельности в Новгород-ской области связан с приходом в регион большого числа новых компаний в 1994—2000 гг. (их привлекла политика региональных властей по созданию благоприятного инвестиционного климата, а кроме того, они оценили успехи европейских фирм-пионеров), тогда как в Псковской области этот этап продолжается до сих пор;

— третий этап инвестиционной деятельности наблюдается только в Новгородской области, где приблизительно в 2001— 230 См.: Время новгородское. 2004. 24 марта.

269

2002 гг. началась «вторая волна» крупных капиталовложений первых европейских инвесторов в регионе, помимо этого, в об-ласти заметно диверсифицировалась страновая структура капита-ловложений и начато инвестиционное освоение периферии ре-гиона (в Псковской области еще нет явных признаков начала ана-логичного этапа).

3. В такой ситуации Псковская область сможет «догнать» Новгородскую только в случае принятия региональными вла-стями неординарных решений в области инвестиционной поли-тики. Пока же псковские власти заняты в основном копирова-нием опыта Новгородской, Ярославской и многих других облас-тей. Но они, в свою очередь, продолжают предпринимать новые меры по стимулированию притока иностранного капитала и мо-дернизации с его помощью региональных хозяйств.

4. Кроме того, в Псковской области делается ошибочная ставка на преимущественное развитие инвестиционных связей с соседними Латвией и Эстонией. Безусловно, нельзя отказываться от приграничного экономического сотрудничества, однако сле-дует заинтересовать крупных инвесторов из высокоразвитых стран-членов Евросоюза.

6.3. Калининградская область: конкурент, партнер или посторонний регион? В заключительном параграфе этой главы не ставится цель под-робно рассмотреть особенности внешнеторговых или инвестици-онных связей Калининградской области с европейскими партне-рами. Речь идет о более узком вопросе — каково место Калинин-градской области в системе интеграционных связей российского Северо-Запада? Для ответа на него необходимо проверить три различных гипотезы:

1) являясь, возможно, полюсом интеграции с ЕС, Калинин-градская область может выступать в качестве конкурента Ленин-градской, Новгородской и Псковской областей за привлечение дополнительных капиталовложений европейских компаний;

270

2) может быть, предприятия Калининградской области стре-мятся установить тесные партнерские отношения с фирмами дру-гих регионов Северо-Запада с целью развития европейского на-правления внешнеэкономических связей;

3) в силу анклавного положения внутри ЕС Калининградская область экономически оторвана от остальной России, в том числе северо-западных областей; вопрос — в какой степени?

Конкуренция Калининградской области с другими регионами О конкуренции Калининградской области с другими регионами Северо-Запада за привлечение европейских инвестиций сложно рассуждать в условиях, когда структура привлекаемых капита-ловложений по страновой и отраслевой принадлежности фирм у них заметно отличается. Число предприятий с европейским ка-питалом в России и объемы их инвестиций явно меньше, чем можно было бы ожидать, оценивая потенциал российской эконо-мики. Поэтому логичнее предположить, что если в Калининград и пойдут инвестиции компаний, закрепившихся в Ленинградской, Новгородской и Псковской областях, то это будет не перенос ка-питала, а расширение географии их присутствия в России. Также и инвесторы из Калининградской области могут начать осваивать основную часть территории России, но не потому, что их пере-станет устраивать Калининградская область (выбираемая часто как полигон для первых «опытов» ведения бизнеса в стране), а потому, что они захотят освоить новые рынки сбыта. Хотя, ко-нечно, как конкуренцию можно рассматривать создание произ-водства не в Калининградской области, а в смежных с остальной территорией России регионах Северо-Запада из-за эксклавного положения Калининградской области.

Тем не менее важное значение латвийских и эстонских инве-стиций в Псковской области, а также финляндских капиталовло-жений в Ленинградской области объясняется фактором сосед-ства, а не отсутствием анклавного положения этих регионов. Зна-чительная часть европейских инвестиций в саму Калининград-

271

скую область поступает из соседних с ней Литвы и Польши. Из примерно 2,7 тыс. зарегистрированных в регионе предприятий с иностранным участием приблизительно 570 — с литовским капи-талом и около 530 — с польским. При этом в Калининградской области сосредоточено свыше 70 % накопленных литовских пря-мых инвестиций в России (несколько десятков миллионов долла-ров, большая часть которых пришла в регион в последние год-два). Важнейшей сферой приложения литовского капитала в Ка-лининградской области является производство и переработка продуктов питания. Крупнейшими получателями инвестиций стали:

— предприятие по переработке рыбы фирмы «Вичюнай» в Советске (по разным данным, от 5 до 30 млн долларов);

— мясоперерабатывающий завод «Калининградский делика-тес» в областном центре (2,3 млн долларов);

— кондитерский цех по производству карамели «Новая рута» в Советске (2 млн долларов);

— Калининградская птицефабрика в областном центре (0,8 млн долларов).

Заметные литовские прямые инвестиции привлекли дерево-обрабатывающая и мебельная промышленность, строительство, легкая промышленность, сфера услуг. В 2004 г. была завершен крупный инвестиционный проект фирмы «Снайге» по производ-ству бытовых холодильников (размер инвестиций — 15 млн дол-ларов). Для сравнения: крупнейший проект с литовским участием в других регионах российского Северо-Запада — завод по произ-водству сыров в Ленинградской области — привлек лишь 0,35 млн долларов инвестиций известной молокоперерабатывающей компании «Рокишкю сурис»231.

Лишь по инвестициям из Германии (в меньшей степени — из Великобритании) можно говорить о какой-то конкуренции между 231 См.: Деловая Литва — 2002. http://www. litva. polpred. ru; Информаци-онное агентство «Росбалт». 2004. 26 марта; Информационное агентство «Россия. Регионы». 2002. 8 сент.; Новости Центра поддержки малого предпринимательства в Калининградской области. 2004. 9 марта (http://www. fpmp39.ru); Информационный портал Regnum. ru. 2003. 29 июля.

272

Калининградской областью и другими регионами Северо-Запада. Так, к концу 2002 г., по официальным данным, в Калининград-ской области было накоплено около 31 млн долларов европей-ских прямых инвестиций (т. е. около 0,2 % соответствующего общероссийского показателя на тот момент), в том числе 8,2 млн долларов британских капиталовложений (0,4 % всей их накоп-ленной суммы в России) и 4,6 млн долларов германских капита-ловложений (0,3 %)232.

Тем не менее очень часто мотивы европейских инвесторов при создании очередной дочерней фирмы на Северо-Западе Рос-сии четко различаются в Калининградской области и других ре-гионах. Калининградская область воспринимается намного чаще как место размещения предприятий, ориентированных на сниже-ние издержек производства, нацеленных на экспорт в Европу и другие регионы (хотя освоение российского рынка не исключа-ется). Наглядным примером служат капиталовложения герман-ской компании «Нелль» (дочерняя фирма известного концерна «Пройссаг») в акции производителя различных типов кранов и нефтяного оборудования «Балткран». Преобладающая цель инве-стирования у компаний из стран Евросоюза в Ленинградской, Новгородской и Псковской областях — освоение ёмких рынков сбыта Центральной и Северо-Западной России. При этом для крупных игроков льготы, существующие в Калининградской об-ласти в рамках Особой экономической зоны, не очень важны. Действительно, в отличие от небольших фирм (а именно они преобладают среди европейских инвесторов в Калининградской области) такие компании готовы работать и в менее благоприятных условиях, если это приблизит их к основным российским рынкам сбыта или позволит использовать дешевое сырье и рабочую силу в периферийных районах других областей Северо-Запада.

Различия в стимулах для больших и малых европейских фирм в области развития внешнеэкономических отношений с россий- 232 См.: Жданов В.П. Трансграничное экономическое сотрудничество: иностранные инвестиции на территории Калининградской области // Российская Балтика: приграничное сотрудничество. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С. 13; Об иностранных инвестициях в экономику России в 2002 году — Госкомстат России (http://www. goskomstat. ru).

273

скими партнерами показывают, что вопрос о том, какие инве-стиционные проекты — единичные крупные или многочисленные мелкие — важнее для региональной экономики, далеко не празд-ный. От того, какая цель признается приоритетной, зависят и ак-центы региональной инвестиционной политики (что было пока-зано в предыдущей главе на примере Новгородской области).

Небольшой инвестиционный проект в масштабах всего ре-гиона может играть незначительную роль, однако, например, для малого города любое иностранное предприятие, производящее товары или услуги, оказывается значимым и в деле создания но-вых рабочих мест, и с точки зрения пополнения местного бюд-жета, а возможно, и в плане решения социальных проблем. Зна-чительное число небольших фирм с участием зарубежного капи-тала может оказывать существенное влияние уже и на экономику всего региона. При этом уход одного или другого такого пред-приятия в силу конъюнктурных соображений или специфичных индивидуальных проблем зарубежного владельца ощутимо не повлияет на состояние регионального хозяйства (в отличие от закрытия одного крупного завода). Кроме того, многочисленные небольшие фирмы с иностранным капиталом уже благодаря сво-ему присутствию, использованию управленческих и маркетинго-вых технологий заметно видоизменяют всю предприниматель-скую среду в регионе.

В то же время стремление привлечь в регион крупные зару-бежные инвестиционные проекты также имеет множество осно-ваний. По масштабам влияния на региональную экономику круп-ный проект сопоставим с большим числом мелких, таким обра-зом, с его помощью оказывается возможным быстрее и проще решить ряд проблем. Однако главной особенностью появления на территории области крупного зарубежного предприятия является возможность изменить отраслевую структуру регионального хо-зяйства. Если в данном субъекте Федерации не развита, напри-мер, какая-то отрасль промышленности, то маловероятно появле-ние соответствующего небольшого инвестиционного проекта. Даже при его реализации новая отрасль не приобретет особого значения. Пример же капиталовложений крупных иностранных предприятий в Новгородской области и пока в основном отечест-

274

венных предприятий в Калининградской области (хотя и при оп-ределенном участии иностранных партнеров, как в случае с авто-сборочным заводом «Автотор» или телевизионным предприятием «Телебалт») показывает пути развития принципиально новых отраслей и производств для данного регионального хозяйства.

Партнерство Калининградской области с другими регионами О партнерстве Калининградской области с другими областями Северо-Запада России в сфере развития внешнеэкономических связей говорить пока рано. Внешняя торговля Калининградской области обусловлена преимущественно действием Особой эко-номической зоны, стимулирующим ускоренное развитие в ре-гионе обрабатывающей промышленности. Экспорт же Ленин-градской и Псковской областей в значительной мере базируется на сырьевом транзите из других российских регионов и оказы-вает на экономику обеих областей намного меньшее влияние. Новгородская область сама представлена во внешнеэкономиче-ских связях крупным экспортером по сути сырьевого товара (ми-неральных удобрений). Некоторые предприятия Калининград-ской и остальных областей имеют производственные связи (на-пример, псковское предприятие «Евролес» закупает оборудова-ние для распиловки древесины у калининградской фирмы «Гра-витон», а «Псковкабель» поставляет свою продукцию калинин-градским компаниям «Кварц», «ЭСВА» (завод «Электросварка»), «Фишеринг-Сервис» и т. д.)233. Однако до установления широко-масштабной кооперации с целью интенсивного освоения зару-бежных рынков российскими предприятиями данных регионов еще далеко.

Тем не менее уже сейчас при формировании принципов инве-стиционной политики в Калининградской области необходимо учитывать только зарождающийся в стране процесс — становле-ние российских транснациональных корпораций (кстати, одна из 233 См.: Информационное агентство «Росбалт». 2004. 16 марта.

275

них, а именно «ЛУКОЙЛ», уже действует в Калининградской области). Со временем среди российских компаний, имеющих мощные разветвленные производственно-сбытовые сети как на родине, так и за рубежом, будет появляться все больше фирм, относящихся не к сырьевому сектору, а к обрабатывающей про-мышленности. При этом эксклавное положение Калининградской области вполне реально может привести к тому, что регион ока-жется вне поля зрения крупных производственных холдингов, подконтрольных российскому капиталу и начинающих интен-сивно осваивать зарубежные рынки.

Пожалуй, единственным крупным проектом экономического сотрудничества Калининградской области и других регионов Се-веро-Запада можно считать подписание в 2002 г. соглашения ме-жду администрацией Калининградской области и правительством Ленинградской области о сотрудничестве в торгово-экономиче-ской, научно-технической, культурной и социальной областях, ключевым звеном которого является проект «Балтийский паром» — создание железнодорожно-автомобильной переправы, связы-вающей Усть-Лужский портовый комплекс в Ленинградской об-ласти, порт на полуострове Восточный около Балтийска в Кали-нинградской области и порты Германии. Стоимость проекта оце-нивается более чем в 100 млн евро234. Соглашение о торгово-эко-номическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве между Калининградской и Псковской областями заключено в марте 2004 г. Однако важнейшей целью хозяйственного сотруд-ничества предприятий двух областей региональные власти назы-вают не наращивание экспорта, а освоение внутреннего рынка России. Одной из главных отраслей для развития сотрудничества может стать деревообработка, включая мебельную промышлен-ность235. Похожего соглашения с Новгородской областью у Кали-нинградской области пока не подписано вовсе.

До сих пор не существует на Северо-Западе России и раз-ветвленных сетей европейских транснациональных компаний, которые могли бы использовать свои российские дочерние пред- 234 См.: АБН (Агентство бизнес новостей). 2002. 5 апр. 235 См.: Псковское агентство информации. 2004. 18 марта.

276

приятия в сложных производственно-сбытовых цепочках, в том числе нацеленных на обеспечение поставок в страны Евросоюза. Хотя, возможно, в будущем, такие компании появятся.

Оторванность Калининградской области от других регионов Видимо, в настоящее время Калининградская область по отно-шению к другим регионам российского Северо-Запада представ-ляет собой в сфере развития внешнеэкономических связей с ев-ропейскими партнерами посторонний регион. Это лишь обост-ряет проблемы, порождаемые анклавным положением Калинин-градской области, поэтому она должна быть заинтересована в интеграционных контактах с Ленинградской, Новгородской и Псковской областями. Трудно ожидать возникновение полюса интеграции в масштабах всего Балтийского региона, если даже области одной страны не имеют тесных экономических связей, ориентированных на усиление интернационализации региональ-ных хозяйств.

Калининградская область вынуждена интенсифицировать связи одновременно и с европейскими партнерами, и с россий-скими регионами Северо-Запада. Ориентация только на ЕС при-вела бы к окончательному отрыву Калининградской области от своей страны, тогда как преимущественное развитие связей с российскими территориями лишь усилило бы изоляцию региона относительно соседей — членов Евросоюза. При этом стимули-рование обеих тенденций возможно главным образом благодаря усилению внешнеэкономических контактов всех без исключения регионов Северо-Запада.

Сложность положения Калининградской области заключа-ется в том, что для нее экономические отношения с Евросоюзом имеют более критический характер по сравнению с регионами основной части России. Даже у приграничных с ЕС Ленинград-ской и Псковской областей (впрочем, как и у Карелии или Мур-манской области) есть возможность довольно успешно разви-ваться при весьма вялых экономических контактах с европей-скими партнерами. Именно этим объясняется тот факт, что реше-

277

ния федеральных властей часто идут вразрез с хозяйственными нуждами единственного эксклавного региона России. Региональ-ные власти Калининградской области обречены отстаивать наиболее «проевропейские» стратегии развития внешнеэкономи-ческих отношений Российской Федерации. Однако это вряд ли можно назвать образцом «регионального эгоизма» — просто бли-зость к ЕС и нерешенность многих насущных проблем во взаи-моотношениях с соседями позволили большей части экспертов в Калининградской области уже сейчас осознать крайнюю важ-ность европейского вектора развития России. В то же время в интенсификации хозяйственных связей с ЕС заинтересованы и другие российские регионы, прежде всего области Северо-За-пада. Например, по мере углубления российско-европейских кон-тактов Псковская область может заметно улучшить свое эконо-мико-географическое положение, что привлечет в регион допол-нительные инвестиции, так необходимые его экономике. Следо-вательно, региональные власти Калининградской области долж-ны искать союзников в других регионах с целью стимулирования подлинной интеграции России и Евросоюза. Таким образом, идея «полюса интеграции» приобретает в Калининградской области не только экономический, но и политический смысл.

Завершая эту главу, необходимо подчеркнуть, что каждый регион российского Северо-Запада сформировал собственную модель внешнеэкономических связей с Евросоюзом.

1. Экономику Ленинградской области сложно назвать внеш-неориентированной, однако выгодное экономико-географическое положение (соседство с ЕС, наличие морских портов и близость к крупному промышленно-финансовому центру России с емким рынком сбыта) и мощный производственный потенциал обуслов-ливают значительную роль торговых и инвестиционных контак-тов с европейскими партнерами.

2. Интенсификация экономического развития Новгородской области, напротив, во многом опирается на приток европейского капитала, прежде всего в модернизацию и структурную пере-стройку промышленности региона.

3. В Псковской области, несмотря на ее приграничное поло-жение, до последнего времени внешнеэкономическим связям уделялось незначительное внимание. Похоже, расширение Евро-

278

союза до границ области не воспринимается в регионе иначе как возможность налаживания трансграничных контактов с Эстонией и Латвией (как будто до их вступления в ЕС не существовало проблемы экономического сотрудничества в приграничных рай-онах).

4. Калининградская область по причине ее эксклавного поло-жения до сих пор во многом оторвана от остальных регионов российского Северо-Запада, особенно в отношении развития сложных производственно-сбытовых и кооперационных связей с компаниями ЕС. В результате контакты области с Евросоюзом не достигают больших масштабов даже в отношениях с соседними Польшей и Литвой. В то же время именно Ленинградская, Новго-родская и Псковская области в наибольшей мере заинтересованы в поддержке устремлений Калининградской области развивать и углублять экономическую интеграцию России и Евросоюза.

279

Глава 7. Перспективы усиления роли Ленинградской, Новгородской и Псковской областей в европейских связях России 7.1. Воздействие диффузии европейских прямых инвестиций в России на уменьшение региональной дифференциации Изучение территориального распределения прямых иностранных капиталовложений в различных странах показывает существова-ние определенных закономерностей при выборе первых мест размещения предприятий с иностранным участием и определе-нии дальнейших направлений диффузии зарубежного капитала в стране. Конечно, за каждым решением об осуществлении прямых зарубежных инвестиций, принимаемым в конкретной фирме, сто-ят определенные цели различных групп интересов (владельцев, менеджеров и т. д.) и необходимость учета огромного числа фак-торов размещения предприятий. Их разнообразие не позволяет выделить ограниченное число стратегий поведения, как это не-плохо удается при изучении портфельных капиталовложений на фондовых рынках, где объект инвестирования в большой мере обезличен для инвестора. Однако отсутствие адекватных средств для построения нескольких взаимосвязанных математи-

280

ческих моделей не означает невозможность описания принципи-альных закономерностей распределения прямых иностранных инвестиций по территории той или иной страны236.

Теоретическая база для изучения диффузии прямых инвестиций Осуществляя зарубежные инвестиции, большинство компаний преследует хотя бы одну из трех основных целей (а чаще их со-четание) — обеспечение сбыта (доступ на рынок, закрепление на нем, активная экспансия), снижение издержек (производствен-ных, транспортных и т. д.), доступ к ресурсам (как к природным, так и интеллектуальным). При этом поведение людей, ответст-венных за принятие в компании решений об установлении внеш-неэкономических контактов, более адекватно описывается не популярной у экономистов-либералов моделью «экономического человека», а закономерностями, открытыми в психологической науке. В связи с этим большое влияние на принятие решений о размещении зарубежных предприятий оказывают не только объ-ективно существующие факторы, но и специфика доступной ин-формации о них.

Важная роль информации связана с тем, что вместо абсо-лютно рационального человека, способного хладнокровно и объ-ективно оценить все возможности для инвестирования в стране и выбрать после этого наиболее приемлемый с точки зрения мак-симизации экономической полезности вариант, перед нами пред-стают бизнесмены, поведение которых описывается моделью ог-раниченной рациональности. Иначе говоря, ими выбирается не самый лучший, а первый приемлемый вариант (следовательно, особую важность приобретает порядок перебора и сравнения аль- 236 Теоретическую базу при этом составляют работы представителей совершенно разных научных школ и направлений экономики и эконо-мической географии, краткий обзор которых дается в: Кузнецов А.В. Мирохозяйственные связи германских компаний. М.: ИМЭМО РАН, 2004. С. 10—37.

281

тернативных возможностей). Кроме того, предприниматели оце-нивают не реальное положение вещей, а сложившуюся в их соз-нании картину на основе беспорядочных, обрывочных и непол-ных сведений, причем искаженных индивидуальной спецификой восприятия информации (в зависимости от социального статуса, полученного образования, культурной среды проживания, жиз-ненного опыта и др.). Нельзя забывать и тот факт, что ключевые решения в компаниях (а осуществление прямых инвестиций за рубежом — важный шаг) принимаются несколькими людьми, с различными собственными интересами и представлениями. В связи с этим так важно масштабное информационное освеще-ние инвестиционных возможностей российских регионов и соз-дание их позитивного имиджа в странах ЕС (о чем говорилось при рассмотрении экономической политики областей Северо-За-пада России в главе 5).

Если при выборе страны для инвестирования зарубежные компании обладают довольно обширной справочной и аналити-ческой информацией, то сведения о внутристрановых различиях в инвестиционном климате весьма скудные и многих нюансов не знают даже национальные предприниматели. Очевидно, что ин-формированность инвесторов различается. Более крупные фирмы или компании из соседних стран, как правило, могут легче со-брать необходимую информацию о региональной специфике. Чем дольше фирма работает в стране, тем больше повышается информированность ее руководства. При этом с некоторой долей условности можно выделить два основных вида распространения предприятий, обусловленных воздействием фактора информиро-ванности — из «соседних» и «отдаленных» стран. При этом сте-пень удаленности зависит не только от географического, но и психологического расстояния. Безусловно, в случае европейских партнеров России к «соседним» относятся Финляндия и страны Балтии. Инвесторы из некоторых других стран могут описы-ваться этой моделью при размещении ими предприятий на Се-веро-Западе России (например, из ФРГ и Великобритании). Большая часть стран-членов ЕС все-таки относится к «отдален-ным» государствам по отношению к России (хотя бесспорно уда-ленными являются только многие неевропейские страны —

282

США, Канада и др.). Конечно, следует понимать, что отдельные инвесторы могут представлять исключения (например, руководи-тель фирмы из отдаленной страны учился в России), однако для всего массива компаний выводы будут в целом справедливы.

У инвесторов первого вида (из «отдаленных» стран) инфор-мация о благоприятных местах для осуществления капиталовло-жений в стране весьма ограниченная. В основном она о крупных городах, которые и становятся первыми центрами размещения большинства предприятий фирм из этих государств. Большую роль играет и то, что именно важные экономические центры имеют хорошие международные транспортные связи. При созда-нии сбытовых филиалов естественно более важным оказывается значительная емкость рынка сбыта в крупной агломерации, не-жели уровень информированности инвесторов. Фирмам наукоем-ких отраслей в крупных центрах проще наладить производствен-ную кооперацию, найти высококвалифицированный персонал и установить контакты с клиентами и руководством фирм-партне-ров.

Первыми местами размещения предприятий ряда отраслей могут стать и периферийные регионы, успешно специализирую-щиеся на соответствующих производствах (например, известные нефтегазовые бассейны притягивают зарубежные капиталовло-жения сырьевых концернов). Понятно, что потенциальные инве-сторы проводят предварительное знакомство со страной и хо-рошо осведомлены в сфере своих профессиональных интересов. Тем не менее представительства даже таких компаний часто раз-мещаются в столицах или других ведущих экономических цен-трах (для налаживания коммерческих контактов).

В дальнейшем прямые инвестиции также идут в районы, о которых инвесторы хорошо осведомлены. Процесс похож на ие-рархически-волновую диффузию, и можно выделить три группы таких территорий:

— районы, соседние с первыми центрами размещения их предприятий (причем дополнительной причиной может стать же-лание наладить тесные связи между несколькими своими филиа-лами в одной стране, что сделать проще, когда они рядом — в предельном случае второй завод строится на смежной производ-ственной площадке в том же городе);

283

— территории, прилегающие к местам размещения предпри-ятий фирм-соотечественниц (часто за рубежом конкуренция ме-жду фирмами из одной страны ослабевает — культурные и язы-ковые барьеры препятствуют получению даже имеющейся ин-формации, поэтому для решения самых типичных проблем фир-мы-соотечественницы координируют свои усилия через торгово-промышленные палаты, разного рода экономические комитеты и подобные им структуры);

— менее крупные экономические центры в других районах страны (это не означает, что иностранные фирмы не знали об их существовании до прихода в страну, но при выборе между веду-щими и второстепенными центрами предпочли разместить пред-приятие в одном из городов первой группы).

В то же время нельзя абсолютизировать роль взаимодействия иностранных инвесторов. Это означает, что диффузия капитало-вложений представляет собой не одну волну из центра на пери-ферию, а их последовательное множество. Заметные изменения инвестиционного климата в стране в целом за короткий проме-жуток времени могут способствовать приходу большого числа совершенно новых зарубежных компаний, которые индуцируют очередные волны диффузии прямых инвестиций из наиболее из-вестных и крупных экономических центров. Такие импульсы особенно характерны для стран, находящихся на начальных ста-диях привлечения иностранных капиталов, и преимущественно относятся к капиталовложениям фирм из «отдаленных» госу-дарств.

У инвесторов второго вида (из «соседних» стран) часто нет языкового барьера, они хорошо информированы. Все это накла-дывается на эффект соседства и связанные с ним низкие транс-портные издержки и отсутствие технических препятствий по управлению филиалами. Тем не менее общие механизмы диффу-зии их прямых инвестиций также можно представить в виде ие-рархически-волновой модели, хотя вместо ведущих экономиче-ских центров первыми местами размещения предприятий могут выступать города приграничных территорий. Быстрее осуществ-ляется распространение зарубежной деятельности и в соседние районы. Однако и фирмы соседних стран для достижения опре-

284

деленных экономических целей могут вкладывать капиталы в совершенно других регионах.

Представленные закономерности не являются непреложным законом для каждой компании — они лишь наиболее типичны и наблюдаются в поведении многих потенциальных инвесторов. Кроме того, необходимо предостеречь от переоценки информа-ционной составляющей — она все-таки искажает действие реаль-ных факторов. Регион с благоприятным инвестиционным клима-том при меньшей известности привлечет больше капиталовложе-ний по сравнению с регионом с большими препятствиями для свободной предпринимательской деятельности. Территория, на которой созданы хорошие условия для потенциальных инвесто-ров, даже без масштабной их рекламы будет «открыта» зарубеж-ными компаниями. Однако вопрос времени иногда оказывается критическим для формирования стабильного разрыва между ре-гионами с изначально равными условиями для капиталовложе-ний. В то же время область с крайне низким инвестиционным потенциалом и высокими инвестиционными рисками никогда не станет важным центром размещения капиталовложений. Кроме того, направления диффузии инвестиций новых компаний зави-сят от степени напряженности конкурентной борьбы в тех или иных отраслях и регионах.

