1

ГЛАВА XVI

Lynn Thorndike: History of Magic and Experimental Science (Part 4)

ASTROLOGIA GALLICA Морена

Время написания – Другие работы – Пересмотр взглядов и астрологическая

практика – Praefatio apologetic – Описание текста – Природные основания

астрологии – Её принципы и методы – Отвергнутые астрологические символы –

Манускрипты о прогнозе погоды – Астрологическая медицина и алхимическое

излечение – Свойства драгоценных камней – Вероятное пренебрежение книгами

Морена.

Futura praedicere proprie divinum est

– Morin

Чуть ли не последняя крупномасштабная попытка по защите, реабилитации и воссоздании юдициарной и генетлиаологической астрологии была предпринята Жаном Батистом Мореном (1583 – 1656), доктором медицины (Авиньон, 1613) и Королевским математиком в Париже (1630). Его Astrologia Gallica является монументальным трудом, дорогое издание занимает 36 инфолио страниц Praefatio Apologetica и 784 страницы текста в основном с двойными колонками1. В вступительном предисловии к читателю “G.T.D.G.V.”, в этой посмертной публикации говорит, что работа была закончена в 1648 году, но была отложена начавшейся фрондой и другими обстоятельствами. Опубликованная книга, однако, отсылает к событиям после 1648 и до 1656 года, таким как десятистраничное опровержение книги Pre-Adamites, из которого “сообщение меня настигло в январе этого 1656 года”2.

Книга Pre-Adamites была работой Isaac de La Peyrère (1594—1676), библиотекаря Конде (Condé). Она была осуждена Парижским парламентом, а её автор арестован и заключён в тюрьму. Конде добился его освобождения, и он отверг книгу и отрёкся от протестантизма. Miron писал о нём.

La Peyrère ici git, ce bon Israelite,

Huguenot, Catholique, enfin Préadamite.3

Более ранний пример предпочтения Морена не упустить возможность

продемонстрировать свою ортодоксальность проявляется в его публикации опровержения

1 Astrologia Gallica principils & rationibus propriis stabilita atque in xxvi libros distributa . . ., Hagae-Comitis, Ex typographia Adriani Vlacq, MDCLXI. Это, по-видимому, первое и единственное издание,хотя Cornelius van Beughem в Bibliotheca mathematica, Amsterdam, 1688, стр. 96, перечисляет издания в Гааге,1656 & 1660 инфолио. Но он, вероятно, ссылается на наше издание. Деление текста на части и главы, похоже, было несколько изменено после смерти редактором. Так в главе 3 части iii книги XII (стр. 276a) мы читаем, “jam probatum est cap. 27.” Но у предшествующей части ii есть только 26 глав, так, что, очевидно, то, что было его 27-ой, стало первой главой части iii. Аналогично в XXVI, i, 3 (стр. 760b) текст относится к третьей главе XII, iii,о которой мы только что говорили, как cap. 29. 2 Там же, II, chap. 35, pp. 58b-68. Морен также издал отдельно Refutatio compendiosa erronei ac detestandi libri de Praeadamitis, Paris, 1656, In-12, 71 pp.: BN D.45113. 3 Lettres de Gui Patin, ed. Paul Triaire, (1907), p. 328.

2

четырнадцати алхимических тезисов против Аристотеля, которая вызвала гнев Сорбонны и Парижского Парламента в 1624 году4.

Ранние астрологические сочинения Морена были об астрологических домах5 и восстановлении астрологии6. Он также опубликовал работы о долготах7 и восстановлении астрономии8, а также диссертацию об атомах и пустоте против Гассенди9. Посвящённое Ришелье Astronomia restituta датирована 26 июля 1634 года, в то время как его седьмая часть с отдельным титульным листом датирована 1638 годом, а восьмая и девятая части в 1639 году, за авторский счёт и для продажи в своём доме10. Книга вызвала некоторую критику со стороны Лонгомонтана (1562-1647), кто был помощником Тихо Браге, с 1605 года профессором математики в Копенгагене, а позже автором Astronomica Danica. Морен дал ответ в 1641 году11, был дан ответ Фромму в 1642 году12, и вновь ответил Фромму13. Не следует предполагать, что Морен не имел научного дарования. Метод определения долгот в море по расстоянию от Луны до определённой звезды был “блестяще разработан” им и в течение некоторого времени пользовался большой популярностью, одновременно с Галилеевым методом наблюдения спутников Юпитера14. Морен говорит о себе, что он был вынужден выучить астрологию против своей воли около сорока лет тому назад по распоряжению епископа, врачом которого он был. В течение десяти лет занимался этим исходя из своего опыта и, не имел никакого понятия в этом, но, наконец, выяснил принципы, которые должны удовлетворить каждого спрашивающего рационалиста и служащие, чтобы отличить то, что истинно и то, что ложно в искусстве, в равной степени ранее преподанном и практикующем. Он заявляет, что эти истинные принципы астрологии не были изложены Птолемеем или кем-либо ещё до него15. Представляется весьма очевидным, что он пытается идти по стопам Декарта. Его высоко оценил вышеупомянутый “G.T.D.G.V”, как представившего астрологию более определённо и ясно, чем Аристотель представил физику или Гален представил врачевание.

