�

�

Команда фэнзина «Притяжение» и семинара «Вареники»:

Жюри. Писатели-фантасты:Леонид Кудрявцев (Москва). Михаил Бабкин (Ростов).Жюри. Редакционная группа:Николай Романецкий (Питер).

Редактор журнала «Полдень XXI» и альманаха «Полдень».

Андрей Бочаров (Москва). Зав. отделом журнала «ФанCity».

Жюри. Исследователи творчес-кого наследия АБС:

Михаил Якубовский (Ростов). Председатель клуба «Притяже-ние». Член группы «Людены».

Главный редактор фэнзина: Сергей Битюцкий (Ростов). Ор-ганизатор семинара «Вареники». Член группы «Людены».

Литературные консультанты:Ольга Любимова (Валдай),Алексей Донской (Чебоксары).Разработчик движка: Игорь Прососов (Москва).Иллюстраторы: Мила Квасова (Ростов),Олег Бобровский (Красноярск),Aichelle Weiss (Москва),Вадим Исачкин (Ростов).

Наши награды: Еврокон �0�5, главный приз «Дух преданности» в номинации «фэнзин».

�

Бурда от редактора

Сергей Битюцкий

У гостей «Донкона» по доброй и уже давней традиции взял интервью в формате персональной чайной церемонии наш очень давний хороший друг - корреспон-дент газеты «Вечерний Ростов» Сергей Простаков.

Сергей, несомненно, самый продвинутый знаток ки-тайской культуры чая и мастер чайных церемоний в Ростове.

Я записал всю беседу и залил три файла в облако. Ин-тервью с Лазарчуком, интервью со Столяровым и наше общение после интервью.

Адрес папки в облаке: https://cloud.mail.ru/public/Cdbh/5sqi9ePSZТексты интервью мы постараемся найти

и опубликовать в январском номере.Пока могу предложить полюбоваться на

скан газетной полосы со статьёй.

�

Литературный любительский журнал (фэнзин) Ростов-ского клуба любителей фантастики «Притяжение»

№ �� (70) декабрь �0�9 г.Редактор: Сергей Битюцкий 96��77777�@mail.ru skype: silencekeeperЛитконсультанты: Ольга Любимова, Алексей ДонскойИллюстраторы: Aichelle Weiss, Мила Квасова, Вадим

Исачкин, Олег БобровскийIT-архитектор: Игорь ПрососовВеб-поддержка: Сергей Русаковсайт фэнзина: http://club-attraction.ruгруппа фб: https://www.facebook.com/groups/clubattractionгруппа вк (резервная): http://vk.com/clubattraction(поиск по запросу «клуб фантастики Притяжение»)

Распространяется свободно. Упоминание при пере-печатке – знак уважения.

Принимая участие в онлайн конкурсах семинара «Варе-ники», авторы этим выражают согласие предоставить неисключительные права на безгонорарную публикацию присланных текстов в фэнзине «Притяжение». Исключи-тельные права остаются собственностью авторов.

Редакционная политика.В фэнзине публикуются рассказы участников онлайн-

семинара «Вареники» и материалы наших друзей-пи-сателей из редакционного клуба.

Модуль конкурса-тренинга «Астра Блиц» составляет-ся организаторами тренинга и редакцией фэнзина.

Благодарим наших друзей из редакционного клуба фэнзина за материалы для номера:

Владимир Борисов, Александр Бачило, Игорь Ткаченко, Алексей Евтушенко, Вячеслав Рыбаков.

Семинар благодарит за поддержку друга клуба Александра!

5

В номере – рассказы октябрьского конкурсного заезда семинара «Вареники». Темы:

* «В шуме моря, в белой пене» от Леонида Кудрявцева;* «Мираж» от Стёпы Битюцкого.

Поздравляем победителей! Ослепительное двойное золото - прекрасный пока-

затель единства мнения авторов и жюри!М. Тихомиров «Простое человеческое счастье» 1а~1жПрекрасный двойной топ:М. Малышев «А может, это просто мираж» 2а~3жТоп авторов:1. Максим Тихомиров 2. Михаил Малышев 3. Алексей Донской Топ жюри:1. Максим Тихомиров 2. Вартан Бабиян 3. Михаил Малышев

�-я полоса: Андрей Столяров на «Донконе-�9». Фото и «дополненная реальность» Сергея Битюцкого, исполь-зован рисунок Милы Квасовой;

стр. �0: иллюстрация Вадима Исачкина;стр. ��: иллюстрация Aichelle Weiss;стр. ��: иллюстрация Олега Бобровского;

стр. �5-�7 и задняя обложка: «Донкон-�9», фото С. Битюцкого.

Теперь фэнзин можно читать и в формате fb�.На CoolLib создана страничка фэнзина (поиск «фэн-

зин притяжение»). Там доступны (пока некоторые) но-мера. Возможно, скоро они будут и на нашем сайте.

6

Содержание:Вареники октябрьскиеМаксим Тихомиров Простое человеческое счастьеМихаил Малышев А может, это просто миражВартан Бабиян Каша с запахом болиАлексей Донской Когда мироздание дрогнулоВладимир Рогач Не в первый разЕлена Шмидт Раненая птицаДмитрий Витер Лунная дорожкаАлександр Голиков Новые вещи старого мираВиталий Придатко Маленькая победаСергей Битюцкий НедосягаемоеВладимир Марышев На берегуАлександр Лычёв ИнициацияОлег Бобровский И океан будет нашЭрик Плутов Анчар

Модуль Астра-БлицАлексей Донской Непрерывность континуаль

ностиЗлата Линник Поганкин, будь человеком!

Редакционный клубАлександр Бачило +Игорь Ткаченко Неоконченная пьеАлексей Евтушенко Замочная скваВячеслав Рыбаков Замочная сакэ-ва Андрей Столяров Замочная скваВладимир Борисов Фанткалендарь от БВИ

7

�8

��55576570

7

Максим Тихомиров 1а~1жПростое человеческое счастье

Такого отдыха у них еще не было.Белоснежная яхта рассекала кераплексовым корпу-

сом синеву моря. Высотный парус без труда разгонял легкое суденышко до полусотни узлов. Подводные крылья делали свое дело – яхта парила над взряблен-ной ветром чашей океана, едва касаясь волн.

День выдался замечательный. Небесная лазурь и бирюза моря, белоснежные башни кучевых облаков, золотой песок пляжей далеких островов. Волны пе-ребрасывали с гребня на гребень ослепительный шар солнца. Все, как хотела Лика.

Дочь играла с летучими рыбками, которые выскаки-вали из воды. Свет солнца преломлялся в прозрачных крыльях, дробился в искристом ореоле брызг. Воздух был полон маленьких радуг. Когда рыбки неосторожно падали на палубу, Лика с радостным криком отправ-ляла их обратно за борт.