Пример России особенно интересен тем, что до конца 80-х гг. размеры прямых иностранных инвестиций были ничтож-ны, а потому легко проследить весь процесс их диффузии с само-го начала. Здесь можно решить прикладную задачу — опреде-лить воздействие диффузии только европейских прямых инве-стиций в России на уменьшение региональной дифференциации. Описанная теоретическая концепция показывает необходимость более детального рассмотрения Центральной России и регионов Северо-Запада как основных мест проявления диффузии на пер-вых этапах проникновения заграничных компаний в Россию. При этом подчеркнем еще раз, что диффузия означает не перемеще-ние уже вложенных зарубежными компаниями капиталов (за редкими исключениями), а привлечение новых инвестиций в дру-гие районы, так что удельный вес первых центров размещения сокращается.

285

Начальная фаза диффузии европейских прямых инвестиций в России Еще в 70—80-е гг. в Советском Союзе было открыто некоторое число представительств зарубежных компаний в Москве. Однако лишь в январе 1987 г. был запущен процесс создания предпри-ятий с участием зарубежного капитала, в том числе западноевро-пейского, причем только совместных (ограничения на долю уча-стия были сняты лишь в 90-е гг.). Это привело к некоторой де-формации диффузии инвестиций — многие европейские фирмы реализовали давно желаемые проекты, при этом не могли полно-стью быть самостоятельны в выборе места размещения. Уже че-рез два года (а точнее, к 1 марта 1989 г.) в Советском Союзе было зарегистрировано 273 предприятия, из них 206 — в России (РСФСР)237. При этом в 162 предприятиях был вложен капитал из 22 европейских стран (хотя в 5 присутствовали также инвестиции из США или азиатских государств).

Важнейшим центром размещения компаний с европейскими прямыми инвестициями в России сразу стала ее столица — в Москве располагалось 104 совместных предприятия, т. е. 64 %. Еще 5 предприятий с европейским капиталом находилось в Под-московье. Для сравнения: в Санкт-Петербурге (тогда Ленинграде) размещалось только 23 предприятия компаний из 9 европейских стран (и еще одно — в Ленинградской области). Для фирм почти всех европейских стран Москва была главным центром приложе-ния капитала в Российской Федерации (табл. 17). Среди ведущих инвесторов в России лишь у Финляндии первое место занимал Санкт-Петербург, хотя в условиях Советского Союза главным центром размещения финляндских инвестиций в силу культурно-языковой близости и меньшей удаленности стал Таллин, где к 1 марта 1989 г. было создано 12 советско-финляндских совмест-ных предприятий. Европейские предприятия были созданы еще 237 См.: Кашин В. Рубль + доллар. М.: Молодая гвардия, 1989. С. 256—314. Хотя по другим данным их было 277, причем 208 в России (Совме-стные предприятия в практике международных экономических отноше-ний. М.: Внешторгиздат, 1990. С. 99).

286

только в 22 других регионах, в том числе всего по одному совет-ско-финляндскому предприятию в Ленинградской и Новгород-ской областях.

Таблица 17

Размещение первых предприятий с европейскими прямыми инвестициями в Российской Федерации

(к 1 марта 1989 г.)

Страна происхожде-ния фирм

Общее число предприятий

Доля Мо-сквы, %

Доля Санкт-Пе-тербурга, %

Число регионов

ФРГ 30 + 4* 66,7 20,0 5 Италия 18 + 3* 38,9 11,1 11 Финляндия 18 + 2* 27,8 44,4 7 Великобритания 12 + 3* 75,0 8,3 4 Австрия 11 + 2* 90,9 — 2 Франция 9 + 2* 66,7 11,1 4 Швейцария 9 77,8 — 3 Болгария 6 + 1* 50,0 16,7 4 Польша 5 + 1* 80,0 — 2 Швеция 5 + 2* 60,0 20,0 3 Югославия 5 60,0 20,0 3 Венгрия 3 + 2* 100,0 — 1 Испания 3 33,3 — 3 Лихтенштейн 3 66,7 — 2 8 других стран Ев-ропы 10 + 1* 80,0 10,0 3

2—3 страны одно-временно 15 86,7 6,7 3

Всего 162 64,2 14,2 25 Примечания: ФРГ — западные земли и Западный Берлин; Югославия — СФРЮ до ее распада; * — число совместных проектов, отраженных в предпоследней строке.

Составлено на основе: Кашин В. Указ. соч. С. 256—314. Другие центры размещения европейских инвестиций второго

порядка в тот период еще не сформировались. Например, в При-волжье лишь к середине 90-х гг. Самара явно опередила два дру-гих центра (Казань и Нижний Новгород) по размерам инвестиций

287

из ЕС. В марте 1989 г. в Татарстане было только 4 предприятия (с германским участием — в Альметьевске и Нижнекамске, с поль-ским и финляндским — в Казани). В Самарской области (тогда Куйбышевской) было создано 3 предприятия: с болгарским капи-талом — в Самаре, итальянскими — в Тольятти, югославским (позднее французским) — в Отрадном. Столько же предприятий было на Юге России в Краснодарском крае (с германским и итальянским капиталом — в Краснодаре, германско-британским — в Новороссийске).

Наиболее разнообразной география зарубежных предприятий в России в первые годы оказалась у итальянских компаний, что может быть обусловлено тесными торговыми связями Италии и СССР. К весне 1989 г. советско-итальянские предприятия были созданы не только в Москве, Подмосковье и Санкт-Петербурге, но и в 8 других регионах России, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке. Причем каждое третье место размещения итальянских предприятий не было даже региональным центром. Возможно, по этой причине именно итальянские фирмы (наряду с эстонскими и латвийскими) вошли в число ведущих инвесторов в малопривлекательной для капиталовложений Псковской об-ласти. Специфика диффузии предприятий из разных стран ЕС в 90-е годы Таким образом, рассматривая 90-е гг., можно говорить о диф-фузии европейских капиталовложений из Москвы и Санкт-Пе-тербурга, подразумевая под этим (как уже говорилось) не столько непосредственное перемещение предприятий, сколько рост удельного веса других регионов. За 10 лет число предпри-ятий с прямыми европейскими инвестициями на территории Рос-сии выросло более чем в 40 раз, превысив 7 тыс. (не считая ком-паний из стран СНГ). Однако список стран-лидеров по числу предприятий с иностранным капиталом мало изменился238. К 238 См.: Российский статистический ежегодник. 1999. М.: Госкомстат России, 1999.

288

концу 1998 г. некоторые государства лишь поменялись местами, а Кипр попал в число лидеров за счет российских реинвестиций:

1) Германия (1123 предприятия с прямыми капиталовложе-ниями),

2) Кипр (773 предприятия), 3) Великобритания (662 предприятия), 4) Финляндия (492 предприятия), 5) Италия (321 предприятие), 6) Швейцария (320 предприятий), 7) Нидерланды (около 250 предприятий), 8) Австрия (249 предприятий), 9) Польша (213 предприятий), 10) Франция (206 предприятий). Диффузия германских предприятий скорее близка к модели

«отдаленных стран», хотя влияние соседства также выражено (особенно в период после кризиса 1998 г.), причем преимущест-венно в интересующих нас северо-западных регионах России. К концу 1998 г. в Москве и Подмосковье размещалось только 47 % предприятий с германским капиталом (532), а не 67 %, как за 10 лет до этого. Хотя доля Санкт-Петербурга и Ленинградской об-ласти также сократилась с 20 до 12 % (136 предприятий с пря-мыми инвестициями фирм ФРГ), за этот период в Новгородской и Псковской областях появилось по 4 предприятия с германским участием. Однако важнейшими центрами размещения дочерних компаний и филиалов германских инвесторов в России наряду с двумя крупнейшими городскими агломерациями стали Калинин-градская область (67, или каждое четвертое предприятие с ино-странным участием в регионе), Свердловская область (31 пред-приятие), Краснодарский край (24 предприятия)239.

За следующие 4 года (связанные с послекризисным восста-новлением российской экономики) число предприятий с герман-ским участием в России выросло всего на 14 %, достигнув 1284 к концу 2002 г. При этом доля Москвы и Подмосковья продолжала сокращаться (до 40 %), в том числе из-за абсолютного уменьше-ния числа предприятий до 518. В то же время удельный вес се-веро-западных регионов заметно вырос — доля Санкт-Петер- 239 Здесь и далее см.: Регионы России. М., 2000. Т. 2. С. 868—871.

289

бурга и Ленинградской области достигла почти 20 % (253 пред-приятия), Калининградской области — 6,5 % (84 предприятия), Новгородской области — 0,9 % (12 предприятий), Псковской об-ласти — 0,3 % (предприятий так и осталось 4). Всего же в Цен-тральной и Северо-Западной России размещается почти 88 % предприятий с германскими прямыми инвестициями. Тем не ме-нее по-прежнему при организации германских дочерних фирм и филиалов в России большую роль играют иерархические центры размещения зарубежных предприятий других частей страны — Свердловская область (хотя число предприятий с германским участием сократилось до 22), Краснодарский край (их количество снизилось до 21), Самарская область (20 предприятий) и Новоси-бирская область (19 предприятий)240.

Диффузия британских предприятий и их инвестиций в Рос-сии во многом похожа на изменение географии компаний с гер-манским участием. За 10 лет доля Москвы и Подмосковья за-метно сократилась — с 75 до 60 % (396 предприятий). Однако доля Санкт-Петербурга и Ленинградской области к концу 1998 г. выросла — с 8,3 до 10,6 % (70 предприятий). Появились британ-ские предприятий в Новгородской и Псковской областях (7 и 1). Крупным центром размещения британских инвестиций стала Свердловская область (13 предприятий).

За 1999—2002 гг. число британских предприятий в России увеличилось на 21 % (до 799). При этом в послекризисный пе-риод роль Москвы и Московской области как центра размещения предприятий с британским капиталом продолжала снижаться — до 47 % в конце 2002 г. Как и в случае с германскими компа-ниями, сократилось даже их абсолютное число (до 379 предпри-ятий). В то же время удельный вес северо-западных регионов за-метно вырос — опять-таки как и у фирм из ФРГ, для которых усилилось влияние соседства. Доля Санкт-Петербурга и Ленин-градской области увеличилась до 19 % (152 предприятия), Псков-ской области — до 0,6 % (5 предприятий), а доля Новгородской области снизилась до тех же 0,6 %. Всего же в регионах Цен-тральной и Северо-Западной России находится 77 % британских 240 Регионы России. Социально-экономические показатели 2003. С. 396—397.

290

предприятий в стране, т. е. удельный вес других регионов даже выше, чем у германских компаний. При этом наиболее крупными центрами размещения являются Свердловская область (24 пред-приятия) и Краснодарский край (18 предприятий).

Диффузия финляндских предприятий представляет модель размещения для фирм из «соседней» страны. В Санкт-Петербурге и Ленинградской области к концу 1998 г. размещалось 52 % предприятий с участием финляндского капитала (254). Суммар-ная доля этих двух регионов почти не изменилась за 10 лет, при том что доля Москвы и Московской области даже сократилась с 33 до 26 % (128 предприятий). За тот же период число предпри-ятий в Новгородской области увеличилось с 1 до 4. Появилось 30 предприятий в Карелии (более 40 % всех предприятий с ино-странным участием в этой республике). Число компаний с фин-ляндскими прямыми инвестициями в Мурманской области вы-росло за эти годы с 1 до 11. Эти два субъекта Федерации стали наряду с Московским и Петербургским экономическими цен-трами основными регионами размещения предприятий с фин-ляндским участием в России.

В послекризисный период число предприятий с финляндским капиталом выросло за 4 года почти на 16 % — до 569 предпри-ятий. При этом доля Санкт-Петербурга и Ленинградской области увеличилась до 62 % (353 предприятия). Выросло значение и других регионов, расположенных недалеко от Финляндии. В Ка-релии финляндским стало уже каждое второе предприятие (43 к концу 2002 г.). Число предприятий в Мурманской области увели-чилось до 19, а в Новгородской — до 5 (хотя в Псковской об-ласти финляндские инвестиции так и не появились). Удельный же вес Москвы и Подмосковья сократился до 15 %, а абсолютное число предприятий уменьшилось до 86. Всего же в Центральной и Северо-Западной России разместилось 92 % компаний с фин-ляндским участием.

Диффузия итальянских предприятий характеризуется своей спецификой. Постепенно размещение инвестиций итальянских компаний стало подчиняться модели не «соседней», а «отдален-ной» страны. Этому легко найти объяснение: на смену первым инвесторам, входившим в число известных торговых партнеров

291

Советского Союза, пришла основная масса итальянских компа-ний. Первые инвесторы не имели возможности осуществить свои капиталовложения раньше, когда их осведомленность о России была меньшей из-за существовавших многие годы препятствий для зарубежных инвестиций в СССР. Таким образом, исключения были заменены правилом. В конце 1998 г. в Москве и Подмоско-вье размещалось 54 % предприятий с итальянским капиталом (172) против 44 % в начале 1989 г. Доля Санкт-Петербурга и Ле-нинградской области, наоборот, сократилась с 11 до 6 % (20 предприятий). В число важных центров размещения вошла Кали-нинградская область (9 предприятий). Кроме того, 2 предприятия с итальянскими капиталовложениями появились в Псковской об-ласти. Первое итальянское предприятие в Новгородской области было создано в 1999 г. После кризиса 1998 г., как и в случае с инвесторами других стран, итальянские компании стали больше уделять внимания Санкт-Петербургу и Ленинградской области, а привлекательность Московского региона для них снизилась. Причем уход существенной части итальянских фирм из столицы произошел уже в 1999 г. (у германских и финляндских компаний — в 2000 г., британских — только в 2002 г.).

Диффузия французских предприятий лучше всего отражает модель размещения для фирм из «отдаленной страны». Как в на-чале 1989 г. 78 % предприятий с французским капиталом распо-лагались в Москве и Московской области (вернее, в Люберцах, непосредственно примыкающих к столице), так и в конце 1998 г. на столичный регион приходилось 70 % предприятий с француз-ским участием (145). В Санкт-Петербурге и Ленинградской об-ласти было только 16 предприятий с французскими капитало-вложениями (7,8 %). В остальных регионах их было не больше 4 (в Чувашии). И в Новгородской, и в Псковской областях они во-все отсутствовали. Вообще французские инвесторы были пред-ставлены в наименьшем числе субъектов Федерации, по сравне-нию со всеми европейскими лидерами, по осуществленным в России капиталовложениям. Наиболее заметным изменением в послекризисный период стало значительное увеличение доли Санкт-Петербурга и Ленинградской области (до 17,5 % уже в 1999 г.) за счет сокращения удельного веса столичного региона.

292

Механизмы диффузии прямых инвестиций в северо-западных областях Так как предприятия бывают разного размера, то для характе-ристики диффузии инвестиций необходимо рассмотрение и ко-личественных параметров непосредственно потоков инвести-ций. В данном исследовании нас прежде всего интересуют се-веро-западные области и компании европейских стран, однако механизм диффузии и скудость статистических данных вынуж-дают рассматривать также некоторые регионы Центральной Рос-сии и весь массив прямых зарубежных капиталовложений, дан-ные по которым в региональном разрезе приводятся с 1995 г.

Последовательное наложение волн диффузии прямых ино-странных инвестиций из Москвы иллюстрирует колебания доли столицы в годовом притоке капиталовложений этого вида. В 1996—2003 гг. доля Москвы изменялась в пределах от 18,5 % в 1999 г. до 77,2 % в 1997 г., причем тренд к понижению значения важнейшего экономического центра страны был выражен не очень сильно. В то же время коэффициент корреляции между до-лей Москвы в годовом притоке прямых инвестиций и темпом прироста прямых иностранных капиталовложений в России в це-лом в соответствующем году составлял 0,86, что является очень высоким показателем. Для сравнения: коэффициент корреляции между усредненной долей Москвы в притоке прямых инвестиций за текущий и следующий год и годовым темпом увеличения сум-марного потока прямых инвестиций в Россию намного ниже и достигает лишь 0,39. Таким образом, можно сделать вывод, что роль Москвы резко возрастает в годы масштабного притока прямых капиталовложений в Россию — в столицу устремляются новые компании, привлеченные улучшением инвестиционного климата в стране в целом.

В годы сокращения притока прямых инвестиций в Россию капиталовложения продолжают осуществлять в основном уже обосновавшиеся в стране зарубежные фирмы, поэтому процесс диффузии их инвестиций из центра на периферию не перекрыва-ется новым притоком капитала в столицу. Волновая диффузия

293

прямых иностранных инвестиций из Москвы в Московскую об-ласть начинается уже на следующий год (табл. 18). При этом под «волной» понимается масштабная инвестиционная деятельность на периферии, связанная с процессами, идущими в центре. Наи-более ярко охарактеризовать волновую диффузию позволяет оценка связи между новым импульсом зарубежных капиталовло-жений в Москве и последующим расцветом инвестиционной дея-тельности в Подмосковье и соседних регионах. При этом выявля-ется годичный лаг в такой волновой диффузии, что иллюстрирует расчет коэффициента корреляции между притоком прямых капи-таловложений в Московскую область и притоком этих инвести-ций в Москву по данным за 1995—2003 гг.:

— между рядами за одни и те же годы он составляет -0,41; — между рядами с годичным сдвигом (т. е. каждый приток в

Подмосковье сравнивается с притоком в Москву в предыдущий год) он достигает уже 0,51;

— между текущим притоком в Подмосковье и средним при-током в Москву за два предыдущих года (т.е. для лага в 1—2 го-да) он равняется 0,48.

Для кольца семи регионов вокруг Московской области вре-менной лаг увеличивается. Коэффициенты корреляции состав-ляют соответственно -0,39, 0,46 и 0,50. По-видимому, на притоке прямых иностранных инвестиций в Псковскую и Новгородскую области (расположенные еще дальше от Москвы) диффузия пря-мых инвестиций из Москвы сказывается также по меньшей мере с двухгодичным лагом. К сожалению, короткие временные ряды данных о притоке прямых инвестиций не позволяют проверить эту гипотезу. Ощущается и нехватка сведений в территориальном разрезе — по большому счету, уже выделение кольца из семи регионов (Смоленская, Тверская, Ярославская, Владимирская, Рязанская, Тульская и Калужская области) является условным, что уже было отмечено при рассмотрении теоретических аспек-тов диффузии прямых иностранных капиталовложений. Во-пер-вых, «соседство» не следует понимать буквально. Например, от-несение Смоленской и неучет Ивановской области в кольце семи регионов является дискуссионным (хотя оба региона играют не-

294

значительную роль в привлечении иностранных инвестиций в принципе). Во-вторых, помимо повышения удельного веса со-седних районов (волновая диффузия) наблюдается формирование важных, но второстепенных центров размещения зарубежных предприятий (иерархическая диффузия) — например, в Калуж-ской области.

Иерархическая диффузия означает всякое перемещение инве-стиционной активности в другие центры, не обусловленное су-ществованием масштабной волны из первоначального центра размещения зарубежных предприятий, направленной на соседние территории. Эти различия проявляются даже в примерах разви-тия зарубежной сети предприятий одной компании, причем пре-обладание той или иной составляющей диффузии связано во многом с отраслевой принадлежностью фирмы. Например, рос-сийско-германская компания мобильной телефонной связи «МТС», особенно на первых этапах, развивалась по волновому принципу. Фирма создана в 1993 г. в Москве, укрепилась в Под-московье в 1994 г. и проникла в Тверскую и Костромскую об-ласти и Республику Коми в 1997 г. Путем приобретения в 1998 г. «Русской телефонной компании» «МТС» заметно расширила присутствие на рынке, придя в Псковскую, Смоленскую, Калуж-скую, Тульскую, Рязанскую и Владимирскую области. «МТС» и дальше осваивала другие регионы, попутно расширяя свою сеть в названных областях за счет завоевания клиентов их периферий-ных территорий. Пивоваренная компания «Балтика», подкон-трольная инвесторами из Северной Европы, действовала по схеме иерархической диффузии c первоначальным центром в Санкт-Петербурге: в 1997 г. приобретена и значительно модернизиро-вана пивоваренная компания в крупном центре Южной России — Ростове-на-Дону, в конце 1999 г. куплена и значительно расши-рена пивоваренная фирма в Центральной России — в Туле. В 2002—2003 гг. построены два новых завода в крупных центрах на востоке страны — в пригороде Самары и в Хабаровске. Осущест-вив масштабные инвестиции по всей России, «Балтика» прошла ми-мо соседних с Санкт-Петербургом Псковской и Новгородской об-ластей, так как в них не было крупных городских агломераций, а

295

нужды Петербурга уже обслуживались первым заводом «Бал-тики»241.

Тем не менее для северо-западных областей диффузия капи-таловложений, центром которой является Санкт-Петербург, иг-рает важную роль. По-видимому, следует ожидать тех же вре-менных лагов для диффузии — годичного для соседней с Санкт-Петербургом Ленинградской области и двухгодичного для рас-сматриваемых Псковской и Новгородской областей, а также Рес-публики Карелия и Вологодской области. В некоторой степени наличие такой волновой диффузии в Ленинградской области подтверждает расчет коэффициентов корреляции между при-током прямых инвестиций в этот регион и Санкт-Петербург. Для рядов без лага коэффициент составляет 0,24; при сдвиге в 1 год он повышается до 0,64, а при сдвиге в 2 года достигает 0,72. Од-нако для остальных четырех регионов в каждом из случаев коэф-фициент корреляции отрицательный. Таким образом, можно предположить, что в Псковской области и Республике Карелия диффузия в основном идет от границы, а в Новгородской об-ласти имеются собственные крупные центры размещения зару-бежных инвестиций (однако более низкого порядка, чем Санкт-Петербург).

Эти выводы подтверждает материал, представленный нами в главе 6. Действительно, в Псковской области преобладают капи-таловложения из соседних Эстонии и Латвии (в Республике Ка-релия — из соседней Финляндии). Не исключено, что такая «ло-кальная диффузия от границы» характерна и для Калининград-ской области, где велика роль польских и литовских капитало-вложений. Такой вид диффузии имеет тенденцию к затуханию и не может привести к появлению в регионе крупных иностранных капиталовложений (табл. 18).

241 См. официальный сайт ОАО «Мобильные ТелеСистемы» (http://www. company. mts. ru); официальный сайт ООО «Пивоваренная компания «Балтика» (http://www. baltika. ru).

296

Таблица 18 Иерархически-волновая диффузия

прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в России

Показатель притока ПИИ, % 1995 1996 1997 1998 1999 2000 2001 2002 2003

Размер, млн дол. 2020 2440 5333 3361 4260 4429 3980 4003 6781 Годовой темп роста — +21 +119 -37 +27 +4 -10 +1 +69

Волновая диффузия из Москвы Доля Москвы 50,7 42,3 77,2 23,9 18,5 33,3 29,0 37,7 36,6 Доля Московской обл. 10,2 16,9 1,4 19,0 9,2 4,6 7,9 14,7 10,4 Доля кольца семи регио-нов 0,7 1,7 1,4 4,4 3,4 2,6 1,9 1,9 1,0

Волновая диффузия из Санкт-Петербурга Доля Санкт-Петербурга 7,2 4,6 2,8 7,7 6,4 3,3 2,9 2,1 1,0 Доля Ленинградской обл. 1,0 1,8 1,4 2,7 5,5 4,6 6,0 2,9 1,7

Иерархическая диффузия из Москвы в центры второго порядка Доля Санкт-Петербурга и Ленинградской обл. 8,22 6,42 4,22 10,43 11,93 7,95 8,85 4,98 2,78

Доля Самарской обл. 2,21 1,21 1,28 5,53 1,79 1,35 2,96 2,44 1,06 Доля Свердловской обл. 0,04 0,52 1,28 3,54 1,86 1,66 2,55 2,49 1,11 Доля Краснодарского края 0,90 0,92 0,28 4,55 11,63 21,65 17,24 2,25 2,12

Суммарная доля центров второго порядка 11,38 9,08 7,06 24,05 27,21 32,61 31,60 12,16 7,08

Пример иерархической диффузии в центр третьего порядка Доля Новгородской обл. 0,95 0,24 0,21 0,23 0,77 0,44 0,60 0,30 1,49

Локальная волновая диффузия для приграничных регионов Доля Псковской обл. 0,03 0,35 0,02 0,06 0,04 0,01 0,12 0,05 0,07 Доля Республики Карелия 0,79 0,09 0,07 0,15 0,11 0,15 0,86 0,17 0,20

Доля Калининградской обл. — 0,88 0,20 0,27 0,10 0,15 0,08 0,15 0,20

Составлено на основе: Регионы России. Социально-экономические пока-затели. 2003. С. 860—863; Регионы России. 2000. Т. 2. С. 826—829; Ре-гионы России. 1998. Т. 2. С. 752—753; Социально-экономическое поло-жение России. Январь 2004. С. 369—370.

297

Новгородская область благодаря грамотной информационно-рекламной составляющей инвестиционной политики региональ-ных властей известна многим зарубежным компаниям, еще не пришедшим работать в Россию. При этом регион привлекает зна-чительные иностранные капиталовложения еще с начала 90-х гг., вследствие чего здесь идут собственные волновые процессы из Чудова и Великого Новгорода.

В отличие от Москвы, в Санкт-Петербурге новые импульсы диффузии зарубежных капиталовложений выражены меньше — «северная столица» является прежде всего местом размещения предприятий более осведомленных о российской специфике ком-паний из соседних стран. Очередная волна диффузии началась лишь в 1998—1999 гг. после прихода в Россию большого числа новых зарубежных компаний, вынужденных в послекризисных условиях замещать свои трансграничные поставки местным про-изводством. Что касается иерархической диффузии из Москвы в Санкт-Петербург, то она была ярко выражена в первой половине 90-х гг., а в настоящее время Санкт-Петербург вынужден выдер-живать серьезную конкуренцию с другими центрами размещения зарубежных предприятий второго порядка, прежде всего Сама-рой, Екатеринбургом и Краснодаром (табл. 18). Кроме того, по-степенное развитие процесса диффузии приводит к сокращению суммарного удельного веса всех центров второго порядка. Воздействие диффузии инвестиций на уменьшение региональной дифференциации В России диффузия европейских инвестиций еще не достигла зрелых фаз. По-прежнему роль Москвы и Московской области очень высока, что только увеличивает региональную дифферен-циацию. Сокращение удельного веса столичного региона идет в основном за счет развитых экономических центров второго по-рядка (включая Санкт-Петербург и смежную с ним Ленинград-скую область) и областей, окружающих Подмосковье. Тем не ме-нее пример Новгородской области показывает возможность воз-никновения центров тротьего порядка, индуцирующих локаль-

298

ную диффузию инвестиций. Существует локальная диффузия европейских капиталовложений и в приграничных регионах, прежде всего в Псковской области, а также Республике Карелия.

В целом незначительные объемы привлеченных иностранных капиталовложений не позволяют второстепенным центрам раз-мещения осуществлять значительную модернизацию региональ-ной экономики. Тем не менее Новгородская область уже доби-лась определенных экономических успехов именно благодаря притоку западноевропейского капитала. По-видимому, со време-нем иностранные инвестиции позволят позитивно влиять на уменьшение региональной дифференциации, однако не стоит пе-реоценивать их воздействие (учитывая опыт самих западноевро-пейских стран, например Германии).