Так же, как Генрих IV пригласил врача и астролога Larivière при рождении Людовика XIII, так же, при рождении Людовика XIV, Морен был спрятан в королевских апартаментах для составления гороскопа будущего Великого Монарха16. Позже он выбирал астрологически благоприятные час и минуту для поездок M. de Chauvigny,

4 Réfutation des thèses. . . d’A. Villon dit le soldat philosophe et E. de Claves. . . contre la doctrine d’Aristote,Paris, 1624, in-8. В его Nova mundi sublunaris anatomia of 1619, однако, он говорил на стр. 29 “Paracelso caeterisque verae phiosophiae cultoribus.” 5 Astrologicarum domorum cabala detecta, Paris, 1623. 6 Ad australes et boreales astrologos pro astrologia restituenda epistolae, Paris, 1628. 7 Longitudinum terrestrium necnon coelestium nova et hactenus optica scientia, Paris, 1634; и более поздние работы в 1636, 1637, 1639, 1647 годах. 8 Astronomia iam a fundamentis . . restituta, 1640; и повторно в 1657 году. 9 Dissertatio de atomis et vacuo contra Petri Gassendi philosophiam Epicuream, Paris, 1650; далее следует Defensio suae dissertationis. . . 10 В экземпляре, которым я пользовался, BM 533.e.13.(1), Astronomia iam a fundamentis integre et exacte restituta, complectens IX partes hactenus optalas scientię, longitudinum coelestiusm necnon terrestrium, имеется, наклеенная на нижней половине начальных букв титульного листа, печатная надпись пропуска, Paris apud Petrum Menard via Veteris Enodatio nis iuxta terminum Pontis D.Michaclu sub signo Boni Pastoris, MDCLVII. 11 Coronis astronomiae iam a fundamentis integre et exacte restitutae qua respondetur ad Introd. in theatrum astron. clarissimi viri Christiani Longomontani. . ., Paris, 1641, BM 533e. 13(2.). 12 Georgius Frommius, Dissertatio astronomica de mediis quibusdam ad retriuendum astromian necessariis, Hafniae, 1642, in-4, BM 531.k.17(4). 13 J.B. Mortin, Defensio astronomiae. . .restitutae. . . contra G.F diss. astron., 1644, in-4,. BM 533.e.13.(3.). 14 Correspondance, III, 381. 15 Astrologica Gallica, Praefatio Apologetica, p.v. 16 L.F.A. Maury, La magie et l’astrologie, Paris, 1860, p. 215.

3

государственного секретаря в первые годы царствования, а также время, когда он будет благосклонно принят зарубежным двором. Он, как в дальнейшем свидетельствовали, не смог предсказать тюремного заключения Chauvigny17. Вотье (Vautier), кто был врачом Людовика XIV, пытался сделать Морена королевским астрологом, но его протекция не была принята18. Были французские законы 1493, 1560 и 1570 годов против астрологии, но они, представляется, стали документами, утратившими силу, по причине длительного неиспользования. Сам Морен нам сообщает, что обязан астрологии его назначением в 1630 года Марией Медичи королевским профессором математики. Искусство позволило ему в дальнейшем содержать двух племянниц в лучших монастырях и выдать замуж третью19. Мазарини пожаловал ему пенсию в размере 2000 ливров, а королева Польши пожертвовала 2000 талеров для печатания Astrologica Gallica20.

Морен толкует Постановление 9 Тридентского Собора Индекса запрещённых книг и Буллу Сикста V 1586 года, как осуждение только предсказание случайных событий и зависящих от свободной воли человека21. Далее он посвящает несколько страниц объяснению мест в Библии, где приводятся аргументы против астрологии.