– Какая красота, – сказала Марта. Загорелое тело жены расслабленно вытянулось в шезлонге. В бокале искрилось вино. Марта улыбалась легко и бездумно, и Гай любовался ею, чувствуя сладкий приток крови к чреслам. Сейчас, когда все хорошо, самое время заво-дить второго. Или вторую – как получится.

– Папа, папа, скорее сюда! – закричала Лика. – Смот-ри, там…. Ой!

Марта приподнялась на локте. Гай, не выпуская рум-пель, поднялся с банки, вглядываясь в мельтешение бликов на волнах.

Летучие рыбки брызнули врассыпную, увертываясь от чаек, с хищным криком посыпавшихся вдруг с неба. Прямо по курсу, расколов бутылочно-зеленый склон волны, навстречу яхте выскочило чудовище.

Разверстый провал острозубой пасти, зловещий изгиб плавников, тусклый блеск прочной шкуры, вы-сокие кили хвостового оперения…. Еще два чудовища

8

пробили поверхность и устремились на перехват, беря яхту в клещи.

Лика взвизгнула.– Папа!..– Не бойся! – хотел было крикнуть ей Гай, но тело

уже работало на рефлексах.Мембраны нанофильтров в мгновение ока погло-

тили растворенный в крови мнемоэйфорик, а мик-ропомпы под завязку нашпиговали тело боевыми эн-дорфинами. Галлюцинация – море, небо, яхта, облака – истончилась, вспухла пузырями, словно сгорающий целлулоид кинопленки. И лопнула, выбросив Гая в реальный мир.

Карт мчался по дну пересохшего моря под лучами огромного красного солнца. Вокруг громоздились горы, бывшие когда-то островами. Остовы кораблей ржавыми скелетами поднимались над покрытой вы-сохшим илом равниной. Навстречу, подсвеченные в боевом визоре алым, неслись, отстреливая боевых дронов, пиратские биомехи.

Гай сосредоточился на перехвате и уничтожении подлетающих целей, одновременно выполняя маневр уклонения. Голова была кристально ясной от могучего амфетаминового прихода.

– Сейчас…. Еще немного, родная, и опять поплывем под солнышком, – бормотал Гай, выпуская рой про-тиворакет. – Вот только сожжем этих тварей, и ага…. Потерпи немножко, ладно?

В цинке из-под патронов, на крышке которого по трафарету было выведено «Л» и «М», дробно грохот-нуло в ответ – словно перекатились сухие от времени кости:

– Хорошо, папочка.Гай улыбнулся и сжег пиратов.Одного за другим.

9

Михаил Малышев 2а~3жА может, это просто мираж

Время от времени золотистый диск солнца закры-вали белые облака. У обрыва на вершине одной из скалистых гор, окружающих неровной грядой живо-писную бухту, на скамейке сидели старик и девочка в сарафане. Старик, одетый в белый льняной костюм, су-зив глаза, смотрел на море. Выправка и жёсткий взгляд выдавали в нём офицера в отставке. Впрочем, это было понятно и по его командирским часам с эмблемой ВВС России. Девочка, болтая ногами, поглядывала на посё-лок, повторяющий очертания бухты. Далеко внизу, крохотные как муравьи, прогуливались отдыхающие. От пирса отчаливал одинокий кораблик.

– Дед, а ты, правда, волшебник? – спросила девочка.– Правда.– И ты всё можешь?– Для тебя, Полиночка, всё.– И конфету наколдовать?– Конечно, – улыбнулся старик. Сунул руку во внут-

ренний карман пиджака, достал чупа-чупс. – Ух, ты! – восхитилась девочка. – А зеркальце как

у мамы? Я давно такое хочу.– Без проблем, – старик хлопнул в ладоши и тут же

протянул девочке пудреницу с зеркальцем внутри. По серебристой полированной крышечке пробежали солнечные блики.

– Ого! – восхитилась девочка, открывая пудреницу. – Ты молодец, дед! Но это легко. А я хочу что-нибудь интересненькое…

– Например?– Например, мираж. Хочу увидеть мираж!– Полиночка, это сложно. Быть может, лучше…– Нет! Покажи мираж!– Хорошо, я попробую.Старик сосредоточился, выставил перед собой

узловатые руки, как будто силился сжать ладонями

�0

��

невидимый шар. Странные, гортанно-тревожные слова незнакомого языка побежали с его губ. Очень скоро со стороны моря послышался шум. Через какое-то время шум усилился, обернулся рёвом реактивных двигателей, и над морем напротив скамейки, где сидели старик и девочка, почти вертикально завис боевой истребитель. Казалось, пройдёт секунда-дру-гая, и тогда истребитель рванётся в небо, но он лишь «танцевал», оставаясь на месте, словно привязанный к скамейке невидимыми канатами.

– Это мираж? – усомнилась девочка.– Самый настоящий! Французский!– Ну, ты даёшь, дед! Отпусти его, и пойдём в парк

на качели. Мне скучно…Истребитель, освободившись от невидимых пут, с

рёвом ушёл в высоту и пропал в облаках.* * *Жан-Пьер Вилар, пилот истребителя Dassault Mirage

III, покачал крыльями МиГам, взявшим его в клещи. Это означало, что он согласен идти на посадку.

Он так и не понял, каким образом, взлетев с авиа-носца Charles de Gaulle в Средиземном море, очутился над Крымом и нарушил воздушное пространство русских.

Однако сейчас его занимало совсем другое. Сердце его переполняла гордость за блестяще исполненный «hovering» – почти вертикальное зависание истре-бителя в воздухе. Раньше он видел такое только на авиасалоне в Ле Бурже. И только в исполнении рус-ских. «А всё-таки ты отличный пилот, Жан-Пьер!»: – думал он, снижаясь перед посадочной полосой военного аэродрома.

��

Вартан Бабиян 2жКаша с запахом боли

– Я настраиваю вас на добро. Любите своих близких и не забывайте их, даже когда они от вас далеко…

От монотонного голоса мага у людей в зале начи-нали крутиться головы, размывались, как в фильмах ужасов.

Родители надеялись, что телепередача поможет пере-жить трудные времена. Лёше Корсаковский не нравился, он был чёрным колдуном, недобрым и коварным. Но огорчать родителей не хотелось...

…Лёша жарил пирожки с мясом, такие же, как делала бабушка. Этот запах дома и надёжности успокаивал его. Надо только очень постараться – и всё станет по-прежнему…

Открылось большое зеркало, и в квартиру зашла незнакомка. Без спроса. Лёше это не понравилась. Но всё-таки лучше, чем совсем никого.