Волновая диффузия инвестиций получает мощный импульс уже через год-два после прихода новых значительных капитало-вложений в Москву и другие крупные экономические центры, однако ее распространение в пространстве ограничено. Таким образом, очередной масштабный приход новых инвесторов в Россию (а он периодически будет иметь место еще долгое время, так как в целом страна, учитывая ее экономический потенциал, привлекла крайне незначительные европейские капиталовложе-ния) приведет лишь к развитию ведущих хозяйственных центров и их ближней периферии. Выравнивание региональных различий возможно лишь при формировании сложного каркаса мест раз-мещения зарубежных предприятий разного иерархического уров-ня по всей территории России при затухании новых импульсов, идущих из Москвы. Однако и тогда сглаживание различий кос-нется не всех регионов в равной степени, хотя Ленинградская, Новгородская и Псковская области при определенных условиях действительно могут ускорить свое экономическое развитие.

Изучение механизма диффузии европейских прямых инвести-ций в России (прежде всего в Центре и на Северо-Западе) позво-ляет сделать большое количество выводов.

1. В целом на российском материале подтверждается теория иерархически-волновой диффузии иностранных предприятий (и их прямых капиталовложений) в стране. Выделяются две основ-ных модели диффузии, понимаемой не столько как перенос пер-

299

вых предприятий, сколько как возрастание значения других ре-гионов при размещении новых дочерних компаний и филиалов. Первая характерна для фирм из «отдаленных» стран, вторая — из «соседних».

2. Для фирм из «отдаленных» государств важнейшим цен-тром размещения становится Москва. Постепенно возрастает роль Санкт-Петербурга и других центров второго иерархического уровня (например, Екатеринбурга, Самары и Краснодара). Кроме того, идет волновая диффузия из Москвы в Подмосковье и коль-цо соседних регионов, а из Санкт-Петербурга — в Ленин-градскую область. В Псковской и Новгородской областях обе «волны» затухают, однако Великий Новгород и Чудово представ-ляют собой центры третьего иерархического уровня размещения иностранных предприятий, индуцирующие локальную диффу-зию.

3. У фирм из «соседних» стран значение иерархической со-ставляющей диффузии инвестиций несколько ниже, причем Санкт-Петербург играет роль, сопоставимую с Москвой (для финляндских компаний он даже более важный центр размещения предприятий). Волновая диффузия идет не только из центров, но и «от границы», вследствие чего в Республике Карелия особенно много финляндских компаний, а в Псковской области — эстон-ских и латвийских. Однако для привлечения иностранных капи-таловложений эффект от такой «локальной» диффузии сравни-тельно небольшой.

4. Россия находится на начальных стадиях привлечения ино-странных инвестиций. С одной стороны, это позволяет просле-дить весь механизм диффузии капиталовложений. С другой сто-роны, обнаруживается значительное число отклонений от базо-вой теоретической модели, которые при детальном рассмотрении дополняют ее, не вступая в противоречие.

5. Прежде всего, наблюдаются повторные импульсы диффу-зии из Москвы — улучшение инвестиционного климата в России в целом привлекает большое число новых компаний, плохо знающих страну, а потому начинающих ее освоение со столицы. В результате проследить усиление удельного веса периферийных регионов удается не всегда, так как в диффузии успевают при-

300

нять участие только обосновавшиеся в стране компании, доля которых оказывается небольшой. Такие импульсы наблюдались в 1997 г. (иллюзия посттрансформационной стабилизации) и в 1999—2000 гг. (послекризисное развитие импортозамещающих производств).

6. Кроме того, при незначительном числе инвесторов из од-ной страны их поведение плохо описывается представленными моделями. Например, в конце 80-х гг. итальянские инвесторы (меньше 20) в основном были традиционными партнерами Со-ветского Союза и хорошо знали специфику страны, а их поведе-ние описывалось моделью для «соседних» стран. Когда число итальянских инвесторов превысило 300, адекватной оказалась модель «отдаленной» страны, подходившая согласно теории. Данное исключение объясняется не столько индивидуальными особенностями первых итальянских инвесторов (что ставит под сомнение гипотезу о важной роль ведущих экономических цен-тров как первых мест размещения зарубежных предприятий), сколько спецификой внешнеэкономического режима в СССР. Если бы в Советском Союзе не было препятствий для зарубеж-ных капиталовложений в 70-е гг., то инвестиции пришли бы уже тогда (а осведомленность компаний, ставших вместо этого лишь крупными торговыми партнерами, была бы ниже) и они бы кон-центрировались в основном в крупных экономических центрах.

7. Более того, начальный этап инвестирования в России обу-словливает у компаний некоторых стран сочетание двух моделей. Например, британские и германские фирмы размещают свои ин-вестиции на Северо-Западе России как компании «соседних» стран, тогда как освоение ими остальной части России больше подходит под модель фирм из «отдаленных» стран.

8. Наибольшее приближение к модели диффузии инвестиций фирм из «соседних» стран проявляют финляндские компании, а к модели диффузии капиталовложений компаний из «отдаленных» стран — французские фирмы. В результате значение Новгород-ской области при размещении предприятий для первых одно из самых высоких у европейских инвесторов, а для вторых — ни-чтожное.

9. Диффузия на зрелых стадиях размещения иностранных предприятий в стране означает сравнительно равномерное рас-

301

пределение их капиталовложений между регионами. Хотя круп-ные экономические центры продолжают лидировать, области с благоприятным инвестиционным климатом могут быть сопоста-вимы по размерам привлеченных капиталовложений. В России, находящейся на начальных стадиях диффузии при общем не-большом объеме европейских прямых инвестиций, говорить о значительном уменьшении региональной дифференциации с по-мощью зарубежного капитала пока рано. Хотя Новгородская об-ласть показывает определенный потенциал для развития в дан-ном направлении. 7.2. Значение экономической децентрализации для усиления внешнеэкономических контактов российского Северо-Запада Для того чтобы области российского Северо-Запада могли стать частью интеграционного полюса на Балтике, они должны играть в экономической жизни России весомую роль, сопоставимую с той, что присуща Московскому региону. Необходимым условием снижения хозяйственного веса столицы и ее окружения является усиление экономической децентрализации в России. В предыду-щих параграфах было показано, что диффузия прямых капитало-вложений по территории России приводит к повышению значе-ния северо-западных областей страны во внешнеэкономических связях с европейскими партнерами и общему ускорению струк-турных преобразований, а значит, и повышенной динамике раз-вития. Однако экономическая децентрализация отражается в ха-рактере внешнеэкономических связей не только напрямую — через прямые инвестиции. Существует и множество опосредо-ванных форм проявления такой децентрализации:

— повышение экономической самостоятельности регионов позволяет проводить автономное от решений федеральных вла-стей (однако не противоречащее законодательству) стимулирова-ние внешнеэкономических контактов в регионе, а в долгосрочном

302

плане закладывать основу для их развития путем совершенство-вания региональной политики (на уровне поддержки отдельных муниципальных образований, входящих в состав областей);

— становление и дальнейшее развитие жизнеспособных ма-лых предприятий позволяет использовать больший набор форм внешнеэкономического взаимодействия по сравнению с ситуа-цией, когда в регионе доминирует крупный бизнес;

— под давлением ужесточения конкурентной среды в боль-ших экономических центрах крупные российские компании мо-гут ускорить децентрализацию своей деятельности в территори-альном аспекте, создавая новые предприятия в российской глу-бинке (однако сравнительно развитой — как раз такой, как мно-гие районы северо-западных областей), способные участвовать во внешнеэкономической деятельности.

Повышение экономической самостоятельности регионов Проведение собственной экономической политики отдельными российскими регионами, безусловно, упирается в ограничения, накладываемые действием федерального законодательства. В то же время у каждой области всегда остаются возможности до-полнительного стимулирования внешнеэкономической деятель-ности, даже в условиях невозможности проведения самостоя-тельной международной политики субъектами Федерации. Та-ким образом, определенное повышение экономической самостоя-тельности регионов может зависеть и от активности региональ-ных властей.

Во-первых, региональные правовые документы могут допол-нять федеральное законодательство. Как это проявляется, напри-мер, в инвестиционной политике при создании благоприятного климата для капиталовложений, показано в главе 6. Во-вторых, каждая из областей может проводить собственную политику со-кращения социально-экономической дифференциации районов и городов, входящих в ее состав. Эти меры направлены на создание условий для хозяйственной децентрализации, а значит, со време-нем и повышения внешнеэкономической открытости всей терри-

303

тории субъекта Федерации. По сути, речь идет о региональной политике на местном уровне, которая дополняет весьма слабую в российских условиях региональную политику на федеральном уровне.

В отличие от большинства государств-членов ЕС в России отсутствует стройная система стимулирования экономического развития отсталых регионов в масштабах всей страны даже на уровне субъектов Федерации. Большая часть средств в рамках федеральных целевых программ развития регионов выделяется для поддержки отдельных субъектов Федерации, причем не толь-ко действительно проблемных (таких как Чеченская Республика), но и вполне благополучных с экономической точки зрения (на-пример, специальные программы социально-экономического раз-вития для Республики Татарстан и Республики Башкортостан). Федеральная целевая программа «Сокращение различий в соци-ально-экономическом развитии регионов Российской Федерации (2002—2010 годы и на период до 2015 года)» также лишена объ-ективных критериев выделения разных категорий проблемных территорий242.

Тем не менее несовершенства федеральной региональной по-литики могут быть использованы областям российского Северо-Запада в своих целях. Например, к относительно меньшей под-держке самых слабых субъектов Федерации (даже определенных по неточным методикам Минэкономразвития России) приводит повсеместное использование принципа совместного финансиро-вания в рамках программы «Сокращение различий…» любых проектов в отсталых регионах (хотя их набор изначально необос-нованно ограничен преимущественно объектами социальной и линейной инфраструктуры, что не способствует созданию усло-вий устойчивого догоняющего развития). Правила распределения финансовых средств из фонда регионального развития в ходе проведения конкурса таковы, что для всех проектов, реализуемых в регионах с низким или крайне низким уровнем социально-эко- 242 Подробнее сравнение зарубежного опыта региональной политики и российских реалий см.: Кузнецова О.В. Экономическое развитие регио-нов: теоретические и практические аспекты государственного регулиро-вания. М.: УРСС, 2002.

304

номического развития, объем долевого участия средств феде-рального бюджета не должен превышать 70 % предусмотренных инвестиций, а для регионов с уровнем развития ниже среднего — 50 %. При этом доля средств из бюджета региона-участника в первых двух группах должна составлять не менее 10 %, а в треть-ей — 20 %. Если беднейшие регионы не выбирают причи-тающиеся им федеральные средства, остаток распределяется в ходе дополнительного конкурса, к которому допускаются ос-тальные регионы. Если называть вещи своими именами, то такой принцип является «игрой в федерализм», которая никоим обра-зом не способствует сокращению межрегиональной дифферен-циации путем поддержки наиболее отсталых субъектов Федера-ции, а делает их население заложниками собственных региональ-ных властей. Этим, однако, могут пользоваться сравнительно благополучные регионы для получения федеральной поддержки своих региональных проектов. Примером как раз служит Новго-родская область, чье руководство проявляет «здоровый регио-нальный эгоизм». Например, в 2003 г. из 7 российских регионов с крайне низким уровнем развития помощь в рамках программы получили только 3, а из 14 субъектов Федерации с низким уров-нем развития — только 7 (да и те не востребовали часть своих квот). Зато Новгородская область получила 2,1 % средств про-граммы (хотя изначально ей они не полагались), обеспечив вклад областного бюджета на уровне 49,2 % общего финансирования.

И все же есть трудно преодолимые для областей Северо-За-пада России недостатки федеральной региональной политики. Так, даже речь не идет о каком-либо выделении проблемных тер-риторий внутри в целом благополучных регионов (хотя соответ-ствующие административные районы могут по уровню развития уступать даже некоторым субъектам Федерации, признанным в качестве отсталых). Ленинградская и Новгородская области от-носятся к регионам с выше среднего или средним уровнем эко-номического развития, и лишь Псковская область считается ре-гионом с уровнем развития ниже среднего (выделяются, однако, субъекты Федерации с низким и крайне низким уровнем разви-тия). Таким образом, говорить о стремлении федеральных вла-стей сгладить хотя бы резкие контрасты в социально-экономиче-

305

ском развитии разных российских территорий не приходится, а без этого нельзя надеяться и на подлинную децентрализацию экономической жизни в стране. В результате поддержка депрес-сивных районов в таких сравнительно благополучных областях оказывается преимущественно заботой региональных властей.

В такой ситуации в Псковской области не было предпринято, однако, никаких серьезных шагов для организации поддержки процессов экономической децентрализации и подъема депрес-сивных территорий в масштабах региона. В Ленинградской об-ласти мероприятия региональных властей по поддержке эконо-мического развития отдельных городов и районов направлены не столько на снижение социально-экономической дифференциа-ции, сколько на стимулирование использования потенциала пер-спективных территорий (например, вблизи Санкт-Петербурга и на основных транспортных осях).

Лишь в Новгородской области еще с 1 января 1997 г. были созданы зоны экономического благоприятствования в четырех самых отсталых периферийных районах региона — Батецком, Поддорском, Волотовском и Маревском. В результате все ком-мерческие организации (кроме торговых), являющиеся резиден-тами соответствующих зон и осуществляющие на их территории свою деятельность, получили дополнительные налоговые льготы (рассмотрены нами в главе 5). До сих пор ни один из этих рай-онов не стал важным участником внешнеэкономических связей, однако быстрых результатов и не следовало ожидать. Большим успехом будет даже их простое подтягивание до среднего по об-ласти уровня развития — отсутствие внутрирегиональных кон-трастов уже является позитивным фактором для привлечения иностранных инвестиций в любой другой район или город Нов-городской области. Со временем четыре названных района смо-гут и сами заинтересовать зарубежных партнеров.

Укрепление малого бизнеса Развитие малого бизнеса в области еще в меньшей степени, чем региональная политика, напрямую воздействует на развитие ее внешнеэкономических контактов. Во всяком случае, на коротком

306

временном этапе это влияние трудно проследить, учитывая, что торговлю с другими странами ведут обычно крупные и средние компании (хотя есть и многочисленные исключения, но в основ-ном в российских условиях они связаны с установлением связей с ближним зарубежьем), а иностранный капитал направляется либо в новые проекты, либо в предприятия, представляющие особый интерес для зарубежной компании (а это редко бывают мелкие предприятия). Тем не менее в долгосрочном плане мощное малое предпринимательство в регионе безусловно содействует интен-сификации внешнеэкономических контактов, особенно с запад-ноевропейскими странами. Это связано с тем, что небольшие фирмы более чутки к уровню административных барьеров, кор-румпированности чиновников, злоупотреблениям рыночной вла-стью крупных компаний и т. д. Процветание малого бизнеса, как правило, свидетельствует о позитивных сдвигах в сторону созда-ния эффективной рыночной экономики, что создает дополни-тельный интерес у партнеров из развитых европейских госу-дарств. В то же время надо учитывать, что высокий удельный вес малых предприятий в экономике области может объясняться все-го лишь упадком крупных и средних компаний.

Таблица 19

Развитие малого бизнеса в Ленинградской,

Новгородской и Псковской областях

Ленинград-ская область



1997 2004 1997 2004 1997 2004 Число малых предприятий (МП), тыс. 11,9 12,5 2,3 2,7 1,6 3,8

Доля МП в общей численности предприятий, % 49,5 30,7 18,6 20,9 13,0 22,6

Среднесписочная численность ра-ботников МП, тыс. чел. 92,2 128,0 21,9 30,4 13,9 34,0

Доля МП в создании рабочих мест, % 13,7 18,0 7,1 9,7 4,6 10,1

Инвестиции МП в основной капитал, млн руб. (1997 г. — млрд) 263,5 1004,5 108,6 427,8 26,9 568,5

307


Ленинград-ская область



1997 2004 1997 2004 1997 2004 Удельный вес МП в инвестициях в основной капитал, % 5,6 1,5 9,4 5,4 2,8 9,9

Объем продукции, произведенной МП, млрд. руб. (1997 г. — трлн) 1,51 24,43 1,11 9,09 0,55 8,34

Объем промышленной продукции МП, млрд. руб. (1997 г. — трлн) 0,45 8,45 0,19 3,19 0,11 2,69

Доля МП в производстве промыш-ленной продукции, % 3,0 5,3 3,1 7,6 3,3 12,0

Составлено на основе: Малое предпринимательство в России. 2005: Стат. сб. — М.: Росстат, 2005. С. 22, 44, 62, 67, 74; Малое предпринима-тельство в России. 2002. С. 59; Регионы России. 1998. Т. 2. С. 306; Рос-сия в цифрах 2005: Стат. сб. — М.: Росстат, 2005. С. 36—37; Социально-экономическое положение России. Январь 2005. С. 271.

Сравнение динамики основных показателей, характеризую-щих развитие малого бизнеса в Ленинградской, Новгородской и Псковской областях (табл. 19), позволяет вынести несколько суж-дений:

1) в Ленинградской области число малых предприятий и удельный их вес в создании рабочих мест — максимальный сре-ди трех рассматриваемых регионов, что свидетельствует не толь-ко о благоприятной среде для развития малого бизнеса, но и о большей деловой активности населения, широких возможностях для предпринимательства в силу близости Санкт-Петербурга;

2) вследствие уже упоминавшегося относительного крена в пользу стимулирования прихода крупного бизнеса в Новгород-ской области значение малых предприятий — наименьшее из всех трех рассматриваемых областей (причем использование опыта этого региона в Ленинградской области привело к резкому снижению удельного веса малых предприятий в общей численно-сти предприятий и их инвестиций в основной капитал);

3) в Псковской области в 1998—2004 гг. наблюдалась высо-кая положительная динамика всех основных показателей разви-

308

тия малого бизнеса, что нельзя объяснить только сравнительно неблагополучным положением средних и крупных предприятий (особенно учитывая темпы роста абсолютных показателей);

4) хотя по многим другим параметрам социально-экономиче-ского развития Псковская область до сих пор отстает от своих соседей, в плане развития малого бизнеса регион оказывается в значительной мере заложником негативных стереотипов, сло-жившихся в 90-е гг. (несмотря на то, что большая роль малого бизнеса в области уже начала позитивно влиять на развитие внешнеэкономических контактов — связи с Эстонией и Латвией укрепляются благодаря прежде всего малым и средним фирмам);

5) еще в 1997 г. роль малых предприятиях в ключевой от-расли экономики всех трех областей — промышленности — была почти одинаковой, однако уже через несколько лет Псковская область резко отличалась от своих соседей.

Децентрализация деятельности крупных российских компаний На развитие внешнеэкономических контактов периферийных российских регионов децентрализация деятельности крупных российских компаний оказывает позитивное воздействие. Од-нако следует различать три стратегии московских и петербург-ских предпринимателей (а именно они доминируют среди рос-сийских инвесторов в областях Северо-Запада):

— перенос производства из крупных экономических центров (как правило, частичный, особенно за счет отраслевой диверси-фикации);

— простую экспансию московских и петербургских холдин-гов (обычно сопровождающуюся созданием филиалов, лишенных особой самостоятельности);

— свойственное странам с незрелыми рыночными отноше-ниями проникновение столичного бизнеса в региональную эко-номику через сращивание с властными структурами.

К подлинной децентрализации ведет только первая стратегия. К сожалению, ее значение пока не очень велико. В Ленинград-

309

ской области преобладает вторая стратегия, реализуемая в основ-ном фирмами соседнего Санкт-Петербурга. Роль петербургских компаний вообще выше, чем московских, в областях российского Северо-Запада. Тем не менее Псковская область представляет некоторое отклонение в силу ярко представленной здесь третьей стратегии.

Иллюстрацией сращивания представителей московского биз-неса с региональной властью демонстрирует группа компаний «Технология металлов» в Псковской области. Еще в 1995 г. она стала владельцем «Псковского кабельного завода». В 2000 г. ее руководство оказало ощутимую поддержку действующему гу-бернатору Е. Михайлову в избирательной кампании, и с тех пор несколько ее высокопоставленных сотрудников перешли на ра-боту в областную администрацию на ключевые посты. Уже в 2001—2002 гг. в ходе передела собственности в Псковской об-ласти «Технология металлов» стала владельцем завода «ТЭСО» (тяжелого электросварочного оборудования), переименованного в «Псковэлектросвар», и завода «Точлит» (точного литья). По сведениям ряда СМИ, группа причастна к перепродаже и других крупных объектов в регионе (например, недостроенной гости-ницы «Интурист» в областном центре)243.

В наибольшей степени первая стратегия выражена в Новго-родской области. Таким образом, этот регион оказался привлека-тельным не только для иностранных, но и российских инвесто-ров, что в общем-то закономерно. Достаточно привести пару примеров возрождения значимых предприятий области благодаря капиталовложениям компаний из Санкт-Петербурга, причем вне Новгородской области у обеих фирм сконцентрирована лишь торговая деятельность, тогда как приход в Новгородскую область иллюстрирует децентрализацию производства.

Так, в январе 1999 г. известный петербургский поставщик ин-струментов и оборудования «Росмарк» (динамично развивается с 1992 г.) приобрел комбинат «Окуловский бумажник» — старей- 243 См.: Деловой портал Псковской области «Конкурент». 2004. 4 сент.; официальный сайт группы компаний «Технология металлов» (http://www. tmet. ru); Псковская лента новостей. 2003. 18 июля.

310

шее производство в области, простаивавшее до прихода внеш-него инвестора около 5 лет. В результате были осуществлены значительные капиталовложения в модернизацию оборудования и расширение производственных мощностей244. В 2002 г. другая петербургская компания — «Горизонт Плюс» — приобрела в Бо-ровичах кондитерскую фабрику, несколько десятилетий играв-шую заметную роль в экономике области, но остановившую про-изводство в 1996 г. Под торговой маркой «Семислонов» был воз-рожден выпуск широкого ассортимента халвы. Инвестиции в ре-конструкцию и модернизацию (а заменено было 90 % оборудова-ния) составила 1,5 млн долларов. При этом приход петербургской компании был вызван стремлением использовать низкие произ-водственные издержки и привлечь сохранившиеся квалифициро-ванные кадры для завоевания насыщенного рынка Санкт-Петербурга и соседних регионов, а потом и всей России245.

На первый взгляд, оба примера ничего не доказывают — ус-пешно сбывая продукцию в России и даже поставляя ее в СНГ, компании весьма далеки от завоевания рынков стран ЕС. Однако необходимо отметить позитивное влияние таких процессов на интенсификацию внешнеэкономических контактов Новгородской области в будущем. Во-первых, возрождение предприятий в ре-гионе после длительной социально-экономической трансформа-ции закрепляет позитивный имидж региона в глазах европейских партнеров. Во-вторых, увеличение числа успешных предприятий содействует социально-экономическому прогрессу региона (через создание рабочих мест, повышение денежных доходов населения и т. д.), а высокий уровень развития (означающий к тому же при-ближение к странам Евросоюза) является стимулом для усиления интеграционных процессов. В-третьих, интернационализация деятельности компаний — весьма длительный процесс, поэтому успешный рост фирмы и быстрое освоение ею национального рынка означает создание предпосылок для развития зарубежной деятельности. В конце концов, не только и не столько от отдель- 244 См.: ИТАР-ТАСС. 2002. 14 июня; Официальный сайт компании «Рос-марк-СИ» (http://www. rosmark. ru). 245 См.: Деловой Петербург. 2003. 25 нояб.

311

ных российских областей зависит создание общего европейского пространства ЕС и России, однако их экономика должна быть подготовлена к кардинальному сдвигу в отношениях с ЕС, чтобы максимально использовать открывающиеся при создании новых условий возможности. Например, формальное облегчение дос-тупа российских товаров с высокой долей добавленной стоимо-сти на рынки европейских стран даст плоды только тогда, когда такие товары будут на равных конкурировать с продукцией за-падноевропейских компаний.

Подытоживая сказанное, отметим, что большинство процес-сов, направленных на децентрализацию экономической жизни, воздействует на развитие внешнеэкономических контактов се-веро-западных областей России с европейскими партнерами кос-венно и максимально проявится в долгосрочной перспективе. Каждый из рассмотренных нами процессов имеет собственную специфику, которую необходимо учитывать при оценке их влия-ния на внешнеэкономические связи.

1. Регионы не могут проводить совершенно самостоятельную внешнеэкономическую политику, однако региональные правовые документы способны заметно дополнять федеральное законода-тельство, содействуя формированию наиболее благоприятных условий для сотрудничества с компаниями стран-членов ЕС.

2. В отдельных случаях руководство областей может исполь-зовать несовершенства федеральной экономической политики в региональных интересах, проявляя «здоровый эгоизм». Наиболее ярко это отражается в использовании сравнительно благополуч-ными в экономическом отношении регионами федеральных средств, предназначенных для выравнивания социально-эконо-мической дифференциации в России. При этом, однако, регио-нальную политику на федеральном уровне следует дополнять внутриобластной региональной политикой (что с успехом делают власти Новгородской области).

3. Повышенное внимание к привлечению крупных инвести-ционных проектов, свойственное Новгородской и Ленинградской областям, даже при сохранении поддержки малого бизнеса при-водит к сокращению роли небольших предприятий в экономике. В долгосрочном плане это может отрицательно сказаться на эф-фективности регионального хозяйства.

312

4. Заметный рост значения малых предприятий в Псковской области уже повлиял на развитие внешнеэкономических связей через активизацию контактов с эстонскими и латвийскими ма-лыми и средними компаниями (независимо от природы такого роста — будь то развитие конкурентной среды вследствие упадка крупных предприятий, рост предпринимательской активности населения из-за низкого уровня жизни или поддержка региональ-ных властей вопреки сложившимся стереотипам).

5. Децентрализация крупного бизнеса также способствует развитию внешнеэкономических контактов. Однако следует раз-личать перенос производства в периферийные области вследст-вие создания в них благоприятного инвестиционного климата при желании избежать жесткой конкуренции в крупных экономиче-ских центрах, экспансию ведущих компаний больших городов в смежные районы и срастание столичного бизнеса с региональной властью в ходе передела собственности. Каждая из трех страте-гий имеет место во всех рассматриваемых нами областях, однако первая преобладает в Новгородской области, вторая более харак-терна для Ленинградской области, тогда как третья наиболее рельефно проявляется в Псковской области.

7.3. Потенциал приграничного сотрудничества с Латвией, Эстонией и Финляндией в свете расширения ЕС Особой формой экономической децентрализации является разви-тие приграничного сотрудничества. Оно может быть представ-лено двумя ключевыми типами взаимодействия — в рамках ин-ституционально оформленных инициатив (например, еврорегио-нов) и посредством частнопредпринимательских контактов, обу-словленных меньшими трудностями кооперации компаний смежных территорий. Развитие приграничного сотрудничества российских регионов с Латвией, Эстонией и Финляндией полу-чает новое звучание в свете расширения ЕС. Изменение полити-ческой ситуации на Балтике не только рождает новые проблемы

313

для российско-европейских внешнеэкономических связей, но и создает большой потенциал для развития трансграничного со-трудничества.