Дьявол, чтобы опорочить истинную астрологию, внушил, что древние искусства предсказания связаны с ней и прислужники дьявола претендуют быть астрологами22. Касательно отношения религии к звёздам, никакой здравомыслящий человек не причисляется к звёздным религиям, которые имеют дьявольское происхождение. Но созданные человеком религии, такие, как Ислам, Лютеранство и Кальвинизм могут быть отнесены к звёздным, поскольку они выдуманы личностями Мухаммеда, Лютера и Кальвина. Но мы находим евреев и христиан среди турок; китайцы и американские индейцы обращаются в Христианство; и, таким образом, это кажется глупой и нечестивой догмой, что религии и особенно Христианство вызваны или управляются небесными телами. С другой стороны, Морен защищает Кардановский гороскоп Христа, кто мог выбрать Своё собственное время рождения и кто, как простой человек представлял собой другого мужчину подвластного звёздным телам. Далее Морен утверждает, что это не безбожно полагать, что Христос использовал выбор времени, и что дата Его рождения может быть установлена из гороскопа, который подходит ему и который показывает Его поучение законников в Иерусалимском Храме в возрасте двенадцати лет и трёх месяцев. Но Вифлеемская звезда не была новой звездой или кометой, а ангелом в светящемся облаке23. Таковы некоторые утверждения Морена в Praefatio Apologetica. Мы будем иметь возможность уделить внимание другому, имея дело со следующим резюме его последующего текста.

Много места отведено опровержению современных ему противников астрологии, таких как, Пико дела Мирандола, Alexander de Angelis, Сикст аб Хемминга (Sixtus ab Hemminga) и Гассенди. Значительное место, также, уделяется критике и отклонению ошибок древних астрологов, включая даже Птолемея, очищению астрологии от чрезмерного влияния

17 Zedler. Он также, тем не менее, приписывает Морену предвидение тюремного заключения прежнему покровителю, епископу Булони, а также предсказание гибели Густава II Адольфа за несколько дней, как и смерть Ришелье за несколько часов. Но такие истории, которые Zedler повторяет вслед за Nicéron, Bayle и писем Ги Патена (Gui Patin), весьма вероятно имеют сомнительную подлинность. 18 Johann Friedrich, Astrologie und Reformation, 1864, стр. 32-33, ссылка Bailly, Histoire de l’astronomie, nouv. éd., Paris, 1785, стр. 428. 19 Praef. Apol., стр. xxxi. 20 Zedler. Gui Patin, Lettres, 1846, III, 324, говорится, что она дала две тысячи крон по рекомендации секретаря, который любил астрологию. 21 Praef. Apol., стр. xxxii-xxxiii. 22 Там же, стр. xxx. 23 Там же, стр. xx-xxiv.

4

арабов, халдеев, египтян и индусов, а также отклонению идей недавних сторонников и защитников астрологии, таких как Lucius Bellantius, Кардан, Юнктинус (Giuntini) и Кеплер24.

Первая из двадцати шести книг Морена защищает веру в Бога и Христа против идолопоклонников, атеистов, кальвинистов и тому подобных. Вторая рассматривает сотворение мира, человека и конец света. Третья книга подразделяет Вселенную на три части: стихийную, эфирную и небесную, Морен по-прежнему утверждает, что есть четыре стихии и четыре качества, хотя он признаёт, что земля и вода образовывают один глобус. Когда он посетил глубокие шахты в Венгрии в 1615 году, его осенила идея (которая, как он с гордостью заявляет, не была объявлена никем прежде), что трём областям воздуха соответствуют три слоя земли, но в обратном порядке: первый – очень тонкий, тёплый зимой, когда нижний воздух холодный и, холодный летом, когда воздух тёплый; один средний горячий, в то время как средний воздух является холодным; и самый нижний – холодный, в то время как самая высокая область воздуха является тёплой25. Земля в целом неподвижна в центре вселенной26, Морен опровергает гипотезу Коперника и в другом месте обвиняет “абсурдную доктрину Коперника”, как отрицающую, что небеса и звёзды и их движения сделаны ради человека, проживающем на земле и, как утверждение о том, что планеты и неподвижные звёзды населены27. Кеплер позднее насмехался тем, что изготовил растения и животных на Луне в пропорции один к пятнадцати к размеру гор на Луне28, по сравнению с таковыми на Земле. За пределами стихийного мира находится эфирный, в котором планеты движутся сквозь эфир, в рассмотрении которого Морен следует за Кеплером, определяя его, как очень разреженная, тонкая и текучая субстанция29. Вне его находится небесный мир, состоящий из небесной сферы неподвижных звёзд и primum mobile. Две дополнительные небесные сферы, которые были введены в эпоху Альфонсинских Таблиц для объяснения движения либрации движителя вселенной, являются чистым вымыслом30. Небесная сфера фиксированных звёзд вместе с Млечным Путём, которые является частью этой сферы и, primum mobile, с другой стороны, образуют duo coeli solidissimi31. Морен отрицает, что экватор, эклиптика, горизонт и меридиан являются мнимыми кругами и не имеют силы, но признаёт, что тропики, полярные круги и колюры являются мнимыми и не имеют силы per se32. Четвёртая книга о распространении тварного бытия и количественной непрерывности. (De Entium creatorum extensione & quantitate continua). В следующей книге о пространстве, месте и пустоте, отрицается, что результатом Торричелливского