– Принесла поесть.– Я пирожки жарю, – сказал Лёша. – А твоя каша

пахнет болью...– Пирожки никуда не денутся. Ты всё равно ночью

не спишь.– После того, как меня заколдовали, всё идёт не так,

– сокрушенно сказал Лёша. – Как тебя звать?– Лена.– А лет сколько?– Сорок.– Какая же ты Лена? Ты старше моей мамы…… Глаза мага были чёрные и беспощадные. Лицо за-

полнило весь экран. У Лёши закружилась голова.Ночью он пошел к маме.– Мне страшно, – сказал он. – Маг говорил, ваших

близких не будет с вами – и смотрел на меня. Теперь у меня внутри холод. Я как заколдованный Кай…

– Не выдумывай, – мама поцеловала его в щёку. – Кай – сказка. Ложись спать. Мы все здесь, рядом с тобой.

��

Утром, уходя, Лёша тревожно оглядывался. Улица на глазах менялась, стремительно старела. А на месте школы оказался странный дворец. Как в компьютерной игре. Внутри такого можно было годами бродить и не найти выхода.

Когда-то Лёша читал рассказ, как Олле остался один на свете. Потому что всех обидел. Но там мальчик потом проснулся. А здесь, у Лёши, всё было правдой, проснуться не получалось…

Родители и бабушка жили теперь в маленьких зер-калах на стене. По-французски зеркало – это миррор. Почти как иллюзия. Мираж в пустыне. У путника от жажды мутится разум, и он видит прохладные оазисы вдали.

Лена ушла, захлопнув за собой своё зеркало. А через другое зеркало зашла мама.

– Мама, это я виноват во всём, – сказал Лёша. Сказал одними губами. – Наверное, я плохо вёл себя…

Мама грустно улыбнулась:– Нет, мой хороший. Так получилось, никто в этом

не виноват…– Эвелина Сергеевна, вы бы не могли принести дяде

жареных пирожков с мясом. Он всё время о них вспоми-нает, – Лена смущённо смотрела на свою пожилую собе-седницу. – Не подумайте, у нас кормят хорошо. Просто это как-то связано у него с воспоминаниями детства.

– Проклятый Корсаковский! – воскликнула жен-щина невольно. – Неужели с этим никак невозможно справиться?

– Средство от этого пока не придумано, – Лена развела руками. – Хорошо уже то, что тяжёлые тревожные пе-реживания для этого синдрома нехарактерны. Хорошая память на детство, отрывочная – на взрослость. И, к со-жалению, полная фиксационная амнезия в старости…

– Он принимает меня за свою маму…– Возможно, это тоже подарок судьбы, – вздохнула

Лена. – Не помнить свою жизнь и на пороге смерти чувствовать себя ребенком…

��

Алексей Донской 3а Когда мироздание дрогнуло

Теплоход был необъятен – дряхл и великолепен одновременно. Всепроникающий гул моторов свиде-тельствовал о движении. Бесконечные коридоры с по-золоченными ручками дверей, коврами и изысканными коваными лестницами вели куда угодно, только не на открытую палубу. Можно гулять месяцами, ни разу не увидев океана. Забыв цель нашего путешествия, я бродил в одиночестве, потому что мама сидела в каюте и выходила лишь к обеду.

В один из дней гул двигателей стих. И последовал сла-бый толчок, смягчённый инерцией левиафана – наверня-ка то было касание причала. Я открыл витражную дверь около лестницы, мимо которой проходил тысячу раз, не замечая, и оказался на верхней палубе. Воздух ударил в лицо горячим кулаком, и солнце прижгло огненной пе-чатью — песчаный берег пустыней уходил в горизонт, а я попытался сообразить, кому здесь понадобился причал. Не заметив решительно ничего интересного, я поспешил вернуться в кондиционированную глубину коридора. Спуск по лестнице – на главную палубу, к выходу.

Хмурый матрос как раз убирал трап. Вид его ясно говорил о том, что меня не ждали.

– Что за место? – всё-таки рискнул спросить я.– Не твоя станция, – был ответ. – Радуйся.– А следующая когда?Матрос посмотрел на меня тяжёлым взглядом, обре-

менённым вселенской тоской, и не ответил. Вылитый Харон.

И я вернулся к размеренной бессмысленности круиза, и несколько дней подряд не мог найти дверь на палубу, чтобы снова оглядеть окрестности.

А потом реальность поддалась, и я вышел к виду на бла-гоухающий город-сад, с высокими домами, колоннадами, балюстрадами и ротондами, пальмами, персиками и ви-ноградом. И я сломя голову побежал на главную палубу.

�5

– Сколько продлится стоянка?– Не имеет значения, – ответил матрос. – Ты не ста-

нешь выходить.– Почему? Это запрещено?Вселенская тоска во взгляде сменилась усталой

брезгливостью.– Нет. Но воронка пространства не пустит тебя обратно.– А как же мама? – ужаснулся я.– Останется здесь.– Так я сбегаю за ней, и мы выйдем вместе.– Пожалуйста. Но тогда домой уже не вернётесь.Я замялся. Надо хотя бы узнать, что за земля такая.

Может, наш дом здесь?Матрос вздохнул и пробурчал что-то о пространс-

твенно-временном континууме, модулированном моими желаниями.

– Этот город реален? – спросил я, отчаявшись понять.– Для тебя – да.– А там? – показал я за спину, подразумевая маму,

дом и всё такое.– Уже нет, – ответил вопрос.– Почему «уже»? – оторопел я, ожидая услышать худшее.– Потому что рейс не ваш.– Разве вы контролёр? – расхрабрился я, почуяв, что

терять нечего.Матрос пожал плечами и молча удалился, и спина

его выражала не то сочувствие, не то презрение. Путь был открыт. И если мой Харон прав, то у меня появился выбор – вперёд, в неизвестность, или назад – к вечному скитанию между мирами.

Я перегнулся через борт, чтобы дотронуться до перил дебаркадера – точь-в-точь пристань из моего детства! Ничего не случилось. Шершавое тёплое дерево с мно-гослойной краской. Крики чаек сверху. Почти ласковый плеск волн. Может, всё-таки стоит попробовать?

В задумчивости я вернулся на свою палубу и пошёл по длинному купейному коридору в поисках своей двери. Вагон дёрнулся, и за окном плавно поплыли берёзы.

�6

Владимир Рогач Не первый раз

Нисколько не таясь, эти приземлились на цент-ральной площади. Прямо у «двух Ильичей», напротив горсовета.

Это было неожиданно, но никто особо не удивился и значения не придал. Может, ролевики балуются. Или кино снимают. Учения, в конце концов. Да даже ежели и война – нас не трогают, и ладно, пусть себе захватывают почту-телеграф-вокзал. Мы, всё одно, никуда не ездим. Молодёжь не разъезжается, всем есть чем заняться, всё рядом.

– Кино снимаете? – спросил чужаков Петрович. – Дело нужное!

И пошёл себе.Прочие даже не остановились.А эти засуетились, забегали. И ладно бы в музей

краеведческий – в магазин продуктовый в первую голову ломанулись.

– Натуру ищут подходящую, – с видом знатока ком-ментировал Петрович.