Институциональные формы приграничного сотрудничества Развитие институционально оформленных вариантов пригра-ничного сотрудничества, по сути, сдерживается российскими федеральными властями. Успешный опыт Евросоюза и много-численные неудачи других интеграционных группировок пока-зали, что значительные плоды приносят те проекты многосто-роннего экономического сотрудничества, которые не ограничи-ваются в своем развитии официальным государственным уров-нем. Даже если межправительственные контакты приводят к реа-лизации нескольких масштабных проектов долгосрочной транс-граничной кооперации или зарубежного инвестирования круп-ными компаниями стран-партнеров, подлинная экономическая интеграция достигается лишь тогда, когда на региональном и ме-стном уровнях устанавливаются сотни и тысячи хозяйственных контактов небольшими компаниями и гуманитарные связи не-коммерческих организаций и граждан.

Понятно, что развитие экономических и гуманитарных связей с ЕС на приграничных территориях означает большую автоно-мию региональных и местных органов власти. В то же время уси-ление децентрализации принятия экономических и политических решений вступает в противоречие с наметившейся в России тен-денцией к укреплению вертикали власти. Таким образом, процесс дальнейшего углубления интеграции России и Евросоюза, на-правленный на стимулирование экономического развития стра-ны, невольно вступает в противоречие с желанием федеральной власти повысить эффективность российской экономики бла-годаря уничтожению внутренних противоречий сложившихся в стране общественно-политической и хозяйственной систем. К сожалению, для решения этой дилеммы пока не предпринимается каких-либо мер.

314

Наиболее наглядным примером проявления указанной ди-леммы стало развитие еврорегионов на границе России со стра-нами Евросоюза. С участием российских территорий и пригра-ничных районов ЕС уже действует несколько еврорегионов, при-чем «Карелия» и «Балтика» показывают вполне реальные ре-зультаты сотрудничества. Несмотря на это, большинство рос-сийских политиков и ученых воспринимает этот вид «малой ев-ропейской интеграции» весьма скептически. Видимо, в связи с этим деятельность еврорегионов и аналогичных им структур с участием российских территорий не стала одним из ключевых элементов стратегии взаимоотношений Российской Федерации и Евросоюза. При этом обсуждение федерального закона «О при-граничном сотрудничестве в Российской Федерации» началось в парламенте лишь в 2004 г. после многочисленных предложений со стороны различных регионов и, наконец, в июле Совет Феде-рации направил соответствующий законопроект в Государствен-ную думу.

Лежащее в основе современных, а скорее всего, и будущих отношений России и ЕС «Соглашение о партнерстве и сотрудни-честве» предполагает развитие хозяйственной интеграции на раз-ных пространственных уровнях. Тем не менее пока региональное сотрудничество рассматривается не столько как важное само-стоятельное направление, сколько как одна из сторон экономиче-ской кооперации (статья 56) и охраны окружающей среды (статья 69), как элемент гармонизации региональной политики (статья 73). В условиях формирования и развития в ЕС концепции «Ев-ропы регионов» совершенствование партнерских отношений субъектов Российской Федерации и регионов стран-членов ЕС могло бы только приветствоваться. Относительно разного рода гуманитарных и экономических соглашений, договоров о побра-тимстве удаленных друг от друга российских и западноевропей-ских регионов никаких препятствий не возникает. К началу 2003 г. уже 83 из 89 субъектов Федерации имеют разного рода согла-шения о сотрудничестве с зарубежными регионами246. Когда же 246 См.: Официальный представитель МИД РФ Александр Яковенко о приграничном сотрудничестве и роли субъектов Федерации в междуна-родных связях России //Молодежь Эстонии. 2003. 17 янв.

315

речь заходит об углублении интеграции приграничных террито-рий России и сопредельных стран-членов ЕС, у политиков и ис-следователей возникает множество вопросов.

Следует, однако, осознать, что альтернативы еврорегионам для развития институционально оформленного сотрудничества с соседями из ЕС у России нет. Еврорегион — очень гибкая фор-ма, представляющая самые разные варианты взаимодействия и оставляющая возможности для выработки новых инструментов сотрудничества. Многие еврорегионы даже не являются тако-выми юридически (например, польско-украинско-белорусский еврорегион «Буг» официально именуется трансграничным объе-динением; нидерландско-германский еврорегион «Рейн-Вааль» на самом деле представляет собой целевой союз; германско-бель-гийско-люксембургский еврорегион «Айфель-Арденны» — рабо-чее сообщество муниципальных образований, а чешско-герман-ско-польский еврорегион «Нейсе (Ныса)» вообще не имеет пуб-лично-правового статуса). Почти нигде не является ключевым и взаимодействие на политическом уровне — помимо органов го-сударственной и местной власти деятельность еврорегионов ре-гулируется на уровне контактов торгово-промышленных палат, отраслевых объединений, общественных организаций и т. д. Не следует питать иллюзий, что представители приграничных тер-риторий стран-членов ЕС поймут российские философско-поли-тические изыски о выработке новой модели трансграничного ин-ституционального взаимодействия, которая не будет иметь ни-чего общего ни с одним из уже существующих в Европе видов такого сотрудничества. В конце концов, приграничные контакты подразумевают готовность обеих сторон к диалогу, а не монолог российской стороны перед недоумевающими европейскими партнерами.

Настороженный подход российской стороны к развитию ев-рорегионов имеет несколько причин, часть из которых реальны, но большинство является результатом гипертрофированного внимания к незначительным проблемам или завышенного ожида-ния от локальных инициатив. Назовем некоторые возражения, выражаемые в явной или завуалированной форме:

1) перед Россией стоят масштабные задачи изменения фор-мата взаимоотношений с ЕС (например, установление безвизо-

316

вого режима, свободный доступ российских высокотехнологич-ных и сельскохозяйственных товаров на рынки ЕС, резкая интен-сификация инвестиционной деятельности европейских компаний в России), поэтому не стоит «отвлекаться» на развитие евроре-гионов (с их ремонтом канализации, культурными фестивалями и т. д.);

2) кроме нескольких успешных проектов, в ЕС существует множество еврорегионов-«пустышек», причем большинство удачно реализованных программ в рамках еврорегионов пред-ставляет собой узкие по целям и задачам проекты, в частности в сферах экологии, транспорта и образования, для которых Россия может предложить европейским партнерам и более эффективные формы сотрудничества;

3) еврорегионы являются формой приграничного сотрудниче-ства только внутри Евросоюза или в контактной зоне государств-членов и официальных стран-кандидатов на вступление в него, поэтому для России, не планирующей вступать в ЕС в обозримом будущем, данный вид «малой европейской интеграции» не особо интересен, а может быть, даже и опасен как форма неравноправ-ного сотрудничества;

4) еврорегионы создаются на территориях, неоднократно ме-нявших свою государственную принадлежность, а значит, могут в будущем стать инструментом внешней политики отдельных европейских стран, направленной против России.

Рассматривая первое утверждение, вряд ли можно не согла-ситься с необходимостью добиваться установления свободы пе-ремещения граждан и товаров через границу России и ЕС, а так-же стимулировать приток европейских капиталовложений для модернизации российской экономики. Однако неясно, почему переговорам по этим вопросам и практическим шагам по реали-зации соответствующих договоренностей может помешать суще-ствование еврорегионов. Никто ведь и не требует от федеральных властей концентрации на этом вопросе — реализация конкретных проектов в рамках еврорегионов должна быть прерогативой субъектов Федерации и даже их муниципальных образований (городов и районов). На уровне страны должно быть только при-знано позитивное значение действий в данном направлении и определены правовые рамки процесса.

317

Конечно, ошибочно считать, что упрощенные процедуры пе-ресечения границы жителями приграничных территорий решат проблему безвизового режима в целом. Тем более что найти при-емлемую юридическую формулу для такого упрощения пока не удается. Однако глубинной проблемой взаимоотношений России и ЕС является не наличие или отсутствие виз (их ликвидация как некой формы вообще-то не является самоцелью), а сложности с пересечением границы (необходимость ждать визу, платить за нее значительные деньги, а главное — не иметь никаких гарантий против отказа в ее выдаче). Как раз пример железнодорожного транзита через Литву в Калининградскую область наглядно пока-зал, что замена виз любым другим документом проблемы не ре-шает. На наш взгляд, именно развитие тесного приграничного сотрудничества подтолкнет стороны к решению проблемы созда-ния безвизового пространства. Во-первых, увеличится число пе-ресечений границы, что рельефнее высветит все неудобства су-ществующего визового режима. Во-вторых, культурное сближе-ние жителей соседних стран ликвидирует многие стереотипы, ведущие к настороженности (как политической, так и экономиче-ской). В-третьих, стремление не упустить реальные хозяйствен-ные выгоды заставит предпринять необходимые политические шаги.

Второе утверждение также не лишено рационального зерна. Создание трансграничных национальных парков и заповедников, развитие линейной инфраструктуры и пограничных пропускных пунктов, межуниверситетский обмен, проведение разного рода семинаров и фестивалей — вещи полезные, но создание для их проведения специального института, каким может стать евроре-гион, спорно. С точки зрения развития концепции «Европы ре-гионов», получающей все большее признание в странах-членах ЕС, это удобное средство оформления инициатив, идущих «сни-зу». С позиций укрепления вертикали власти, происходящей в России, такая самостоятельность может привести к неконтро-лируемой децентрализации. С такой дилеммой уже сталкивалась Польша в начале 90-х гг. Западноевропейские партнеры по мно-жеству еврорегионов на германско-польской границе (в том чис-ле с участием территорий третьих стран) жаловались на труд-

318

ности принятия даже самых простых решений. Представители местной власти любого польского приграничного города должны были согласовывать многие, по сути незначительные, решения с руководством своего воеводства, которое обращалось за одобре-нием в Варшаву. Для государственных ведомств Польши это бы-ло действительно обременительно — решать проблемы финанси-рования ремонта канализации или прокладки дорог в населенных пунктах только потому, что они находились вблизи государст-венной границы и могли формировать с городами соседних стран единые хозяйственные комплексы. Однако постепенно Польша пришла к оптимальной степени децентрализации принятия реше-ний органами власти, что позитивно сказалось на развитии евро-регионов с польским участием «Померания», «Проевропа-Виад-рина» и других.

В то же время следует признать завышенные ожидания рос-сиян в отношении еврорегионов (и аналогичных им образова-ний). Кратко это можно сформулировать как желание, «почти ничего не вкладывая, получить сразу и много». Однако евроре-гион — форма «малой интеграции», и этим сказано очень многое. Для привлечения масштабных прямых европейских инвестиций совершенно не обязательно углублять интеграцию России с ЕС. Глобально действующие ТНК в своей инвестиционной стратегии ориентируются на такой набор экономических и социально-поли-тических факторов, в котором успехи приграничного сотрудни-чества находятся далеко на втором плане. Для крупных европей-ских фирм потенциал российского рынка известен и в целом при-влекателен, а задержка прихода их капиталовложений связана с медленными изменениями инвестиционного климата в стране в целом.

В отличие от ведущих игроков значительная часть малых и средних европейских компаний обладает о России отнюдь не са-мой полной информацией (хотя, как отмечалось в начале главы, они все же больше знают о России, чем инвесторы из отдаленных стран, которые в принципе не вкладывают средства в России). Таким образом, получение фирмами приграничных стран опыта в более комфортных условиях еврорегионов может оказаться весь-ма полезным для их дальнейшего продвижения из северо-

319

западных регионов России в другие части страны. Фактически еврорегионы могут стать стартовыми территориями для диффу-зии прямых инвестиций небольших компаний соседних с Россией стран-членов ЕС. В некоторой степени этот процесс уже проис-ходит в Республике Карелия с финляндскими компаниями. Од-нако даже если опыт хозяйствования в рамках еврорегионов у предпринимателей из Евросоюза окажется отрицательным, они все равно повысят свою информированность о России, тогда как без стимулирования приграничного сотрудничества из-за в целом высоких экономических рисков в стране они в ближайшие годы просто будут игнорировать российский рынок. Нельзя забывать и о том, что для малых городов, которые играют основную роль в развитии еврорегионов, даже небольшие инвестиции из ЕС име-ют важное значение.

Третье утверждение менее обосновано. Во-первых, евроре-гионы, хотя и изобретены как инструмент интеграции на терри-тории ЕС (правда, в 1958 г., т. е. через год после подписания пер-вых соглашений о создании Европейского экономического сооб-щества, когда о серьезной политической интеграции речь не шла), не являются институциональной структурой, непосредст-венно связанной с Евросоюзом. Отсутствует жесткая юридиче-ская форма, регулирующая создание и функционирование евро-регионов. Деятельность их координирует созданная в 1983 г. об-щественная ассоциация. Еврорегионы создаются безотносительно к вступлению страны в ЕС. Например, успешно действует евро-регион «Трирена», основу которого составляет городская агломе-рация Базеля на стыке Швейцарии, ФРГ и Франции. Регион «Карпаты», включивший в свой состав территории Польши, Сло-вакии, Венгрии, Румынии и Украины, создан еще в 1993 г., когда признана только принципиальная готовность ЕС к расширению на восток. Возможность вступления Украины в ЕС является пока весьма призрачной, однако эта страна участвует в деятельности нескольких еврорегионов со всеми своими соседями. К процессу развития еврорегионов подключилась и Белоруссия, основные интеграционные устремления которой направлены в целом в сто-рону России, а не Евросоюза. Игнорирование этого аспекта при-вело к тому, что российская сторона долгое время безразлично

320

относилась к предложениям соседей по СНГ о создании евроре-гионов. Лишь в апреле 2003 г. был подписан договор об органи-зации белорусско-украинско-российского еврорегиона «Днепр», а в ноябре 2003 г., спустя 6 лет после предложения Харьковской области, был наконец оформлен российско-украинский евроре-гион «Слобожанщина». Теперь развитие трансграничных регио-нов внутри СНГ даже считается некоторыми представителями власти альтернативой еврорегионам внутри ЕС.

Во-вторых, еврорегион не может априори рассматриваться как форма неравного партнерства Евросоюза с Россией. Конечно, заманчиво использовать средства региональной политики ЕС, выделяемые на программы приграничного сотрудничества, для решения насущных проблем российских территорий. Однако в итоге это будет оцениваться в Евросоюзе как техническая или гуманитарная помощь «отсталой» России. В то же время никто не мешает российской стороне участвовать в совместном финанси-ровании проектов в рамках еврорегионов на паритетной основе. В конце концов, строительство дорог или ремонт канализации в российских городах на российские деньги вполне естественный процесс. Если же он ведет к развитию интеграции с соседями, то что в этом плохого? Лишь отсутствие в России собственной про-думанной региональной политики не позволяет выделять сред-ства федеральных и областных бюджетов на поддержку пригра-ничных территорий в тех случаях, когда у местных властей дей-ствительно нет денег для совместного финансирования проектов, предлагаемых европейскими партнерами и нацеленных на разви-тие интеграции с ЕС.

Самым безосновательным является четвертое утверждение. Хотя, конечно, поводы для опасений периодически можно найти. Достаточно вспомнить идею о создании еврорегиона «Пруссия» в точных границах бывшей германской Восточной Пруссии, вы-сказанную парламентариями бундестага осенью 2004 г. Провока-ционность этого проекта заключается даже не столько в тенден-циозности названия, сколько в стремлении четко повторить ста-рые государственные границы безотносительно к послевоенным административным и экономико-географическим изменениям. Однако не следует драматизировать ситуацию — предложение

321

высказано несколькими оппозиционными депутатами и вызвало недоумение у абсолютно всех официальных германских предста-вителей. Очевидно, что сама идея еврорегионов на территории Калининградской области, северо-восточной Польши и окрестно-стей литовской Клайпеды не должна от этого страдать — уже 7 лет успешно функционирует аналогичный проект «Балтика». В состав этого региона входят Калининградская область, Помор-ское и Варминьско-Мазурское воеводства Польши, литовские уезд и город Клайпеда, а также латвийские, шведские и датские территориальные образования247. Начали работу и еще несколько еврорегионов с участием муниципальных образований Калинин-градской области и территорий стран-членов ЕС.

Вряд ли реваншистские или иные взгляды отдельных запад-ноевропейских политиков должны препятствовать развитию взаимовыгодного приграничного сотрудничества России с ЕС. Напротив, в основе создания многих еврорегионов (и аналогич-ных им структур) лежала идея использовать экономические и культурные контакты для примирения народов и закрытия стра-ницы истории, связанной с территориальными спорами.

Тем не менее до самого последнего времени ни в Ленинград-ской, ни в Псковской областях не развивались проекты евроре-гионов, хотя эти два субъекта Федерации имеют большой по-тенциал для их развития, сопоставимый с возможностями Рес-публики Карелия и Калининградской области, которые участвуют в «малой европейской интеграции» уже несколько лет. Еще в конце 90-х гг. высказывались предложения по созданию россий-ско-эстонского еврорегиона на основе разделенного государст-венной границей городского поселения Нарва — Ивангород и смежных территорий. Мог бы быть создан и российско-финлянд-ский еврорегион на Карельском перешейке. Южные районы Псковской области могли бы присоединиться к продуктивному сотрудничеству в рамках созданного в 1998 г. белорусско-литов-ско-латвийского еврорегиона «Озерный край», тем более что 247 Подробнее см.: Кошелев В.Н. Еврорегион «Балтика» как инструмент развития приграничного сотрудничества в юго-восточной части Балтий-ского региона // Российская Балтика: приграничное сотрудничество. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С. 29—39.

322

опыт других еврорегионов (включая «Неман» с участием районов Калининградской области) показывает возможность их разраста-ния до значительных размеров в случае плодотворного сотрудни-чества.

Лишь в 2002 г. началась подготовка к созданию еврорегионов с участием Псковской области. При этом следует подчеркнуть, что инициатива исходила от российского региона. Было предло-жено создать еврорегион с эстонскими партнерами при участии Пскова и трех приграничных районов (Гдовского, Псковского и Печорского) и еврорегион с латвийскими партнерами при уча-стии Пскова, Псковского и еще четырех приграничных районов (Палкинского, Пыталовского Красногородского и Себежского). Для совместной работы псковские власти предложили следую-щие направления:

— стимулирование развития кооперации, взаимной торговли и инвестиций,

— решение совместных экологических проблем, — профессиональное обучение, — развитие туризма, — совершенствование логистики и транспортной инфра-

структуры. Позднее было решено сместить акцент с чисто экономиче-

ского взаимодействия в сторону развития гуманитарных контак-тов, особенно тесного общения жителей, стимулирования малого и среднего бизнеса248. Высказанные инициативы получили под-держку с латвийской и эстонской сторон.

В 2004 г. был организован российско-эстонский «Совет Чуд-ского озера», декларируемый как альтернатива еврорегионам, но по сути являющийся таковым. В его рамках действуют три рабо-чие группы — по охране окружающей среды и рациональному использованию водных ресурсов, по культуре, науке и образова-нию, по развитию туризма и водного транспорта. Главные цен-тры этого общественного проекта трансграничного сотрудниче-ства — Псков и Тарту. Пожалуй, принципиальным отличием от 248 См.: Проект Еврорегионы // Официальный сайт Отдела инвестицион-ной политики администрации Псковской области (http://invest.pskov.ru); ИА «Альянс-Медиа». 2003. 9 авг.

323

других еврорегионов с российским участием здесь является лишь то, что зарубежное финансирование идет в основном по линии ПРООН («Разработка и реализация программ управления бассей-ном Псковско-Чудского озера»).

В то же время следует подчеркнуть, что прогресс в развитии еврорегионов с участием северо-западных областей возможен лишь при отказе российской стороны от доминирования поли-тической составляющей диалога и подлинной децентрализации принятия решений с допуском к решению ключевых вопросов представителей общественности и частного бизнеса.

Частнопредпринимательские контакты в приграничных районах Частный бизнес может успешно развивать свои контакты в приграничных районах и при отсутствии институционального оформления трансграничного сотрудничества. В этом случае стимулировать трансграничную деятельность частных пред-принимателей могут решения по развитию отношений с Евро-союзом, принимаемые на общегосударственном уровне. Наи-большее значение для интенсификации внешнеэкономических связей компаний, расположенных в Ленинградской и Псковской областях, с фирмами из соседних стран могут иметь меры по об-легчению визового режима (вплоть до его отмены) и сокращению ограничений во внешней торговле. Однако реальное изменение внешнеторгового режима (особенно отмена большей части нета-рифных ограничений) возможно лишь после присоединения Рос-сии к ВТО и формирования реального Общего европейского эко-номического пространства (ОЕЭП). При этом участие всей Рос-сии в интеграции с ЕС не отменит пилотного характера взаимо-действия регионов Балтийского моря.

Координация действий компаний через торгово-промышлен-ные палаты, знакомство предпринимателей со спецификой эко-номической среды в приграничных районах на всякого рода кон-ференциях и семинарах может происходить и без институцио-нально оформленного соглашения о трансграничном сотрудниче-

324

стве. Например, в августе 2004 г. в Пскове впервые в истории прошло выездное зарубежное заседание всех семи региональных отделений Торгово-промышленной палаты Латвии, посвященное взаимодействию с Торгово-промышленной палатой Псковской области в сфере поддержки торговых и инвестиционных контак-тов249. Наиболее же известной стала серия консультационных се-минаров «Как делать бизнес в Псковской области», проведенная в различных городах Эстонии и Латвии.

Не случайно, что еще до озвучивания в начале 2002 г. идеи создания еврорегионов на смежных территориях Эстонии, Лат-вии и России в Псковской области каждое второе зарегистриро-ванное предприятие с прямыми иностранными инвестициями было с латвийским участием, а почти каждое третье — с эстон-ским250. С тех пор число предприятий с капиталом соседних стран в регионе только выросло.

У компаний Псковской и Ленинградской областей сущест-вует определенный потенциал для развития связей с русскоязыч-ными предпринимателями стран Балтии, однако необходимо стимулировать преодоление культурных барьеров и с бизнесме-нами титульных народов Латвии и Эстонии. В конце концов, экономическая выгода часто отодвигает этнические (а чаще во-обще политические) разногласия на второй план. Большие пер-спективы открываются в сфере туризма. Определенные сложно-сти возникают в сфере трансграничной торговли, так как сущест-вующий внешнеторговый режим определяется на уровне Россия — Евросоюз. В этом отношении для осуществления эстонских и латвийских капиталовложений в России препятствий меньше.

Сравнительная близость некоторых районов Новгородской области к границе также оказывает стимулирующее воздействие на развитие внешнеэкономических связей с европейскими парт-нерами. Для этого региона отсутствие институционально оформ-ленного приграничного сотрудничества оказывается единственно возможной формой взаимодействия. И это связано не только с отсутствием выхода к государственной границе (история разви- 249 См.: Псковское агентство информации. 2004. 6 авг. 250 См.: Псковское агентство информации. 2002. 4 июля.

325

тия еврорегионов показывает, что иногда это не является обяза-тельным условием, так как можно присоединиться к инициативам соседних приграничных территорий). Новгородскую и Псков-скую области трудно назвать партнерами, хотя смена власти в Псковской области может ликвидировать настороженное отно-шение региона к своему более успешному соседу. С участием другого соседа — Ленинградской области — еврорегионов пока нет вовсе.

Таким образом, потенциал приграничного сотрудничества для Ленинградской и Псковской областей в свете расширения ЕС можно охарактеризовать следующим образом.

1. Членство в ЕС Финляндии, Эстонии и Латвии открывает широкие возможности для налаживания институционально оформленного приграничного сотрудничества в виде еврорегио-нов или аналогичных им структур. Остаются и возможности по развитию частнопредпринимательских контактов, не связанных с какими-либо формальными структурами трансграничного взаи-модействия.

2. Успешное развитие интеграции приграничных территорий возможно лишь при определенной степени политической и хо-зяйственной децентрализации. Повышение самостоятельности российских регионов во внешнеэкономических отношениях в некоторой степени противоречит тенденции укрепления верти-кали власти, что особенно ярко проявляется в равнодушном от-ношении федеральных властей к развитию еврорегионов на гра-нице со странами-членами ЕС.

3. Еврорегионы — очень гибкая форма «малой европейской интеграции», которая возникла в странах ЕС, однако к настоя-щему времени получившая распространение и за пределами Ев-росоюза. Тем не менее многие российские специалисты скепти-чески относятся к идее развития еврорегионов (либо аналогичных им структур) на границе Ленинградской и Псковской областей, не предлагая взамен эффективной альтернативы.

4. Прохладное отношение российской стороны к еврорегио-нам во многом связано со сложившимися стереотипами или за-вышенными ожиданиями. В первом случае возникают опасения использования еврорегионов во внешней политике, направленной

326

против интересов России (техническая помощь как слабому партнеру, территориальные претензии и т. д.). Во втором случае от еврорегионов ждут не роста доверия населения к жителям смежных районов (что стимулирует развитие малого и среднего бизнеса и поддерживает гуманитарные контакты, нацеленные на углубление экономической интеграции), а решения всех ключе-вых проблем во взаимоотношениях России и ЕС (в частности, введения безвизового режима, ликвидации ограничений во внеш-ней торговле и т. д.).

5. Хотя отсутствие институционально оформленных инициа-тив приграничного сотрудничества не мешает развитию внешне-экономических связей, широкая поддержка на федеральном уровне создаваемых в Псковской области еврорегионов и других инициатив (в том числе в Ленинградской области) необходима. В частности, требуется принятие закона «О приграничном сотруд-ничестве в Российской Федерации». Параллельно необходимо на межгосударственном уровне работать над реализацией на прак-тике идеи Общего европейского экономического пространства, в которое будет вовлечена вся российская территория.

* * *

Итак, каждый регион имеет определенный потенциал для развития внешнеэкономических связей, но он может быть реали-зован в очень разной степени (а в долгосрочной перспективе воз-можно даже наращивание потенциала). На то, как будут исполь-зованы существующие возможности для развития хозяйственных контактов с европейскими партнерами, в наибольшей степени влияет политика региональных и федеральных властей. Ленин-градская, Новгородская и Псковская области представляют собой прекрасный пример того, как небольшие различия в стартовых условиях привели к разной структуре и интенсивности внешне-торговых и инвестиционных связей со странами Евросоюза, при этом среди важнейших партнеров у каждого из регионов высту-пают фирмы различных государств.

Ленинградская область в силу своего крайне выгодного эко-номико-географического положения, развитой промышленности

327

и инфраструктуры, наличия некоторых природных ресурсов име-ет наибольший потенциал для развития внешнеэкономических связей с европейскими странами, особенно Северной Европы. Новгородская и Псковская области также характеризуются вы-годным экономико-географическим положением — первая на пути из Санкт-Петербурга в Москву, вторая — в непосредствен-ной близости от новых стран-членов ЕС. Обе области бедны при-родными ресурсами, однако в каждой из них есть отрасли про-мышленности, способные обеспечить конкурентные преимуще-ства региональной экономике.

Таким образом, все три области имели предпосылки для раз-вития торговых связей с европейскими партнерами и привлече-ния значительных капиталов компаний из стран ЕС. В начале 90-х гг. в соответствии с объективно существующими законо-мерностями диффузии прямых иностранных инвестиций в любой стране каждый из трех регионов заметно уступал по объемам прив-леченных капиталовложений крупнейшим экономическим центрам России. Дальнейшее распространение европейского капитала на периферию повышает роль северо-западных областей, однако в разной степени, определяемой эффективностью экономической политики регионов, прежде всего налогово-инвестиционной.