24 Критика Гассенди, стр. ix-xvi; Bellantius, там же., XXI, i, 4 (стр. 501a); Кеплера, то же (стр. 501b), XXII, iii, 2 (стр. 561-2); XXV, i, 1 (стр. 703a), и т.д. Критики других повсюду. В Praefatio Apologetica, стр. iv-v, он делает замечание на Птолемеевское Quadripatritum и на комментарий Кардана на него, “Multa enim optima habent et retinenda sed plura respuenda.“ 25 Там же., III, i, 7, (стр. 76-77). Он ранее изложил эту идею в своей Nova mundi sublunaris anatomia, Paris, 1619, in-8, 144 pp.: BN R. 12911 и 44568. Гассенди упоминает об этом в своей Life of Peiresc (Жизнь Пейреска), заявляя, что Пейреск убедил Морена опубликовать отчёт о его поездки к Венгерским шахтам, и что поставил это в начале своей Морен Mundi sublunaris anatomia: Gassendi, Opera, V. 287. 26 III, i, 9 (стр. 79-87). Предыдущие работы на эту тему у Морена являются: Famost et antiqui problematis de telluris motu vel quiete hactenur optata solutio, Paris, 1631, in 4, 140 pp.: BN V.7748(1); Alae telluris fractae . . . etc.,Paris, 1643, in-4, 42 pp.: BN Rés V.1062. 27 II, 34 (стр. 58). 28 IX, ii, 7 (стр. 175b). 29 III, ii, 2 (стр. 93). 30 III, iii, 2 (стр. 95-97). 31 IX, iii, 8; стр. 191. 32 Praef. Apol., pp. xi-xiii.

5

эксперимента была пустота и доказательство существования пустоты. Последующая книга о движении и времени, это определяется в седьмой книге о действующей причине, восьмая книга об изменении физических тел, что они могут действовать на расстоянии истечением силы33. Кстати, там есть глава об усилении и ослаблении качеств34. В девятой книге о смешении тел Морен опровергает взгляды Гассенди и Декарта, считая правильным взгляд Аристотеля, но добавляет точку зрения Парацельса, Северина (Severinus) и других химиков. Николай Кузанский ошибочно полагал35, что Земля не была ни в центре Вселенной, ни неподвижной, что Вселенная не имеет центра и предела и, что все планеты и даже неподвижные звёзды были населены. Морен допускает, однако, что планеты не являются простыми телами, но каждая имеет различный состав, как показывают наблюдения посредством телескопа. Они сочетают в себе небесную, эфирную и стихийную материю. Морен также отказывается от аристотелевского объяснения происхождения комет, как земные испарения и считает, что они создаются в эфирной области. Он краток относительно их значения36. Он полагает, что фиксированные звёзды светят своим собственным светом37. В предыдущей книге он признал эллиптические орбиты для всех планет, “как, прежде всего, Кеплер установил38.” Книга десятая утверждает, что астрология основана на опыте. В одиннадцатой книге Морен начинает рассматривать влияние небесных тел, вначале рассматривая свечение, тогда как в двенадцатой книге он имеет дело с их элементными качествами: теплом, холодом, сухостью и влажностью и, с их влиянием, которое действует истечением из их субстанциональных форм39. Он далее останавливается на подтверждении учения о картах рождения, что врождённый темперамент человека сохраняется на протяжении всей его жизни40 и, что врождённые склонности человека не могут быть определены никаким другим способом, кроме как рассмотрением гороскопа в момент рождения41. Он не признаёт использование фигуры момента зачатия. Имея, таким образом, обоснование астрологии, для своей большей убеждённости, на, якобы, твёрдой природной основе, изложенной в первых двенадцати книгах, Морен посвящает последние четырнадцать, которые, однако, занимают почти в два раза больше страниц, по изложению принципов и деталей искусства. Книга XIII характеризует качества планет и неподвижных звёзд, выделяя мужские и женские, дневные и ночные, благотворные и злотворные планеты и тщательно расписывает одиннадцать страниц таблицами “общего управления планетами”. Книга XIV демонстрирует Знаки Зодиака, которые заимствуют свои разнообразные силы из первого неба. Бог создал деление на двенадцать Знаков Зодиака, соответствующих природе планет и на двенадцать домов и, открыл это всё Адаму, от которого передалось потомству посредством Каббалы42. Другие книги рассматривают достоинства планет в Знаках Зодиака, лучи и аспекты звёзд, деление