С прилавков смели всё подчистую – как с голодного края. Но не сразу. Поперву приглядывались, приню-хивались подозрительно, даже пальцами тыкали, пока Клавка на них не шикнула. Петрович предположил, что в столице у них такого поди и нет. И, похоже, оказался прав, так как эти начали, вроде как с изумлением, деньги совать. Много.

– Вы их там печатаете, что ли? – поинтересовался Петрович.

Клавка с Танюхой от подобной гипотезы струхнули, стали купюры проверять – и на свет, и на зуб. И чтоб номера – разные.

Но вроде всё как положено. А то вдруг – реквизит? С киношников станется, а девкам вечером кассу сда-вать.

Но обошлось в этот раз. Петровича Клавка похвалила

�7

за бдительность, но за излишнюю подозрительность побранила. Что ж, киношники – не люди что ли?

После эти загрузились к себе в блюдце – и тю-тю. Как и не было. Растаяли, как осенний мираж. Про мираж Петрович загнул, на правах знатока. Хотя почему осен-ний? Июль месяц на дворе!

– А чего они как пришибленные вечно? – оправды-вался Петрович. – Глаза на лоб по пять копеек. Сперва удивятся, потом всё скупят – и адьё!.. Богема!

***– Капитан, зуб даю! Там пустыня! Нет там никаких

планет! А уж тем более – пригодных для обитания!– Мы на неё высадились.– И что?!Капитан молча протянул молодому навигатора банку

сгущёнки.Всё по ГОСТу. Белая, жидкая, сладкая. Вкусно – паль-

чики оближешь! – Но ведь после взлёта, капитан! Гляньте на приборы!

Нет там ничего! И не было! И не могло…Капитан молча намазал сгущёнку на разрезанный

вдоль батон свежего хлеба и стал сосредоточенно есть, запивая ароматными чаем.

– Петрович этот… Забавный тип, – сказал он на-конец.

– Не знаю, – буркнул навигатор. – Я как-то внимания не обратил…

– Ага! Всё на Танюху пялился, слюнки пускал!– Да я это…– Не бери в голову! Хотя, на мой взгляд, Клавдия

Михайловна поинтересней будет дама.Помолчали.– Капитан! – вдруг встрепенулся навигатор. – А

деньги-то ихние! Откуда?– Да печатаем мы их. Всё как положено: цвет, фактура,

водяные знаки. И непременно чтоб номера разные! Я ж мимо этого миража не первый раз пролетаю.

�8

Елена Шмидт Раненая птица

Он открыл глаза и ничего не понял.Явь или сон?Его окружало пространство плавных форм и ярких

цветов, которые перетекали друг в друга, видоизменя-лись и выстраивались в причудливые фигуры. Сознание с трудом пыталось находить ассоциации, а те, которые всё-таки были на что-то похожи, вызывали бурю него-дования.

Или восторга?Странная вещь это сознание. Сегодня ты представ-

ляешь собой одно, а завтра… Завтра ты вообще собой можешь ничего не представлять. Просто пустое место. Муравей трудится не покладая рук (или что у него там есть?), перетаскивая вес больше себя самого в несколь-ко раз. Он был как тот пресловутый муравей: взвалил на себя непомерную ношу, но надорвался. Не дошёл до конца, не выдюжил, не смог. Уставший мозг просто отключился, ушёл от реальности. Да и была ли она насто-ящей, эта реальность? Огромная компьютерная игра. И он в ней – маленький трудолюбивый муравей, песчинка мироздания, затерявшаяся на просторах вселенной.

Мираж.Всё это – один сплошной мираж.Кто он? Ходит он по земле или ползает… Или плавает

в океане… Как-то передвигается, значит, у него есть конечности, тело. Должны быть. Но он не ощущает ни того, ни другого. Единственное, что он понимает – своё существование. Он есть, он мыслит, он ощущает вне-шнюю среду. У него в голове заложены знания многих поколений. Вот оно.

Голова.Ну вот и выяснилось, что у него есть голова. И голова

эта не совсем в порядке. Раньше это называлось апоп-лексическим ударом, хотя понятие раньше или сейчас у него отсутствует. Представление о времени вылетело из

�9

его головы напрочь. Есть только острое нарушение моз-гового кровообращения где-то там, внутри, и странное ощущение. Дикая жажда несбыточного.

Желание.У него есть страстное желание ощутить себя свобод-

ным. Эта мысль наполняет разум и не даёт забыться.А ещё он слышит голоса и не всегда может понять, к

нему они обращаются или говорят между собой о ком-то постороннем.

***По широкому коридору идёт группа интренов. Отра-

жая радостный настрой молодых людей стены перели-ваются всеми цветами радуги.

– Ну что, чья сегодня очередь? – Рыжеволосый парень останавливается возле двери в палату.

– Птицы, рыбы, звери в души людям смотрят… – задумчиво произносит девушка со знаком на кармане короткого белого халатика. Треугольник острием вверх с черточкой в центре.

– Сегодня день воздуха. Это стихия пространства и умственной активности, а наш подопечный крайне впе-чатлительная натура и склонен к переменам, – замечает староста. – Будем осторожны в своих определениях.

– Надо подумать. Воздух – это одна из самых силь-ных стихий, – девушка открывает дверь и замирает на пороге.

На больничной койке лежит накрытое белой про-стынёй тело молодого мужчины. В открытое окно доносится шум прибоя. Ровная линия горизонта делит пространство на две части. Бездонная голубизна и глу-бокий нефрит. Небо и море. Вода и воздух.

– Сильная личность. Он имеет право выбирать сам.Широко расправив крылья, к горизонту летит большая

белая птица.

�0

Дмитрий Витер Лунная дорожка

– Я из 513-го! У вас лужа в коридоре!– Простите? – портье уставился на постояльца, выра-

жая одновременно участливость и недоверие. – Где?– Там, на пятом этаже! – постоялец тяжело дышал,

будто бежал по лестнице. – Я уже звонил!– Простите, я только что заступил на смену… – портье

изучал лицо гостя. Глаза красные, небрит и, судя по запа-ху, давно не менял одежду. Но спиртным не пахло.

Пьяный или нет, вот только сантехника в отеле и прав-да гнилая. Как и кондиционеры, половина из которых вырубилась, стоило включить на полную мощность.

– Показывайте.Они прошли через душный холл к лифту. Кабина ехала

медленно, будто поднималась с морского дна, чтобы пассажиры не подхватили кессонную болезнь.

Они вышли на пятом этаже в начале коридора. Запах горячей пыли и низкого сезона. Никого. И никакой протечки.