Вследствие масштабных и сравнительно эффективных ре-форм наиболее благоприятный инвестиционный климат создан в Новгородской области. Он сочетается с активной рекламно-ин-формационной политикой региональных властей, освещающей преимущества вложения капитала в этой области. В результате регион стал образцовым в деле привлечения европейских инве-стиций. Усиливает привлекательность области ее положение пионера — в регионе наблюдается уже третья волна европейских инвестиций, когда осваиваются периферийные районы, осущест-вляются масштабные реинвестиции первыми зарубежными ком-паниями и вкладываются капиталы в широкий спектр произ-водств. Экономика Новгородской области успела заметно транс-формироваться под воздействием внешнеэкономических связей со странами ЕС.

В Ленинградской области мероприятия региональных властей не столь эффективны, однако в силу более высокого инвестици-

328

онного потенциала оказываются достаточными для привлечения значительных европейских капиталовложений. При этом в по-следнее время наметилась тенденция к повышению влияния на внешнеторговые и инвестиционные связи с ЕС разнообразных особенностей области, а не только фактора непосредственного соседства с Санкт-Петербургом.

До последнего времени экономическая политика в Псковской области была непоследовательной и в целом консервативной, а мероприятия по стимулированию инвестиций характеризовались низкой результативностью. Приблизительно с 2002 г. наметились определенные сдвиги. В частности, руководство Псковской об-ласти стремится активизировать (и довольно успешно) торгово-инвестиционные связи с соседними Латвией и Эстонией. В каче-стве одного из инструментов региональные власти даже предло-жили развивать в приграничных районах еврорегионы; хотя мно-гие политики и специалисты в России относятся скептически к этой модели «малой европейской интеграции», их опасения часто преувеличены, поэтому псковские инициативы можно только приветствовать. В то же время концентрация инвестиционной политики исключительно на привлечении предпринимателей из Латвии и Эстонии является ошибочной, так как инвестиционные, а также связанные с ними технологические ресурсы обеих стран очень невелики. Они не могут сравниться с потенциалом, напри-мер, финляндских, германских и британских компаний, которые вкладывают значительные капиталовложения в соседней Новго-родской области.

Рост роли Ленинградской, Новгородской и Псковской облас-тей во внешнеэкономических связях с европейскими партнерами сам по себе не означает формирование интеграционного ядра взаимодействия с ЕС на Северо-Западе России. Одной из причин этого является излишняя централизация экономической и поли-тической жизни в России, которая выливается в отсутствие серь-езного взаимодействия (в том числе трансграничного) на уровне отдельных регионов. В еще большей степени ощущается ото-рванность Калининградской области от рассмотренных нами трех областей.

329

Глава 8. Российский эксклав в балтийском экономическом пространстве 8.1. Оценка ситуации в регионе различными исследовательскими группами Современная социально-экономическая ситуация в Калининград-ской области оценивается неоднозначно. Большая группа россий-ских и зарубежных экспертов считает, что экономика области неэффективна, направления ее развития неправильны и противо-речат интересам Российской Федерации. По их мнению, режим Особой экономической зоны до сих пор не стимулировал реаль-ное экономическое развитие региона, приводил к распростране-нию теневого сектора, а Федерация теряла большие средства вследствие неуплаты таможенных пошлин. Они утверждают, что Федеральная целевая программа «Развитие Калининградской об-ласти на период до 2010 года» не обеспечивает надлежащего раз-вития региона, ресурсы у страны для подъема здесь экономики отсутствуют. Поскольку Россия якобы не обладает ресурсами для обеспечения надлежащих условий регионального развития, пред-лагается вести речь об усилении помощи региону со стороны За-пада (прежде всего, Европейского союза — для реализации спе-циальной программы) и предоставлении области особого полити-ческого статуса.

Этот подход характеризуется многообразием концепций, сформулированных по-разному, но имеющих конечной целью

330

обособление области от России. Ряд подобных проектов, предла-гавшихся в прошлом (особенно в первой половине 1990-х гг.), а отчасти сохраняющихся и сейчас, можно отнести к числу не имеющих перспектив. Приведем некоторые вытекающие из по-добных исследований предложения, актуальность которых к на-стоящему времени снизилась:

• переселение в область российских немцев и преобразование ее в Балтийскую немецкую республику в составе России;

• передача области Польше и (или) Литве; • возврат области Германии; • воссоздание Восточной Пруссии (на этот раз суверенной) на

бывших прусских землях, находящихся ныне в составе России, Польши и Литвы;

• установление над областью кондоминиума — совместного управления при разных вариантах участников (среди них называ-лись Европейский союз, Россия, Германия, Польша, Литва, Шве-ция);

• превращение области в четвертое независимое Прибалтий-ское государство.

Сейчас предложения стали не столь одиозными. Тем не менее в подходе к области со стороны ряда авторов превалируют поли-тические аспекты, преувеличиваются недостатки и трудности ее развития, утверждается потенциальная конфликтогенность ре-гиона. В качестве решения этих проблем предлагается более ак-тивная экономическая интеграция области в балтийское эко-номическое пространство, создание международной инвестици-онно-финансовой корпорации под зарубежным контролем (ино-гда — при участии России), быстрейшая адаптация экономики региона к нормам ЕС и пр. Основания к таким предложениям мо-гут формулироваться, например, следующим образом:

«Объективная действительность не оставляет Калининграду иного выбора, кроме преимущественной ориентации на Европу (альтернативный вариант — преимущественная ориентация на Россию — лежит за рамками экономической логики и требует ог-ромных ресурсов, которые у России отсутствуют)»251. Содержа- 251Смородинская Н. Калининградский эксклав: перспектива трансформа-ции в пилотный регион. М.: Ин-т экономики РАН, 2001. С. 36.

331

ние идеи пилотного проекта — это «путь экспортно-ориентиро-ванной интеграции в экономическое пространство ЕС»252.

Немецкий эксперт Х. Тиммерманн пишет о том, что имеется предложение совместной программы развития, «в рамках кото-рой предлагаемые Россией проекты совместно разрабатываются, финансируются и контролируются на предмет их эффективно-сти»253.

«Кильская международная целевая группа экспертов по Кали-нинграду», также отстаивающая идею пилотного региона, пред-лагает «создать совместную систему управления, адекватную реализации трансформации КО в пилотный регион». Для финан-сирования регионального развития (в дополнение к якобы не-эффективно расходуемым средствам, выделяемым Калининграду из федерального бюджета) предлагается создать Калининград-ский фонд развития, в первую очередь странами-участниками «Северного измерения» с мобилизацией 40 млн евро ежегодно в течение 5—6 лет 254.

С тех же позиций нежизнеспособности экономики области вы-ступает еще одна группа исследователей, разработавших концепцию «интеграции Калининградского субъекта Российской Федерации в Европейский союз». Авторы концепции утверждают, что Калинин-градская область тяжело «больна» и уже находится в стадии «реа-нимации»255. Регион, по их мнению, уже существует за пределами российского экономического пространства и в силу объективных обстоятельств вынужден встраиваться «маленьким островком в экономическое пространство Запада». Однако этому мешает ме-ждународно-правовая изоляция области от остальной Европы. 252 Смородинская Н.В., Жуков С.В. Калининградский анклав в Европе: заплыв против течения. Диагностика состояния и возможностей эконо-мического развития. М.: Институт «Восток-Запад», 2003. 253 Тиммерманн Х. От идей — к действиям. Будущее европейско-россий-ских отношений // Policy Paper / Stiftung Entwicklung und Frieden. Okto-ber 2004. P. 6. 254 В фокусе — Калининград. Политические рекомендации с точки зре-ния разрешения проблем // SCHIFF-texte Nr 67/ russisch, 2002. С. 22. 255 См: Городилов А.А., Дударев М.С., Каргополов С.Г., Куликов А.В. ХХI век: интеграция Калининградского субъекта Российской Федерации в Европейский союз. Калининград, 2003.

332

К тому же авторы этой концепции полагают, что «в правом плане Россия Калининградской областью никогда не владела и никаких правовых полномочий на это владение никогда не полу-чала»; «юридически Германия за все эти годы не потеряла суве-ренитета над Кёнигсбергом (Калининградом), а СССР и Россия не приобрели его за эти годы». Авторы концепции приходят к следующему выводу: «Если Россия не справляется со своими обязательствами по отношению к жителям Калининградской об-ласти по созданию уровня жизни, сопоставимого с европейским, то найдутся другие государства и союзы государств, которые го-товы выполнить эти задачи лучше и эффективнее» 256.

Как же относится к подобным предложениям население области? В целом по выборке две трети опрошенных высказывают

достаточно стандартное мнение относительно возможного ста-туса Калининградской области: 44,4 % хотели бы видеть ее обла-стью с правами Особой экономической зоны, 19,2 % — обычной областью в составе Российской Федерации.

Более пятой части респондентов демонстрируют настроения, отражающие недовольство ситуацией в регионе и неудовлетво-ренность недостаточной помощью области со стороны федераль-ного Центра. Реакцией на это является то, что 10,2 % жителей региона утверждают, что они хотели бы видеть область незави-симым государством, 8 % — территорией, находящейся в совме-стном управлении РФ и ЕС, 3,6 % — регионом в составе другого государства (как варианты респондентами были предложены Германия, Литва, Украина, Евросоюз в целом). По сравнению с обследованиями 2001 и 2003 гг. общая доля таких ответов снизи-лась, но по отношению к 2004 г. несколько возросла (что можно связать с неопределенной ситуацией в начале декабря 2005 г., связанной с принятием нового закона об ОЭЗ, а также с усложне-ниями условий транспортных связей с основной территорией страны).

Динамику распределения ответов по результатам обследова-ний 2001—2005 гг. отражает таблица 20. 256 См.: Городилов А.А., Дударев М.С., Каргополов С.Г., Куликов А.В. ХХI век: интеграция Калининградского субъекта Российской Федерации в Европейский союз. С. 243, 305, 418.

333

Таблица 20

Статус области в будущем, динамика мнений (2001—2005 гг.)

Желательный статус области в будущем 2001 2003 2004 2005 Независимое государство 11,1 10,8 7,2 10,2 Территория в совместном управлении РФ и ЕС 14,5 19,8 6,2 8,0 Республика в составе России 15,8 14,3 7,6 9,8 Область РФ с правами ОЭЗ 39,3 34,4 46,6 44,4 Область в составе РФ 10,3 14,1 29,8 19,2 Регион в составе другого государства 3,6 Другое; затрудняюсь ответить 8,4 6,6 2,6 4,8

Но ряд специалистов (преимущественно российских, осо-бенно местных) считает, что область развивается динамично, в правильном направлении, с выгодой для России в целом. По их мнению, реализуемые Федерацией меры по поддержке соци-ально-экономического развития области (закон «Об Особой эко-номической зоне в Калининградской области», Федеральная це-левая программа «Развитие Калининградской области на период до 2010 года» и др.) осуществляются в правильном направлении, но требуют корректировки в связи с меняющимися внешними условиями развития региона. В результате может быть обеспе-чено устойчивое и динамичное развитие области и достижение здесь уровня жизни, сопоставимого с соседними странами, Польшей и Литвой.

Российским государственным университетом им. И. Канта опубликован ряд работ, посвященных стратегии развития области как региона сотрудничества России и ЕС, обеспечению условий реализации этой стратегии и ее корректировке257. Речь идет о со- 257 См.: Калининградская область России и расширение ЕС. Проблемы общеевропейской интеграции / Под ред. А.П. Клемешева. Калининград: Изд-во КГУ, 2003; Калининградский социум в европейском контексте/ Под ред. А.П. Клемешева. Калининград: Изд-во КГУ, 2002; Клеме-шев А.П., Козлов С.Д., Федоров Г.М. Остров сотрудничества. Калинин-град: Изд-во КГУ, 2002; Они же. Особая территория России. Калинин-град: Изд-во КГУ, 2003; Российская Балтика: приграничное сотрудниче-ство. Калининград: Изд-во КГУ, 2004; Регион сотрудничества. Вып. 1—46. Калининград: Изд-во КГУ, 2001—2006.

334

четании общероссийских и региональных интересов с учетом интересов зарубежных партнеров, прежде всего ЕС и стран Бал-тийского региона. Но для реализации этого тезиса необходимо принятие и реализации соответствующих документов, касаю-щихся области, на федеральном и международном уровнях.

Сходные подходы — сочетание интересов и развитие актив-ного сотрудничества — используются сейчас многими исследова-тельскими группами. Особое внимание обращается на то, что Россия и ЕС должны всерьез взяться за разработку совместной стратегии в отношении Калининграда258. Ряд экспертов рекомен-дует изменить современную импортозамещающую специализа-цию значительной части экономики области и развивать экспорт-ные производства259.

Обоснование трансформации импортозамещения в экс-портно-ориентированную экономику на основе совершенствова-ния зонального механизма и расширения кооперации России и ЕС представлено в работах О.В. Кузнецовой и В.А. Мау260. Мно-гие их предложения по совершенствованию зонального меха-низма учтены в новом Законе об ОЭЗ.

Основной задачей политики федеральных властей определя-ется обеспечение высоких темпов социально-экономического развития Калининградской области как неотъемлемой части Рос- 258 См.: Сергунин А.А. Сотрудничество по Калининграду как фактор ук-репления безопасности: Итоговый аналитический отчет по гранту Бал-тМИОНа №КИ 098—2—02, 2004. 259 См.: Перспективы внешнеторгового режима Калининградской об-ласти. Проект «Поддержка развития Калининградской области» Euro-peAid/114287/C/SV/RU // Экономический бюллетень № 1. Калининград, 2004; Анализ воздействия транспортных коридоров на социально-эконо-мическое развитие Калининградской области (препятствия и предпо-сылки перехода к экспортно-ориентированной экономике Калининград-ской области) / Отв. исп. А.Н. Пилясов. М., 2003 и др. 260 Кузнецова О.В. Федеральная экономическая политика в отношении эксклавного региона // Вопросы экономики. 2001. № 11; Кузнецова О.В., Мау В.А. Калининградская область: от «непотопляемого авианосца» к «непотопляемому сборочному цеху». / Комитет «Россия в объединен-ной Европе». М., 2002.

335

сийской Федерации261. При этом анклавное положение Калинин-градской области в соседстве со странами Европейского союза должно рассматриваться не как недостаток, а как преимущество геополитического положения региона. Перспективы развития области видятся в формировании здесь в рамках общей политики России на сближение с ЕС (в экономическом, политическом и гу-манитарном аспектах) региона особо тесного сотрудничества. В экономическом плане Калининградская область, используя свои сравнительные преимущества, должна ориентироваться на про-изводство экспортной продукции (в том числе и в страны ЕС).

Закон об ОЭЗ, способствующий более эффективному реше-нию проблем Калининградской области, рассматривается как часть более широкой федеральной социально-экономической по-литики России, примененной к конкретному региону. Кроме того, для улучшения предпринимательского климата и устранения ад-министративных барьеров предлагаются следующие меры:

• упрощенный порядок согласования разрешительной и про-ектной документации для начала реализации зонального проекта;

• отмена или упрощение лицензирования; • ограничение числа проверок предприятий различными ор-

ганами государственного контроля (например, установление пра-вила, что на предприятии может проводиться только одна и толь-ко комплексная проверка в год продолжительностью не более двух недель);

• упрощенный визовый режим для иностранных инвесторов и граждан, работающих на территории области;

• разрешение создавать филиалы иностранных банков. Федеральные административные меры поощрения инвести-

ций должны дополняться областными. Необходимо принятие ре-гиональных нормативных актов, касающихся:

• лицензирования, находящегося в ведении региональных ор-ганов власти;

• расширения возможностей участия в приватизации област-ной собственности (в том числе для иностранцев); 261 См.: May B.A. Проблемы Калининградской области // Калининград: евромост или евротупик? / Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2002. С. 22—27.

336

• устранения административных барьеров в области предпри-нимательства;

• создание областного консультативного (наблюдательного) совета инвесторов;

• организация прозрачной системы «индивидуального сопро-вождения» крупных инвестиционных проектов в области (для этого, вероятно, целесообразно принятие регионального закона, регулирующего процедуры такого сопровождения).

Помимо совершенствования Закона об ОЭЗ, О.В. Кузнецова и В.А. Мау поддерживают идеи о принятии специального доку-мента, определяющего федеральную политику в отношении Ка-лининградской области, и в рамках этой политики, о заключении соглашения между РФ и ЕС по Калининградской области (как пилотному региону сотрудничества). 8.2. Эволюция экономики Калининградской области Экономика Калининградской области за относительно короткий исторический период, с 1945 г., уже неоднократно подвергалась масштабной реструктуризации. Сначала разрушенная войной ры-ночная экономика Восточной Пруссии была заменена на плано-вую административно-командную экономику с существенно от-личающимися от восточнопрусских направлениями специализа-ции. Затем в регионе в сжатые сроки был создан мощный рыбо-промышленный комплекс, значительно изменивший индустри-альный, а вслед за тем и социально-экономический облик об-ласти. В начале 1990-х гг., вслед за распадом СССР, становле-нием в стране переходной экономики и введением в регионе ре-жима свободной экономической зоны (СЭЗ) «Янтарь»262, про- 262 Летом 1990 г. (еще при существовании СССР) российское руково-дство заявило о создании 13 зон свободного предпринимательства, где предполагалось ускоренно внедрять рыночные отношения. Среди них была и свободная зона в Калининградской области. Статус СЭЗ «Ян-тарь» был утвержден летом 1991 г. и затем подтвержден через год, уже после распада Советского Союза.

337

изошла частичная деиндустриализация территории, и развитие многих отраслей промышленности было вообще поставлено под сомнение.

Смысл Особой (свободной) экономической зоны состоял в создании режима свободной таможенной зоны для стимулирова-ния экспортного и особенно импортозамещающего производства. Однако режим этот был нестабилен, часто нарушался федераль-ными властями, и ожидавшегося крупного притока иностранных инвестиций не произошло, хотя возникло большое количество совместных предприятий. Но они использовали преимущест-венно уже имевшиеся фонды, не осуществляя значительных ка-питаловложений.

Учитывая реальный опыт развития региона в первой поло-вине 1990-х гг., казалось бы, нужно признать, что распростране-ние механизма СЭЗ на территорию всей области было экономи-чески необоснованным. Ведь зональный сектор экономики полу-чил преимущества за счет остальной части экономики региона, и его развитие (крайне медленное) не компенсировало угасание производственного потенциала региона в целом, поскольку большинство работавших на областной рынок предприятий, не имея средств на техническое и технологическое перевооружение, не могло конкурировать с дешевым беспошлинным импортом. А кредитные ресурсы с их крайне высокими процентными ставками были для них недоступны.

Беспошлинный ввоз потребительских товаров привел к паде-нию производства на многих предприятиях, не выдержавших конкуренции. Эксклавное положение области затруднило коопе-рационные связи с основной частью страны. Прежняя отраслевая структура экономики области вследствие ее пространственной изоляции от основной территории РФ перестала соответствовать изменившимся условиям в еще большей мере, чем в других об-ластях и республиках России.

Правда, потенциально существовал механизм избирательной защиты регионального рынка от импорта товаров, которые могли бы составить конкуренцию местным производителям. Согласно Положению о СЭЗ «Янтарь» области было предоставлено право устанавливать ограничение режима свободной таможенной зоны

338

(вводить квоты на импорт) для защиты местных товаропроизво-дителей. Однако такие меры должны были согласовываться с правительством. Попытка введения квот, хотя и с запозданием, была осуществлена администрацией области в середине 1990-х гг. Как показала практика, процедура согласования оказалась достаточно длительной, и в феврале 1996 г. администрация области попыталась самостоятельно ограничить ввоз на территорию региона из-за рубежа некоторых продовольственных и строительных товаров. Но принятое администрацией без согласования с правительством постановление оказалось недействительным. Позднее механизм квотирования был отлажен, но к тому времени местное производ-ство ряда товаров уже резко сократилось, а в некоторых случаях было вообще прекращено.

Режим СЭЗ привел к значительному превышению ввоза над вывозом. Относительно высокий обменный курс рубля, имевший место до 17 августа 1998 г., способствовал развитию «челноч-ного» бизнеса и привел к массовому завозу из соседних стран дешевых потребительских товаров. Стали импортироваться не технологии, оборудование или полуфабрикаты, необходимые для развития в ОЭЗ производства, а потребительские и продовольст-венные товары. К декабрю 1996 г. 80 % товаров, выставленных на продажу в магазинах Калининграда, согласно данным област-ного комитета госстатистики, были зарубежного производства.

Калининградская область оказалась в очень большой зависи-мости от внешнеэкономической деятельности: в середине 1990-х гг. она экспортировала треть производимой продукции и импор-тировала более 43 % потребляемых товаров. Вытеснение импор-том продукции местных производителей явилось одной из глав-ных причин того, что спад промышленного и сельскохозяйствен-ного производства в Калининградской области оказался более глубоким, чем в среднем по России.

В 1998 г. промышленное производство в Калининградской области составило только 29 % от уровня 1990 г. (в РФ — 46 %), сельскохозяйственное — 48 % (в РФ — 56 %), розничный това-рооборот — 42 % (в РФ — 86 %). Объемы капитального строи-тельства сократились в 6 раз. Производство валового ре-гионального продукта в расчете на душу населения в области стало вдвое ниже, чем в среднем по России.

339

Таким образом, в 1992—1998 гг. в Калининградской области, как и в целом в Российской Федерации, имел место экономиче-ский кризис. Однако эксклавность области при более сильной зависимости ее экономики от внешних экономических связей (как с основной территорией России, так и с зарубежными стра-нами, особенно со странами Балтийского региона) определила не только количественные, но и качественные особенности эконо-мического кризиса.

В количественном отношении речь идет, прежде всего, о большем спаде производства товаров по сравнению со средними по России показателями вследствие специфики отраслевой струк-туры промышленности, в составе которой преобладали обраба-тывающие отрасли (машиностроение, производство потребитель-ских товаров) — для них был характерен наиболее глубокий спад в целом по стране. Качественные отличия связаны с тем, что из-за неэффективности механизма и организационных недостатков статус свободной (Особой) экономической зоны не обеспечил реструктуризацию экономики ни в соответствии с новыми ме-няющимися требованиями российского рынка, ни применительно к своему новому зарубежному окружению. Вместо того чтобы вызвать приток инвестиций и обеспечить адаптацию народного хозяйства области к новым экономическим и геополитическим условиям, режим свободной таможенной зоны привел к усилен-ному притоку потребительских товаров из-за рубежа. Получил распространение теневой сектор экономики, ориентированный на использование возможностей беспошлинного ввоза товаров в область для последующей их транспортировки на основную тер-риторию страны.

Экономический кризис в Калининградской области представ-лял собой двуединство структурного кризиса и кризиса экономи-ческого регулирования.

Структурный кризис заключался в конфликте прежней структуры экономики с изменившимися внутренними и внеш-ними условиями экономического развития. Развал администра-тивно-командной системы в России (как и в других постсоциали-стических странах) привел к разрушению связей между потреби-телями и поставщиками, а вхождение в мировой рынок предо-

340

пределило трудности предприятий в сбыте продукции вследствие недостаточно высокого ее качества. Но в Калининградской об-ласти структурный кризис более глубок, так как структура ее экономики была в основном ориентирована на привозные ре-сурсы и вывоз за пределы региона большей доли производимых товаров. Диспропорции отраслевой структуры экономики, ее уз-кая специализация и отсутствие связей между компонентами ре-гионального народнохозяйственного комплекса были вскрыты еще в ходе исследований в конце 1980-х гг. Превращение области после распада СССР в российский эксклав выявило остроту от-раслевых диспропорций в развитии экономики.

Характерный для российской переходной экономики кризис экономического регулирования (вызванный трудностями перехода от административно-командных к рыночным инструментам) в Калининградской области был усилен сложностями практиче-ской реализации хозяйственного механизма СЭЗ (ОЭЗ). Неста-бильность правового обеспечения льгот ОЭЗ, даже закрепленных в 1996 г. законодательно, не способствует развитию деловой ак-тивности и привлечению прямых иностранных инвестиций.

Другая проблема проистекает из широкой открытости регио-нального рынка вовне, которая стала следствием распростране-ния статуса свободной таможенной зоны на всю территорию об-ласти и на все товары при отсутствии апробированных мер по оказанию поддержки предприятиям для их адаптации к новым условиям. В результате свободная таможенная зона воздейство-вала на региональную экономику как негативный внешний фак-тор, усугубивший экономическую депрессию.

Августовский 1998 г. финансовый кризис особенно ярко по-казал, что экономика области оказалась гораздо менее предска-зуема (из-за высокой доли неформальной экономики особенно в торговле) и недостаточно устойчива (вследствие зависимости от внешних факторов — политического климата, условий транзита, обменного курса рубля).

Ожидания в 1990-е гг. большого притока иностранных инве-стиций не оправдались: хотя было создано большое количество совместных и иностранных предприятий, приток инвестиций из-за рубежа оказался незначительным. Отечественные инвесторы

341

также не стали вкладывать в экономику области сколь-либо зна-чительные средства (за исключением освоения «ЛУКОЙЛом» нефти на шельфе Балтики).

Вместе с тем в этот период формировалась рыночная инфра-структура, устанавливались необходимые связи хозяйствующих субъектов внутри региона, а также с российскими и зарубежными партнерами. Получили развитие сфера услуг, финансово-кредит-ная сфера. Несмотря на экономический кризис, государство со-хранило рабочие места в большинстве отраслей социальной сфе-ры. Появились экспортные и первые импортозамещающие произ-водства. Создавались предпосылки последующего развития ре-ального сектора экономики. Благодаря СЭЗ резко возросло об-служивание внешнеторговых операций (рис. 8).

0

500

1000

1500

2000

2500

3000

3500

4000

4500

1992 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999 2000 2001 2002 2003 2004 2005

Экспорт Импорт

Рис. 8. Динамика внешней торговли Калининградской области,

1992—2005 гг., млн дол. Но после 1998 г., практически тот же хозяйственный режим

привел к становлению новой региональной экономики, во многом ориентированной на импортозамещение. Как и в России в целом, после финансового кризиса августа 1998 г. в Калининградской области начался экономический рост. Ценовые барьеры на пути

342

импорта в Россию, дешевизна отдельных видов ресурсов обусло-вили возникновение предпосылок для притока инвестиций и на-ращивания производства в реальном секторе российской эконо-мики. Режим свободной таможенной зоны стал способствовать быстрому развитию в Калининградской области импортозаме-щающих производств. В регионе начался быстрый рост произ-водства товаров из импортного сырья и полуфабрикатов (ввози-мых беспошлинно) для российского рынка (куда готовая продук-ция, если она признана произведенной в области, также посту-пает без уплаты пошлин). Промышленное производство стало расти более высокими темпами, чем в среднем по стране.

Положительным фактором для области в обслуживании внешнеторговых связей России стала также покровительственная по отношению к калининградскому направлению тарифная поли-тика российских железных дорог, снизившая негативные следст-вия дополнительных расходов на транзит грузов через террито-рию Литвы. Стала повышаться роль области в российских внеш-неторговых перевозках. Получил развитие туризм, стали быстро увеличиваться услуги связи. Усилился приток в регион отечест-венных и иностранных инвестиций; возросли объемы строитель-ных работ. В результате повысился уровень жизни населения.

За 1999—2004 гг. объемы промышленного производства в Калининградской области увеличились в 2,5 раза, тогда как в среднем по РФ — в 1,5 (табл. 21). В регионе быстрее, чем в сред-нем по России, росли инвестиции (увеличившиеся в 5 раз), транспортные перевозки, обслуживание экспортно-импортных связей, отечественный и зарубежный туризм. Рост наблюдается и в ряде других отраслей — строительстве, связи и телекоммуни-кациях.