33 VII, 18 (стр. 143-45), An omnis causa effciens agat extra se virtutis elfluxu; VIII, 8 (стр. 152-53), A corporibus activis in distans virtus perpetuo effluit in sphaeram activatis ipsorum; VIII, 14, (стр. 158), Quo probatur dari posse actionem in distans & non in medio. 34 VIII, 10. 35 De docta ignorantia, II, 11-12. 36 В IX, ii, 11 есть только один параграф об этом, на стр. 185-86, который заканчивается: “Vide quid de Cometis dixmus in Notis nostris Astrologicis adversus commenta D. De Villennes supra Aphorismos 98, & 99, & 100 Centiloquii Ptolemaei.” Но после есть глава, посвящённая общим и частным значениям комет: XXV, ii, 15; стр. 755-56a. 37 IX, iii, 8; стр. 191. 38 VI, 10; стр. 133b. 39 XII, iii, 4 (стр. 277a). 40 XII, ii, 15 и след. (стр. 253-67). 41 XII, ii 25 (стр. 272). 42 Praefatio apologetica, стр. iii.

6

на астрологические дома, которые иллюстрируют особенности карт рождения, а также стойкости и слабости планет. Что касается аспектов, то Морен доводит несостоятельность Птолемея и Кардана, Бианкини (Bianchini) и Региомонтана, а также Леовица. После краткого изложения в книге определений, аксиом и теорем, Морен рассматривает всеобщее действие небесных тел друг на друга и на наш подлунный мир. Он утверждает, что его учение является исключительно физическим, тем не менее, неизвестное Аристотелю и другим философским школам. Вместо Птолемеева разделения земного шара между Знаками Зодиака, он использует своё собственное43. Он отвергает утверждение Аквинского, что, если движение небес прекратится, то они не будут больше нагреваться и, хотя освещение нижних областей Солнцем продолжалось, излучение прекратилось бы. Морен возражает, что, если бы Солнце стояло на месте над одним районом, то оно обжигало бы его ещё больше и, что для предотвращения таких губительных возгораний Солнце сохраняет движение. “И поэтому движение небес ни в малейшей степени не действует per se, а лишь распределяет действующую силу44.” Помимо таких частных отличий от прошлой астрологической теории, основные отличительные особенности системы Морена, повторяя некоторые моменты, которые были уже отмечены, могут быть изложены следующим образом. Вместо существующего в прошлом различия между высшими и низшими, небом и землёй, небесным и подлунным, пятью субстанциями и четырьмя элементами, он принимает тройное разделение: стихийное, эфирное и небесное45. Планеты уже не простые тела, состоящие из пяти субстанций, а сложные тела с элементными качествами: горячее, холодное, сухое и влажное, а также эфирного и небесного вещества. Морен различает их элементное действие в нагревании, увлажнении и тому прочее, и их влияющее действие в силу своей небесной природы46. Первое небо или primum mobile является не составным телом и действует, как таковое, изливая свою универсальную силу, как мировая душа по всему миру. Но оно, также, обладает вторичным действием, поскольку оно разделяет на Dodecatemoria или знаки неподвижный zodiac47.Другое , “самое плотное” небесное небо неподвижных звёзд, существует per se и, в целом не влияет на подлунный мир, насколько мы знаем, но отдельные созвездия и звёзды проявляют свою собственную силу48. Так же и эфир эфирного неба существует per se, не проявляя силы на подлунный мир, но планеты, находящиеся там, оказывают большое влияние, хотя их внешняя сила является невыразимой и непостижимой для нас49. Важно, однако, что Знаки Зодиака имеют более важное и действенное значение, чем планеты50. В частности, градус Знака Зодиака на восточном горизонте в момент рождения имеет большее действие, чем управитель гороскопа или планеты в первом Доме. Морен считал, что достаточно знать градус гороскопа и, точная минута градуса не была существенной51.

43 XX, i, 1-2; стр. 443-44. 44 XX, iii, 8; стр. 467-68. 45 Несколько подобное деление было предложено в конце прошлого столетия Kort Aslaksen (1564-1624), De natura coeli triplicis libelli tres, quorum I de coelo aëreo, II de coelo sidereo, II de coelo perpectuo. E sacrarum litterarum et praeganium philosophorum thesauris concinnati, Nassau, 1597, in-8, 214 pp. В 1605, 1606 и 1607 годах он издал три небольших обсуждений De mundo, последнее из которых несло необычное заглавие, De infima aëris regione et potissimum acquis coelestibus; Niels Nielsen, Matematiken i Danmark, 1528-1800, 1912, стр. 10-11. 46 XX, iv, 1; стр. 470b. 47 XX, iii, 1-2; стр. 459a, 456-57. 48 XX, iii, 6; стр. 464. 49 XX, iii, 3; стр. 458-59. 50 XXI, i, 4; стр. 502b. 51 Praefatio apologetica, стр. xxvii.