– Где же лужа?Постоялец заморгал, прошел пару шагов, присел и

потрогал вытертый ворс ковра:– Я же видел…– Может, горничная что-то разлила, и…– Вы не понимаете!!! – заорал он. – Я видел!!!Портье прикоснулся к горячей кнопке лифта, и испы-

тал странное чувство. Он уже встречал такое. На шоссе под полуденным солнцем. Там, впереди, на раскаленном асфальте появлялись лужи воды – но стоило приблизить-ся, как они исчезали. Портье моргнул и потряс головой. Коридор – не шоссе. А гостю не помешало бы выспаться и сменить одежду.

– Я могу вам еще чем-нибудь помочь? – сухо спросил он.

Постоялец не ответил и, сгорбившись, пошел по коридору.

��

*Телефон зазвонил посреди ночи.Портье вскинулся над столом; он еще толком не

проснулся, когда трубка захрипела, словно забившаяся душевая насадка:

– Приходите… Вы увидите…Трубка замолчала, но портье успел посмотреть на

��

интеркоме, из какого номера звонили. Из 513-го.*Портье вышел из лифта и увидел лунную дорожку.

В конце коридора распахнули окно, и огромная луна плавала в нем, как светящаяся рыбина. Свет отражался в огромной луже.

– Ч-черт!Портье побежал, поднимая брызги. Вода намочила

форменные туфли, поднялась по щиколотки. Чем дальше

��

он бежал, тем выше поднимался уровень – будто спус-кался в море по пологому склону.

У двери 513-го он окунулся с головой и захлебнулся. Вода была соленой.

Его охватила паника. Казалось, коридор наполнился под самый потолок. Портье нащупал в кармане универ-сальный ключ, схватился за ручку двери, и приложил ключ к замку.

Дверь распахнулась, и его внесло в номер.Фыркая и откашливаясь, он встал на четвереньки. По

полу лился поток, но в коридоре было сухо. Вода текла из-под двери в ванную.

Портье вошел туда и увидел знакомого постояльца. Тот лежал в переполненной ванной, одетый, с широко рас-крытыми глазами и ртом. Как большая мертвая рыба.

*Полицейские сказали, что труп пролежал в воде не

менее двенадцати часов. Записку не нашли. Тело увезли, горничные вымакали с пола воду, номер опечатали. Когда звук сирен затих, портье немного постоял у двери 513-го и спустился в холл.

Выходя из лифта, ему показалось, что возле стойки на-текла лужа. Но стоило подойти ближе, как она исчезла.

Александр Голиков Новые вещи старого мира

Перед поворотом Миша снизил скорость и дальше педаль газа не трогал, вытянул шею, во все глаза осмат-ривая окрестности. Слева дубовая роща и небольшой пруд, справа поле с подсолнухами. Дорога ровная, встречных нет.

– Где-то здесь вроде… Или дальше? – Миша был не уве-рен, поехал ещё медленнее. Вчера оказался тут вечером, почти в сумерках, ориентиров кот наплакал, разве что эта роща. И крутой поворот. Вот и все ориентиры. Сегодня

��

тоже почти вечер, но ранний, видно нормально.– А если оно от освещения зависит? – пробормотал

Миша, продолжая вертеть головой. – И сейчас рано, вдруг не покажется?

Но почему-то была уверенность, что покажется. Не может быть, чтобы такое зрелище было в единственном экземпляре. Правда, непонятно, с какой стати оно вдруг нарисовалось не где-нибудь в жаркой пустыне, а здесь, среди подсолнухов. Но Мишу в последнюю очередь ин-тересовало – почему. Он любил всё необычное, а откуда оно там бралось – да какая разница?

Он решил всё-таки затормозить и съехать на обочину. Не был до конца уверен, в каком именно месте вчера лицезрел зрелище. Остановился, стал ждать. Не забыл и про телефон, чтобы заснять всё, крепко зажал в руке. Ну и где? Терпение, посоветовал внутренний голос, терпение.

Оно появилось, когда почти стемнело. Вокруг вдруг возникло радужное свечение, из-под земли вырвались фонтаны холодного света, и прямо на Мишу с вытара-щенными глазами выплыло нечто, схожее с гигантской многогранной шишкой. Проплыло сквозь него, затрепе-тало гранями и… исчезло, растворилось в вечерней ти-шине и сумраке. Миша выдохнул и вылез из машины.

На небе зажглись первые звёзды. Но не следа «шишки». Словно мираж неведомого мира возник из ниоткуда и так же исчез чёрт те куда. Второй вечер подряд. Вчера, правда, была не «шишка», а мерцающий овал.

Он простоял возле машины больше часа, оглядывая окрестности. Но ничего более не происходило. Редкие машины проносились мимо, звёзды становились ярче и гуще. Ладно, пора домой. Завтра тогда опять приедет. Место вроде запомнил. Время тоже.

Садясь за руль, не удержался и включил запись.Неведомая шишка возникла сразу, переливаясь всеми

цветами радуги. Надвинулась, заполняя экран, ослепила так, что Миша невольно зажмурился. В ушах словно прибой морской заиграл, обдало холодом, сердце ухнуло

�5

в пятки. Показалось, что даже машина задрожала, вибра-ция резанула по телу, и Миша опять вытаращился.

И увидел, как на месте подсолнухов вдруг возникли треугольные деревья с сиреневыми стволами, шоссе превратилось в уходящую куда-то вдаль ровную ленту, а вместо звёзд засияло в вышине зелёное солнце. Сердце у Миши опять ухнуло в пятки. И ухнуло в третий раз, когда увидел, как у возникшего из ниоткуда каплевид-ного аппарата ушла вверх часть плоскости и показалась длинная нога.

Трехпалая, с оттопыренным когтем.И тогда Миша закричал.И вселенная ответила ему радужным эхом.

Виталий Придатко Маленькая победа

С борта прекрасно просматривались места разрывов, дымящиеся сажей по сию пору. Кто-то поминал бездны, кто-то смотрел молча. Не было никого, ликующего от их маленькой победы. Трудной и заслуженной.

Берег агонизировал. С пары воздушных шаров время от времени прицельно били по кому-то, неразличимому с моря: скорее из милосердия. Кое-где с утёсов скаты-вались отдельные валуны. Только по вздымавшимся внизу, в прибое, мутным фонтанам воды Понга Исидор представлял массу тех глыб.

Закутавшись в сюртук, он нахмурился, поневоле гля-нув на север. Смеркалось. В ближайшие часы шансы по-пасть под чужой удар с воздуха будут ниже... выкрашен-ные белым лаком ногти нервно поскребли двухдневную щетину. Слишком часто Исидору приходилось видеть последствия настолько приблизительных расчётов.

– Неоправданно, – грубым, неприятным голосом проскрипел счетовод вслух. – Расточительно.

– Окупает себя, – сообщил за его спиной гулкий жес-

�6

тяной голос местного Вака, человека юного и недоста-точно знакомого с милосердием. – Даже по отдалённым прикидкам.