Валовой региональный продукт в 2002 г. возрос на 9,5 %, в 2003 г. рост составил 11,5 %, в 2004 г. — 12 %. Среднегодовые темпы роста ВРП в Калининградской области выше средних по стране (при этом в Российской Федерации темпы роста ВВП вы-ше, чем в странах Прибалтики, Польше и государствах ЕС).

К 2003 г. в промышленности области сформировалось сле-дующее соотношение поставок товаров в другие российские ре-гионы, на экспорт и для внутреннего потребления (в процентах к итогу): 56:25:19 (рис. 9).

343

Таблица 21

Динамика инвестиций и объемов промышленного производства, в % к предыдущему году

Регион, страна 1999 2000 2001 2002 2003 2004Всего за 1999—2004

Инвестиции в основной капитал Калининградская область 122,0 139,7 137,1 122,2 150,5 114,9 494 Российская Федерация 105,3 117,4 108,7 102,6 112 110,9 171

Объем промышленного производства Калининградская область 103,9 132 112,5 110,2 114,8 125,8 245 Российская Федерация 108,1 109 104,9 103,7 107 106,2 145 Источник: Калининградский областной комитет государственной статистики.

Экспорт изРоссии

420

Экспорт изОЭЗ350

Импорт дляпотребления

800

Импорт дляобработки

1000

Импорт черезобласть

340

Из России наэкспорт

220

Вывоз из ОЭЗ вРоссию (свое)

300

Ввоз из Россиисырья и

потребительскихтоваров

800

Вывоз из ОЭЗ вРоссию (из им.)

820

Растаможка наРоссию

380

Переработка нароссийском сырье

Импортозамещение

Средствапроизводства

Потреблениенаселением

200

Импорт (875)

175

Транзит

Транзит

40

125

Рис. 9. Итоги внешней и межрегиональной торговли с участием Калининградской области в 2003 г. (млн дол.)263

263 Для сопоставления: в Калининградской области промышленной про-дукции в 2003 г. произведено на сумму 32,6 млрд руб.

344

Импортозамещающие предприятия области в 2004 г. обеспе-чили 48 % российского производства телевизоров, 66 % — пыле-сосов, 23 % — мясных консервов; заметную долю составило про-изводство холодильников, мебели, ковров и напольных покры-тий, автомобилей, велосипедов, стиральных машин, маргарино-вой продукции. Область преимущественно из собственного сырья обеспечивает производство 37 % рыбных консервов, выпускае-мых в России, поскольку рыболовный флот добывает 11 % рыбы и морепродуктов от общероссийского объема. Из российского сырья производится целлюлоза (5 % общероссийского объема). На область приходится 2,7 % общероссийского производства водки и ликероводочных изделий.

В новых условиях область, которую еще недавно можно было относить к типу переходных кризисных (депрессивных) регио-нов, приобретает признаки коридора развития, через который не только реализуются российские внешнеэкономические связи, но и начинают осуществляться международные инновационные по-токи (пока со стороны западноевропейских регионов)264. Развитие импортозамещения и становится проявлением этого процесса.

Но из-за глубокого спада производства и инвестиций в 1991—1998 гг. даже сравнительно высокие темпы роста в по-следние годы еще не привели к объемам, которые были до начала 1990-х гг. Общий объем инвестиций (в сопоставимых ценах) со-ставляет пока только 68 % от уровня 1990 г., а нынешняя доля области в общих по РФ инвестициях в основной капитал состав-ляет 0,66 %, что равно ее доле в населении страны. Доля региона в объеме промышленного и сельскохозяйственного производства России составляет только 0,5 %265.

Многие отрасли экономики (сельское хозяйство, жилищно-коммунальное хозяйство, отрасли социальной сферы) находятся в критическом положении, а индикаторы социального развития неудовлетворительны. Значительная часть сельхозугодий не ис-пользуется, крупнейший в мире янтарный комбинат работает не- 264 См.: Клемешев А.П., Федоров Г.М. От изолированного эксклава — к «коридору развития». Калининград: Изд-во КГУ, 2004. 265 См.: Калининградская область: Краткий статистический сборник / Облкомстат. Калининград, 2005. С. 5.

345

эффективно, а добываемый янтарь не столько перерабатывается в области, сколько поступает в виде сырья на экспорт, обеспечивая занятость более 100 тыс. ювелиров в Польше и Литве. Собствен-ные доходы регионального бюджета в расчете на душу населения на 22,5 % меньше средних по России. Ниже среднероссийских заработная плата (на 12 %) и душевые доходы населения, а цены, особенно на продукты питания, — выше. Высок в регионе удель-ный вес населения с доходами ниже прожиточного минимума (28 %), крайне низок уровень жизни населения большинства ма-лых городов и на селе. Углубляется демографический кризис: рождаемость в области ниже средней по России, а смертность — выше; меньше продолжительность жизни населения. Ухудшается состояние здоровья жителей области, повышается заболевае-мость, в том числе социально обусловленными болезнями — по этим показателям регион относится к наименее благополучным в стране. Растет преступность.

Экономический рост неустойчив и полностью зависит от дей-ствия закона «Об Особой экономической зоне в Калининградской области». А именно — от определяемого этим Законом режима свободной таможенной зоны и правил признания произведен-ными в области товаров, изготавливаемых из импортного сырья и полуфабрикатов, которые беспошлинно вывозятся на основную территорию России и Таможенного союза в целом. Доходы пред-принимателей от действия этого режима существенно превосхо-дят так называемые эксклавные затраты (связанные, прежде все-го, с необходимостью относительно дорогостоящего транзита товаров через территорию Литвы). В результате производители аналогичных товаров в других регионах России оказываются в худшем конкурентном положении, а калининградские товаро-производители получают дополнительные рентные доходы от использования механизма ОЭЗ.

Вместе с тем, если бы механизм ОЭЗ сейчас отсутствовал, сформировавшаяся под его воздействие импортозамещающая экономика области, по мнению большинства экспертов, оказалась бы в глубоком кризисе (поскольку без наличия льгот находя-щиеся в области предприятия уступали бы сейчас в прибыльно-сти расположенным в центральных регионах страны и прибли-женным к потребителю). Население и региональный бюджет не

346

получили бы соответствующих источников доходов, и социаль-ная обстановка была бы критической.

В принципе, хорошее управление могло бы сбалансировать достоинства и недостатки Закона об ОЭЗ. Можно было бы эф-фективнее использовать механизм квотирования беспошлинного импорта товаров. Следовало бы реально обеспечить предписан-ный (но фактически не соблюдаемый, поскольку растаможенные на РФ импортные товары считаются российскими товарами и могут идти в зачет добавленной стоимости) норматив добавлен-ной стоимости (30 % для большинства товаров и 15 % для элек-троники и сложной бытовой техники). Однако в силу управлен-ческих недоработок, а иногда и злоупотреблений (например, при организации конкурсов на продажу некоторых квот) это не было обеспечено.

Оторванность Калининградской области от остальной части России объективно определяет значительные дополнительные затраты и издержки экономики и населения региона. В настоящее время механизмом компенсации издержек является введенный на территории области таможенный режим свободной таможенной зоны как главный компонент механизма СЭЗ — ОЭЗ. Дополни-тельным механизмом, способствующим реструктуризации эко-номики региона, в соответствии с положением о СЭЗ «Янтарь», была утвержденная Правительством РФ Федеральная целевая программа «Развитие ОЭЗ в Калининградской области на 1998—2005 гг.», действовавшая до 2001 г. включительно. А во исполне-ние закона «Об Особой экономической зоне в Калининградской области» 7 декабря 2001 г. постановлением Правительства РФ была принята новая Федеральная целевая программа «Развитие Калининградской области на период до 2010 года».

Содержанием указанных Федеральных целевых программ для области является, прежде всего, развитие производственной и социальной инфраструктуры региона. Программы воздействуют на экономическое положение предприятий и инвестиционный климат в регионе косвенно, через улучшение общих условий хо-зяйственной деятельности. Режим же СЭЗ — ОЭЗ, сокращая те-кущие затраты предприятий, прямо влияет на уровень себестои-мости продукции и прибыль хозяйствующих субъектов, создавая непосредственные мотивы для привлечения инвестиций.

347

Интересы региона не учитываются в международных перего-ворах России о вступлении во Всемирную торговую организацию (ВТО), и ОЭЗ в Калининградской области может оказаться при-знанной противоречащей нормам и традициям ВТО. Усложняется и становится более дорогостоящим режим транспортировки гру-зов через территорию Литвы; ухудшаются условия поездок пас-сажиров между областью и основной территорией России. Ста-новятся все более сложными условия поездок калининградцев в Польшу и Литву (для посещения Литвы, например, теперь требу-ется не только виза, но и оформление страховки). Одновременно и российская сторона усложняет условия посещения области иностранцами. Так, вместо обсуждавшегося (и практиковавше-гося некоторое время для краткосрочных поездок) оформления виз на границе, затруднено оформление многократных долго-срочных виз для иностранцев, желающих приехать в Калинин-градскую область.

Разработанная и принятая в 2003 г. к реализации «Стратегия социально-экономического развития Калининградской области как региона сотрудничества на период до 2010 года» не стала комплексной программой регионального развития. Имеются от-дельные отраслевые программы, а также документы пространст-венного планирования (включая утвержденную в конце 2004 г. «Территориальную комплексную схему градостроительного раз-вития территории Калининградской области и ее частей»). Но из-за отсутствия комплексной программы они слабо увязаны между собой. Несмотря на выполнение в области многочисленных меж-дународных программ, направленных на выработку рекоменда-ций по различным направлениям развития региона, стратегия ре-гионального развития не увязана со стратегиями и совместными программами соседних стран Балтийского региона. Хотя и ут-вержден Комплексный план действий администрации Калинин-градской области по реализации стратегии, такой документ, не опирающийся на развернутую программу, вряд ли может быть реализован. Кроме того, с учетом подписания Президентом РФ 10 января 2006 г. нового закона «Об Особой экономической зоне в Калининградской области и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» в регионе меня-

348

ются условия хозяйственной деятельности. Это не может не учи-тывать при разработке своей собственной региональной страте-гии новая областная исполнительная власть, сменившаяся осенью 2005 г. после утверждения губернатором Г.В. Бооса.

Итак, ситуацию в Калининградской области можно оценить как не вполне благоприятную. Устойчивое развитие региональ-ной экономики не обеспечено, социальная обстановка неудовле-творительна, внешние условия развития области в долгосрочном плане неопределенны. Необходимо всестороннее обоснование и последовательное осуществление комплекса мер, которые могли бы устранить имеющиеся диспропорции, выявить дополнитель-ные региональные ресурсы и на этой основе обеспечить долго-срочное, устойчивое и динамичное развитие региона, гарантиро-вать существенное повышение уровня и качества жизни всех сло-ев населения, проживающего в городах и районах области.

Режим свободной таможенной зоны в той или иной степени действует в Калининградской области уже 15 лет. Накоплен опыт применения Закона об ОЭЗ, проявились позитивные и негатив-ные стороны принятого для региона механизма компенсации.

Позитивные аспекты режима ОЭЗ: — реструктуризация областной экономики; — наполнение потребительского рынка региона, формирова-

ние необходимой степени конкуренции; — адаптация предпринимателей к эксклавному положению

региона, появление новых предприятий, освоение рядом старых предприятий современной конкурентоспособной продукции;

— область сохранена в общероссийском экономическом про-странстве, освоена ниша в территориальном разделении труда.

Негативные аспекты режима ОЭЗ: — относительно узкая специализация промышленности ре-

гиона, преобладание сборочных технологий; — неполное соответствие правилам и традициям ВТО; — жесткая конкуренция с рядом отечественных товаропроиз-

водителей из других регионов России, не располагающих тамо-женными преференциями, а также с импортерами товаров, кото-рые производятся в области благодаря режиму ОЭЗ.

На протяжении 2001—2003 гг. предпринимались неоднократ-ные попытки совершенствования действующего Федерального

349

закона об ОЭЗ, которые были неудачными из-за нестыковки его с другими федеральными законами (Таможенный, Налоговый ко-дексы и т. д.). Кроме того, у специалистов отсутствует единое мнение о нынешнем состоянии экономики региона и роли ОЭЗ в региональном развитии.

Одна точка зрения состоит в том, что нынешняя экономика области настолько неэффективна, что ее нужно кардинально из-менить, практически перестроить заново. Сторонники другого, прямо противоположного мнения утверждают, что резкое изме-нение законодательства может парализовать всю экономику и социальную сферу региона. Но до сих пор практически отсутст-вует достаточно убедительный количественный экономический анализ деятельности конкретных хозяйствующих субъектов. Приводимые доводы зачастую голословны, не подтверждены достаточно обоснованными цифрами и носят преимущественно эмоциональный характер (область рассматривается то как «чер-ная дыра», то, наоборот, как «мост между Россией и Западом»). Поэтому для выбора того или иного варианта совершенствования регионального хозяйственного механизма требуется всесторон-няя оценка эффективности деятельности предприятий в условиях, предлагаемых различными вариантами модернизации ОЭЗ.

Попытки такого анализа по заданию администрации области предпринимались учеными Калининградского государственного университета266. Полученные результаты, отражающие в целом позитивную роль ОЭЗ в региональном развитии, использованы администрацией области для обоснования доводов в пользу дальнейшего сохранения важнейших элементов действующего механизма ОЭЗ267. Они оказались весьма полезны при подготовке и обсуждении проекта нового закона об ОЭЗ, разработка кото-рого началась в конце 2003 г.

266 В мае 2005 г. университет получил название «Российский государст-венный университет имени Иммануила Канта». 267 Гареев Т.Р., Жданов В.П., Зверев Ю.М., Федоров Г.М., Цикель М.А. Становление новой экономики Калининградской области. Калининград: Изд-во КГУ, 2004; Гареев Т.Р., Жданов В.П., Федоров Г.М. Новая эко-номика Калининградской области // Вопросы экономики.2005. № 2.

350

8.3. Новый закон «Об Особой экономической зоне в Калининградской области…» Десятого января 2006 г. Президентом России подписан новый закон «Об Особой экономической зоне в Калининградской об-ласти». Закон предполагает сохранение на 10 лет таможенных льгот для предприятий, пользующихся ими сейчас (с возмож-ными ограничениями по характеру деятельности) и льготное на-логообложение инвесторов, вкладывающих в развитие экономики области (особенно в производство товаров) значительные инве-стиции. Принятие этого Закона, как ожидается, может стимули-ровать дальнейший рост производства, в особенности в экспорт-ных отраслях, а потому и дальнейшие структурные изменения в региональной экономике.

Режим ОЭЗ, сформированный федеральной политикой и пре-доставивший предприятиям области компенсацию за эксклавное положение региона в виде свободной таможенной зоны, ориенти-ровал региональную экономику на модель импортозамещения. Выполненные нами расчеты показывают, что немедленная реали-зация предложений о замене льгот свободной таможенной зоны на налоговые льготы, которая предлагалась рядом экспертов, привела бы к убыточности всех импортозамещающих произ-водств. Даже полная отмена налогов на прибыль и имущество не компенсирует потери товаропроизводителей. Поскольку произ-водство товаров для других российских регионов составляет сей-час более половины всего промышленного производства региона, отмена существующего в области хозяйственного механизма могла бы привести к глубокому экономическому спаду.

Новый Закон об ОЭЗ268, не исключая возможности развития импортозамещения, создает предпосылки перехода экономики 268 С 01.04.2006 г. действует федеральный закон «Об Особой экономиче-ской зоне в Калининградской области и о внесении изменений в некото-рые законодательные акты Российской Федерации» от 10.01.2006 г. с переходными положениями, которые касаются юридических лиц, заре-гистрированных на момент принятия данного закона.

351

региона к экспортной ориентации. Реализация соответствующих предложений может привести к новой кардинальной перестройке региональной экономики, которая может вызвать сопутствующие негативные последствия, подобные имевшим место в первой по-ловине 1990-х гг.

Закон «Об Особой экономической зоне в Калининградской области» носит компромиссный характер и предполагает в тече-ние 10-летнего периода сосуществование двух видов льгот: та-моженных (в модифицированном виде) и налоговых. Закон вно-сит следующие изменения в режим хозяйствования в регионе.

Участниками ОЭЗ являются юридические лица, реализующие на территории области инвестиционные проекты в форме капи-тальных вложений, которые осуществляются в течение трех лет с даты включения в единый реестр участников Особой экономиче-ской зоны, минимальная инвестиционная стоимость проекта — 150 млн руб. Инвестиционные проекты не могут быть направ-лены на добычу сырой нефти и природного газа; производство водки, ликероводочных изделий, этилового спирта, табака и та-бачных изделий, а также других подакцизных товаров по списку, утверждаемому Правительством Российской Федерации; оказа-ние услуг, связанных с добычей нефти и природного газа; опто-вую и розничную торговлю; ремонт автомобилей, ремонт быто-вых приборов и предметов личного пользования; оказание фи-нансовых услуг и т. д.

Вносятся изменения в регулирование хозяйственной деятель-ности в части применения таможенного режима и налоговых льгот. Деятельность в режиме ОЭЗ на территории Калининград-ской области осуществляется с использованием различных ре-жимов хозяйствования — механизмов налогового и таможенного регулирования. В течение 10-летнего переходного периода тамо-женные льготы продолжают действовать для использовавших их ранее юридических лиц (по их желанию) и устанавливаются на следующие виды товаров:

• товары, ввозимые на территорию Калининградской области; • иностранные товары, ввозимые на территорию ОЭЗ для про-

изводственных целей;

352

• российские товары, вывозимые с территории Калининград-ской области на остальную часть таможенной территории Рос-сийской Федерации269;

• иностранные товары и товары, произведенные на террито-рии Калининградской области, вывозимые за пределы таможен-ной территории Российской Федерации.

Вводятся налоговые льготы для участников ОЭЗ — по налогу на прибыль, по операциям с ценными бумагами и налогу на имущество.

Устанавливается переходный период (10 лет) с начала дейст-вия нового Закона, в течение которого сохраняются таможенные льготы в редакции «старого» режима ОЭЗ, однако при определе-нии происхождения товара учитывается процент доработки (пе-реработки) и изменение классификационного кода товара по ТН ВЭД России на уровне любого первого из пяти знаков.

Таким способом разработчики законопроекта предполагают добиться реструктуризации экономики области с нынешнего им-портозамещения на будущую экспортную ориентацию.

При в целом положительной оценке возможной экспортной ориентации экономики региона, нельзя не отметить, что его экс-клавность при небольшом внутреннем сырьевом и производст-венном потенциале ведет к тому, что развитие экспортной спе-циализации Калининградской области может оказаться менее выгодным по сравнению с внутренними российскими регионами. Последние, в отличие от Калининградской области, тесно свя-заны внутренними коммуникациями, обладают большими сырье-выми и трудовыми ресурсами и стремятся использовать их как можно полнее. Во всяком случае, дополнительные транспортные расходы при перевозках сырья и полуфабрикатов из других рос-сийских регионов для организации в Калининградской области экспортных производств будут выше, чем при поставках готовой продукции из области в «большую» Россию при импортозаме-щающей специализации предприятий региона.

Доводами против режима свободной таможенной зоны явля-ются, во-первых, недобросовестная конкуренция калининград- 269 Российские товары — товары, полностью произведенные в РФ и вы-пущенные для свободного обращения на таможенной территории РФ. Товары, полностью произведенные в Калининградской области, имеют статус российских товаров.

353

ских производителей (использующих льготы, которых не имеют предприятия других регионов) и, во-вторых, противоречие ре-жима ОЭЗ требованиям ВТО.

Можно согласиться, что импортозамещающая специализация области сейчас соответствует общероссийским интересам и переориентация ее экономики для работы на экспорт не вызвана какими-либо объективными основаниями270. Оценивая межрегио-нальную конкуренцию как фактор отмены режима ОЭЗ, следует отметить, что с использованием льгот ОЭЗ на общероссийский рынок производятся преимущественно товары, импорт которых в Россию не только обеспечивают большую часть в их потребности на внутреннем рынке страны, но и возрастает.

Три принципиально разных варианта работы предприятий в условиях действия нового Закона об ОЭЗ в Калининградской об-ласти сведены в таблицу 22. В ней представлены: схема для фирм, работающих в переходном режиме (слева), новых резиден-тов ОЭЗ-КО (в центре) и для остальных юридических лиц (спра-ва). Основанием для регистрации в реестре резидентов ОЭЗ явля-ется инвестиционная декларация фирмы с обязательством инве-стировать 150 млн руб., а также факт ее перехода к раздельному учету имущества, доходов и расходов по проекту (при этом фир-ма ведет бухгалтерский учет в обычном режиме).

Новый Закон об ОЭЗ в Калининградской области открывает дорогу для совершенно новых бизнес-моделей. Как видно из обобщенной таблицы, для центрального варианта существует очевидная возможность экспортной ориентации, а для левого предусмотрены достаточно мощные стимулы по развитию им-портозамещения. Более детальный анализ показывает актуаль-ность импортозамещения и для центрального варианта, но пред-приятия в рамках различных схем должны реализовывать проти-воположенные стратегии: левые — минимизировать добавлен-ную стоимость до уровня требований, а центральные, напротив, — расширять долю обработки в поисках оптимальной экономии между таможенными пошлинами на импортные комплектующие и льготами по соответствующим налогам.

270 Подробнее см.: Калининградская область: стратегия сотрудничества. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2004; Концепции развития Калининградской об-ласти в условиях российско-европейского взаимодействия на Балтике / Под ред. А.П. Клемешева // Регион сотрудничества. 2004. Вып. 8 (33).

Таблица 22

Специальные правовые и таможенные режимы для юридических лиц, введенные на территории Калининградской области с 1.04.2006 г.

Старые юридические лица, ра-ботающие в прежнем режиме свободной таможенной зоны в течение 10-летнего переходного

периода

Резиденты ОЭЗ-КО образца 2006 г., регистрируемые в реестре

Юридические лица, действующие на общих основаниях (старые, не ис-пользовавшие механизм ОЭЗ, и но-вые, зарегистрированные после принятия нового Закона об ОЭЗ)

Пользуются льготам свободной таможенной зоны, действую-

щими на 10-летний переходный период, с изменениями техниче-ского характера (например, из-менится порядок определения

происхождения товара)

Ведут раздельный учет, выделяя инве-стиционный проект стоимостью

150 млн руб., рассчитанный на 3 года, и не платят налоги на прибыль и иму-

щество организаций с 1-го по 6-й год включительно, а с 7-го по 12-й год включительно платят налоги в размере 1/2 действующих ставок

Являются плательщиками всех на-логов в полном объеме и не могут пользоваться таможенными льгота-ми, сохраняющимися на 10-летний

переходный период

Ввозят товары на территорию Калининградской области без таможенных пошлин и налогов (НДС при таможенном оформ-лении). Могут реализовать то-вар на территории региона без уплаты пошлин за ранее ввезен-

ный товар

Ввозят товары на территорию Кали-нинградской области без таможенных пошлин и налогов. Могут реализовать на территории региона без уплаты пошлин ранее ввезенный товар.

Уплата налогов в режиме ОЭЗ зависит от инвестиционного соглашения

Ввозят товары на территорию Кали-нинградской области без таможен-ных пошлин и налогов. Могут реа-лизовать на территории региона без уплаты пошлин ранее ввезенный

товар

Могут переработать импортный товар в любой форме и реализо-вать переработанный товар

внутри региона без уплаты по-шлин за ранее ввезенный товар

Могут переработать импортный товар в любой форме.

Могут реализовать переработанный товар внутри региона без уплаты по-шлин за ранее ввезенный и перерабо-

танный товар

Могут переработать импортный товар в любой форме.

Могут реализовать переработанный товар внутри региона без уплаты пошлин за ранее ввезенный товар

Если выполнят требования по минимальной доработке (30 % добавленной стоимости или смена кода ТН ВЭД на уровне

4-го знака), могут вывезти пере-работанные товары за пределы региона без уплаты таможенных

пошлин

Могут реализовать переработанный товар за пределами региона с уплатой пошлин и налогов за ранее ввезенный товар. Уплата налогов в режиме ОЭЗ зависит от инвестиционного со-

глашения

Могут реализовать переработанный товар за пределами региона с упла-той пошлин и налогов за ранее вве-

зенный товар.

356

В новом законопроекте сделана попытка реализовать доста-точно сложную экономическую модель, которую, в первом при-ближении можно назвать «один регион — две системы». Однако в действительности, исходя из содержания Закона, не исключены различные формы контрактации между участниками разных ре-жимов.

Регион вновь находится очень близко к точке бифуркации, прохождение которой ознаменует новую стадию эволюции эко-номики Калининградской области. Однако оценка условий, в ко-торых будут реализовываться предстоящие изменения, показы-вает наличие многих ограничений, которые должны учитываться в прогнозах регионального развития.

Область не обладает достаточным количеством удобных площадок для строительства промышленных объектов. Пока не введена в строй вторая нитка газопровода для обеспечения при-родным газом ТЭЦ-2, проблема обеспечения области электро-энергией не может считаться решенной. Неудовлетворительно водоснабжение; недостаточные мощности имеют очистные со-оружения. Не решен вопрос со строительством газохранилищ. Требуют реконструкции и модернизации транспортные комму-никации.

Для обеспечения развивающейся экономики региона трудо-выми ресурсами хотя бы в нынешнем количестве (в экономике области занято 440 тыс. человек) потребуется увеличение мигра-ционного притока населения. В начале периода 2006—2010 гг. будет вступать в трудоспособный возраст 11 тыс. человек в год, в конце — 9 тыс., выходить на пенсию — 13 тыс. человек в год в начале периода и 14 тыс. в конце. Для достижения стабильной численности населения в трудоспособном возрасте необходимо повышение современного положительного сальдо миграции с 3—4 тыс. человек в год вдвое, до 7 тыс. человек в 2010 г. В следую-щем пятилетии (2011—2015 гг.) на пенсию будут выходить 15 тыс. человек, а вступать в трудоспособный возраст 9 тыс. То есть для сохранения стабильной численности населения трудо-способного возраста потребуется дополнительно 6 тыс. человек, и сальдо миграции должно будет составлять уже не менее 8 тыс. человек в год.

357

Резервы вовлечения в экономику незанятого населения не-значительны (регистрируемая безработица составляет по области только 3 %, а в Калининграде 0,5 %). Может увеличиться число работающих пенсионеров (вследствие общего увеличения этого контингента населения), но качество трудовых ресурсов в таком случае снизится. Имеются возможности межотраслевого пере-распределения ресурсов, но для этого нужна эффективная сис-тема переподготовки кадров.