7

В то время как, Морен подтверждает влияние небес на стихии, минералы, растения, животных и человека, он не допускает этого в случае искусственных творений, таких, как астрологические образы и печати52. Все предметы, изготовленные человеком испытывают недостаток начала и, “только дух начала, от которого вещи физически порождаются... является надлежащим субъектом присущим влиянию небесных тел53.” Кстати, в той же главе Морен свидетельствует о популярности этих образов, говоря, что многие господа и дамы пытались склонить его в их создании, предлагая плату. У него была определённая трудность в отказе одному дворянину, кто доставил в Париж меч, который Густав Адольф носил при Лютцене и просил его объяснить выгравированные на нём образы и печати, а также золотые буквы. Он наконец-таки пристально изучил их, чтобы доказать, что они не имели отношения к карте рождения Адольфа или революций такового или часу его смерти. Морен полагал, однако, что Густав участвовал в сражении при Лютцене в самый неудачный и летальный день, как видно из его гороскопа и эфемерид. Только на образы, сделанные искусственно, он отрицал действие небесных тел. Последние шесть книг Морена в основном имеют отношения к астрологической технике. Книга XXI, не принимая такие деления Знаков Зодиака, как termini, decani и facies, рассматривает планетарные дома и аспекты. Она завершается главой, которая утверждает, что Божественному способу влияния внешне повторяет, в более полной мере, ни какая другая материальная причина, чем небесные тела. Книга XXII рассматривает дирекции, significatores и promissores. Вкратце, дирекция может быть определена, как дуга, проходящая через небо от significator к promissor.Морен называет эту книгу основной и самой божественной всей астрологии. По ней можно узнавать время событий, которые будут происходить после рождения. Это является “наиболее важной вершиной природного прорицания и, наукой, которая, больше, чем все физические науки принимает участие в божественной природе”. Но большая путаница и различия мнений существуют относительно этого среди астрологов54. Например, Птолемей и Кардан приняли только пять significatores для всех будущих событий жизни: а именно, Гороскоп для здоровья и поездок; pars fortunae для дарования; Луна для положения и переговоров; Солнце для титула и славы; и, зенит для других действий и порождения детей. Haly и Schöner, с другой стороны, приняли все семь планет и двенадцать других точек в качестве significatores55. Для Морена и

promissores и significatores являются точками primum mobile и, когда они будут неподвижны или зафиксированы на небе, их воздействие производится на Землю их местом в дирекциях. “Это конечно будет казаться природным чудом”, способ, который превышает человеческое понимание, хотя никто, кто не сведущ в астрологии, может усомниться её истинности56. Книга XXIII рассматривает Солнечные Революции карт рождения или предсказание по возвращению ко дню рождения, пояснением их многими изображениями гороскопов. John Stadius не признавал их, и не удивительно, поскольку он использовал неправильные таблицы движения Солнца. Другие, у которых на сегодня есть правильные Таблицы, по-прежнему не признают это. Другие, кто признаёт это, не осведомлены об их фундаментальных принципах и пишут об этом по-разному с большими ошибками и отсутствием полноты. Но это является только половиной генетлиалогической астрологии

52 XX, iv, 8; стр. 490-95. 53 XXVI, i, 3; стр. 760b. Также XII, ii, 11 и iii, 3; и XX, iv. 54 Mersenne, La Vertié des sciences contre les Sceptiques ou Pyrrhoniens, 1625, стр. 31, говорит, что вряд ли можно найти двух астрологов, которые согласились бы о “la direction des prometteus ou significateurs.” 55 XXII, i, 3; стр. 535b. 56 XXII, iii, 2; стр. 561a.