– Мы уже не узнаем степень подлинности полученных донесений, – скучно уточнил Исидор, постукивая по крошечной шкатулке, носимой на поясе. – Не получим шанса перевербовать двойного агента, а теперь, после событий в Апоэле, не приходится сомневаться...

– Чушь, – потемнел лицом капитан. – Я, ваш капитан, говорю вам, Понга Исидор: никаких завербованных механиков на судне не было и не могло быть! Именно это содержится в нашем общем донесении Дыму.

Исидор украдкой огляделся, и понял, что Вака Анри гораздо опытнее и искушённее, нежели казалось пона-чалу. Ни единого матроса не виднелось в пределах слы-шимости – и даже видимости. Ничто не препятствовало занозистому счетоводу нырнуть слишком глубоко и надолго прямо сейчас...

И Исидор потупился, безмолвно соглашаясь с капи-таном.

– Темнеет, – бесцветно сказал он. – Стоило бы отозвать воздушное звено.

Однако – почему-то – не угадал: Вака Анри разъярился пуще прежнего, непроизвольно схватившись за кортик. Доли секунды судьбы обоих почтенных мастеров висели не тончайшем волоске.

– Верно, – выдохнул вдруг капитан. – Отзывайте.Лёгкие шаги удалились по трапу, и Исидор вздохнул

свободнее. Покрутил головой, с неудовольствием отме-тив хруст в шее. Щёлкнул пальцами, подзывая одного из матросов – поджарого Вахо Таоле с отчётливой печатью восточной крови.

– Ты молодец, – сказал ровно и холодно. Как всегда. – Большой умница. Можешь отпускать.

Таоле Вахо кивнул, на мгновение став рассеянным чуть сильнее обычного. Выдохнул. Ругнулся. Утёр побежав-шую из левой ноздри кровь – и просиял.

Исидор наблюдал за ним вполглаза, в основном забо-

�7

тясь о тех, кого до сих пор укрывал наведенный Таоле мираж. Теперь небольшой ботик стал хорошо виден с места, на котором оставался счетовод. Ботик – и несколь-ко человек, среди которых находилась та, ради кого Союз решился рискнуть всем.

– Едва причалят, отзови воздушное звено, – скоман-довал Исидор.

Стемнело.

Сергей Битюцкий Недосягаемое

Для путника в пустыне, мучимого жаждой,Когда безумный жар, как беспощадный страж,Не даст идти вперёд, то тщится видеть каждыйСквозь марево и зной оазис. Миф. Мираж.

Плеск призрачной волны, видения растений,Эскизы городов, сквозь пекло жарких дюнВибрируя, зовут достичь желанной тени.И прибавляют сил из недр душевных струн.

Но в шуме волн, в штормов холодной белой пене,Когда бушует шквал и моря гул суров,Мечтают моряки, уйдя во власть видений,О жарких берегах песчаных островов.

Взасос урча, влекут басовых вод органы.Отвесно к суше вниз дорога коротка.И, обманув, фата земной фата-морганыЗовёт ползти туда, где нету ни глотка.

Так кто же мы? Куда наш путь лежит незримый?К далёким звёздам ли, к познанию себя?Всегда нас вдаль зовёт мираж невыполнимый.Всегда нам путь туда, куда идти нельзя.

�8

Владимир Марышев На берегу

На берегу стояли двое.Небо хмурилось. Низко нависшие облака напоминали

огромные темные лоскуты с разлохмаченными краями. По морю мерно катились бесконечные серые волны. Приближаясь, они нахлобучивали пенные шапки и уве-систо ударялись о причальную стенку, словно проверяли ее на прочность.

– Ты все время молчишь, Тил, – обратился тот, что повы-ше, к своему коренастому спутнику. – Поговори со мной.

Тил отозвался не сразу.– Тебе это кажется странным, Барт? Считаешь, что

такие развалины, как я, должны непрерывно брюзжать или травить байки?

– Да брось, старина, никакая ты не развалина. Но не-ужели тебе не надоело играть в молчанку? Конечно, когда загружен работой по самое не могу, особо не поболтаешь. Так ведь те времена давно прошли!

– Вот именно, – с горечью произнес Тил. – Все лучшее – в прошлом. Впереди не больше просвета, чем между этими треклятыми облаками. О чем говорить?

– О Них, конечно, – не раздумывая ответил Барт. – Как по-твоему, Им обязательно нужно было уходить?

– Обязательно. Они не бросили бы все, если бы оставал-ся хоть один шанс. Еще повезло, что Катастрофа разрази-лась не мгновенно, и у Них было время подготовиться.

Барт разглядывал катящиеся волны.– Мы с тех пор ни одного не видели, – сказал он. – Как

считаешь, Им сейчас хорошо?– Наверно. Но мне кажется, Их должно тянуть обрат-

но. Меня бы тянуло.Барт перевел взгляд на Тила. Тот выглядел понурым,

но не сломленным, держался с достоинством.– Да, старина, если бы Они вернулись, это было бы

здорово. Скажи, такое возможно?– Возможно все, – убежденно ответил Тил. – В Ка-

�9

тастрофу мало кто верил, но она случилась. Если Они придумали, как спастись, то было бы глупо не попы-таться вернуть утраченное. Вот только... Ты-то молодой, наверняка дождешься. А я...

– Постой, – взволнованно перебил его Барт. – Посмот-ри-ка туда. Видишь?

Тил посмотрел. И увидел.В стороне, слева от причала, среди пенных шапок четко

выделялось темное округлое пятнышко. Вскоре рядом возникли еще два таких же. Пятнышки направились к берегу – и превратились в тонкие фигурки, облитые чем-то черным, лоснящимся.

– Так это же... – начал Тил, но не закончил фразу.Еще наполовину скрытые водой, все три фигурки по-

вернулись и замерли, завороженно разглядывая Барта с Тилом. Затем, посовещавшись, двинулись наискосок.

Туда, где возвышались два огромных роботизирован-ных портальных крана.

Олег Бобровский И океан будет наш

– Что вы там натворили? – устало спросил Вейс, глядя в монитор, висевший над его рабочим столом. Сам он сидел в кресле, подперев рукой коротко стриженую голову.

Человек в экране заметно нервничал.– Антон, соберись! – Вейс вздохнул. – Кто-то умер?– Нет, босс. Скорее наоборот. – И, собравшись с духом,

сказал: – Вай понесла.– От кого? –спросил Вейс, думающий явно о другом.– Шеф?Вейс вскочил, в два шага подбежал к самому монитору,

так что Антон по ту сторону экрана отшатнулся.– Вы чем там, на хрен, занимаетесь? – Квадратное его

лицо побагровело. – У вас там что, сводная контора?Он сметающим жестом отключил монитор.

�0

– ИнКа! В лабораторию! Сейчас!– Двадцать два часа, шеф. У вас сон. – отозвался бот-

секретарь.– Немедленно! В коптере высплюсь. – И вышел в лифт,

поднявший его на верхний этаж, к ВП-площадке. Из соседней лифтовой кабины спешно шли пилоты. Было темно, только узкий луч прожектора освещал свистящую винтами машину.