Однако даже если будет обеспечена необходимая числен-ность трудовых ресурсов, большой проблемой остается несоот-ветствие системы подготовки и переподготовки кадров потребно-стям экономики региона. Состояние системы подготовки кадров (как рабочих, так и специалистов со средним и высшим профес-сиональным образованием) на сегодняшний день оставляет же-лать лучшего. Не хватает кадров квалифицированных рабочих, и уже сейчас в составе работающих, по официальным данным, 2,5 тыс. человек — иностранные рабочие (экспертные оценки дают цифру 10 тыс. человек). Число студентов вузов в расчете на 10 000 человек населения в области на треть ниже среднего по России (69-е место среди субъектов Федерации). Из-за невоз-можности государственных вузов принять на обучение всех же-лающих распространена подготовка в негосударственных вузах и филиалах вузов Москвы и Санкт-Петербурга, как правило, не обеспечивающих надлежащего качества обучения. 8.4. Институционализация калининградской проблематики Несмотря на явную «особость» Калининградской области, свя-занную с ее эксклавностью, и Россия в рамках своей внутренней политики, и Европейский союз (как и входящие в него страны, граничащие с Калининградской областью) в своей внешней по-литике не склонны рассматривать российский эксклав как особый случай. Россия предпочитает говорить о регионе как обычном

358

субъекте Федерации. Европейский союз не желает существенно выделять Калининградскую область из общего контекста двусто-ронних отношений с Российской Федерацией. Проблема региона как российского эксклава не институализирована, и это вызывает многочисленные трудности: вновь и вновь возникают проблемы обеспечения жизнедеятельности Калининградской области.

На федеральном уровне необходимо признание особого ста-туса области путем выделения ее среди других российских ре-гионов как «эксклавной территории», принятия соответствую-щего закона о Калининградской области и определение феде-ральной политики по отношению к ней.

Новый закон «Об Особой экономической зоне в Калинин-градской области» касается, по сути, только стимулирования раз-вития промышленности и прямо не затрагивает другие отрасли экономики, не говоря уже о социальном развитии региона.

Документ под названием «Федеральная политика по отноше-нию к Калининградской области» разрабатывается уже свыше пяти лет, но до сих пор так и не принят. Еще дольше, с начала 1990-х гг., выдвигаются идеи придания региону особого статуса, но эта инициатива не находит поддержки в федеральных органах государственной власти. Это затрудняет решение вопросов жиз-необеспечения области, поскольку каждый раз при обсуждении касающихся ее документов приходится доказывать «особость» области по сравнению с другими российскими регионами. Хотя достаточно посмотреть на карту, чтобы увидеть ее пространст-венную обособленность от основной территории страны и то, что область является российским акнклавом в окружении стран ЕС и НАТО.

Что касается специального закона о Калининградской об-ласти, который должен охватить весь комплекс вопросов соци-ально-экономического развития региона, то, хотя время от вре-мени вопрос о необходимости его принятия поднимается на ре-гиональном уровне, сейчас он не разрабатывается и целесообраз-ность его не обсуждается. Между тем эксклавность региона оп-ределяет возникновение не только экономических проблем (которые учитываются Законом об ОЭЗ и принятой в его исполнение Феде-ральной целевой программой «Развитие Калининградской облас-

359

ти на период до 2010 года»), но и сложности формирования и развития населения области. Калининградский социум — воз-никшая в регионе социально-территориальная общность людей — неустойчив и характеризуется так называемым «синдромом эксклава», постоянным ощущением жизни в изоляции от основ-ной территории страны. Закон должен включить политические аспекты (обеспечивающие устойчивое развитие области как не-отъемлемой части Российской Федерации), а также социальные гарантии поддержания достойного уровня жизни населения с учетом зарубежного окружения.

Точно так же наиболее эффективный путь решения внешних (международных) проблем российского эксклава — законода-тельный, регулирующий отношения вокруг Калининградской области на международно-правовой договорной основе. Только таким путем, на наш взгляд, можно создать и закрепить в долго-срочной перспективе стабильную ситуацию вокруг эксклавного российского региона. В противном случае любые программы и проекты могут оказаться нереализуемыми.

Так, если говорить о формировании общего экономического пространства Россия — ЕС и нынешней ситуации в Калинин-градской области, то главным препятствием к росту экспорта произведенных в области товаров является не столько качество или цена, сколько запретительная таможенная политика стран — потенциальных импортеров продукции (прежде всего, стран ЕС). В качестве ограничений используются несоответствие стандар-тов, экологические требования к производству, квотирование им-порта определенных товаров, антидемпинговые меры и прочие нетарифные ограничения. С учетом беспошлинного доступа то-варов из-за рубежа (прежде всего, из стран ЕС) в Калининград-скую область следует добиваться предоставления рынка ЕС для калининградских товаров (хотя бы в размерах импорта из них в область).

Внешние условия (включая условия транзита грузов и пасса-жиров, отношение ЕС к режиму ОЭЗ при вступлении России в ВТО, особенности доступа произведенных в области товаров на рынок ЕС) настолько существенны для социально-экономиче-ского развития региона, что было бы желательно четко опреде-

360

лить их. Речь идет о том, что для стабилизации внешних условий регионального развития следует добиться подписания договора между РФ и ЕС об условиях жизнеобеспечения и развития Кали-нинградской области как региона взаимного сотрудничества. Основаниями к заключению договора могли бы стать Соглаше-ние о партнерстве и сотрудничестве между РФ и ЕС и после-дующие договоренности о развитии отношений между сторо-нами. Инициативу заключения такого договора поддерживает, в частности, Калининградская областная дума и областная админи-страция. Соответствующие предложения в адрес Евросоюза вы-двигались и российским Правительством, но пока положитель-ного ответа на них не получено (представители ЕС полагают дос-таточным развивать отношения в рамках Соглашения о партнер-стве и сотрудничестве 1994 г.). Правда, принято решение о соз-дании специальной комиссии по Калининградской области, но до настоящего времени она пока не создана.

Помимо условий транзита пассажиров и грузов через терри-торию стран ЕС для жизнеобеспечения Калининградской об-ласти, в договоре могут быть определены и многие другие ас-пекты, представляющие взаимный интерес. С учетом эксклавного положения региона и его изменений в результате расширения ЕС согласно международному праву страны Евросоюза должны воз-местить возможный экономический ущерб от своих действий, ухудшающих условия и стоимость транспортировки грузов и пе-ревозок пассажиров между Калининградской областью и дру-гими российскими регионами.

В договоре целесообразно учесть возможную «пилотность» области в отношениях Россия — ЕС. Если действительно будет формироваться общее европейское экономическое пространство, означающее постепенное снятие экономических барьеров, то од-ним из факторов его формирования станет адаптация институтов ЕС применительно к российским условиям. (Хотя речь ведется о «конвергенции» законодательства, понятно, что именно нормы ЕС как более развитого рыночного пространства будут служить образцом для реформирования российского законодательства в экономической сфере, а не наоборот.) Тогда Калининградская область как относительно продвинутый в рыночном отношении

361

регион, соседствующий со странами ЕС и поддерживающий с ними тесные экономические отношения, действительно могла бы выполнять функции «пилотного» региона по апробации соответ-ствующих механизмов для последующего их внедрения в других субъектах РФ.

Региональную стратегию нужно, по возможности, включить в общую стратегию стран Балтийского региона, стратегию евро-региона «Балтика» (объединяющего расположенные в южной части Балтики регионы Швеции, Дании, Польши, Литвы, Латвии и Калининградскую область). Такая задача поставлена проектом «Seagull-IIRC», который сейчас реализуется в области при под-держке программы TACIS, и над которым работают ученые Рос-сийского госуниверситета им. И. Канта, Института океанологии РАН и шведские эксперты.

Развивая российско-европейские связи на юго-востоке Бал-тики с активным использованием географического положения Калининградской области, можно не только решить проблемы жизнеобеспечения и развития российского эксклава, но и перехо-дить к качественно новым формам экономического сотрудниче-ства России с ее западными партнерами, сотрудничества СНГ и ЕС.

362

Заключение

Балтийский регион все более становится территорией, на которой простое соседство превращается в партнерство и кооперацию и где реализация принципов общих пространств России и ЕС мо-жет осуществиться в первую очередь, пусть и не в полной мере. Проведенное исследование свидетельствует, что несмотря на проблемы, сохраняющееся недоверие, кризисы в отношениях и существенную социально-экономическую дифференциацию, тен-денции к сближению стран региона остаются весьма значимыми.

Географической предпосылкой формирования экономиче-ского пространства Балтийского региона является соседство стран, осуществляющих взаимные связи во многом через Балтий-ское море. Наиболее общий фактор развития внешнеэкономиче-ских связей национальных государств и отдельных регионов — территориальное разделение труда, сопровождающееся разви-тием оборота товаров и услуг между странами (при этом оно опирается на исторически сложившееся положение, проявляю-щееся в ресурсном потенциале, экономико-географическом фак-торе и отраслевой структуре хозяйства). Политической предпо-сылкой является вхождение всех стран региона (кроме России) в Европейский союз, а также развитие тесного политического со-трудничества между РФ и ЕС. В меньшей мере единству региона содействуют социально-культурные факторы, поскольку здесь проходит рубеж между различными культурами, который, впро-чем, можно представить не как разграничение, а как линию пря-мого контакта. Именно здесь может осуществиться конструктив-

363

ное взаимодействие (а не столкновение) цивилизаций, которые принято относить к западной и восточной ветвям христианства.

В условиях глобализации увеличивается влияние на процессы государственного управления различных неправительственных объединений, корпоративного бизнеса и других групп интересов, активность которых непосредственно смыкается с механизмами государственного регулирования. Возникает соуправление, в ко-тором принимают участие акторы разной природы — государст-венные, полугосударственные, частные. Их заинтересованность в сотрудничестве, формирование транснациональных корпораций способствуют развитию экономической кооперации, в частности и на Балтике.

Общепризнано, что все большее значение приобретает также регионализация мирового экономического пространства — уси-ление роли регионов различного уровня — как над-, так и субна-циональных (причем регионализация может рассматриваться как форма глобализации). Повышение роли регионов субнациональ-ного уровня означает превращение их из объектов управления в регионы-субъекты, способные к самоорганизации и саморазви-тию. Соответственно меняется понимание регионализма: от про-стого учета в рациональной территориальной организации труда местных условий, факта существования в стране районов со зна-чительными природными, хозяйственными, социальными и этно-культурными различиями через региональную политику цен-тральных органов власти государства до целенаправленной поли-тики, осуществляемой самими регионами. Регионализм, нацелен-ный на практическое использование тех возможностей, которые вытекают из естественного территориального деления современ-ных обществ, создает условия для рационального распределения компетенции власти между центром и регионами.

Субнациональный уровень регионализации, повышая само-стоятельность и активность регионов, создает предпосылки для расширения контактов эксклавных территорий с соседями, при-граничного сотрудничества. Наднациональная регионализация определяет формирование экономического пространства Балтий-ского региона.

Российские области, относящиеся к Балтийскому региону, обладают очевидной внешнеэкономической спецификой, выде-

364

ляющей их из всей совокупности регионов России. Они, во-пер-вых, более тесно связаны с остальными балтийскими субрегио-нами, чем другие субъекты РФ, и, во-вторых, теснее сотрудни-чают со странами Балтийского региона, чем с любыми другими зарубежными территориями. Тем самым они играют активную роль в российско-европейских интеграционных процессах. Их вполне можно отнести к особому типу российских регионов — «коридорам развития», соединяющим остальную часть страны с зарубежной Европой, Европейским союзом, и особенно с его бал-тийскими странами-членами.

Ниже мы попытаемся кратко сформулировать общие выводы, которые вытекают из настоящего исследования.

Региональное сотрудничество на Балтике может стать особым типом интеграции в Европе. Становление четырех общих про-странств между Россией и ЕС в значительной мере может проис-ходить не путем принятия глобальных и всеобъемлющих реше-ний и документов, а в процессе ступенчатого взаимодействия на более низком уровне по конкретным (даже частным) вопросам (это оправданно, прежде всего, для экономического пространства и пространства в сфере науки, образования и культуры), причем сотрудничество на региональном уровне может оказаться осо-бенно плодотворным. Эти процессы повлияют не только на бу-дущее развитие северо-западных российских областей, но и соз-дадут лучшие возможности (а также снизят ограничения) для вхождения всей РФ в Общее европейское экономическое про-странство.

Для повышения эффективности регионального сотрудниче-ства следует содействовать диверсификации его форм и направ-лений, усиливать поддержку наиболее эффективных вариантов углубленной производственной кооперации, поддерживать инте-грационное взаимодействие малых и средних фирм, функциони-рующих в регионе (это пожелание относится в первую очередь к государственным структурам всех уровней власти). При этом следует учитывать, что значительная социально-экономическая дифференциация в Балтийском регионе неоднозначно влияет на интеграционные процессы: имеются как позитивные, так и отри-цательные последствия экономического разрыва между балтий-

365

скими государствами для развития контактов между ними и Рос-сией в сфере внешней торговли, производственной кооперации, инвестирования и трудовой миграции.

Успех интеграционного сотрудничества для российского Се-веро-Запада определяется не столько интенсивностью внешне-экономических связей отдельных областей (в частности, их экс-портной квотой) и объемами притока иностранного капитала, сколько устойчивым, сбалансированным и динамичным разви-тием региона (прежде всего растущими возможностями исполь-зования собственного потенциала, интенсивным развитием мест-ного предпринимательства и повышением уровня жизни). Ино-странный капитал, однако, абсолютно необходим в этих регионах для осуществления и поддержания качественных сдвигов в эко-номическом развитии.

Авторы считают весьма перспективной в северо-западных областях — наряду с другими формами — форму кластерного развития, благоприятную для интенсификации интеграционного взаимодействия в Балтийском регионе. Существенно, что Россия уже располагает в этом регионе определенным числом террито-риально-производственных комплексов, пусть не вполне соответ-ствующих типу современного кластера, но в принципе способных эволюционировать в этом направлении. В регионе могут и даль-ше укрепляться производственные связи (цепочки), способ-ствующие территориальному разрастанию имеющихся производ-ственных зон и возникновению новых, привлекающих ресурсы из других частей страны, заинтересованных в использовании глав-ного стратегического ресурса прибалтийской зоны — транспорт-ного фактора, возможности выхода на внешние, прежде всего европейские рынки.

Весьма важными являются политические аспекты углубления европейских связей российского Северо-Запада, с учетом кото-рого РФ предстоит создать продуманную, разветвленную и глу-бокую систему обеспечения национальных интересов в балтий-ском регионе: ключевым элементом такой системы является то, что политическое обеспечение процесса интеграционного взаи-модействия российских северо-западных областей с ЕС не долж-но сосредотачиваться лишь на облегчении транзита пассажиров и

366

грузов, приграничной торговли, частных и деловых поездок жи-телей как Калининградской области, так и других российских регионов в страны ЕС, но должно быть направлено на реализа-цию интересов граждан всей России и содействовать пре-дотвращению всплесков серьезной политической напряженности в отношениях между Москвой и Брюсселем.

Значимость «калининградского фактора» проявляется в пер-вую очередь как политическая проблема, в концентрированном виде отражающая характер взаимоотношений России и ЕС. Ав-торы убеждены в том, что абсолютно недостаточно решать про-блемы Калининградской области с точки зрения ее «жизнеспо-собности» («выживания»), а напротив, следует направить усилия на опережающую модернизацию этого региона, повышение его «европейскости» при сохранении ясного политического статус-кво области, но при развитии новых форм взаимодействия с ев-ропейскими странами. Причем это следует делать не просто для создания особой модели существования эксклавной территории, а для превращения ее в локомотив российско-европейского со-трудничества в рамках становления четырех общих пространств. Главный политический капитал Калининградской области — представительство интересов России в Балтийском регионе и од-новременно быть проводником перспективных направлений взаи-модействия России с ЕС.

Существует достаточно сильная взаимосвязь между полити-ческим взаимодействием и качеством экономического сотрудни-чества. Отсюда вытекает необходимость политического обеспе-чения и определенного «подталкивания» сближения на институ-циональном уровне для гармонизации важнейших параметров, характеризующих базовые принципы и условия предпринима-тельской и инвестиционной деятельности в российских и евро-пейских регионах. Остается нерешенной проблема самостоятель-ности регионов в проведении экономической политики как в це-лом, так и в отношении внешнеэкономических связей. Представ-ляется, что нынешние реальные ограничения нельзя считать бла-гоприятными и следует находить возможности для достижения такого уровня экономической децентрализации, который необхо-дим (точнее, оптимален) для углубления интеграции с европей-скими партнерами на региональном уровне.

367

За последние 15 лет происходит определенное изменение ро-ли Ленинградской, Новгородской и Псковской областей в ев-ропейских связях России. Вместе с тем сопоставление структур-ных различий трех региональных экономик и региональной эко-номической политики трех областей свидетельствует о специфи-ческих особенностях сотрудничества каждой из них с европей-скими партнерами. Особенно это проявляется при их сравнении с Калининградской областью. Авторы считают перспективным усиление роли трех областей во взаимодействии России с ЕС, особенно в случае диффузии прямых инвестиции европейских компаний в регионе, причем в значительной мере это может про-исходить в результате лучшего использования потенциала при-граничного сотрудничества с Латвией, Эстонией и Финляндией в свете расширения ЕС.

Дальнейшее распространение европейского капитала на пе-риферию РФ повышает роль северо-западных областей, однако в разной степени, определяемой эффективностью экономической политики регионов, прежде всего налогово-инвестиционной. Вследствие масштабных и сравнительно эффективных реформ наиболее благоприятный инвестиционный климат создан в Нов-городской области. Он сочетается с активной рекламно-инфор-мационной политикой региональных властей, освещающей пре-имущества вложения капитала в этом регионе. В результате ре-гион стал образцовым в деле привлечения европейских инвести-ций. Усиливает привлекательность области ее положение пио-нера — в регионе наблюдается уже третья волна европейских инвестиций, когда осваиваются периферийные районы, осущест-вляются масштабные реинвестиции первыми зарубежными ком-паниями и вкладываются капиталы в широкий спектр произ-водств. Экономика Новгородской области успела заметно транс-формироваться под воздействием внешнеэкономических связей со странами ЕС. Вместе с тем и в этой области интеграционное сотрудничество с европейскими партнерами нельзя охарактери-зовать как устойчивое, поскольку оно не опирается на надежный фундамент дифференцированной производственной кооперации, в значительной мере обусловлено субъективными факторами, ограничено недостатком различных ресурсов, в том числе трудо-вых.

368

Сохраняется весьма высокий инвестиционный потенциал Ле-нинградской области. Усиливается влияние европейских инве-стиций в Псковской области, хотя она запаздывает, отстает от своих соседей и осуществляет недостаточно эффективную стра-тегию привлечения зарубежных инвесторов. Рост роли Ленин-градской, Новгородской и Псковской областей во внешнеэконо-мических связях с европейскими партнерами может привести к формированию интеграционного ядра взаимодействия с ЕС на Северо-Западе России, но лишь при реализации ряда дополни-тельных условий, среди которых особенно значимы ограничение чрезмерной централизации принятия хозяйственно-политических решений в России и обеспечение эффективного горизонтального взаимодействия регионов (предпосылкой интеграционного взаи-модействия Северо-Запада России с ЕС является интеграционное взаимодействие между самими северо-западными областями). Пока можно констатировать отсутствие такого взаимодействия в серьезных масштабах между Ленинградской, Новгородской и Псковской областями и особенно большую оторванность от них Калининградской области.

Очевидно, для РФ основой политики содействия региональ-ной интеграции на балтийском направлении должно быть макси-мальное использование в целях модернизации особого статуса и возможностей Калининграда, а также других уже применяемых в практике Северной Европы и ЕС форм международного сотруд-ничества («Северное измерение» и т. п.), включая правовой меха-низм трансграничного партнерства. Следует при этом иметь в виду, что именно масштабная экономическая модернизация в России в целом и в ее северо-западных областях (включая не только обновление производственного аппарата, но и модерниза-цию экономической политики) является наилучшим способом адаптации к новым условиям после расширения ЕС.

Представляется, что целью и результатом политики развития Балтийского региона в его российской части на первом этапе должно стать появление здесь — наряду с сохранением и расши-рением имеющихся производств (с постепенным изменением их характера и переходом с импортозамещающего на экспортно-ориентированный тип) — крупного промышленно-транспортного

369

кластера, создающего эффект устойчивого самоподдерживающе-гося роста благодаря постоянно расширяющейся кооперации с прилегающими территориями. Осью этого кластера мог бы стать транспортный комплекс Калининграда — Санкт-Петербурга (включая сферу телекоммуникаций), а наиболее перспективными отраслями на данном этапе — туризм (гостиничный бизнес, рек-реационная сфера и местные ремесла, в частности обработка ян-таря) и пищевкусовая промышленность (с акцентом на производ-ство экологически чистой продукции). Такой вариант развития мог бы активизировать имеющиеся в регионе структуры малого бизнеса и фермерства, что решало бы различные социальные проблемы и создавало бы более благоприятную предпринима-тельскую среду, а также дало бы немалый стимул процессам на-копления капитала и расширения потребительского спроса, необ-ходимым — наряду с сохранением в течение определенного вре-мени и стимулов для поставок продукции на российский рынок — для инвестиций в более капиталоемкие отрасли, модернизации производства и сферы услуг, повышения их конкурентоспособ-ности, достаточной для перехода к масштабному экспортно-ори-ентированному развитию. На втором этапе появилась бы воз-можность перенести центр тяжести на развитие высоких техноло-гий, более широко привлекая инвестиции из-за рубежа и опира-ясь на механизмы научно-технического сотрудничества с ЕС. В перспективе это могло бы способствовать созданию здесь меж-дународного технополиса, включающего комплекс российских и совместных экспортно-ориентированных предприятий.

В кооперации внутри Балтийского региона заинтересованы все относящиеся к нему государства. Их сотрудничество повы-шает конкурентоспособность национальных экономик стран ре-гиона на мировом рынке. Относящиеся к региону субъекты Рос-сийской Федерации получают дополнительные стимулы к модер-низации экономики, более эффективному участию в территори-альном разделении труда (как международном, так и внутрирос-сийском). Накапливаемый ими опыт может использоваться дру-гими российскими регионами, способствуя их развитию.

370

Приложения

1. Участие Калининградской области и ее муниципальных образований в еврорегионах

Еврорегион Участники Цели и сферы сотрудничества «Нямунас-Немен-Не-ман»,

год основа-ния — 1997

Алитусский уезд: муници-палитеты г. Алитус, Алитус-ского района, Друскининкай, Ладзияй и Варена; Мариям-польский уезд: муниципали-теты Мариямполе, Калвария, Казлу Руда, Шакяй и Вилка-вишкис; Вильнюсский уезд: муниципалитеты Вильнюс-ского района, Швенченис, Шалчининкай и Тракай (Лит-ва); ассоциация местных само-

управлений еврорегиона «Неман» (Польша);

Гродненская область (Бе-лоруссия); Калининградская область: муниципалитеты Черняховска, Краснознамен-ска, Гусева, Озерска, Несте-рова (РФ)

Цель сотрудничества: достижение лучших усло-

вий для социально-экономи-ческого развития регионов Сферы сотрудничества:

стратегическое планирование, бизнес, туризм, развитие че-ловеческого капитала, куль-турный обмен, экология

371

«Шешупе», год основа-ния — 2003

Литва: муниципалитеты Юрбаркас, Калвария, Казлу Руда, Мариямполе, Пагегяй, Шакяй, Вилкавишкис (Литва);Гусевский, Краснозрамен-

ский, Нестеровский, Озерский районы (Калининградская область РФ); местные самоуправления

Голдап и Ковале Олецке (Польша); Муниципалит Экше (Шве-

ция)

Цели сотрудничества: 1. Улучшение качества жиз-

ни людей, проживающих на территории еврорегиона.

2. Стимулирование, плани-рование и организация дея-тельности, направленной на обеспечение всестороннего сбалансированного поступа-тельного развития всего ре-гиона

3. Дальнейшее развитие сложившихся добрососедских взаимоотношений

4. Облегчение взаимных контактов физических и юри-дических лиц

5. Сближение местных со-обществ

6. Содействие деятельно-сти, направленной на налажи-вание сотрудничества между региональными и местными властями, общественными ор-ганизациями по обе стороны границ Сферы сотрудничества: ох-

рана окружающей среды, эко-номика, предпринимательст-во, молодежь и спорт, куль-тура, социальное обеспечение и социальное равенство, ту-ризм

«Сауле», год основания —

1999

Таурагский уезд: муници-палитеты Таураге, Пагегяй, Шилале, Юрбаркас; Шяуляйский уезд: муници-

палитеты Акмяне, Йонишкис, Пакруойис, Радвилшкис, Келме, г. Шяуляй и Шяуляй-ский район (Литва);

Цели сотрудничества: 1. Улучшение условий

жизни людей, проживающих на территории еврорегиона.

2. Облегчение взаимных контактов.

3. Сближение местных со-обществ.

372

Земгальский регион плани-рования: районы Добеле, Бау-ска, Фйзкраукле, Екабпилс, Елгава и г. Елгава (Латвия); Калининградская область:

Неманский и Славский рай-оны, г. Советск (РФ)

4. Преодоление возможных исторических и иных преду-беждений

5. Планирование деятель-ности, направленной на обес-печение всестороннего посту-пательного развития сторон с учетом их экономического состояния

6. Содействие деятельно-сти, направленной на налажи-вание сотрудничества между региональными и местными властями Сферы сотрудничества: со-

действие экономическому развитию (промышленность, сельское хозяйство и лесное хозяйство, транспорт, связь, обмен «ноу-хау», охрана ок-ружающей среды, борьба с преступностью); реализация общих проектов в комму-нальной сфере (очистные со-оружения, хранение и утили-зация отходов); пространст-венное планирование; разви-тие инфраструктуры погра-ничных переходов; развитие профессионального обучения, повышения квалификации и переподготовки кадров с це-лью сокращения безрабо-тицы; образование, культура и туризм, изучение языков со-седей; сохранение общего культурного населения; рас-пространение информации о Еврорегионе; борьба с при-родными и экологическими катастрофами и иными ава-рийными ситуациями

373

«Балтика», год основа-ния — 1998

Ассоциация местных вла-стей, Совет и Администра-тивный совет лена Блекинге, Ассоциация местных властей и Совет лена Куноберг, Ре-гиональный совет лена Каль-мар (Швеция); региональный муниципали-

тет Борнхольма (Дания), Союз гмин еврорегиона

«Балтика» республики Поль-ша; Ассоциация муниципаль-

ных образований, админист-рация и дума Калининград-ской области (РФ); Клайпедский уезд: муници-

палитеты г. Клайпеда, Клай-педского района, Паланга, Неринга, Кретинга, Шлуте, Скуодас (Литва); регион планирования Кур-

земе, включая г. Лиепая, Лие-пайский район, Вентспилс, Кулдига, Талси и Салдус (Латвия)

Цели сотрудничества: 1. Улучшение условий

жизни людей, населяющих территорию Еврорегиона.

2. Содействие взаимным контактам.

3. Налаживание более тес-ных связей между муниципа-литетами.

4. Устранений историче-ских предрассудков.