8

и, таким образом, Морен пытается очистить и унифицировать её на истинных принципах и оставить исправленное и полное изложение её потомству. Книга XXIV имеет дело с прогрессиями и транзитами, при помощи которых могут быть спрогнозированы день и час предстоящего события. Книга XXV рассматривает годовые революции и планетарных соединений, затмений и комет. Прошлыми астрологами было написано так несходно, беспорядочно и неполно об этих темах, что Морену пришлось очень трудно в восстановлении науки из них57. Большое солнечное затмение 1652 года сопровождалось не только политическими изменениями, но и большой смертностью по всей Франции, так что в одном только Париже погибло 100000 человек от пагубных лихорадок, хотя не было никакой вспышки чумы58.” В книге XXVI и последней из его magnum opus, Морен демонстрирует вопросы и элекции. Он утверждает, что никто до настоящего времени не очистил вопросы от вымыслов и ошибок и установил это на свои истинные принципы. Он отклонил арабскую доктрину вопросов и отметил ошибки Кардана. Морен ограничил бы такие вопросы определёнными темами, но включил бы такие вопросы звёздам, как долго ли король будет жить и кто из двух королей одержит победу в сражении между ними59. Выбор благоприятного времени для действия он рассматривает, как практическую часть астрологии и он приводит примеры из своей собственной практики, пояснённые астрологическими изображениями. И настоящим мы завершаем нашу теорию астрологии к чести и славе Вечной Мудрости нашего Господа Иисуса Христа, кто сотворил небеса и землю и наделил небесные тела дивными качествами. Кто есть предвечная восхваление, добродетель и слава, Аминь. В рукописи Bibliothèque Nationale имеются два трактата о прогнозе погоды Морена, которые, по все вероятности, не были изданы либо отдельно, либо в Astrologia Gallica”60. В курсе Astrologia Gallica он иногда обращается к собственной работе, которая, очевидно, больше не существует, как в случае с книгой о Первопричине со вторичной причиной, против янсенистов61. Морен был доктором медицины и, был врачом епископа, аббата и герцога Люксембурга62. Он выражал недовольство, что врачи Парижа были не осведомлены об

57 XXV, Preface. 58 Praefatio apologetica, стр. ii, xii. 59 XXVI, i, 10; стр. 769b. 60 BN 7485 paper, 17th century, 29 чётко написанная на небольших листах. Первый трактат озаглавлен, Aëreas constitutiones praedicendi succinta accurataque methodus astrologica, opens, “Futura praedicers proprie divinum est aiebat summus Hyppocrates. . .” Его содержание может быть показано следующим образом: fol. 1v Signorum et planetarum dominimum in telluris partes 2r Planetarum excentricitas 2v Magnae coniunctiones 3r Eclypses 3v Annuae mundi revolutiones 5v Transitus planetarum, ortus et occasus fixarum, aliaque ad diurnum prognosticum conducentia 6v Aerearum commotionum du-ratio. 7r. Aphorismi notandi (Есть 27 из них, заканчиваются в fol. 10v.) At fol. 11r начинается второй трактат, “Aerarum constitutionum varia prognostica ex elementis et astris desumpta. . . a Ioanne Baptista Morino philosophiae et mediciane doctore.” Его подзаголовками являются, Elementa: Terra, Aqua, Aer, Ignis. Meteora: Nebula, R?? Pruina, Pluvia, Nix, Grando, Nubes Coruscatio, Tonitrum (цитирует Mizaldus), Ventus, Iris, Parelli et Parasilinae, Circuli seu coronae, Cometa et ?? genus meteora. Astra: Sol, Luna, Stella. Он заканчивается Observatio, датированным 21 июля 1628 года. 61 I, Theorema xxxi (стр. 12b). 62 В 1628 году, когда он был врачом герцога Люксембурга, Пейреск (Peiresc) хотел осмотреть его наблюдения лунного затмения 20 января. Correspondance, II (1936), 20.