Упав в кресло в салоне коптера, Вейс отправил Антону сообщение: «Без истерики!» и провалился в сон.

Очнулся он от того, что коптер качало. Он то падал куда-то, то резко взмывал вверх. На вопрос Вейса: « как дела» ему ответили: «Шторм, шеф! Через пять минут прибудем».

Пока шёл от коптера до жилых отсеков платформы, промок до нитки. Потом долго спускался на решётчатом лифте в лабораторию. Та стояла на глубине сорока мет-ров – глухое стальное яйцо на растопыренных угловатых ногах, привязанное пуповиной к платформе.

За отъехавшей решёткой лифта Вейса встретил Антон. На короткое: «Рассказывай!» довольно внятно доложил, что у препарата, должного поддерживать демпфиро-вание кожного покрова, проявился побочный эффект – стимуляция половой активности: «Они готовы были спариваться постоянно», что разобрались с этим за двое суток, разработали новый препарат, что их расселили, но поздно, в отчётах всё отражено.

Они вошли в круглую обсерваторскую по всей стене её растёкся экран, на котором в тёмной воде смутно видне-лись только толстые опоры капсулы лаборатории.

– И где эти водоплавающие? – спросил Вейс.– Прогулка у них, – ответил Антон.– Ладно, поехали наверх.По дороге Антон говорил о привлечении нужных спе-

циалистов и о том, что если так случилось, то программу нужно форсировать; и останется ли мутация в потомстве, и что с этим делать, и что юристов опять же нужно при-влечь, и долго ли будет длиться созревание плода...

– Вопросов вы мне подкинули массу… – сказал Вейс,

��

когда они вышли в серый день. Дождь стих, но ветер, завывая в фермах платформы, нёс холодные брызги. Воздух пах йодом и железом.

Вейс опёрся руками о перила и смотрел вниз, где гуля-ли огромные волны, и разбивались об опоры, отчего те вздрагивали, и дрожь бежала по фермам и конструкциям прямо в его напряжённые руки.

И вот два серебристых тела, вылетев из одной волны, вонзились в другую и через секунду появились прямо на гребне. Из пены взметнулись в приветствии четыре руки. И исчезли. Вейс повернулся к Антону и сказал:

– Берегите их, Антон. И океан будет наш.

Эрик Плутов Анчар

Ближе к вечеру джип устало приткнулся к бархану. Солнце ещё палило. Никто из опергруппы не спешил покидать машину, хотя после муторной гонки по без-дорожью хотелось размять ноги.

– Мы в контрольной точке, – прервал молчание Егор Зуй, старший группы, – наш объект на месте.

– Визуально, – осторожно согласился Али. – А на са-мом деле? За вторые сутки уже пятый объект проверяем, может, снова обманка?

– Вот и проверишь сейчас, ты ж у нас спец визуального розыска.

– Объект есть, я его слышу, – подала голос Зои, но-венькая в опергруппе.

Али обернулся к ней и пошутил:– Ага, слепой сказал «посмотрим»…– Отставить балаган! – Егор строго глянул на остряка.

– На базе шутковать будем. Пока же у нас в сухом остат-ке шиш, и тот без масла. Поэтому, Али, бери в помощь Курта, у него глаз как алмаз, поставьте сей Бахчисарай на уши. И без результата не возвращайтесь. Мы должны

��

обезвредить подарок Анчара. Наводка у нас точная, в нашей хроноразведке не ошибаются.

Егор Зуй хорошо знал, о чём говорит. Сам отпахал в этой службе почти двадцать лет. После восьмидесяти не ушёл на заслуженный отдых, а перевёлся в актуальную контрразведку. Его богатый практический опыт приго-дился в департаменте визуального розыска.

Али и Курт подошли к заданию основательно. Более двух часов они шерстили объект: просканировали всё, что им попалось на глаза. Местные обитатели роптали, однако рьяный служака Али никому не дал спуску. Каждый был досмотрен крайне дотошно. Некоторых Курт своим «алмазом» просканировал дважды. Однако презента от мстителя-бомбиста они не нашли.

– Объект чист, ничего взрывоопасного не обнару-жено, – доложил Али. – Может, нет здесь анчаровской закладки?

Егор Зуй ничего не сказал, быстро сделал пометку в служебном коммуникаторе. После долгой паузы он повернулся к Зои:

– Твой выход, Али сориентирует на месте. Времени у нас в обрез. На тебя вся надежда, ведь никто лучше не знает уловки Анчара. Да и личные у вас счёты…

Зои аккуратно вышла из джипа и тихо ответила:– Всё личное у меня на втором плане. Сейчас важно

найти сюрприз от Анчара. Интуиция подсказывает, что мы не ошиблись с объектом. Анчар, ублюдок и мстительная тварь, для подлых ударов часто выбирает оживлённые места.

Закрыв дверь машины, она уверенно отправилась к объекту. Али поспешил вдогонку.

– С чего начнёшь?– Пусть все замолчат, – потребовала Зои, – перестанут

стучать, перекладывать товары, скрести и даже шуршать. Мне нужна полная тишина.

Али тут же исполнил требование. Все и вся замерли, словно древние истуканы. Зои начала свой поиск. Шаг за шагом она исследовала объект, чутко прислушиваясь к

��

малейшему звуку, вибрации, колебанию воздуха.Около большого склада Зои остановилась, тихо по-

дозвала Али:– Адская машина здесь, я слышу часовой механизм. Ос-

мотри место, только осторожно. И вызывай группу, надо дезактивировать бомбу, а потом взорвать за барханом.

– Пусть Анчар подумает, – мстительно добавила Зои, – что план сработал. Затем он явится для проверки, тут мы его самого и ликвидируем.

Александр Лычёв Инициация

– Может, мираж. Так бывает: предвидение даёт будто окно в соседний мир.

Май вздохнул: как Гелька начнёт играть в мудрую наставницу, так не остановишь! Он бы не стал спра-шивать, но прогноз, предрекающий на сегодня «боль, кровь и смерть», уж слишком противоречил всему, что они видели.

Мимо них со смехом шли люди в карнавальных костюмах. Рыцари в доспехах, мушкетёры со шпагами, поняшки с хвостами и ушками… И они: эльфийская принцесса и кот Бегемот с примусом.

– Смотри, украдут тебя… – он со смешком кивнул в сторону банды «орков» с бейсбольными битами.

Гелька прыснула:– По легендариуму, орки появились от смешения

пленных эльфов с тёмными Айнур. Даже представить себе отношения с эльфами они, «дети Айнур», не могли: это был бы дичайший, невозможный мезальянс – вроде зоофилии.