5. Стимулирование дейст-вий, нацеленных на сотруд-ничество между региональ-ными и местными властями

«Лына-Лава», год

основания — 2003

Тринадцать районов Поль-ши (от Эльблонга до Голдапа) и шесть калининградских муниципалитетов (Мамоново, Багратионовск, Правдинск, Озерск, Гусев и Нестеров)

1. Улучшение сервиса на пограничных переходах. 2. Строительство дорог. 3. Развитие туризма

374

2. Участие Калининградской области в еврорегионах

Рис. 1. Участие Калининградской области РФ в еврорегионе «Балтика»

375

Рис. 2. Участие Калининградской области РФ в Еврорегионе «Неман»

376

Рис. 3. Участие Калининградской области РФ в еврорегионе «Лына-Лава»

* Нестеровский район подал декларацию о вступлении в еврорегион

«Лына-Лава»

377

Рис. 4. Участие Калининградской области в еврорегионе «Шешупе»

378

Рис. 5. Участие Калининградской области в еврорегионе «Сауле»

379

3. Пункты пропуска на калининградском участке российской границы

№ Пункт пропуска Статус Время работы Виды пропуска

1 Железнодорожный —Скандава

Двусторонний (Польша) 9—18 Железнодорожный

2 Багратионовск — Безледы

Международный 24 ч Автотранспортный

3 Багратионовск — Бартошице

Двусторонний (Польша) 9—21 Железнодорожный

4 Мамоново — Гроново Международный 24 ч Автотранспортный (грузы — до 6 т)

5 Мамоново — Бранево Международный 24 ч Железнодорожный

6 Гусев — Голдап Международный

24 ч Пешеходный, авто-транспортный (пас-сажирский)

7 Порт Восточный Международный 24 ч Грузопассажирский 8 Морское — Нида Международный 24 ч Автотранспортный 9 Аэропорт Храброво Международный 24 ч Грузопассажирский 10 Порт Светлый Международный 24 ч Грузопассажирский

11 Калининградский морской порт

Международный 24 ч Грузопассажирский

12 Калининградский речной порт

Международный 24 ч Грузопассажирский

13 Калининградский пассажирский порт

Международный На период навигации

Грузопассажирский

14 Пограничный — Рамонишкяй

Двусторонний (Литва) 24 ч Автотранспортный

(грузы — до 6 т)

15 Чернышевское — Кибартай

Международный 24 ч Пешеходный, авто-транспортный

16 Нестеров — Кибартай Международный 24 ч Грузопассажирский

17 Советск — Панемуне Международный 24 ч Пешеходный, авто-транспортный

18 Советск — Пагегяй Двусторонний (Литва) 8—20 Грузопассажирский

19 Советск — Юрбарскас(речной)

Двусторонний (Литва)

Грузопассажирский

20 Советск — Русне Двусторонний (Литва)

9—17 в рабочие дни Грузопассажирский

380

Библиография

1. Россия и Прибалтика: Аналитический доклад // Независимая

газета. 1997. 28 окт. 2. Бекман Й. Финляндия без маски [Электронный ресурс]

http://whiteworld.ruweb.info/rubriki/000108/006/ 02051703.htm 3. Бжезинский З. Великая шахматная доска (господство Америки

и его геостратегические императивы) [Электронный ресурс] http://www.bgez_geo.html

4. Большой взрыв в НАТО [Электронный ресурс] http://www.vesti.ru /10.04.2002

5. Боос: закон о СЭЗ повысит инвестиционную привлекательность области [Электронный ресурс] http://www.rian.ru/ politics/ regions/ 20060131/43267972.html

6. Бусыгина И.М. Концептуальные основы Европейского регио-нализма. Западная Европа // Европа: вчера, сегодня, завтра / Отв. ред. Н.П. Шмелев. Институт Европы РАН. М.: Экономика, 2002.

7. В фокусе – Калининград. Политические рекомендации с точки зрения разрешения проблем // SCHIFF-texte/ 2002. Nr 67/ russisch.

8. Веллманн К. Калининградский эксклав России на перепутье: о взаимосвязи между экономическим развитием и политикой безопас-ности // Калининградская область — сегодня, завтра. М.: Москов-ский центр Карнеги, 1995.

9. Воробьев Д., Болотова А. Экологическая модернизация рос-сийской лесной промышленности на примере Светогорского ЦБК [Электронный ресурс] Семейство сайтов Forest.ru: 2001 http://www.forest.ru

10. Воронов К. Бессмысленные мечтания // Независимая газета. 2001. 30 июня.

381

11. Воронов К. Придуманная проблема // Независимая газета. 2002. 4 сент.

12. Воронов К. Балтийская политика России: поиск стратегии // Внешняя политика и безопасность современной России 1991—2002: В 4 т. Т. 3. М.: РОССПЭН, 2002.

13. Воронов К. «Северное измерение»: затянувшийся дебют // Мировая экономика и международные отношения. 2003. № 2. С. 76—86.

14. Воронов К. Балтийская политика России: через стабильность к добрососедству // Мировая экономика и международные отноше-ния. 2003. № 9. С. 67—78.

15. Гареев Т.Р., Жданов В.П., Зверев Ю.М. и др. Становление но-вой экономики Калининградской области. Калининград: Изд-во КГУ, 2004.

16. Гареев Т.Р., Жданов В.П., Федоров Г.М. Новая экономика Калининградской области // Вопросы экономики. 2005. № 2.

17. Генерозов И. Второе пришествие немцев // Эксперт. Северо-Запад. 2001. №12.

18. География России: Энциклопедия. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1998.

19. Гинзбург С. Стратегия Калининграда // Независимая газета. 2004. 13 апр.

20. Глассер С. Стычка из-за Калининграда [Электронный ресурс] www.inosmi.ru

21. Городилов А.А., Козлов С.Д. Геополитика: Учеб. пособие для вузов. Калининград: Янтарный сказ, 2003.

22. Григорьев Е. МИД РФ отстоял Калининград // Независимая газета. 2004. 16 нояб.

23. Демографический ежегодник России 2005: Стат. сб. М.: Рос-стат, 2005.

24. Демпси Д. Россия и Европейский союз договорились по про-блеме Калининграда [Электронный ресурс] www.inosmi.ru

25. Денисенков А. Балтийский регион: новые геополитические па-раметры [Электронный ресурс] http://publica.ru/2000/02/ geopolitics.html

26. Дугин А. Основы геополитики. М.: Арктогея, 1997. 27. Жданов В., Кузнецова О., Мау В. и др. Проблема экономиче-

ского развития Калининградской области как эксклавного региона России. М., 2002.

28. Инвестиции в России 2005. М.: Росстат, 2005.

382

29. Инвестиции на практике [Электронный ресурс] http://invest.pskov.ru

30. Инвестиционный рейтинг российских регионов. 1997—1998 годы // Эксперт. 1998. №39. С. 18—37.

31. Интернет-биржа инвестиционных проектов [Электронный ресурс] http://www.spbinvest.ru

32. Информационное агентство «Россия. Регионы» [Электронный ресурс] http://scripts.online.ru

33. Исследование административных барьеров на пути инвести-ций в субъектах Российской Федерации. Основные выводы — Нов-городская область: Проект Консультативной службы по иностран-ным инвестициям [Электронный ресурс] http://www.worldbank.org.ru

34. Калининград: враг у ворот [Электронный ресурс] http://www.politcom.ru/print.php?fname/29/05/2002

35. Калининград, который мы теряем // Независимая газета. 2002. 6 авг.

36. Калининградская область: Краткий статистический сборник. Калининград: Облкомстат, 2005.

37. Калининградская область: стратегия сотрудничества. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2004.

38. Калининградская область России и расширение ЕС. Пробле-мы общеевропейской интеграции / Под ред. А.П. Клемешева. Кали-нинград: Изд-во КГУ, 2003.

39. Калининградский социум в европейском контексте/ Под ред. А.П. Клемешева / Калининград: Изд-во КГУ, 2002.

40. Кемпе И. Непосредственное соседство: отношения между расширяющимся Европейским союзом и Россией, Украиной, Бело-руссией и Молдавией [Электронный ресурс] http://www.academy-go.ru/Site/RussiaEC/Publications/Kempel.shtml

41. Клемешев А.П. Российский эксклав в условиях глобализации // Вестник Санкт-Петербургского университета, 2005. Вып. 3. Сер .7: География, геология. 2005. С. 142—145.

42. Клемешев А.П. Российский эксклав: преодоление конфликто-генности. СПб: Изд-во СПбГУ, 2005.

43. Клемешев А.П., Козлов С.Д., Федоров Г.М. Остров сотрудни-чества. Калининград: Изд-во КГУ, 2002.

44. Клемешев А.П., Козлов С.Д., Федоров Г.М. Особая террито-рия России. Калининград: Изд-во КГУ, 2003.

45. Клемешев А.П., Федоров Г.М. От изолированного эксклава – к «коридору развития». Калининград: Изд-во КГУ, 2004.

383

46. Комплексный подход к созданию благоприятных условий для инвесторов: опыт Новгородской области // Консорциум по вопросам прикладных экономических исследований. М., 2002.

47. Концепции развития Калининградской области в условиях российско-европейского взаимодействия на Балтике / Под ред. А.П. Клемешева // Регион сотрудничества. Вып. 8 (33). Калининград: Изд-во КГУ, 2004.

48. Кортунов С. Мегапроект для Большой Европы // Независи-мая газета. 2003. 22 дек.

49. Кортунов С.В. Калининград как ворота в Большую Европу // Россия в глобальной политике. 2004. № 6.

50. Кацы Д.В. Калининградская проблема и интересы России // Россия и Европейский союз в Большой Европе: новые возможности и старые барьеры: Материалы международной конференции, 20—21 сентября 2002 г. / Под ред. В.Е. Морозова. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2003. С. 82—83.

51. Кашин В. Рубль + доллар. М.: Молодая гвардия, 1989. 52. Кузнецов А.В. Мирохозяйственные связи германских компа-

ний. М.: ИМЭМО РАН, 2004. 53. Кузнецов А.В. Российское участие в еврорегионах // Регион

сотрудничества. Вып. 4 (29): Новые пространственные формы разви-тия экономики. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С. 5—19.

54. Кузнецова О. Новгородская и Псковская области: экономиче-ское положение и факторы развития // Вопросы экономики. 1998. № 10. С. 143—154.

55. Кузнецова О.В. Федеральная экономическая политика в от-ношении эксклавного региона // Вопросы экономики. 2001. № 11.

56. Кузнецова О.В. Экономическое развитие регионов: теорети-ческие и практические аспекты государственного регулирования. М.: УРСС, 2002.

57. Кузнецова О.В., Мау В.А. Калининградская область: от «не-потопляемого авианосца» к «непотопляемому сборочному цеху» / Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2002.

58. Литва претендует на Калининград. Самый западный регион РФ в Вильнюсе считают оккупированным // Независимая газета. 2001. 11 дек.

59. Малое предпринимательство в России. 2005: Стат. сб. М.: Росстат, 2005.

384

60. Материалы официального сайта Торгового представительст-ва Российской Федерации в Финляндии [Электронный ресурс] http://www.rusfintrade.ru

61. Материалы официальных сайтов администрации Новгородской и Псковской областей [Электронный ресурс] http://www.niac.natm.ru; http://www.pskov.ru

62. May B.A. Проблемы Калининградской области // Калинин-град: евромост или евротупик? / Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2002. С. 22—27.

63. Международная конференция «Стратегия развития Калинин-градской области: приоритеты реализации и задачи обновления» [Электронный ресурс] http://www.rosbalt.ru/2004/09/17/ 178111.html

64. Министр юстиции Эстонии поддерживает Басаева? // Эсто-ния за неделю [Электронный ресурс] http://www.regnum.ru/27.09.2004

65. Нам ТАСИС не надо, а ФАРЕ «не светит»? // Информацион-ное агентство Росбалт 07/11/2002 [Электронный ресурс] http://www.rosbalt.ru/2002/11/07/72872.html

66. Нартов Н.А. Геополитика: Учебник для вузов / Под ред. В.И. Староверова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Единство, 2002.

67. НАТО на страже демократии и прав нацменьшинств Балтии [Электронный ресурс] http://www.rosbalt.ru/ daily/37459.html

68. Национальные счета России в 1997-2004 годах. М.: Росстат, 2005.

69. Не бойтесь Калининграда [Электронный ресурс] www.inismi.ru

70. Нерсесов Ю. Мечта имперского чухонца // Спецназ России. 2003. № 03 (78).

71. Новая биполярная асимметрия — новое мировое место России [Электронный ресурс] http://www.strana.ru/ print/ 135872/ 21/05/ 02/html

72. Об иностранных инвестициях в экономику России в 2002 го-ду – Госкомстат России [Электронный ресурс] http://www.goskomstat.ru

73. Ольдберг И. Калининград в политике военной безопасности // Будущее Калининграда. От конфликтов к сотрудничеству. Сб. ста-тей. М.: Весь мир, 2003.

74. Официальный представитель МИД РФ Александр Яковенко о приграничном сотрудничестве и роли субъектов Федерации в меж-дународных связях России //Молодежь Эстонии. 2003. 17 янв.

75. Первые шаги в России // Вестник ЛПК [Электронный ресурс] http://www.drevesina.com

385

76. Перспективы внешнеторгового режима Калининградской области. Проект «Поддержка развития Калининградской области» EuropeAid/114287/C/SV/RU // Экономический бюллетень № 1. Кали-нинград, 2004.

77. Петровская Ю., Григорьев Е. Немецкий рейхстаг готов вер-нуть «Кенигсбергскую область» // Независимая газета. 2004. 15—16 окт. С. 1—6.

78. Пискулов Ю. Есть ли шанс для промышленного прогресса? // Экономика и жизнь. 2004. 30 янв.

79. Плешаков К.В. Геополитика в свете глобальных перемен // Международная жизнь. 1994. № 10. С. 32—34.

80. Портер М. Конкуренция. М., 2000. 81. Проект «Еврорегионы» // Официальный сайт Отдела инве-

стиционной политики администрации Псковской области [Электрон-ный ресурс] http://invest.pskov.ru

82. Регион сотрудничества. Вып. 1-47. Калининград, 2001—2005. 83. Регионы России. 2000. Т. 2. М.: Госкомстат России, 2000. 84. Регионы России. Социально-экономические показатели.

2003: Стат. сб. М.: Росстат, 2003. 85. Регионы России. Социально-экономические показатели.

2004: Стат. сб. М.: Росстат, 2004. 86. Рейтинг инвестиционной привлекательности российских ре-

гионов: 2003—2004 годы // Эксперт. 2004. № 45. 87. Рейтинг инвестиционной привлекательности российских ре-

гионов: 2004—2005 годы // Эксперт. 2005. № 44. 88. Россия в цифрах 2005: Стат. сб. М.: Росстат, 2005. 89. Российская Балтика: приграничное сотрудничество / Под ред.

А.П. Клемешева. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. 90. Российский статистический ежегодник. 1999. М.: Госкомстат

России, 1999. 91. Россия и Прибалтика-2 / Совет по внешней и оборонной по-

литике (СВОП). Координаторы рабочей группы: И.Ю. Юргенс, С.А. Караганов. М., 1999.

92. Реут О.Ч. Почему модель еврорегионов неконструктивна? [Электронный ресурс] http://www.edc.spb.ru/conf2001/Reut.html

93. Рябушев А. Путина и Шредера хотят поссорить // Независи-мая газета. 2004. 19 окт.

94. Саводник П. Российский анклав хочет более тесных связей с Европейским Союзом [Электронный ресурс] www.inosmi.ru

386

95. Светогорск — Иматра: «двойной город» [Электронный ре-сурс] http://www.lenobl.ru/gov/municipal/ svetogorsk/double

96. Сергунин А.А. Сотрудничество по Калининграду как фактор укрепления безопасности: Итоговый аналитический отчет по гранту БалтМИОН № КИ 098-2-02. Калининград, 2004.

97. Скотт Дж. Стимулирование кооперации: Могут ли евроре-гионы стать мостами коммуникации? [Электронный ресурс] http://www.indepsocres.spb.ru/scott_r.htm

98. Смородинская Н. Калининградский эксклав: перспектива трансформации в пилотный регион. М.: Ин-т экономики РАН, 2001.

99. Смородинская Н.В., Жуков С.В. Калининградский анклав в Европе: заплыв против течения. Диагностика состояния и возможно-стей экономического развития. М.: Институт Восток-Запад, 2003.

100. Совместные предприятия в практике международных эко-номических отношений. М.: Внешторгиздат, 1990.

101. Социально-экономическое положение России. Январь 2004: Стат. сб. М.: Росстат, 2004.

102. Социально-экономическое положение России. Апрель 2004: Стат. сб. М.: Росстат, 2004.

103. Социально-экономическое положение России. Январь 2005: Стат. сб. М.: Росстат, 2005.

104. Социально-экономическое положение России. Март 2005: Стат. сб. М.: Росстат, 2005.

105. Социально-экономическое положение России. Декабрь 2005: Стат. сб. М.: Росстат, 2006.

106. Страны Балтии и Россия: общества и государства / Отв. ред-сост. Д.Е. Фурман, Э.Г. Задорожнюк. М.: Референдум, 2002. С. 543.

107. Клейнер Г.Б. Стратегия развития предпринимательства в ре-альном секторе экономики. М., 2002.

108. Ясин Е.Г. Структурные изменения в российской промыш-ленности // М., 2004.

109. Тюбурн Д. От «головной боли» к полноценному партнерству // Независимая газета. 2004. 5 апр.

110. Хлопецкий А.П. Регион сотрудничества. М.: Гнозис, 2001. 111. Цымбурский В. Геополитика для «евразийской Атлантиды»

[Электронный ресурс] http://www.archipelag.ru/ text/122.htm 112. Чеклина Т.Н. Прямые иностранные инвестиции и экономиче-

ское развитие Польши // Внешнеэкономический бюллетень. 2003. № 7.

387

113. Чилингаров А. Калининградская область имеет для России огромное геополитическое значение [Электронный ресурс] http://www.rbc.ru/30.09.2002

114. Штайн С. Подъем, падение и новое начало // Будущее Ка-лининграда. От конфликтов к сотрудничеству: Сб. статей. М.: Весь мир, 2003.

115. Экспортный потенциал Ленинградской области // Экономи-ка и инвестиции – официальный сайт Правительства Ленинградской области [Электронный ресурс] http://www.lenobl.ru

116. Эрлессер Ю. Обратно — в Кенигсберг [Электронный ресурс] www.inosmi.ru

117. International Institute of Strategic Studies: The Military Balance 2002—2003. L., 2003.

118. Kivikari U. A Growth Triangle as an Application of the North-ern Dimension Policy in the Baltic Sea Region // Russian-Europe Centre for Economic Policy. Policy Paper. May 2001. [Электронный ресурс] http://www.etela-suomi.fi/english/pdf/kivikari.pdf

119. Kivikari U., Lindstrom M., Lihuto K. The external economics re-lations of the Kaliningrad Region // Turku scool of economics and busi-ness administration, Discussion C2/1998.

120. Small and medium-sized enterprises in countries in transition. N.Y.; Geneva, 2003.

121. Statistical Yearbook 2000. N.Y., 2003. 122. Statistisches Jahrbuch 2005 für das Ausland. Wiesbaden, 2005. 123. UNCTAD Handbook of Statistics. 2005. Geneva, 2005. 124. World Investment Report 2004 / UNCTAD. N.Y.; Geneva, 2004. 125. World Investment Report 2005 / UNCTAD. N.Y.; Geneva, 2005. 126. XXI век: Свободная зона и особый статус: Монография /

А.А. Городилов, А.П. Гомин, С.Г. Каргополов, А.В. Куликов; ред. Е. Чирикова. Калининград: Янтарный сказ, 2001.

127. XXI век: Интеграция Калининградского субъекта Россий-ской Федерации в Европейский союз: Монография / А.А. Городилов, М.С. Дударев, С.Г. Каргаполов и др. Калининград: Янтарный сказ, 2003.

388

Об авторах

Авилова Агнесса Викторовна — канд. экон. наук, доцент, веду-щий научный сотрудник ИМЭМО РАН. Воронов Константин Валентинович — канд. ист. наук, ст. науч. сотр. ИМЭМО РАН. Гареев Тимур Рустамович — канд. экон. наук, помощник ректора РГУ им. И. Канта по стратегическому планированию. Гутник Владимир Петрович — д-р экон. наук, зав. центром евро-пейский исследований ИМЭМО РАН. Драгилева Ирина Ивановна — канд. геогр. наук, ст. преп. кафед-ры социально-культурного сервиса и туризма, зам. декана фа-культета сервиса РГУ им. И. Канта. Зверев Юрий Михайлович — канд. геогр. наук, начальник Управ-ления научно-исследовательских работ РГУ им. И. Канта, замес-титель руководителя научного направления БалтМИОНа. E-mail: [email protected] Корнеевец Валентин Сергеевич — канд. экон. наук, проректор по экономическим вопросам РГУ им. И. Канта, административный директор БалтМИОНа, руководитель проекта «Российская Бал-тика: приграничное сотрудничество и миграции населения». E-mail: [email protected]

389

Кузнецов Алексей Владимирович — канд. ист. наук, ст. науч. со-трудник ИМЭМО РАН. Клемешев Андрей Павлович — д-р политол. наук, ректор РГУ им. И. Канта, академический директор БалтМИОНа. E-mail: [email protected] Федоров Геннадий Михайлович — д-р геогр. наук, профессор, проректор по научной работе РГУ им. И. Канта, руководитель научного направления БалтМИОНа «Россия и Европа: прошлое, настоящее, будущее». E-mail: [email protected]

390

Программа «Межрегиональные исследования в общественных науках» была инициирована Министерством образования Российской Федерации, «ИНО-Цен-тром (Информация. Наука. Образование)» и Институтом имени Кеннана Центра Вудро Вильсона при поддержке Корпорации Карнеги в Нью-Йорке (США), Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. МакАртуров (США) в 2000 г.

Целью Программы является расширение сферы научных исследований в области общественных и гуманитарных наук, повышение качества фундамен-тальных и прикладных исследований, развитие уже существующих научных школ и содействие становлению новых научных коллективов в области об-щественных и гуманитарных наук, обеспечение более тесного взаимодействия российских ученых с их коллегами за рубежом и в странах СНГ.

Центральным элементом Программы являются девять Межрегиональ-ных институтов общественных наук (МИОНов), действующих на базе Во-ронежского, Дальневосточного, Иркутского, Калининградского, Новгород-ского, Ростовского, Саратовского, Томского и Уральского государственных университетов. «ИНО-Центр (Информация. Наука. Образование)» осущест-вляет координацию и комплексную поддержку деятельности Межрегио-нальных институтов общественных наук.

Кроме того, Программа ежегодно проводит общероссийские конкурсы на соискание индивидуальных и коллективных грантов в области общест-венных и гуманитарных наук. Гранты предоставляются российским ученым на научные исследования и поддержку академической мобильности.

Наряду с индивидуальными грантами большое значение придается соз-данию в рамках Программы дополнительных возможностей для профессио-нального развития грантополучателей: проводятся российские и меж-дународные конференции, семинары, круглые столы; организуются между-народные научно-исследовательские проекты и стажировки; большое вни-мание уделяется изданию и распространению результатов научно-исследо-вательских работ грантополучателей; создаются условия для участия гран-тополучателей в проектах других доноров и партнерских организаций.

Адрес: 107078, Москва, Почтамт, а/я 231. Электронная почта: [email protected] Адрес в Интернете: www.ino-center.ru, www.iriss.ru

391

Министерство образования и науки Российской Федерации является федеральным органом исполнительной власти, проводящим государствен-ную политику в сфере образования, научной, научно-технической и иннова-ционной деятельности, развития федеральных центров науки и высоких технологий, государственных научных центров и наукоградов, интеллекту-альной собственности, а также в сфере молодежной политики, воспитания, опеки, попечительства, социальной поддержки и социальной защиты обу-чающихся и воспитанников образовательных учреждений.

Министерство образования и науки Российской Федерации осуществ-ляет координацию и контроль деятельности находящихся в его ведении Фе-деральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товар-ным знакам, Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки, Федерального агентства по науке и инновациям и Федерального агентства по образованию.

Министерство образования и науки Российской Федерации осуществ-ляет свою деятельность во взаимодействии с другими федеральными орга-нами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, общественны-ми объединениями и иными организациями.

АНО «ИНО-Центр (Информация. Наука. Образование)» – российская

благотворительная организация, созданная с целью содействия развитию общественных и гуманитарных наук в России; развития творческой активно-сти и научного потенциала российского общества.

Основными видами деятельности являются: поддержка и организация научных исследований в области политологии, социологии, отечественной истории, экономики, права; разработка и организация научно-образователь-ных программ, нацеленных на возрождение лучших традиций российской науки и образования, основанных на прогрессивных общечеловеческих цен-ностях; содействие внедрению современных технологий в исследователь-скую работу и высшее образование в сфере гуманитарных и общественных наук; содействие институциональному развитию научных и образователь-ных институтов в России; поддержка развития межрегионального и между-народного научного сотрудничества.

Институт имени Кеннана был основан по инициативе Джорджа

Ф. Кеннана, Джеймса Биллингтона и Фредерика Старра как подразделение Международного научного центра имени Вудро Вильсона, являющегося официальным памятником 28-му президенту США. Кеннан, Биллингтон и Старр относятся к числу ведущих американских исследователей российской жизни и научной мысли. Созданному институту они решили присвоить имя Джорджа Кеннана Старшего, известного американского журналиста и пу-

392

тешественника XIX века, который своими исследованиями и книгами о Рос-сии сыграл важную роль в улучшении понимания американцами этой стра-ны. Следуя традициям, институт способствует углублению и обогащению американского представления о России и других странах бывшего СССР. Как и другие программы Центра Вудро Вильсона, институт ценит свою не-зависимость от политики и стремится распространять знания, не отдавая предпочтения какой-либо политической позиции и взглядам.

Корпорация Карнеги в Нью-Йорке (США) основана Эндрю Карнеги в

1911 г. в целях поддержки «развития и распространения знаний и понимания». Деятельность Корпорации Карнеги как благотворительного фонда строится в соответствии со взглядами Эндрю Карнеги на филантропию, которая, по его словам, должна «творить реальное и прочное добро в этом мире».

Приоритетными направлениями деятельности Корпорации Карнеги яв-ляются образование, обеспечение международной безопасности и разоруже-ния, международное развитие, укрепление демократии.

Программы и направления, составляющие ныне содержание работы Кор-порации, формировались постепенно, адаптируясь к меняющимся обстоятель-ствам. Принятые на сегодня программы согласуются как с исторической мис-сией, так и с наследием Корпорации Карнеги, обеспечивая преемственность в ее работе.

В XXI столетии Корпорация Карнеги ставит перед собой сложную за-дачу продолжения содействия развитию мирового сообщества.

Фонд Джона Д. и Кэтрин Т. МакАртуров (США) – частная благотво-

рительная организация, основанная в 1978 г. Штаб-квартира Фонда нахо-дится в г. Чикаго (США). С осени 1992 г. Фонд имеет представительство в Москве и осуществляет программу финансовой поддержки проектов в Рос-сии и других независимых государствах, возникших на территории бывшего СССР.

Фонд оказывает содействие группам и частным лицам, стремящимся до-биться устойчивых улучшений в условиях жизни людей. Фонд стремится спо-собствовать развитию здоровых личностей и эффективных сообществ; под-держанию мира между государствами и народами и внутри них самих; осуще-ствлению ответственного выбора в области репродукции человека, а также сохранению глобальной экосистемы, способной к поддержанию здоровых че-ловеческих обществ. Фонд реализует эти задачи путем поддержки исследова-ний, разработок в сфере формирования политики, деятельности по рас-пространению их результатов, просвещения и профессиональной подготовки, практической деятельности.

Балтийский регион как полюс экономической интеграции...

Documents