9

астрологии и не могли составить гороскоп63. Наоборот, Ги Патен называет Морена глупцом, “fantasque, présomptueux, brûlé (странный, самонадеянный, подорвавший репутацию)” и заявляет, что он не приобрёл бы его книгу64. Морен рассматривал Луну, в качестве причины критических дней65 и считал, что врождённый темперамент был преимущественно от небесных, а не подлунных причин66. Он одобрял составление figura coeli в начале болезни, потому что болезни случаются по природе от их начала и имели свои собственные симптомы, течение и периоды. Он далее утверждал, что Римская Церковь, “которая никогда не отклоняла астрологическую медицину”, одобряла такие гороскопы болезней67. Морен длительное время сетовал на злоупотребление и неправильное использование венесекции и кровопускания, в то время. Некоторые врачи, вместо того, чтобы перенимать химические лекарства Парацельса, выдумывали новый метод лечения от чужеземца Гиппократа или даже Галена. Они воздерживались от сильных слабительных препаратов Гиппократа, особенно морозника, но довольствовались настойками александрийского листа, кассии, ревеня и клизмами, однако влекли за собой в избытке кровотечение и тем саамы несли ответственность за гибель многих пациентов. Это, продолжает Морен, является главной причиной, почему я отказался от медицинской практики двадцать восемь лет назад68. Химические лекарства Парацельса, однако, постепенно завоевали признание. Галенисты сначала выступали против Парацельса, но потом некоторые из них начали использовать химические лекарства - Ruland, Кверцетан (Quercetanus) (Дюшен (Duchesne)), Кролл (Croll), Хартман (Hartmann) и особенно датчанин Петрус Северинус (Peter Severinus) в своей Idea medicinae philosophicae. Сейчас есть химические лекарства в аптеках по всей Европе, но особенно в Германии. Парацельс стремился ниспровергнуть methodus medendi Галена и выделить, пожалуй, жизненный принцип, начало или бальзам растений, минералов и животных и, жизненную энергию соли, серы и ртути69. Несмотря на более раннее опровержение им тезисов Вийона (Villon) и de Clave, Морен теперь был расположен благосклонно не только к лекарствам Парацельса, но и непосредственно к алхимии. “Среди физических наук есть две, которые превосходят остальные в совершенстве..., Chymia и Astrologia70. Он верил, что он рассматривал чистейшее золото, намного превосходящее природное золото, полученное из свинца проекцией. Он также соглашался с Chymici в их книгах о философском камне, что любое разнородное тело может быть восстановлено естественно, но с божественной согласованностью человеческого искусства, в высшей степени совершенства, согласно его природе, и что, когда оно достигло этой высшей стадии, оно получает фиксированное состояние и не может быть никоим образом изменено на другую природу71. Морен, к тому же, признал высшие качества драгоценных камней, такой, как сапфир нейтрализует меланхолию и чуму и подавляет напрасные страхи; то, что изумруд сдерживает гнев и страсть, укрепляет зрение и сердце и, излечивает эпилепсию, проказу, дизентерию и случаи отравления; и, что алмаз делает своего владельца бесстрашным. Он приписывает такие достоинства не к скрытой силе звёзд и планет, но непосредственно к

63 Praef, Apol., стр. xvii. 64 Lettres (1846), II, 460. 65 XII, ii, 9; стр. 244b. 66 XII, ii, 14; стр. 253a. 67 XXVI, i, 3; стр. 761b. 68 Praef. Apol., стр. ii и vi. 69 Там же, стр. i-ii. 70 Именно с таким утверждением начинается Praefatio Apologetica. 71 II, 34; стр. 58a.

10

относящейся к форме и особым качествам драгоценных камней, поскольку такие силы действуют независимо от возможного положения или движения небесных тел72. Такова книга Морена, своеобразное собрание старого и нового, прогрессивных и отсталых взглядов. Он приветствует новую медицину Парацельса, но выступает против новой астрономии Коперника. Тем не менее, он принимает эллиптические орбиты для планет и, к прямому и круговому движению добавляет эллиптическое и спиральное [движение]. Но он не хочет принимать пустоту. Он исключает пятую стихию, но придерживается четырёх элементов. Он выступает против чрезмерного кровопускания, но он за высшие качества драгоценных камней. Он отказывается от Аристотелевского объяснения комет, но считает, что Вифлеемская звезда была ангелом. Он приближается к микробной теории болезней, но верит в астрологическую медицину. Он отвергает величественные фантазии Фладда, касательно света73, но верит в откровение знания Адаму и передачи этого знания посредством Кабалы. Удивительно то, что тот, кто принял так много не подвергшейся реформации науки прошлого, должен отклонить так много из астрологии прошлого и попытаться реформировать это искусство. Но в этой мешанине различных мнений, в этом сопоставлении суждений, которые кажутся сегодня несовместимыми, если не противоречат друг другу; эта странная смесь легковерия и скептицизма, этого одновременного принятия и отклонения различных этапов прошлой традиции и современных наблюдений и экспериментов; он отражает множество противоречивых научных и суеверных стремлений, силу и слабость семнадцатого столетия. Что касается одной только астрологии, он нашел так много недостатков, при этом каждые, кроме, а именно, вызывающее сомнения, имеющее отношения к погоде, он нашёл бы много последователей. Или столь же сомнительна его собственная разрушительная критика. Тем не менее, в том же 1661 году, когда была напечатана Astrologia Gallica Морена, с его критическими замечаниями предшествующих и противников и защитников астрологии, неудавшихся реформировать это искусство, была издана ещё одна книга, озаглавленная The Sceptical Chymist, чья критика затемнённого и мистического способа написания и, трёх принципов прошлых и современных алхимиков, имела благотворное влияние и способствовала, если не реформе алхимии, то возникновению в то время науки химии. Но экспериментальные и научные основания его автора Роберта Бойля, были выше, чем у Морена. Более того, астрономия уже появилась и отделилась от астрологии до появления книги Морена.

Перевод G. Z.

72 XII, ii, 2; стр. 239a. 73 XI, 2; стр. 212b, “Procul igithust? absint Roberti Fluddi circa lucen chymerae magnificae.”