– Этим торчкам под марафетом ты это сама объяснять будешь…

Многовато их стало. И мигрантов. И прочих... Чувство безопасности, прежде обычное для западных городов,

��

теперь сменилось висящим в воздухе напряжением.Прилететь на карнавал – Гелькина затея. Май не любил

Европу: всё западнее Дуная казалось ему враждебным… Гелька только смеялась: Холодная война закончилась давно!

Что ж это за мираж? Могла бы сказать! Но если уж в глазах Гельки появилась её вечная ирония, которая так бесит и так заводит… Май отвернулся.

Она намного старше. Она его вылечила: до пяти лет детдомовские врачи считали его идиотом. А её тера-пия помогла. Хоть что-то! Красавцем, конечно, ему не стать, но Гельку его искалеченная кисть и хромота не отталкивают!

– Надо быть осторожнее, – продолжил Май. – Из-за Дуная к нам никогда не шло ничего хорошего.

Гелька должна была вздохнуть и сказать, что, мол, местные поведают нечто прямо противоположное… но не сказала. Май развернулся…

***«Орков» он выследил легко. Если бы не хромота,

добрался быстрее. На эти минуты он и опоздал. Дверь в заброшенный склад оказалась открыта. Он вошёл тихо, ряженые идиоты, занятые Гелькой, не сразу его заме-тили. Её страдание и ужас обрушились на Мая, будто рухнувший потолок.

Семеро: три биты, две арматурины, нож, пистолет… Май дошёл до стола, схватил бутылку, отколол у неё дно. И вот тогда были боль, кровь и смерть.

– Зачем?! – кричал он, вливая в Гельку отобранную у лже-орков жизненную силу. – Ты же могла, могла…

Её глаза, из которых уже уходило страдание, впервые смотрели совершенно серьёзно:

– А ты – не мог. Но должен был… Ты нужен миру. Ты же меч Б…

Она замолчала.Май перевёл глаза на стену: карта допотопной Европы

– до взрыва легендарного вулкана. Дунай, который тогда называли Андуин, тёк куда дальше на юг, по нынешне-

�5

му морскому дну. Озеро Нурнен ещё не стало Чёрным морем. Вся прежняя жизнь развеивалась, как мираж. Из подсознания выплывала другая, истинная память…

Рядом на стене включилось радио, полилась музыка:От Глаурунга до Кархарота –Всем стал святыней северный трон!Сила Моргота, сила Моргота,Меч Бауглира – лорд…*Ударом четырёхпалого кулака он разнёс радио вдре-

безги.

* Гакхан «Воля Моргота»

«ДонКон-�9»: М. Якубовский, Н. Блохин, А. Столяров

�6

«ДонКон-�9»: А. Тетельман

«ДонКон-�9»: А. Лазарчук, А. Столяров, М. Якубовский

�7

«ДонКон-�9»: В. Бабиян

«ДонКон-�9»: традиционный пикник на обочине

�8

Модуль конкурса-тренинга «Астра-Блиц»

Светлана Тулина

«Астра-Блиц» – ежемесячный литературный конкурс-тренинг,

своеобразный клон «Вареников» на площадке между-народного клуба фантастики «Астра-Нова».

http://astranova.livejournal.com В нынешнюю подборку включены рассказы, выбран-

ные организаторами конкурса и редакцией фэнзина из октябрьского заезда № 6�. Темы заезда:

* «Когда ангелы кричат»; * «На самом деле было так...».

Алексей Донской Непрерывность континуальности

Он запомнился мне таким, как в первый раз: в круглых очках, с взъерошенными волосами и робкой, растерянной улыбкой. Он возник за моей спиной (в глухом лесу, на излёте дня), заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

– Простите... — сказал он. – Могу помочь.– У вас за углом трактор? – Я скептически оглядел

типичного интеллигента в модном плаще прошлого века и без следов грязи на лакированных ботинках.

Он даже не стал махать руками наподобие киношных супергероев — просто склонил голову набок, и мой тяжёлый джип приподнялся в воздух так, что с колёс потекла грязь, и аккуратно перелетел вперёд, на сухое место.

Я вспомнил все недавно просмотренные сериалы – они, знаете ли, психику программируют на свой лад – и начал искать взглядом летающую тарелку.

– Я не то, что вы сейчас подумали, – быстро сказал

�9

он. – Можете считать, что я ваш ангел.– Хранитель? — уточнил я и облегчённо вздохнул,

потому как договориться с «мифологическим сущес-твом» всё-таки проще, чем с «конкурентом за место в Галактике».

Он совсем стушевался – казалось, ему крайне неловко за своё бестактное вмешательство в дела земные – и нерешительно пояснил:

– Вам должно быть знакомо понятие «демон Мак-свелла». Ну тот, который выбирает нужные исходы событий. Так вот, я есть его противоположность. Я не даю случиться нежелательным исходам. Вы подумали: «Только бы не застрять в этой луже!» – и я пришёл.

– Где ж ты раньше был?! Когда я обещал тут одному... кое-что... невыполнимое.

– Вас много... – ответил он, уже понимая, что аргумент дурацкий, – простите.

– Ну так что, противоположность демона, – пошёл я в наступление, – можешь поколдовать так, чтобы той сделки не случилось?

– Могу. – Он опустил глаза и явно вознамерился неприметно растаять в воздухе.

Вокруг загрохотали мощные движки, и внушитель-ная команда байкеров легко объехала мою лужу в стороне от дороги.

– Вот что бывает с теми, кто не хотел договориться по-хорошему! – заявил главарь, и банда ощетинилась стволами.

– Эй ты, ангел Максвелла, – заорал я. – Верни всё взад!

– Так это не работает, – возразил он задумчиво, как будто у нас был вагон времени.

Но обстановка вокруг изменилась. Чёрные байкеры внезапно побелели, их стало меньше, а у мотоциклов вдруг выросли крылья.

– Патруль континуальности, – представился один из них и обратился к моему ангелу. – Модификатор дезак-тивирован за неправомерное использование. А у вас,

�0

– он повернулся ко мне, – мы просим прощения и ин-формируем о стирании данных событий из памяти.

– Пожалуйста! – взмолился ангел, пытаясь удержать падающее пенсне. – Не лишайте меня последней на-дежды! Не пожелайте ещё чего-нибудь так же сильно, как сегодня!

На том спецоперация и завершилась. Патруль забрал нарушителя, но образ его никак не шёл из головы. Что-то в нём было такое... трогательное, что ли. Кой чёрт, ангелов с таким потенциалом учить надо, чтобы самодеятельностью не занимались.

Я развернул крылья своего «джипа» и пообещал небу навестить ангела через месяц-другой и, может быть, взять в ученики.

Злата Линник Поганкин, будь человеком!

– Почему ты опять опоздал? – воскликнула Мария Ивановна, точным движением ломая указку на три части, где квадрат длины одной первой был равен сумме квадратов двух остальных.

Опоздавший смущенно опустил голову, всем своим видом изо